Песочные часы вселенной. Возвращение.

- Я не вправе останавливать вас. Я только высказал свое мнение. Простите, если по-стариковски я был многословен. Кстати, вы уже познакомились со своей бабушкой?

- Бабушкой? Еще нет, – растерянно ответил Артур.

- Ах, молодость, молодость. Вы, небось, думали, что ее и в живых нет. А, ведь, она - родная сестра вашей бабушки Ненси. Обязательно навестите ее.

- Вы думаете, она будет рада видеть меня?

- Вы играете в карты?

- Да, - снова растерянно ответил Артур.

- Вот и чудно. За партией преферанса Гертруда вспомнит и расскажет вам много семейных историй. Я, к сожалению, больше ничего не смогу рассказать интересного.

- Тогда, не смею вас больше беспокоить. Рад был знакомству с вами.

- Взаимно, молодой человек, взаимно.

Артур покинул дом нотариуса в некоторой растерянности. Постояв немного под большим деревом, растущим у входа в дом, Артур не спеша пошел домой.

- А, ведь, он просто послал меня к бабушке, - подумал Артур – Ну, что же, к бабушке, так к бабушке, - вслух произнес Артур и уже быстрее зашагал по дорожке.

Двоюродная бабушка Джеймса Блора – Гертруда Клайнс, была высокой и худой женщиной, одетой по старой моде, с красиво уложенными белыми волосами. Она поливала цветы, стоящие на подоконнике, из лейки с длинным носиком, когда ее служанка доложила, что к ней пришел Артур. Гертруда поставила лейку на стол и села в кресло с высокой спинкой. Она подозрительно рассматривала Артура и была недовольна тем, что ей помешали.

- Значит, вы утверждаете, что вы мой внук? Я вас не помню, – строго сказала Гертруда Клайнс.

- Вы не можете меня помнить, поскольку никогда меня не видели, - учтиво пояснил Артур.

- Так вы пришли для того, чтобы я на вас посмотрела?

Артур рассмеялся.

- Что смешного? Как вы говорите, вас зовут?

- Артур Блор, я племянник Джеймса Блора.

- Стало быть, приехали. И надолго в наши края?

- Пока не могу сказать.

- Так это, благодаря вам фабрика Блоров еще работает?

- Надеюсь, что она будет работать еще долгие годы.

- Нет ничего вечного, рано или поздно, всему приходит конец. Кто надоумил вас прийти ко мне?

- Нотариус, мистер Кинстон.

- А… когда-то он ухаживал за мной, лет, этак, пятьдесят с лишним назад. Трудно представить, да? В юности я была очень красива, а он носил пышные усы и старался казаться старше своих лет. И все из-за того, что он маленького роста. Если мужчина смотрит на женщину снизу вверх, ничего хорошего из этого не выйдет. И мы с ним расстались. А, зачем собственно вы ходили к нотариусу?

- Хотел познакомиться, он был другом моего деда.

- Вы уважаете старших? Это редкое качество. А, как поживает вдова вашего дяди?

- Благодарю вас, хорошо.

- Как вы с ней уживаетесь в одном доме?

- Вот уже два дня, как Эмели переехала. Она купила себе небольшой дом.

- Да? Вот, уж, не подумала бы, что Эмели уберется из этого дома. Она, должно быть, и замуж за Джеймса выходила только ради того, чтобы поселиться в таком шикарном доме. Зачем она это сделала?

- Как только Эмели узнала содержание завещания Джеймса, она решила переехать.

- Ерунда. Все дело в вас. Если бы вы не приехали, она до сих пор бы хозяйничала в доме. Правильно сделал Джеймс, что составил такое завещание, правильно.

- Вам она не нравится?

- В жизни, как в шахматах. Каждый должен быть на своем месте. Что позволительно ферзю, то не позволительно пешке. Она не должна была выходить замуж за Джеймса, он ей не пара. Так нет, обрадовалась и побежала.

- Он, должно быть, любил ее.

- Любил? Не смешите меня. Джеймс любил красивых женщин, умных и богатых. У него был хороший вкус. А, Эмели - ни красива, ни умна и ни богата.

- Тогда, зачем он женился на ней?

- Чтобы отомстить другой женщине. Банальная история. Все людские глупости повторяются вновь и вновь. Трудно было бы придумать такую глупость, которой еще не было бы на свете.

- Значит, он любил вовсе не Эмели?

- Нет, конечно.

- А, кто эта женщина, вы знаете?

- Знаю. Вот, кто был бы для Джеймса достойной женой. Люблю женщин с сильным характером и, вообще, необычных натур.

- Кто же эта дама?

- А вам, зачем знать?

- Видите ли, не исключено, что в ближайшем будущем я решу жениться. Вдруг, мне понравится именно эта женщина, мне бы не хотелось оскорбить память дяди.

- А, с чего вы решили, что она свободна?

- Разве нет?

- Действительно. Она оказалась умнее Джеймса, и не стала связывать свою жизнь с кем попало. Она до сих пор не замужем.

- Но вы мне так и не назвали ее имени.

- Назову, но не лезьте вы к ней с визитами, не любит она этого. Ее имя Томатти Джеральд.

- Красивое имя. Вы упомянули шахматы, а нотариус говорил мне, что вы любите играть в карты.

- Уже не играю, бросила. Азартные игры до добра еще никого не доводили. А вы играете в карты?

- Признаюсь, играю.

- Бросайте вы это, пока не поздно. Джеймс тоже был любитель играть в карты.

- Я слышал, он часто играл с доктором Морисом?

- С доктором? Возможно.

- У Джеймса было много друзей?

- Нет, к сожалению. Мне всегда было немного его жаль.

- Почему жаль?

- Как же можно не жалеть ребенка, который вырос без родной матери и отца.

- Да, я слышал об этом. Ваша сестра рано умерла.

- Бедная Ненси, как она хотела ребенка и так и не увидела, как он вырос.

- Ваша сестра совершила благородный поступок.

- Какой именно?

- Нотариус сообщил мне, что Джеймс был для нее приемным сыном.

- Что?! Это нотариус сказал вам? – возмущенно воскликнула она.

- Да?

- Он, что, уже выжил из ума? – спросила она прищурясь.

- Так ему сказал Генрих Блор.

- Чушь. Это неправда. Зачем Генрих сказал неправду? Они все умерли, а я жива, и память у меня прекрасная. Я хорошо помню, что было час назад и что было пятьдесят лет назад. Помню все и всех. Ненси была младше меня на пять лет. Мы с ней совершенно разные. Она была похожа на нашу мать, а я на отца. Ненси была очень доброй, тихой, скромной, мечтательной девушкой. Она проводила все свободное время в саду за книгой. Все читала и мечтала. И, вдруг, в ее жизнь ворвался Генрих Блор. Я сразу поняла, что он погубит ее. Он просто покорил ее своим темпераментом, властностью и решительностью. Когда он приходил к нам, я видела, что Ненси побаивается его, и с радостью бы от него убежала, но каждый раз она тихо сидела, слушала его рассказы, а потом покорно шла с ним гулять. Мне это все не нравилось, и я ей об этом говорила. Но Ненси не слушала меня и считала, что я ей завидую. Да, уж, было чему завидовать. Потом была пышная и торжественная свадьба, ну, а потом медленно потекли серые, семейные будни. Очень скоро Ненси призналась мне в том, что она несчастна. Многие считали их идеальной парой, но это только благодаря ее ангельскому характеру. Самым большим несчастьем для нее было то, что у них с Генрихом не было детей. Но самого Генриха это мало беспокоило. Ей было уже около сорока лет, когда Бог, наконец, послал ей ребенка. Казалось, нет на свете женщины более счастливой.

- Нотариус сказал, что Джеймс родился не здесь, Ненси Блор уехала с мужем беременной, а вернулась уже с ребенком.

- Да, именно так это и было. В этом нотариус прав.

- Отчего же Ненси решила ехать с мужем, будучи в положении? Разве они часто ездили вместе?

- Что вы, Генрих никогда не брал Ненси с собой. Но то, что они поехали тогда вместе, очень удивило меня. Я помню, как Ненси пришла ко мне вся в слезах. Это было раннее утро. Я спросила ее, зачем она встала и пришла ко мне в такую рань, почему плачет. А она мне отвечает: «Ах, Гертруда, я не спала всю ночь, не могла дождаться утра, чтобы прийти к тебе». Знаете, Ненси всегда была очень чувствительной особой и часто плакала, но она, почему-то не шла к нашей матери или к отцу, нет, она все рассказывала мне.

Гертруда замолчала и задумчиво смотрела на Артура, ему же казалось, что мысленно Гертруда не с ним, а далеко в прошлом.

- Так, отчего же она плакала? - спросил Артур.

- Она плакала от того, что ее муж, Генрих Блор – чудовище. Он настаивал на том, чтобы она ехала с ним в деловую поездку, - сразу ответила Гертруда, чему Артур удивился, поскольку думал, что ему придется повторить свой вопрос не один раз, для того, чтобы вывести свою бабушку из состояния задумчивости.

- Странно, - сказал Артур.

- Странно? – вскричала Гертруда. – Это не странно, мой дорогой. Ненси плохо переносила беременность, ей было почти сорок лет, если вам это о чем-то говорит.

- Я понимаю, беременность в таком возрасте… - начал, было, Артур.

- Вот именно, - перебила его бабушка, - одно время Ненси боялась, что не сможет выносить этого ребенка, и, вдруг, ее муж стал настаивать на том, чтобы она ехала вместе с ним. С чего это, вдруг?

- Да, действительно.

- А я так вам скажу, требовать этого – было преступлением по отношению и к своей жене, и к своему ребенку, - громко произнесла бабушка и стукнула кулаком по столу. – Я ей прямо сказала: пошли своего мужа к черту. Но это была Ненси. Она не могла противиться его воле. Та еще была овца. Я бы на ее месте не стала бы терпеть его характер и бредовые идеи. Но я бы никогда и не оказалась на месте Ненси. Таким мужчинам нужны слабые женщины, таких как я, они боятся. Где ему было бы справиться со мной, - грозно сказала бабушка и снова стукнула кулаком по столу.

- И, что же было дальше? – спросил Артур.

- А дальше я пошла к Генриху и сказала ему все, что я о нем тогда думала. Но это не произвело на него должного впечатления.

- И, что же было потом?

- Потом, они уехали, а через полтора месяца Ненси вернулась с сыном на руках.

- Но, если бы с ребенком случилось какое-нибудь несчастье, она рассказала бы вам об этом? – спросил Артур.

- Безусловно. Я ожидала увидеть Ненси усталой и подавленной, а вместо этого увидела ее радостной и посвежевшей. И, знаете еще что, с тех самых пор Ненси, как будто подменили, она стала более решительной и сильной духом. Я считаю, что материнство стало причиной такой перемены. Ей бы раньше перемениться. Я замечала, что Генрих стал более внимателен к ней и любезен, больше времени стал проводить дома. Я была очень рада за Ненси. Жаль, что моя радость длилась не долго.

- Ненси вскоре умерла?

- Да.

- А, что же было дальше?

- Ничего не было.

- А потом отец отдал Джеймса своей сестре и сказал нотариусу, что это вовсе не его ребенок. А, почему Генрих не отдал мальчика вам? – спросил Артур.

- Мне? – удивленно спросила Гертруда.

- Ну, да. Зачем он отдал его своей сестре? Разве не естественным было бы попросить о помощи вас, родную тетю.

- Генрих не просил меня о помощи. Я даже не знала о том, что он собирается отдать мальчика. После смерти Ненси я часто приходила к ним, приносила мальчику сладости, он очень любил сладкое, мы с ним играли… а потом…. Потом я как-то пришла к ним, меня встретил Генрих, он казался очень строгим и, я даже сказала бы, рассерженным. Он сказал мне, что увез Джеймса в гости к своей сестре. И добавил, что мой вид расстраивает его, поскольку напоминает о его покойной жене. Одним словом, он дал мне понять, что не хочет меня видеть. Как вам это нравится? Я спросила Генриха: когда же вернется Джеймс? А он ответил мне очень странно.

- Как именно? – спросил Артур.

- Он сказал: «там видно будет». Что он имел в виду, я так и не поняла. Шло время, а мальчик все не возвращался. Я очень обеспокоилась и пошла к Генриху. Он встретил меня очень любезно и даже радостно. Он весь просто светился от счастья.

- Его так обрадовал ваш визит?

- Нет, это вряд ли. Я сразу же спросила о Джеймсе. Генрих, улыбаясь, сказал мне, что мальчик пока побудет с его сестрой, потому что ему не хочется возвращаться домой.

- Отец увез сына подальше отсюда и держал его вдали от себя столько, сколько мог. А потом он умер, и сын вернулся домой. Вернулся для того, чтобы умереть, причем, весьма загадочным образом.

- Что вы этим хотите мне сказать? – встревожено спросила Гертруда.

- Ничего. Это я сказал, скорее, самому себе, - задумчиво ответил Артур.

Артур не спеша гулял по саду и вышел к большой круглой клумбе. Почти в центре клумбы сидела Джейн. Увидев прислугу, Артур удивился и рассмеялся.

- Джейн, что это вы там делаете? – спросил Артур.

Джейн испуганно вскрикнула и что-то уронила.

- Ой, мистер Блор, извините, я не ожидала вас увидеть.

После этих слов Джейн стала что-то искать у себя под ногами, наклонилась еще ниже, и ее практически не было видно среди цветов. Эта картина напомнила Артуру рассказ Сюзанны о том, как она собирала шиповник, и ее не было видно с дороги.

- Джейн, идите сюда. Зачем вы туда залезли?

Джейн послушно стала выбираться из клумбы, осторожно переступая через цветы.

- Я, сэр, убирала клумбу.

- Вы очень смешно там выглядите.

- Да, я знаю, господа не любят, когда при них убирают.

Артур снова рассмеялся.

- Кстати, о господах. Перед своим отъездом Эмели настаивала на том, чтобы я вас уволил, на том основании, что вы нарушаете покой этого дома, пугая других служанок страшными рассказами.

- Ой, мистер Блор, мне, все-таки, нужно было бы уйти. Вот и хозяйка не хотела, чтобы я здесь оставалась.

- Да, но хозяйка ваша уже уехала, более того, она вам теперь вовсе не хозяйка, а хозяин очень хотел бы послушать ваши страшные рассказки.

- О чем же мне рассказывать?

- Ну, о привидениях мы с вами уже говорили. Теперь расскажите мне что-нибудь другое, но не менее страшное и интересное.

- Вы шутите, сэр?

- Нет, нисколько. Да и время для этого самое подходящее. Смотрите, - Артур указал рукой на небо – солнце уже садится, вечереет, темнеет, самое время слушать страшные истории.

- Простите меня, сэр, но я не знаю, о чем вы хотите услышать.

- Ну, если только запинка за этим… расскажите мне, что вы знаете о заколдованных домах.

- О, Господи, - тихо вскрикнула Джейн, - мистер Артур, позвольте мне уйти, дайте мне расчет, - сказала Джейн плачущим голосом.

