Парижский вариант

Эпилог

Форт-Коллинз, штат Колорадо

Месяц спустя

Стоял один из тех солнечных июньских деньков, которыми так славится Колорадо: синее небо, нежный ветерок, несущий благоухание сосновой хвои. Оглянувшись, Джон Смит вошел в неприметное здание, где в секретной лаборатории ЦКИЗ-ВМИИЗ США он вместе со многими другими учеными трудился над созданием «первого в мире» ДНК-компьютера.

Он здоровался по имени с лаборантами, секретаршами, клерками и слышал приветствия в ответ. Кое-кто видел его впервые с того времени, когда ученый вернулся, и, порадовавшись его появлению, интересовались — как поживает больная бабушка?

— Всех нас перепугала, — повторял Джон снова и снова. — Чуть на тот свет не отправилась... но теперь поправляется.

В студенческий городок при Университете штата Колорадо Джон прибыл два дня назад. Память о недавних событиях во Франции, в Испании и Алжире была еще свежа, хотя нервное напряжение уже спало. Память может быть и благословением: она хранит приятное, а все дурное из нее потихоньку изглаживается. Десять дней агент потратил на то, чтобы во всех подробностях описать случившееся Фреду Клейну. Архивы «Прикрытия-1» росли, и каждый факт — имена, адреса, убеждения тех, кто готов вредить ближним своим в большом и малом, — служил зерном, которое предстояло еще перемолоть. Первым в списке наиболее разыскиваемых стоял человек, известный лишь под псевдонимом «мсье Мавритания», избежавший каким-то образом гибели во время взрыва в замке Шато-ля-Руж. Террорист испарился, неуловимый, словно полы излюбленных им легких белых одежд.

Насколько смог выяснить Джон, кое-кто из боевиков «Щита полумесяца» бежал вместе со своим главарем. Трупов оказалось не так много, как предполагали Джон, Рэнди и Питер в своих отчетах. Зато нашли тело Абу Ауды, получившего несколько пуль — в спину. Кто именно обошелся с ним так недостойно, выяснить не удалось, потому что в горящем замке к прибытию солдат не было ни единой живой души — ни легионеров-отступников, ни террористов.

Мертв был и зачинщик заговора — генерал Лапорт. Он застрелился сам. Каким-то образом француз выкроил перед смертью время, чтобы переодеться в безупречно отглаженный, увешанный орденами и наградными лентами парадный мундир. Пуля снесла ему полчерепа, залив мундир кровью.

«Печальный конец, — подумалось Джону, покуда агент поднимался по лестнице в конференц-зал. — Столько возможностей растрачено зря». Но «Прикрытие-1» и существовало ради того, чтобы предотвращать подобные катастрофы. Сильно урезанную версию отчета Фред Клейн передал армейской разведке в качестве прикрытия для Джона на случай, если Рэнди, или генерал Хенце, или даже Тереза Шамбор решат проверить его слова. Во всех документах подполковник Смит будет проходить как временно привлеченный агент разведки.

Никому не хочется верить, что привычное бытие настолько неустойчиво, как это происходит в действительности. Поэтому все вовлеченные в дело спецслужбы набрали в рот воды. ЦРУ, Пентагон и Овальный кабинет упрямо держались своей версии о чудо-хакерах, суперновых вирусах и несгибаемой мощи американской обороны и спутниковой связи. Со временем шум утих. Мир двигался дальше, к новым катастрофам. Недавняя сенсация сошла с передовиц, и недалек тот день, когда о ней позабудут вовсе.

Пробравшись в конференц-зал, Джон занял место в задних рядах, наблюдая, как помещение заполняется его товарищами. На этих еженедельных собраниях обсуждались новые, многообещающие линии исследований, способные приблизить экспериментаторов к созданию действующего молекулярного компьютера. Команда подобралась разношерстная: веселая, высокоинтеллигентная и совершенно неуправляемая — сущие диссиденты от науки, верный признак настоящего специалиста. Других людей неведомое не трогает.

Кто-то заварил кофе. Запах просачивался в конференц-зал, и половина ученых тут же побежала за стаканами.

К тому времени, когда все наконец расселись на складных стульях, в зал набралось человек тридцать. После обычных предисловий ведущий специалист предоставил слово Джону Смиту.

Джон вышел к столу. За его спиной, в широком окне, виднелся утопающий в зелени студенческий городок.

— Вам всем, наверное, любопытно, где я пропадал последние недели, — с серьезной физиономией начал Джон. — Так вот...

— А тебя не было, Джон? — ехидно поинтересовался из угла Ларри Шуленберг. — Я и не заметил.

— Я тоже, — подхватили остальные, давясь смехом. — Ты не путаешь, Джон? Мне не померещилось?.. Да ну? Правда?

— Ладно, ладно, — выдавил Джон сквозь смех. — Я, кажется, сам напросился. Скажем иначе: на случай, если кто-то заметил, меня не было на работе. — Он снова посерьезнел. — Я, в частности, много размышлял о наших исследованиях. Появились кое-какие идеи. Вот, например: мне пришло в голову, что мы забыли о возможности использовать в качестве логического переключателя фотоэмиссию. Излучающие молекулы могут работать не только переключателями «включено-выключено», но и аналоговыми — ярче-тусклее.

— Ты намекаешь, что молекулы должны не только производить логические операции, — медленно произнес Ларри Шуленберг, — но и фиксировать результат?

