Печать Сансары

Глава 46 Мой друг

Подойдя к башне, я увидел, как Юра расхаживает по балкону, голубой свет искрится в случайных направлениях, превращаясь в зазубренные осколки льда, которые падают на землю и разбиваются. Его ноги шлепали по слякотным лужам, упавший лед таял под лучами позднего летнего солнца почти так же быстро, как он мог его сформировать, но он, казалось, даже не осознавал, что делает.

Я знал это настроение. Что-то пошло не так.

Я робко коснулся балкона напротив него, пузырь инстинктивно закрутился на месте, когда Юра повернулась ко мне лицом.

Я не мог говорить. Слова ускользнули от меня.

«Он сердился на меня? Или дело в чем-то другом?»

Мы долго смотрели друг на друга. Затем он отвернулся, уставившись в небо, и жестом пригласил меня войти. Открыл мне дверь, потом вошел следом.

Гостиную вернули в прежнее уютное состояние, стены и потолок вернули в прежний вид, заменили ковер. Все следы большого бального зала с вечеринки были удалены.

Для нас был готов прекрасный завтрак, очень похожий на тот, который мог бы предложить «первый», только со значительно большим количеством рыбы. Но я не был голоден, мой желудок был слишком занят тем, что связывал себя в страхе, но я ел машинально, потому что знал, что мне понадобится энергия. Для полета домой, если не больше.

Юра съел всего несколько кусочков, перебрасывая еду с одного края тарелки на другой и тупо глядя.

— Я рад, что ты выжил, — сказал я наконец, когда стало очевидно, что он не собирается говорить.

Юра нахмурился, сосредоточившись на мне.

— Ты!

— А что я?

— Ты вернулся.

— Что еще я должен был сделать? — спросил я, пожимая плечами.

— Беги, оставь меня.

— Я начал это. Думаешь, я бы не закончил?

— Я не был уверен. Ты очень… Не последовательный.

— Почему?

Юра посмотрел на меня.

— Однажды ты сказал мне, что заботишься о благополучии дочери Астаза так же, как и я. Что у тебя не осталось другой цели, кроме как отомстить за него.

— Да? — переспросил я, и нервно сглотнул, вспомнив нашу последнюю встречу перед вечеринкой.

— Это правда?

— Это не было ложью. Я… Я не знал, чего хочу. Я все еще не знаю. Но я зашел так далеко, мне казалось глупым останавливаться так близко к концу.

— Итак, ты вернулся. Опять и опять. Заставлять себя заниматься делами, которые без тебя шли бы совершенно гладко.

— Я думал, что могу чем-то помочь, — слабым голосом сказал я.

В прошлый раз, когда я вмешался, моя рассеянность позволила ей нанести ему удар.

— Я не хотел быть обузой…

— Само твое существование — это обуза!

Иней конденсировался в воздухе и падал в слякотную лужу вокруг стула мага, пропитывая ковер, пока тот таял.

Я немного поник под его взглядом.

— Давай, Дитрий! Только не сиди с грустным видом! Кто ты, по-твоему, такой?

Я напряглась, фиолетовые молнии скользнули по моим рукам, пока я медленно вставал.

— Никто…

— Не правильный ответ! — крикнул он и шагнул ко мне, а я споткнулся о стул.

Падая, я развернул щит, пытаясь превратить его во что-то более прочное, чем его обычная хрупкая форма.

— Пожалуйста, Юра… Я не хочу делать это снова, — мой голос дрожал, несмотря на все мои попытки держаться ровно, — Мне жаль…

— Нет, — прорычал он, затем развернулся и зашагал прочь, мокрый ковер хлюпал под его ногами. — Тебе не за что извиняться.

Юра глубоко вздохнул. Вода застыла в лед под его ногами, а затем с шипением превратилась в туман. Наконец он заговорил, все еще отвернувшись от меня.

— Вы можете быть заблудшим дураком, спотыкающимся в делах, в которых вы не участвуете…

Я ждал, напряженный, готовый к его неизбежной атаке.

— …но я бы не смог зайти так далеко без тебя.

— Я внес ровно одну полезную информацию во все это дело, и если бы я дал ее вам с самого начала, мы могли бы избежать всех…

Но Юра покачал головой.

— Я почти сдался. Когда вы пришли, у вас был драйв, энергия, целеустремленность, чтобы продолжать преследовать то, что я начал терять. Вы дали надежду, когда я был близок к тому, чтобы сдаться. Даже если вы не принимали в этом никакого участия, даже когда в ваших интересах было бы уйти и притвориться, что ничего не видели. Вот такой ты человек, Дитрий Лим Рамма. И теперь мне снова нужна твоя помощь.

