Пикантные обстоятельства

13

— Магдалена!

Голос начальника заставил встрепенуться. Проведя рукой по лбу, с трудом сообразила, где я. Ага, гостиница. Судя по ощущениям, ночь прошла весело. В мятой одежде, наверняка с поплывшей косметикой, ночью только туфли скинула. Лежу поперек кровати. Ладно, хотя бы в своем номере. А на часах… Шайтан!

Подскочила и тут же плюхнулась обратно, позорно уронив голову на подушку. У, похмелье!

Стоп, я не разбудила хассаби, он меня убьет или, хуже, уволит. Умереть как-нибудь смогу сама, а вот найти новую работу — вряд ли.

— Госпожа ишт Мазера!

Пошарила по кровати в поисках диктино. Он случайно включился, раз слышу голос Лотеску.

— Сейчас. Еще минутку! — голос звучал жалко.

Треклятый прибор никак не находился. Куда же я его дела?

Стукнула дверь, послышался шум воды. Кажется, за стеной. Кто-то пробрался в мою ванную. Встать бы, прогнать наглеца, но сил нет.

— Так, — меня приподняли и, удерживая за плечи, приложили мокрое полотенце ко лбу, — что вчера пили? Мешали?

Шайтан трижды!

Хотелось завыть и побиться головой о стену, все равно хуже не станет.

Лотеску однажды видел меня пьяную, но вот в таком состоянии — никогда, жалком, противном и совершенно неприемлемом. И когда — посреди рабочей командировки!

— Не увольняйте меня! Пожалуйста! — пискнула, отчаянно борясь с «пилами» перед глазами.

— Пожалуйста, — с готовностью согласился начальник и подхватил на руки. — Только вот в министерстве ждут через полчаса, поэтому экстренные меры. Вы ползете в душ и обещаете не утонуть, я приготовлю одно средство.

— Куда я такая?

Бегло оценила внешний вид в зеркале и пришла к выводу: покойники краше.

— Раньше нужно было думать, — мстительно заявил хассаби и, открыв ногой дверь, усадил на вертящийся табурет.

Подумав, Лотеску снял с крючка халат и полотенца, кинул на бортик душевой кабины.

— Вещи где?

— Хассаби!

Залилась краской при мысли, что он начнет копаться в чемодане.

— Лена, вы всерьез, — он особо выделил это слово, — думаете, будто способны одеться сами?

— Как-нибудь! — огрызнулась в ответ. — Может, у меня похмелье, но вы мой начальник, а не любовник.

— Не претендую, — отмахнулся Лотеску и сложил руки на груди. — Лена, давайте без глупостей! Я не собираюсь заменять камеристку, всего лишь сэкономлю время и найду подходящий наряд. Мы опоздаем, тут иллюзий не строю, давайте хотя бы выглядеть прилично. В этом, — он ткнул пальцем в мой мятый костюм, — в министерство не пустят. Косметику смойте, поедете без макияжа.

— Но…

Вот спасибо! То есть все красавицы, а я уродина?

— Магдалена, не испытывайте моего терпения! — нахмурился хассаби. — И чтобы в последний раз! — пригрозил он и скрылся за дверью.

Заперлась на щеколду и повернула вентили.

Вода сделала свое дело, сразу стало легче. Понежившись немного под теплыми струями, влезла в махровый халат и выглянула в спальню. На кровати валялся «боевой комплект» на сегодня. Лотеску стеснительностью не отличался, не забыл о нижнем белье. Не стала устраивать скандал и, как могла с трясущимися пальцами, принялась одеваться.

Когда воевала с блузкой, в дверь деликатно постучали. Уронив девичью честь на пол, разрешила войти и, пнув лежачую гордость, попросила помочь. У бюстгальтера два крючка, а тут — десять пуговиц, непосильная задача.

Хассаби вздохнул и поставил на стол стакан с бурой мутной жидкостью. Окинул взглядом, оценивая масштаб катастрофы, и скомандовал:

— Встали!

Покачиваясь, подчинилась, по очереди засунула ноги в юбку. Коротко визгнула молния. Лотеску застегнул не до конца, чтобы потом заправить блузку. С ней он справился быстро, вопреки стереотипам о неумении мужчин одеть женщину, правда, свои действия сопровождал нелестными характеристиками и нравоучениями.

— Все.

Начальник без тени смущения задрал юбку и одернул блузку.

Зато я стояла красная как рак.

— Ну, чем недовольны? — В руки сунули стакан. — Зажали нос и выпили залпом.

Средство от похмелья показалось живым огнем. Закашлявшись, не сразу смогла продышаться, зато в голове прояснилось, только тремор рук остался.

Нахлынула вторая волна стыда. Не зная, куда девать глаза, пробормотала слова извинений, по памяти озвучила программу на сегодня. Как Лотеску, наверное, противно! Тот самый случай, когда женщина в нижнем белье не вызывает желания. Сама себя презирала.

— Причешитесь. И успокойтесь, никому не скажу. Однако не ожидал! От благоразумной женщины! — укоризненно покачал головой начальник и указал на часы: время.

Пару раз прошлась щеткой по волосам и заметалась по комнате, собирая сумку. В спешке чуть не забыла обуться.

— Новости способны воспринимать?

В коридор вышли чинно, словно ничего не случилось.

— Еще раз простите, хассаби.

— Да уже простил! — раздраженно отмахнулся Лотеску. — Еще одно слово — штраф вкачу. Надоело!

— Вы замечательный! — слова вырвались против воли.

Действительно, другой бы наорал и выставил без выходного пособия.

— Стараюсь, — усмехнулся хассаби и вызвал подъемник. — Как, мир перед глазами уже не плывет после знакомства с некоторыми? — ехидно добавил он, когда двери раскрылись, и мы временно оказались отрезаны от внешнего мира.

