Пикантные обстоятельства

12

Остановившись на углу, наблюдала за дверьми центрального отделения Имперского банка. Конверт с пустым чеком спрятала на груди. Очевидно, Лотеску завел специальный счет для сомнительных операций, только не на свое имя. Начальник не дурак, а после дела Аларда не станет «светить» свой почерк. Может, счет и безличный, зато «петли» и штрихи способны выдать владельца.

Собственно, я изучала витрину ювелирного магазина вовсе не из робости, страха или интереса к бриллиантам — в нем отражался вход в банк. Многочисленные полицейские паромобили однозначно намекали: соваться не стоит.

Кажется, вынесли носилки.

Поправила волосы и походкой от бедра направилась к кольцу угрюмых стражей порядка. Рука нащупала в сумочке карточку. Хорошо, что я ее захватила, и несказанно повезло, что стала клиенткой именно Имперского банка! Теперь смогу, не вызывая подозрений, послушать, изобразить бедолагу, которая хотела снять деньги со счета. Интуиция подсказывала, Лотеску пожелает узнать подробности не из официальных источников. Безусловно, случаются совпадения, но сначала фальшивомонетчик, потом проститутка, маг — в живых из всех, связанных с Сорнеем, остался только Алард и то не факт. И под домашним арестом можно не дождаться суда, не к ночи помянутый Тайрон умел открывать порталы. Сомневаюсь, будто бывший второй зам сумел модифицировать защитные чары, а с обычными, пусть даже дорогими, маг с потенциалом ниже двойки справится. Чародей уровня Лотеску тоже сумеет проникнуть в квартиру, пусть не порталом, через дверь или окно, но важен результат. Словом, на месте преступника я не пожалела бы денег и устранила потенциального свидетеля, как работника банка. Может, у трупов имя на лбу не написано, но ботинки из-под простыни торчат — значит, мужчина. Повторюсь, все смертны, однако один из сотрудников Имперского банка чуть более других.

Выбрав цель — самого молодого, поэтому неопытного полицейского, направилась к нему, умело лавируя в толпе. Зевак хватало, движение на улице застопорилось, никакие увещевания водителей не помогали освободить дорогу.

В дверях банка застыли два важных господина. Один, лысый, постоянно промакивал лоб платком. Видимо, руководство. Ну да, такое чрезвычайное происшествие!

Проскользнув между двумя паромобилями, остановилась рядом с госпитальной машиной. Длинная, белая, она издали бросалась в глаза. На сплошном, как у грузовиков, борту значилось название медицинского учреждения: Штайтский городской госпиталь. Понятно, везут в самый дешевый, где бесплатно принимали рабочих. Добровольно туда никто не сунется, разве только без документов на улице подберут, во всяком случае, Нэвильский городской госпиталь именно такой. Но трупу все равно, где его вскроют, а полицейские традиционно сотрудничают с муниципальными врачами.

Плотный краснолицый санитар как раз закрывал дверцы, и я сумела разглядеть погибшего. Действительно мужчина, средних лет, бородка — все, как говорил Лотеску. Надеюсь, начальник ему не звонил, а то стереть код уже некому.

— Эй, дамочка, сюда нельзя!

На плечо легла тяжелая рука, и меня самым грубым образом оттащили от госпитального паромобиля.

Водитель, ругнувшись, крутанул стартер. Заурчал мотор, выбросив облачко пара, и машина укатила, увозя с собой тело незадачливого информатора.

Обернулась к полицейскому и сразу поняла: тут только наглость, дурочка не прокатит. Вместо юного паренька передо мной стоял его начальник. Бляха сообщала, что он дорос до чина старшего инспектора. Отсюда манеры: прищуренный высокомерный взгляд, привычка жевать табак.

— Я тебе не дамочка. — Раз — удар по наглой руке. — Или проблем захотел?

На прежней должности часто приходилось хамить, грудью пробивать путь в дома, а уж сколько полицейских поминали Магдалену ишт Мазеру недобрым словом! Чувствую, в списке прибыло.

Так, берем на понт. Он не знает, что я обычная секретарша, главное, не позволять брать в руки документы.

— Карательная инспекция! — город упустим.

Вытащила из сумки удостоверение с голограммой и помахала им перед ошалевшим от подобной наглости инспектором. На лице — высшая форма презрения, словно могу одним щелчком пальцев уволить весь участок.

— Что случилось? — деловито осмотрелась и шагнула к крыльцу.

Нужно попасть внутрь, узнать подробности. Лучше от коллег убитого: они за языком следить не стану.

Не там, не там ты работаешь, Магдалена, сыск по тебе плачет. Только вот, зная полицейскую кухню, предпочитаю варить кофе, а не дышать пылью в крошечном кабинете. На огнемобиле там явно никто не покатает, на жалование новое платье не купишь. Зато требуют! И уважения никакого, Карательная звучит весомее. Что поделать, тщеславна. Когда изо дня в день видишь только стружку, да проходящие мимо поезда, поневоле захочешь вырваться. В университете желание стать богатой и успешной только окрепло. За мной никто не стоял, сама поступила и думала, думала, думала… В итоге больше не снимаю угол в рабочем квартале и не ношу платья с воротником по горло.

— Дело вне вашей компетенции, — отчеканил инспектор.

Чтоб тебя!

Имя шайтана рвалось с губ, но я сдержалась и насильно растянула губы в улыбке. Ладно, придется действовать иначе.

— Откуда такая уверенность, уважаемый?

Вроде, официально, а, вроде, и нет. Главное, не переиграть.

Полицейский молчал. Вопрос явно поставил его в тупик. Замечательно!

