Оз: Великий и Ужасный

Глава первая

В город приехал цирк. Был он довольно мал и весьма неказист, однако жители небольшого канзасского городка всё же радостно спешили к воротам, стремясь хоть на несколько минут убежать от скучной повседневности в сверкающий мир чудес.

Фермеры с женами прогуливались по дорожкам, с удивлением глазея на невиданные зрелища. Вот силач взял у прелестной супруги железный брус и, скрипнув зубами, медленно согнул его. Чуть дальше глашатай зазывал прохожих полюбоваться на самого меткого стрелка Дикого Запада, очаровательную мисс Бетти-Лу Гампшен. Вдруг сквозь шум и гам прорезался чей-то призывный голос. Он исходил от небольшого, ярко разукрашенного шатра.

– Идите скорее сюда, добрые люди! – взывал человек, стоявший перед шатром. – Спешите увидеть великого мастера магии и престидижитации! Он объехал весь свет и поразил своим мастерством наследных принцев Европы! Он изумляет! Он потрясает! Всего через пять минут Великий Оз пробудится от глубокого медитативного транса, и мы начнем спектакль!

Любопытная публика валом повалила в шатер, а человек у входа собирал плату. Он улыбался. Представление будет иметь успех.

Позади шатра, в деревянном фургончике, принадлежавшем Великому Озу, прелестная девушка красила губы яркой помадой.

– Я всегда знала, что судьба предназначила мне сценическую славу! Посмотри – я уже стала ассистенткой фокусника! А ведь всего несколько минут назад я торговала пирожками на улице!

– Судьба открывает перед нами двери, когда мы меньше всего этого ждем, моя дорогая Мэй, – раздался голос из-за линялой занавески. Вдруг полотнища эффектно раздвинулись, словно театральный занавес, и тот же голос пророкотал: – Сим-сала-бим!

Мэй подняла глаза. Перед занавесом стоял фокусник в тюрбане и длинном расшитом плаще. Это был Оскар Зороастр Фадриг Исаак Норман Хенкель Эммануэль Амбруаз Диггс, или Великий Оз.

– О, какой прикид! – восхитилась Мэй. Оз улыбнулся юной ассистентке. Он обожал театральную жизнь. Она как нельзя лучше подходила его пылкой натуре. Он никогда не задерживался на одном месте подолгу, поэтому рядом с ним всегда была новая прелестная женщина, новые восторженные зрители – и, самое главное, его не связывали никакие узы.

Сейчас, например, Оз готовил Мэй к участию в представлении. Ее нельзя было назвать самой яркой звездой под куполом цирка, зато она взирала на Оза восторженными глазами, а для него это было важнее всего.

Он скрылся за занавеской и через минуту появился еще раз. Окинув взглядом его наряд, Мэй хихикнула. Из-под высокого цилиндра выбивались темные вьющиеся волосы, черный сюртук плотно облегал широкие плечи. Оз покосился на девушку, в его глазах блеснул озорной огонек, и Мэй опять захихикала.

Оскар подошел к Мэй и снял с нее шляпу.

– Это лишнее, – начал он. – Ты будешь изображать деревенскую простушку.

Потом, витиевато взмахнув руками, он извлек откуда-то из-за спины небольшую музыкальную шкатулку.

– Прими это в подарок, – сказал он. – В честь твоего дебюта. Эта шкатулка принадлежала моей бабушке, царице из-под Иркутска, доблестной героине бесчисленных войн, награжденной множеством орденов.

Мэй склонила голову набок.

– Героиня войн? – переспросила она. – Твоя бабушка?

Оз кивнул:

– Чтобы ее взяли в армию, она выдала себя за крестьянина, выращивавшего картошку. Бедняжка погибла в битве.

– Как грустно, – вздохнула Мэй. – В какой битве?

– В какой би... – начал было Оз и запнулся. Эта девчонка задает слишком много вопросов. А ведь вся эта история была выдумана им от начала до конца. Его бабушка никогда не сражалась ни на какой войне. Просто это привлекало слушательниц, помогало быстрее завоевать их сердца. Он торопливо покопался в памяти, придумывая ответ. – Да их было так много! – вымолвил он наконец. – Битва при Креплахе – слыхала о такой?

Мэй покачала головой.

– Вот и чудненько! – улыбнулся Оз. – Это была битва при Креплахе! Кровавое побоище. От бабушки осталась только вот эта музыкальная шкатулочка. – Он открыл крышку, и полилась прелестная мелодия. – Я уверен, бабуля с удовольствием подарила бы ее тебе... – У Мэй закружилась голова. Он потянулся к девушке губами...

– Профессор! – вдруг раздался голос. Оз отпрянул и нахмурился. У двери вырос Фрэнк, затюканный ассистент Оза. Громко топая, он ворвался в фургончик.