- Ну, вот. Что, опять пойдем по кругу?

- По кругу? А, зачем? Вы хотите обойти вокруг клумбы? Она на самом деле не круглая, а, вытянутая, наш садовник говорит, что у нее форма не круга, а… э… эллипса, да, именно так, форма эллипса, - и Джейн провела пальцем в воздухе. – Когда клумба имеет такую форму, то….

- Джейн, - строго перебил прислугу Артур, - вы простая девушка, но не нужно изображать из себя дурочку. Вы не так глупы, как хотите казаться.

- Простите, сэр – спокойно сказала Джейн, и ее глазах мелькнуло нечто жесткое и злое, мелькнуло и исчезло. Джейн опустила глаза и замолчала.

- Так что, Джейн, вы мне расскажете все что знаете, или вам будет легче все рассказать комиссару полиции? – строго спросил Артур.

Джейн быстро подняла голову, ее глаза удивленно распахнулись и тут же словно погасли, как гаснет, последний раз вспыхнув, уголек в камине.

- Полиция не поверит моим рассказам, мистер Артур, - спокойно ответила Джейн.

- Ничего, полиции часто приходится слушать неправдоподобные истории, так, что ваш рассказ будет рассмотрен, как желание помочь следствию.

- Следствию? Какому следствию? – недоуменно спросила Джейн.

- Следствию по делу убийства вашего прежнего хозяина, сэра Джеймса Блора.

Джейн, вдруг, рассмеялась. Ее смех, нервно прерываясь, перешел в рыдания, она опустилась на колени, закрыла лицо руками и продолжала горько плакать, слезы катились между ее пальцами.

- Встаньте, Джейн, встаньте. Успокойтесь, в конце концов, - Артур пытался говорить твердо и строго, но голос плохо его слушался.

Девушка продолжала плакать. Казалось, она совсем не слышала слов Артура. Она плакала искренне, открыто, словно, совсем не стеснялась и не боялась того, что кто-нибудь может ее увидеть или услышать. Постепенно ее рыдания затихали. Она, продолжая всхлипывать и вздыхать, вытерла глаза, устало опустила руки на колени и посмотрела на Артура. Она смотрела на него снизу вверх, но уверенно и спокойно. Последний раз вздохнув, Джейн поднялась с колен, отряхнула юбку и, глядя в лицо Артуру, сказала:

- Что вы хотите знать?

- Может быть, мы сядем? – тревожно спросил Артур.

- Ничего, я могу постоять, - гордо вскинув голову, ответила Джейн.

- Да, конечно, но, все-таки, давайте сядем, - и он прошел к скамье под вишневым деревом. – Ну, же, Джейн, идите сюда.

Нехотя и медленно Джен подошла и села рядом с Артуром.

- Отчего вы заплакали? – участливо спросил Артур.

- Это не имеет отношения ни к вам, ни к вашей семье, ни к следствию.

- Откровенно говоря, Джейн, я просто растерян, я никак не ожидал, что мои слова вызовут у вас такую бурную реакцию. Вы испугались полиции? Не нужно бояться. Вы, ведь, ни в чем не виноваты.

Джейн вздохнула.

- Или виноваты? – спросил Артур.

- Да, я виновата.

- В чем же?

- В том, что молода, глупа и доверчива.

- Вы считаете, что, если бы вы были стары, умны и осторожны, как наша экономка, то с вами не случилось бы того, о чем вы сейчас жалеете? Так?

Джейн улыбнулась.

- Да, именно так я и считаю. С нашей экономкой такое, вряд ли бы случилось.

- Кстати, Джейн, а сколько вам лет?

- Тридцать два, сэр.

- Что вы говорите? Вы выглядите гораздо моложе.

- Вы хотели сказать, что я уже не так молода?

- Я думаю, что для того, чтобы наделать глупостей, у вас было много времени. Сколько же лет вы работаете в этом доме?

- С двадцати лет.

- Двенадцать лет? – удивленно спросил Артур. – А вы не думали о том, чтобы выйти замуж?

- У меня был любимый человек, но мы расстались. Не судьба нам быть вместе.

- Что же, это бывает. И с тех пор вы одна. Незавидная доля для молодой женщины.

Джейн снова гордо вскинула голову и закусила нижнюю губу, словно борясь с теми эмоциями, которые были готовы вырваться наружу.

- Вы знаете, я хотел у вас спросить о Джеймсе Блоре. Как я понимаю, он доверял вам, возможно, хорошо к вам относился.

- Джеймс Блор был моим любовником, - с вызовом произнесла Джейн.

- Что? Любовником?

- Да, любовником. И он мне доверял.

- Джейн, вы меня просто огорошили. Как же это так?

- Что, как же это так? Вы не знаете, как молодые люди становятся любовниками?

- Не дерзите, Джейн. Это долго продолжалось?

- Это было всегда, когда Джеймс был в этом доме.

- И после своей свадьбы?

- Он не любил Эмели и женился на ней только по каким-то своим, только ему известным соображениям. То, что это было сделано не по любви, а по расчету – абсолютно точно. И завещание такое он написал специально, для того, чтобы в случае чего, его женушка ничего не получила.

- Как все странно. И, в чем же был его расчет?

- Я не знаю. А те мысли, которые приходили мне в голову, по-моему, не могут быть истинным ответом.

Артур удивленно посмотрел на Джейн.

- Вы говорите, Джейн, как вполне образованная девушка, а не как простая работница по дому.

- Вам я сказала правду, так зачем я буду с вами изображать простолюдинку?

- Что это значит?

- Я училась, сэр Артур, много читала. Я была помощницей Генриха Блора, писала ему письма, переписывала его деловые бумаги, которые он брал для работы домой. А после одного случая Генрих Блор приказал мне вытирать пыль и мыть полы. Так я сменила перо и чернила на тряпку и веник.

- Джейн, чем больше я с вами говорю, тем больше у меня возникает вопросов. Почему вы выполняли у Генриха Блора такие обязанности, ведь вы не были его секретарем?

- Нет, секретарем я не была. Я была то, что называют «бедная родственница».

- Как? Вы родственница Генриха Блора?

- Я очень-очень дальняя родственница жены Генриха Блора, Ненси. Генрих Блор не хотел брать меня в свой дом, и лишь в память о жене он решил пожалеть меня и дал мне работу.

- Теперь понятно, а, что за случай помешал вашей карьере писаря?

- Генрих Блор очень рассердился на меня за то, что я любила его сына. Я была влюблена в Джеймса. Я и сейчас его люблю.

- И это не понравилось его отцу?

- Да, Генрих Блор был просто взбешен, когда понял это. Он кричал, что не верит в искренность моих чувств, что я рассчитываю выйти замуж за Джеймса и занять незаслуженное положение в обществе. Он считал, что бедная женщина должна жить так, как может, а не рассчитывать на чужое богатство. Джеймс пытался заступиться за меня, но его отец был непреклонен, более того, заступничество Джеймса его еще больше злило.

- Понятно. Должно быть, все в доме знали о ваших чувствах и взаимоотношениях с Джеймсом?

- Да, об этом знали все. Но я очень благодарна этим простым людям, работающим в доме, за то, что они повели себя более благородно, чем их господа. Никто из слуг, и даже сам Патрик, не шептались у меня за спиной, не осуждали и не стали относиться ко мне хуже, когда я в одночасье встала рядом с ними и превратилась в прислугу.

- Это, действительно, удивительно и благородно. Скажите, когда приезжал Джеймс, отец радовался приезду сына?

- Трудно сказать. Мне казалось, что Генрих Блор радовался тому, что сын был рядом с ним. И, в то же время, он никуда его с собой не брал. И, пока Джеймс был дома, никого не приглашал. Создавалось такое впечатление, что Генрих Блор прятал Джеймса от посторонних глаз.

- Очень странно. Он как-нибудь объяснял это сыну?

- Я не знаю. Но сам Джеймс не переживал по этому поводу. В последние его приезды еще до смерти отца он много гулял по лесу и по окраинам города. Эта часть города очень интересна, там много старых домов, замков, очень живописное место.

- Старых домов? Разве Джеймса интересовали старые дома?

- Да, это было его слабостью. Он изучал архитектуру, и ему было интересно зарисовывать старые дома. Он только очень переживал, что многие из интересующих его домов были разрушены.

- А в этих разрушенных домах, естественно, никто не жил.

- Не всегда. В некоторых таких старинных домах живут и сейчас. У обедневших хозяев нет денег для того, чтобы восстановить весь дом, а дома там просто огромные, и они живут в маленьких пристройках. В таких пристройках прежде жили их слуги.

- Представляю, каково жить в такой пристройке и смотреть на свой разрушающийся дом.

- Да, это должно быть неприятно. Кстати, жена Джеймса, Эмели, как раз жила в такой пристройке. Я думаю, что во время одной из своих прогулок Джеймс и познакомился с ней. Она, ведь, практически не бывала в обществе, стеснялась своей бедности.

- А, о каких заколдованных домах вы рассказывали прислуге, Джейн?

- Глупо, конечно, не нужно было мне этого говорить. Мы с двумя горничными мыли окна в библиотеке и просто болтали ни о чем. Потом речь зашла о сэре Оливере, он работал у Джеймса Блора архивариусом. И я сказала, что сэр Оливер считал некоторые дома нашего города заколдованными. Во время нашего разговора миссис Эмели, оказывается, стояла под дверью, дверь была приоткрыта, и она все слышала, потом она ворвалась в комнату и сказала, что я бессовестная лгунья и сумасшедшая. Вот, собственно, и все.

- И все? А, что же было дальше?

- Дальше, она выбежала из библиотеки, а младшая из горничных рассмеялась.

- Это было так смешно?

- Нет, это совсем не смешно, тем более, что после этого миссис Эмели решила меня уволить. И, если бы не вы, мне пришлось бы очень трудно.

- Однако, это странно. Вы говорили о домах вообще или о каком-то «заколдованном» доме в частности?

- Нет-нет, ни о каком конкретном доме я не говорила. Одна из горничных еще спросила, а не считал ли сэр Оливер и наш дом заколдованным? Я сказала, что не знаю.

- Очень странно. Вы хорошо помните этого сэра Оливера?

- Да, конечно. После смерти Генриха Блора приехал Джеймс, и, где-то, через месяц, он пригласил к себе сэра Оливера. Он очень быстро приехал и занимался семейным архивом, они вместе много гуляли, и сэр Оливер, как историк, делал для себя заметки об истории нашего города.

- Интересное содружество, Джеймс Блор интересовался архитектурой города, а сэр Оливер – историей города. Затем они оба погибли.

- Да, сэр Оливер погиб в доме Эмели.

- А, разве миссис Эмели не знала о том, что сэр Оливер интересуется ее домом?

- А, как же? Конечно, знала.

- Отчего же она не предупредила сэра Оливера о том, что лестница, если я не ошибаюсь, была разрушена.

- Может быть, она и предупреждала, но сэр Оливер был несколько рассеян. Он мыслями всегда был где-то далеко, словно все время о чем-то думал. Возможно, он забыл об этом предупреждении или перепутал лестницы.

- Кто же его нашел?

- Его нашел Джеймс. Когда сэр Оливер не пришел к ужину, все немного забеспокоились, но, когда он не появился и к завтраку, мы стали его искать. И Джеймс, зная, куда собирался идти сэр Оливер, пошел к дому и нашел в одной из комнат его куртку. Это означало, что сэр Оливер не выходил из дома, и Джеймс стал обыскивать дом. Бедняга Оливер разбился о камни, упав с высоты трех этажей.

- Да, это очень печально. И, как вы думаете, почему сэр Оливер называл дома «заколдованными»? Может быть, они напоминали ему сказочные замки?

- Некоторые дома, действительно, похожи на сказочные замки. Вы обязательно должны их увидеть сами, вам очень понравится. Но, как я понимаю, вовсе не внешний вид домов вызвал у сэра Оливера такое сравнение. А вот, что он имел в виду – этого я не знаю.

- Ну, что же, я обязательно посмотрю на древнюю часть нашего города, тем более, что Сюзанна, секретарь мистера Хаббарда, предлагала мне все показать.

- Сюзанна? Конечно, когда она поправится, пойдите вместе с ней на прогулку.

- Джейн, а, как вы относитесь к Сюзанне?

- Мы мало общаемся, но в чем-то похожи, обе не имеем своего пристанища и вынуждены жить у чужих людей. Она очень интересный человек, любит рыбу ловить, а вот я ни за что не согласилась бы одной плыть в лодке по реке.

- В лодке Сюзанны оказалась дыра, из-за чего она и пошла ко дну.

- Это ужасно, чудо то, что она выжила.

- Трудно представить, что у нее могут быть враги?

- Почему враги?

- Дыру в лодке могли сделать умышленно.

- Вы хотите сказать, что Сюзанну хотели убить?

- Возможно.

- За что?

- Вот этого я, как раз, и не знаю.

- Как все ужасно, как ужасно.

- Джейн, простите меня за вопрос. Вы тяжело перенесли смерть Джеймса?

- Тяжело, но я даже не могла проявить свои чувства. Эмели бы мне этого не простила.

- Доктор Морис говорил мне, что миссис Эмели была очень потрясена смертью мужа, она первая увидела его мертвым.

- Первым увидела Джеймса мертвым не миссис Эмели, а я.

- Как же это случилось?

- Вы знаете, я очень плохо сплю, и в ту ночь я никак не могла заснуть. Сна не было совершенно, и я решила, что, чем так лежать в постели и смотреть в потолок, лучше поработать. Я оделась и прошла в гостиную, там нужно было почистить серебро. Я шла мимо кабинета Джеймса и увидела, что дверь приоткрыта и горит свет. Джеймс часто работал по ночам. Я уже прошла мимо его двери, когда он, видимо, услышав шаги, вышел в коридор, увидел меня и сказал:

- Это ты, Джейн?

- Да, - ответила я.

- Принеси мне чаю с лимоном.

- Хорошо, - сказала я, и пошла на кухню. Я приготовила чай и вернулась в кабинет. Джеймс сидел за столом и что-то писал. Когда я вошла, он на меня посмотрел, улыбнулся и сказал:

- Посиди со мной.

- Я поставила на стол поднос с чаем и села в кресло напротив стола. Он с удовольствием пил чай и улыбался. Я тогда удивилась его настроению и спросила его:

- Чему ты так рад, Джеймс?

- Я всегда радуюсь, когда, то, что мной задумано, получается, - ответил он.

- Я еще немного посидела, но мне казалось, что мысли его были заняты вовсе не мной, и ушла в гостиную.

- Он не остановил вас?

- Нет, он спросил, почему я хожу по дому, я ответила, что хочу почистить серебро. Он кивнул, и я ушла.

- Кстати, а, почему после смерти отца Джеймс не предложил вам более чистую работу?

- Не знаю. Он не предлагал, а я его об этом не просила.

- Простите, я вас перебил. Так, что же было дальше?

