Перевод с английского — Tangence. Стихи У. Б. Йейтса в переводе Г. Кружкова.
Т. Э. Оливант
Первый марсианский поэт-лауреат
Посвящается собратьям-делегатам конференции 20Books в Эдинбурге за их вдохновенность, смех, доброту и бесконечный запас печенек.
Лишь в небесах, в зеленоватой сини,
Дрожала утомленная луна,
Как раковина хрупкая, бледна,
Источенная времени волнами.
(У. Б. Йейтс, «Проклятие Адама», 1904).
Лишь в небесах, в зеленоватой черни,
Дрожала сфера красная, она
Как раковина хрупкая, бледна,
Наказанная времени волнами.
(Эстер Дусейни, «Проклятие Марса», 2658).
Пролог
- Ты хоть раз написала хотя бы пару строк в стихах?
- Нет, - ответила Эстер. Она махнула рукой, свернув видеосеанс с подругой. Чуть меньше суток, и она полетит навстречу новой жизни, какая бы, чёрт возьми, она ни была.
- Ты что, свернула меня? - спросила Кэт.
- Нет. Слушай, мне надо собираться.
- Ладно. Ты явно не хочешь меня слушать.
Эстер отвернулась, чтобы Кэт не заметила, как она закатила глаза. Собрала одежду и затолкала её в дорожную сумку, купленную утром. Два грубых комбинезона, автоматически выданных правительством Спутника Земли. Пара платьев, симпатичных, если не подходить слишком близко, чтобы разглядеть обтрепавшийся подол и затяжки. Пара рабочих ботинок.
Эстер закусила губу и развернула бумажный свёрток. Чёрные туфли на каблуках-шпильках. Мамины, едва ношеные. Она аккуратно уложила их в сумку.
- Эстер, ты ещё тут?
- Конечно. - Девушка снова повернулась к экрану. Она не чувствовала себя виноватой за некоторую отстраненность от подруги; тем более что сама Кэт была в этот момент в спортзале и делала какие-то сложные упражнения, её руки и ноги то и дело пролетали возле камеры.
- Тебя не волнует, что кто-нибудь на этой дурацкой красной планете рано или поздно вычислит, что ты никакой не поэт? И что на самом деле ты проводишь почти всё своё время за киношками о качках-сыщиках?
- Ну, иногда там сыщики — красивые женщины. И нет, меня это не волнует.
...Да, совсем не волнует, скорее — парализует страхом, тем самым, что комом застрял где-то под грудиной.
- Какая муха тебя укусила, что ты в это ввязалась?
Эстер покраснела.
- Ты же живёшь на Спутнике-5?
Кэт опустила руки.
- Ну, и?..
- Ну, а я на Спутнике-3. Знаешь, что это значит?
Кэт молча кивнула. Ещё бы. Первую колонию на земной орбите без изысков назвали Спутник-1. Она продержалась семьдесят лет перед тем, как рассыпаться в космическую пыль. Следующим был Спутник-2. Это был триумф инженерии, тысячи людей теснились в металлическом куполе на обломке астероида. Сотни лет спустя появился знаменитый Спутник-3, всё, на что люди были способны в попытках создать наиболее похожее на Землю место.
Это была утопия. Искусственные парки. Потолок, имитирующий небо, с облаками, когда-то проплывавшими над земными пейзажами. Дом для тысяч людей, бежавших с разорённой планеты.
Но всё это было двести восемьдесят лет назад. Теперь же, говоря откровенно, колония была дыра дырой. Все, у кого было хоть немного денег, давно переехали на более новые спутники - четвёртый, пятый и шестой, или на какую-нибудь другую колонию. И только Околоземники навроде Эстер торчали на третьем с его спёртым воздухом и водой с привкусом, намекающим на то, что она, возможно, уже проходила через чьи-то почки. Что, безусловно, было правдой.
Кэт вряд ли когда-нибудь поймёт такие вещи, учитывая, что она выросла на Спутнике-5.
- Короче, - вздохнула Эстер — Скажем так, я просто хотела отсюда выбраться. Нет, Кэт, мне прямо-таки очень нужно было отсюда выбраться. И тут я наткнулась на эту поэтическую хрень…
- Ты вообще стихи когда-нибудь читала?
- Естественно. Я же изучала литературу двадцатого века, забыла?
- О да. Нет чтобы заняться техникой или ещё чем-нибудь полезным.
Эстер только и смогла, что пожать плечами. Возможно, это действительно не было лучшим выбором в её жизни.
- Я надеялась попасть в кино.
- Все надеялись, и что?
- Ну, зато у меня оказалось достаточно знаний, чтобы убедить марсиан, что я справлюсь.
- Справишься с чем?
- Эээ… с чем они там лауреатят.
- Не думаю, что есть такое слово «лауреатить». Марсианский Поэт-Лауреат... Должна признать, звучит неплохо. А кто был предыдущим?
- Не знаю. - Эстер повернулась к своему багажу. Вообще-то она поискала в сети подробности про предыдущего Поэта-Лауреата сразу как только пришло сообщение, что она получила эту работу. Но предыдущих лауреатов не было. По крайней мере, Эстер ничего не нашла. Она была не просто Поэтом-Лауреатом Марса, а первым и единственным лауреатом. И это отнюдь не помогало избавиться от камня на сердце.
- Да как ты вообще урвала эту работу?
- Послала им стихи. И всё. Слушай, да какая разница.
- Ты не посылала им свой Сценарий? - Кэт сумела произнести это слово с заглавной буквы.
Эстер рассказывала Кэт о Сценарии, но без подробностей. Она хранила их в тайне. Когда-нибудь все узнают об этой истории, и Марс был ступенью на пути к этому.
- Я же сказала, им нужны были стихи.
- И ты просто написала стихотворение, настолько хорошее, чтобы выиграть путёвку на Марс?
- Эмм… ну да.
- Эстер! - Кэт сердито смотрела на неё с экрана.
- Ну, хорошо… Может быть, я послала им кое-что, что я где-то нашла. Но я немножко переделала его…
- Ты что, сплагиатила его? - Кэт была потрясена. - Во имя ледяной Земли, Эстер, если Аугменты это обнаружат — это же тюрьма!
- Никто не узнает. Это совсем древние стихи, и я убедилась, что их нет в базе данных.
- А ты где их нашла?
- В книге.
Взгляд Эстер метнулся к полке над кроватью. Полдюжины настоящих бумажных книг, самые ценные её вещи. Среди них была антология ирландской литературы с 1500 по 2300 год. Она была зачитана до дыр.
- И чьи же это стихи?
- Одного старого ирландского дядьки, Йейтса. Его давно никто не читает. Но я ж говорю, какая разница?
- Тебя точно посадят. Ты понимаешь, что Аугменты контролируют Марс?
- Я в курсе.
- И что Аугменты заранее терпеть тебя не могут, потому что…
- Хватит, не надо читать мне лекций по истории. - Эстер задумалась о том, как бы закончить этот разговор. Подруга действовала ей на нервы.
- Слушай, мне пора. - сказала Кэт, избавляя её от затруднения. - Солнце начнётся через полчаса, мне надо успеть домой.
Эстер почувствовала укол зависти. Кэт даже не представляла, как ей повезло, что у неё был свой собственный солнечный свет. Эстер поглядела на свою бледную кожу, почти полупрозрачную. Три часа в неделю — количество солнечного света, на которое мог надеяться житель Спутника-3. Но на Марсе было по-другому. Она даже побывала на виртуальной экскурсии. Миниатюрное солнце в центре комплекса. Свет для всех. Кислород тоже, не говоря уже о еде не из водорослей. Оно того стоило. Должно стоить. Эстер схватила книги с полки и сунула их в сумку. Чего бы это ни стоило — оно того стоило.
- Хорошо. Я позвоню тебе с Марса.
- Да уж позвони. Поэт-Лауреат, ишь. Не могу сказать, что не думаю, что ты дура, раз в это ввязалась. Но надеюсь, что ты добьёшься своего.
Эстер закусила губу. Кэт была почти единственной её подругой, хотя они никогда не встречались. Конечно, она позвонит Кэт с Марса, но почему-то ей казалось, что всё уже будет по-другому. Она как будто бросала её.
- Ах да, тебе может пригодиться вот это.
Компьютер Эстер звякнул, скачивая файл. Она открыла его.
- Словарь?
- Ага. Подумала, что тебе может понадобиться подыскать пару-тройку рифм на слово «пыль». Удачи на Марсе, Поэт-Лауреат! - Кэт хихикнула и отключилась.
Глава 1
Толли делал вид, что не слышит перешёптываний других членов экипажа. Это слегка раздражало, но он подавил раздражение. Они, наверное, забыли об аугментированном слухе. Ну, или им было наплевать.
- Не думал, что мы будем на одном корабле с гментом, - худой узкоглазый парень с копной чёрных волос таращился на него из-за стола возле иллюминатора.
Толли старательно смотрел прямо перед собой, загружая еду в рот своей натуральной рукой.
- Даже не знал, что они вообще едят, - добавил тот же парень.
Левый глаз гмента блеснул, когда он повысил приоритет программы самозащиты в списке своих задач. Тот тип вряд ли станет затевать что-то на борту корабля, но лучше быть готовым к неприятностям.
- Ну конечно, они едят, - сказала женщина. Она была невысокой и коренастой, со светлыми волосами оттенка био-нефти. - Даже машинам нужно топливо.
Она, в общем-то, права, подумал Толли, отправляя в рот очередную ложку супа-пюре. Его вкусовые сосочки были давно утрачены, но поскольку полжизни он провёл на космических кораблях, хлебая непонятную жижу из стальных мисок, это было не так уж и плохо.
- Пока они делают свою работу, у меня нет с ними никаких проблем.
Толли оглянулся на этот голос. Капитан. Чернокожая бритая наголо женщина с накачанными бицепсами, свидетельствовавшими, что она проводит в спортзале больше требуемого минимума времени. Она смотрела прямо на него. Видимо, помнила об аугментированном слухе.
Капитан встала со своего места и направилась к Толли. Уселась слева, вероятно, из-за шрама, пересекавшего другую сторону её лица и упиравшегося в комок, который, кажется, когда-то был ухом. Косметическая операция должна быть ей по карману, это значит, что она сознательно решила оставить шрам. Это интересно.
- Я — капитан Деруж, - сказала она. Она не протянула руку для пожатия, не стал этого делать и Толли.
- А я — ваш картограф.
Капитан улыбнулась. Она так и предполагала.
- Так, мы взлетаем через пару часов. Сегодня только небольшой обзор. Настоящая работа начнётся завтра. Надеюсь, у нас не будет проблем? - она посмотрела ему в глаза.
- С моей стороны — никаких.
- Отлично. За остальных я ручаюсь. Они, может, и не хотели гмента на борту, но не будут чинить тебе неудобств.
- Рад слышать.
- Откуда ты к нам? - капитан расслабленно откинулась на спинку стула после проговаривания формальной части.
- С внутренней планеты.
Наверное, следовало сказать ей, откуда он прибыл. В конце концов, это всё равно должно быть в его досье. Но всё-таки… наверное, ещё не время.
- Тогда ты, должно быть, прилетел на одном из этих новых кораблей флотилии. Как они тебе? Мне кажется, что у них двигатели мурчат, как котята.
- Нет. Я прилетел на одноместном крейсере.
Капитан подняла брови: - Но это же должно было длиться целую вечность!
- Девять лет и шесть месяцев, - ответил Толли. Он проверил жизненные показатели. Частота сердцебиения подскочила на пару ударов, но давление в норме. Хорошо.
- В анабиозе? - с недоверием спросила Деруж, уже догадываясь об ответе.
- На старых крейсерах нет анабиозных отсеков.
- Без анабиоза. На одноместном крейсере. Десять лет? В одиночку?
- Да.
- И ты не сошёл с ума?
- Если бы и сошёл, как бы я об этом узнал? - Толли продемонстрировал зубы женщине, показывая, что шутит. Плечи капитана напряглись.
- И правда. Но Аугменты, я думаю, удостоверились, что ты годен к службе? В этих их центрах настройки или как их там.
- Да.
О да, они удостоверились. Четыре недели интенсивного обследования в конечно-же-не-следственном центре. Потом, когда он блестяще прошёл это испытание, его ждали три месяца в главном центре настройки вместе с остальными Аугментами, готовившимися к выходу в большую галактику.
- Они же не позволили бы тебе участвовать в нашей миссии, если бы у тебя оставались бы какие-то… ну, проблемы?
- Конечно, нет. - Толли переключил «кнопку» в мозгу, немного поднимая уровень дофамина, просто чтобы чуть легче было держать себя в руках. Капитан не раздражала его по-настоящему, хотя и была бестактна. Просто обычный рабочий день.
Глава 2
- Поздравляю вас!
Человек, сидящий напротив Эстер, был просто невозможно стар. Она была наслышана о том, что население Марса избегало обычной косметики, замедляющей старение, но никогда не видела таких людей лицом к лицу. И это лицо было — ну и лицо! Глубокие каньоны морщин бороздили его щёки до самого подбородка. Глаза настолько потонули в складках кожи, что Эстер задалась вопросом — может ли он вообще что-то через них видеть. Поймав себя на неприкрытом разглядывании, она опустила глаза.
- Спасибо, - пробормотала Эстер. Она заметила, что её руки дрожат. Но ведь отступать уже поздно?
- Я рад, что вас избрали первым Поэтом-Лауреатом Марса. Уверен, вы сослужите нам замечательную службу.
У Эстер закружилась голова. От двухлетнего путешествия, целиком, за исключением недели, прошедшего в анабиозе, осталось ощущение худшего похмелья во всей Солнечной системе. Язык пересох, глаза щипало. Она осознавала, что производит ужасное первое впечатление, но ничего не могла с этим поделать, покуда не выспится в нормальной кровати, а не в баке с липкой гадостью-консервантом.
- Спасибо, мистер…
- Профессор Крейтон, ректор Марсианского Университета.
- Да, конечно, - она потерла глаза, - Спасибо, профессор. Я очень благодарна за эту возможность.
- Эээ… - мужчина бросил взгляд на свой инфопад, как будто говоря «ну ещё бы».
Эстер услышала, как кто-то прыснул от смеха, обернулась и увидела белого тощего парня зелёными татуировками на всё лицо. Где же она читала о марсианских татуировках? Что-то там про первых поселенцев. Её гудящая голова не могла вспомнить ответ. Можно было спросить у него самого, но Эстер не понравилось, как он на неё смотрит — как будто ей здесь не место. Хотя, может, это просто паранойя.
