Падение Камелота

I. Артур

Воистину неприступной была крепость Тинтагиль, принадлежавшая герцогам Корнуэльским, маячившая на сланцевом отвесном утесе высоко над морем, на самом мысу. Ни одно войско не могло взять ее штурмом. И все же в зимнюю ночь, отделявшую новый год от старого, некое хрупкое создание, очень маленького роста, выкрало сокровище замка и спрятало его у себя.

Это была славная кража. Глубокой ночью похититель перемахнул через узкий перешеек, который соединял Тинтагиль с корнуэльским берегом. Облаченный в свой черный плащ, он был тенью среди теней, облаком, плывущим по небу. Стража расхаживала по зубчатой стене замка, но она не могла уловить его приближения, как не услышала звука его легких шагов по скользким от дождя камням. Затем незваный гость исчез в сводчатом переходе, ведущем к потайным воротам, которые были обращены на запад.

Он неподвижно стоял и ждал в первые часы пополуночи. Через некоторое время дождь прекратился, и холодный ночной ветер утих. Над башнями замка появились вызванные им созвездия — Корона, Дракон, Стрелец и Охотник с его собаками, сестры Плеяды. Они двигались в величавом танце, затем растаяли с появлением рассвета. Внезапно дверь в стене распахнулась; в дверях стояла молодая женщина, державшая в руках спеленутого младенца. Без единого слова она отдала ребенка ожидавшему, без единого слова он спрятал его в черных складках своего плаща. Затем он вернулся на утес и быстро исчез в утреннем свете.

Вот так маленький Артур, наследник Британии, был спрятан под волшебным щитом чародейства, и никто не мог его увидеть целых пятнадцать лет. Человеком, забравшим его из замка, где лежала его мать, был чародей Мерлин. Мерлин — вот кто спрятал его.

Мерлин, это загадочное создание, сын земной женщины и существа из другого мира, предсказатель и маг, способствовал рождению Артура. Отцом мальчика был Утер Пендрагон — Утер Глава Воинов в Уэльсе. Он правил неспокойной Британией, которую изнутри раздирали распри между слабо объединенными мелкими королевствами, а извне, со стороны европейского континента, ей угрожали алчные и дикие саксонские орды. Утер питал страсть к жене одного из своих герцогов — Игрейне, герцогине Горлуа из Корнуэла. Горлуа заключил ее в крепость Тинтагиль, где Утер не мог до нее добраться. Потерявший рассудок Утер прибегнул к колдовству. Он вызвал Мерлина.

И Мерлин дал Утеру то, что Утер пожелал. Он дождался, пока Горлуа уехал из Тинтагиля, чтобы защитить свои владения на востоке. Тогда с помощью колдовства старик придал Утеру черты корнуэльского герцога, и в этом образе король однажды проник в Тинтагиль и осуществил свое желание.

Мерлин потребовал платы за свое пособничество. Платой должен был стать любой ребенок, родившийся от этого ночного союза. Утер пожал плечами и согласился; и он должен был сдержать слово, хотя и назвал Игрейну своей королевой после того, как Горлуа погиб в битве, сделав таким образом ребенка, которого носила Игрейна, своим законным наследником.

Итак, еще до того, как Артур начал свою жизнь, на него обратились взгляды иного мира. Страсть Утера была силой, которая разрывает ткань человеческой чести и опрокидывает порядок вещей, заведенный человеком. Эта страсть пробила брешь, через которую старцы смогли войти в мир смертных. И сам Мерлин, помогавший королю и охранявший его дитя, плод королевской страсти, был наполовину из этого волшебного мира, живой нитью, которая связывала этот мир с магией прежних дней.

Зачем Чародею нужен был этот ребенок, хроники не сообщают. Возможно, летописцы и сами этого не знали, так как Мерлин держал свои секреты при себе. Некоторые думают, что он спрятал Артура ради его безопасности, пока британцы дрались между собой; другие говорят, что старая кровь, текущая в его жилах, сделала для него желанной возможность стать создателем короля в мире смертных.

В любом случае, он создал короля, хотя никто об этом не знал, пока не пришло время. Мальчик Артур исчез в горных твердынях Уэльса, порученный, как говорили, заботам некоего лорда по имени Эктор.