— Вы препятствуете следствию, — продолжала напирать, на время забыв об улыбке, — Поступил сигнал, я обязана его отработать. Отрядите двух сопровождающих и за работу! После кофе мне. Две ложки сахару, можно без молока. И комнату, где я бы могла поговорить с начальством без посторонних ушей.

Сработало! Наглость любые города берет.

Миновав полицейский кордон, поравнялась с важными мужчинами в костюмах. План не родился, но ничего, иногда импровизация лучше тщательной подготовки. Жизнь — штука непредсказуемая. Тот же Алард, под него копали, а он обманул людей Синглера, нанес удар первым.

Резко затормозила, переменившись в лице.

«Он настолько мне обязан», досье на второго зама…

Буркнув слова извинения — чуть задела плечом одного из банкиров, юркнула к стене и судорожно нащупала диктино.

Сколько, сколько хассаби успел ему рассказать и, главное, что? Не Алард ведь подсказал, каким маршрутом поедет Лотеску, не Алард позволил самому себе шантажировать начальника — и еще куча разных мелочей, которые вели к Синглеру. Служба безопасности Карательной инспекции работала четко, слишком четко, чтобы дать сбой.

Глубоко вздохнула.

Парцилен. Надеюсь, хотя бы не Синглер застрелил фальшивомонетчика и сбросил тело мага с моста. Кому, как не такому человеку, знать о методах расследования? Вот и замел следы, мы торкались, копались в подбрасываемых подозреваемых.

Выслушав, начальник резюмировал:

— Паранойя, Магдалена, уже проходили.

— Не доверяйте ему! — встревоженно шипела я, косясь на полицейских. — Тут еще один труп!

— Ладно, — неохотно согласился Лотеску, — положим, первые выводы логичны, уже назначил проверку, но остальное — бред.

— Одного вы уже проворонили, — мстительно напомнила об Аларде.

Хассаби молчал. Ясно представила, как он ерошит волосы на затылке.

— Выбирайтесь оттуда, — наконец мрачно приказал начальник. — Вы тоже смертны.

Вздохнула и покачала головой. Лотеску плохо меня знает, если думает, что отступлю. Во-первых, и так слишком много знаю, опасный свидетель, во-вторых, начальнику больше некому доверять. Я очень хорошо помню, какие чувства испытывает загнанный зверь. Вот и хассаби начал больше пить, дерганный, нервный, а ведь это только начало. Нет, одному нельзя: сойдешь с ума.

— Ясно, — Лотеску таки успел хорошо изучить, раз усмехался. — Тогда выпытайте, сколько сможете, мне там появляться нельзя. И, пожалуйста, не лезьте на рожон, — уже мягче, встревоженно попросил он.

— Конечно, — улыбнулась, хотя Лотеску не мог видеть, нет в моем диктино визуального режима. Приватного тоже, поэтому на свой страх и риск шептала. — Для завтрашнего все готово, спокойно работайте.

Убрала диктино и все с той же глуповатой улыбкой обернулась к банкирам. К счастью, они не ушли, видимо, полицейские не отпускали. Главное, перехватить раньше старшего инспектора. Вот он, уже идет, сверлит взглядом исподлобья. Эффект неожиданности закончился, сейчас меня попросят вон.

— Здравствуйте! — определила главного и шагнула к нему, протянув руку. — Приятно познакомиться. Введете в курс дела?

Мужчина в серо-голубом пиджаке нахмурился и переглянулся со спутником. Руки не пожал. Ладно, не больно-то хотелось.

— Послушайте, — а это уже инспектор подоспел, — покиньте место преступления.

— Уже обсуждали! — рыкнула через плечо. — Глава Карательной уже в курсе, — всегда говори правду, просто не договаривай, — вас ждут бо-о-ольшие неприятности, если и впредь станете мешать.

Похоже, Роджер Лаур — персона со скверным характером, раз полицейский переменился в лице и, ворча, удалился.

Банковские служащие тоже стали любезнее. Обладатель серо-голубого костюма велел заместителю отвести меня туда, где нашли господина Леера. Зафиксировала имя в памяти, вдруг пригодится.

Лысенький полноватый банкир провел к подъемнику в центре холла, оформленного в серых тонах. Все оборудовано по последнему слову магических технологий — центральный филиал обязан соответствовать. Те же стеклянные стены подъемника, до Нэвиля подобные новинки пока не дошли. А жаль, сколько бы преступлений раскрыли. Пока поднимались, вертела головой, выискивая кристаллы. Направлен ли какой-нибудь из них на подъемник? Если да, злодей попался.

Вышли на третьем этаже, попав в узкий коридор со множеством дверей. На одних висели таблички, другие остались безымянными. Приложив к одной из таких дверей карточку с голограммой, мой спутник шагнул в большое помещение, на поверку оказавшееся хранилищем. Повсюду ячейки, запирающиеся на кодовый замок. Несколько открыты, но в них не драгоценности — документы. Судя по всему, сведения о клиентах.

Очередной фрагмент мозаики сложился. Господин Леер собирался продать Лотеску сведения о счетах, которыми пользовался преступник, но не успел. Раз начальник планировал отдать кругленькую сумму, было за что. Идеальные преступления встречаются только в книгах, в реальности всегда найдется зацепка.

Интересно, преступник успел уничтожить компромат, или он еще тут, в хранилище?

Мысленно скрестила пальцы.

Пусть в убийстве окажется замешана магия! Если бедолагу, скажем, закололи, придется уйти: подобные вещи вне компетенции Карательной инспекции.

Господин Леер лежал на полу, лицом вниз. Одна рука выставлена вперед и сжимает пропуск. Может, под ладонью еще что-то, пока не видно. Следов крови нет, значит, мой случай.

— Тут ничего не трогали? — с важным видом осведомилась у банкира.