- Вы будете жить в студенческом общежитии. Не особо роскошное место, но пригодное для жизни.
- Я со Спутника-3, - сказала Эстер.
Профессор присвистнул сквозь пожелтевшие зубы: - Тогда я уверен, что оно покажется вам раем.
Ты угадал, подумала Эстер, и снова глубоко вдохнула марсианский воздух. Системы, гоняющие кислород по марсианской колонии, были в буквальном смысле на несколько столетий впереди тех, которые работали на Спутнике-3. Казалось, она впервые в жизни дышит по-настоящему.
Я не упущу этот шанс, подумала она, никогда!
- Я загрузил ваш ключ на ваш инфопад, так что вы без проблем сможете заселиться. В случае проблем обращайтесь к доктору Грэйму. Он у нас заведует изучением развлечений. Кстати, он Аугмент. Здесь, на Марсе, очень развита толерантность, - профессор произнёс эти слова как если бы был не очень уверен, что это хорошо.
- А, какой ээээ… размер довольствия?
- Ах да, - мужчина уставился в свой инфопад. - Компенсируем ваши затраты плюс ежемесячный платёж.
- Можно ли получить авансом?
Мужчина поднял на неё глаза и не мог не заметить её красные от стыда щёки. Эстер мельком взглянула на молодого помощника и уловила неприятную усмешку на его лице.
- Конечно, - сказал профессор, слегка кашлянув. - Если вы дадите мне ваш инфопад, я вам переведу прямо сейчас. Хватит трёхсот?
Этого хватило бы на полгода на Третьем Спутнике. Эстер не знала, как пойдут дела на Марсе, но вообще она не была большой транжирой.
- Этого будет достаточно. - Эстер едва удержалась на ногах. Если она не покинет этот кабинет немедленно, она упадёт в обморок прямо к ногам профессора. Это точно не будет хорошим первым впечатлением.
Профессор, кажется, заметил её дискомфорт.
- Ну, на сегодня это всё. Через пару дней состоится формальная церемония назначения вас на должность. Думаю, вы уже хотите начать обустраиваться?
- Спасибо, это было бы замечательно.
- У вас есть ещё какие-нибудь вопросы ко мне?
Рука Эстер сжалась на ручке сумки.
- Кажется, я хотела узнать… В общем, что именно должен делать поэт-лауреат?
Марсианин моргнул своими белёсыми глазами.
- А. Вот как. Я, вообще, надеялся, что вы и так знаете.
Эстер не удивилась, почувствовав прикосновение к плечу, когда она вышла из кабинета профессора Крейтона. Его скользкий помощник последовал за ней.
- Добро пожаловать на Марс. Я — Кортес из сектора Омега.
Эстер, запинаясь, ответила на приветствие. Память возвращалась к ней сквозь одурманенные синапсы. Татуировки Кортеса говорили о том, что перед ней не просто житель сектора Омега, а член одной из первых семей на Марсе.
- Если нужен будет хороший мужик, обращайся, - сказал Кортес, показывая тощим пальцем на себя.
- Если честно, сейчас мне нужен только душ и отдых, - ответила Эстер, держа перед собой сумку, как щит.
- Ладно. Я провожу тебя в твою конуру.
Он не оставил ей возможности отказаться, хотя Эстер предпочла бы идти одна. Кортес смотрел на неё, как на свежее мясо с только что убитой дичи. Знал ли он, что она — шарлатанка? Вряд ли, это просто паранойя. Может, он просто на всех женщин так смотрит. На Марсе, как и в любом другом месте, должны быть противные хмыри. Он шёл чуть-чуть ближе к ней, чем нужно, и задевал её руку своей каждые несколько шагов. Да уж, точно противный хмырь.
- Мы пришли, - сказал он, после нескольких минут ходьбы в молчании. - Просто приложи свой инфопад, и тебя впустят.
Вход в холл общежития был облуплен и весь в граффити, но, по крайней мере, сканер сработал, когда она приложила инфопад. Коридор попахивал нестираной одеждой, но по сравнению со Спутником-3 это было как благоухание земных цветов.
- Думаю, ты захочешь дать Торговцам знать, что ты приехала, - раздался голос позади неё.
Эстер замерла в дверях.
- Что ты сказал?
- Торговцы. Думала, сможешь скрыться от долгов поездочкой на Марс? - Кортес рассмеялся, - Они прекрасно знают, где ты находишься. И передают, что очень скоро выйдут с тобой на связь.
- Ну ты и сволочь.
Кортес улыбнулся, словно это был комплимент.
- Просто делаю свою работу. Как и ты, мисс Поэт-Лауреат. Добро пожаловать на Марс.
Глава 3
Никаких проблем, подумал Толли. Не это ли говорила капитан? Теперь у них стопудово были проблемы.
- Третий двигатель навернулся! - выкрикнул белый парень капризного вида в VR-очках, вживлённых в лицо. Толли поморщился. Никогда не мог понять, на кой некоторым о-людям сдалось вставлять в себя куски металла, подражая Аугментам. Можно подумать, верхушка Аугментов заметит этого микроба, как бы он ни уродовал своё лицо.
Толли захотелось почесать загривок. Это было нелогично, так как а) на шее была аугментированная кожа, которая всё равно ничего не чувствовала, и б) он был в скафандре, и не мог почесаться, даже если бы попытался. Он немного поднял уровень гормона релаксина на всякий случай.
- Можно поподробней? - рявкнула капитан по радио. Деруж впечатлила Толли. Она не потеряла самообладания, когда сломался первый двигатель, и выказала лишь тень недовольства, когда отказал второй. Толли знавал Аугментов, выходивших из себя быстрее, чем эта молодая женщина.
Толли огляделся, убедился, что никто на него не смотрит, затем наклонился и погрузил руку в перчатке в марсианский песок. Как и предписывал протокол, когда отказал первый двигатель, Деруж скомандовала идти на посадку. Им не угрожало ничего серьёзного — все корабли-наблюдатели могли дрейфовать на минимальной тяге, но им пришлось бы ждать ремонтников. Толли заметил, что его пульс участился. Нужно быть осторожным, чтобы не выдать своё удовлетворение.
- Эй, турист!
Толли обернулся и увидел узкоглазого аугментофоба, идущего прямо к нему.
- Сможешь вызвать своих дружков, чтоб выслали нам команду спасателей?
Толли встал, широко расставив ноги. Доминантная, но не агрессивная поза.
- Капитан уже сообщила куда следует.
- Да, но если начальство услышит, что здесь один из ихних, может, они немного ускорятся.
Аугментированное зрение сообщило Толли, что у этого парня - Фаджа (остальные почему-то звали его именно так) — были неприятности. Глаза были распахнуты, зрачки расширены, как если бы он принял какой-то опиат перед полётом. Движения были вялыми, как будто он вот-вот отключится. К тому же, пульс, который выдавала артерия на шее, был опасно хаотичен.
- Боюсь, что нет, - ответил Толли, стараясь сделать тон дружеским, но нейтральным.
Плечи Фаджа непроизвольно вздрогнули. Толли огляделся в поисках Деруж. Этот парень, кажется, был готов психануть.
- Кажись, тебе-то не о чем беспокоиться здесь в пыли. Вы же там все бессмертные, да? Я видел в кино.
- Это всего лишь байка, - сказал Толли.
- Да-да, конечно. Но вы же живёте вечно, так?
- Не вечно.
- Да ладно, чувак, - не отставал Фадж, - Сколько тебе лет? Сто? Двести?
- Неважно.
Неверный ответ, он только ещё больше распалил Фаджа. Но Толли не нравилось отвечать на его вопросы. Нет, не сегодня.
- Не указывай мне, что важно, а что нет, гмент!
Он на грани, подумал Толли, глядя на белки глаз парня, поблёскивавшие сквозь шлем.
- Давай вернёмся на корабль, - ответил Толли.
- Не смей указывать мне, что делать!
- Тебе нужно успокоиться, - сказал Толли, убедившись, что это слышно всем членам экипажа. Фадж был близок к срыву, и он не хотел оказаться один, когда - …
Удар пришёлся на плечо, но этого хватило, чтобы опрокинуть его наземь. Первой эмоцией Толли было удивление. Он не ожидал, что о-человек способен действовать так быстро. Похоже, Фадж был и проворнее, и тупее, чем он думал.
Толли поднялся на ноги. Фадж сиял улыбкой, которая обычно вызвана наркотиками и полной неспособностью предвидеть последствия своих действий.
- Больше никогда не прикасайся ко мне, - сказал Толли.
- Это Марс, детка! - ответил Фадж, переступая с ноги на ногу. - Ты и твой хакнутый мозг не стоят здесь ломаного гроша, чем быстрей ты это поймёшь, тем лучше.
Он изобразил жалкую попытку пнуть Толли, и Толли решил, что с него хватит. Он взмахнул правой рукой, аккуратно и вполсилы, но не учёл, что противник уже двигался в его направлении, и удар оказался чересчур сильным. Фаджа развернуло, и он ударился головой о камень. Очень сильно.
- Вот дерьмо, - сказал Толли, и сигнал адреналиновой тревоги полыхнул в его мозгу. Он проигнорировал его. Он спустился к Фаджу, перевернул его и заметил большую трещину на его шлеме.
Вопль пронзил радиоэфир.
- Заглушить Петерсона, - произнёс Толли. Он опустился на колени и склонился над лежащим человеком, потом накрыл трещину в шлеме ладонью руки в перчатке, чтобы предотвратить утечку воздуха.
- Если ты меня слышишь, Петерсон - я держу тебя, чтобы заделать дыру в твоём скафандре.
То ли парень не расслышал, то ли не поверил ему, но он продолжал биться и извиваться. Толли заехал коленом ему в пах, и этого хватило, чтобы успокоить его, даже через скафандр.
- Капитан? - позвал Толли в микрофон.
- Я слышала. Уже иду.
Он огляделся, ожидая увидеть приближающуюся командиршу, но она была ещё далеко. Толли понадеялся, что у него ещё есть немного времени. Скалы были ненадёжны, и последнее, в чём он нуждался, было ещё одно дурацкое происшествие.
Одной рукой Толли залез в свой карман с аварийной «аптечкой». Ему не приходилось раньше носить скафандры такого типа, но они были все примерно одинаковы. Он достал тюбик с быстрозастывающей замазкой.
Толли снял руку со шлема ровно на момент, чтоб заметить гримасу паники на лице Фаджа. Он выдавил замазку поверх трещины и ещё на всю переднюю часть шлема для надёжности.
- Запечаталось? - спросил он по радио, разблокировав звук от о-человека.
- Ты ублюдок!
- Примем это за согласие, - ответил Толли, снова нажимая на кнопку блокировки. Потом встал на ноги и проверил жизненные показатели. Ещё немного окситоцина, и вот он уже на оптимальном уровне. Он пролистал свой журнал уровня гормонов. Всего лишь небольшой всплеск адреналина. Ничего, что могло бы заинтересовать начальство, которому он отошлёт отчёт. Который они проверят, это уж точно.
- Что здесь, чёрт побери, происходит?
Толли повернулся к капитану, гадая, о чём придётся солгать на этот раз.
Глава 4
Эстер потребовалось пять минут, чтобы разобрать багаж, и двадцать, чтобы прийти в себя. Она даже не особенно злилась на мужика с зелёными наколками. Она злилась на себя. Какого чёрта она воображала, что переезд на другую планету стряхнёт Торговцев с её хвоста?
Ей срочно нужно было с кем-то поговорить. Экран — вдвое больше того, что был на Спутнике-3 — показал лицо Кэт, ничуть не изменившееся.
- Эстер! О боже!
- Я тоже рада тебя видеть, - улыбнулась Эстер.
- Я уж думала, ты про меня забыла.
- С чего это? Всего-то… - она хлопнула себя по лбу.
- Ага, два года. Ты выглядишь неплохо.
- А ты вообще не изменилась.
Кэт засмеялась.
- Погоди, ты ещё не видела это. Экран — развернуть!
Обзор на экране расширился. Ещё бы, иначе он не смог бы вместить огромный беременный живот Кэт.
- Чтооо?! Как это так вышло?
Кэт захохотала.
- А как ты думаешь? Да ладно, я знаю, что вы там на Спутнике-3 редко выходите из дома, но даже у вас должно быть…
- Окей, давай опустим пикантные подробности, - замахала руками Эстер. - Я и не знала, что ты записалась на ребёнка!
- Мы с Дэймоном уже три года живём вместе. Мы не хотели больше ждать. И мы не записывались. Это же Спутник-5, забыла? Всё естественным путём!
Ещё одна привилегия, в которой жителям околоземных спутников было отказано. На Спутнике-3 зародышей отбирали, руководствуясь генетическим разнообразием. Сама идея женщины, вынашивающей плод из своей собственной яйцеклетки, казалась… слегка противоестественной.
- Поздравляю!
- И я тебя! Ты всё-таки сделала это, ты на Марсе!
- Ага. На красном и пыльном. По крайней мере, так он выглядел после посадки. Я сейчас на пару миль под землёй.
- Как дела со стихами?
- Вряд ли предполагалось, что я начну выдавать их сразу, как приеду.
Гигантский живот Кэт затрясся от смеха.
- Да уж. Жду не дождусь почитать их.
- Лучше о ребёнке расскажи, - сказала Эстер, позволяя восторгам Кэт выплеснуться на неё умиротворяющим потоком. Ребёнок, надо же. Ну, если это приносило подруге счастье, что ж…
- Я получила сообщение от Торговцев, - выдавила Эстер через двадцать минут болтовни о ребёнке.
- Что?..
Взгляд на лицо Кэт сказал Эстер, что ей не следовало ничего говорить. Эстер пнула сама себя. Лучше уж было и дальше слушать истории о шейке матки подруги.
- Небольшое напоминание от одного парня, что за мной всё ещё следят.
Кэт скрестила руки.
- Торговцы преследуют тебя на Марсе? С чего бы это? Погоди-ка, ты говорила, что ты всего лишь чуть-чуть пересекалась с ними.
- Ну… Возможно, не совсем чуть-чуть.
- Твою ж мать. - Кэт придвинулась к камере так близко, что Эстер было видно все поры на её носу. - Ты же говорила мне, что перестала заниматься этим контрабандным дерьмом.
