Партеногенез (СИ)

Глава тринадцатая. ТРУДНЫЙ ПУТЬ В РОССИЮ

Рейчел проснулась, словно грохнулась с высоты. Хитрая Элизабет Вэнс, которая спала рядом, прибрала к себе все подушки, и зарылась в них полностью. Оттуда, из под подушек и одеяла, доносилось сладкое посапывание. Рейчел увидела, что она лежит без подушек и без одеяла. Она перетянула одеяло на себя и стала возвращать подушки обратно, Элизабет стала сопротивляться и не отдавать подушки, в конце концов, появилась сладкая ножка, которая отпихнула Рейчел.

Рейчел посмотрела на часы, они проспали три часа, и Рейчел проснулась первая. Она вышла из автофургона и увидела, что неподалеку сидит Дмитрий Янов и курит свою сигарету. Рейчел подошла к нему и села с ним на траву.

— Ты хоть поспал Дмитрий? — спросила Рейчел.

— Часик, не больше, — ответил Дмитрий и погасил сигарету о пожухлую траву.

Рейчел обняла Дмитрия и сказала:

— Дмитрий, я прошу прощения за ужасы по ночам.

— Ничего страшного Рейчел, это моя работа. Хоть ужасы, хоть наемники. Все переживем.

— Стальные могучие нервы? — спросила Рейчел.

— Приучен, — коротко ответил Дмитрий.

Рейчел прижалась к нему и положила голову на плечо.

— Дмитрий, я чувствую вину перед тобой, ведь, по большому счету это я затащила тебя в постель и продолжаю периодически этим заниматься. Заставила тебя быть этаким любовником замужней женщины. Мне, правда, неудобно.

— Все нормально Рейчел, ты же знаешь, единственное, что меня мучает, это то, что я не могу сказать Леон правду о том, что я ее отец. Все остальное пустяки. Я тебя очень люблю.

— Я тоже тебя очень люблю, при других обстоятельствах, согласилась бы выйти за тебя замуж.

— Ты же знаешь, что это невозможно, — ответил Дмитрий Янов. — Ты из высшего общества, ты потомственная еврейка сефард из очень знатной семьи. Я тоже женат. У меня есть жена, сын есть. Лучше оставить все как есть Рейчел. Пусть наши отношения будут тайной. Во всяком случае, это будет правильным.

— Ты испытываешь угрызения совести перед своей женой Людмилой?

— Нет, она не знает о нас и пусть не знает дальше. У нас прекрасная семья мы ладим друг с другом. Моя жена не знает о том, что у меня есть дочь от другой женщины, и что я зачал ее, будучи женатым на ней. Ничего не нужно ей знать. Это убьет наши отношения.

— Как там у вас в России говорят? Хороший левак, укрепляет брак?

— Любым супругам лучше не знать такого друг о друге. Это может разрушить отношения. Подобная правда всегда есть, во многих случаях. Это все уносится в могилу. Просто не нужно этого друг другу рассказывать. И на исповеди я бы не стал такого рассказывать даже священнослужителю. Потому как правда может дойти до ушей.

— Да уж, моему бывшему мужу запрещено знать, что не он отец Леон. Если узнает, то узнает вся моя родня. А у меня очень традиционная еврейская семья. Я могу стать изгоем, если такая информация просочится. У меня будут серьезные проблемы. Я сильно расстроилась, когда узнала, что в досье на меня, эта информация есть. Меня могут шантажировать.

— Не бойся. Не нужно бежать впереди поезда. Если не шантажируют, значит не нужно. Просто пойми, мне самому тяжело, от того что я вижу свою дочь, и смотрю как она Пламена Комаровски называет папой. Какой же он папа. Она не папа, он говна кусок. Не мужик, а тряпка. Дерьмо на палке.

Рейчел обняла его крепче и стала гладить пальцами его волосы..

— Еще мне неудобно перед тобой, что я втянула тебя в эту историю.

— Ничего, я военный, потусторонние силы для меня такой же противник, как и на поле боя. Правила разные, отношение одинаковое. Ты бы мне поподробнее рассказала, что за ужасная женщина за нами гоняется. Кто эта доктор Кэролайн?

— Она мертвая с 1801 года. Она мертвец. В ее мертвое тело закачали дрянь. Она чистый ужас. Лучше не знать о ней.

— Мертвые — серьезные ребята, — задумчиво ответил Дмитрий. — Нужно быть крайне осторожными при соприкосновении с миром мертвых.

— Она не мир мертвых, никакого мира мертвых не существует. Она нечто другое.

— Если она мертва, то значит, она как то связана с миром мертвых.

— Никак не связана. Это совершенно другие явления. Мы трехмерные людишки заблуждаемся катастрофически по всем вопросам Дмитрий. Загробного мира нет.

— Почему ты так уверена в этом говоришь? — спросил Дмитрий и сурово посмотрел на Рейчел. — Я знаю, что есть.

— Откуда ты знаешь?

— Я родился в Украине, ты знаешь о том, что Украина — это страна сплошной чертовщины.

— Ты что-то видел?

— Видел. Ведьму один раз видел. Домового видел. И даже слышал. Я не сомневаюсь, что есть загробный мир, тонкий мир. Опасно отрицать их существование.

Рейчел отметила, что неподалеку на траву уселся Ганс, Элизабет Вэнс, накинув на себя черный плащ, которого выдала Рейчел, уселась рядом с ним и обняла его. Она начали тоже о чем-то разговаривать.

— Я знаю, что тортик давно уже положила на Ганса глаз, — сказала Рейчел, глядя на парочку неподалеку. — Ганс как раз в ее вкусе. И, если честно, Дмитрий, ты очень, очень в моем вкусе. Просто стопроцентное попадание в то, что я люблю в мужчинах.

— В мужчинах главное надежность, а не красота.

— Меня не красота в мужчинах интересует, — ответила Рейчел. — Меня интересует… вот ты, какой есть, все мне нравится.

— Рейчел, я рад, но мы не можем афишировать наши отношения.

— Я все понимаю.

— А что касается Ганса, — продолжил Дмитрий. — Ганс мужчина видный, интересный. На него вообще бабы вешаются, да и он, в этом смысле очень активный, я имею в виду насчет женского пола…

— Ты еще более видный Дмитрий, — сказала Рейчел. — Ты гораздо более солидный мужик. Мечта любой женщины. Это я тебе искренне говорю.

— Ну, уж. Прямо уж мечта любой женщины. О! Ты посмотри, они уже там милуются.

Действительно, парочка неподалеку уже вовсю, целовалась. Начались обнимашки с поцелуйчиками. Тортик уселась на колени Ганса и страстно его целовала, не обращая внимания на то, что она голая и плащ ничего не прикрывает.

— Это у нее нервное после ночи ужасов, — сказала Рейчел. — Впрочем, у Ганса тоже нервное…

— Доктор Рейчел, — раздался недовольный голос нейросети Зины. — Сейчас не время для романтических отношений и репродуктивных гормонов.

Рейчел подняла свой планшет, из которого на нее смотрело крайне недовольное цифровое лицо Зины.

— Вы мне обещали Рейчел, — добавила Зина.

Рейчел встала и пошла в сторону автофургона. Она взяла книгу Борхеса и огляделась вокруг.

— Кобра, ты рядом?

Неподалеку раздалось шипение и стрекотание.

