Партеногенез (СИ)

Глава шестнадцатая. УНИЧТОЖЕНИЕ ЧЕРВОТОЧИНЫ

Дайяна Шварц опять стояла перед студентами в аудитории. Она только что прочитала лекцию об океанических паразитах и хотела задать студентам вопросы.

— Итак, — начала Дайяна, — вот вы, как вас зовут?

— Надя, — ответила студентка, прилежно сидящая за передним столом.

— Итак, — Дайяна взяла указку и стала ходить взад-вперед перед большими мониторами.

— Итак, Надя. Опишите что такое американские штрелы. Кого американцы времен Колумба выпускали в тазик с водой, погружая туда свои ноги. Когда паразиты прогрызали кожицу между ног и выплывали в тазик?

Надя задумалась и тут же выпалила:

«Штрелы» (стрекозы) — это насекомые из отряда стрекоз, научное название которых Odonata. Они привлекают внимание своим красочным и изящным внешним видом, а также способностью летать в воздухе и высиживать свои яйца в воде.

— Надя, я вас просила, прочитать Карла Циммера от корки до корки. Вы неверно ответили.

Студентка заволновалась, причем настолько, что выронила с носа свои очки.

— Я жду ответа, — злобно сказала Дайяна Шварц.

— Прошу прощение за недоразумение. Я прочитала от корки до корки Карла Циммера.

— Ну… и что же такое штрелы?

— Прошу прощения за путаницу. Да, вы абсолютно правы. Те паразиты, о которых вы говорите, называются «штрелами» (Guinea worm или Dracunculus medinensis). Это длинные тонкие черви, которые вызывают инфекционное заболевание, известное как гвинейский червь. Когда женские штрелы, содержащие зрелые личинки, приближаются к поверхности кожи, они вызывают сильный зуд и раздражение. Человек часто погружает инфицированную область в воду, пытаясь облегчить симптомы. В результате этого штрела начинает выходить из кожи, образуя характерную картину, которую вы описали. Этот процесс может быть довольно мучительным. Женские особи в период репродуктивной активности, прогрызают кожу между пальцами ног и выплывают в тазик с водой.

— Ну что же, — Даяна внимательно посмотрела на студентку, та, в свою очередь сжалась от страха.

— Хорошо Дайяна, садитесь на место. Вы заслужили мое доверие и можете претендовать на вакантные должности корпорации «ЕвоФарма».

Внезапно перед Дайяной опять возникло тошнотворное видение — желтое небо и мерцающее солнце, которое стояло на одном месте. Но, и это еще не все — солнц было много, они раскрывались на желтом небе как лепестки и создавали ощущение, что это сеть. Дайяна рухнула на пол и закричала…

…

— Что такое, — забеспокоилась Рейчел. — Где поисковая сирена от доктора Кэролайн?

— Не понимаю, — ответила Элизабет. — Это что же? Доктор Кэролайн переменила тактику?

Рейчел выбралась из ванны и открыла дверь. Все было спокойно, никаких кошмаров. Она схватила планшет и связалась с Зиной.

— Зина, у нас… не начинается.

— Вы имеете в виду критические дни? — сыронизировала Зина.

— Не издевайся, — буркнула Рейчел. — Поисковая сирена не начинается.

Рядышком встала перепуганная Элизабет, которая озиралась и явно боялась неизвестной подставы со стороны Кэролайн.

— Доктор Кэролайн изменила тактику? Или она нашла нас?.

— Этого не может быть, — резко ответила Рейчел. — Она не могла нас найти, тут что-то не так.

— Рейчел ложитесь спать, поисковая сирена имеет четкое время трансляции с часу до пяти. Если не началась, значит, ее уже и не будет, — спокойно сказала Зина. — Спите спокойно. Ложитесь в постель.

Рейчел схватила книгу Борхеса.

— Кобра ты рядом?

В книге послышались шумы и шипения.

— Да, Рейчел, давай так, Кэролайн не сканирует здесь, и я могу тебе помочь с червоточиной. Давай закроем ее.

— Почему доктор Кэролайн нас не ищет?

— Я не знаю Рейчел. Наверное ищет другие тактики. Я не чувствую ее присутствия. Значит временно отстала.

— Мне от этого не по себе.

— Что тут можно сделать? Мне тоже от этого не по себе Рейчел. Но, мы должны закрыть твою червоточину. Потому как тебя там скоро сожрут.

