Пионер, 1949 № 06

Мужество

Георгий Тушкан

Рис. В. Цельмера

Уже второй день длилось путешествие пионерской разведки. Ребята должны были разведать маршрут для похода дружины.

Асан предложил обойти стороной Большой Еап-чугай по долине реки Алма-тала, но Ромка воспротивился. Он сказал, что где пройдёт дикий козёл, там 'пройдут и они: среди разведчиков не может быть трусов.

Вот почему, выполняя приказ Ромки - идти напрямик и поскорее, - они очутились к вечеру среди голых скал. Утром чуть свет двинулись дальше и к полудню достигли Большого Капчу-гая.

Перед ними было ущелье, такое глубокое, что они не слышали шума реки, казавшейся сверху белой ниткой. Если по этому берегу и можно было спуститься вниз, то противоположный берег казался почти отвесным.

Ромка испытующе посмотрел на Егора. Нахмурив брови, Егор внимательно смотрел на ту сторону ущелья. Топс и Гномик нерешительно заглядывали вниз.

- Может, обойдём? - предложил Асан.

- Вперёд! - упрямо крикнул Ромка, не терпевший возражений.

Асан привык лазить по горам, и крутой спуск не страшил его. Он зажал подмышкой палку и, тормозя концом её, начал спускаться. Один за другим, наваливаясь всей тяжестью тела на палки, ребята спустились вниз к реке.

Над пенящейся, бурлящей рекой стоял гул. Водяная пыль цвела радугой, берег был усыпан обломками скал.

Прямо перед ребятами, застилая полнеба, возвышался: крутой склон. На склоне то здесь, то там торчали одинокие кусты и деревья. Были ли то козьи троны или просто осыпавшиеся камешки на карнизах, но склон горы казался покрытым перекрещивающимися тропинками.

- За мной! - преувеличенно бодро скомандовал Ромка.

Они не без труда перешли реку. Затем Ромка, помогая себе руками, полез по широкой тропинке, круто подымавшейся вверх. Его нетерпеливые возгласы заставили остальпых поспешить.

Около часа мальчики медленно подымались, боясь глянуть вниз. А потом тропинка исчезла.

- Будем спускаться? - спросил Топе.

- Вот ещё! - возмутился Ромка и двинулся по узкому каменному карнизу, огибавшему отвесную скалу.

Теперь ребята двигались боком, прижимаясь всем телом к каменной стене, засовывая в расщелины пальцы, хватаясь за выступавшие камни. Груз на спине тянул назад. Идти становилось всё труднее.

- Не смотрите вниз, не оглядывайтесь, - говорил Асап, - а то испугаетесь, не сможете идти ни вперёд, ни назад. И тогда можно упасть…

- Замолчи! - прошипел Топс сердито.

Ромке тоже было не по себе, но самолюбие не позволяло ему отступить. Поэтому Ромка предложил «ради Гномика», самого младшего пионера в группе, вернуться обратно и обойти ущелье.

Но Гномик очень спокойно сказал, что он не боится. Он привык лазить по горам, и ему даже интересно.

- Может, тебе страшно? - спросил он участливо.

- Мне? - протянул Ромка и засмеялся. - Я ничего не боюсь, вот Топс, тот явно трусит.

- Я не трушу! - сказал Топе задорно. - Мне просто не удобно: камни колют ноги, груз назад тащит, - но я могу идти по такой дороге хоть тысячу километров.

Обливаясь потом, замирая от страха, но движимые чувством самолюбия, мальчики двигались вперёд. Каждый из них страстно желал, чтобы кто-нибудь другой не выдержал и сознался, что боится, но самому выказать страх, казалось позором. Никто не решался отступить первый. Они поднимались всё выше и выше в надежде, что скоро кончится эта «чертова дорога».

Так прошёл ещё час. Ребята поднялись уже высоко над рекой, но карниз 1стал совсем узким, идти стало ещё труднее. Пот заливал им глаза, а смахнуть его было просто невозможно, потому что руки были заняты: ребята цеплялись пальцами за неровности скалы. Надо было держаться, «вжиматься» в каменную стену.

Ромка не выдержал и стал громко ругать дорогу. Но путь был так труден и опасен, что он скоро замолчал: он не мог тратить силы на разговор… Опасно было взглянуть вниз, опасно было остановиться.

- Кажется, зашли, - хрипло пробормотал Ромка, но никто даже не упрекнул его.

Ромка стоял, раскинув на каменной стене руки, прижавшись щекой к камню, за ним стоял Егор, потом Гномик, Асан, Топс и, наконец, Барс. Псу было труднее всех. Он стоял, 1застыв, как изваяние, и смотрел вниз, туда, где виднелась тонкая, кок нитка, река.

- Пойдём назад? - тихо спросил Ромка, дрожа всем телом.

- А Барс как повернётся? - спросил Егор. - Барс не сможет повернуться и сорвётся. Вперёд!

Ромка опять двинулся левым -боком вперед.

- Впереди сосна, - прошептал он.

- Значит, скоро вершина, - так же тихо сказал Егор, стараясь не дышать, чтобы грудь не отодвигала от стены плотно прижимавшееся к ней тело. - Ромка, иди к дереву.

- Дальше сосны пути нет, - тихо сказал Ромка и вдруг покачнулся.

- Быстро иди к дереву! Ну, раз, два! - с неожиданной силой крикнул Егор. - Шагай, там же выступ, ты слепой, что ли? Иди!

И столько было силы в этих словах, что упавший духом Ромка, медленно, как слепой, передвинул левую ногу вперёд, перебирая потными, исцарапанными пальцами по шероховатой стене, передвинул корпус и тихо подтащил правую ногу. Он вздохнул так, будто пробежал километр без передышки, и вновь проделал то же самое.

Сосна медленно приближалась. Она была метрах в семи, но потребовалось не меньше десяти минут, чтобы приблизиться к ней.

Сосна росла в расщелине. Могучие корни вонзились меж потрескавшихся камней. За сосной был острый угол скалы. Но под сосной был крошечный «пятачок» пространства.

Самое трудное было повернуться и прыгнуть на этот «пятачок».

Собравшись с духом, Ромка прыгнул и обхватил ствол руками. Теперь он сидел верхом на корне, у основания сосны, а сзади на «пятачок» уже прыгнул Егор. Мальчики сидели вплотную друг к другу, крепко сцепившись руками. Последним прыгнул Барс. Свесив голову, он так невозмутимо заглядывал вниз, что ребята в испуге закричали на него. От пережитого напряжения их трясла лихорадка, и от одного вида Барса, заглядывавшего в пропасть, кружилась голова.

- Забрались! - наконец сказал Топс. - Я говорил…

- Что ты говорил? - свирепо набросился на него Егор и стал осторожно снимать с плеч рюкзак, но левый чересплечный ремень внизу не отстёгивался. - Да помоги же, Ромка, - с досадой сказал Егор, - а то трудно будет лезть на дерево.

- На дерево? - ужаснулся Ромка.

- Я вот что думаю, хлопцы, - сказал Егор, не обращая внимания на Ромку, - спуститься мы не сможем. Что если влезть на эту сосну, потом на ветку, а с ветки на площадку; там, вверху, видите, средние ветки уходят за верхний срез стены? Может быть, там вершина? Двадцать метров - и мы на горе…

Ребята невольно посмотрели вниз - там виднелась та же белая нитка реки, и глубоко под ними летела какая-то большая птица.

Егор перевёл дух и вспомнил о Карпатах. Однажды во время боя за высоту 2147 был оборван провод на очень крутой скале. Послали Егора, как самого лёгкого. Он лез, стараясь изо всех сил, потому что хорошо знал, что успех боя зависел и от него. Там Егор, воспитанник части, был самым младшим. А сейчас он самый старший. Он отвечает за товарищей.

Егор сбросил рюкзак и полез на дерево. Вот и ветка… Он сел и отдышался… Немного выше, на расстоянии длины ветки, начиналась площадка в три раза больше нижней; на ней росли две сосны. Может быть, там вершина?

- Гномик! - крикнул Егор. - Собери все верёвки и лезь ко мне. Можешь?

- Могу, - ответил Гномик, не представляя себе, как это он полезет на такое толстое дерево.

Он собрал верёвки, привязал один конец за пояс, обхватил ствол руками, и руки его не достали ДРУГ друга. Но Гномик всё-таки полез. Он еле

двигался вверх, ноги то и дело скользили вниз.

- Не надо! - крикнул Егор и начал спускаться.

Гномик слез к ребятам.

Егор спустился и объяснил товарищам свой план. Он связал все верёвки, сделал три конца, прицепил к своему поясу и полез. Укрепившись на ветке, Егор спустил конец верёвки, Ромка обвязал Гномика за талию, и тот начал карабкаться. Егор подтягивал. Наконец Гномик влез к Егору, а потом ещё выше, к толстой ветке, конец которой раскачивался над площадкой.

- Гномик, - сказал Егор, - стань спиной к стволу, а лицом к концу ветки.

Гномик повернулся. Егор поднялся к нему, попробовал, хорошо ли завязан вокруг талии Гномика конец верёвки, и собрал на руку свободную часть верёвки. Вторым концом Егор привязал себя к дереву. Гномик внимательно смотрел на Егора непонимающими глазами.

- Садиться на ветку верхом и лезть? - спросил он.

- Гномик, только ты можешь спасти нас: ты самый лёгкий, - серьёзно сказал Егор. - Хорошо?

- Хорошо, - взволнованно ответил Гномик.

- От твоей ловкости зависит наше спасение. Ты привязан, и, если сорвёшься, то не упадёшь: я удержу. Веришь мне?

- Верю!

- Я крикну: «Раз, два, три», - и ты раскинь обе руки и быстро иди по ветке; спрыгнешь па ту площадку. Только иди быстро, чтобы ветка не успела прогнуться. Ну, значит, раз, два, три, - беги же, беги!

Гномик взглянул широко раскрытыми глазами в глаза Егору. Смотрел, не мигая.

- Боишься? - шепнул Егор.

Гномик повернулся к ветке лицом, держась руками за ствол позади.

- Беги, - крикнул Егор, - беги!

И Гномик, раскинув руки в стороны, стремительно пошёл по ветке сосны. Вот он достиг середины. Ветка вздрагивала. Гномик замедлил движение, остановился на секунду, взмахнул руками и пошатнулся.

- Беги же, беги! - кричал Егор.

Гномик, балансируя руками, снова двинулся вперёд..Конец ветки подогнулся, и он упал прямо на площадку, наверху.

- Есть! - радостно закричал Гномик, вскакивая на ноги. - Влез!

Гномик сделал всё, как сказал ему Егор. Первой верёвкой он привязал ветку, по которой шёл к ближней из двух сосен, что росли на площадке. Конец второй верёвки привязал к стволу той же сосны, на метр выше первой верёвки. Таким образом, получился мостик и перила, за которые можпо было держаться.

Егор, придерживаясь рукой за верёвку, натянутую яа уровне головы, легко и просто прошёл на площадку по ветке. Гномик бурно обнял его.

- Ты лазишь, как охотник, - сказал Егор, гордясь своим младшим товарищем.

Конец третьей верёвки Егор спустил вниз. Барса и вещи они с Гномиком легко втащили к себе верёвкой. А мальчики один за другим поднялись на дерево и оттуда перебрались на верхнюю площадку.

Вершина встала перед ними голой серой скалой, совершенно отвесной. Лишь в одном месте было покатое место - каменный жёлоб, заполненный камнями.

Эти сто метров по каменной осыпи оказались самыми трудными. Ребята лезли по камням вверх, а камни сползали под ними к обрыву. Нельзя было спешить, чтобы не вызвать каменной осыпи, нельзя было лежать пластом, чтобы не соскользнуть вниз вместе с камнями, медленно ползшими под их тяжестью. Очень мешал груз.

Но вот и вершина. Рюкзаки вмиг были брошены на кампи. Ребята сразу заговорили, не слушая друг друга. Раздались весёлый смех и восклицания. Егор влез на огромный валун и осмотрел окрестности.

С вершины открывалась замечательная картина. Везде зеленели леса. Казалось, этим лесам конца-края нет. А среди лесов то здесь, то там величественно поднимали к небу свои вершины отдельные горы и целые хребты. И тут же между ними причудливо извивались реки и блестели озёра.

- Ай-ай! - сокрушался Асан. - Нам надо было идти левее, вон на ту покатую гору, а мы влезли на хребет.

Но все были рады, что выбрались из опасного места, и никто не стал бранить Ромку, поведшего их по этому пути.

- Сейчас отдохнём около этого камня, - сказал Егор, - а через полчаса пойдём вниз, к лесу, и поищем место для ночёвки.

Егор спрыгнул с камня и повалился на реденькую жёлтую траву, упругую, как проволока. Рядом с ним не легли, а просто рухнули все остальные. Ребята прижались друг к другу, чтобы было теплее на этом высокогорном сквозняке.

Казалось, они только на мгновенье закрыли усталые веки, а проснулись утром. Каждый чувствовал биение сердца другого, будто у них. билось одно сердце.

- Я вчера вёл себя, как дурак, - сказал Егор, глядя в небо и ни к кому не обращаясь. - У меня нехватило мужества сознаться, что мне страшно и что идти по этой дороге опасно и глупо. А надо было сознаться: мы бы во-время повернули назад и нашли правильный путь. Из-за дурацкого молодечества мы чуть не угробились.

Он сел на траву, окинул лукавым взглядом всех ребят и тихо спросил:

- Странно: неужели никому не было страшно? Только мне одному?

Дружный смех был ему ответом. Мальчики наперебой рассказывали, как они трусили и как ни за что не хотели опозориться и сказать об этом.

Тогда же было решено, что лучше всего в своих ошибках сознаваться сразу и что на это тоже требуется мужество.