- Я и перестала. Но…
- Стоп. Я не хочу слышать это. Торговцы здесь на Спутнике-5 навроде богов, ты же понимаешь это? Я, наверно, не должна была даже говорить с тобой.
- Кэт!
Кэт нервничала.
- Ты много пропустила за эти два года, Эстер. Они взяли связь под свой контроль. Даже Марс теперь кишит «жучками» Торговцев. Следи за собой, хорошо?
- Буду следить. Надеюсь, они скоро оставят меня в покое.
- С чего бы вдруг, если ты должна им денег. Ты же должна?
Больше, чем ты можешь вообразить, подумала Эстер.
- Немного.
- Хорошо. Слушай, Дэймон работает продюсером. Торговцы делают огромные деньги на приключенческих фильмах со всякими технологиями Аугментов для супервиртуальной реальности. Ты же помнишь, что у них на подходе новый сезон о десятой планете. Им сейчас нужны все деньги, какие они смогут добыть.
Эстер потёрла виски. Ей всё ещё нужно было выспаться.
- Зачем им влезать в виртуальную реальность? Они же не хотят ссориться с Аугментами?
- Да кто нафиг знает, что у них в голове. Но ты ведь всегда можешь продать им Сценарий.
Эстер отвела взгляд.
- Отстань, Кэт.
- Ты знаешь, сколько стоит по-настоящему новая история?
- Знаю.
Эстер вынула последнюю книгу из сумки. Она была написана от руки на переработанной бумаге. Сценарий. Написанный в старомодной манере, чтобы ни одна развлекательная мегакорпорация не могла украсть его с её компьютера, как они поступали со многими людьми последнее время.
- Ладно, - сказала Кэт, поглаживая живот. - Не буду развивать тему. Мне пора идти. Иди напиши стишок о гравитации, о солнечных вспышках или ещё какой-нибудь фигне.
- Напишу. Слушай, Кэт, - Эстер потёрла лицо, - Не пропадай, ладно? Я потеряла два года. Не хочу потерять ещё и лучшую подругу.
- Единственную подругу, ты хотела сказать? Не волнуйся, от меня переездом не отделаешься.
Голос Кэт был как будто обычным, но в момент, когда она отключала экран, Эстер увидела что-то в её глазах, что ей совсем не понравилось. Это было очень похоже на страх.
Глава 5
У аварийной бригады Аугментов починка дигателей заняла всего час. Похоже, самый быстрый способ получить помощь - предъявить кого-то, чуть не умершего от недостатка кислорода.
Толли пообедал в тишине и покое. Медики забрали Фаджа, а остальные члены экипажа явно винили в случившемся своего Аугмента-картографа. Они продолжали судачить о нём, но он отключил свой аугментированный слух и наслаждался тишиной.
У него было десять лет тишины перед тем, как его крейсер вернулся на Марс и доставил его на Совет Аугментов. Башня Алседайна была домом Аугментов последние двести лет. К тому моменту он не был там уже тридцать лет, и за это время она ни капли не изменилась. Она всё так же пахла хлоркой и перегревшейся электроникой.
- Когда ждать твой отчёт? - капитан Деруж стояла рядом и выглядела куда менее дружелюбно, чем в прошлый раз.
- Будет сделано до отбоя. Мы ждём сменщика?
- Нет. Мне сказали продолжать работы по графику.
Толли поднял голову и встретился взглядом с капитаном.
- По обычному протоколу делают не так.
- Прямой приказ с Первой базы.
То есть, от правителей Марсианской колонии. От её и его боссов. Но, тем не менее, это было нечто новое. Толли не любил действия вне протокола. Обычно это происходило, когда случались ошибки и погибали люди. Не обязательно именно в таком порядке.
Капитан, казалось, хотела сказать что-то ещё, но в конце концов просто ушла обратно к своей команде. Пульс Толли вернулся к оптимальной частоте. Ему не пришлось объясняться перед капитаном за травмы Петерсона, но он бы сделал это, если бы она попросила. Но всё же он был рад, что объяснения не понадобились. После того самого десятилетия тишины он находил разговоры с о-людьми утомительными. Чёрт, да даже разговоры c такими же Аугментами, как он, не радовали его. Он был рад вернуться к своей карте безжизненных пространств Марса. С камнями было проще, камни никогда не отвечали и никогда не пытались сбить тебя с ног.
Инфопад завибрировал, принимая вызов. Супервизор. Толли за секунду проверил жизненные показатели, все в норме. Он выскочил в коридор. Спешка ухудшала его показатели, но если он не ответит в течение десяти секунд, это отметят в его досье.
Через девять секунд он нажал на кнопку ответа.
- Прошу отчитаться о состоянии.
Аугмент на другом конце линии был женского пола, судя по глазам и надбровным дугам. Остальная часть лица была изменена настолько, что было тяжело признать в ней бывшего человека. Как всегда, Толли пришлось сопротивляться желанию ощупать собственное лицо, он знал, что оно изменено так же сильно. Может быть, когда-нибудь он привыкнет к этому. Возможно, в следующем веке.
- Посылаю запись.
Его собеседница-Аугмент по имени Коппер (имя было на экране) — опустила глаза, потом снова посмотрела на Толли.
- Всплеск адреналина?
Толли кивнул.
- Я отметил это.
Последовала короткая пауза. Толли впрыснул немного успокоительного в мозг дабы ничем не выдать свою встревоженность. Случись такое, к гадалке не ходи - сразу же зашлют обратно в центр настройки.
- С отчётом всё в порядке.
Толли вперил взгляд в комплект шрамов над правым виском женщины. Какой-то искусный врач убрал почти все следы отверстия в черепе, которое просверлили для начала процедуры аугментации. Но Толли всё равно различал их. Рисунок шрамов сказал ему, что эта Аугмент едва успела перевалить за первое столетие. Нарастающее раздражение снова начало угрожать его филигранно созданному спокойствию. Начальство поручило проверять его малолетке!
- Почему картирование готово только на две трети?
Толли захотелось вздохнуть, чего ему не приходилось делать всё своё «тихое» десятилетие.
- Из-за задержки, о которой я писал вначале. Я доделаю недостающее завтра.
Едва заметная гримаса пробежала по лицу женщины. Толли задумался, проверяют ли её так же, как его. Едва не рассмеялся. Ну конечно, проверяют.
- Принимается. Что со вторичной задачей?
- Уже в процессе. - Толли прервал звонок.
- Это ещё что такое?
У Толли перехватило дыхание. Он вбросил ещё упокоительного в синапсы, изобразил на лице идеальную маску спокойствия, а заодно снова включил аугментированный слух.
- Переговоры Аугментов строго конфиденциальны, - сказал Толли, уже не имитируя дружелюбие.
Капитан прищурилась.
- Я не собираюсь тут играть в эти игры «кто здесь главный», гмент. Здесь, на Марсе, ваши уже осознали, что нужно работать вместе с нами, а не против нас. Можешь мне не верить, но у меня действительно нет проблем с Аугментами. По крайней мере, с нормальными.
- Но?..
- Но — я не уверена, что ты из нормальных. Ты из той старой породы, из Аугментов, которые думают, что помазаны богом на царствие над остальными.
- Что, правда? - искусственные гормоны струились между синапсами, пытаясь сохранить его невозмутимость, в то время как все его мысли были о том, чтобы наорать на неё.
- Правда. Я всё знаю о тебе. Сколько тебе на самом деле лет?
Опять этот осточертевший вопрос. О-люди были прямо зациклены на возрасте. Может, потому что их собственная жизнь пролетала во мгновение ока? Сколько нынче ожидаемая продолжительность жизни на некоторых земных спутниках? Сорок? Пятьдесят? Да он в анабиозе больше времени провёл.
- Если вы всё обо мне знаете, нам не о чем говорить. Пустая трата моего и вашего времени.
Настала очередь капитана терять самообладание.
- Я потеряла работника сегодня! Не слишком хорошего, но всё-таки пару рук, которую не могу себе позволить терять. И всё из-за тебя! Поэтому нам очень даже есть о чём говорить. И что насчёт твоей другой проблемы?
- Какой? - спросил Толли, делая вид, что не понимает, о чём речь.
- Я читала твоё досье и знаю откуда ты прилетел. Когда команда узнает это, ваш небольшой дебош с Фаджем покажется милыми объятьями.
Пальцы Толли сжались, потом расслабились.
- Я тоже читал ваше досье, капитан, - сказал он тихо и чётко. - Давайте замнём это, хорошо? Иначе мне может захотеться поговорить о кое-каких ваших недавних махинациях с грузом.
Деруж выглядела, как будто он дал ей пощёчину.
- Хорошо, - сказала она, моргнув. Она отступила на шаг, потом на другой. К моменту, когда Толли уставился в свой инфопад, она уже почти бежала обратно в рубку.
Глава 6
Эстер проснулась за минуту до шести, сердце колотилось от возбуждения. Вчера, когда она только прибыла, усталость помешала ей по-настоящему осознать это, но вот — она здесь, она добралась!
- Я — марсианка! - прокричала она в пространство своей крошечной комнатки, и засмеялась. Она приняла душ, оделась и выскочила за дверь за пятнадцать минут.
Она посмотрела на план станции, скачанный на инфопад. Марсианский жилой комплекс представлял собой гигантский колодец треугольного сечения, пробитый в недрах планеты. Не одно поколение потрудилось, чтобы создать колонию из двух с лишним миллионов людей. Большинство из них обитало на одном из этажей вокруг этого центрального ствола шахты. Возможно, этим объяснялось, почему Эстер поселили на меньшей стороне. И всё же это было в миллион раз лучше мрачных интерьеров Спутника-3, где стены вокруг буквально крошились. Как он вообще держался в небе — никто не знал, но его утилизация была всего лишь вопросом времени. Эстер была рада, что ей не придётся сидеть на кораблях для беженцев, когда он, наконец, развалится.
- О-о, вау!
Эстер резко остановилась. Она завернула за угол и упёрлась прямо в Солнце.
Искусственная звезда была намного больше, чем она себе представляла. Она заполнила поле зрения Эстер, затмив вообще всё. Солнце пульсировало переливами оттенков жёлтого и оранжевого, но перед глазами плясали вспышки красного и даже зеленоватого света.
Оно было внутри стеклянного ящика. Эстер подошла поближе и поняла, что она в самом центре шахты. Если посмотреть вниз, можно различить призрачные очертания нижних этажей. Но в основном она видела просто океан света.
Эстер положила правую руку на стекло. Оно было тёплое и едва заметно вибрировало. Она подняла левую руку и тянула её, пока не нащупала стекло, и закрыла глаза. Да, она сделала это. Она вырвалась.
- Вам дурно, или что?
Эстер отскочила, отняв руки от стекла. Она обернулась и увидела перед собой тень.
- Что за чёрт, кто ты? - завопила она наваждению. Как только она произнесла это, зрение начало возвращаться, и она поняла, что это был всего лишь человек. Она подалась назад, споткнулась и чуть не упала на задницу.
- Окей, сумасшедшая леди, давай-ка уберёмся с яркого света.
К её досаде, мужчина схватил её за руку, словно ребёнка, и потащил прочь от Солнца. Кабы её зрение не было всё ещё разноцветным и искажённым из-за долгого глядения на свет, она бы, возможно, даже воспротивилась.
Мужчина привёл Эстер к скамейке, на которую она плюхнулась со всей грациозностью, которую смогла изыскать (немного).
- Спасибо, - сказала она, моргая и пытаясь избавиться от плавающих пятен в глазах.
- Дай угадаю, ты здесь новенькая?
- Угадал.
Эстер потёрла глаза. Зрение потихоньку возвращалось. Парень оказался высоким, неплохо сложенным…
- Что ты тут делала? Молилась, что ли?
- Молилась?! - она засмеялась. Религия — это для Аугментов или людей, у которых хватает денег на такие вещи. - Нет, не молилась. Думаю, мне просто слегка снесло крышу. Я всегда хотела увидеть марсианское Солнце, с тех самых пор, как увидела в старом кино…
- Финальная сцена «Крёстного отца Марса». Да, это довольно-таки сильно.
- Точно! - улыбка Эстер была искренней. Никогда ей ещё не встречался никто видевший этот старый фильм двадцать четвёртого века. Она снова взглянула на незнакомца. Он был мускулист. Его мышцы были вот прямо мышцы. Не то чтобы Эстер нравились такие, обычно она предпочитала худощавый и более зрелый типаж. Но всё же что-то было в том, как лучи искусственного солнца отражались от рельефных «кубиков», подчёркиваемых футболкой в обтяжку…
- Ты всё ещё тут, сумасшедшая леди? А то ты что-то затихла.
Он был привлекателен, это отрицать невозможно. Но ещё он казался... смутно знакомым.
- Вообще-то «сумасшедшая» - это обидно.
- Только если это неправда.
Он расплылся в идеальной улыбке в тридцать два зуба, и тут её осенило. Она знала его.
- Ты — Мэтт Мэги!
Незнакомец скривился.
- Вообще-то нет.
- Не нет, а да! Мэтт Мэги, космический пират. И Фалькон Даллас, лучший мастер смешанных единоборств умирающей Земли. Ой, и как там называлась эта пансексуальная тварь с одной из лун Сатурна? Как там, Фикс, или Факс…
- Урбан Флакс. Не самыл лучший мой момент, должен сказать. Липучки от костюма здорово мне натирали. И нельзя ли потише?
- Ты снова снимаешься в пиратском фильме? Уже пару лет прошло…
- Сейчас нет.
- Надо же, Мэтт Мэги, не могу поверить!
- Если тебя интересует, моё настоящее имя — Хок.
- Вроде, я читала, что тебя зовут Дерек? Типа, твои родители происходили из Старой Англии, или что-то в этом роде.
- Моё имя по документам теперь — Хок, - сказал мужчина. Его улыбка становилась всё более натянутой. - Как бы там ни было, сумасшедшая леди, я утащил тебя от Солнца не просто потому, что я такой замечательный. Я это сделал, потому что ты симпатичная.
- Что, правда? - Эстер растерялась. Насколько ей казалось, её внешность была самой обычной, несмотря на глаза зеленоватого оттенка, который менялся в зависимости от освещения, что она считала своей изюминкой.
- Правда. Может, ты бы хотела поужинать со мной? Чёрт, честно говоря, я думаю, ужин можно даже и пропустить.