- Дальше я возилась с серебром примерно часа два. Потом захотела спать и решила вернуться в свою комнату. Проходя мимо двери кабинета, я увидела, что дверь снова приоткрыта и видно, что в кабинете горит свет, хотя, уходя, я закрывала дверь. Я заглянула в кабинет и увидела Джеймса, его голова лежала на столе. Я подумала о том, что он заснул за столом. Он и прежде засыпал за столом, спал так до утра, а потом жаловался на боли в шее. Я решила его разбудить, подошла к нему и потрясла его за плечо. Он не просыпался. - Джейн снова всхлипнула и вытерла слезу с щеки.

- Должно быть, он умер во сне? – спросил Артур.

- Если бы вы знали, как я испугалась. Я не знаю, сколько времени простояла возле Джеймса, потом вышла из кабинета, закрыла за собой дверь и ушла в свою комнату. Я долго молилась, плакала, под утро я заснула. А, когда проснулась, весь дом уже знал о том, что Джеймс умер. Вот и все.

- Вот и все… Спасибо, Джейн, за рассказ. Простите за то, что заставил вас все мне рассказывать. Идите, Джейн, я побеспокоюсь о том, чтобы тряпка и веник больше не попали к вам в руки.

- Да? – Джейн встала и сложила руки на груди. - Мистер Артур, я не боюсь работы. Но, если для меня найдется более интересное занятие, я буду вам очень благодарна, - девушка снова заплакала.

- Джейн, ну, не плачьте, - Артур тоже встал и протянул Джейн свой платок. – Ей Богу, когда рядом со мной плачут женщины, я совершенно теряюсь и не знаю, что делать и как их утешать.

- Спасибо, вам, - Джейн улыбнулась и высморкалась в платок.

- Вот и молодец. Зачем разводить эту сырость. Идите, идите и успокойтесь.

- Хорошо, - вздохнув, Джейн повернулась и пошла, потом, словно что-то вспомнив, она быстро повернулась и спросила:

- А, если я снова увижу привидения, вам говорить об этом?

- Что? – Артур от неожиданности снова сел на скамью.

Сюзанна терпеливо ждала, сидя на сваленных в кучу старых стволах деревьев в глубине сада. Кусты сирени скрывали ее фигуру.

«Хорошо, что есть на свете такие замечательные кустарники, как шиповник и сирень. Если бы не они, я не узнала бы так много интересного, - думала Сюзанна».

Она ждала довольно долго, ища подходящего момента для того, что бы вылезти из своего убежища, найти Артура и поговорить. Она точно знала, что он дома, она даже увидела его в саду. Она уже собралась обратить внимание Артура на себя, но тут, совершенно неожиданно из клумбы появилась служанка.

- Как же я ее сразу не заметила? – удивилась Сюзанна.

Она снова уселась на стволы деревьев, устроилась поудобнее, и стала ждать, когда закончится их разговор. Но беседа Артура и служанки затянулась, более того, та стала плакать, упала на колени и рыдала во весь голос.

- Вот это да, - удивленно подумала Сюзанна, - зачем она на коленях стоит, в чем кается? О чем же они говорят?

Но слов Сюзанна не слышала. Беседа продолжалась и, видимо, носила весьма любопытный характер. Наконец, служанка ушла, а Артур остался сидеть на скамье.

- Надеюсь, что это все? – подумала Сюзанна и тихонько позвала, - Артур, Артур.

Артур сидел на скамье, облокотившись о спинку, и старался осмыслить все, что узнал. Сквозь его мысли доносился чей-то голос. Голос тихий, протяжный, похожий на завывания ветра в старых рамах. Голос звал его по имени, звал долго и настойчиво. Артур, наконец-то, отвлекся от своих мыслей и прислушался. Зов прекратился.

- Показалось, - подумал Артур, - от всех этих новостей мне уже голоса чудятся. Это плохо.

Артур хотел подняться со своей скамьи, но тут почувствовал удар в спину, что-то довольно твердое ударило его. Удар был не сильным, но пришелся в момент весьма неблагоприятный, и Артур испуганно вскочил. Нервы его предательски подводили, но усилием воли, он взял себя в руки и быстро обернулся. В саду было тихо и пусто.

- Кто здесь? – крикнул Артур и шагнул вперед.

- Артур, это я, - раздался женский голос.

- Кто я? – удивленно спросил Артур.

- Идите сюда, - позвал его голос.

- Вы кто? – сердито спросил Артур.

- Это я, Сюзанна, - ответил голос.

- Так это вы меня ударили? - с облегчением спросил Артур.

- Ну, да. Я вас зову, зову и никакого толку.

- Где вы и, что вы тут делаете?

- Я искала вас, - ответила Сюзанна, выходя из своего убежища, - вы мне очень нужны. Я постеснялась открыто войти в дом и вот… глупо как все получилось.

- А, чем это вы меня ударили?

- Больно было?

- Да, уж, приятного мало. Ну, что же мы тут стоим, идемте в дом.

- А, Эмели? Что она скажет?

- Эмели здесь уже не живет.

- Да? А, где она?

- Идемте, здесь становится холодно, - и Артур решительно пошел к дому.

- А, почему Эмели ушла? Что случилось? – спрашивала Сюзанна, почти бегом догоняя Артура.

- Ну, что, наелись? – спросил Артур у Сюзанны.

Пока она ела, жадно глотая предложенный ужин, Артур с любопытством смотрел на нее, сам он почти не притронулся к еде.

- Да, очень вкусно, - ответила Сюзанна,

- Ваш хозяин уже не кормит вас? – насмешливо спросил Артур, и тут же подумал, что, быть может, такой вопрос обидит Сюзанну.

- Нет, уже не кормит, - ответила Сюзанна, ничуть не обидевшись.

- Как это? – уже серьезно и обеспокоено спросил Артур.

- А так, я ушла из его дома.

- Ушли, но почему? Что случилось?

- Если бы я знала, что случилось. Но что-то определенно случилось. Настроение мистера Хаббрда в отношении меня не улучшилось. Он по-прежнему меня в чем-то подозревает. А вчера он сказал мне, что было бы лучше для всех нас, если я найду себе другое место. Вот и все.

- Я надеялся на то, что этого не произойдет.

- Я тоже. Но делать нечего. Я уволена.

- Будете искать себе новую работу?

- Да, но моя внешность оставляет желать лучшего. Эти царапины и ссадины… - Сюзанна прикоснулась к своему лицу.

- М-да. Однако, выгнать вас на улицу, когда вы еще не совсем поправились – это жестоко. Оставайтесь здесь. Куда еще вам идти?

- Что вы? У меня есть друзья… - начала, было, говорить Сюзанна.

- Ерунда, какие там друзья. Вы останетесь здесь и точка.

- Спасибо вам. Вы… вы… - Сюзанна всхлипнула.

- Только не надо слез. Хватит с меня на сегодня. Где ваши вещи?

- А… они остались в доме мистера Хаббарда.

- Вы заберете их завтра, сегодня уже поздно, - сказал Артур. – Вы можете работать на моей фабрике.

- Но я не умею работать на фабрике.

- Да? Ах, да, вы умеете ловить рыбу.

- Рыбу? Что вы имеете в виду?

- Только то, что вы умеете ее ловить. Если не хотите работать на фабрике, тогда будете помогать садовнику.

- Как, садовнику? Это серьезно?

- Вполне.

- А, разве вам не нужен секретарь?

- Нет, это место уже занято.

- Это кем же?

- А вы, должно быть, ее знаете, это некая Джейн. Она работала горничной моего дяди.

- Горничной?! Как же это горничная может стать секретарем?

- Джейн – вполне образованная девушка, и сможет справиться с обязанностями секретаря. Перед тем, как вы ударили меня в спину, я обещал ей это место.

- Отчего же, если она такая образованная, то работала горничной?

- Вам, должно быть, известно, что такое господская немилость.

- Хотите сказать, что она впала в немилость Джеймса Блора?

- Нет, еще его отца – Генриха Блора.

- Сколько же ей лет?

- Это бестактный вопрос, Сюзанна. И потом, это, ведь, только кажется, что Генрих Блор жил невесть когда, сто лет назад. На самом деле, Генрих Блор умер чуть более двух лет назад. А вы спрашиваете, сколько ей лет.

- Отчего же вы просите меня здесь остаться, если можете предложить мне только работу на фабрике или помощницей вашего садовника?

- Вас это оскорбило?

- А вы, как думали, что я буду хлопать в ладоши от радости?

- Сожалею.

- Что происходит вокруг меня? Отчего изменилось отношение людей ко мне? Что произошло? – Сюзанна прижала пальцы к вискам и встала из-за стола. – До свиданья, Артур.

- Куда вы?

- Я ухожу.

- Напрасно.

- Отстаньте от меня. Вы мне что-то сильно успели надоесть за этот вечер.

- Ну, и куда вы направляетесь?

- Да, какое вам дело?

- Кстати, Сюзанна, вы мне так и не сказали, зачем я вам сегодня понадобился. Вы так были поглощены ужином, что напрочь забыли, зачем пришли?

Сюзанна удивленно смотрела на Артура.

- Отчего же вы все молчите, Сюзанна?

- Думаю, что сказать.

- Правду, конечно, что же еще.

- Вы уверены в том, что хотите знать именно правду?

- Разумеется.

- Хорошо. Я обманула вас.

- Да, что вы. Когда именно?

- Сегодня. Я знала, что Эмели больше не живет здесь, потому и пришла.

- Так… и зачем?

- Хотела поговорить с вами без свидетелей и помех. Но что-то во мне сломалось сейчас. Не могу… ничего не могу. Столько хотела сказать, а теперь вот передумала. Зачем? Не хочу, и будь, что будет.

- Сюзанна…

- Нет, нет, не надо, я хочу уйти, прощайте.

- Уже ночь…

- Отлично, ночь для меня самое лучшее время суток.

- Да, что с вами?

- Эх, Артур, Артур, если бы вы только могли себе все представить, понять, но - нет, вы не сможете…

- Да, что за наказание у меня сегодня. Сплошные истерики. Прекратите немедленно. Меня не интересуют ваши ночные тайны, которые я не могу себе представить и понять. Довольно. Сейчас же замолчите и сидите тихо. Я распоряжусь, чтобы вам приготовили комнату, и, чтобы я больше не слышал от вас душещипательных слов. Мы поговорим с вами завтра. Но, если вы вздумаете уйти отсюда сейчас, в ночь, больше можете сюда не приходить. Надеюсь, вы меня правильно поняли.

Сюзанна стояла молча, словно окаменела.

Артур вышел из столовой, громко хлопнув дверью.

Постояв еще немного, Сюзанна словно оттаяла, расслабилась, тихонько рассмеялась, посмотрела на дверь и прошептала:

- Идиот какой… Как он похож на своего дядю.

Мистер Хаббард пил чай в своем кабинете и с явным удовольствием откусывал печенье. Его дворецкий стоял рядом и ждал новых распоряжений.

- Где Сюзанна?- спросил мистер Хаббард.

- Сегодня утром она приходила за вещами...

- Да? – перебил дворецкого мистер Хаббард. – Значит?

- Она будет жить у мистера Блора.

- Хорошо. Как, однако, наивны молодые мужчины.

- Позволю себе заметить, этот Артур Блор не показался мне наивным человеком.

- А, каким он тебе показался?

- Умным и уверенным в себе. Он из тех, кто подыгрывает сопернику, притупляет его бдительность, перед тем как напасть и прикончить.

- Напасть, прикончить... Что за слова ты используешь? Можно подумать, что не я, а ты - охотник.

- Слова, может быть, резки, но я хотел передать свое мнение.

- Ну, что же, достойный противник, что может быть лучше, не так ли, а? – мистер Хаббард рассмеялся. Его смех неожиданно оборвался. – А, как ты думаешь, Сюзанна не влюблена ли в Артура Блора? Это было бы весьма некстати.

- Я думаю, что нет, мистер Хаббард.

- Думаешь... То, что думаешь ты, может не совпадать с тем, о чем думает женщина, особенно такая, как Сюзанна. Влюбленная женщина может быть опаснее картежника.

- Вероятно, вы правы, мистер Хаббард.

- Конечно, я прав. У меня богатый жизненный опыт. Вам, молодым мужчинам, только кажется, что вы знаете жизнь. На самом деле, жизнь играет вами, как хочет. Хотя, если подумать, жизнь благосклонна к тебе, или ты так не считаешь? Ладно, иди, у меня много дел, не беспокой меня до обеда.

- Хорошо, мистер Хаббард, - сказал дворецкий, взял поднос с чаем и вышел из кабинета.

Мистер Хаббард остался один. Он подошел к окну и долго смотрел вдаль, напряженно думая о чем-то.

- Все правильно, - произнес вслух мистер Хаббард, - я поступил правильно.

В это самое время у себя в кабинете Артур Блор разбирал бумаги и записки прежних хозяев кабинета. Джейн помогала ему.

- Нет ничего хуже, чем работать в чужом кабинете, Джейн. Все чужое, порядка нет. Может бать, выбросить все это к чертовой бабушке, и дело с концом?

- Что вы, мистер Блор, нельзя ничего выбрасывать, пока вы не убедитесь в том, что бумаги вам не нужны.

- Как жаль, а я надеялся, что вы согласитесь со мной. Здесь кто-нибудь когда-нибудь наводил порядок?

- Конечно, и Джеймс Блор, и его отец очень любили порядок и аккуратность. Это, должно быть была их семейная черта, - ответила Джейн.

- Тогда, почему я ничего не могу разобрать в этих чертовых бумагах? Письма, счета, записки какие-то, все в перемешку. Что вы на это скажете, Джейн?

- Я удивлена не меньше вас. Я знаю, что Генрих Блор терпеть не мог разбросанных бумаг на своем столе и все свои бумаги хранил в порядке. После смерти отца Джеймс разбирал бумаги в кабинете, еще сэр Оливер помогал ему в этом…

- Постойте, - перебил Джейн Артур, - подождите, Джейн. Это, что же получается? Генрих Блор держал свои бумаги в порядке, но после его смерти порядок был нарушен. Джеймс разбирал бумаги и, думается мне, что порядок был восстановлен, если ему даже помогал архивариус. Потом Джеймс умирает и после его смерти снова требуется наводить порядок в бумагах… Вам это ни о чем не говорит?

- Я… я не знаю, что и сказать, - растерянно произнесла Джейн.

- А, что тут говорить, бумаги перемешаны так, словно кто-то обыскивал кабинет, а затем побросал все бумаги, как попало. Здесь что-то искали, вот, что это значит. Понимаете теперь, здесь кто-то что-то искал и у него было на это мало времени.

- Мало времени? – эхом переспросила Джейн.

- Вот именно, иначе бумаги лежали хотя бы в относительном порядке. Ах, ты черт…

- Что же это, мистер Артур? - испуганно спросила Джейн.

- Если бы я знал. Кто бы это мог быть?

- А, может бать, это Эмели что-то здесь искала?