Мерлин время от времени появлялся при дворе Утера, наблюдая за королем и Игрейной и охраняя порядок престолонаследования. Он видел, как три дочери Игрейны, рожденные ею от Горлуа, — ясновидицы, похожие на колдуний, сведущие, как шептались люди, в чародействе, — мирно повыходили замуж за младших принцев и удалились от двора. Моргауза, старшая дочь, стала королевой, женой Лота Лотианского и Оркнейского, грубого и вспыльчивого лорда, который обладал почти неограниченной властью на севере страны. Элейна вышла замуж за короля Нантреса из Гарлота и исчезла со страниц истории. Младшая дочь Моргана стала женой Уриены из Горры. Это были все дети Игрейны: кроме Артура, других детей она Утеру не родила.

Поэтому, когда Мерлин узнал, что Утер умирает — после последней битвы короля с захватчиками, пришедшими с севера, когда он вел в бой войска, сидя на носилках, будучи слишком слабым, чтобы сесть на коня, — он пошел к королю и потребовал, чтобы тот дал обещание, что Артур, единственный сын Утера, будет провозглашен королем Британии. И, как говорят хроники, король дал свое согласие. Это произошло через два года после рождения Артура.

Прошло еще тринадцать лет, прежде чем Мерлин попытался посадить Артура на трон — тринадцать долгих лет, в течение которых принцы в Британии дрались между собой, а народ страдал; тринадцать лет, в течение которых ребенок, который не знал о том, что он король, вырос и стал юношей.

Артур в это время много и терпеливо учился, и, когда он, наконец, появился перед людьми, он был воистину достоин звания короля, он был подлинным принцем и цветом рыцарства.

О его существовании мир узнал во время святок. За недели и месяцы до этого события посланцы Мерлина объехали всю Британию, созывая принцев королевства в Лондон для участия в совете по поводу коронования короля, который бы снова объединил их, как это было при Утере. Почти весь декабрь отряды всадников носились по грязным проселочным дорогам и разбитым большакам, ведущим к городу. За стенами города, на высоких вересковых пустошах и промерзлых стернях зимних полей вырос огромный лагерь, скопление ярких шатров и позолоченных штандартов, и над всем этим нависал легкий туман от дыма костров, на которых готовилась еда.

А внутри лондонских стен, где Мерлин в своем темном одеянии ученого шагал по узким улочкам, колдовство начало свою работу. В самом центре города, неподалеку от квадратной башни, старинной лондонской крепости, стояла часовня. Часовня была маленькая, выстроенная для того, чтобы охранять некую старую святыню; к ней примыкала крытая аркада и двор, поросший травой, служившие напоминанием о том, что часовня когда-то принадлежала монастырю. Во дворе появился огромный камень с воткнутым в него мечом. На камне светящимися буквами было написано: «Кто вытащит этот меч из камня, тот и есть законный король всей Англии».

Все короли — Лот, Уриен из Горры, Бан из Бенвика во Франции, Идрис из Корнуэла и многие другие — пришли посмотреть на меч.

Важность этого меча была им понятна, так как они вели свое происхождение от воинственных племен, носивших мечи, и от лордов, чьими эмблемами были священные камни. Например, местом коронации ирландских королей был Лиа Фейл — Камень Судьбы. Он издавал пронзительный звук, когда его касалась нога законного короля. Поэтому все короли Британии пытались вытащить меч из камня: кто знает, чья кровь сумеет одолеть волшебство? Но камень не отдавал им своего сокровища.

Мерлин молча взирал на эти старания. Но в первый день Рождества, когда короли собрались в большом зале крепости, он призвал их всех к молчанию. Своим холодным, сухим голосом Мерлин произнес; «Того, кто сумеет вытащить меч, здесь еще нет». Затем он оставил их, чтобы они могли подумать, оформить и разорвать свои союзы, составить новые заговоры.

Итак, Рождество проходило в ссорах между кланами, стремившимися к власти. Наступил Новый год с его ярким солнечным светом и ледяным ветром, который проносился по кривым улочкам Лондона, заставляя дребезжать ставни домов и раскрашенные вывески лавочек.

Под одной из этих вывесок — на ней была нарисована ветка плюща, обозначающая винную лавку, — новогодним утром стояли три человека. Двое из них были небольшого роста, плотные и темноволосые уэльсцы. Они оба носили кольчуги, оба держали свои шлемы под мышкой и говорили с певучим западным акцентом. Третий был высок ростом и широк в плечах, с золотисто-рыжими волосами, которые взъерошил ветер. Он был таким сильным, таким легким в движениях, что казалось, он ловил и удерживал солнечный свет. И хотя он носил всего лишь тунику и плащ оруженосца, он притягивал взгляды прохожих. Прислонясь к стене винной лавки, не обращая внимания на восхищенное перешептывание домохозяек, он слушал своих товарищей. Этим золотоволосым человеком был Артур, изящный и прекрасный маленький лорд, еще недостаточно взрослый, чтобы быть рыцарем. Двумя другими были Кэй, которого Артур считал своим старшим братом, и Эктор, которого он считал своим отцом. Все они только что прибыли из уэльских владений Эктора.

