Парад искажений (СИ)

1982 Глава 20

Ткачёв понял, что нужно охране нужно будет убрать рабочих от ворот, и тогда кортеж проедет внутрь завода. Чем сейчас активно занимался Адылов — небольшого роста, плотный и властный. Но рабочие, увидев в машине Брежнева, наоборот, идти в сборочный цех не спешили — любопытство и жажда увидеть генсека вблизи толкали их к кортежу.

Брежневу пришлось выйти из машины, и он с Рашидовым в кольце охраны пошёл пешком.

Народу на завод согнали много — несколько тысяч. И руководить такой толпой, и в таком хаосе было невозможно.

Пока генсек с Рашидовым перед сборочным цехом говорили с директором завода, Андрей Викторович протолкнулся сквозь толпу к входу в цех. Быстро осмотрел проход к трибуне между двумя самолётами. Заметил Кума и его бойцов. Потом нашёл в толпе взглядом человека, похожего на мелкого партработника. Тот раздавал какие-то указания рабочим.

Андрей Викторович подошёл к нему сзади и тихо сказал:

— Ахмаджон велел передать, что Брежнева поведут к трибуне. Надо расставить рабочих на сборочных лесах.

И тут же затерялся в толпе, хлопая, как и все, очередному, громко сказанному лозунгу. Обернулся. Партработник хватал рабочих за рукав и рукой показывал им на сборочные леса.

Брежнев с четырьмя охранниками, Рашидовым и директором завода заходил в сборочный цех. Народу на лесах собралось уже достаточно, но ещё люди все же лезли на них, стараясь быть ближе к генсеку. Стараясь уловить слова его благодарности. Охрана в довольно узком проходе между самолётами с трудом сдерживала патриотический натиск людских тел.

— Ну, Кумушка, не подведи, — прошептал Ткачёв и закричал. — Слава Коммунистической Партии Советского Союза!

Тысячи голосов подхватили этот лозунг, и в нём утонул треск ломающегося металла. Сборочные леса у одного из самолётов покачнулись и под давлением массы людей медленно рухнули. Тела потерявших равновесие рабочих покатились на упавшую площадку длиной во весь фюзеляж.

Митинг, конечно, не состоялся. Четыре охранника чудом удержали на себе тяжесть площадки. Из-под неё вытащили окровавленного Брежнева. Как потом оказалось, с переломанной ключицей и разодранным ухом.

Ткачёв с группой Кума собрался в Москву только в конце апреля. Много времени ушло на опрос рабочих завода имени Чкалова. Очень многие показали, что людей на сборочные леса заставляли лезть по распоряжению Ахмаджона Адылова.

Приказ Андропова Ткачёву был предельно ясен — установить зачинщика покушения на Брежнева и доложить. Андрей Викторович на время расследования получил широкие полномочия, вплоть до допроса самого Рашидова. Но допросить его не удалось — Ткачёв был вызван Андроповым в Москву.

Андрей Викторович приказал и группе Хмеля возвращаться в столицу.

Вылет Ан-12 задерживался — руководитель полётов никак не давал разрешения на взлёт. Экипажу даже пришлось увести самолёт от взлётной полосы и выключить двигатели.

— Это не к добру, — угрюмо пробурчал Кум и кивнул бойцам. Те стали распаковывать оружие.

Увидев, как бойцы рассовывают гранаты и автоматные магазины по карманам, Ткачёв вздохнул и взглянул в иллюминатор двери. К самолёту приближались две чёрные «Волги» и грузовик с солдатами.

— Эта Средняя Азия меня когда-нибудь убьёт, — неловко пошутил Кум, передёргивая затвор автомата.

Из передней машины вышли люди и направились к самолёту, а солдаты из грузовика окружили лайнер, направив оружие на кабину пилотов. В грузовой отсек открылся люк из пилотской кабины.

— А что происходит?!

Вскрикнул было пилот, но заткнулся, увидев вооруженных людей.

— Наверное, учения, — всё ещё шутил Кум.

Ткачёв достал удостоверение и показал пилоту.

— Вы командир корабля?

— Да. Майор Кравченко.

Ткачёв убрал удостоверение и спокойно спросил:

— Чем аргументирует задержку вылета диспетчер?

— Комитетчикам надо осмотреть груз… Я ему говорю, что у меня нет груза, только пассажиры… А он, мол, приказ с самого верха.

— Понятно, — Ткачёв про себя улыбнулся. Как ведь правильно сделал, что материалы расследования отдал вчера Хмелю. — Откройте грузовой люк и слушайте диспетчера. Не открывайте кабину, даже если услышите выстрелы. Это приказ, майор.

