Папа для Одуванчика

Глава 32

Лиза

Моя непокорность окончательно выбешивает маму и показывает ее истинное лицо.

- Раз ты такая самостоятельная, то и за дочерью своей смотри сама! Мне это не нужно – мотаться по санаториям и больницам! У меня, в конце концов, жизнь проходит!

Что ж. Когда-нибудь это случилось бы. Мы с Одуванчиком обязательно справимся. Найму няню, в конце концов.

Обидно только, что мама ведь помогала не по доброте душевной, а получала за присмотр за внучкой приличные деньги. А теперь упрекает этим. Как будто я заставила ее уволиться и заниматься Варюшей.

В голове крутятся сотни мыслей, но их все перекрывает одна-единственная – хочу уйти отсюда. Я не смогу в одной квартире с мамой. Задохнусь. Сломаюсь.

И едва я переступаю порог комнаты, мое решение лишь укрепляется.

- Мама, - заплаканная дочь кидается ко мне и судорожно цепляется в колени. – Мне страшно. Я боюсь бабушку - дракона. Ты же меня никому не отдашь?

- Тише, тише, мое солнышко, - крепко прижимаю к себе Одуванчика. Она, как мартышка, вцепляется в меня руками и ногами и всхлипывает. Целую ее соленые щечки, глажу кудряшки. – Ничего не бойся. Дракон просто поплевалась огнем. Это не страшно. Ты лучше собери свои любимые игрушки в рюкзачок. Мы сейчас с тобой поедем в другое место.

- К принцу? Он защитит нас от дракона!

Я могла бы попросить помощи у Булата, да. Но он и без того много для нас сделал. Возможно, решусь на это завтра. Сегодня я раздавлена, переехана катком и морально убита. Все, чего я хочу – обнять дочь и бесконечно говорить ей, как сильно люблю.

- Нет, малыш. В другое место.

Но Варюша, кажется, не против. Она настолько напугана криками моей мамы, что даже Булата не хочет видеть.

Складываю вещи в дорожную сумку, когда в комнату входит мама. Варюша мгновенно оказывается рядом, вцепляется в меня. Смотрит на бабушку волком. Автоматически завожу дочь за спину и прячу за собой.

Мама скептически оглядывает беспорядок на кровати и складывает руки на груди. Даже ни о чем не спрашивает и не пытается остановить. Подпирает плечом стену и как ни в чем не бывало выдает:

- Съезжаешь? Хорошо. Я долго думала, все искала подходящий момент… Видимо, он настал. Мы не уживаемся, Лиза. Нам, двум взрослым женщинам, тесно в этой квартире. Я приняла решение ее продать и разъехаться. Риэлтор уже приезжала, завтра выставит объект на продажу.

Это ещё один подлый удар. Теперь мама вгоняет тот самый нож, торчащий из моей спины, по самую рукоятку. Сильно и безжалостно. Но сил бороться с ней у меня нет совсем. Она просто раздавила меня своим признанием, а новость о продаже квартиры преподнесла как вишенку на торте.

- Как знаешь, - выдавливаю из себя, не глядя в ее сторону. Резко застегиваю замок на сумке и подхватываю наши вещи. – Надеюсь, мне не придется бегать потом за своей долей?

Мама нас даже не провожает. Я знаю, зачем она это делает. Моя мать прекрасно знает, что мне некуда податься. Отель – очень расточительно, да и сбережений у меня таких нет. Снять что-то приличное вот прямо сейчас, за этот вечер, я не смогу.

Мама рассчитывает, я сломаюсь и обращусь к Якову за помощью. Она специально не оставила мне никакого выбора по всем фронтам.

- А куда мы едем? – Одуванчик задирает голову, когда мы останавливаемся между этажами, чтобы я вызвала такси.

Хороший вопрос, дочь.

Решение приходит мгновение. Как озарение.

- Хочешь посмотреть, где мама работает?

- Да, да, да! – Варюша вытанцовывает на месте, вызывая искреннюю улыбку сквозь слезы.

По дороге в такси я всё же зачем-то набираю Булата. Но его телефон внезапно оказывается выключен. Что ж, я попыталась. Значит, я всё же поступила правильно.

Охранник в здании удивленно вскидывает брови, кивает на мое сухое приветствие, но не останавливает нас. С любопытством озираясь по сторонам, Одуванчик следует за мной. В кабинете я бросаю наши вещи в угол, снимаю с нас верхнюю одежду. Ставлю чайник, и мы с Варюшей, сложив ноги по-турецки на небольшом диванчике в моём кабинете, пьем чай в уютной тишине.

Потом я достаю из шкафа непонятно откуда взявшийся плед и укрываю нас обеих. Одуванчик жмется ко мне и сонно бормочет:

- Ты же никому меня не отдашь? Правда?

- Ни. За. Что.

Обнимаю дочь двумя руками и переплетаю наши пальцы. Отодвигаю все проблемы на задний план, целую вкусно пахнущую макушку, и мы обе проваливаемся в спасительный сон.