Папа для Тыковки. Вернуть любовь

Глава 9

Минутного замешательства со стороны Артёма хватило, чтобы горечь разочарования затопила сердце, сжимая стальными обручами грудь. Да, возможно, он просто подбирал слова, чтобы объяснить ситуацию. Но для меня даже это короткое молчание было показателем того, что Рокотов пытается найти оправдание своему поступку.

– Всё с тобой понятно, – выдохнула я и, развернувшись, поспешила к нашей тюнингованной машинке.

– Зато мне ни черта не понятно, – прорычал он. – Надо сесть и всё спокойно обсудить. Что-то не сходится в наших взаимных обвинениях.

Раскат грома в очередной раз прогремел над головой. Что там Матвей говорил про знаки? Когда последний раз я видела осеннюю грозу? Дайте-ка подумать. Да никогда! И то, что она началась во время нашей с Рокотовым встречи… Это к хорошему или к плохому?

– Мам, а почему дядя Тёма такой злой? – подняв голову, шёпотом спросила Алина.

– Не знаю, родная, – пожала я плечами. – Мужчины вообще существа не предсказуемые. Сегодня они улыбаются тебе, говорят, что любят, а завтра… Смотрят так, словно ты грязь под их ногами.

– Зачем ты говоришь такое дочке? – недовольно процедил Артём, следуя за нами тенью.

– Затем, чтобы знала о вас правду с самого начала и не тешила себя глупыми надеждами. Не мучилась, как я, не понимая, за что предал тот, кому отдала своё сердце.

Ругнувшись сквозь зубы, Рокотов придержал меня за локоть.

– Буквально за несколько минут до твоего прихода, в тот день, пять лет назад, – глухо заговорил он, и в его голосе проскользнула такая боль, что мне стало не по себе, – Максим заявил, что вы любите друг друга, и что давно уже встречаетесь за моей спиной. Что ты боишься мне в этом признаться и он, как настоящий мужчина, взял эту миссию на себя.

– Что? – я резко остановилась, будто налетев на стену, и развернулась лицом к нему. – Что за бред ты несёшь? Я и Максим? Большей глупости даже представить себе сложно.

– Это не бред, а правда, – ответил Рокотов. – Ты же хотела знать правду?

– Хотела.

– Вот и отлично, – болезненно поморщился он. – Я не поверил, стал собираться к тебе, но в кабинет влетела мать… И она подтвердила, что видела вас вдвоём много раз, в те дни, когда я был в отъезде.

– Твоя мать? – я не могла поверить в услышанное.

– Да, Сонь, моя родная мать, – со злостью процедил он, но тут же выдохнул и успокоился, лишь на миг прикрыв глаза. – Я пришёл в ярость. Ударил Макса, потом снова, и снова. Меня всего трясло. Я потерял над собой контроль. Хотелось разгромить в кабинете всё, а потом поехать в твою долбанную общагу, взять тебя за плечи и встряхнуть как следует. Спросить, за что? Чем он лучше меня? И тут появилась ты…

– Так что же не спросил? – поинтересовалась с горькой усмешкой. – Была такая чудесная возможность. Но ты предпочёл уйти. Сбежать. Бросить меня. Ты поверил ему… Даже ни капли не засомневался в его словах.

– Он был моим другом.

– А я? Кем была я для тебя, Рокотов?

– Я боялся, что если останусь, то не сдержусь снова, – едва слышно прошептал Артём. – Я не хотел причинить тебе боль. Но был в шаге от этого. Я так тебя любил, а ты…

– Любил? И даже не попытался разобраться? Ты мог приехать на следующий день, когда немного успокоился. Но не приехал.

– У матери был сердечный приступ из-за случившегося, пришлось вести её в Германию, где она наблюдалась.

– А был ли он, этот приступ, Тём? Или перед нами разыграли хорошо поставленный спектакль, у которого была лишь одна цель…

– Разлучить нас, – закончил он за меня.

– И им это удалось. Хотя твоя обнажённая фотосессия с Мариной ещё остаётся под вопросом.

