Пересыхающее озеро

23

Посол Федеративной Республики Германии в Исландии, госпожа Эльза Мюллер, имела докторскую степень. Она приняла полицейских лично в своем кабинете около полудня. Это была видная женщина шестидесяти лет. Она одарила Сигурда Оли теплым взглядом. Эрленд же в своей коричневой вязаной кофте под поношенным плащом вызвал у нее меньший интерес. Госпожа посол объяснила, что она историк по образованию и докторскую степень получила за свои исследования. Для гостей был приготовлен кофе и немецкое печенье. Полицейские сели на диван, и Сигурд Оли взял чашечку — ему не хотелось выглядеть невежливым. Эрленд отказался. Он бы с большим удовольствием закурил, но не решался спросить разрешения.

Отдав дань вежливости, полицейские извинились за причиненное германскому посольству беспокойство, но госпожа посол ответила, что помощь исландским властям — само собой разумеющееся дело.

Запрос рейкьявикской полиции относительно Лотара Вайзера прошел по всем инстанциям, сообщила фрау Эльза, обращаясь преимущественно к Сигурду Оли. Разговор шел на английском языке. Немец с таким именем, продолжала она, занимал должность консультанта по экономическим вопросам при торговом представительстве Германской Демократической Республики в шестидесятые годы. Информацию о нем, как оказалось, получить очень сложно, поскольку выяснилось, что в указанный период он сотрудничал с восточногерманскими спецслужбами и был связан с КГБ. Госпожа посол сообщила, что после падения Берлинской стены значительная часть документов «Штази» была уничтожена и та скромная информация, которой они располагают, исходит от западногерманской контрразведки.

— Вайзер бесследно исчез в Исландии в 1968 году, — продолжала фрау Мюллер. — Никому не известно, что с ним случилось. В свое время поговаривали, что он допустил какую-то оплошность и…

Госпожа посол замолчала и пожала плечами.

— Был устранен? — закончил за нее Эрленд.

— Это лишь предположение, и у нас нет никаких доказательств. Он мог также покончить с собой, а тело отправили на родину с диппочтой.

Она улыбнулась Сигурду Оли, будто хотела показать, что пошутила.

— Понимаю, что вам это может показаться комичным и малоправдоподобным, но с точки зрения дипломатии Исландия считается краем света. Климат ужасен. Вечные завывания ветра, темень и холод. Вряд ли отыщется более суровое наказание, чем отправить человека на работу в Исландию.

— То есть Вайзера могли наказать, послав сюда? — переспросил Сигурд Оли.

— Как мы выяснили, в молодости он сотрудничал со спецслужбами Лейпцига. — Фрау Мюллер пошуршала листками бумаги, разложенными перед ней на столе. — С 1953 по 1957 год, а может быть, и до 1958 года в его задачу входила вербовка иностранных студентов, из которых большинство, если не все, были коммунистами. Он склонял их к сотрудничеству со спецслужбами, чтобы они предоставляли властям определенную информацию. Так сказать, доносили на других студентов, следили за ними.

— Предоставляли информацию? — повторил Сигурд Оли.

— Не знаю, как вы это называете, — продолжала фрау Мюллер, — шпионить за соседями? Лотар Вайзер считался большим специалистом по привлечению молодежи к такому сотрудничеству. В обмен он предлагал деньги, а также хорошие оценки на экзаменах. В то время всех будоражили события в Венгрии. Молодежь следила за происходящим там, а спецслужбы присматривали за молодежью. Вайзер внедрился в студенческую среду. Таких, как он, было много. Люди типа Лотара Вайзера имелись во всех университетах Восточной Германии, да и вообще в высших учебных заведениях всех стран социалистического лагеря. Благодаря осведомителям они следили за обучающимися, узнавали их образ мыслей. Влияние студентов-иностранцев могло быть опасным, хотя большинство из них изучали наравне со специальными предметами основы марксизма.

Эрленд вспомнил о том, что Лотар говорил по-исландски.

— В Лейпциге в те годы обучались студенты из Исландии? — спросил он.

— Я не знаю, — ответила фрау Мюллер. — Вы можете это выяснить.

— Что стало с Лотаром? — задал свой вопрос Сигурд Оли. — После Лейпцига?

— Могу представить, насколько далеко от вас все это, — заметила фрау Мюллер, — спецслужбы и шпионаж. Вам, на севере, известно о таких вещах только понаслышке.

— Возможно, — улыбнулся Эрленд. — Не припомню ни одного хоть сколько-нибудь приличного секретного агента-исландца.

— Вайзер работал на спецслужбы ГДР. Он больше не занимался отслеживанием студенческих настроений. Много ездил и был прикреплен к посольствам в разных странах. В том числе его посылали и в Исландию. У него была особенная любовь к вашей стране, этим объясняется и тот факт, что в молодости он выучил исландский. Очевидно, у него были большие способности к языкам. Здесь, так же как и в других местах, в его задачу входило привлечение местного населения к сотрудничеству тем же способом, что и в университете Лейпцига. Если убеждение не помогало, он мог посулить денег.

— У него были связи с исландцами, работавшими на него? — спросил Сигурд Оли.

— Неизвестно, какие у него были тут успехи, но ничего исключать нельзя, — ответила фрау Мюллер.

— Имеется ли информация о сотрудниках посольства, с которыми он работал здесь? — поинтересовался Эрленд. — Кто-нибудь из них еще жив?

