Пензансские пираты. Микадо. Гондольеры - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Уильям Швенк Гилберт (МИКАДО) #3

МИКАДО

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Японский микадо.

Нанки-Пу — его сын, переодетый бродячим певцом.

Ко-Ко — лорд-палач города Титипу.

Пу-Ба — лорд-все-остальные.

Киш-Миш — благородный лорд.

Юм-Юм — воспитанница Ко-Ко.

Петти-Син и Пип-Бо — подруги Юм-Юм.

Катиша — престарелая придворная, влюбленная в Нанки-Пу.

Подруги Юм-Юм , дворяне, стража, население Титипу.

АКТ ПЕРВЫЙ

Сад при доме Ко-Ко в городе Титипу.

Господа! Мы вам представить рады

Наш японский город Титипу:

Здесь сегодня бродит Нанки-Пу —

Старший сын японского микадо.

Он влюбился — по уши и выше —

В юную красавицу Юм-Юм;

Но отцу его пришло на ум,

Чтобы сын женился на Катише —

Старой и уродливой придворной.

И тогда сыночек непокорный

Самовольно отчий кров покинул,

Власть, богатство и почет отринул

И, надев наряд простолюдина,

По дорогам бродит с мандолиной

И поет за деньги по заданию

Песни для людей любого звания.

НАНКИ-ПУ:

Певцом бродячим я хожу,

Пою куплеты,

Баллады, канцонетты —

Чем надо угожу.

Обилен мой репертуар:

Пою на славу

Все то, что вам по нраву

За скромный гонорар.

На тризне погребальной

Спою печально.

О горе!

Влюбленных серенадою

Обрадую

Я вскоре.

Если в вас взыграли чувства патриота,

Вот вам песня про великого микадо.

Если вы — моряк микадиного флота,

У меня в запасе — флотская баллада.

Когда по морю несется шквал,

Поднимем кабестан

И круто повернем штурвал,

Чтоб курс держать на родной причал,

Плывя из дальних стран.

ХОР:

Йо-хо, йо-хо,

Домой из дальних стран.

НАНКИ-ПУ:

На мачте реет японский флаг —

Доблести нашей знак.

Но всего счастливее бравый моряк,

Когда он идет в портовый кабак

И с гейшами пьет коньяк.

ХОР:

Итак, матросы: полный ход!

Над бурною водой

Мы плывем вперед — ура, вперед!

Нас родина ждет — ура, вперед!

Ура! Мы плывем домой!

НАНКИ-ПУ:

Певцом бродячим я хожу,

Пою куплеты,

Баллады, канцонетты —

Чем надо угожу.

(Речитатив.) Поговори хоть ты со мной,

О, мандолина семиструнная.

Моя душа полна тоской.

О, где Юм-Юм, подруга юная?

(Входит Киш-Миш.)

КИШ-МИШ: Скажи, зачем тебе Юм-Юм?

НАНКИ-ПУ: А вот зачем. Год назад я играл с городским оркестром города Титипу. В это время я встретил Юм-Юм. Мы с первого взгляда влюбились друг в друга, но она была обручена со своим опекуном Ко-Ко, простым портным, и я подумал, что я не смогу к ней посвататься. Обуреваемый отчаянием, я оставил город. Но представьте себе мою радость, когда я месяц назад узнал, что Ко-Ко приговорен к смерти за то, что флиртовал с чужой женой, а флирт с чужой женой — это, как известно, уголовное преступление. И я поспешил сюда, чтобы предложить Юм-Юм свою руку и сердце.

КИШ-МИШ: Юм-Юм скоро приедет сюда из школы, где она училась. А Ко-Ко, приговоренный к смерти, был, по приказанию микадо, помилован и возведен в сан лорда-палача города Титипу. И о мудром микадо, родном человеке, прекрасные песни слагает народ:

О, наш микадо всех мудрей,

И добродетелью своей

Конечно, он

Со всех сторон

Заслуженно прославлен.

И он издал указ такой:

Кто волочится за женой —

Не за своей, а за чужой, —

Тот будет обезглавлен.

И согласятся все тотчас,

Что справедлив его указ.

Таков наш нрав:

Микадо прав,

Такой указ сейчас издав.

ХОР:

Таков наш нрав:

Микадо прав,

Такой указ сейчас издав.

КИШ-МИШ:

И вот японцы все подряд

Тому указу подлежат:

И молодой,

И пожилой,

И кто здоров и болен.

А кто развратничать начнет,

Жену чужую увлечет, —

Ну да, конечно, будет тот

Указом недоволен.

Но будет правильно, увы,

Чтоб он лишился головы,

Чтоб он скорей

Расстался с ней:

Микадо прав — ему видней.

ХОР:

Таков наш нрав:

Микадо прав,

Микадо прав — ему видней.

КИШ-МИШ:

И вот теперь увидим мы:

Преступник выйдет из тюрьмы,

И он взойдет

На эшафот

И будет обезглавлен.

Кто волочится за женой —

Не за своей, а за чужой, —

Пусть он простится с головой:

Такой декрет объявлен.

У всех у нас сомнений нет,

Что справедлив такой декрет.

Таков наш нрав:

Микадо прав,

Такой декрет сейчас издав.

ХОР:

Таков наш нрав:

Микадо прав,

Такой декрет сейчас издав.

(Входит Пу-Ба.)

НАНКИ-ПУ: Как! Ко-Ко, простой портной, стал лордом-палачом города Титипу? Невероятно!

ПУ-БА: Не только лордом-палачом, но и верховным судьей. Наш мудрый микадо, не видя принципиальной разницы между почтенным судьей, который приговаривает преступника к смерти, и умелым ремесленником, который физически приводит приговор в исполнение, приказал совместить эти две должности: и теперь каждый судья, приговоривший преступника, будет собственноручно отрубать ему голову.

НАНКИ-ПУ: Какое логичное решение! Но кто ты, почтенный незнакомец? Ты явно знатного происхождения. Как благородно с твоей стороны снизойти до беседы с простым бродячим певцом!

ПУ-БА: Не благодари! Но — да, я из очень знатной семьи, мой род древнее самого Адама. Я веду свое происхождение от изначальной зачаточной протоплазмы. Меня зовут Пу-Ба. Соответственно, моя семейная гордость совершенно невообразима, и на всех других людей я гляжу с презрением. Но я всячески пытаюсь превозмочь эту свою слабость и стараюсь постоянно подавлять свою гордость. Когда Ко-Ко был назначен лордом-судьей и все ответственные работники города Титипу коллективно подали в отставку, не желая служить под начальством простого портного, я взялся исполнять все их обязанности. И теперь я одновременно — лорд-казначей, лорд-канцлер, генеральный прокурор, главный бухгалтер, генеральный инспектор, архиепископ, председатель парламента, лидер оппозиции, начальник полиции и лорд-мэр города Титипу, а также личный секретарь и семейный адвокат лорда-палача Ко-Ко.

НАНКИ-ПУ: И, само собой, ты получаешь одновременно все зарплаты, полагающиеся за эти должности?

ПУ-БА: Зарплаты? О! Работать не ради идеи, а за зарплату — как это унизительно! Но я все вынесу — ради отечества!

НАНКИ-ПУ: Это делает тебе честь.

ПУ-БА: Но я этим не удовлетворяюсь. Я обедаю у людей низкого звания. За умеренную плату я хожу на вечеринки в дома простых граждан. Я также — тоже за умеренную плату — раскрываю желающим государственные тайны. Например, информация относительно юной Юм-Юм тоже может числиться под грифом государственной секретности. (Нанки-Пу, поняв намек, дает ему деньги.) О! Еще одно унижение — впрочем, довольно легкое. Итак, вот как обстоит дело:

Кончай скулить,

Приятель мой:

Юм-Юм не быть

Твоей женой.

Друг дорогой,

Я сам с тобой

Готов делить твой горький плач.

Когда придет

Она домой,

Ее возьмет

Своей женой

Ее жених — сам лорд-палач, недавно нам назначенный.

Он к ней придет

Под звуки лир,

Начнет вот-вот

Он брачный пир.

А ты умерь свой горький плач:

Ее жених — сам лорд-палач, недавно нам назначенный

ХОР:

Начнет вот-вот

Он брачный пир

И к ней придет

Под звуки лир, что высоко оплачены.

ПУ-БА:

Прими совет,

Приятель мой:

Надежды нет,

Уйди долой,

Уйми свой стон.

Я удручен

Твоей судьбой:

Ведь лорд-палач — соперник твой, недавно нам назначенный.