Нахмурилась.

Знакомства? Опять Эдгар?

Поведение Лотеску начинало настораживать, вызывало агрессивное неприятие. Он не муж и не отец, так какого лезет проверять постель? Хотелось все высказать, но ограничилась вежливым:

— Хассаби, моя личная жизнь…

И тут договорить не позволил!

— Вы определитесь: личную жизнь устраиваете или карьеру? Если первое, то на сколько месяцев?

Изумленно захлопала глазами. Это как понимать?

— Брошенные женщины закатывают истерики, — пояснил начальник. — Да и вы не дура, прекрасно понимаете, что за человек Эдгар ишт Хавас. Начальники тоже иногда жалуются на подчиненных, вот и госпожа Лукреция устала от скандалов в приемной. Все с девицами. Именно поэтому я вмешался. Ваша судьба меня чуточку волнует.

Молчала, обдумывая слова хассаби. Действительно, Эдгар показался легкомысленным, но чтобы так? Вот тебе и безупречный работник!

— А что вы говорили обо мне?

Смотрела прямо в глаза, чтобы уловить ложь. Однако, похоже, Лотеску не оговаривал потенциального конкурента: ни один мускул не дрогнул. Значит, таки не ревность.

— Только хорошее, ишт Мазера. Вперед! — начальник подтолкнул к выходу. — Отстанете, добирайтесь до министерства сами.

Заторопилась, старательно сохраняя равновесие на высоких, положенных по протоколу, каблуках.

Лотеску подождал, придержал двери и, сжалившись, подвел к огнемобилю. Его подогнали расторопные служащие.

— Спасибо! — шепнула, когда щелкнул ремень безопасности, и напомнила о том, с чего началось злополучное утро: — Какие новости, хассаби?

— Про кофе не забудьте, черный и очень крепкий, — начальник дал очередной совет по борьбе с похмельем. — Если можете, перекусите. Первые полчаса обойдусь без вас.

— А как же ваш кофе?

Любое совещание по традиции начиналось с крепкого напитка.

— Без вас сварят. Словом, в десять блистать и сиять. Час продержитесь? — хассаби метнул на меня пристальный взгляд.

Кивнула.

У секретарей сегодня короткий день, после высшее начальство совещалось с глаза на глаз. Собственно, теоретически Лотеску мог и вовсе обойтись без меня, но начальник не любил менять привычки, доверять бумаги и изопроектор чужим людям.

Огнемобиль несся по столичным улицам, постепенно набирая скорость. Лотеску не изменил манере вождения, благо Штайт знал, как свои пять пальцев. Создавалось впечатление, будто он и не уезжал.

— Итак, новости, — хассаби говорил, не отрывая взгляда от дороги. — Вы напрасно подозревали Синглера, зато ваши догадки с вокзалом и пансионом оправдались.

Лотеску выдержал эффектную паузу и таки поделился информацией:

— Наш гость приехал столичным экспрессом. Ему оплатили первый класс, наводит на мысли, правда? В Нэвиле Ронсу остановился в затрапезном пансионе, зато с отдельным входом для гостей. Тоже занятно, верно?

— Еще как! — кивнула, догадавшись, куда клонит начальник. — Сомневаюсь, будто у заказчика вдруг резко кончились деньги.

— Совершенно верно, — кивнул хассаби. — Может, догадаетесь, когда пришел экспресс и где находится пансион?

Эх, водички бы! И клещи, чтобы вытаскивать сведения из довольно ухмыляющегося начальника. Интересно, он по слову в час выдавать собирается?

— Полагаю, поезд столичный, Ронсу прибыл аккурат ко дню рождения мэра.

Лотеску довольно кивнул.

Собственно, догадаться несложно. Невиданная щедрость крылась в нежелании сорвать сделку с послом. Мало ли Ронсу опоздал бы или заартачился, что ему шампанское в купе не подали, и сорвался план. А пансион наверняка близко от жилища фальшивомонетчика, чтобы удобнее бегать.

Не угадала.

Расплывшись в широкой улыбке, Лотеску сообщил:

— Помните, куда вы жаждали устроиться? Я вам еще запретил.

Напрягла память и хмыкнула:

— Не взяли бы, там иные параметры красоты.

— Шутки шутками, зато теперь ясно, как Ронсу умудрился так быстро подготовить эффектную смерть девицы: жил рядом с борделем. А вы, — короткий укоризненный взгляд, — меня обвиняли. Там добежать — две минуты, а уж доехать… Неподалеку кафе, где они с блондинкой встречались. Ее опознали по портативной голограмме, а ведь паршивец, — на лицо начальника набежала тень, — рассчитывал на обезображенный труп. Да, Магдалена, — закивал хассаби, — Ронсу мне двойную подлянку готовил. Как на суде бы смотрелось! Связь девицы с магом не докажешь, хозяева увеселительных заведений изобразительных карточек сотрудниц не делают, а мои слова — обычная ложь.

М-да, Лотеску пришлось бы туго. Ему приписали бы не только убийство, но и желание скрыть улики.

— Хассаби, — спросила наугад, — а в комнате Ронсу не нашли образцов вашего почерка?

Начальник вздрогнул; в глазах промелькнула тревога. Испугалась: как-никак, он за рулем, но огнемобиль не вильнул, руки не дрогнули. Интересно, какой у начальника водительский стаж.

— Полагаете, всплывут? — хассаби умел держать себя в руках.

— Значит, были? — ответила вопросом на вопрос.

— Да, — глухо подтвердил Лотеску. — Я уже понял, насколько все паршиво.

— Какие? — не унималась я.

Огнемобиль набирал ход — начальник столь нехитрым способом избавлялся от злости. Только, если так пойдет дальше, кто-то пострадает.