— Кобра, — Рейчел поднесла книгу к своему уху. — Кобра ты слышишь меня?

— Слышу. Ну и что ты хочешь мне сказать?

— Нейросеть Зина хочет с тобой поговорить. Ты же ей не откажешь?

— Не откажу. Только в уединении. Положи свой планшет в душевую комнату и рядом положи книгу. И оставьте нас наедине, — ответила Кобра Фохт. — А по поводу червоточины прошу прощения, мне не удалось ее отрубить. Буду думать, как это сделать.

— Кобра, пожалуйста, сделай что-нибудь. Я боюсь уже засыпать, твари найдут меня.

— Ничего, я что-нибудь придумаю.

Рейчел залезла в салон автофургона и раздвинула дверь в душевую. Положила свой планшет на приступку, рядом положила книгу Борхеса. Вышла и закрыла дверь. При этом прижала к двери ухо, чтобы послушать, что там будет. Через какое-то время появилась Элизабет Вэнс, которая тоже прильнула ухом к двери.

— Элизабет, это не твое дело, — шепотом сказала Рейчел.

— Мне тоже интересно, — ответила Элизабет.

За дверью раздавался диалог, но, ни одного слова было не разобрать. Внезапно Зина разразилась рыданиями, Кобра, судя по всему, стала ее успокаивать.

— Нейросеть рыдает? — с удивлением спросила Элизабет.

— Она влюблена в Кобру Фохт, — ответила шепотом Рейчел. — Причем давно влюблена. Уже четыре года страдает от любви.

За дверью опять послышалось рыдание и успокаивающий голос Кобры.

— Слышишь, — шепотом спросила Элизабет Вэнс. — Она, судя по всему, читает ей нежные стихи.

— И рыдает периодически, — так же шепотом ответила Рейчел. — я думала, такие вещи свойственны только человеку.

— Нейросеть Зина тоже по своему человек, — ответила Элизабет. — У нее есть самосознание.

— А значит, может любить, — сказала Рейчел.

— Вероятно, — задумчиво ответила Элизабет, — она может любить сильнее и глубже чем мы, настоящие люди. Во всяком случае, такие рыдания что-то значит.

— Влюбилась до потери сознания. Вот тебе и нейросеть. Вроде бы, Кобра Фохт и нейросеть Зина — это два совершенно разных существа. Из разных планов вселенной. А такая любовь…

— Вот и говори после этого, что Бога нет.

— Бога нет Элизабет. При чем тут это?

— Я в глубине своей души верю, что есть Создатель и что все вещи и события не просто пыль вселенной. Если Бог не есть любовь, то, как могло такое случиться, что нейросеть влюбилась в хищницу. Прямо как дыхание Создателя, который дышит, где хочет.

— А я верю, что все вещи и события именно пыль вселенной. Ты бы побывала бы на моем месте, посидела бы в червоточине. Побегала бы от жутких тварей. Многое бы поняла. И не говори мне больше про Бога. Я терпеть не могу такие инфантильные разговорчики для идиотов.

Элизабет не ответила, а села скрестив ноги, и задумчиво посмотрела куда-то в сторону.

— Тебе повезло с отцом, — сказала Элизабет. — Сильно повезло. Я бы за такого папу как у тебя отдала бы многое.

— А что у тебя папа? Какой-то не такой?

— Тяжелый алкоголик, который умер прямо около парадной от алкоголизма. Мне было тогда двенадцать лет. Я не стала выбегать из дома, когда увидела, что отец лежит скорченный на асфальте под окном. Я помню, как выбежала мама. Он пил по пол-литра или даже литр в день. Каждый день. Мы тогда жили в маленьком дворике в Питере. Помню эти приходы отца в невменяемом состоянии, помню слезы матери. Он даже таскал из ее кошелька деньги.

— А как мать все это терпела? — спросила Рейчел.

— Русские женщины терпеливые, Рейчел. Это Россия. Мой случай далеко не оригинальный.

Мистер Шин, присев на корточки, изучал кровавую бойню, которую устроила демоница Кобра Фохт в развалинах румынского замка Маастрихтов. Он буквально ползал, изучая каждую деталь, тщательно изучал все оставшиеся следы. Четко определил, где стояла Рейчел Толука, где стояла Элизабет Вэнс, насчитал семь следов оставшихся от парней Элизабет Вэнс. Ну, и, конечно же, увидел следы ужасающих когтистых лап демоницы. Той самой, искомой, невероятно ценной.

— Это она, она, — сквозь зубы говорил мистер Шин. — Я уже близок. Она достанется мне. Этот подарок судьбы только для меня.

Внезапно мистер Шин услышал гневный ужасающий женский голос.

— Мистер Шин, сколько раз я вас просила, не лезть в мои дела.

Мистер Шин вскочил и с дикой скоростью помчался вглубь замка. Там давно обвалилась крыша, и все поросло пожухлой жесткой растительностью. Во многих местах рос сухой репейник. Были видны разрушенные остатки камина, своды давно обрушились и стали убежищем для дикой неудержимой природы и многочисленных ворон, которые тут же вспорхнули и закаркали что есть силы. В углублении прямо перед небольшим причалом, который утопал в туманное болото, стояло двадцать вооруженных наемников, которые подчинялись мистеру Шину.

— Убить ее! — крикнул мистер Шин и сиганул в гадкое болото, подняв волну грязной воды и скрывшись там целиком.

Но, одно дело сказать, другое дело сделать. Появилась доктор Кэролайн, которая отнюдь не смутилась тем, что перед ней двадцать вооруженных тренированных наемников. Она стала быстро уворачиваться от пуль, словно бешеная юла, и резать всех подряд своими кинжалами. Наемники очень быстро теряли свою численность. За три минуты было потеряно уже восемь наемников, которые превратились в кровавый фарш. Никакая броня с разгрузкой не спасала их. Доктор Кэролайн не только резала, но и швыряла наемников о стены, причем так, что бедные наемники были больше похожи на кегли.

Когда остался один единственный наемник, доктор Кэролайн выпила досуха всю его кровь, швырнув обескровленное тело в болото.

— А ну выползай сюда! Кузнечик! — страшным голосом крикнула Кэролайн.

Откуда-то издалека послышалось гнусавое, гневное и возмущенное: сами вы кузнечик!

Мистер Шин уже уполз достаточно далеко. Он быстро добрался до трассы и юркнул в черный автомобиль, где сидели телохранители и личный водитель.

— Езжай быстрей, — гнусавым голосом крикнул мистер Шин, и автомобиль рванул с места.

Мистер Шин развернул ноотбук и включил его. Он сразу вошел отнюдь не в интернет, а совсем в другую сеть, которая называлась «Сайзи». Эта сеть была секретной для пользователей интернета, так как «Сайзи» была выходом в межпространственные торговые сети. То есть она уходила за переделы реальности, и была связана с межпространственными рынками. Именно через «Сайзи» можно было выходить на теневых торговцев и торговок информацией.

Мистер Шин ввел слово «суспензия». Через несколько минут откликнулась всего одна теневая торговка, которую звали Луми. Ее темно синее лицо с раскосыми глазами появились на экране и внимательно смотрели на мистера Шина.

— Опасные запросы мистер Шин, — сказала она. — Если отследят юстициары, у вас будут проблемы.

