Перешагивая через Грань

Глава восьмая. Два солнца на закате

Страх никогда не бывает персонифицированным, — ведь это деструктивное чувство вызвано ожиданием потенциально опасного события, а не самим событием. Боязнь пауков, мышей или грозы — это не страх, а фобия, болезнь. Истинный страх не имеет ни имени, ни формы, а его степень зависит лишь от силы твоего воображения.

Но когда ожидаемое, наконец, случается, страх исчезает, уступая место более практичным эмоциям: гневу, негодованию, возмущению, разочарованию и их многочисленным производным. Когда тайное становится явным, а действующие лица снимают маски, раскрывая свои истинные намерения и помыслы, действительность выглядит в точности такой, какая она есть, без надуманных иллюзий, искажений и преувеличений, служащих неиссякаемым источником пищи для страха.

Утомительное ожидание грядущих злоключений не позволяет сосредоточиться и обдумать варианты ответных действий, но даже если самые ужасные опасения сбываются, сразу после этого обязательно наступает некое удовлетворение. Неизвестность перестаёт маячить на горизонте жутким призраком, незнание больше не пугает. А главное, ты понимаешь: судьба уже сделала свой ход. Теперь ход за тобой.

В Реверсайде был ранний вечер; и болезненно бледное зимнее солнце, почти достигшее горизонта, неохотно посылало на землю свои холодные лучи. Памятуя о наказе Тайлера, Элис не стала задерживаться в центре, а сразу отправилась на окраину Дарквуда, — туда, где, по мнению её коллеги, риск разоблачения был наименьшим. Девушка понимала, что нужно спешить, чтобы успеть отыскать пристанище до наступления темноты, но после бессонной ночи в Департаменте она чувствовала себя такой изнурённой и разбитой, что еле передвигала ноги от усталости.

Соблазнительно яркие вывески отелей на центральных улицах притягивали взгляд, ласково, но настойчиво предлагая остановиться и заглянуть внутрь, а широко распахнутые двери, из которых веяло заманчивым теплом и покоем, на все лады призывали отринуть всяческие сомнения и насладиться столь желанным отдыхом. Пару раз Элис даже замедляла шаг, с бессильной завистью провожая взглядом щедро подсвеченные фасады и лестницы.

Только эти огни были зажжены не для неё. И без наставлений Кристофера девушка отлично понимала: уютные номера гостиниц под манящими вывесками весьма притягательны, но, как бы они ни были хороши, поддаться соблазну чревато для неё крупными неприятностями, — подобное место может запросто оказаться мышеловкой.

Теперь она вне закона, надолго ли — никто не знает. И поэтому она должна быть осторожна как никогда.

Купив в автомате чашку кофе, чтобы согреться, Элис сняла рюкзак и присела на скамейку.

Кофе из автомата оказался так себе: из-за пережаренных зёрен напиток был горьким как хина и напоминал по вкусу жжёную резину, а плохо растворившийся сахар хрустел на зубах, но, сделав глоток, девушка почувствовала себя немного бодрее.

Прямо напротив неё был газетный киоск, где скучающий продавец лениво перебирал свой товар. Элис хотела было подойти и поинтересоваться, остались ли ещё сегодняшние номера рекламного вестника, где публиковались в том числе и объявления о сдаче жилья внаём, но передумала, — ей в голову пришла мысль получше. Допив кофе, она выбросила бумажный стаканчик в урну, пересекла площадь и, пройдя два квартала, остановилась.

Тротуар упирался в полукруглый сквер, в глубине которого располагался один из старейших дарквудских колледжей, но Элис интересовало не само учебное заведение, а ограда вокруг него, — точнее, разноцветные листочки бумаги, в изобилии наклеенные на кирпичные столбы, разделявшие ажурную ковку чугунной решётки.

Почти все объявления были написаны от руки. Элис подошла поближе, скользя взглядом по неровным строкам.

"Двое студентов-аспирантов без вредных привычек и домашних животных снимут однушку в любом районе".

"Для молодых и энергичных: сдаётся антресоль без окна в коммунальной квартире. Восьмой этаж. Лифт не работает, обещают поставить новый к лету".

"Ищу соседку в мансарду на Оперной площади".

"Меблированные апартаменты посуточно для заочников и командировочных. Завтрак включён".

И даже: "Утеряны ключи, бумажник, магнитный пропуск и паспорт на имя Маркуса Флигермана. Нашедшего просьба вернуть за щедрое вознаграждение".

— И как это он ухитрился посеять всё разом? — хмыкнула она. — Надо было постараться.

Скоро сумерки сгустились настолько, что Элис с трудом разбирала текст. Зажгли фонари, и её сердце встревоженно ёкнуло: надо было поторопиться. В итоге она оборвала примерно с дюжину более-менее подходящих объявлений: вполне возможно, что среди них ещё остались актуальные варианты.

Её коммуникатор, естественно, был сейчас абсолютно бесполезен. Элис поискала глазами ярко-жёлтую будку общественного телефона и почти сразу увидела одну рядом с автобусной остановкой. Зайдя внутрь, она плотно прикрыла за собой дверь, набрала в грудь побольше воздуха и сняла трубку.

В пяти местах ей отказали сразу, не очень вежливо ответив, что комнаты уже заселены. Ещё в трёх местах попросили перезвонить "после выходных". Несколько человек оказались посредниками, — эти, напротив, были предельно корректны, и, рассыпаясь в любезностях, тут же принимались красочно расписывать свои возможности и что есть сил расхваливать якобы имеющиеся в наличии апартаменты. Впрочем, каждый подобный разговор в конечном итоге сводился к предложению обменяться контактами и встретиться завтра в их чудном офисе.

Услышав очередную руладу о "только что освободившейся квартире в самом центре города", девушка бросила трубку, не дожидаясь, когда маклер упомянет о встрече.

Стоявшая перед ней задача оказалась несколько сложнее, чем она думала.

А между тем дело близилось к ночи.

Элис покинула телефонную будку и отошла к фонарю, перебирая измятые клочки бумаги. По двум из них дозвониться не удалось: должно быть, хозяева ещё не вернулись домой с работы.

Судя по влажным пятнам клея, первое было совсем свежим, чего нельзя было сказать о втором: иссушенная ветром бумага пахла уличной пылью, а синие чернила даже успели немного выгореть на солнце. Но в первом объявлении значился адрес одного из самых престижных районов Дарквуда — Адмиралтейский канал. Элис прикрыла глаза, вызывая в памяти карту города. Адмиралтейский канал недалеко от здания Нулевого отдела. К тому же, это остров: территория, заблокировать которую проще простого, достаточно лишь перекрыть мосты и поставить оцепление по берегам.

Абсолютно неприемлемо.

А вот в другом объявлении предлагалась комнатёнка в Ньютауне — одном из дальних предместий города, в часе пути от центра.

Может быть, проехаться до Ньютауна? Стоит или нет?

Элис глубоко вздохнула, пытаясь вызвать состояние внутреннего покоя и равновесия. Спустя некоторое время ей это удалось, — правда, не без труда.

Интуиты, такие, как Анабель, даже среди магов — большая редкость. Ана умела вычислять долгосрочный прогноз погоды или, скажем, предугадывать исход спортивных состязаний куда точнее, чем профессиональные аналитики. Элис не сомневалась: её подруга без труда смогла бы определить наверняка, есть ли смысл ехать в предместье.

Но Анабель здесь не было. Оставалось полагаться только на себя.

Интуиция упрямо молчала, поэтому решение пришлось принимать, руководствуясь логикой и здравым смыслом.

В конце концов, она ничего не потеряет, если прогуляется до Ньютауна. Вдруг комната до сих пор пустует?

Вообще-то ничего страшного в том, чтобы остаться в эту ночь без крыши над головой, не было, — в конце концов, ей доводилось попадать и не в такие переделки. Подумав так, Элис погрустнела: перспектива бродить до самого утра по тёмным дарквудским улицам или коротать ночь в одном из прокуренных баров её совсем не радовала. К тому же не исключено, что она и завтра не сумеет отыскать жильё.

Элис вдруг поймала себя на том, что университетские кварталы остались далеко позади, а она довольно быстро идёт на север. Что ж, всё лучше, чем стоять на одном месте, теряя время.

Портал она пробросить не могла: не знала координат, а лезть в душный автобус, полный хмурых незнакомых людей, среди которых запросто мог затесаться агент Нулевого отдела, Элис не стала бы ни за какие коврижки. Поэтому она просто поймала такси, и уже через пару минут летела в сторону Ньютауна.

Таксист оказался мужчиной средних лет с волосами невнятного цвета и совершенно не запоминающимся лицом. Одежда на нём была такая же невнятная и незамысловатая: кожаная куртка поверх полосатой майки и брюки из тёмно-синей хлопчатобумажной ткани, вылинявшие на коленях. Словом, он был одним из тех людей, которые не мыслят своего существования без четырёхколёсного друга и зарабатывают на жизнь исключительно частным извозом. На девушку он даже не взглянул — лишь спросил, куда ехать, ловко вырулил на крайнюю левую полосу и ударил по газам.

Уже через минуту словоохотливый таксист с явным удовольствием пересказывал Элис свою незатейливую биографию, а через две — вовсю разглагольствовал о непомерно высоких налогах, наглости дорожной полиции и некомпетентности властей. Впрочем, это никак не сказывалось на скорости и маневренности езды: старенький турбомобиль аккуратно вписывался в повороты, без труда ловил зелёную волну и технично объезжал заторы.

Убаюканная мягкой тряской и монотонным бормотанием водителя, Элис начала неотвратимо проваливаться в сон. Сообразив, что дремлет, она потерла глаза и ущипнула себя за запястье. Это помогло, но ненадолго: через минуту глаза опять начали слипаться, а уличные фонари и фары встречных машин — расплываться мутными кругами, обрастая многочисленными иголочками лучей, что делало их похожими на жирные мохнатые звёзды.

— Приехали, сударыня, — заглушив мотор, мужчина беззастенчиво потормошил её за плечо, отчего Элис вздрогнула и моментально проснулась.

— Так быстро? — она покрутила головой, вглядываясь в кромешную тьму.

Они стояли в каком-то дворе, таком просторном, что ещё немного, и он тянул бы на полноценный парк. Фары освещали небольшой клочок земли вокруг турбомобиля; Элис увидела пару скамеек, кое-как очищенных от снега, опутанную проводами трансформаторную будку да зелёную тумбу почтового ящика.

Сюда почти не долетал шум оживлённых магистралей: с трёх сторон двор окружали угловатые коробки многоэтажных зданий с плоскими крышами. Повсюду росли кусты и деревья, некоторые из них были вдвое выше жилых домов, остальное терялось во мраке.

— Адрес, что вы мне дали, — махнул рукой водитель, опуская боковое стекло. — Вот этот серый дом.

Элис проворно выбралась из турбомобиля и сделала несколько шагов к подъезду, с опаской озираясь по сторонам.

— Точно? — переспросила она недоверчиво.

Таксист кивнул, выжидательно глядя на свою пассажирку, и Элис поспешно сунула в открытое окно машины новенькую хрустящую купюру.

— Сдачи не надо.

Двери подъезда оказались заперты на магнитный замок. Стянув перчатку, Элис положила ладонь на полоску металла, а другой рукой потянула дверную ручку на себя. Через мгновение дверь поддалась и отворилась с тихим щелчком.

На лестничной площадке было ещё темнее, чем на улице. Элис щёлкнула пальцами, зажигая огонь, но тут вспомнила, что у неё в рюкзаке есть электрический фонарик.

Если посторонние не узнают до поры до времени, что она — маг, у неё будет в запасе лишний козырь.

Неяркий луч фонарика высвечивал обшарпанные стены, с которых пластами слезала старая краска, сбитые ступени крутой узкой лестницы и пустые паучьи сети в углах. На каждом этаже располагалось по три квартиры. Её нужен был четвёртый, последний этаж.

Поднявшись наверх, Элис обнаружила некое подобие цивилизации: краска на стенах здесь была несколько более свежей, чем внизу, по крайней мере, она не осыпалась от малейшего прикосновения, а пыли и паутины почти не было. На каждой двери висела потемневшая от времени латунная табличка с номером квартиры.

Мысленно повторив свой коротенький монолог, Элис постаралась придать лицу самое невинное выражение и нажала на кнопку звонка.

Первые три секунды ничего не происходило: как девушка ни напрягала слух, она не могла уловить ни звука, но потом из квартиры донеслись шаркающие шаги, и вскоре дверь распахнулась.

На пороге стояла женщина средних лет в застиранном халате и повязанном поверх переднике в цветочек. Жидкие бесцветные волосы были убраны под косынку, рукава закатаны до локтя, — видимо, Элис отвлекла её от домашних дел. Из квартиры явственно тянуло свежей сдобой.

— Добрый вечер и прошу прощения за столь поздний визит, — отчеканила она, почтительно отступая на шаг. — Я пыталась до вас дозвониться, но не смогла. Я насчёт комнаты…

— Вы, должно быть, Грейси Темпл? — живо перебила её хозяйка. — Вообще-то я ждала вас через три недели. Я даже ещё не начинала готовить вам комнату — мои предыдущие постояльцы только вчера съехали. А телефон у нас уже который день не работает — кто-то опять оборвал провода.

"Провода?" Ах да, она же в Реверсайде…

— Ну да ладно, невелика беда, — миролюбиво проворчала женщина. — Проходи, голубушка. Ты, наверное, устала с дороги?

— Эээ… — Элис растянула губы в приветливой улыбке, тщетно силясь сообразить, что к чему. Очевидно, её приняли за некую Грейси Темпл, которая, по всей видимости, должна была приехать в столицу. На зимнюю сессию? Скорее всего.

Что ж, три недели — это уже неплохо, а там видно будет.

Как-то раз ей пришлось выдавать себя в Реверсайде за другого человека без предварительной репетиции. Сейчас придётся повторить этот номер. Хорошо бы ещё разузнать побольше про эту мисс Темпл, — а то, не ровен час, она ляпнет что-нибудь лишнее и попадёт впросак.

Если хозяйка приняла Элис за Грейси, значит, она никогда не видела настоящую Грейси. "Эх, была — не была!"

— Благодарю вас, всё хорошо, — дипломатично сказала Элис и скользнула в квартиру. — О, как у вас уютно!

Один из простейших приёмов отвлечения внимания — перевести разговор на другую тему, например, сделав ненавязчивый комплимент. Все люди без исключения по своей природе крайне охочи до красивых слов.

Вообще-то уюта в тесной и пыльной прихожей, заваленной верхней одеждой, обувью и до потолка заставленной каким-то барахлом, было немного. Впрочем, хозяйка бесхитростно приняла лесть за чистую монету.

Четверо или пятеро детей выкатились из приоткрытых дверей и остановились чуть поодаль, глядя на девушку с опаской и любопытством. Самый старший прижимал к себе плюшевого медведя с красным бантом на шее и обречённо-печальным взглядом стеклянных глаз-пуговиц.

— Привет. Красивый мишка. Это твоя любимая игрушка, да? — Элис улыбнулась ребятне, но те были слишком малы, чтобы без стеснения поддержать разговор с совершенно незнакомым человеком.

— Ты оставила чемоданы внизу? — женщина бросила долгий взгляд на её рюкзачок.

— Нет, у меня всё с собой, — Элис поставила рюкзак на пол и наклонилась, чтобы расшнуровать ботинки.

Хозяйка удивлённо подняла брови, но решила воздержаться от комментариев по этому поводу. Вместо этого она сказала:

— Пойдём, я покажу тебе твою комнату.

Элис послушно засеменила за хозяйкой.

— Как доехала? Надеюсь, благополучно?

— Да, миссис… — Элис запнулась, невольно краснея. Сделать вид, что она запамятовала её имя?

— Ах, оставь эти церемонии. Можешь звать меня просто тётя Салли, — добродушно хохотнула женщина и придержала створку дверей, пропуская Элис вперёд. — Комната, конечно, не ахти, но тёплая и светлая. Тебе понравится.

— Спасибо, тётя Салли, — Элис постаралась вложить в интонацию всю свою признательность. — И ещё раз извините, что приехала… без предупреждения.

— Пустяки, — улыбка её была столь искренней, что неловкость сразу исчезла. — Располагайся. Я на кухне, если что.

Комнатёнка, предназначенная девушке по имени Грейси Темпл, в самом деле оказалась тёплой, но на этом список её достоинств заканчивался. Из мебели здесь имелся только покосившийся платяной шкаф, пара стульев, да узкая железная кровать с тощим матрасом. Ни тумбочек, ни полок не было, роль письменного стола играл широкий подоконник. При этом комнатка была столь крошечной, что, несмотря на весьма скромную меблировку, она выглядела тесной и загромождённой. А из-за скошенного потолка стоять во весь рост можно было только возле самой двери.

Элис расстегнула куртку и устало опустилась на кровать, — продавленная проволочная сетка просела до самого пола.

Как ни обидно было это признавать, то, что ей удалось-таки отыскать крышу над головой, всего лишь счастливая случайность. В худшем случае у неё могло и не оказаться даже этого более чем скромного обиталища. Впрочем, это служило слабым утешением.

От лампочки на потолке к выключателю тянулся витой провод и уходил куда-то за дверь. Брезгливо морщась, девушка оглядела потемневшие от времени стены, выцветшие занавески на единственном окне, побитый молью коврик, облупившийся лак на рассохшемся паркете, не видавшем циклёвки как минимум лет тридцать.

— М-да, могло быть и хуже, — пессимистично подытожила она. — Хотя поверить в это сложно.

И служебная квартира миссис Браун, и даже комната в айзенбургском общежитии казались чуть ли не дворцами по сравнению с этим, с позволения сказать, жилищем.

Наручные часы показывали четверть десятого. Подавив сильное желание забыться сном прямо так, в одежде и без постельного белья, Элис расстегнула рюкзак и принялась разбирать вещи.

Интересно, подумала она, была бы миссис Салли такой любезной, знай она об истинном положении дел? Вряд ли.

Поэтому ей следует быть крайне осторожной и постараться ненароком не выдать себя. А главное — успеть покинуть этот дом до того, как объявится настоящая Грейси Темпл.

Вошла хозяйка, вручила Элис комплект чистого белья, пахнущего хозяйственным мылом, и осведомилась, во сколько подавать завтрак. Оплатив постой за неделю вперёд и пожелав Салли доброй ночи, Элис наскоро застелила постель и забралась под одеяло.

Утро вечера мудренее.

Ёё разбудил деликатный стук в дверь.

— Завтрак готов, — голос хозяйки был тихим, но настойчивым.

— Да-да, я сейчас приду, — девушка открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света, лившегося в комнату из окна. Сыпал снег; должно быть, он шёл всю ночь, потому что всё вокруг было ослепительно-белым: и крыши соседних домов, и земля, и кроны деревьев. Это было до того красиво, что Элис пожалела, что у неё нет с собой стереокамеры, чтобы запечатлеть открывшийся её взору белоснежный зимний пейзаж.

У Стива была такая стереограмма: небо, полное облачной ваты, густой снегопад, а внизу — крыши, крыши, крыши… Все детали снимка были отображены до мельчайших подробностей: крошечные домики с окошечками, балкончиками и дымовыми трубами на покатых крышах, похожие на глазированные пряники, замёрзшая гладь каналов, тонкий шпиль ратуши возле главной площади Айзенбурга.

Элис заставила себя отвернуться от окна. Не время купаться в старых воспоминаниях, потакая ностальгическим настроениям. Пора перестать жить прошлым.

Пора действовать.

За завтраком Элис предупредила миссис Салли, чтобы ужин на неё не готовили: у неё много дел в Дарквуде, и она не может сказать точно, когда вернётся, поэтому перекусит что-нибудь по дороге.

Хозяйка опять предприняла попытку расспросить свою постоялицу об её родном городе, о семье и о планах на будущее, но Элис, почуяв скользкие вопросы, торопливо проглотила яичницу с фасолью и, сославшись на неотложные дела, поспешила покинуть квартиру.

Снег с тротуаров и дорожек никто не убирал, и Элис быстро промочила ноги, — пришлось примоститься на кирпичном бордюре у остановки и сушить ботинки горячим воздухом, беспокойно озираясь по сторонам.

Закончив сушку, Элис надела перчатки и огляделась. Здесь, у проезжей части снег был плотно утоптан. От обросшей инеем водонапорной башни валил густой пар. Мимо проезжали турбомобили, реже — рейсовые автобусы. Изучив табличку с расписанием на фонарном столбе, Элис выяснила, что добраться до центра можно либо на автобусе, курсирующем каждый час, либо на такси, либо посредством стационарного портала, ведущего прямо на Оперную площадь. Метрополитеном, разумеется, в Ньютауне даже не пахло.

Убедившись, что в округе нет никого, кто мог бы обратить внимание на одинокую фигурку, зябко кутающуюся в куртку не по сезону, Элис двинулась к портальной платформе, огороженной невысоким штакетником. Спустя несколько секунд она очутилась в центре Дарквуда.

С тревогой ловя заинтересованные взгляды прохожих, Элис подняла воротник и направилась в ближайший переулок, где народу было поменьше.

Первым делом нужно было подумать о своём реноме. Оставаться белой вороной во враждебном мире было не только глупо, но и опасно.

К счастью, почти все магазины в центре города были открыты, несмотря на выходной день. Элис купила короткую шубку из красивого серебристо-синего меха с перламутровым отливом и мохнатую шапку, закрывающую пол-лица. А вот зимнюю обувь пришлось поискать: в отличие от её мира, здесь башмаки и туфли продавались отдельно от одежды, в немногочисленных сапожных лавках.

Когда на неё перестали оборачиваться и таращить глаза, Элис почувствовала себя немного раскованнее.

Она пообедала в закусочной на Оперной площади, напротив злополучного "Ля-Минора". Разбитые фэрлингами стёкла уже заменили, но ресторан всё ещё был закрыт: на входных дверях темнел пудовый замок.

Покончив с едой, Элис отодвинула пустые тарелки и потянулась за салфеткой. Темноволосая официантка принесла счёт, и Элис задержалась на ней взглядом, старательно копируя образ — пригодится для личины.

— Что-нибудь не так? — девушка по-своему истолковала пристальный взгляд.

— Нет-нет, всё в порядке. Спасибо, — поспешила успокоить её Элис.

Снег, почти прекратившийся к полудню, теперь пошёл с удвоенной силой, так густо, что здания на противоположной стороне площади почти скрылись из виду. Официантка одарила её обезоруживающе искренней улыбкой и удалилась.

Внезапно Элис осознала, что Дарквуд вызывает у неё… Нет, не сочувствие. Скорее… симпатию?

Да, симпатию. А ещё — сожаление и вину, — за то, что она не может позволить себе полюбить этот мир по-настоящему.

У неё и прежде возникало подобное чувство, но тогда она не отдавала себе отчёт, что эти ощущения истинны, и принимала их за некую блажь, за появление слабости.

Все эти люди, которые и слыхом не слыхивали ни о какой войне и не подозревают о существовании зеркального мира, — они просто живут. Работают, растят детей, радуются снегопаду… Элис вспомнила, что в бытность свою курсантом считала Реверсайд чем-то вроде жутковатого подобия мифологической преисподней, а тамошних жителей — эдакими буками, угрюмыми и жестокосердными, не способными на светлые чувства. Но сейчас она с изумлением обнаружила, что здесь живут точно такие же люди.

Но ведь люди же сами начали эту войну?

Нет, поправила себя Элис, войну развязал "Нулевой отдел", а подавляющее большинство населения не при чём.

Пентаграмма кольнула болью, словно призывая воздержаться от крамольных мыслей, и это вывело девушку из задумчивости, напомнив, при каких обстоятельствах она очутилась здесь. У неё до сих пор не было никакого плана. Она даже приблизительно не представляла, что делать.

Тайлер обещал выйти на связь. Но что, если ему не удастся вырваться в Реверсайд ни завтра, ни в ближайшие дни и недели? Кто знает, какие порядки установит Роджер, когда его изберут главой Департамента?..

Просто сидеть и ждать было выше её сил. Оставалось одно: попытаться что-то выяснить здесь, в Дарквуде. А для этого придётся проникнуть в цитадель "Нулевого отдела".

Элис поёжилась. Она не понаслышке знала, что штаб реверсайдских шпионов — неприступная крепость. Раньше здание охранялось фэрлингами, но и без них там хватало всевозможных ловушек и защитных экранов, обойти которые мог только посвящённый в детали агент.

Вот бы Лори услышал её! Вдвоём они обязательно что-нибудь да придумали бы. Но фэрлинг не откликался.

Она понимала: лишь действительно серьёзные причины могли послужить причиной столь долгого молчания, но всё равно не могла избавиться от горького привкуса незаслуженной обиды.

Так, в бесплодных раздумьях, Элис бродила по городу до позднего вечера, и лишь когда снегопад закончился, облака унесло ветром, а на небе взошла луна, она отправилась в Ньютаун.

Улица была узкой и прямой, как стрелка на тщательно отутюженных брюках; низко стоящее солнце беспощадно било прямо в глаза, заставляя моргать и щуриться. Элис бежала по булыжной мостовой, навстречу солнцу. Сегодня у неё крайне важная встреча, и опоздание недопустимо.

Внезапно Элис послышалось, будто её окликнули. Она ускорила шаг, сердито хмурясь: у неё и без того времени в обрез, чтобы тратить его на пустую болтовню.

— Элис!

Она споткнулась. Этот голос показался ей смутно знакомым. Где она могла его слышать раньше?

— Элис!

Из-за солнца глаза почти ничего не видели. Элис обернулась, и поражённо замерла: позади неё оказалось ещё одно солнце. Раскалённый шар висел над горизонтом, заливая улицу убийственно ярким светом.

"Это сон. Это просто сон".

Осознав это, девушка вмиг почувствовала неземную лёгкость и невесомость, — словно у неё выросли крылья, как у фэрлинга.

— Эй! — громко крикнула она, зашагав навстречу голосу. — Кто здесь?

— Элис, — повторил голос, и на этот раз девушке удалось разглядеть его обладателя. Вернее, обладательницу.

Хрупкая женская фигурка в полупрозрачном шёлковом платье остановилась в нескольких шагах от неё. Вьющиеся белокурые волосы ниспадали струящейся волной, доходя до пояса. Элис приложила ладонь козырьком ко лбу, заслоняясь от солнца, но, как ни щурилась, не смогла разглядеть её лица.

— Кто ты? — спросила она.

— Ты знаешь.

— Знаю? — обескураженно пробормотала Элис. — Откуда?

— Элис, времени мало, — в голосе таинственной незнакомки послышалась тревога. — Но ты справишься. Ты сможешь.

Элис почувствовала, что её захлестнула волна паники. На лбу выступил холодный пот; сердце сжалось от безотчётного страха и тут же пустилось в бешеный галоп.

— Справлюсь? — с отчаянием воскликнула Элис. — Я даже с собой справиться не могу! Сначала от меня ждут подвигов, а потом разочарованно вздыхают, что я не оправдала надежд! Сколько ещё это будет продолжаться? Я не всесильна! Я не мессия, не супергерой. А сейчас я даже не агент. Я не знаю, что мне делать! И, если честно, не верю, что у меня что-то получится.

— Ничего страшного. Я верю, этого достаточно, — голос женщины прозвучал неожиданно сурово и твёрдо. — И не сомневаюсь ни капли: ты справишься. Ты спасёшь Реверсайд.

Элис отшатнулась, будто её ударило электрическим током. "Спасёшь Реверсайд?" Она не ослышалась?!

— Верь мне, — сновидение стремительно таяло, как сполохи заката в темнеющем небе. — Верь, как веришь своему фэрлингу. Прислушивайся к его советам. Он не подведёт…

Элис открыла глаза и уставилась в облупившийся потолок. Она видела её так же близко, как вот эту лампочку, — женщину, ровно двадцать четыре года назад подарившую ей жизнь.

Это была её мать.

Прошло почти две недели с того памятного дня, когда она обосновалась у миссис Салли. Тайлер на связь не выходил, и Элис уже начинала подумывать о вылазке в Грейстоун, хотя это была до крайности рискованная затея.

За две недели вынужденного заточения в Реверсайде не произошло ничего, что хоть сколько-нибудь заслуживало бы внимания. С утра до вечера Элис разгуливала по столице, и уже через пару дней могла ориентироваться с закрытыми глазами даже в лабиринте кривых улочек Старого города. Несколько раз она пыталась подобраться к Нулевому отделу, здание которого зловеще высилось над красными дарквудскими крышами, но, наткнувшись на экран, нивелирующий всевозможные личины и покровы невидимости, Элис не оставалось ничего другого, кроме как поставить крест на этих планах. Лезть в Нулевой отдел без личины и в одиночку, тем более теперь, когда все меры безопасности удвоены и утроены, было равносильно самоубийству.

Один раз Элис показалось, что она заметила долговязую фигуру Питера, мелькнувшую в толпе, но догонять знакомого она не стала.

Терпение и осторожность — всё, о чём просил её Тайлер, но выносить бездействие было всё труднее, и это выводило из себя. Иногда по ночам Элис выбиралась на крышу недостроенного дома напротив Соловьиного парка потренировать боевую магию. Она приходила в ужас от мысли, что может вновь встретить здесь Джона Стейтона и в то же время мечтала об этой встрече, жаждала её всей душой, всем своим существом.

Должно быть, из-за того, что она все эти дни неотлучно находилась в Реверсайде, управлять энергией ей становилось всё проще.

День сегодняшний ничем не отличался ни от вчерашнего, ни от всех остальных таких же безликих и одинаковых дней. По крайней мере, до полудня.

Разумеется, Элис не выходила из дома без личины, но эта мера предосторожности не гарантировала полную безопасность. В любом случае, оставалась вероятность нос к носу столкнуться с кем-либо, кто был знаком с ней лично. Сейчас ей одинаково следовало опасаться и агентов Реверсайда, и своих коллег.

Элис свернула с тротуара и уставилась в сверкающую витрину. В слегка выпуклом стекле вся улица была как на ладони. Притвориться, что она внимательно изучает выставленный в ней товар, оказалось нетрудно.

Человек в алом пальто, которого она увидела в толпе, — кто он: вражеский агент или обычный прохожий, питающий нездоровую слабость к вызывающе ярким цветам? Несколько секунд девушка напряжённо всматривалась в стекло витрины, но не увидела никого в красной одежде.

Стоять на улице на пронизывающем ветру было холодно, и Элис решила зайти внутрь.

Это оказался небольшой ювелирный магазинчик. На обрамлённых светодиодами чёрных бархатных подставках лежали ожерелья, браслеты и кольца с камнями и жемчугом. В самом центре зала, под люстрой, на специальной стойке покоилась жемчужина размером с футбольный мяч.

Элис медленно обошла магазин по кругу и остановилась около витрины с подвесками и ожерельями.

— Доброе утро, мисс, — лениво протянул пожилой продавец, оторвавшись от газеты. — Я к вашим услугам.

Реверсайдский акцент у него был очень ярко выражен. Таким произношением отличались провинциалы, недавно перебравшиеся в столицу.

— Скажите… У вас есть что-нибудь с диафанитами?

— С диафанитами? — мужчина громко присвистнул. — Нашли что спросить. Последнее месторождение диафанитов иссякло и было закрыто почитай как полвека назад. Редкий камень, очень редкий. Поищите в антикварных лавках или в ломбардах. Только стоить они будут баснословных денег… Вы присматриваете кому-то подарок, я прав?

— Да, — рассеянно кивнула Элис, скользя взглядом по длинному ряду огранённых самоцветов.

— Можете выбрать любой камень, — сказал продавец, — и оправить его в перстень: у нас или у своего ювелира, — как пожелаете.

Элис положила ладонь на холодное стекло.

— Будьте добры, покажите вот эти серьги.

— О-о, отличный выбор, — продавец широко улыбнулся, сверкнув золотым зубом. — Весьма недурные аметисты. Осмелюсь порекомендовать к серьгам вот это кольцо.

— Я кольца не ношу, — возразила девушка, качнув головой. Элис с детства терпеть не могла кольца: они вечно цеплялись за перчатки.

— Понимаю. В таком случае, — не растерялся ювелир, — Могу предложить вам великолепное колье с аметистами и бриллиантами. Только взгляните, какой насыщенный оттенок. Редкостная красота! Желаете примерить?..

Элис надела серьги и посмотрела на себя в зеркало. Мужчина этого видеть не мог, но в зеркале отразилось её собственное лицо, а не искусственно созданный облик.

Цвет камней полностью совпадал с цветом её глаз.

— Будьте любезны, — продавец помог ей застегнуть колье. — Вам очень идёт, мисс.

Сиреневые глаза она унаследовала от матери…

Элис вспомнила недавний сон. Внезапно открывшаяся ей истина была простой и кристально-чистой: она должна разыскать свою мать. Не раньше, не позже, а именно сейчас. То, что она поневоле оказалась в этом мире и застряла здесь на неопределенное время — не случайность, а судьба. И если судьба привела её в Реверсайд, значит, в этом был какой-то смысл. Теперь Элис понимала, какой.

"Спасти Реверсайд".

Пока не совсем ясно, как, но одно не вызывает сомнений: она должна встретиться с матерью и расспросить обо всём.

Розали — так её зовут. К сожалению, это единственное, что она знает. Что ж, хоть что-то.

Элис так разволновалась, что не услышала, как звякнул колокольчик у входа, и тихонько скрипнула дверь.

— Сколько?

Ювелир назвал цену.

— Товарный чек взять не забудь, — напомнил голос за её спиной. — Для финансовой отчётности по командировочным.

Элис обернулась и увидела улыбающегося Найджела.

"Он тоже умеет управлять энергией Реверсайда", — эта мысль молнией пронеслась у неё в голове. Лихорадочно перебирая в голове варианты дальнейших действий, Элис попятилась назад и тут же упёрлась в витрину. Найджел, однако, не шелохнулся.

— Тебе привет из Грейстоуна, — он недвусмысленно подмигнул девушке и убрал руки за спину, подчёркнуто демонстрируя мирные намерения. — От Тайлера.

— Что? — поперхнулась Элис. — Разве ты не…

— Старина Крис мне обо всём рассказал, — поспешил успокоить её агент. — И знаешь, я ему верю. А вот в официальном обвинении против тебя многое притянуто за уши.

— Это мне ещё нужно доказать, — произнесла Элис вполголоса. — Пойдём-ка отсюда. А то ювелир как-то подозрительно на нас смотрит.

— Ты в курсе, что за твою шкурку назначена награда? — поинтересовался Найджел, когда они вышли на улицу. — Хорошо ещё, пока никто не догадался начать искать тебя здесь.

Элис нервно втянула голову в плечи и надвинула шапку на самые брови.

— Расслабься, личина у тебя хоть куда, — заверил её парень. — Даже я не сразу тебя узнал: только когда ты обернулась.

— Как ты нашёл меня?

— Есть один способ… — Найджел загадочно ухмыльнулся, но тут же нахмурился, пытаясь придать своей физиономии серьёзный и представительный вид. Надо сказать, это было непросто. — Крис просил передать тебе это, — он протянул девушке треугольный бумажный конверт, проклеенный по краям, и её факсимильный амулет.

— Ух ты! — обрадовалась Элис. — Вот это подарок!

— Не волнуйся, от меня никто ничего не узнает, — агент непринуждённо взмахнул рукой, и в пространстве распустился серебристый цветок портала. — Не вешай нос, Элис! И смотри не попадись раньше времени.

В записке была всего одна строчка:

"Завтра, у железнодорожного моста, в полдень".

К вечеру опять пошёл снег, оставив одни воспоминания от начавшейся было оттепели. Сквозь огромные, от пола до потолка, окна было хорошо видно заснеженную улицу, тёмное небо, почти лежащее на крышах домов, и крупные влажные хлопья снега, медленно кружащиеся в свете фонарей.

Высокие окна принадлежали скромному трактиру на одной из улочек в лабиринте Старого города. Таких трактиров в Дарквуде было пруд пруди, и этот был ничуть не лучше и не хуже своих соседей. Любой горожанин в возрасте от восьми до восьмидесяти мог с лёгкостью назвать с дюжину подобных заведений, готовых принять с распростёртыми объятьями любого человека, спасти от одиночества хотя бы на один вечер, предложить ужин или обед, скрасив едой, выпивкой и задушевной беседой тяготы и невзгоды бытия.

Элис постучала каблуками, сбивая снег с сапог, сняла шапку, хорошенько стряхнула над половиком и повесила на крючок вместе с шубой.

Трактир, конечно, звёзд с неба не хватал, но при этом выглядел очень мило, являя собой образчик классического гостеприимства, почти забытого в наши дни в обоих мирах. Атмосфера этого места скорее напоминала о харчевнях позапрошлого века, чем о современных дешёвых кабаках и элитных ресторанах вроде "Ля-Минора". Всё здесь выглядело преувеличенно по-домашнему: и книги в твёрдых переплётах, лежащие на полках, и многочисленные баночки, светильники и подсвечники, и плетёные корзины с овощами, стоящие прямо напротив входных дверей, и разномастная мебель, — такая рано или поздно обязательно собирается в любом доме, где безвыездно проживало несколько поколений людей. Из медной воронки патефона лилась негромкая музыка, тягучая и вязкая, как сахарный сироп.

Поздоровавшись, Элис подошла к барной стойке и забралась на высокий табурет. Бармен вопросительно уставился на позднюю гостью.

— Что вам налить?

Элис улыбнулась уголком рта.

— Что-нибудь на ваш вкус.

— Хорошо, — паренёк понимающе шевельнул бровями. — Ну и погодка сегодня, да? Снегопад в марте, — нет, ну разве же это нормально? В Дарквуде сроду не было ничего подобного. Такое ощущение, что весна решила уйти на пенсию. Что скажете, а?

Этикет настоятельно требовал поддержать разговор, и девушка пробормотала в ответ что-то невразумительное.

— А ведь в прошлом году в это же самое время уже вовсю цвели примулы и тюльпаны, — продолжал разглагольствования бармен, тщательно тряся шейкер. — Даже моя бабушка не помнит такую долгую и суровую зиму.

— У нас, наоборот, всё лето простояла жара, — отвлёкшись на свои мысли, ляпнула Элис.

— У нас — это где? — живо заинтересовался паренёк. — Вы с южных островов?

— Я издалека, — лаконично ответила она.

Бармен недоумённо хмыкнул, явно не удовлетворённый этим ответом, но остатки тактичности помешали ему продолжить расспросы.

— Уж лучше жара, по-моему, — он поставил перед Элис высокий бокал, вылил в него содержимое шейкера и воткнул полосатую соломинку. — Держите.

— Ну, что ж, поздравляю, Элис, — невесело пробормотала девушка, поднимая бокал. — С праздничком.

Удивительно, но эта мысль внушала некое удовлетворение. По крайней мере, сегодня она имеет полное право творить всё, что пожелает.