Кэй, всегда нетерпеливый, пребывал в скверном расположении духа. Он оставил свой меч в лагере за пределами городских стен. Резкие упреки Эктора по поводу его небрежности приводили молодого человека в негодование. Не желая, да и не имея возможности ссориться с отцом, он обернулся к Артуру и приказал ему сходить за мечом.

Артур, устав от разговоров и радуясь возможности перейти к действию, ответил Кэю веселым салютом и зашагал по улице между покосившимися бревенчатыми домами, прокладывая себе путь среди замерзших пудингов, свиней, роющихся в отбросах, торговок рыбой с тяжелыми корзинами, пекарей с грудами огромных круглых хлебов.

В конце улицы его дернул за рукав какой-то пожилой человек. На мгновение золотистая голова склонилась с вежливым вниманием. Затем, шагая бок о бок со стариком, Артур повернул за угол и исчез из виду.

Когда часом позже он вернулся, выражение его лица было замкнуто и серьезно, но глаза сияли. В руках он держал обнаженный меч. Увидев, что брат ожидает его в одиночестве, он удивленно поднял брови. Кэй жестом указал на винную лавку, куда вошел Эктор. Затем он протянул руку к мечу. Артур осторожно передал ему клинок, сказав при этом: «Это мой меч, брат».

Кэй повернул меч, разглядывая филигранный узор, украшавший рукоятку, агаты и сердолики, блестевшие в золоте. Он сказал: «Это не наш меч. Чей он?»

«В церковном дворе рядом с крепостью стоит камень, — сказал Артур. — Этот меч был воткнут в камень. Я потянул за меч, как мне было сказано, и он пришел ко мне в руки».

Кэй сузившимися глазами уставился на него. «Я старше», — сказал он. Затем он позвал отца, лицо которого показалось в окне винной лавки.

«Сэр, — сказал Кэй, — вот меч священного камня, о котором мы слышали. Я нашел его, он принесет мне корону». Артур сделал было резкое движение, но быстро овладел собой. Лицо Эктора в окне пропало. Через мгновение Эктор присоединился к ним.

Старик бесстрастно посмотрел на своих сыновей, один из которых побелел от ярости, а другой стоял с вызывающим видом, дрожа так, что драгоценные камни на мече засверкали. «Пойдемте туда, где стоит камень», — сказал Эктор.

Так они и сделали, и когда они стояли в тихом дворе рядом с замком около камня, Эктор обратился к Кэю. «Сын, — сказал он, — теперь поклянись своей честью, что ты сам нашел меч, который держишь в руках, и вытащил его из камня».

Казалось, сами стены, окружающие двор, слушали. Наконец Кэй покачал головой. «Я солгал, — сказал он. — Мой брат Артур нашел камень и вытащил из него меч». И он отдал меч Артуру.

Тогда посмотрим», — сказал Эктор. Повинуясь этому жесту, Артур снова воткнул меч в огромный камень. Эктор попробовал вытащить его, он говорил, что рукоятка запылала в его руке, но меч не сдвинулся с места. Кэй также попытался вытащить меч, но оружие прочно сидело в своем плену. Наконец Артур положил свою руку на золотую рукоятку. Письмена на камне вспыхнули ярким светом, и с металлическим скрежетом меч выскользнул из камня.

Эктор медленно опустился на колени. Он положил свои руки на руки Артура, держащие меч, и начал произносить торжественные слова клятвы верности вассала. Кэй опустился на колени вслед за ним.

«Отец, — сказал Артур, когда Эктор замолчал, — не становитесь на колени».

«Нет, господин, я не твой отец, я только воспитал и обучил тебя. Я хорошо знал, что твоя кровь благородней моей».

«Это правда», — произнес человек, чье лицо белело в тени крытой аркады. Мерлин выступил вперед.

«Ты — тот человек, который принес мне мальчика», — сказал Эктор.

«Ты — тот человек, который привел меня к камню», — сказал Артур.

«Да, это я, — ответил чародей. — Я тот, кто привел тебя к трону, сын Утера Пендрагона, Верховный король Британии».

Артур поднял голову, его рука сжала рукоятку меча, он словно облачился в мантию власти, и его голос был ясно слышен, когда он потребовал себе корону.