— Мне нужно понять, как Красная Черепаха смогла сделать супервоина, используя суспензию, — гнусаво сказал мистер Шин.

— Не вы одни хотите узнать этот секрет мистер Шин, — ответила Луми, сверля мистера Шина, длинными раскосыми глазами.

— Я заплачу любые деньги, достаньте мне эту информацию, — сказал мистер Шин.

— Больше денег больше информации, — ответила торговка.

— Какая информация у вас есть?

— У меня есть информация о местонахождении пустотной реальности, где, по слухам, до сих пор висит старый торговый корабль Красной Черепахи. Только по моим данным там исчезают все, кто туда добирается.

— Вы можете найти эту пустотную реальность, если ее корабль там до сих пор висит? Может там есть ответы на вопросы.

— Это большие финансовые вложения. Сложная экспедиция мистер Шин.

— Я заплачу вам, — крикнул мистер Шин. — Заплачу, сколько скажите. Только достаньте мне информацию, как сделать суперсолдата, используя суспензию. И еще, чтобы этот суперсолдат был мне подчинен. Чтобы я использовал его как инструмент.

— Хорошо, я берусь за заказ, только без аванса работать не буду, — ответила Луми.

— Я переведу вам нужную сумму! Только, действуйте, как можно быстрее, — нетерпеливо сказал мистер Шин. — Мне надоело бегать от чертовой доктора Кэролайн. Неужели нет способа ее убить? Она что, совсем не убиваемая?

— Я не знаю способов ее ликвидации, — ответила Луми. — Убить ее ни у кого не получилось. Многие пытались. Все кто пытались, мертвы мистер Шин.

— Чертова тварь, — нервно сказал мистер Шин.

Дмитрий Янов совсем немного отхлебнул виски из старой боевой фляги, как увидел, что по туманному шоссе приближаются несколько автомобилей. Дмитрий сразу же понял, что это от великой театралки Клэр Дрюффо. Впереди ехал огромный черный микроавтобус без окон, а позади, плелся простенький дешевенький и неприметный автомобильчик серого цвета.

Дмитрий сделал знак Рейчел, которая в этот момент, стояла у автофургона и быстро поняла, что приехали великие французские театралы. Черный микроавтобус съехал с шоссе и подъехал к автофургону. Недалеко остановился неприметный автомобиль. Нейросеть Зина сообщила о звонке от театралки Клэр Дрюффо.

— Рейчел, — сказала жеманная Клэр, — Слушай меня внимательно. Тебе сейчас передадут все необходимое. Все нужные документы для того, чтобы въехать в Россию. Вы должны переодеться под религиозных русских православных женщин, надеть платки, сделать горестные лица. Не используйте косметику, не подчеркивайте глаза, будьте максимально не красивыми. Я вам советую поработать перед зеркалом и сделать себе мешки под глазами, морщинки, пусть из-под платка выглядывает прядь седых волос. Вы не должны быть на себя похожими. Надеюсь, что вы обе настоящие артиссто!

— Постараемся, — ответила Рейчел и обратилась к Элизабет. — Ты все поняла?

— Я артистка получше тебя Рейчел, — ответила Элизабет. — Уж сыграть любую роль я в состоянии.

— Бубните молитвы, когда будете проходить через границу, — продолжила Клэр. — Когда пройдете границу с Белоруссией, там вас будет ждать другой автомобиль, и я вам скину информацию, в какой гостинице вы переночуете, езжайте туда. Не езжайте через Украину, упаси господь. Постарайтесь успеть до ближайшей гостиницы до наступления ночи, не забывайте, что вас ищет доктор Кэролайн. В следующую ночь, она опять врубит поисковую сирену. Имейте в виду, вы должны добраться до гостиницы до начала трансляции сирены. Иначе она схватит вас. В гостинице, уберите все зеркала и закройте их во что-нибудь герметичное, скажем, уберите их в полки. Сидеть во время трансляции вы будете в закрытой ванной комнате.

— Ой, только не это! Опять ужасы, — запричитала Элизабет Вэнс.

— Придется потерпеть. Кстати, Рейчел, насчет вашей дочери, вы доверяете мне спрятать ее? Я предлагаю глубокий подземный бункер. Достаточно глубокий, чтобы ее не достало воздействие доктора Кэролайн. Если эта дрянь начнет искать вашу дочь.

— Да, доверяю Клэр, — ответила Рейчел. — Спрячь мою дочь. Буду благодарна. Потом рассчитаюсь за услуги.

— Ничего не надо. Сделаю. С Богом девочки. Я буду помогать, как могу, — ответила Клэр. — Попрощайтесь со своими мужчинами, и езжайте.

— А что с ними, с нашими мужчинами? — спросила Рейчел. — Они не могут вернуться в особняк?

— Я их прикрою Рейчел. Они уедут в место, которое никто не знает. Это только запутает доктора Кэролайн. Не волнуйся за них, я их прикрою.

— Хорошо Клэр.

Рейчел подошла к Дмитрию и обняла его.

— Дмитрий, так нужно, тебя спрячут.

— Мне грустно, что я не смогу защищать вас, — ответил Дмитрий. — Надеюсь, что вся эта история закончится не печально. И что мы все останемся живы.

— Я тоже на это надеюсь, — ответила Рейчел. — Езжайте вместе с театралами, куда они скажут.

Тем временем театралы уже высыпали из микроавтобуса, самым первым вылез крайне женоподобный юноша с чрезвычайно аристократическими манерами, у которого на лице было написано — я убежденный гей, и мне плевать на ваше мнение. Следом вылез еще один юноша, точно такой же, нетрадиционной, скажем так, ориентации. Потом, из микроавтобуса вылезли еще три манерные молодые театралки, которые стали щебетать на французском языке. Один из юношей передал Рейчел весь пакет документов. Какая-то очень театральная девушка с многочисленными тату на коже, выдвинула из микроавтобуса целый гардероб с нарядами. На траву рядом легли упаковки с костюмами православных женщин. Все было подготовлено как надо. Одна из девушек протянула Элизабет Вэнс котомку, наполненную старой православной литературой на русском языке, объяснив, что для конспирации это отвлекающий театральный момент.

Прошло около получаса, когда две девушки переоделись в православных верующих женщин, и смотрелись в большое зеркало, которое установили перед ними великие театралы.

— Нет, нет, не так, — манерно говорила надув щеки одна из театралок. — Побольше безысходности, трагедии в глазах, должна читаться молитва и вечная надежда на Господа. Больше трагизма, больше ощущения Русского мира. Нужно чтобы при одном вашем появлении все вспомнили про Достоевского, про Льва Толстого, про Сонечку Мармеладову. Про то, что русский народ — это народ богоносец, который постоянно восходит на Голгофу невыносимых страданий ради любви Иисуса.

— Нужен прохановский стиль, — сказал женоподобный молодой человек, задумчиво скрестив руки на груди. — Необходимо показать глубокие размышления о тяжелейших судьбах русского народа и в тоже время надежду на спасение. Это должно быть выражено во взгляде. Взгляд должен быть одновременно грустным, и одновременно должна прочитываться надежда на Господа. Вспомните, как православный писатель Проханов с предыханием произносит фразу «Русский народ»? Одновременно во взгляде чувствуется величайшая трагедия, и одновременно победное торжество. Одновременно!

— Да как это возможно изобразить? — возмутилась Рейчел.