И скоро он

С ней вступит в брак:

Ведь обручен

Же с ней дурак;

Да, он, буффон,

С ней обручен;

И скоро с нею вступит в брак он, вышеобозначенный.

ХОР:

Начнет вот-вот

Он брачный пир,

Он к ней придет

Под звуки лир.

Под звуки лир начнет свой пир

Наш лорд-палач, недавно нам назначенный.

НАНКИ-ПУ (речитатив):

Моя Юм-Юм, о, как люблю тебя я!

И вот теперь, Юм-Юм, я выясняю,

Что станешь ты вот-вот женою Ко-Ко.

О Боже, как страдаю я жестоко!

ПУ-БА:

Вот он идет в полнейшей экзальтации,

И всю тебе он выдаст информацию.

(Входит хор приближенных Ко-Ко.)

ХОР:

Вот он, наш лорд-палач прославленный!

Решает он задачи всей страны:

Ведь он — чиновник высокопоставленный,

Его услуги жизненно важны.

Хвала, хвала,

Наш лорд-палач прославленный!

(Входит Ко- Ко.)

КО-КО:

Был посажен я в острог,

Обреченный злой судьбою,

Но отпущен под залог:

Вот везение какое!

Самому мне невдомек,

Что произошло со мною.

А теперь мой чин высок,

И я стал важнее втрое.

Сделал я большой скачок

И вполне горжусь собою.

Стало быть, конец тревог:

Как возвышен высоко я!

ХОР:

Хвала, хвала,

Наш лорд-палач прославленный!

КО-КО: Господа, я глубоко тронут этим приемом. Я могу лишь ответить, что если меня призовут выполнять мои профессиональные обязанности, найдется достаточно людей, от которых обществу необходимо избавиться.

ПЕСНЯ

Уж если так случится, что жертву мне найдут,

Есть список небольшой — да, список небольшой

Людей, которых вовсе нам всем не нужно тут:

Убрать их надо всех, убрать их всех долой!

Двуличные политики, мздоимцы и лгуны —

Людишки эти подлые нам вовсе не нужны;

И люди, что старательно нам похвалы поют,

А после, за спиной у нас, нещадно нас клянут;

И площадной социалист, плюющийся слюной:

Вот список небольшой — да, список небольшой.

ХОР:

Все в списке небольшом — все в списке небольшом,

И мы их в преисподнюю отправим прямиком.

КО-КО:

Еще толпа бездарных, напыщенных певцов —

Есть и они в моем том списке небольшом;

И тот, кто, лузгая попкорн, плюется нам в лицо —

Он тоже должен под моим погибнуть топором;

Тот, кто не любит край родной, чужие же — весьма;

Мазила, что каракулями пачкает дома;

И всем нам уши режущий бездарный музыкант,

У коего есть знания, но только не талант;

И дамочка, которая одета мужиком, —

Все в списке есть моем — в том списке небольшом.

ХОР:

Все в списке небольшом — все в списке небольшом,

И нам таких людишек не нужно нипочем.

(Хор уходит; входит Пу-Ба.)

КО-КО: Пу-Ба, мне кажется, что когда Юм-Юм вернется сюда из школы, празднество по случаю моего предстоящего бракосочетания продлится добрую неделю. Я хотел бы с тобой посоветоваться, сколько денег я должен на это истратить.

ПУ-БА: Конечно. В какой из моих обязанностей ты хотел бы со мной проконсультироваться? В качестве лорда-казначея, лорда-канцлера, генерального прокурора или личного секретаря?

КО-КО: Допустим, сначала в качестве личного секретаря.

ПУ-БА: В качестве личного секретаря я должен тебе сказать: возьми деньги из городской казны, не скупись, обставь все с размахом.

КО-КО: Конечно, пусть все оплатят налогоплательщики, казна выдержит. Таков, значит, твой совет?

ПУ-БА: В качестве личного секретаря. Конечно, ты должен понять, что в качестве лорда-казначея я должен следить, чтобы казна тратилась экономно.

КО-КО: Но ты только что сказал: «Не скупись, обставь все с размахом».

ПУ-БА: В качестве личного секретаря.

КО-КО: А теперь ты говоришь, что нужно соблюдать экономию.

ПУ-БА: В качестве лорда-казначея.

КО-КО: Отойдем в сторону, чтобы лорд-казначей нас не слышал. (Отводит его на другой конец сцены.) А теперь, как мой адвокат, что ты мне посоветуешь?

ПУ-БА: В качестве твоего адвоката я скажу: «Рискни — иди ва-банк!»

КО-КО: Спасибо. (Жмет ему руку.) Я рискну.

ПУ-БА: Но, как верховный судья, я должен следить, чтобы не был нарушен закон.

КО-КО: Понимаю. Отойдем, чтобы верховный судья нас не слышал. (Отводит его в сторону.) А теперь говори как председатель парламента.

ПУ-БА: Как председатель парламента вопрос об утверждении расходов я должен поставить на голосование; но в качестве лидера оппозиции я буду решительно голосовать против. Однако как главный бухгалтер я мог бы слегка подделать счета и как генеральный инспектор я могу не заметить подлога. Но затем, в качестве архиепископа, мой долг — разоблачить эту бесчестную сделку, и я буду вынужден арестовать себя в моем качестве начальника полиции.

КО-КО: Ох, как все это сложно!

ПУ-БА: Я не хочу сказать, что все эти достойные люди коррумпированы, но я обязан упомянуть, что, по их мнению, всю эту сложность можно уладить весьма значительным унижением.

КО-КО: Я обдумаю твое упоминание. Однако сюда идет моя воспитанница со своими подругами, и, по-моему, будет вполне в духе японских традиций, если ты сделаешь им комплимент — иными словами, окажешь им какое-то подобострастие.

ПУ-БА: Нет унижения — нет подобострастия.

(Оба уходят. Входят Юм-Юм, Петти-Син и Пип-Бо.)

ТРИО

ТРОЕ:

В школе учились мы все втроем,

Ну, а отныне вот здесь — наш дом;

Радость и смех мы в него внесем —

В школе учились мы.

ЮМ-ЮМ:

Пусть раздается веселый смех! (Хихикает.)

ПИП-БО:

На смех готовы поднять мы всех! (Хихикает.)

ПЕТТИ-СИН:

Ведь забавляться — совсем не грех. (Хихикает.)

ТРОЕ:

В школе учились мы.

Пусть раздастся смех веселый:

Ведь явились мы из школы,

Где порядок был тяжелый.

В школе учились мы.

ЮМ-ЮМ:

Барышню первую звать Юм-Юм.

ПИ-БО:

С ней — две подруги как минимум.

ПЕТТИ-СИН:

Здесь мы устроим шурум-бурум.

ТРОЕ:

В школе учились мы.

ЮМ-ЮМ:

Замуж коль выйдет одна из нас,

ПИП-БО:

Две вам останутся про запас.

ПЕТТИ-СИН:

Скоро, небось, подойдет их час.

ТРОЕ:

В школе учились мы.

Пусть раздастся смех веселый:

Ведь явились мы из школы,

Где порядок был тяжелый.

(Вдруг застенчиво.) В школе учились мы.

(Входят Ко-Ко и Пу-Ба.)

КО-КО: Наконец-то, здесь моя невеста! (Тянется ее поцеловать.)

ЮМ-ЮМ: Неужели вы хотите поцеловать меня перед всеми этими людьми?

КО-КО: Да, такова моя основная мысль.

ЮМ-ЮМ: Это странно. (К Петти-Син.) Такое позволяется?

ПЕТТИ-СИН: Я думаю, да: это вполне обычно.

ЮМ-ЮМ: Если это обычно, я ничего не имею против. Как вы думаете, господин лорд-канцлер?

ПУ-БА: Насколько я знаю, это иногда делалось. (Ко-Ко целует Юм-Юм в щечку.)

ЮМ-ЮМ: Слава Богу, все это кончилось. (Видит входящего Нанки-Пу.) Как, ты снова здесь? (Все три барышни окружают его и говорят одновременно.) О, я так рада! Я давно тебя не видела! Но я училась в школе, а теперь я приехала домой и больше в школу не поеду!

ПИП-БО: Юм-Юм помолвлена с Ко-Ко, но ей это не очень нравится, и она была бы рада обручиться с тобой. Она приехала домой и больше в школу не поедет!

ПЕТТИ-СИН: Расскажи нам все новости, потому что мы учились в школе и ничего не знаем. А теперь мы приехали домой и в школу больше не поедем.

КО-КО: Простите, может быть, вы представите меня этому господину?

ЮМ-ЮМ: А, это музыкант, который так прекрасно играл на... на...

ПЕТТИ-СИН: На мандолине.

