Печать Сансары

Глава 47 Поиски

«Четвертый» пропал.

Мы добрались до больницы без происшествий, но, когда мы спросили о нем, нам сказали, что его забрала домой его семья. Позже до нас дошли слухи о его жене, а также о том, что их допрашивали следователи Господина, и теперь они глубоко сожалели, что позволили забрать его из-под их опеки, но в то время они не видели причин не позволять ей отвезти его домой. В конце концов, его состояние может быть нестабильным, но в течение почти года не было никаких признаков нестабильности, и было бы жестоко отказать его семье в возможности заботиться о нем так, как они считают нужным.

Я вздохнул. Конечно, она добралась сюда первой. Я не знал, почему мы ожидали другого.

Юра, с другой стороны, выглядел совершенно взволнованным этой новостью.

— Это потрясающе. Они не смогут двигаться быстро и свободно, если их будет тащить за собой инвалида. Они не смогут избежать внимания. Где бы они ни устанавливались, это должно быть полупостоянно.

— По крайней мере, если бы он был все еще здесь, у нас был бы шанс поймать ее, проскользнувшую, чтобы сделать какую-то ерунду с имплантацией камней, которую она делала. Без него они могли бы быть где угодно.

— Мы знаем, что им придется бежать от Рамма и Зори. Скорее всего, они укрылись в Кате или Мине, если только у них нет контактов в Рэбэлсе. Пока господа не получат разрешения пересекать границы, преследование их может стать междомовым инцидентом, если они правильно разыграли свои карты.

— Значит, мы не только преследуем их в одиночку, мы делаем это, прямо нарушая междомовые договоры?

— Я не хочу оставлять их на произвол судьбы дольше, чем это необходимо. Вы уже видели силу, которую им удалось вложить в Арна. Представьте, что будет, если они сделают то же самое с ней? Она высококвалифицированный маг, более разносторонний, чем я, и невероятно целеустремленный. Арн — необученный юноша, который даже не посещал академию, и он уже больше, чем мы можем вынести.

Я вздрогнул. Она может быть слабее Юры, но ненамного и она слишком опасна. Если она удвоится в силе? Я сомневался, что кто-то, кроме господ, сможет с ней справиться.

— Что значит, мы сможем остановить их и так? Я не смогу сильно помочь, сколько бы ты меня ни тренировал, а ты уже признал, что не справишься с ними в одиночку.

— Позвольте мне побеспокоиться об этом. Я веду переговоры с Господином, думаю, смогу убедить его позволить мне одолжить ускорение Зорей. Если мы сможем получить это, наши шансы возрастут.

— И мы вернулись к тому, чтобы вызвать инцидент между домами.

— Это не имеет значения. Я разберусь с последствиями.

— Это имеет значение! — я понизил голос, — Вы знаете, я не могу допустить, чтобы люди слишком внимательно изучали мою историю. Мало того, что Арн Рэбэлс знает о моей матери, я не хочу давать большему количеству людей повод исследовать меня!

— До этого не дойдет. Пока мы будем осторожны, это не будет проблемой.

— Вы так говорите, но также считаете нормальным сбрасывать людей со скалы.

— Это нормально. Вы далеко не первый человек, которого я обучал. А когда ты подрастёшь, мы попробуем еще раз.

Я застонал.

— Должны ли мы это делать?

— Нет. Но я думаю, что это была бы хорошая идея. Особенно для человека в твоем положении. У вас большой потенциал. Если вы приложите усилия и докажете миру, что стоите этих усилий, вы сможете гораздо быстрее найти союзников.

— А если я просто хочу спокойно заниматься своими делами и ни с кем не драться?

— Это ваше решение. Но быть более способным никогда не бывает плохой идеей, — Юра бросил последний взгляд на пустую комнату и кивнул, — Вы хотите попробовать это здесь или подождать, пока мы не вернемся ко мне?

— Попробовать что? Вы так и не объяснили, почему, по вашему мнению, мы можем их найти, когда все остальные ищут и ничего не находят.

— У нас есть то, чего нет у них. Ты.

Я вздохнул.

— Опять? Я не какое-то секретное оружие…

Юра перебил меня.

— Да Вы! — он еще больше понизил голос, — Камень Астаза признает его семью. Мы можем использовать эту связь, чтобы привести следящую конструкцию в действие и привести нас к «четвертому». Я планировал использовать вашу связь, чтобы обмануть его силу, чтобы отследить Арна, но так будет даже лучше.

Моя рука потянулась к груди, коснувшись небольшой шишки рядом с сердцем, где покоился камень ребенка Астаза.

— Вы можете сделать это?

— Это простая конструкция. Люди постоянно используют их, чтобы найти пропавших родственников. Или, что чаще, чтобы доказать, действительно ли их предполагаемое потомство принадлежит им.

Я вздохнул. Если бы я знал, что это возможно, я бы легко выследил Арн Ада с помощью Ани. Каждый раз, когда я думал, что понял, сколько раз я был невежественным дураком во время всего этого бессмысленного расследования, мое внимание привлекало что-то новое.