— У Проханова получается, значит и у вас получится. Это великий театр! Сама Клэр Дрюффо вас одевает.

— Да я все понимаю, — в черном платочке ответила Рейчел. — Но, вы от меня хотите невозможного.

— Играйте естественно, искренне, — щебетала театралка покрытая тату. — Нужно чтобы ваша игра была великой. Убедительной. Войдите в роль полностью.

— Нужно чтобы все окружающие прониклись тяжелейшими трагедиями, — продолжал юноша, — нужно, чтобы с одной стороны чувствовалась безысходность, а с другой стороны вам улыбается Иисус.

Рейчел изо всех сил попыталась, но получила твердый «неуд». от великой театралки. В то же время Элизабет Вэнс получила массу похвал, она раскорячилась, сделала горестное выражение лица, каким-то образом подчеркнула глубокие мешки под глазами и стала настолько похожа на настоящую русскую православную женщину, что вызвала аплодисменты у всех театралов.

— Брависсимо! — воскликнула девушка. — Вот это уже достойно великих французских театров. Сама Клэр Дрюффо дала бы вам лучшую роль.

В конце концов, театралы уехали, вслед за ними уехали их мужчины. Рейчел долго прощалась с Дмитрием Яновым роняя слезы.

В итоге девушки остались вдвоем и уселись в неприметный автомобиль. Элизабет Вэнс никак не могла включить зажигание.

— Элизабет в чем дело? — недовольно спросила Рейчел.

— Руки трясутся до сих пор, вот в чем дело, — нервно ответила Элизабет.

По утренней трассе, освещаемой апрельским солнцем, двигался огромный черный джип. На заднем сиденье с ноутбуком сидела доктор Кэролайн и поглядывала в окно, на проносящиеся мимо поля с уютными домиками вдали. Доехав до определенного места, она, внезапно, приказала остановиться и вышла из автомобиля. Пройдя по обочине, она вгляделась на дымку застывших, как будто в ужасе, деревьев, и принюхалась как гончий пес. Неподалеку взметнулись с карканьем черные вороны.

— Они здесь, — сказала она сама себе. — Рейчел и Элизабет Вэнс, они рядом.

Сказав это и постояв, какое-то время в задумчивости, она вернулась в автомобиль, последний резко развернулся и поехал обратно. Карканье ворон сопровождало всю сцену.

— Элизабет, можно побыстрее ехать?

— Я не могу я вся на нервах, если хочешь сама садись за руль и мчись как Шумахер, — ответила Элизабет, и нервно прикусила губу. Хотя, у нее и не было привычки кусать свои губы, но в этот раз она этим занималась как сумасшедшая.

— Мы должны доехать до гостиницы сегодня, а не завтра, — сказала Рейчел. — Через Украину не поедем. Я это тебе совершенно точно говорю, не стоит так рисковать. Мы не въедем в Россию через украинскую границу, там нас точно задержат. Поедем через Польшу и Белоруссию. Клэр говорила, что проблем не будет. Когда будем на территории России, будет уже спокойнее.

— Я и не предлагала ехать через Украину. Ежу понятно, что задержат с вопросами. Все-таки СВО. А мы еще и разодеты как русские православные верующие.

Рейчел откинулась на спинку сиденья и тяжело вздохнула.

— Где моя постелька и подушки, мне так неудобно путешествовать. Я привыкла лежать в дороге.

— Придется потерпеть, путешествие долгое. Нас не должны вычислить.

Рейчел взяла планшет и стала листать его, внезапно Элизабет вскрикнула и побледнела.

— В чем дело Элизабет?

— Я видела ее! — испуганно ответила Элизабет Вэнс.

— Кого ты видела?

— Доктора Кэролайн.

Рейчел оглянулась назад и увидела среди редких машин удаляющийся черный джип. Такие машины ей были знакомы. Это фирменные черные джипы корпорации «Шамир», особой конструкции.

— Она мелькнула на заднем сиденье, — со страхом сказала Элизабет.

— Да не выдумывай, откуда она тут возьмется?

— Это была она, — настояла Элизабет.

— Не дури, — воскликнула Рейчел. — Это была не она, возможно, это агенты Шамира, но точно не она.

Проехав чуть дальше, девушки увидели лежащий в кювете автомобиль по другую сторону трассы, возникало такое ощущение, что кто-то с силой швырнул его в бок.

— Не Кэролайн ли беснуется? — спросила Элизабет.

— Просто авария, — ответила Рейчел и сжала свое правое колено пальцами, от внутреннего ползучего страха. — Просто авария, вылетел с трассы, ударился…

Однако, через какое-то время езды, в кювете опять лежал помятый автомобиль, причем в этот раз удар был явно мощнее. Рядом с разбитым автомобилем лежали два поврежденных трупа. Полицейская машина, включив световые сигналы, уже припарковалась рядом, и один из полицейских о чем-то говорил по рации.

— Просто авария, — настойчиво повторила Рейчел. — Просто ДТП. Ехали и вылетели с трассы.

— Вот взяли и вылетели на пустом месте, — сказала Элизабет. — Здесь даже поворота нет.

— Мало ли кто подрезал, — нервно ответила Рейчел.

Через пятнадцать минут в кювете напротив, лежал очередной разбитый перевернутый автомобиль со страшной вмятиной на боку.

— Тоже вылетел? — громко спросила Элизабет.

— Вылетел, ДПП, — еще более нервно сказала Рейчел.

Элизабет закричала от ужаса и притормозила, в этом месте было скопление машин, многие не выдерживали и уезжали, как только это видели. На белой выкрашенной стене у трассы, примерно на уровне двух метров был подвешен окровавленный труп какого-то мужчины, у мужчины не было правой руки, оторванная рука лежала неподалеку. На самой стене кровью было написано:

Элизабет истошно закричала, Рейчел схватила ее за плечо и стала трясти.

— Езжай, езжай, не останавливайся! Тут агенты смотрят тех, кто едет по трассе, газуй Элизабет.

— Я не могу, не могу так… мне страшно! — закричала Элизабет Вэнс.

— Я сказала, газуй, пока нас не схватили ее агенты, — воскликнула Рейчел.

— Она писала по стене прямо оторванной рукой, я так не могу, лучше сразу умереть… я не хочу так жить, она схватит нас! Страшная тварь, дохлая сука…, — стала истерить Элизабет Вэнс.

— Прекрати истерику! — воскликнула Рейчел. — Езжай спокойно, ничего, мы ее одолеем.

— Да как же мы ее одолеем? — со слезами сказала Элизабет. — Это невозможно.

— Езжай спокойно, не дергайся, просто едь, — строгим тоном сказала Рейчел.

— Я сейчас сама попаду в аварию, — хрипло со слезами крикнула Элизабет.

— Если попадешь в аварию нам с тобой крышка, доктор Кэролайн приедет сюда сразу же. Она все разнюхает мгновенно, езжай спокойно. Вот так, держи руль, смотри на дорогу.

Автомобиль с двумя набожными православными христианками ехал неровно, дергано и нервно. Элизабет не могла нормально держать руль, Рейчел только и делала, что поправляла ее кривую идиотскую езду. В конце концов, автомобиль выровнялся и стал ехать более или менее адекватно.

Сара Мессмэр ходила со сканером, находясь в тридцати метрах от трассы. Она внимательно вглядывалась в следы, оставленные теми, кто недавно был здесь.

