Плацдарм

Глава 14

Крыса закусила губу — до крови, густой черной капли на бледно-розовом абрисе. Я сместился чуть вперед, уводя прицелы. Держали плотно, заметен опыт и выучка… хотя на лицах изрядная доля непонимания ситуации. Небольшой, но плюс для изначально проигрышной формации боя.

— Напряг с пилигримами? — спросил на пробу.

— Замри, — лидер, если, конечно, таковой подразумевался среди пятерых, отследил мое движение. — Конечно же бродяга…

— Как есть, — не сдержался Шест и под моим взглядом стушевался. Ни слова тощий, дрогнет у кого палец и апокалиптическая карьера закончится не начавшись.

— Кому заливаешь, — фыркнул мужчина. Судя по глазам, он и сам не до конца уверовал, но что-то не давало ему сорваться. Приказ? Куда он отлучался на пять минут… Копим, информацию, копим. — Типа шел и принял семя, так что ли?

— Как-то не припомню, — ответил осторожно. — Терял конечно сознание…

— Заткнулся! Вочер не врет, — торговец покосился на браслет. По мне так просто полоска черного металла… — Машина взяла свое…

Звучало именно так — с большой буквы «Машина». Типа дьявол за плечом. Сучья мистика, как же бесит… Внутри закрутился маховик злости. Но допускать эмоции в реальность еще рано…

— Мои люди уйдут, — сказал я утверждающе, не допуская иного толкования.

Секундная пауза. Скрипнула бетонная крошка…

— Верон, они же с ним… — прозвучало из-под ферм, где шевельнулся один из торговцев. Автомат в его руках нехорошо рыскнул по целям. А вот глаза задержались на Крысе — в карей мути мелькнул сальный голод. К хренам коммерцию, просто гнилой человечек… А определенность я уважаю.

— Мы ведь еще живы, — говорил я ровно, не допуская провалов в голосе. — Значит, приказ доставить меня живым… Ты пожил, Верон, я вижу. Знаешь, как трудно удержать человека от глупости… Мои люди уйдут, и я пойду ровно.

— Сраный осемененный! — рявкнули из укрытия. Один приговор уже не оспорить. Сука не умел подбирать формулировки. — Кончим их, Верон. Сотрем. Регион не узнает…

Послышалось согласное хмыканье. Торговцы избегали сложностей… Кожаные человечки. Упоминание региона заставило лидера очнуться.

— Молчать! — рявкнул он. — Забыли кодекс, менялы?!

Никто не ответил. Мужик мотнул автоматом в неопределенность развалин:

— Пусть уходят. Отдай им оружие, все отдай…

— Командир… — Шест звучал несколько потеряно. Крыса недобро покраснела…

— Отходите к последней стоянке. Это приказ, — сказал жестко, отдавая рюкзак и сталь. — Ждите.

— Ты бредишь? — удивился торговец. — Ты, сука, бредишь?

— Ушли, — скрежетнул по итогу, и бойцы откачнулись, сделали шаг назад. А под фермами поста витало недовольство — нет единства на рынке, совсем нет… Не отпустят моих, вернутся, а то и главного похерят. С этим уже можно работать…

— Медленно. — Верон сдвинулся в сторону и коротко показал, куда мне пройти. В сумраке прохода зашевелились торговцы, отступая вглубь лагеря. Прицел не сбивали — держали, как по линеечке.

Под ногой хрустнула фанерка. Дорожка вымощена на двоечку… А запах, который уловил еще на подходе, недурственен. Приблизился к пятиметровой площадке — зоне свободной торговли, где выставлены первые образцы. Чуть дальше за листами жести, ограничивающими периметр, еще проход и новое пространство с тюками. Склад? Для пятерых груза многовато… Фонит, конечно, адхарами, а там, где осколки допустимо немыслимое… Узнаю, позже.