Твердят, негоже женщинам ходить с большой сумочкой, только скажите, где несчастной носить кошелек, диктино, детоскоп и иные необходимые в повседневной жизни вещи? Декольте — вещь хорошая, при достаточной сноровке заменит карман, но у меня не десятый размер, а по дневному времени платья с вырезом до пупа не носят. Поэтому сумка и еще раз сумка, обычная, секретарская, через плечо. Специально покупала такую, чтобы помещалась папка с документами. Для поездок — саквояж, аккуратный и прочный.

Словом, боевой комплект со мной, не придется кусать губы.

— Ничего, — вздохнул мужчина и отполировал лысину носовым платком.

— Тогда благодарю за содействие. Работа кропотливая, прошу обождать за дверью.

Деловито положила сумку на один из выдвинутых ящиков, вызвав недовольную гримасу банкира, и вытащила детоскоп. Жаль, в помещении нет стола, придется писать на коленке.

— У вас нет доступа к секретной информации, — мужчина обвел рукой ячейки.

— У вас тоже, — парировал я. — Или предъявите удостоверение сотрудника Ведомства магии? — Лысый мотнул головой. — Тогда покиньте помещение. Можете запереть, только оставьте код диктино. Напоминаю, препятствие работе служащих Карательной инспекции карается…

— Ладно, — не выдержал банкир, — сморите! Только, — мстительно предупредил он, — при выходе вас обыщут, всю конфиденциальную информацию изымут. И, — гаденькая улыбочка, — жду завизированное начальством распоряжение об осмотре сегодня же.

— Получите, — я умею лгать, не моргнув глазом.

Лишь бы только с местной Карательной не связался!

Банкир ушел. Действительно запер и вручил визитку. Ладно, правила безопасности нужно соблюдать, понадеемся на удачу. Обычно она ко мне благоволила.

Огляделась, прошлась между полками хранилища. В какой же ячейке? Логичнее осмотреть открытые, только сомневаюсь, будто преступник — идиот. Да и господин Леер не в последний момент сведения искал, загодя все подготовил. Он занимался рутинной работой, когда некто подкрался сзади и… Вот с «и» начинаются вопросы, хотя нет, они возникли со слова «некто». Банк — не проходной двор, посетителей не пускают выше второго этажа, чтобы двери открылись на третьем, нужно приложить карточку к считывающему прямоугольнику, иначе подъемник никуда не поедет. После тоже без пропуска не обойтись. Опять же рискованно: незнакомое лицо в служебном помещении непременно привлечет внимание. И как, спрашивается, преступник скрылся? В помещении одна дверь, три из четырех стенок подъемника стеклянные, холл хорошо просматривается. Ладно, выясню.

Склонилась над погибшим и пощупала запястье. Тело еще не успело остыть. Я не врачеватель, но господина Леера убили от силы два часа назад.

Вздохнув, включила детоскоп. Усилителя магического потенциала нет, попробую без него. Может, там и вовсе импульс парцилена.

Накаркала!

Со вздохом уставилась на место вхождения импульса. Прибор показывал его точно — затылок. Выстрел всего один: убийца — профессионал. Казалось бы, выключай детоскоп и звони толстяку, оказавшемуся начальником отдела безопасности, но я не торопилась.

Чары таки нашлись.

Нет, преступник не открывал порталов, следов не обнаружила, а мелким колдовством промышлял. То ли иллюзию накинул, чтобы сойти за человека с чужой карты допуска, то ли уничтожал документы. Перерисую, разберусь, Лотеску подключу. Не некромантия и хвала небесам!

Экранация заклинания четкая, подчистить следы преступник не успел. Почерк ясный — загляденье!

Ага, не первый уровень потенциала, не дорос. Третий, знакомый до зубовного скрежета: тот же тип наследил на местах прошлых преступлений. И попался именно здесь.

Рассмеялась и покачала головой.

Не думал, что я приду, не думал, что возьму детоскоп, а напрасно!

Заскрипел карандаш. Линии ложись споро, одна цепочка за другой. Нисходящий алеф, удвоение на усилителях — старалась ничего не упустить. Сегодня расшифровать не успею, займусь завтра после министерства. Хассаби получит описание для детальной голограммы. Он знает большинство подозреваемых, может, сразу назовет имя.

Тревожило, что преступник занимал высокую должность, имел связи, раз без труда раздобыл пропуск, а, может, сделал его сам. На такое способна верхушка Карательной инспекции, ведомства и Министерства магии, ну и сотрудники отделов безопасности данных учреждений. Надеюсь, не Синглер поспособствовал. Он не маг, но систему доступа в подобные учреждения знал досконально.

Пока возилась с почерком убийцы, зарисовывала структуру заклинания, успела рассмотреть убитого. Типичный банковский клерк — аккуратный костюмчик, белая рубашка, стриженные виски, гладкие щеки, стандартный ненавязчивый парфюм. Лицо… Лицо как лицо. Труп не ворочала, видела только часть, но сомневаюсь, будто писанный красавец. Молодой еще, жалко. Такие как раз жаждут денег.

Закончив с господином, еще раз обошла хранилище: вдруг что-то пропустила? Памятуя о том, что самое интересное прячется в углах, опустилась на колени. Юбка мешала, но я упрямо заглянула во все укромные уголки и вытащила-таки из-под стеллажа обрывок некого документа. Сначала хотела сунуть его в сумку, но, вспомнив предупреждение лысого, раздумала. М-да, и с блокнотом, похоже, возникнут проблемы. С другой стороны, нельзя выносить чужое, а мои записи не собственность банка.

Расправила лист и вчиталась. Счета, операции, фамилии, даты. Информации много, боюсь, не запомню, придется прятать. Сомневаюсь, будто бумага просто так залетела под шкаф, она явно из нужного ящика.

Задумалась.