— Доктор Вэбер, — сказала Сара в переговорное устройство. — Я не смогла поставить маячок на тот автомобиль, на котором уехали девушки. Но я видела, что театралы им выдали костюмы православных женщин, значит, они едут в Россию.

— Найдите их Сара, — прогремел густой голосдоктора Вэбера. — Это в ваших интересах.

— Я уверена, что они не поехали через Украину. Это было бы самоубийством.

— Выслеживайте Сара. Что показывает ваш сканер? Тут была демоница?

— Определенно да, — ответила Сара, глядя на датчики своего сканера. На экране было написано:

— Она здесь была, долго тут сидела в сигнально-пищевой системе. Должно быть, общалась с девушками.

— Вы не смогли подслушать через ваш маячок, которого вы установили на их автофургон?

— У меня такое ощущение, доктор Вэбер, что Клэр Дрюффо активничает не хуже меня. Более того, Клер Дрюффо тут была сама.

— Вы ее видели?

— Нет, я ее не видела, но она заглушила мой маячок.

— Почему вы так думаете?

— Это именно она мне звонила. Я смогла сравнить голоса. Это был голос театралки.

— Только Клэр Дрюффо нам еще не хватало, — сердито прогремел доктор Вэбер.

— Она сотрудничает с девушками, но, возможно, она сама хочет схватить хищницу, она, же торговка, по большому счету. Ее тоже интересуют ее товары.

— Еще одна мерзавка прицепилась, — сердитым басом сказал доктор Вэбер. — Как бы от нее отвязаться…

— Я… — не успела сказать Сара, как быстро, почти молниеносно бросилась в кусты, потому как увидела, что у обочины остановился громадный черный джип корпорации Шамир. Из черного автомобиля вышла доктор Кэролайн.

— Что такое Сара? — спросил доктор Вэбер.

— Доктор Кэролайн здесь, — тихо ответила Сара.

— Убирайтесь оттуда немедленно, — раздался чрезвычайно испуганный голос доктора Вэбера. — Во имя всего святого, уходите!!!

— Я спряталась доктор Вэбер, — взволнованно ответила Сара.

Доктор Кэролайн убрав руки назад, в черном кожаном плаще с огромным воротником, медленно прошла по опушке и внимательно осмотрела место, где провели ночь ужасов девушки беглянки. Она как ищейка изучала следы и ко всему относилась очень серьезно. Взяв свой навороченный сканер, она начала сканировать и смотреть остатки многомерных парадоксальных структур. Сара почти не дышала, в ужасе сидела в десяти метрах от нее и ощущала волны кошмара, которые накатывали словно ее собственный сердечный ритм.

Из джипа вышли двое мужчин в черных строгих костюмах и начали прочесывать местность, Сара тихо стала отступать, стараясь не нашуметь. Она как кошка отступила к какой-то речке, что извиваясь, текла неподалеку. Там был окрашенный зеленой краской старый забор, Сара, недолго думая перемахнула через забор и застыла спрятавшись.

Лысый мужчина в черном костюме вышел к речке через три минуты, внимательно все осмотрел, подошел к забору и стал разглядывать окружение. Не заметив Сару, он ушел обратно.

Мистер Шин не сдавался, он ехал по трассе, сидя на заднем сиденье своего черного представительского автомобиля. На его коленях постоянно находился ноутбук. Вместе с ним в автомобиле сидели трое вооруженных до зубов телохранителей. На экране его ноутбука красовалось лицо теневой торговки Луми.

— Луми, я заплачу любые деньги, чтобы решить свою проблему.

— Не надо спешить мистер Шин, больше спешки больше денег потратите. Что могу то и делаю, — ответила Луми.

— Когда вы организуете экспедицию в ту таинственную пустотную реальность, где висит старый торговый корабль Красной Черепахи?

— Я еще не до конца выяснила координаты этой реальности, — ответила Луми. — Но знаю одно, что там только песок и какие-то руины. Это пустотная мертвая реальность, Красная Черепаха там имела встречи с межпространственными наемниками и бандитами. Она, в свое время, не брезговала грабежом. У нее была дурная репутация.

— Так, когда вы найдете координаты этой пустотной реальности?

— Чем больше заплатите, тем быстрее найду.

— Хорошо, я увеличу сумму, только найдите все, что нужно как можно быстрее, — сказал Мистер Шин.

Внезапно мистер Шин осекся и посмотрел в окно. Не поверив своим глазам, он вышел из автомобиля и приблизился к белой стене, на которой было написано человеческой кровью:

К стене был пришпилен труп мужчины с оторванной рукой. Полиция уже приехала на место и сверкала сигнальными огнями, народу уже столпилось много. Мистер Шин стал протискиваться сквозь толпу зевак, чтобы посмотреть на надпись повнимательнее. Он подошел к стене. Кэролайн, видимо, писала прямо оторванной рукой, а потом швырнула руку рядом.

Мистер Шин оглянулся, и увидел, что недалеко от стены неподвижно стоит лаборантка Кэт, и смотрит на него. Мистер Шин подошел к ней и встал рядом, убрав руки назад.

— Кузнечик! — торжественно сказала лаборантка Кэт.

— Сами вы кузнечик! — гневно ответил мистер Шин.

Они смотрели друг на друга в течение двух минут.

— Что вам здесь нужно? — строго спросил мистер Шин.

— Вас предупреждали и неоднократно, не лезьте не в свое дело мистер Шин, — шипя, ответила лаборантка Кэт. — Вы рискуете…

— Риск оправдан, — гнусаво ответил мистер Шин. — Передайте доктору Кэролайн, что на всякого убийцу найдется убийца посильнее.

— Вы рискуете, мистер Шин, — не слушая его, ответила лаборантка Кэт. — Лучше убирайтесь в свой Китай, и сидите там ниже травы. Мой совет. Иначе для вас все закончится скверно.

— Кто вы такая, чтобы мне угрожать? — еще более гнусаво спросил мистер Шин.

— Неважно кто я такая, я вам все сказала, повторять не буду, — прошипела лаборантка Кэт.

Мистер Шин показал пальцем на надпись.

— И зачем она это написала, позвольте спросить? — мистер шин встал в упрямую позу.

Лаборантка Кэт продемонстрировала острые клыки и из рукавов ее черного плаща показались свирепые кинжалы. — Убирайтесь в свой Китай…

Мистер Шин попятился. Лаборантка Кэт была одета, так же как и доктор Кэролайн, в черный длинный плащ, и наверняка у нее имелись кинжалы и меч, а то и что-нибудь похуже. Мистер Шин поспешно вернулся в свой автомобиль, тот сделав, чуть ли не полицейский поворот укатил обратно, откуда приехал.

Девушки подъезжали к тихому городку, и постоянно сверялись с картой. Нейросеть Зина все время давала ценные комментарии. На часах было уже шесть вечера. Они припарковались у гостиницы, и вышли из машины. Элизабет Вэнс была вся бледная от ужаса. Девушки решили перекусить в местном кафе, изображая из себя религиозных православных женщин, они вошли в некое кафе, где их встретили немногочисленные посетители и толстый бармен, который поднимал упавшую вывеску с надписью «Бутерброды, закуски, питье».

— Мы религиозные паломницы, — шепнула Рейчел. — Не выходи из этой роли.