ЮМ-ЮМ: Да, мне кажется, так называется этот инструмент.

НАНКИ-ПУ: Сэр, я имел несчастье влюбиться в вашу воспитанницу Юм-Юм. О, я знаю, что я заслужил ваше недовольство...

КО-КО: Недовольство? Нисколько, мой мальчик! Я и сам в нее влюбился: очаровательная девушка, нет так ли? Я рад, что мой выбор одобрен компетентным джентльменом. Большое спасибо! Но извините, мне надо идти: государственные дела!

(Уходит; Петти-Син и Пип-Бо также скромно удаляются; Нанки-Пу и Юм-Юм остаются одни.)

НАНКИ-ПУ: О Юм-Юм, наконец-то мы одни. Три недели я тебя искал в полной уверенности, что твой опекун казнен, — и вот удар! Еще удар! Я узнаю, что он собирается на тебе жениться.

ЮМ-ЮМ: Увы, да.

НАНКИ-ПУ: Но ты его не любишь?

ЮМ-ЮМ: Увы, нет.

НАНКИ-ПУ: О радость! Но почему ты ему не откажешь?

ЮМ-ЮМ: Какой смысл? Он — мой опекун, и он все равно не позволит мне выйти за тебя замуж.

НАНКИ-ПУ: Я могу подождать, пока ты будешь совершеннолетней.

ЮМ-ЮМ: Ты забыл, что в Японии женщины становятся совершеннолетними только в пятьдесят лет.

НАНКИ-ПУ: Да, правда; с семнадцати до сорока девяти лет они считаются несовершеннолетними.

ЮМ-ЮМ: Кроме того, бродячий музыкант — разве это подходящая партия для воспитанницы лорда-палача?

НАНКИ-ПУ (в сторону): Сказать ли ей? Надеюсь, она меня не выдаст. (Громко.) Но что если я докажу, что я — вовсе не музыкант?

ЮМ-ЮМ: Правда? Я сразу так и подумала, услышав, как ты играешь.

НАНКИ-ПУ: Что если я докажу, что я — старший сын японского микадо?

ЮМ-ЮМ: Сын микадо? Но почему ваше высочество переодеты? Что вы сделали дурного? Обещайте мне, что вы никогда больше этого не сделаете!

НАНКИ-ПУ: Несколько лет назад я имел несчастье понравиться Катише — престарелой придворной моего отца, и, согласно закону, который установил микадо, она потребовала, чтобы я на ней женился. И мой отец — этакий японский Петр Великий — приказал мне жениться на Катише, иначе я буду казнен. Тогда я переоделся и сбежал, и я привлек твое внимание, когда в городе Титипу играл на мандолине в местном оркестре. (Подходит к ней.)

ЮМ-ЮМ (отступая): Не подходите! Ваше высочество знает, как строго закон карает флирт!

НАНКИ-ПУ: Но мы здесь одни, никто нас не видит.

ЮМ-ЮМ: За флирт по закону полагается смертная казнь! А мы должны соблюдать закон. Закон есть закон!

НАНКИ-ПУ: Пошел он к чертям, этот закон!

ЮМ-ЮМ: Я бы тоже его к ним послала, но он к ним не пойдет.

НАНКИ-ПУ: Не будь этого чертова закона, как мы были бы счастливы!

ЮМ-ЮМ: О да!

НАНКИ-ПУ: Не будь этого закона, мы сели бы рядом — вот так. (Садится рядом.)

ЮМ-ЮМ: Но поскольку он есть, мы должны сидеть в сотне метров друг от друга. (Переходит па другую сторону сцены.)

НАНКИ-ПУ: О, если бы не закон!

ЮМ-ЮМ: Да, если бы не закон! К тому же, я помолвлена с Ко- Ко.

НАНКИ-ПУ: Да, ты помолвлена с Ко-Ко.

ДУЭТ

НАНКИ-ПУ:

Ах, помолвлена ты с Ко-Ко,

А не то б я говорил,

Что страдаю я жестоко,

И теперь мне свет не мил.

Я совсем от страсти маюсь.

Если б мы вступили в брак,

Я, тобою восхищаясь,

Целовал тебя бы — так. (Целует ее.)

ЮМ-ЮМ:

Целовал меня бы — так. (Целует его.)

Но помолвлена я с Ко-Ко,

А ты знаешь без намека:

Вознесен он так высоко.

Так простимся без упрека.

ОБА:

Без упрека, без упрека.

НАНКИ-ПУ:

Я сдержу свое желанье,

Хоть от страсти я маньяк,

И сегодня на прощанье

Я тебя целую — так. (Целует ее.)

Я люблю тебя, о да,

Но прощаюсь навсегда.

Да, о да, о да, о да! (Целует ее.)

ОБА:

Да, о да, о да, о да,

Мы простимся навсегда!

(Расходятся в разные стороны.)

(Входит Ко - Ко, а некоторое время спустя — Киш- Миш и Пу-Ба.)

КО-КО: Что случилось? Разве вы не видите, что я философствую?

КИШ-МИШ:

Гром и пламя!

Здесь над нами

Мчатся тучи,

Так могучи,

Что земля

Дрожмя

Дрожит.

КО-КО (нм обоим):

Может быть, вы объясните

Правду о своем визите?

Не пойму,

Почему

Столь у вас тревожный вид.

КИШ-МИШ:

Гром гремит, летит торнадо.

К нам пришло письмо микадо,

И прочесть его нам надо:

В нем — приказы,

Нужно сразу

Знать, что нам

Он там

Велит.

КО-КО: Микадо прислал письмо? Что такое он может нам приказать? (Распечатывает письмо и читает.) Боже! Я этого ждал — раньше или позже. Микадо недоволен тем, что за целый год в Титипу не было ни одной казни, и он постановил, что если в течение месяца у нас никто не будет казнен, то на эшафот взойдет сам лорд-палач города Титипу. Пу-Ба, что делать?

ПУ-БА: Естественно, взойти на эшафот. Ведь ты уже был приговорен к смертной казни.

КО-КО: Пу-Ба, что ты говоришь? Не могу же я сам отрубить себе голову.

ПУ-БА: Почему бы и нет?

КО-КО: Как почему? Потому что, во-первых, самообезглавливание — это чрезвычайно сложная процедура, не говоря уже о том, что опасная, и во-вторых, это самоубийство, а самоубийство — это преступление, караемое смертной казнью.

ПУ-БА: Да, пожалуй, это так.

КО-КО: Кроме того, я не вижу, как человек может сам отрубить себе голову.

ПУ-БА: Ты можешь попробовать.

КИШ-МИШ: Даже если ты отрубишь себе половину головы, это уже будет что-то. Это покажет, что ты по крайней мере старался выполнить приказ микадо.

ПУ-БА: Боюсь, что если ты не сумеешь найти себе заместителя...

КО-КО: Заместителя? Это идея! Пу-Ба, я назначаю тебя лордом- заместителем.

ПУ-БА: Благодарю: это верх моих честолюбивых мечтаний. Но — увы! Я вынужден отказаться: я недостоин такой высокой чести.

Отдал приказ

Мой древний род

Взойти тотчас

На эшафот.

Я рад всегда

Туда взойти.

Но нет — туда

Мне нет пути.

Хоть я ценю

Свой древний род,

Я отклоню

Такой почет.

Мне не пристал

Почет такой:

Я ростом мал,

Я духом вял,

Я — не герой.

Я сей соблазн

Весьма ценю,

Но все же казнь

Я отклоню,

Я отклоню.

КО-КО:

Хоть я на казнь

Пойду, как в бой,

Берет боязнь

За город мой —

За всю толпу

Моих граждан,

За Титипу,

Где чин мне дан;

В нем я — эдил;

Он мной храним,

И в нем я жил,

Он вверен был

Трудам моим.

Хоть я могу

Лечь под топор,

Я берегу

Свой дом и двор.

Я честь блюду,

И ждет народ,

Что я взойду,

На эшафот,

На эшафот.

КИШ-МИШ:

Нам говорят,

Что каждый гад,

Когда взойдет

На эшафот,

Издавши стон

Под топором, —

Без боли он

Умрет потом.

Коль это так,

В том — добрый знак,

Ведь как-никак,

Ты — не вахлак

И не байбак:

Вперед, вперед!

Закон суров,

Уж эшафот

Тебе готов.

Смерть жертву ждет,

Вокруг — народ,

Смелей вперед —

На эшафот,

На эшафот.

ВСЕ ТРОЕ:

Как тяжело сидеть в темнице под замком,

Когда одни лишь стены голые кругом,

И ожидать, что поведут тебя потом,

Чтоб голову тебе оттяпать топором.

