Перевал Дятлова. Истории Сергея Соколова. Том 2

История

53. П

оиски стрелочника

– 1.

Меня иногда спрашивают, где же мои находки? Сегодня я предлагаю вам историю, в которой сразу три находки.

Сегодня речь пойдет об одном документе из уголовного дела, который никто никогда прежде не разбирал, и это очень интересно. Об этом точно вы ещё не слышали. Погружаемся в уголовное дело.

Начнем не совсем издалека, но всё же. Так будет интересней.

Вы знаете, на первых порах в расследовании принимал участие следователь Ивдельской прокуратуры Владимир Иванович Коротаев, тот самый, который по его словам стоял у самых истоков расследования уголовного дела и был отстранён высшими должностными лицами от проведения расследования, потому что упорно пытался доказать криминальный характер трагедии и отказался поддерживать какую-либо другую версию.

В интернете есть информация о Владимире Ивановиче. В 1958 году он окончил Свердловский юридический институт и на момент трагедии группы Дятлова был молодым специалистом. Бытует мнение, что он был стажёром. Его современники утверждают, что это не так. Положенную стажировку в течение трёх месяцев он проходил в другой районной прокуратуре, а в Ивдель прибыл уже на должность следователя и уже в чине младшего юриста. Так что он был полноценным сотрудником ивдельской прокуратуры.

А давайте посмотрим уголовное дело, кто там вёл допросы свидетелей. Можно сделать вывод, что юристов-то в ивдельской прокуратуре было немного – прокурор Темпалов, помощник прокурора Кузьминых, и всё. Ну и вот молодой следователь Коротаев. И теперь уж совсем всё. Ну там машинистку, писаря, сторожа, уборщицу уж не будем брать. Так что Коротаев конечно же участвовал в расследовании уголовного дела, не могли же старшие товарищи на себя всё взвалить, а молодого сотрудника от забот поберечь.

У Владимира Ивановича после Ивделя сложилась блестящая карьера. Он трудился в Свердловске, с 1973 года периодически вызывался в Москву для участия в группах, проводящих важные расследования, в том числе по громким делам. Имеется документ, подтверждающий его нахождение в Москве.

В Москве он и закончил свой трудовой путь в должности Следователя по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ в чине старшего советника юстиции.

В последние годы Владимир Коротаев дал много интервью, в том числе и по трагедии группы Дятлова. У него был свой архив и свой альбом с фотографиями. Конечно, в такой должности и через столько лет он не мог сказать, что был мелкой сошкой и выполнял черновую работу по указанию прокурора Темпалова. Поэтому в некоторых вопросах он рассказывает о себе, как о ключевой фигуре. Это понятно, и не всему надо верить. Но вот один эпизод из его воспоминаний определенно заслуживает нашего внимания.

Коротаев рассказывает, что после демарша его отстранили от ведения расследования. Но ему не закрыли доступ к уголовному делу, и он прекрасно знал его содержание. Было бы наивно полагать, что ивдельская прокуратура в это время занималась только уголовным делом группы Дятлова, нет, было множество других дел, и видимо ими-то и занимался следователь Коротаев. Кроме того, он говорит, что он работал "по мансям", то есть разыскивал и допрашивал их. Он приводит фамилии этих манси. Это Куриков, Самбинданов и Анямов. И утверждает, что оформлял протоколы допроса этих свидетелей, и что они были в уголовном деле. Причем были не только протоколы, но и рисунки огненного объекта, который видели манси и который по словам Коротаева впоследствии идентифицирован им как пролетающая ракета. Когда дело было ещё не прекращённым, а обычным уголовным делом с номером, учтённым в книге, эти документы в деле были. Однако уже после сдачи в архив прекращённого уголовного дела эти документы были из дела изъяты. И когда через 40 лет дело было рассекречено и люди получили к нему доступ, Коротаев тоже решил его прочитать и вдруг не нашел там документов, которые он оформлял. Это было как бы неправильно, и Коротаев обиделся. Вскоре состоялась встреча Коротаева и Иванова в Казахстане. Оба они занимали солидные должности, оба имели чин старшего советника юстиции, обоим было что вспомнить. И вот за дружеским ужином Коротаев спросил у Иванова, куда пропали из уголовного дела эти материалы. И Иванов ответил, что он их изъял. И когда Коротаев спросил его, зачем он это сделал, Иванов ответил, что в противном случае он не стал бы прокурором области. Вот вкратце такая история. Можно ей верить, можно не верить.

А мы не будем верить и не будем не верить. Мы найдем ответ в уголовном деле, и это и будет первой находкой.

Смотрите, многие задают вопрос, почему не допрашивали манси, которые живут рядом.