Эстер моргнула. Потом начала смеяться и не могла остановиться. Лицо Хока из уверенного превратилось в рассерженное, но она всё равно не могла сдерживать приступы хохота.
- И что, это работает? - наконец, выговорила она, - То есть, к тебе в постель прыгают просто потому, что ты — парень из кино? И потому что ты сделал комплимент?
- По-честному? Да.
- Ох, - Эстер вытерла глаза, - Боюсь, что ты не в моём вкусе. Но это и к лучшему. К лучшему для тебя.
Хок развернулся и пошёл прочь, Солнце оттеняло его силуэт, как в фильме, где он играл рейнджера на диком западе, противостоявшего армии роботов-насекомых. Глядя ему в спину, Эстер заметила, что волосы на его затылке поредели. Внезапно ей стало стыдно за свои насмешки. Но всё-таки…
- Пропустить ужин! Ишь ты! - и она опустилась на скамейку в новом приступе хохота.
Глава 7
Аугменты славились своей отстранённостью, но Толли был исключением из правила. На самом деле, если бы его начальники знали, насколько сильно он «откатился» к свойствам о-людей, это бы обеспечило ему путёвку обратно в палату с обитыми войлоком стенами, от которой ему недавно едва удалось отболтаться. Он был уверен, что его главная проблема — время. Толли существовал уже очень долго. Дольше, чем ему хотелось бы признавать. Он понял, что время влияло на его мозговую структуру таким способом, который никто, проживший меньше века, не мог даже вообразить. Впрочем, это нормально, ведь некому было спросить Толли об этом. Он пережил их всех.
Одним из того, что он никогда не мог понять, была страсть о-людей к развлечениям. Высшее руководсво Аугментов ухватилось за это мёртвой хваткой. Они стали пионерами — впрочем, нет, это неправильное слово. В отличие от истинных пионеров, их не интересовал риск или что-то новое. Нет, они, скорее, были хранителями, оберегающими художественные традиции. Особенно это касалось того, что Толли почитал за наименее художественное ремесло — кино.
- Эй, гмент, ты загораживаешь экран!
Коренастая инженерша, которую друзья (к коим Толли не относился) называли Сузу, махала ему рукой.
Толли немного отодвинулся вместе со стулом вправо, чтобы не мешать ей смотреть ту белиберду, что там показывали. Отвращению к кино способствовало и то, что во время его «тихих» лет на его инфопаде было всего семь фильмов. Все были робот-вестерны. Все ужасные.
Зато карты — они никогда не разочаровывали. Планетарное наблюдение было его специальностью с тех пор как… пожалуй, с тех пор, как он покинул орбиту Земли, и это было весьма давно даже по его меркам. С его аугментированными способностями это давало ему опыт, который ни одна душа в этой солнечной системе не могла приобрести.
Он порылся в своей мысленной системе хранения информации и нашёл кнопку активации режима Картографии. В реальности это, конечно, была не кнопка, это был определённый набор гормонов, который можно было скомбинировать только с помощью его аугментированных нервных путей. Синапсы вспыхнули. Он отключился от окружающего мира.
На консоли перед глазами Толли ожила карта. Это было не просто 3D, как в кино с виртуальной реальностью, которое так любили о-люди. Это было истинное представление рельефа местности вместе с видами, запахами и какофонией звуков. То, чего не хватало этим жалким человеческим существам. В скафандре Толли не мог слушать Марс. Теперь же, в скромной диспетчерской корабля-разведчика, он наконец-то смог это сделать. Он ненадолго закрыл глаза, чтобы вслушаться в завывания ветра, гуляющего по равнинам Земли Аравии. Он потянулся и ощутил кожей шершавую поверхность марсианских скал.
Само его тело вошло в режим наблюдения, нервные окончания постоянно формировали отчёты из данных, собранных кораблём-наблюдателем. Он отправит это руководству Аугментов с ежевечерним рапортом, а пока всё это самым необыкновенным и восхитительным образом приналежало ему одному.
Единственной помаркой в общей картине был неожиданный пробел в данных разведки, где он обнаружил себя в тёмной бездне, лишённый каких-либо сигналов от органов чувств. Всякий раз в таких случаях он чувствовал острую досаду. Если бы этот дурак Фадж не прервал его работу раньше времени…
Нужно просто успокоиться. Крошечная капля окситоцина поможет с этим. Корабль вернётся в строй на следующий день, пусть даже и без одного рабочего. Завтра они будут инспектировать плато Большой Сырт, который о-люди называли марсианским «тёмным пятном». Это было основной причиной, по которой он согласился на эту работу. Как, впрочем, и то, что отказ от предложений центра настройки отправил бы его на ещё одну аттестацию.
Может быть, взглянуть хоть мельком, подумал он. Сегодняшний облёт территории прошёл всего лишь по границе тёмного пятна, но он мог бы попробовать взглянуть на кое-какие сканы большого радиуса. Это будет только видео и наверняка плохого качества, но всё-таки…
Толли взмахнул рукой перед консолью, и изображение стало размытым. Появился затенённый рельеф. Толли подался вперёд. Он смог различить базальтовую породу, придававшую этой местности такой тёмный цвет. Давно потухшие вулканы дразняще выступили из темноты. А ещё там было - …
Он захлопнул крышку ноутбука и положил ладони на его прохладную поверхность. Настроившись снова на реальный мир, он осознал, что фильм на большом экране подходил к концу. Красавчик-мужчина спас звездолёт, преодолев собственную гордыню и покорив молодую женщину, которая отвергала его в начале. Всё это оскорбляло слух Толли. Но его разум всё ещё переваривал то, что увидел на карте. В складках поверхности Марса пряталось то, что не должно было там находиться.
Глава 8
Когда Эстер вернулась к себе после вылазки к Марсианскому Солнцу, она заметила чьё-то сообщение на инфопаде. Голосовая почта от профессора.
«Хотел бы узнать, планируете ли вы выступить с речью на церемонии вашего вступления в должность. Нам нужно знать, на какое время бронировать съёмочную бригаду. Может, воспользуетесь шансом продемонстрировать то, над чем работаете?»
Зараза. Она быстро настучала ответное письмо.
«Благодарю вас, профессор, но не думаю, что речь понадобится. Уверена, что у всех есть дела поважнее, чем слушать меня. Кроме того, я бы не хотела ничего публиковать прямо сейчас. У меня много стихов в работе, но нет ничего, готового к выпуску».
Эстер нажала на отправку и со стоном упала на кровать. Поэзия. Ну почему её дёрнуло сказать, что она пишет стихи?
Хотя, она написала Сценарий. Довести его до ума заняло чуть ли не десять лет, написание стихов, вероятно, всё же быстрее. Меньше слов, фразы короче. Ещё бы придумать несколько рифм к слову «пыль», глядишь, и справилась бы.
Она улеглась поудобнее и уставилась в металлический потолок. Ржавчины, конечно, меньше, чем на Спутнике-3, но в целом все те же проблемы.
Прозвенел звонок. Потребовалась секунда, чтобы осознать, что звонят в дверь. Эстер подошла к экрану и увидела парня в красном комбинезоне.
- Посылка для вас.
- Оставьте у двери, я заберу.
Парень на экране пожал плечами, бросил небольшую коробочку и удалился.
Наверное, это у меня паранойя, подумала Эстер, но всё же лучше как можно меньше общаться с незнакомыми. Она подождала ещё минуту, потом выскочила, схватила посылку и снова захлопнула за собой дверь.
Что если это бомба? Как в том кино с собачкой-симпатяшкой? Эстер покачала головой. Бомба — всё-таки маловероятно. Она встряхнула посылку. Коробка была слишком лёгкой, как будто пустая. Девушка вздохнула и разорвала упаковку, держа её на вытянутых руках, как будто это имело хоть какое-то значение, если бы она собиралась взорваться.
Внутри была флешка. Чёрный металл с зелёным колпачком. Почему-то это её тревожило. Сеть на Марсе была самой разветвлённой во всей галактике, почему бы отправителю просто не послать ей сообщение? Значит, содержимое было либо секретным, либо опасным, или же то и другое вместе.
Эстер задумчиво покусала губу. Лучше убедиться, чем гадать, верно? Она воткнула флешку в компьютер.
Всего один файл с банальным названием «Файл 1». Эстер открыла его.
Это оказалась карта. Первая мысль была — вот тебе и раз. Все эти изгибы и контуры рельефа ничего не говорили ей. Была ли это карта поверхности? Она подвигала изображение туда-сюда. Это наверняка Марс, но изображение было чёрно-белым, и она ничего на нём не узнавала.
Хотя погодите-ка. Вот этот треугольник — должно быть, колония. Она уставилась в экран. С одной стороны были шахты, которые, по её сведениям, почти не использовались, потому что из них уже добыли всё, что только можно при строительстве колонии. Кроме того, надписи, кажется, были на другом языке. Ни одно из названий ничего для неё не означало.
Эстер села, глубокая складка залегла между её бровями. Ну хорошо, очевидно, что ей послали это не просто так. Но зачем? Она знала о Марсе меньше, чем кто угодно другой на станции.
Это же не имело отношения к стихам, верно? У неё засосало под ложечкой. Может, нужно как-то описать карту стихами? Эстер вгляделась в странные названия. Откуда, чёрт побери, ей брать рифмы к «Тарсис» или к «долине Маринер»? Йейтс точно ничего не писал о них.
Она снова остановила взгляд на треугольнике колонии. Что произойдёт — посмотрим, наконец, правде в глаза — когда люди из Университета поймут, что она никакой не поэт? Первым рейсом обратно на Спутник-3? Или что похуже? Эстер пропускала мимо ушей предупреждения Кэт о взглядах Аугментов на плагиат, но теперь, будучи на Марсе, не могла перестать гадать, накажут ли её. Они не особо славились милосердием.
Но всё же, пока она сама была на этом маленьком треугольнике на чужой планете, она чувствовала себя в миллион раз лучше, чем на Спутнике-3. Её родители оба умерли, не дожив до сорокалетия. Оба от болезни лёгких. Нетрудно догадаться, что это было связано с качеством воздуха на этой ржавой груде металла. Здесь, хоть она и под землёй, но по крайней мере кондиционеры негромко жужжали, а не трещали и не громыхали.
Какое счастье, однако, что она не клаустрофоб. Интересно, на какой мы глубине? Миля, две? Неудивительно, что кланы шахтёров, построивших всё это, носили свои татуировки с гордостью. Им есть чем гордиться, это невероятно. И всё-таки…
И всё-таки это не Земля. Не та планета, на которую она смотрела в иллюминатор всю свою жизнь, которая замёрзла и умерла ещё до её рождения, но всё ещё владела их умами. Они — люди, и Земля навсегда останется их домом. Марс — не более, чем её бледная имитация, и никогда не будет ничем иным.
Эстер потёрла лицо. Она всё ещё приходила в себя после полёта. Анабиоз, конечно, сокращал путешествие, но уж точно не помогал со сдвигом по времени, не говоря уже о психологической травме от потери двух лет жизни.
Она вынула флешку из компьютера и сунула её на полку к книгам. Наверное, лучше просто пока забить на неё, пока не выяснится, что с ней делать.
Девушка легла на кровать, стараясь не смотреть на тонкую чёрную флешку, которая, казалось, глядит на неё с укором, как на идиотку, которая не может понять, зачем всё это. Может, было бы лучше, если бы чёртова хреновина просто взорвалась у неё в руках.
Глава 9
Толли очень хотел, чтобы корабль пролетел над тёмным пятном, но экипаж не горел желанием туда направляться.
- Там жутковато, - ответила на его вопрос Сузу, - Понимаешь, когда у тебя есть хоть какие-то эмоции, это место для тебя жуткое. Никто не любит ходить туда.
- Мы же будем пролетать сверху, - сказал Толли, раздосадованный её нелогичностью.
- Это если мы опять не сломаемся.
Толли не стал отвечать на это. Женщина смотрела на него, как будто обвиняя во вчерашней аварии. Ну, может, они и лишились рабочего из-за него, но уж состояние корабля было целиком на совести о-людей.
- К старту готов? - спросила Капитан, избегая его взгляда.
- Конечно, - Толли был разочарован, что выбить её из колеи оказалось так легко. Он лишь едва намекнул на её грешки — небольшие махинации в делах между Аугментами и Торговцами, ничего такого, что сотня других капитанов не делала бы в каждом рейсе — и она сразу же растеряла всю уверенность в себе. Жаль, конечно, но на этом зацикливаться не стоит. У него хватало своих проблем и без этого.
- На Марсе же не одно тёмное пятно. Это — просто самое большое из них, - объяснил Толли.
- Это называется «деталь альбедо». Тёмные и светлые породы, придающие цвет поверхности. Когда не было нормальных телескопов, люди думали, что это океаны. Это тёмное пятно известно как море Песочных Часов, - раздался голос одного из членов экипажа, обычно наблюдавшего за состоянием корабельных систем.
Толли не особенно замечал этого юношу раньше. Его кожа была темнее, чем у большинства марсиан, это говорило о том, что его предки покидали Землю в числе последних. Его большие тёмные глаза всё время казались испуганными. Кроме того, набор серебристых татуировок указывал, что он — потомок бурильщиков вечной мерзлоты.
- Ты историк?
Парень покраснел. - Не… Гм...
- Можно просто Толли.
- Нет, Толли. Просто люблю читать про старый Марс. В смысле — до заселения людьми.
- Здорово, - Толли тепло улыбнулся, - Я помню, как….
Всплеск адреналина удар сбил его с мысли. Что он хотел сказать? «Помню, как открылись первые шахты на Марсе? Как первопоселенцы вынимали блоки замороженной породы из пыли и извлекали из них минералы, давшие первые богатства империи Аугментов?». Дурацкая идея. Парой фраз проболтаться о столь многом.
- ...помню, как впервые заинтересовался географией, - не совсем убедительно закончил Толли, - Начал с изучения рельефа Марса. Может быть, и ты мог бы стать картографом.
- Разве не все картографы — Аугменты?
Толли подкрутил уровень гормонов ещё раз. Как это он позволил себе так разнервничаться?
- Пока — да. Но мало ли, всякое бывает. Просто продолжай учиться. Знание — само по себе награда.