— Хорошо, я готова Кобра.

— Помни, что я тебе сказала, — тихо прошептала Кобра. — Берешь кувалду и изо всех сил бабахаешь по ретранслятору.

— Я поняла, все сделаю как надо.

— Не промахнись, смотри. Я дам тебе хороший молот, замахнись и разбей, — сказала Кобра и попросила девушек ложиться спать.

Рейчел оказалась в уже знакомой локации. Это был старый деревянный домик, в которого в свое время вошли Коля Герасимов со своим другом. Кобра Фохт уже была на месте, в этот раз она нацепила на себя блистающие золотые доспехи, за ее спиной был огромный двуручный меч, и в ее руках был такой же огромный ужасного вида молот, с лицами страшных демониц по бокам. Хоть молот был и страшен по дизайну, но в тоже время он был покрыт огромным множеством драгоценных камней. Рейчел присмотрелась к молоту и увидела черное золото, рубины, изумруды, бриллианты, аметисты и еще неизвестные камни. Тут же заработал счетчик Скруджа Мак-Дака. Такой молот стоил не менее пяти миллионов евро. Да и то, чтобы оценить стоимость такого молота, необходима целая каолиция специалистов оценщиков. В любом случае этот молот стоил дороже, чем годовая выручка Коломойского.

— Вот возьми это оружие, — сказала Кобра и поправила огромный меч сзади. — Молот не простой, при замахе демоницы начнут вопить, и молот нанесет сокрушительный удар.

— А откуда такой артефакт? — поинтересовалась Рейчел, взяв увесистый молот в руки.

— От Кларинты, — ответила Кобра. — Когда демоницы погибли, я обыскала их сокровищницы.

— Это печально Кобра. Я приношу свои соболезнования…

— Не стоит, — резко буркнула она. — Я уже давно смирилась с их гибелью.

Кобра пошла первая, обнажив свой двуручный меч.

— Я с искаженной доктором Кэролайн просто так не справлюсь, — сказала Кобра. — Ты должна как можно быстрей разбить ретранслятор.

— А какие будут последствия? — поинтересовалась Рейчел.

— Все будет под контролем, — успокоила Кобра. — Я прослежу, чтобы ты вернулась в свою реальность. Сделаю что смогу.

Они начали спускаться по лестнице во тьму, которая была внизу, пройдя два пролета, они увидели синеватый отсвет зала с колоннами.

— Осторожнее не шуми, там стоит фальшивая доктор Кэролайн и охраняет ретранслятор. Я ее сейчас отвлеку. Ты делай свое дело Рейчел. Уж бабахать, я надеюсь, ты умеешь?

— Бабахать умею еще как.

— Вот и бабахни со всей силой. Молот королевы Кларинты для этого и предназначен.

— А я могу его, потом забрать себе? — вдруг спросила Рейчел, поражаясь своей наглости.

— Ты что меня ограбить хочешь?

— Нет, ну просто… сувенир.

— Рейчел, я не разбрасываюсь ценными вещами. Ты виновна передо мной. Я тебя еще не простила до конца.

— Когда простишь?

— Когда победим доктора Кэролайн, может быть, прощу до конца, — ответила Кобра и посмотрела на Рейчел недовольными раскосыми глазами.

— Кобра я же не со зла, поверь мне.

— Ты меня просто подставила Рейчел. Но, впрочем, все это обсудим потом. Сейчас внимание. Важный момент. Приготовься.

Кобра вышла в зал с колоннами и приготовила меч.

— Ну что, — громко крикнула Кобра Фохт. — Сразимся фальшивая доктор Кэролайн?

Фальшивая, искаженная в червоточине, доктор Кэролайн вышла из-за колонн.

— Я ждала тебя Кобра. Вот ты и пришла. Я убью тебя сегодня.

Кэролайн заревела страшным голосом и кинулась на противницу. Та, быстро стала отступать, отражая мечем, страшные когти ужасной мертвой женщины.

— Ты не имеешь право существовать, — крикнула фальшивая Кэролайн. — Ты уйдешь вслед за всеми демоницами, уйдешь в ад, к дьяволу. Будешь проклята на веки.

Кобра продолжала отбивать удары страшных когтей.

— Я отомщу тебе за каждую съеденную девушку, за каждую Кобра.

— Попробуй, одолей меня, — воскликнула Кобра и парировала удар.

