Первый паладин

Глава 2. Налет.

– Люди говорят, что она с Ирваном в сторону леса побежала. Несносная девчонка! Пускай только вернется – получит розгами по мягкому месту. Сколько раз ей говорилось, не ходить в чащу без взрослых?

– Я поищу. – Была у Виктии привычка пропасть средь бела дня, что изводило матушку и заставляло меня бегать искать её по всей округе. Несмотря на то что, в целом, Сатус было благополучным поселением, опасность в виде диких зверей, нет-нет да забегающих к окраинам, оставалась. А уж в лес детям в одиночку вообще ходить было противопоказано. Но легкомысленный нрав и неугомонность с легкостью рушили осторожность и благоразумие двенадцатилетней девчонки.

Я покрутил в руках свой нож. Добротный. Для себя делал. Односторонняя заточка, лезвие с ладонь длиной. На нем же и пробовал осваивать искусство гравировки. Сложные рисунки мне, конечно, не доступны, но вот простые символы из которых складывается, например, мое имя – вполне. Засунув инструмент за пояс, я отправился в сторону леса, где по слухам в последний раз видели сестру. Окраина зарослей была вполне нормально освещена, так что опасными места не казались.

– Виктия! Виктия! Ты где?! – Уже минут тридцать я бродил по окраине, надеясь, что вглубь леса, у нее с Ирваном хватит мозгов не лезть. И к своему счастью я был прав. Сорванцы отозвались с небольшого пролеска, на котором находился, привлекший их внимание, улей диких пчел, где они и проводили время в метаниях между желанием сладкой наживы, и страхом болезненных укусов агрессинах насекомых.

– А может палкой сбить?

– Я тебя сейчас сам палкой собью, если ты домой не пойдешь. Матушка уже извелась вся. Сколько раз вам двоим, говорилось не ходить в лес самостоятельно?

– Ну мы ведь недалеко совсем. Да и сейчас день, демоны из чащи не полезут – надула губки сестренка, используя свою привычную манеру.

От упоминания демонов меня передернуло, и я поспешил увести детей домой, чувствуя неладное. Необъяснимая тревога терзала душу уже когда я зашел в лес. Я объяснял себе это волнением за сестру, но, даже найдя их парочку, неприятное предчувствие меня не покидало.

– Иратус, а дай нож подержать!

– Ножи детям не игрушки.

– Я уже не ребенок! Я уже даже могу самостоятельно выполнять всю домашнюю работу, как и матушка.

– Ну, так и выполняла бы, а не бегала без дела по лесу.

– Ну, дай! Что тебе жалко? Пожалуйста. – Круглые большие глаза, полные мольбы, действовали на меня безотказно. И эта белокурая шельма этим бессовестно пользовалась.

– Ох, ладно, держи. Но на подходе к деревне – отдашь.

– Спасибочки, ты самый лучший брат! – Получив желаемое Виктия, начала бегать вокруг друга Ирвана изображая воина с возгласами вроде: «Ты падешь мерзкий демон!», или «Изыди, исчадие ада!»

– Ай, дура! Поранишь же! – Роль беззащитного демона парню, видимо, не нравилась, и он пытался спрятаться от нее за деревьями.

– Виктия, действительно, с ножом нельзя так играть. – Я уже пожалел, что поддался своей слабости перед её чарами.

Мои слова все-таки урезонили неугомонную прохвостку и к выходу из леса мы вышли уже без приключений. Но вот в самой деревне, приключения, видимо, только начинались.

– Пожар что ли, какой? – Спросил удивленно Ирван, завидев дым над крышами.

– Похоже, что даже не один. – Наверно, мои дурные предчувствия начали сбываться, и я поторопил нашу компанию на помощь деревенским. Вот только на подходе к поселению стало ясно, что всё намного сложнее. Крики, доносившиеся со стороны домов, не были похожи на те, что бывают при пожаре. Это были крики боли и страха вперемешку с кровожадными возгласами и топотом копыт. Неужто разбойники? Но их в наших краях уже давненько не было. С одной стороны деревню прикрывает Враноглав, а с противоположной – замок князя. Откуда им тут взяться?