— Хассаби, вокруг люди, — напомнила очевидное. — Вам в камеру хочется?

Промолчал, но услышал, чуть сбавил скорость. И вовремя: едва не воткнулись в грузовой паромобиль. Лотеску в последний момент вывернул руль.

— Служебная записка.

— А?

В ушах все еще свистел ветер, сердце бешено стучало. Еще бы мгновение!..

— У него нашли служебную записку с моей резолюцией.

Медленно кивнула и продолжила пытать изрядно нервничавшего начальника. Хоть притормозил, а то убьет обоих!

— Больше ничего? Например, фальшивых писем убитой.

— Если успел сделать, всплывут позже. Шайтан!

Огнемобиль резко вильнул и свернул направо. Покачнувшись, едва не рассталась с сумкой.

Скорей бы закончилась эта гонка!

— А нечего по публичным домам ходить, хассаби! — зло прокомментировала я.

— Молчите уж! — окрысился Лотеску.

И то верно, человек ничего такого не совершил, подумаешь, проявил фантазию за собственные деньги, за что его травить?

— Еще не поздно, — неумело попыталась ободрить затравленного зверя. — Если Ронсу никому не передал, то отправил по почте, тогда еще есть шанс.

Лотеску покачал головой.

— Слишком много времени прошло, скоро всплывет. Ждите в газетах.

— Так уже, — напомнила о мерзкой нэвильской статье.

— Это? — рассмеялся начальник. — Цветочки! Поздравляю, госпожа ишт Мазера, вы едете с потрошителем.

Он поджал губы и перевел взгляд на дорогу.

— Итак, Ронсу. — Как Лотеску умел концентрироваться! — Мы допросили прислугу. Интересные к нему заходили гости, очень интересные.

— Откуда известно о непричастности Синглера?

Может, именно начальник службы безопасности передал магу служебную записку, хассаби ведь не сказал, чья она.

Откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Тело мотало из стороны в сторону, если бы не ремень безопасности, давно бы разбила голову или вылетела из огнемобиля.

— Тройная проверка. После Аларда собственной службе безопасности не верю.

— У вас знакомые там, — указала куда-то в небо, — есть?

— Имеются, — равнодушно подтвердил начальник, словно речь шла о рабочей мелочи. — Должность приносит не только уважение, наращивайте связи, Магдалена. К слову, уже надумали, чем займетесь?

— А? — не поняла я.

— Я уеду из Нэвиля, а вы останетесь в приемной? — судя по тону, Лотеску в подобный расклад не верил. — Ничего определенного пока не слышал.

Задумалась, даже открыла глаза.

Дома слились в разноцветные пятна. Огнемобиль закладывал крутые виражи, не забывая притормаживать, пропуская пешеходов.

Мельком глянула на часы на приборной панели. Цифры прыгали, но, похоже, опоздание сведется к пяти минутам. Ну да, памятуя о гонке до вокзала, не удивлена.

Однако забористую дрянь приготовил хассаби! Мерзкий привкус до сих пор стоял во рту, но с каждой минутой все лучше и лучше, а ведь в гостинице с трудом переставляла ноги.

— Попробую устроиться в мэрию или в Ведомство магии. Хотелось бы вернуться к прежней специализации, — призналась в сокровенном.

— Так я и думал, — кивнул Лотеску. — Можете собирать вещи.

— Берете с собой? — от смешанной с удивлением радости едва не прокусила язык.

— Обещал ведь, — дернул плечом начальник. — Рекомендации, советы, а дальше все дороги открыты. Нянькой не стану, за ручку не отведу. Безусловно, если боитесь, место секретаря вакантно, мы неплохо сработались, — хмыкнул он.

Не стала спорить и мягко напомнила:

— Ронсу.

О Синглере поговорим позже, узнаю, с чего вдруг такая железная уверенность.

— Ронсу не единственный владелец фальшивых документов. К сожалению, пока не скажу, кто именно притворялся Роджером ишт Милсом, снявшим номер в «Единороге», а затем благополучно покинувшим Нэвиль на поезде, но скоро выясним. Он точно работает в столичной Карательной.

— Почему? — брякнула я, заерзав на сиденье. — И кто такой ишт Милс? Как он связан с Ронсу?

— Дора.

— Кто, простите? — нахмурилась, припоминая, где раньше слышала это имя.

— Дора, — повторил начальник, выруливая на нужный проспект. — Запись в диктино Ронсу. Никакая не женщина, а очень даже мужчина, который однажды наведался в пансион. Свой диктино он выбросил в мусорное ведро. Расчет сработал: прислуга прикарманила, только ребята из Управления безопасности умеют надавить на нужные точки.

— Вы привлекли Управление безопасности? — чуть слышно пробормотала я. — Но… Они же не станут!

— Станут, — осклабился Лотеску. — Меня нельзя злить, я и под землей достану. Всего один звонок и правильная формулировка вопроса. Речь о государственной измене, после недавней записки я точно молчать не стану.

Поежилась. Воистину за южным обаянием скрываются острые зубы! Но только так можно пробраться наверх, и только таких продвигают по службе, заносят в списки кандидатов на высшие посты королевства.

— И куда звонил ишт Милс?

— Давал распоряжения: что забрать у ишт Крауса, на каких условиях помогать послу. Разумеется, не прямым текстом, но шифровка стандартная, применятся только в нашей среде. Расшифровал сам и быстро. Я ведь, — укоризненный взгляд, — не по клубам шлялся, а работал.

Напряглась в ожидании.

— Чего? — начальник опять играл на нервах. — Фамилии подозреваемых назвать? Все те же.

— Но голос…

— Изменил он голос, приспособления имеются. По-вашему, руководитель той же столичной Карательной — идиот?