— У вас сегодня праздник?

— Ага, — Элис с сарказмом усмехнулась. — Праздник.

— Понятно, — бармен прозорливо закивал. Элис подняла глаза, но прочла на его лице не язвительное злорадство, а вполне искреннее сочувствие. Заметно было, что парень хотел сказать что-то ещё, но постеснялся.

— Ещё, — Элис поставила пустой бокал на барную стойку.

— На вашем месте я не стал бы огорчаться, — паренёк всё-таки попытался подобрать нужные слова. — Если ваши друзья оставили вас сегодня одну, значит, неважные это были друзья. Следовательно, и расстраиваться нечего.

— Всё не так, — тихо возразила Элис, но собеседник не услышал её: в трактир зашёл ещё один припозднившийся посетитель, не снимая пальто, пересёк зал и остановился у барной стойки на почтительном расстоянии от Элис.

— Я же вижу, что вы страдаете из-за этого. Простите меня за бестактность, но выглядите вы очень несчастной. Не стоит пытаться это скрыть, ничего здесь нет зазорного, — бармен поставил перед Элис тарелку с сырным ассорти и белым виноградом. — Угощайтесь.

— Спасибо, — против её воли голос слегка дрогнул.

— Не за что, — парень ободряюще улыбнулся и облокотился на барную стойку. — Несколько лет назад был со мной случай. Мы с другом после выпускного собирались в горы, покататься на лыжах. Билеты уже купили. А он не пришёл. Представляете, не позвонил, не предупредил, а просто взял и не пришёл! А я, как последний дурак, стоял на вокзале, стоял и ждал, — билеты-то у него остались. Я догадывался, что случилось что-то нехорошее. А через некоторое время встретился с ним на улице — случайно. Назвал по имени, поздоровался. А он обернулся и сказал, глядя мне в глаза: "Я тебя не знаю". Это меня-то?! Да мы с пелёнок были не разлей вода!.. С той встречи я его больше не видел, — бармен перекинул полотенце через плечо. — Вот так-то. Всякое в жизни бывает.

Да, когда тебя вербуют в агенты, все связи безжалостно обрываются. Даже если ты продолжишь общаться со своими старыми друзьями и приятелями, с каждым днём ты всё больше будешь отдаляться от них, — бремя присяги можно разделить только с теми, кто тоже несёт его. А в Реверсайде, видимо, порядки куда строже.

— Он не виноват, — задумчиво прошептала Элис. — Ваш друг. Он не мог поступить иначе. Иногда обстоятельства… выше нас. Поверьте, я знаю, о чём говорю. Ваше здоровье, — она опустошила очередной бокал. — Ещё.

— Секундочку, — бармен отошёл к мужчине в пальто.

Элис повернула голову и вдруг с изумлением и ужасом узнала в молчаливом соседе слева реверсайдского агента. Разумеется, им оказался Джонатан Стейтон.

Их взгляды встретились.

— Прощай, тихий выходной, здравствуй, служба, — с досадой проворчал Джонатан. — Элис, какой сюрприз.

— А, это ты, — девушка покраснела до корней волос, но в голосе прозвучал вызов. — Что ты здесь забыл? Опять шпионишь, да?

— О, нет. Ни в коем случае, — он замахал руками. — Это мой мир, если ты забыла.

— Это и мой мир, Стейтон, — процедила Элис, сжимая кулаки. — Твои слова, между прочим.

— Разумеется. Только ты стоишь на противоположной стороне фронта и никогда не перешагнёшь границу.

— Ты тоже.

— Помнится, Элис, ты ясно дала мне понять, что не желаешь больше видеть мою скромную персону, — невозмутимо заметил Джон, глядя на кубики льда, бултыхающиеся в стакане с виски.

Элис перевела взгляд на бармена, но тот сделал вид, что полностью погружён в чистку кофемашины и не замечает ничего вокруг.

— А знаешь, мне импонирует твоя отчаянная храбрость. Но, может, продолжим выяснение отношений в более подходящем месте? — Джон прищурился; его глаза предостерегающе вспыхнули, как два уголька. — Я люблю этот бар, мне не хотелось бы подпортить им интерьер.

— Весьма здравая мысль, — с одобрением буркнул бармен, не отрываясь от своего занятия.

— Джон, я… не на работе, — за неимением носового платка Элис вытащила из подставки на барной стойке белую бумажную салфетку. — Предлагаю оставить разногласия и заключить перемирие.

Элис знала, что Джонатан не смог бы отказаться, даже если бы хотел: это была официальная формулировка, а закон есть закон. И всё равно она облегчённо перевела дух, когда агент едва заметно кивнул и взял салфетку.

— А ты неплохой дипломат, Элисон Мейнфорд, — он опрокинул стакан с виски, громко хрустнув льдом. — Что ж, за это грех не выпить… Бармен, пунша!

Даже враги могут заключать перемирие, — пусть ненадолго, всего на два бокала, зато на совершенно законных основаниях. Правда, при этом они всё равно остаются врагами.

Элис заворожённо глядела на сине-голубое пламя, в котором плавился кусочек сахара, капая в горячий пунш.

— Пожалуйста, — объявил бармен, когда сахар прогорел. — А это для вас, мисс, — он положил на блюдце круглое пирожное с розовой шапкой крема, воткнул в него тонкую витую свечку и щёлкнул зажигалкой. — По случаю знаменательной даты за счёт заведения.

Джонатан непонимающе посмотрел на девушку.

— Я что-то упустил?

— У меня день рождения, — устало объяснила Элис, обхватывая ладонями кружку с пуншем. — Не бери в голову.

— Надо же, какое совпадение, — пробормотал Джонатан, отчего-то смутившись. — У меня тоже.

— Шутишь? — Элис громко рассмеялась. — Нет, правда?

— Правда, — Джон хмыкнул. — И не говори. Прямо как в кино. Ну, что ж, за знаменательные даты?

— Ага. За даты и за совпадения.

Элис потушила свечу, капнув на пирожное расплавленным парафином.

— Вкусно, — она стряхнула с пальцев жирные крошки. — Тебе оставить кусочек?

— Давай.

Джон снял пальто и повесил на спинку стула.

— Только не спрашивай, — предупредил он, — почему я сижу здесь один в "столь знаменательный день".

— Хорошо, не буду, — легко согласилась Элис. — Ты же не спрашиваешь.

— Я слышал, у тебя какие-то проблемы… с коллегами?

Элис перестала улыбаться.

— Что ты об этом знаешь?

— Почти ничего, — Джон мрачно вздохнул. — Так, слухи… Эй, бармен! Ба-армен!

— Да-да? — паренёк высунул нос из подсобки.

— Плесни-ка нам чего-нибудь.

Прямо над стойкой висел абажур из цветного стекла, внутри него горела лампочка. Если закрутить провод посильнее, а потом отпустить, абажур начинал вращаться, отбрасывая на стены причудливые разноцветные отсветы.

— Как давно ты в разведке? — спросил Джонатан.

— Год с небольшим, — Элис ещё раз крутанула абажур. — А ты?

— Почти восемь лет, — Джон поднял бокал. — За разведку!

Элис хихикнула.

— Я учился в высшей школе, принадлежащей военному ведомству, — вновь заговорил он. — Боевую магию там изучают все, с первого курса. После второй сессии самых способных студентов отбирали и куда-то переводили. Тогда в Реверсайде была очень напряжённая политическая обстановка: постоянные столкновения, демарши, междоусобицы… — Джон невесело улыбнулся. — Знаешь, я ведь не рвался в политику. Карьера военного меня вполне устраивала. Кто бы мог подумать, что всё так обернётся.

Он поднял бокал и озадаченно посмотрел на девушку.

— За мир во всём мире, — подсказала она.

— Точно!..

— А мой отец всегда мечтал, чтобы я связала свою жизнь с политикой, — призналась Элис. — И когда я сообщила ему, что собираюсь поступать в Академию естественных наук, он счёл это очередным безрассудством, прихотью, которой не собирался потворствовать. В конце концов отец согласился, что он не вправе решать за меня и я вольна сама делать выбор. Но до последнего он надеялся, что я передумаю, и при каждом удобном случае пытался переубедить меня. Хотя и знал, что я не изменю своё решение, — она отщипнула от виноградной кисти одну виноградину. — Выходит, от судьбы не уйдёшь.

— За судьбу? — Джонатан придвинулся ближе.

— За судьбу.

Казалось, свечей стало в два раза больше. Крошечные язычки пламени плясали в окнах и в хрустале бокалов, разбиваясь на бесчисленные осколки, играя отражениями, преломляясь от кривизны стекла. Дробясь на сотни миниатюрных радуг, они распадались на кванты и тут же вновь собирались в тёплые клочки света: в такт неторопливому джазу из старенького патефона, в унисон с запоздалым мартовским снегопадом, таким нежеланным и таким головокружительно пьянящим.

— А здесь действительно неплохо, — благодушно заметила Элис. — И напитки довольно сносные.

— Это потому, что их здесь не разбавляют, — прозаично заметил Джонатан, ища глазами бармена. — Да куда опять этот парень запропастился?.. У них столовая на втором этаже. Сейчас она, конечно, закрыта, но там наверняка что-нибудь осталось. Есть хочешь?

Элис пошарила рукой за барной стойкой и вытащила пакетик с фисташками.

— Напомнишь мне потом включить это в счёт, — она разорвала бумагу и высыпала орешки в тарелку. — Как-то я обещала тебе, что в следующий раз угощаю я.

— Ещё чего, — бросил Джонатан с усмешкой. — Мой мир — мои правила, — он встал и подал ей руку. — Потанцуем?

Патефон хрипло мурлыкал джазовые мелодии, спотыкаясь на пылинках и царапинах, но всё это было неважно: в их сердцах сейчас играла совсем другая песня, — рождённая под звёздным небом Аверсайда, в их первую встречу, и впервые услышанная там же, в зеркальном мире, на глазах у заходящего солнца.

Виниловая пластинка совершила последний оборот, и музыка смолкла, растворившись в пламени свечей, но Элис и Джонатан продолжали медленно кружить по импровизированному танцполу, — им не нужна была какая-либо другая музыка, кроме своей собственной. Потолок то удалялся, то приближался, и почему-то это казалось очень забавным.

— Элис, мы ещё не поднимали бокал за тебя, — спохватился Джонатан и шагнул к барной стойке, не отпуская её руку. — Это надо немедленно исправить.

— Непозволительное упущение с твоей стороны, — Элис кивнула с подчёркнуто серьёзным видом, но в последний момент не выдержала и расхохоталась, громко и заразительно. Сегодня в ней проснулся дерзкий кураж и упрямое нежелание противиться обстоятельствам. Ей хотелось лишь одного: чтобы этот вечер никогда не заканчивался.

Джонатан помог ей надеть шубу, и они вышли на улицу под летящий снег. Элис попыталась застегнуть пуговицы, но руки её не слушались. Тогда она оставила эту затею и просто запахнулась, прячась от ветра.

— Надо поймать такси, — девушка сделала шаг и чуть не упала, поскользнувшись на коварном льду, припорошённом свежевыпавшим снегом.

— Осторожно, скользко, — предупредил Джон и тут же растянулся прямо посреди тротуара, неуклюже взмахнув руками.

Элис ехидно захихикала.

— Что смеёшься? — слегка обиженно буркнул он, поднимаясь на ноги. — Такси уже не поймать, слишком поздно. Это тебе не Грейстоун. Ты где остановилась, далеко? Там есть стационарный портал?

— Есть, — она икнула. — Но я не помню ко… координаты.

— Понятно, — Джонатан глубоко вздохнул и, слегка наморщив лоб, провёл рукой по воздуху. Спустя несколько неудачных попыток ему с грехом пополам удалось открыть работоспособный портал. Сугробы празднично заискрились в лившемся из него серебристом свете.

— Извини, у меня не прибрано, — он взял Элис за руку и шагнул вперёд.

Глава девятая. Победа любой ценой

Когда Элис открыла глаза, Джонатан ещё спал. Она зевнула и с любопытством огляделась по сторонам.

Пожалуй, это был самый удивительный дом из всех, в которых ей когда-либо приходилось бывать. Высоченный потолок заканчивался округлым куполом. В это пространство легко уместилось бы два, а то и все три этажа обычного многоквартирного дома. Стены, украшенные синей, голубой и белой майоликой, образовывали правильный пятиугольник. Одну из стен занимал массивный камин, в котором уютно потрескивали поленья. Присмотревшись, Элис поняла, что огонь ненастоящий, а всего лишь иллюзия. На полу перед камином лежал толстый ковёр из снежно-белого клочковатого меха.

Воды в стеклянном кувшине хватило на полстакана. Пришлось довольствоваться водой из-под крана, холодной как лёд и с неприятным металлическим привкусом.

Неслышно ступая по каменному полу, Элис подошла к окну, — огромному, в два человеческих роста. В узкую полоску пространства между оконной рамой и шторами пробивался дневной свет.

"Сколько времени? И вообще, какой сегодня день?"

Она подняла манжет рубашки и ощупала правое запястье. Часов не было. Потеряла?

Стараясь не шуметь, Элис обошла помещение по часовой стрелке, одновременно проверяя свои карманы, но так и не обнаружила пропажу.

"Может быть, я уронила их где-то на улице? Браслет расстегнулся, и часы упали в снег, а я и не заметила".

Смутно припоминая, как они с Джоном полночи сидели у камина и травили анекдоты, поджаривая на шампурах кусочки зефира, Элис протиснулась между креслами и остановилась напротив комода. Верхняя полка была уставлена коллекционными моделями летательных аппаратов: самолетами, аэробусами, планерами. Был здесь и вертолёт, похожий на взбивалку для безе, и продолговатый, напоминающий баклажан пузырь, с длинной пассажирской гондолой и трёхлопастными пропеллерами. Дирижабль — Элис вспомнила его название. В её мире таких не строили.

Девушка аккуратно сняла с полки курносый биплан и взвесила на ладони. Серебристый металл был лёгкий, как бумага.

Свои часы она так и не нашла, зато нашла часы Джонатана, — на журнальном столике, рядом с парой пустых бокалов и бутылкой из-под игристого вина. Стрелки показывали половину двенадцатого.

Тихо, чтобы не разбудить агента, Элис обулась, взяла одежду и выскользнула за дверь. Ей надо было спешить на встречу с Тайлером.

По счастливому стечению обстоятельств железнодорожный мост, о котором упоминалось в записке, находился в нескольких минутах ходьбы от квартала, где она оказалась, выйдя на улицу. Поэтому Элис явилась на условленное место даже раньше положенного. Оставалось дождаться Тайлера.

Каждые несколько минут по мосту над её головой с грохотом проносился скорый поезд. Элис спустилась к реке, но лёд выглядел ненадёжным, и она остановилась у самого берега. Противоположный берег терялся в тумане.

Время шло, а агент всё не появлялся. Элис начала было думать, что Тайлер не смог отыскать благовидный предлог, чтобы отправиться в Реверсайд, как вдруг заметила на крутой насыпи у чугунной опоры моста небритого мужчину в вязаной лыжной шапочке, спортивной куртке с меховым воротником, потёртых брюках и высоких горных ботинках на шнуровке. Шея была замотана шерстяным клетчатым шарфом. Он медленно брёл по насыпи, рассеянно озираясь по сторонам.

"Это ещё что за фрукт?" — с раздражением подумала Элис, сердито щёлкая пальцами. — "На шпиона вроде не похож. Шёл бы домой. Что он тут ошивается? Мёдом ему, что ли, здесь намазано? Времени нет, Тайлер может появиться с минуты на минуту".

Мужчина поднял голову и пристально посмотрел на Элис.

— Постойте-ка… — девушка прищурила глаза, стараясь не моргать. Мгновение, — и личина соскользнула вниз, осыпалась, как сухая штукатурка, являя её взору истинный облик прохожего. Элис облегчённо рассмеялась.

— Привет, Крис. Ну и маскировочка. Десять баллов.

— Никаких имён, — быстро прошептал агент, приложив палец к губам. — Не самое идеальное место для конфиденциального разговора, но уж какое есть. Я не нашёл ничего лучше. Идём.

Они забрались под мост, — туда, где крайний пролёт уходил в землю, смыкаясь с гравийной насыпью. Солнечный свет почти не проникал сюда, а вот ветер хозяйничал вовсю, выдувая из-под одежды остатки тепла.

— Моё факсимиле почти разряжено, — немного сконфуженно произнёс Кристофер. — Пожалуйста, поставь какую-нибудь защиту. Мало ли.

— Сейчас, — Элис сняла перчатки и возвела звуконепроницаемый экран. Подумав, она добавила и защиту от ветра.

Кристофер опустился на землю, вытянув ноги, и вытащил из-за пазухи небольшой свёрток.

— Бутерброды, — он вытащил себе один и протянул остальное Элис. — Будешь?

— Спрашиваешь? Буду, конечно. Спасибо, — девушка присела рядом и с аппетитом набросилась на еду.

— Как ты тут? — он по-отечески хлопнул Элис по плечу. — Знаю, весёлого мало. Но всё-таки?

— Часы вчера посеяла. А так всё нормально, — она сделала честные глаза. — Правда, Крис, всё в порядке. Расскажи лучше, что происходит в Департаменте? Есть какие-нибудь новости о… — Элис запнулась. — О Сфинксе?

Тайлер шумно вздохнул. Улыбка сбежала с его лица.

— За эти недели много чего произошло, — издалека начал он. — Боюсь, у меня не очень радостные вести, Элис.

— Ну же, не тяни резину, — девушка проглотила бутерброд и нервно заёрзала на месте.

— Твой побег обнаружился в то же утро. Ясно, какой из этого сделали вывод. Я понимал, что это неизбежно, но всё же… — агент нахмурился. — Знаешь, мне кажется, некоторые до сих пор не верят по-настоящему в твою причастность к преступлению. У Анабель и Луизы вечно глаза на мокром месте. Многие ходят как в воду опущенные, особенно новички. Но молчат. Потому что, — он кашлянул, — Энтони запретил обсуждать эту тему. Твоё имя теперь вроде как табу.

— Погоди, Крис, — перебила Элис. — При чём здесь Энтони?

— Теперь он возглавляет Департамент, — Кристофер скомкал пакет из-под бутербродов. — Роджер почему-то снял свою кандидатуру с голосования в самый последний момент.

— Любопытно, с чего бы это вдруг он решил пойти на попятный? — Элис задумалась. — Если Сфинкс — это Роджер, он сделал бы всё, чтобы добиться этой должности. На посту главы Департамента у него оказались бы развязаны руки.

— Я считаю, именно поэтому он и решил остаться на вторых ролях, — возразил Кристофер. — Чтобы привлекать к себе меньше внимания и не вызывать лишних подозрений.

— Возможно, это и к лучшему, — глубокомысленно проговорила Элис. — Не сказала бы, что я в восторге от этого выбора, но ведь это не главное. Как бы я не относилась к Энтони, как к человеку, всё это не имеет ровным счётом никакого значения, если речь идёт о деле. К тому же, Энтони был правой рукой Феликса. Думаю, именно его Феликс хотел бы видеть в качестве своего преемника.

— Может быть, и так, — проворчал Кристофер, — Если бы этот молокосос хоть что-нибудь понимал в политике! Ты не знаешь ещё, что он напридумывал.

— И что же?

— На следующий день после выборов у нас было большое собрание. Энтони полностью перекроил штатное расписание. Растель и Грейг теперь занимаются исключительно связями с общественностью и прессой. Артур будет контролировать группу поиска.

— Группу поиска? — непонимающе повторила Элис.

— Да, — Кристофер презрительно сморщил нос. — Мы теперь ищем Зеркала. Энтони хочет, чтобы мы бросили сейчас на это все дополнительные силы. Кроме того, он приказал привлечь к поискам полицию и дружинников.

— Шутишь? — возмутилась Элис. — У них же своих забот полон рот. В стране полная неразбериха! Какие дополнительные силы? У нас нет лишних людей!

Агент насмешливо хмыкнул.

— Энтони считает, что искать новые Зеркала сейчас важнее всего. Он приказал Артуру набирать волонтёров из числа гражданских. Более того, он распорядился пустить в эфир объявления с описанием Зеркал и призывом к населению сообщать обо всех подобных аномалиях. Это неслыханно! Вся наша конспирация летит в трубу.

— Новых Зеркал не находили уже много лет, — девушка скрестила руки на груди. — Почему Энтони решил, что более тщательные поиски могут принести плоды?

— Они и не принесут плодов, — поддакнул Кристофер, пожимая плечами. — Но приказ есть приказ.

— А что думает по этому поводу профессор Джонс?

— У него сейчас другие заботы. Вся научная группа переведена на круглосуточный режим работы, — агент подождал, пока проедет поезд, и когда грохот стих, продолжил: — Я не знаю всех подробностей, но краем уха слышал, будто учёным поручена разработка аналога "Сестрицы Мэри".

— Что? — ахнула Элис, чуть не подавившись бутербродом. — Но ведь это означает, что…

— Да. Он хочет уничтожить Реверсайд их же оружием. Ты ведь раздобыла тогда все чертежи. Дело за малым.

Элис зажмурилась от ужаса. Страшные картины одна за другой пронеслись у неё перед глазами: обескровленный, умирающий мир, паника, сотрясающая мирные города, самоуправство и анархия…

— Ты считаешь, это правильно? — прошептала Элис одними губами.

Кристофер надолго замолчал. Вытащил из нагрудного кармана изгрызенный карандаш, повертел в руках.

— Чисто по-человечески, наверное, нет, — неуверенно сказал он. — Но ведь они хотели сделать с нами то же самое? Да и кто я такой, чтобы осуждать Энтони? Мы не можем позволить себе быть белыми и пушистыми, поскольку несём ответственность за миллионы жизней, — агент грубовато рассмеялся. — Пусть это слишком патетично прозвучало, но это так. Я никогда не сгущаю краски и не утрирую.

Элис глубоко вздохнула. Тайлер лишь проговорил вслух её собственные мысли, и от этого стало ещё тяжелее.

— Два дня назад Энтони встречался с премьером, — продолжал он. — Ему удалось выбить удвоение бюджета, хотя расходы на наше ведомство и без того немалые. Налоги выросли, вдобавок правительству пришлось ввести дополнительный налог для отдельных категорий населения.

— А что говорят людям?

— Экология, — кратко ответил Кристофер. — Новый сбор так и называли: "эконалог". Участившиеся случаи нападения гигантских кракенов и засилье спектралов тоже объясняют экологическими проблемами. Очень многие верят. Хотя слухи всё равно ходят — без них не обойтись.

— Какое раздолье для жёлтой прессы, — съязвила Элис.

— А тебя разыскивают по всему Скайленду. Даже на дальних островах ведутся поиски. Согласно официальной версии, ты пропала без вести, якобы пройдя через некорректно открытый портал.

— Какой ужас, — бессильно пробормотала Элис, до хруста сжав кулаки. — Представляю, как волнуется отец!..

— Я летал в Айзенбург, — поспешно добавил Кристофер, — и разговаривал с лордом Генри. Успокоил его как мог, сказал, что ты в безопасности, а вся эта шумиха — хитрый стратегический ход.

— Куда уж хитрее!

— Элис, не волнуйся. С твоей семьёй всё в порядке. Полицейские уже прочесали Айзенбург и убедились, что тебя там не было и нет. Кстати, двое наших новобранцев родом из Айзенбурга, возможно, ты их знаешь: Хьюго Джексон и Доминик Эдвардс.

— Да, мы вместе учились в Академии, — кивнула Элис. — Значит, у тебя новые курсанты?

— Не у меня, — Кристофер удручённо мотнул головой. — Подготовкой курсантов теперь занимаются Джеймс и Стюарт. Мне поручено новое направление.

Элис молча жевала бутерброд, ожидая продолжения.

— Энтони намерен привлечь к работе фэрлингов, — отведя взгляд, пробормотал он. — Так, как это было в Нулевом отделе.

— Что-о?! — Элис закашлялась. — Он, что, спятил?!

— Элис…

— Это шутка, да? Ты меня разыгрываешь?

— Элис, послушай…

— Неужели ты… Нет, серьёзно? А я ведь до сих пор не могу связаться с Лори, — она похолодела. — Что вы с ним сделали? Где он?!

— Элис, успокойся! — Кристофер повысил голос. — Дослушай до конца. Я не знаю, где твой фэрлинг. Мы ничего ещё не начинали. Думаешь, я горю желанием всем этим заниматься?! Ошибаешься! Так вот, я всю неделю колесил по окрестностям столицы и искал фэрлингов. Хотел познакомиться, объяснить ситуацию. Возможно, уговорить сотрудничать добровольно… — он в ярости разломил огрызок карандаша пополам. — Бесполезно.

— Фэрлинги не согласились? — Элис сатирически усмехнулась. — Неудивительно.

— Нет, всё проще. Я так и не поговорил с ними. Не смог отыскать ни одного. Гнёзда пусты. Такое впечатление, будто фэрлинги покинули их в страшной спешке.

— Не думаю, что они соблаговолили бы тебя выслушать, даже если бы ты их нашёл, — тихо сказала Элис. — Мы очень мало знаем об этих существах и ошибочно воспринимаем как равных себе. Это не так. Фэрлинги куда мудрее людей. И уж точно они не станут вмешиваться в наши дела.

— Почему ты так в этом уверена?

— Фэрлинги могут перемещаться между мирами без помощи Зеркал, — объяснила Элис. — Они не враждуют, как мы. И наши фэрлинги, и реверсайдские — друзья. Для них мир выглядит цельным, единым. Им нечего делить.

— Тем более! — оживился Кристофер. — Нужно попытаться наладить с фэрлингами контакт. Возможно, они смогут…

— Примирить нас? — подхватила Элис, пытливо глядя на Тайлера. — Наставить на путь истинный? Поведать людям сакральные тайны мироздания?

— Считаешь, я сморозил глупость? — вскинулся агент.

Элис замолчала и покачала головой, задумчиво глядя на замёрзшую реку.

— Крис, прости, — она набрала в горсть мелких камушков и принялась кидать их в сугроб. — Знаешь, когда-то я тоже так считала. А потом поняла: это бессмысленно. Фэрлинги могут дать нам совет или оказать помощь, но изменить человеческую природу не в их силах. Если бы они считали нужным вмешаться, поверь, они давным-давно бы уже сделали это. Я считаю, не стоит обращаться к фэрлингам с подобными просьбами. Они, разумеется, откажутся, а мы воспримем это как незаслуженную обиду.

— Может быть, и не откажутся.

— От добра добра не ищут. У нас своя история, у фэрлингов — своя. Когда-то всё было иначе. Тысячи лет назад наши цивилизации были тесно взаимосвязаны, шли рука об руку, помогая друг другу расти и развиваться. Но в какой-то момент наши пути разошлись. С тех пор и люди, и фэрлинги идут своей дорогой. И последние предпочитают не вмешиваться в наши дела. Так что любые просьбы о помощи только поставят фэрлингов в неловкое положение.

Агент отчаянно грыз обломок карандаша.

— Постарайся объяснить это Энтони, — Элис отряхнула ладони от песка и переплела пальцы. — Нулевой отдел контролировал фэрлингов посредством особого излучения. К счастью, мне удалось уничтожить генератор, а схемы сгорели вместе с архивом.

— Надеюсь, мне удастся убедить Энтони отказаться от этой затеи, — проговорил Кристофер. — Честно говоря, я хотел попросить тебя поговорить с твоим фэрлингом.

— Лори не выходит на связь уже очень давно, — Элис повернулась к агенту, в её глазах стояла тревога. — Конечно, я поговорю с ним, когда он вернётся.

"Верь своему фэрлингу. Он не подведёт", — в который раз Элис вспомнила недавний сон.

Она видела ту женщину во сне так же близко, как сейчас Тайлера. Только лицо её оставалось скрыто в белёсом тумане.

Вещие сны — прерогатива людей, но не магов. Попытки самостоятельно разобраться в иносказаниях, аллегорических образах и абсурдных картинах, приходящих в ночных видениях, имеют весьма неприятные последствия: постоянная боязнь исполнения дурных пророчеств, кошмары, навязчивые идеи, помутнение рассудка, а в итоге — безумие.

Усилием воли Элис заставила себя прогнать тёмные мысли. Голос Тайлера вернул её к реальности.

— Насколько я понял, Энтони считает молниеносную войну наилучшей стратегией в сложившихся обстоятельствах. Он планирует осуществить всё то, что ни Реджинальд, ни Феликс так и не решились воплотить в жизнь. Тратит деньги почём зря. Набирает новых курсантов, хотя в этом нет необходимости. Хочет победить во что бы то ни стало. Его не заботит, что цена может оказаться слишком высокой, — Кристофер сокрушённо опустил голову, уставившись на свои ботинки. — Я пытался заговорить с ним о Сфинксе.

— И?

— Энтони ответил, что поначалу он сомневался, но твой побег расставил всё по местам. Он убеждён, что Сфинкс выдуман тобой с весьма конкретной целью: отвести подозрения от себя.

— Но это не так! — возмутилась она.

— Я знаю, знаю, — Кристофер устало кивнул. — Но если кому-то невыгодно, чтобы правду вышла наружу, он сделает всё, чтобы её никогда не узнали.

— Значит, агентам проще поверить в наспех сплетённую небылицу, чем в правду?!

— Элис, не горячись, — попытался успокоить её Кристофер. — Я же тебе верю. И Роберт, кстати, тоже защищал тебя. Утверждал, что всё это — досадное недоразумение. А ты говоришь… Только Энтони отстранил Роберта от всех дел. И заявил, что впредь любые попытки оправдать тебя будут приравнены к измене.

— Так я и думала, — расстроенно пробормотала Элис. — Я сама навлекла на себя подозрения. Не надо было мне бежать.

— А что тебе оставалось?! — рассердился Кристофер. — Сидеть и ждать, что Сфинкс и с тобой расправится, как с Феликсом?

Щемящее чувство несправедливости заставило её всхлипнуть. Элис нарочно громко закашлялась, чтобы скрыть от Тайлера навернувшиеся на глаза слёзы.

— Эй, всё в порядке? — агент обнял её за плечи.

— Да, — девушка спрятала лицо в услужливо протянутый носовой платок. — А что Роджер? — осторожно спросила она.

— Я все эти дни украдкой наблюдал за Роджером, — сообщил Кристофер. — И, знаешь, я всё больше убеждаюсь, что Сфинкс — это он.

— Почему? — Элис внутренне подобралась. Сердце забилось быстрее.

— Роджер ведёт себя странно. Он никогда не был таким нервным и замкнутым. Он всё время озирается по сторонам, когда остаётся один, — как будто чего-то опасается.

— Этого недостаточно для обвинений, — заметила Элис.

— Согласен. Именно поэтому я буду продолжать слежку. Рано или поздно он допустит промах — или я узнаю нечто такое, что даст нам зацепку.

Элис отметила, что Тайлер сказал "нам", а не "мне". Значит, он всё ещё считает её полноправным агентом.

— Вот ещё что, — добавил Кристофер. — Анабель рассказала мне, что тебе было известно о неком Зеркале, незарегистрированном в Реверсайде.

— Да! — Элис взволнованно вскочила на ноги. — У нас был план. Мы хотели с его помощью вычислить Сфинкса. Ана и Питер знали об этом.

— Анабель упоминала, что проход нашёл твой друг Роберт Вайденберг. Я объяснил парню, что я на твоей стороне и намерен доказать твою непричастность к последним событиям. Координат он не знал, но рассказал, как отыскать Зеркало. При первой же возможности я отправился туда, — он перевёл дыхание.

— Ну? Ты нашёл его? — воскликнула Элис, теряя терпение.

— Увы. — агент развёл руками. — Я отыскал это место. Всё, как описывал Роберт: и тоннель, и войлочная завеса. А Зеркала нет.

— Не понимаю… — девушка ошарашенно уставилась в пространство. — Неужели Морган добрался до него и деактивировал?..

— Может быть, это Зеркало деактивировалось естественным путём? — предположил Кристофер. — Такое ведь бывает. Просто совпало.

— Совпало, говоришь? — Элис нахмурилась. — Возможно.

Однако опыт и внутреннее чутьё в один голос твердили об обратном: случайных совпадений не бывает.

— Слушай, мне надо идти, — агент озабоченно посмотрел на карманные часы. — У тебя ещё остались наличные? — не дожидаясь ответа, он протянул ей новенькую алюминиевую карточку. — Держи, пригодится. Это реверсайдская платёжная карта. Она оформлена на реально существующего человека, а не на вымышленное имя, так что риска никакого.

— Спасибо, Крис, — Элис благодарно улыбнулась. О том, что за считанные дни она умудрилась истратить почти всю наличность на безделушки, она предпочла умолчать.

После двухнедельного информационного голода разговор с Тайлером стал для Элис чем-то вроде источника свежей пресной воды в безжизненной пустыне или посреди океана. Однако новости, принесённые агентом, оказались для неё полнейшей неожиданностью, застав врасплох и заставив о многом задуматься.

Но, по крайней мере, одно было ясно как день: она не может больше бездельничать. Нужно действовать, а для этого необходим план.

Так, в глубокой задумчивости Элис неторопливо шла вдоль скованного льдом русла реки, вниз по течению, пытаясь осмыслить и переварить услышанное. Она брела по колено в снегу, но такие мелочи её ничуть не заботили. Высоко вверху шумела автострада, а здесь были лишь сугробы да вездесущие чайки, с криками снующие около полыньи.

Элис отошла от железнодорожного моста уже довольно далеко, когда совершенно неожиданно наткнулась на… Зеркало.

Девушка замерла как вкопанная, не веря своим глазам. Потом подошла ближе, двигаясь мелкими шажками, и с опаской протянула руку.

Сомнений не оставалось: это было самое настоящее Зеркало. Если бы она не остановилась так резко, то провалилась бы в него, выйдя в свой мир.

Когда Элис осознала, что это не мираж и не обман зрения, а действительно проход между мирами, она подошла к Зеркалу вплотную, и, встав сбоку, осторожно заглянула внутрь.

Зеркало выходило на центральный грейстоунский стадион: прямо перед ней зеленел коротко стриженый газон, чуть далее виднелись ряды трибун. В её мире только-только занималась заря, и сейчас стадион, разумеется, пустовал. В этом сезоне все официальные соревнования были отменены, но Элис знала, что здесь иногда играют любительские команды, собранные из тех немногих, кто до сих пор оставался в столице. Кроме того, это место облюбовали бегуны.

Что же, получается, Зеркало открылось совсем недавно?

До её родного мира было рукой подать. Так близко, так обманчиво доступно и так соблазнительно…

Поддавшись сиюминутному порыву, Элис вдохнула побольше воздуха и сделала шаг.

Миг, и под ногами — не снег и не лёд, а сочная зелень травы, влажной от росы, а над головой — светлеющий небосвод, где ещё горело несколько самых крупных звёзд. Мир, который она покинула меньше месяца назад и по которому уже успела соскучиться. Её мир.

— Аверсайд, — растроганно прошептала она.

Деловитый рокот мотора, бесцеремонно разрезавший ленивую предрассветную тишину, заставил её вздрогнуть и броситься на землю. Распластавшись на газоне, Элис затаила дыхание и обратилась в слух.

Звук доносился со стороны жилых кварталов; на стадионе по-прежнему не было ни души. Но днём сюда придут люди и непременно обнаружат окно в параллельный мир прямо посреди футбольного поля. Естественно, полезут туда, наткнутся на местных жителей, разумеется, вызовут нездоровый интерес своим акцентом и внешним видом… Что произойдёт потом, и так понятно.

Она не может допустить этого. Зеркало не должно быть обнаружено.

Хорошо, что Найджел передал ей факсимильный амулет. Сейчас ей очень пригодится заключённая в нём энергия.

Элис решительно повернулась к Зеркалу спиной и подняла руки, чувствуя, как воздух вокруг неё вскипает и закручивается в тугие упругие нити.

Во-первых, хорошая шумоизоляция, — чтобы звуки из другого мира не были слышны здесь. Во-вторых, "герметик", — плотная оболочка, не пропускающая все виды материи. Ветер и снегопад, невесть откуда взявшиеся в теплый сентябрьский день укажут на местоположение Зеркала не хуже сигнального маячка. В-третьих, конечно, невидимость: экран, копирующий окружающее пространство и проецирующий полученную картинку на скрываемый участок, пряча таким образом его подлинный вид,

Впрочем, это не даёт никакой гарантии, что случайный прохожий решит аккуратно обойти это место: человек тут же наткнётся на невидимую стену и будет разводить руками, недоумевая, что за таинственная сила не даёт ему двигаться вперёд. Любой сознательный гражданин, — а таких, надо сказать, в Грейстоуне подавляющее большинство, обнаружив что-либо подобное, тут же сообщит в полицию.

Утирая пот со лба, Элис остановилась передохнуть. Новоявленное Зеркало требовало надёжной охраны, а все её усилия казались жалкими полумерами. Можно закольцевать пространство вокруг прохода, но чьё-нибудь внезапное исчезновение неизбежно привлечёт ещё большее внимание.

"Если сюда явится кто-нибудь из агентов, о Зеркале, скорее всего, станет известно и Сфинксу. Увы, но стадион придётся закрыть. Желательно, чтобы это выглядело естественно и не вызывало ненужных подозрений, а для этого необходим какой-нибудь благовидный предлог. Надо как-то предупредить Тайлера…"

— Вот голова! — Элис хлопнула себя по лбу.

У неё же есть коммуникатор!

Элис опустилась на траву и вытащила аппарат. За две недели аккумулятор разрядился почти полностью, но на один разговор заряда должно было хватить. Настроив антенну, девушка набрала номер и стала ждать.

Агент не отвечал.

Впрочем, возможно, Тайлер ещё в Реверсайде: они ведь расстались всего-навсего час назад.

Несколько минут Элис сидела, затаив дыхание, и напряжённо вслушивалась в безликие монотонные гудки. Когда ждать стало больше невыносимо, она прервала вызов и принялась строчить сообщение. Вот только она по опыту знала, что текстовые сообщения агент не жаловал и никогда не читал сразу. Так что придётся искать другой способ связаться с ним и сообщить о находке. Сейчас же промедление было недопустимо: нужно как можно скорее запечатать Зеркало с другой стороны.

Удостоверившись, что территория стадиона под надёжной защитой, а возведённые экраны исправно функционируют, Элис вернулась в Реверсайд. С трассы доносился ровный гул турбомобилей, но берег реки, к счастью, по-прежнему был безлюден.

Она огляделась по сторонам и торопливо соорудила защитный барьер. Маскировка получилась далеко не идеальной, — девушка хихикнула, представив, какую гримасу скорчил бы Питер, если бы тому довелось созерцать результат её трудов. Однако сейчас это было неважно. Что подумает проезжающий на большой скорости водитель, которому бросит взгляд вниз, на реку? Заметит ли он два абсолютно одинаковых сугроба, стоящих у самой кромки воды?

