Пишущая судьбы

Глава 16

Голова приятно кружилась, во всём теле была лёгкость, и я зажмурилась от счастья. Лёжа на груди Всеволода, я наслаждалась ощущениями и улыбалась.

— Когда тебе к врачу на приём? — спросил он, поцеловав меня в макушку.

— Девятнадцатого октября. А что?

— Пойду с тобой. Хочу поговорить с врачом.

— Ты что мне не доверяешь? Думаешь, я тебе вру? — оскорбленно спросила я и попробовала соскользнуть с него.

— Куда?! Лежать! — не давая мне лечь на кровать, сказал он и прижал к себе. — Доверяю, естественно, но меня волнует твоя худоба. Это ненормально быть на третьем месяце беременности такой худой. Ты и раньше была худощавой, а сейчас вообще стала тщедушной.

— Я не тщедушная, — мне стало обидно от его слов. — Не нравиться, никто не держит. Отпусти!

— Ага, сейчас! Даже не надейся, что отпущу, — улыбнувшись, ответил он. — Мне всё нравится, но я тебя откормлю до нормального состояния.

— Я сама себя откормлю. Правда две недели надо посидеть на специальной диете, чтобы восстановилась нормальная работа желудка, а вот потом я уже оторвусь по полной, — мечтательно сказала я. — Ты ещё и жаловаться будешь, что я растолстела.

— Жаловаться я не буду, а буду дразнить тебя китом. Нет, не китом, а бегемотиком. Будешь моим личным солнечным бегемотиком.

— Как скажешь, я тогда тоже для тебя придумаю какую-нибудь кличку.

— Почему-то я не сомневаюсь, — рассмеявшись, ответил он. — Как же я скучал по тебе и твоему острому язычку, — посмотрев на него, я показала ему язык и улыбнулась. Он подтянул меня выше и сказал: — А ещё раз так сделай.

Я опять показала язык, и он тут же положив мне руку на затылок, впился в губы жадным поцелуем. По телу опять пошли горячие волны наслаждения, и я стала отвечать на поцелуй. Внизу живота снова образовался комок, и чем больше страсти было в поцелуе, тем больше он рос, и я уже начала изнывать от желания.

Сева уложил меня на спину и, наклонившись, внимательно посмотрел в глаза. Положив мне на живот руку, он начал его поглаживать, а потом рука скользнула ниже и я судорожно втянула воздух, получая удовольствие от его ласк.

— Я люблю тебя, — прошептал он и, наклонившись, запечатлел на моих губах самый жаркий поцелуй.

Я так долго ждала этих слов, что услышав их наконец-то, неожиданно для себя почувствовала, как на глаза навернулись слёзы.

— И я тебя люблю, — ответила я и шмыгнула носом.

Всеволод неожиданно рассмеялся и, обняв меня за плечи, сказал:

— Каждый раз я не знаю чего от тебя ожидать. Я только что признался тебе в любви, а ты плакать стала, — он осторожно стёр слезинку.

— Знаешь, как я ждала этих слов? — пробурчала я. — И потом, я беременна, и мой организм получает двойную дозу женских гормонов, поэтому я очень сентиментальна последнее время.

— Если так ждала этих слов, то почему первая не сказала? — он серьёзно посмотрел на меня.

— Ещё чего! Дурочку нашёл признавать в любви мужчине, у которого есть другая. Я лучше язык себе откушу, чем скажу такое, тем более, впервые в жизни, — стеснительно произнесла я.

— То есть, пока я бы не сказал это сам, ты бы молчала?

— Естественно!

— Чудесно! — он улыбнулся. — Так бы всю жизнь могли прожить, кусая самих себя за языки, — он снова поцеловал меня, а потом отстранился и с интересом посмотрел на меня. — Хм, я что первый, кому ты призналась и кого полюбила?

— Ну, вообще нет. Это я для красного словца сказала, — ответила я и хитро посмотрела на него. Он сразу недовольно поджал губы, и я с улыбкой продолжила: — Ты второй. Такое раньше я говорила только бабушке и любила только её, но как ты понимаешь, совсем в другом контексте.

— Ох, любишь ты меня помучить, — счастливо улыбнувшись, ответил он. — Нашёл себе на старости лет головную боль.