Вряд ли.

— Так, значит, хассаби Лаур?

— Ничего не «значит»! — рявкнул Лотеску, теряя терпение. — Слишком просто! Пусть иногда очевидное — самое верное, тут иной случай. С другими фактами не сходится.

— Какими? — облизнула губы.

— Ну…

Начальник резко замолк и буркнул:

— Потом. Ушей слишком много.

Огнемобиль притормозил у ворот министерства, стало действительно не до разговоров. А жаль! Я изнывала от любопытства, жаждала подробностей, фактов, обелявших главу Карательной инспекции Штайта. С другой стороны, ничего не мешало выпить кофе, отработать положенный час и связаться с Нэвилем. Как секретарь Лотеску, имею право, скажу, начальник попросил.

— Ну, любительница выпивки, ходить в состоянии? — с усмешкой поинтересовался хассаби и лениво предъявил документы охране. — Удостоверение личности, пожалуйста.

Кивнула и потянулась к сумочке. Надеюсь, документы там, не поручусь.

Сверкнула голограмма. Не помню, сама я ее положила, или Лотеску подсуетился. Такой… заботливый. Даже странно.

Начальник забрал удостоверение личности и подал для считывания охраннику. Угрюмый мужчина в форме сверился с базой и пропустил, пожелав доброго утра. Разумеется, не мне, я так, приложение к хассаби. Надоело! Хотелось стать кем-то, получить собственное имя. Может, в столице выйдет? Лотеску дважды обещал протекцию, верила, он свое слово сдержит. Водить за ручку не надо, сама справлюсь, а вот попросить провести собеседование в обход обычной процедуры — да. Я заслужила, столько лет бок о бок.

Хмыкнула.

А ведь мы команда. Кресло зама мне бы подошло. Пусть не первого, второго, справилась бы. В конце концов, ликвидаторы — те же мужчины, я умела находить с ними общий язык. Добавить немного строгости, властности — и готово. Крови боюсь не больше иных мужчин. Нервы не железные, но тот же Алард не образец спокойствия. Работу Карательной инспекции знаю от и до, в магических почерках разбираюсь, настаивать на своем умею. Хм, а, может, действительно смогу? И не только в Карательной — в Ведомстве магии. Пора, пора двигаться дальше.

— О чем задумались?

Мы въехали в подземный гараж. Лотеску снизил скорость до минимума, выискивая свободное место для парковки.

— О жизни, — не видела смысла лгать. — Точнее, ее никчемности. Особенно на вашем фоне.

Начальник тихо рассмеялся, и остановил огнемобиль.

— Не лучший предмет для сравнения, Магдалена. У нас несколько разное происхождение, круг знакомств, пол, наконец.

— Одно у нас происхождение, — сварливо напомнила я, щелкнув ремнем безопасности. Рискую, но ведь правда. — Формально одно.

— Вот именно, формально, — улыбнулся Лотеску. Странно, он не обиделся, хотя всегда трепетно относился к подобным вещам. — Ваши сестры до сих пор на захолустной станции, а вы здесь. Сомнительная неудача.

— Простите, но я не мечтала стать вашим секретарем.

— Знаю, — начальник галантно подал руку, помогая выбраться из машины. — Обещал ведь, сделаю. Поменьше романтики, побольше ума, и окончите жизнь в собственном кабинете. Не раскисайте, ишт Мазера, тридцать — прекрасный возраст!

Угу, для похорон мечтаний молодости. Видимо, на меня так действовало похмелье, иначе откуда черная меланхолия?

— Хассаби, вы не против, если я сделаю пару звонков от вашего имени? — решила-таки поставить в известность.

— Каких?

Лотеску размашисто шагал по гаражу и одновременно набирал чей-то код.

— Насчет дела Ронсу и компании.

— Давайте.

А как же возражения? Нельзя так просто согласиться.

— Говорил же, мы в одной лодке, — прочитал мысли начальник. — Только осторожно, не подставляйтесь. Хотя бы приемами самообороны владеете?

Стушевалась.

Ну да, служащие Карательной инспекции обязаны проходить специальные курсы, сдавать нормативы, но это так скучно! Так уж повелось, многие девушки, включая меня, предпочитали откупаться шоколадкой.

— Понятно, — разочарованно протянул хассаби. — В таком случае умерьте любопытство.

— Переживаете из-за записки?

Лотеску промолчал и приложил палец к губам. Ясно, кристаллы сохраняют не только изображение.

Странно, но кофе практически не понадобился. После и вовсе сознание не витало в облаках, а тело при должном контроле не выдавало, чем его хозяйка занималась вчера. Отработала, как надо. Скупые жесты, ровный тон, четкая смена листов и картинок на изопроекторе. Со стороны — идеальный секретарь, и только Лотеску знал, какой я встретила утро.

Затем продолжили совещаться за закрытыми дверьми.

Выдохнув, выпила две чашки воды. Сбросила бы и туфли, но я в помещении не одна, приходилось сдерживаться.

Итак, хассаби освободится в четыре, есть время и поработать, и отдохнуть. Решила не перетруждаться, просто выяснить факты. Разумеется, за пределами Министерства магии: там на каждом шагу кристаллы и «жучки».

Свежий воздух взбодрил, прогнав остатки хмеля.

Столица шумела, напоминая большой улей. На пару минут опешила, хотя, вроде, не первый день, а потом смело окунулась в суетливый мир. Отошла подальше от комплекса министерства и достала диктино. Пальцы запорхали, набирая знакомый код. За время работы секретарем успела выучить почти все в Карательной.

Легкий щелчок, треск, и вот на том конце ответили.

— Добрый день, — я сама любезность, — с вами говорит госпожа ишт Мазера, секретарь хассаби Эмиля Лотеску. Не могли бы вы…

— На ваш счет даны указания, — оборвал незнакомец.