В декольте нельзя, в сумочку нельзя. В других вещах тоже не спрячешь: сканер покажет. Придется изворачиваться.

Аккуратно скомкала лист, заготовив шарик подходящего размера, и сжала в кулаке, чтобы не потерять. В сумочку убирать не стала: в самый ответственный момент забьется куда-нибудь, а времени на поиски начальник службы безопасности не даст.

Больше ничего интересного на полу не нашла, одна пыль. Зато догадалась, какое заклинание применил преступник. В хранилище нет уничтожителя бумаг, контроль на выходе строгий, а документы требовалось ликвидировать. Как, спрашивается? Правильно, применив дематериализацию.

Ладно, а банке мне больше делать нечего, пора в гостиницу. Лотеску, наверное, вернулся, даже если нет, работа найдется. Завтра сложный день, нужно столько всего перепроверить.

Убрала вещи в сумку, проверила, не потеряла ли бумажку, и набрала код лысого. Тот обещал подойти через пару минут.

Так, вроде, полиции не помешала, труп не трогала. Теперь бы только выйти и ценную информацию вынести!

Расслышав характерный щелчок, сунула шарик за щеку, превратившись в хомяка. Главное, не волноваться, иначе бумага размокнет.

— Ну, пойдемте!

Банкир зыркнул глазами, но ничего интересного не нашел. Судя по всему, в местную Карательную он не звонил. Замечательно, судьба, я тебя обожаю!

Кивнула, с важным видом забрала сумку и последовала за лысым. Он свое обещание сдержал, проверил вещи, прогнал через «рамку». Она, разумеется, ничего не выявила. Видимо, никому прежде не приходило в голову прятать бумаги во рту, поэтому «рамку» сделали по горло. Она представляла собой передвижной экран на колесиках. Заводишь за него человека, включаешь и видно, что у него под одеждой. Увы, пикантных карточек не сделаешь — показывается не тело, а предметы. Скажем, кольца, цепочки, белье. Последнее, конечно, личное, но ради безопасности можно потерпеть. Я и вовсе обновила гардероб после замечания Лотеску. Никогда бы не подумала, что верно определить размер и выгодно подчеркнуть грудь поможет мужчина. Словом, стесняться нечего, только гордиться.

«Рамкой» не ограничились, проверили серьги. Не вмонтированы ли в них кристаллы? Волосы не трогали: в распущенных ничего не пронесешь, вывалится.

К величайшему сожалению начальника службы охраны благополучно выбралась на улицу. Разумеется, блокнот вызвал законные подозрения, но ведь там нет конфиденциальных банковских документов. Раз так, имею право.

Ума не приложу, как умудрилась скандалить с бумагой за щекой! Безграничны человеческие возможности.

И все же странно, такой человек и не проверил, работаю ли в Карательной. Не верю! То ли не успел, замучили полицейские, то ли кто-то подыграл. Только как? Понимаю, у Лотеску связи, он многое может, но телепатией не владеет. Я ведь не дурочка, не распространялась без приватной связи о деталях.

Выйдя из банка, поискала «слепую» зону и вытащила бумажку. Она перекочевала в кошелек — самое надежное место.

Решив не искушать судьбу, взяла извозчика.

Полицейские еще не уехали, но беспрепятственно пропустили. До гостиницы тоже добралась без приключений, правда, Лотеску не застала. Он оставил у портье записку с рабочими указаниями, пришлось временно отложить расследование и заняться рутиной.

Министерские коридоры нагоняли тоску, а их обитатели, казалось, не замечали никого, кроме начальства. А еще тут было нестерпимо душно.

Затянутая в строгий серый костюм, словно в футляр, с папкой подмышкой чеканила шаг рядом с Лотеску. За окном пыхало жаром солнце, но протокол не допускал вольностей, предписывал терпеть неудобства. Спасибо, блузку с короткими рукавами разрешалось надеть. Ну, как короткими — плечо полностью прикрыто, ни намека на сексуальность.

Ненавижу чулки летом! Вот в чем минус секретарской работы: обычные сотрудники порхают с босыми ногами, ты паришься в шелковом капкане. А ведь я надела самые тонкие. Тут подстерегала еще одна проблема — «стрелки». На всякий пожарный положила в сумочку запасную пару, но надеялась на лучшее.

Перед поездкой успела переброситься с Лотеску парой слов. Он забрал записи и мятый лист, обещал посмотреть. Вроде, у него какие-то подозрения, новые сведения, хочет проверить. Я хотела бы прямо сейчас, но начальник устал — разговор велся вчера вечером — и мечтал о тишине и покое, а не бойкой секретарше и описаниях преступника.

Но от одного вопроса таки не удержалась:

— Вы помогли, хассаби?

— С чем? — Лотеску развалился на диване.

Судя по виду, он действительно весь день мотался по делам, а не развлекался.

— С банком.

— Ну… — усмешка выдалась слишком красноречивой.

— Заранее предусмотрели или «жучок» прилепили?

Оставила папку с документами на завтра в кабинете и вернулась в гостиную.

— Первое. Я за вами не слежу, хотя, — хассаби резко сел и потянулся за пультом изопроектора, — в связи с обстоятельствами, ради вашей безопасности…

— Все так плохо? — нахмурилась я.

— Возможно, — уклончиво ответил Лотеску и включил прибор. — Хотите, — кивок на изопроектор, — сами узнайте. Устраивайтесь рядом, любительница частного сыска, вместе отчет послушаем. Вы тут мне охрану предлагали… — он помолчал; пальцы замерли на переключателе режимов. — Лучше сами не ходите одна.

Сердце пропустило удар.

Неужели?.. Да ну, бред, не осмелится преступник убить нас!