Командир скрылся в кабине, и тяжелая аппарель грузового отсека медленно поползла вниз.

— Кум, занимайте оборону. Ваша задача — улететь отсюда.

И Ткачёв неспешно вышел к краю аппарели навстречу людям в штатском.

— Кто вы такие? — грозно спросил он, показывая удостоверение.

— Полковник Абдурахманов, — представился один из них. — Управление КГБ Узбекской ССР.

— И что вам нужно, полковник? Почему задержали вылет? Кто отдал приказ?!

Абдурахманов на миг стушевался. И этого хватило Ткачёву.

— Вот что полковник… Вы задержали вылет заместителя Председателя КГБ СССР. Для этого у вас должны быть веские основания. Юрий Владимирович в курсе?!

Андрей Викторович понимал, что Абдурахманов попал между молотом и наковальней, но крови не хотел. К тому же, полковник не выглядел дубиноголовым служакой.

— Хорошо, — очень тихо сказал Ткачёв. — Осматривайте самолёт. Но если ничего не найдёте, то напишете рапорт на имя Председателя… Кто и зачем вам отдавал приказ.

Абдурахманов чуть дернул щекой.

— Вы, товарищ генерал, улетите, а мне тут ещё жить…

Ткачёв сделал приглашающий жест.

— Бойцы имеют приказ стрелять в каждого, кто зайдёт на борт.

Абдурахманов усмехнулся и шагнул вперед, но остановился, разглядев в грузовом отсеке дула автоматов.

— Смелее, полковник, — приободрил его Ткачёв, но тут послышался шум моторов и визг тормозов. К стоявшему самолёту лихо подкатили четыре крытых КрАЗа песочной окраски. Из них, как горох высыпали солдаты в армейской форме, под которой красовались тельняшки. Быстро разоружили солдат, приехавших вместе с местными «чекистами».

На аппарель взошёл моложавый офицер в чине полковника.

— Спецназ ГРУ СССР. Прошу лишних людей покинуть борт. Имею приказ открывать огонь без предупреждения. Самолёт должен немедленно взлететь.

И в подтверждении его слов открылась дверь кабины пилотов.

— Товарищ генерал! Нам разрешён взлет!

Абдурахманов скрипнул зубами и ушёл, пробормотав что-то по-узбекски. Но слышно не было из-за гула включившихся двигателей.

— Хорошего полёта и удачного приземления, товарищ генерал! — прокричал полковник спецназа, тоже сходя с аппарели.

Ткачёв благодарно помахал ему рукой.

— И куда теперь гранату выкинуть?! — напоследок пошутил Кум, показывая «лимонку» с выдернутой чекой.

Джон Кэрдайн ехал в ресторан «Пекин» поужинать. Он уверенно крутил руль посольского «Форда», с усмешкой поглядывая в зеркало на машину «сопровождения» КГБ.

Последние новости его очень обрадовали. Андропов инициировал расследование в отношении первых лиц ЦК Узбекистана, и это было ещё одним «кирпичиком» в сложной мозаике плана ЦРУ. Правда, Джону была пока непонятна роль того генерала, с которым он встречался в Ташкенте. То есть, он сделал ту работу, которая и поручалась Кэрдайну. Но зачем?!

Понятно, что после Брежнева к власти в СССР придёт Андропов. Такая перестановка была не в планах ЦРУ, но ничего такого, чтобы могло остановить отсечение республик от СССР, в принципе, не происходило. По расчётам аналитиков Андропов долго не продержится. Хотя, кандидатура Черненко была бы предпочтительней.

Назначение Председателя КГБ секретарём ЦК КПСС вместо Суслова было, в большей мере, номинальным — Брежнев был болен и не мог руководить огромной страной, но, по «протекции» поставил руководить КГБ вместо Андропова генерала Федорчука. Что удобно укладывалось в планы ЦРУ.

Москва не нравилась Кэрдайну, как и весь СССР, но здесь было выгодно служить какое-то время. Русские вели себя миролюбиво, хотя наблюдение было постоянным, но Джону это не мешало. Это не Колумбия, где могли грохнуть только за подозрение, что ты влез не в свои дела. А, тем более, не Куба, где Кастро поставил службу безопасности так, что любого иностранца «просвечивали» только что не под лупой, и при малейшем подозрении на связь с разведкой без всякого объяснения сажали на судно и отправляли восвояси. Могли и бока помять «на прощание».

«Пекин» был излюбленным местом Джона. В ресторане не только готовили превосходную мясную солянку. В «Пекине» можно было провернуть какой-нибудь мелкий бизнес или послушать интересный разговор, задумчиво «читая» газету. КГБ, конечно, не дремало, но у Джона были свои уловки, чтобы не вызывать подозрения. К тому же, тотальной «контактной» слежки не было. Она могла возникнуть, если ты попадал в разработку. И Кэрдайн удивлялся, что её не было — ведь он так «прокололся» в Узбекистане.

Размышляя, Джон взглянул в зеркало заднего вида и не заметил за собой «топтунов» из КГБ. Он даже обернулся, чтобы внимательней оценить наличие слежки, отвлекся и почувствовал, что машина во что-то ударилась. Хорошо ещё, интуитивно нажал педаль тормоза.

— Фак! — выругался Кэридайн, глядя, как из машины, в которую он уткнулся, выходит длинноногая брюнетка в короткой шубке. Таких стройных женских ног, обтянутых в телесный нейлон, он не видел давно!

— О, простите! — крикнул Джон, опустив стекло и выглядывая. — Не беспокойтесь! Не пройдёт и десяти минут, как вам всё…

Договорить он не смог, потеряв сознание от точного удара в шею.

Джон очнулся. У него были связаны руки и ноги, и спина привязана к спинке то ли стула, то ли высокого кресла. Он не видел, потому что через плотную черную ткань на глазах было ничего не видно.

— Кто вы?! — закричал он по-английски. — Отпустите меня! Я поданный североамериканских соединённых штатов! У вас будут крупные неприятности!..

— Говорите по-русски, Джон. Вы же умеете…

Голос показался Кэрдайну знакомым.

— В Ташкенте вы очень хорошо изъяснялись. И мы, кажется, о чём-то договаривались. Не помните?

Джон молчал. Он ждал, когда сработает маячок в его машине и в его наручных часах.

— Что же вы молчите, Кэрдайн? Это невежливо.

Пусть надсмехаются, подумал Джон. Это продолжиться недолго. На сигнал маячка прибудут специально обученные люди, и всё будет «окей».

— А, забыл сказать, — невидимый собеседник изобразил озабоченность. — Ваша машина приехала к ресторану «Пекин». А ваши часы сейчас за одним из столиков. На вас «Командирские». Черт возьми, пришлось нацепить вам свои! На время, естественно.

— Что вы намерены сделать? — не на шутку испугался Джон, заговорив по-русски и с трудом сохраняя спокойствие. Если эти люди всё просчитали, то явно не шутят.

— Пока ничего. У меня есть полтора часа, чтобы с вами поговорить. Потом будем решать. Один из сценариев… Вы не приехали в посольство. Там забеспокоились и начали вас искать, но нашли только машину и часы. Тут же ваш посол выходит с гневной нотой в наш МИД. А ему в ответ ваши фото, где вы, Джон, в совершенно непотребном виде — в дупель пьяны и голы, допустим, под утро на проспекте Калинина у здания СЭВ. И, соответственно, отвезены в медвытрезвитель. Так как документов, подтверждающих, что вы гражданин США, не обнаружено.

— Вы шутите?!

— Какие шутки, Джон? Я похож на шутника?

— Я не вижу на кого вы похожи, — озлобился Кэрдайн. — Отпустите меня немедленно!

— Так я продолжу, — собеседник был невозмутим. — В ответ на ноту вашего посла ему будут переданы документы, что Джон Кэрдайн готовил покушение на Леонида Ильича Брежнева в Узбекистане.

— Так это вы?! — узнал собеседника Джон. — У меня тоже есть доказательства вашей подготовки к покушению.

— Ну, ну, Кэрдайн! Нет у вас ничего. Наша встреча в парке — это лишь прогулка со случайной встречей.

— Ага! И на ней вы передали мне покаяние ишана!

— Копию, Джон. Ко-пи-ю… Такую бумажку легко подделать. Кстати, я докладывал руководству о возможности покушения на заводе, и он был вычеркнут из списка посещений. Но ваш протеже Ахмаджон Адылов…

— Хватит! — крикнул Кэрдайн. Он осознал, что русский переиграл его. — Что вы хотите? И снимите с меня этот мешок!

— Нет. Посидите с закрытыми глазами и связанный. Мне так удобней. Зачем вы направили копию покаяния ишана в КГБ?

— А вы не догадываетесь? — язвительно спросил Джон.