(Пу-Ба и Киш-Миш уходят.)

КО-КО: Это просто возмутительно! Я, помилованный в последний момент и возведенный в ранг лорда-палача, должен теперь быть казнен — и при том, казнен человеком, которому была оказана такая честь! (Входит Наики-Пу с веревкой в руках.) Что ты здесь делаешь? Пошел вон! Разве ты не видишь, что я философствую?

НАНКИ-ПУ: Не обращай на меня внимания, я не буду тебе мешать.

КО-КО: Что ты собираешься сделать с этой веревкой?

НАНКИ-ПУ: Я собираюсь покончить счеты с жизнью. Как говорится, лучше нету того свету.

КО-КО: Покончить счеты с жизнью? Почему?

НАНКИ-ПУ: Потому что ты хочешь жениться на девушке, которую я люблю.

КО-КО: Нет, я не могу позволить тебе умереть... Впрочем: почему нет? Идея: заместитель! Слушай: если ты уж твердо решил умереть, то не все ли равно, когда именно? Лучше умри через месяц — торжественно, на эшафоте, от грозной руки лорда-палача. Рассуди сам: целый месяц ты будешь жить у меня в доме, на всем готовом, словно у Будды за пазухой. А потом ты торжественно умрешь при большом стечении народа, под звуки оркестра, и твоя любимая Юм-Юм будет красиво заламывать руки и трогательно лить слезы.

НАНКИ-ПУ: Хорошо, я скажу тебе, на каком условии я на это соглашусь. Разреши мне завтра жениться на Юм-Юм, и через месяц я позволю отрубить себе голову. Я получу целый месяц супружеского счастья. А потом она станет вдовой, и ты сможешь сам на ней жениться.

КО-КО: Вообще-то, это — идея. По рукам?

НАНКИ-ПУ: По рукам!

КО-КО: В конце концов, это отсрочит мою женитьбу всего на месяц. Но ты не будешь настраивать ее против меня? Понимаешь ли, я воспитал ее, чтобы сделать своей женой, я научил ее смотреть на меня как мудрого и достойного человека. Я не хочу, чтобы ее мнение обо мне изменилось.

НАНКИ-ПУ: Обещаю тебе: от меня она никогда не узнает правды.

(Входят Юм-Юм, Петти-Син и Пип-Бо, Пу-Ба, Киш-Миш и лорды.)

АНСАМБЛЬ

ХОР:

Мы знать хотим,

Что будет с ним

И кто взойдет

На эшафот.

Что решено,

Скорей открой.

Но все равно

Печален жребий твой.

ПУ-БА:

Так что решился делать ты, скорее нам открой.

КО-КО:

Меня поздравьте, господа: нашелся заместитель.

ХОР:

Ура. Ура, ура, ура! Кто ж этот избавитель?

КО-КО:

Он — Нанки-Пу.

ХОР:

Хвали судьбу!

КО-КО:

И он пойдет...

ХОР:

На эшафот.

КО-КО:

Но я свою Юм-Юм ему вручаю.

И хоть ее я нежно обожаю,

Я никогда ее бы не отдал,

Когда бы я,

Ее любя,

Себя еще нежней не обожал.

ХОР:

О да, себя всегда он нежно обожал.

КО-КО:

Бери ее — она твоя! Ее тебе вручаю я.

НАНКИ-ПУ:

Умчалась прочь

Лихая тень,

ЮМ-ЮМ:

Исчезла ночь,

Забрезжил день.

НАНКИ-ПУ:

Хоть скоро ночь опять придет,

ЮМ-ЮМ:

Нас все же месяц счастья ждет.

ХОР:

Теперь для нас

Пришла пора

Пуститься в нляс,

Кричать: «Ура!»

НАНКИ-ПУ:

Пускай все ходит ходуном,

Медовый месяц мы начнем!

ПЕТТИ-СИН:

Неделя, месяц или год

ЮМ-ЮМ:

Пусть очень весело пройдет!

ПЕТТИ-СИН:

Тебя медовый месяц ждет!

ХОР:

Теперь для нас

Пришла пора

Пуститься в пляс,

Кричать: «Ура!»

Пускай все ходит ходуном,

И веселиться мы начнем.

ПУ-БА:

Хоть ты погибнешь ни за грош,

Коль Ко-Ко нам не врет,

И через месяц ты умрешь,

Взойдя на эшафот,

Но мы сейчас начнем гульбу,

Потешимся слегка.

Живи же долго, Нанки-Пу,

Живи еще — пока...

ХОР:

Пока еще ты не в гробу,

Благославляй свою судьбу.

Живи же долго, Нанки-Пу,

Живи еще — пока.

(Входит Катиша.)

КАТИША:

Заканчивайте праздник и внимайте мне.

ХОР:

Кто, кто она, чей грозный вид Веселью нашему грозит?

КАТИША:

Здесь Нанки-Пу, неверный мой жених.

ХОР:

Уйди от нас, останься в стороне.

КАТИША:

Глупец! Сбежал он от утех моих.

ХОР:

Уйди, нам веселиться не мешай.

КАТИША:

Вернись ко мне, коварный негодяй!

ХОР:

Уйди, безумная, скорее!

НАНКИ-ПУ (к Юм-Юм):

Она — Катиша.

О ней рассказывал тебе я.

КАТИША:

Нет, не уходи!

Прильни к моей груди!

Бежишь, глупец,

Ты ласк моих.

Спешишь, слепец,

Ты прочь от них

И отвергаешь

Мою ты страсть,

И, знать, желаешь

Меня проклясть.

Глупец, слепец,

Уйди от них.

Будь молодец:

Ты — мой жених.

ХОР:

Коль ты — ее жених, глупец,

Пойди с ней лучше под венец.

КАТИША (к Юм-Юм):

Хоть ты моложе

меня раз в пять,

Со мной негоже

себя равнять.

Ведь ты не знаешь

Мой сан каков,

Но проиграешь

В конце концов.

Да, рок царит,

Незыблем он.

Тебе звучит

Звон похорон.

ХОР:

Коль правду говорит она,

Тебе она лишь суждена.

ПЕТТИ-СИН:

Долой, несчастная, ступай,

И нас сегодня не пугай

Зловещим лаем.

То, что он твой жених, — вранье,

И притязание твое

Мы отвергаем.

Ведь женится он на Юм-Юм,

Свой гнев укроти ты,

Умерь аппетиты,

Устроим мы свадебный бум-бум-бум,

Пора тебе взяться за ум.

Коль всем каракатицам

Замуж захочется,

Они налетят, как самум.

Зачем же тревога и шум?

Чтоб вытащить лучший улов,

Других поищи женихов.

КАТИША:

Официально

Вам говорю:

Стою печально

И вся горю.

Ушла надежда,

Сгорев дотла.

Но вы — невежды,

Любовь не умерла.

(К Нанки-Пу.) Но будет очень жалок твой конец:

Просить прощенья станешь ты, стервец:

С тебя сорву я маску, окаянный.

НАНКИ-ПУ (в сторону):

Я весь дрожу.

КАТИША:

Так приготовьтесь к новости нежданной:

Я все скажу:

Он — не певец, поющий вам баллады...

ЮМ-ЮМ (ее осеняет мысль)'.

Ага, я знаю!

КАТИША:

Ваш Нанки-Пу — он сын...

ХОР (громко заглушает ее):

Банзай! Банзай!

КАТИША:

Да, всем узнать вам правду надо.

Так вот: он — старший сын...

ХОР (очень громко):

Банзай! Банзай!

КАТИША:

Скажу...

ХОР:

Банзай!

КАТИША:

...свою иеремиаду:

Он — сын...

ХОР:

Банзай!

КАТИША:

он сын….

ХОР:

Банзай!

КАТИША:

он сын...

ХОР:

Банзай! Банзай!

КАТИША:

О, ветер вой,

Реви, волна!

Я всей душой

Оскорблена!

Я вся от гнева трепещу

И я жестоко отомщу.

Я зла, как лев,

И близок час —

Микадин гнев

Падет на вас:

Он вам сулит беду и смерть,

И он обрушится, как смерч!

ХОР:

Приходит час

Для торжества.

Уйди, ужасная сова!

Уйди долой!

Тебе — шабаш!

Не омрачай же праздник наш.

Теперь для нас

Пришла пора

Пуститься в пляс,

Кричать: «Ура!»

Мы прославляем молодых.

Виват, невеста и жених!

(Катиша в ярости удаляется, раздвигая толпу. Начинается празднество. Занавес опускается.)