— Осторожно, Лена, очень прошу, — начальник смотрел прямо в глаза, рука накрыла мою, положила себе на колено. — Особенно после банка. Он догадается и постарается отомстить перед безвоздушной камерой: терять-то нечего.

— А вы? — голос чуть подрагивал. — Почему?..

— Потому, — иногда объяснения хассаби отличались предельной лаконичностью. — В мусорное ведро в свободную минуту загляните.

Дернулась, чтобы проверить прямо сейчас, но Лотеску удержал, ухватил за талию и силой оставил сидеть на диване.

Сладковатый парфюм щекотал нос, тепло ладоней проникало сквозь блузку. Я не двигалась, хотя очень хотелось повернуть голову, взглянуть в лицо начальнику.

Он отпустил сам. Стало прохладно, хотя солнце успело прогреть номер за день. В воздухе повисло прежнее чувство неловкости, как до этого в гостиной Лотеску и коридоре поезда.

Между нами полметра, но мнилось, Лотеску гораздо ближе. Я ощущала его дыхание: частое, прерывистое. Нет, никакой страсти, она другая, тут страх. И боится он за меня, стремится удержать, защитить.

— Что там? — где, уточнять не стала.

— Обещание.

— Одно слово?

Липкий страх прошиб потом, словно я вновь в своей квартире, читаю послание некроманта. «Пожалеешь».

— Три. Ладно, Магдалена, хватит! — встрепенулся Лотеску и нащупал брошенный пульт. — Займемся делом. Напоминаю, меня нужно разбудить в восемь и ни минутой позже.

— А раньше можно?

Из головы не шла записка. Если она встревожила хассаби, там не пустая ерунда.

— Можно, — милостиво разрешил начальник, — в пределах разумного.

Послание я потом откопала и собрала из кусочков: Лотеску в сердцах его порвал. «Готовься. Она тоже». М-да, веселая записка! Сунула в карман, решив при случае поговорить со специалистами. Чем хорош дорогой отель, так это техникой. После министерских мытарств свяжусь с нашими, покажу по визуальному режиму. Оригинал прихвачу в Нэвиль, если, конечно, начальник не отдаст местным умельцам.

Беседа по изопроектору выдалась сухой. Лотеску задавал вопросы, Лукас ишт Блэр, его первый заместитель, отвечал. Блэр поднялся из аналитиков, прежде работал начальником отдела. Ничего дурного сказать не могла: вежливый, немногословный. Всегда все вовремя — идеальный работник. Правда, иногда спорил с начальником, когда тот, по его мнению, не видел очевидного, но всегда аргументировал свою позицию. Внешне — типичный западник, чистокровный нэвилец. Открытое лицо, белокожий сероглазый шатен. Мы пересекались только по работе.

Думала, сижу для массовки — оказалось, нет, хассаби поручил ишт Блэру важное задание. И нашел ведь предлог! Ронсу наследил на месте убийства фальшивомонетчика, документы подозрительные, а имелась ли у него лицензия, если да, кто выдал? И завертелось под видом расследования халатности чиновников.

Господин Ронсу действительно никогда не получал дворянства, более того, родился под другой фамилией — ишт Вар. Под ней он бегал по столичным дворам, пока не поступил в университет. Тут внезапно юноше разонравилась фамилия, и будущий маг сменил ее на Ронсу.

— Так сразу? А куда подевалось «ишт»? — Лотеску постукивал пальцем по диктино, не в силах скрыть волнение.

Ну да, понимаю, некоторые мучаются, наверх пробиваются, а тут сын матери-одиночки раз — и в дамках. Что он мог совершить в восемнадцать лет, именно тогда появился Ронсу, чтобы выслужиться до личного дворянина?

— Липовый указ, — ишт Блэр оправдал авансы и основательно покопался. — Тогда проверять не стали, но в дворянских списках Ронсу не значится. Бумагу обещали переслать.

Начальник кивнул и подмигнул. Похоже, у него родилась идея. У меня тоже. Не знакомы ли Краус и Ронсу с тех пор? Тогда бы все сошлось. Не стал бы фальшивомонетчик работать со случайными людьми, встречаться с ними абы где.

Неплохо бы расспросить Лотеску о темных делишках Ронсу. Помнится, хассаби обмолвился, что ловил его, но у мага нашелся покровитель в столичной Карательной. Информатор и подручный — это почти одно и то же.

В любом случае, присмотрелась бы к Роджеру Лауру. Сомневаюсь, будто он недавно узнал о грядущей потере должности, наверняка разговоры о приемнике слышал. Вот и решил опозорить Лотеску, заставить забыть о своих преступлениях, чтобы задержаться на посту. Там, глядишь, своего ставленника протолкнул бы, плюс обезопасился от обвинений хассаби. Кто поверит тому, у кого рыльце в пушку?

Оставался Синглер. Он мог согласиться помочь за повышение, скажем, перевод в столицу. При его работе тесно общаешься с коллегами, сболтнул как-то о мечте, взяли в оборот. А уж если Синглер еще и обязанным Лотеску себя чувствует… Нет ничего хуже, чем мужчина с долгом на шее, он его ненавидит и жаждет скорее избавиться.

Не стала делиться соображениями, отложила до завтра. Если станем копаться в прошлом, провозимся до утра, а в министерство нужно приехать свежими.

И вот я в мрачном здании посреди столицы, спешу за Лотеску и гадаю, устроит ли министра наш отчет. Речь вызубрила хорошо. Совещания приучили барабанить слова, не задумываясь над смыслом. Вопросы? Право слово, министр не станет задавать их секретарю! За деталями — к начальнику. А так покажу, запишу, помогу чай разлить, бояться нечего.