Я запнулся.

— Для чего я мог быть вам нужен?

Он повернулся ко мне, скрестив руки на груди.

— Вы знали Арна и его семью. Куда они пойдут?

— «Пятый» и его семья сбежали?

Юра уловил нотку надежды в моем голосе и нахмурился еще больше.

— Они убили Лета.

Любая краткая надежда, которую я чувствовал, съежилась, сдавив грудь. Хотя я почти не знал Лета и Лана, я видел достаточно, чтобы понять, как сильно они заботятся друг о друге и насколько близки они с Аней, Астазом и Юрой.

— Лана? — слабо спросил я.

— Мы едва спасли ее.

Мой голос застрял у меня в горле, и мне пришлось несколько раз сглотнуть.

— Ты уверен, что это была не его мать?

— Да. Я боролся с ней в то время. Мы перестали преследовать ее, чтобы спасти Лана. Они ушли.

Мои надежды рухнули еще больше. Арн сам по себе, возможно, мы сможем его уговорить. Он может не захотеть продолжать безумный крестовый поход своей матери вне поля зрения. Но если бы они все сбежали…

— Кто-нибудь еще был убит? — слабо спросил я.

— Не то, чтобы мы знали об этом. Еще нет.

— А «четвертый»?

Юра нахмурился.

— Что насчет него?

Я быстро изложила план его жены, как она думала, что кража камней силы у мертвых может каким-то образом стабилизировать болезнь ее мужа, хотя это только усугубляло ситуацию, и что что бы ни случилось с Астазом, она в основном вынудила Арна к этому из-за ее паранойи о том, что кто-то знает что она делала.

— Я искренне верю, что Арн остановился бы, если бы у него была такая возможность, — сказал я с ноткой мольбы в голосе, — Он такой молодой, у него такой большой потенциал…

— Слишком много, — коротко сказал он, — Слишком много власти, слишком много гнева. Я не могу доверять ему! Он сильный. Слтшком! В тот момент, когда он вошел в комнату, я мог сказать, что даже наполовину адекватной подготовке он сможет сравняться со мной через год или два. Ты лично был свидетелем того, что он сделал с Астазом. Ты лучше, чем кто-либо другой, знаешь, насколько он могущественен!

— Но он такой молодой.

Он вздохнул, глядя задумчиво.

— Если они обнаружили, как безопасно склеивать дополнительные камни… — сказал он с беспокойством, — Это многое объясняет.

— Нет, в том-то и дело, что-то пошло не так с «четвертым», и он уже год без сознания…

— Нет. Дело в их сыне! Он слишком силен. Я постоянно вижу талантливых учеников, наблюдаю за их прогрессом и ростом. Случай Арна ненормальный. Люди не просто так появляются с такой силой. Все слышат об этом, когда у кого-то есть такой потенциал. Если бы он был хоть немного близко к этому уровню год назад, я бы знал. Это похоже на истории, которые вы слышите о секретных режимах тренировок, которые могут дать безумный прирост силы, но ни один из них на самом деле не работает. Все, что он делал, работало. Если бы не это, я бы позволил им уйти. Я не люблю разрушать семьи. Если бы был какой-то другой вариант… Но я должен был быть уверен. Он слишком сильный, и сила его из ниоткуда.

— Ты думаешь, они попытались сделать то, что испортило его отца на и это сработало? — спросил я.

— Это неправдоподобно и фантастично представить, но у меня нет никакого разумного объяснения его внезапному увеличению силы. Он убил Астаза менее чем за минуту. Он чуть не убил Лета и Лана вместе, если бы мы не вмешались. Он слишком силен.

Я не был уверен, что было хуже: Мать «пятого» заставила его убивать, чтобы защитить свои секреты, или тот факт, что она, по-видимому, использовала его в качестве подопытного, чтобы увеличить его силу. Был ли у него когда-нибудь выбор в этом вопросе? Что ж, он был достаточно молод, если бы она предложила увеличение мощности, он, возможно, согласился бы, не зная, чем рискует.

— Что теперь?

— Теперь мы найдем их и закончим это.

— Мы?

Юра встретился со мной взглядом.

— Мы.

— У тебя больше никого нет? А как же Господин Зори? Теперь, когда мы знаем, кто виновен в смерти его сына, он наверняка захочет помочь.

— Да, я долго говорил с ним. Но поскольку это было нарушением Рамма, любое официальное действие должно быть санкционировано совместным советом. Пройдут месяцы, прежде чем что-либо произойдет с этой стороны. — недовольно произнес он.