– Сколько раз я тебе говорил – стучаться надо! – заорал Оз.

Фрэнк запнулся, впервые заметив Мэй. Развернулся, неторопливо вышел из фургона и захлопнул за собой дверь.

Оскар вздохнул. Как трудно найти хорошего помощника!

– Ты же понимаешь, в чем дело, правда? – спросил он у Мэй с измученным видом. Через мгновение раздался стук. – Войдите! – обреченно произнес Оз.

Фрэнк снова появился на пороге.

– Пора начинать представление! – объявил он. – Цирк полон лишь наполовину. Вот всё, что удалось собрать. – Он опрокинул свой котелок на стол, и из шляпы высыпались несколько медяков, пара монеток покрупнее и кроличья лапка.

Окинув взором эту кучу денег, вернее, отсутствие последних, Оз сердито сверкнул глазами. Почему эти жалкие фермеры так низко его ценят? Он сгреб скудную выручку и разделил ее на три неравные кучки. Несколько монеток он вручил Фрэнку, а для Мэй не оставил ничего, объяснив, что для нее достаточной платой будут аплодисменты публики. Но Фрэнк не собирался так легко сдаваться.

– Как ты думаешь, каково мне это терпеть? – воззвал к нему Оз. – Человеку моих талантов! Я должен блистать на сценах лучших эстрадных театров! А вместо этого я прозябаю в этой гнусной дыре, ношу сюртук с чужого плеча, расползающийся по всем швам! – Оз приподнял локоть, демонстрируя изрядную прореху. – Кстати, заштопай это, – тихонько шепнул он Фрэнку.

Оз подошел к рабочему столу и начал последние приготовления. Положил в рукав несколько листочков легко вспыхивающей бумаги, в карман – носовой платок, за пазуху посадил голубей. Пока он собирался, Фрэнк с надеждой взирал на Мэй. Она улыбнулась ему.

– Значит, ты и есть новенькая? – спросил приободренный Фрэнк. – Это хорошо. Нам нужна помощница. Прошлая нас покинула. Бедняжка. Разбитое сердце.

– Приступ! Сердечный приступ! – быстро перебил его Оз. – Она осталась в городе и идет на поправку. Ее здоровье вскоре полностью восстановится. – С этими словами фокусник сердито сверкнул глазами на Фрэнка. Как он смеет открывать истинную причину ухода! – Может быть, ты хотел бы последовать за ней? – осведомился Оз у Фрэнка с едва уловимой угрозой в голосе. Всё это было напоказ, но ведь Оз и был человеком сцены, он знал толк в умело поставленных зрелищах.

Довольный тем, что поставил Фрэнка на место, Оз снова устремил всё внимание на Мэй. Они уже репетировали ее роль, но он хотел лишний раз удостовериться, что она всё помнит правильно.

– Не забудь, когда я вызову добровольца из публики... – начал он.

– Я подниму руку, – гордо подхватила Мэй.

Оз одарил ее улыбкой:

– Дорогая моя, тебя ждет невиданный успех.

И вышел из фургончика. Фрэнк и Мэй поспешили за ним. Пришло время волшебства.

Сначала представление шло как по маслу. Оз встал перед занавесом и начал рассказывать историю, связывавшую воедино все его фокусы. Вспыхнули факелы, и в полумраке шатра заплясали языки пламени.

– Мы с вами, – вещал Оз, – перенесемся через пустыни в таинственные земли Аравийского полуострова. – Зрители подались вперед, ловя каждое слово. Оз махнул рукой – и занавес у него за спиной раздвинулся, открывая декорации с арабским пейзажем. Публика заохала и заахала. Оз улыбнулся.

Он повел руками, и пламя факелов внезапно потускнело. Зрители затаили дыхание.

– Вот уже пять тысяч лет, – продолжил Оз, – душа несчастной Фернанды томится взаперти. Но сегодня вечером мы попытаемся ее освободить. – Оскар обвел взглядом зрительный зал и подавил невольную усмешку. Публика откликалась на его слова в точности так, как он и задумал. – Кто из вас протянет мне руку помощи?

Ни одной руки. Даже Мэй, сидевшая в третьем ряду, застыла как завороженная.

Оз сдавленно застонал.

– Не желаете ли помочь мне, мадам? – наконец осведомился он у Мэй, сердито глядя прямо ей в глаза.

Мэй спохватилась и внезапно вспомнила про свою работу.

– О да! – сказала она. – Конечно, я желаю помочь!

– Вы очень любезны, – с кривой улыбкой ответствовал Оз и жестом пригласил ее на сцену. Потом, обернувшись к публике, приступил к следующей части представления: – Леди и джентльмены! Перед вами простая деревенская девушка! – Он сверху вниз поглядел на Мэй, которая встала рядом с ним, хлопая ресницами. – Тебе нечего бояться. Самое главное – верить мне! Если веришь, возможны любые чудеса.