Чтобы поднять настроение, строила глазки встречным мужчинам. Лотеску хмурился, но молчал. Интересно, он как начальник или моралист не одобряет? А сам приветливо улыбается дамам, одни раз даже остановился, чтобы пощебетать с красоткой из Ведомства магии.

Все же, как на душе после вчерашнего полегчало! Ну труп, ну угрозы, зато убийца — вот он, за ниточки держим, осталось имя записать.

Вырви ведьме глаз, не позволю портить себе настроение гадкими бумажками! Пора расслабиться, а то командировка напоминает задание повышенной сложности. Впереди прием, покупка платья — куча удовольствий. Из совещания в министерстве тоже можно извлечь выгоду. Например, знакомство с новыми людьми.

— О, уже прибыли? — к нам подбежала девушка в синем костюме. — Министр ждет вас, прошу.

Незнакомка повернулась, намертво приковав взгляд Лотеску. Я тоже оценила пятую точку секретаря министра. Либо девушка хитрит и носит юбку на размер меньше, либо у нее действительно попа как орех. Сама бы такую потрогала. Чувствую, Лотеску не упустит. Как хорошо, что мы не в поезде! Пришлось бы «курить» в коридоре или выполнять никому ненужную работу, пока начальник наслаждается природными дарами. А, может, и не природными — мастера красоты и не такое могут, производители белья тоже.

Потом зайти в купе, заметить смятую постель… Брр! Предпочитаю не видеть ни процесса, ни последствий, лучше цветы новой пассии пошлю.

Мысленно хмыкнула.

Только из-за любви к женщинам едва не пострадал, как уже к другой тянет. Ничему мужчин жизнь не учит!

Блондинка, виляя попой, привела по коридору к высоким металлическим дверям. Она нажала на кнопку, и они отъехали в сторону, открыв проход в огромный зал.

Полукругом выстроились ряды кресел, в торце возвышался президиум на двадцать мест. Сбоку от импровизированной сцены — пульт управления разной техникой. Изопроекторов целых три, помимо них мониторы, генераторы голограмм.

Блондинка уверенно цокала к президиуму. Там уже сидели четверо, еще двое беседовали у окна.

Женщины-чиновницы выглядели сногсшибательно. На их фоне мой костюм казался мышиной шкуркой. А еще говорят, будто руководители — скучные старомодные люди!

— Папку! — не оборачиваясь, шепнул Лотеску.

Вложила в руку искомое. Сжала и разжала пальцы, чтобы через минуту расплыться в улыбке и раскланяться с министром и главами других Карательных инспекций. Реверанс делать не стала: не на приеме, а на совещании. Сама удостоилась скупого кивка. Секретарь — птица мелкая, подай-принеси.

Лотеску показал, где сесть: третий стул с левого края.

Сцепив руки под столом, мысленно повторяла речь и косилась на министра. Так вот он какой! Прежде видеть не доводилось, секретарей напрямую с министрами не соединяют. В летах, но не старый, без седины. Широкоплечий, гладко выбритый блондин, от которого пахло деньгами. На руке — перстень-печатка. Говорит негромко, но властно. Остальные мужчины впечатления не произвели, разве только секретарь шатенки, как поняла, главы Карательной инспекции восточной области. Он так улыбался, до ямочек на щеках. Невольно улыбнулась в ответ и поправила прическу. Прядка из пучка выбилась, и, вообще, носик бы припудрить.

— Магдалена! — суровым шепотом положил конец флирту сидевший рядом Лотеску и скорчил недовольную мину.

Пожала плечами, и взглядом извинилась перед шатеном. Ничего, потом обменяемся кодами диктино. В кой-то веки меня заинтересовал мужчина. Поздравляю, Лена, прогресс, излечилась от Тайрона Эламару.

Лотеску тяжко вздохнул, словно мученик инквизиции, и написал в блокноте: «Это рабочее совещание, а не клуб знакомств». Интересно! Чем ему так не понравилось мое неформальное общение? Совещание не началось, мы молчали. Помедлив, написала ответ: «Одно не исключает другого, я вам не мешаю, хассаби». Подтолкнула блокнот к начальнику, ожидая реакции. Тот хмыкнул и поставил три знака вопроса рядом с моей фразой.

«Ну, вы ведь так переживаете».

«Самую малость. Могу спросить, как его зовут. Или сразу адрес и счет в банке?»

Закусив губу, обдумывала заманчивое предложение, но озвучить ответ не успела: заиграли гимн. Вместе с остальными встала и изобразила благоговение перед голограммой его величества Сонмекса.

Взгляд поневоле возвращался к блокноту. Как бы подколоть?

Шайтан, обожаю наши игры! А раз Лотеску снова в них упражняется, преступника вычислил.

Чуть ли не первой плюхнулась на место и быстро застрочила: «Узнайте, сделайте милость».

«Взамен?»

Глядя на Лотеску и не скажешь, чем он занят. Глава нэвильской Карательной — сама серьезность, делает пометки в блокноте, а не участвует в дружеской пикировке с секретарем.

«Моя благодарность будет столь велика…»

«Что-нибудь материальное. Знаю я вашу благодарность! Статистика. Мы вторые на очереди».

Кивнула и отыскала в папке нужные бумаги: не начальнику же рыться?

«Душа устроит?»

«И что прикажете с ней делать? Первая буква „э“».

Мы в угадайку играем? Хорошо, как хотите, сбросим напряжение. Вчера хассаби выглядел не лучшим образом, пусть хоть сегодня распрямит внутреннюю пружину.

«Так вы знаете?»

«Знаю, конечно. В кой-то веки вы хоть кем-то прельстились! Рад. Надеюсь, доклад столь же чудесен, как ваше остроумие. Иначе, Магдалена, не только душу заберу, но и телу устрою „веселую“ жизнь».

«Не беспокойтесь, не подведу».