— И это безопасно? Если вы собираетесь связать меня с «четвертым», нет никаких шансов, что его состояние заразит меня?

— Этого не будет. Вам нужно физически имплантировать несовместимый — ну, полусовместимый — камень, чтобы достичь его состояния. Всем известно, что глупо возиться с иностранными камнями. Постоянное бессознательное состояние является наименее опасным исходом. Честно говоря, впечатляет, что ему удалось получить пять разных цветов, и ничего не взорвалось. Обычно любые попытки скрещивания разных камней заканчиваются быстро и беспорядочно.

— Ну, по крайней мере, мы достаточно далеко, чтобы об этом не беспокоиться. Ладно, я попробую. Что тебе надо от меня?

— Твоя сила недостаточно зрела, чтобы самостоятельно управлять сложностью конструкции, поэтому я построю для тебя каркас. Все, что вам нужно сделать, это заполнить его. Это будет странно, и это будет нелегко, но просто продолжайте вкладывать в него энергию, пока он не щелкнет.

Пока он говорил, воздух окрашивался голубым светом в сложную конфигурацию линий, резервуаров и спиралей. Он ходил вокруг него, пока работал, проверяя его со всех сторон, прежде чем отступить и кивнул.

— Готов?

— Но что делать?

Юра направил мою руку к выступающей части конструкции.

Я чувствовал силу, резонирующую в моем сознании, как провод, натянутый слишком быстро, неприятную вибрацию, которая пульсировала и нарастала, а не исчезала.

Мне никогда не удавалось проявить какую-либо внешнюю силу, кроме пузырькового щита, но я поднял свою силу и попытался направить ее в парящую в воздухе конструкцию.

Юра терпеливо ждал. Я чувствовал себя определенно странно по этому поводу. Разве он не должен пытаться утопить меня, или раздавить, или еще что-нибудь, чтобы заставить меня двигаться быстрее? А он просто стоял и смотрел, ждал, тихонько веря в меня. Это сбивало с толку.

Голубой свет был ровным, неподвижным, немерцающим, идеально сформированным и просто ожидающим моего вмешательства.

И ожидание…

И жду.

Резонанс не исчез, и мне не удалось влить в конструкцию ни капли фиолетовой силы. Я растерянно отдернул руку.

— Есть ли другой способ?

Юра покачал головой.

— Если бы у меня был другой способ найти его, я бы уже это сделал. Это должен быть ты.

Я снова обратил внимание на зарядку этой штуки, но безрезультатно. Я перепробовал все, что только мог придумать, но «вытолкнуть энергию в эту конструкцию» было легче сказать, чем сделать. Даже максимально упростив это, я все равно не мог этого понять.

— И ты ничем не можешь помочь? — спросил я после еще получаса бесплодных разочарований.

Юра поколебался, затем покачал головой.

— Я мог бы сам вытянуть из тебя силу, но это очень радикальный вариант. Мне сказали, что это довольно неприятно.

Я напрягся при мысли о чем-то, что даже Юра счел бы неприятным. Достаточно, чтобы он даже не упоминал об этом как о варианте до сих пор. Но мое растущее разочарование из-за того, что я не могу сделать даже эту простую вещь, было сильнее моего отвращения к дискомфорту.

Иногда я действительно мог быть безрассудным.

Я кивнул.

— Я не думаю, что смогу сделать это сам.

Он постоял мгновение, выглядя неловко.

— Ты уверен? Ну, это довольно крайняя мера!

Я определенно должен отступить. Если Юра думал, что это экстремально, я не хотел пробовать. Я должен просто продолжать пробовать одно и то же, пока оно не перестанет работать.

Но я не хотел продолжать бесполезно бросаться на эту задачу. Я устал от отсутствия прогресса.

— Что именно это влечет за собой?

— Это очень редко используется из-за сбивающих с толку эффектов, но возможно принудительно перенаправить поток энергии из его внутренних каналов через другой. В этом случае я передам твою силу через свою и в конструкцию.

— Звучит полезно.

— Да. Но, неприятно.

— Ладно, — сказал я, прежде чем смог отговорить себя, — Сделай это!

Юра медленно кивнул.

— Хорошо. Продолжайте пытаться. Для этого нам нужно оформить разрешение. Я скоро вернусь.

Каким-то образом тот факт, что для этого требовались документы, делал его еще более ужасающим. Я начал надеяться, что Юра только пытается напугать мою силу, чтобы заставить ее работать, и удвоил свои усилия на случай, если это не так. За все время, что я его знал, Юра никогда не преувеличивал риск. Он был склонен все недооценивать, что еще больше меня беспокоило.

Я не должен был соглашаться на это.