Это требование не везде было встречено с удовольствием, ведь британские лорды вовсе не желали, чтобы ими правил какой-то незнакомец. Но чародей дал им слово, что Артур был законным королем, и, что еще важнее, они видели меч и самого Артура. В его жилах текла королевская кровь, его воспитывали и обучали для того, чтобы он занял высокое положение. Поэтому через год он был коронован, и принцы преклонили перед ним колени. Те, кто и раньше любил его отца Утера, — Бодуин из Британии, Ульфин, Брастиас, Леодегран из Камелорда, Пелинор с Островов — пришли к нему добровольно и привели свои войска. Однако намного больше было тайных врагов, ожидавших случая захватить трон. Главным среди них был Лот, засевший на севере, на своих обдуваемых всеми ветрами островах.

В первый же год после коронации, когда Артур собрал свой двор в крепости Кэрлеон в Уэльсе, Лот прискакал туда со своими союзниками: Уриеном из Горры, Нантресом из Гарлота, королем Шотландии, королем Карадоса. Когда посланец Артура приветствовал их, они, как сообщают хроники, в ответ заявили, что «для них всех великий позор видеть, как мальчишка управляет таким благородным королевством».

Первый ответ пришел от Мерлина. Однажды ночью, сначала в виде тени, а потом в человеческом образе, он вышел из костра, у которого собрались мятежные короли. Он окинул их своим ледяным взглядом — взглядом создателя короля, который служит сотворенному им королю.

«Вы бы лучше оставили эти глупости, лорды. Вам не удастся добиться своего, будь вас хоть в десять раз больше».

Уриен, внезапно испугавшись, сотворил знамение, отвращающее дьявола. Лот сплюнул Мерлину под ноги. «Нам что, советуют слушать толкователя снов?» — сказал он и засмеялся.

Но чародей снова растаял в пламени.

На следующее утро Артур обрушился на их лагерь со своей конницей. Золотые короны блистали на его щите, и ужасный меч сверкал в его руках — не тот обрядовый меч, который сделал его королем, а меч, созданный эльфами, меч Калибурн, который был добыт с помощью волшебства Мерлина из озера. Ни один враг не мог устоять против него. Более того, даже ножны были волшебными. Прикосновение его ножен, шептались между собой воины, могло нанести серьезнейшую рану. Это оружие не для смертных, говорили они.

В битве, которая за этим последовала, король всегда был впереди, и его огромный меч разил и разил. Пехота Лота была растоптана, мятежные короли и их рыцари пытались держать строй, но были смяты неистовой яростью Верховного короля.

Артур преследовал их, но много позже. Он выжидал месяцы, обдумывая донесения, которые приходили из Шотландии, донесения об одиннадцати армиях, собравшихся под командованием Лота, врага, который носился по всей Англии, собирая силы, чтобы уничтожить Верховного короля.

Однако, прежде чем Лот приступил к военным действиям, Артур сам выступил в поход. Его войска двинулись по дороге на север — рыцари и оруженосцы, пешие солдаты, навьюченные мулы, повозки с продовольствием, врачи и бездомные женщины. Они шли через густые леса, и вдоль всего пути по обочинам дороги качались и шелестели деревья, их шум казался слабым эхом хлопанья и звяканья доспехов, скрипа колес, стука луков, глухого топота ног. Но это было не эхо.

Мерлин заключил союз с Баном из Бенвика и Борсом из Галии; он набросил плащ-невидимку на войско французского короля и сам вел его на север, через леса; он вел это призрачное войско, прикрывающее с флангов войско Верховного короля. Невидимая армия и решила исход битвы в пользу Артура. Честь не позволила Бану и Борсу прикрываться плащом-невидимкой; однако они могли оставаться в засаде, чтобы войско Лота зашло далеко вперед, обманувшись мнимой малочисленностью сил Артура.

И вот что произошло. Войска встретились на поле, на опушке леса Бедегрейн, рядом с рекой, по которой проходила шотландская граница. Там Артур и его рыцари ожидали врага, неподвижные, словно камни, на своих могучих конях, держа копья на бедрах. Лот и его одиннадцать королей с криком бросились в атаку. А потом холодная рука смерти так буйно стала косить людей и животных, что, согласно хроникам, лошади были по щиколотку в крови, а девиз на щите Артура нельзя было разглядеть из-за запекшейся крови, которой щит был забрызган. В самый тяжелый момент битвы Бан и Борс со своими товарищами выскочили из-за деревьев. Лот и его воины замерли при виде этого войска, которое вели за собой два короля, считавшиеся самыми лучшими воинами на свете. И мужество тогда их покинуло. Спотыкаясь о поверженные тела, ступая по лужам крови, они бежали с поля битвы. Артур теснил их, его герольды скакали рядом с ним, а Бан и Борс — сзади.