— Это проще простого Кобра Фохт… ха, великая баронесса тьмы! Нет, ты мелкая паразитка. Ты вша подрейтузная. Ты просто вошь.

— А ты дохлая крыса! От вши слышу старая дрянь.

Раздались звуки борьбы не на жизнь а на смерть.

— Ты просто паразит, мусор, репейник на грядке, ты не благородная хищница, ты просто сорняк. Ты сорняк.

— А ты дохлая несуществующая дерьмища. Ты порождена снами Рейчел. Вот ты кто.

— Я проберусь в настоящую реальность.

— Не проберешься. Я тебя уничтожу раньше.

— Между прочим, я такое же порождение первичной нереальности как и ты Кобра.

— Между нами есть большая разница. Ты — просто гнойная зараза, а я благородная хищница.

— Ты никакая не благородная. Ты глист!

— А ты гнилая дырища в бездне. Я тебя просто убью и все.

— Это я тебя убью Кобра.

Спустя четыре часа, как в гостиницу вошли две религиозные православные девушки в соответствующих костюмах и платочках, туда же вошли еще две девушки. Одна из них была типичная еврейка ашкенази, безумно красивая, со жгучими длинными волосами, вторая в черном кожаном плаще и с тусклым взглядом. Обе девушки заранее зарезервировали номер и прошли не ужиная. Вернее, конечно Сара Мессмэр, поужинала, она заказала в номер жаренные куриные ножки с картошкой. И, чтобы, кошерно! Кошерно… в ее понимании.

Когда девушки вошли в номер, лаборантка Кэт скинула с себя кожаный плащ и встала у окна в своем привычном черном костюме. Замерла. Лаборантке Кэт мыться было не нужно, она не потела, физиологических субстратов, свойственных живым людям, не выделяла. Вернее, она иногда мылась раз в три месяца, чтобы смыть противную вонючую слизь, которая просачивалась сквозь физиологические отверстия. Сара же, пошла, принимать вечернюю ванну. Во всяком случае, гостиница, в которой остановились Рейчел и Элизабет, позволяли принять ванну и даже хорошо вымыться. Сара вымылась, причесала свои роскошные волосы и вернулась в комнату, повязав на голову полотенце, где неподвижно у зашторенного окна стояла лаборантка Кэт.

— Кэт, ты так и будешь неподвижно стоять? — спросила Сара, которая скинула с себя все, кроме трусов, и легла в постель, накрыв себя одеялом.

— Так и буду стоять, — глухо ответила лаборантка Кэт. — А что ты мне еще предлагаешь?

— Ложись со мной, — предложила Сара.

— Тебе не понравится лежать в одной постели с суспензией, — сказала Кэт. — Я знаю, что это неприятно. Я уж лучше буду стоять, как привыкла уже давно, как только стала мертвой.

— Кэт, — обратилась к ней Сара. — Я просто хочу, чтобы ты почувствовала себя хоть немного живой, я не против, если ты ляжешь со мной.

— Я знаю, что суспензия, что во мне, неприятна для живых людей, — так же глухо ответила Кэт. — можешь спать, я буду стоять здесь.

Сара посмотрела на неподвижно стоящую фигуру лаборантки Кэт и поняла, что она серьезно стесняется своей природы. Она знает, что неприятна живым людям. От нее исходят волны то ли ужаса, то ли страха. Суспензия, которую вкачала в нее мертвую Красная Черепаха — это ужасное явление. К тому же у нее нет мозга, а значит, она не подключена к сигнально-пищевой системе многомерного симбиота-мицелия, которая объединяет всех тех, у кого есть мозг. Включая животных, разумеется. Говоря по научному, люди и животные — плодовые тела многомерного симбиота-мицелия. Лаборантка Кэт была не подключена и вызывала у людей и животных необъяснимый страх на тонком уровне. Как и доктор Кэролайн, то же самое.

— Кэт, — сказала Сара, натянув на себя одеяло и положив три подушки так, чтобы было максимально удобно. — Мы с тобой договорились или нет? Я так и не поняла.

— Мне тяжело все это Сара, — ответила Кэт. — Я испытываю ужасные чувства.

— Это всего лишь твоя подруга, подруги дело проходящее, — не унималась Сара. — Просто убей ее и тогда товары будут нашими, мы схватим хищницу, ты вернешь себе живое тело.