Например, из Бахтияровых допросили Никиту, Николая, Прокопия, Павла, Сергея и Петра. Но кроме них были еще Тимофей, Александр и Кирилл, которых никто не допрашивал. Из Анямовых допросили Андрея и Николая. Но были еще второй Андрей и Александр, которых тоже никто не допрашивал.

Из Куриковых допросили Григория, но был еще Степан, которого не допрашивали.

И возникает вопрос – почему? А потому что их уже ранее допросил Коротаев и протоколы в уголовном деле уже были. А потом исчезли. Так были и исчезли или не были и не исчезали? Прав ли Коротаев, заявляя, что Иванов изъял их под давлением вышестоящих органов? Вроде и сам Иванов в разговоре это подтверждает. Так как узнать, было это на самом деле или это фантазия? А ведь это важно. Если документы были изъяты, то на это была причина. А значит, была ещё одна тайна, и кто-то хотел, чтобы она не раскрылась. И вот обращаемся к уголовному делу, и что же мы там видим? Берем сканы уголовного дела.

После листа 369 видим лист с записью почерком Иванова и его подписью.

Интересно? Интересно. Ну вот и разберем, что там написано.

"Л.д. 370-378 как не относящиеся к делу изъяты и хранятся в особом секторе облпрокуратуры.

Прокурор-криминалист Иванов.10/VII 59 г."

Ну вот вам и первая находка. Пока исследователи спорят о том, все ли документы находятся в уголовном деле, мы с вами нашли документ, подтверждающий, что прокурор-криминалист Лев Никитич Иванов изъял из уже прекращённого, засекреченного, сданного в архив уголовного дела 9 листов, что и подтвердил собственноручной записью и подписью.

Разберем первую находку подробней.

Итак, 9 листов Иванов изъял 10 июля. Как вы думаете, почему он это сделал? В резолюции написано – Как не относящиеся к делу. Ну вот, это же неправда. Это не может быть правдой. Смотрите, Иванов же не был глупым. Если бы он считал, что они не относятся к делу, то разве он стал бы приобщать их к делу? Конечно не стал бы. В лучшем случае поместил бы их во второй том – в наблюдательное делопроизводство. Ну хорошо, допустим, сглупил, не разобрался. Но мог бы просто изъять их, когда готовил дело к сдаче в архив. Вы верите в то, что до июля он был глупым и не понимал, что они не относятся к делу, а в июле резко поумнел и кинулся в архив эти листы изымать? С чего бы он так поумнел-то? А вот с чего. Уголовное дело прочитало влиятельное лицо. И увидело, что эти листы проливают свет на истинную причину трагедии. И дало команду прокурору области Клинову эти листы убрать, который и выполнил указание руками Льва Иванова. Другого варианта здесь просто не просматривается. Получается, Иванову приказали изъять из уголовного дела эти листы.

Смотрите дальше. Если поверить надуманной причине, то напрашивается вопрос, а о чем были эти листы? Если в уголовном деле есть такие документы, как статья "Необычное небесное явление" из газеты "Тагильский рабочий", лист уголовного дела 344, о том, как 17 февраля 1959 года в 500 км от перевала видели огненный шар, или протокол допроса свидетеля Скорых, лист уголовного дела 378, который в середине февраля в 400 км от перевала видел огненный шар, и эти документы не изъяты, то есть признаны относящимися к делу, то можно себе представить, какая ересь должна быть написана на тех 9 листах.

Но это не так. Листы не уничтожили, не отправили куда-то. Их поместили на хранение в особый сектор облпрокуратуры. В особый сектор. Понимаете, насколько важная информация была в этих листах? Она имела отношение к делу больше, чем все остальные документы. И именно поэтому листы надо было сохранить. Но изъять их из доступа. Вот что сделали.

На этих листах конечно могла быть любая информация. Но если верить следователю Коротаеву, именно там могли оказаться материалы допроса манси. А Коротаев вёл допросы, когда версия влиятельных людей ещё не была сформирована. Он допрашивал манси в то время, когда отрабатывалась версия манси. И конечно, манси рассказывали всё, что знали. А знали они много. И про то, где приземлялись части ракет, и про то, куда они потом девались. В их показаниях могли присутствовать сотрудники лагерей. Не настаиваю на этом варианте, пусть каждый читатель сам определится с содержанием этих листов исходя из своей версии. Но именно поэтому листы могли изъять и упрятать в особый сектор облпрокуратуры. Не рисунок летящей птицы с огненным хвостом был причиной, нет. А именно содержание протоколов допроса.

Вот такая история получается. И это первая находка. Впереди еще две.

Продолжение следует.