Я вдохнул, определяя источник аромата. Бензин… Два бидона литров на 50 каждый. Крышки халтурно прикрыты, отсюда и наносит. Червяк сомнений, падла, незамедлительно пискнул… Шаг, еще шаг… Торговцы следили неотрывно, сдвигаясь за целью.

— Верон, объяснишь… — не выдержал один. — Вочер никогда…

— Самсон, бл… Хрена ли тебя никогда не заткнуть?

За словами выплескивалось нервное напряжение. Хорошо… Еще шаг.

— Мужики, — Я поболтал ладонями. — Чую недоброе…

— Чего? — Кто-то пренебрежительно фыркнул.

— Ведете, как скотину, а там конец один… — Пора остановиться. — Обидно мне и хочется так конкретно вам поднасрать. Понимаю, погоды не сделаю, уведете, куда надо… но хочется, верите?

— Он походу того…

А Верон, упырь, молчал. Отсюда слышу скрип проклятых извилин — думает, пытается просчитать.

— Я вам бензин разолью. Просто возьму и разолью нахрен. Чтобы вы суки потеряли в прибыли… — Шагнул к бидонам, положил руки на крышки… Очнулись торгаши только через секунду, рявкнули в несколько голосов, подступили…

— Отошел! Назад! Гонд… Назад!

А Верон молчал. В холодных глазках непонимание… Рванул и от души врезал мне прикладом по корпусу. Судя по силе удара, адхары в мужике присутствовали, но на минималках… или хорошо дозирует. Но, главное, врезал… чего и добивался. Сомкнул пальцы и меня швырнуло на асфальтовую корку… а следом и бадьи, чьи крышки сорвало в падении… Щедро плеснуло.

Кто-то подскочил — пропнул мне по ребрам… Боль и скрежет. Как же хорошо… Толчок позволил перевернуться, закрутить тару в щедром разливе… Больше, больше…

— Отпустил, бл…!! Разжал…

— Не стрелять! — медведем взревел лидер.

Я завозился в луже, намазывая грязь. По лицу текло… Харкнул кровью. Мышцы на приказ подняться среагировали вяло…

— И чего добился? — Верон оглядел сотоварищей, нагнулся… — Чего? Ты? Сука? Добился?

— Я… — Удалось перевалиться на четыре кости. Немного распрямился… — Джимми.

Шлепнул ладонями по разливу. В груди накатило жаром… За пиро и долбаный мир! Выдыхайте, мясо!

Пламя не взметнулось… рвануло ввысь с утробным ревом. Расплескалось жадным полотнищем… Определенно шире лужи. По нервам резануло обжигающе, затрещала одежда, волосы… А маховик жара только набирал обороты — огонь касался моей кожи, наливался белизной и бил в сторону длинными языками, где спадал багрянцем. Снова льнул ласковой женщиной…

— А-а-а…!! — тянули на высокой ноте. Запахло стейком…

Ударила очередь… Звон и скрежет. Крутнулся волчком, уходя с потенциальной траектории… Картинка смутная, напоминает скан тепловизора, и отчего-то черно-белая… Пять мятущихся факелов. В тяжелых брониках есть один минус — подселил огонь за подклад и как на гриле — до хрустящей корочки…

Подрубил первую фигуру. Кулаком ударил в черно-багровое… Пламя послушно лизнуло врага белизной. Цапнул с противника раскаленный клык ножа. Это же нож? Со зрением беда — трудно определиться…

Второй и третий… Что-то рвануло, хлопнуло дробью… По спине чиркнуло болью и тут же чувства слизнуло пламенем.

Удар, еще…

Вой сменил тональность, уходя в ультразвук… В руке с инсталляцией, точно жрущий демон поселился — рвал и метал…

Остался лишь огонь и ничего кроме…

Пожарище схлопнулось внезапно — по щелчку. Пламя свернулось воронкой, втянулось в эпицентр, пожирая воздух… И над черными россыпями отчетливо колыхнулась красная искра адхары. Вот оно как… рождение и смерть, да…

Понял, что надсадно ору, до боли в горле… В правой руке огрызок стали, в левой горсть золы и вроде кость. На теле ни клочка одежды и волос… лишь пепельные разводы.

