Озорники

Клад

После долгого ненастья выглянуло солнышко. Ребята, которым порядком наскучило в тесных школьных коридорах, на первой же перемене шумной стаей выбежали во двор. Поднялся веселый гомон. Первоклассники в серых костюмчиках, похожие друг на друга, словно воробьи, бестолково носились взад и вперед, оглашая воздух пронзительными, как свистки, голосами. Ребята повзрослее устроили кучу-малу, в самом низу которой деловито пыхтел толстый мальчишка. Старшеклассники соревновались по прыжкам в длину. Несколько девочек-подружек ходили по двору, взявшись под руки, и пели «Уральскую рябинушку».

Валерка стоял посреди двора и не знал, к кому присоединиться. Собственно говоря, его место было там, где куча-мала выросла уже в приличный холм. Но оттуда доносился голос Гешки Дорохова, а он с ним в ссоре. Пойти к прыгунам? Погонят прочь — эти ребята из последних классов не очень-то церемонятся с младшими.

С улицы громко застучали в ворота. Один из старшеклассников пошел открывать.

— Хлестаков! Хлестаков! — загалдели малыши и гуртом кинулись вслед за ним.

Старшеклассника, правда, звали Евгением Кульчинским, но на недавнем школьном вечере он здорово сыграл в пьесе роль Хлестакова, и впечатлительные зрители сразу же окрестили его по-своему.

Лениво перебирая ногами, во двор вошел школьный мерин Цезарь. Он тащил телегу, на которой погромыхивала большая куча ржавых листов железа, банок, обручей, стоек, старых кроватей — металлический лом. Вверху кучи, поджав под себя ноги, словно китайский мандарин, восседал школьный сторож Иван Иванович, он же конюх.

Вслед за телегой вошли двое ребят.

— Что сие значит, господа почтенные? — картинно вскинув голову и подняв брови, спросил Евгений-Хлестаков.

Ему льстило внимание малолетних поклонников, и он не прочь был слегка порисоваться перед ними.

— Закрыто, — лаконично ответил один из сопровождавших телегу с металлоломом и устало вздохнул. — Зря только тащились!

— На базе, оказывается, сегодня выходной, — пояснил его товарищ, высокий, чуть сутулый юноша с веселыми черными глазами. Его знала вся школа — он был секретарем комсомольской организации. — Не приняли у нас ничего. Завтра в двенадцать, говорят, приезжайте.

Евгений присвистнул.

— Ну, все! Значит, обошли нас ремесленники. Сегодня же последний день соревнования.

— Не бойся. Ребят из ремесленного тоже обратно вернули, — успокоил его черноглазый секретарь. — Только знаешь, Женя, у них металлолому, пожалуй, побольше нашего… Надо бы еще подсобрать, пока есть время…

— Да где же его взять? Ведь все кругом обобрали. — Евгений сделал плавный широкий жест. — Все! Вот спроси хотя бы у него. — Тут он неожиданно показал рукой на Валерку. — За неимением железа он вчера нам доску деревянную приволок.

Кругом рассмеялись. Валерка покраснел и юркнул в толпу. И вовсе она не деревянная была эта доска, а с одной стороны обитая жестью. Просто надо было жесть отодрать — металлолом первый сорт! Но он сам не смог, а Евгений не захотел возиться и выкинул доску. И теперь еще на смех поднимает!

— Все-таки надо искать, — донесся до Валерки голос черноглазого. — Из-за каких-нибудь ста килограммов первенство уступать! Ищите Плюшкиных — должны же они где-то быть! Уговорите их отдать школе металлолом!..

— Ну ладно, хлопцы, — прервал его вдохновенную речь Иван Иванович. — Что с этим барахлом делать будем: в телеге оставлять чи здесь сгружать?

— Почему здесь? — удивился Евгений-Хлестаков. — Надо обратно в сарай.

— Во-во! — Иван Иванович иронически прищурил глаз. — А дрова на улицу. Чтобы растащили.

— Какие еще дрова?

— Деревянные — во какие! За ними еще утром машину погнали… Придется барахло прямо сюда и сваливать.

Иван Иванович, кряхтя, стал слезать с телеги.

— Что вы, что вы, Ван Ваныч! — трагическим тоном воскликнул Евгений. — Разве можно здесь оставлять? На целую ночь, без охраны… Ведь ремесленники по всем дворам рыщут в поисках металлолома. Живо подберут.

— Повезем ко мне домой, — предложил черноглазый. — В сарае найдется место. А завтра прямо оттуда повезем на базу…

Раздалась резкая трель школьного звонка. Перемена кончилась. Валерка постоял немного, посмотрел, как Иван Иванович развернул телегу. Потом, сунув руки в карманы, не спеша пошел в класс.

— Не боишься на урок опоздать? — догнал его Евгений.

— Нет, — буркнул Валерка и нарочно пошел еще медленнее.

— Ишь ты какой: маленький да сердитый, — рассмеялся Евгений и хлопнул его по плечу. — На вот, возьми, не сердись. — Он порылся в кармане и вытащил значок спортсмена третьего разряда. Валерка замер, не смея поверить такому счастью. — Бери, бери! Он мне не нужен. Я уже второй разряд получил.