Но неожиданно все лошади захромали и остановились, покрытые потом. Ни одна шпора не могла заставить их сдвинуться с места. На поле стоял Мерлин. «Довольно убийств, — сказал чародей. — Вы убили три четверти их воинов. Сейчас вы не будете их преследовать, вы сможете сделать это в другой раз. И враги ваши — не на северных берегах. Лот должен будет укрепить свои тылы, прежде чем начнет угрожать английским королевствам».

Мерлин ничего больше не сказал, но все, кто слушал его, поняли, что он прав. Верховный король вернулся вместе с войсками в свои владения. Его короли разошлись по своим пределам, все, кроме Борса и Бана, его заморских союзников. Три короля отправились в крепость Артура, которую называли, как и лес, окружавший ее, Бедегрейн. Там их приветствовали посланцы союзника Артура Леодеграна из Камелерда в юго-западной Англии, что рядом с Корнуэлом. Мерлин стоял около Верховного короля, когда герольды торопливо рассказывали о врагах Леодеграна, пытавшихся погубить его королевство. Чародей пристально смотрел на них, потом нахмурил брови.

«Господин, — сказал Мерлин, видевший всю линию жизни Артура, — не ходи к Леодеграну».

«Чародей, не пытайся удерживать меня. Леодегран был вассалом моего отца, и, кроме того, он мой союзник», — ответил король. И он покинул зал.

Итак, осенью Верховный король отправился на юг, через луга, залитые водой, и болота, в землю, называемую Летней Страной, где люди жили в деревнях, стоящих на маленьких коварных озерах, а для лошадей делали кожаные лодки. Они жили обособленно, они были людьми из прежних веков, их металлом была бронза, а не железо, и они поклонялись старинным божествам, чуждым Артуру и его воинам. Артур прошел мимо высокого холма, правителем которого был Мелвас — принц, известный тем, что водил дружбу со старыми магами. Холм был покрыт деревьями с темно-красными плодами, но ни один смертный не смел прикоснуться к этим плодам. Солдаты говорили, что они заколдованные.

Войско Артура спустилось к морю, потом по берегу подошло к крепости Леодеграна, окруженной врагами. Артур дрался, как лев, и выиграл битву. Хроники говорят, что в битве погибло десять тысяч человек, но это кажется сомнительным. Мир был еще малонаселен, и в военных действиях принимали участие сотни людей, но не тысячи.

Все же не победа в битве была главным трофеем Камелерда. После битвы, когда Верховный король пировал в замке своего вассала, колесо его судьбы повернулось. Зал, в котором пировал король, был увешан превосходными гобеленами и уставлен длинными столами. Стол самого лорда был широким и круглым, не похожим на столы других королей. Сосуды, украшавшие стол, были сделаны из стекла и золота, в них отражались огни факелов и пламя камина.

К роме того, и девушка, наливавшая вино Верховному королю, тоже отражала свет. Она была высокой, ее волосы были распущены по плечам и ничем не украшены, кроме княжеского обруча, и были они цвета осенних листьев, которые ласкает золотое солнце. Глаза ее были опущены, как и подобало девице, а ее ресницы отбрасывали тень на щеки. Платье на ней было белое, руки, в которых она держала рог с вином, тонкие и нежные, и от нее пахло цветами.

Артур не был новичком в любви. Он был Верховным королем, доблестным воином, которому не было равных в ратном деле, и женщины восхищались им. У него уже был сын от дочери одного рыцаря, которую звали Лионор и которая как-то привлекла его внимание. Но эта девушка явно не была дочерью простого рыцаря и, далекая оттого, чтобы выказывать восхищение, она смотрела на короля и ничего не говорила. Он был очарован.

Леодегран, сидевший по правую руку от короля, поймал его взгляд и сказал: «Это моя дочь, господин».

«Благородная девушка», — ответил король. Он обернулся, чтобы заговорить с ней, но девушка уже ушла.

«Ее зовут Гиневра», — сказал Леодегран, а потом перевел разговор на другую тему.

Артур больше не видел дочери Леодеграна вплоть до дня своего отъезда из замка. Когда он садился на коня, то заметил какое-то движение. С быстротой воина он повернулся в седле. В окне низкой каменной башни стояла девушка и печально смотрела на него. Он поднял руку в знак прощального приветствия и ускакал.