Министр долго и нудно вещал об итогах полугодия, а я мысленно перебирала мужские имена. Эрик? Энтони? Эшли?

«Хассаби!»

Не хватало только жалостливого взгляда.

«Обойдетесь! Надо проявить мужскую солидарность и спасти бедолагу. Вы еще тот подарочек, лучше работайте. Или по ночам не спится?»

Министр перешел к планам на следующее полугодие. Постаралась сконцентрироваться на его словах, меня тоже касается.

Ну начальник! Сидит с каменным лицом, а сам такое пишет! Как бы осторожно намекнуть, что моя личная жизнь его не касается?

«Спасибо, хассаби, но я сама разберусь. Посмотрите третью страницу: я ее чуть переделала».

«Простите, Магдалена, мне действительно не следовало. Вы правы. Имя молодого человека — Эдгар ишт Хавас. Тема закрыта».

Надо же, уступил, а ведь обычно идет до конца.

Едва заметно улыбнулась и написала: «Я не сержусь. Начальник всегда прав».

Чем плохи эти игры — не замечаешь, когда переходишь грань дозволенного.

Сосредоточилась на работе, благо подошла наша очередь. Направилась к изопроектору, налаживать аппаратуру.

Лотеску встал, официально поздоровался с присутствующими. Он дает указания, я выполняю.

Сначала вступительная часть. Отбарабанила ее и перешла к конкретике, за которую отвечал хассаби. Замелькали графики раскрываемости, статистика преступлений и прочая скупая информация, за которой стояли тяжелые трудовые будни Карательной инспекции. Лотеску ровным голосом пояснял изображения, комментировал голограммы.

Нашей работой остались довольны, хотя оценили на «удовлетворительно».

Дальше пришел черед одной из женщин-начальниц. С удивлением услышала в фамилии «ишт». Неужели не дворянка? То-то она держалась в стороне от остальных! Зато одета лучше многих аристократов. Беднягу распекали за крупное магическое мошенничество. Женщина держалась достойно, не оправдывалась и уверенно заверила: все будет исправлено в кратчайшие сроки.

Стоявший у пульта Эдгар подмигнул мне. Отвечать не стала: неудобно после переписки с Лотеску.

Отчеты сменило обсуждение концепции борьбы с магической преступностью. Я терпеливо конспектировала, тайком сцеживая в ладонь зевки. Совещание затягивалось и обещало погрузить в летаргический сон. Жутко хотелось кофе, но встать нельзя.

Прежде мне не доводилось участвовать в подобных мероприятиях. В столицу ездил Барашт, а принявший после него дела Лотеску отчитался за месяц по визуальной связи. Знала бы, в Нэвиле осталась. Скучища смертная!

Час дня. Народ, давно пора проветриться и выпить кофе!

То ли мысли материальны, то ли выдержка министра таки дала брешь, но он наконец объявил долгожданный перерыв. Я вместе с другими секретарями поспешила накрывать стол в соседнем помещении. Эдгар мгновенно оказался рядом, помогая молоть кофе.

— Твой тоже чай не пьет? — он покосился на пакет с зернами.

Кивнула и потянулась за чашкой. Времени мало, нужно успеть.

«Мой».

Мысленно хмыкнула. Кое-кто сегодня играл в собственника. Подумать только, Эмиль Лотеску, как низко вы пали! Или Эдгар прячет парочку секретов?

Искоса глянула на мужчину, который сноровисто утрамбовывал молотый кофе в пищевой накопитель. Не мужская это работа, наводит на мысли. На любителя себе подобных Эдгар не похож, значит, интересуется женщинами. Начальницей? М-да, может, Лотеску действительно хотел предупредить? Положим, мы частенько перебрасываемся пикантными фразочками, но сегодня он столь явно выражал недовольство моим флиртом, на миг показалось — ревнует. Теперь, поразмыслив, решила приглядеться к новому знакомому.

Эмиль Лотеску не романтик, сомневаюсь, будто он вообще когда-то влюбится. Женится на знатной богатой наследнице, продолжит гулять, сменит не одно руководящее кресло. Я, надеюсь, тоже чего-то добьюсь до сорока. Лет через пять подумаю о ребенке. Найду какого-то Эдгара, забеременею. Лишь бы к тому времени денег скопить, дети — удовольствие дорогое. А брак… Уже пробовала заводить женихов и по расчету, и по любви, результат один и тот же. Ну их!

— В первый раз в столице? Прежде я вас не видел.

— А вы частенько здесь?

Помучавшись, запихнула кофе в накопитель и нажала кнопку. На работе все по старинке, а тут последнее слово техники.

— В пятый раз. — Ага, засиделся в приемной. — Так как?

— Вы угадали, в первый. Жуткий муравейник! — пожаловалась я. — Боюсь, если выйду одна из гостиницы, потеряюсь.

Рассмеялась и с намеком посмотрела на Эдгара. Я тебе повод для свидания даю, догадайся! Заодно пойму, стоит ли тратить время. Все же должность секретаря специфическая, почетно занимать ее при министре, а тут в основном кофе, письма.

Эдгар намек понял, предложил показать Штайт. Разумеется, согласилась.

— Твой не рассердится? — неожиданно поинтересовался новый приятель, укладывая щипцами кусочки сахара на блюдце. — Мне показалось, ему не понравилось мое внимание.

Пожала плечами.

— Пусть сердится, я не его любовница.

И шепотом уточнила:

— Что, действительно сердился?

Ну начальник, каждый день сюрпризы! Что мне с ними делать-то?

— Ага, — живо отозвался Эдгар. — Такой взгляд бросил! Знаешь, этакую смесь презрения и угрозы. Мое, мол.