Новая пиро порскнула зигзагом, словно принюхиваясь… Помню, огонек не бегал как аква, а брал свое жадно и уверенно. Адхара кольнула в бедро комариным укусом. Мышцы скрутило, заваливая меня на спину… выгнуло дугой. Но боль слабее… и приятнее что ли. Когда тряска чутка поутихла, приподнял голову и с недоверием посмотрел на вздыбленный член. Словил, без шуток…

Выжженный радиус, сизо-черное месиво, исходящее дымком… Удушливый запах обугленного мяса от пяти комков плоти в остатках униформ. А посреди голый распластанный человече с эрекцией… От такого только бежать, вот прям конкретно рвать, сука, на форсаже…

Попробовал вздохнуть. Организм неохотно подтвердил функциональность. Оператор-стажер еще в строю… Сел, осмотрелся, стараясь не акцентироваться на возбуждении. Подобие товарного зала уничтожено, но на склад пламя не проникло, облизав жестяную преграду подпалинами… Адхара утянула силу и теперь есть, где порезвиться. Я мотнул головой, отгоняя призраков… Сделка века — пять трупов и все без сдачи. А товар-то стоит… Автоматов жалко — угорели.

Ощупал бок. Рана запеклась в черную корочку… И разом накрыла боль, заставив скрежетнуть зубами. Встать бы… Давай ка, Джимми, по вертикали… Затошнило, но даже блевать нечем. Адская сухость…

На ногах стоялось плохо. Надо бы дойти до бойцов, маякнуть и вернуться за поживой… Дым от пожара заметят, гости набегут, только успевай радоваться. Хлопнул себя по ягодице. Звук получился неожиданно громкий. Прикрыться бы чем… а и хрен, дольше мнусь. Шажок к выходу, второй… Скупыми движениями, разгоняя боль и вязкость.

Позади, со стороны склада, назову так, прозвучал требовательный писк сигнала. Зуммер? Связь? На секунду замер, определяясь… Пришлось вернуться. Держась за стенки, пробрался в закрома. А тут хорошо — радость для загребущего хомяка. В углу помещения на 30–40 квадратов аккуратно пристроены две тележки — подвеска странная, разнесена шире корпуса и по виду сильно подвижная. Колеса широкие, литые… Теперь понятна грузоподъемность торговой бригады — впрягались и тащили.

Новый сигнал направил меня к небольшому столику, сложенному из ящиков. Рядом складной стульчик, перед которым прямоугольная коробка передатчика. Корпус без видимых креплений, пара кнопок, решетка динамика, требовательный зеленый огонек вызова и микрофон, приваренный к верхней грани. Под кнопкой надпись «Самшит 12». Никогда не видел… Более того, крепло ощущение, что такая хрень, в принципе, недолжна здесь работать… Но работала и нудно пищала.

Ткнул кнопку под индикатором. Зашуршало, треснуло…

— Верон, — пробился мужской голос. — Какого… Верон…

Кольнула острая жалость — такой шикарный источник информации и не для меня. Холодный наплыв воздуха заставил зябко поежиться. Еще раз осмотрел прибор и не найдя переключателей «приема-передачи» просто сказал:

— Верон не ответит.

Голос поперхнулся. Из динамика ровно звучал шорох статики… Музыка космоса и безнадеги. На торговцев делал хорошую ставку… а не свезло.

— Что с остальными? — спросили сурово.

— Не потянули сделку. — Отвечать не хотелось, но надеялся выжать лишнюю крупицу данных.

— Ты че, сука, волокешь?! — сорвался голос. И харкая злобой, уточнил: — Ты… Тот?!