На глазах у завороженной публики Оз поднял руку и поводил ею перед лицом у Мэй, словно управляя невидимыми для зрителей потоками энергии.

– Твои веки тяжелеют, – нараспев заговорил он. – Тебя обволакивает усталость.

При этих словах глаза у Мэй действительно закрылись.

– Спи, – резко приказал Оз. И тело девушки мигом одеревенело. – Слышишь ли ты меня, о королева Фернанда? – вопросил Великий Оз.

– Да... – хриплым голосом откликнулась Мэй.

Под сводами шатра прошелестел дружный благоговейный вздох. Оз дождался, пока призрачный звук медленно утихнет, и лишь тогда продолжил представление. Он положил руку на лоб девушки; она подалась назад, и он произнес:

– Восстань же, Фернанда! Я приказываю тебе – восстань!

И при этих словах ноги Мэй медленно оторвались от земли. Еще мгновение – и девушка парила в воздухе! Заметив, что публика накрепко заглотила крючок, Оз повернулся к стоявшему неподалеку столику. На скатерти красовалась изящная арабская ваза. Оз быстрым движением выдернул скатерть – так стремительно, что ваза даже не шелохнулась. Потом он осторожно накрыл тканью парящую Мэй и воздел руки в воздух. Тело Мэй стало подниматься всё выше, а из-под узорчатого покрова посыпались тонкие струйки песка.

– Твоя душа летит обратно в Багдад, к мистическому храму любви, – вещал Оз.

В первом ряду сидела девочка в инвалидной коляске. Она не сводила с Оза широко распахнутых глаз.

Малышка никогда в жизни не видела таких удивительных чудес! Но далеко не все верили в волшебство столь же беззаветно.

Едва Оз приступил к грандиозному финалу, как из публики донесся мужской голос:

– Там проволока! Я ее вижу! – Он указал прямо на Мэй.

Оз примолк, посмотрел сначала на недоверчивого зрителя, потом на парящее тело. Скептик прав. В луче яркого света отчетливо различалась тонкая проволока.

– Сэр, вы ошибаетесь! – воскликнул Оз.

– Ничего подобного! – парировал тот. – Она вон там!

Оз напыжился:

– Проволока? Да какая мне в них необходимость? – Он махнул рукой в сторону кулис, и Фрэнк бросил ему саблю. ЩЕЛК! Стремительным взмахом Оз перерубил одну из проволок.

Зрители ахнули – они ждали, что Мэй сейчас упадет. Но она осталась висеть в воздухе! Оз перерубил еще одну проволоку. ЩЕЛК! А Мэй продолжала парить. Удивленные возгласы стали громче. Потом Оз сдернул покрывало. Девушка исчезла!

Зал взорвался аплодисментами. Окинув взглядом своих новых поклонников, Оз улыбнулся и бросил покрывало сомневавшемуся зрителю. Потом низко поклонился. Представление окончилось. Отвесив еще один поклон, Оз сделал шаг к выходу. Ему хотелось поскорее вернуться в свой фургон, пока из публики еще не выветрился восторг.

И вдруг его остановил тихий голос:

– Сделай так, чтобы я ходила.

Оз обернулся и увидел ту самую девочку в инвалидной коляске. Она смотрела на него снизу вверх, и в ее огромных глазах светилась надежда.

– Сделай, чтобы я ходила, – повторила она.

Оз растерялся. Такого еще никогда не случалось. Он стал искать глазами Фрэнка. Вдруг он поможет ему выпутаться? Но ассистент лишь приподнял бровь.

Оз склонился к девочке и тихо произнес:

– Это всего лишь цирковое представление.

– Но я в тебя верю, – ответила малышка.

К девочке подошел папа. В его глазах светилось не меньше надежды, чем у его дочери. Он пошарил в кармане и извлек пригоршню смятых долларовых купюр.

– Это всё, что у нас есть. – Он протянул деньги Озу. – Если сможете...

Под сводом воцарилась тишина. Публика ловила каждое слово Оза. Тот поглядел на деньги, борясь с соблазном. Но понимал: никакие фокусы не помогут ему с честью выйти из этой ситуации. Девочка больна. Он мог сделать вид, будто Мэй исчезла, но не в его силах поднять малышку на ноги. Как ни больно ему было отказываться от денег, деваться некуда.

– Гм... – Он подыскивал слова. – Я бы поставил тебя на ноги, но, к несчастью, в эфирном пространстве наблюдаются временные разрывы.

Надежда в глазах девочки медленно угасла. Зрители очнулись и недовольно загудели.

– Да ты просто обманщик! – закричал кто-то.

Под презрительный гвалт Оз тяжело спустился со сцены, пытаясь не растерять остатки гордости.