— Я все понимаю, — ответила Кэт. — Но есть одно обстоятельство, о котором я тебе так и не сказала.

— Что за обстоятельство?

— Кэролайн моя родная старшая сестра.

— Что?

Сара привстала и вгляделась в лаборантку Кэт.

— Кэт, — сказала она. — Ну это совсем уже не по правилам. Почему ты об этом мне не сказала с самого начала?

— Потому что не хотела. Меня все это тяготит. Мы родные сестры. Кэролайн старшенькая. Я младшенькая. Может быть, у нас были сложные взаимоотношения, когда мы были живыми. Но, мне тяжело все это, Пойми Сара. Мне тяжело убить ее. Для меня катастрофа убить свою старшую сестру. Не могу Сара.

Сара положила голову на подушку и затихла, затихла, также и лаборантка Кэт, которая неподвижно стояла у окна.

— Кэт, — сказала Сара. — Я понимаю, что все сложно.

— Да что ты понимаешь Сара. Моя сестра обезумела идеей мести. Она в принципе безумна. Но мы сестры. Родные сестры. Вот ты говоришь, убей доктора Кэролайн. Это просто сказать, но как ты себе представляешь, что я буду делать потом?

— Кэт… ты же хочешь быть живой и родить ребенка?

— А может, я ничего не хочу. Мне просто умирать страшно. Я итак мертвая, но при этом существую. Я не верю в загробную жизнь. Как только стала мертвой, поняла, что мое ложное существование — это единственное что у меня теперь есть. Если умру, то никаких райских садов меня не ждет, как не ждет никого.

— Ну, ты же не хочешь быть суспензией вечно?

Сара задумалась, полежала немного и встала. Она посмотрела на неподвижно стоящий у окна силуэт лаборантки Кэт. Потом подошла, взяла Кэт за руку и потащила в кровать, уронила ее на подушки, накрыла одеялом и быстро легла рядом.

— Зачем ты это делаешь? — спросила лаборантка Кэт. — Не вздумай целовать меня в губы. Твои губы могут мутировать. Или пойдет онкология. Причем страшная, быстро покончишь собой от ужаса.

— Я не буду целовать. Я просто тебя обниму, чтобы ты вспомнила, что такое объятия. Что такое человеческое тепло.

— Это твое тепло, не мое. У меня тепла нет. Я холодная как труп. Я и есть труп. Нельзя со мной лежать под одеялом. Это безумие лежать со мной. Ты лежишь с трупом девушки, которая скончалась в 1801 году. Наполеоновская эпоха, между прочим.

— А я хочу. Хочу, чтобы ты почувствовала человеческое…

— Так и будешь спать? Обняв меня? — глухо спросила Кэт. — Я даже боюсь за тебя Сара.

— Так и буду спать, — ответила Сара.

— На твой страх и риск, — добавила Кэтрин. — Моя суспензия для тебя не опасна, так как у меня защитный слой. Но… есть маленький шанс мутации твоей органики Сара. Лучше не рискуй. Не лежи со мной.

— Ничего со мной не случится.

— Смелая до безрассудства.

— Смелая, и уверенная в своем будущем. А скажи мне Сара, раз уж лежим вместе, а был ли Наполеон? Раз ты жила в те времена…

— Не было никакого Наполеона. Сказочки для идиотов. Все вообще было по-другому. Наполеон — это производная от Апполинарий, он же Апполон. Выдумка конца девятнадцатого века. Сказочка от тюремной корпорации. Я уже не говорю о так называемых попугайских костюмчиках, которые якобы носили солдаты того времени. Чистый костюмированный фарс. Это же надо же такое придумать. Хотя от тюремной корпорации, ничего другого, ждать не приходится. Хуцпа… Червь Шамир свое дело знает и пережевывает цивилизацию так, как ей надо.

— А что было?

— А какая уже разница? Я не собираюсь давать пресс-конференции любителям Фоменко с Носовским. К тому же, если я буду рассказывать, как там все было, все историки массово станут сходить с ума от этой информации. Кстати, Александр Дюма и Александр Пушкин — одно лицо, если хочешь знать.

— Но мне, же интересно. Расскажи все поподробнее. Вот только мне. История это вообще наука?