Никогда не понимал настолько общих вопросов. И что отвечать? Я по любому тот…

— Я Регион 5, - выплюнул собеседник, точно ставил жирную точку, которая все объяснит и расставит по полочкам.

— А я Джимми.

— Да что, бл… происходит?! — Нервишки у собеседника ни к черту. — Кто? Ты? Такой?

Ответа торговец не дождался и заорал:

— Тебе конец, сука! Слышишь? Тот, кто принял семя… сраную машину… Таких давим! На костяк и мясо… Понял?!

— Не понимаю, о чем речь, — сказал спокойно. И на том конце связи задохнулись, закашлялись.

С минуту стояла благословенная тишина.

— Какого хера ты появился, ведь было хорошо…Ровно было. — Регион неожиданно успокоился. — Это тебя Разорители ищут?

— Да.

— А теперь и мы постараемся. Обещаю. Я лично приложу все силы… Лично.

Связь перервалась. Стихли потрескивания, погас огонек. Ну кое-что я успел подчерпнуть из разговора… «Регион 5» — само название подразумевало ранжирование и некую организационную структуру в торговой группировке. И они сильно не любят древнюю машинерию, которая под знаком трилистника щедро награждает функциями.

Посмотрел на метку, что проступала сквозь грязь на ладони. Прислушался… Сигналы привычно зудели на подкорке. Надеюсь, Регион меня найдет, сильно надеюсь… Он обещал.

Вернулся на пожарище. Присмотрелся к трупам… Био уже проявились, хоть и странные. Жирные мутно-зеленые шарики с прожилками коричневого и серого, что вызывали подсознательное неприятие, почти отвращение… Странно, ранее за собой особой брезгливости не замечал. А закинуться био хотелось… унять боль страждущего тела. Хмыкнул и потопал на выход. Головешки под ногами неприятно резали ступни…

Сориентировался по развалинам, что подступали к площади. По растрескавшейся дорожке прочь от лагеря… На одиннадцать часов проход меж развороченных стен, там и пройду. Накатила апатичная усталость. Совсем не лады…

Дойти до намеченной улочки не успел. Из-за домов вырулил незабываемый тандем — тощая тень при юрком силуэте. Со стороны достаточно неповторимый вид… Остановились, с плеч Шеста соскользнули рюкзаки. Признают в лысом погорельце командира или нет? А может и стрельнут, если особо мнительные. Я таки, сука, принял семя…

Крыса дернулась, точно хотела броситься навстречу… и передумала, саданув тощего в бок:

— Я ж тебе говорила, что сделает их на раз!

— Какого хера, мелкая. Я вообще первый вышел, пока ты сиськи мяла… Командир, я первый к тебе пошел!

— Я вроде велел ждать, — намекнул, давя усмешку. И часа не прошло, уже расслабились черти.

— Мы и ждали, — согласилась Крыса, взглядом упираясь куда-то мне в пояс.

— Командир, а как вообще… — Шест потыкал багром в сизое облачко за моей спиной. Лагерь торговцев в общем ракурсе смотрелся неприглядно.

— Купил оптом, не глядя, — буркнул в ответ. — Дай одеться что ли…

— А… сейчас, — опомнился боец, ныряя к рюкзаку. Зашуршал… и с довольным видом перекинул мне ботинки. Я поймал, посмотрел, еще раз посмотрел… Ничего не изменилось.

— Серьезно? Ботинки? — Я окинул взглядом голые ноги. А на костлявом лице Шеста прям улыбка. — Трусы давай, умник!

— Надо бы раны обработать, — деловито объявила Крыса.

— Позже. Успеть бы вывезти добро…

— Вывезти? — встрепенулся Шест. — Там тачки торговцев остались?