- Что ей здесь искать? Если это даже была и она, то она могла искать после смерти мужа, но никак не могла искать после смерти свекра, ее тогда в доме еще не было. Нет, это не она. Здесь что-то искали сразу после смерти хозяев, и ничего не нашли.

- Откуда вы знаете, что не нашли?

- Чувствую, даже уверен. Интересно, если бы я умер, здесь снова искали бы что-то?

- Господь с вами, что вы такое говорите, мистер Артур.

- Впрочем, искали не что-то, а бумаги.

- Бумаги, - снова эхом повторила Джейн.

- Что же здесь может быть интересного? – спросил Артур, обводя взглядом кабинет. – Патрик говорил мне, что Генрих любил потайные шкафы. Вы не знаете, какой из этих шкафов потайной? По-моему, они все открываются и, на мой взгляд, самые обычные.

- Потайные шкафы… я не знаю. Может быть, спросим об этом Патрика?

- Пожалуй, не стоит. Что придумал один Блор, то сможет разгадать и другой Блор, то есть я. Что вы так бледны Джейн?

- Мне страшно, мистер Блор, очень страшно.

- Ваши нервы явно не в порядке. Отчего же вам страшно?

- Я боюсь, а, вдруг… вдруг?

- Что, вдруг?

- Вдруг, их убили.

- Глупости, - сказал Артур, помолчав немного. – Глупости, здесь никто и никого не убивал. Но бумаги явно кого-то интересовали. Что же здесь могли искать? Завещание?

- Я не знаю.

- Конечно, вы не знаете. Если бы это было завещание, то претендент на наследство давно бы объявился. Значит, не завещание. Может быть, компрометирующие письма? А, Джейн? Может быть, все дело в каких-нибудь личных письмах? Например, в письмах влюбленной женщины, а мы с вами переполошились.

Джейн стояла неподвижно, ловя глазами каждое движение Артура, боясь пропустить малейшее его слово.

- Я не знаю, - снова тихо произнесла Джейн.

- Плохо, что не знаете. Письма… хотя, нет. Чутье подсказывает мне, что и не в письмах дело.

- А, может быть, действительно, письма… - начала, было, Джейн.

- Нет, нет… Джейн, а не замешаны ли в этом деле те привидения, которых вы видели?

- Как?

- Видите ли, я не верю в чудесные сверхъестественные явления потому, что знаю – всему есть вполне материальное объяснение.

- Вы не верите в привидений?

- Я верю в скрытые от глаз и сознания людей явления. Мы видим лишь то, что в силу своей организации может видеть человек, но не понимаем виденного и происходящего. Отсюда и возникают суеверия и страхи.

- Я понимаю вас, но я не поняла, вы допускаете, что что-то…

- Нет, Джейн, в данном случае, в нашем доме не что-то бродит по коридорам, а кто-то целенаправленно по ночам ходит по коридорам. Но, с какой целью, вот это нам еще предстоит узнать.

- Но, как можно попасть в дом незаметно?

- Значит, можно. Вспоминайте хорошенько, было ли в жизни Генриха и Джеймса Блоров что-либо необычное?

- Необычное?

- Да, необычное. Перестаньте бледнеть, садитесь вот в это кресло, и хорошенько думайте, - Артур почти силой усадил Джейн в кресло, а сам энергично зашагал по комнате.

- Я не знаю.

- Знаете, вы это обязательно должны знать.

- Почему вы думаете, что я могу об этом знать?

- Потому, что вы любили Джеймса.

- Его многие любили.

- Но вы жили с ним в одном доме. Думайте, Джейн, - твердо сказал Артур и подошел к окну.

- Вы говорите это должно быть необычным?

Артур резко повернулся.

- Что вы вспомнили? – взволнованно спросил Артур.

- Нечто необычное, действительно, было. Но об этом вы уже знаете. Я имею в виду то, что Джеймс был очень заинтересован в старом доме Эмели. Но я знаю также и то, что Генрих Блор тоже был небезразличен к этому дому.

- Так, так, Джейн, - Артур взял стул и сел рядом с Джейн. – Вы уверены, что их интересовало само здание, а не семья, живущая в этом доме.

- Я уверена, именно само здание. И архивариус Оливер тоже интересовался домом.

- А скажите мне, Джеймс заинтересовался этим домом еще при жизни отца или после его смерти?

- После смерти, это точно. И интерес этот возник после того, как он разобрал бумаги отца.

- А Генрих Блор умер неожиданно. Это важный факт. Что же такого ценного в этом доме?

- Ничего ценного, некогда это было довольно большой и красивый дом, но со временем дела семьи пришли в полный упадок, дом старел, разрушался, и восстанавливать его было и некому и не на что.

- Не на что - это понятно, а, почему некому?

- Из семьи почти никого не осталось. Родители Эмели умерли, когда она была ребенком, ее старые тетя и дядя умерли, кажется, год назад. Она единственная из семьи… Может быть, где-то и живут их дальние родственники, но я о них ничего не слышала.

- Я как-то не подумал… Эмели купила себе маленький домик. Она не вернулась в свой дом. В нем совсем нельзя жить?

- Вряд ли женщина захочет жить одна в большом старом доме, да еще на окраине леса. На чердаке дома, наверняка, живут летучие мыши или совы, в подвале крысы.

- Мыши, совы, крысы… да, невесело. А, почему там лес?

- Не знаю, так дом построили. Прежде это был дом в лесу, но постепенно лес отступал перед городом, и дом оказался на окраине леса.

- Понятно. Что же в этом доме, зарыт клад?

- Клад? – разочарованно переспросила Джейн.

- Вас эта версия не устраивает?

- Нет, - Джейн рассмеялась.

- Тогда я даже затрудняюсь предположить, в чем заключается ценность дома.

- Если бы вы знали, мистер Блор, как мне страшно. А, если кто-то захочет снова…

- Что снова, прийти и переворошить все бумаги?

- Да, именно.

- Вы не должны ничего бояться.

- Я знаю, только ничего не могу поделать со своим страхом, он преследует меня с тех самых пор, как я стала работать вашим секретарем.

- Вот тебе раз. А я думал, что вы довольны своей новой работой. Кстати, Сюзанна очень огорчилась, узнав, что место секретаря уже занято. Ей очень хотелось бы оказаться на вашем месте.

- Оказаться на моем месте? Быть постоянно среди этих бумаг? Она очень хотела этого?

- Что вы хотите сказать, Джейн? Она - опытный секретарь, и, естественно, ей хотелось бы иметь привычную работу.

- Возможно, но не доверяйте этой девушке, мистер Блор.

- Как? Совсем недавно вы хорошо о ней отзывались. Она перестала вам нравиться?

- Прежде я к ней хорошо относилась. Но в последнее время… Она следит за мной, следит издали, наблюдает.

- Джейн, это все нервы, я вас уверяю. Вам нужно больше отдыхать, быть на свежем воздухе.

- Я не могу долго быть на свежем воздухе, потому что в саду постоянно я вижу Сюзанну.

- М-да, пожалуй, я зря взял ее к себе в дом. Хорошо еще, что Эмели здесь нет, иначе мне пришлось бы совсем трудно. Я подыщу Сюзанне другое место, должен признать, что и мне ее присутствие в доме не совсем по душе. Идите, Джейн, я сам попробую навести здесь порядок. Да-да, идите, и постарайтесь не думать обо всем этом.

- Артур, не ожидала вас увидеть у себя так скоро, - удивленно произнесла Эмели.

- Тетушка, дорогая моя тетушка, - весело сказал Артур, целуя протянутую руку Эмели, - прошу вас, не гневайтесь на меня, я должен был бывать у вас каждую пятницу, субботу, но - дела. Дела совершенно не позволяли мне выразить вам все мое почтение и уважение.

- Артур, перестаньте паясничать, я, действительно, очень рада вам.

- Признаюсь, Эмели, мне очень понравился ваш дом, такой милый и уютный. Я даже подумал, а, зачем мне такой большой дом? Бросить все и поселиться в таком маленьком домике, среди деревьев и цветов.

- Все смеетесь?

- Вовсе нет, но я еще успею это сделать, когда-нибудь потом, в преклонном возрасте. А вы прекрасно выглядите, уж не влюблены ли?

- Артур, я, как ваша тетя, имею полное право дернуть вас за ухо за такие слова. Вы просто невыносимы. Рассказывайте, как вы поживаете?

- Все в порядке.

- А я вот живу в постоянных волнениях.

- Почему?

- Вот и я говорю сама себе: почему? Почему меня до сих пор должно интересовать и волновать то, что происходит в вашем доме?

- А, что я сделал, тетушка?

- Вы допустили две ошибки, Артур. Две грубые ошибки, которые не произошли бы, если бы я осталась жить с вами.

- Ума не приложу, что вы имеете в виду. Какие две ошибки?

- Две женщины.

- Женщины? У меня нет двух женщин. Что вы, Эмели, как вы можете думать обо мне такое.

- Не морочьте мне голову. Что за наказание. Я имею в виду Джейн и Сюзанну.

- А… моих садовника и секретаря. Слава Богу, а я думал…

- Что вы думали, когда сделали служанку секретарем, а секретаря - садовником? О чем вы думали? Зачем Сюзанна, вообще, в вашем доме? Это опасная особа.

- Вот и хорошо. Пусть эта опасная для меня особа будет под моим присмотром.

- А Джейн?

- Ваша родственница?

- Кто родственница?

- Как, разве вы этого не знали? Джейн – родственница вашей покойной свекрови. Она бедная, но вполне достойная женщина, которая была разжалована вашим свекром до статуса служанки.

- Не может быть!

- Почему? Может.

- Все равно, странно.

- Что делать, такова жизнь, а она, вообще, странное явление.

- У меня не спокойно на сердце.

- Мне тоже неспокойно. Я пришел к вам не только навестить вас, но мне хотелось бы поговорить с вами.

- О чем?

- О вас, Эмели. О вашей семье.

- Откуда такое странное желание?

- Отчего же оно странное?

- Потому, что вы ничего не делаете просто так. Видимо, есть серьезные причины, если вы заинтересовались моей семьей.

- Простите меня, Эмели, и поверьте, я никогда не стал бы беспокоить вас, если бы не особые причины, вынуждающие меня так поступать.

- Какие причины? – тихо спросила Эмели.

- Мне очень важно узнать, почему Джеймс интересовался вашим старым домом?

- Что?! – вскрикнула Эмели и резко встала.

- Что с вами? – удивленно спросил Артур.

- Опять, опять этот дом… я ничего не знаю. Ничего не знаю. Мой муж никогда не говорил со мной о моем доме. Я знаю лишь одно - этот дом свел его с ума.

- Как, свел с ума?

- Так, они оба сошли с ума, и оба умерли.

- А, кто второй?

- Оливер, о, это был настоящий сумасшедший. Странный, страшный человек.

- Эмели, ради Бога, успокойтесь.

- Как я могу успокоиться? Уехать бы подальше отсюда, чтобы не видеть, не думать, не вспоминать.

- Мне очень жаль, что я своим вопросом вызвал в вас такие неприятные воспоминания. Но, кроме вас, мне никто, понимаете, никто не поможет.

- В чем, в чем я могу вам помочь?

- Просто давайте поговорим с вами спокойно. Это, ведь, совсем не трудно, спокойно поговорить. Все уже в прошлом, все прошло.

- Да? Вы так думаете?

- А, разве нет?

- Нет, Артур, это продолжается до сих пор.

- Я с вами совсем запутался, Эмели, что может продолжаться? Я только спросил вас, почему Джеймс заинтересовался вашим домом, и все. А вы мне говорите, что это продолжается до сих пор.

- Вы не понимаете меня.

- Конечно, и не пойму, пока вы не объясните мне все спокойно.

- Хорошо, - сказала Эмели, садясь в кресло, - что вы хотите знать?

Артур удивленно посмотрел на Эмили и медленно произнес:

- Чем ваш дом был интересен для Джеймса?

- Я не знаю.

- Хорошо, вы не знаете, - терпеливо сказал Артур, - а, как вы познакомились с Джеймсом, где вы впервые увидели его?

- Я увидела его в лесу, - уже более спокойно ответила Эмили.

- В каком лесу?

- В заколдованном.

- Как… что вы имеете в виду?

- Вы много работаете, Артур, нужно больше гулять и изучать местные достопримечательности. Лес, возле которого стоит мой дом, называется «Заколдованный». Правда, много лет назад наш дом был в самом лесу, но потом его стали вырубать.

- Очень интересно, и откуда взялось это название «Заколдованный лес»?

- Когда-то давно в этом лесу жил один человек, которого считали волшебником.

- И это мне говорит Эмели, которая не верит в привидения?

- Я в них не верю. Я только рассказываю вам историю.

- Ну, хорошо. А, почему ваш дом был построен именно в лесу? Ведь, насколько я знаю, это единственный там дом. Разве ваши предки не боялись строить себе дом там, где живет волшебник?

- Нет, не боялись, в этом доме он и жил.

- Что вы говорите? – удивленно воскликнул Артур.

- Правду, о которой сейчас уже никто не помнит. Этот волшебник – мой предок.

- Так… а волшебник был каким, добрым или злым?

- По-моему, добрым.

- И, как же относились местные жители к вашему родственнику?

- По-разному, но, насколько я знаю, он прожил долгую и относительно спокойную жизнь. У него было двое сыновей, один из них – это мой предок.

- А, может быть, Джеймсу понравился ваш дом только лишь потому, что в нем жил ваш замечательный предок.

- Я не знаю.

- Так, стало быть, вы встретились с ним в лесу. И, что же дальше?

- Он поинтересовался у меня, не знаю ли я хозяев дома, стоящего на окраине леса. Я сказала ему: знаю, это я.

- И, что он?

- Он… он как-то переменился в лице, обрадовался, предложил проводить меня… так, в общем, и состоялось наше знакомство.

- Он расспрашивал вас о ваших предках?

- Нет, он интересовался моими родителями, но я сказала ему, что они давно умерли.

- Но вы жили не одна?

- Конечно, со мной жили мои дядя и тетя.

- Но, каким же образом Джеймс проявлял свой интерес к дому?

- Вначале нашего с ним знакомства это никак не проявлялось. Он ни о чем не спрашивал, ничего не говорил. Мы жили только в одном крыле дома, центральная его часть и другое крыло были нежилыми. Джеймс только как-то сказал, что ремонт и реставрация дома будут стоить недешево, больше ни единого слова.

- Вы долго с ним встречались прежде, чем пожениться?

- Да, это были вялотекущие отношения, Джеймс не проявлял своих чувств, наши отношения были скорее дружескими. Одно время мы даже перестали видеться, но потом он пришел и предложил мне стать его женой. Это было для меня очень неожиданно.

- И вы согласились.

- Я согласилась потому, что любила его.

- И, когда стал проявляться его интерес к дому, который, как вы говорите, свел его с ума?

- Сразу после свадьбы. Я переехала к нему в дом. А Джеймс стал бывать в старом доме все чаще и чаще.

- А, как относились к этому ваши дядя и тетя?

- Поначалу, они были рады этому, поскольку Джеймс проявлял к ним заботу, присылал своих рабочих в помощь по дому. Но потом они стали замечать, что Джеймс бывает в доме и не заходит к ним.

- Да, неприятная история. Он хотел, по-видимому, изучить дом или что-то в нем найти.

- Этого я не знаю, потому что Джеймс со мной никогда об этом не говорил.

- А, разве вы никогда не спрашивали мужа о том, что он делает в доме, один, без вас, что он там, вообще, ищет?

- Конечно, я спрашивала его об этом. И он мне говорил, что хочет восстановить дом, переделать его, хочет вернуть моему семейному дому прежнее величие.

- И вы ему верили.

- И я ему верила, но потом у меня появилось ощущение, что он меня обманывает.

- А, в чем выражался интерес к дому у сэра Оливера?

- Артур, вы меня так тщательно расспрашиваете потому, что считаете, что все дело в доме? Вы думаете, что в доме кроется причина его смерти?

- Вероятно, Эмили, вероятно, поэтому я и расспрашиваю вас.

- Что же… Оливер уже жил в доме у Джеймса, когда мы с ним поженились. Неприятный тип, он совал свой нос во все наши дела, я ужасно злилась, а он объяснял, что занимается делами семьи. Мне всегда казалось, что он все время о чем-то напряженно думает, к чему-то постоянно прислушивается. Иногда, он настолько погружался в свои мысли, что переставал замечать все вокруг. Я думаю, что именно из-за этой своей особенности он и погиб. В моем доме одна из лестниц разобрана. И он об этом знал. Он поднялся на третий этаж по одной лестнице, а спуститься решил по другой лестнице, но ступеней в ней не было. Вернее, они были только вначале лестничного пролета, а потом лестница резко обрывалась. Именно там он и упал.

- Ужасно. Должно быть, ваши дядя и тетя очень расстроились, узнав, что в их доме погиб человек?

- Нет, Артур, они не расстроились, к тому времени их уже не было в живых.

- Да, что вы говорите…

- Да, они были уже в довольно почтенном возрасте и умерли.

- Когда же это случилось? Сколько времени прошло после вашей свадьбы?

- Около трех-четырех месяцев.

- Кто же умер первым?

- Моя тетя, дядя пережил ее только на месяц.

- Для вас это большая потеря, это были единственные близкие для вас люди. От чего же они умерли?

- Вы думаете, что их смерть может быть не естественной?

- Что вы, как я могу считать их смерть естественной или не естественной? Я, ведь, не врач. И, потом, я просто спросил вас.

- Моя тетя умерла во сне, она просто не проснулась. А у дяди всегда было слабое сердце. Он тяжело перенес смерть жены, и его сердце не выдержало.

- А, какой врач констатировал их смерть?

- Доктор Морис.

- Ну, конечно, наш незаменимый доктор Морис. Что он сказал по поводу смерти вашей тети?

- Только то, что в ее возрасте смерть во сне – это благо.

- Это - слова священника, но не врача. Он назвал причину смерти?

- Нет, сказал лишь – возраст.

- Действительно, это очень уважительная причина. Он возраста можно и умереть. Сколько же лет было вашей тете?

- Ей был семьдесят один год.

- Она часто болела?

- Вы знаете, нет, она была очень жизнерадостной, подвижной… и, вдруг, умерла во сне.

- Хорошо, оставим эту тему. А скажите, Эмели, Джеймс ничего не приносил из вашего дома?

- Нет, насколько я знаю, ничего не приносил.

- А вы уверены в том, что Джеймс знал о вашем родстве с… волшебником? Сколько лет назад это было? Может быть, об этом уже никто и не помнит?

- Знаете, Артур, вы своими вопросами просто ставите меня в тупик. Вот сейчас я думаю, а, может быть, он и не знал об этом. Потому, что никогда не спрашивал, я ему ничего не говорила, зачем? Сколько лет назад мой предок жил? Около двухсот лет назад.

- Так ваш дом такой старый?

- Да, он очень старый. Но он неоднократно перестраивался и от первых, самых старых, построек осталась только небольшая часть дома.

- А, какая именно?

- Это центральная часть дома. Но и она достраивалась для того, чтобы выглядеть гармонично вместе с пристроенными к ней правой и левой частями дома.

- И, что, ваш предок действительно был волшебником или это, может быть, просто семейная история?

- Вот и опять я в тупике. Мне рассказывала о нем моя тетя.

- И, что она вам о нем рассказывала? Чем же он занимался?

- Поначалу ее рассказы больше походили на сказки для детей. Но потом тетя сказала мне, что он оставил какие-то записи или книги.

- О чем были эти книги?

- Вот этого я не знаю.

- Должно быть, они не сохранились до нашего времени.

- Отчего же, эти книги были частью истории нашей семьи и передались от поколения к поколению. Тетя говорила, что видела их. Вернее сказать, это были не настоящие книги, а записи от руки в больших тетрадях.

- На каком языке они были сделаны эти записи, их можно было прочесть?

- Вероятно, да.

- Вы не уверены?

- Тетя рассказывала мне о том, что в юности она пыталась разобрать этот текст, но у нее ничего не получилось. Потом она отдала эти записи одному молодому человеку, который ее очень любил, и попросила разобрать их. Это человек справился с задачей, он разобрал то, что было в них написано. Отдал ей тетради и объяснил смысл текста. Но тетя, якобы, ничего не поняла. Вскоре они расстались. Потом тетя познакомилась с дядей, и они поженились. А тетради так и остались неразгаданными и никому не нужными.

- Так, уж, и не разгаданными. Но, ведь, этот молодой человек сумел их прочесть. Значит, есть кто-то, кто знает, о чем там было написано. Кто же это? Где сейчас эти тетради?

- Я не знаю.

- То есть, как это не знаете?

- Вот так и не знаю. У меня, во всяком случае, их нет.

- Эмели, если я правильно вас понял, эти тетради - фамильная реликвия, и вы - последний член семьи, живущий в этом городе. Так, где же они?

- Я вам сейчас все объясню. Эти записи всегда хранились в нашем старом доме, в кабинете дяди. В последний раз я о них слышала, когда была еще маленькой девочкой. Тогда я спросила тетю, могу ли я их посмотреть. Но тетя сказала мне, что это никак нельзя сделать. А, когда я стала настаивать, она сказала мне, что они потеряны. Помню, я даже расплакалась тогда, мне очень хотелось их увидеть. Вот, собственно, и вся история.

- А после смерти дяди и тети, что стало с их вещами?

- Часть вещей я продала, что-то раздала.

- Вы меня, конечно, простите, Эмели, но я не понимаю. Что же получается? Вашему роду так много лет, у вас есть фамильный дом, пусть даже и требующий ремонта, а вы все бросили и, по сути, у вас ничего не осталось от ваших предков? Вы перебрались в дом Джеймса и ничего с собой не брали?

- Почему ничего не брала? Я привезла с собой свои платья.

- Вы меня прекрасно поняли, Эмели. Объясните мне.

- Да по какому праву вы учиняете мне допрос? Вам какое дело до моих предков и их вещей?

Казалось, что Артур не слышал слов Эмели.

- Боже мой, - возмущенно продолжал Артур, - ваши дедушки и бабушки, прадедушки и прабабушки жили, воевали, радовались жизни, умирали. Строили и перестраивали свой дом… Знали бы они, что их потомок, - и Артур указал рукой на Эмели, - что их потомок уничтожит все наследие их жизни, не сохранит даже память о них. Как сурова жизнь, и… как она несправедлива.

Эмели сидела тихо и слушала Артура, когда он замолчал она медленно произнесла.

- Это не так. Вы ошибаетесь. Да, что вы знаете? Явились на готовенькое, на богатое наследство, и учите меня жизни. Я не бросала дом своих предков и никогда не брошу, я восстановлю его.

- Вы хотите меня уверить в том, что способны восстановить ваш дом?

- Да, я его восстановлю.

- Откуда же у вас средства на это?

- Я сделаю это на деньги моего мужа.

- Я не понял вас.

- Я выхожу замуж, Артур. Мой будущий муж очень богатый человек, он уже обещал мне заняться моим домом и сделать из него настоящий замок.

- Очень рад за вас, Эмели, хотя и удивлен без меры.

- Думаете, я не могу никого заинтересовать?

- Заинтересовать? Заинтересовать, вы, безусловно, можете. И, кто же он?

- Это мистер Хаббард, - гордо произнесла Эмели.

- Кто, кто? Мистер Хаббард… вот это уже серьезно. Ну, что же, я очень рад за вас, Эмели, и искренне желаю вам счастья. Вы извините, я, быть может, наговорил вам лишнего. Очень устал в последнее время, настроение ни к черту. Не буду вас больше задерживать. Всего вам доброго, Эмели. И… пожалуйста, берегите себя.

- Беречь себя? Вы, что? Пытаетесь меня запугать? – зло спросила Эмили.

- Зачем мне вас запугивать, - устало ответил Артур. – И, все-таки, будьте осторожны. Мне не нравится этот мистер Хаббард. Хотя, может быть, я и ошибаюсь. Еще раз прошу меня простить.

Артур направился к выходу.

- На свадьбу пригласите? – спросил Артур уже у самой двери.

- Идите вы к черту, - крикнула Эмели.

- Куда только меня не посылают в последнее время. Ну, что же, к черту, так к черту. Пойду домой, мне еще нужно разобраться с моим садовником Сюзанной.

Джейн и Сюзанна сидели рядом на одной скамейке в саду. Джейн была в хорошем настроении. Сюзанна, напротив, была очень серьезна, и устало смотрела прямо перед собой. Потом, она, тяжело вздохнув, спросила:

- Ну, и что мы будем делать дальше?

Джейн посмотрела на Сюзанну.

- Тебе не нравится работать в саду?

- Нет, надоело. Эта работа не для меня. Давай меняться. Я буду секретарем, а ты вернешься к своей клумбе, мне она до смерти надоела.

- Мне она тоже надоела. В конце концов, я не прислугой родилась. Моя семья, хоть и бедна, но знатного происхождения. Почему ты не попросишь у Артура другую работу, в доме или на фабрике?

- Какая может быть фабрика, Джейн?

- Ну, тогда я не знаю. А, что мистер Хаббард совсем отказал тебе в работе, или ты сама от него ушла?

- И то, и другое.

- Как это?

- Он предложил мне уйти, и я согласилась.

- Смешно. Кстати, ты слышала новость? Говорят, что твой мистер Хаббард решил жениться на Эмели.

- Как быстро распространяются слухи, это все сплетни.

- Какие там сплетни, я знаю точно, что Эмели заказала себе свадебное платье.

- Этого не может быть!

- Почему, не может быть?

- Потому что… хотя это не важно. Что же, пусть себе женится.

- А тебе не кажется все это странным?

- Нет, мне теперь все это кажется закономерным. Все одно к одному.

- Как ты непонятно говоришь, Сюзанна.

- Как бы мне хотелось хоть с кем нибудь поговорить, и, чтобы меня понимали.

- Ты можешь говорить со мной. Что тебя волнует?

- У меня плохие предчувствия, мне постоянно кажется, что вокруг нас сгущается некая невидимая, но, несущая нам беду, атмосфера. Сердце что-то болеть начинает.

- Может быть, тебе сходить к доктору? Сюзанна, это все последствия стресса, ты ведь пережила недавно такое потрясение.

- Как мне надоело здесь, не могу больше.

- Не понимаю я тебя, отчего ты так страдаешь? Может быть, ты влюблена? Кто это? Мистер Хаббард?

- Джейн, прекрати сейчас же. Ни о какой любви не может быть и речи.

- Постой, а не была ли ты влюблена в Джеймса?

- В Джеймса ты была влюблена, и это всем известно. И на что ты только рассчитывала?

- Если я любила, то ни на что не могла рассчитывать. Какой может быть расчет при любви, подумай.

- А Джеймс тоже хорош, вот тип был.

- Не говори так о нем.

- Ты знаешь, я ведь совсем недавно поняла, что он использовал женщин в своих целях. И никого он не любил, никого. Он, должно быть, и любить никого не мог, не способен был.

- Это не так, он любил меня.

- Нет, Джейн, не любил, не нужно саму себя обманывать. Он был веселым, открытым, добродушным, но это все были маски, за которым скрывалось совсем другое лицо, и мало, кто знал, как оно выглядит на самом деле.

- Ну, и зачем ему было скрывать свое истинное лицо? Для чего ему нужно было изображать из себя веселого и добродушного?

- Есть у меня свои догадки.

- Не нравится мне твое настоение. Ты, как в холодной воде побывала, так совсем с ума сошла. Я всегда хорошо к тебе относилась, но в последнее время я изменила свое мнение о тебе. Ты стала странная, все время смотришь на меня издали, наблюдаешь. Почему ты хотела стать секретарем Артура?

- А, кем я еще могла здесь быть? Я опытный секретарь, и Артуру было бы разумно воспользоваться именно моими знаниями, а не твоей помощью.

- Я думаю, что дело совершенно в другом.

- В чем?

- Зря ты осталась здесь.

- Слушай, Джейн, тебе какое дело до того, что я теперь здесь. Тебя ведь тоже хотели уволить, и ты знаешь, каково это понимать, что можешь остаться не у дел, так, почему ты так ко мне относишься?

- Ладно, у меня дела, а ты посиди и подумай о своем здоровье.

- Джейн, а, ведь, тебе понравился следующий Блор, – с иронией спросила Сюзанна.

- Как ты можешь?! Артур сделал для меня то, что не сделал Джеймс. Он вернул мне мою прежнюю жизнь и положение в этом доме.

- Ну, тогда, конечно, ты будешь благодарна ему до конца своих дней. А, что дальше будет? Ты намерена навсегда здесь остаться?

- Мне некуда возвращаться.

- Почему? Где твои родные? Откуда ты приехала? Тебе приятнее было мыть полы в чужом доме, вместо того, чтобы вернуться к себе домой.

- Не смей говорить со мной в таком тоне. Точно такие же вопросы могу задать тебе и я. Где твой дом, и зачем ты убираешь эту клумбу, вместо того, чтобы вернуться к себе домой?

Джейн отвернулась и пошла по дорожке сада к дому.

Эмели Блор задыхаясь, бежала по длинному коридору дома мистера Хаббарда и ворвалась в его кабинет. Мистер Хаббард обернулся на шум в дверях и с удивлением увидел Эмели. Та стояла, держась рукой за дверь, и шумно дышала. Ее волосы были растрепаны, глаза возбужденно блестели, весь ее вид говорил о состоянии растерянности и злобы одновременно.

- Боже мой, Эмели, что случилось? – спросил Хаббард, подходя к миссис Блор. Он взял ее за руку и усадил в кресло.

- Воды или, может быть, чаю? – спросил Хаббард и позвонил в колокольчик.

- Нет, ничего не надо, - резко ответила Эмели.

Хаббард сел в кресло напротив ее.

- Эмели, что произошло с вами?

- Мистер Хаббард, могу я считать себя вашей невестой? – с дрожью в голосе спросила Эмели.