АКТ ВТОРОЙ

Та же декорация. Юм-Юм прихорашивается перед свадьбой. Петти-Син и Пип-Бо расчесывают ей волосы и накладывают румяна. Их окружает хор девушек.

ХОР:

Локон черно-синий

Туго заплетем,

Чтоб была красивей

Девушка потом.

Краски ей наложим,

Губки подведем,

Чтоб была пригожей

Девушка потом.

Будет хороша потом

Молодая под венцом.

ПЕТТИ-СИН:

Взгляд невинный спрячь —

Все мы взгляды спрячем.

Если хочешь, плачь —

Мы с тобой поплачем.

Позовут — вскочи

Вспугнутою ланью,

Сердцем трепещи,

Но смири желанье:

Скромность — показной симптом

Для невесты под венцом.

ХОР:

Локон черно-синий

Туго заплетем,

Чтоб была красивей

Девушка потом:

Будет хороша потом

Молодая под венцом.

(Петти-Син, Пип-Бо и девушки уходят.)

ЮМ-ЮМ: Да, я действительно красива. Иногда я сижу и думаю, в своей безыскусной японской манере, что я и в самом деле красивее всех на свете. Может быть, это тщеславие? Нет! Природа прекрасна и радуется своей красоте. Я — дитя природы и подражаю своей матери.

Небесный луч

Весьма могуч —

Он светит горделиво.

Но он и сам

Промолвит нам,

Что он — весьма красивый.

Он не кричит:

«О стыд! О стыд!

Так будьте снисходительны!»

Нет, он и сам

Признает нам,

Что он — такой действительно.

Да, он — мой побратим,

Земля — моя.

Мы оба с ним царим:

Тот луч и я.

А вот луна —

Хотя бледна

Владычица ночная,

Она легка

И не робка,

Луч солнца отражая.

И льет в ночи

Свои лучи

Небесное высочество,

Горда она,

И не видна

В ней робость одиночества.

И ценности своей

Не утая,

Царим мы вместе с ней:

Луна и я.

(Входят Питти-Син и Пип-Бо.)

ЮМ-ЮМ: Да, сегодня мне все улыбается. Я выхожу замуж за человека, которого люблю, и, наверно, я — самая счастливая девушка в Японии.

ПИП-БО: Да, самая счастливая девушка, достигшая почти полного счастья.

ЮМ-ЮМ: Почему «почти полного»?

ПИП-БО: Дорогая, ведь всем известно, что через месяц твой муж будет казнен, Это, я считаю, — все-таки его ахиллесова пята. Значит, через месяц твое счастье будет не совсем полным.

ЮМ-ЮМ: Это еще бабушка надвое сказала.

ПИП-БО: Ну, что бы ни сказала твоя или его бабушка, это — его недостаток.

ПЕТТИ-СИН: Не обязательно. Действительно, это еще бабушка надвое сказала.

ЮМ-ЮМ (плачет): Очень невежливо с твоей стороны говорить об этом в такой день. Если мое супружеское счастье будет... будет...

ПИП-БО: Прервано.

ЮМ-ЮМ: Ну да, прервано — через месяц, неужели ты не можешь позволить мне на время об этом забыть? (Плачет. Входит Нанки-Пу.)

НАНКИ-ПУ: Юм-Юм в слезах — утром перед свадьбой?

ЮМ-ЮМ: Мне напомнили, что через месяц ты будешь казнен. (Разражается слезами.)

ПИТТИ-СИН: Да, мы ей напомнили, что тебе отрубят голову.

НАНКИ-ПУ: Месяц? Но что такое месяц? Разделение времени на месяцы очень условно. Кто сказал, что сутки состоят из двадцати четырех часов?

ПИТТИ-СИН: Таково общее мнение.

НАНКИ-ПУ: Ну, так мы откажемся от этого мнения. Мы назовем секунду минутой, а каждую минуту — часом, а каждый день — годом. Значит, нас ожидают тридцать лет супружеского счастья.

ПИП-БО: И по такой шкале наш разговор уже длится четыре с половиной часа.

ЮМ-ЮМ (все еще хныча): Как быстро летит время, когда человек счастлив!

НАНКИ-ПУ: Ну, не плачь! Помни: у каждой тучки есть светлая изнанка; нет худа без добра.

ЮМ-ЮМ (утирая слезы): Конечно. Будем же... будем абсолютно счастливы.

НАНКИ-ПУ: Во что бы то ни стало! Будем развлекаться!

ПИТТИ-СИН: Глупо плакать.

ЮМ-ЮМ (пытаясь смеяться): Совершенно нелепо.

(Все принужденно смеются.)

МАДРИГАЛ

НАНКИ-ПУ, ПЕТТИ-СИН, ПИП-БО:

Вот мы за руки взялись,

Наступает время свадьбы.

На нее не опоздать бы.

Краткий миг, не торопись!

Нынче радость мы познали,

А потом придут печали.

Колокольный слышен звон:

Дин-дон, дин-дон!

Мрак пока с небес не пал,

Да и вечер не настал;

Пропоем же мадригал:

Фал-ла, фал-ла-ла!

Слезы будем утирать:

Нынче счастьем мы богаты!

До угрюмого заката

Для чего же нам рыдать?

Все обречены на горе:

Я — сегодня, вы же — вскоре.

Оборвется сладкий сон.

Дин-дон, дин-дон!

Мрак пока с небес не пал

И не наступил финал;

Пропоем же мадригал:

Фал-ла, фал-ла-ла! (Юм-Юм заливается слезами.)

(Петти-Син и Пип-Бо уходят. Нанки-Пу обнимает Юм-Юм. Входит Ко-Ко. Нанки-Пу отпускает Юм-Юм.)

КО-КО: Продолжайте; не обращайте на меня внимания.

НАНКИ-ПУ: Боюсь, это зрелище вас расстраивает.

КО-КО: Неважно. Я должен к этому привыкнуть. Только, пожалуйста, приучайте меня к этому постепенно. (Нанки-Пу берет Юм-Юм за талию.) Вот так: сначала я привыкну вот к этому жесту.

ЮМ-ЮМ: Может быть, вы все-таки уйдете. Боюсь, вам больно видеть нас вместе.

КО-КО: Нет, я должен привыкнуть все это выносить.

НАНКИ-ПУ: Ладно, приободритесь. Вспомните, что через месяц она будет вашей женой.

КО-КО: Нет, нечего обманывать себя несбыточными надеждами.

НАНКИ-ПУ и ЮМ-ЮМ: Что вы имеете в виду?

КО-КО: Увы! Мне не суждено брачное блаженство. Дитя мое, ты никогда не будешь моей женой.

НАНКИ-ПУ: Что?

ЮМ-ЮМ (радостно): Ах!

КО-КО: Только что генеральный прокурор Пу-Ба сообщил, что согласно закону, подписанному великим микадо, жена казненного преступника должна умереть вместе с ним — точнее, она должна быть погребена заживо.

НАНКИ-ПУ и ЮМ-ЮМ: Погребена заживо?

КО-КО: Да. Это — очень неприятная смерть.

НАНКИ-ПУ: Но, может быть, господин Пу-Ба ошибается?

КО-КО: Я тоже так думал. Я проконсультировался с лордом-канцлером, верховным судьей, лорд-мэром Титипу и моим семейным адвокатом — и все они это подтверждают. Никогда в жизни я не видел такого единодушия.

НАНКИ-ПУ: Погодите. Но этот закон никогда не применялся на практике.

КО-КО: Пока нет. Видишь ли, флирт — это единственное преступление, за которое полагается смертная казнь. А женатые люди никогда не флиртуют.

НАНКИ-ПУ: Конечно, нет, я совсем забыл. Значит, моя мечта о супружеском счастье не осуществится.

ЮМ-ЮМ: О мой дорогой, мой суженый! Поверь, я люблю тебя всей душой! Я никогда не полюблю никого другого! Но быть погребенной заживо…

НАНКИ-ПУ: О, конечно, я теперь не вправе настаивать, чтобы ты сдержала свое слово и вышла за меня замуж: ведь тогда тебя ждет ужасная смерть.

ТРИО

ЮМ-ЮМ:

Как же это так?

Что это за брак?

С женихом, выходит, вместе

Надо гибнуть и невесте?

Что за кавардак?

Как же это так?

НАНКИ-ПУ:

Как же это так?

Я попал впросак!

Что быть может несуразней:

Целый месяц я до казни

Буду холостяк!

Как же это так?

КО-КО:

Значит, будет так:

Лопнул этот брак!

А она за мужем милым

Не торопится в могилу!

Это — не пустяк:

Это — добрый знак.