Захлопала глазами. Какие указания? Кем? И кто со мной разговаривает?

— Хассаби Лотеску велел предоставить информацию в полном объеме. Предпочитаете в устном или письменном виде?

Задумалась и выдала:

— В обоих.

— Нами проведен анализ звонков с диктино господина Ронсу. Установлено, что в последние два месяца он дважды общался с хассаби Алардом и двадцать раз с неким Роджером ишт Милсом. Личность проверяем, эксперты, в свою очередь, работают с голосом. Возможно, удастся получить истинный, без искажений.

— Магических?

Помнится, Тайрон баловался подобными штучками.

— Совершенно верно, — подтвердил невидимый собеседник. — Звонки производились в Штайт и Нэвиль. Подробную информацию вышлем. Последний совершен предположительно за час до смерти господина Ронсу. Диктино со стертыми отпечатками пальцев Роджера ишт Милса найден у горничной гостиницы «Единорог».

— Отчего такая уверенность, вдруг прибор чужой?

— Диктино временно хранит последних стертых абонентов, — как маленькой, разъяснил мужчина. — В списке значился всего один — господин Ронсу.

Вот так номер! Думаешь, будто избавился от улик, а диктино выдал с потрохами.

— Модель самая дешевая?

— Совершенно верно. Вероятно, куплена специально для связного.

Связной! Какие термины, прямо разведка какая-то! Но ведь так и есть, Сорней — не любовница, а формально дружественное, но в действительности совсем нет государство.

— Стоп, — прервала нудного клерка, — а следы магии на приборе не найдены?

Сомневаюсь, будто злоумышленник нанял второго мага, чтобы провернуть все в банке: слишком большой риск! Нет, он действовал в одиночку и знаком с системой безопасности различных учреждений. Отбросив Синглера, обратила бы взор на начальника схожей службы в столичной Карательной. К сожалению, списки остались в Нэвиле, а так бы сличила. Не сомневаюсь, преступник рассчитывал на нерасторопность полицейских. Пока труп Леера доставили бы в госпиталь, пока установили причину смерти… Последняя могла сойти за естественную — подумаешь, приступ случился. Словом, специалистов вызвали бы поздно, и на место преступления приехал бы убийца. На законных основаниях, между прочим. Сомневаюсь, будто бы он обвинил себя, наоборот, выдумал бы результаты осмотра, может, и Лотеску подставил.

Вспомнился проулок, где нашли ишт Крауса. К его смерти приложили руку два человека: маг и владелец парцилена. И если первый — Ронсу, то второй… Какая ж я дура, невозможно засечь такое, если у человека нет магического потенциала!

Выстрел парцилена — импульс, его не увидишь магическим зрением, способ убийства определит только врач.

Хотелось побиться головой об стену. Простейших вещей не замечаю!

Магу проще провернуть дело с иллюзиями, уничтожить следы, спокойно выйти из банка. Обычный человек не смог бы спрятаться. Только вот волос мешал. Тот самый, который начальник отдал на экспертизу. Он принадлежал не магу. Вроде, версия рухнула, только где доказательство, что волос принадлежал недоброжелателю главы Карательной инспекции Нэвиля? Сняли с трупа? Допустим. Разве фальшивомонетчик только с убийцами общался? Угу, сидел дома, не имел друзей, любовниц, соседей. Бред! Понимаю, случайный прохожий так не наследит — собутыльник вполне. Пропускали рюмки, обнимались, а потом Герт мучился.

Или таки третий? Почему тогда маг живой? Не он же заказчик! Согласитесь, неразумно нанимать Ронсу, если сам умеешь колдовать. К тому же фальшивый дворянин мертв, а господин икс благоденствует. Отчего? Он близкий родственник злоумышленника, в крайнем случае, начальник, иного не дано.

Резко захотелось в Нэвиль, к картотеке Лотеску. Наверняка пришел ответ из университета, села бы, сверила со списками Карательной инспекции Штайта. Рядом положила образцы почерка… Вот почему не взяла блокнот, почему?!

Роджер Лаур, маг ли он? А Абель Бернард? Министр не похож на овечку, судя по шепоткам в коридоре, его дел хватило бы не на одну газетную статью. Ничего такого не говорили, одни слухи, но вряд ли на пустом месте. Опять же Лотеску, может, он и карьерист, но не станет оговаривать людей.

Занятная цепочка выстраивается! Начальника внесли в списки кандидатов на место помощника министра, и его начали шантажировать. Лотеску поворошил чужие финансовые махинации — напор усилили и быстренько отдали место главы столичной Карательной. Разуй глаза, милая, смотреть нужно выше! Такой человек, как Абель Бернард, любые документы сделает, легко с защитой банка справится, исполнителей уничтожит и не своими руками. Зачем ему бояться, посадят другого.

Горько усмехнулась.

Рано радовалась, маг из банка — пешка. Не дают приметы заказчика на блюдечке, главари всегда уничтожают улики. Не удивлюсь, если чародей работал без лицензии, попался и угодил в оборот. Однако, может, все же родственник? Что гадать, нужны списки. Разложить на полу, сидеть и думать. Заодно попросить Лотеску задействовать связи, добыть хоть что-то на министра.

— Не располагаю данными, — холодно ответили из Нэвиля.

Не сразу поняла, о чем он. Ах, ну да, я ведь задала вопрос о магии. Жаль, хотелось определенности. Заодно выяснить, с кем говорю. Я знакома с доброй половиной сотрудников, а этого мужчину не помню.

— Не могли бы вы назвать свое имя? — немного встревоженно осведомилась я.

Паранойя в который раз пустила корни в сознание. Но лучше так, чем в мешке на свалке или на алтаре некроманта.

— Ноэль ишт Брат. Что-нибудь еще, госпожа? — нетерпеливо спросил он.

Торопится. Боится, что разоблачу, или дела? Мутный тип!

— Да… То есть нет. — В голове созрел план. — Спасибо, вы мне очень помогли.

Отрубила вызов и набрала другой код. Сейчас выясним, кто ты, Ноэль. Заодно выясним, кто друг, а кто враг. Говорите, Синглеру можно доверять, хассаби? Сейчас проверим, заодно первого зама. Сговориться парочка не может, набрать код — минута. От секретаря главы Карательной инспекции нельзя отмахнуться, не принять вызов. Вдруг я с указанием? И все, здравствуй нагоняй от Лотеску. Нет, они ответят. Заранее предугадать вопрос тоже невозможно. Я постаралась, напустила в голос улыбки. Мол, поверила и всякое такое.

Первым набрала Синглера. Начальник службы безопасности подтвердил, Ноэль ишь Брат находится в его подчинении.

Следующий на повестке дня — ишт Блэр. Задала первому заму тот же вопрос и получила тот же ответ. Работает, значит. Ладно.

Убрала диктино, мельком глянула на часы какого-то административного здания и вспомнила. Прием! Поздравляю, Магдалена, явилась бы ты завтра в старых туфлях. Начальник обещал платье, а не обувь, поэтому ноги в руки и вперед. Или в качестве оправдания предъявишь охранникам блокнот с версиями сомнительного содержания? Так тебя сразу под белы рученьки и на поезд. Министр вслед белым платком помашет и велит не брать даже поломойкой. Лотеску и вовсе придушит за загубленную карьеру. Какая ему теперь разница, без высокого поста и безвоздушная камера — дом родной.

Кончики пальцев похолодели.

А ведь его могут посадить в тюрьму. Если в деле замешаны «шишки», легко! Поэтому осторожнее с расследованием, лучше займись бельем и украшениями. Внешность женщины — ее вложение в будущее, а длинный нос — в прошлое, причем кладбищенское.

На время оставив в покое магов, утопленников и шантажистов, поймала извозчика и велела отвезти себя на главную торговую улицу — уж там-то найду что-нибудь по карману. Надеюсь, быстро, потому как начальник не жених, не застанет в гостинице в пять ноль-ноль, пошлет на все четыре стороны.

Напрягал этот совместный поход по магазинам, казался неправильным. Но, если разобраться, у нас все неправильное. И разговаривать с Лотеску нужно иначе, и не позволять держать за руку, и… Только вот правила плохо уживались с внутренним индикатором приличий. С другой стороны, ничего дурного мы не делали, зачем прекращать? Тяжело найти идеального напарника, а начальник, если не играл «в темную», отлично направлял мою жажду деятельности.

Оставшееся свободное время мерила, сравнивала и вздыхала. Лимит банковской карты велел умерить аппетиты, пришлось распрощаться с мечтами о колье. Вместо него приобрела цепочку с затейливой подвеской и серьги-«капельки». Такие не заметят мужчины, зато женщины оценят. Я постаралась, сумела заполучить бриллианты, только на прочие аксессуары денег не хватило. В итоге в гостиницу ввалилась с крошечным бумажным пакетом, зато с золотой эмблемой лучшей ювелирной лавки Штайта.

Надеюсь, подол платья скроет туфли, которые прихватила как парадные. Может, для дня рождения мэра они хороши, но во дворце такие носят официантки — на высоком каблуке, бежевые, но из телячьей кожи, а не из змеи, ягненка и прочих аристократических материалов. Хм, а ведь раньше я считала их шикарными. Вот что делают с людьми бриллианты!

Наскоро перекусив в ресторане отеля, спустилась вниз.

Часы показывали четверть пятого, но девушке дозволено опаздывать. Надеюсь, правило работает, даже если женщина — секретарь, а мужчина — начальник.

Лотеску не спешил. Маялась в холле и гадала, не забыл ли обо мне хассаби.

Пока ждала, успела порвать с Эдгаром. Ну как объяснить человеку, что веселый вечер в клубе накануне не повод встретиться у него в номере сегодня? Мол, у него дела, но он выкроит часочек для меня. Разумеется, отбила вызов и стерла код ловеласа. Такие мужчины мне не нужны. Характеристика, данная Лотеску любвеобильному секретарю коллеги подтвердилась. Ничего, развеялась, встречаться с Эдгаром все равно не планировала. Смазливая внешность не повод для секса — это я давно уяснила, а после Тайрона добавила в список красивые ухаживания и дворянство.

Когда уже отчаялась, заметила сквозь большие стеклянные окна знакомый огнемобиль. Начальник извинился и предложил сразу отправиться в «нормальный магазин».

— Заодно и себе чего-нибудь прикуплю.

Интересно, чего не хватает в гардеробе Лотеску? Уловка? Несомненно. Хочет оправдать поход по магазинам. Попутно задалась вопросом, откуда Лотеску известны адреса женских лавок. Видимо, покупал подарки бывшим пассиям. Правда, какие можно сделать на скромное жалование? Карьера хассаби резко пошла в гору именно в Нэвиле.

— Магдалена?

Недоуменно обернулась к нему.

— Вы опять недовольны. Чем? Моим присутствием?

В проницательности Лотеску не откажешь, ухватил самую суть, только не понял причины.

— Хассаби, а вам удобно?.. Я не жена и не любовница, просто секретарь.

Ощущение неловкости не покидало. Одно дело — забирать заказы начальника, покупать ему галстуки, другое — вот так. Создавалось впечатление, будто у нас отношения.

— Удобно, — улыбнулся Лотеску. — С вами — да.

И, наклонившись, шепотом добавил:

— Я так хочу.

По коже пробежали мурашки. Отвернулась, постаравшись отвлечься от странного мужчины рядом. Он перешел границу, нарушил договоренность: ничего, кроме работы. Сказать или нет? Наверное.

— Хассаби, — нервно оправила воротничок блузки, — зачем это вам? Вы прекрасно знаете…

— Знаю, — усмехнувшись, подтвердил начальник, — поэтому и не предлагаю.

Невысказанные слова повисли в воздухе. Они тревожили, заставили пожалеть о принятом год назад предложении. С другой стороны, хассаби достаточно благоразумен, мы оба благоразумны. Однако что-то внутри меня требовало еще большей ясности. Сама не понимая зачем, спросила:

— А было?

— Было, — поразительно спокойно подтвердил начальник.

Спасибо, не облек в страшную форму «есть». Тогда бы пришлось выйти из огнемобиля и отправиться на вокзал.

Глубоко вздохнула, растянула губы в улыбке и извинилась. Не следовало спрашивать и, наверное, ехать. Много чего не следовало, но прошлого не изменишь. Вот так, не порти себе жизнь, Лена. Незачем его дразнить, иначе окажешься на свалке. Думай о Ведомстве магии, а не о чужих словах. Начальник — мастер обольщения, он и не то скажет. Да и в чем собственно, Лотеску таком признался? Сама додумала.

— Магазины? — приподнял брови хассаби и подразнил банковской картой. — Платья лучше мелодрам.

Согласно кивнула и снова улыбнулась, теперь благодарно. Лотеску с честью выпутал нас обоих из щекотливой ситуации.

Минутная слабость прошла. Сосредоточилась на платье и посмеивалась над недавней глупостью. Хассаби бы оценил. Секретарша в роли возлюбленной!

Обратила взор на мелькавшие дома. При виде богато украшенных витрин перехватило дыхание. Женщина во мне подняла голову и потерла руки. Я ничего не покупала в подобных местах: слишком дорого, а теперь смогу важно расхаживать там, куда забегала только по служебной надобности.

Огнемобиль притормозил у магазина с лаконичной вывеской «Элен ишт Рей». Обычно за такими скрывались штучные дизайнерские вещи.

— Вы действительно?..

Глаза заблестели.

Мир высокой моды!

— Действительно. Выходите, мне еще охранные чары накладывать.

Уняв сердцебиение, направилась к входу и толкнула дверь.

Колокольчик возвестил скучавшим продавщицам о приходе новой посетительницы, то есть меня.

Удивительно, но Лотеску увязался следом, хотя мужчины ненавидят магазины. Не преминула пошутить на данную тему и получила ответ:

— Ничего, потерплю, а то купите несусветную безвкусицу или попытаетесь сэкономить.

— Может, вы и с последней женской модой знакомы? — съязвила я.

— Знаком, — кивнул начальник. — Это один из лучших магазинов Штайта. Если тут ничего не найдете, то вам угодит только портной королевы.

Ох, Лотеску, напрасно вы меня сюда привезли! Похудеет ваша карточка.

Ко мне подскочила продавщица, излучавшая показную доброжелательность. Только открыла рот, чтобы озвучить пожелания, как девицу перехватил хассаби. Он сам собрался выбирать?!

— Так, — Лотеску окинул меня задумчивым взглядом, прикидывая размер и фасон, — нам нужно вечернее платье. Прием высокого уровня, дешевку не предлагать. Подол в пол. Остальное неважно.

Продавщица кивнула и кинулась выбирать наряды. Лотеску двинулся следом, отметая неподходящие варианты. В моде он действительно разбирался, не действовал по принципу: поярче и откровеннее. Они с девицей увлеченно шушукались, уготовив мне роль пассивной свидетельницы, но я не собиралась пускать столь серьезное дело на самотек и прошла в соседний зал. От помощи второй продавщицы отказалась, сама справлюсь. Может, я и не хожу по дорогим лавкам, но знаю, как такие сладкоголосые сирены вытаскивают деньги из богатеев. На цены решила не смотреть: Лотеску знает, что делает, я четко дала понять, никаких услуг оказывать не стану.

Взгляд сразу выцепил нужное платье: глубокий синий цвет и ни грамма полета фантазии. Оно облегало как вторая кожа. Всегда о таком мечтала! Ткань усыпана кристаллами, превратив в подобие звездного неба.

Бережно провела рукой по наряду и отнесла в примерочную.

Белье пришлось снять: платье его не предусматривало. Неуютно, стыдно, но отражение того стоило. Платье скрыло все недостатки, утянуло небольшой животик. Стразы таинственно переливались, грудь кокетливо вздымалась, линия бедер манила взгляд. Открытая спина не переходила грань приличий. Юбка в пол слегка расширялась книзу, довершая образ. В подобном платье легко представить себя аристократкой, приседать перед королем, подавать руку для поцелуев. Повертелась перед зеркалом и поняла: не сниму, хоть увольняйте!

— Магдалена, — послышался недовольный голос начальника, — мы подобрали несколько вариантов, где вас носит?

— Сейчас!

Заторопилась и, как была, шагнула из примерочной. О платье вспомнила через минуту, но поздно, Лотеску в сопровождении нагруженной нарядами продавщицы возник в поле зрения.

Начальник потерял дар речи, замер и смотрел, не мигая, как тогда, в поезде, только теперь зрачки окончательно слились с радужкой. Показалось, или он не дышал?

Судорожно вздохнув, хассаби ослабил галстук, и обернулся к девице в форменном платье:

— Спасибо, платье мы уже нашли, подберите остальное.

Голос звучал глухо, надтреснуто. Взгляд обжигал, выдавая интерес, выходивший далеко за рамки деловых отношений.

Зардевшись, словно юная абитуриентка, сделала шаг назад, к примерочной.