Моя сила замерцала, когда я протянул ее через свое тело, а затем попытался направить ее через руку в конструкцию из синего света. Я напрягался, но понятия не имел, что именно я должен делать. Сила цеплялась за меня, плотно и близко, не желая отделяться. Даже мой пузырь ауры всегда оставался привязанным ко мне, вращаясь, но связанный. Выталкивание силы наружу и прочь было совершенно чуждой концепцией.

Вот почему мне никогда не удавалось рассредоточить атаку Юры. Или любое нападение, если уж на то пошло. В этом должна быть какая-то хитрость, что-то простое, чего мне не хватало.

Затем вернулся Юра с двумя санитарами.

— Пожалуйста, назовите свои имена, — попросил один из них.

— Юрий Зори.

— Дитрий… Лим, Рамма. Насколько мне известно, мой статус Рамма никто не отменял.

Второй дежурный написал.

— Юрий сообщил нам, что вам требуется инвазивное извлечение энергии, чтобы продолжить. Вы согласны на это?

Я посмотрел на них, и вдруг очень забеспокоился.

— Э-э, да?

Первый дежурный передал мне страницу, в которой, по сути, говорилось, что я согласился на процедуру по собственной воле и без принуждения. Там был небольшой флажок, который я мог отметить, если мне угрожали или шантажировали, и еще один квадрат большего размера для моей подписи. Я подписал имя Дитрия, моя рука слегка дрожала, а затем вернул его.

Юра подписал что-то свое, а потом передал и обслуживающему персоналу.

— Можете идти, — сказал первый служитель.

Юра вопросительно взглянул на меня, и я отчаянно попытался в последний раз направить свою силу в конструкцию. Я сделал… Что-то с ним еще в Минае, когда я в панике бегал по округе. Моя сила могла делать то, что мне было нужно, просто она не сотрудничала.

Ничего такого. Я вздохнул и неохотно кивнул.

Юра нерешительно положил одну руку мне на грудь, место в центре, где находился мой силовой камень, а другую руку поверх моей собственной руки, вводя его конструкцию.

— Ты уверен?

Я знал, что обязательно должен отказаться. Это казалось слишком зловещим. Разве я не утверждал, что люблю избегать дискомфорта?

— Если мы их найдем, мы сделаем все возможное, чтобы помочь «пятому», — тихо сказал я. — И без крайней необходимости мы не причиним ему вреда. И ты позаботишься о том, чтобы о Тали хорошо позаботились, чтобы она могла как можно быстрее оправиться от всего этого.

Юра слабо улыбнулся.

— Это не убьет тебя, тебе не нужно беспокоиться о последних словах.

— Вы так говорите, но… — я понизил голос до шепота, — Мои обстоятельства нельзя назвать обычными.

Он отдернул руку.

— Ты прав. Мы не должны рисковать.

Я взял его руку и положил ее обратно.

— Нет. Что бы ни случилось, мы должны остановить ее и спасти ее детей, пока она не превратила их в монстров. Это важно. Я доверяю тебе управлять делами и готов рискнуть.

— Хорошо, — сказал Юра, а затем разорвал мой разум на части.

Я не мог думать, не мог сосредоточиться, не мог сосредоточиться ни на чем. Что-то отозвалось эхом, что-то высокое и резкое, но между ощущением и его значением отсутствовала связь. Я ничего не видел и все, вспышки бессмысленного света и цвета. В основном я чувствовал панику. Инстинктивное понимание, что со мной что-то не так, что что-то должно быть, но его нет.

Ощущение вспыхнуло и исчезло, холодное, пустое и острое. Такой острый. Но в основном пусто. Я не мог понять, как недостающие части должны были вписаться в меня, но я знал, что что-то ушло.

Оно казалось знакомым и ужасающе чуждым одновременно.

И я не мог думать.

Я существовал, существо замешательства и паники, неспособное понять. Что-то было сломано. Что-то исчезло.

Я не понял. Я никак не мог найти ответы, как бы отчаянно я ни нуждался в них.

И затем, постепенно, мои кусочки снова складываются воедино. Я не чувствовал никакой боли во время бесконечного хаоса, но теперь все это поразило меня сразу.

Мой камень горел ледяным холодом, его обычное успокаивающее тепло превратилось в резкий холод, который, казалось, высосал весь жар из моего тела. Подобно камнепадению, но более глубокому и резкому, всепроникающему и всепоглощающему. Я услышал свой крик, прежде чем понял, что это было.

Обеспокоенное лицо Юры расплылось передо мной.

— Дитрий?

Я закрыл рот, дрожа и тяжело дыша, сдерживая крик, который хотел продолжаться.

— Это сработало! — Я никогда не слышал голос Юра таким радостным.

Мне удалось выдохнуть:

— Хорошо, — и я потерял сознание.

Я ненадолго проснулся, мельком увидел незнакомую спальню и сел в внезапном замешательстве.

— Ш-ш-ш, все в порядке, — прошептала Аня.

Я узнал ее голос, хотя ее лицо было расплывчатым пятном.

— Здесь ты в безопасности.

Я кивнул в знак согласия и рухнул обратно в темноту.