– Вы двое, спрячьтесь здесь! А я побегу поищу родителей.

– Мы пойдем с тобой! – Виктия как всегда настаивала на своем.

– Ни в коем случае. Это слишком опасно! – Не став слушать препирания сестры, я помчался в направлении дома, обходя деревню со стороны леса. И то, что я увидел, повергло меня в легкий шок. Вид разбойников был безобразен. На лицах читалось кровожадное безумие, но самое странное, это подозрительные недуги, охватившие тела. У кого-то торчал из головы рог. У другого виднелись звериные когти на руках. Хотя в целом тела оставались человеческими. В кровавом угаре они скакали по улицам деревни и хватали беззащитных жителей, поджигая дома. Тех, кто сопротивлялся, убивали на месте, иных же связывали и взваливали на запасных лошадей. Хватали, по большей части молодых и здоровых, а стариков же убивали потехи ради. Из домов слышалась возня, бой посуды и крики жильцов.

Нужно срочно помочь родителям. Дым заволакивал небо, и вдаль происходящее было уже плохо видно. Но я бежал, прикрываясь стенами домов и уже практически оказавшись у своего, обомлел от страха. Двое уродов, скалясь и поигрывая нехитрым оружием в виде топора и даже одноручного меча, загнали в угол отца, за спиной у которого пряталась заплаканная мать. Отцовское лицо отражало решимость драться до конца. Но в одиночку с кузнечным молотом, против двух вооруженных противников шансов было крайне мало.

Надо ему помочь! Если нападу на одного сзади, смогу отвлечь,с другим уже, возможно у отца будет шанс справиться. Какой-то вменяемой брони на бандитах не было. Легкую стеганку острый нож, при должном усилии, должен пробить, если удар будет колющим. Черт! Все демоны преисподней! Нож остался у сестры! Так, спокойно. Что можно использовать? О, оглобля. Ударю ею по голове того что без шлема. Быстрее. Нужно действовать пока не поздно.

Схватив тяжелую деревяшку, валявшуюся неподалеку. Я подкрался к одному из нападавших сзади и, приложив всю имеющуюся силу и злость ударил его в затылок. Тело разбойника обмякло и медленно осело наземь. Почуяв неладное, его напарник отвлекся, чем сию секунду же воспользовался отец, рванув к разбойнику занося удар молота размашистым ударом в бочину. К сожалению, маневр не возымел желаемый успех, и бандит отскочил аккурат перед летящим в его сторону навершием кузнечного инструмента. Но, каким бы прытким ты не был, когда тебя окружили с двух сторон, спасти тебя могут либо тяжелые доспехи, либо незаурядные навыки фехтования. Стеганка мало походила на вменяемую защиту, особенно против тяжелого дробящего оружия, да и фехтовальщик из этого отребья был никакой. К тому же фехтовать топором, в принципе, затея сомнительная. Удар под колено оглоблей подкосил неудачливого разбойника, и последующие удары молота выбили из него всё желание дальнейших злодеяний.

– Иратус, где Виктия!? Ты нашел её?!

– С ней всё в порядке. Она прячется за деревней, около леса, вместе с Ирваном.

– Хорошо. Слушай меня внимательно. – Речь отца была прерывистая и через тяжелое дыхание. – Помоги матери. Отведи её в кузницу. У дальней стены есть каменная кладка. Окропи её небольшим количеством своей крови. Откроется проход в подвал. Спрячьтесь там вдвоем. А я найду твою сестру. Действуй, живо! – Отец был предельно лаконичен и собран. Задавать же вопросы в духе: «Что вообще за подвал и почему я о нем не знаю?», я не стал, понимая, что время совсем неподходящее.

Я кивнул и побежал к матери. Отец же направился в противоположную сторону, но не тут то было.

