— Встречай, хозяйка! — крикнул Цыганов.
Поздравствовались. Сели…
В мгновенье ока юный огурец
Из миски глянул, словно лягушонок.
А помидор, покинувший бочонок,
Немедля выпить требовал, подлец…
— Хозяйка, выпей! — крикнул Цыганов.
Он туговат был на ухо.
— Никак Самойлов! — крикнул Цыганов
(он был глухой). — Ты вовремя, ей-богу!
Хозяйка постаралась, стол готов,
Давай закусим, выпьем понемногу…
А стол ломился! Милосердный бог!
Как говорится: всё отдай — и мало!
Цвели томаты, розовело сало,
Мочёная антоновка, чеснок,
Баранья ножка, с яблоками утка,
Цыплята табака (мне стало жутко),
В сметане караси, белужий бок,
Молочный поросёнок, лук зелёный,
Квашёная капуста! Груздь солёный
Подмигивал как будто! Ветчина
Была ошеломляюще нежна!
Кровавый ростбиф, колбаса салями,
Телятина и рябчик с трюфелями,
Лежали перепёлки как живые,
Копчёный сиг, стерлядки паровые,
Внесли в бочёнке красную икру!
Лежал осётр! А дальше — что я вижу!
— Гигант омар (намедни из Парижа!)
На блюдо свежих устриц вперил глаз…
А вальдшнепы, румяные как бабы!
Особый запах источали крабы,
Благоухал в шампанском ананас!..
«Ну, наконец-то! — Думал я. — Чичас!
Закусим, выпьем, эх, святое дело!»
(В графинчике проклятая белела!)
Лафитник выпить требовал тотчас!
Я сел к столу… Смотрела Цыганова,
Как подцепил я вилкой огурец,
И вот когда, казалось всё готово,
Тут Иванов (что ждать от Иванова?!)
Пародией огрел меня, подлец!..