Папина дочка

37

— Ты даже чай не пила, — прислонившись плечом к стене, Марк растерянно смотрит, как я одеваюсь. — Папа сейчас всё-равно уедет.

Отчаянно дёрнув молнию на ботильонах, я трясу головой. Встретиться с ним взглядом сразу после той неловкой сцены? Нет-нет, это исключено. Через месяц или два — ещё куда ни шло, а пока… бежать. Бежать куда подальше.

— Да ничего страшного ведь не случилось, Каролина. Во-первых, мы совершеннолетние, во-вторых, были одеты. Я дома часто хожу без футболки.

Выпрямившись, я стаскиваю пальто с вешалки и торопливо просовываю в него руку. Чем старательнее Марк пытается меня успокоить, тем сильнее становится желание исчезнуть. Какая разница, кто во что был одет. Достаточно, что Александр видел нас в недвусмысленной позе и, разумеется, всё понял. Отлично я, должно быть, выгляжу в его глазах: то прихожу полуголой к нему в номер, то пытаюсь заняться сексом с его сыном в его же квартире.

С остервенением запахнув пальто, я хватаюсь за дверную ручку.

— Давай я тебя провожу, — раздаётся прямо за мной виноватый голос Марка.

— Не надо, — отрезаю я, не оборачиваясь. — Позже созвонимся.

Грохоча каблуками, устремляюсь к лифту. Помимо стыда, я злюсь на Марка за то, что не предусмотрел подобный исход событий. Приняв его приглашение, я и подумать не могла, что в квартире хранятся вещи Александра и он в любой момент может приехать без предупреждения. Мы выглядели как пара школьников, напуганных появлением строгого родителя, что лично для меня унизительно.

На эмоциях, проигнорировав вежливое «до свидания», сказанное консьержем, я выскакиваю во двор и сажусь в автомобиль.

Безопасный вакуум салона помогает плечам обмякнуть, а дыханию стать ровнее. Я кладу ладони на руль и смотрю перед собой, детально проматывая в голове появление Александра. Прикидываю, насколько мы с Марком вызывающе смотрелись со стороны, достоверно воспроизвожу в памяти его взгляд: хмурый, тёмный, осуждающий.

Господи… Зажмурившись, я утыкаюсь лбом в эмблему на руле. Страшно представить, до чего всё могло дойти, появись Александр несколькими минутами позже. Тогда бы пришлось улепётывать не только из его квартиры, но и вообще из страны.

Раздавшийся двойной стук в окно заставляет меня резко вскинуть голову. Позвоночник костенеет, а едва стихшая паника вновь забирает меня. Снаружи, сверля меня взглядом, стоит Александр.

Секунды капают одна за другой. Не в силах отвести взгляд, я машинально нащупываю педаль газа, всерьёз рассматривая вариант ретироваться без лишних объяснений.

Очевидно, выражение лица выдаёт мои трусливые намерения, потому что Александр предупредительно качает головой и делает выразительный жест двумя пальцами — опустить окно.

Под давлением здравого смысла я заставляю себя вернуть ступню на коврик и нетвёрдой рукой нажимаю на нужную кнопку. Стекло беззвучно ползёт вниз, позволяя осеннему воздуху, смешанному с ароматом моря и пряностей, заполнить салон.

— Ты забыла, — с этими словами Александр протягивает мой шарф, который я впопыхах оставила на комоде.

— Спасибо, — с трудом выдавливаю я, ощущая себя ещё более неловко, чем несколько минут назад. Всё же хорошо, что мне хватило ума не дать по газам.

Кашемир мягко ложится мне на руку одновременно с мимолётным касанием пальцев. Покраснев до корней волос, я кладу шарф на пассажирское кресло и хватаюсь за телефон, делая вид, что решается вопрос жизни и смерти.

— Каролина.

До треска сжимая смартфон, я заставляю себя поднять глаза.

— Что?

— Я хотел извиниться за слова, сказанные на открытии. — Устремлённый на меня взгляд Александра предельно серьёзен. — Мне не стоило лезть в ваши отношения с Марком.

— Очень своевременно, — отвечаю я с натянутым смешком и добавляю уже мягче: — Извинения приняты.

— Тебе обязательно было уходить. В этой квартире я бываю крайне редко и не планировал задерживаться.

— Я ушла, потому что меня ждут в другом месте, — неожиданно для себя вру я и даже смотрю на часы для убедительности.

Александр едва ли мне верит, однако вслух он этого не озвучивает, предпочитая с иронией меня разглядывать.

— Отличный костюм, — выговариваю я, желая занять повисшую паузу. — Это «Китон»?

— Понятия не имею, — впервые за долгое время на его лице появляется улыбка, адресованная мне. — Обычно костюмы и часть одежды мне подбирает имиджмейкер из сети европейских бутиков.

Мой рот непроизвольно распахивается. Новость о том, что Александр пользуется подобными услугами, приводит меня в такое изумление, что я напрочь забываю о неловком инциденте.

— А я всё гадала, каким образом тебе удаётся так безупречно одеваться! — восклицаю я, обличительно тыча в него пальцем. — А у тебя-таки есть стилист!

— Мы с Эльмой знакомы ещё с тех пор, как она работала консультантом в «Армани», — поясняет Александр. — Она скорее сопровождает меня по дружбе.

При упоминании имени другой женщины улыбка слетает с моего лица, но быстро возвращается, стоит ему добавить:

— В этом году Эльме исполняется шестьдесят. Она решила уйти на пенсию и заниматься внуками, так что, вероятнее всего, твои восторги относительно моего умения одеваться скоро закончатся.

Этому короткому обмену фраз удивительным образом удаётся задвинуть на задний план не только сцену на диване, но и временно стереть из памяти болезненную предысторию наших взаимоотношений.

Другого объяснения, почему из меня вдруг вылетает: «Тогда тебе стоит подписаться на мой рабочий аккаунт», попросту нет.

— Хорошо, я подпишусь, — с улыбкой произносит Александр ещё до того, как успеваю пробормотать: «Шутка».

Это обещание, данное из вежливости, поднимает в груди забытый трепет. Чтобы не позволить ему достичь непозволительно высокой ноты, я снова опускаю ногу на педаль газа.

— Спасибо за то, что вернул шарф. — Я старательно стираю улыбку с лица и придаю тону отстранённость. — Мне действительно пора ехать. Желаю хорошего дня.

Не дожидаясь, пока Александр скажет в ответ нечто такое, что окончательно уничтожит возведённое мной защитное ограждение, я закрываю окно и, больше не взглянув на него, трогаюсь.

Лишь у ворот, в ожидании, пока те разъедутся, позволяю себе покоситься в зеркало заднего вида. Александр в этот момент как раз открывает дверь длинной тёмной «Ауди». Собирается сесть, но, словно почувствовав чужое внимание, поворачивает голову и смотрит мне вслед.

С колотящимся сердцем я отвожу взгляд и, уставившись на кованые створки, умоляю их двигаться побыстрее.