— Две, — кивнул, торопливо натягивая одежду. Взялся за багор… Уже лучше. Парой глотков воды запил крохотную био. Волна теплоты скользнула по пищеводу и расцвела мягким взрывом. Совсем хорошо. Надо потом встать на стоянку — заныкаться, куда поглубже и передохнуть пару часиков, привести мысли в порядок. Да просто помолчать за чисткой оружия…

Жестом направил бойцов к торговому посту. Сам пристроился следом… правая нога отчего-то охромела. Но грань еще далеко…

На пожарище возникла короткая заминка — напарники хлопали глазами, губами, изучая жирную копоть. Спросить боялись… Правильно, хер бы ответил.

— Есть проблемы? — спросил вкрадчиво.

— Не, — торопливо ответил Шест за двоих. — Они вообще какой-то бред волокли… Всякого по зонам наслушался, бывало, завернут такого… Древние машины, конечно, так себе…

— Да насрать, — гордо объявила Крыса.

Согласно кивнул. Если бойцы и сокрыли мутные мысли, то минимум, на остатках рефлексий. Пару дней понаблюдаю, послушаю… хочу, чтоб не осталось сомнений.

— Био с трупов не брать, — приказал я, продвигаясь к складу.

— А че они такие… — Шест осторожно ходил меж останков. — Не видал таких…

— Отставить. У нас мало времени.

Самая сладкая часть — пожива. Выгнали в центр площадки одну тележку. Шест расцвёл, оглаживая колеса… И запрети ему, все равно впряжется в нехитрые оглобли. Одна тощая лошадиная сила. Что-то у него связано с колесной техникой — чуть ли не фетиш. Пусть себе…

Я озвучил приоритеты. Еда, питье, амуниция. Остальное бросать жаль, стоит посмотреть только на несчастные глаза Крысы, которая откладывала в сторону инструменты, бытовой скарб, вроде как семена, химию… и далее по списку из десятка пунктов. Я потерял интерес, найдя главное — оружейный ящик. Два АК 74, четыре запасных рожка, десяток боевых ножей, три Макарова с полными магазинами, одна граната Ф1… И это они называли «немного». Да я почти у входа в рай… Погладил автомат, принюхался к смазке…

— Джимми, адхары нашли, — радостный писк мелкой. А праздник не только у меня… Отношения с торговцами в глубоких минусах, но заглянули с пользой, так полагаю.

— Пакуемся. И уходим.

По коже легкий зуд — опасность близится. Надо успеть подыскать укрытие… Вот только с колесным транспортом оставим хороший след. Придется подчищать, что нас замедлит… Расчет на секунды. Хотя Шест взял бодрый темп — вес упряжи не про него, точно корзину с продуктами катил. А то и пошустрее — техника торговцев отлично сбалансирована и отлажена, ход легкий, маневренности можно и поболее, но тоже достойно. Проходимость — просто чудо.

Я пригляделся к следам на развалах тротуара. Удивительный минимум — шоркни разок и легкие намеки на проходку отпадут… В чем дело — не понял. Оглянулся на темную глыбу торгового поста — мазнул прицелом автомата по площади. В прорехах конструкций серело небо, стылыми клыками виднелись обломки. Дальше, дальше… на ход ноги и счастливое слово. Расцвела щербатой улыбкой Крыса, не отводя взгляда от поклажи в тележке — в ее понимании мы почти богачи.

Курс выдерживал немного в сторону от сенса и лагеря прудоитов, уводя группу от потенциального столкновения с поисковыми отрядами. Не знаю, что у Разорителей с торговцами, точат ножи или же трутся деснами, но предположу худшее… позади только враг.

На подъеме преодолели первые дворы, пару технических площадок у остатков контор… Мусор бодро потрескивал под колесами. Шест тянул, не замечая преград… Еще развалины, кривые улочки с тупичками, прикрытыми тентами, и норами подвалов. Заслышав легкое пощелкивание, я коротко усмехнулся — дошли. Нехитрая истина нового мира — живые сухие первый признак нехоженых троп. А там, где аборигены не спешат появляться, можно передохнуть.