— Да уж, — картинно вздохнув, я с показным раскаянием посмотрела на него и тут же добавила: — Обещаю и дальше тебя мучить и создавать, как можно больше головной боли.

Он приложил свою ладонь к моей щеке и с любовью посмотрел на меня, а потом удивленно спросил:

— Подожди, а почему двойная доза женских гормонов? Ты уже знаешь пол ребёнка?

— А чего его знать то? У нас только девочки рождаются, — ответила я. — По крайней мере, последние семь поколений.

— Хм, весёлая жизнь меня ждёт — четыре женщины в семье!

— Почему четыре? — я удивлённо посмотрела на него.

— Ты и минимум три ребёнка. Надеюсь, что хотя бы они не все будут с твоим характером.

Я с улыбкой посмотрела на Севу, и в груди разлилось приятное тепло. "Значит, он хочет от меня не одного ребёнка!".

— Даже так? А что сын не нужен? — лукаво спросила я. — Наследник ведь.

— Так ты же сказала — только девочки. Или шансы на мальчика тоже есть? — он выжидающе посмотрел на меня.

— Если честно, то не знаю, — серьёзно ответила я, потому что по взгляду поняла, что для него это важно. — У всех моих предков было по одному ребёнку и только девочки. Возможно, второй или третий ребёнок может быть и мальчиком, а может, и нет.

"Лучше уж сразу сказать правду, чем потом видеть его разочарованное или недовольное лицо" — решила я.

— Мальчик, девочка — без разницы. Главное, что они от тебя, — улыбнувшись, он нежно поцеловал меня и опять стал водить пальцами по животу.

Приятные поглаживания расслабляли и я, закрыв глаза, радовалась тому, что Сева рядом, а главное тому, что он любит меня. Было так уютно и спокойно лежать у него под боком, и казалось, что счастливее меня сейчас нет женщины на Земле. Повернувшись на бок и прижавшись к нему, я почувствовала, как на меня охватывает дремота. "Ну что за напасть! Мне тут счастье привалило, а я спать хочу" — не сдержав зевок, недовольно подумала я.

— Спать хочешь? — заботливо спросил он.

— Угу, но буду бороться со сном до последнего.

— Я тебе поборюсь! Быстро закрывай глаза!

— А ты не уедешь?

— Конечно, нет, — с улыбкой сказал он. — Кстати, а что тебе можно есть?

— Там, в сумке, листок с рекомендациями, — ещё раз зевнув, ответила я. — Вкусненьким меня побаловать хочешь?

— Да, хочу. Но сначала ты должна заснуть, и пока ты этого не сделаешь, я отказываюсь что-то готовить.

— Вечно у тебя какие-то условия, — пробурчала я, наслаждаясь чувством защищённости, которое испытывала только рядом с ним.

Проснулась я через три часа и по квартире уже разносились изумительные запахи. "И за что мне такое счастье?" — с улыбкой подумала я и, поднявшись с кровати, набросила на себя халат.

— Голову даю на отсечение — в этой квартире никогда так вкусно не пахло! — зайдя на кухню, довольно произнесла я и, подойдя к Севе, прижалась к нему.

— Кстати, по поводу квартиры. Я смотрю ты уже детскую начала обустраивать?

— Да. Чего тянуть-то?

— Это ты поспешила, — с улыбкой сказал он.

— Веришь в предрассудки? — я удивлённо посмотрела на него.

— Нет, просто жить мы будем в моей квартире и соответственно детскую необходимо обустраивать там.

— Ооо! Как ты быстро всё решил! А моё мнение не интересует?

— Почему же, интересует. Меня очень интересует твоё мнение по поводу цвета стен в детской и мебели, по поводу детской одежды, цвета и фирмы коляски, в которой наша малышка будет гулять на улице, а также по поводу игрушек и няни, которую мы будем нанимать. Меня по стольким вопросам интересует твоё мнение, что я могу до вечера их перечислять. Хочешь? — ласково спросил он.

— Но с квартирой ты уже всё решил?

— Естественно.

— Ладно, я согласна. Это я просто из вредности и по старой привычке бурчу, — ответила я.