– Я терпеть не мог твою подругу. И тебе это прекрасно было известно. Она вызывала у меня лишь одно чувство – отвращение.

– Как и тебе было известно, что я терпеть не могла твоего дружка Макса. Но это не помешало тебе поверить в его ложь.

– Если бы не мать…

– Значит, все вопросы к ней, Тём. А нам нужно домой. Прощай, – едва сдерживая слёзы, я завернула за клумбу на очередной сектор размеченной парковки, где оставила нашу машину, разукрашенную под божью коровку.

– Да что ж за день-то сегодня такой, – простонала, глядя на помятый красный бок в чёрный горох.

Кто-то основательно впечатался в наш автомобиль, в спешке выворачивая с парковки, и скрылся, не сочтя нужным сообщить об аварии.

– Ого, это ваше чудо техники? – остановившись рядом, уточнил Артём.

– Это наша Милка, – решила просветить его Алина. – И кто-то снова помял ей клылыски.

– Не в первый раз?

– Нет, – устало опустилась на лавочку. – Нашей машине частенько достаётся, словно кто-то специально пакостит.

– А есть за что?

– А тебе есть за что? – кивнула на торговый центр, намекая на сегодняшний саботаж.

– Я думал, что нет, а оказалось…

– Вот и у меня такая же история.

– Мам, я устала и хоцу домой, – зашептала мне на ухо дочка. – А есё кусать и мультики смотлеть.

– Сейчас вызову такси, милая, – усадив её на лавочку рядом с собой, я скинула сумочку с плеча, и потянулась к замку, чтобы достать телефон.

– И сколько оно будет сюда добираться? Час, два?

– Не исключено. Но другого варианта нет.

– Давая, я вас довезу, и договорюсь с эвакуатором по поводу машины? – предложил Артём. – Ключи только мне оставь.

– Не надо, я сама.

– А я всё же настаиваю. Считай, что эта крошечная компенсация.

– Решил так легко отделаться, – усмехнувшись, не сдержалась я, и тут же прикусила язык.

Вот дура! И куда снова лезу? Кто меня за язык тянул?

– Нет. Всего лишь пытаюсь навести мосты. Но не знаю, с какой стороны подступиться.

– Наши мосты уже давно разрушены.

– Если это было бы так, твой голос не дрожал бы сейчас. К тому же… Мне кажется, что у нас есть кое-что общее, – он выразительно посмотрел на дочку.

– Тебе это только кажется, – едва слышно проворчала я, устав бороться с проблемами и невзгодами в одиночку, тащить всё на себе, пытаясь успеть везде и во всём.

– Я так не думаю, – усмехнулся Тёма. – Уж очень знакомый цвет глаз у твоей малышки. Причём, довольно редкий. Знаешь, я похожий вижу каждое утро в зеркале.

Ну, Суворова, решайся! Что стоит согласиться один разочек? Пусть поможет, довезёт, ничего с ним не случится. У него это займёт полчаса, максимум. Алина устала, я тоже… И машиной пусть займётся. Да и вообще пусть все мои проблемы решает теперь он…

Эх, заманчиво, конечно. Но лучше уж я, как-нибудь, сама. Не хочу снова становиться от кого-то зависимой. А то влюблюсь в очередной раз. В Рокотова сложно не влюбиться. А повторного предательства я могу не выдержать.

Сверкнувшая молния пропорола небосвод, и первые тяжёлые капли ледяного дождя упали на лоб, предвещая скорый ливень, тем самым окончательно лишая меня возможности отказаться.

– Мама, – испуганно вскрикнула моя малышка.

– Ты всегда была благоразумной девочкой, Суворова, – скинув пиджак и закутав нашу малышку, Артём взял её на руки. – Не подводи и сейчас. Поедем. Промокните ведь. Не упрямься.

– Ладно, поедем, – устало согласилась я, мечтая лишь об одном – скорее оказаться с Алинкой в нашем старом доме, спрятаться за его стенами, оказаться подальше от проблем и забот, подальше ото всех. И, в первую очередь, от этого мужчины, который снова растревожил мне душу.