— Нет, история это не наука, история — это когда одни фантазеры ссылаются на других более ранних фантазеров, да и сами товарищи, не против, присочинить. И все это идет под патронажем отдела дезинформации корпорации Шамир. У корпорации Шамир целый раздутый штат дезинформации, который работает еще с конца восемнадцатого века. Некоторые особо выдающиеся историки вербуются корпорацией. Работают ребята, пишут, создают исторические документы, оформляют так называемые раскопки, бутафорские костюмы шьют для музеев, с помощью нейросети картинки рисуют. Красота, платят хорошо. Элита живет на закрытых охраняемых континентах. А эти все воюют в Украине, решают вопрос кто тут не дурак. А дураки все они.

— Расскажи, как было на самом деле? Очень интересно.

— Ничего интересного. Все это давно прошло. Зачем это надо? Спи, давай. Я постараюсь быть для тебя безопасной. Спокойной ночи Сара. Сладких снов.

Все это время, пока девушки разговаривали, за дверью тихо стояла великая театралка Клэр Дрюффо. Дождавшись, когда Сара Мессмэр погрузится в сон, она прыгнула в сигнально-пищевую сеть и быстро перенаправила Сару в нужное место.

Сара Мессмэр оказалась в полностью белом помещении, где находились два удобных кресла. Между креслами был стеклянный столик, на котором стояла вазочка с цветочком. Сара сидела в кресле и озиралась вокруг. Она не заметила, как в соседнем кресле, появилась изящно сидящая Клэр Дрюффо, собственной персоной. Великая французская театралка, как обычно была роскошная, вся из себя, и курила папиросу на длинном мундштуке.

— Клэр? — удивилась Сара. — Это что такое?

— Догадайся с трех раз, кто я.

— Ты тоже демоница?

— Позволь представиться. Лючифера. Когда то была одной из трех королев демониц.

— Боже мой. Целых три демоницы, — удивленно прошептала Сара. — Кто бы мог подумать. А я думала, что ты просто торговка, моя конкурентка.

— Зачем конкурировать? Мы можем работать вместе.

— Ну и что ты предлагаешь?

— Я вот… решила побеседовать с тобой во сне, пока ты лежишь в объятиях лаборантки Кэт. Зря ты это делаешь Сара, опасно лежать с суспензией, хоть там и есть защитный слой, но тем не менее.

— Это мое личное дело. Ты зачем влезла в мой сон?

— Сделать тебе предложение Сара. Нам не нужно враждовать. Есть дела, которые могут принести выгоду и тебе и мне. Ты выслушаешь меня?

— Я слушаю, — сказала Сара и откинулась в кресле.

— Нет никакого смысла уговаривать лаборантку Кэт убить свою старшую сестру. Доктор Кэролайн и без того хочет покончить собой после того как убъет демоницу. Она же неоднократно говорила, что уйдет в бездну, только забрав с собой последнюю демоницу. Она переполнена жаждой мести. Ну так… давай же и предоставим ей эту возможность. Пускай она убьет Кобру Фохт, а заодно и Моранту. И свалит сама. Уйдет навсегда. Кроме выгоды я тут ничего не вижу. Прекрасная комбинация, достойная моих великих театров. Ничего лучше не придумаешь. Пускай доктор Кэролайн убъет Кобру Фохт и Моранту.

Сара с удивлением посмотрела на Лючиферу.

— Как так можно, убить своих же? Как можно строить козни против своей расы? Я еврейка, во времена Третьего Рейха у евреев, есть позорная страница предательства, когда свои же сдавали палачам своих же. Но тут…

— Мне не нужны другие демоницы. Зачем они мне, — с раздражением сказала Лючифера. — Достаточно меня одной. Зачем они? Только эфир засоряют. Пускай доктор Кэролайн убъет их обоих и свалит в бездну. Тебе же нужны товары из первичной нереальности?

— Да нужны.

— Так вот же я. Нужная демоница с нужными товарами. Самыми дорогими во всей вселенной. Когда погибла моя раса, я натаскала товаров из их сокровищниц на миллион лет вперед. Все твое. Торгуй на здоровье. Я буду тебе давать товары. Твой шеф, доктор Вэбер, будет строить свою торговую империю, заодно заниматься своим темными делишками, скушает корпорацию Шамир к чертовой матери, у него получится, уверена в этом, а ты, под его покровительством, будешь осваивать межпространственные рынки. Станешь великой межпространственной торговкой, у тебя будет свой огромный торговый корабль, своя частная армия. Как это нынче называют? ЧВК? Ну да. Все твое. Все для тебя Сара.