Четверка сухостоя скреблась у осыпи, что вела в широкий провал цокольного этажа. Двигались бесцельно и, судя по натоптанному, не первый час…

— Работаем тихо. Крыса стреляй, мы контролируем.

Щелкнула тетива. Болт оторвал сухому сморщенное ухо. Девушка зашипела… Без комментариев, сама поняла в чем ошибка. Твари встрепенулись, учуяв добычу… А скорострельность арбалета, без сноровки, так себе показатель. Но Мелкая успела стрельнуть еще разок — выбила челюсть и упокоила первого. Второго я аккуратно снес багром, оставшихся размазал тощий — только чернотой плеснуло.

— Колун. — Он потряс топором. — Мощь.

— Завози, фетишист. Встанем лагерем, передохнем.

— Думаешь, не опасно? — Крыса заглянула в темноту подвальчика, принюхалась. — Если встанут на след…

— Мусорщица, — фыркнул Шест и с телегой съехал вниз. Глухо стукнуло. — Зараза…

Парковка от мастера, не сомневаюсь. В широкой комнате, заваленной сломанной мебелью, споро раскинули лагерь — пару обломков, досок, фанера.

— Засиживаться не станем? — понятливо спросил Шест.

— Нет. Справим короткие дела и выдвинемся к цели. Проверим местное гостеприимство.

Время потратили не зря. Подобрал себе и Крысе бронежилеты из добычи — старые переделанные модели, познавшие руки местных мастеров, но по первичному осмотру — добротные. Обновил разгрузку, заставил бойцов надеть схожую упряжь. Шест обойдется без брони — и размеров не сыскалось, и без того на гео окреп. Тощий поворчал о несбыточном… Ткнуть его что ли ножом — проверить прочность шкурки, реально интересно. Выглядит всяко целее моей… О ранах позаботилась Крыса — сурово и молча, как записной ветеран. Но больно адски…

Закинулись био, запас которых хорошо пополнился из торговых закромов. Возможно, мы и правда выше среднего достатка… Затем выдал Шесту автомат и с полчаса натаскивал на простейшую моторику — перезарядить, прицелиться, поставить предохранитель. Тощий схватывал на лету… но по итогу объявил:

— Шмалабой тоже оставлю. Привык.

— Не проблема. Больше не меньше. — Я посмотрел на кислую мордочку Крысы и протянул ей Макаров. — Показываю…

Мелкая часто закивала, как припадочная. Угодил бойцам — отец командир. За оружие — сожру… Пусть пока радуются, не понимая. Мой ликбез по обращению с огнестрелом приняли на автомате. После выжгу им на подкорке… Дело сделаем и на денек встанем — из принципа. Могу не признаваться, но слова торговцев оставили недобрый осадок. И вспомнился техник с дырой во лбу… Надо сказать, похоже на выстрел из шмалабоя. Сучий расклад, еще со старым дерьмом не разобрался, а натаскал себе еще загадок.

— Командир. — Шест перекинул банку консервов. Этикетка стерта напрочь, осталась лишь седая жестянка.

Интересно, здесь можно когда-нибудь наесться — чтоб от пуза до сытой отрыжки и полной осоловелости. Тупо забить потроха протеином и забыть о голодном звере…

— Как с водой? — прервал довольное сопение.

Крыса оторвалась от поочередного созерцания арбалета с пистолетом и бодро отрапортовала:

— Семь пузырей по полтора. У прудоитов займем.

— Настрой одобряю.

Легкий позитив по итогам стоянки не повредит. Встали, проверили посадку экипировки под моим надзором — попутно объяснил некоторые механики ношения «сбруи». Заставил повторить. Трижды. У мелкой задергался глаз… Пора выходить, без вариантов. Перед выходом озвучил:

— Если придется, груз бросаем без раздумий. