Петля судеб. Том 3.

Глава 11

в которой победа имеет горьковатый привкус

— Однако если этот путь обходной, то есть относительно безопасный, то что творится на прямой дороге к логову Саула? — поинтересовался у меня Гунтер, вытирая клинок своего меча белоснежным платочком, смотрящимся в этой ситуации довольно оригинально.

— Без понятия, — ответил ему я, озираясь. — Однако!

Последняя моя реплика относилась к тому, насколько нас стало меньше. От молодцев Рахмана в лучшем случае десяток уцелел, да еще он сам, отряд Седой Ведьмы тоже понес некоторые потери, ее воины в данный момент потрошили посмертные коконы, чтобы после отдать взятое из них имущество павшим сокланам. Да и мы, кроме Слава, недосчитались еще и Шеркона, причем я даже не заметил, когда и как он сложил свою шальную голову. Плюс крепко перепало Вахмурке, который только чудом не отправился на точку возрождения.

— Неплохо размялись, — сообщил мне Хассан ибн Кемаль, убирая саблю в ножны. — Да. Это то, что нужно. Понимаешь, сынок, в моем возрасте нельзя давать крови застаиваться, старость может решить, что пришло ее время, и тогда ее уже не прогонишь с порога. А где мне в замке доброго короля Лоссорнаха можно напоить клинок кровью? Нигде. Знай только ешь да спи, вот и все, что мне остается.

Ну, тут глава ассасинов немного лукавит. Не хотел бы сидеть в замке моего родича — не сидел бы, а раз он там, значит, есть у него какой-то интерес. Но вот то, что он отправился с нами в этот поход, — удача немалая. Если бы не Хассан и не Бахрамиус, то наши потери были бы куда больше. Настолько, что, возможно, нам в конце пути уже ничего и не светило бы. Саул противник гарантированно серьезный, его с малым отрядом не прибьешь.

Я когда читал новости при подготовке новых номеров еженедельника, то и дело натыкался на сообщения вроде «Клан “Круглые и зеленые” отказался от прохождения задания по убийству Клотарнаха, даже не дойдя до него» и все гадал — стоило ли городить огород, чтобы вот так сняться с дистанции?

А теперь понимаю этих игроков. Смысл идти в самоубийственную атаку, заранее зная то, что она обречена на неудачу? Нет, это красиво, это по-геройски, никто не спорит. Но все вещи останутся там, плюс слетит опыт, который на высоких уровнях дается с большим трудом, а взамен пара минут безнадежного боя с предсказуемым финалом.

Так что это не трусость ни разу. Это расчет и благоразумие. Да, тяжел и труден путь до Клаторнаха, снова надо будет проходить десятки квестов, но это разумнее, чем скорбеть не только по заваленному рейду, но и по куче с таким трудом добытого добра.

А мы так вообще для получения этого квеста ничего не делали. Просто пришли и его взяли.

Пока я размышлял на тему геройства и разумности, Седая Ведьма вновь принялась за любимое дело, то есть расставляла всех и все по своим местам.

— Турок, Нокс, теперь вы на острие атаки, — командовала она. — Мысь, Тучка, Регнум и вы, господин рыцарь, на вас четверых защита магов. Лавиния, не стой в сторонке, давай, давай, подтягивайся!

— Леди, я не подчиняюсь вам, — мягко заметил немного удивленный фон Рихтер. — Я…

— Это не приказ, — мигом заверила его глава «Гончих». — Просто предлагаю вам заняться тем, что свойственно воинам вашего ордена, — защитой слабых женщин от злобных разбойников.

— Да? — хлопнул глазами Гунтер.

— Конечно, — тряхнула головой Седая Ведьма. — Вот женщины, там разбойники. Какие еще могут быть сомнения?

— В самом деле, — пробормотал Гунтер, не замечая усмешки на лице стоящего рядом с ним и все понявшего брата Миха, ряса которого, кстати, была в паре мест крепко продрана. Настолько, что через нее поблескивала сталь кольчуги очень тонкого плетения.

— Выдвигаемся, — через пару минут скомандовал лидер нашей рейд-группы. — Все, осталось только начать да кончить, в следующей пещере нас ждет финальная битва. Жалко только — дополнительная награда из-за этих синих поганцев, похоже, накрылась.

— Жадность порождает бедность, — заметил Вахмурка, стоящий рядом со мной. — Все под себя не подгребешь.

— Однако вырождается племя гномов, — печально качнула головой Седая Ведьма. — Вашему брату по сути своей заповедано хапать в обе руки что свое, что чужое, без оглядки на осуждение общественности. И тут на тебе!

— Я нонкомформист, — буркнул мой соклан, причем, как мне показалось, смущенно. — Пошли уже!

Дверь, ведущая к месту последней битвы этого рейда, предсказуемо оказалась там, где еще недавно покачивались в воздухе джинны. За ней нам открылся тоннель, причем, как и положено секретному проходу, он был узким, темным и извилистым. И, само собой, закончился он тоже внезапно.

Пещера, в которой братец Рахмана основал свою секретную базу, была, прямо скажем, что надо. Большая, комфортабельная, с родником в самом центре, с естественным освещением и просторным каменистым выступом, который так и подмывало назвать вторым этажом. Там находился синий просторный шатер, а вела к нему неширокая тропа, начинавшаяся прямо за лагерем, где весело и шумно проводили время разбойники.

Не пещера, а мечта! Я бы сам от такой не отказался как от резервного убежища на тот случай, если все же когда-то Пограничье падет. Надеюсь, конечно, что такого не произойдет, но кто его знает? Всех сюда, ясное дело, не эвакуируешь, но сокланов, друзей и королевскую семью — запросто. Ну и мое проклятие в виде социального балласта тоже. Куда я без них? После перекрыть все входы-выходы, кроме одного какого-нибудь отнорка, и спокойно дождаться того момента, когда там, наверху, все переубивают всех.

Только фиг мне такая пещерка перепадет. В ней обитает Саул, и он тут прописан пожизненно. Для нас он, надеюсь, в ближайшие минут десять-пятнадцать умрет, но для остальных игроков останется, точно дедушка Ленин, вечно живым.

Как полагается в таких случаях, система дала нам минуту на то, чтобы мы проморгались, осмотрелись и выполнили команды лидера, которые посыпались незамедлительно, точно горох из мешка.

Седая Ведьма пребывала в своей стихии, она не просто командовала теми, кто добрался до финальной части инстанса, она, если угодно, творила. Ну как Микеланджело там или Тициан. Искусство — это не всегда литература или живопись, оно может быть разным. Кто скажет, что из-под резца талантливого токаря не может выйти нечто прекрасное? Или, например, повар не может являться истинным творцом на кухне? Недаром же существует выражение «кулинарный шедевр». Да, то, что он создал, будет съедено и через сутки превратится в… Ну, в это самое. Но, с другой стороны, мы все раньше или позже оной субстанцией станем. А некоторые и при жизни, знаете ли, не сильно от нее отличаются. Но еда, о которой шла речь, ведь была истинно прекрасна до того, как попала к кому-то на зубок?

Вот и Ведьма сейчас являлась почти творцом.

— Вы двое там, и пока не будет команды — вас нет.

— Ты, гном и эти трое — на вас маги и стрелки. Особенно о дедуле заботьтесь, если с его головы хоть волос упадет — пишите завещание.

— Хейген! Что ты застыл? Твое место в штурмовой группе. Хорош отсиживаться в кустах, хоть раз на острие атаки побудь.

Ну вот и мне применение нашли. Вроде как пристроили дармоеда, от которого нет ни толку, ни проку, а попутно показали всем, кто в хате главный.

Кстати, от кого от кого, а от Ведьмы такого не ожидал. То ли нервы начали сдавать, то ли стареет. Если перефразировать известную поговорку — седина в волосы, шило в задницу.

— Хорошо, что тут Кролины нет, — тихонько шепнула мне на ухо Мысь перед тем, как переместиться на указанную ей позицию. — Она бы за эти слова сейчас кое-кого сильно причесала.

— Так и я их не забуду, не сомневайся. Просто для всякого овоща есть свое время. Что встала? Дуй на позицию, вот-вот начнется финальная… А, уже началась! Дуй куда сказано!

Дозорный, сидящий под валуном, находящимся на окраине небольшого, но добротно обустроенного лагеря, и беспечно до того дремлющий, открыл глаза, потянулся, увидел нас и во весь голос заорал что-то вроде «Беда! Враги! Напасть! К оружию!».

Само собой, его услышали в лагере, после чего там началась небольшая суета, дающая нам еще одно, последнее преимущество, изначально заложенное в игровой процесс. Больше система никаких скидок нам давать не станет, что, в принципе, честно. Никто не говорил, что инстансы являются местом для легкой и приятной прогулки, тут надо или ложиться костьми, чтобы победить, или умирать, оставляя навсегда свои вещи и часть опыта. Пафосно сказано? Не спорю. Но это чистая правда.

Нерадивого стражника, кстати, я лично зарубил, так уж получилось. Первый удар ему перепал от Турка, второй от Гунтера, ну а я этого горлопана, выходит, добил. Перед глазами пронеслась какая-то информация, извещающая меня о том, что мной открыт свой личный счет, что за смерть каждого разбойника группе будет начислен особый бонус, и я теперь поучаствую в дележке и этого пирога.

Собственно, за это игроки и любят походы в инстансы, тут очень много всяких побочных мелких игровых лакомств, которые по завершении процесса складываются вместе, в количестве представляя собой очень даже недурственный куш. Опыт, очки репутации с разными фракциями, коллекционные медали, жетоны и монеты, совершенно уж неожиданные вещи вроде портретов венценосцев, дающих какие-то бонусы, или разрозненных картин давно умерших художников из местных, собрав которые в своей личной комнате, ты можешь получить награду или, к примеру, скрытый квест — чего здесь только не приобретешь. Но и потов с тебя при прохождении сойдет столько, что можно небольшого слоненка в них искупать.

Мы ворвались в лагерь на плечах все еще растерянных его обитателей, но на том наше превосходство себя исчерпало. Разбойники оправились от первого шока, ощерились кривыми саблями и начали оказывать серьезное сопротивление, истошно при этом вопя и обещая каждому из нас смерть страшную, лютую.

А через пару десятков секунд мы увидели и главную цель своего похода — Саула, брата Рахмана. Он выбрался из того самого шатра, который находился на уступе, примеченном мной сразу, как мы попали в пещеру, начал возмущенно махать руками, а после что-то недобро заорал. Как видно, эта короткая речь обладала немалой мотивационной ценностью, поскольку разбойники мигом оставили тактику обороны и перешли в атаку, абсолютно не щадя себя.

Бум-м-м-м! Огненный шар, отправленный в сторону уступа кем-то из наших магов, расшибся о невидимую завесу и стек по ней огненными потоками. Та же судьба постигла и сгусток мерзко-зеленой субстанции, который так и подмывало назвать «кислотным плевком».

Маг. Это был маг, тот самый Грисвелл, который не раз уже упоминался в наших разговорах. Он выскочил из того же шатра, что и Саул, глянул на происходящее, как мне показалось, крайне обрадовался увиденному, а после незамедлительно заблокировал атаки наших магов.

Но не это было самым странным. Он был не НПС. Грисвелл — игрок!

Все эти подробности я еле успевал выцепить краем глаза, поскольку особо таращиться на происходящее мне было попросту некогда. Драка завязалась совсем нешуточная, ее, пожалуй, даже можно назвать небольшим сражением, потому отвлекаться от происходящего не просто неразумно, а смертельно опасно. Умирать же мне не с руки, больно интересные дела вокруг творились. Плюс не хотелось опять становиться пассивным участником действия, как тогда, когда мы с Кролиной ходили добывать проклятую секиру. Есть в этом что-то неправильное. Все здесь дерутся, а ты на точке возрождения ожидаешь результата.

— А-иль-ау-у-у-ум! — Бородатый здоровяк с гнилыми зубами попытался сделать из одного Хейгена двоих, нанеся саблей удар сверху, причем невероятно мощный, я еле-еле сдержал его щитом. — Умри, проклятый!

— Сам сдохни! — не остался я в долгу и попытался своим мечом проделать сквозную дырку в его животе, но, увы, тоже не преуспел. — Тьфу! До чего же ты вонюч!

— И-эх! И-эх! — Разбойник заухал, точно филин, раз за разом рубя мой щит, который, заметим, начал как-то нехорошо потрескивать. — Убью! Ар-р-р-р!

Последний возглас прозвучал более жалобно. Оказывается, Гунтер, заметив, что мне приходится лихо, нанес бородачу удар сбоку, практически перерубив ему предплечье. Это было очень своевременно и здорово, вот только при этом он сам открылся, чем моментально воспользовался еще один пустынный удалец, который взмахом своей сабли чуть не снес рыцарю голову. Тот пошатнулся и упал на камни пещеры, как скошенная трава, без единого звука.

— Мих, Гунтер ранен! — заорал я, зная, что чернец бьется где-то рядом со мной, рассек горло завывающему гнилозубу и встал над недвижным телом друга, опасаясь, что его кто-то задумает добить или бедолагу попросту затопчут в пылу сражения. — Унеси его! Скорее!

Назира просить об этом смысла не имело. Во-первых, он прикрывал мою спину, во-вторых, отважный рыцарь не входил в зону его ответственности. Впрочем, не факт, что и Мих сделает то, о чем я его прошу, у него свои резоны и приказы.

Но тут мне на помощь, как бы странно это ни прозвучало, пришел загадочный Грисвелл. Он, совершенно не смущаясь тем, что его собственные соратники могут попасть под раздачу, шарахнул по тому месту, где кипела битва, каким-то неслабым заклинанием. Внешне эта штука была похожа то ли на иллюзорное огромное пресс-папье, то ли на призрачный гигантский маятник от напольных часов, но сработала она крайне эффективно, проделав в людском месиве, где смешались разномастные разбойники, воины «Гончих» и все прочие, эдакую просеку, причем эта магическая смерть прошуршала прямо под моим носом, я даже ощутил движение воздуха. Увы, под раздачу попал и Вахмурка, которого уж не знаю, как сюда занесло, видно, забил он болт на приказ Седой Ведьмы и полез в драку. Я увидел, как он взлетел в воздух, а секундой позже врезался в дальнюю стену. Удар был такой силы, что вниз, на пол, сполз уже кокон, тем самым еще сильнее сокращая присутствие в инстансе представителей клана «Линдс-Лохены».

Но, повторюсь, непосредственно мне случившееся подарило крохотные мгновения, за которые я, пользуясь тем, что враги оторопели от происходящего, успел подхватить с пола недвижного, но все же не истаявшего в воздухе, как прочие погибшие союзники-НПС, фон Рихтера, закинуть на спину и потащить туда, где что-то орала бледная от эмоций Седая Ведьма, а также с интересом смотрел на происходящее Бахрамиус, не спешащий покуда вступать в бой.

— Лавиния, пригляди, — свалил я тело рыцаря к ногам нашей магессы. — Если что, потом ему скажем, что это ты ему жизнь спасла. Он назначит тебя дамой сердца вместо Кролины, станет цветы дарить и на белой лошадке покатает.

— Правда? — обрадовалась девушка.

— Хейген, ты охренел! — завопила Седая Ведьма. — Не отвлекай их! Давайте прессингуйте, у него силы не бесконечны. Ах ты ж!

Кровавые стервятники. Теперь Грисвелл пустил в ход кровавых стервятников. Впервые вижу, как работает это заклинание, до того про него только читал. Жилин из номера в номер ведет рубрику «Школа высших магов», где рассказывает об особо эффективных заклинаниях, добыть которые крайне трудно, их не купишь у вендора, не получишь у наставника и даже на аукционе за очень большие деньги не найдешь. Они могут достаться тебе только в качестве награды за выполнение крайне длинных и сложных цепочек квестов, большей частью скрытых или даже элитных. И выучить их тоже проблема, потому что уровень магов, которым они по зубам, начинается со сто сорокового, что говорит о серьезной раскачанности Грисвелла.

Мерзкие на вид птицы, отвратительно клекоча, пикировали сверху на наших воинов, как багровые молнии. Они долбали их бритвенно-острыми клювами и драли когтями, причем каждый такой удар неслабо снимал с атакуемого баллы здоровья. Мало того, они еще дополнительный урон наносили, поскольку и клювы, и когти этих птичек были напоены ядом.

— Ладно, пора и мне размяться, — с каким-то даже счастливым выражением произнес Бахрамиус, стремительно развел руки в стороны, а после соединил их обратно, хлопнув при этом ладошами. — Как тебе такое для начала, сынок?

Бум-м-м! Стервятники в тот же миг были атакованы призрачными птицами, чем-то напоминавшими павлинов, только огромных и очень агрессивных.

— А как тебе такое, дружок? — Старый маг вытянул вперед палец, с него сорвался небольшой сгусток слизи и стремительно полетел в направлении уступа, где недвижимо стоял Грисвелл и бесновался Саул, размахивая саблей и что-то вопя. Причем в движении он невероятно быстро рос, принимая очертания огромного зубастого рта, который готов поглотить все на своем пути.

Не могу сказать, что я очень уж много времени провел в игре, при этом повидал в ней все-таки немало, но таких босховских изысков в моей карьере пока не встречалось.

— Маги, ни секунды передышки этому черту не давать! — гаркнула Седая Ведьма. — Чтобы он выдохнуть не мог! Хоть до дна себя исчерпайте, но он все силы должен тратить на вас, а не на дедулю! Милли Ре, тебе пора! Давай пробивай дорогу наверх! И Рахмана, Рахмана мне береги! Если его убьют, то мы зря время тратили!

Мастер боя понятливо кивнула и стремительно рванула в сторону лагеря, где снова закипела схватка. За ней поспешали три бойца, которые, как я приметил, до сих пор вперед, туда, где звенит сталь, не лезли совершенно. И в пещере с джиннами тоже особо не отметились.

— Думала, будет хуже, — сообщила мне глава «Гончих», не отрывая взгляда от картины боя. — А тут так, легкотня. Все просто и понятно, как блин!

У меня на этот счет было свое мнение, но спорить с ней я не стал, вместо этого снова рванул туда, где звенели клинки и раздавались невнятные возгласы, издаваемые десятками глоток.

Милли Ре со своей троицей вступила в бой крайне вовремя, тогда, когда остатки нашего воинства потихоньку начинали сдавать свои позиции. Нет, если бы не джинны, которые до того крепко потрепали группу, и не будь все силы магов брошены на противостояние с Грисвеллом, может, такого бы и не произошло, но история, увы, не имеет сослагательного наклонения. Турок и Нокс, конечно, сдерживали напор пустынных бандитов, на пару уничтожив процентов двадцать живой силы противника, но было видно, что делают они это из последних сил, запас крепости есть у всего, в том числе и у этих двух ходячих осадных башен.

Резерв в лице Милли сотоварищи врубился в толпу врагов, заставив воспрянуть духом не только немногочисленных оставшихся в живых союзников-НПС, но и собственных сокланов.

— Пробиваемся к уступу! — крикнула она. — Вольт, контролируй Рахмана, он сам должен завалить Саула!

Следом за этим раздался протяжный свист, а после над нами что-то неслабо громыхнуло. Я глянул вверх и увидел, как уступ, на котором стояли маг и Саул, раскололся на две части. Первая, с Грисвеллом, рухнула вниз, прямо на нас, а на второй остался стоять ошеломленный увиденным братец Рахмана с разведенными в стороны руками.

Снова грохот, сопровождаемый воплями, изданными не менее чем десятком глоток. Просто кусок уступа упал крайне удачно, почти не зацепив никого из наших, но зато придавив изрядное количество вражин. Правда, увы, в указанное «почти» попал бедняга Турок, у которого и без того уровень здоровья был совсем невелик. Добила его чертова каменюка, короче. И меня чуть-чуть не зацепила, упади она самую малость левее, и отправился бы я в родное Пограничье подштанниками светить.

— Хейген, мага добивай! — завопила Милли. — Пока он в себя не пришел!

Я не сразу понял, о чем она, а после сообразил — Грисвелл! Он находился буквально в паре шагов от меня — взъерошенный, покачивающийся, ободранный, весь в белой каменной пыли и, что замечательно, немного дезориентированный. Ну не каждый же день ему выдается такие кульбиты выкидывать?

— А? — хрипло спросил он, глядя на меня.

— Ага, — кивнул я, вгоняя лезвие своего клинка ему в грудь.

Увы, но соображал этот парень куда быстрее, чем мне того хотелось бы. Один раз я его ударить успел, причем хорошо так, почти наверняка вогнав здоровье если не в красный, то в желтый сектор точно. Со вторым вышло хуже. Задеть задел, но и сам после этого вспыхнул синим пламенем. В самом прямом смысле! Меня словно облили спиртом и подожгли.

— Гори, гори ясно! — просипел Грисвелл. — И это только начало! Не забуду! Не прощу! А-а-а-а!

Крикнул маг неспроста. Просто в дело вступил брат Мих, располосовав его спину своим клинком так, что случись это в реальной жизни, то тут бы Грисвеллу конец и настал. Мало того — Назир, вынырнувший словно из-под земли, в тот же миг скрестил клинки своих сабель на шее вопящего чародея, и только тот факт, что в «Файролле» есть ограничения по натурализму происходящего, не дал его голове слететь с плеч.

К тому же шатающийся и израненный Нокс, доспех которого сейчас напоминал неудачно вскрытую консервную банку, тоже поучаствовал в убийстве Грисвелла, саданув его походя своим двуручным мечом с выщербленным лезвием.

Ну а под конец присоединился к делу и дедушка Бахрамиус, покинувший дальний угол пещеры. Сначала он спас меня, затушив чародейское пламя водой, обрушившейся прямо из воздуха, чему я был очень рад, поскольку оно пожирало мои немалые запасы жизни с невероятной скоростью, а сбить его никак не получалось. Хотя, ради правды, я не очень и старался, понимая тщетность усилий и внутренне готовясь к встрече с сестрицей Эбигайл. Ну, просто она наверняка ведь будет прогуливаться с принцем рядом с точкой возрождения, на которую я вот-вот прилечу.

— Неплохо, неплохо, — сказал Бахрамиус рухнувшему на обломки камней магу, неразборчиво матерящемуся и силившемуся подняться. — Кто был твоим учителем, мальчик?

В ответ Грисвелл что-то прошипел и метнул в него зеленую молнию, которую старый волшебник небрежно отбил в сторону посохом, находящимся в его правой руке.

— Невежливо. — Бахрамиус щелкнул пальцами, и игрока прибили к камням десятки острых игл, свалившихся откуда-то сверху. Они его буквально распяли, если можно так сказать. — А жаль. Мне казалось, ты не безнадежен и есть смысл тебя пощадить. Талантливая молодежь в наше время большая редкость, найдя алмаз в навозной куче, хочется его отчистить, отмыть и приставить к делу. Но, похоже, здесь не тот случай.

— Я тебя найду и убью! — прерывающимся голосом заорал Грисвелл. — Хрен ты старый! И тебя тоже!

Последнее относилось ко мне, и, не стану скрывать, радости от того я никакой не испытал. Нет, так-то одним врагом больше, одним меньше — какая вроде разница? Но одно дело, когда речь идет об обычном вояке или даже хитроумном интригане вроде Мюрата, их таких в Файролле пруд пруди, а тут все же маг, причем довольно мощный. Оно мне зачем?

— Это вряд ли, — возразил ему Бахрамиус, вытянул левую руку вперед, сначала растопырил пальцы в разные стороны, а после сжал их в кулак.

Камни, на которых лежал распятый Грисвелл, разошлись в стороны, образовывая небольшую ростовую нишу, в которой, словно в саркофаге, оказался наш вопящий враг, а после снова сошлись друг с другом. Раздался неприятный чмокающий звук, а на том месте, где только что извивался соратник разбойников, появился белоснежный кокон.

— Вот и все, — с довольным видом констатировал Бахрамиус. — Но — жаль. Со временем этот негодник мог достичь немалых высот!

Жаль не жаль, а выглядело произошедшее все же жутковато, я даже немного посочувствовал Грисвеллу. Нет, мне гореть тоже, конечно, не понравилось, но ему перепала совсем уж неприятная игровая смерть.

Впрочем, это обстоятельство не помешало мне выгрести из посмертного убежища павшего мага все имеющееся там имущество.

— М-мать! — донесся до меня рык Нокса, а следом за тем, повернувшись, я увидел, как он втыкается шлемом в камни, свалившись с дорожки, ведущей на уступ.

Но даже смерть второго из наших гигантов уже ничего не могла изменить в расстановке сил. Маг был мертв, почти все воинство Саула тоже, потому через пару минут, потеряв еще несколько наших бойцов и последних соратников Рахмана, мы все же добрались до финальной точки ивента.

— Ха! — оскалился Саул, оставшийся в гордом одиночестве, но сдаваться, похоже, не собиравшийся. — Ну, кто осмелится кинуть мне вызов, а?

Он изобразил замысловатую «восьмерку» своей саблей, после высунул язык и лизнул лезвие.

— Фу, как это неэстетично! — возмутилась Седая Ведьма и придержала за плечо изрядно израненного Рахмана, подавшегося было вперед. — Не надо, друг мой, не спеши. Я сторонница честного боя. Он свеж и полон сил, ты же вымотан и изранен. Милли!

Ближница главы «Гончих» встала напротив щерящегося пустынника и ласково ему улыбнулась.

— Уф, что за тигрица! — окинул ее масленым взглядом Саул. — С такой драться нехорошо, с такой уф-уф делать надо!

— Кое-какая истина в твоих словах есть, — вежливо ответил ему Хассан ибн Кемаль, который, кстати, в том ералаше, который творился недавно внизу, участия почти не принимал, как видно сочтя подобную суету сует недостойной своего внимания. Но сейчас он отодвинул в сторонку замершую девушку и продолжил: — Скрестить саблю с кучей верблюжьего навоза вроде тебя — что может быть глупее? Особенно если речь идет о такой красавице.

— Да елки-палки, — еле слышно буркнула Ведьма. — Как бы все прахом не пошло. Да еще время на исходе, там осталось всего ничего, а тут все обшарить надо. Эй, вы четверо, хорош глазеть, ничего интересного тут уже не случится. Дуйте в лагерь и начинайте сбор трофеев. И магов к этому привлеките, а то они там стоят впустую, с дедулей Бахрамиусом лясы точат.

Сабли воина и старого ассасина столкнулись раз, другой, в стороны полетели яркие огненные искры, а следом закрутилась карусель, глядя на которую сразу становилось ясно — в битве сошлись два прекрасных бойца, настолько, что нет слов. И вставать против этих мастеров подавляющему большинству из присутствующих смысла нет ни малейшего. Разве что после можно будет рассказывать, как красиво тебя убили.

В какой-то момент Саул вдруг заорал, громко и страшно. Хассан хитрым финтом, поймав его на противоходе, лишил злодея руки, причем той, в которой он сжимал саблю.

— Вот теперь время. — Седая Ведьма подтолкнула Рахмана, завороженно смотрящего на происходящее, вперед. — Причем сейчас это уже не деяние, являющееся грехом. Наоборот — ты поможешь своему родственнику избавиться от мучений, и никто потом не сможет сказать, что ты братоубийца. Достопочтенный Хассан, вы же не против того, что я предлагаю сделать?

— Это благой поступок, — милостиво кивнул ассасин и отошел в сторонку.

— Меня больше пугает то, что люди подумают — Рахман слаб, он не смог отомстить за все то зло, что ему принес брат, — возразил ей наш союзник. — Этот великий воин отобрал у меня право на месть!

— Разве? — тонко улыбнулась Седая Ведьма. — Наоборот, мы подарили тебе больше, чем победу или месть. Саула не страшит смерть, что она ему? А вот то, что он своими глазами увидел крушение всего им созданного и твой триумф — это страшно. Да ты сам на него погляди и поймешь, что я права!

— Ненавижу! — то ли завыл, то ли зарычал Саул, вырвал свою саблю из собственной руки, лежащей на земле, и кинулся к главе «Гончих».

Блеск стали, шипящий свист — и его голова слетает с утеса вниз.

Я сглотнул слюну, осознавая, что зрелище, уведенное мной только что, в одинаковой мере драматично, захватывающе и страшновато. Нет, иногда мои работодатели все же меры в натурализме и жесткости не знают. Хорошо, хоть кровища из безголового и безрукого тулова не хлещет. И на том спасибо!

— Данное мной слово сдержано? — осведомилась у Рахмана, потерянного стоящего с саблей в руке, Седая Ведьма.

— Сдержано, — подтвердил тот.

Дзи-и-инь!

Основные условия коллективного задания «Братская любовь» выполнены!

— Рахман, ко мне какие-то вопросы остались? — мигом спросил у воина и я. — Или мы в расчете?

— В расчете, — устало кивнул тот. — Что ты обещал — то сделал!

Вами выполнено задание «Братская любовь».

Личные награды

10 000 опыта;

5000 золотых;

наплечники блаженного Мики;

памятная монета.

Коллективные награды (гарантированные):

14 268 единиц опыта;

8460 золотых;

2 игровых жетона;

2 шкатулки с секретом.

Специальная награда за уничтожение ближнего круга главы банды Саула:

18 440 опыта;

2482 золотых;

памятная медная медаль «Пустыня может спать спокойно».

Дополнительная награда за участие в прохождении данного задания мага Бахрамиуса:

перстень, с давних пор хранящийся в семье Рахмана.