— Бурчи, пожалуйста, почаще. Но сначала поешь, чтобы на это были силы, — усадив за стол, он поцеловал меня в лоб. — Правда, из тех продуктов, которые тебе можно, что-то действительно вкусное приготовить очень трудно, но я старался. Сейчас перекусишь, и будем собирать твои вещи, а дома Нина уже приготовит полноценный ужин для тебя.

— А кто такая Нина?

— Моя домработница. Она работала у нас ещё, когда были живы родители и поэтому уже, как член семьи для меня. После смерти родителей она взяла меня под опеку и считает чуть не своим сыном, о котором должна заботиться. И, кстати — она отличный повар. Я позвонил ей и продиктовал, что тебе можно, и она заверила меня, что через месяц даже на такой диете она заставить тебя набрать не один килограмм.

— Эй, вы там не переусердствуйте!

— Ешь давай! — он поставил передо мной тарелку и, сев напротив, с улыбкой стал наблюдать за мной.

— А ты что не будешь? — спросила я, посмотрев на еду.

— Я, конечно, за здоровое питание, но не до такой степени, — весело ответил он, глядя на пропаренную рыбу. — Потерплю до вечера.

Через двадцать минут я закончила с обедом, и довольно потёрла набитый до отказа животик. Несмотря на неприглядный вид, вкус был божественный, и я съела всё до последней крошки.

На сбор моих вещей ушло больше трёх часов, и я успела устать, хотя на самом деле мало что делала, а только руководила Севой, что складывать в чемоданы, а что нет. Закрывая двери квартиры, я почему-то подумала, что больше никогда здесь жить уже не буду. "Ну и хорошо! Я много глупостей здесь наделала в своё время и пора избавляться от всего, что касалось прошлой жизни" — спускаясь в лифте, думала я.

Оказалось, что дом Севы находиться недалеко от моего, и уже через двадцать минут мы въехали во двор. Поставив машину на парковке, он помог мне выйти и сказал:

— Чемоданы чуть позже занесу. Пошли осматривать твоё новое место жительства.

Поднявшись на двадцатый этаж, он открыл дверь и гостеприимно распахнул её, но не успела я сделать и шага, как он схватил меня за рукав куртки и сказал:

— Куда!? — я остановилась и удивлённо посмотрела на него, а он, улыбнувшись, подхватил меня на руки и сказал: — Ты впервые входишь в свой дом, и я хочу перенести тебя через порог. Говорят хорошая примета.

— Ты меня балуешь. Кормишь, носишь на руках, волнуешься за меня, а я гадкая, — застенчиво произнесла я. — Мне уже стыдно, что я для тебя ничего такого не делаю. А если мне стыдно, то дело труба. Наверное, во мне проснулась совесть. Правы те, кто говорит, что совесть как хомяк — или спит, или грызёт. Двадцать один год она спала, а сейчас, получается, взяла и проснулась.

— Успокойся, давай так — я бы не хотел, чтобы и ты носила меня на руках…

— А зря, наверное, со стороны это выглядело бы комично!

— Спорный момент, — он улыбнулся. — Второе — кормить меня тоже не нужно…

— Это верно. Ты мне дорог и устраивать тебе заворот кишок не хочется. Готовить я умею только три блюда, а остальное не съедобно.

— Ого! А вот это действительно уже страшно. Ты признаёшься в своих недостатках? Я на тебя всё-таки хорошо влияю!

— Только не надо раздуваться от гордости! — дерзко бросила я. — И ты, наконец, перенесёшь меня через порог?

Он рассмеялся и, перешагнув через порог, поцеловал меня.

— Вот ты и дома! — он поставил меня на ноги. — Желаете осмотреть новые владения?

— Естественно. И осмотр желаю начать со спальни — высокомерно ответила я, но потом не сдержалась и улыбнулась.

— Мадам, вы без сомнения правы. Именно с этой, самой важной части квартиры, и стоит начинать осмотр. Прошу! — он сделал приглашающий жест и задорно подмигнул мне.

Квартира меня поразила, хотя я думала, что меня сложно удивить. Оказалось, что на каждом этаже дома только две квартиры, и каждая из них двухуровневая.