- Разумеется. Боже мой, Эмели, конечно, вы моя невеста. Я понимаю, что мой возраст несколько солиден для вас, но что делать? Я никогда не был женат, и мне бы хотелось…

- Постойте Ричард. Дело не в этом.

- А, в чем? Вы меня просто пугаете.

- Я тоже испугалась сегодня утром, когда получила вот это письмо, - с этими словами Эмели вытащила из сумочки сложенный лист бумаги и протянула его мистеру Хаббарду.

Мистер Хаббард взял этот лист бумаги, повертел его и спросил:

- Ну, и, что это?

- Прочтите.

Мистер Хаббард развернул лист и, вытянув руку вперед, слегка сощурясь, вслух прочитал: «Тебя обманули один раз, не позволяй обмануть себя во второй раз. Твой жених блефует, ты ему не нужна. Если выйдешь за него замуж очень скоро пожалеешь».

- И, что вы мне на это скажете, Ричард? Хотя, я уже и не знаю, могу ли называть вас по имени, может быть, лучше звать вас, как и прежде, мистером Хаббардом?

- Эмели, признаюсь, вы меня очень испугали. Я подумал, что случилось какое-нибудь горе. Во-первых, я очень хотел бы, чтобы вы звали меня просто по имени – Ричард. Во-вторых, это, с позволения сказать, письмо ни что иное, как зависть и злоба. Кто-то, скорее всего, женщина, позавидовал вам, тому, что вы собираетесь замуж, и ваш жених – не последний человек в этом городе.

- А, если нет?

- Что значит - «нет»? Подумайте, какой резон мне вас обманывать? Зачем? Конечно, я понимаю, что кажусь непонятным и смешным. Но мне уже много лет. Я старый холостяк. Много раз я говорил себе: «Ричард, семейная жизнь не для тебя». Но в последнее время я понял, что мне очень нужен рядом близкий человек. Я уже говорил вам, вы мне давно нравитесь, я уважаю и ценю вас. Когда вы вышли замуж за Джеймса, я подумал: «Вот женщина, которая могла бы стать прекрасной женой для тебя. Но она выходит замуж, и быть тебе до смерти холостяком». Теперь же, когда вы стали вдовой, пусть простит меня Джеймс Блор, я позволил себе рассказать вам о своих чувствах и попросить вашей руки. Какой же скрытый смысл может быть в этом? Я очень благодарен вам за то, что вы благосклонно отнеслись к моему предложению. Хотя, я прекрасно понимаю, что вам нужен более молодой муж, чем я. Моя корысть заключается лишь в том, что я хочу жениться на молодой, умной и красивой женщине. Вот в этом я признаюсь перед вами. Виноват. Простите.

- Ричард, я благодарю вас за доброе отношение ко мне. Но сама не знаю, почему, я всегда относилась к вам настороженно, а это письмо просто вывело меня из себя.

- Да, чем же я заслужил того, что вы ко мне относились настороженно? Разве я бандит, разбойник, бабник? Я все свою сознательную жизнь работал, трудился над тем, чтобы мое имя не кануло в лету, а осталось в памяти людей, чтобы мои яхты покупались и нравились. Быть может, вы слышали о моем характере, но, поверьте, мужчине в этой жизни никак нельзя расслабляться, быть мягким и безвольным. Я не знаю…

Мистер Хаббард встал и заходил по комнате. Эмели пригладила свои волосы и тоже встала.

- Простите меня, Ричард. Я просто испугалась.

- Нет, это вы меня простите.

Мистер Хаббард взял Эмели за руки.

- Эмели, умоляю вас, не нужно думать о плохом. Если вы хотите, мы можем обвенчаться немедленно, и я с великим удовольствием назову вас миссис Хаббард.

- Нет, зачем же, мы уже назначили дату свадьбы, пусть останется все так, как мы решили. И, потом, мое платье, оно еще не готово.

Мистер Хаббардт рассмеялся.

- Как хорошо, что вы успокоились. Вы знаете, я хотел перед свадьбой преподнести вам мой свадебный подарок. Но, учитывая ваше настроение, мне захотелось подарить его вам сейчас.

- Что вы, мистер Хаббард, - Эмели смущенно улыбнулась.

- Ричард. Для вас, моя дорогая, я ваш Ричард и всегда им останусь.

Мистер Хаббард открыл дверь стенного шкафа и достал оттуда большую коробку из красного бархата.

- Посмотрите, Эмели, я долго выбирал это колье, очень хотел, чтобы оно вам понравилось.

Мистер Хаббард открыл коробку, и взору Эмели предстало прекрасное золотое колье с сапфирами и бриллиантами. Эмели молча любовалась украшеним.

- Оно вам не нравится?

- Ричард, я не привыкла к таким дорогим подаркам. Жизнь так сложилась… - Эмели осеклась и пристально посмотрела на мистера Хаббарда. – Вы, действительно, хорошо ко мне относитесь?

- Да, - спокойно ответил мистер Хаббард.

- Тогда ответьте мне на один вопрос.

- Какой, Эмели?

- Кому вы покупали это колье?

- Эмели… что вы говорите? Я покупал его для вас.

- Нет, Ричард, не для меня. И, как вы теперь будете выпутываться? Что еще придумаете мне рассказать? Я отказываю вам. Я не выйду за вас замуж. Слышите. Никогда не выйду. И не видеть вам того, что вы ищете, как своих ушей. Даже зеркало не поможет.

Эмели рассмеялась. Она смеялась и пятилась к двери. Ее смех неожиданно оборвался. Мистер Хаббард положил на стол коробку и сложил на груди руки.

- Эмели, я умоляю вас, сжальтесь надо мной. Я клянусь вам, в моих поступках и мыслях нет, и не было ничего плохого.

- Может быть, вы еще и на колени встанете? – с издевкой спросила Эмели.

Мистер Хаббард тут же встал на колени.

- Я не гордый, я могу и на колени встать. Можете не выходить за меня замуж, Эмели, но оставьте мне мое честное имя. Я никогда не лгал вам.

- Мистер Хаббард стоит на коленях перед Эмели Блор, - прошептала Эмели. – Никогда бы вы не сделали этого, если бы не боялись. Вы боитесь. Чего вы боитесь?

- Да, я боюсь потерять вас.

- Нет, вы другого боитесь. Это вы…

- Что, я? – спросил мистер Хаббард, вставая с колен.

- Это сделали вы. Да, да, как же я не поняла всего сразу. Это же вы убили моего мужа и Оливера. Да, Оливера вы тоже убили. А потом Сюзанну. Но она выплыла. А вначале были они, мои тетя и дядя. Джеймс, Оливер, Сюзанна и они. Пятеро. Вы убили, мистер Хаббард пятерых человек. Зачем?

- Да вы с ума сошли. Господи, что же мне с вами делать?

- А вы убейте и меня. Так же, как и их. Убейте меня, иначе я всем расскажу о том, что вы – убийца. Ну, что же вы медлите?

Мистер Хаббард стоял неподвижно, его лицо, казалось, утратило всякие чувства.

- Убийца, - тихо сказала Эмели, открывая дверь. – Убийца, убийца, убийца! - закричала она и продолжала выкрикивать это слово, убегая по длинному коридору.

Ее голос эхом отзывался в высоких потолках дома.

На этот крик сбежались слуги, дворецкий ворвался в кабинет мистера Хаббарда.

- Мистер Хаббард, эта женщина подняла такой крик, задержать ее? – спросил дворецкий.

- Эта женщина вне себя. Пусть себе бежит,- спокойно ответил мистер Хаббард.

- Но, если я не ошибаюсь, это будущая миссис Хаббард.

- Ошибаешься. Она уже не будущая миссис Хаббард. Эмили Блор отказалась выйти за меня замуж.

- Как же так?

- Она убеждена в том, что я убил ее мужа, его архивариуса, ее родственников и своего теперешнего секретаря.

- Мистер Хаббард шутит?

- Мистер Хаббард серьезен. Ты же слышал, она кричала: «Убийца».

- Вы сказали – теперешнего секретаря? Это - Сюзанну?

- Именно ее. Убил, но она выплыла. А, что ты на меня так удивленно смотришь? Что, не знал, что твой хозяин – убийца?

- Что вы, мистер Хаббард.

- Ну, то-то.

- Стало быть, свадьба отменяется?

- Выходит, что так. Можешь радоваться, в нашем доме не появится хозяйка.

- Что же теперь делать?

Мистер Хаббард сел в кресло и закурил сигару.

- Ничего. Жить, как жили. А, как поживает наша несравненная Сюзанна? Жива, здорова?

- Вполне здорова. Может быть, было бы лучше, если бы она вернулась к нам. Вам трудно приходится без секретаря. Что она там клумбу копает.

- Что она там делает? Клумбу копает?

- Да, она работает помощником садовника.

- Молодец, Блор, каково, а? Садовником, - мистер Хаббард рассмеялся. – Зачем же я буду ее возвращать? Ей, должно быть, интереснее работать у молодого мужчины, с хорошим характером, чем со мной, старым занудой, а? Как думаешь?

- Я не позволяю себе думать, что мой хозяин – старый зануда.

- Твой хозяин что-то устал сегодня. Бывшая миссис Хаббард совершенно выбила меня из колеи. А, все-таки, мне очень жаль, что она отказалась выйти за меня замуж.

- А, если она будет продолжать обвинять вас в убийстве? Это повредит вашей репутации, мистер Хаббард.

- Ну, что ты, моя репутация незыблема. Если бы каждая истеричная женщина влияла бы на мою репутацию, то от нее уже давно бы ничего не осталось. Но миссис Блор, мне, действительно, жаль. И, как мне убедить ее в том, что она ошибается, и я не такой уж и плохой?

- Наверно, нужно поговорить с ней.

- Я уже говорил, она мне не поверила. Нужно совершить какой-нибудь благородный поступок, что бы она поняла, как была не права. Что молчишь?

- Мистер Хаббард, я очень ценю то, что вы посвящаете меня в свои дела и спрашиваете моего совета. Но в данной ситуации, если женщина перестала верить вам, и убеждена в том, что вы – виновник ее бед, единственный выход – это…

- Что же ты замолчал? Впрочем, можешь не продолжать. Мне нужно поговорить с ней, убедить в том, что она ошиблась. Это надо же, до чего додуматься, что я – убийца.

Артур Блор стоял перед клумбой, в которой, прямо на цветущем кусте сидела Сюзанна.

- Ну, и что все это значит? – строго спросил Артур. – Что это такое? Сидячая забастовка?

- Просто устала, - спокойно ответила Сюзанна.

- Так устали, что уселись прямо на цветы?

- Вам их жалко?

- Да, мне их жалко. А вам, видимо, нет, взяли и уселись на цветы. Вы же сами ухаживали за этой клумбой.

- Ухаживала, а теперь вот устала и села отдохнуть.

- Сюзанна, вы в своем уме? – настороженно спросил Артур.

- Вы не первый, кто намекает мне на состояние моей головы. Вот, Джейн, тоже считает, что мне лечиться надо. Я вот сижу тут и думаю, а, может, и правда к доктору пойти.

- Сюзанна, немедленно встаньте с клумбы и сейчас же ступайте в мой кабинет. Быстрее, это приказ.

- Черт бы побрал вас с вашими приказами, - сказала Сюзанна, выбираясь из клумбы.

В кабинете Сюзанна подошла к креслу, но голос Артура ее остановил.

- Не вздумайте садиться в это кресло. Ваши штаны все в земле, сначала сидели в мокрой клумбе, а теперь решили усесться в мое дорогое кресло?

- А, куда мне садиться, на пол?

- Можете сесть на пол, если вас ноги не держат. А теперь слушайте меня внимательно. Либо вы рассказываете мне все, либо будите сидеть в своих грязных штанах в полицейском отделении. Мне надоело наблюдать за вашим экстравагантным поведением. Вы настолько изменились, Сюзанна, что я перестаю верить в то, что когда-то вы были той милой девушкой, которая ловила рыбу.

- Та девушка утонула.

- Ну – ну…

- Утонула вместе со своей верой в людей и надеждой на справедливость. Вера, надежда утонули и потянули за собой любовь. Я была очень влюблена в жизнь, мистер Артур, теперь все утонуло. Вызывайте полицию, если хотите, - с этими словами Сюзанна уселась на пол у стены и оперлась об нее спиной.

- Вы напрасно изображаете браваду, Сюзанна, я не шучу насчет полиции. У меня подозрения по поводу ваших намерений по отношению ко мне. Вы ведь здесь не просто потому, что вам некуда больше идти. Это мистер Хаббард направил вас ко мне?

- Мистер Хаббард – самовлюбленный дурак. Строит яхты и считает, что имеет весь мир в кармане.

- Тогда кто же вас прислал сюда?

- А никто. Сама пришла. Вы мне нравитесь.

- Говорите правду.

- Какую правду, мистер Артур? Мой бывший хозяин, мистер Хаббард, будучи человеком, мягко говоря, неординарным, предложил мне покинуть его дом. Должна вам сказать, что он, прощаясь со мной, спросил, куда я пойду. Я промолчала, а он сказал: «Можете не отвечать, я и так знаю, что вы пойдете к Артуру Блору».

- Какая проницательность.

- Никакой проницательности, просто он умен и наблюдателен. И вот я пришла к вам. Мистер Артур, я не хочу больше работать в вашем саду.

- А, что же вы хотите?

- Я хочу за вас замуж.

- Куда вы хотите? – удивленно спросил Артур.

- Я замуж хочу, за вас, - повторила, смущенно опустив глаза, Сюзанна.

- С чего бы это? Вы, что ли, любите меня?

- Нет. Это был бы брак по расчету.

- И вы вот так спокойно в этом признаетесь?

- Разумеется. Брак по расчету – это разумно. Любовь может быстро пройти. А расчет, основанный на взаимной заинтересованности, может обеспечить счастливую семейную жизнь.

- Я вполне с вами согласен, Сюзанна. Но, нельзя же жениться только по расчету, без каких-либо чувств друг к другу.

- Почему без чувств? Разве я вам не нравлюсь?

- Нравитесь.

- Вы мне тоже очень нравитесь, хотя есть у вас некоторые недостатки. Вот видите, мы нравимся друг другу, так почему бы нам не пожениться. Вы вспомните, как нам было интересно вместе. Мы с вами хотели поймать убийцу Джеймса…

- Сюзанна, Сюзанна, - перебил ее Артур, - я не собираюсь жениться ни на вас, ни на ком другом.

- Но, мистер Артур, молодая девушка не может просто так жить в доме молодого мужчины, если она не работает в его доме.

- Разве вы не работает у меня?

- Нет, не работаю. Не прикоснусь больше к лопате и лейке. Я могу быть только секретарем, а это место уже занято.

- А…

- На фабрику я тоже не хочу.

- Знаете что, мне нет никакого дела ни до вашей репутации молодой девушки, ни до того, что вы не хотите работать. Можете уходить из моего дома, куда хотите.

- Значит, вы уже передумали вызывать полицию?

- Какую полицию?

- Артур, вам очень легко заморочить голову. Мои слова на счет замужества были просто проверкой, насколько быстро вы можете мне поверить, забыть о своих подозрениях и обещании отправить меня, вместе с моими грязными штанами, в полицейское отделение.

- А, зачем вы проверяли меня?

- Затем, что вам нужен сообщник и помощник. Вашего дядю убили, сэр Оливер не сам свернул себе шею, и сейчас вокруг нас сгущаются нехорошие тучи. Меня никто к вам не посылал. Я сама сделала все возможное, чтобы мистер Хаббард указал мне на дверь для того, чтобы попасть к вам в дом. Я согласилась быть садовником, но потом поняла, что так никакого толку не будет. Думайте, мистер Артур, думайте, кем вы объявите меня перед людьми, потому что я должна быть рядом с вами и должна помочь распутать это дело. Распутать, как можно быстрее, пока нас самих не запутали в нем окончательно, - с этими словами Сюзанна встала с пола и подошла к Артуру.

- Вот теперь я вижу прежнею Сюзанну. Слава Богу, как я рад, - и Артур обнял Сюзанну.

В этот момент дверь постучали, и на пороге появился дворецкий Патрик. Сюзанна посмотрела на Патрика, медленно обняла Артура и, положив голову ему на плечо, сказала:

- Патрик, я так счастлива. Мистер Артур сделал мне предложение. И я согласилась.

Артур слегка отстранился от Сюзанны и тоже посмотрел на дворецкого. Патрик удивленно спросил:

- Мистер Артур, это правда?

Немного помедлив, Артур ответил:

- Это правда, Патрик. Я, кажется, действительно, решил жениться.

- Слава Богу, мистер Артур. Какие будут ваши распоряжения?

- Пока никаких, Патрик. Спасибо, ты можешь идти.

Патрик слегка поклонился и вышел, но потом остановился и резко повернулся.

- Мистер Артур, я пришел доложить. Там Эмели… - Патрик замолчал.

- Что, Эмели? – дрогнувшим голосом спросил Артур.

- Она лежит без чувств на диване в гостиной.

- Ой, мамочка, скорее, Артур, скорее, - закричала Сюзанна, выбежала из кабинета и понеслась по коридору.

Артур и Патрик бежали за ней.

В гостиной, на диване лежала Эмели, ее глаза были закрыты, лицо было бледным, и худая рука свешивалась с дивана. Артур подбежал к Эмели, взял ее за руку и стал прощупывать пульс.

- За доктором, быстро, - крикнул он.

- Уже послали, мистер Артур, - ответил Патрик.

В гостиной стояли служанки и испуганно перешептывались. Сюзанна держала в руках какой-то флакон.

- Может быть, дать ей понюхать мои соли? – спросила Сюзанна.

- Попробуйте, - ответил Артур.

Сюзанна поднесла к лицу Эмели флакон, но никакой реакции за этим не последовало.

- Патрик, как это случилось? – спросил Артур.

- Миссис Эмели, пришла и спросила дома ли вы? Я сказал, что вы дома. И тут она схватилась за грудь и стала медленно падать. Мы подбежали к ней, но она была уже без сознания.

- Что же это такое? Где же доктор, Патрик? – закричал Артур.

- Не знаю, мистер Артур, должен скоро быть.

Тут рука Эмели дрогнула, ее глаза открылись, и она испуганно посмотрела вокруг.

- Слава Богу, Эмели, вы живы. Как я испугался за вас. Что с вами? Что-нибудь болит? – взволновано спрашивал Артур.

- Я вижу вас, успела, - прошептала Эмели. – Как жаль, Артур, что я не сказала вам всего.

Эмели увидела Сюзанну, и лицо ее исказилось злобой.

- Это ты? Здесь? Сапфиры не идут к карим глазам, только к голубым, - прошептала Эмели.

- Эмели, успокойтесь, сейчас придет доктор, и все будет хорошо, - говорил Артур, держа ее за руку.

Но Эмели не слышала его. Ее глаза снова закрылись.

- Да, где же доктор, черт бы его побрал! - закричал Артур.

- Здесь, доктор здесь, - зашумели служанки.

В гостиную вбежал доктор Морис, он был наспех одет, волосы взлохмачены, лицо его было бледным. Он быстро наклонился над Эмели. Положил на пол свой саквояж, открыл его и, взглянув еще раз на Эмели, взял ее руку.

- Доктор Морис, что с ней такое? Почему она потеряла сознание? – спросил Артур. – Чем ей можно помочь?

- Уже ни чем, Артур, поздно.

- Что значит поздно, доктор? - дрожащим голосом спросил Артур.

- Она умерла, - ответил доктор Морис.

- Нет, - закричала Сюзанна и закрыла лицо руками.

Экономка мистера Артура, миссис Нортон, и Джейн убирали посуду в большой шкаф столовой. Миссис Нортон поставила на полку последнюю тарелку, и устало опустилась на стул.

- Спасибо, что помогла мне убрать посуду, от горничных сейчас мало толку, совсем бестолковые стали.

- Что вы, миссис Нортон, я всегда вам с удовольствием помогала, - ответила Джейн и села на стул возле большого круглого стола.

- Ну, с тех пор твоя жизнь переменилась. Ни к чему личному секретарю хозяина посуду протирать.

- Ой, да что вы, миссис Нортон. От того, что я стала секретарем, я не перестала быть человеком. Я же вижу, как вы устали. Почему же мне вам не помочь, тем более, что своей работы у меня пока нет.

- Ты - хорошая девочка, пошли Господь тебе счастья.

Миссис Нортон пересела к столу, и разгладила руками скатерть.

- Да, устала я за последние дни. Такая суета, столько дел.

- Конечно, похороны всегда событие и тягостное и хлопотливое.

- М-да, - согласилась миссис Нортон. – Бедная Эмели, мне ее очень жаль.

- Людей так много было.

- Да, - подхватила миссис Нортон, - даже старая миссис Гертруда Клайнс пришла. Хоть бы слезинку проронила. Все-таки жена ее племянника. Какая черствая женщина.

- Эмели никогда не нравилась миссис Клайнс.

- Да, это правда, она даже не старалась скрывать свои чувства к ней, хорошо, хоть на похороны пришла.

- Как это благородно со стороны Артура взять все похоронные дела на себя, - сказала Джейн.

- А кому еще было бы взять на себя ее похороны? – удивилась миссис Нортон.

- А, мистер Хаббард? Он же был ее жених, разве не так? – спросила Джейн.

- Вот это мне тоже показалось странным, очень странным. Невеста умирает, а жених является на похороны в самый последний момент. Вот и верь теперь в искренность его чувств к ней.

- А может быть, он хотел жениться на ней из корыстных побуждений? – предположила Джейн.

- Да ты что? Какая корысть? Что у нее, у бедняжки было, ничего ведь не было, - тут миссис Нортон даже расплакалась.

- Тогда зачем он хотел на ней жениться, на любовь что-то не похоже.

- Какая там любовь, ты его лицо помнишь? Стоял у гроба как каменный, мне даже казалось, что он улыбается.

- А может, он был вне себя от горя.

- Когда люди от горя бывают вне себя, они ведут себя иначе.

- Но цветы он шикарные принес.

- Еще бы, при его-то деньгах.

- Как это ужасно, умереть такой молодой, - покачала головой Джейн.

- И не говори, слышала, что доктор Морис говорил?

- Слышала, но не все поняла.

- А я поняла. Мой покойный муж был аптекарем, и я кое-что понимаю. Так вот, якобы Эмели умерла от того, что принимала слишком большие дозы лекарства.

- А разве Эмели принимала лекарства?

- А ты вспомни, сколько успокаивающих лекарств она пила с тех пор, как умер Джеймс Блор.

- Верно, как я забыла об этом.

- То-то и оно. Думала, что чем больше лекарств выпьет, тем легче ей будет. Заблуждение всех истеричных натур. Много я таких видела в свое время, в аптеке мужа.

- А как переживала Сюзанна, просто удивительно, казалось бы, чужой человек.

- Да, а как тебе новость насчет того, что хозяин сделал ей предложение? С чего бы это, а?

- Ну, Сюзанна неплохая девушка. Странная немного была в последнее время, но этому можно найти объяснения.

- Не знаю, не знаю, все как-то неожиданно. Хотя, обидно за хозяина, Патрик рассказывал, что когда он вошел к хозяину для того, чтобы сказать, что с Эмели плохо, тот обнимал Сюзанну, а она сказала Патрику, что они решили пожениться. Обидно, в такой момент узнать плохую новость. Но, вроде бы эти печальные события не отразились на их отношениях, воркуют себе как голубки.

- Любовь, это прекрасно.

- Если у них все хорошо, то хорошо. Нашему дому не помешают добрые события, слишком много бед было в последнее время.

- И нотариус тоже приходил. Вы заметили, они ушли вместе с Гертрудой Клайнс. А, правду говорят, что много лет назад они любили друг друга?

- Да, так это и было. Только Гертруда была слишком спесива. Все искала себе жениха посолидней.

- Но, ведь нашла?

- Нашла. А, интересно, Эмели оставила завещание?

- Нет, наверное. Да и кому ей свой дом завещать?

- Господи, хорошо, что хоть ребеночка у них с Джеймсом не было. На кого бы ребенок сейчас остался.

- А я думаю, что если бы у нее был ребенок, она была бы жива, не стала бы, не думая, пить лекарства.

- Да, ты права. А, все-таки, что теперь будет с ее домом?

- Вы знаете, у меня такое предчувствие, что дом уже имеет своего хозяина.

- Как это?

- Не знаю, как, а только мне так кажется. А, еще, я обратила внимание на то, что нотариус что-то долго говорил Артуру после похорон.

- Уж не думаешь ли ты, что Эмели могла оставить свой дом Артуру?

- Поживем, увидим, миссис Нортон.

- Итак, согласно завещанию покойной Эмели Блор все ее недвижимое имущество, а, именно, два дома, один из которых был приобретен ею незадолго до кончины, переходят во владения мистера Артура Блора. Завещание было составлено в здравом уме и твердой памяти, при участии вашего покорного слуги. К завещанию прилагается письмо, написанное покойной в моем присутствии и подлежащие вскрытию вместе с оглашением завещания. Владение наследуемым имуществом наступает с момента оглашения завещания. Отныне, вы, мистер Артур Блор, владелец фамильного дома миссис Эмели Блор. Осталось только выразить мою надежду в отношении того, что теперь этот дом, наша городская и историческая достопримечательность, вернет себе былую красоту и величие. Благодарю вас за внимание, господа.

Произнеся такую речь, нотариус Кинстон положил перед Артуром Блором пакет документов и запечатанное письмо.

- Благодарю вас, мистер Кинстон. Не скрою, удивлен до глубины души. Однако, если на то была последняя воля Эмели Блор, я сделаю все от себя зависящее, чтобы она, глядя на меня с небес, не пожалела о своем решении. Письмо, с вашего позволения, я прочту позднее. Благодарю всех за присутствие на данной церемонии.

Присутствующие при этом дворецкий Патрик, Сюзанна, Джейн и экономка - миссис Нортон, как по команде, зашумели и передавали друг другу свои впечатления. Сюзанна подошла к нотариусу и спросила его:

- Вы бы не могли нам сказать, когда Эмели написала это завещание?

Все замолчали.

- Да, мистер Кинстон, когда это произошло? – спросил Артур.

Нотариус обвел взглядом всех присутствующих и тихо произнес:

- Это произошло накануне ее смерти.

- Как же так? – воскликнула Сюзанна.

- Матерь Божья, - прошептал Патрик.

- Ничего себе, ой, простите, - сказала Джейн.

- Уж, не покончила ли бедняжка с собой? – неизвестно кого спросила миссис Нортон.

- Мистер Кинстон, прошу вас рассказать нам всем во всех подробностях, как это происходило. Поскольку ваше сообщение вызвало в каждом из нас много удивления, и я, даже сказал бы, подозрения, – сказал Артур.

- Как угодно, господа, тем более, что я и сам хотел рассказать вам об этом.

- Прошу вас, мистер Кинстон, расскажите нам.

- Итак, рано утром ко мне в контору пришла Эмели Блор. Она была очень спокойна, только лицо ее было бледно, и под глазами были большие темные круги. Я спросил ее:

- Миссис Блор, чем могу быть для вас полезен? Надеюсь, вы здоровы?

- Да, я здорова, только спала плохо, - ответила миссис Блор. – Я пришла к вам по делу. Я хотела бы составить свое завещание.

- Но, - начал, было, я.

- Я понимаю ваше удивление, мистер Кинстон, - перебила она меня, - но жизнь есть жизнь. Я одинока, у меня никого нет, и мне бы хотелось, чтобы то немногое, чем я владею, принадлежало после моей смерти именно тому человеку, которого я вам сейчас назову.

- Но, миссис Блор, вы еще так молоды, вы выйдете замуж, у вас будут дети…

- Если я выйду замуж, - снова перебила меня миссис Блор, - я приду к вам и порву свое завещание. А пока мне бы хотелось приступить к делу.

Затем, миссис Блор сказала мне, что и кому она хотела бы оставить в наследство, после чего она попросила чистый лист бумаги и сказала:

- Вместе с завещанием я оставлю для Артура Блора письмо. Я специально не стала писать его дома, а напишу в вашем присутствии, вы его при мне запечатаете и передадите вместе с завещанием через три дня после моей смерти.

Она писала его довольно долго, тщательно обдумывая слова, наконец, сложила лист пополам и отдала мне. После того, как мы закончили составление завещания, миссис Блор поблагодарила меня и ушла. Ушла в хорошем настроении, тихо закрыв за собой дверь.

Натариус Кинстон вытащил из кармана платок и промокнул глаза.

- Простите старика, мне очень жаль, разрешите покинуть вас, у меня сегодня еще три визита.

- Ну, разумеется, мистер Кинстон, мы благодарны вам за ваш рассказ.

Нотариус собрал свои бумаги, поклонился и вышел.

- Вот и все. С уходом этого человека, ушло что-то важное. Но осталось ощущение беды, - сказала Сюзанна.

- Мистер Блор, вы меня простите, но я думаю, что она сама покончила с собой. Составила завещание и приняла большую дозу лекарства, - торжественно сообщила экономка.

- Да, что вы такое говорите, миссис Нортон, – возразил ей дворецкий.

- Мой покойный муж был аптекарем, я кое-что понимаю в этих делах, - гордо ответила ему экономка.

- Это грех, ведь, какой, убить себя, - сказала Джейн, ни к кому конкретно не обращаясь.

- Уж, во всяком случае, любому ясно, что она умерла неестественной смертью, - заявила экономка. – Она знала, что умрет. А, раз знала, значит, сама это и сделала.

- А, может быть, не сама, - сказала Джейн.

- Думаешь, ее убили? – спросила Сюзанна.

Все замолчали.

- Как это, убили? – испуганно спросила экономка. - Она сама к нам пришла, ведь, если бы ее убили, то, как бы она пришла?

- Действительно, - согласился с ней дворецкий.

- А вы думаете, что убить, это значит обязательно зарезать или застрелить? – спросил Артур.

- Господь с вами, мистер Артур, - испуганно замахала руками экономка.

- Мистер Артур прав, мы не подумали о том, что Эмели могли отравить, - сказал дворецкий.

- Может быть, нужно обратиться в полицию? – спросила Джейн.

Все снова замолчали.

- А, что нужно сказать в полиции? – спросил дворецкий.

- Полиция уже была в нашем доме накануне похорон Эмели, - сказал Артур.

- Как? – воскликнула Джейн.

- Так, инспектор полиции пришел ко мне с вопросом по поводу смерти Эмели, я все ему рассказал. После чего он заявил мне, что уже разговаривал с доктором Морисом и тот сообщил ему то, что Эмели увлекалась успокоительными лекарствами, а сама была натурой нервной и неуравновешенной.

- Зачем же он приходил? – спросила Сюзанна.

- Он приходил спросить, не возникло ли у меня каких либо подозрений по поводу смерти молодой женщины, - ответил Артур.

- И, что же вы ему сказали? – спросила экономка.

- У меня на тот момент не было, каких либо, соображений по этому поводу. Мне нечего было сказать, о чем я и заявил инспектору.

- А он, что? – спросил дворецкий.

- Ровным счетом ничего. Выразил мне свои соболезнования и ушел.

- Так, значит, нам не нужно идти в полицию? – спросила Джейн.

- Я думаю, что пока не надо, - ответил Артур. – Уважаемые мои домочадцы, я очень вам всем признателен. Я понимаю, что произошедшие события нас всех очень сблизили, но давайте не будем забывать о своих служебных обязанностях.

- Да, да, - сказал дворецкий, - не стоит надоедать мистеру Блору, нас всех ждут свои дела, пойдемте.

- Еще раз благодарю вас всех, - сказал Артур.

Дворецкий, экономка и Джейн, поклонившись, вышли из кабинета. Когда дверь за ними закрылась, сразу стало слышно, что беседа по поводу Эмели не прекратилась. Их голоса постепенно затихали по мере их передвижения по коридору.

- Ну, что скажешь? – спросил Артур.

- Нужно прочитать письмо, - ответила Сюзанна.

- Да, - согласился Артур.

Он вскрыл конверт и достал из него сложенный лист бумаги. Подержав его немного в руке, Артур медленно развернул письмо.

- Ну, же, - поторопила его Сюзанна.

Артур развернул лист и прочел:

«Артур, я очень надеюсь на то, что вы никогда не прочтете это письмо, или, в крайнем случае, прочтете его очень не скоро. Не думайте обо мне плохо. Я не сумасшедшая и не истеричка, я знаю, обо мне будут такое говорить. Я очень люблю жизнь и хочу прожить ее счастливо. Но, видимо, такова моя судьба. Я уже давно ощущаю, что моя жизнь словно лежит у кого-то на ладони, захочет этот кто-то - и не будет моей жизни. Но сейчас дело не в этом. Артур, я оставляю вам в наследство свой дом, вовсе не из-за того, что вы можете стать для него хорошим хозяином и сможете его восстановить. Реставрировать дом будет нелегко, можете этим и не заниматься. Для меня сейчас это совершенно неважно. Важно другое, а именно то, чтобы этот дом не попал ни в какие другие руки. Особенно, мне бы не хотелось, чтобы этот дом стал принадлежать мистеру Хаббарду. Он предложит вам купить его – не продавайте его ни в коем случае. Вы, конечно, можете пренебречь и этим письмом и моей просьбой, но тогда может произойти что-то нехорошее. Артур, я доверяю вам, найдите то, что хранится в нашем доме, и, если это, действительно, что-то стоящее, пусть оно принесет вам и другим счастье. Эмели».

- Что скажешь, Сюзанна? – тихо спросил Артур.

- А, что я могу сказать? Думаешь, что это письмо доказывает, что ее убили? В конце концов, что могло помешать Эмели написать такое письмо и спокойненько напиться каких-нибудь таблеток.

- Не нравится она тебе.

- Нет, не нравится. И, заметь, я этого никогда не скрывала. А еще я не доверяю ей.

- Чем же так не угодила тебе бедная Эмели?

- Почему это она бедная?

- Ну, довольно, мы отвлеклись от темы. Насколько я успел узнать Эмели, она боялась смерти. И сама не стала бы убивать себя. Я это исключаю.

- Но кому была нужна ее смерть?

- Вот на этот вопрос я не могу тебе ответить. Однако, моя задача усложняется.

- Наша задача.

- Нет, Сюзанна, это моя задача. Я благодарен тебе за моральную поддержку, но теперь я в ней больше не нуждаюсь.

- Как мне это понимать? – сердито спросила Сюзанна.

- А понимать нужно так, что ситуация становится все более опасной, и мне бы не хотелось тобой рисковать, - ответил Артур.

- Я тебе не верю.

- Что же ты никому не веришь?

- У меня в этой жизни никого нет, так получилось, что ты стал для меня дорогим человеком. Я только хочу быть рядом с тобой и помогать тебе тем, чем смогу. Но я, должно быть, надоела тебе. Что же ты молчишь?

- Я думаю.

- О чем ты думаешь?

- Я думаю о том, какой я болван. Сколько прошло времени, а я так ни разу не видел этот самый дом, будь он неладен.

- Было бы из-за чего переживать, Артур. Во-первых, ты был очень занят. А, во-вторых, ты же не знал, что это дом имеет такое большое значение.

- Хорошо, будем считать, что ты меня успокоила. Знаешь, я давно хотел тебя спросить, а, кто такая - Томатти Джеральд?

Сюзанна изменилась в лице, слегка побледнела и почти неслышно произнесла:

- Откуда ты про нее знаешь? Я так надеялась на то, что ты не узнаешь о существовании этой женщины.

- Почему? Ты ей тоже не веришь? Кто она такая?

- Дьявол, вот кто она такая, - выкрикнула, вдруг, Сюзанна.

- О, Господи, как ты меня напугала. Что же ты так кричишь? Расскажи спокойнее, за какие такие подвиги ты называешь ее дьяволом?

- Откуда, ну, скажи мне, откуда ты узнал о ней?

- Моя бабушка, Гертруда рассказывала мне.

- Вот, черт… - начала было Сюзанна, но резко замолчала. – Прости меня, Артур. Я позволила себе лишнее, - более спокойным голосом продолжила Сюзанна.

- Ну, продолжай, интересно послушать.

- Прости, эта женщина причинила мне много неприятностей, я не могу спокойно говорить о ней.

- И, все-таки, тебе придется рассказать. Не идти же мне к моей бабушке за подробностями об этой женщине?

- Нет, не придется. Иди к своей бабушке, пусть она тебе и рассказывает.

Сюзанна быстро вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

- Ну, что же, к бабушке, так к бабушке, - спокойно сказал сам себе Артур.

- Мисс Томатти Джеральд, - торжественно объявил дворецкий Патрик.

- Кто, кто? – удивленно переспросил Артур.

- Мисс Томатти Джеральд, - чуть потише повторил Патрик. – Она хотела бы видеть вас.

- Хорошо, пусть войдет, - ответил Артур и встал из-за стола.

Спустя минуту, в кабинет медленно вошла молодая женщина.

- Добрый день, мисс Джеральд, - вежливо произнес Артур.

- Добрый день, мистер Блор, - ответила мисс Джеральд и протянула Артуру руку в черной кожаной перчатке.

Тот вежливо пожал ей руку.

- Прошу вас, садитесь, - сказал Артур, указывая гостье на кресло, стоящее напротив стола.

- Благодарю вас, - мисс Джеральд села в кресло и спросила:

- Почему вы на меня так удивленно смотрите?

- Простите, мисс, никак не ожидал увидеть вас, - ответил Артур и сел за стол.

- Странно, у вас такое лицо, словно вы знаете меня, но, действительно, никак не ожидали моего прихода. Мы, ведь, не знакомы? – спросила гостья, и, вытащив из сумочки очки, поднесла их к глазам.

- Нет, мы с вами незнакомы.

- А, кто эта рыжеволосая особа, которая смерила меня в вашем коридоре таким надменным взглядом? – недовольно спросила мисс Джеральд.

- А… разве вы с ней не знакомы? – удивленно спросил Артур.

- Лицо ее мне показалось знакомым, но…

- Ее зовут Сюзанна Хардман.

- Хардман? – переспросила гостья. – Понятно.

- Чем я могу быть для вас полезен, мисс Джеральд? – с легким нетерпением спросил Артур.

- Да, действительно, мы отвлеклись с вами, - сказала мисс Джеральд. – Видите ли, мистер Блор, я пришла к вам по делу. Я хорошо знала вашего дядю, Джеймса Блора, и потому решила прийти к вам вот так запросто и прямо поговорить о вопросе, который меня очень тревожит.

- Я знаю о том, что вы были знакомы с моим дядей, - сказал Артур.

- Откуда вам это известно? – спросила мисс Джеральд и снова поднесла к глазам свои очки.

- Об этом мне рассказала моя бабушка, миссис Гертруда Клайнс.

- Гертруда Клайнс - повторила гостья, - милая женщина. Так значит, она рассказывала вам обо мне?

- О, совсем немного, говорила только о том, что мой дядя был влюблен в вас. Простите, если своими словами я задел ваши чувства.

- Да, - мечтательно произнесла мисс Джеральд, - мы любили друг друга. Как это было давно. Как жаль, что нельзя вернуть прошлое, как жаль.

- И, что вы тогда сделали бы? – с интересом спросил Артур.

- Очень многое. Прежде всего, я стала бы вашей тетей. А, самое главное, Джеймс был бы жив.

- Вот как? Вы могли бы уберечь его от смерти?

- Иногда мне кажется, что могла бы. Но, мы с вами снова отвлеклись. Какой вы, однако, интересный молодой человек, с вами забываешь о делах. На чем мы с вами остановились? Ах, да… у меня есть к вам одно дело. Мне следовало бы обратиться с ним к Эмели, но с ней невозможно было вести деловые разговоры.

- Вы тоже плохо к ней относились? – устало спросил Артур.

Мисс Джеральд удивленно приподняла одну бровь, отчего ее лицо стало выражать некое подобие лукавства.

- Я хорошо к ней относилась, но многого требовать от меня бессмысленно. Вы меня понимаете?

- Ну, да, конечно, вы любили ее мужа.

- Вот именно. Меня очень огорчила ее смерть, я даже хотела прийти на ее похороны, но потом подумала, что Эмели было бы неприятно видеть меня, и не пошла.

- Вы верите в то, что люди после своей смерти могут видеть, как близкие оплакивают его?

- Конечно, а, как же иначе? – искренне удивилась мисс Джеральд.

- Так, что это за дело, с которым вы не могли поговорить с Эмели при ее жизни и пришли говорить со мной после ее смерти?

- Напрасно вы, молодой человек, иронизируете так. Для меня это, действительно, очень важно. И, я очень долго мучилась от того, что не могла решить этого вопроса. Да, Эмели меня бы и слушать не стала.

- Вы знаете, я уже изнываю от нетерпения. Не могли бы мы перейти к этому, столь важному для вас, делу?

- С удовольствием, все дело в том, что здесь, в этом доме находится некая вещь, которая когда-то принадлежала мне.

- Ваша вещь? – удивленно спросил Артур.

- Да, моя вещь, - подтвердила мисс Джеральд.

- И, как она сюда попала?

- Я подарила ее Джеймсу, но потом… словом, я хотела бы забрать это в память о нем. Простите меня, - мисс Джеральд вынула из маленькой сумочки белый платок и поднесла его к глазам. – Простите, вот пришла к вам в дом, снова увидела этот кабинет, вас и сердце сжалось от воспоминаний. Вы знаете, я ведь совсем одна. Никого не осталось, никого… - всхлипнув, мисс Джеральд закрыла лицо руками.

- Что вы, мисс Джеральд…

- Ничего, ничего, все в порядке.

- Вы говорили, что у вас дело, а, оказывается, что все дело в какой-то вещи. Что же это?

- Это - книга.

- Книга? – настороженно спросил Артур.

- Да, вот она стоит на полке сзади вас. В зеленом переплете.

Артур оглянулся.

- Где?

- На третьей полке сверху.

Артур встал и подошел к книжному шкафу. На третьей полке стояла только одна книга в темном зеленом переплете. Артур вытащил книгу и показал ее мисс Джеральд.

- Эта? – спросил Артур.

- Да, - радостно ответила мисс Джеральд.

Артур посмотрел на название книги.

- «Крестовые походы»? – удивленно прочитал он.

- Да, «Крестовые походы».

- И это - ваша книга?

- Вы мне не верите?

- Нет, отчего же, - сказал Артур.

- Когда-то я подарила эту книгу Джеймсу.

- Это и есть то дело, из-за которого вы так долго мучались? – разочарованно спросил Артур.

- Вас это удивляет?

- Да, мисс Джеральд, удивляет. Когда вы ко мне вошли, у вас был такой вид, словно вы, по крайней мере, хотите купить у меня дом.

- Какой дом? Вы, мужчины, просто не можете понять, что для нас, женщин, порой простая книга может быть дороже любого дома, - обиженно сказала мисс Джеральд.

- Да, я этого не понимаю, может быть, пойму потом. Это хорошо, что вас не интересует покупка дома.

- Причем тут дом? Мне дом не нужен.

- Разве вы не хотели бы жить на окраине леса? Воздух, природа, птицы, какая прелесть! - восхищенно говорил Артур.

- Птицы? Я знаю только один дом, который стоит на окраине леса. Это дом Эмели.

- Теперь, мисс Джеральд, это мой дом. Эмели оставила мне его в наследство.

- Поздравляю вас. Хорошее наследство, ничего не скажешь, - насмешливо сказала мисс Джеральд.

- Должен вам признаться, - тихо произнес Артур, - что я никогда не видел этого дома.

- Да? – удивленно спросила гостья, и ее бровь снова взлетела вверх.

- Да, поэтому не могли бы вы мне, по-дружески, как почти моя несостоявшаяся тетя, рассказать об этом доме все, что знаете, - попросил Артур.

- А вы отдадите мне мою книгу? – настороженно спросила мисс Джеральд.

- Отдам, - пообещал Артур.

- Хорошо, тогда слушайте.

- Я весь во внимании.

- Ужасный дом, старый, облезлый и полуразрушенный. Только Эмели могла называть это сооружение домом. Для меня дом – это дом на главной улице нашего города.

- Да, я понимаю, на главной улице дома, действительно, красивые. Но, дом Эмели очень старый.

- Очень старый. Ему, если мне не изменяет моя память, лет двести или даже больше.

- Говорят, что этот дом построил какой-то волшебник, - шепотом сказал Артур.

– Волшебник? Это теперь так называется? Не знала, – строго сказала мисс Джеральд.

- Объясните мне, пожалуйста, я не понял.