Он отвернулся и включил свою наблюдательную аппаратуру, пока мальчишка не спровоцировал его на новые ошибки. Проклятье. Придётся выдумывать объяснение его разбалансированным жизненным показателям в вечернем отчёте. Вряд ли начальство поймёт и примет что-то вроде ностальгии как причину.
- Взлёт через пять минут, - сказала капитан, хотя им не нужно было ниоткуда взлетать. Они были пришвартованы к ремонтной станции на орбите планеты. Раздался тихий брякающий звук — это разжались фиксаторы, теперь они были готовы снова начать наблюдательный полёт.
Хоть корабль и был устаревшим, но он был маленьким и быстрым, и довольно скоро они оставили позади место старта. Толли проверил жизненные показатели. Кровяное давление явно поднялось. Он снизил его коктейлем из искусственных депрессантов.
Корабль замедлился и начал съёмку местности. Толли склонился к маленькому окну-иллюминатору. Всё, что он мог видеть — облака пыли от марсианской песчаной бури, но он знал, что там, внизу, его оборудование просветит слои чужеродной атмосферы, раскрывая тайны планеты.
- Двадцать процентов выполнено, - сказала капитан, - Все системы в норме.
Экипаж немного успокоился. Даже двигатели, случись что, не уже не должны доставить им проблем, так как они летели на крейсерской скорости. Краем глаза Толли заметил, что кое-кто из о-людей сели играть на своих инфопадах. Он не отрывал взгляд от окна, но мысленно был уже на поверхности планеты, ища ответы, хотя и не был уверен, на какие именно вопросы.
И тут песчаная туча на краткий миг рассеялась, давая свободу обычному не-аугментированному зрению.
- Это что за хрень? - вскрикнула капитан.
- Это не должно быть здесь, - сказал юный любитель географии. - На тёмном пятне нельзя ничего строить, тем более такое большое. Оно, наверно…
- Километр в диаметре. Как минимум, - голос Толли был таким тихим, что его никто не услышал. Да какая разница, он говорил скорее сам себе. Постройка внизу была намного больше того, что показывали более ранние снимки. Она была почти как половина марсианской колонии по размеру, но более неправильной формы, россыпь кругов и прямоугольников.
- Что это? - спросила капитан. Она пихнула свою консоль, как будто та могла хоть что-то ей ответить, - Почему датчики не засекли это?
- Потому что оно экранировано, - ответил Толли, - Оно испускает какой-то сигнал, блокирующий датчики, если не знаешь точно, куда смотреть. Но мы подлетели так близко, что смогли увидеть просто глазами через окно. Кажется, у человеческих глаз всё-таки есть кое-какое преимущество перед машинами.
- Наверно, мы не должны были это видеть, так ведь?
Толли не ответил капитану. Ты совсем не дура, Деруж, - думал он, - и что ты теперь будешь делать?
Деруж посмотрела ему в глаза.
- И что ты теперь предлагаешь нам делать, Аугмент?
Толли поднялся и вынул из кармана пистолет.
- Я предлагаю вам всем немного поспать.
Глава 10
Эстер оставила флешку в своей квартире. Она не хотела таскать её с собой, пока не выяснит, на кой чёрт она нужна. Флешка была радиоактивной, по крайней мере, в её воображении. Ещё один признак того, что она на Марсе чужая.
Возможно, не стоит беспокоиться об этом слишком сильно. Уже пора было идти на встречу с главой университетского отдела Развлечений. Капля пота скатилась по спине Эстер, пока она бежала по коридору. Нечего и надеяться убедить знатоков, что она поэт. Она наскоро списала несколько строк из своего сборника ирландской поэзии, но чем больше она списывала чужого, тем больше был шанс, что её на этом поймают. Вся надежда на то, что доктор Девэй окажется глупее, чем казалось из разговора с ним.
Когда она подошла к кабинету, она поняла, что Девэй вовсе не дурак и вообще это женщина. Преподавательница придерживалась марсианского обычая не скрывать возраст, её волосы с проседью были собраны в узел. Эстер подумала, что она напоминала королеву из сказок, хотя в задумчивом выражении её лица и не было ничего такого «не от мира сего».
- Я впервые узнала, что у нас есть Поэт-Лауреат, когда вас взяли, - сказала Девэй, пока Эстер устраивалась в кресле поудобнее.
- Разве вы… эээ… не участвовали в процессе отбора? - Эстер предполагала, что Университет выбирал из нескольких кандидатов.
- Нет.
- Ваши стихи были…
Эстер затаила дыхание.
- ...довольно примечательны.
Эстер шумно выдохнула.
- Спасибо, - сказала она.
- Они были как будто из другой эры.
- Эээ…
Доктор Девэй снова испытующе посмотрела на неё, но Эстер выдержала её взгляд, хотя и впилась ногтями в ладони под столом.
- И вы собираетесь написать цикл стихов, пока вы тут?
- Я написала это в резюме, - сказала Эстер, вежливо улыбаясь, - Войти в ритм займёт какое-то время.
- То есть, у вас нет ничего нового для завтрашней церемонии?
- Эммм, нет. Пока нет. На самом деле я не уверена, что церемония вообще необходима.
- К сожалению, от меня это не зависит. Организацией занимается сам Совет Аугментов.
- Аугментов?
- Именно. В конце концов, это они вас выбрали. Вы же знали это?
- О, конечно, - Эстер сумела выдавить ответ, - Знаете, мне только что пришла в голову хорошая идея для стихов. Пойду запишу, пока не забыла.
Глава 11
- Уверен, ваши приказы были однозначны, Аугмент.
- Это так.
- Тогда почему вы не ликвидировали экипаж, как предполагалось?
На этот раз Толли не смог удержать вздох, хотя и сумел скрыть это, слегка отвернувшись. Когда он повернулся обратно, его лицо было собранным, как и всегда.
- Не было необходимости ликвидировать экипаж. Они не имели ни малейшего понятия, что видят. Я решил, что убивать их слишком расточительно. Я обездвижил их с помощью транквилизаторов и доставил на базу для нейро-перепрограммирования.
- Это затратный процесс, - на лице по ту сторону экрана сжались губы.
- Не верю, что Совет Аугментов беспокоят затраты. Они уже вбухали в этот проект массу денег.
- Это не ваши заботы.
- Но и не ваши. Я действовал сообразно внешним обстоятельствам. Экипажу наблюдательного судна сотрут память без вреда для них.
Разве что могут получить какой-нибудь странный заскок, подумал Толли, навроде выпадения из памяти первой любви или имён родителей. Но всё же лучше, чем умереть. Хотя капитан Деруж не выглядела особо благодарной, когда он выстрелил ей в грудь.
- Вы превысили свои полномочия, Аугмент.
- Вы понятия не имеете, каковы мои полномочия, инспектор. Они изрядно шире ваших. Если не верите, загляните в моё досье.
Экран замолчал, пока его собеседница проверяла досье. Толли видел, как глаза женщины расширяются, и почувствовал некоторое самодовольство.
- Я… прошу прощения, Аугмент. Вижу, что вы… на специальной должности, чтобы действовать по собственному усмотрению. Я исправлю отчёт в соответствии с этим.
Толли выключил экран, встал и потянулся. Он застрял на Алседайне, базе марсианского Совета Аугментов. Толли помнил время, когда это был пузырь из оргстекла, торчащий из поверхности планеты. Теперь это было сооружение из двадцати ярусов вглубь и ещё пяти ярусов, о которых, как думали Аугменты, никто не знает.
Через армированное пластиковое окно он увидел, как медицинская развозка увозит его бывших сокомандников. Снова один.
Он улыбнулся. Совсем как в то тихое десятилетие. Как он соскучился по тому времени.
Инфопад завибрировал, и Толли вышел из оцепенения. Пришли результаты разведки. Пора за работу. Он включил режим картографии и нырнул в мир на карте.
Но в этот раз это не было погружением, к каким он привык. Мир вокруг него дёргался и менялся. Технические блокировки, как он и подозревал. Ну, данные есть, просто надо придумать, как их достать. Как только он придумает, Марс выдаст все свои секреты. Тогда-то и возникнет самая сложная часть проблемы — что с ними делать дальше?
Глава 12
- Это была очень плохая идея.
Никогда раньше у Эстер не было панических атак. Это удушье в груди — не она ли это? Она отскочила от очередного развозчика, приземлившегося прямо перед ней.
Алседайн. Совет Аугментов. Самое влиятельное и самое опасное место на Марсе. И по совместительсту — идеальное место для проведения торжественного вступления в должность Поэта-Лауреата.
- Очень, очень плохая идея!
- Вы что-то сказали? - профессор Крейтон смотрел на неё из своего кресла, в котором он задремал незадолго до этого.
- Нет, ничего. Возможно, я просто слегка нервничаю. Я не ожидала всего этого… - Эстер обвела рукой толпу человек двести, собравшуюся на стеклянном балконе с видом на поверхность Марса.
- Если быть совсем честным, я тоже не ожидал. Аугменты хотели заниматься кино, а не литературой. Но тем не менее, немного финансирования Университету совсем не помешает. Уверен, что вы не подведёте нас.
Эстер отвела взгляд от серьёзного пожилого мужчины, чтобы он не заметил слёзы в уголках её глаз. Как это всё настолько вышло из-под контроля? Она взглянула на программу мероприятия, которую сжимала в руке.
«Добро пожаловать на церемонию вступления в должность Первого Марсианского Поэта-Лауреата!
Рады представить вам поэтессу Эстер Дусейни, чьё стихотворение «Второе пришествие Марса» так впечатлило наше жюри.
Вступительное слово — профессор Крейтон из Марсианского Университета.
Закуски включены в стоимость.»
Слава тебе господи, что есть закуски, подумала Эстер, делая очередной большой глоток вина, бокал которого она где-то схватила. От вина уже кружилась голова, но, по крайней мере, оно приглушило её хроническую стеснительность. Одно дело — попасться на мошенничестве и стать посмешищем в приватной обстановке, но что если кто-то уличит её прямо тут, перед всеми этими людьми? Аугментам не придётся сажать её под арест, она сгорит от стыда дотла ещё до того, как они её сцапают.
Эстер огляделась и встретилась взглядом с Кортесом, который весело ей помахал. Она подавила желание показать ему в ответ гораздо менее приличный жест. Пожалуйста, пусть я смогу пройти через это, думала она, чтоб хотя бы не доставить этому типу удовольствия наблюдать её падение.
Странный звук раздался из угла, и Эстер застонала. Электронный струнный квартет. Просто замечательно.
Народу прибывало всё больше, и стоило Эстер подумать, что её всё равно никто не услышит, как наступила тишина. Прибыли Аугменты.
Их было семеро, они были одеты в комбинезоны для не занятых ручным трудом. На этом сходство с обычными гражданами заканчивалось.
Эстер потратила много времени на изучение всего, связанного с Аугментами. Знай врага в лицо, разве не так говорят? Большинство Аугментов не так уж сильно отличалось от людей, в принципе — только эмоциями и реакциями, стёртыми и заменёнными технологиями, о которых большинство людей не имело представления.
Но эти явно не были обычными средними Аугментами. Эта публика не работала на долгих космических перелётах или на терраформировании. Жизнь этих Аугментов проходила в управлении людьми, а не планетами.
Эстер поймала себя на попытке приблизиться к ним. Двое из них были женского пола, четверо — мужского, и ещё один подвергся настолько сильному внешнему изменению, что невозможно было понять, какого оно было пола изначально. Все были коротко стрижены, волосы не достигали ушей и едва скрывали шрамы от отверстий, когда-то просверленных в их черепах. Один из мужчин оглянулся и на мгновение поймал её взгляд. Его глаза были пусты. Ни малейшей искры узнавания, вообще никакой реакции, как в холодных и мёртвых глазах куклы. И это были те люди, из-за которых она оказалась на Марсе.
- Пойдёмте, не стесняйтесь! - профессор, дрожа от волнения, схватил её за руку и повёл к Совету. Эстер позволила увлечь себя, хотя каждый дюйм тела умолял её о бегстве.
- Аугменты, позвольте представить вам Эстер Дусейни!
Андрогинный Аугмент выступил вперёд.
- Благодарю вас, профессор… Крейтон, - его глаза моргнули, пока он рылся в памяти в поисках имени.
- Я… благодарю вас за предоставленную мне возможность. Это много значит для меня…
- Нет нужды благодарить нас. Вы выступите с трибуны через три минуты.
- Отлично. Просто замечательно, - она старалась не пялиться на Аугментов. Эти, должно быть, из очень старых, судя по толстым шрамам на висках.
Разговор с Аугментами прервался, когда один из них заговорил с группой людей в другой части помещения. Эстер почувствовала, что её пульс упал до нормального.
- Кто это был?
- Тот небинарный Аугмент? Его зовут Сибилл. Как по мне, так он какой-то чудной. Не то, что он небинарный, а… скорее…
- То, что он не очень человеческий?
Профессор Крейтон издал на удивление тоненький смешок.
- В точку.
Чудной. Это было подходящее слово. Аугменты вообще были чудные. Но почему? Люди изменяли себя с помощью технологий многие века. Что такого было именно в Аугментах, что отпугивало всех? У Эстер не было времени подумать над ответом. Профессор уже показывал на сцену. Настало время её выступления.
Глава 13
Когда Толли услышал, что Совет Аугментов слишком занят, чтобы уделить ему время, его пульс, артериальное давление и выработка тестостерона подскочили до потолка. Выровнять их заняло долю секунды, но ясно, что в сегодняшнем отчёте будет помарка. Впрочем, пускай в этом его инспекторы разбираются. У Толли были более серьёзные проблемы, как и у Совета, если бы Совет удосужился ответить хоть на один звонок.
Даже его юная контролёрша Коппер игнорировала его. Звонки переадресовывались на автоответчик - «Приёмная Совета закрыта в связи с Мероприятием».
Что за мероприятие? Толли подключился к марсианскому интранету и ввёл в поисковый запрос «Совет Аугментов» и сегодняшнюю дату.
«20:00 по марсианскому времени. Церемония вступления в должность Поэта-Лауреата Марса. Башня. Алседайн».
Ну, хоть добираться недалеко. Башня была в нескольких минутах езды на шаттле. Но что насчёт поэтов? С каких это пор Совет Аугментов стал хоть на грош ценить поэзию?
Толли запрыгнул в шаттл, пытаясь сосредоточиться на увиденном во время полёта над тёмным пятном. Почему-то его мысли упорно возвращались к поэзии. Он всего пару раз солгал инспекторам, когда отчитывался о своём «тихом» десятилетии. О чём он умолчал — так это о старом томике стихов, сохранившем ему рассудок в межпланетной пустоте. Поэзия никогда не пользовалась уважением у Аугментов, сама мысль о марсианском Поэте-Лауреате была бредовой.
Этому нет объяснения, но это меня не касается — значит, это неважно, сказала сама себе аугментированная часть его мозга. И всё же…
До Толли не сразу дошло, что он уже в Башне. Он вышел прямо в толпу о-людей, погружённых в пустую и скучную болтовню. Он сразу же заметил Совет и уже было собрался пойти к ним, но внезапно замер, осознав, с кем они беседуют.
Торговцы. Кажется, небольшая группа. Что Совет затеял, зачем ему встречаться с Торговцами, да ещё и в настолько людном месте?
Он отмерил себе успокоительного гормонного коктейля. Это всё — политика в чистом виде. Лишь одна из проблем запредельно долгой жизни — сложно уследить за всеми политическими интригами солнечной системы. Разве Торговцы не были официальными врагами Аугментов? Или это было ещё в прошлом веке?
Впрочем, неважно. Его сообщение для Совета не могло ждать ни минуты. Толли двинулся сквозь толпу к своим собратьям-Аугментам.
«Внимание, внимание! Разрешите представить вам совершенно необычную персону...»
Наступила тишина, и Толли посмотрел на сцену. Персона собиралась выступать.
* * *
Эстер кашлянула и вздрогнула от шума из динамиков. Сделай это или умри, подумала она. Сделай или умри.
Второе пришествие Марса
Все шире – круг за кругом – ходит сокол,
Не слыша, как его сокольник кличет;
Эстер оглядела аудиторию. Это было большой ошибкой. Почему-то из всего океана лиц её взгляд привлекло лишь одно. Его странность притягивала. Это было лицо Аугмента, и оно улыбалось.
Марс, бывший цельным, рушится на части,
На мир напало сущее безвластье,
Летит кровавый шар, и повсеместно
Пески несовпадения находят;
Читая стихотворение, Эстер не отрывала глаз от странного Аугмента. Он был одет в форму картографа, значит, не был членом Совета. Но больше всего её беспокоило, что он, кажется, трясся.
* * *
Толли не сразу вспомнил, что означает именно эта комбинация гормонов. Показатели кортизола и эпинефрина были низкими, зато дофамин и эндорфины на максимуме. Смех — вот что за слово он никак не мог вспомнить. Эта девчонка с её ужасной переделкой одного из величайших поэтов Старой Земли его насмешила!
Нерасщепим гранит, тогда как пыль
Исполнена зернистости горячей.
- Нерасщепим!! - прохрипел Толли, привлекая настороженные взгляды окружающих его о-людей. Он прикрыл рот ладонью, отчаянно стараясь удержать себя в руках, но безуспешно. Горячая зернистость окончательно добила его.
* * *
О БОЖЕ, ОН ЗНАЕТ! Эстер видела, что этот человек практически повторяет слова за ней. Конечно, не те части, что она… адаптировала. Но когда она произносила оригинальные слова Йейтса, незнакомый Аугмент явно знал их назубок.
Что делать? Она поглядела на толпу и глубоко вздохнула. Профессор ободряюще улыбнулся ей. Ничего не остаётся, кроме как идти до печального конца.
Да, откровенье ждет нас впереди;
Пришествие Второе впереди.
Пришествие Второе! Лишь слова слетели,
Огромный образ из Большого Сырта
Мой потревожил взор; в песках далеких
Корабль из металла и тефлона
С большим пустым безжалостным экраном,
Поводит соплами, а вкруг витают
Тени пустынных зондов Аугментов.
Вновь тьма сошла. Но понял, что две дюжины
Столетий каменного сна нарушил
Кошмар от сотрясенья колыбели,
И что за грубый зверь дождался часа,
И вновь к Земле летит, чтоб там родиться?
Выдавив из себя последнюю строчку, Эстер совершенно выдохлась. Её злой дух из толпы держался за голову, но остальные рассыпались в аплодисментах. Эстер задумалась, что произойдёт, если её стошнит на первые ряды, но всё-таки сумела сойти со сцены.
- Великолепно! - сказал профессор, залпом опрокинув бокал вина, - Вы вложили в эти стихи много эмоций.
- Ага, - Эстер торопилась. Нужно немедленно убираться отсюда. - Мне нужно в дамскую комнату, - бросила она Крейтону на ходу, спеша оказаться подальше от публики и Аугмента, знающего Йейтса наизусть. Интересно, давно ли он уже рассказал своим товарищам в Совете, что она обманщица, и, что хуже, плагиаторша? Возможно, у неё остались считанные минуты, чтобы покинуть Марс. Времени на раздумья не осталось. Ноги несли её прочь от толпы и этой провальной церемонии. Первый марсианский Поэт-Лауреат продержался всего пять минут.
Глава 14
Когда Толли пришёл в себя после первого приступа смеха за столетие, девушка исчезла со сцены. Он вытер глаза, ловя озадаченные взгляды о-людей вокруг.
В чём дело, думал он, вы что, никогда не видели смеющегося Аугмента? Он проверил уровни гормонов, они всё ещё зашкаливали. Замять это перед Супервизором будет невозможно. Но оно того стоило. Как там было про сопла? Он прикусил губу, чтобы не засмеяться снова. Хватит. Так называемая поэтесса — неплохое развлечение, но нужно возвращаться к делам насущным.
Члены Совета Аугментов всё ещё толпились в глубине зала, увлечённые беседой с о-людьми, на которых он обратил внимание вначале. Что им вообще обсуждать? Толли потихоньку приближался к ним, стараясь не выделяться из толпы. Он включил аугментированные слух и зрение и сделал попытку их подслушать.
- Переезд состоялся, - говорил один из Торговцев женщине-Аугменту. Толли однажды встречал её на Спутнике-4. Кажется, её аугментское имя — Джакс? Он помнил её ещё обычным человеком, она тогда проходила подготовку к аугментации. Он как вживую снова увидел, как совсем юная девочка рыдает и зовёт мать перед операцией, после которой ей уже никогда не придётся больше плакать.
Толли нахмурился. Проверил жизненные показатели, все в норме. Почему он теряет время на воспоминания о прошлом, когда нужно сосредоточиться на настоящем, на предстоящей ему встрече?
«Это старость» - сказал ему внутренний голос. «Ты становишься слишком старым». «Ничего подобного» - ответил он сам себе, отмеряя небольшую дозу того, что он называл микстурой счастья — дофамин и серотонин. Аугментам следовало избегать такой комбинации нейростимуляторов, но Толли считал её иногда просто необходимой.
Подкрепившись таким образом, он снова обратил своё внимание на Совет, но те уже расстались с Торговцами и шли к выходу. Он ускорил шаг, чтобы перехватить их.
Аугменты уже почти дошли до ожидающего их шаттла, когда их обострённое чутьё сработало, и они все как один обернулись ему навстречу.
Толли не стал пытаться что-либо прочитать на их лицах и угадать, рассердил ли он их: члены Совета держали свои мысли при себе так же хорошо, как и он.
- Аугмент.
Если бы Толли не получил свою порцию счастливого допинга, он бы содрогнулся, узнав голос. Аугментское имя говорящего было Роухан, а человеческое имя, если оно вообще когда-нибудь было, даже Толли не мог припомнить за давностью лет. Роухан был непогрешим и совершенен, как кристалл. И почти так же гибок. Толли и Роухан терпеть друг друга не могли уже больше столетия. Это было формально запрещено, но Аугменты, конечно же, умели затаивать злобу. Будем честными, у них хватало времени на это.
Другие члены Совета тоже были знакомы Толли, особенно Аугмент Сибилл, главный приспешник Роухана. Когда Толли последний раз был на Марсе, Роухан был на низовой должности. С тех пор, видимо, он успел подчинить Марс себе и заполнил правительство своими сторонниками.
Следи за собой, напомнил себе Толли, в то время как каждая его частичка ощущала себя как перед дракой.
- Совет. У меня срочная новость, касающаяся наблюдений, которые вы мне поручили. Вы могли бы найти подходящее место для обсуждения?
- Нам нужно вернуться в Залы Совета, - беспечно произнёс Роухан. - Вы можете отослать отчёт супервизору, как обычно.
- Неприемлемо, - ответил Толли, с некоторым удовольствием наблюдая тревогу, промелькнувшую на лицах одного или двух Аугментов. Для Аугмента нет ничего хуже нарушения протокола, и Толли делал именно это, отказываясь молча уйти. - Результаты исследования очень важны и, возможно, опасны.
Роухан огляделся. Они были достаточно далеко от толпы, слух нормального о-человека не позволил бы уловить их разговор, но всё же Главный Аугмент жестом указал на уединённую нишу.
- Придержите шаттл, - сказал он остальным.
Толли отошёл вместе с Роуханом, слегка раздражённо заметив, что Сибилл следует за ними.
- Ваши жизненные показатели повышены, Аугмент, - заметил Роухан.
- Я компенсирую это, - сказал Толли, не клюя на приманку, - Нужно обсудить то, что мы нашли во время разведки.
- Вы имеете в виду, когда ваша о-команда увидела кое-что, что мы явным образом запретили вам им показывать?
Когда Аугмент допускал ошибку, новости разлетались быстро.
- Непредвиденные обстоятельства сыграли свою роль, - ответил Толли. Ага, вроде о-людей, смотрящих в окна. - Но это не меняет дела. Я смог получить данные, которые вы искали.
- Подземные уровни?
Толли кивнул.
- По возмущениям в марсианских породах я могу подтвердить, что там ведутся существенные горные разработки. Дюны сильно смещены в радиусе нескольких миль. Постройки на поверхности — просто декорации для ваших дронов. Мираж, скрывающий километры подземных работ.
Роухан проглотил новость, едва кивнув, на лице не отразилось ни малейшей реакции. Неужели Толли и сам когда-то так же контролировал свои эмоции? Точно не после «тихого» десятилетия.
- Это не маленький пункт Торговцев, как вам внушали раньше. Это капитальная структура, может быть, даже глубже, чем вся колония.
- Вы пришлёте это в сегодняшнем отчёте?
- Конечно.
- Только не через сеть. Используйте флешку.
Толли слегка приподнял бровь. Флешку? С чего Роухану захотелось использовать что-то настолько незащищённое? Разве что он не доверяет сети.
- Если это предпочтительный для Совета способ…
- В данном случае — да. И после того, как закончите, вы записаны на удаление памяти сегодня на семь вечера. Вам удалят память с момента вашего прибытия на Марс.
На миг Толли показалось, что его аугментированные чувства отключились и разум опустошился. Потом он опознал в этом чувстве изумление.
- Вы… Мне нужно промывать мозг?
- Мы больше не называем это так, Аугмент. Боюсь, вы отстали от жизни на целый век. Прогресс не стоит на месте. Это абсолютно безболезненно. Никакие другие воспоминания не будут затронуты.
- Я бы предпочёл…
- Это указ Совета. Для безопасности нашей расы.
Толли ощутил, как гнев берёт верх над отчаянными попытками мозга удержать спокойствие.
- Я не какой-нибудь ребёнок из первого века, Роухан. Мне не нужно удалять память, чтобы не выдавать ваших секретов. Чёрт побери, мне позволили сохранить память даже о Венере, что уж говорить о…
- Здесь не Венера. Это Марс.
Холод пробежал по спине Толли.
- И что, если я не явлюсь на процедуру?
- Тогда вы первым же шаттлом отправитесь обратно в центр настройки.
- О, ну конечно, - Толли сжал зубы так сильно, что едва мог говорить. Сволочь, думал он, ты законченная сволочь.
- До скорой встречи, - сказал Роухан. Толли был уверен, что заметил скрытую насмешку на его лице. Глаза Сибилла, наблюдавшего за диалогом, определённо светились самодовольством.
Толли не ответил. Он не доверял сам себе. И это было проблемой, потому что, кажется, больше вообще было некому доверять. Он никогда не был полноценным членом коллектива, если речь шла о других Аугментах, но также и никогда раньше не чувствовал себя их мишенью. Зато теперь уж точно чувствовал.
Промывание мозгов. Несмотря на все его провалы за всю жизнь, он никогда такому не подвергался. Безболезненно? Возможно. Но после — как он может узнать, сколько памяти у него украли? Остановятся ли они на последней неделе? Или смогут хорошенько покопаться в его памяти? Этим он попросту не мог рисковать.
Он проводил Аугментов взглядом в их шаттл. Что за ерунда вообще творится? Ему нужно побыть в покое и подумать. Ему нужно…
Если все Аугменты уехали, почему его супер-слух всё ещё улавливает чьё-то дыхание? Он сделал несколько шагов и медленно развернулся на триста шестьдесят градусов. Неподалёку от ниши, где он разговаривал с Аугментами, была небольшая щель. И из неё торчал кончик чёрной туфли.
Толли просчитал свои действия с аугментированной скоростью вычислений, затем сунул руку внутрь и потянул. Наружу показалась псевдо-поэтесса со сцены с широко раскрытыми от ужаса глазами.
- Я просто…
- Тсс! - Толли затащил её в нишу. Она была в типичной для о-людей панике, её руки обвивали бока.
- Послушайте, нам надо поговорить.
- У меня нет времени. - Он должен избавиться от неё. Совет бы точно не стал раздумывать. Это вам не экипаж корабля. У него не было при себе транквилизатора, и, кроме того, её могли начать искать. Но если он убьёт её прямо сейчас и спрячет тело обратно в ту щель, он будет уже далеко, прежде чем труп начнёт вонять.
- Я видела вас, когда читала стихи. Вы повторяли слова. Вы… вы слышали их раньше.
Толли прищёлкнул языком от раздражения.
- Ну конечно. У. Б. Йейтс, не слишком творческий плагиат. Некоторые из метафор были просто кошмарны.
Девушка выглядела перепуганной насмерть, но вместо того, чтобы бежать, она просто стояла с раскрытым ртом.
- Вы… вы знаете!
Сколько ей удалось услышать? Была ли она шпионом Торговцев? Скорей всего. Если так, она заслужила смерть, и это даже более милосердно, чем выдать её Совету. Или она могла работать на Аугментов, это ещё более весомый повод её убить. Кто же она? Уж точно не поэт. У него нет времени разбираться в этом. Если он не придёт на промывание мозгов сегодня, Роухан будет охотиться за ним.