На первом этаже был большой холл, который плавно переходил в гостиную. Она была отделана в персиковых тонах и со вкусом подобранная мебель, а также большие панорамные окна, создавали чувство простора. Чуть дальше была кухня, оборудованная по последнему слову техники, небольшой спортивный зал, в котором помимо пары тренажёров стоял ещё и бильярдный стол, огромная ванная комната и небольшая комнатка, которая, по-видимому, использовалась, как кладовая.

А на втором этаже было четыре спальни, каждая из которых имела отдельную ванну и гардеробную.

Сева сразу завёл меня в свою спальню и, подмигнув, кивнул на кровать.

— Ну, как? Подойдёт?

— Кошмар, у тебя, что склонность к гигантизму? — чопорно спросила я, глядя на огромную кровать. — Это самое настоящее лежбище.

Он улыбнулся и, подойдя сзади, обнял меня, а я продолжила осматривать комнату. "Стильненько" — подумала я глядя на стены, отделанные в пастельных тонах, лепнину на потолке, изящную мебель из дуба и пушистое ковровое покрытие, в котором тонули ноги.

— А если честно, твоя квартира мне нравиться. В ней много света и она очень просторная, а самое главное, очень уютная, — сказала я и, повернувшись к Севе, поцеловала его в губы.

— Рад, что тебе понравилось, — ласково ответил он. — Но ввиду того, что у нас скоро будет ребёнок, она нам больше не подходит…

— Тут же есть ещё три спальни, или тебе уже тесно стало? — перебив его, удивлённо спросила я.

— Нет, просто хочу, чтобы наш ребёнок рос на свежем воздухе, а не в бетонной коробке, поэтому завтра же приступлю к поискам дома для своих девочек…

— Севушка! — раздался женский голос с первого этажа. — Вы где?

— Нина пришла, идём, познакомлю вас, — сказал он, а потом крикнул: — Уже спускаемся!

Неожиданно для себя я почувствовала, что волнуюсь. "Она для Севы член семьи и её мнение он в любом случаи будет учитывать. А вдруг я ей не понравлюсь?".

На первом этаже, возле лестницы, нас ждала женщина лет пятидесяти пяти. Невысокого роста, чуть полноватая, с сединой в коротких волосах и тёмно-синем платье, она производила приятное впечатление, но я со страхом посмотрела на неё.

— Бог мой, деточка, какая же ты худая! — всплеснув руками, воскликнула она. — Негоже это носить под сердцем ребёнка и быть такой худенькой. Ну, ничего, ты ещё родишь не одного богатыря для Севушки, я уж об этом позабочусь. Пошли-ка быстренько на кухню. Я съездила, купила тебе хорошего домашнего творожка, — она подошла ко мне и, взяв на руку, повела на кухню. — Но сначала ты поешь бульончика.

Усадив меня за стол, она начала хлопотать по кухне и не давая мне вставить даже слово, чтобы поздороваться, говорила:

— Всё у нас будет хорошо! Наконец-то мой мальчик решил обзавестись семьёй и подарит мне внуков…

— У нас будет девочка, — весело сказал Сева, заходя следом за нами.

— Ой, это ещё и лучше! — она с любовью посмотрела на меня, но потом нахмурилась. — Но чтобы родить её ты должна хорошо кушать.

Внезапно я словила себя на мысли, что эта женщина чем-то напоминает мою бабушку. Такой же мягкий взгляд, искренняя забота и переживание в голосе, спокойные, уверенные движения — всё это давало ощущение душевного тепла исходящего от неё, по которому я так скучала после смерти бабушки и которое когда-то не ценила. Улыбнувшись, я ответила:

— Согласна, и готова слушать и повиноваться вам во всём.

Она повернулась ко мне, и внимательно посмотрев в глаза, сказала Севе:

— Наконец-то тебе встретилась хорошая девушка.

— Да, наконец-то, — он улыбнулся и сел напротив меня. — Только, что-то я уже ревную, ты за пять минут успела завоевать её сердце полностью, а у меня всё это никак не получается. Со мной она так быстро не соглашается и всячески подчёркивает, что повиноваться мне не собирается.

Нина широко улыбнулась и, подойдя к нему, взъерошила его волосы.

— Так и должно быть мальчик мой!