Сара Мессмэр посмотрела в хищные глаза Люциферы и переполнилась страхом. А если эта тварь обманывает. Строит свои козни…

— Скажи мне Лючифера… это ты тенью стоишь за убийством всех демониц в восемнадцатом веке? Они сгорели после многомерного удара тюремной корпорации. Это ты устроила?

Лючифера надменно посмотрела на Сару и ответила.

— Ничего подобного. Я ничего такого не делала. Это ложь обо мне. Я честная порядочная женщина. Я не убийца. Никого не убивала, ни в чем не виновата.

— Значит, ты хочешь убить Кобру Фохт и Моранту? Руками доктора Кэролайн?

— Именно милочка. Именно этого я и хочу, а еще хочу, чтобы доктор Кэролайн убралась из этой жизни навсегда. Она же выполнит свою миссию. Убьет проклятую демоницу. Вот и славно. Она сама себя и порешит, когда выполнит свою задачу. Это будет настоящая театральная сцена. Гениальная. А какая мизансцена… Я обязательно все это поставлю в своих французских театрах. Трагедия, драма…

— Лючифера. Ты вообще представляешь…

Сара не успела ничего договорить, как Лючифера сделала жест, приказывающий замолчать.

— Помимо товаров, я могу предложить тебе, еще кое, что… о чем ты даже не мечтала.

— Что же?

— Блаженство в моих объятиях Сара. Ты даже себе представить не можешь, что я могу тебе предложить.

Внезапно вокруг Сары все исчезло. Она очутилась в богато убранном помещении и вокруг нее, кружась, летали светящиеся светлячки. Помещение было похоже на большой театр. На портьерах были изображены актеры и актрисы в масках.

— Иди ко мне Сара, — послышался сладкий голос Лючиферы. — Иди вперед, за портьеру. Я за ней.

Сара была одета в какой-то театральный костюм на голое тело. Открыв театральную портьеру, она увидела огромную кровать, с многочисленными подушками и красными шелковыми одеялами. На кровати лежала обнаженная Лючифера, на ее голове сияла корона. Сара почувствовала блаженство и восхитительное ощущение радости и спокойствия. Сильная страсть пронзила ее всю. Сара скинула свое одеяние и пошла к Лючифере.

— Ко мне, ко мне любовь моя, иди и возьми награду, — сладко мурлыкала Лючифера.

— Я иду к тебе Лючифера. Ты моя…

…

Рейчел увидела, как Кобра Фохт, которая сражалась в блестящих доспехах, как заправский рыцарь из сказок, увела искаженную доктора Кэролайн подальше, вглубь какого-то темного коридора, из которого слышались звуки боя и страшная ругань.

— Все закончится здесь! — услышала Рейчел противный голос искаженной доктора Кэролайн. — Ни одна девушка больше не станет твоей жертвой. Я закончу дело. Готовься к смерти.

— Старая выдра, — проревела Кобра Фохт, пытаясь рубануть по противнице смертоносным двуручным мечом. — Искажение, пустая трата времени, дура конченая. Падаль.

— А ты вошь подрейтузная, ну что готова умереть сегодня? Это прекрасная смерть, когда я разорву тебя на лоскуты. Ты вообще кто такая Кобра Фохт? Ты всего лишь хищный паразит, который завелся в сигнально-пищевой сети, и связан с эволюцией человеческих женщин. Ты же ноль на палке. Тебя можно сравнить с глистой.

— А знаешь с кем тебя можно сравнить позорная ты гнида? Тебя можно сравнить, с гнилой какахой, ты исчезнешь, вместе с червоточиной, старая мерзость…

Рейчел не стала терять времени, взяв покрепче молот, она бесшумно побежала в помещение, которое светилось ровным белым светом. Добралась до работающего ретранслятора, прицелилась и замахнулась молотом. Лица демониц открыли клыкастые рты и завопили. Молот обрушился на ретранслятор. Последний, разлетелся на мелкие кусочки. Рейчел услышала, как заревела фальшивая доктор Кэролайн. Все начало вокруг сыпаться, словно карточный домик. Рейчел куда-то провалилась и стала падать. Причем, молот никуда не делся и летел в бездну, вместе с ней. Вокруг нее летели также осколки ретранслятора и какой-то мусор.

Улетая в бездну, Рейчел крикнула, — Кобра! Кобра ты где? Помоги мне!