Разум Толли сосредоточился на решении за долю секунды. Аугментированный мозг включил форсаж. Он просчитал все переменные, потом пожал плечами и стал рыться в сумке с компьютером. Дождался, когда девушка отвернётся, потом… Удар. Он вырубил девчонку.
Глава 15
Эстер очнулась с кляпом во рту и мешком на голове. Она бы забилась в панике, если бы не успела подумать, насколько это всё похоже на десятки сцен из разных фильмов. Храбрая героиня захвачена преступником! Хотя, если вообще искать сходство с кино, самое время лихому молодому герою явиться и спасти её.
Единственным звуком, доносившимся до неё, была сбивчивая дробь капель из-под старого крана.
Можешь являться и спасать, пора уже, подумала она. Потянув руки, Эстер ощутила какие-то пластиковые жгуты, впившиеся в запястья. Да, нечего было и думать о том, чтоб освободиться самостоятельно.
Она задышала чаще, но в результате только втянула мешок в нос. С мешком в носу и кляпом во рту она рисковала задохнуться. На этом её и накрыло паникой. Она перекатилась и упала на пол, пытаясь закричать, но наружу вырвалось лишь жалкое мычание.
Вскоре она обессилела. Лёжа на холодном полу, она чувствовала себя дурой. Пора включить мозг. Постанывая от боли во всём теле, она сумела извернуться и принять полусидячее положение у стены. Так, пожалуй, лучше. Так она чувствовала себя намного менее уязвимой, чем лёжа на спине.
Эстер никогда не боялась темноты, но вынужденная слепота её пугала. Была ли она в одиночестве? Или кто-то был рядом и смотрел на неё?
Аугмент! Он чем-то ударил её. Она вспомнила его холодный расчётливый взгляд, затем темноту и потерю сознания. Мудила. Всего лишь из-за того, что ему не понравились её стихи.
Она хихикнула. Ну хорошо, пожалуй, за этим стоит что-то ещё. Даже самые злобные литературные критики редко опускались до физического насилия. Но это же Аугмент. Кто знает, что у него на уме, если человеческое оттуда давно удалено? Наверное, он сдаст её Совету, подумала Эстер, и неотвратимость этого застыла у неё под ложечкой куском льда.
Дверь открылась и закрылась. Шаги. Эстер сжала все мышцы, несмотря на то, что всё равно осталась совершенно беззащитна. Я не буду лёгкой добычей, сволочь ты эдакая, подумала она.
- Ты проснулась, - произнёс надменный голос возле самого уха. Эстер охватил гнев. Она боднула головой вбок и почувствовала, как врезалась во что-то мягкое.
- Бл..!..
Она вскрикнула что-то, что могло бы быть угрозой, кабы не мешок на её голове. К несчастью, от усилия она перевернулась и упала, и теперь отчаянно пыталась оттолкнуться ногами, чтобы приподняться.
- Замри! - скомандовал голос, но это только заставило её извиваться ещё больше. Может, она сможет шарахнуть его о стенку? Чужая рука обвилась вокруг её шеи, не давая дышать.
- Не делай глупостей. Ты в ловушке. Я сниму мешок, если ты перестанешь нападать. Не трать зря свою и мою энергию.
Эстер едва смогла кивнуть. Кажется, разумнее будет сдаться, хотя бы для того, чтобы ощутить удовольствие от кислорода ещё немного.
Мешок разорвали, и она уставилась в бледные глаза Аугмента.
- Ты же не настолько дура, чтобы заорать, когда я выну кляп, верно?
Эстер снова кивнула, думая — я выкричу себе все лёгкие, но я дождусь подходящего момента для этого, чванливый ты говнюк. Аугмент вытащил кляп и отодвинулся на фут, сидя на пятках.
Эстер не решилась заговорить, и просто уставилась на Аугмента. Нужно найти его слабое место, что-нибудь такое, что она могла бы использовать, чтоб сбежать. Информация, вот что было сейчас самым важным.
Первое, что поразило её, что он был стар. Очень стар. И старался скрыть это. Из своих изысканий она знала, что рисунок шрамов на боковой стороне его лица говорил о том, что он был аугментирован чуть больше ста лет назад. Но эти полосы не были там все сто лет. Они были слишком свежими. Значит, он добавил их недавно.
Аугменты обычно никогда так не делали. В конце концов, аугментируешься всего один раз. А значит, шрамы были маскировкой. Эстер подавила улыбку. Из этого следовал лишь один вывод. Он намеренно располосовал себе лицо позднее, чтобы скрыть новыми шрамами более старые. Эстер едва могла разглядеть очертания некоторых из них, и их рваные края указывали на то, что этот парень был создан очень давно. Ему могло быть двести пятьдесят лет, но он прикидывался на век моложе. Бинго.
- Ты, небось, думаешь: «почему я здесь?» - сказал Аугмент, холодно глядя ей в лицо.
Нет, подумала Эстер, я думаю почему ты здесь.
- Угу, - сказала она.
- Я не задержу тебя надолго. Мне просто нужно знать, почему ты шпионила за мной.
- Шпионила?..
Глаза Аугмента слегка дёрнулись, Эстер поняла, что он впрыскивает какой-то гормон прямо себе в мозг.
- На кого ты работаешь?
- Думаю, формально — на планету Марс. Раз я официальный поэт-лауреат, думаю, это и есть то, чему я подчиняюсь.
- Не будем отвлекаться на твою ужасную поэзию. Ясно, что это всего лишь прикрытие для настоящей причины быть на этой планете. Мне нужно, чтобы ты рассказала мне о ней.
- Я что, правда похожа на шпионку?
Небольшая морщинка залегла возле брови мужчины.
- Я… Всё указывает на то, что ты и есть шпионка.
Эстер улыбнулась. Как мило, Аугмент испытывает нерешительность.
- Как тебя зовут? - спросила она.
- Толли.
- Но все зовут тебя «гмент», так?
Аугмент пожал плечами.
- Это потому, что мы хотим, чтоб ты помнил, что ты — изгой. У тебя больше нет права на имя. У людей есть имена, у Аугментов — нет. Мы расчеловечиваем вас, потому что вы расчеловечиваете нас. Вы обращаетесь с нами, как с пустым местом. Как с комком космической пыли. А потом вы бьёте нас по голове, связываете и оставляете задыхаться! - у Эстер сбилось дыхание. - И я не собираюсь отвечать на твои дурацкие вопросы. Я ничем тебе не обязана! Отпусти меня. Я же для тебя ничто.
Аугмент глазел на неё некоторое время.
- Зачем Аугментам понадобился Поэт-Лауреат?
- Не знаю!
- Почему они выбрали тебя?
- Потому что я украла стихи у Йейтса. Ты же знаешь.
- Должна быть другая причина. Почему ты подала заявку?
Эстер подёргала жгуты на запястьях, но они оставались прочными, как и были.
- Был когда-нибудь на Спутнике-3?
- Несколько десятков лет назад.
- Можешь мне поверить, он стал ещё хуже. Мне нужно было куда-нибудь уехать, почему бы и не на Марс? Я подала заявку на Поэта-Лауреата и получила работу.
- Должно быть что-то ещё.
Эстер застонала.
- Зачем мне врать?
Аугмент потёр бровь ладонью. Уж не вспотел ли он?
- Потому что ты пытаешься проникнуть в Совет Аугментов. Работаешь на Торговцев.
- Что Торговцам надо от Совета Аугментов? - спросила Эстер. Несмотря на её плачевное положение, ей было немного любопытно, что этот тип Толли может рассказать. Хотя она и не шпионила специально, когда пряталась возле ниши, она подслушала часть разговора. Если Торговцы замышляли что-то недоброе на Марсе, Эстер хотела знать об этом, хотя бы для того, чтобы просто держаться от них подальше.
Глаза Толли снова блеснули, волна напряжения прошла по плечам. Для Аугмента у этого парня самоконтроль явно проседал.
- Хватит юлить. Говори мне всё, что знаешь.
- Иначе убьёшь меня?
- Нет. Я не убью тебя, хотя Совет, возможно, предпочёл бы, чтобы убил. Я просто хочу знать то же, что и ты.
- Ты что, серьёзно — хочешь мне сказать, что ты меня похитил просто чтобы поговорить?
- Ну…
- Я же могла умереть!
- Повышенное давление и адреналин, но никаких серьёзных травм.
- Будь добр, заткнись и отпусти меня сейчас же!
- Ты должна рассказать мне всё, что знаешь!
Эстер подняла подбородок и посмотрела Аугменту в глаза.
- Я не шпионка. Я понятия не имею, что Торговцы делают на Марсе. Я ужасный поэт и просто хочу, чтоб ты меня отпустил.
Глава 16
Толли знал, что нужно сделать. Нужно избавиться от девчонки и защитить Совет. Но он испытывал затруднения. Затруднения такого рода запросто могли отправить его в центр настройки. Он всё думал о выражении лица Роухана, и о том, нужно ли ценить жизнь Аугмента, потраченную на развитие исключительно себя любимого, выше, чем жизнь о-девушки. И продолжал выбирать неправильный ответ.
Другая проблема - он уже начал подумывать, что она, возможно, говорит правду. Шпионка наверняка написала бы стихи получше, просто чтоб не вызывать подозрений.
- Ну так что? Отпустишь ты меня или нет?
- Может быть.
Эта якобы поэтесса — как там её зовут, Эстер? - бросила на него взгляд, который, вероятно, считала угрожающим. Он проигнорировал это. Ишь ты, она оказалась гораздо упрямее, чем он ожидал, и ударь она его хоть чуть-чуть сильнее, даже будучи связанной, она бы сломала ему нос. Пожалуй, лучше её не развязывать пока что.
- Я думаю, что ты таки должен отпустить меня. А если захочешь поболтать, в следующий раз лучше позвони или что-нибудь такое. Не нужно доводить меня до полусмерти.
Толли почувствовал, что его губы непроизвольно изгибаются в чём-то вроде улыбки. Он быстро нагнал гормонов в синапсы.
- У меня кое-какие сложности с гормональным балансом. Возможно, это влияет на принимаемые мной решения.
- О чёрт, - не требовалось аугментированного восприятия, чтобы понять, что девушка совершенно вне себя.
- Я надеялся, что ты сможешь дать мне информацию. Рассказать, что Совет хотел скрыть от меня. Ты и правда ничего не знаешь?
- Неа. Я… наверное, просто авантюристка. Я всегда знала, что притворяться поэтом когда-нибудь выйдет мне боком. Но должна заметить, что не ожидала, что за мои грехи меня похитят и свяжут.
Толли ощутил, как адреналин буквально сочится из него. Зачем он допрашивает эту девчонку? Только тратит время зря. Была ли она шпионкой или нет — вряд ли имело значение. Через два часа он всё равно забудет об этом. Приняв решение, он подошёл к ней и разорвал путы.
Она поднялась и быстро отскочила на три фута, потирая запястья. Толли ожидал, что она стремглав кинется за дверь, но вместо этого она стояла и с опаской смотрела на него.
- Можешь идти. Но никому не говори об этом, особенно Совету.
- Отлично. Ты просто так даёшь мне уйти. И не собираешься дать мне по башке при попытке выйти?
- Нет. Ты недостаточно умная для шпионки. Я должен был сразу догадаться.
- Спасибо.
- Да и через пару часов уже не будет никакой разницы.
- Почему?
- Потому что мне сотрут память. Я не буду помнить ни тебя, ни чего-либо ещё за последнюю неделю.
- Аугменты хотят стереть тебе память? Но зачем?
Толли закрыл глаза. Он израсходовал уже весь свой запас аугменто-гормонов, и у него совсем ничего не осталось. Впервые за многие годы ему пришлось вернуться к своей человеческой нервной системе. Не слишком приятный опыт.
- Они боятся, что я выдам их тайны.
- Несмотря на то, что ты Аугмент?
- Ага. Они хотят вычистить мой мозг. Только последнюю неделю, по крайней мере, они так говорят. Одна проблема — а как я узнаю, правда ли это?
- И ты не можешь сбежать? Улететь с Марса?
- Нет. Я должен пройти чистку памяти через два часа. - Толли вдруг понял, что он рассказывает постороннему человеку слишком много. Если она — шпион Торговцев, он станет посмешищем. - Тебе пора идти. Мы на техническом этаже, под этажом, на котором ты читала свои жуткие стишки. Лестница слева.
- И всё? В смысле — ты просто собираешься дать им раскурочить твой мозг?
Улыбка всё-таки появилась на его лице.
- Не привыкать.
Девушка — Эстер (надо всё-таки запомнить её имя, раз уж он излил ей свои тайны) — прикусила губу.
- Я бы не спустила им этого.
- Я же сказал, у меня нет выбора.
- Выбор есть всегда. Просто ты пока его не видишь.
В этот момент, глядя на незнакомку, он увидел его. Увидел выбор.
Глава 17
Эстер нужно было уйти сразу, как только Аугмент по имени Толли освободил её. Но было в нём что-то, что задержало её. Ей не пришлось копаться в себе, чтобы понять, почему. Он напомнил ей об ошибках минувших дней, и, возможно, она искала шанс исправить их. Этот тип стоял и молча смотрел на неё уже почти минуту, и она подумала, уж не впал ли он в нервное истощение, или что там было у Аугментов вместо этого.
- Ты в порядке?.. - спросила она, просто чтобы прервать молчание.
И Толли сделал очень странную вещь. Он улыбнулся. Не полуулыбкой человека, старающегося подавить эмоции, а настоящей сияющей улыбкой невероятного счастливца или буйнопомешанного.
Эстер шагнула к выходу.
- Хочешь поизучать Марс?
Она обернулась.
- Что, прости?..
- Меньше, чем через два часа я забуду всё, что случилось за последнюю неделю. Я мог бы записать что-нибудь, но Аугменты не дураки, они проверят мои файлы. Но я могу рассказать кому-нибудь, что случилось.
Лопатки Эстер дёрнулись.
- Погоди-ка…
- Это самый лучший вариант. Я расскажу тебе всё, что узнал за неделю. Аугменты сотрут мне память. Потом тебе просто нужно будет найти меня и рассказать мне то, что я расскажу тебе. И ничего не потеряется.
- Почему мне?