(Подходя к Нанки-Пу): Мой бедный друг, мне так тебя жалко.

НАНКИ-ПУ: Спасибо на добром слове.

КО-КО: Я совершенно беспомощен. Не могу представить себе более ужасного положения, чем когда у мужчины в последнюю минуту срывается свадьба. Но, по крайней мере, ты увидишь мою свадьбу.

НАНКИ-ПУ: Очень жаль, но это невозможно.

КО-КО: Почему?

НАНКИ-ПУ: Я умру сегодня.

КО-КО: Что ты имеешь в виду?

НАНКИ-ПУ: Я не могу жить без Юм-Юм. Сегодня же я сделаю себе харакири.

КО-КО: Нет, уж извини, я не могу тебе этого позволить.

НАНКИ-ПУ: Почему?

КО-КО: Но ведь ты подписал контракт, по которому ты обязался пасть от руки лорда-палача через месяц. Если ты покончишь жизнь самоубийством, это будет нарушение контракта, и мне придется взойти на эшафот вместо тебя.

(Входит Пу-Ба.)

КО-КО: Лорд-мэр, что случилось?

ПУ-БА: Великий микадо со свитой приближается к нашему городу, он будет здесь через десять минут.

КО-КО: Микадо? Он хочет узнать, выполнено ли его руководящее указание. А если нет, он прикажет казнить меня. Дело становится серьезным. (К Нанки-Пу.) Контракт есть контракт, и ты не можешь обмануть правосудие, покончив с собой. Ты должен позорно пасть на эшафоте от руки палача.

НАНКИ-ПУ: Ладно; ведь мне все равно нет жизни без Юм-Юм. Отруби мне голову.

КО-КО: Как? Сейчас?

НАНКИ-ПУ: Да, сейчас же. Кто кончил жизнь трагически, тот истинный певец.

КО-КО: Но — так сразу? Я еще не готов! Я ни разу в жизни не убил даже навозного жука. Мне надо сперва взять уроки, попрактиковаться на белых мышах и морских свинках, прежде чем отрубить голову бродячему певцу. Да я бы и не согласился стать лордом-палачом, если бы не думал, что этот пост — чисто номинальный. Я не могу тебя убить: вообще, я не могу никого убить. (Плачет.)

НАНКИ-ПУ: А, ладно тебе! Ты же знаешь: ведь все равно рано или поздно тебе придется это сделать.

КО-КО (неожиданно вскакивает): Придется? Я в этом не уверен.

НАНКИ-ПУ: Что это значит?

КО-КО: Зачем это делать? Мы составим официальную справку о том, что ты был казнен. И эту справку подпишут свидетели: лорд-канцлер, лорд-казначей, генеральный прокурор, верховный судья, архиепископ и лорд-мэр города Титипу.

НАНКИ-ПУ: Где они?

КО-КО: Вот они — все здесь. Пу-Ба, разве ты не подпишешь?

ПУ-БА: Стало быть, я должен стать лжесвидетелем, чтобы обеспечить твою безопасность?

КО-КО: Почему нет? Ты получишь обычное унижение — как всегда.

ПУ-БА: Унижение будет наличными или по безналичному расчету?

КО-КО: Наличными — плата вперед.

ПУ-БА: О моя фамильная гордость! Но я все вынесу — ради отечества!

НАНКИ-ПУ: Но еще раз говорю — я не могу жить без Юм-Юм.

КО-КО: О, Юм-Юм, Юм-Юм! К черту Юм-Юм! Пу-Ба, пойди и приведи сюда Юм-Юм! (Пу-Ба уходит.) Бери свою Юм-Юм, женись на Юм-Юм и убирайся отсюда, чтоб я тебя больше не видел. (Пy-Ба возвращается вместе с Юм-Юм.) Вот она. Юм-Юм, у тебя сейчас найдутся свободные пять минут?

ЮМ-ЮМ: Да, а что?

КО-КО: Так пойди с архиепископом, он тебя сейчас же обвенчает.

ЮМ-ЮМ: Но если я буду погребена заживо...

КО-КО: Молчи, ничего не спрашивай, Нанки-Пy тебе потом все объяснит.

НАНКИ-ПУ: Но минуточку...

КО-КО: Нет времени для пустых разговоров. Приезжает великий микадо, он хочет убедиться, что я выполнил его руководящее указание, и если он увидит тебя живым, мне будет очень трудно убедить его, что я тебя казнил. (Пу-Ба уходит вместе с Юм-Юм и Нанки-Пу.) А, вот и он!

(Входят Микадо и Катиша; их окружают, свита, и вооруженные солдаты.)

ДУЭТ

МИКАДО:

Я властью облечен

И правлю я страной.

КАТИША:

Я — первая леди, которую он

Выбрал своей снохой.

МИКАДО:

Да, я высоко вознесен

И правилен выбор мой.

КАТИША:

Я — первая леди, которую он

Выбрал своей снохой.

Все — все

Склонитесь перед снохой.

ХОР:

Все — все

Мы склонимся перед снохой.

МИКАДО:

Японцам я — как отец,

И жнец, и в дуду игрец.

Все знают, что я такой.

КАТИША:

И выбрана я снохой.

И я очень рада,

Что мудрый микадо

Выбрал меня снохой.

ХОР:

Все — все

Мы склонимся перед снохой.

АРИЯ

МИКАДО:

Добрей меня микадо

Не видала страна вовек.

Скажу я прямо:

Конечно, я самый

Человечный человек.

Пусть преступленье и наказанье

Друг другу будут сродни,

И грешников мы

Наказывать станем

Тем, чем грешили они.

Я, не жалея сил,

Подумал и решил,

Чтоб точно как лиходей грешил,

Он так и наказан был.

А также, кроме того,

Превратим мы кару его

В невинное развлечение

И милое шутовство.

Певцов безголосых

Без лишних вопросов

Отправим мы петь в зоосад:

Пусть под птичьи трели

Свои ритурнели

Поют с павианами в лад.

Если есть прохиндей,

Что лечит людей,

Не имея диплома врача,

Пусть ему недоученный брадобрей

Вырвет все зубы сплеча.

Дурной проповедник,

Что служит обедни,

На всех наводящие сон,

Пусть служит их просто

Фигурам из воска

В музее мадам Тюссо.

А даму, что волосы красит седые

В красно-коричневый цвет,

Мы строго накажем:

Ее мы обяжем

Носить ярко-синий бешмет.

А музыканта из мюзик-холла

Пошлем на концерт в филармонию,

Чтоб слушал, собака,

Бетховена, Баха,

А также другие симфонии.

Кто малюет граффити на окнах вагонов

Или на стенах домов,

Того мы накажем:

И ездить обяжем

На буферах поездов.

Коль изловят

бильярдного игрока

На плутовстве греховном,

Он будет наказан:

Он будет обязан

Играть на бильярде неровном,

Где будут повсюду то выступ, то выем,

И на нем во время игры

Он будет гонять изогнутым кием

Овальные шары.

ХОР:

Он, не жалея сил,

Подумал и решил,

Чтоб точно как лиходей грешил,

Он так и наказан был.

А также, кроме того,

Превратит он кару его

В невинное развлечение

И милое шутовство.

(Все склоняются перед Микадо.)

КО-КО: Позвольте мне приветствовать ваше величество и сообщить вам, что ваше руководящее указание выполнено: в городе Титипу имела место смертная казнь. Генеральный прокурор только что вручил мне официальную справку.

ПУ-БА: Я — генеральный прокурор.

КО-КО: Казнь состоялась в присутствии лорда-канцлера, генерального прокурора, верховного судьи и лорда-мэра города Титипу.

ПУ-БА: Все они присутствовали, ваше величество. Я всех их пересчитал.

МИКАДО: О, как интересно! Жаль, я этого не видел. Опишите мне, как это было.

ТРИО

КО-КО:

Злодей рыдал и вертелся юлой

Со страхом на челе,

А я могучею рукой

Пригнул его к земле.

Его схватил я за косу

И мускулы напряг;

Пока он юлил,

Скулил и выл,

Я вынул свой тесак.

О, мне не забыть,

Как начал он выть,

И выл он жалобно так!

Он был устрашен;

Но тут из ножон

Я вынул свой тесак.

ХОР:

О да, он молил,

И он скулил,

И выл он скорбно так.

Был жалок он,

Но палач из ножон

Тут вынул свой тесак.

ПЕТТИ-СИН:

И вдруг он ко мне глаза обратил

И стал на меня смотреть.

Наверно, ему это придало сил,

Чтоб гордо умереть.

И в этот миг размахнулся палач

И голову разом отсек.