— Я здесь, я здесь, — услышала Рейчел знакомый сексапильный голос, который уже стал для нее любимым. — Не бойся ничего, просто падай. Я тебя прикрою. Все будет в порядке. Скоро проснешься, и мучения закончатся.

Рейчел оглянулась, вокруг нее проносились искаженные предметы и объекты из реального мира. Какие-то шкафы, полки, предметы, детские коляски, автомобили, дома, предметы старины, картины, все это проносилось мимо нее, а она все падала и падала.

— Кобра, мне это напоминает падение в дыру Алисы из сказки «Алиса в стране чудес». Я так же падаю, как и она?

— Льюс Кэррол написал вовсе не сказку, а свое собственное путешествие в первичную нереальность. Он был черным каббалистом и написал свой собственный опыт путешествия за грань. Это не детская сказка. Это серьезный труд черного каббалиста. Кстати, сегодняшние сатанисты и оккультисты вообще считают, что Алиса в стране чудес и Алиса в зазеркалье — это две великие книги, которых написал сам Князь тьмы. Они недалеки от истины. Эти книги в почете у оккультных не просто так. Уж поверь мне. Книги величайшие, лохи думают, что это просто детские сказочки.

— Я поняла. Я побывала в «Стране чудес» как и Алиса.

— Целых две Алисы. Не забудь про Алису Селезневу. Это одно и то же, по сути. Это одна героиня. Она же Лилит. Это вопрос парадокса милая моя. Долго рассказывать, кто такая «Алиса» и в том и в другом случае. Алиса — это всегда демон. В любом случае это Лилит. Да, я тебя поздравляю, ты совершила путешествие в «Страну чудес», в первичную нереальность. Прямо как заправский черный каббалист. Вот это опыт, вот это я понимаю. Не у каждой девушки бывает такое опасное приключение.

— Сколько я еще буду падать?

— Еще полтора часика, я бегу синхронно с тобой. Все будет в порядке. Я думала, что будет хуже. Но нет, все в порядке. Проснешься и будешь как огурчик. Свеженькая, выспавшаяся. С богатым опытом. Кстати, не думаешь податься в ведьмы? Или стать по-настоящему черной ведьмой. У тебя пра пра бабка таковой была. Может и тебе туда же? Кровь у тебя подходящая.

— Ты будешь моим проводником?

— У каждой сильной ведьмы есть свой демон. Я согласна служить тебе Рейчел. Я и сама давно ищу подходящую кандидатуру. Ты вполне подходишь. Почему бы тебе и не стать черной ведьмой? Я могу дать свое согласие.

— Я подумаю. Это… заманчиво.

— А сколько тебе глубоких тайн отроится… это прекрасные возможности.

— А тебе какой навар?

— Я буду совершенствоваться вместе с тобой, как твой проводник. Мне тоже это интересно. И кровь у тебя подходящая, королевская.

Рейчел увидела, как мимо нее пронеслись стоящие на полке банки с вареньем.

— Ну, просто как в сказке «Алиса в стране чудес». Те же самые банки с вареньем.

— Ну, естественно, не забывай также и про улыбку чеширского кота, это тоже первичная нереальность.

— А скажи мне Кобра, а Булгаковская Маргарита?

— Тоже демон Рейчел. Эта та же Лилит. Та же самая Алиса. Я тебе уже сказала, что во всех этих женских персонажах прячется она. Как не крути, это всегда будет только она. Лилит многолика. Она всегда там прячется.

— Очень интересно.

— Главное узнаешь в финале Рейчел. Тебе предстоит многое узнать. Ты станешь настоящей черной ведьмой. Поверь мне, очень много девушек, только мечтают об этом.

— Ну не все, наверное.

— Те, которые поумнее. Помнишь, ты говорила, о силе женской интуиции?

— Да, и я продолжаю настаивать, что это крутая вещь. Более того, это научно обоснованно.

— Это тоже первичная нереальность Рейчел. Женщина — это гораздо более сложное эволюционное явление. Куда более сложное, чем можно себе представить.

— Сколько нового узнаю. С ума сойти…

— Я как раз могу быть хорошим источником твоих знаний дорогая.

— Хорошо, — Рейчел подвинула поближе летящий рядом бесценный молот и поудобнее как бы, легла в воздухе скрестив руки на животе. — Скажи мне, почему женские особи более сложное эволюционное явление, чем мужские особи?