Валерка просиял. Он ввернул значок в петлицу, зашел в класс. Смиренно опустив голову, выслушал замечание учительницы. Затем сел на свою парту и гордо выпятил грудь. Пусть видит Гешка Дорохов, какой у него чудесный значок!

После обеда Валерка стал думать, чем бы заняться. Уроки делать? Ну, это он успеет и вечером. А сейчас надо поискать металлолом. Дома, конечно, не стоит — все, что здесь было металлического, он уже снес в школу два дня назад. Можно бы еще посмотреть во дворе, в сарае, но мама куда-то спрятала ключ.

Снова пойти по соседям, что ли?.. Да он уже и так всем надоел.

Как фамилия того человека, которого велел искать комсомольский секретарь? Плющин, кажется… Может, он у них во дворе живет? Надо посмотреть таблички с фамилиями жильцов. Они висят в каждом подъезде.

Дом, в котором живет Валерка, большой — в нем целых восемь подъездов. Но Валерке повезло. Едва только он зашел в первый подъезд, как в глаза бросилась медная табличка на двери квартиры номер три. На ней было красиво, с завитушками выгравировано «Пущин».

Пущин? Он!.. Что теперь делать? Постучать в дверь. Когда откроют, сказать: «Здравствуйте. Нам в школе сказали, чтобы у вас взять металлолом». Или так: «Директор велел, чтобы вы отдали металлолом».

А может быть, сначала пойти посмотреть сарай этого Пущина. Если у него есть металлолом, то он, конечно, держит его не в квартире.

Валерка побежал через двор к длинному деревянному строению, в котором помещались дровяные сараи жильцов.

Дверь сарая третьей квартиры была распахнута настежь. Оттуда доносился визг пилы. Валерка сунулся было в дверь, но из глубины сарая раздался громкий окрик:

— Эй, отойди! Свет загораживаешь!

Придется обождать. А сколько ждать? Может, он будет пилить до самого темна.

И тут Валерка увидел своего дружка, первоклассника Сережку Королева.

— Адъютант! — позвал он.

Тот бросился к нему со всех ног.

— Видишь, в том сарае дверь открыта? Подойди и посмотри, нет ли там металлолома.

— Чего нет?

— Металлолома. Ну там жестянок всяких, банок…

Но Адъютанту тоже не удалось ничего увидеть.

— Отойди, тебе сказано! Вот сейчас как выйду, да поймаю… — послышалось из сарая.

Сережка испуганно отскочил в сторону.

— Пойдем лучше посмотрим в нашем сарае, — предложил он.

Валерка подумал и согласился. Чем стоять здесь и ждать, пока этот Пущин кончит пилить, лучше проверить еще один сарай.

Сережкин сарай был открыт, но в нем не оказалось ничего заслуживающего внимания. Одна-единственная банка из-под консервов. Валерка хотел ее взять, но потом раздумал: еще оконфузишься с этой банкой, как с той доской. Он пнул ее ногой. Жалобно звеня, банка покатилась к задней стенке сарая и громко стукнулась о что-то металлическое. Что там такое? Валерка подошел поближе. Из стенки наполовину высунулся большой ржавый обруч.

Откуда он торчит? Ах да, к этой стенке недавно пристроили сараи для жильцов нового дома… Значит, этот обруч оттуда.

Валерка потянул за обруч. Он не поддавался. Валерка потянул сильнее, потом рванул изо всех сил. Что-то крякнуло, и неожиданно он оказался на земле с обручем в руках. А когда поднялся, то увидел, что одна из досок оторвалась от стенки и держится лишь на верхнем гвозде.

Первым побуждением Валерки было бежать из сарая. По тут же он сообразил, что ничего особенного не произошло. Ведь даже Адъютант, которого он оставил караулить снаружи, ничего не услышал.

Отложив в сторону обруч, Валерка просунул руку в образовавшееся отверстие, пошарил там и вытащил старую железную кочергу. Снова сунул руку. Опять трофей — на сей раз дырявый алюминиевый чайник.

Валерка чуть было не заплясал от радости. Он подозвал Адъютанта и торопливым шепотом велел закрыть себя снаружи.

— Отопрешь, когда я постучу вот так: раз, два, три… Понял?

Адъютант закрыл дверь. Теперь свет проникал в сарай только сквозь щели в дверях и стене. Но глаза Валерки быстро свыклись с темнотой. Он просунул в отверстие в задней стенке сначала ногу, потом плечо, и без особых усилий проскользнул в соседний сарай.

Мамочки! Да ведь здесь целый клад! Старое кровельное железо, обручи, дырявые миски, жестяных банок миллион — ну, словно кто-то нарочно приготовил для него целую кучу металлического добра.

Валерка не стал терять времени даром. Вскоре большая часть металлолома перекочевала через отверстие в Сережкин сарай.

Теперь хватит! Еще услышит кто-нибудь шум — и тогда…

Мокрый от пота, тяжело дыша, Валерка трижды стукнул в дверь. Она тотчас же открылась, и на пороге сарая появился Адъютант, сгоравший от любопытства.