- Потому что ты уже здесь. Слушай, я не доверял о-людям лет сто. Не потому, что вы слабовольные, хотя иногда, конечно, это так и есть. А потому что ваши жизни слишком коротки. Игра просто никогда не стоила свеч, раз вы всё равно скоро умрёте.
- Вообще-то это было обидно.
- Да? Я забыл. И как раз это и есть проблема. Когда они промоют мне мозг, я забуду, о чём мы с тобой говорили и что случилось за последнюю неделю.
- И они сделают это с таким же, как они сами?
- Разумеется. Я был наивен, думая, что для меня сделают исключение. Сто лет назад они бы ни за что не посмели. Но времена меняются.
- Явно не для тебя.
- Вот тут ты ошибаешься. И ясно, как день, что они меняются вот прямо сейчас.
Эстер вздрогнула.
- Может, просто записать тебя на мой инфопад?
- Нет, ни в коем случае. Думаешь, Аугменты не прослушивают инфопады? Это слишком опасно.
- А это не будет опасно для меня? - у Эстер пересохло во рту. - В смысле — мне, конечно, жаль, что тебе сделают лоботомию и всё такое, но разве Аугменты не придут и за мной?
- Конечно, нет, - ответил Толли, - С чего бы они заподозрили, что я доверюсь кому-то вроде тебя? Мы обманем их нелогичностью о-людей.
- Ты же знаешь, что «о-люди» звучит оскорбительно?
- Помолчи. Я сейчас думаю биологически, и это адски медленно. И как только о-люди справляются?
- Лучше не настраивать против себя тех, кого ты просишь о помощи, Аугмент.
На долю секунды Эстер показалось, что Толли слегка замутило.
- Я… Я прошу помощи. Я давно не делал этого. Я прошу прощения.
Эстер охнула. Аугмент, способный извиниться? Возможно, Толли отличался от других. В нём было что-то особенное. В таком случае… разве она не должна довести дело до конца?
- Убеди меня, - сказала она уже более твёрдым голосом. - Скажи, почему я должна помогать тебе.
- Потому что Марс в опасности. Торговцы строят базу не очень далеко от Колонии. Аугменты позволили им сделать это, но никому не рассказали. Да только Торговцы построили базу примерно в тысячу раз больше, чем предполагалось. И я думаю, что это может означать только одно.
- Что? - прошептала Эстер.
- Скоро на Марсе будет война.
На краткий миг Эстер настигло осознание, каково это — быть Аугментом. Она ощутила поток гормонов, заливающий мозг, волосы, встающие дыбом на загривке, паузу в сердцебиении.
- В солнечной системе уже три поколения не знало войн.
- Возможно, к пятнице узнают.
Несмотря на то, что сама же говорила Толли о возможностях выбора, Эстер обнаружила, что когда дошло до дела, выбор остался только один. Она кивнула сама себе.
- Сколько ещё до промывания?
Толли проверил свой инфопад.
- Восемьдесят пять минут.
Эстер села на пол, скрестив ноги.
- Окей. Давай начнём.
- Хорошо. - Аугмент внезапно замер в нерешительности.
- Ну же?
- Я на самом деле не ожидал, что ты согласишься.
Эстер закатила глаза.
- Тогда иди и найди кого-нибудь другого, ему и рассказывай.
Толли обдумал это, потом покачал головой.
- Мне нужно кому-то довериться. Ты, конечно, плагиаторша и мошенница, но так уж выходит, что только ненадёжному человеку и остаётся доверять.
- Прошу заметить, я сплагиатила лишь малюсенький кусочек.
- Давай начнём, - лицо Толли приобрело новое выражение. Оно выглядело почти затравленным. - Я расскажу тебе всё, что знаю.
Глава 18
Толли не собирался рассказывать Эстер всё. Его аугментированный мозг если от и страдал от перегрузки, то уж точно не от маразма. Необходимо точно вычислить, сколько ей нужно знать, или, вернее, сколько ему будет нужно знать. И это было непросто.
- Это началось, когда я прилетел на Марс, - по крайней мере, это было правдой. - Мне дали новое назначение, когда я вернулся с…
- Вернулся откуда?
- Неважно. Я — картограф. Знаешь, что это такое?
- Что-то связанное с картами местности?
- Да, оттуда и пошёл термин. Картографы на Старой Земле создавали образы ландшафта в двумерной форме. С развитием технологий это поменялось. И уж конечно, как только о-люди вышли в космос, карты понадобились не только на Земле. Появились планетарные картографы и показали образы чужих миров, переводя их особенности в понятные человеческому мозгу формы. А потом пришли Аугменты.
- Первые Аугменты?
- Да. Они расширили возможности человеческого мозга.
- Они изуродовали его.
Толли пожал плечами.
- Как хочешь. Может, и изуродовали. Но всё-таки человеческий мозг — лучший био-процессор, чем любой когда-либо изобретённый. Процесс аугментации — это подключение к этому процессору более чувствительных датчиков. В результате, картограф берёт самые подробные данные, которые разведсудно в состоянии добыть, и использует аугментированный мозг, чтобы создать карту, которая на порядки лучше любого виртуального симулятора.
- Можешь поторопиться немного?
- Я — картограф, лучший из существующих, и поэтому они перевели меня на Марс. Три дня назад я устроился на наблюдательный корабль, собиравший данные с тёмного пятна под названием Большой Сырт. Экипажу сказали, что разведка нужна, чтобы найти подходящее место для шахт. Это неправда. В то утро, когда я прилетел на Марс, я получил сообщение от Совета. Они сказали мне, что они сдали небольшую территорию на Марсе в аренду Торговцам.
- Вот этого я не понимаю, - сказала Эстер. - Я думала, что Аугменты ненавидят Торговцев.
- Не всё так просто. Группировка Торговцев — это реально огромное сборище разных банд о-людей. Аугментам нужно сотрудничать с тем крылом Торговцев, которое контролирует перемещение товаров.
- То есть, с контрабандистами.
- И с легальными тоже. Торговля между всеми человеческими поселениями — это то, что помогает нашему виду расселяться по космосу. Если какая-нибудь часть солнечной системы окажется в изоляции, она умрёт.
Он заболтался. Толли проверил инфопад. Прошло уже двадцать минут, а он почти ничего толком не рассказал. Но как он узнает, сколько на деле Совет сотрёт? Нужно убедиться, что Эстер знает всё, что ему понадобится, когда он очнётся, но надо спешить.
- Окей, то есть — Аугментам нужны Торговцы.
- И наоборот. Все же знают, что Аугменты контролируют киносъёмки, так?
- Так.
- Это получилось случайно. Аугментированному мозгу не очень хорошо даётся творчество. Это как раз то, с чем мы никогда не справлялись. Поэтому мы скупили весь креатив, какой смогли. Совет не хотел никаких слабых звеньев в организации, в частности, из-за этого они много вложили в индустрию развлечений. Народ заперт на этих крошечных спутниках, крутящихся в вечной тьме, нужно же им коротать как-то своё время?
- Я всё это знаю.
- Долбаные гормоны. Хорошо, значит, ты знаешь, как Аугменты стали самыми влиятельными людьми во вселенной. А потом о-люди стали сбиваться в банды, из которых в конечном итоге сформировались Торговцы. И Торговцы стали бороться с Аугментами за власть.
- И тогда началась война?
- Холодная война. В конце концов, в космосе любые ресурсы слишком ценны, чтобы разбазаривать их, взрывая друг друга. Но да, люди погибали. В основном, на спутниках под властью Аугментов, когда Торговцы прекращали поставки еды. Частью мирного соглашения в итоге стало отделение Аугментов от остального человечества.
- Какое отношение это имеет к твоей карте Марса?
- Точно не знаю. Я давно здесь не был. Целые поколения вашего народа сменились. За эти годы многое изменилось. Аугментов больше не устраивает сидеть на Марсе, скрываясь в здании Совета. Они всё больше вмешиваются в дела о-людей. Например, дали Торговцам построить на Марсе базу. Сначала я думал, что это инициатива Аугментов по налаживанию контактов. Но теперь я уже не так уверен в этом.
Толли сглотнул.
- Аугменты попросили меня проделать детальную разведку базы Торговцев. Они сказали, что беспокоятся, что Торговцы не были честны и скрыли, что там происходит. И когда я проделал наблюдения, я понял, что Аугменты не зря беспокоились.
- Это как раз то, что ты им говорил перед тем, как треснул меня по башке.
- Верно, - сказал Толли, не обращая внимания на укоризненный тон девушки. Она уже явно отошла от истории с похищением. - Но они не слушали. И я думаю, что знаю, почему.
- И почему?
- Потому что они уже знали. Я живу на свете дольше, чем… в общем, очень долго. И большую часть времени я провёл рядом с другими Аугментами. Я знаю, когда они лгут. Роухан точно лгал. И мне нужно время, чтобы понять, зачем.
- Окей, - сказала Эстер. - Так что же ты увидел в данных разведки?
- Сложно объяснить человеку с ограниченным мозгом.
- Ах вот оно что.
- Это было обидно?
- Слегка.
- Я имею в виду, описать, как аугментированные чувства работают с данными… Это невозможно. Это как лучшая из виртуальных реальностей, которую ты когда-либо видела, но каждое из твоих чувств в этом участвует, даже те, о которых ты не знала, что они у тебя есть, например, проприоцепция, ноцицепция и эквилиброцепция.
- Время идёт.
- Это как полёт. Ты можешь двигаться по рельефу, как если бы ты был там. Данные настолько подробны, что ты можешь видеть и под землёй. И вот что я нашёл. Наружная часть комплекса Торговцев относительно маленькая. Но они закопались под поверхность Марса. Возможно, двадцать-тридцать этажей вниз.
- И никто об этом не знает?
- Именно. Но так не может быть. Я пока не понимаю, как они смогли всё это вырыть так быстро. Чтобы построить здесь колонию, потребовалось несколько поколений. Не могу поверить, что Аугменты только сейчас узнали, что происходит.
- И ты думаешь, что они уже знали?
- Кое-кто из них должны были знать. Но я отсутствовал слишком долго. Я не понимаю, как то, что происходит, связано с политикой. Но не могу позволить своему народу развязать войну. Тебе нужно будет рассказать мне о разведке. Что она засекла терраформирование, показывающее значительный размер базы Торговцев. Возможно, больший, чем сама колония. И я понятия не имею, что они там делают. Но скажи мне, что, возможно, об этом знает Совет. Скажи мне, чтобы я не доверял Совету. И Торговцам.
- А есть кто-то, кому ты можешь доверять? Помимо поэтессы-мошенницы?
Толли уже собирался ответить отрицательно. Голова раскалывалась от недостатка гормонов. Разве у него не было знакомых на Марсе?
- Был один человек. Женщина, которая когда-то помогла мне. Её звали Персус. Она работала за пределами шахтёрской станции, чтобы Аугменты не могли за ней шпионить.
- Отлично, это уже кое-что. Но слушай, кажется, у нас есть проблема. Когда ты очнёшься, ты же не вспомнишь меня, так ведь?
Толли сразу понял её.
- Так.
- Ну так ты подумаешь, что я просто незнакомая тётка, несущая чепуху. Ты должен сказать мне что-то, что убедит тебя поверить мне. Что-то, что знаешь только ты.
- Я… Я не уверен…
Эстер посмотрела на инфопад.
- У тебя пятнадцать минут на то, чтобы что-то придумать.
Толли молча глядел на неё. Что может заставить его поверить этой девушке? Была одна вещь, которую он старался хранить в тайне ото всех. Просто не хотелось говорить о ней.
- Есть кое-что. Я могу сказать тебе свой возраст.
Эстер сжала губы.
- Даже я вычислила, что твои недавние шрамы — фальшивка, и что ты старше, чем хочешь казаться.
Толли улыбнулся. Неужели его лицо привыкает к этой новой возможности?
- Конечно, фальшивка. Но те, что под ними — тоже фальшивка. Хочешь посмотреть на настоящие?
Не дожидаясь ответа, он повернулся к ней спиной и спустил комбинезон до талии. Эстер ахнула, и он вспомнил собственный ужас, когда впервые увидел линию, идущую от середины шеи до копчика.
- Это… но это не может быть шрам от аугментации. Они вскрывают череп.
- Последнюю пару веков — да. Но когда всё только начиналось, мы входили в мозг через центральную нервную систему прямо по позвоночному столбу.
- Последнюю пару веков… Ты что ли старше двухсот лет?
Он кивнул.
- Другие точно должны знать об этом. Например, другие Аугменты.
- Вряд ли многие. Слухи могли ходить, но… нет.
- Хорошо, тогда скажи мне сколько именно тебе лет.
В конце концов это оказалось не так уж трудно произнести.
- Мне триста шестьдесят восемь лет. Я самый старый Аугмент из ныне живущих и самый старый человек в солнечной системе.
Эстер уставилась на него. Толли посмотрел на инфопад.
- Мне пора идти. Процедура займёт всего час. Найди меня потом.
Глава 19
Через час и одну минуту Эстер попытались выпихнуть из Башни Аугментов.
- Я жду кое-кого, - повторяла она миниатюрной женщине-Аугменту Юян, стоящей перед ней.
- К сожалению, эта территория только для Аугментов и их гостей.
- Я и есть гость! Я — Поэт-Лауреат Марса!
- Что такое Поэт-Лауреат?
Эстер слегка стушевалась.
- Всего несколько часов назад этажом выше была церемония.
Веки женщины дрогнули. Эстер подумала, что она, наверное, не очень давно в рядах Аугментов, раз выдаёт регулирование своих гормонов. Уж точно ни в какое сравнение с многолетним опытом Толли.
Почти четыре сотни лет! Но это же невозможно! Никто не мог жить настолько долго, даже Аугменты. Эстер с удовольствием потратила бы часок на то, чтобы поискать в сети какие-нибудь доказательства утверждению Толли, но он предупредил её, что они мониторят всё на свете. Может, это всё было просто развесистым жульничеством, чтобы заставить её раскрыть свои секреты? Возможно и так, но тогда, раз он уже разоблачил её обман о поэзии, зачем ему тратить и дальше на неё время?
Женщина-Аугмент, проверявшая что-то на инфопаде, подняла взгляд.
- Церемония с Поэтом-Лауреатом была в списке на сегодняшний вечер. Но она закончилась два часа назад. Ваше присутствие здесь больше не требуется, вы можете сесть в шаттл.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги