Пингвин Тамино

Глава девятая, в которой Тамино едет дальше на Октопусе

Дорога оказалась не из легких. Одни вулканы чего стоили: пока наверх залезешь, пока вниз… Вспотели друзья изрядно, но все же добрались до побережья Атлантического океана.

— Ну и где же ваш Октопус? — спросил Тамино, которому не терпелось поскорее добраться до Италии. От волнения он даже не мог стоять спокойно и все переминался с лапы на лапу.

— Рано или поздно появится, никуда не денется, — попытался успокоить маленького пингвина верблюд в горошистом шарфике.

— Что значит «рано или поздно»? — разгорячился Тамино. — Я так не играю! Что мне тут, до скончания века торчать? Мне в Италию нужно! Причем немедленно!

— И чего ты так торопишься? Что не сделаешь сегодня, всегда можно сделать завтра, — безмятежно изрек верблюд. — Никуда твоя любовь не убежит!

Тамино смирился и перестал топтаться, чтобы не раздражать верблюда. Внутренне же он, конечно, все равно никак не мог успокоиться. Ему казалось, они стоят тут уже целую вечность. И вот наконец из воды вынырнула голова — это явился Октопус собственной персоной, оказавшийся при ближайшем рассмотрении довольно крупным осьминогом.

— Ола, Хосе! — радостно пробулькал он, увидев своего приятеля.

— Ола, ола, мой дорогой Октопус! — ответил шарфиковый верблюд. — Ты очень кстати. Мы тебя тут уже давно поджидаем. У меня к тебе есть одна просьба, надеюсь, она тебя не слишком обременит.

— Что ты такое говоришь — «обременит»! Если друг просит, о чем может быть разговор! Говори, чем я могу тебе помочь? Всё сделаю для тебя! Только не проси меня выйти на сушу и петь с тобой, а все остальное — пожалуйста!

— Нет, петь не будем, — рассмеялся Хосе Гомес Фернандо Луис Диего Хоакин де Ланселот. — Речь идет о маленьком путешествии.

— Путешествии? — переспросил Октопус.

— Да, путешествии, — повторил верблюд в горошистом шарфике. — Позволь тебе представить, мой друг Тамино. Ему нужно срочно попасть в Италию.

— Очень срочно! — вставил Тамино, перебивая верблюда. — Это вопрос любви и смерти!

Октопус на секунду исчез под водой, чтобы набрать побольше воздуху, потом снова вынырнул и сказал:

— Ну, если это вопрос любви и смерти, тогда конечно. Для друга моего друга я готов на всё. Ныряй сюда и погребем в Италию. Если в нашем подводном царстве все будет тихо-мирно, за неделю, я думаю, управимся.

— В подводном царстве? — осторожно переспросил Тамино. — Мы что, под водой поплывем? Да я больше минуты не выдержу! Я же не рыба какая!

Надежда попасть в Италию рассеялась как дым. Тамино не мог проделать весь путь до Италии под водой, а Октопус не мог долго оставаться на поверхности. Положение было безвыходным, о чем Тамино и сообщил своим друзьям, подробно объяснив им причину. Потом он повернулся и побрел прочь, даже не попрощавшись — так ему было грустно. Желанная цель была уже совсем близко, и вот…

Хосе Гомес и Октопус несколько озадачились. Недоуменно смотрели они вслед удаляющемуся пингвину. И тут верблюда осенило:

— Эй! Та-ми-но! — пропел он в спину горемычному путешественнику. — Та-миииииииииии-но! Не ухо-дииии, побууууудь со мнооооооою! Не уходиииии, не уходиииии! Идею я тебе откроооооооою, как нам добраться до любвиииии!

Тамино обернулся, постоял немного и поковылял с поникшим видом обратно.

— Ну, что у вас за идея? — тусклым голосом спросил он.

— Объясняю по порядку, — бодро начал верблюд. — Пингвины не могут долго находиться под водой, верно?

— Верно, — согласился Тамино.

— А осьминоги предпочитают не подниматься на поверхность, верно?

— Верно, — ответил Октопус.

Так почему бы каждому из вас не остаться там, где он лучше себя чувствует? — спросил верблюд и победоносно посмотрел на притихших приятелей.

— Очень мудрое предложение, — отозвался Тамино. — И как же мы тогда доберемся до Италии?

— А очень просто! — радостно сказал верблюд. — Ты, Тамино, сядешь на макушку к моему доброму другу Октопусу — и дыши себе там сколько влезет. А Октопус опустит лицо в воду и тоже сможет дышать, потому что он практически весь будет под водой. И плывите хоть в Индию!

Октопус нырнул и снова вынырнул:

— Отличный план! В поход, в поход, труба зовет! Здорово ты всё придумал! Мне тоже не мешает сменить обстановку, а заодно навестить в Италии мою старую приятельницу Беллу Кальмари.

Настал час расставания. Хосе Гомес исполнил напоследок душераздирающую прощальную песнь. Она была такой грустной и печальной, что у Тамино даже слезы выступили на глазах. Осьминог тоже не удержался и пустил каплю чернил.

— Расставаться нестрашно, если знать, что скоро встретишься вновь, — сказал верблюд в горошистом шарфике, закончив свой концертный номер. — Главное — этого хотеть. Если мы действительно захотим, то обязательно встретимся снова.

— Я очень хочу! — всхлипнул Тамино.

— Тогда не надо плакать, а надо радоваться тому, что мы скоро увидимся! — попытался приободрить приунывшего пингвина певучий верблюд. — И передавай там привет моей любимой Опере!

Тамино забрался на макушку к Октопусу, тот оттолкнулся щупальцами от берега и взял курс в открытое море.