— А это, — возбужденно бросил кто-то, — был бы прорыв!

— Фотоны можно улавливать обычными средствами, — заметил третий, — и преобразовывать в сигнал. Например, использовать металлическую пластину с фоточувствительным покрытием и получать электрические импульсы.

Джон покивал, вслушиваясь в оживленный гомон.

— Нас мучила еще одна проблема, — вмешался он наконец. — Каким образом обратить поток информации с той же легкостью, как это делает компьютер на полупроводниках? Может быть, имеет смысл между молекулами ДНК и коммутатором ввести еще один интерфейс? Мы ограничивали себя твердой фазой — но ведь нет серьезной причины привязывать ДНК к носителю. Почему не использовать раствор? Система станет намного более гибкой.

— А он прав! — воскликнул еще кто-то. — Почему не биополимерный гель? Розлин — ты вроде писала докторскую по биополимерам? Сможем мы использовать, например, гелевые капсулы?

В дискуссию вступила доктор Розлин Джеймс и на несколько минут отвлекла внимание на себя, при помощи нескольких диаграмм на потертой доске введя всю группу в курс последних достижений в области биоколлоидной химии.

Совещание начинало жить собственной жизнью. Кто-то уже лихорадочно чиркал в блокнотах. Другие перебрасывались идеями, обсуждая один вариант за другим. Вскоре комнату заполнил многоголосый гам. Джон подключился к спору, и «мозговой штурм» затянулся до обеда. «Возможно, — думал ученый, — ничего и не выйдет». В конце концов, есть много способов создания компьютера на молекулярной основе, а Джон недостаточно разобрался в устройстве сотворенного Шамбором чуда, чтобы воспроизвести его легко и быстро. Но товарищи с энтузиазмом восприняли предложенные им идеи.

В конце концов ученые разошлись на ленч. Кто-то будет продолжать дискуссию как во время, так и после еды, другие направились прямиком в лаборатории, явно собираясь прямо сейчас что-то экспериментально проверять.

Джон шагал по коридору, он хотел вначале заглянуть в кафе, а потом — тоже к лабораторному столу. Работа манила его. Он уже полностью погрузился в раздумья о полимерах, когда зазвонил мобильник.

— Добрый день, подполковник, — донеслось из трубки. — Говорит Фред Клейн.

Голос главы «Прикрытия-1» звучал жизнерадостно — совсем не так, как месяц тому назад.

— Можно подумать, я бы не узнал, — фыркнул Джон.

Кто-то тронул Джона за локоть. Агент дернулся, но вовремя спохватился. Если бы рядом лопнула шина, он бы точно залег в кювете. Должно пройти время, прежде чем заново приспособишься к обыденной жизни. Тело и рассудок агента почти отошли от перенесенных испытаний... но он был готов к новым.

— Ты с нами, Джон? — поинтересовался Ларри Шуленберг, покосившись на мобильник в руке коллеги.

— Ага. Через пару минут подойду. Оставьте мне рулета. Только сначала договорю...

Шуленберг ухмыльнулся. Бриллиант в его серьге, качнувшись, сверкнул серебристо-голубой искрой — точно, подумалось вдруг Джону, как гелевые капсулы в компьютере Шамбора.

— Подружка? — вежливо поинтересовался Ларри.

— Пока нет, — честно ответил Джон. — Появится — ты узнаешь первым.

— Да-да. — Шуленберг от души расхохотался и покатил прочь, к лифту.

— Погоди, Фред, — бросил агент в трубку. — Сейчас выйду на улицу, там можно поговорить свободно.

Полуденное солнце сияло жарко, его лучи пробивали чистый горный воздух, точно лазерные. Джон сбежал по ступенькам лабораторного корпуса. Далекие горы напомнили ему о Питере. Когда они созванивались в последний раз, англичанин опять забился в свою берлогу в Сьерре — прятался от бывшего начальства, вознамерившегося повесить на Питера очередное задание. Где находится берлога, агент МИ-6, разумеется, никому не сообщал.

— Я весь внимание, — бросил Джон в трубку, надевая темные очки.

— С Рэнди в последние дни не общался? — дружелюбно поинтересовался Клейн.

— Нет, конечно. Она опять на задании. А вот Марти мне сегодня утром прислал письмо по е-мэйлу. Уже обустроился; клянется, что больше из дома — ни ногой.

— Это мы уже от него слышали.

Джон ухмыльнулся:

— Проверяешь меня?

— Кто, я? Да, пожалуй. Тебе там нелегко пришлось.

— Как нам всем. В том числе и тебе. Тем, кто стоит за кулисами, тоже нелегко — ждать, не зная, чем закончится представление. — Джон вспомнил, что тревожило его: последняя, необорванная нить. — А что Мавритания? Есть о нем какие-то новости?

— Собственно говоря, ради этого я и звонил. Ты мне не дал перейти к делу. Новости хорошие. Его обнаружили в Ираке. Информатор МИ-6 донес, что видел человека, подходящего под описание, потом появились другие свидетели. Опознание надежное. Теперь мы его достанем.

Джону вспомнилась безумная гонка за молекулярным компьютером и способность террориста хладнокровно платить чужими жизнями за свои химеры.

— Вот и славно. Достанете — перезвони, ладно? А мне пора впрягаться в работу. Нам еще молекулярный компьютер строить.