Его тесак

Прошел вот так —

Сквозь шейный позвонок.

Тому, кто в слезах

И чувствует страх,

Вид девушки так мил.

Заслуга моя —

Что сумела я

Придать злодею сил.

ХОР:

Ее рассказ

Лишен прикрас,

Все было точно так,

Когда рассек

Ему позвонок

Палаческий тесак.

ПУ-БА:

Но хоть слетела голова,

Вполне отсечена,

Она была еще жива

И мне кивнула она.

Преступник понял, кто перед ним

И мне воздал почет:

В единый миг

Злодей постиг,

Каков мой древний род.

О да, всех нас

Весьма потряс

Сей страшный эпизод.

Злодей постиг

В единый миг,

Каков мой знатный род.

ХОР:

О да, всех нас

Весьма потряс

Сей страшный эпизод.

Но злодей почтил

И оценил

Того, чей знатен род.

(Ко-Ко с поклоном вручает Микадо справку о казни.)

МИКАДО: Это ужасно интересно, и жаль, что я этого не видел. Но мы явились сюда совсем по другому делу. Год назад мой сын, наследник японского престола, бежал и, переодетый бродячим певцом, скрывается в вашем городе. Так что не будете ли вы так любезны привести его? Он скрывается под именем Нанки-Пу.

КО-КО: Нанки-Пу?

МИКАДО: Нанки-Пу.

КО-КО: Это очень просто. То есть довольно трудно, почти невозможно.

МИКАДО: Так просто или трудно?

КАТИША (разворачивает справку): О, здесь его имя — Нанки-Пу: он был обезглавлен сегодня утром. О, где я найду другого? Где я найду другого? (Ко-Ко, Пу-Ба и Петти-Син бухаются па колени.)

МИКАДО (читает справку): Как Нанки-Пу? Но ведь Нанки-Пу — это мой сын, наследник престола. Как это неприятно! Мой дорогой, в своем рвении выполнить мое руководящее указание вы обезглавили престолонаследника Японии.

КО-КО: Ваше величество, я приношу свои нижайшие извинения. Но ведь мы не знали, что он — ваш сын.

МИКАДО: Конечно, откуда вам было знать? Если человек высокого ранга одевается бродячим певцом, он должен отвечать за последствия. Ведь чей он сын, не было написано у него на лбу. А сыновья уходят в бой.

КО-КО: Правда, чей он сын, могло бы быть вышито на его носовом платке; но ведь мы, японцы, не носим носовых платков. Ха-ха-ха!

МИКАДО: Ха-ха-ха! (Катише.) Я забыл, какое наказание полагается за убийство наследника престола.

КО-КО, ПУ-БА и ПЕТТИ-СИН: Наказание? (Снова бухаются на колени.)

МИКАДО: Да, какое-то очень веселое наказание. Кажется, виновный должен быть заживо сварен в кипящем масле. Или в расплавленном свинце? Я точно не помню.

КО-КО: Но ваше величество сами подтвердили, что ведь я не знал.

МИКАДО: Конечно.

ПЕТТИ-СИН: Я понятия об этом не имела.

МИКАДО: Конечно, нет.

ПУ-БА: Меня там не было.

МИКАДО: Это печальнее всего. К сожалению, в законе говорится об убийстве наследника престола. И ничего не говорится о том, что кто-то чего-то не знал, понятия не имел или там не был. Этот пункт, конечно, должен там быть.

КО-КО, ПУ-БА и ПЕТТИ-СИН: Да!

МИКАДО: Но его там нет.

КО-КО, ПУ-БА и ПЕТТИ-СИН: О!

МИКАДО: Как все-таки небрежно составляются законы. На наших юристов никогда нельзя положиться. Впрочем, приободритесь: на следующей же сессии я им на это укажу. О, так на какое же время мы назначим казнь? Может быть, на завтрашнее утро — после завтрака?

КО-КО: Я не хочу завтракать.

МИКАДО: Поверьте, мне вас очень жаль, но мир жесток, а справедливость торжествует только в театральных спектаклях, да и то не всегда.

ПЕСНЯ ДЛЯ НЕСКОЛЬКИХ ГОЛОСОВ

МИКАДО:

Есть у судьбы система льгот:

У этого — полно забот,

А у того — наоборот.

Но кто достойнее живет?

КО-КО:

Быть может, этот?

КАТИША:

Или тот,

Совсем не знающий хлопот?

ВСЕ:

Тот хохочет, этот хочет.

Хочет — ха-ха!

Очень хочет — ха-ха-ха!

Знаем мы: тому везет,

А этому — наоборот!

КО-КО:

Мы знаем всех наперечет:

Кому, когда и где везет.

Один смеется круглый год,

Другой же в горестях живет,

МИКАДО:

Кто не умрет.

КО-КО, ПУ-БА и ПЕТТИ-СИН:

А кто — вот-вот,

Кому какой грозит исход,

Кто хохочет, кто хлопочет,

Хочет — ха-ха!

Очень хочет — ха-ха-ха!

Но один из них умрет,

А другой — наоборот.

(Микадо и Катиша уходят.)

КО-КО: В хорошенькое дельце вы нас втравили — с вашей головой, которая кивнула человеку знатного рода.

ПУ-БА: Это была просто живописная подробность, придающая внешнее правдоподобие сухому и неубедительному рассказу.

ПЕТТИ-СИН: Живописная подробность! Живописная галиматья!

КО-КО: И ты тоже со своей дурацкой историей о том, как ты помогла ему гордо умереть! Не лезла бы не в свое дело!

ПУ-БА: А ты со своим тесаком! Сгорели мы по недоразумению.

КО-КО: Ну, ладно, теперь это уже неважно. Нам остается только одно. Нанки-Пу еще не уехал. Дан приказ ему на запад — за границу. Он должен немедленно воскреснуть. (Входят Нанки-Пу и Юм-Юм, готовые к путешествию.) А вот и он! Нанки-Пу, хорошая новость: ты помилован.

НАНКИ-ПУ: Ну нет! Я уже умер и готов в дорогу.

КО-КО: Вздор! Произошел необъяснимый катаклизм: оказалось, что ты — сын микадо.

НАНКИ-ПУ: Да, это случилось уже некоторое время тому назад.

КО-КО: Шутки в сторону! Твой отец сейчас здесь вместе с Катишей. И он хочет видеть тебя. А нас он хочет казнить за то, что мы якобы тебя обезглавили.

ЮМ-ЮМ: Но ведь Нанки-Пу уже женат.

КО-КО: Какая разница?

НАНКИ-ПУ: Катиша хочет выйти за меня замуж, но я не могу жениться, потому что я уже женат: соответственно, она потребует моей казни, а после моей казни Юм-Юм будет погребена заживо.

ЮМ-ЮМ: В этом — проблема.

НАНКИ-ПУ: У тебя есть только один шанс. Если тебе удастся уговорить Катишу выйти замуж за тебя, она уже не сможет претендовать на мою руку, и тогда я смогу спокойно воскреснуть и предстать перед микадо.

КО-КО: Мне? Мне жениться на Катише?

НАНКИ-ПУ: Я полагаю, что это для тебя — единственный шанс избежать казни. Пока Катиша незамужняя, я предпочитаю быть мертвым. А когда Катиша выйдет замуж, моя жизнь будет прекрасна, как цветы весной.

ДУЭТ

НАНКИ-ПУ:

Цветы расцветают весной — тра-ля!

Сулят нам тепло и вино

И лето приносят с собой — тра-ля!

Блестит небосвод голубой — тра-ля!

И все ароматом полно.

И можем мы петь и плясать допоздна,

Когда вокруг нас и цветы и весна.

Тра-ля-ля-ля-ля! Тра-ля-ля-ля-ля!

Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля!

КО-КО:

Цветы расцветают весной — тра-ля!

Но все они тут не при чем.

Мне ль свататься к ведьме такой — тра-ля!

Уродливой, страшной и злой — тра-ля!

И с карикатурным лицом?

Поэтому, ежели рядом она,

То мне не нужны ни цветы, ни весна.

Тра-ля-ля-ля-ля! Тра-ля-ля-ля-ля!

Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля!

(Ко-Ко, Нанки-Пу и Юм-Юм уходят; входит Катиша.)

РЕЧИТАТИВ И ПЕСНЯ

КАТИША:

Живу одна. О жалкий жребий мой!

Живу с пустой, израненной душой.

Лишь смерть мне отдых может подарить.

Удел мой — ждать, и наказанье — жить.

Душа скорбит,

В ней — боль обид,

Рыдать навзрыд

Я не хочу.