— То есть, вы решили нарушить нашу договорённость. А что можно ещё ожидать от ЦРУшника… А вот я намерен привести в действие свой план по доставке вас в медвытрезвитель. Надеюсь, вам понравится.

Джон услышал шаги, будто из помещения выходили. Чёрт, в его намерения не входила ближайшая высылка из СССР, да ещё с возможной отставкой. Да что там отставка! До неё ещё дожить бы!

— Стойте! Ваши условия!

Шаги прекратились.

— Вы честно ответите мне на три вопроса. Это моё условие.

— Почему на три?!

— Ну, не знаю… Три желания… Три орешка… Так получилось, что у меня только три вопроса. Я бы мог вколоть вам некую заразу, чтобы получить правду. Но вдруг вы окочуритесь!

— Что сделаю?!

— Сдохнете. Зараза такая непредсказуемая!

Джон при этих словах чуть не намочил штаны.

— Спрашивайте, чёрт вас раздери! Если знаю, то отвечу. Сами понимаете, что я не всезнайка.

— Понимаю. Итак, первый вопрос. Кто, по вашему плану, должен занять место генсека ЦК КПСС после Черненко? Фамилии…

Джон слегка опешил. По плану вариантов было несколько в зависимости от развивающихся событий. Но вопрос звучал так, будто ЦРУ приводит на пост генсека своего человека.

— Яковлев, — ответил Кэрдайн.

— Фамилии, Джон. Не одна фамилия, а несколько.

— Да откуда мы знаем, кого там выдвинет ваша партийная «мафия». У вас кланов больше, чем на Сицилии кланов мафиози!

— Хорошо, вопрос изменю. Горбачев входит в число людей, которым будет оказана поддержка со стороны США и их саттелитов?

— Это второй вопрос!

Послышался долгий вздох.

— Джон, я вас сейчас ударю…

— Гы-гы… Ой!

Удар в печень оказался точным и весьма болезненным.

— Да! Горби рассматривается нами, как одна из самых удачных кандидатур!

— А теперь второй вопрос. Кто рассматривается, как нежелательная кандидатура?

Джону пришлось подумать. Совсем недавно приходили рекомендации политологов и аналитиков ЦРУ. С ними пришлось ознакомиться всем, кто работал с планом по взаимодействию с СССР.

— Таких кандидатур немного, — начал мямлить Кэрдайн, пока не услышал…

— Джон, я вас ещё ударю.

— Романов, Устинов… Андропов, конечно. Но с учетом того, что Андропов пробился на пост секретаря ЦК…

— Понятно, можете не продолжать. Вы будете «подсовывать» Андропову «своих» кандидатов в его окружение.

— Скорее, мы будем навязывать Андропову некую точку зрения на них. В открытую, как вы выразились, подсунуть, мы не можем.

— Хорошо. Ваши ответы меня устроили. Ответ на третий вопрос вы будете мне должны.

Кэрдайн удивился. Уж он бы воспользовался такой ситуацией сполна. Всё-таки, русские — неисправимые романтики!

— И вот что, Джон. Не вздумайте от меня скрываться и игнорировать. Тогда следующая наша встреча будет последней. Я просто накачаю вас водкой до беспамятства и брошу под лёд Москва-реки.

— А если будет лето? — решил съязвить Кэрдайн.

— Не шутите так! — резкий ответ заставил Джона вздрогнуть. — А вот это вам в назидание…

Могучий удар в лоб чуть не заставил мозги Кэрдайна прилипнуть к затылочной части черепа.

Очнулся Джон в своей машине, припечатанный лбом к лобовому стеклу. Голова болела, и гудело так, будто рядом пробили в чугунный колокол. Капот машины уперся в фонарный столб, а рядом суетились люди в шинелях мышиного цвета.

Открылась дверь, и сквозь пелену в глазах Кэрдайн разглядел озабоченное лицо второго секретаря посольства.

— Джон, как вы себя чувствуете?!

Кэрдайн не смог пошевелить языком. Тот был таким тяжелым, будто к нему подвесили гирю.

Вдалеке стоял Ткачёв и, прищурившись, наблюдал за суетой возле машины ЦРУшника.

"И как мы проглядели всё это! — думал генерал. — Как получилось так, что какой-то наглый американский мальчишка на полном серьёзе говорит, что советский коммунист их карманный игрок?! И нет, это не Горбачёв. Этот не годится… Это кто-то другой. Тот, кто потом приедет в Конгресс США и торжественно скажет — Господа! Я уничтожил для вас коммунизм и Советский союз! Господи, благослови Америку! И это… дайте мне денег".