Он может, но…

Нет, жив Дантес.

Он жив опасно,

Жив

Вплоть до нынешнего дня.

Ежеминутно,

Ежечасно

Он может выстрелить в меня.

Николай Доризо

Санкт-Петербург взволнован очень.

Разгул царизма.

Мрак и тлен.

Печален, хмур и озабочен

Барон Луи де Геккерен.

Он молвит сыну осторожно:

— Зачем нам Пушкин?

Видит бог,

Стреляться с кем угодно можно,

Ты в Доризо стрельни,

Сынок!

С улыбкой грустной бесконечно

Дантес

Взирает на него.

— Могу и в Доризо, конечно,

Какая разница,

В кого…

Но вдруг

Лицо его скривилось,

И прошептал он

Как во сне:

— Но кто тогда,

Скажи на милость,

Хоть словом

Вспомнит обо мне?!..

Загрузка...