Мне не уснуть,

Не дышит грудь.

Мой горек путь,

Но я молчу.

Надежды нет,

Затмился свет,

И я нема,

А в сердце — тьма.

Где отыскать

Мне благодать?

Мой самурай,

Навек прощай!

Я так бодра

Была вчера,

Сегодня же — хоть помирай.

(Входит Ко-Ко.)

КО-КО: Катиша!

КАТИША; Мерзавец, ты умертвил моего возлюбленного! Но месть близка — там уже нагревают котел.

КО-КО: Катиша! Умоляю! Я — у твоих ног. Умоляю — пощади меня!

КАТИША: Пощадить? А ты пощадил ли его? Ты убил моего возлюбленного! Он, может быть, не любил меня сейчас, но полюбил бы потом! Меня надо вкушать постепенно — мой вкус может оценить лишь подготовленное небо. Я уже начала подготавливать его, когда он меня покинул. А ныне он мертв — и где я найду другого? Чтобы подготовить мужчину к тому, чтобы любить меня, нужны годы. Неужели мне снова начать этот утомительный процесс и в то же время просить милосердия для тебя, который лишил меня моей жертвы — я имею в виду, моего жениха, — когда его подготовка уже подходила к концу? О, где мне найти другого?

КО-КО (с неожиданной горячностью): Здесь! Здесь!

КАТИША: Что?

КО-КО (страстно): Катиша! Уже много лет я тебя люблю! Эта страсть сжигает мои внутренности! О, не отвергай меня! Если есть в твоем сердце хоть капля жалости, прости влюбленного просителя, у которого все существо трепещет от одного твоего прикосновения! Под маской отвращения я пытался подавить пылающую страсть, кипящую в моем сердце! Но огонь погасить не удалось — он вырвался наружу и излился в жгучих словах, которые невозможно обуздать. Катиша! Я не дерзаю надеяться на твою любовь, но я не могу жить без нее. Дорогая! Обожаемая!

КАТИША: И ты, чьи руки обагрены кровью моего суженого, осмелился говорить о любви женщине, которой принес несчастье! Не искушай меня без нужды!

КО-КО: О да! Прими мою любовь, или я умру на месте.

КАТИША: О нет! Я знаю по себе, что никто никогда не умирает от любви.

КО-КО: Ты не знаешь, что говоришь. Слушай:

ПЕСНЯ

На иве у речки синица сидит

И плачет: «О, ива, о, ива!»

И спросил я: «О чем же ты плачешь навзрыд?»

О, ива, о, ива, о, ива!

Я спросил: «Или ум затуманился твой?

Или в горле исчез регистр грудной?»

И ответила птичка, тряся головой:

«О, ива, о, ива. О, ива!»

И синичка открыла свой маленький рот.

О, ива, о, ива, о, ива!

На челе ее крошечном выступил пот.

О, ива, о, ива, о, ива!

И, падая с ветки, вздохнула она,

И ее поглотила речная волна.

И из-под воды она спела со дна:

«О, ива, о, ива, о, ива!»

Так в водах погибла синичка моя.

О, ива, о, ива, о, ива!

Как она, точно так же погибну и я.

О, ива, о, ива, о, ива!

И ежели ты мне не станешь внимать,

То, как птичка, низвергнусь я в водную гладь,

Но я не смогу, погибая, сказать:

«О, ива, о, ива, о, ива!»

(Во время песии Катиша явно взволнована, и затем она разражается слезами.)

КАТИША: И птичка действительно умерла от любви?

КО-КО: Да, конечно. Я знал ее лично.

КАТИША: Правда? Ты, наверно, был к ней очень привязан.

КО-КО: Да, очень.

КАТИША: И если я тебе откажу, ты тоже погибнешь?

КО-КО: Сегодня же.

КАТИША: Нет, нет! Все, что угодно, только не это. (Падает ему на грудь.) О, я старая глупая гусыня!

КО-КО (скривясъ): Именно так.

КАТИША: И ты не будешь меня ненавидеть, если я иногда вспылю?

КО-КО: Ненавидеть тебя? Никоим образом. А ты не очень сердишься, что я не слишком молод?

КАТИША: Да и я тоже не юная барышня.

ДУЭТ

КАТИША:

В урагане есть большая красота,

В зове бури — затаенная мечта,

И весьма красноречиво

Лев рычит, качая гривой

И помахивая кисточкой хвоста.

КО-КО:

Да, покуда ты живая,

Как хочу увидеть льва я

И обнять его от гривы до хвоста.

КАТИША:

Как любовно в небесах грохочет гром,

Тучи пылко изливаются дождем!

Я люблю землетрясснье,

Обожаю наводненье,

И приятны мне Гоморра и Содом.

КО-КО:

Значит, ежели судьбою

Суждено мне жить с тобою,

Будет жизнь моя — Гоморра и Содом.

КАТИША:

Значит, вкусы наши схожи,

Мы с тобой — одно и то же,

И отлично мы друг с другом заживем.

ОБА:

Коль это так, мы рады очень.

Будут наши ночи —

Как праздник сплошной.

Мы пойдем, чтоб пожениться,

Нам ждать не годится

В день твой — и мой.

КО-КО:

Ты считаешь, что достаточно я стар?

Я — немного залежавшийся товар.

Но, по-видимому, все мы

Знаем все на эту тему:

В стариках сильней всего горит пожар.

КАТИША:

Да, так многие считают,

Этот взгляд преобладает:

В стариках сильней всего горит пожар.

КО-КО:

Начинается любовная игра.

Ты считаешь: ты достаточно стара?

Очень ветхие руины

Хороши, когда старинны —

Так что ты, небось, достаточно стара.

КАТИША:

Да, о том упоминая,

Я, конечно, это знаю:

Да, наверно, я достаточно стара.

ОБА:

Коль это так, мы рады очень.

Будут наши ночи —

Как праздник сплошной.

Мы пойдем, чтоб пожениться,

Нам ждать не годится

В день твой — и мой.

(Фанфары. Входит Микадо, с ним — Катиша, Киш-Миш и весь двор.)

МИКАДО: Дамы, господа! — других не вижу здесь: блеск, изыск, общество прелестное. Теперь мы позавтракали — и все готово. Сделаны все приготовления?

КИШ-МИШ: Ваше величество, все готово.

МИКАДО: Ну, так пусть войдет злосчастный лорд и два других приговоренных. Они, конечно, поступали из лучших побуждений, но были введены в заблуждение.

(Входят Ко-Ко, Катиша, Пу-Ба и Петти-Син; они простираются перед Микадо.)

КАТИША: Великий микадо, прошу помилования для Ко-Ко! Прошу помилования для Петти-Син! Прошу помилования даже для Пу-Ба!

МИКАДО: Извините, я не понял.

ПУ-БА: Помилование даже для Пу-Ба.

КАТИША: Прошу помилования! Поскольку мой нареченный мертв, я только что вышла замуж за это жалкое существо.

МИКАДО: Вот те на! Раз-два — и готово!

КО-КО: Нас поженил архиепископ.

ПУ-БА: Архиепископ — это я.

МИКАДО: Понятно. Но затруднение в том, что коль скоро вы убили наследника престола...

(Входят Нанки-Пу и Юм-Юм; они прелоняют колени.)

НАНКИ-ПУ: Наследник престола жив. И жить хорошо, и жизнь хороша!

МИКАДО: Боже милостивый! Мой сын!

ЮМ-ЮМ: И та, что выбрана вашей снохой.

КАТИША (хватает Ко-Ко за шиворот): Мошенник! Ты меня обманул!

МИКАДО: Да, пожалуй, надо бы кое-что объяснить.

КО-КО: Ваше величество, все очень просто. Я доложил, что я убил Нанки-Пу...

МИААДО: Да, и в очень впечатляющих подробностях.

ПУ-БА: С живописной подробностью, придающей правдоподобие сухому и...

КО-КО: Не можешь ли ты немного помолчать? (К Микадо.) Так вот. Когда ваше величество говорит: «Пусть это будет сделано», это почти сделано — точнее, фактические это уже сделано, потому что воля вашего величества — это закон. Ваше величество говорит: «Убить этого джентльмена!» — и джентльмен уже почти мертв — фактически он-таки мертв; а если он мертв, то почему это не сказать?

МИКАДО: Ничего не может быть удовлетворительнее!

ФИНАЛ

ПЕТТИ-СИН:

Он женился на юной Юм-Юм!

ВСЕ:

Юм-Юм!

ПЕТТИ-СИН:

Что было, то сплыло,

Что будет, то мило —

Зачем же тревога и шум?

ВСЕ:

И шум!