Отшутилась и задумалась. Положим, наши отношения давно вышли за рамки рабочих, не раз ловила себя на мысли, что походим то ли на супругов, то ли любовников, но воспринимала как игру. Нужно аккуратно поговорить с хассаби, выяснить его намерения.

Может, Эдгар все выдумал? В конце концов, Лотеску ни разу не звал в постель. С другой стороны, чувствовала: что-то не так. Только вот «не так» меня полностью устраивало, в том и проблема.

Ладно, давай рассуждать логически. Он с тобой спал? Спал. Ну, и какой интерес представляет тридцатилетняя судимая девица без связей и денег для амбициозного начальника? Покувыркаться месяцок? Так ты не королева красоты, да и спать, с кем работаешь, — верх пошлости и идиотизма. Лотеску не завел интрижки ни с одним секретарем, а с тобой вдруг? Угу, щас! Вот и успокойся.

Подхватив поднос с чашкой и бисквитами, поспешила в зал. Сначала еда начальству, потом можно перекусить самой, в той же буфетной.

Увлеченный беседой с коллегами Лотеску кивнул и, казалось, не заметил бы, упади рядом звезда.

Романтическая версия с треском провалилась. Вот он, Эдгар, рядом, подмигивает, а начальник не смотрит. Неинтересно ему — тут руку на отсечение даю, повадки хассаби изучила.

Эдгар оказался забавным малым, начитанным, но немного заносчивым. Сразу видно, избалован женским вниманием. С его слов, он отличный организатор, чуть ли не лучший личный помощник в городе. Эдгар не скупился на похвалы себе, подробно рассказывал, как спасал совещания, помогал выйти из щекотливых ситуаций. Слушала, слушала и нанесла удар под дых, поведав о прежней должности. Так, сама не желая, превратилась в самого уважаемого человека в комнате.

О причинах смены должности ответила полуправду: «Хассаби Лотеску очень просил, я теперь на полторы ставки». На мою беду одна из секретарей с улыбкой змеи брякнула:

— Разве вас не судили?

В буфетной повисло тягостное молчание. Все взгляды устремились на меня.

С гордо поднятой головой перешла в наступление:

— Мое имя есть в списке осужденных? Потрудитесь проверить, милочка, а не выдавайте желаемое за действительное.

Я не позволю вытирать о себя ноги только потому, что приглянулся Эдгар. Так себе мужчина, как выяснилось, но для пары свиданий сойдет.

— Но как же дело Тайрона Эламару? — не унималась настырная блондинка.

Ага, так и есть, крутит прядку волос возле уха и тайком улыбается Эдгару. Да не претендую я на него, милая, не строю планов на детей, общий дом. Раскрой глаза, с Эдгаром хорошо веселиться, не более.

— Обвинения сняты. Или вы собрались спорить с правосудием, полагаете, оно ошиблось?

Развернулась к блондинке всем корпусом и сложила руки на груди. Она мгновенно стушевалась и сбежала, а я с легкой грустью подумала, как быстро забывают друг друга люди. Ничего не кольнуло при имени Тайрона, а ведь он меня любил. Как мог. И я тоже. Может, даже больше. Прошел год, и я забыла.

Глотнула кофе, заела воспоминания бисквитом и улыбнулась Эдгару.

Все проходит, ничего не длится вечно.

Вот зачем проводить совещание в таком огромном зале? Сомневаюсь, будто служащие министерства не умеют читать, все равно отчеты подошьют в папки и раздадут. Но нет, их мурыжили в душном помещении, пока главы Карательных инспекций делились успехами и неудачами. Впрочем, мне остаток совещания показался не таким нудным. Может, из-за записок?

План выявления лжемагов вызывал у Лотеску желание его прокомментировать. В блокноте начали появляться записи, порой обидные для докладчика. Начальник не жаловал министра и откровенно надсмехался над его методами работы. Я сначала помалкивала, но потом не выдержала. Как-никак прежде Магдалена ишт Мазера примеряла должность начальника отдела.

Затем пришел черед Эдгара. Он, пытаясь понравиться еще больше, сыпал остротами и умудрялся передавать записки под носом своего и чужого начальства. Обдумывая ответные шутки, благополучно дожила до пяти вечера, когда совещание, наконец, закончилось.

Поинтересовалась у Лотеску насчет вечера.

— Хоть что-то записали? — значит, заметил, чем занималась в последние два часа.

Вместо ответа показала конспект совещания.

Начальник одобрительно кивнул и милостиво отпустил:

— Хорошо, вы свободны. На свидание идете?

Лотеску покосился на Эдгара. Он деловито собирал папки.

— Хотела совместить с покупкой платья.

— Простите, карточку не дам. Завтра свезу в магазин. Только давайте без переносов, мне не хочется под вас подстраиваться.

Только выдержка помогла не хлопать ртом, как рыба. Хассаби собрался таскаться со мной, выбирать тряпки?

— Эм, хассаби, лучше переведите деньги на карточку.

— Стесняетесь?

Никак не могла понять, что таилось в его глазах. Спокойный тон, каким спрашивают о сводке погоды, но взгляд… Может, у меня снова галлюцинации, но за одним вопросом скрывалось сразу два.

— Нет, просто…

Огляделась по сторонам и осторожно тронула Лотеску за рукав, побуждая отойти в сторону: слишком много посторонних ушей. Начальник извинился, попрощался и спустился с президиума. Руку подал — помнил о крутых ступеньках.

— Я не хочу, чтобы вы опозорились, — ответ поразил. — Видите ли, Магдалена, королевский прием не допускает ошибок.

— Думаете, куплю уродство? — стало немного досадно.

— Я этого не говорил, — попытался сгладить неловкость Лотеску. — Словом, у меня вкус лучше, не обижайтесь.

Пришлось смириться с самым странным походом по магазинам в моей жизни.