— У нас есть список людей, находившихся в Рейкьявике в то время, но нам не удалось найти ни одного из ныне здравствующих, кто был бы знаком с Вайзером и знал бы о его деятельности. На сегодняшний день нам известно точно только то, что его следы теряются в Исландии. Что произошло, мы не знаем. Он словно испарился. К слову, старые архивы спецслужб не очень-то надежны. Многих деталей не хватает, так же как и документов «Штази». Когда их предали гласности после объединения двух Германий, многие бумаги, в основном касающиеся вопросов слежки за гражданами, затерялись. Органы безопасности бывшей ГДР, естественно, были ликвидированы. Надо признаться, мы не располагаем полной информацией о судьбе Лотара Вайзера, но собираемся заниматься этим и дальше.

Наступило молчание. Сигурд Оли потянулся за печеньем. Эрленду нестерпимо хотелось курить. Он не видел пепельницы, так что, похоже, ему не удастся это сделать.

— Правда, есть интересная деталь, — снова заговорила фрау Мюллер. — Раз уж вспомнили о Лейпциге. Жители этого города страшно гордятся тем, что именно они подняли восстание, приведшее к отставке Хоннекера и падению Берлинской стены. В Лейпциге существовало сильное оппозиционное движение против коммунистического режима. Штаб-квартирой восставших послужила церковь святого Николая в старом городе. Люди собирались там для молитвы и протеста, и в один из вечеров повстанцы вышли из храма и направились к зданию «Штази», которое находилось неподалеку. Считается, что Лейпциг по меньшей мере стал началом процесса, приведшего к падению Берлинской стены.

— Ясно, — проговорил Эрленд.

— Странно, что немецкий разведчик исчез в Исландии, — вмешался Сигурд Оли. — Это все-таки…

— Необычно? — закончила за него с улыбкой фрау Мюллер. — Тот факт, что Вайзер был секретным агентом, давало преимущество убийце, если имело место преступление. Это видно из реакции торговой миссии ГДР, находившейся в Рейкьявике. У них ведь не было своего посольства. Полная тишина. Показательная реакция, когда пытаются замять дипломатический скандал. Никто ничего не говорит. Точно этот самый Вайзер никогда и не существовал. Мы не обнаружили никаких признаков расследования по факту его исчезновения.

Фрау Мюллер перевела взгляд с одного полицейского на другого.

— Его исчезновение осталось незамеченным и для местной полиции, — заметил Эрленд. — Мы навели справки.

— Указывает ли это на то, что дело было внутрипосольским? — вмешался Сигурд Оли. — Что, возможно, его убил кто-то из коллег?

— Вполне может быть, — согласилась фрау Мюллер. — У нас очень мало сведений о Вайзере и его судьбе.

— Убийцы скорее всего уже нет в живых, — добавил Сигурд Оли. — Столько времени прошло. Если, конечно, Лотар Вайзер был убит.

— Вы полагаете, что он и есть скелет из озера? — спросила фрау Мюллер.

— У нас нет готовых выводов на этот счет, — ответил Сигурд Оли. Полиция не проинформировала посольство о деталях находки. Сигурд посмотрел на своего босса, и тот кивнул. Тогда Сигурд сказал: — К найденному нами скелету было привязано прослушивающее устройство русского производства шестидесятых годов.

— Да, понимаю, — задумчиво произнесла фрау Мюллер. — Русского производства? И что же? Какие у вас соображения?

— Самые разные, — заверил ее Сигурд Оли.

— Мог ли этот аппарат принадлежать посольству Восточной Германии или дипмиссии, как это там называлось? — вклинился в разговор Эрленд.

— Вполне возможно, — подтвердила фрау Мюллер. — Страны Варшавского договора активно сотрудничали между собой, в том числе и в области шпионажа.

— Когда произошло объединение Германии, — начал Эрленд, — и немецкие представительства в Рейкьявике слились в единое целое, обнаружились ли такие аппараты у бывших гэдээровцев?

— Мы не сливались в единое целое, — возразила фрау Мюллер. — Восточногерманские миссии были ликвидированы, мы и глазом моргнуть не успели. Но я поинтересуюсь насчет аппаратов.

— У вас есть какие-нибудь соображения по поводу этого русского аппарата для прослушивания, найденного вместе со скелетом? — спросил Сигурд Оли.

— Не могу судить, — ответила фрау Мюллер. — Не мое дело высказывать предположения.

— Да, конечно, — стушевался Сигурд Оли. — Но все, что у нас есть, — это в основном предположения…

Но ни Эрленд, ни госпожа посол не дали ему закончить, и в разговоре возникла пауза. Эрленд сунул руку в карман и нащупал пачку сигарет, однако не осмелился достать ее.

— Вы тоже провинились? — спросил он у фрау Мюллер.

— Провинилась? — удивилась та.

— Почему вас послали в эту ужасную страну? На край света?

Она улыбнулась, но Эрленд ощутил, что за улыбкой что-то скрывается.

— Вы считаете ваш вопрос уместным? — спросила фрау Мюллер. — Я являюсь послом Федеративной Республики Германии в государстве Исландия.

Эрленд пожал плечами.

— Простите, — извинился он. — Но вы говорили о здешнем представительстве как о наказании. Впрочем, меня это, конечно, ни в коей мере не касается.

Неловкое молчание повисло в воздухе. Наконец Сигурд Оли решился прервать его, кашлянув и поблагодарив за сотрудничество. Фрау Мюллер холодным тоном пообещала связаться с ними, если выяснится что-либо еще в отношении Лотара Вайзера, что может оказаться полезным. По ее тону они поняли, что в этом случае она вряд ли побежит прямиком к телефону.

Выйдя из посольства, Эрленд и Сигурд Оли обсудили возможность знакомства исландских студентов в Лейпциге с Лотаром Вайзером. Сигурд решил заняться этим вопросом.

— Ты допустил бестактность в разговоре с ней, — сделал замечание Сигурд Оли.

— Э-э-э… сравнение с краем света вывело меня из себя, — проворчал Эрленд, зажигая долгожданную сигарету.