— Потому что женские особи способны размножаться партоногенезом.

— Ну не все же женские особи на это способны?

— Рейчел пойми, в этой реальности сидит многомерный мицелий, у которого размножаются плодовые тела соединенные сигнально-пищевой сетью. Все началось с самок, которые размножались партоногенезом. У некоторых видов животных, таких как некоторые виды ящериц и насекомых, только самки могут размножаться партеногенетически. Это происходит благодаря способности определенных клеток яичника дифференцироваться в замену сперматозоидов. Однако, у более высших животных, таких как млекопитающие, партеногенез более редок и часто неудачен.

— Какие ваши доказательства?

— Вот мои доказательства: Ящерица-анолис (Anolis sagrei) — встречается в Кубе и южной Флориде, европейская ящерица-слепыш (Lacerta schreiberi) — встречается в западной и центральной Европе, американский вид ящериц Cnemidophorus uniparens — обитает на территории Мексики и США, ящерица-текстулярия (Aspidoscelis tesselata) — встречается в Северной Америке, ящерица-армада (Cnemidophorus laredoensis) — обитает на территории Техаса, ящерица-коммивара (Cnemidophorus lizards) — обитает на территории Аргентины. Это все женские особи, которым не нужны самцы. Мицелий с этого и начал эволюцию своих плодовых тел.

— Когда появились первые самцы?

— Первые самцы стали появляться примерно миллиард лет назад, мицелий воспроизвел их для того, чтобы устранить генетические ошибки, которые начали копиться в плодовых телах. Мицелий воспроизвел так называемую биомеметическую изменчивость. Появились самцы, а что такое самцы рейчел?

— Самцы, это ходячие «спермошприцы».

— Вот именно так мицелий их воспринимает. Женские особи важнее для мицелия. Соответственно именно в человеческих женщинах стоит искать ответы на вопросы. Ты знаешь, что некоторые беременные женщины во время беременности видят сны, где они превращаются в морских рептилий и плавают в океанах? Они видят свои прошлые эволюционные формы, во время своей беременности. В США существует даже интернет портал, где женщины рассказывают о своем подобном опыте, когда они видят это в своих сновидениях. И сами женщины прекрасно знают, что они видят прошлую эволюционную форму. Особенно когда весь свой сон плавали в океанах и охотились на добычу, хватая ее зубастой пастью.

— Я что-то такое слышала… когда была беременна, все ждала этого интересного эффекта. Эффект любопытный.

— Ну и как, ты видела это?

— К сожалению, плохо помню. Единственное что запомнила, это шум океана и запах воды. Так ярко как многие женщины эффекта не видела. Даже завидую им, тем женщинам, которые плавали рептилиями весь свой сон. Это незабываемо.

Рейчел проснулась внезапно в гостиничном номере. Она огляделась вокруг. С удивлением обнаружила, что на ней одета, вонючая больничная сорочка, в кармане сорочке лежали ножницы, больничный ключ и водный детский пистолетик. Еще на ней были надеты гадкие белые советские трусы, видимо периода 1984 года. Именно такие гадкие белые трусы носили женщины в СССР. Еще, вокруг нее прямо на постели лежал всякий мусор, включая осколки разбитого ретранслятора. Рейчел посмотрела по сторонам, и увидела, что неподалеку сидит Элизабет Вэнс и держит в руках тот самый богато украшенный молот, что дала Кобра Фохт. Молот был как волшебный, сказочно светился и переливался драгоценными камнями.

— Не отдам, мое, — запищала Элизабет обхватив молот.

— Элизабет, а ну отдай. Это мой трофей. Это моя добыча.

Рейчел попыталась отобрать молот.

— Ииииииииииии, — запищала Элизабет. — Я не отдам, это мое, мое.

— Я сказала, отдай мне мой демонический молот, — Рейчел потянулась к Элизабет, но та плотно обхватила молот и не собиралась отдавать. Что к ней в руки попало, можно только с мясом оторвать.

— Это не для тортика, это только для серьезных черных ведьм.

— Нееееет, не отдам. Это мое. Не отберешь.

— Тортик. Это серьезные вещи. Ты всего лишь тортик. А я, между прочим…

— А ты сучка, которая все себе прикарманила. Все только для тебя, для тебя, для тебя. Знаешь, как в России говорят, с пацанами делиться надо.

— Элизабет, не делай мне нервы.

— Я не отдам. Это мое!