Письма 1820-1835 годов

М. А. МАКСИМОВИЧУ 10 июня <1834 г. Петербург.>

Я получил твое письмо от 5-го июня вчера, т. е. 9-го числа. Тебя удивляет, почему меня так остановливает русская история. Ты очень странен и говоришь еще о себе, что ты решился же взять словесность. Ведь для этого у тебя было желание, а у меня нет. Чорт возьми, если бы я не согласился взять скорее ботанику или патологию, нежели русскую историю. Если бы это было в Петербурге, я бы, может быть, взял ее, потому что здесь я готов, пожалуй, два раза в неделю на два часа отдать себя скуке. Но, оставляя Петербург, знаешь ли, что я оставляю? Мне оставить Петербург не то, что тебе Москву: здесь всё, что дорого, что было мило моему сердцу; люди, с которыми сдружился и которых алчет душа; всё, что привычка сделала еще драгоценнейшим. Бросивши всё это, нужно стараться всеми силами заглушить сердечную тоску; нужно отдалять всеми мерами то, что может вызывать ее. И ты вдобавок хочешь еще, чтоб самая должность была для меня тягостью. Если меня не будет занимать предмет мой, тогда я буду несчастлив. Я очень хорошо знаю свое сердце, и потому то, что для другого кажется своенравием, то есть у меня следствие дальновидности. Но, впрочем, кажется, это не может остановить их. С.<ергей> С.<еменович> сказал мне, что это ничего не значит, что можно поменяться кафедрами. Только то скверно, что я теперь мало всему этому верю, после всех проводов. Остановка вся за одним Б.<радке>, без Б.<радке> С.<ергей> С.<еменович> ни до порога. Итак, я жду теперь от него решения и по нем узнаю, велит ли мне судьба ехать, или нет. О песнях твоих постараюсь написать извещение и одолеть сколько-нибудь свою лень, которая уже почула лето и становится деспотом.

До следующего письма.

Твой Гоголь.