Я кивнул. Для Юры имело смысл преследовать их неофициально. В конце концов, именно это он и делал все это время.

— Остальные твои друзья?

— Они не смогут… Мне нужен ты, Дитрий. Ты единственный человек, которому я могу доверять!

Моя сила мерцала, пузырь лопнул в никуда.

— Ни за что. Я не могу…

Воспоминания о том, как Арн сокрушил Астаза, который был намного сильнее меня, кто мог строить щиты в тысячу раз сильнее, заполнили мой разум. О чувстве беспомощности, когда его мать почти сделал то же самое со мной.

Я тяжело сел, внезапно не в силах удержаться на ногах.

— Я знаю, что ты сильнее этого, — голос Юры был низким и серьезным, — Я знаю, что пошло не так в прошлый раз. Я могу научить тебя всему, что тебе нужно. Мы можем закончить это вместе!

— Я не могу. Ты знаешь что. Я просто обыватель, всего лишь писец. Не боец. Не дворянин. Ничего такого! Никто!

— Не верный ответ! — взревел он, заставив меня подпрыгнуть, — Ты мой ученик, и ты мой друг!

— Ага… Только вот пару недель назад ты был готов меня убить!

— Я только толкнул тебя так сильно, чтобы увидеть твою внутреннюю силу. Если бы я хотел твоей смерти, ты был бы мертв.

— И если мать «пятого» когда-нибудь снова меня увидит, я умру! Какая разница?

— Разница в том, что на этот раз я знаю, почему ты не смог прогрессировать. Я пытался тренировать тебя как взрослого, но твоя сила недостаточно развита. В возрасте менее года он не мог справиться с методами, которые я от вас требовал. Теперь, когда я знаю правду, я могу адаптировать твое обучение. У тебя есть сила, Дитрий, тебе просто нужно научиться ею пользоваться. Перестань прятаться. Перестань извиняться. Перестань сдаваться. Если ты готов постоять за меня, за Астаза, даже за «третьего», почему ты не хочешь постоять за себя?

Я покачал головой. У меня не было ответа.

— Ты мне поможешь?

— Как?! — разочарование, копившееся в течение нескольких дней, вырвалось наружу потоком слов, — Даже если бы мы готовились к следующему году, «пятый» и его семья могли бы быть где угодно. Я встречал их всего несколько раз. Я не знаю, где они могут быть!

— Расскажи мне все, что ты знаешь об их семье.

Я вздохнул, но начал говорить.

— В большинстве из них не было ничего нового. Я обедал у них дома перед гастрольным сезоном, я столкнулся с «пятым» на турнире по мару, я пару раз был у них дома, чтобы просмотреть исследования «четвертого».

— Исследовательская работа?

— Да, кое-что о решении проблемы брака с простолюдинами…

Юра посмотрел на меня, его глаза расширились.

— Это… — он, казалось, не мог дышать, — Ты — доказательство концепции!

— Чего?

— Ты. Ты простолюдин. Это сработало. Ты не мертв! Твой камень, камень Астаза, который никогда не предназначался тебе, он правильно встроился и не разбился. Резонанса нет. Твою мать, они действительно сделали это!

— Нет, это не так, я не имею к этому никакого отношения. Это был несчастный случай…

— Возможно…

— Но это ни к чему не имеет отношения. Они даже не прикоснулись к камню. Все, что им было нужно, это камень Астаза для «четвертого».

Юра внезапно выпрямился.

— Камень Астаза. Он у их отца?

— Я так предполагаю. У него синий цвет в ауре, я не знаю, зачем еще они его взяли.

— И ты знаешь, где он?

Я неуверенно кивнул.

— Он в отделении особого ухода в больнице. Они поддерживают его жизнь, но он не отвечает…

— Нам нужно пойти к нему, — сказал он и направился к балконным дверям.

— Зачем?

— Чтобы посмотреть, сможет ли «четвёртый» привести нас к его своенравному сыну!

— Как? Он не просыпался почти год.

— А он не должен. Все, что нам нужно, это быть в одной комнате.

— Тебе придется объяснить, потому что я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Просто следуй за мной! — он спрыгнул с балкона и позвал меня за собой.

Я шагнул в воздух и побежал за ним. Я с трудом мог поверить, что делаю это, но в то же время это казалось совершенно естественным. Он видел меня в худшем состоянии, и каким-то образом, даже после всего, Юра все еще считал меня своим другом. Все еще думал, что у меня есть что внести.

Я не совсем верил, что он не слишком оптимистичен, но мне хотелось. Я хотел быть в состоянии доказать, что он был прав, доверившись мне.

Возможно, я тоже был слишком оптимистичен.