– А кто это у нас такой прыткий? И кто это из моих парней дух выбил? А? Разве так встречают гостей в вашей дыре? – Из дыма вышел немолодой одноглазый мужчина. В отличие от большинства нападающих, этот был облачен в добротную кольчугу, а в руке держал саблю. Внешний вид и повадки выдавали в нем если не самого главаря, то, как минимум приближенного к нему члена банды. Но самое примечательное в его внешнем виде было даже не отсутствие глаза, а то, что из пустой глазницы извиваясь, торчало длинное, до подбородка, щупальце. Ничего более мерзкого и пугающего я в своей жизни не видел. Что это? Какая-то болезнь? Паразит? Мутация? Стоп. Откуда я знаю эти слова? Непонятные знания всплывали на границе сознания. Но времени на размышления не было. Видимо, сестра, совершив глупый детский поступок, в виде самостоятельного ухода в лес, тем самым останется единственным членом нашей семьи, оставшимся в живых. Страшно даже представить, что бы с ней сделали эти подонки. И что они сейчас сделают с нами…

Отец медленно пятился назад, держа в руках свое нехитрое оружие. От активных действий его останавливала двойка бойцов маячивших за спиной у главаря.

Сам главарь же, очевидно, наслаждался ситуацией и поглаживая лысую голову продолжил:

– Посмотрите, какие боевые. Похоже, хоть кто-то в этом захолустье сможет поразвлечь меня. Знаешь, что сейчас будет? Мы поставим вас обоих на колени, а я лично возьму твою суку у тебя на глазах, после чего перережу ей глотку. Конечно, нам нужно набрать как можно больше черни в плен, но от такого удовольствия я ни за что не откажусь! – На последних словах щупальце у него на лице начало омерзительно извиваться.

Стоявшие же за его спиной бойцы, ка по команде, ринулись на нас. Шансов против экипированных воинов при мечах со щитами у нас не было и мы с отцом быстро оказались прижатыми к земле с остриями мечей у горла.

– Ну, вот и ладушки. Не надо дергаться, а то поранитесь. Парни у меня нервные, могут и заколоть ненароком. – Подонок склонился надо мной и мне в лицо прилетел до омерзения приторный непонятный запах чего-то тлетворного.

Выпрямившись, атаман подошел к моей дрожащей матери и схватил ее за волосы. Не обращая внимания на крики испуганной женщины, он выволок ее на открытую площадку и бросил на землю, прижав ее горло своим сапогом, а острой саблей свысока начал срезать её одежду, нисколько не боясь этим нанести ей порезы. Напротив, вид крови приводил его в самый настоящий экстаз, а щупальце на его лице лишь яростнее трепетало при каждом стоне беззащитной женщины.

Мы с отцом попытались высвободиться из захвата головорезов, но добились лишь прилетевших ударов по печени. Мне же разбойник еще и оставил порез на лице, идущий прямо от правого глаза, из которого моментально потекла дорожка крови, капая на подножную грязь. А я и не замелил за всем этим, как погожий денек быстро сменился на дождливую погоду. Над деревней нависли черные тучи, закрывая солнце и грозясь сменить легкий дождь на еще более сильную грозу и ливень.

Тем временем главарь банды наслаждался моментом:

– Кричи, тварь! Твои слабаки тебе не помогут! Теперь я решаю твою судьбу. Если ты сможешь в полной мере меня развлечь, я может, и оставлю тебя в живых. Кто знает? Ай! Что за… Вот же мелкая дрянь!

Последующие события повергли меня в еще больший ужас. Лежа в грязи с лезвием у горла, во мне теплилась надежда, что хотя бы сестра находится в безопасности. Что ей не придется терпеть эти унижения. Но сейчас, мои зрачки округлились, от вида Виктии стоящей за спиной у главаря разбойников с моим ножом в руках. Пользуясь суматохой и задымлением, незаметно подкравшись к главарю, она сумела пырнуть того в ногу. Но рана была слишком несерьезной, чтобы свалить бывалого бандита. Его единственный глаз отражал злость и ничего человеческого в нем уже не читалось. Он занес свою саблю над моей испуганной измазанной в грязи сестрой… И мир погас…

***

Дамин фривольно прохаживался средь окружающего хаоса агонии горящей деревни, наслаждаясь эманациями страха и боли. Колдун недавно примкнул к шайке разорителей, оказывая ей поддержку своими колдовскими навыками. В отличии от магов, колдуны мало могли помочь соратникам чем-то кроме порчи, оскверненного огня, роя насекомых и прочих боевых заклинаний скверны. Львиную долю магического арсенала колдунов составляли разрушительные заклинания, призванные убивать и ослаблять живых существ. Колдуны не могли призвать дождь для орошения полей ,не могли изменять свойства материалов для мастеров изготавливающих различные изделия, не могли призывать магический свет для рассеивания ночной тьмы. Единственное что роднило их с магами – периодическое использование рун. Вот только маги могли, опять же, использовать свои руны во благо, тем самым подстёгивая технический прогресс, в то время как колдуны использовали лишь запретные руны скверны, несущие лишь гибель всему светлому и хорошему. Однако, Дамин имел одну личную разработку, позволяющую превратить вчерашнее отребье в настоящие машины для убийств, хоть и цена была довольно высока.

Крестьяне же не представляли из себя сколь-нибудь серьезных противников и его непосредственное участие в окружающем действии не требовалось. Он лишь забавы ради спалил пару мужиков, посчитавших что они смогут справиться со скрюченным стариком, пришедшим с разбойниками. Их обугленные тела еще долго не сможет потушить даже начинающийся дождь, потому как, пламя скверны имело иные свойства, нежели обычный огонь. Оно было голодно и прожорливо, вместе с костями сжигая живую плоть. Обычная вода же с огромным трудом могла погасить его ярость.

Где этот глупый похотливый атаман данной шайки? Пора бы уже закругляться. Еще нужно доставить пленных до места встречи. А, вот же он! Как и ожидалось, уже схватил какую-то бабу и срывает с нее тряпье. Ох, вы только гляньте, девчонка бросилась на защиту матери. Какая отважная. Даже жаль губить такой занятный экземпляр детской наивной глупости. Но что это? Что с этим парнем?! Этого не может быть! Последний раз ЕГО проявления видели несколько сотен лет назад! После чего всех ЕГО носителей вырезали под корень, истребив всех кто нес в себе ЕГО частицу! Нужно срочно ему помешать!

Но всё что успел сделать колдун, это лишь покрыть себя барьером тьмы. Довольно слабая защита против проявления божественного света, но это лучше чем ничего. Она лишь позволила ему добежать до ближайшего колодца и нырнуть в ледяную воду, спасаясь от волны немыслимой силы исходящей во все стороны от лежащего на земле юнца. Его лицо было искажено гневом, глаз же не было и видно. На их месте пылали два ярких пламени белого цвета, а из раны на щеке струился ослепляющий свет, оставивший от ближайших разорителей лишь горсти пепла. Будь они простыми людьми, то может еще и смогли бы пережить надвигающуюся волну. Но они были слишком сильно поражены скверной, а божественный свет такого не прощает.

Извергнув поток чистой силы, парень потерял сознание и обмяк. Тело его окружило всё то же белое пламя, не давая подоспевшим разбойникам поквитаться с беззащитным юнцом. Вытянутый из колодца колдун поспешно организовал отступление шайки со схваченной добычей, напоследок подойдя к причине столь скорого бегства, обращаясь в бессознательному телу:

– Кто же ты такой, малец? – Лицо его отражало крайнюю степень задумчивости и некоторой тревоги. Целесообразно было бы убить парня, но даже неподалеку находиться с источником божественного света было невыносимо, не говоря уже о том, что бы подойти к нему. Стрелы же, не долетая до тела, сгорали в святом огне. – И ведь всё зря. Ты не успел спасти её. А свершенная месть не станет тебе утешением. Я уверен.