Может, и заметит. Но вряд ли придаст этому сколько-нибудь большое значение.

Решив попозже переделать всё как подобает, Элис обернулась к Зеркалу и окинула его долгим внимательным взглядом. С каждой секундой взгляд её становился всё более серьёзным и мрачным.

В последние годы новые проходы находили крайне редко, но сам по себе факт появления Зеркала посреди Дарквуда особого удивления не вызывал. Возникновение и исчезновение Зеркал — природные процессы, сродни смене времён года или выпадению осадков; ни магам, ни тем более людям они не подконтрольны. Странно было другое.

Это Зеркало выглядело слишком противоестественно.

Элис смотрела на прореху в пространстве глазами бывалого археолога, помимо мумий обнаружившего в наглухо замурованной гробнице кондиционер, электричество и полный комплект современной бытовой техники в довесок.

Зеркало выглядело как свежая рана: разодранные в лохмотья края, будто кто-то с силой вырвал кусок пространства, а потом вдобавок искромсал его тупыми ножницами. Диаметр самого прохода достигал почти пяти метров — неимоверно много, обычно размеры Зеркала куда скромнее. Даже воздух вокруг него был плотным и каким-то загустевшим.

Это ненормально. Она, конечно, не эксперт, но видела немало Зеркал и превосходно знала, как они должны выглядеть.

Элис вдруг почувствовала, как на лбу выступили капельки пота, несмотря на довольно прохладный ветер.

Тайлер только что рассказал ей, что Энтони приказал бросить все силы на поиск Зеркал! Значит, он откуда-то знал, что в ближайшее время могут появиться новые проходы в Реверсайд. Возможно, ему известно и о причинах этого.

Но откуда у Энтони подобные сведения? Когда свежеиспечённый руководитель ведомства успел всё досконально продумать? Такие вещи с кондачка не решаются. И почему агент, который возглавляет Департамент без году неделя, решил рвануть с места в карьер, в то время как его предшественники придерживались совершенно иной политики?

Элис прикусила губу. Возможно, эти планы разрабатывал ещё Реджинальд, но они были так засекречены, что ни она сама, ни даже Тайлер ни о чём не знали.

Может быть, научно-исследовательская группа с Гилбертом Джонсом во главе давным-давно вычислила период времени, в котором должны были появиться новые Зеркала.

Может, и так. Вот бы поговорить с профессором Джонсом! Но, увы, в Грейстоун ей сейчас путь заказан.

Стало холодно, Элис застегнула пуговицы на шубе и натянула шапку на уши. Надо действовать по обстоятельствам.

Для начала следует хорошенько замаскировать Зеркало. Затем — поставить в известность Тайлера. Хорошо бы, если бы агент сумел организовать встречу с профессором — ей есть что ему рассказать.

Элис взобралась по насыпи, перешла дорогу и двинулась в сторону центра, на ходу придумывая план.

Кристофер не доверился бы Найджелу, будь у него хоть малая толика сомнений. Если осторожный и не склонный к авантюрам агент счёл допустимым посвятить Найджела в их общую тайну, значит, последнему можно верить.

От коммуникатора, настроенного на частоту Аверсайда, в этом мире, само собой, толку было ноль, а купить местный аналог мобильного средства связи без документов было невозможно. Впрочем, у Найджела коммуникатора всё равно не имелось; был радиотелефон, с помощью которого он переговаривался со своими коллегами, но позвонить Элис на него всё равно не смогла бы, даже если бы она достала сам аппарат. В целях безопасности сигнал передавался по зашифрованному каналу, код доступа менялся почти каждые сутки, и текущего кода она, конечно, не знала.

Разумеется, между сотрудниками Департамента разведки был предусмотрен альтернативный способ связи — на экстренный случай. Способ древний и оттого выглядевший на фоне современных технологий махровым архаизмом, но при этом надёжный и простой: бумажная почта.

Сразу за раздвижными стеклянными дверями лежал полукруглый холл, отделанный чёрным и розовым мрамором. Широкая лестница с резными деревянными балясинами вела на второй этаж, по обеим сторонам от неё располагались массивные дубовые двери с непрозрачными стеклами.

В здании столичного главпочтамта Элис оказалась впервые, хотя заочно была знакома с планировкой — всё это они учили назубок ещё на курсах подготовки агентов. Ей нужна была первая комната за поворотом длинного коридора — та, где теснились ровные ряды металлических шкафов, разбитых на множество отдельных отсеков, — как банковские ячейки, только меньше.

Каждый агент, командированный в Реверсайд, имел здесь абонементный ящик, — само собой, оформленный на подставное лицо. Как только письмо попадало в ячейку, на телефон автоматически поступало уведомление, поэтому регулярно проверять содержимое ящика на предмет наличия почты не было нужды.

Купив в клиентском зале зелёную шариковую ручку, Элис присела за небольшой столик в углу и быстро написала на листе бумаги несколько строк. Согнула пополам и хотела было положить в конверт и заклеить, но, подумав секунду, оставила как есть. Записку она опустила в ящик с длинным, трудно запоминаемым номером, и, не оглядываясь, ушла.

Найджел уже должен знать, что ему пришла почта. Если он не занят, то уже через четверть часа вскроет ящик и вытащит письмо. Это было общее правило: в письме могла содержаться важные сведения, требующие безотлагательных действий, поэтому при информировании о поступлении письма агент должен быть как можно скорее забрать его и прочесть.

Письмо, разумеется, было зашифровано, — если ты орудуешь в Реверсайде, в стане врага, лучше лишний раз подстраховаться. Как известно, один из самых сложных шифров — тот, который опирается на заранее выбранное кодовое слово, служащее ключом. Однако здесь непременно возникает необходимость сообщить это самое кодовое слово адресату. Система шифровки, которой пользовались агенты ДВР, снимала эту проблему: отправитель письма мог выбрать любое из двух десятков кодовых слов, каждое из которых соответствовало определённому цвету чернил.

Эта система шифра была придумана сравнительно недавно и до сих пор ни разу не подводила. Но сейчас Элис подумала о Сфинксе и о том, что шпион, скорее всего, слил секретную информацию в Нулевой отдел. Или только собирается слить и поджидает удобного случая, — под хорошее настроение шефа подгадать, заслужить одобрительный взгляд и похлопывание по плечу, заработать себе на погоны лишнюю лычку.

Значит, систему придётся менять. Или перерабатывать.

Сколько времени у Найджела уйдёт на дешифровку? Допустим, ещё примерно полчаса.

Оставалось лишь надеяться, что агент не станет тянуть кота за хвост, а сразу же примется за дело.

Спрятав руки в карманы, Элис медленно двигалась по неширокой улице в северной части Дарквуда. Можно было тешить душу безумными надеждами наткнуться ещё на одно Зеркало, но Элис превосходно понимала: дважды такие чудеса не случаются. Даже есть предположить, что у Зеркал сейчас период бурной активности вроде осеннего метеоритного дождя, вероятность найти второе неучтённое Зеркало была почти нулевой.

И всё же сейчас это было не просто бесцельное хождение по городу. Элис разрабатывала план. А сидеть на месте она больше не могла — нужно было двигаться. Только в движении она могла забыть о своих бедах и сосредоточиться на бедах более масштабных.

Элис повернула на соседнюю улицу, как вдруг ей в голову пришла блестящая идея.

"Кэрриган".

Вот кто может беспрепятственно преодолевать границы между мирами! Вот кто ей поможет.

В прошлый раз фэрлинг откликнулся на её зов и пришёл на помощь. Но тогда, в "Ля-Миноре", она была в смертельной опасности, чего не скажешь о теперешней ситуации. И всё же попытаться стоило.

— Кэрриган! — мысленно позвала Элис, стараясь очистить сознание от помех в виде посторонних мыслей и сконцентрироваться на одной. — Кэрриган, ты нужен мне, слышишь?

Она вернулась на перекрёсток и вышла на середину дороги, благо транспорта поблизости не было. Если Кэрриган услышал её, когда она сидела в переполненном ресторане, в центре города, где, помимо электромагнитных полей, вибраций, света и прочего эфирного мусора, были десятки людей — каждый со своими мыслями и чувствами, значит, сейчас он и подавно услышит её.

— Кэрриган! — Элис подняла ладони к серому пасмурному небу, представляя, как она разрывает облачную пелену, чтобы добраться до верхних слоёв атмосферы, чистого разрежённого воздуха, не осквернённого никакими примесями, — ни побочными продуктами цивилизации, ни отзвуками человеческих страстей.

"Лети. Услышь мой голос, вспомни меня. Лети скорее, где бы ты ни был".

Элис пошатнулась; голова закружилась, мир будто съехал набок и куда-то поплыл. Запечатывание Зеркала отняло слишком много энергии, и она ещё не успела до конца восстановиться. Но её призыв, преобразованный в волновые колебания, устремлялся ввысь, и, резонируя в пространстве, набирал силу, чтобы настичь того, кому он предназначался.

"Все фэрлинги обоих миров знакомы друг с другом".

Она очнулась из-за сильного ветра, который безжалостно лез за воротник, пробирая до костей. Справа и слева мерно вздымались и опадали огромные крылья. Разлепив глаза, Элис поняла, что лежит на спине у фэрлинга. Сколько она пробыла без сознания, — час, два, больше?

— Кэрриган? — девушка подняла голову и попробовала сесть, но соскользнула вниз, и непременно упала бы, если бы фэрлинг вовремя не среагировал, приподняв крыло.

— Осторожнее, — предостерёг он. — Не делай резких движений, пока окончательно не придёшь в себя.

Элис покорно кивнула. Скосила глаза, — и не увидела земли. Ни гротескно-уродливых верхушек небоскребов, ни деревьев — ничего.

— Не люблю летать над Дарквудом, — признался Кэрриган. — Пыль, копоть. Шерсть потом два дня пахнет гарью. Грязный город, и воздух над ним грязный, отравленный смогом и всякой дрянью.

Силы понемногу возвращались к ней. Почувствовав, что может держать спину прямо, Элис перевернулась и села верхом, — так, как она обычно каталась с Лори.

Кэрриган пошевелил ушами, но ничего не сказал. На этот раз фэрлинг был один. Они летели над самыми облаками, а впереди, на горизонте разливался немыслимо красочный закат. Небосвод, забрызганный всеми оттенками розового, красного и оранжевого, выглядел как огромная палитра с потёками и пятнами красок, разлитых небрежным художником.

Элис с восхищением воззрилась на живописную картину, на мгновение позабыв обо всём: где она, что она здесь делает и в чём её цель. Поэтому вопрос фэрлинга Элис услышала лишь со второго раза. Таким чуждым выглядел любой посторонний звук на фоне этой величественной картины, нарисованной самой природой, так не вязался с окружающей обстановкой.

— Ты позвала, и я пришёл, — терпеливо повторил Кэрриган, не переставая работать крыльями.

Гармония моментально исчезла, стёрлась, как старая позолота. Элис моргнула.

— Я вынуждена опять обратиться к тебе за помощью, — она смущённо уставилась в землю, но потом подняла голову и посмотрела фэрлингу в глаза. — Я знаю, не очень-то вежливо с моей стороны так злоупотреблять вашим добрым отношением ко мне и благодарностью за единожды оказанную услугу, но у меня нет выхода.

— Не первый раз ты просишь помощи, Элисон Мейнфорд, а моё сердце мне подсказывает, что и не последний, — почему-то Кэрриган назвал её полным именем. — Но фэрлинги в неоплатном долгу перед тобой. Так что не смущайся и не спорь. Говори смело.

— Кэрриган, ты можешь попасть в мой мир, — это был не вопрос, а утверждение.

— Могу.

— Найди Лориана. Я уверена, он там. Возможно, где-то в холмах под Грейстоуном. Я звала его неоднократно, но он почему-то не откликается. Я боюсь, что случилось нечто ужасное, — Элис проглотила комок в горле. — Пожалуйста, Кэрриган, — поспешно добавила она, вовремя осознав, что её просьба прозвучала как распоряжение.

— Лориан сильный и смелый, — отозвался фэрлинг. — Не думаю, что с ним могло что-то случиться.

— Я тоже так считаю, — согласилась Элис. — Но всё равно беспокоюсь. К тому же, мне нужно с ним поговорить. Предупредить. Кое-кто хочет подчинить фэрлингов Аверсайда, построив генератор, подобный тому, что я уничтожила. И я не могу допустить этого.

Фэрлинг довёз Элис до предместья Ньютаун, до самого крыльца, не обращая внимания на её протестующие возгласы, — впрочем, довольно слабые. Элис было неловко перед Кэрриганом, но она не была уверена, что у неё хватит сил открыть портал.

Там, откуда они только что прилетели, закат почти догорел, но в Ньютауне ещё был день; солнце только-только начало клониться к западу. Как же далеко унёс её фэрлинг, и как быстро он летает, если смог вернуться в город так быстро? А ведь она даже не почувствовала, что они движутся с невообразимой скоростью.

Элис прошлась туда-сюда, разминая ноги, и направилась было к подъезду, но услышала за спиной шаги, а спустя секунду — высокий девчачий голос.

— Прошу прощения, вы живёте здесь? — это произнесла юная девушка в смешной вязаной шапке с помпончиками и коротенькой курточке, вызывавшие сильные сомнения в её морозоустойчивости. — Вы знаете, где третий корпус?

— Да, это… — Элис замолчала на полуслове, пронзённая неожиданной догадкой. Обернулась на незнакомку, отметив немного растерянный вид и выбившиеся из-под шапки рыжеватые пряди волос, задержалась взглядом на внушительном кожаном чемодане на колёсиках, в который с лёгкостью мог поместиться взрослый человек, обратила внимание на бумажный ярлычок на чемодане — такие клеят в аэропортах.

Под номером рейса, номером билета и датой перманентным маркером была нацарапана фамилия девушки. Элис с трудом разобрала корявый неряшливый почерк.

Всё-таки Грейси Темпл приехала на пару дней раньше положенного.

Глава десятая. В мире, где есть кошки, нет места мышам

— Третий корпус — это во-он тот дом, — Элис указала рукой на самое дальнее здание. — И через двор срезать не советую, завязнете в снегу. Лучше в обход, по дорожке.

— Спасибо! — Грейси Темпл дружелюбно улыбнулась и, подхватив чемодан, засеменила к "третьему корпусу".

А Элис рванула к дверям.

Взбежала по крутой лестнице, перепрыгивая через ступеньки, кое-как открыла дверь своим ключом — строптивый ключ никак не желал попадать в замочную скважину, прыгая в трясущихся руках. Не разуваясь, бросилась в свою комнату, покидала в рюкзак нехитрые пожитки.

По-хорошему, хозяйке и её семье следовало бы подчистить память — как говорится, на всякий пожарный. Но для этого требовался особый эликсир, которого у неё с собой не было. Опытные маги, чьей специализацией является воздействие на сознание, умели изменять структуру памяти, не прибегая к химическим средствам. Элис — не умела.

Да если бы и умела, времени на это уже не было.

Бросив ключ на подоконник, Элис схватила рюкзак и, не прощаясь с хозяйкой, поспешила на улицу, — чёрным ходом, чтобы не столкнуться нос к носу с Грейси Темпл.

Бежать! Подальше от Ньютауна, туда, где её не найдут.

Увидев притормозивший на остановке автобус, Элис перешла на бег, энергично махая шофёру, чтобы он не уехал без неё. Автобус её дождался, и Элис запрыгнула в салон, не удосужившись взглянуть на номер маршрута. Без разницы.

Трясясь на разбитой дороге, Элис со злостью подумала, как ей всё это надоело. Вот сейчас она наведёт портал к железнодорожному мосту, распечатает Зеркало и вернётся в родной мир, а там… будь что будет. По крайней мере, переночует по-человечески, в уютном и чистом номере постоялого двора, расположенного над кофейней старины Отто.

Или доберётся до Айзенбурга, — там её искать не станут. А если и станут — что, разве она не сумеет замаскироваться?

Элис поцарапала ногтём корочку льда на стекле, понемногу успокаиваясь. Нет, в свой мир она не вернётся. Пока.

Захочет ли миссис Салли попытаться разыскать самозванку и призвать к ответу? Вряд ли. Ведь Элис заплатила ей с лихвой.

Опять она без крыши над головой, опять в бегах…

Автобус бодро пылил по трассе. Столица осталась позади, и теперь дорога вела через перелески и холмы, отдалённо похожие на холмы вокруг Грейстоуна. Периодически автобус замедлял ход и проезжал через деревеньки и сёла, делая одну-две остановки и высаживая пассажиров.

Когда последний из них покинул салон, Элис попрощалась с водителем, и, подхватив рюкзак, направилась к выходу. Посёлок, возле которого они остановились, выглядел довольно симпатично. К тому же, ей не хотелось оставаться в автобусе одной.

Сможет ли она отыскать здесь мало-мальски приличное жильё?

Высадив Элис, автобус развернулся и покатил назад, в город, а девушка побрела к ближайшему дому, попутно сочиняя легенду, которая хотя бы отчасти смахивала на правду, а не выглядела бы несусветной чушью. Это было не так-то просто, как ей представлялось.

Увидев вдалеке что-то похожее на скопление домов, имевших больше одного этажа, Элис направилась туда по ухабистой сельской дороге, превращённой колесами турбомобилей и гужевых повозок в две узкие колеи. Идти по колее, честно говоря, было не очень удобно.

Спустя какое-то время она вышла на небольшую площадь, окаймлённую по периметру бревенчатыми домами. Судя по рядам деревянных прилавков, это был торговый центр посёлка. А заодно культурный, деловой и административный.

Кстати, вот этот домик с покатой крышей, мансардой и флюгером-петушком очень похож на гостиницу… То есть, на её провинциальный аналог.

Элис уже хотела пойти и проверить свою версию, как вдруг заметила одинокого прохожего.

— Молодой человек! — крикнула она. — Постойте!

— Ну? — мужчина обернулся и хмуро уставился на Элис.

— Извините, я приезжая… — как можно вежливее проговорила она. — Мне нужно где-то остановиться. Вы не могли бы подсказать…

— Постоялый двор здесь только один, — перебил её мужчина, — но сейчас он закрыт: не сезон. Хозяева ещё не вернулись из столицы, — он задумчиво почесал затылок.

— Может, кто-нибудь сдаёт комнаты? — с надеждой в голосе произнесла Элис и недвусмысленно сунула руку во внутренний карман.

— Может, и сдаёт, — неохотно кивнул он. — Видите ту высокую кирпичную трубу? Это дом мельника Йохана. Там ещё мост рядышком, не заблудитесь, — на этом его монолог иссяк, как пересохший ручей.

Элис вручила мужчине заслуженный полтинник и поспешила к жилищу мельника.

— Приезжая она, ишь ты… — услышала она за спиной.

Подойдя к дверям, Элис постучалась и замерла в ожидании. Долго ждать не пришлось: двери отворились почти сразу, будто в доме предвидели появление непрошеной гостьи. Хозяин оказался щуплым сухоньким старичком, выглядевшим, впрочем, довольно энергично и крепко. Видимо, это и был мельник по имени Йохан.

— Кто это тут ходит среди ночи?.. — сердитым тоном проворчал он, но, увидев на пороге Элис, умолк, озадаченно нахмурившись. Недосказанная фраза повисла в воздухе, а на лице мельника застыла смесь удивления и замешательства.

— Приветствую вас, господин Йохан, — Элис стащила шапку и слегка поклонилась, вспомнив лекции по реверсайдскому этикету.

— Вечер добрый, — с толикой неприязни проворчал он в ответ. — Чего надо?

— Я ищу комнату, где можно было бы переночевать… гм… пару дней. Может быть, недельку… Мне порекомендовали обратиться к вам.

Мельник смерил девушку неодобрительным взглядом.

— На недельку, говоришь? — сварливо буркнул он. — А денежки-то у тебя есть?

— Конечно! — Элис горячо закивала. — Сколько?

— Хм, — старик придирчиво оглядел Элис с головы до ног, задумчиво почёсывая острый подбородок. Похоже было, что он колеблется, не зная, как поступить. С одной стороны, в лице девушки, неожиданно нарисовавшейся на его крыльце, явственно виделась возможность лёгкой наживы, с другой — многолетний опыт и житейская мудрость подсказывали ему: что-то тут неладно. Слишком многое во внешности девушки выдавало в ней чужестранку. — Тебя как звать-то?

— Грейси, — вежливо ответила Элис, изобразив бесхитростную улыбку. — Грейси Темпл.

— Понятно, — кивнул хозяин, продолжая без стеснения разглядывать свою гостью. По всему было видно, что старика так и подмывало спросить, что она забыла в их околотке, но задавать подобный вопрос в лоб было бы совсем уж бестактно. Несколько секунд в его душе отчаянно боролись осторожность и желание подзаработать деньжат.

Элис вдруг заметила, что Йохан не такой уж и старый, скорее, пожилой, а в том, что он выглядит старше своих лет, виновата работа. Из-за муки волосы казались седыми.

— Вы не беспокойтесь, я вас ни в чём не буду стеснять, — Элис рискнула ускорить принятие решения. — Я не избалована излишним комфортом, много места мне не нужно, да и заплачу я вперёд, — в качестве подтверждения своих слов она выгребла из кармана оставшиеся купюры и чуть ли не насильно сунула их хозяину. В итоге корысть победила.

— Угол-то у меня найдётся, — уже не так сердито произнёс господин Йохан. — Дверь закрой за собой, — он поднял керосинку и потопал в глубь дома. Стараясь не выдать своего ликования, Элис задвинула засов и поспешила за мельником.

По шаткой деревянной лестнице, жалобно поскрипывающей при каждом шаге, они поднялись наверх, на чердак. Элис выглянула в окно: отсюда было видно широкое мельничное колесо, наполовину погружённое в воду. Всё вокруг было покрыто тонким слоем пыли пополам с мукой.

— Спать будешь здесь, — мельник указал длинным пальцем на низкий топчан, грубо сколоченный из необструганных досок, поверх которого лежал матрас и тщедушное шерстяное одеяло. — Лампу я тебе не оставлю, ещё спалишь мне тут всё.

— Хорошо, — Элис поспешно кивнула.

— Умывальник на кухне. Всё остальное — на улице. Если замёрзнешь, в чулане есть ещё одеяла.

— Я не замёрзну.

— Вот и славно. Спокойной ночи, — мельник зевнул и, бросив на девушку последний любопытный взгляд, зашаркал вниз по лестнице.

Дождавшись, когда шаги господина Йохана затихнут, Элис достала фонарик и осмотрелась.

Низкий потолок, скошенный так же, как в квартире миссис Салли. Толстые стены из круглых брёвен, щели забиты паклей. Пол — деревянный настил. Крохотное, глубоко посаженное окно смотрит на речушку, в двух метрах — глухой торец соседней избы.

Но, по крайней мере, у неё есть временное пристанище.

Усталость буквально валила с ног. Раздеваться Элис не стала, сняла только шубу, которой укрылась вместо пыльного одеяла. Под голову положила рюкзак, предварительно вынув из него всё твёрдое и жёсткое.

Внезапно она отчётливо услышала, как в углу заскреблась мышь. А потом увидела сверкнувшие в темноте жёлтые глаза с вертикальными полосками зрачков. Хозяйскому коту жилось здесь весьма вольготно.

Она ошибочно полагала, что ниже упасть нельзя. Оказалось — можно.

Некоторое время Элис отчаянно боролась с собой, но проиграла, и, повинуясь сиюминутному порыву, вытащила из рюкзака куртку Джонатана, свернула валиком и положила рядом.

Так она и уснула.

Что может разбудить тебя в деревне? Хриплый петушиный крик, возвещающий наступление нового дня, жалобное мычание недоенной коровы, скрип тяжёлых жерновов, перемалывающих зерно?

Элис разбудило не это. Старый драчливый петух ещё преспокойно почивал вместе со своими наседками, когда девушка услышала, как кто-то с сопением возится на крыше.

В первую секунду ей стало страшно. А потом она почувствовала знакомую энергию.

— Лори!

Не чуя под собой ног, она накинула шубу, и, скатившись с лестницы, бросилась к дверям.

Солнце ещё не взошло, на восточной части неба только-только наметился рассвет. От ручья поднимался пар. Вода была такой прозрачной, что можно было разглядеть каждый камушек на дне.

Лориан лежал на крыше мельницы, раскопав в снегу приличных размеров воронку. Элис хотела забраться к нему, но фэрлинг взмахнул крыльями и в один миг слетел вниз.

В зубах он осторожно держал двухмесячного детёныша.

— Лори? — Элис шагнула вперёд и ошеломлённо замерла, переводя взгляд с Лориана на малыша.

Фэрлинг бережно опустил котёнка на землю и плотно обвил его хвостом.

— Прости меня, Элис, — в интонации фэрлинга сквозило неподдельное сожаление. — Я слышал, что ты звала меня, но не мог прийти. Никак не мог.

Вместо ответа Элис бросилась к нему на шею, зарываясь лицом в тёплый мех.

— Ты не представляешь, как я рада тебя видеть! Я боялась, что что-то стряслось, и… Ах, Лори, столько всего произошло…

Лориан заурчал и потёрся головой о её плечо.

— Кэрриган и его братья присматривали за тобой, Элис, — сообщил он. — Всё это время ты была в безопасности. Я знаю, друзья так не поступают, но у меня возникли… непредвиденные обстоятельства, — он невольно покосился на детёныша.

Элис опустилась на колени, с умилением глядя на малютку. Он был размером с крупного енота, но рядом со взрослым фэрлингом выглядел совсем крошечным.

Протянув руку, она ласково потрепала котёнка по загривку, и тот не преминул ухватить её за палец, распушив нежную, как шёлк, шёрстку. Крылышки были ещё слишком слабы, чтобы поднять его в воздух, но юного фэрлинга, казалось, это нисколечко не смущало. Издав громкий писк, в его представлении выглядевший устрашающим рыком, малыш перекатился на спину, беспорядочно молотя лапками воздух.

— Ты был таким же, когда я отбила тебя у хулиганов, малютка Лори, — Элис улыбнулась, предаваясь воспоминаниям.

— Это Ларси, — с несвойственной ему нежностью произнёс фэрлинг. — Он появился на свет два новолуния назад.

— Но где же, — Элис запнулась, — его родители?

— Мать погибла по вине коварной стихии. Россина оказалась первой жертвой, но далеко не единственной. В ту роковую ночь внезапно проснувшийся вулкан забрал не одну жизнь, — Лориан горько вздохнул. — А его отец стоит сейчас перед тобой.

Юный фэрлинг перестал баловаться и требовательно мяукнул. Общаться телепатически Ларси ещё не умел, — он был слишком мал, но уже сейчас в нём начинала просыпаться часть способностей фэрлинга. Предчувствуя скорую разлуку, Ларси понуро опустил голову и притих, понимая, что от него ничего не зависит.

— Не бойся, маленький, — Лориан опустился на землю и ласково обнял Ларси передними лапами. — Так надо, поверь… С ней ты будешь как за каменной стеной… К тому же, это совсем ненадолго…

Элис различала только отдельные фразы, — частота, на которой фэрлинг общался с себе подобным, была слишком высокой даже для чуткого восприятия мага. Но Ларси каким-то образом его понимал: девушка видела, как малыш понемногу успокаивается, приглаживает вздыбленную шёрстку и смотрит на неё уже без прежнего недоверия и опаски, а с симпатией и дружелюбием, как на доброго друга.

— Я специально прилетел пораньше, чтобы не потревожить деревенских, — теперь уже Лориан говорил с Элис. — До восхода солнца у нас есть полчаса.

— Погоди, Лори, — прервала его Элис. — Я, кажется, понимаю, к чему ты клонишь…

— С тобой ему будет хорошо. Вдали от городской суеты и сутолоки, воздух чистый, рядом лес…

— Ты сейчас серьёзно? Ему будет хорошо? Здесь?? На чердаке в убогой деревянной лачуге?

— Элис, выслушай меня…

— Ему нужен ты, а не я, — девушка отчаянно замотала головой.

— А я нужен тебе. Ты же сама просила Кэрригана разыскать меня.

— Да, только… — Элис запнулась, пытаясь подобрать слова. — Этот мир чужой мне, а в этом доме я вообще на птичьих правах. Агенты обоих миров охотятся за мной. Лори, ты хотя бы понимаешь, какую ответственность ты предлагаешь мне взять на себя?

— Всего на пару дней, — успокоил её фэрлинг. — Как только я найду для Ларси безопасное место, я вернусь за ним. А пока мне предстоит много дел. Кэрриган рассказал мне, что Департамент разведки имеет виды на фэрлингов. Впрочем, я и сам догадывался, что когда-нибудь всё к этому придёт.

— Фэрлинги могут укрыться в Реверсайде, — предложила Элис. — Где-нибудь в холмах, на пустующих землях.

— У фэрлингов свои законы, — возразил Лори, тряхнув гривой. — И, в отличие от вас, мы не можем их нарушать так просто. Это людям плевать на правила… Но не забивай себе этим голову, Элис. Мои проблемы — не твоя печаль. Позаботься о Ларси. Я вернусь очень скоро.

Элис неуверенно взяла Ларси на руки.

— Не мне тебя учить, что делать, — ей показалось, что Лориан усмехнулся в усы. — Со мной у тебя особых проблем не возникало.

— Ага, особенно, когда декан услышал подозрительный шум на чердаке и решил пойти проверить, — ехидно вставила Элис.

Юный отпрыск древнейшей разумной расы громко чихнул, и Элис поспешно запахнула шубу, пряча малыша за пазуху. Не ровен час, ещё простудится на морозе.

— Лори, у меня к тебе ещё одна просьба. Разыщи агента по имени Кристофер Тайлер, — она зажмурилась, воспроизводя детальный мысленный образ. — Передай ему: у меня появилась теория насчёт Зеркал, и мне непременно нужно встретиться с профессором Джонсом. Я могла бы написать письмо, но эта информация слишком важна, чтобы доверять её бумаге. Я должна поговорить с ним лично. Пусть делает что хочет, но вытащит профессора в Реверсайд. Скажи: это чрезвычайно важно.

— Кристофер Тайлер? — фэрлинг взмахнул хвостом. — Как же, припоминаю: это тот, который, впервые увидев меня, чуть не наложил в…

— Крис — храбрый и честный агент, — заступилась за коллегу Элис. — Он единственный, кто мне поверил! И сейчас он единственный, кто может помочь.

— Успокойся, я же не в обиде, — Лориан нетерпеливо переступил с лапы на лапу, с трудом сохраняя спокойствие. Ему не сиделось на месте: ночной туман понемногу рассеивался, и светлеющий небосвод настойчиво призывал взмыть ввысь. — Будь по-твоему. Я сделаю то, о чём ты просишь. Солнце восходит. Мне пора.

— Лори…

— Береги Ларси. Он такой непоседа, — фэрлинг припал к земле и расправил крылья, готовясь взлететь. — Совсем как я когда-то.

— Лори, пожалуйста… — Элис не договорила: взметнув с земли снежный вихрь, Лориан поднялся в воздух, описал дугу и полетел навстречу восходящему солнцу.

— Будь осторожен, — закончила Элис, отряхиваясь от снега.

Деревня понемногу просыпалась: ожили колодезные "журавли", над кирпичными трубами появился синеватый дымок, затявкали сторожевые псы. Здесь, в глубинке жизнь шла своим чередом. Вопросы внешней политики волновали этих людей в самую последнюю очередь, гораздо насущнее для них были проблемы более приземлённые и будничные: прогноз погоды на предстоящий сельскохозяйственный сезон, закупочные цены на семена и зерновые, размер земельного налога, — иными словами, то, что напрямую влияло на их жизнь. В отличие от фэрлингов, люди — существа крайне эгоистичные. Любого человека прежде всего волнует то, что затрагивает его персональные интересы. А события отвлечённые, абстрактные, пусть даже имеющие глобальную значимость, в лучшем случае будут обсуждаться за самоваром.

Гипотетические лазутчики из параллельных миров, представляющие огромную опасность для человечества, в глазах простого обывателя навсегда останутся персонажами анекдотов и баек, — до тех пор, пока один из них не постучится в твою дверь и не попросится переночевать.

— Эх, что ж мне с тобой делать, дружище?

Элис заглянула за пазуху — Ларси старательно жевал кисточки шарфа, помогая себе лапкой. Она почесала котёнка за ушком, и тот доверчиво ткнулся влажным носом в её ладонь.

— Понятно, — пробормотала Элис.

Последнюю наличность она отдала за постой; оставшейся мелочи не хватило бы даже на самый скромный завтрак. От карточки же, которую ей дал Тайлер, в деревне толку было мало: здесь эти новомодные штучки были не в ходу. А Ларси нужно было накормить. Да ей и самой не мешало бы подкрепиться.

Раздумывая, как быть, Элис двинулась к мельнице.

Оставить малыша без присмотра она, разумеется, не могла: Ларси ещё слишком беззащитен, чтобы постоять за себя. От одной мысли, что может учудить старый мельник, обнаружив в своем доме живого детёныша фэрлинга, ей стало дурно.

Что ж, придётся взять его с собой.

Элис вернулась в дом, вытряхнула содержимое рюкзака прямо на одеяло и положила внутрь куртку Джонатана — для тепла. Ларси царапался и кусался; у него было игривое настроение, и ему совершенно не хотелось лезть в рюкзак. В конце концов, приложив немало усилий, Элис удалось утихомирить своего новоявленного подопечного и уговорить его умерить пыл и немножко посидеть смирно.

Солнце уже стояло довольно высоко, когда Элис с Ларси в рюкзаке вышла из дому и направилась к стационарному порталу — единственному в округе.

Как только она ступила на скользкую от наледи платформу, портал с сочным чавкающим звуком захлопнулся у неё за спиной. Девушка обернулась — на бетоне остался ровный круг копоти, лёд внутри него полностью растаял. Пространство возмущённо вибрировало, возвращаясь в своё обычное состояние после гиперсжатия.

У всего на свете есть свои пределы, в том числе и у дистанции, которую можно покрыть одним порталом. На этот раз всё обошлось, хотя расстояние было великоватым. Будь оно на пару миль больше, Элис бы не отделалась слегка опалёнными бровями.

Мимо проехал гружёный песком самосвал на дизельном двигателе, и Ларси недовольно заворчал, топорща шерсть. После чистого воздуха деревни атмосфера города, пропитанная ароматами выхлопных газов и едкого дыма из заводских труб, воспринималась особенно тяжело.

Проверив, что личина не размагнитилась в воронке портала, Элис низко опустила голову, уставившись в землю, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, и зашагала на северо-восток. Вскоре она почувствовала, что Ларси перестал возиться в рюкзаке: должно быть, пригрелся и уснул. Ей, напротив, спать расхотелось совершенно: свежий морозный воздух в контрасте с обжигающим дыханием туго натянутого портала согнали с неё всякий сон.

Дарквуд ещё дремал; в столице жизнь начиналась намного позже, чем в сельской местности. Впрочем, Элис знала, где можно позавтракать даже в такую рань: за две с лишним недели она успела изучить город очень хорошо.

На северо-востоке Дарквуда, на границе обширной промзоны и рабочих кварталов стояло длинное одноэтажное здание красного кирпича. Когда-то здесь располагались конюшни, затем — автобусный парк; в нынешние дни центральный портик и один из флигелей занимала галерея современного искусства, а в другом обосновалось популярное заведение общепита. Не ресторан, нет, — до ресторана заведение всё-таки не дотягивало, но и столовой его назвать было нельзя. Скорее, это было что-то среднее.

Пару раз Элис обедала здесь и была приятно удивлена свежестью и разнообразием предлагаемых блюд. А главное — здесь можно было расплатиться карточкой.

Официанты её не узнали: это было одно из побочных свойств личины. Чужой образ делал своего носителя крайне скучным и совершенно не запоминающимся человеком, мгновенно стиравшимся из памяти случайных знакомых, стоило только с ними распрощаться.

Элис, разумеется, этот факт нисколько не огорчил. Пока она в Реверсайде, ей необходимо выглядеть неприметной.

Все столики в обеденном зале были свободны. Бармен лениво натирал полотенцем хрустальные бокалы, на противоположном конце зала возилась уборщица. Элис прошла за столик у окна и жестом подозвала официанта.

— Пожалуйста, бекон, омлет и тосты, — она пробежала глазами меню. — И полфунта сырой телячьей вырезки. Без соли, без специй, без соусов. И без костей!

— Сырой? — паренёк-официант в замешательстве оторвался от блокнота.

— Это для моего питомца, — Элис положила ладонь на рюкзак, который очень некстати зашевелился и заворчал — слишком громко для кошки.

— Понимаю, — официант заговорщицки подмигнул.

— Ещё молоко. И, пожалуй, горячий шоколад.

— Это всё?

— Да.

Улучив момент, когда на неё никто не смотрел, она расстегнула молнию рюкзака. Ларси тут же выбрался наружу, и Элис еле-еле успела схватить его за загривок, предотвращая попытку бегства.

Будет лучше, если никто не признает в нём фэрлинга.

Элис зажмурилась, пытаясь воссоздать в памяти облик одного из котов миссис Салли. Почувствовав, что мысленный образ достиг более-менее приемлемой реалистичности, она посадила Ларси к себе на колени, крепко держа обеими руками, и принялась плести вокруг него кокон личины.

Слой за слоем, шаг за шагом оболочка становилась всё плотнее, и вскоре сформировалась окончательно. Элис прищурилась, наклонив голову, и увидела вместо юного фэрлинга упитанного рыжего кота с белыми носочками на передних лапах.

Личина, откровенно говоря, оставляла желать лучшего: опытный маг сумел бы распознать под ней истинную сущность, но обычные люди, конечно, увидят лишь кота.

Официант принёс заказ — пышный омлет с весьма аппетитно выглядящими ломтиками бекона и тонко нарезанное мясо для Ларси на овальном блюдце.

— Ешь, — Элис поставила блюдце на соседнее кресло, и малыш с довольным урчанием набросился на еду: угощение пришлось ему по душе. Молоко Элис перелила из стакана в неглубокую тарелку.

— Ух ты, какой милашка! — с приторно-слащавой лестью воскликнул официант. — Так и хочется потискать.

Ларси угрожающе зарычал. Несмотря на нежный возраст, он терпеть не мог сюсюканья.

— Осторожнее, он не очень любит посторонних, — предупредила Элис, но молодой человек уже протянул руку, чтобы погладить Ларси, и, разумеется, тут же схлопотал укус.

Вообще-то, Ларси прихватил его не сильно, но паренёк вскрикнул и отдёрнул руку.

— Простите, пожалуйста, — поспешила извиниться Элис. — Ларси, ну как тебе не стыдно!

Судя по безмятежной физиономии фэрлинга, стыдно ему вовсе не было. Бросив на строптивого "кота" подозрительный взгляд, официант поспешил ретироваться.

— Напрасно ты так, Ларси, — прошептала Элис с укоризной. — Пока мы среди людей, нам лучше сохранять инкогнито.

Ларси оторвался от еды. На кончиках коротких усов дрожали капельки молока. Он едва заметно кивнул и заглянул Элис в глаза. Девушке показалось, что в них мелькнула тень понимания.

— Вот и хорошо. Доедай, и пойдём отсюда, — она поставила пустые тарелки одна на другую; все, кроме одной — из которой фэрлинг ещё лакал молоко. — Мне кажется, этот парень что-то заподозрил.

Укушенный больше не появился, — должно быть, благоразумно решил держаться подальше от странной парочки. Вместо него пришла незнакомая девушка с забранными в конский хвост волосами и большими глазами за толстыми стёклами очков. В отличие от парней, облачённых в обычную для официантов униформу в виде белой блузки и галстука-бабочки, она была одета в короткое лиловое платье, препоясанное кожаным ремешком. На руках были перчатки — длинные, до локтя.

— Ваш счёт, мисс.

Элис молча вытащила платёжную карту.

— Спасибо, — она взяла карточку и, собрав со стола грязную посуду, направилась к окошку кухни. В этот момент Ларси поднял голову и громко мяукнул, словно приказывая ей поторопиться. Официантка обернулась на звук, но Элис уже прятала фэрлинга в рюкзак.

— Прошу вас, нельзя ли побыстрее? Мы спешим.

— Конечно, — невозмутимо кивнула девчонка. — Одну минуту.

Элис очень не понравилось, как сверкнули стёкла её очков, когда она посмотрела на Ларси. Не теряя времени, Элис натянула шапку, надела шубу и застегнула все пуговицы. Рюкзак с Ларси она повесила на плечо.

Через минуту официантка вернулась.

— Держите, — близоруко прищурившись, она положила на стол карточку и чек. Элис ожидала, что официантка уйдёт, но она осталась стоять рядом.

— Благодарю вас, всё было очень вкусно, — Элис вымученно улыбнулась и шагнула к дверям. — Прошу прощения, я очень спешу.

— Подожди, — спокойно произнесла девчонка. — Ты можешь идти. Фэрлинг останется здесь.

Ларси возмущённо пискнул, каким-то образом сообразив, что речь идёт о нём. Элис замерла и что есть силы сжала лямку рюкзака. По всему телу прошла горячая волна, молниеносно приводя её в состояние полной боевой готовности. За одно мгновение в голове пронеслось множество мыслей: созданная личина не помогла избежать разоблачения, она дала слово Лориану, что позаботится о малыше, и теперь Ларси в опасности. Что значит "останется здесь"? Что ещё за новости?! Кто она, эта девчонка?

— С чего ты взяла, что я отдам тебе фэрлинга? — процедила Элис, дрожа от гнева. Отрицать очевидное, продолжая выдавать Ларси за кота, было бессмысленно.

— Не отдашь, тебе же хуже будет, — девчонка лениво стянула перчатки, сняла бутафорские очки и зацепила дужкой за вырез платья. — Это тебе не домашний любимец. Ты не имеешь никакого права обращаться с ним, как с живой игрушкой.

— Что-о?! — вскрикнула Элис. — Ты в своём уме? Да что ты знаешь обо мне и о Ларси? Кто ты вообще такая, чтобы поучать меня?

Элис вдруг осознала, что девчонка смотрит на неё, как смотрят на таракана перед тем, как прихлопнуть тряпкой, — с откровенной неприязнью и отвращением. Слишком поздно до неё дошло, что очкастая девчонка — самый настоящий маг, и силы ей не занимать. Да кто она такая? Хозяйка анонимного благотворительного приюта для фэрлингов-сирот, брошенных на произвол судьбы?!

— Зря ты пришла сюда, — презрительно выплюнула девчонка, сморщив нос. — Потому что для тебя это закончится очень печально.

— Как бы не так! — не дожидаясь, пока фанатичная защитница фэрлингов закончит свою тираду, Элис выбросила вперёд руки и обрушила на неё ультразвуковую волну. Вся стеклянная посуда, стоявшая на столах, моментально лопнула, брызнув осколками, но девчонка ухитрилась в последнее мгновение поставить щит, не получив ни царапины.

— А вот это точно зря. Никому не позволено крушить мой ресторан, кроме меня, — хладнокровно сказала она и без паузы атаковала. Мощность удара была такой высокой, что могла соперничать с небольшим землетрясением; Элис едва устояла на ногах. Перекрытия задрожали, на опрокинутую мебель посыпались куски штукатурки, а отважный Ларси, выкарабкавшись из рюкзака, обнажил зубы и с грозным рычанием бросился на врага.

— Ларси, не-ет! — завопила Элис. — Назад!

Её противница со смехом попятилась, а Элис рванулась к Ларси, пытаясь дотянуться до неугомонного фэрлинга и при этом удержать щит.

"Что он делает? Он же ещё совсем кроха!"

— Фосса, кто это? Что здесь происходит?! — это крикнул мужчина в белом плаще, вбежавший в зал.

— Уйди, Марк, не мешай, — раздражённо отмахнулась девчонка. — Сама справлюсь.

Наконец, Элис удалось ухватить Ларси, отчаянно сопротивляющегося и рвущегося в бой, но в следующую секунду раздался ещё один взрыв, мир перед глазами завертелся, и, потеряв сознание, Элис рухнула на пол.

— Глядите-ка, кажется, она приходит в себя. Сильно же, однако, Фосса её приложила.

— Надо позвать её.

— Ты сегодня дневальный — ты и зови! А я посторожу пленницу.

— Говорят, с ней был детёныш фэрлинга. Маленький, ещё сосунок. Марк его видел.

— В самом деле? Ну, тогда всё ясно. За фэрлинга Фосса любого в порошок сотрёт и по ветру развеет.

"Фосса? Так назвал ту девчонку человек в белом плаще, за секунду до…"

Тихо застонав, Элис разлепила глаза и попыталась сесть.

Фосса. Да, несомненно, это имя ей знакомо. Она не раз слышала его. А дважды даже называлась им.

Мир вокруг неё постепенно обретал краски и ясность очертаний. Падая, Элис больно ударилась плечом, там теперь наверняка появится здоровенный синяк. А ещё она разбила губу — во рту чувствовался солоноватый привкус крови.

"Где я?"

Она огляделась. Куда она попала? Низкие арочные своды комнаты, освещённые колеблющимся пламенем масляных ламп, выглядели совершенно незнакомыми. Как и несколько стоявших в дверях человек, о чём-то негромко беседующих между собой. Все они были вооружены как реверсайдские полицейские — револьверами и кортиками. Элис машинально схватилась за запястья. Никаких браслетов. Надо же. Они даже не потрудились обезоружить свою пленницу.

Впрочем, в её нынешнем состоянии это вряд ли имеет какое-либо значение. Даже если ей бы удалось нейтрализовать охранников, спастись бегством вряд ли получится: она не знает даже, как расположены стороны света. На этот раз, похоже, она влипла действительно серьёзно.

Сознание возвращалось вместе с памятью, и мало-помалу последние события выстраивались в связную цепочку.

Она повздорила с девчонкой в кафе.

"Точно! Та оказалась магом, напала на меня. А я отвлеклась… и не смогла отразить удар?"

Вроде бы, так. Но из-за чего?..

Кажется, она…

Она защищала…

— Ларси! — в ужасе вскричала Элис, лихорадочно озираясь по сторонам. Фэрлинга нигде не было. — Где он? Что вы с ним сделали?!

— А ну, тихо! — прикрикнул на неё один из охранников.

— Что же я наделала… — просипела Элис. Воздух отчего-то застрял в горле, отказываясь проходить в лёгкие. В это время в дверях показался тот самый человек в белом плаще. Мужчина был не один: позади него маячил поджарый грациозный фэрлинг с коротко стриженой гривой. Сам фэрлинг остался снаружи: в дверной проём пролезла только его голова.

Увидев силуэт фэрлинга, Элис слегка воспрянула духом, но сердце ещё колотилось так, словно она только что пробежала марафон до Ньютауна и обратно.

Мужчина смерил Элис холодным взглядом.

— Идём за мной, — бесстрастно произнёс он.

— Где Ларси? — Элис не двинулась с места.

— Я не привык повторять.

— Как и я, — Элис тоже была упряма. — Я задала вопрос.

— С Ларси всё в порядке.

Элис не сразу поняла, что ответил ей фэрлинг.

— Я не просил тебя вмешиваться, Силиция, — человек в плаще недовольно нахмурился. — Фосса сама разберётся, что ей делать с пленницей.

Этот человек умеет говорить с фэрлингами?!

Стиснув зубы, чтобы не застонать от боли, Элис поднялась на ноги и подошла к дверному проёму, демонстративно скрестив руки на груди.

— Спасибо, Силиция, — сказала она вслух. Новость, что с Ларси всё хорошо, немного успокоила её: фэрлинги никогда не лгали.

Если мужчина и удивился, то не подал виду, — ни одна жилка на его лице не дрогнула. У него была железная выдержка; такому самообладанию мог позавидовать даже агент.

Судя по ощущениям, это место было построено глубоко под землёй. Никаких окон не было и в помине, как, впрочем, и дверей, — только каменная кишка полукруглого сводчатого тоннеля. Потолок находился достаточно высоко, чтобы фэрлинг мог идти, не втягивая голову в плечи и не сгибаясь в три погибели.

Масляная лампа в руках сопровождавшего её мужчины освещала пространство на пару метров вокруг, всё остальное терялось во мраке. И всё же Элис показалось, что тоннель плавно забирает вправо. Гробовую тишину нарушали только гулкие шаги двух человек, — Силиция ступала абсолютно бесшумно.

Неожиданно тоннель оборвался, упершись в колоссальных размеров пещеру. Войдя внутрь, Элис обнаружила, что это не пещера, а, скорее, огромный зал, — во всяком случае, лепнина на карнизах и толстенные колонны, высеченные из гранитного монолита, явно были рукотворными. В противоположной стене зала Элис заметила две полукруглые арки, обозначавшие входы в тоннели, точно такие же, как тот, из которого она только что пришла. Опять же — никаких окон, правда, здесь источником света служили не масляные лампы, а обыкновенные галогеновые светильники, прикрученные к потолку через равные промежутки.

И немногочисленная мебель, и отделка зала выглядела довольно ветхой, за исключением огромной, во всю стену картины пятиугольной формы, изображающего белую птицу с длинным клювом. По краям пятиугольника шла тонкая рамка из трав и колосьев, отливавших золотом. Приглядевшись, Элис поняла, что это не живопись, а мозаичное панно, собранное из крошечных кусочков цветного стекла.

Но не это поразило её, заставив невольно ахнуть от небывалого изумления.

Фэрлинги. Их здесь было не меньше сотни. Повсюду: на полу, на карнизных балках, на каменных выступах уходящих в темноту лестниц стояли, сидели и лежали фэрлинги — вороные, как Лори, серые, гнедые, пегие, каурые… Чего-то подобного, честно говоря, Элис ожидала, увидев Силицию, но она не думала, что их будет так много.

Фосса возникла перед ней так же неожиданно, как и тогда, в кафе. Она была всё в том же лиловом платье с белым кружевным воротничком и нелепых, явно бутафорских очках на переносице, делавших и без того большие глаза ещё больше. Волосы были аккуратно собраны на затылке.

— Можешь идти, Марк, — бросила она небрежно. Мужчина почтительно откланялся и исчез, не задавая лишних вопросов, как и подобает хорошо вышколенному слуге. Совершенно не опасаясь того, что пленница может на неё напасть, девчонка обошла вокруг неё и высокомерно хмыкнула.

Такое беспардонное обращение только раззадорило Элис.

— Значит, ты и есть знаменитая Фосса? — она не стала дожидаться, когда эта выскочка снизойдёт до разговора. — Понятно. "Подделка лицензий и контрабанда". Признаться, я наслышана. Что ж, будем знакомы, мисс Кира Шерман.

Девчонка вздрогнула и свирепо уставилась на Элис, словно та нанесла ей смертельное оскорбление.

— Меня уже давно не зовут этим именем, — не без труда сдерживая гнев, отчеканила она.

— Очень мило, — Элис даже не пыталась скрыть сарказма. — Где Ларси?

— Ты про того фэрлинга, что я отобрала у тебя?

— Отобрала? — заносчиво повторила Элис, взвинчиваясь всё сильнее. — Интересно, на каком основании?

— На таком, — лаконично отрезала Фосса.

— Ларси — не вещь, чтобы его можно было отобрать!

— Вот именно. Не вещь. И тебе он не принадлежит.

Фэрлинги окружили девушек плотным кольцом; они медленно двигались по кругу, соприкасаясь головами и задевая друг друга крыльями. Элис попыталась установить ментальную связь, но фэрлингов было так много, а сама она была так обессилена и измотана, что у неё ничего не вышло.

— Я без него никуда не уйду, — Элис не собиралась так легко сдаваться.

Фосса скривилась, так, будто ей в тарелке супа попался чужой волос.

— Откуда такая обеспокоенность его судьбой? Ты успела привязаться к нему? И с какой стати ты зовёшь его Ларси? Люди не вольны придумывать фэрлингам клички.

— Это имя дали ему его родители! — Элис сердито шагнула навстречу Фоссе, забыв, что почти без сил, как внезапно увидела в дальнем углу зала знакомый силуэт.

— Кэрриган! — радостно вскрикнула она.

Фэрлинг шевельнул ушами и нехотя открыл глаза, широко зевая. Кажется, она только что прервала глубокий сон.

— Ты? Здесь? — казалось, Кэрриган был удивлён не меньше. Он живо спустился вниз и подошёл к девушке, — сомкнутые ряды фэрлингов безмолвно расступились перед ним.

— Элис, — он церемонно склонил голову и несколько раз взмахнул крыльями, приветствуя девушку, как доброго друга. — Здравствуй.

— Кэрриган! Какое счастье, что ты… — забыв о Фоссе, Элис бросилась к нему, и упала бы, если бы фэрлинг не подхватил её лапами. Не утруждая себя выстраиванием мыслей в связные предложения, она просто распахнула сознание, позволяя фэрлингу заглянуть в её разум.

Кэрриган бережно усадил её на пол, не прерывая мысленного контакта, и Элис положила голову на его тёплый бок, всем своим существом чувствуя исходящую от него силу. Фэрлинг медленно, но неустанно накачивал её энергией.

— Кэрриган, что всё это значит? — ледяным тоном осведомилась Фосса. — Что происходит?!

— Я же рассказывал тебе, — терпеливо объяснил Кэрриган. — Это она освободила нас, взорвав генератор.

— Она может общаться с вами? — оторопело пробормотала Фосса. Похоже, эта новость ошеломила её куда больше, чем правда о виновнице взрыва на генераторе.

— Ты же видишь, — фэрлинг иронично фыркнул.

— Кэрриган, — Элис приоткрыла глаза, — ты знаешь, где…

— Ларси здесь. Он жив и здоров, — ответил Кэрриган, предвосхитив её вопрос. — Он там, — фэрлинг указал кончиком хвоста на продавленное кожаное кресло у стены, в котором мирно посапывал Ларси, свернувшись калачиком.

— Так ты можешь общаться с ними? — озадаченно повторила Фосса, на этот раз обращаясь к Элис.

— Удивлена? — нелюбезно бросила Элис. — Дескать, как это кто-либо, кроме тебя, смеет водить дружбу с фэрлингами? Ха-ха, думала, что ты одна такая на всём белом свете?

Должно быть, Кэрриган успел представить Элис своим сородичам, потому что среди фэрлингов началось движение: каждый из них считал своим долгом подойти к девушке и выразить свою благодарность и признательность за избавление от рабского ярма, почтительно склонив голову.

— Элис, я был на другой стороне и отыскал Лориана, — сообщил Кэрриган. — Я передал ему всё, что ты просила.

— Знаю. Мы виделись сегодня на рассвете. Он полетел назад и попросил присмотреть за Ларси, — Элис кивнула на кожаное кресло. — Ларси — его сын.

— Я догадался, — признался Кэрриган. — У него такой же отважный характер и благородный нрав. Из Ларси вырастет достойный фэрлинг.

— Послушай… ммм… Элис, — вмешалась Фосса, переминаясь с ноги на ногу. — Неловко вышло… Я была уверена, что ты — одна из тех отморозков, что похищают детёнышей фэрлингов из пустых гнёзд, пока родители на охоте, а потом перепродают на чёрном рынке. Я ошиблась, прости, — несколько неуверенно она шагнула к Элис и присела рядом, глядя на девушку с остатками недоверия, но уже без былой враждебности. — На самом деле, я чертовски рада познакомиться с кем-то, кто тоже чувствует фэрлингов. Ты права, я и в самом деле думала, что кроме меня, никого не осталось. Нет, Марк и ещё кое-кто из моих людей, конечно, могут с ними общаться, но это совсем не то, это как выучить иностранный язык. А вот у тебя настоящее понимание. Скажи, а ты действительно взорвала…

— Так стоп-стоп, — Элис предупреждающе подняла руку. — Сейчас моя очередь задавать вопросы. Во-первых, где мы?

— Нравится, да? — самодовольно улыбнулась Фосса. — Это тупиковая ветка дарквудского метрополитена. Когда-то внезапное обрушение грунта отрезало её от основной сети.

— Внезапное? — Элис многозначительно кивнула. — Ага.

— Ну, была причина, — Фосса чуточку смутилась. — Честно говоря, пришлось изрядно повозиться, чтобы устроить направленный взрыв, да ещё и замаскировать его под естественный обвал. Думаешь, это так просто? Нужно было наглухо замуровать все станции, а потом добиться, чтобы городская мэрия признала всю ветку не подлежащей восстановлению. В общем, работёнка та ещё. Зато у меня теперь есть это место. Пять сотен метров под Дарквудом, — не хило, да? Поэтому меня до сих пор и не поймали, — она хихикнула. — И не поймают — на такую глубину ни один радар не берёт.

Элис с сомнением пожала плечами.

— Фэрлинги не любят замкнутых пространств, — сухо заметила она. — В природе они даже в лесах не селятся — только на открытой местности.

— Ты и это знаешь? — вскинула брови Фосса. — Хотя я уже ничему не удивляюсь. Разумеется, фэрлинги не живут здесь. Это что-то вроде их неофициального клуба. А ещё они прилетают, чтобы пообщаться со мной, — она запустила пальцы в густую золотисто-коричневую шерсть Кэрригана. — Сколько себя помню, фэрлинги были порабощены Нулевым отделом. Люди даже разводили их, как какой-нибудь домашний скот. Когда мне было девять, я встретила фэрлинга, которому удалось избавиться от ошейника и сбежать. Он мне всё рассказал, и эта история повергла меня в ужас. С тех самых пор я лелеяла мечту освободить их всех. Я создала этот бункер. Я пыталась выяснить принцип действия генератора. В течение нескольких лет я по крупицам добывала сведения об его устройстве. Старалась втереться в доверие к кому-нибудь из агентов, найти слабые места в защите их штаба. В конце концов у меня возник план. Разумеется, вся информация была засекречена. Ты не представляешь, как близко я подобралась. Но ты меня опередила.

— Извини, я была не в курсе, — грубовато ответила Элис. Синяки и ссадины, полученные в стычке с Фоссой, ещё болели. — Кстати, где ты училась магии?

— Нигде, — Фосса надменно вздёрнула нос. — Для этого мне не нужны учителя. Конечно, в начальной школе у нас были кое-какие уроки и даже практические занятия, но с допуском несовершеннолетнего не разгуляешься.

— Ты неплохой маг, — с уважением сказала Элис. — Особенно если учесть, что ты самоучка.

— Терпеть не могу, когда меня называют самоучкой, — обиженно буркнула Фосса и продемонстрировала Элис пустую ладонь. — Здесь была пентаграмма седьмого уровня, но я от неё избавилась.

— Как?

— Стёрла.

— Сама? — не поверила Элис.

— Ну… Кэрриган помог немного.

— Когда я очнулась, — призналась Элис, — я подумала было, что меня поймали, чтобы передать Нулевому отделу. За меня ведь дают неплохое вознаграждение.

— Что за чушь! — искренне возмутилась Фосса. — За кого ты меня принимаешь? Да лучше умереть, чем связываться с этой стаей шакалов, возомнивших себя властителями мира, — она подтянула ноги к животу и обхватила колени руками. — Нулевой отдел? Я их ненавижу.

— Из-за фэрлингов? — тихо спросила Элис.

— Не только… Фосса замешкалась с ответом. — Есть ещё одна причина.

Элис заметила, что губы её задрожали, а в глазах вспыхнул тёмный огонь, — вспыхнул и тут же погас.

— Ты сказала, ты единственная, кто может понимать фэрлингов, — Элис решила перевести разговор на другую тему.

— Насколько мне известно — да, — Фосса замолчала, словно колеблясь, стоит ли выкладывать всю правду новой знакомой. — Но так было не всегда. Это началось за пару лет до моего рождения. Четверть века назад, или около того в стране вспыхнуло восстание. Всё произошло очень быстро, — люди не успели опомниться, как революционеры добрались до столицы, свергли правительство и захватили власть… ну, ты же учила историю. Объявили всеобщую мобилизацию. Все разговоры были только о предстоящей войне. А люди недоумевали: что за неведомый враг мог напасть на Дарквуд? Наши же собственные вассальные княжества? Вольные города, у которых и армий-то своих нет? Карликовые государства, живущие земледелием, виноделием и народными промыслами? Согласись, это нелогично и странно.

Элис вдруг поняла, что, говоря о "неведомом враге", Фосса имеет в виду Аверсайд.

— Тем не менее, основные массы населения предпочли не вступать с новыми властями в бессмысленные споры. Тогда-то и началось всё это безумство. Некоторые люди могли общаться с фэрлингами и поддерживали с ними дружеские отношения. Агенты Нулевого отдела решили извлечь из этого выгоду, — Фосса истерически расхохоталась. — Наивные глупцы! Они посчитали, что обещанная награда — достаточный стимул для того, чтобы решиться на предательство друзей, приняв их чудовищное предложение. Но ни щедрыми посулами, ни просьбами, ни угрозами Нулевой отдел не смог добиться желаемого. Ни один человек не пошёл на сделку с совестью. Ни один!!

Она замолчала, и Элис поняла, каким будет конец рассказа, похолодев от своей догадки.

— Кто-то попытался скрыться, кто-то предпочёл остаться и вступить в бой. Они убили всех. Среди жертв были мои родители.

— Я сожалею, — прошептала Элис. Конечно, это было слабеньким утешением, но что ещё она могла сказать?

— Мне и года не было, когда это случилось, — продолжала Фосса. — Как и моей сестре-близнецу. Мои бывшие опекуны рассказывали потом, что меня спас алый фэрлинг с белыми крыльями, — она горько вздохнула. — Мне иногда снится, что он и сестрёнку успел спасти. Знаешь, ведь её так и не нашли. Говорят, близнецы могут интуитивно чувствовать, что происходит друг с другом, неважно, какое расстояние разделяет их. Я же чувствую только пустоту…

Элис попыталась представить, каково это: лишиться родных так рано и всю жизнь жить с чужими людьми. Неудивительно, что Фосса жаждет отомстить за свою семью.

— Десять лет назад я сбежала от опекунов, — вновь заговорила Фосса. — Судьба фэрлингов занимала тогда все мои мысли. Ученые-физики сумели воссоздать в лабораторных условиях волновые колебания, с помощью которых фэрлинги общаются между собой. Затем они сконструировали радиопередатчик, генерирующий мощный сигнал. Агенты Нулевого отдела могли зашифровать в этом сигнале любой приказ и транслировать его на приёмные устройства. Волновое излучение от генератора пронизывало всё вокруг, вот только ни людям, ни магам оно не причиняло никакого вреда. А фэрлинги, на которых были надеты ошейники с приёмниками, оказались не в силах противостоять излучению.

Элис содрогнулась от обуявшего её ужаса. Именно это сейчас собирается воплотить в жизнь ДВР!

— Это мерзко и отвратительно, — твёрдо сказала Элис. — Если бы на Лори кто-нибудь надел такой ошейник, я бы, наверное… — она запнулась, но Фосса, кажется, всё поняла, потому что понимающе улыбнулась.

— Не думала, что обрету в твоём лице единомышленницу, — откровенно призналась она. — Если бы мне пару часов назад кто-то сказал, что мы с тобой найдём общий язык, я сочла бы его чудаком и подняла бы на смех.

Элис задумчиво кивнула. Что-то в рассказе девушки вызвало у неё смутное чувство, будто бы она обнаружила давно забытый тайник, взломала замок и уже приоткрыла дверцу, но в последний момент её отвлекли неотложные дела.

Фосса упомянула, что Нулевой отдел пытался завербовать тех из магов, кто умел разговаривать с фэрлингами и пользовался доверием крылатых существ. Неповиновение каралось смертью.

А ведь она, Элис, как и Кира Шерман, унаследовала этот дар от матери. Элис вспомнила то немногое, что ей рассказывал отец. Розали была одной из тех, кто оказался в группе риска из-за своих способностей и кого мечтал заполучить Нулевой отдел. Разумеется, Розали никогда бы не примкнула к негодяям из Нулевого отдела, превращающим фэрлингов в безвольных марионеток. Кажется, теперь она знала, почему мать решилась на побег и покинула Реверсайд двадцать пять лет назад.

И есть только одно существо, которому известно об её местонахождении. Её фэрлинг. Если он, конечно, ещё жив…

Один вопрос должен был расставить всё по местам.

— Сколько тебе лет, Фосса?

Девушка усмехнулась.

— А сколько дашь? — она оглядела себя и сконфуженно покраснела. — Ой, совсем забыла про личину. Сейчас, — поднявшись на ноги, она взмахнула руками, словно снимая невидимую плёнку, и Элис открылся её истинный облик.

Девушка всё-таки была очень молодой, — ровесница Элис, но уже не смахивала на вчерашнюю школьницу. Вместо лаковых босоножек на ней оказались сапоги-ботфорты, застёгнутые под коленями ремешками на пряжках, вместо легкомысленного платья — кожаные брюки, меховой лоскутный жилет и расшитая бисером блузка. Тонкие запястья были украшены плетёными браслетами, густые светло-русые волосы — птичьими перьями и крупными деревянными бусинами. Разумеется, никаких очков и чёлки, — ничто не закрывало её лица, на котором, как два изумруда редкостной красоты, пронзительно сверкали огромные зелёные глаза.

Элис зачарованно рассматривала хорошо знакомые ей черты лица. От изумления она не сразу нашлась с ответом.

Кира Шерман была на пару дюймов выше сестры, или казалась выше из-за каблуков. На этом список различий исчерпывался.

— До чего же вы с ней похожи… — потрясённо прошептала Элис.

Глава одиннадцатая. Мы сами создаём границы, а виним в этом друг друга

Кира Шерман помахала рукой у неё перед носом, недоумевая, что именно произвело на Элис такое сильное впечатление.

— Э-эй! Что с тобой?

Элис набрала в грудь воздуха, гадая, как бы поделикатнее преподнести эту сногсшибательную новость. В том, что Эмили, племянница миссис Браун и её соседка — сестра-близнец Фоссы, не было ни малейших сомнений.

— Твоя сестра, пропавшая без вести много лет назад… — от волнения Элис напрочь забыла про реверсайдский акцент, но её уже не беспокоило, заметит это Фосса или нет. — Её ведь звали Эмилией, я права?

— Откуда…

— Я её знаю.

Когда Фосса осмыслила сказанное, её лицо стало белее мела.

— Но… Ты не… — хрипло пробормотала она, и Элис показалось, что девушка сейчас лишится чувств. — Это правда?

— Эмили рассказывала мне, что её родители трагически погибли в пожаре, — взволнованно проговорила Элис. — Но я почти уверена: эти воспоминания искусственные.

— Почему ты сразу мне не сказала?.. — Фосса подавилась словами. — Ах, да. Личина.

— Я уверена, что Эмилия, которую я знаю, — твоя сестра. Вы с ней ровесницы. У неё твоя улыбка, твоя походка, твои глаза. Вы одинаково морщите лоб, когда злитесь… — Элис вдруг заметила на шее девушки медальон на кожаном шнурке, а на нём — знакомую картинку: вензель и парящую над ним длинноклювую птицу, заключённую в пятиугольник.

Точно такая же птица была на оттиске печати в перстне миссис Браун, и здесь, на мозаичном панно. Если до сих пор у Элис и могли оставаться какие-то сомнения, то теперь все они развеялись как дым.

— Это же… — Элис указала на медальон.

— Мой факсимильный амулет, — Фосса скосила глаза на медальон. — А, ты имеешь в виду герб? Это потомственный герб рода Шерманов. Птица — венценосный журавль, символизирующий свободу и независимость, а вензель — анаграмма нашей фамилии.

— Всё верно, — кивнула Элис. — Я уже видела такую птицу. Журавль, значит. Я поначалу решила, что это аист…

Фосса её не дослушала.

— Где сейчас Эмили?

— Эээ… — Элис замолчала, сообразив, что ещё немного, и она сболтнёт лишнего.

— Идём, — Фосса взяла Элис за руку и настойчиво потянула за собой. Лицо её раскраснелось от возбуждения, а сердце билось так громко, что даже Элис слышала его стук. — Отведи меня к ней.

— Постой, — она выдернула руку. — Не гони лошадей.

— Пожалуйста, — новая знакомая умоляюще уставилась на Элис. — Прошу тебя. Я сделаю всё что угодно.

Элис медленно покачала головой. Эта девчонка ей не враг, но всё же… Фосса — реверсайдка, и вдобавок очень сильный маг. Не будет ли слишком опрометчиво с её стороны рассказывать такому человеку о зеркальном мире, а уж тем паче показывать туда дорогу?

— Не всё так просто, — сказала Элис вслух. — Как думаешь, почему ты не чувствуешь Эмили, хотя она жива?

Фосса уставилась на Элис во все глаза.

— А ведь верно… Я должна была сама догадаться, что здесь замешан Нулевой отдел. Это их рук дело, да? Это они спрятали Эмили так, чтобы даже я считала её погибшей?

— Ты когда-нибудь слышала об Аверсайде и Реверсайде? — без обиняков спросила Элис, решив больше не канителиться.

— А как же! Разумеется, слышала, — в голосе Фоссы проскользнуло нетерпение. — Сначала я думала, что Аверсайд — это гипотетический мир, являющийся полной противоположностью нашему. Своего рода мир-антипод. Но эти понятия скорее из области философии, а я не очень-то увлекаюсь такими вещами. А потом я узнала кое-что ещё, — Фосса приблизилась к Элис и зловеще понизила голос. — Аверсайд существует на самом деле. Но об этом никто не знает. Туда невозможно просто так попасть: Нулевой отдел контролирует все входы-выходы… А почему ты вдруг заговорила об этом? Это имеет какое-то отношение к…

— Кира… То есть, Фосса! Поклянись, что будешь держать в тайне всё, что узнаешь от меня. Поклянись!

— Хорошо. — Фосса моргнула. — Клянусь.

— Не так! Поклянись, как положено магу, — Элис огляделась по сторонам в поисках какой-нибудь зацепки. — Поклянись жизнью своей сестры!

— Я, Кира Шерман, — она подняла руку, — клянусь, что сохраню в строжайшем секрете всё, что узнаю от… как твоё полное имя?..

— Элисон Мейнфорд.

— …всё, что узнаю от Элисон Мейнфорд, и ни при каких обстоятельствах не выдам тайны. Клянусь жизнью своей родной сестры, Эмили Шерман! Достаточно?

Элис всё ещё не была уверена до конца, правильно ли она поступает, полагаясь лишь на свою интуицию и совесть. Но посоветоваться было не с кем.

— Ладно, — решилась она. — Слушай: я из Аверсайда.

— Что?! Так во-от оно что! Теперь мне ясно, почему у тебя такой необычный акцент, — Фосса взволнованно хмыкнула. Она старалась выглядеть хладнокровной, но Элис видела, что девушка потрясена до глубины души.

— Эмили сейчас в Аверсайде. Она живёт там уже много лет, с её слов — всю жизнь. Она живёт в доме своей тётки, миссис Нэнси Браун.

— Нэнси Браун? Но ни у кого из родителей не было ни сестёр, ни кузенов…

— Я рассказываю то, что знаю, — рассердилась Элис, — а ты меня постоянно перебиваешь!

— Извини.

— О своём истинном происхождении Эмили не подозревает, — продолжала Элис. — Она ведёт жизнь обычного человека. Ходит на работу, кормит кошку, варит кофе по утрам. Я ощутила в ней магические способности ещё в первую нашу встречу, но на её энергии стоял невероятно мощный блок. Снять его не удалось. Вот только потом… — Элис замолчала, вспомнив энергетического вируса.

После того случая с Эмили явно начало что-то происходить. Участился пульс, порозовели щёки, прежде бесцветно-серые глаза окрасились зелёным. А, дотронувшись до её руки, Элис почувствовала рвущуюся на свободу энергию. Тогда она решила, что энергетический блок был повреждён тем самым вирусом, но не придала этому особого значения: её занимали куда более насущные проблемы.

С того дня она больше Эмили не видела.

— Ты сказала, что Эмили живёт с какой-то Нэнси Браун?

— Да, — Элис кивнула. "Вряд ли миссис Браун — родственница Эмили. И вряд ли миссис Браун урождённая реверсайдка". Элис подумала о перстне, лишившись которого, старушка стала проявлять явные признаки амнезии и сумасшествия одновременно.

Всё это, бесспорно, как-то связано между собой…

Если Эмили попала в Аверсайд ещё в младенчестве, значит, кто-то приложил к этому руку. Быть может, тот же фэрлинг, что спас и Киру?..

Как бы то ни было, очень многое в этой тёмной истории оставалось неясным, да и слишком мало информации, чтобы делать скоропалительные выводы. А за время службы в ДВР Элис отлично усвоила: поспешно принятые решения нередко оказываются ошибочными, более того — роковыми.

— Думаю, ты не станешь возражать, если Ларси побудет здесь какое-то время, — сказала Элис. — Потому что брать его с собой нельзя — слишком опасно… Который час?

Фосса сосредоточенно прищурилась, настраиваясь на природные вибрации.

— Раннее утро.

— Значит, у нас уже вечер. Ты можешь провесить портал к железнодорожному мосту, на левый берег?

— Легко.

— Отлично, — Элис удовлетворённо кивнула. — Шубу и шапку надевать не обязательно: там, куда мы направляемся, холодно не будет. Хотя куртку лучше накинуть.

Впрочем, оказавшись на берегу реки на ледяном ветру, Элис пожалела, что слишком легко одета, но сейчас у неё не было времени сетовать на подобные мелочи.

Велев Фоссе держаться рядом, и при этом не забегать вперёд, Элис двинулась по берегу мелкими шажками, сосредоточив всё своё внимание на поисках того самого места. Её спутница громко стучала зубами от холода.

Где-то здесь находится спрятанное Зеркало… Ага!

Элис остановилась, предупредительно вскинув руку.

— Нашла!

Очевидно, Найджел уже успел побывать здесь: исправил неаккуратно созданную маскировочную иллюзию и усилил защиту. Элис осторожно приподняла невидимую завесу — ровно настолько, чтобы они могли пройти внутрь, и тут же наглухо запечатала пространство. Увидев прореху в воздухе, Фосса не смогла сдержать полного изумления возгласа, и Элис поспешно зажала ей рот рукой, рассерженно шикнув.

— Тише! — она прошла в Аверсайд и помогла перебраться Фоссе. — Не отставай и не отходи от меня далеко — здесь тоже защитные барьеры. И чтоб ни звука!

Девушка горячо закивала. В изумрудно-зелёных глазах сверкало небывалое возбуждение.

— Если кто-то с нами заговорит, отвечать буду я, — продолжала инструктировать Элис. — Тебя выдаст с головой твой акцент.

— Хорошо.

— И самое главное: используй свою силу только в самом крайнем случае. Находясь в этом мире, ты не сможешь подпитаться энергией. — Говоря это, Элис методично сплетала кокон личины. С выбором образа она не стала особо усердствовать и использовала один из стандартных.

Когда Элис закончила, они стали походить на воспитанниц Грейстоунского женского пансиона: серо-зеленая форма в клетку довольно уродливого покроя, тощие косички, напоминавшие крысиные хвостики, веснушки, а для пущей убедительности — кожаные ранцы. Теперь агенты не должны их заподозрить — все превосходно знали, что Элис терпеть не могла этот образ.

В таком виде девушки пересекли футбольное поле и, миновав трибуны, выбрались на узкую улочку, а оттуда — в небольшой парк.

Найджел с Кристофером подошли к делу со всей добросовестностью, позаботившись о том, чтобы новоявленное Зеркало оставалось надежно спрятанным с аверсайдской стороны. Стадион оказался закрыт; на дверях висел пудовый замок, а кроме замков, Элис почувствовала неслабую магическую защиту. Ей пришлось изрядно повозиться, чтобы преодолеть барьер, не наделав шума.

Солнце только что зашло, а значит, небо будет светлым ещё около получаса, после чего окончательно стемнеет. Лучше дождаться темноты здесь, в парке.

— Это и есть твой мир? — Фосса с нескрываемым любопытством оглядывалась по сторонам.

— Не верти головой, — одёрнула её Элис. — В глаза бросается. А нам лучше не привлекать внимания. И говори потише.

— Мы же замаскированы, — возразила Фосса.

— Тем не менее.

Фосса непонимающе пожала плечами.

— Ты выглядишь так, будто боишься чего-то, — сказала она вполголоса. — Не понимаю… Это же твой мир!

— Долгая история, — Элис сейчас совершенно не хотелось обсуждать больную тему. — После расскажу.

Осторожно ступая по опавшим листьям, они прошли через парк; с этой стороны в ограде тоже была калитка.

— Куда теперь? — нетерпеливо спросила Фосса.

— Сюда.

Ничего подозрительного. Просто две подруги возвращаются к себе в общежитие, благо оно по пути. И всё же Элис была напряжена до предела. Руки в карманах непроизвольно сжимались в кулаки, стоило ей только завидеть вдалеке силуэт припозднившегося прохожего.

Наконец, они свернули в Кирпичный переулок. В окнах дома миссис Браун горел свет.

— Будем ждать здесь, — распорядилась Элис, затаскивая свою спутницу в ближайшую подворотню. — Твоя сестра вот-вот должна вернуться с работы.

— Здесь, на улице?! А почему не в доме?

— Тс-с!

В этот момент на одной из крыш шевельнулась огромная крылатая тень, однако ни Элис, ни Фосса ничего не заметили.

Элис неотрывно вглядывалась в густеющие сумерки, периодически сверяясь с карманными часами. Эмили она увидела сразу, как только та вошла в переулок. Понятно было, почему Эмили появилась позже обычного: она шла очень медленно. Складывалось такое впечатление, что девушка еле переставляла ноги от невероятной усталости.

— Эмили! — забыв обо всех наставлениях, Фосса сорвалась с места и бросилась к сестре, на ходу срывая личину. Элис не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ней.

Услышав своё имя, Эмили остановилась и обернулась на голос.

— Простите… — Эмили поперхнулась словами. Напротив неё стояла девушка, как две капли воды похожая на неё саму. — Вы… Кто вы?..

Подойдя ближе, Элис заметила, как сильно изменилась Эмили за то время, что они не виделись: лицо осунулось и побледнело, под глазами залегли тёмные круги, отчего они казались ещё больше, при этом радужка была не серой, а точно такого же цвета, как у её сестры — ярко-зелёная, с тонкими золотистыми прожилками.

Блок, что подавлял сущность мага, был полностью уничтожен. Только сейчас до Элис дошло, что это значит. Эмили была рождена в Реверсайде, и здесь, отрезанная от эгрегора энергии, она медленно погибает от истощения — как ныряльщик, у которого кончается кислород.

— Эмили, — повторила Фосса. — ты жива… Я знала, я верила!.. Оказывается, ты всё время была здесь, в этом мире!

— Откуда вы… ты меня знаешь? — Эмили, стиснутая в объятиях, еле могла вздохнуть. — Да что такое… Голова раскалывается… — она покачнулась и, не удержавшись на ногах, повалилась на землю, увлекая за собой сестру.

— Тебе нехорошо? — встревоженно воскликнула Фосса.

— Я… — Эмили с силой потёрла виски. — Не знаю, что со мной. Похоже, я сейчас отключусь…

— Нам надо срочно возвращаться в Реверсайд! — вмешалась Элис.

— Отойдите.

Девушки синхронно вздрогнули. Крылатая тень отделилась от крыши и слетела вниз, оказавшись фэрлингом необычайно редкого окраса: алый шелковистый мех нарядно оттенял белые, как первый снег, крылья.

Элис отпрянула в сторону и чуть не упала, запнувшись о камень, выступающий из мостовой кладки, но Кира Шерман не двинулась с места.

— Кто ты такой? — она сурово нахмурилась, и Элис удивилась, как бесстрашно девушка смотрит фэрлингу в глаза. — Почему вмешиваешься?

— Моё имя Эльвинг, — белокрылый фэрлинг на секунду повернул голову к Элис и вновь уставился на Фоссу. — Когда-то я спас тебя и твою сестру от посягательств Нулевого отдела. Я помню вас ещё младенцами. И тебя, Элис.

— Меня?.. — изумилась Элис.

— Эмили Шерман могла жить в этом мире благодаря моей магии. Но сейчас блокировки больше нет. Ещё немного, Кира, и твоя сестра умрёт.

— Что?! — вскричала Фосса. — И что мне делать?

— У тебя есть факсимильный амулет! — вспомнила Элис.

— Это не поможет, — возразил Эльвинг. — Эмили потеряла слишком много сил. Сейчас она не в состоянии усваивать энергию амулета. Забирайтесь на меня, живо! Мы летим в Реверсайд.

Фосса хотела помочь Эмили подняться, но Эльвинг остановил её.

— Ей не удержаться верхом. Забирайтесь на меня, а твою сестру я понесу сам.

Фэрлинг с трудом оторвался от земли — даже такому могучему существу было тяжело нести сразу троих. Они летели рывками, как неисправный аэроплан, периодически проваливаясь вниз на десятки метров. Лишь поднявшись на высоту, где начинаются постоянные воздушные потоки, Эльвинг смог, наконец, выровнять полёт и набрать скорость.

Фосса всё время вытягивала шею посмотреть, как там Эмили, которую фэрлинг держал в передних лапах, и Элис боялась, что она соскользнёт, но Фосса, видимо, действительно далеко не первый раз летала верхом, и без труда удерживала равновесие, несмотря на хлопающие слева и справа крылья и неистовый ветер, явно задавшийся целью сдуть их со спины Эльвинга.

Элис ожидала, что они пройдут Зеркало прямо так, в полёте, но внезапно фэрлинг круто спикировал вниз и, приземлившись, велел им спешиться. Прореха между мирами пряталась в узкой расселине на вершине горы, добраться до которой можно было только по воздуху.

Оказавшись на земле, Фосса моментально кинулась к Эмили и попыталась поднять её на ноги.

— Элис, помоги!

— Скорее, скорее, — поторапливал их Эльвинг, подталкивая носом в спину.

Вдвоём они кое-как дотащили Эмили до Зеркала, благо оно было совсем рядом — рукой подать. Элис тут же внутренне подобралась, готовясь к возможной атаке, но в этом не было необходимости: местность, где они очутились, пройдя через Зеркало, оказалась безлюдной, да и фэрлинг не зевал, зорко глядя по сторонам.

Они стояли на крохотном островке в излучине реки. Чуть выше по течению был каскад водопадов, из-за чего река здесь не замерзала; только по берегам она была покрыта коркой льда. Слева и справа из воды торчали такие же голые гранитные скалы, мокрые от постоянно омывавших их волн.

— Надо как-то перебраться на берег, — Фосса осторожно положила голову Эмили себе на колени. — Почему она не приходит в себя? Мы ведь уже дома! — в её голосе послышались паника.

— Успокойся, — Эльвинг мотнул головой, отряхивая с шерсти и усов капельки влаги. — Сейчас жизни твоей сестры уже ничего не угрожает. Постепенно силы вернутся к ней. А здесь, на свежем воздухе она быстрее придёт в себя.

— Как? — прошептала Фосса. — Как так вышло, что мы оказались разлучены?

— Это было решение Лоуренса и Адель.

— Наших родителей? — Фосса подняла на фэрлинга непонимающий взгляд. — Но с какой целью?..

— Чтобы обезопасить вас. Уберечь от врагов. Ибо и ты, и Эмилия унаследовали дар общения с нашим племенем, — сложив крылья, Эльвинг опустился на скалу и подобрал под себя лапы. — В Нулевом отделе знали, что вы — близнецы. Если бы вы оставались вместе, вас бы непременно отыскали, дабы впоследствии использовать в своих гнусных делах. Поэтому был найден единственно возможный выход. По просьбе ваших родителей я запечатал энергию Эмилии — так, чтобы она смогла жить в чужом мире. Жить как человек. Это была временная мера. Родители бы вас не оставили на произвол судьбы. Если бы не погибли в ту злосчастную ночь, — Эльвинг шумно и скорбно вздохнул. — Как ни тяжело это признавать, но это я виновен в их смерти.

— Ты?

— Да, — кивнул фэрлинг. — Я обещал вернуться и защитить их, но не успел. Эта боль останется со мной навсегда. Именно поэтому, — хоть это, разумеется, никоим образом не умаляет моей вины, я продолжал присматривать за вами все эти годы. И сейчас, почувствовав неладное, я в то же мгновение поспешил на помощь.

Элис задумчиво посмотрела на фэрлинга.

— А я тебя видела раньше, — сказала она. — Ты мне снишься иногда.

— Ты видела меня и наяву, просто не помнишь этого, — поправил её Эльвинг. — Ты была слишком маленькая, тебе не было и года. И тебе нравилось засыпать под моё мурлыкание.

— Так это не просто сны, а воспоминания! — воскликнула Элис. — Стоп, что ты только что сказал? Если ты знал меня тогда, ты не мог не знать мою мать!

Эльвинг надолго замолчал. Тишину нарушал только шум воды да хриплое неровное дыхание Эмили.

— Да, Элис, — наконец заговорил фэрлинг. — Ты верно сложила два и два, и сделала правильный вывод.

— Если ты сам всё понял, тогда мне нет нужды проговаривать это вслух! — воскликнула Элис. — Просто скажи мне…

— Увы, — фэрлинг стыдливо отвёл взгляд. — Не могу.

— Что значит "не могу"? — рассердилась Элис. — Это моя мать! Я имею право знать правду! — её губы задрожали. — Я даже не знаю, в каком из миров она сейчас находится, и вообще, жива ли она. Я ничего не знаю, кругом одни только догадки… Мама ведь именно поэтому бежала в Аверсайд: из-за преследования агентами Нулевого отдела? Она тоже погибла, как родители Эмили и Киры, да? Или нет? Умоляю, скажи мне, я должна знать!

На какую-то долю секунды Элис показалось, что Эльвинг колеблется, будто взвешивая все "за" и "против", но потом фэрлинг резко вскочил и взмахнул хвостом.

— Прости, — он расправил крылья. — Я обещал молчать. Прощайте.

Элис открыла было рот, намереваясь его остановить, но фэрлинга уже и след простыл.

— Твои родители и моя мать, — медленно произнесла Элис. — Они были знакомы.

— Что? — откликнулась Фосса. — О чём ты?

— Этот фэрлинг знает куда больше. Он не сказал и сотой доли того, что ему известно, — продолжала Элис, будто разговаривая сама с собой. — Как примитивно он ушёл от ответа — просто взял и улетел.

— Ты же сказала, что родилась в Аверсайде.

— Так и есть. Мой отец из Аверсайда. А моя мать отсюда. Она исчезла в день, когда мне исполнилось шесть месяцев.

— Исчезла?..

— Папа рассказывал, что в один прекрасный день она оседлала фэрлинга и улетела, даже не попрощавшись толком, совсем как Эльвинг сейчас, — внезапно на Элис снизошло прозрение, она даже хлопнула себя по лбу. — Точно! Как же я раньше не догадалась! Эльвинг был тем самым фэрлингом! Теперь мне всё ясно, кроме одного… — она замолчала, задумавшись.

В этот момент Эмили пошевелилась и открыла глаза.

— Ч-что случилось? — пробормотала она. — У меня такое странное чувство, будто… — Эмили привстала и огляделась. Увиденное повергло её в изумление: клочок земли в несколько пядей, по обе стороны — быстро текущая вода, от которой поднимался туман, а вдалеке, за клубами тумана, на берегу реки — очаровательный зимний пейзаж, словно сошедший с новогодней открытки.

Реверсайд способен был выглядеть до умопомрачения прекрасным, при этом оставаясь оплотом врагов.

— Г-где я? — дрожа, прошептала Эмили. — Х-холодно…

— Всё в порядке, мы дома, — Фосса сняла куртку и набросила на плечи сестре, заботливо поправив воротник. — Сейчас пойдём в тепло. Ты как?

— Н-нормально, — её голос прозвучал не очень уверенно.

— Ага, конечно, — усмехнулась Фосса. — Ты в шоке. Понимаю, я сама была бы в шоке, перевернись мой мир вверх тормашками, — она поднялась на ноги и вытащила из кармана плоскую круглую коробочку, похожую на компас. — А мы не так уж и далеко, — произнесла она, крутя колёсики прибора. — Даже и не знала, что рядом с Дарквудом есть такие места. В один портал доберёмся домой… Элис, ты с нами?

Элис отрицательно покачала головой.

— Нет, у меня другие планы… Фосса, ты же не возражаешь, если Ларси пока останется в твоём… тайном убежище?

— Конечно! — не раздумывая, кивнула Фосса. — Кэрриган и остальные с радостью позаботятся о малыше, — она вдруг подошла к Элис и крепко обняла. — После того, что ты для меня сделала… У меня даже слов не хватает, чтобы… В общем, просто знай: если тебе потребуется моя помощь, можешь смело на меня рассчитывать.

То, что Фосса говорила искренне, было видно по её глазам; Элис даже не было нужды прибегать к специальным способам, чтобы удостовериться в правдивости её слов.

А ведь эта девчонка действительно может кое-что сделать для неё.

— Моя мать, — пробормотала Элис. — Жива она или нет, в каком из миров скрывается, можно лишь гадать… Но этот фэрлинг, Эльвинг, был с ней в тот день, когда она покинула меня и отца. Что, если он до сих пор с ней? Что, если он знает, где она сейчас? — Элис перевела дыхание. — Фосса, я должна её найти, должна, понимаешь? Ты же поможешь мне?

— Разумеется, помогу.

— Её зовут Розали, — Элис прикрыла глаза, силясь как можно точнее вспомнить образы из сновидений и младенческих воспоминаний — алый фэрлинг и красивая женщина в длинном платье.

— А фамилия?

— Увы. Имя — это всё, что я знаю.

Фосса кивнула.

— Я постараюсь сделать то, что в моих силах. Как мне тебя найти?

— Моя жизнь сейчас слишком непредсказуема, чтобы я могла сказать определённо, где я буду завтра, а уж тем более через неделю, — Элис подняла руку в прощальном жесте. — Будем держать связь через фэрлингов.

Вернувшись в Дарквуд, Элис первым делом убедилась, что с личиной всё в порядке и её облик не вызывает подозрений, и только после этого принялась обдумывать план дальнейших действий.

Для начала нужно было решить две проблемы: во-первых, обзавестись зимней одеждой, поскольку вся её тёплая одежда, включая шубу, шапку и шарф, осталась в логове у Фоссы; во-вторых — найти, где можно перекусить.

Когда в животе приятно потяжелело от сытного обеда и большой чашки горячего кофе, настроение её существенно улучшилось.

Отсутствие возможности пользоваться коммуникатором только добавляло лишнюю порцию проблем к длинному списку уже имеющихся, но Элис ничего не могла с этим поделать. В их последнюю встречу с Найджелом они условились так: если Элис нужно будет о чём-то срочно уведомить Найджела или Тайлера, она воспользуется абонентским ящиком в главпочтамте. Если же агентам понадобится передать информацию для Элис, они опубликуют объявление в газете. В Реверсайде в ходу были газеты, куда можно было подать частное объявление о чём угодно, начиная от продажи котят и заканчивая поиском попутчиков в морской круиз. А поскольку закон не запрещал анонимные послания, это можно было использовать как безопасный способ связи.

Поэтому, выйдя на улицу, Элис отыскала газетный киоск и купила пухлую газету с незамысловатым названием "Вечерний Обзор". Подумав, она купила ещё пару газет, и вдобавок — журнал, выходивший раз в месяц. Совсем свежий: на обложке значилась сегодняшняя дата.

В кофейню, где она обедала, Элис возвращаться не стала, хотя мысль такая была. Вместо этого она спустилась к реке, на набережную и устроилась на одной из скамеек.

От недавней непогоды не осталось и следа: в Дарквуд наконец-то пришла настоящая оттепель. Опоздав почти на месяц, весна всё-таки решила вспомнить о своих обязательствах и посетить измученный холодами город. Снег, недавно выпавший в изрядном количестве, сейчас стремительно таял, покрывая дороги сетью ручейков и луж.

Просмотрев колонку анонимных объявлений и не найдя никаких весточек от Найджела, Элис отложила "Обзор" и открыла журнал. Под цветной обложкой оказалась серая низкосортная бумага, пахнущая типографской краской. Элис пробежалась по оглавлению, но потом принялась читать всё подряд.

Она вынуждена была прекратить это занятие из-за того, что солнце село, и в наступившей темноте мелкий шрифт стал попросту неразличим. Оторвавшись от чтива, Элис обнаружила, что прошло много часов.

Затёкшие от долгого пребывания в статичном положении ноги, руки и шея требовали движения. Сунув газеты под мышку, девушка двинулась куда глаза глядят.

Очень не понравилось ей то, что она узнала из статей.

За то недолгое время, в течение которого её не удавалось отслеживать новости, в Реверсайде произошло столько катаклизмов, аварий и катастроф, что их с лихвой хватило бы на целый год. Ежемесячный журнал был почти полностью посвящен событиям, произошедшим буквально на днях. Похоже, главный редактор решил в последний момент полностью переверстать весь номер — наверняка изначально планировалось выпустить в тираж совсем иное.

Шесть разбившихся самолётов, и все шесть — аккурат под столицей. Небоскреб, рухнувший из-за необъяснимого провала грунта. Крупное землетрясение в Страйсерском горном разломе, которое ощущалось даже в Дарквуде — по стечению обстоятельств они с Фоссой как раз были в Аверсайде. Тайфун вблизи западного побережья, возникший буквально из ничего — метеорологи терялись в догадках и наперебой выдвигали гипотезы, одну невероятнее другой.

Это не считая пожаров, отказов техники, аварий на электросетях и прочих событий, не имевших катастрофических последствий и поэтому освещаемых лишь в общих чертах, без подробностей.

И везде — жертвы, жертвы, жертвы…

Лориан упоминал о землетрясении в горах, из-за которого погибло много фэрлингов. А Тайлер рассказывал про полчища спектралов и гигантских кракенов, осмелевших настолько, что теперь они не боятся выползать к человеческим поселениям и нападать на людей среди бела дня.

Это не совпадение, нет: всё гораздо серьёзнее и страшнее. Что-то неотвратимо меняется в этом мире, что-то, на что люди не могут повлиять. Подспудно она понимала: разрушительные силы вступили в игру, запустив механизм, природа которого ей неведома, а значит, обратный отсчёт пошёл.

Удастся ли обратить его вспять или хотя бы замедлить? От ответа на этот вопрос зависело ни много ни мало — их всеобщее будущее.

Элис вспомнила последнее найденное Зеркало — то, что вблизи железнодорожного моста, на берегу. Вывод напрашивался сам собой: существует некая корреляция между событиями, происходящими в Аверсайде и здесь. Похоже, причина катаклизмов в обоих мирах одна и та же. Похоже, связь двух миров куда глубже, чем она предполагала изначально. И всё это имеет самое прямое отношение к Зеркалам…

Она сама не заметила, как миновала центр города и вышла к скованному льдом лиману. Здесь река разливалась чуть ли не на милю в ширину, образуя множество рукавов, заливов и бухт. У самого берега лиман промёрз насквозь, до дна. Проигнорировав табличку с грозным предупреждением, Элис без лишних церемоний шагнула на изъеденную оттепелями корку льда, похожую на старую потрёпанную губку.

Огромные неповоротливые баржи и грузовые суда поменьше, стоявшие на якорях у обледенелых причалов, вносили в общую картину неприятный диссонанс, контрастируя с ледяной гладью, отливавшей серебристо-синим в свете восходящей луны.

Первую же баржу пришлось обходить по широкой дуге. Элис обратила внимание, что чем дальше от берега, тем сильнее хрустит лёд под ногами — звук был такой, будто кто-то с аппетитом поедает кукурузные чипсы.

Чтобы не делать каждый раз петлю, обходя очередную баржу, она двинулась параллельно берегу, продолжая размышлять о прочитанном в прессе и перебирать в уме возможные варианты.

Лёд прочный, выдержит.

Возможно, многочисленные катастрофы — суть следствие образования новых Зеркал? Но что именно провоцирует появление Зеркал? Что-то же должно этому способствовать?..

Элис была слишком погружена в свои мысли и тёмный силуэт, шевельнувшийся в узком пространстве между двумя буксировочными катерами, заметила не сразу, а только тогда, когда тяжёлая якорная цепь, звякнув, закачалась и натянулась струной.

"Там кто-то есть?"

Совершенно не вовремя ей вспомнились спектралы. Она медленно вдохнула воздух через нос, но характерный запах горького миндаля не ощутила.

"Если не спектралы, то кто?.."

Ответ на невысказанный вопрос был получен почти сразу: огромный кракен, потревоживший сонный покой корабельных доков, не стал таиться и пополз прямо к Элис, представ во всей красе перед широко распахнутым глазами обомлевшей от неожиданности девушки.

Монстр был поистине исполинских размеров — баржи, паромы и даже океанские лайнеры выглядели на его фоне игрушечными корабликами. Мутант? Наверное.

Значит, в Реверсайде они тоже появились.

— Что ж тебе в море-то не сидится, а? — сердито воскликнула Элис, засучивая рукава. — Зачем вылез?!

Выставив вперёд руки, она попятилась назад, прикидывая, чем именно обезвредить гигантскую тварь. Между тем кракен, сообразивший, что ему представился очень подходящий случай утолить свой голод, не стал раздумывать, а ринулся прямо к своему будущему ужину, шустро перебирая всеми двенадцатью щупальцами. Не успев подготовиться, Элис бросилась в сторону и спряталась за баржей. Это не поможет, конечно: голодный кракен успел её учуять, а передвигается он гораздо быстрее неё, так что спастись бегством не получится. Придётся встретиться с врагом в открытом бою.

Ну хорошо. Тем хуже для него.

Длинные рукава очень мешали, а из-за отделанных мехом манжет их было толком не подвернуть, поэтому куртку пришлось снять. Вдобавок ко всему лёд угрожающе затрещал, но Элис было сейчас не до этого: монстр почти настиг её, и намерения его были весьма прозаичны.

Она попробовала поджарить кракена электрическим разрядом, но уже после первой попытки поняла, что это бессмысленно: толстую кожу мутанта было не так-то просто пробить. Выяснив, что огнём его тоже не достать, Элис отбросила хищника ударной волной, чтобы выиграть время, и со всех ног бросилась бежать.

— Сто-ой! Не туда! К берегу!

От неожиданности она чуть не упала. На парапете у деревянных стапелей стоял Джонатан Стейтон.

— Джон?.. "Что он здесь забыл?!"

На малую толику секунды Элис растерялась, и этого оказалось достаточно, чтобы монстр почти настиг её. Кажется, она разгадала его тактику: кракен теснил её в сторону моря.

А чем дальше от берега, тем тоньше лёд.

От волнения Элис не смогла сосредоточиться как следует, и следующий удар получился довольно-таки жалким. Пустив в ход присоски на щупальцах, кракен распластался по льду, с поразительной для своих габаритов ловкостью уклоняясь от атаки девушки. Тем временем Джонатан почти одолел разделявшее их расстояние.

— Элис, ты что, не слышишь?! — не церемонясь, он схватил её за плечо и с силой оттолкнул назад, подальше от кракена. — Я же сказал: бегом к берегу!

На этот раз Элис послушалась, но не успела она сделать и двух шагов, как источенная оттепелью ледяная корка, не выдержав веса монстра, пошла трещинами и с жалобным треском разломилась пополам. Последовала яркая вспышка и громкий хлопок — похоже, Джон чем-то запустил в монстра, но это лишь сильнее раззадорило истосковавшегося по еде хищника.

Дело принимало весьма неприятный оборот. Одуревший от голода кракен из последних сил рванулся за добычей, бешено шевеля щупальцами. К счастью для Элис, удержаться на обломках льдины кракен не смог, и через пару секунд многотонная туша грузно соскользнула в воду.

Элис взвизгнула: лёд под ногами крошился как сухой крекер, а из-под него с безжалостной неотвратимостью проглядывала антрацитовая чернота морской пучины.

— Я кому говорил "беги к берегу"? — Джонатан бросился к девушке. — Впрочем, уже поздно. Хватайся за руку!

Лёд ломался с чудовищной скоростью, и этот процесс было не остановить. Из последних сил Элис рванулась вперёд, силясь дотянуться до руки Джонатана.

— Держись! — Элис почувствовала, как её запястье крепко обхватили сильные пальцы. — Скорее!

Агент, захлёбываясь, бормотал координаты, не обращая внимания на хруст, с которым паутина трещин разрасталась во все стороны от эпицентра битвы.

Элис знала, что вода в море ледяная, но всё равно оказалась не готова, и вместо того, чтобы набрать побольше воздуху в лёгкие и сгруппироваться, невольно ахнула, чувствуя, что вот-вот запаникует от обжигающего холода, который не сулил ничего кроме гибели.

Портал открылся в тот самый момент, когда чёрные волны бесшумно сомкнулись над их головами.

Глава двенадцатая. Хочешь как лучше, а получается, как в анекдоте

Первым, что ощутила Элис, была несильная боль от острых камешков, впившихся между лопаток. Ледяная бездна осталась по ту сторону портала, и сейчас вместе с возможностью дышать к ней понемногу возвращалась способность мыслить.

В носу и горле щипало от солёной морской воды, но здесь, где она очутилась, было совершенно сухо и, что удивительно, тепло. Поморщившись, Элис разлепила глаза и попыталась сесть. Она ожидала увидеть всё что угодно, но… не увидела ровным счётом ничего. Темнота, абсолютная и незыблемая, плотным одеялом окружала её со всех сторон.

Рядом послышался негромкий стон, и Элис вспомнила, что не одна.

Тайфун эмоций — смятение, возмущение, недоверие, чуть было не захлестнувший Элис с головой, почти сразу разбился о неприступную скалу одного-единственного факта: её враг номер один только что спас её жизнь, хотя совершенно не обязан был этого делать.

Элис покраснела так, что от мокрых волос чуть не повалил пар. Хорошо ещё, что в кромешной темноте её лица не было видно.

— Ну, вот, — Джонатан выругался, закашлявшись: он тоже успел наглотаться воды. — Только этого не хватало!..

Элис подавилась вопросом, который готов был сорваться с языка, сообразив, что Джонатан, как и она сама, не знает ответа.

Последовал щелчок, — это Джонатан зажёг карманный фонарик. В его синеватом свете Элис, наконец, смогла худо-бедно осмотреться.

Они оказались в невероятных размеров пещере; зал был такой огромный, что в него бы поместился весь "Маунтин-парк" вместе с обоими флигелями, верандой и мезонином. Потолок терялся во мраке — мощности слабенького электрического фонарика не хватало, чтобы осветить массивные обросшие сталактитами своды. Где-то мерно капала вода, формируя очередной сталактит.

В очень похожих пещерах в предместье Грейстоуна когда-то находилось Зеркало в Реверсайд, ныне деактивированное. Элис вдруг подумала, что у их миров гораздо больше общего, чем видно на первый взгляд. Хотя об этом не устают твердить агенты обеих разведок, она никогда по-настоящему не задумывалась, как тесно связаны их миры…

— И что теперь?..

Джонатан не удостоил её вопрос ответом. Он молча снял пальто и, тщательно отжав, бросил сушиться на камни. Затем вынул из внутреннего кармана прибор, похожий на тот, что был у Фоссы, и принялся крутить стрелки, беззвучно шевеля губами. Внутри жестяного корпуса что-то щёлкнуло. Судя по всему, агент вычислял координаты этой пещеры.

Элис хотела осмотреться, дабы изучить это место, куда её забросила судьба, точнее, портал Джона. Однако стоило ей отойти на полдюжины метров, как она оказалась в почти полной темноте — свет фонарика был слишком слаб. Постояв с минуту, она двинулась назад. Вода в сапогах плаксиво хлюпала от каждого шага, мокрая одежда липла к телу. Впрочем, Элис уже привыкла мириться с подобными пустяками. Можно было, конечно, высушить одежду и волосы, но что-то подсказывало ей, что силы сейчас лучше приберечь.

Она бывала в пещерах не раз, — и в детстве в Барденских горах, и позже, на школьных экскурсиях, поэтому величественные каменные своды, тускло поблескивающие кристаллы горного хрусталя и великолепные друзы родонита, прячущиеся в нишах, не вызвали особого восторга. Гораздо сильнее её сейчас волновало другое.

Намерения Джонатана.

"Где мы? Зачем ты открыл портал именно сюда? Я твоя пленница, да? Что ж, раз так, что ты собираешься делать? Ждёшь подкрепления? Или считаешь, что справишься один? Неужели ты настолько самоуверенный?.."

Элис открыла рот, но вместо всех фраз, что вертелись в голове, произнесла вслух совсем другое:

— Спасибо, что спас.

— Забудь.

— Нет, правда, — в её голосе не было ни капли сарказма. — Спасибо.

Джонатан оторвался от своего занятия и пасмурно посмотрел на Элис. Его глаза нехорошо блеснули.

— Если об этом кто-нибудь узнает, я лично преподнесу тебя кракену в качестве комплексного обеда, — он смерил Элис нарочито красноречивым взглядом и саркастично хмыкнул. — Хотя, пожалуй, я погорячился. На комплексный обед ты не тянешь. Так, лёгкий аперитив, — Джонатан опять склонился над прибором. — А я бедную зверушку и того лишил…

Элис не нашлась, что на это ответить, и поэтому сочла за лучшее промолчать. Впрочем, пауза не затянулась надолго.

— Проклятье! — Джонатан вскочил на ноги и в сердцах пнул ни в чём не повинный прибор так, что тот отлетел к противоположной стене пещеры.

— В чём дело?.. — полюбопытствовала Элис.

— Этой части пещер нет на картах. Единственный ведущий сюда коридор завалило землетрясением лет пятьдесят назад, — он смахнул прилипшие ко лбу пряди волос и невесело усмехнулся. — Координаты я определил, но только широту и долготу. А, не зная высоты, портал не создать.

Элис захлопала глазами, совершенно сбитая с толку.

— Как же мы оказались здесь? Ты наводил портал, я думала, ты знаешь, куда…

— Я… — Джонатан запнулся и помрачнел. — Я ошибся. Портал открылся уже после падения, точка входа сместилась, и…

— Ты ошибся? — уточнила Элис, недоверчиво сощурившись.

— Да.

— Ошибся?

Джонатан раздражённо посмотрел на неё.

— Сколько раз тебе нужно это повторить?

— Ошибся?

— Прекрати!

— Ну н-надо же… — Элис закатила глаза к потолку, с трудом удерживаясь, чтобы не расхохотаться. — Интересно, как же это могло случиться?..

— Я торопился, ясно? — процедил он сквозь зубы.

— Как можно торопиться при наведении портала? — с чувством воскликнула Элис. — Этому же учат чуть ли не в начальной школе!

— Ну, знаешь ли, — рассердился Джонатан, — мне было не до теории! Мы с тобой чуть не стали обедом кракена, если помнишь.

— Ты вообще был на берегу, в безопасности!

— Что ж, я внесу ясность, — Джонатан был так разгневан, что еле держал себя в руках. — Ты чуть не стала обедом кракена.

Элис мгновенно перестала давиться от смеха и залилась краской. Не обращая внимания на неловкую паузу, Джонатан критически осмотрел своё пальто, размышляя, выкинуть его или нет, и после недолгих раздумий без сожаления отшвырнул в сторону. А вот брошенный в порыве ярости измеритель координат тщательно вытёр и убрал в карман. Хотя вряд ли, подумала Элис, механизм, требующий деликатного обращения, смог выжить после такого удара о камень.

— Что будем делать? — она покрутила головой. — Отсюда есть какой-нибудь выход?

— Вероятно, да, — отрывисто бросил агент, поднимая фонарь повыше. — Идём.

— Временное перемирие всё ещё в силе?

Это была лишь формальность, но Элис благоразумно решила не пренебрегать ею. Джонатан закатил глаза.

— Как видишь… — сухо сказал он. — Не отставай.

Несколько часов они шли по извилистым тоннелям, которые, как бусины на нитке, то и дело расширялись, превращаясь в пещеры, чьи размеры варьировались от совсем крохотных, не больше чулана, до гигантских, величиной с концертный зал.

Вопреки расхожему мнению, воздух здесь был не стылый и затхлый, а сухой, довольно чистый и почти приятный на вкус — во многом благодаря теплу, шедшему из-под земли. Из лекций по геологии Реверсайда Элис вспомнила о карстовых образованиях и спящих вулканах к северо-востоку от Дарквуда.

Теперь понятно, куда их забросило шальным порталом.

Ни Элис, ни Джон не нарушали молчания, будто бы придерживаясь некоего негласного уговора. Однако время шло, и мало-помалу усталость всё сильнее давала о себе знать. И какой бы крамольной ни была мысль об отдыхе, с каждым пройденным отрезком пути она посещала всё чаще.

Должно быть, её спутник и невольный проводник тоже подумывал о привале, однако желал, чтобы девушка первой высказала это вслух, и терпеливо ждал, когда она затронет эту тему.

Но Элис скорее бы ещё раз сразилась с гигантским кракеном, чем призналась бы в своей слабости перед врагом.

Даже перед Джоном Стейтоном. В особенности перед ним.

Элис отдавала себе отчёт, что Джон всё превосходно понимает — и осознание этого её бесило. Это было похоже на детскую игру — кто первым сдастся и попросит пощады.

Дорога, надо сказать, была не из лёгких. Если траекторию, по которой они шли, вообще можно было назвать дорогой. Несколько раз своды пещеры опускались так низко, что им приходилось сгибаться в три погибели. Чтобы осилить крутые подъёмы, нужно было карабкаться, как скалолазы, хватаясь за скользкие от сырости каменные выступы. А одно особо узкое место пришлось преодолевать ползком.

Сколько времени они уже месили пещерную глину, Элис не знала. Свои часы она потеряла в море. Должно быть, в Дарквуде сейчас глубокая ночь.

Но хуже всего было то, что на пути им то и дело встречались развилки и перекрёстки, и всякий раз Джонатан замедлял шаг и озирался, словно ища подсказки у немого пещерного мрака. Элис ясно видела: чем дальше, тем меньше уверенности в его движениях, и это заставляло её сердце тревожно сжиматься. Пару раз они утыкались в тупик; приходилось поворачивать назад, тратя время и силы на лишние метры и километры пути.

Ничего Элис не хотела сейчас так же сильно, как выйти на поверхность, и в то же время она страстно желала оттянуть этот момент. Ведь их хрупкий союз существует лишь благодаря форс-мажорной ситуации, и кто знает, что будет после.

И всё же, всё же, всё же…

Джон спас её — там, в лимане, хотя мог просто остаться в стороне и позволить кракену прикончить её. Но он спас её — и не без риска для собственной жизни.

Врагов не спасают. Тем более заклятых.

Может ли это означать, что… Нет, она не смела на это надеяться. Наверняка истинные мотивы его поступка весьма далеки от её романтических фантазий. На деле всё гораздо прозаичнее: Джон наверняка хотел лишний раз унизить её, получив ещё одну возможность напоминать при случае, что она у него в долгу. Или, того хуже, он выследил её и сам же подстроил нападение монстра.

Не исключено, что он до сих пор питает надежду перевербовать её и ведёт свою тонкую многоходовочку. А она-то решила сдуру, что он самоотверженно бросился её спасать!

Хитрец. Манипулятор. Враг.

От этих мыслей крупные слёзы навернулись ей на глаза, и Элис почти перестала видеть, где они и куда идут. Все её усилия были направлены на то, чтобы не разреветься.

— Стоп.

Джонатан остановился так внезапно, что Элис ткнулась ему в спину.

— В чём дело?

Они стояли перед отвесной каменной стеной. Сначала Элис решила, что они опять забрели в тупик, но потом разглядела в полутьме вертикальную щель, слишком узкую даже для исхудавшей от голода кошки.

— За этой стеной пещеры вполне обитаемы. Во всяком случае, туристами и спелеологами-любителями. Оттуда безо всяких проблем можно будет навести портал.

— Мы здесь не пролезём, — проворчала Элис, ковырнув ногтём влажный известняк.

— Это очевидно, — Джонатан слегка поднял брови и принялся засучивать рукава. — Надо расширить этот лаз, — он сощурил глаза и потёр ладонью об ладонь.

— Спятил? — завопила Элис. — Хочешь, чтоб нас завалило? Даже прицельный удар вызовет неконтролируемую вибрацию, которую будет не остановить. Ты уверен, что потолок выдержит? Я — нет!

— Да, пожалуй, ты права, ударная волна может вызвать обвал, — задумчиво пробормотал Джонатан, словно не заметив её гневного тона. — Как думаешь, что будет лучше: вода под давлением или огонь?

Элис так ошарашил сам факт того, что Джонатан считает нужным спросить её мнение, что ответила не сразу.

— Стена слишком толстая. Струя воды будет крошить только поверхность камня. Чтобы проделать лаз достаточных размеров, уйдёт много часов. А огонь… — Элис с сомнением покачала головой. — Ещё хуже, мне кажется. Температура должна быть предельно высокой, иначе известняк и мрамор не расплавятся. Мы с тобой скорее сами здесь сваримся от жары, — она тоже засучила рукава. — Думаю, стоит попробовать чередовать перегрев с переохлаждением.

— Хм. Да, пожалуй, это вариант… — Джонатан поднял руки. — Ну что, приступим?

Элис молча кивнула.

На неё вдруг накатило невероятно странное, не испытанное доселе чувство. Там, на льду, сражаясь с гигантским кракеном, они впервые действовали заодно, а не друг против друга. И сейчас — опять. Эта мысль так взволновала Элис, что она потеряла концентрацию, и струю белого пламени повело в сторону.

На целую секунду она забыла, что Джон Стейтон — враг. Покраснев, Элис сосредоточилась и направила свой огонь куда надо.

Несмотря на их старания, работа продвигалась медленнее, чем хотелось бы. Но в итоге совместными усилиями цель была достигнута. Дав камню остыть, Джонатан легонько стукнул по стене, и вниз с сухим стуком посыпалась каменная крошка.

— Всё, достаточно, — выдохнула Элис, утирая пот со лба.

Сначала Джон, а потом и Элис осторожно пролезли в образовавшийся проём. Но тут их постигло новое разочарование: они стояли на узкой кромке песка на берегу подземного озера. До противоположного берега было далеко.

Джонатан посветил фонариком по сторонам. Ни слева, ни справа обогнуть препятствие не представлялось возможным: стены отвесно уходили в тёмную воду.

Элис опустила руку в озеро. Вопреки ожиданиям, вода оказалась тёплой, а не ледяной.

"Термальные источники!"

— Вплавь?

Джонатан смерил её хмурым взглядом.

— Одного кракена тебе было мало?

— Ой! — Элис отпрянула от озера. От мысли, какие твари могут таиться в малоизученных глубинах, прогреваемых вулканическим теплом, по телу пробежала дрожь.

— М-да… Это осложняет дело, — как и Элис, Джонатан всё ещё тяжело дышал после проделанной работы. — Здесь мало что можно придумать. Разве что заморозить его.

Услышав это, Элис совсем сникла. Оставшейся энергии еле-еле хватило бы на создание портала, но никак не на заморозку огромного озера. Должно быть, Джон тоже адекватно оценивал свои возможности, потому что он решительно отошёл к стене.

— Не сейчас. Надо отдохнуть и восстановить силы.

Конечно, в пещере не нашлось ни угля, деревяшек, ни соломы, — ничего, что можно было бы использовать в качестве топлива, а постоянно поддерживать огонь, тратя остатки сил, было бессмысленно. Поэтому робкий язычок пламени потанцевал с минуту и иссяк.

Зато воды было с избытком — Элис тщательно вымыла руки и лицо. Пить, однако, озёрную воду она не стала из-за сильного привкуса ржавчины и серы.

Единственным плюсом их вынужденного положения было то, что здесь было тепло. Элис сняла жакет, оставшись в одной блузке, сделала из неё подобие изголовья и опустилась на землю, навалившись затылком на стену за спиной.

Силы возвращались медленно — медленнее обычного, должно быть, из-за того, что от открытого пространства их отделала толща земли. Раньше, впрочем, подобных проблем не возникало. Наверное, предположила Элис, в здешней породе содержится свинец или другие металлы, плохо пропускающие эфирные волны.

Несколько раз Элис собиралась заговорить, но так и не решилась нарушить молчание: в гулкой, пропитанной мраком, серой и сыростью тишине пещеры её голос казался совершенно лишним, чужеродным, неуместным.

Хотелось пить, ещё сильнее — спать, и если бы она была одна, то непременно заснула бы, несмотря на неудобную позу. Но в присутствии бодрствующего реверсайдского агента о сне не могло быть и речи.

Время от времени она украдкой бросала косой взгляд на Джонатана; он сидел в точно такой же позе, навалившись на стену, и перебирал в руках шнурки позумента. Глаза его были открыты.

— Это озеро зовётся Заповедным, — вдруг произнёс Джон совершенно обычным тоном, словно отвечая на безмолвный вопрос или продолжая начатый ранее рассказ. — У нас ходит легенда, что тысячу лет назад, когда Дарквуд был не столицей, а мелким провинциальным городком, в этих краях стоял огромный замок, а в нём жил богатый лорд. Сын этого лорда однажды повстречал девушку невероятной красоты и влюбился в неё без памяти. Но на молодом человеке лежало страшное заклятие — день за днём после захода солнца он обращался в свирепого огнедышащего дракона, и ничего не мог с этим поделать. Опьянённый своими чувствами, позабыв обо всём на свете, он рассказал возлюбленной о своей страшной тайне. Но гордой красавице показалась отвратительной сама мысль о гигантском чешуйчатом чудовище, и она, забыв все клятвы и обещания, безжалостно отвергла его. Для молодого лорда это было огромное потрясение, он возненавидел сам себя, и после заката, обратившись в крылатого ящера, поджёг свой замок, а затем взлетел высоко вверх и, сложив крылья, спикировал прямо в бушующее пламя. В тот же миг земная твердь содрогнулась и разверзлась, и подземный огонь смешался с огнём драконьим, и всё поглотила тьма и смерть. Целая долина ушла под землю. Но вулканы, разбуженные драконом, так и не уснули окончательно; они дремлют, подогревая воду в подземных источниках, и, возможно, дожидаются своего часа, чтобы проснуться… А ещё говорят, что дракон из легенды всё ещё жив и обитает в лабиринте пещер. Кто-то уверяют, что видел мельком крылатый силуэт, или тень, или призрак, кто-то будто бы слышал скорбное рычание. Экскурсоводы любят рассказывать эти байки, развлекая впечатлительных туристов.

Элис невольно поёжилась. В другое время и в другом месте эта история не произвела бы на неё столь сильного впечатления, но сейчас, в кромешной тьме пещеры сказка казалась пугающе правдоподобной.

— Красивая легенда, — откликнулась она. — Хоть и печальная. Не хотелось бы мне оказаться на месте того дракона.

Джонатан промолчал.

— Я выросла у подножия гор, и часто видела драконов высоко в небе. — Элис глубоко вздохнула. — Они хищники, конечно, но охотятся только на диких зверей. Домашний скот не трогают, на людей не нападают. Тем более на магов. Одним словом, драконы заслуживают уважения.

— У нас драконов почти и не осталось, — сказал Джонатан. — В основном из-за плохой экологии и глобального потепления. Ну, и браконьеры, конечно, постарались, — он издал короткий смешок. — Знаешь, в раннем детстве я мечтал стать экологом. Бороться с браконьерами. Я всегда любил природу… Увы, нашим детским мечтам, как правило, не суждено сбыться. Понимаешь, я никогда не был равнодушным, я стремился исправлять, защищать, помогать тем, кто нуждается в помощи. Созидать, а не разрушать. Я чувствовал, что должен сделать этот мир лучше, совершеннее. Что ж, — агент вздохнул. — Можно сказать, я этим и занимаюсь.

— Расскажи, — прошептала Элис, — как получилось, что ты стал агентом?

— Хочешь знать, как меня завербовали? Это произошло из-за Лукреции.

— Из-за кого?

— Лукреция — моя племянница. Младше меня на пять лет. Однажды она приехала к нам погостить. В то время Лука ещё училась в гимназии, а у гимназистов каникулы длятся всё лето. Как-то раз я возвращался домой, и увидел, что к ней пристаёт какой-то ублюдок, пьяный в стельку. Я приказал ему убираться прочь, а он рассмеялся мне в лицо. А потом ударил. Огнём, — глаза Джонатана сверкнули алым, словно в них на мгновение отразилась тень воспоминаний. — Разумеется, я принял бой. Это было больно — в основном из-за попыток снова и снова превысить мой допуск. Но от адреналина и ярости я почти не чувствовал боли.

Он замолчал.

— И чем всё кончилось? — тут же спросила Элис, снедаемая любопытством. — Ты показал ему, где раки зимуют?

— Нет, конечно, — Джонатан покачал головой. — Позже я узнал, что чуть не погиб тогда. Что я мог противопоставить агенту Нулевого отдела, пусть даже он еле на ногах стоял от количества выпитого? Свой допуск третьего уровня? Тем не менее, я почти одолел его. Лука тогда очень испугалась за меня, — кричала, что я вечно умудряюсь наскрести неприятности на свою шею, что никогда не думаю о последствиях. Но мне было всё равно. Я защитил её — и это главное.

Джонатан вновь умолк.

— Потом появился его начальник, ещё кто-то, — продолжил он после долгой паузы. — Я понял, что попал в серьёзную передрягу, и в лучшем случае меня ждёт отчисление из кадетского корпуса, а в худшем — суд и обвинительный приговор. Я ошибался. Когда я немного пришёл в себя, мне рассказали про Аверсайд и Реверсайд, про Мосты, про их ведомство. Помню, как он потом долго извинялся, когда протрезвел, — тот тип, что напал на меня. Впрочем, друзьями мы всё равно не стали.

Почему-то Элис точно знала, что всё в этом рассказе — чистая правда, без преувеличений и прикрас.

— Ты тоже приносил присягу на Первом камне?

— Нет. А что это такое?

— Древний артефакт. Говорят, что Камень этот — единственное, что осталось от древних времён. Он расколот пополам, а где другая его половина, никто не знает. Считается, что вторая часть где-то в Реверсайде.

— За тысячи лет даже камень может превратиться в пыль… А как завербовали тебя? — в свою очередь поинтересовался Джонатан.

— Я узнала о Зеркалах, — спокойно сказала Элис. — И самостоятельно выяснила, что это такое. Так называемый "выбор" был фикцией, — в действительности меня просто поставили перед фактом. Не думаю, что они приняли бы мой отказ. — Она кашлянула. — Но дело не только в том, что я узнала о зеркальном мире. Была ещё одна причина: Лори.

— Лори?

— Мой фэрлинг, — в её голосе промелькнула гордость. — Фэрлинги не особо доверяют людям и редко подпускают к себе даже магов. Они ведь очень мудрые — фэрлинги. Должно быть, все наши шпионские игры кажутся им жалкой мышиной вознёй.

— Очень немногие могут общаться с фэрлингами, — тихо произнёс Джонатан. — В Реверсайде, пожалуй, таких людей не осталось совсем. Однажды руководство Нулевого отдела решило обуздать фэрлингов и поставить их на службу, и для этого агенты начали искать всех, кто был способен помочь в этом. Таких оказалось мало, но, насколько мне известно, никто не согласился подчиниться приказу. Многие тогда вынуждены были бежать, опасаясь за свою жизнь и свободу, — он щёлкнул пальцами и зажёг костерок, проверяя, насколько быстро восстанавливается энергия. — Это было давно, где-то четверть века назад.

— И всё-таки Нулевой отдел нашёл способ подчинить себе фэрлингов на эти долгие годы, — холодно заметила Элис.

— Пока ты не вмешалась, — хмыкнул Джонатан. — Сказать по правде, мне никогда не нравилась эта затея. А фэрлинги — те, что мы силой держали в подчинении, внушали мне ужас. И стыд. Да, стыд — ведь я был одним из тех, по чьей вине фэрлинги носили свои злосчастные ошейники. И каждый раз, проходя по площади у центрального входа в штаб, я малодушно отворачивался. Мне не хватало духу поднять голову и посмотреть им в глаза.

Огонь вновь потух, и Элис зажгла его. Теперь это было сделать гораздо легче — силы постепенно возвращались к ней.

— Мне кажется, фэрлинги знают куда больше, чем мы можем предположить, — проговорила она, взвешивая каждое слово. — Мне кажется, они хотят спасти нас.

— О чём ты? — быстро спросил Джонатан.

— Ты в курсе, что миры расходятся? — вопросом на вопрос ответила Элис.

— Ну, допустим, — он нехотя кивнул.

— Я думаю, на самом деле всё гораздо страшнее. Наши миры разрушаются. И мы не знаем, как остановить это.

— Мы знаем, — произнёс Джонатан. — Всему виной Мосты.

— Я бы не была столь уверена, — возразила Элис. — Проходы между Аверсайдом и Реверсайдом существуют тысячи лет. И все эти годы миры находились в равновесии.

— Но сейчас равновесие нарушено. И если причиной всему являются именно Мосты, то их необходимо уничтожить, все до единого.

— Боюсь, что ваши учёные заблуждаются. — Элис заговорила быстро, желая закончить свою мысль прежде чем Джонатан её прервёт. — Вы хотите деактивировать все Зеркала. Но есть риск, что связь миров всё равно сохранится. И эта связь продолжит разрушать их.

— Мне приходила в голову такая мысль… И я пытался объяснить это Моргану, — пробормотал Джонатан. — Только… — он осёкся. — Теперь это уже неважно. Моргана больше нет.

— Что значит "больше нет"?

— Несчастный случай, — последовал лаконичный ответ. — Хотя я подозреваю, что там не обошлось без фэрлингов.

По его тону Элис поняла, что хорошо бы сменить тему.

— И кто же… Кто теперь возглавляет Нулевой отдел?

— Тот, кто сидит сейчас рядом с тобой.

Элис поперхнулась, даже не пытаясь скрыть своего потрясения.

— Ты?!

— Удивлена?

— Нет, но… — она покраснела до корней волос и втайне обрадовалась, что в темноте Джонатан этого не увидит.

Эта новость произвела на неё двоякое впечатление. Она никогда ещё не испытывала столько разнообразных чувств одновременно: досаду, восторг, смятение, волнение, отчаяние. Словно ей в один момент объявили об исполнении заветного желания, а сразу после этого — зачитали смертный приговор.

Сердце её стучало так громко, что Джонатан не мог не слышать это.

Если бы между ними не стояла их вражда!

Краем глаза она уловила едва заметное движение, и пляшущее на камнях пламя из жёлтого стало пурпурно-красным.

— Наверное, я должен вернуть их, хотя мне и не хочется, — пробормотал Джон, и Элис почувствовала, как в её ладонь опустилось что-то тяжёлое. — Скажи, у тебя привычка такая — терять часы?

Элис боялась, что её голос будет хриплым от волнения, и её опасения оправдались.

— Лучше терять часы, чем время.

Электрический фонарик давно погас, погас и их импровизированный костерок. Они сидели в полной темноте, не предпринимая больше попыток создать источник света.

— Ты ушла, не попрощавшись. Даже дверь за собой не закрыла.

Элис мгновенно поняла, что он имеет в виду.

Это ведь блеф, ложь, фарс. Она не может, не должна ему верить! Зачем он продолжает притворяться? Зачем он снова и снова мучает её?

Но сердце говорило другое. Элис открыла рот, чтобы ответить, но задохнулась, раздираемая жесточайшим внутренним конфликтом.

— Пожалуйста…

Её сотрясала крупная дрожь, её мутило, а звон в ушах стоял такой, словно она оказалась под огромным колоколом, по которому без конца колотили железным прутом.

— Пожалуйста, не надо…

Весь мир сдулся, сжался до точки размером со спичечную головку, сжался, и в то же самое время стал огромным, как сама Вселенная. Только когда Элис перестало трясти, Джонатан чуть-чуть ослабил объятия.

Но напряжение никуда не делось; он было подобно напряжению силовых полей, которое возникает, когда сближаются два однополярных магнита.

— Пожалуйста, останови меня, — хрипло прошептал Джонатан. — Как тогда… Скажи, что всё кончено. Я не могу так больше.

Элис беззвучно всхлипывала.

— Останови меня. Или убей. Ну же, Элис, чего же ты ждёшь? Это надо прекратить.

— Так прекрати это сам, — выдохнула Элис. — Ты же сильнее. Ты не раз доказывал это.

— Прости.

— За что? — искренне удивилась Элис. Хорошо, что здесь темно, и он не видит её слёз. Она была в смятении: понимание, что их любовь преступна, встало перед ней каменной скалой — и эту твердыню нельзя было расплавить даже драконьим пламенем. Истина была проста, но от этого она выглядела ещё более жестокой. Они не могут быть вместе, не нарушив клятву, — значит, они не должны потакать своим чувствам.

Но сердце отказывалось с этим смириться.

Если бы Элис сейчас открыла глаза, то, вероятно, успела бы заметить силуэт четвероногого существа с длинным хвостом и головой, увенчанной разновеликими шипами. Силуэт отделился от каменного выступа и скользнул во тьму.

— Я не могу.

Джонатан встал на ноги, поднял руки. Мгновение — и зеркальная гладь воды покрылась ледяной коркой. Когда он заговорил снова, его голос звучал до боли отстранённо и холодно, словно звук шёл через радиопередатчик.

— Я не знаю, кто скрывается за прозвищем "Сфинкс". Морган знал, а я — нет. Но лично у меня он не вызывает ни малейшей симпатии. Если вы его разоблачите, делайте с ним что хотите, я буду только рад. Мне перебежчик не нужен.

Когда Элис вытерла мокрые от слёз глаза, на этом берегу Джонатана уже не было. Издалека до неё донёсся хорошо знакомый звук: портал открылся и закрылся.

Она вновь осталась одна.

Когда Элис, наконец, выбралась из пещеры, уже брезжил рассвет. Она не спала ночь, и самым правильным сейчас было бы отправиться на хутор в дом мельника Йохана и немного отдохнуть, но девушка понимала, что после всего пережитого вряд ли заснёт.

Поднявшись на холм, Элис увидела вдали светло-голубой сполох, похожий на след от закрывшегося портала. Должно быть, это портал Джонатана, мелькнула мысль, но она тут же отогнала её: слишком больно было сейчас вспоминать обо всём, что было хоть как-то связано с этим человеком.

Узкая тропа вывела её к автобусной площадке, возле которой стояла билетная касса, ныне закрытая — было ещё слишком рано, и грубо сделанный макет пещерного лабиринта из губчатого пластика, с которого кое-где слезла краска. В центре макета на большом камне восседал бронзовый дракон размером с собаку. Его изогнутый дугой хвост был отполирован до блеска; по всей видимости, каждый посетитель пещер считал своим долгом погладить его на счастье.

Поднявшись по тропе, Элис вышла к посёлку и вскоре увидела, что искала: платформу стационарного портала. Впрочем, её постигло разочарование: цифры, означавшие координаты, почти стёрлись и стали нечитабельными. Рассудив, что лучше не рисковать (второй раз угодить в пещеру ей совсем не улыбалось), Элис хмуро побрела по дороге в город, пообещав себе, что приобретёт измеритель координат при первой же возможности.

Посёлок совсем не был похож на сельский хутор, скорее — на спальный район столицы, а, поднявшись повыше, Элис увидела и сам Дарквуд: мешанина крыш, заводских труб и дорожных развязок, скрученных в огромный тугой узел. Сориентировавшись по сторонам света — на востоке как раз поднималось солнце, она примерно сообразила, где находится и где расположен ближайший стационарный портал.

По пути к порталу ей попался газетный киоск. Хозяин киоска как раз выгружал из машины пачки свежих газет, перевязанные шпагатом; шофёр торопился, поглядывая на часы, хмурился и нервно постукивал ногой. Дождавшись окончания разгрузки, Элис взяла себе утренний выпуск "Обзора", и, пробежав глазами колонку частных объявлений, замерла.

В газете было послание от Тайлера. Агент сообщал, что сможет организовать ей встречу с профессором Джонсом, и сообщал, где именно они будут её ждать. Она должна была быть там три часа назад.

Сердце её упало.

Мало того, что Тайлер наверняка беспокоится, не случилось ли с ней чего, так теперь ему придётся вновь искать способ поговорить с профессором, не вызвав ненужных подозрений.

Час от часу не легче!..

Листая газету, Элис ускоряла и ускоряла шаг, как всегда делала, когда злилась, поэтому когда она на полном ходу врезалась в идущего ей навстречу человека, тот кувырком полетел на землю, сбитый с ног.

— Эй, смотри куда идёшь! — услышала она голос, показавшийся ей странно знакомым.

— Простите, я… — Элис посмотрела на молодого человека, и газета выпала из ослабевших рук.

— Теренс? — просипела Элис, когда к ней вернулся дар речи. — Т-ты… Ты жив?!

Глава тринадцатая. Не можешь распутать узел — разруби

Вне всяких сомнений, парень тоже узнал её, потому что в его глазах мелькнул ужас — всего на долю секунды, потому что в следующий миг он взял себя в руки. Чего нельзя было сказать о самой Элис.

От неожиданности она растерялась так, что на некоторое время впала в ступор, отчаянно пытаясь сладить с пробуксовывающим сознанием, сопоставив противоречащие друг другу факты. Теренс мёртв — и тому есть веские доказательства. Но кто же тогда сейчас стоит прямо перед ней?..

Парадокс. Но ведь она превосходно знает, что парадоксов не существует в природе. Еще на первом курсе она писала реферат на эту тему.

Может, у неё начались галлюцинации от постоянного стресса и нервного перенапряжения? Или она сама не заметила, как заснула, и это ей только снится?

Теренс шмыгнул носом и провёл рукавом по лицу; Элис вздрогнула, вспомнив этот его жест, и на всякий случай ущипнула себя за руку.

Не помогло.

— Здесь нельзя оставаться. Мы у всех на виду, — Теренс с беспокойством огляделся по сторонам и решительно потащил её за собой, на корню опровергая гипотезу о своей галлюциногенной природе.

Когда Элис окончательно опомнилась от шока, то обнаружила, что они сидят в полуподвальном помещении, с пола до потолка заставленном ящиками, коробками и бочонками. Судя по запаху, здесь хранились съестные припасы.

— Это склад заводской столовой, — Теренс извлёк из открытого ящика пару банок концентрированного молока и протянул одну Элис. — Знаю, тут тебе не люксовый ресторан, но зато сухо и тепло. И гарантированно никто не подслушает. Не стесняйся, харчей много.

Элис нерешительно посмотрела на парня. Сейчас она обратила внимание, что тот заметно осунулся и похудел, сильная бледность и трясущиеся руки говорили об истощении, моральном и физическом, но глаза его сверкали решительностью и энтузиазмом.

Теренс поймал её взгляд, и Элис вспыхнула, осознав всю щекотливость ситуации, вспомнив все явные и косвенные признаки причастности Теренса ко всем их несчастьям. Реджинальд… Феликс… Её собственное положение беглянки, обвинённой в преступлениях, к которым она не имеет отношения… Девушка уже открыла было рот, чтобы заговорить, но Теренс опередил её.

— Не представляешь, как я рад нашей встрече! Я столько времени потратил, чтобы разыскать хоть кого-нибудь из наших, — он прервался, чтобы глотнуть молока из банки. — Я ведь вообще не умею предугадывать будущее, ты же помнишь, я чуть не завалил экзамен по интуиции. Но сегодня удача, наконец, улыбнулась мне.

Элис проткнула банку гвоздём и с опаской понюхала её содержимое. Ей весьма некстати пришло в голову, что если Теренс действительно предатель, то она не должна сейчас сидеть и слушать, как он заговаривает ей зубы, а незамедлительно принять меры.

Видимо, эти мысли отразились у неё на лице, потому что Теренс усмехнулся, на мгновение напомнив себя прежнего.

— Я вижу, в штабе меня всё ещё считают предателем?

Девушка густо покраснела, но твёрдо встретила его взгляд, хотя её обескуражил беспечный тон, с которым Теренс заговорил об этом.

— Хм… Я и не удивлён. Значит, Роджер до сих в Департаменте?

— Роджер?! — воскликнула Элис. — Ты хочешь сказать, что…

— Да, — Теренс поставил пустую банку на пол и потянулся за второй. — Что ж, видимо, пришло время тебе узнать правду. Прошу лишь об одном — выслушай меня до конца.

Элис кивнула.

— Я внимательно тебя слушаю.

— Всё началось очень давно, когда мы обнаружили, что кто-то похищает октаниум и тайно переправляет его в Реверсайд. — Теренс говорил быстро, глотая слова, словно опасался, что Элис может передумать и не даст ему закончить. — Я начал проверять склады, один за другим, и в конце концов мне повезло. В тот день я почти схватил предателя, но он поджёг октаниумовые склады, а сам успел открыть портал и скрыться. А я… я чуть не сгорел, — Теренс содрогнулся, вспоминая пережитое. — Я не смог тогда разглядеть его лица, поэтому молчал о своих догадках. Но вскоре после этого, когда я дежурил в Реверсайде, я стал свидетелем очень подозрительного разговора. Я понял, что речь идёт о тайном оружии, разработанном Нулевым отделом. Они называли его "Сестрицей Мэри". Я понял, что нам грозит страшная опасность. Я рассказал обо всём Реджинальду, но не уверен, что он воспринял мои слова всерьёз.

И вот ты перехватываешь крупную партию октаниума прямо у Зеркала. Незарегистрированного Зеркала! И заявляешь, что знаешь, кто предатель. Не берусь говорить за других, но я-то сразу сообразил, что ты блефуешь. Я знал, что ты будешь в "Одиноком Фэрлинге". Я хотел найти тебя и предупредить, чтобы ты была осторожней — я знал, что предатель не остановится ни перед чем. Но мы разминулись. На меня напали прямо на улице, перед кофейней; на какое-то время я отключился, а придя в себя, поспешил убраться оттуда поскорее.

— Постой-ка… — подхватила Элис. — На меня ведь тоже напали в тот день! В тоннеле метро… — она нахмурилась.

— Это был Роджер или кто-то из его наёмников, неважно, — продолжал Теренс. — Но я тогда, как и все остальные, не знал об этом. Я решил для начала выяснить как можно больше про "Сестрицу Мэри". Я пошёл по следу, и следы привели меня в глубокий овраг — знаешь, на правом берегу, за старыми корпусами кожевенного завода. Один из реверсайдских агентов должен был передать послание своему шпиону. Мне удалось похитить записку, предназначавшуюся, как я сейчас понимаю, Роджеру. Но передать записку я не успел.

— Записка лежала во внутреннем кармане твоей куртки… — Элис прикрыла глаза, пытаясь припомнить всё в мельчайших подробностях.

— Первой моей мыслью было бежать в штаб, — признался Теренс. — Но потом я придумал кое-что получше. Я спрятался и решил подождать. Помню, я чуть не отключился, потратив почти всю энергию, чтобы стать невидимым. Я ведь был в Реверсайде, не забывай, и должен был экономить силы. Но тогда собственная судьба волновала меня меньше всего. Я видел, как пришёл Роджер, как он ожидал кого-то, с кем, видимо, была назначена встреча, как нервничал, поглядывал на часы и набирал круги.

От нетерпения Элис едва могла усидеть на месте.

— В конце концов Роджер ушёл ни с чем. Я долго не решался двинуться с места, боялся, что меня могут заметить или вражеские агенты, или Роджер. Когда же я вылез из оврага, оказалось, что наверху меня уже ждали наши. Новички, но их было много, а я один и почти без сил. Уверен, это Роджер приказал им уничтожить меня. Они напали без предупреждения, со всех сторон сразу. Моя куртка вспыхнула. Каким-то чудом мне удалось навести портал, уже в портале я сорвал с себя горящую куртку и выбросил, отчаянно надеясь, что её отыщут, а с ней и записку.

Элис слушала рассказ Теренса, затаив дыхание. Банка с концентрированным молоком, стиснутая в руке, опасно наклонилась, и содержимое текло прямо на земляной пол подвала, но она не замечала этого.

— Я знал: если записка будет обнаружена, во всём обвинят меня, — вздохнул Теренс. — Также я знал, что Роджер не успокоится, пока я жив.

— И поэтому ты решил инсценировать свою смерть, — закончила за него Элис.

— Так получилось, — Теренс смутился. — Честно говоря, я до сих пор не знаю, как остался жив после того портала. Очнулся здесь, за городом, в каком-то старом заброшенном доме. Такое ощущение было, будто меня перекрутили в мясорубке, а потом снова собрали. Разумеется, по долгу службы я должен был немедленно отправиться в штаб и доложить о случившемся. Но для этого нужно было пройти через Зеркало, а это было невозможно — я ведь ясно слышал приказ бить на поражение. Меня считали мёртвым, но, объявись я живым возле Зеркала, меня бы убили прежде, чем я успел бы сказать хоть слово. Оставалось одно — попытаться найти кого-то из наших и рассказать всё в надежде, что мне поверят. Дело осложнялось тем, что я не мог ни замаскироваться под личиной, ни тем более использовать невидимость или более энергозатратные приёмы — моё факсимиле было разряжено, а черпать энергию в этом мире я не могу. Я был вынужден жить как человек. Нечего было и думать о том, чтобы сунуться в город и уж тем более попытаться связаться через почту или газеты. Я решил не спешить и не рисковать зря — я понимал, что если меня убьют, то правду так никто и не узнает. Всё это время я пытался отыскать тебя, вычислял линии вероятности, вспоминая всё, что я знал об интуитивных методах поиска, и вот, наконец, мы встретились.

— Но почему ты хотел разыскать именно меня? — удивилась Элис. — Почему не любого другого из агентов?

Теренс хмыкнул.

— Я знал, что ты не поверила во всю эту чушь. И ещё я был уверен, что ты не убьёшь меня на месте, каким бы ни был приказ. Потому что ты не из тех, кто будет слепо подчиняться приказам вопреки логике и здравому смыслу.

Элис рассеянно качнула головой. Рассказ Теренса облёк в зримые формы все предположения и догадки, жившие до этого в её мыслях. Она знала — парень не лжёт.

Оказывается, всё это время ей услужливо подсовывали фальшивые улики, чтобы она заподозрила шпиона в ни в чём не повинном человеке. А ведь Роджер всегда был ей симпатичен! Как она могла так ошибаться?..

— Пока Роджер считает меня мёртвым, — проговорил Теренс, — я списан со счетов, но как только он узнает, что я жив, под угрозой окажутся все, кто успеет узнать правду…

Резкий звук заставил его вздрогнуть и замереть, прислушиваясь, но это оказалась всего лишь птица, приземлившаяся на жестяной козырёк подвального окна.

— Отправляйся прямо к Реджинальду. Чем быстрее мы покончим с этим, тем лучше.

Элис посмотрела парню в глаза. Её сердце сжалось.

— Терри… Ты ведь не знаешь…

Её рассказ занял куда больше времени, чем рассказ Теренса, и всё это время парень сидел неподвижно, не вставлял никаких ремарок и, кажется, даже не дышал.

— Так что в Аверсайде я теперь тоже "персона нон-грата", — иронично добавила Элис в заключение.

— Всё это похоже на чудовищную абсурдную фантасмагорию, — тихо пробормотал Теренс. — Не могу себе представить, чтобы Реджинальд… И Феликс… Ладно, не будем заниматься демагогией. Что ты собираешься делать?

Элис сжала губы, прикидывая в уме возможные варианты.

— Ты уверен, что в этом подвале безопасно?

— О, совершенно безопасно, — заверил её Теренс.

— Сколько ещё мы можем оставаться здесь?

— Сколько угодно. Я успел хорошенько изучить всё в округе. Этажом выше — маленькая семейная гостиница, но работает она только летом, когда наезжают туристы.

— Хорошо. — Элис деловито заправила волосы за уши, взяла гвоздь, которым протыкала банки с молоком, и нацарапала на полу несколько линий. — Тогда смотри…

Солнце припекало так сильно, что Элис размотала шарф и расстегнула куртку, а потом и вовсе сняла её и убрала в рюкзак, — его вместе с остальными пожитками Элис забрала из дома мельника Йохана, куда она надеялась больше не возвращаться.

На то, чтобы составить более-менее удобоваримый план, ушло почти два часа. Столько же понадобилось, чтобы осуществить первую его часть — поставить в известность Тайлера посредством шифрованного послания в абонентском ящике и добраться до единственного неконтролируемого портала, известного Элис — того, который показал ей Эльвинг.

Ей приходилось буквально тащить за собой Теренса — надо было спешить, а парень был еле живой от энергетического истощения. Отыскать в сухих камышах заветный проход Элис смогла не сразу, — слишком уж хорошо она его замаскировала, но в конце концов ей это удалось, и уже через пару секунд они с Теренсом стояли на скалистых утёсах своего родного мира.

А ещё через мгновение ветреную тишину высокогорья наполнили громкие крики до боли знакомых голосов.

Анабель и Питер стиснули её в объятиях так сильно, что вышибли воздух из лёгких.

— Элис? Элис, это ты? Как же мы волновались!..

— Терри?

— Терри? Не может быть!

— Так это правда?!

— Не самое лучшее место для долгих разговоров, — Элис предостерегающе покосилась на Кристофера.

— Всё в порядке, Элис, — Кристофер поймал её встревоженный взгляд и незаметно подмигнул. — Сейчас мы все по одну сторону баррикады.

— До чего же здорово снова оказаться дома! — Теренс дышал так глубоко, словно всё то время, что ему пришлось провести в Реверсайде, он не мог вздохнуть полной грудью, и сейчас решил наверстать упущенное, надышавшись вволю. — Порой мне казалось, что я никогда не смогу вернуться в Аверсайд, что я застрял в том проклятом мире до конца своих дней.

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — умиротворяюще улыбнулась Анабель.

— Ничего ещё не кончилось, — мрачно возразил Кристофер, с тревогой озираясь по сторонам. — Идёмте отсюда. Я наведу портал в безопасное место.

К счастью, у Тайлера были самые правильные представления о "безопасном месте": там нашлась и чистая сухая одежда, и горячая еда, а главное — свежемолотый кофе.

Они сидели у него дома. В отличие от служебной квартиры Элис, апартаменты её коллеги оказались куда скромнее — впятером в небольшой комнатке в форме неправильного четырёхугольника было тесновато. А царивший здесь холостяцкий беспорядок только усиливал ощущение нехватки места. Но, несмотря на всё это, Элис давно не чувствовала себя так уютно, как сейчас.

После тёплого душа было верхом блаженства облачиться в родную агентскую униформу и основательно пообедать разогретыми мясными консервами, по которым она — кто бы мог подумать! — успела соскучиться. На какой-то момент Элис показалось, что недели, поведённые в вынужденном изгнании, навсегда остались в далёком прошлом, и отныне всё опять будет как прежде.

— Честно говоря, реверсайдский кофе ни в какое сравнение не идёт с нашим, — Элис подняла чашку и поднесла ко рту, с наслаждением вдыхая любимый горьковатый аромат. — Признаюсь честно, мне его не хватало.

Теренс только что закончил рассказывать о своих злоключениях. Элис уже знала его историю, поэтому слушала вполуха, размышляя о профессоре Джонсе и их сорвавшейся встрече, но Кристофер, Питер и Анабель жадно ловили каждое слово.

— Так вот почему Роджер всё время куда-то пропадает, — медленно проговорил Питер, когда Теренс, наконец, закончил. — Он просто-напросто работает на два фронта. Он и есть Сфинкс!

— Мы давно обратили внимание на эти его постоянные отлучки, — продолжила Анабель. — Думаешь, Элис, мы вот так легко поверили бы во всю эту чушь про тебя? Нет, притвориться, конечно, пришлось, — девушка пристыженно покраснела, но глаза её упрямо сверкнули. — Мы не собирались сдаваться и не оставляли надежд, что сумеем в конце концов отыскать настоящего предателя, а для этого надо было усыпить его бдительность. Всем известно, что я — интуит, и предателю это тоже прекрасно известно. Мне приходилось разыгрывать отчаяние и депрессию, будто бы я подавлена настолько, что ни на йоту не сомневаюсь в твоей виновности.

— Ты сбежала, и мы с Аной сразу поняли, что ты отправилась на поиски доказательств, — подхватил Питер. — Мы предполагали, что без помощи не обошлось, но тогда нам некогда было озадачиваться этим. Единственное, что мы могли, — ждать вестей, стараясь не делать глупостей, и внимательно наблюдать за происходящим.

— К сожалению, это оказалось не так просто, как мы думали, — негромко заметила Анабель, и они с Питером переглянулись.

— Из-за одного… — Питер сморщил нос и выразительно кашлянул. — Недоагента.

Элис непонимающе подняла брови.

— Твой Роберт ходил за нами как приклеенный, — объяснил Питер. — Он каким-то образом сообразил, что мы на твоей стороне. И постоянно крутился рядом — по поводу и без.

— По-моему, он пытался выведать, где ты и что с тобой, — сказала Анабель. — Я понимаю, он твой земляк, вы друг друга сто лет знаете, но… Если честно, Элис, мне его по-человечески жаль. Ну не понимает парень, во что он ввязался. Он ведь не маг. На словах-то он, конечно, герой, но в случае настоящей опасности он не сможет ни за себя постоять, ни защитить того, кто рядом.

— Любовь зла, — вздохнул Питер, театрально закатывая глаза.

Анабель укоризненно цокнула языком, Теренс подавился бутербродом, Тайлер хмыкнул, а Элис отвесила чересчур остроумному коллеге увесистый подзатыльник, — увернуться он не успел.

— Уж от чего и стоило сбежать в Реверсайд, так от твоего бесподобного чувства юмора! Роберт — всего лишь мой друг, и — хвала небесам! — нас обоих это полностью устраивает!

— Ана в одном права, — вмешался Кристофер. — Роберт Вайденберг — человек, и даже если он принял присягу, что даёт ему право формально числиться агентом, быть таковым на практике для него попросту опасно. А брать на себя ответственность за его жизнь лично я не хочу и не буду.

— Послушайте, мы не о том спорим, — заговорил доселе молчавший Теренс. — Мы впустую тратим время. Надо остановить предателя, пока не стало слишком поздно.

Элис вспомнила, как они с Роджером в шутку боролись в подпольном бойцовском клубе. Роджер тогда прекратил бой из-за сработавшей пентаграммы. Действительно не мог продолжать драться против своего?

Или нарочно устроил этот спектакль, чтобы она считала, что его пентаграмма, как и у всех остальных, подлинная, а он сам таким образом был бы вне подозрений?..

— Я вот чего не могу понять, — произнесла Элис, задумчиво водя пальцем по линиям пентаграммы на ладони. — Роджер ведь принимал присягу, как и все мы.

— Ну и что с того? — буркнул Кристофер. — Это значит только то, что он — клятвопреступник.

— Не всё так просто, Крис, — Элис положила руки под стол. — Думаешь, пентаграмма — всего лишь красивый узор? Вряд ли. Мне кажется… — она замолчала, пытаясь как можно точнее сформулировать свою теорию, — пентаграмма чувствует тебя, чувствует твои мысли. Если ты попытаешься сделать что-либо, что идёт вразрез с самой сутью нашей клятвы, она постарается помешать… Вы же знаете, что происходит, когда превышаешь лимит? — на мгновение перед её внутренним взором промелькнули яркие картинки: Айзенбург, недостроенный небоскреб "Кристалл-Палас", многотонная бетонная плита, удерживаемая в воздухе лишь силой её магии… И нестерпимая боль.

Должно быть, эти эмоции отразились на её лице, потому что никто не проронил ни слова. Но Элис знала, что все сейчас подумали об одном и том же: откуда её так хорошо известно, что происходит, если пренебрегаешь присягой?

— Значит, предатель нашёл способ обмануть пентаграмму, — Кристофер сердито сдвинул брови.

— Или вообще не приносил присягу, — прошептала Анабель.

Повисло напряжённое молчание.

— Ничего, скоро мы всё выясним, — сказал Кристофер.

После недолгой дискуссии было решено отправиться к Роджеру домой, и, устроив там засаду, дождаться его появления. Предусмотрительный Кристофер вооружился парочкой основательно заряженных факсимильных амулетов; у Анабель и Питера амулеты были почти полные.

Кристофер заявил было, что Теренсу лучше не участвовать в операции, но парень с такой горячностью рвался в бой, что он вынужден был уступить. В конце концов, их пятеро против одного — при таком раскладе итог очевиден.

Роджер был одним из немногих, кто имел в Грейстоуне в собственное жильё, а не квартировался в служебных апартаментах. Выкрашенный небесно-голубой краской двухэтажный особняк с круглыми белыми колоннами на фронтоне проглядывал сквозь поредевшую листву парковых дубов.

В два портала они добрались до сквера, напротив которого располагался нужный им дом. Элис с наслажденем вдохнула прохладный осенний воздух, испытывая небывалый душевный подъём. Её сердце учащённо билось в предвкушении скорой развязки, глаза блестели, а внутри всё пело. Неожиданная встреча с Теренсом, повлекшая за собой долгожданное возвращение в родной мир, и поимка пресловутого Сфинкса, которая вот-вот должно произойти, — неужели фортуна наконец-то на их стороне?..

— Держитесь рядом, — шёпотом велел Кристофер. — Помните: не обнаруживайте себя раньше времени, — он покосился на Элис. — И, умоляю, без самодеятельности!

Анабель и Питер переглянулись, Теренс горячо закивал. Все они были под покровом невидимости.

— За мной, — Кристофер, шедший первым, протянул руку и нажал на кнопку звонка. Ничего не происходило. Он позвонил ещё и ещё, после чего нажал на дверную ручку.

Входная дверь оказалась открытой.

— Эй, Роджер! — громко крикнул Кристофер. — Ты дома?

Ответа не последовало.

— Не нравится мне это, — еле слышно шепнула Анабель. — Очень не нравится.

— Тс-с!

В гробовой тишине они пересекли просторный вестибюль, поднялись по лестнице, по очереди проверили все комнаты, включая кухню, ванную и гардеробную. Заглянули на чердак. Огромный особняк, старинное дворянское гнездо, сменившее не одно поколение владельцев, сейчас выглядел брошенным, покинутым, осиротевшим.

— Словно сквозь землю провалился, — поёжилась Элис.

Притворяться невидимыми и осторожничать больше не было смысла.

— Не думаю, что это случайность, — вслух сказал Кристофер, обращаясь скорее к себе самому, чем к своим спутникам. — Похоже, Роджер был предупреждён о нашем визите. Нас опередили.

— Прячется? — предположил Теренс, вслед за Элис становясь видимым. — Или предпочёл сбежать?

— В доме его точно нет, — выставив руки перед собой, Питер сосредоточенно сканировал пространство. — Здесь вообще никого нет, кроме нас.

— Значит, второе.

— Погодите… Вот это да! — Питер внезапно застыл как вкопанный и широко открыл глаза. — На доме нет никакой магической защиты.

— Что? — встрепенулся Кристофер. — Ты уверен?

— Абсолютно!

Он сжал кулаки.

— Это невозможно, — заметила Элис, стараясь сохранять спокойствие. — Защиту может снять только тот, кто её поставил.

— Либо тот, кто знает кодовое слово, — вставил Питер.

— И кто же ставил защиту на этот дом?

Все повернулись к Тайлеру.

— В то время я ещё служил в Айзенбурге, — обескураженно произнёс тот. — Я… Я не знаю, кто это был.

— Кто может знать?

— Только глава Департамента, — Кристофер развёл руками. — Этой информации нет в общем архиве. Разумеется, в целях безопасности.

— Ты считаешь, надо поговорить с Энтони? — с сомнением произнёс Теренс.

— Не уверена, — нахмурилась Элис. — Энтони верит, что я предатель, как и большинство агентов. Да и твоё воскрешение выглядит подозрительно. Слишком многое пришлось бы объяснять. А без настоящего предателя у нас недостаточно доказательств. Только слова.

— Да, только слова! — вскричал Теренс. — Ну и что с того? Даже самый слабый маг способен отличить правду от лжи.

— Если нам дадут высказаться, — мрачно возразил Тайлер.

— И если нас выслушают, — добавила Элис.

— А где Ана? — вдруг спросил Питер.

Все переглянулись. Анабель в комнате не было.

Питер побледнел.

— Ана! — он рванулся к лестнице, ведущей вниз.

Анабель стояла на четвереньках у подножия лестницы и пристально разглядывала ковровую дорожку, лежавшую на ступенях. На травянисто-зелёном шерстяном ворсе темнело несколько пятен каждое размером с монетку.

— Это кровь, — дрожащими губами пролепетала Анабель. — И она принадлежит Роджеру.

Питер помог ей подняться. Девушка еле стояла на ногах, её била крупная дрожь.

— Что всё это значит?! — крикнул подоспевший Кристофер.

Иногда у интуитов случались вспышки ясновидения, и Элис поняла, что это одна из них.

— Ты что-то почувствовала? — она осторожно взяла подругу за запястья. — Что?

— Старый хлебозавод… пепел… всё покрыто пеплом… — Анабель выглядела крайне взволнованной, но уже приходила в себя: голос её стал громче, помутневшие глаза обрели прежний блеск. — Всё это как-то связано с Роджером… Но… нам не успеть… До взрыва осталась минута.

— Я знаю это место! — воскликнул Питер, торопливо рисуя координаты. — Успеем! В портал, скорее!

Анабель первой прыгнула в раскрывающуюся воронку, Элис — за ней. Никогда ещё перемещение порталом не казалось ей таким томительно долгим. Если верить Анабель, у них каждая секунда на счету.

Портал открылся в двух метрах над землёй; падая, Элис больно ударилась о бетонный пол. Помня о словах Анабель, она вскочила на ноги и лихорадочно огляделась.

На мгновение Элис подумала, что Питер каким-то непостижимым образом провесил портал прямо в Реверсайд: всё вокруг было белым от снега. Лишь сделав несколько шагов, она сообразила, что белый порошок, покрывавший всё вокруг — не снег, и не пепел, как показалось Ане в её видении, а всего-навсего обычная пшеничная мука.

Кристофер выпал из портала и смачно выругался.

— Этот завод прикрыли ещё в прошлом году, — сказал Питер. — Когда началось массовое бегство из столицы…

— Сюда! — крикнула Анабель, устремляясь между сложенными штабелями деревянными паллетами. Элис старалась не отставать, готовая в любой момент броситься в атаку или выставить щит.

Однако этого не потребовалось.

Анабель вбежала в соседнее помещение и остановилась. В секундной тишине Элис почудилось, что она слышит неумолимое "тик-так" часового механизма.

Роджер сидел, крепко-накрепко привязанный к спинке стула. Под носом у него запеклась кровь; волосы казались седыми из-за муки. Судя по всему, он был без сознания.

Элис растерялась. Она ожидала чего угодно, но не этого.

— И как это называется? — непонимающе воскликнул Кристофер. — Черти что и сбоку бантик!

— Помогите мне, — взмахом руки Анабель разрубила верёвки.

Подоспевшие Питер и Теренс схватили Роджера под руки, не давая упасть.

— Кто-нибудь в состоянии объяснить, что происходит… — начал Кристофер, но Анабель не дала ему договорить.

— Не здесь! — она вздрогнула, ловя беспорядочные образы неотвратимого будущего в кратковременном проблеске ясновидения. — Десять секунд! В портал, скорее!

Кристофер швырнул Роджера в открытый портал и прыгнул сам, за ним — остальные. Элис, шедшая последней, уже стояла одной ногой в портале, когда раздался глухой хлопок, и мука, сдетонировавшая не хуже пороха, взорвалась с оглушительным грохотом. К счастью, Элис успела покинуть эпицентр взрыва в последнее мгновение.

— Где мы? — Кристофер огляделся.

— В "Одиноком Фэрлинге", — ответил Теренс. — Кофейня в старом городе.

В полутёмном зале было тепло и, как всегда, по-домашнему уютно. Весело потрескивающие дрова в камине и мягкие отблески пламени наводили на мысли о домашнем очаге и сытном ужине в кругу семьи за неторопливой душевной беседой.

Впрочем, Элис сомневалась, что предстоящий разговор с Роджером будет похож на беседу домочадцев или старых друзей. Да и на сытный ужин тоже особо рассчитывать не приходилось.

Элис выглянула в окно. По стеклу стекали капли воды. Хлебозавод отсюда не был виден, мешали дома, но высокий столб чёрного дыма безошибочно указывал его местоположение. Задержись они там хоть на секунду — и всем приключениям настал бы конец. Пожарные, должно быть, уже тушат огонь. Видимо, сама природа решила помочь им, потому что начавшийся ещё утром дождь сейчас зарядил на полную.

Кристофер подошёл и встал рядом.

— Не думаю, что здесь безопасно, — сказал он. — Нам надо поискать более…

— Останемся здесь, — перебила Элис. И, увидев, как брови Тайлера поползли вверх, немного смущённо добавила: — Хозяин кофейни, господин Риттендорф — старинный друг моего отца. Я хорошо его знаю. — Она повернулась к Теренсу. — Пожалуйста, запри входную дверь.

— Кажется, Роджер приходит в себя, — заметила Анабель, непроизвольно делая шаг к Питеру.

— Что же получается? — громко спросил Питер. — Роджер — никакой не Сфинкс?

— Не спеши с выводами, — пробормотала Элис, опускаясь в кресло. — Я сама ничегошеньки не понимаю.

— Попробуем восстановить картину событий, — Питер принялся загибать пальцы. — Кто-то крадёт пароль и снимает защиту с дома Роджера. После чего без труда проникает в дом и оглушает его ударом по голове. Привозит на завод и включает бомбу с часовым механизмом. Бум! — Питер ударил по крышке стола, так, что все подпрыгнули. — После взрыва такой силы вряд ли что-либо осталось бы. Да и никому не пришло бы в голову искать в развалинах заброшенного завода человеческие останки. Все бы решили, что где-то что-то закоротило, а мучная пыль сдетонировала.

Кристофер вскочил на ноги и принялся кружить по комнате, сильно смахивая на рассерженного тигра, мечущегося по клетке.

— Всё это шито белыми нитками! — гневно воскликнул он. — Сдаётся мне, Сфинкс просто водит нас за нос.

— Давайте опираться только на факты, — воззвал к благоразумию Питер. — Роджера пытаются убить — раз.

— Убить? Кто?

— Настоящий Сфинкс? — насмешливо спросил Кристофер.

— Или же реверсайдские агенты, — угрюмо возразил Теренс. — Причин масса.

— Есть способ хотя бы одно узнать наверняка, — прошептала Анабель. — Пентаграмма.

— Точно! — обрадовался Питер. — Ана, ты гений!

— Гений у нас ты, — Анабель скромно улыбнулась. Подойдя к Роджеру — тот всё ещё не очнулся, она взяла его правую руку и разжала пальцы. Пентаграмма была на месте.

— Ну? — выпалил Кристофер, теряя терпение.

— Вроде настоящая, — Анабель вытерла со лба выступившие капельки пота. — Пит, проверь сам.

— Да, ты права, пентаграмма подлинная, — резюмировал Питер. — Это не подделка и не татуировка.

Скрипнула дверь, и в зал вошёл Рональд, официант. Должно быть, он удивился, увидев в обеденном зале целую толпу гостей, но лишь слегка приподнял бровь и произнёс давно вошедшим в привычку неизменно-вежливым тоном:

— Добрый день, господа. Рад вас видеть, мисс. Прошу прощения, не слышал, как вы вошли. Желаете что-нибудь выпить?

— Привет, Рональд, — поздоровалась Элис. — Отто здесь?

— Боюсь, что нет. Господину Риттендорфу пришлось отлучиться на пару дней по личным обстоятельствам… Так что насчёт обеда? У нас сегодня отменная запеканка из лосося. Могу также предложить гусиный паштет и вырезку.

— Пожалуй, мы перекусим, — ответил Кристофер. — Давайте сюда вырезку, паштет, лосося. И что-нибудь пожрать. И, будьте любезны, закройте двери. У нас тут намечается приватный разговор.

Официант понимающе кивнул и исчез в подсобке.

— И что же мы будем делать? — Элис окинула коллег вопросительным взглядом. — Мы зашли в тупик. Если Роджер не предатель, зачем его пытались убить?

— Может быть, спросим у него самого?

— Когда он очухается, — Тайлер бросил на Роджера недобрый взгляд. — Глаз с него не спущу, пока…

Громкий звон дверного колокольчика заставил его замолчать.

— Написано же "Закрыто"! — возмутился Питер.

— Я сам запер дверь, — Теренс выглядел обескураженным. Потому что дверь без труда открылась, явив им ни кого иного, как Роберта Вайдернберга, ныне действительного штатного агента Департамента внешней разведки.

— Элис! — лучезарно улыбнулся Роберт и, оставляя на полу цепочку грязных следов, бросился к ней, стискивая в мокрых от дождя объятиях. — Где ты пропадала? Ходят слухи, что…

Элис выразительно кашлянула, и парень замолчал.

— Были дела, — туманно ответила она. — Как ты узнал, что я здесь?

— Ну, здрасьте! Ты ж мне сегодня всё утро звонила, — в качестве доказательства он сунул ей под нос коммуникатор, на экране которого красовался её номер.

— Я беру трубку — и тишина, — пояснил Роберт. — Я уж не знал, что и думать. А в последний раз я услышал что-то про "Одинокого Фэрлинга". И — сразу сюда.

Элис достала свой коммуникатор, которым не пользовалась уже давно, и обнаружила девять исходящих вызовов.

"Наверное, кнопка залипла".

— Всё в порядке, Роберт, — Элис натянуто улыбнулась. Впервые в жизни она была не рада другу.

— Ваш обед, — появился официант, кативший тележку, на которой высилась стопка чистых тарелок, стаканы, салфетки и несколько широких блюд, накрытых крышками. — К обеду позвольте предложить наш лучший сидр. Господин Риттендорф специально приберёг его к вашему возвращению, мисс Юджиния, — он широко улыбнулся Элис и хотел сервировать стол, но, безошибочно уловив наполнявшую зал атмосферу, лишь открыл бутылку сидра и поспешно удалился.

Питер приподнял одну из крышек и одобрительно хмыкнул. Пожав плечами, Кристофер взял бутылку и принялся разливать сидр по бокалам.

— О, отлично! Умираю от жажды, — Роберт схватил первый же бокал и, выкрикнув что-то про успех и удачу, залпом осушил его.

Теренс промолчал, но осуждающе сдвинул брови. Анабель с Питером выразительно переглянулись, и Элис показалось, что Питер еле сдерживается, чтобы не рассмеяться.

— Никакого почтения, — буркнул Кристофер, продолжая разливать оставшийся сидр. Однако выпит он так и не был. Потому что Роберт, уронив пустой бокал, внезапно упал замертво.

— Эй, ты чего? — Питер наклонился и потряс парня за плечо. — Хорош шутить, нашёл время.

— Детский сад! — Кристофер закатил глаза. — Кто-нибудь, объясните этому клоуну, что он ошибся цирком!

— Эй, дружище, ну хватит уже, в самом де… — Питер резко замолчал. Замер. Поднял на Элис полный ужаса взгляд, и от этого ей стало дурно.

— Элис, у н-него нет п-пульса.

Глава четырнадцатая. Предателям — собачья смерть

— Что?! — Элис вскочила как ошпаренная и бросилась к другу. — Берти, нет! Не смей, слышишь!

— Он выпил сидр, — пролепетала Анабель.

— Теренс, тащи сюда этого официанта! Бегом! — распорядился Кристофер. — Анабель, открой портал в больницу! Питер… — он перевёл дух. — Сможешь определить, что было добавлено в бутылку?

Элис положила руки Роберту на грудь, силясь запустить сердце. Паника мешала сосредоточиться. Недавно вот так же умер Феликс — умер, хотя она изо всех сил пыталась его спасти. Неужели этот сюжет повторяется?..

На мгновение её отвлёк звон разбитого стекла — это Анабель второпях смахнула с барной стойки хрупкий хрустальный графин. Питер сосредоточенно возился со злосчастной бутылкой.

— Этого типа нигде нет, — вернулся запыхавшийся Теренс. — Рональда, или как его там. На кухне два повара, но оба оглушены и без сознания. Я связал их на всякий случай.

— Вовремя улизнул, мерзавец, — прорычал Кристофер. — Ничего, далеко он не уйдёт. Мы его из-под земли достанем!

Элис его не слушала. Для неё сейчас не существовало никого, кроме Берти. Одна-единственная мысль пульсировала в голове, обжигая сознание: если Роберт погибнет, в этом будет её вина.

— А ведь сидр действительно отравлен, — подал голос Питер. — Сильный яд мгновенного действия. Вызывает остановку сердца. Без применения противоядия убивает самое большее за десять минут.

Элис его не слушала. С отравленным сидром и отравителем они разберутся после. Её сейчас волновало совершенно другое.

— Нашла! — Анабель сорвала пришпиленный к пробковой доске клочок бумаги с координатами экстренных служб. — Сейчас…

Почему Роберт не оживает? Неужели пара миллиграммов ядовитого вещества сильнее неисчислимых запасов энергии вселенского эгрегора, откуда она черпает силы? Зачем ей тогда вся эта сила, если она не сможет спасти одного-единственного человека?

— Не получается… — беспомощно всхлипнула Элис. — У меня… не… получается! Сделайте же что-нибудь! Помогите мне! — чуть не плача, выдавила она.

— Успокойся, ну! — Тайлер оттолкнул её в сторону. — Дай, я сам.

— Нет! — запротестовала Элис. — Давай вместе!

— Уйди, я сказал!

— Ты не справишься один…

— Не болтай под руку!

Элис так разозлилась, что воздух вокруг неё сгущался и вихрился, закручиваясь плотными белёсыми кольцами.

— Считаешь, я могу спокойно смотреть, как умирает мой лучший друг? — вскричала она.

В этот момент Роберт внезапно дёрнулся, открыл глаза и неуклюже сел на полу, тяжело дыша.

— Сидр… палёный, — хрипло пробормотал парень, пытаясь отдышаться и откашляться. — Не советую его пить, стошнит.

Все замерли там, где стояли: Анабель — возле только что открытого портала, Теренс — у входной двери, Питер — около стола, с перевёрнутой вверх дном бутылкой, из которой прямо ему на штаны хлестали остатки отравленного пойла.

Роберт самостоятельно поднялся на ноги. Он был немного бледен, но в остальном выглядел вполне здоровым.

— Ребята… а… вы чего? — он осторожно улыбнулся.

— Сидр был отравлен, — Анабель первой опомнилась от потрясения. — Взрослому человеку хватило бы и одной капли. Ты выпил целый стакан.

— С тобой точно всё в порядке? — Кристофер недоверчиво нахмурился.

— Точно, — судя по всему, Роберт не врал.

— Уму непостижимо, — ошарашенно выдохнул Питер.

— Ты выпил целый стакан, — упрямо повторила Анабель, словно не могла заставить себя поверить в произошедшее.

— Знаешь, голубчик, — медленно проговорил Кристофер, — Такое даже магам не под силу. А уж человеку и подавно. Как ты это проделал, а? Ты знал о яде и принял противоядие?

— Да о чём вы? — Роберт вымученно рассмеялся.

— Ты ведь потерял сознание, — напомнила Анабель. — У тебя сердце не билось.

— Мы с Тайлером пытались тебя вытащить, — выдавила Элис.

— Значит, у вас получилось.

— Вздор! — оборвал его Кристофер. — Единственное, что мы могли — это искусственно поддерживать тебе жизнь, чтобы ты не отбросил коньки до появления врачей.

— Ну… Выходит, я невосприимчив к этому яду, — Роберт беспечно улыбнулся. — Может, у меня к нему врождённый иммунитет? Да что вы на меня так смотрите?

Элис могла поклясться, что в этот миг глаза у Роберта как-то странно забегали. Она слишком хорошо знала своего друга, чтобы уловить диссонанс в его интонациях.

Нет, Берти определённо что-то недоговаривает. Но, похоже, кроме неё никто не заметил этого.

Ладно, с ним она после разберётся.

— Послушайте, — вмешалась Элис. — Давайте не будем ссориться. Главное, что все мы живы и здоровы… — она замолчала и оглянулась на Роджера, который всё пребывал без сознания.

Постепенно до агентов доходил страшный смысл её слов.

По высоко чтимой традиции, берущей начало в глубине веков, агенты внешней разведки, собираясь вместе за одним столом, неважно, было ли это торжество или будничный обед, непременно начинали трапезу с поднятия бокалов, сопровождаемого неизменным тостом: "за везение, удачу и успех". За мир пить было бессмысленно, как и за победу — мирный договор может быть подписан, если обе стороны хотят этого, а одержать победу не могла ни одна из сторон, так как силы были примерно равны. Относительно спокойные периоды перемирия сменялись временами, когда отношения портились и скатывались в холодную войну, полную взаимных провокаций и локальных стычек. Шли года, но традиция не менялась, и, садясь за стол, агенты неизменно разливали портвейн или виски, поднимали деревянные кружки или серебряные кубки, и пили — за то, чтобы фортуна как можно чаще благоволила им в их нелёгком деле. И — что важно — все сидящие за столом пили одновременно, невзирая на ранги и чины. Вопиющей бестактностью считалось пригубить из своей чаши прежде остальных.

Вот только Роберт был агентом без году неделя, и не знал этого обычая. Не мог знать.

— А ведь если бы не парень, мы бы с вами сейчас выпили этот проклятый сидр, — озвучил Теренс всеобщую мысль. — Выходит, Роберт, мы у тебя в долгу.

— Нас пытались убить, — сказал Кристофер. — И вряд ли это сделал Роджер. — Он кивнул на бесчувственное тело.

— Стойте! — Элис вскочила. Глаза её взволнованно блестели. — Я знаю, что надо делать. Официант сбежал, так? Значит, он знал, что в бутылке — яд. Наверняка его подкупили. Насколько мне известно, его семья небогата. И куда он, по-вашему, сейчас направился? Сообщить отравителю, что он выполнил свою часть работы, и получить обещанную награду, — она опустилась на краешек стула, но тут же поднялась на ноги, не в силах усидеть на месте. — Предполагается, что все мы убиты, так? Значит, велика вероятность, что отравитель захочет сам убедиться в этом. И поэтому отравитель — он же Сфинкс — скоро будет здесь.

— Ты предлагаешь…

— Да, — Элис решительно скрестила руки на груди. — Открыть дверь и ждать. Сфинкс придёт сам. Вот увидите.

— Сфинкс… — Питер сжал кулаки, и Анабель поспешно обняла его за плечи, чтобы успокоить. — Интересно, почему у него такое прозвище — "Сфинкс"? Это легендарное существо из восточной мифологии никогда не отличалось лицемерием и коварством. Напротив, Сфинксов почитали как мудрых советчиков, способных найти единственно верный ответ даже у самой головоломной загадки.

— Есть и другой миф про сфинксов, — возразил Роберт, невольно краснея оттого, что все взоры обратились к нему. — Как сфинксы оборачивались людьми и подстерегали одиноких прохожих на безлюдных горных тропах. А потом завязывали разговор, без труда втираясь в доверие, и выведывали все их сокровенные тайны.

— Зачем?

— Как тебе сказать… — Роберт со значением кашлянул. — На узкой тропке, идущей вдоль обрыва, так легко оступиться и потерять равновесие. Жёны ждали своих мужей, сёстры — братьев, матери — сыновей, и они возвращались. Только это уже были не их родные. Потому что сфинкс, вероломно выпытав у своей жертвы всю подноготную, сбрасывал несчастного в пропасть, а сам принимал его облик и занимал его место. Изящно, правда?

Кристофер хмыкнул.

— Любопытная сказочка. Но какое отношение она имеет к нашему Сфинксу? Или ты считаешь, что предатель — мифологический зверь?

Роберт открыл рот, но неожиданно его опередил Питер.

— Сфинксы из легенд — всего лишь вымысел, но нет дыма без огня. Вы когда-нибудь слышали о хамелеонах?

— Если ты нам сейчас расскажешь, может, мы и услышим, — задиристо ответила Элис.

— Так вот, — профессорским тоном начал Питер, сделав жест, будто поправляет очки. — Хамелеоны — это маги, способные так искусно создавать личину, что под ней невозможно разглядеть истинный облик. Обычная личина, как мы знаем, разрушается, стоит только повнимательнее приглядеться и встретиться с человеком взглядом, — при условии, разумеется, что вы знаете друг друга в лицо и по имени. Но хамелеоны — другое дело. Личина хамелеона пройдёт любые проверки, — Питер театрально вздохнул, наслаждаясь всеобщим вниманием, и продолжил, чуть поубавив пафос: — Стоит ли говорить, что хамелеоны чрезвычайно редки. Все они стоят на учёте и имеют пентаграмму не выше третьего уровня — чтобы не было возможности создавать такие опасно правдоподобные личины. Ведь даже самый законопослушный человек может поддаться искушению, дабы использовать свои особые способности в личных целях.

— Браво, — послышался голос. — На экзамене за такой ответ я бы поставил тебе высший балл.

Роджер пришёл в себя и сейчас стоял, прислонившись к колонне и насмешливо глядя на агентов.

— Ни с места! — выкрикнул Кристофер, моментально создавая сразу несколько защитных экранов: помимо двойного электромагнитного кольца Элис ощутила ещё что-то гравитационное и воздушную пружину — магию, которая лично ей давалась через раз. — Всё-таки ты…

— Я? — Роджер пронзительно расхохотался, и от его смеха у Элис мурашки пробежали по спине. — А кто я? Вы знаете, кто я на самом деле? — он повернулся и пространство рядом с ним моментально рассекла щель портала, — должно быть, он заранее произнёс координаты и был наготове, пока все они были увлечены монологом Питера.

— Не дайте ему уйти! — завопил Кристофер.

— Мне пора, — Сфинкс отделился от колонны и вальяжной походкой шагнул в портал. — Вам меня не догнать, не обольщайтесь. Тайлер, моё почтение.

— За ним, в портал!

Кристофер рванулся вперёд, но его же собственная магия сыграла с ним злую шутку: экраны мягко спружинили, и этой доли секунды оказалось достаточно, чтобы портал закрылся.

— Не-ет! — Тайлер со злостью пнул ближайший стул, так, что несчастный предмет мебели отлетел к противоположной стене.

— Куда он мог отправиться? — Анабель зажмурилась так, что у неё заболели глаза. — Я ничего не чувствую. Это потому, что он под личиной. Я не могу настроиться неизвестно на кого! — она не выдержала и разрыдалась.

— Тихо! — Питер протянул руки к закрывшемуся порталу и принялся сантиметр за сантиметром прощупывать воздух. — Я не чувствую вектор, — убитым голосом заключил он. — Могу сказать только расстояние: около двадцати миль.

— То есть, за городом.

— И неизвестно, сколько ещё порталов он пройдёт. Сейчас Сфинкс может быть где угодно.

— Как вообще вышло, что хамелеон стал агентом? — непонимающе воскликнул Теренс. — Хамелеонов же даже в полицию не берут — там нужен допуск первого уровня.

— Вывод один: он носит личину кого-то из агентов, — угрюмо объяснил Питер.

Как он не был похож сейчас на себя самого! Куда подевался весь его гонор, чванливость и хвастливая спесь?

— Значит, он прячется под личиной, — прошептала Элис. — Кто же ты, мистер Икс?

В памяти вдруг всплыли воспоминания из далёкого детства. Школьный класс, душный майский полдень и ненавистные ей квадратные уравнения. Тогда она терпеть не могла математику, не подозревая, что почти весь её дипломный проект будет базироваться на вычислениях.

Что нужно сделать, чтобы найти икс? Решить уравнение.

Сфинкс работает на Реверсайд. И если он решил себя обнаружить именно сейчас…

Двадцать миль.

Есть ли у нас Зеркала в радиусе двадцати миль отсюда?

— Я знаю, куда он направился! — не тратя времени на объяснения, Элис открыла портал. И тут же убедилась, что она на верном пути: из прорехи в пространстве дул прохладный горный ветер — точно такой же, как из портала, открытого хамелеоном. — Я остановлю его.

Питер шагнул к ней, но Элис предостерегающе подняла руку.

— Не ходите за мной!

— Почему?!

— Вы можете упасть.

Портал выплюнул её ровно на то же самое место, где она оказалась, вернувшись в свой мир вместе с Теренсом. И куда привёз их фэрлинг, когда они с Кирой спасали Эмили.

Крошечная каменная площадка под нависающими бивнями чёрных базальтовых скал. И, по всем законам жанра, классическая бездонная пропасть в двух шагах, — с клубящимся на дне туманом и тощими кустиками на осыпающихся склонах.

Сфинкс стоял у самого края, спиной к обрыву — как ему не страшно, он, что, вообще высоты не боится?

— Я ждал тебя, — произнёс он. — Я знал, что ты догадаешься. Ты ведь уже пользовалась этим Зеркалом, ведь так?

— Это ты убил Феликса, — сказала Элис. Она говорила тихо, но нахальное горное эхо многократно усилило и отразило её голос не хуже концертного микрофона.

— Это практически невозможно доказать, — Сфинкс криво улыбнулся.

— А мне не нужны доказательства, — Элис сняла жакет и закатала рукава рубашки. — Я знаю, что это ты.

Её удар был молниеносным — мало кто сумел бы уклониться от него. Сфинкс сумел.

— Спешишь избавиться от меня, да? — в его голосе сквозила неприкрытая насмешка. — Неужто ты не хочешь удовлетворить своё любопытство? Тебе же любопытно, кто я на самом деле, разве нет?

Элис сделала шажок вправо — подальше от пропасти, поближе к скале. "Не слушать. Не идти на поводу. Он заговаривает зубы, пытается отвлечь".

— Я знаю, что ты сильна, Элис, — продолжал Сфинкс. — Я не раз видел тебя в бою.

— Тогда не стоит и пытаться меня победить!

— Пытаться, — Сфинкс покатал слово на языке, словно пробуя его на вкус. — Пытаться, пожалуй, стоит, — и он ударил — мгновенно, без предупреждения.

Если бы не врождённая реакция, если бы не готовность в любой миг отразить атаку, если бы не опыт, доставшийся ей дорогой ценой, Элис не успела бы выставить щит.

— Ты сильна, девочка, но знаешь ли ты мою силу? Мою истинную силу? — он опять расхохотался, как недавно в "Одиноком Фэрлинге", и Элис увидела, что перед ней настоящий безумец.

— Хочешь убить меня? Хочешь отомстить за Реджинальда, Феликса и остальных, имён которых ты даже не знаешь? — хамелеон улыбнулся широкой, открытой улыбкой Роджера, и Элис затрясло от гнева.

— Я сорву с тебя личину, чтобы все увидели твоё истинное лицо, — процедила она. — А убивать тебя мне нет нужды. Ты уже мёртв, — она ударила, и на этот раз Сфинкс не стал защищаться.

Личина растаяла, опала истлевшими лохмотьями.

Перед ней стоял Кристофер Тайлер.

Элис ахнула, непроизвольно делая шаг назад, и лишь почувствовав, что земля больше не нащупывается, вспомнила — позади пропасть, совсем рядом.

Отступать некуда.

— Что, не ожидала? — в голосе Сфинкса мелькнули знакомые ворчливые нотки. — Жизнь полна неожиданностей, пора бы тебе уже усвоить это.

— Замолчи! — Элис ударила опять, и будто незримая волна прокатилась по горному ущелью, заставляя незыблемые твердыни содрогнуться и глухо застонать.

Природа всегда очень чутко реагирует на всё, что происходит в мире, но людям, как правило, безразличны проявления её чувств — пока их масштабы не становятся катастрофическими, выливаясь в тайфуны, цунами и внезапные извержения веками спящих вулканов.

Тайлер исчез. Вместо него Элис увидела Луизу.

— Ненавижу эту личину, — Луиза презрительно сморщила хорошенький носик. — И натуру её копировать — то ещё удовольствие. Капризная высокомерная девчонка с раздутым самомнением.

— Ты не сможешь маскироваться вечно! — крикнула Элис, сдирая очередную личину. — Рано или поздно я доберусь до твоей истинной сущности!

Ещё один слой — перед Элис возник Питер; ещё один — Питер превратился в Теренса.

— Не устала? Может, передохнём?

— Это ведь ты катал меня по городу на машине Теренса? — воскликнула Элис, осенённая внезапной догадкой. — Бедная Луиза. Всё это время она думала, что…

— Что легкомысленный парень бросил её, чтобы приударить за другой? — Сфинкс усмехнулся высоким дискантом Теренса. — Какая трагедия, я сейчас разрыдаюсь.

— Не смей! — Элис сдёрнула очередную маску, и увидела Энтони. Он провёл рукой по светлым волосам, зачёсывая их назад, и с интересом повернулся к девушке, словно возвращаясь к светской беседе.

Элис сдёрнула и эту личину, гадая, чей облик будет следующим, но на сей раз ничего не изменилось. Энтони всё так же смотрел на неё своими серыми глазами, слегка склонив голову набок.

И всё же Элис точно знала: личина сорвана, она успела заметить характерный энергетический след, который ни с чем не спутаешь.

Девушка сощурила глаза, приглядываясь. Что-то во внешнем виде Энтони определённо поменялось — что-то почти неуловимое, как шлейф вчерашнего аромата, как отблески ещё не показавшегося над горизонтом солнца.

— Ты не Энтони, — заявила она.

— Конечно, нет, — фыркнул хамелеон. — Я его брат-близнец.

Элис смерила его уничижительным взглядом.

— Где Энтони?!

— Энтони погиб больше года назад! — вскричал лже-Энтони. — И его смерть на вашей совести. Да-да! Так же, как и смерти наших родителей!

Казалось бы, после всего увиденного её уже ничто не могло бы смутить или удивить. Но от потрясения Элис не могла выдавить ни слова.

— Ты не знаешь? Конечно, зачем тебе об этом знать? Ведь мои родители — лишь одни из многих, пожертвовавших своими жизнями во имя громких клятв и великих идеалов!

— Как бы там ни было, ничто не оправдывает твои преступления!

— Не рассуждай о том, о чём ты понятия не имеешь! — осадил её лже-Энтони, и Элис поспешно подняла щит, опасаясь очередной атаки. Однако он не пошевелился, напротив, демонстративно спрятал руки в карманы.

— Отец расстался с матерью, когда нам было пять. Он принёс присягу, у него не было выбора. Мать не выдержала разлуки и покончила с собой. Бросилась с моста. Она не была магом, в отличие от отца и нас с братом. А отец, узнав о её смерти, потерял голову от горя. Он нарочно снова и снова рисковал жизнью, играя с судьбой. Нарочно подставлялся, понимаешь? Не хотел жить. Он был напарником Реджинальда, когда тот ещё не дослужился до высших чинов. Очередная стычка с Реверсайдом на их территории — и мой отец погиб. Погиб, спасая от смерти Реджинальда.

Элис схватилась за голову, забыв, что в двух метрах от неё — враг, готовый в любой момент столкнуть её в пропасть.

То, что рассказывал Сфинкс, было чудовищно.

— За неимением других родственников мы оказались в приюте, — криво усмехнувшись, продолжал он. — Уже тогда я ненавидел синие мундиры и поклялся однажды отомстить за разрушенную судьбу и смерть родителей. И примерно в то же самое время я обнаружил, что я — хамелеон. Я счёл это даром небес. И сумел утаить сей факт от всех. Я знал: настанет час, и мой талант пригодится. Каков же был мой ужас, когда я узнал, что Энтони завербовали в агенты! Недюжинные способности к магии, надо же! У нас с ним были абсолютно одинаковые способности, только я плюс ко всему был хамелеоном. Но я вынужден был скрывать это, чтобы не попасть на карандаш и не получить вечную пентаграмму-"троечку". Я притворялся, что мои способности более чем посредственны. Вслед за моим братом я перебрался сюда, в столицу. Принимая облик то одного, то другого, я проник в штаб ДВР. Энтони ничего не подозревал. Он искренне радовался своей новой работе, радовался как ребенок. По-видимому, ему доставляло удовольствие ощущать себя частью чего-то большего. Мягкосердечный глупец! — лже-Энтони грязно выругался. — Как скоро он простил людей, сломавших нашу жизнь, простил им смерть наших родителей!

— Должно быть, потому, что Энтони гораздо больше был похож на своего отца, чем ты, — Элис всю трясло. — А ты… ты… ты так ничего и не понял? За что мы сражаемся и чем рискуем? Разведывал да разнюхивал под своей личиной, и не смог понять главного — мы себе не принадлежим. И если твой отец погиб, значит, так было суждено, потому что он знал, на что подписывается! А Энтони… — Элис перевела дыхание. — Отчего он погиб?

Впервые на лице Сфинкса промелькнуло что-то похожее на истинную, неподдельную скорбь.

— Он не должен был погибнуть… Не должен был, слышишь? — лже-Энтони бессильно опустил руки, уже не предпринимая попыток ни защититься, ни атаковать. Он выглядел несчастным и жалким, как побитый пёс.

— Отчего твой брат погиб? — повторила Элис.

— Какое тебе дело? — горько пробормотал лже-Энтони. — Ты ведь его почти не знала. Это я постарался, чтобы ему досталась наиболее безопасная должность — референт у опытного агента. Референт ведь почти никогда не появляется на передовой, а занимается тихой кабинетной работой. Но Энтони надоела бумажная возня. Ему, видите ли, захотелось понюхать пороху. Его внимание привлекло исчезновение октаниума, он решил провести собственное расследование, чтобы потом представить результат шефу и добиться перевода в полевые агенты. Он нашёл Зеркало, через которое октаниум переправляли в Реверсайд — гораздо раньше тебя. Он сунулся туда. Ему было предложено сдаться. Он отказался. И был убит.

— И тогда ты решил занять его место, — прошептала Элис. — Гениально.

— Просто и со вкусом, правда? — лже-Энтони усмехнулся. — Никто так и не узнал о его смерти. Те трое, что дежурили у Зеркала — так, мелкие сошки. Я потребовал проводить меня к Моргану, а Морган велел им помалкивать.

— И ты так просто согласился помогать убийцам своего брата?! — яростно вскричала Элис.

— Разве я говорил, что собираюсь им помогать? — гневно воскликнул Сфинкс, оскалив зубы, что лишь усилило его сходство с монстром из древних мифов. — А я-то всегда считал тебя умнее и прозорливее других. Ты меня разочаровываешь, Элисон Мейнфорд.

От звука собственного имени, произнесённого устами этого человека, её покоробило.

— Ты вёл двойную игру? — догадалась Элис.

— Я вёл свою собственную игру! — оскорблённо рявкнул лже-Энтони. — И у меня был план: построить в Грейстоуне "Сестрицу Мэри" и выкачать всю энергию из Зеркального мира. А сразу после этого закрыть последнее Зеркало. Я хотел, чтобы наш мир перестал быть связанным с Реверсайдом, и в Департаменте разведки больше бы не было нужды! Никто не должен был бы гибнуть ради призрачных идеалов, существующих лишь на бумаге!

— Абсурд… — Элис задохнулась от негодования. — Ты хоть понимаешь, что несёшь? Ты сам себя слышишь? Ты был готов уничтожить целый мир и убить миллионы ради удовлетворения своих личных амбиций? Ради мести?

— Да! — заорал лже-Энтони. — Да, и мне бы удалось это. Если бы не ты! Ты и ещё несколько таких же высокоморальных идиотов! Реджинальд. Он собирался уничтожить "Сестрицу Мэри". Мне же нужно было работоспособное устройство, чтобы по его образцу построить аналог в нашем мире. Я ведь тогда не знал, что ты умудришься раздобыть чертежи, — он удостоил Элис одобрительным кивком. — Реджинальд мешал мне, и его пришлось убрать. К сожалению, взорвать передатчик энергии он всё-таки успел. Это был не единственный мой промах. Ещё раньше я потерял крайне важную бумагу. На ней были записаны почти все координаты наших Зеркал. Но мне повезло — вы с этим недоумком Теренсом нашли этот список. Я понял, что это мой шанс. Если бросить зерно сомнения на благодатную почву, оно непременно даст всходы. Парень мне мешал — и я добился, чтобы подозрения пали на него… — лже-Энтони прищурился. — Хочешь знать, почему при проверке почерк не совпал? Элементарно. я — амбидекстер. Ту записку я писал левой рукой, вот и всё. И никакую клятву на камне я, само собой, не давал. Стереть ограничительную пентаграмму не так уже и сложно. А мой трилистник — всего-навсего обыкновенная татуировка, — он выбросил вперёд руку, но Элис не шелохнулась.

Сколько раз, когда она делилась своими мыслями, переживаниями и страхами с друзьями и коллегами, спрашивала совета и внимательно выслушивала сказанное, под личиной скрывался Сфинкс? От этой мысли на душе стало мерзко.

— С каждым днём я был на шаг ближе к цели, — захлебываясь словами, говорил лже-Энтони. — Всё шло как по маслу. Будучи помощником Феликса, в его тени я мог делать всё, что мне заблагорассудится. Ты ведь до последнего подозревала во всём этого бедолагу Роджера, так?

Элис промолчала.

— Правда, вскоре сам Феликс начал что-то подозревать.

— Он стал для тебя опасен, — уточнила Элис.

— И тем самым подписал себе смертный приговор. Правда, пришлось повозиться. Мне стоило немалых усилий обратить эти подозрения в мой главный козырь.

— И ты задумал обвинить в предательстве Роджера, притянув за уши псевдодоказательства.

— Именно. Более того, я собирался выставить всё так, что якобы Роджер убил Феликса, опасаясь разоблачения. Если бы Феликс успел назвать тебе имя, он назвал бы имя Роджера Дейзи. Я же не дурак, чтобы подставляться, орудуя без личины, — лже-Энтони фыркнул. — Но вышло ещё лучше. Ты… ты так удобно подвернулась под руку.

— И ты надеялся, что все как один поведутся на эту чушь? — гневно воскликнула Элис.

— Нет, конечно. Кое-кого, правда, мне всё же удалось убедить.

— Даже Роджера.

— В том числе и его, — лже-Энтони кивнул. — Но я понимал, что ты, хоть и временно выведена из игры, всё ещё представляешь серьёзную опасность и способна помешать моим планам. В сложившейся ситуации удобнее всего было занять место Феликса, и, возглавив ДВР, получить широкие привилегии. Как ты понимаешь, мне ничего не стоило подтасовать результаты голосования, используя всё те же личины.

— Ну ты и подлец, — процедила Элис сквозь зубы. Голова шла кругом, не в силах переварить услышанное. — Двуличная сволочь.

— Спасибо, — лже-Энтони слегка поклонился. — И всё же мне нужно было оставаться начеку. Роджер, который сначала так рьяно обвинял тебя в моём преступлении, остыл и успокоился. И понял, что в этой истории не всё гладко. Впрочем, я знал, что это рано или поздно произойдёт. Он был у меня на крючке — стоило лишь потянуть леску. Против него играл факт его деловых связей с Джоном Стейтоном, которого все мы знали тогда лишь как уважаемого промышленника господина Уинстона. Долгое знакомство, почти приятельские отношения — очень правдоподобная ситуация, чтобы склониться на сторону врага и примкнуть к Реверсайду. Но Роджер оказался умнее, чем я думал. И мне пришлось прибегнуть к старому проверенному способу — личине.

Элис показалось, что по земле скользнула тень. Птица? Она хотела оглядеться вокруг, но не решилась отвести взгляд от хамелеона.

— Всё бы ничего, но по нелепой случайности Роджер увидел меня в своём обличье. Я понимал, что дотошный агент не успокоится, пока не докопается до сути.

— Ты и его убил? — Элис хотелось кричать от боли и ярости — до изнеможения, до хрипоты в горле, но голос, вопреки всему, был наполнен ледяным спокойствием.

— Собирался, — небрежно ответил лже-Энтони. — Но у меня родилась идея получше. Я принял его обличье и решил немного развлечься, а заодно и послушать ваш разговор, чрезвычайно интересный, кстати.

— Но… — Элис опешила, — как же бомба с часовым механизмом? Ана сказала, что до взрыва минута. Откуда ты мог знать наверняка, что мы успеем тебя вытащить?

Сфинкс тихо засмеялся.

— Какая же ты всё-таки наивная, девочка моя, — он вынул руку из кармана и показал Элис небольшой пульт управления. — Какой ещё часовой механизм? Считаешь, я бы стал взрывать сам себя? Я нажал кнопку, когда уже был в портале.

— И тем не менее, сейчас ты загнан в угол, — торжествующе крикнула Элис. — Даже с факсимильным амулетом тебе не выстоять против меня.

— А у меня нет факсимиле, — лже-Энтони ухмыльнулся. — Увы, даже близнецы не могу использовать амулеты друг друга.

— На что же тогда ты надеешься? — дерзко спросила Элис, и в тот же миг поняла, что знает ответ.

— Мы рядом с порталом, — ещё шире улыбнулся хамелеон. — Я предупредил Моргана. А сейчас просто жду, коротая время за беседой с тобой… Жаль, очень жаль, Элис, что твои способности… — он притворно вздохнул. — Но увы, ничего не поделаешь.

— Он не придёт, — сказала Элис вполголоса. — Никто не придёт. Разве ты не знаешь, что Морган убит, мир его праху?

Лже-Энтони переменился в лице.

— Лжёшь.

— Не-а, — Элис двинулась ему навстречу, тесня к обрыву. — Печально, но это правда.

— Убьёшь меня? — хамелеон хищно осклабился. — Учти, это не так просто, как тебе кажется! — он моргнул, формируя личину, и принял облик Роберта.

Элис застыла на мгновение, но потом решительно шагнула вперёд.

— Тебе это не поможет.

— Да? — Сфинкс сделал шаг назад. — А если так?..

Увидев Джонатана, Элис замерла.

— Нет!

— И ты ещё смеешь читать мне мораль? — Сфинкс в образе Джона Стейтона укоризненно покачал головой. — Ты, нарушившая присягу всеми мыслимыми и немыслимыми способами?!

— Замолчи! Закрой рот! — Элис сцепила пальцы, разжигая огонь, и хотела ударить, не сомневаясь, впрочем, что противник успеет отразить удар. Но этого не понадобилось. Сфинкс поднял на неё насмешливый взгляд чужих глаз, и, побледнев от неподдельного ужаса, закричал и попятился назад. До края оставалось всего ничего, ему хватило одного шага. Последнего шага в небытие.

Она отдавала себе отчёт, что это не Джон, а хамелеон, предатель и убийца, принявший облик Джона сейчас сорвался в пропасть, и всё же её сердце непроизвольно сжалось.

Элис обернулась и увидела чёрный крылатый силуэт.

— Лори.

Фэрлинг спрыгнул с каменного уступа и дал себя погладить.

— Я не хотел, чтобы так вышло, прости, — проурчал он.

— Говорят, только злые и бездушные люди боятся фэрлингов, — Элис заставила себя выбраться из его объятий. Оставалось ещё одно неотложное дело.

Если даже в послании, отправленном Сфинксом, не были указаны координаты этого Зеркала, реверсайдские шпионы всё равно могут вычислить его местонахождение. И заявиться сюда.

— Там, между скал, проход в Реверсайд, — Элис принялась карабкаться вверх по крутому склону. — Надо замаскировать его.

— Помочь?

— Нет, спасибо. Я справлюсь.

Кому Сфинкс успел рассказать про это Зеркало? На всякий случай, придётся выставить здесь круглосуточную охрану.

Или завалить камнями, так, чтобы даже если враги его найдут, они не смогли сюда пробиться.

Подойдя к Зеркалу вплотную, Элис оценивающе оглядела его, прикидывая, с какой стороны удобнее и проще обрушить скалу. Сейчас…

Когда грохот утих, она услышала знакомые голоса.

— Элис! Всё в порядке?

Обернувшись, она увидела спешащего к ней Кристофера в сопровождении Теренса, Питера и Анабель.

— Ты жива?!

Элис молча кивнула. Говорить вслух она побоялась, зная, что голос её не послушается.

— Можешь ничего не рассказывать, мы слышали всё от первого до последнего слова, — успокоила её Анабель. — После того, как ты исчезла в портале, Тайлер велел тут же отправляться за тобой следом. Разумеется, мы вмешались бы только в крайнем случае.

Некоторое время все молчали, будучи под впечатлением от драматической развязки.

— Что ж. Он сполна заплатил за все свои злодеяния, — прошептала Анабель.

— Как считаете, он мог выжить? — Питер осторожно заглянул в пропасть. Там клубился густой туман, и дна было не разглядеть.

— Вряд ли, — тихо сказал Кристофер.

— Отойди! — Анабель схватила Питера за руку и оттащила от края. — Всё равно ничего не видно из-за тумана.

Питер спорить не стал. Он был необычайно серьёзен: даже не улыбнулся по обыкновению, не выдал в ответ остроумный каламбур.

Смерть — совершенно не уместный повод для шуток, даже если это смерть предателя и мерзавца.

Элис посмотрела наверх. Лориан лежал на скале; его хвост, свисавший вниз, раскачивался туда-сюда, как маятник часов. Фэрлинг поймал её взгляд и кивнул.

— Значит, это всё? — почти без вопросительной интонации произнёс Питер.

— Не всё, — Элис мотнула головой. — Надо найти Роджера.

— Роджер в "Челестиале", — сказал Кристофер. — Один из стажёров обнаружил его связанным в шахте лифта. Мне звонили, спрашивали, могу ли я прокомментировать этот факт… Да жив он, не волнуйся, — торопливо добавил агент, увидев выражение лица Элис. — Конечно, в шоке после всего этого… М-да. Я и сам, честно говоря, немного в шоке. Не представляю, как я буду писать рапорт ше… — он запнулся, сообразив, что шефа больше нет. — Тьфу!

— Терри, на два слова, — Элис вдруг вспомнила одну вещь.

— Да? — парень шагнул к ней.

— Луиза верила в твою невиновность, — сказала Элис. — Даже тогда, когда я, признаться, тоже начала всерьёз сомневаться. Знаешь, по-моему, она тебя в самом деле любит. Вы с ней были не единственными, кого Сфинксу удалось рассорить. К счастью, теперь мы знаем правду.

— Теперь всё будет как прежде, — Теренс радостно улыбнулся. — Ведь правда?

Элис кивнула, сделав вид, что разделяет его ликование. Теперь ей больше нет нужды прятаться в Реверсайде, ежеминутно озираясь по сторонам и прислушиваясь к каждому подозрительному звуку. Её вынужденная ссылка закончилась. Теперь, когда правда стала известна, она может вернуться в свой дом, к прежней жизни.

Почему-то эта мысль не доставила ей никакой радости. Напротив, она вдруг осознала, что скучает по Реверсайду.

— Пора, — вздохнул Кристофер. — Нам здесь больше делать нечего. — Элис, идём.

— Не ждите меня, — она подняла глаза на Лори, и фэрлинг понял её с полуслова, слетев вниз и подставив тёплую спину. — Я приду… позже. Мне нужно побыть одной.

— У нас много работы, — агент посмотрел на фэрлинга с лёгким неодобрением. — Не задерживайся, пожалуйста.

Как хорошо, что с Лорианом можно было общаться невербально! Очередного пересказа всего, что с ней приключилось, Элис бы не выдержала. А перед фэрлингом достаточно было открыть сознание, позволяя тому самому прочитать её воспоминания о событиях последних дней.

Лишь одно воспоминание скрыла она от Лори — то, что произошло в пещере на берегу подземного озера. И не потому, что боялась осуждения. Это было только её — и ничьё больше.

На этот раз они почти не разговаривали. Фэрлинг слишком хорошо понимал, что она сейчас чувствует. А Элис просто не хотелось нарушать безмолвную красоту момента.

Они описали широкий круг над горной грядой и скалистым плато. Несколько раз фэрлинг поднимался выше облаков, и тогда его мех блестел под лучами солнца; несколько раз они пролетали сквозь облака, а дважды видели разноцветный шарф радуги, повязанный через всё небо и падающий вниз покатой дугой.

У самого высокого водопада она сделали остановку, и Элис — как была, в одежде и сапогах, залезла в шипящую воду и с наслаждением искупалась. Вода была ледяной, но зато такое купание привело в порядок мысли и одновременно подарило покой и умиротворение.

Однако всему на свете приходит конец. В какой-то миг Элис почувствовала, что пора возвращаться в штаб. Лориан тут же уловил её намерение и начал снижаться, а потом сам открыл портал.

В штабе её ждали.

Причём у Элис возникло сильное подозрение, что Анабель и Питер по очереди караулили у главного входа, ожидая её появление, чтобы потом торжественно проводить через всё здание. Элис подобный почётный эскорт показался слишком уж пышным и официальным, к тому же, из-за шумной свиты она неизбежно привлекала к себе внимание всех тех, кто попадался навстречу.

В сопровождении друзей Элис поднялась по лестнице. Похоже, новость о хамелеоне уже облетела весь штаб, потому что в долгих любопытных взглядах агентов не было неприязни. Была масса самых разных эмоций: уважение, почтение, благодарность и симпатия, а у некоторых — тех, кто считал её предателем, — ещё и стыдливая неловкость, заставлявшая напряжённо улыбаться и густо краснеть.

Они повернули в правое крыло и вошли в кабинет главы Департамента, к которому примыкал зал для общих собраний. В бытность Элис агентом этот кабинет успел сменить трёх владельцев. Первым был Реджинальд, вторым — Феликс, третьим — лжец, носивший личину своего брата. Девушка потянула носом воздух. Обшитые деревянными шпалерами стены ещё хранили тень ауры своего последнего хозяина.

Ныне кресло главы ДВР было свободно.

"Интересно, кто станет новым шефом?"

Дверь в зал заседаний была приоткрыта, и Элис услышала взволнованный голос Роджера, который в очередной раз рассказывал, как его застали врасплох, оглушив ударом по голове, и как он очнулся, связанный по рукам и ногам и не понимающий, что происходит.

Зал постепенно наполнялся агентами; почти все держались группами, вполголоса переговариваясь между собой, многие при этом зачем-то косились на Элис. Под этими взглядами ей стало ещё неуютнее. Как будто в свете софитов.

Сегодня они изберут нового главу Департамента.

Пока что Элис ни разу не участвовала в голосовании, — дважды обстоятельства складывались так, что выборы проводились в её отсутствие.

Элис обернулась и увидела Тайлера в дверях. Поймав её взгляд, агент ободряюще улыбнулся.

Было бы здорово, подумала она, если бы главой ДВР стал Тайлер. Интересно, сколько человек согласится с ней?

— Элис! — заметив девушку, Роджер вскочил со стула, подошёл к ней и принялся энергично трясти её руку. — Безумно счастлив видеть тебя! Мне представить страшно, что ты пережила за это время. Хамелеон… подумать только! — он вдруг смешался и покраснел до корней волос. — Смею надеяться, ты сможешь когда-нибудь простить меня за мои подозрения?

От необходимости отвечать её спас Найджел, появившийся так внезапно, что Элис вздрогнула от неожиданности, забыв поздороваться.

Найджел оказался последним пришедшим на собрание; теперь все были в сборе. Явились даже те, кто служил в отдалённых провинциях вроде Айзенбурга — для них пришлось сооружать длинную цепочку порталов. Путешествовать таким образом было крайне утомительно и накладно, однако не в пример быстрее даже сверхзвуковых аэробусов.

Наверное, это было самое долгое собрание в жизни Элис. Сначала ей пришлось рассказывать всю историю от и до, попутно отвечая на многочисленные вопросы, сыпавшиеся на неё как из рога изобилия. Затем — выслушивать такой же длинный рассказ Тайлера о Сфинксе. Большой кофейный автомат не стоял без дела ни минуты: к нему постоянно тянулись агенты. Элис выпила столько чашек, что сбилась со счёта. По правде сказать, если бы не кофе, девушка давно бы заснула прямо в кресле.

Слушая Тайлера, Элис всё яснее понимала, что с приходом к власти Сфинкса в ДВР всё стало совсем не так, как раньше. И что самое печальное — некоторые агенты одобряли общий характер его политики даже сейчас, когда выяснилось, что всё это время под личиной Энтони скрывался самозванец.

Тёмная безлунная ночь за окном сменилась хмурым бесцветным утром, но до окончания заседания было всё так же далеко. Элис уже вовсю клевала носом, когда решительный голос Тайлера вывел её из оцепенения.

— Итак, господа, теперь, когда у нас не осталось никаких вопросов и недомолвок касательно всего произошедшего, думаю, мы можем приступить непосредственно к главному.

— Давно пора, — зевнул Найджел.

— Есть ли желающие быть избранными на пост главы Департамента?

Анабель и Питер обменялись многозначительными взглядами.

По заведённому обычаю Кристофер трижды повторил свой вопрос — это была формула, соблюдение которой требовала традиция. Желающих не обнаружилось.

— Хорошо. Есть ли желающие предложить чью-либо кандидатуру?..

Элис вскинула руку, глядя, как слева и справа поднялось несколько рук. Кристофер кивнул ей.

— Элис? — слегка удивлённо произнёс он.

— Да, я могу предложить, — волнуясь, начала Элис. — И я очень надеюсь, что меня поддержат. Агент, имя которого я назову, неоднократно проявлял себя как опытный боец и здравомыслящий человек, а главное — как настоящий друг. Не думая о собственных интересах, не заботясь о престиже занимаемой должности, не помышляя о карьере и честолюбии, он целиком посвящал себя работе, день за днём делая всё, что в его силах, и даже больше. Я считаю его достойным стать нашим лидером. Я предлагаю Кристофера Тайлера.

Элис замолчала, затаив дыхание в ожидании реакции. Она боялась услышать возражения, но, предвосхищая неизбежную реакцию на её тираду, Тайлер заговорил сам.

— Я искренне тронут, Элис, что ты так высоко оцениваешь мою скромную персону, — на лице его застыло странное выражение. — Однако я не собирался участвовать в выборах

— Но почему?

— Я объясню, — он вышел из-за стола и облокотился на высокую спинку кресла. — И прошу тебя дослушать меня до конца.

В душу Элис закралось нехорошее предчувствие.

— По всей видимости, то, что я собираюсь сказать, будет для тебя неожиданностью, — осторожно начал он. — Возможно, даже покажется сумасбродным. Я считаю, что возглавить нас должна ты.

Глава четырнадцатая и чуть-чуть. Героем можешь ты не быть, но патриотом быть обязан

Элис рассмеялась.

— Ну и шуточки у тебя, Тайлер, — она огляделась по сторонам, и внутри у неё что-то дрогнуло.

Похоже, никто не счёл это предложение бредовым. Напротив, оно было воспринято вполне адекватно и сейчас обдумывалось на полном серьёзе. Несколько человек одобрительно закивали, кто-то зашептался, склонив головы к друг другу, но — самое ужасное — в тихом рокоте голосов, волной пробежавшем по залу, не было категорического несогласия.

— Это ведь шутка, да? — с надеждой повторила Элис.

Кристофер медленно покачал головой и виновато улыбнулся. Элис охватила паника. Она обернулась на Анабель, но та вдруг густо покраснела и отвела взгляд.

"Так вот кто подкинул Тайлеру эту мысль! — догадалась Элис. — Чудненько!"

Питер закатил глаза к потолку и скучающим тоном пробормотал:

— Я знал, что она так отреагирует.

— Знал? — перебила Элис, не веря своим ушам. — Ах, вот как? Вы, значит, всё знали и молчали? Ну, спасибо. Друзья, называется.

Джеймс и Стюарт хихикнули.

Элис вдруг на секунду допустила, что её выберут главой ДВР. И как это будет выглядеть? Большая половина агентов старше и опытнее неё. Сможет ли она удержать в своих руках хрупкий груз ответственности и власти?..

Она посмотрела на Роберта. Парень выглядел так, будто конь, на которого он поставил всё своё состояние, только что одержал победу в решающем забеге.

— А я согласна с Тайлером! — громко заявила Луиза. — Элис тысячу раз доказывала свою исключительность. Да она одна сделала для нас столько, сколько все мы вместе взятые. И, подумайте сами, где бы мы все сейчас были, если б не она?

Такой горячности от Луизы, с которой она никогда особо не приятельствовала, Элис никак не ожидала.

— Согласен с Луизой, — произнёс Артур и слегка улыбнулся, глядя на Элис.

То, что один из старейших и наиболее уважаемых агентов высказался "за", её доконало.

— Послушайте, — Элис старалась говорить спокойно и убедительно. — Я очень ценю ваше доверие, но… Я полевой агент, я привыкла действовать, а не отдавать приказы, и…

— В критический момент всякий раз неизменно брала на себя руководство, — закончила Анабель.

— Может быть, — тихо проговорила Элис. — Но я не вправе претендовать на этот пост. Я недостаточно мудра и опытна. Я не считаю себя достойной такой чести.

— Это правильно, — кивнул Кристофер. — Если бы ты считала иначе, ты не была бы той Элис, к которой я привык. Но я знаю, что ты не тщеславна. Поэтому довольно ломать комедию и скромничать.

— Вот-вот, — вставил Роджер. — Если ты надеешься нас отговорить, ты только зря тратишь время.

Элис обнаружила, что запас аргументов исчерпан. Остался последний довод, и она схватилась за него, как утопающий за соломинку.

— Если уж мы заговорили о скромности, среди нас есть агент, до которого мне далеко. Я имею в виду тебя, Крис Тайлер. И я не вижу ни одной причины, по которой ты бы не мог занять место…

— Ты не видишь, вижу я, — прервал её Кристофер. — Я снимаю свою кандидатуру в пользу Элис и настоящим прошу всех присутствующих не рассматривать мою кандидатуру даже теоретически, — раздельно проговорил он.

Это тоже была официальная формулировка, и Элис поняла, что попала в ловушку. Претендент на кресло лидера, в чью пользу официально отказался другой предложенный кандидат, автоматически терял право на самоотвод.

— Итак, — деловито продолжал Кристофер. — Есть ли ещё желающие выставить чью-либо кандидатуру на пост главы Департамента внешней разведки?..

Втайне она ещё надеялась, что всё обойдётся, и выберут не её, а кого-нибудь другого, но этого не случилось.

— Есть ли те, кто может высказаться против кандидатуры агента Элисон Мейнфорд?

Несколько человек пожали плечами, но рук никто не поднял.

Кристофер выдержал положенную паузу.

— Я прошу отнестись к настоящему голосованию серьёзно и ответственно. Кто за то, чтобы агент Элисон Мейнфорд заняла пост главы Департамента?

Оглядываться было незачем: по негромкому шороху, раздавшемуся одновременно со всех сторон, Элис поняла, что руки подняли все или почти все, — в любом случае, несколько воздержавшихся ничего бы не изменили.

— Избрана единогласно, — резюмировал Кристофер, опуская руку.

"Вот и всё", — подумала Элис. — "Всё кончено". Она нервно улыбнулась, и уголки губ предательски задрожали. Это было бы забавно, если бы ей не было так страшно, — страшно не оправдать оказанное ей доверие.

Заслуживает ли она его?..

Питер чувствительно толкнул её локтем в бок и покосился на место рядом с Тайлером, не переставая при этом хлопать и свистеть. И в этот миг Элис осознала, что пути назад нет.

Ноги отчего-то стали ватными. Под дружные аплодисменты Элис вышла из-за стола и нетвёрдой походкой подошла к Кристоферу. Когда она поравнялась с ним, он дружески похлопал её по плечу и занял своё место за столом. Шум и аплодисменты почти сразу утихли.

Стараясь не подавать виду, что нервничает, Элис медленно оглядела своих коллег, а теперь и подчинённых. То, с каким почтением они смотрели сейчас на неё, смутило девушку ещё больше. В голове пронеслась мысль, что немало агентов поддержали её дабы загладить свою вину за несправедливые обвинения в её адрес. От этого осознание, что она получила место лидера не вполне заслуженно, только усилилось, что отнюдь не добавило ей уверенности.

Усилием воли взяв себя в руки, Элис проглотила комок в горле и выровняла дыхание. Ситуация требовала произнести речь, но все приличествующие обстоятельствам фразы, как водится, вылетели из головы.

— Понимаю, вы все от меня ждете чего-то особенного, — негромко заговорила она. — Мудрых решений, верных стратегических ходов и ощутимых результатов. Так вот: этого не будет, — Элис сделала паузу. — Этого не будет, если мы не будем доверять друг другу. Если мы не будем помогать друг другу. Если мы не будем работать, как одна команда. И если кто-то из нас — в том числе и я — будет близок к тому, чтобы сделать ошибку, наша общая задача — не допустить этого.

Агенты слушали её с неподдельным вниманием и растущим уважением. Очевидно, отсутствие пылких заверений в преданности и верности, как и длинных пространных речей о патриотизме, напичканных шаблонами и клише, сыграло в её пользу.

— Я тоже не застрахована от ошибок, — добавила Элис ещё тише. — И если вы увидите, что я в чём-то не права, вы обязаны немедленно указать мне на это.

Она сжала руками спинку стула. Агенты молчали, ожидая продолжения.

— Мы все слишком устали, чтобы обсуждать сегодня ещё какие-то вопросы. Продолжим завтра, в девять. — Элис вспомнила Феликса и его неизменный жест рукой, когда он объявлял об окончании собрания. На глаза навернулись слёзы, и она торопливо смахнула их, надеясь, что никто ничего не заметил. — Прошу считать собрание закрытым.

Пространство тут же наполнилось самыми разнообразными звуками: заскрипели отодвигаемые стулья, раздались голоса, у кого-то запищал только что включенный коммуникатор. Элис стояла, отвернувшись к окну, ожидая, когда она, наконец, останется одна. Затяжной осенний дождь сменил первый снег, и зелёный газон, окружавший штаб, покрылся седым налётом зимы.

Когда последние шаги затихли за дверью, Элис обернулась и встретилась глазами с Кристофером.

— Ну спасибо, Тайлер, — процедила она. — Ты ведь знал, что так будет. Ведь знал, признайся. Зачем ты это сделал, а?

Агент шумно вздохнул, весь его вид выражал обеспокоенность, что разговор начался именно так, как он опасался.

— Так надо, пойми, — он замолчал, подыскивая слова. — В кресле главы ДВР хотят видеть тебя, а не меня.

— Меня?! — Элис истерически расхохоталась. — Издеваешься? С моим-то опытом?

— У тебя вполне достаточно опыта! — возразил он. — Никто не знает Реверсайд так же хорошо, как ты.

— Да неужели? А Найджел?

— Найджел — полевой агент. И он нужнее в Реверсайде.

— Я — тоже полевой агент! Я не привыкла раздавать приказы, сидя в кресле и ничем не рискуя!

— Ах, вот, значит, что ты думаешь на самом деле! — вскипел Кристофер. — Ты считаешь, что глава ДВР только и делает, что отдаёт распоряжения? Значит Реджинальд и Феликс ни разу не рисковали собой?! Если так, то ты глубоко заблуждаешься!

Элис смутилась.

— Я вовсе не это хотела сказать…

— Имей совесть, Элис! — Тайлер тряханул её за плечи. — Феликс видел свою преемницу в тебе! Он с самого начала разглядел в тебе настоящего лидера. И с твоей стороны было бы вопиющей неблагодарностью не попытаться хотя бы наполовину оправдать его ожидания!

— Феликс… что-то знал? — Элис моргнула.

— Я думал, ты знаешь, — Кристофер отпустил её и угрюмо уставился в пол. — То есть… Неужели Феликс ни разу не говорил с тобой об этом?

— Нет…

— Ну, конечно, он не предполагал, что это случится так скоро… — пробормотал он со вздохом. — Но с этим уже ничего не поделаешь.

— Феликс не должен был погибнуть, — Элис рухнула на ближайший стул и зажмурилась, силясь собраться с мыслями. — Я не могу допустить, чтобы погиб кто-то ещё. Когда Берти выпил эту отраву, я подумала… подумала… — Элис не договорила.

— Признаться, я был потрясён не меньше, — Кристофер опустился на соседний стул. — Чудо, что всё обошлось…

— Счастье, что всё обошлось! — поправила Элис. — И я не допущу, чтобы пострадал кто-то ещё.

— Наконец-то ты заговорила как настоящий лидер, — удовлетворённо вздохнул Кристофер. — Что ж, этого я и хотел добиться. Ты справишься, Элис, не сомневайся. А жертвы… Они всегда были и всегда будут. Ты должна это понимать. Мы на войне, а на войне не обойтись без жертв, — он поднялся и прощально взмахнул рукой. — До завтра, Элис.

После того, как за агентом беззвучно закрылась дверь, Элис ещё какое-то время сидела в одиночестве, прислушиваясь к чопорной тишине кабинета.

Ей казалось, что пока она внутри, время будто бы остановилось, замерло, превратившись в густую вязкую субстанцию, и сама жизнь приостановила своё течение; но стоит ей только перешагнуть порог комнаты и выйти наружу, как эта магия рассеется, и бурный водоворот событий подхватит её с удвоенной силой.

Всё начнётся завтра.

Но до этого времени ей нужно завершить некоторые дела.

В Реверсайде было по-весеннему тепло. Мартовское солнце вовсю плавило накопившиеся за зиму сугробы, превращая их в бесформенные конструкции, похожие на изъеденные молью овечьи шкуры. На прогалинах зеленела первая трава; а почки, набухшие на ветках, были готовы лопнуть и зазеленеть со дня на день.

Мельника Йохана дома не оказалось, но открыть дверь ей не составляло никакого труда, и Элис решила не дожидаться старика: ей надо было всего лишь забрать вещи. Подумав, она оставила на кухонном столе несколько крупных купюр.

А вот Фоссу Элис надеялась застать в её подземном бастионе, и даже немного огорчилась, узнав, что хозяйка вместе с сестрой уехали два дня назад. Элис написала девушке записку, где благодарила её за заботу о Ларси и сообщала, что забирает малыша в Аверсайд. Впрочем, Элис не сомневалась, что фэрлинги расскажут Фоссе о её визите до того, как она обнаружит записку.

Надежно упаковав Ларси в рюкзак, Элис направилась к Зеркалу.

— Домой, — донеслись до неё мысли юного фэрлинга. — Ура!

Элис уже почти нащупала край маскировочной пелены, накрывавшей Зеркало, как вдруг краем глаза заметила в талом снеге у самого берега реки пухлый чёрный бумажник, — из тех, в которых можно носить всё разом.

В бумажнике обнаружились плоские магнитные ключи, по всей видимости, от квартиры, изрядное количество наличных, а также документы, принадлежащее некоему Маркусу Флигерману.

Элис покопалась в памяти. Где-то она уже встречала это имя. Что ж, раз уж ей суждено было найти пропажу, стало быть, придётся вернуть её господину Флигерману. Тем более, что в бумажник была предусмотрительно вложена визитная карточка с телефонными номерами хозяина.

Случайности не случайны — этому учат ещё в школе. Поэтому ей следовало быть готовой к тому, что, пресловутый бумажник направит её по совершенно новой траектории.

Так и случилось. Вернувшись к Зеркалу спустя полчаса и сняв защиту, девушка уже была готова шагнуть в свой мир, но в этот самый миг мерцающая радужная плёнка, сквозь которую просвечивали знакомые очертания трибун грейстоунского стадиона, вдруг помутнела и с тихим сухим щелчком лопнула, словно воздушный шарик, проткнутый иглой.

Элис оторопела. Впервые в жизни она воочию увидела, как деактивируется Зеркало.

Такого поворота она не предвидела.

Проход между мирами исчез, будто его и не было. На берегу не осталось даже намёка на Зёркало. И, судя по всему, причины на то были самые естественные: вокруг ни души, а на рыхлом весеннем снегу — только её собственные следы. Реверсайдские агенты были не при чём.

Сытый Ларси мирно посапывал в рюкзаке, а Элис, ругаясь вполголоса, методично крошила скалу, которой сама же завалила проход в свой мир меньше суток тому назад. Упрямый камень поддавался с трудом.

В конце концов ей удалось проделать достаточно большое отверстие, чтобы пролезть, ничего себе при этом не вывихнув и не застряв в расщелине. В Аверсайде уже стояла глубокая ночь.

Почувствовав свежий горный воздух, Ларси высунул нос из рюкзака и требовательно мяукнул, хлопая крыльями. Элис понимала, что ему нестерпимо хотелось взлететь; простор ночного неба и крепчающий ветер манил его, но фэрлинг был ещё слишком мал для самостоятельных полётов.

— Тише, Ларси, — Элис попыталась успокоить своего подопечного. — Ты ещё налетаешься. А сейчас нам пора домой.

Элис лукавила, говоря так: идти домой ей совершенно не хотелось. К тому же она сильно сомневалась, а стоит ли вообще возвращаться на Кирпичный переулок. Сейчас уютный дом уже совсем не тот, что прежде: Эмили там больше не живёт, а миссис Браун уехала к себе на родину, сразу, как только Эльвинг забрал у неё перстень. Сейчас, освободившись от влияния наложенных на перстень чар, старушка и не вспомнит, кто такая Эмили и что она все эти годы считала её своей племянницей. А Зеркало в подвале стало известно реверсайдцам и, разумеется, деактивировано, — за что низкий поклон Сфинксу.

Элис представила себе пыльный облезлый фасад, молча глядящий на неё потухшими глазницами окон, и на душе стало совсем тоскливо.

Хватит. Прошлое не вернуть. Пора бы уже перестать жить иллюзиями.

Пора повзрослеть.

Чёрное полотно небосвода было расцвечено знакомыми созвездиями. Элис без труда узнала Арбалет, Мельницу и Колесницу, а чуть выше, в самом зените — Скрипача и его Котёнка, норовившего поймать порхающий над струнами смычок. Крошечная голубоватая звёздочка на самом кончике смычка шаловливо мерцала, ещё больше раззадоривая непоседу-котёнка, и от этого складывалось полнейшее ощущение, что застывшая в небе картинка вот-вот оживёт: Скрипач завершит свою мелодию финальным аккордом, Мельница завертит лопастями, а Колесница сорвётся с места и ринется в бой, прямо в авангард вражеского войска.

Горная тропа вилась по крутому склону; каменные выступы образовывали подобие лестницы. Элис спускалась вниз ступень за ступенью, пока не отыскала такое место, где Ларси мог порезвиться всласть без риска свалиться в пропасть. Почувствовав холод, она вытащила из рюкзака кожаную куртку Джонатана и накинула на плечи, невольно думая о том, что уже который раз её выручает эта куртка.

Счастливый фэрлинг носился как заведённый, бешено хлопая крыльями. Элис показалось даже, что ещё немного — и он взлетит по-настоящему. По крайней мере пару раз ему удалось оторваться от земли и провисеть в воздухе дольше секунды.

А Ларси молодчина. Лори в его возрасте летать ещё не умел…

Утром её будут ждать в штабе. По-хорошему, сейчас нужно запечатать Зеркало и отправляться домой, чтобы хоть немного поспать. А вместо этого она сидит на холодных камнях и предаётся пустым мечтаниям.

Сколько ещё она будет заниматься самообманом, играя в молчанку с собственной совестью? Неужели она настолько боится самой себя, что не может называть вещи своими именами?

Она любит Джона Стейтона. И с этим уже ничего не поделаешь. Ровным счетом ничего.

— Кому вообще нужно это глупое чувство? — прошептала Элис. — Кто придумал его, кто решил, что нужно страдать и мучиться, когда на это нет никаких видимых причин?

Она подняла голову на Ларси, — фэрлинг вертелся волчком, пытаясь ухватить зубами собственный хвост.

"Так уж люди устроены. Мы сами создаём себе проблемы. И сами же вынуждены их решать, — Элис вздохнула. — Забавно"…

— Забавно, — послышался негромкий голос за спиной. — Иду значит, я, иду, и вижу: открытое Зеркало, никакой охраны, а находящийся рядом агент в твоём лице делает вид, что его это ни капли не волнует.

Элис рывком вскочила на ноги, отчаянно краснея. На краткий миг ей подумалось, что Джон Стейтон каким-то образом ухитрился прочитать её мысли, но, сделав глубокий вдох, она сообразила, что это простое совпадение.

— Лео был против того, чтобы я приходил сюда, — сказал он как бы невзначай. — Разумеется, я его не послушал.

— Агент Леонард?

— Он мой старый друг. Я, конечно, ему ничего не рассказывал о… о тебе. Но, похоже, Лео что-то подозревает.

Эта новость не улучшила девушке настроение.

— Как ты отыскал это Зеркало?

— Просто гулял и набрёл, — Джонатан пожал плечами.

— Сфинкс напел?

— Да при чём здесь Сфинкс? Говорю же, я гулял за городом, у водопадов…

— Сфинкса больше нет, — холодно сообщила Элис.

— Я догадался, — Джонатан спрыгнул со скалы и, хрустя гравием, подошёл к ней вплотную. — Кстати, поздравляю с новой должностью. ДВР отныне в надёжных руках.

Элис нахмурилась, делая микроскопический шаг назад.

— Как ты узнал?

— Догадаться несложно, — тихо рассмеялся он. — По правде говоря, это было весьма ожидаемо.

Элис молча опустилась на скалу. Джонатан присел рядом. Ларси подбежал к нему, деловито обнюхал носки сапог и, одобрительно фыркнув, укатился играть с хвостом.

— Твоя куртка, — Элис неуклюже стащила куртку, которую она уже успела нагреть теплом своего тела, и протянула Джонатану.

— Оставь себе.

— Нет, — Элис решительно помотала головой. — Забери. Иначе я никогда… — голос её сорвался, но Джонатан обнял девушку за плечи и прижал к себе. Ставшая ненужной куртка соскользнула с его колен и упала на землю.

— Жизнь куда сложнее, чем мы думали, правда?

Элис всхлипнула, не в силах сдерживать эмоции.

— Это всё словесная эквилибристика, — она выдавила горькую улыбку. — В жизни всё просто. Люди либо друзья… либо нет. Только у нас всё почему-то вывернуто наизнанку… Как в кривом зеркале. Точнее, как в тысяче зеркал.

— Что же делать?

Элис промолчала. Если бы она знала ответ!..

Даже если им удастся заключить перемирие между Реверсайдом и Аверсайдом, они останутся врагами, и этого не изменить. Можно пытаться обманывать себя.

А можно смириться.

Одному небу известно, есть ли третий путь.

— Я и прежде не была свободна в своих решениях, — голос Элис опустился до шёпота. — А уж теперь…

Теперь она не просто рядовой агент.

Теперь всё будет по-другому.

Дверь была распахнута настежь: миссис Браун, покидая дом, не удосужилась даже запереть его на ключ. Не разуваясь, Элис прошла в тёмную прихожую; Ларси послушно семенил следом. Как только девушка зажгла свет, навстречу ей лохматой стрелой бросилась голодная кошка.

— Привет, Рокси, — Элис почесала кошку за ухом. — Сейчас накормлю, потерпи немного. Забыла тебя хозяйка, да?

Вряд ли старая миссис Браун намеренно бросила ни в чём не повинное животное умирать с голоду. А, может, просто запамятовала, что некогда у неё жила кошка, — эта деталь просто забылась, стёрлась из памяти, как стёрлось и всё остальное, запечатанное в перстень Шерманов.

К счастью, в холодильнике оставалась кое-какая еда и даже немного холодного варёного мяса для Рокси и Ларси.

Рокси критически обнюхала своего нового соседа, и, должно быть, почуяла в нём конкурента, потому что шустро вытащила из миски кусок мяса покрупнее и гордо удалилась, задрав хвост вертикально вверх.

— Ревнуешь, Рокси, — зевнула Элис. — А жаль. Я думала, хоть вы подружитесь.

Сама она ужинать не стала, только выпила воды и отправилась наверх.

Светало, но шторы были плотно задёрнуты и в комнате царил полумрак. Ларси тут же забрался на подушку, безошибочно определив самое уютное местечко.

Элис уже засыпала, когда услышала, как Рокси, переборов в себе ревность и обиду, тихо прыгнула к ней на кровать и, свернувшись клубком, угнездилась в складках одеяла.