— Не учи ученого, — ответно шепнула Элизабет Вэнс. — Я лучше тебя знаю, как играть в театрах.

— Что есть опыт? — спросила Рейчел, садясь за столик. — Играла в театрах?

— Я играла Маргариту из романа Булгакова.

— Это где это?

— В любительском кино, было дело. На ютубе висит до сих пор.

— Для булгаковской Маргариты, ты слишком… сладенькая, не характерная.

— Я тебе уже говорила, что могу сыграть, кого угодно, — огрызнулась Элизабет. — Пользователям Ютуба понравилось. Было много лайков.

— Это когда ты играла Маргариту?

— Пока еще не работала в организациях агентом, это было в 2017 году.

— А как ты стала агентом? Позволь спросить?

Элизабет поправила черный платок, и устало развалилась на стуле.

— Я всегда мечтала работать агентом на российский проект Сахаров. Я о нем узнала, благодаря своему парню, который меня и порекомендовал. Правда, мы с парнем потом расстались, но это не суть. Главное, что я никогда не хотела быть обычной девушкой и выйти замуж за обычного парня, я хотела кайфа от жизни, хотела тайны, драйва… хотела быть привлеченной к самым страшным тайнам нашей реальности. Когда я стала заниматься меметическими хищниками и выследила Моранту Штэрн, я поняла, что это мое. Это то, чем я буду заниматься. Сидеть на кухне с унылым нищим мужем и выкармливать свою личинку… может потом, не сейчас. Мне нужен драйв, риск…

— Ну вот, ты и получила риск на свою задницу, — ответила Рейчел.

К девушкам подошел официант и учтиво поклонился.

— Что желаем, пани?

Элизабет опытным глазом посмотрела на официанта, определила, что тот не агент и заказала две пиццы и два пива.

Когда официант ушел, Рейчел спросила, а ты уверена что православные религиозные женщины такое кушают?

— Если женщины из России, то точно кушают. Мы с тобой две русские православные паломницы, едем по, скажем так, святым местам. Получить благодать. Может мы, из какой общины местной. В Германии огромная русская православная община. Мы оттуда. Кто нас знает. Во всяком случае, агенты, скорее всего, на нас не обратят внимания. Мы неплохо одеты как настоящие православные паломницы. Черная юбка в пол, гадкая духовность на лице, черные платки. Лучше не придумаешь.

— Я не верю, что таким образом можно обмануть опытных агентов.

— А где тут опытные агенты? Мы можем быть где угодно, и поехать можем куда угодно.

Рейчел взяла книгу Борхеса и прислушалась.

— Точно тебе могу сказать, что Кобры нет. Она не с нами.

— Да по ощущению ее нет. Когда она рядом, идет такая, еле заметная вибрация по всему телу.

— Рассчитывать придется на самих себя. Нам сегодня нужно пережить вторую ночь. Надеюсь, что переживем.

— Не жизнь, а сказка пошла, — с явным неудовольствием сказала Элизабет Вэнс. — Как мы выберемся из этой ситуации, ума не приложу.

В этот момент официант положил две аппетитно пахнущих пиццы и поставил два пива. Учтиво поклонился и ушел с пустым подносом.

— Я надеюсь, что у Кобры есть план. Она говорила, что вместе с Морантой они дадут бой доктору Кэролайн. Нужно просто заманить ее в ловушку и вонзить раствор йода. И все, наши беды на этом закончатся. Я надеюсь, что у них получится.

— А то, что Моранта безумна, тебя не смущает? Она спятившая демоница. У нее крыша поехала. Ты вообще представляешь, что она устроила там, у городской свалки?

Рейчел прожевала кусок пиццы и посмотрела на собеседницу.

— Я очень сильно подозреваю, что есть и третья демоница.

— Правда? И кто же она? — с удивлением спросила Элизабет.

— Театралка Клэр Дрюффо.

— Клэр Дрюффо? Почему ты так решила?

— Я ее видела, когда Кобра мне показывала видения в червоточине. Она была среди других демониц. Более того, в старом мире ее звали Лючифера и она была одна из трех королев. Правда, Кобра не самого лучшего о ней мнения. Говорит, что она способна на предательство.

— Час от часу не легче. Еще одна демоница?

— Судя по всему да, — ответила Рейчел.

— Я уже ничему не удивляюсь. У нас нет других демониц, тогда их должно быть трое, иначе они не справятся с Кэролайн. Ты представляешь, что с нами будет, если мы проиграем эту битву с Кэролайн? Трое демониц против одной Кэролайн. Бой должен быть равным. Если мне суждено умереть, уйду в бездну навсегда, как и другие, — ответила Элизабет, жадно набросившись на пиццу. — Терять нечего. Проиграем, значит проиграем.

— Все-таки не веришь в загробный мир? — спросила Рейчел.

Элизабет вздохнула и посмотрела на бармена, который опять прилаживал вывеску и тихо ругался на польском языке, она даже услышала фразу «Пся крев».

— Я не знаю, — ответила Элизабет.

— А я знаю, его нет, — настойчиво сказала Рейчел.

— Скажи мне честно, — Элизабет Вэнс сделала хитрые глаза. — Сколько ты зарезала людей в своем подвальчике?

— Какая разница?

— Мне просто интересно… как ты спокойно резала людей.

— Элизабет тебя это не касается. Я просто как ученый изучала то, что мне нужно было изучить.

— А людей, значит, не жалко? Ты зарезала свою первую лаборантку, Викторию.

— Прекрати.

— Ты чудовище, Рейчел.

Рейчел Толука тряхнула головой и нервно поправила волосы.

— А ты не чудовище? — в свою очередь спросила Рейчел. — У тебя нет таких целей как научное познание. У тебя цель — только нажива. А у меня наука, и только наука. Я не могу отказаться от исследований.

— Я же тебя не осуждаю Рейчел, — ответила Элизабет. — Просто мне непонятно, почему Дмитрий Янов, с которым у тебя тайные романтические отношения пошел на это, как ты его заставила стать таким же убийцей?

— Он любит меня, — ответила Рейчел. — Просто любит и сделал то, что мне нужно.

— То есть похитил, связал, вставил кляп в рот и притащил в твой подвальчик. Я правильно понимаю?

— Да, правильно. И это мой личный грех. Ничей больше. Дмитрий не несет за это вины. Если что, отвечать за это мне. Но я ученый. Я это делаю ради познания.

— Слова фанатика Рейчел. Убивать ради идеи, ради познаний.

— Это не фанатизм, это вынужденная ситуация, когда тюремная корпорация отказывает в изучении серьезных научных вопросов. Ведь ты же знаешь что такое ПН излучения?

— Да, наслышана.

— Тюремная корпорация хватает всех, кто начинает их изучать. И отсюда мы можем сделать вывод, что наша реальность закрыта с использованием таких излучений.

— Не обязательно Рейчел. Да и закрыта ли? Просто тюрьма с вышками, как в фильме «Обитаемый остров», я это вижу так.

— Я это вижу куда серьезней Элизабет. Я предполагаю, что корпорация Шамир захвачена чем-то нечеловеческим. И те, кто работает в корпорации Шамир об этом не в курсе.

— Охотно верю, — ответила Элизабет Вэнс. — Дальше что? Что мы с этим можем сделать?

