Перевал Дятлова. Истории Сергея Соколова. Том 2

История

57. Н

аш рулевой

– 2.

Это значит, что в то время для них было не особо важно, кто был секретарём обкома. У них в руках была реальная власть, и обком партии не сильно мог помешать их деятельности.

Естественно, в силовых структурах, да и в низовых партийных и комсомольских организациях сложилось мнение, сформированное секретарём обкома Кутыревым о необходимости перемен, продемонстрированное им при встрече самому Хрущёву. И Артур Немелков из УПИ со своим выступлением на отчётно-выборной комсомольской конференции института, не был единичным выступающим. Он был выразителем мнения народных масс. Для его протестного выступления в Свердловске был сформирован базис, и его взгляды попали на благодатную почву. Подробно об Артуре Немелкове и его выступлении на конференции мы расскажем в одной из следующих историй.

К 1956 году Н.С.Хрущёв уже занимал более твердую позицию во властных структурах государства. При поддержке партийного аппарата и армии ему удалось сконцентрировать власть в своих руках и устранить соперников, вынашивающих идеи отстранения партии от хозяйственной деятельности. Главным реформатором в этой области был Берия, который опирался на поддержку силовых структур. Реформы Берии представляли угрозу для власти партийного аппарата. Поэтому 26 июня 1953 года Берия был арестован по обвинению в измене Родине в форме шпионажа и заговоре с целью захвата власти. В декабре 1953 года Берия был осуждён к высшей мере наказания.

Следующим опасным для партаппарата лицом был Г.М.Маленков. И в феврале 1955 года по решению Пленума ЦК КПСС Маленков был снят с поста Председателя Совета Министров, передав эту должность Н.А.Булганину.

Но и этого было мало. В руководящих кругах было много сторонников Сталина, и для окончательного утверждения в качестве партийного лидера Хрущёву было необходимо развенчать культ личности Сталина. Он сделал это в своем докладе на XX съезде КПСС.

Доклад на съезде не обсуждался, он был разослан для изучения в партийные организации. Целью доклада не было проведение кардинальных преобразований в партии и стране. Целью доклада было дать оценку культа личности и его последствий одного человека – Сталина. И поскольку в докладе культ личности был осуждён, этим было сказано, что тот, кто не поддерживает новое руководство партии, является последователем сталинской политики и должен быть устранён из партийного аппарата. Таким образом Хрущёву удалось формально сплотить вокруг себя большинство партийных руководителей.

Рядовые коммунисты и комсомольцы не знали замысла Первого секретаря ЦК КПСС и ждали коренных изменений во всей жизни страны и партии. Но директивных указаний сверху не поступало.

И тогда местные партийные и комсомольские активисты, воспитанные первым секретарём обкома Кутыревым, повсеместно начали проявлять инициативу.

Вот что пишет в своих воспоминаниях Артур Немелков.

"Мы, студенческая молодёжь, как основной барометр революционных изменений, остро чувствовали необходимость в том, чтобы идти по пути обновления дальше, изменять закостенелые порядки во всех сферах человеческой деятельности. Но к великому сожалению, ничего не менялось в организации выборной системы, в стране нарастала бесхозяйственность, ухудшалось состояние в сельском хозяйстве, комсомол всё меньше и меньше походил на политическую самостоятельную организацию, огромный потенциал энергии молодого поколения оставался невостребованным, а он накапливался и желал выйти на просторы больших значимых дел.

Правда, на семинарах по основам марксизма-ленинизма и политэкономии мы всё так же активно задавали острые неудобные для преподавателей вопросы, но, как всегда, не получали на них вразумительных ответов. Становилось понятным, что это находится либо вне компетенции учителей, либо они всё ещё пребывают в некотором смятении насчёт безопасности высказывания своего мнения, боятся потерять работу на кафедре, а официальных, утверждённых идеологическими отделами, ответов ещё не имеют. Нас, конечно, тоже не прельщала возможность вылететь из института, но, во-первых, мы не верили, что в настоящее время могут просто так вытурить из ВУЗа, а во-вторых, казалось, что нам, как и пролетариям, нечего терять кроме своих цепей."

Но самое интересное то, что Немелков не был диссидентом и антисоветчиком. Его взгляды поддерживали большинство студентов УПИ и других ВУЗов Свердловска.

Так, в период конференции, когда выступление Немелкова уже было осуждено, секретарь бюро ВЛКСМ физико-технического факультета в своем выступлении предложил включить в решение конференции следующие пункты:

– для повышения активности комсомола пересмотреть порядок приема в него новых членов. Устранить формализм в этом деле, дать больше прав низовым организациям, прием проводить с 16 лет;

– для оживления политико-воспитательной работы необходимо проводить диспуты о внутренней и внешней политике, поскольку истинное понимание рождается в споре;

– вынести на обсуждение комсомольских организаций вопросы о методах обучения в ВУЗах, необходимо, чтобы преподаватели обращали внимание на мнения студентов о читаемых курсах.

А пришедший к друзьям в общежитие УПИ студент горного института сказал, что политехи слабаки: "У вас один выступил и в основном на эмоциях, а у нас собралось несколько десятков настоящих парней, подготовились серьёзно на высоком уровне с привлечением статистики, цитат классиков, ждём конференции, уж мы дадим "шороху", вся страна заговорит".

То есть, выступление Немелкова не должно было быть единичным. На комсомольских конференциях других институтов города планировались ещё более критические выступления. Конечно, обком партии пресёк это на корню. В других институтах на конференцию пропускались только делегаты по мандатам, выступали только по спискам, тексты выступлений заранее редактировались. Но в сердцах комсомольцев протестные настроения остались надолго. В 1956 году в УПИ уже учились и все студенты из группы Дятлова.

Интересно то, что на конференции Немелкову предоставили ещё и заключительное слово. Зная о том, что его должны исключить из комсомола и отчислить из института, он не отказался от своих убеждений и сказал:

"Предлагают исключить меня из комсомола, вот до чего дошло! Но я, кажется, ничего нового не сказал, всё это или звучало на ХХ съезде партии, или читается между строк выступлений. Да, форма моего выступления, признаюсь, мало приятна и кого-то это задело. Но цели своей, считаю, достиг: вон, как активно идет конференция!"

В УПИ прибыли члены ЦК КПСС, прилетел из Москвы Первый секретарь ЦК ВЛКСМ Сергей Павлович Павлов. Он беседовал с Немелкиным и сказал ему:

"Знаешь ли ты, что стенограмма твоего выступления находится в посольстве одного не очень дружественного к нам государства? Удастся нам его оттуда извлечь или нет, зависит от того, как сложится в ближайшее время международная обстановка.

В ЦК партии есть мнение расформировать ваш факультет, раз он проявил себя политически неблагонадежным."

Так что же такого сказал в своем выступлении Артур Немелков, что переполошило ЦК КПСС и лично товарища Хрущёва? За обычную критику, пусть и очень серьёзную, таких последствий не бывает.