— Ну, идите же! — поторопил продавщицу хассаби и пересек невидимую черту, отделявшую зал от кабинок.

Забеспокоившись, закусила губу. Я знала южан и понимала, чем может закончиться наше уединение. Успокаивало одно: Лотеску не поведет себя, как подросток, не изнасилует. Только он меня хочет, судя по поведению, сильно. Справится ли?

— Это платье с бельем не носят, — выдала тайну обиженная девица.

— Совсем? — выдохнул Лотеску.

Краска окончательно и бесповоротно залила щеки. Прикрываться не стала: глупо, но не единожды пожалела, что сняла с вешалки провокационную вещь. Стоило остановить выбор на строгом и чинном платье.

— Совсем. Посмотрите, даже тесемочки не спрячешь, — продавщица шагнула ко мне и указала на бедра.

Сглотнула — Лотеску взглядом проверил ее слова, медленно, мучительно чувственно. Словно провел пальцами по разгоряченной коже. Давно забытое чувство всколыхнулось, напомнив о годичном воздержании.

Плотно сжав бедра, старалась не поддаваться. Нужен секс? Найди любого другого мужчину. Или хочешь стать сто первой в списке двухнедельных романов? Валяй, только потом не жалуйся на съемную квартиру и разбитые мечты. Что хотела, то и получила, милая, умные девочки думают о будущем. Содержать себя можно двумя способами: хорошо выйти замуж и найти хорошую работу. Запомни и сходи в клуб, чтобы наутро уехать, не оставив кода диктино.

Не порти отношений с Лотеску, не порти! Где ты найдешь еще одного идеального начальника? Он южанин, они все такие. Подумаешь, хочет, ему любой симпатичной женщины в минимуме одежды достаточно для пробуждения инстинктов, пройдет.

— Понятно, — по губам хассаби скользнула мечтательная улыбка. Дорого бы дала, чтобы заглянуть в его голову. — Но ведь туфли с ним надевают, вот и займитесь.

— Я сама! — пискнула, чтобы не остаться наедине с начальником. Впервые я его боялась. — Плюс вы обещали только платье, не надо никаких туфель!

Продавщица вопросительно глянула на Лотеску. Тот кивнул, и она зацокала обратно в зал. Мы с хассаби остались одни в примерочной. Гулко сглотнула. Захотелось юркнуть обратно в кабинку, но сдержалась, расправила плечи.

— Повернитесь, — попросил Лотеску.

Подчинилась, гадая, чем закончится хождение над пропастью. О, сколько бы слов я теперь взяла назад, но поздно.

Обжигающий взгляд скользнул по пятой точке — будто ладонями сжал. Шайтан проклятый, прекрасно знает, что делает! Как же тяжело!

Так, дышать и не думать о сексе, не думать!

— Похоже, с королевой приема мы определились, — самоконтроль самоконтролем, но хрипотца никуда не делась.

Треклятая продавщица, чего ей стоило смолчать про белье?! Он ведь теперь ни о чем другом думать не сможет. Горячая кровь! Моя реакция только раззадоривает. Лотеску чувствует слабину, понимает, что если немного поднажать, получит согласие.

— Может, что-то поскромнее? — робко предложила я и рискнула повернуться.

Лотеску стоял, где стоял, но, вопреки предположениям, успокоился. Зрачок уменьшился, желание схлынуло, осталось лишь восхищение. Как он так быстро? Завидую!

По сердцу прокатилась волна тепла, а ведь казалось, я подчинила тело разуму. Наверное, в каждой женщине живет глупая девушка, которая тает от внимания мужчин, подобных Эмилю Лотеску.

— Не стоит. Вы ослепительны, Магдалена! Определенно, синий к вам к лицу. Только посмейте надеть на вечеринку, — он запнулся, но договорил: — по поводу моего отъезда что-нибудь другое!

Ничего страшного, я знаю, что Лотеску уедет в столицу, не расплачусь.

И тут внезапно осознала: начальник никогда прежде не делал мне комплиментов без сексуального подтекста. Желание, витавшее в воздухе, развеялось, однако я по-прежнему осталась в глазах хассаби прекрасной женщиной.

Поправила якобы растрепавшуюся прическу, пряча волнение. Я… я не понимала, что со мной происходит, а Лотеску стоял и улыбался. Губы дрогнули в ответной улыбке.

— Вы восхитительны! — повторил начальник.

Преодолев разделявшее нас расстояние, он вытащил царапавший кожу ценник и очень быстро, прежде чем успела среагировать, поцеловал.

Шумно вздохнув, приложила ладонь к губам. Наверное, поцелуй он иначе, страстно, вызывающе, отреагировала по-другому, благо укротила рвавшийся наружу сексуальный голод. Уж что-что, а давать отпор зарвавшимся мужчинам умела. Однако безнаказанным Лотеску не остался, напомнила о пункте трудового договора.

— Даже не думал, Магдалена, — предельно серьезно возразил он. — Вы не их тех женщин, которые становятся любовницами.

— А вы не из тех, кто женится на бесприданницах, — язвительно добавила я.

— Совершенно верно, — ничуть не обиделся начальник и вышел из примерочной. — Чисто дружеский поцелуй, больше ничего. Поторопитесь, мне нужно заехать за смокингом, ателье закрывается в семь.

Он скрылся в торговом зале, а я осталась стоять. Радостно и грустно одновременно, словно провожаешь сестру в другой город, знаешь, что ей там лучше, а все равно не по себе.

Ситуацию спасла продавщица, которая принесла туфли.

Так и быть, приму в подарок, не беспокойтесь, Эмиль Лотеску, отработаю каждый рхет. И не волнуйтесь, проблем не возникнет, мы оба знаем свое место, верно?