Разинув рот от удивления, он посмотрел на груду металла, на Валерку и вдруг принялся дико хохохать.

— Ты что! С ума сошел! — накинулся на него Валерка.

— Ой, ты на себя посмотри! — визжал от восторга Адъютант. — Лицо все измазано. Усы какие! Как трубочист! Нет, как Мойдодыр!

Валерка ткнул его кулаком, и Адъютант сразу перестал смеяться.

— Чего дерешься!

Он скорчил гримасу, явно собираясь зареветь.

— Ладно, ладно, — примирительным тоном произнес Валерка. — Ты вот лучше скажи, как это все в школу перенести.

— Давай ребят позову, — предложил Адъютант, моментально позабыв про обиду.

Валерка презрительно фыркнул.

— Еще что! Я, понимаешь, собрал металлолом, может, на целый трактор, а они придут на готовенькое и будут кричать: «Мы тоже!»

— В продовольственном магазине тачка большая есть, — вспомнил Адъютант. — Попроси, а?

— Не дадут, наверное, — засомневался Валерка.

Но все же он решил попробовать.

— Для чего тебе тачка? — спросил высокий худой рабочий из магазина. Один глаз у него был забавно прищурен, зато другой — стеклянный — смотрел строго. — Баловаться, да?

Узнав, что тачка нужна для благородных целей, рабочий смягчился. Он не только разрешил взять тачку, но даже сам повез на ней первую партию металлолома — школа была недалеко. Валерка шел рядом, по-хозяйски придерживая тачку одной рукой, и гордо посматривал на прохожих. Вот сколько он собрал! Один!

На следующее утро в школе только и было разговоров, что о Валеркином металлоломе.

— Молодец! — похвалил его черноглазый секретарь комсомольской организации. — Теперь мы наверняка обставим ремесленников.

— Что и говорить! Он совершил подвиг… Давайте, ребята, назовем что-нибудь его именем, — предложил Евгений, красивым жестом откидывая назад свои мягкие светлые волосы. — Ну, скажем, этот коридор. Звучит-то как: школьный коридор имени товарища Валерия. Каково!

Валерка сиял. Но триумф был еще впереди. Только начался третий урок, как в дверь класса постучали. Вошел секретарь комсомольской организации.

— Извините, Надежда Алексеевна, — обратился он к учительнице. — Директор разрешил Валере поехать с нами сдавать металлолом. Он ведь знаете сколько собрал — больше всех!

— Что ж, — улыбнулась учительница. — Что заслужил, то заслужил. Можешь идти, Валера. Не забудь только уроки на завтра приготовить…

Через несколько минут Валерка уже сидел на телеге рядом с Иваном Ивановичем, комсомольским секретарем и Евгением. Он чувствовал себя на седьмом небе. Вот сзади лежат обручи, чайник, листы железа. Это ведь он все собрал. Он!

— Заедем сейчас ко мне, — сказал секретарь. — Заберем вчерашний металлолом — и на базу. Надо успеть к двенадцати. А то придется ждать, пока ремесленники сдадут.

— Ну, теперь им все равно крышка, — рассмеялся Евгений. — Хоть раньше нас сдадут, хоть позже — какая разница!

Иван Иванович потянул вожжу, и Цезарь свернул в переулок.

— Ты здесь живешь? В новом доме, да? — спросил секретаря Валерка. — И я тут, совсем рядом. Вон тот дом, видишь? Хорошие у нас дома, правда?

Он чувствовал себя со старшеклассниками на короткой ноге.

Телега въехала во двор и остановилась перед одним из многочисленных сараев. Они были построены совсем недавно. Вокруг валялись опилки, стружки, обрезки досок.

Секретарь сбегал домой, принес ключ и открыл замок.

— Давайте грузить!

Он широко распахнул дверь.

Первым в сарай вошел Иван Иванович.

— Хлопцы! — раздался его недоуменный голос. — Да куды ж наше барахло подевалось? Тут и половины нету.

Секретарь и Евгений встревоженно переглянулись и разом, как по команде, шагнули в сарай.

У Валерки вдруг защемило сердце, словно в предчувствии беды. Он окинул тревожным взглядом стройные ряды сараев.

Ой! Ведь они же пристроены к другим сараям. У них общая задняя стенка. А те сараи, что позади, это ведь…

Ой! Это же их сараи… Ой! Что он наделал!

— Доска в стене выломана! Безобразие! — послышались из сарая возмущенные голоса.

— Хотел бы я знать, кто это!

— Кто! Ремесленники, конечно.

— Погодите, вот значок какой-то лежит.

Евгений вышел из сарая на свет.

— Значок спортсмена третьего разряда, — растерянно произнес он, рассмотрев находку. — Мой значок! Как он сюда попал?

И вдруг глаза его расширились.

— Валерка, иди сюда! — крикнул он. — Валерка! Валерка!

Но Валерка был уже далеко.

Его ноги неслись так быстро, что он за ними едва поспевал.