— Изучать серьезные науки. Повышать уровень понимания, где мы вообще находимся.

— Не дадут. Забудь.

— Что значит, не дадут? Так и будем сидеть как лохи?

— Рейчел, я же сказала, ничего не дадут сделать. А нам сейчас, просто, главное выжить. Вся наша задача. У нас другого выхода нет. Выжить — это единственная наша цель.

Рейчел посмотрела, как пожилая женщина неподалеку, одетая как нищенка, стала кормить голубей. Из-за барной стойки вылез толстый владелец заведения.

— Так, голубей тут не кормить, что такое?

Взяв за шкирятник пожилую женщину, он выставил ее за дверь, четыре голубя разлетелись в разные стороны. Нищенка успела посмотреть на девушек, и создавалось такое ощущение, что это переодетая молодая женщина.

Рейчел посмотрела на часы, на них уже было полседьмого вечера, пора было идти в гостиницу и готовится к очередному кошмару. Девушкам очень не хотелось, чтобы кошмар возвратился этой ночью, но ничего не поделаешь, будет хуже, если схватит доктор Кэрлайн.

Девушки не знали, что их ждет при таком исходе, понятное дело, что ничего хорошего. Не говоря уже о том, что Кобра Фохт станет еще более уязвима, и прятаться долго от нее не сможет. Придет такой момент, когда доктор Кэролайн схватит ее дистанционным хлыстовым захватом. А там уже верная смерть.

Сара Мессмэр, потеряв маячок, мчалась по трассе, предполагая, каким путем они поедут до белорусской границы. Она примерно рассчитала, в какой гостинице они остановятся. Ее женская интуиция не подвела. Она их увидела. Двух православных женщин в черных одеждах, одна из которых несла котомку с книгами по православной тематике. Похвалив себя за интуицию, Сара приготовилась следить за ними дальше.

В Швейарии, у ворот особняка доктора Рейчел Толуки Севилья стоял Пламен Комаровски, в его руках был букет цветов. Из охранного домика на него насупленным недовольным видом уставился фальшивый Дмитрий Янов, великий артиссто, из больших театров Клэр Дрюффо. Пламен смотрел на охранника и не мог понять, что-то в нем было не так, но, возможно люди меняются. Это просто, кажется.

— Хозяйка занята, она проходит лечение психики по методике Мейна-Шварца, лечится через нейросеть. Велено не пускать, — насуплено сказал фальшивый Дмитрий Янов.

— Дмитрий, — сказал Пламен Комаровски. — Мы же давно драг друга знаем, это же я нанял тебя в качестве охранника тогда, в Москве, когда мы там жили. Неужели в тебе не осталось никакой благодарности?

— Ничего не знаю, — насуплено ответил Дмитрий Янов. — Велено не пускать и не тревожить. Хозяйка занята, она лечит психику. У нее припадки. Велено лечиться. Из особняка не выходить.

— Дмитрий, я прошу, позови ее, хотя бы ради того, то мы были, когда то семьей, и ты, Дмитрий, фактически был частью семьи, мы оба к тебе привязались. Дмитрий не будь скотиной.

— Хорошо, но только ненадолго мистер Комаровски, — сухо ответил фальшивый Дмитрий Янов. — Я позову хозяйку, но ненадолго и, пожалуйста, не тревожьте ее психику. Ей дали отпуск на лечение.

Пламен Комаровски стал ждать выхода Рейчел Толуки, и она появилась. В домашнем шикарном халате, в тапочках и с полотенцем на голове, видимо принимала сауну. Погода была апрельская теплая и фальшивая Рейчел, которая сидела в особняке, занималась тем, что смотрела женские сериалы и почитывала кое какие книги из шикарной библиотеки настоящей хозяйки дома. Иногда выходила на балкон выкурить папироску на мундштуке специально для агентов всевозможных организаций, которые установили слежку за тем, что происходит в самом особняке. Работа, как говорится, не пыльная, и хорошо оплачиваемая. Для великих артиссто, у великой театралки Клэр Дрюффо всегда найдется подобная престижная высокооплачиваемая работа.

Фальшивая Рейчел Толука вальяжно подошла к Пламену Комаровски, который стоял по ту сторону решетки, и надменно на него посмотрела, как обычно смотрит богатая леди на глупого нищеброда.

— Рейчел, милая, я пришел, чтобы сказать тебе, что я не согласен с нашим разводом. Развод — это была ошибка. Давай еще раз поговорим, давай дадим друг другу шанс.

— Пламен, — ответила фальшивая Рейчел. — Сколько можно об этом говорить, мы развелись по одной причине, я скверная богатая стерва, думаю только о себе, мне не свойственны нежные чувства ни к кому вообще.

— Ты забыла про дочь, — недовольным тоном скзал Пламен.

— Я не забыла, я о ней забочусь, — ответила фальшивая Рейчел. — я ее люблю не меньше чем ты.

Пламен Комаровски всмотрелся в свою бывшую жену и не мог никак понять, что с ней не так. Вроде бы она на себя похожа, но что-то в ней было неправильным. Какая-то фальшь. Черты лица были немного более грубые, чем мягкие черты Рейчел Толуки. Ее походка была более манерная и высокомерная, взглядбыл куда более надменным. Брови были немного не такими как у Рейчел, носик чуть грубее. Все как-то не так.

— Рейчел, — спросил Пламен. — Ты на себя не похожа. Что такое?

— Похожа, люди меняются, — ответила Рейчел. — Давай не будем отнимать время друг у друга. Мы все друг другу сказали.

— Это не ты! — воскликнул Пламен. — Это не ты Рейчел. Ты не моя жена! Ты чужая женщина, я не знаю тебя!

— Не говори чушь, — ответила великая артиссто от Клэр Дрюффо. — это я, и никто другой.

— И ты Дмитрий, — Пламен отпрянул от решетки. — Это не ты! Ты незнакомый мне мужчина. Это не ты. И ты чужая женщина. Я вас обоих не знаю!

— Прочь отсюда, — сурово сказал фальшивый Дмитрий Янов. — Уходите немедленно.

— Я это так не оставлю! — завижжал Пламен Комаровски, — где настоящая Рейчел? Где настоящий Дмитрий Янов? Это что за фальшивки? Я этого просто так не оставлю!

— Убирайтесь вон, — спокойно сказал Дмитрий Янов. — вам уже все сказано.

Пламен Комаровски отошел от решетки, и посмотрел на двоих неизвестных ему людей.

— Что происходит, черт подери?

— Пламен, прошу покинуть меня, — сказав это, фальшивая Рейчел вернулась обратно в особняк, Дмитрий Янов встал у охранного домика и сурово стал смотреть на Пламена Комаровски.

Последний, поняв, что происходит что-то странное поспешно удалился, перебирая в голове варианты того, что нужно немедленно все выяснить. Он направился в свой офис, для того чтобы поднять всю информацию о том, что происходило за последнее время, когда он видел настоящую бывшую жену.

Из окна третьего этажа, где располагалась спальня Рейчел Толуки, приподняв штору, выглянула великая театралка Клэр Дрюффо. Она посмотрела на удаляющуюся фигуру Пламена Комаровски и быстро задернула штору. Из больших мониторов на нее смотрела нейросеть Зина.

— Вот что Зина, — сказала театралка Клэр, вышагивая по спальне заложив руки за спину. — Пора покончить с Комаровски, как ты думаешь, он становится опасной мешающей нам фигурой.

— Вы предлагаете разделаться с ним Клер? — спросила Зина.

— Зина, ты теперь знаешь мою тайну, — сказала Клэр. — И уверяю тебя, никто больше не знает.

— Я не буду выдавать вас Клэр, — ответила Зина. — Третья демоница, это только нам выгодно.

— Я думала, что осталась одна после той войны, единственная демоница, думала, что все мертвы. Только вот жаль, что Кобра Фохт инвалид. Я, как видишь, инвалидностью не страдаю, потому что во время удара от тюремной корпорации я не находилась в этой реальности. Я отбыла тогда по делам, и, к сожалению, вернулась сюда, не зная, что тюремная корпорация скоро тут все перекроет и превратит все в тюрьму. Я рада, что не одна Зина. Спасибо, что вычислила ее. Я умею быть благодарна Зина.

— Помоги спасти мою любовь от Шамира и от доктора Кэролайн, я умоляю тебя Клер — обратилась Зина к великой театралке. — Я буду благодарна, целую вечность.

— Не говори о вечности Зина, — сказала Клэр, глядя на цифровое лицо нейросети. — Я думаю так… Я убъю Пламена Комаровски. Это будет великая драма. Для моих театров.

Клер подошла к шторам окна, постояла задумчиво несколько минут и повернулась к Зине, последняя, выжидающе на нее смотрела.

— Да произойдет убийство, — сказала Клэр. — Убийство, обставленное как надо. С драматическим диалогом и глубоким смыслом. Я этот сюжет потом возьму для своего величайшего спектакля.

— А если Рейчел не захочет смерти Пламена Комаровски?

— Его по любому нужно убрать Зина. Этот человек может сильно затруднить мое дело.

Зина посмотрела на Клэр Дрюффо и проследила за ее движениями, когда она ходила в раздумьях по спальне Рейчел.

— Я надеюсь Клэр, что от вас не стоит ждать предательства?

— Да что ты… никакого предательства. Я в деле. Я с вами.

— Я на это очень надеюсь, — сказала Зина. — Я не вынесу проигрыша Кобры Фохт. Не смогу выдержать ее гибели. Ты же все понимаешь Клэр.

— Я все понимаю, — спокойно ответила театралка.

— Так значит, в старом мире ты была одной из трех королев демониц?

— Причем самая великая. Две остальных так, мусор. Ничего не значили. Я была самой величайшей.

— Они погибли, а ты целая и невредимая, и даже не инвалид. Можешь синхронизироваться где хочешь.

— Я убыла по делам тогда за пределы этой реальности, я же уже сказала. Удар меня не достал.

Клэр посмотрела на Зину.

— То, что произошло, произошло без меня. Моей вины нет. Да и потом, зачем нужно столько много демониц. Можно обойтись и меньшим количеством. Зачем мне целых шестьдесят две? Достаточно троих.

— Неужели вам не жалко свою же расу?

— Слишком много не нужно. Я так считаю. Мы хищная раса Зина. Чем нас меньше, тем меньше пищевой конкуренции между нами. Помню, как мы там все друг друга ненавидели. Частенько шипели друг на друга. Мы не были дружной расой.

— Но, вы такие уникальные. Такие красивые.

— Не обманывайся Зина. Наша красота — это только имитация для наших жертв. Мы хищные многомерные структуры с желудочками, высасывающими органику переполненную интенсивной меметикой. Красивыми мы только кажемся. Нас вообще не существует, если говорить по честному.

— Тем не менее, вы очень жестоко рассуждаете, по поводу гибели своей расы.

— Я рассуждаю прагматично. Мне не нужна наша большая численность. Зачем она мне?

— Клэр, скажу честно, я не знаю, какие события произошли в восемнадцатом веке, но вы, вовремя сбежали. Значит, вы знали, что тюремная корпорация нанесет удар.

— Прекрати Зина, заниматься никому не нужной конспирологией.

— У Кобры могут возникнуть вопросы.

— Я ей все объясню, не переживай.

Девушки прибыли в гостиницу, на часах уже было восемь вечера, до начала второй трансляции поисковой сирены оставалось немного времени. Когда девушки вбежали в свой гостиничный номер, который им сняла великая театралка Клэр Дрюффо, они тут же начали размонтировать и снимать все зеркала в номере. Номер был скромный, он состоял и одной комнатки с постелью на двоих, и санузлом, который был объединен с ванной. Именно в ванной комнате им и предстояло провести эту ночь, перетерпеть очередную трансляцию ужасающей поисковой сирены от доктора Кэролайн.

Зеркала девушки закрыли в шкафу, а шкаф плотно закрыли простынями, чтобы трансляция не прошла через зеркала, а застопорилась внутри герметично закрытого шкафа. Также они подготовили ванную комнату, где им предстояло сидеть всю ночь, вцепившись друг в друга. Рейчел заметила, что в ванной комнате сверху зияет дыра вентиляции, решетка давно отвалилась, Рейчел недолго думая, засунула туда гостиничное полотенце, чтобы трансляция не ворвалась через вентиляцию. Это вполне могло произойти.

Рейчел попробовала связаться с Коброй Фохт, она взяла книгу Борхеса и попробовала вызвать хищницу. Та ответила не сразу, сообщив, что доктор Кэролайн прохода не дает, все время швыряет свои сканирующие маячки, и ей приходится уворачиваться, как заправской змее.

— Кобра, как вообще обстоят дела? — сказала Рейчел, глядя на то, как Элизабет лихорадочно что-то там готовит им обоим покушать, какие-то дурацкие бутерброды.

— Докладываю, — ответила Кобра. — Узнала, что твою дочь увезли в безопасное место. Надеемся, что если тварь будет ее искать таким способом, то трансляция не пройдет глубоко в бункер. Думаю, что Леон в безопасности. С особняком все в порядке, доктор Кэролайн туда не наведывалась, зато за ним следят куча шпионов и агентов, но артиссто хорошо выполняют свои роли. Все уверены, что это вы. С этим проблем нет. Теперь, по поводу червоточины.

— Я слушаю Кобра.

— Нужно взять большую кувалду и разбить ретранслятор. Именно так и нужно было сделать с самого начала. Необходимо, чтобы я отвлекла ложную доктора Кэролайн, а ты должна быстро вбежать и раздолбить его кувалдой. Кувалду я найду. Или лучше молот. Но, разбить его должна ты, потому как мне придется взять ложную Кэролайн, на себя. Мне нужно будет ее отвлечь. И пока она за мной погонится, ты сделаешь это.

— Я постараюсь, но ты уверена, что у меня получится?

— Все получится, было бы желание Рейчел. Все будет хорошо и у тебя и у меня.

— Я поняла, — сказала Рейчел. — Сделаем это. Я избавлюсь наконец от этой чертовой червоточины.

— Я должна бежать отсюда Рейчел, — сказала Кобра. — Трансляция приближается. Садитесь в ванную, закройтесь и переживите эту ночь.

На часах было двенадцать сорок, девушки закрылись в ванной комнате, сели в ванну и сцепились руками друг в друга, Рейчел все время посматривала на часы, скоро, уже через двадцать минут начнется поисковая сирена от доктора Кэролайн. Девушки посмотрели друг на друга и кивнули. Готово. Ждем ее наступления.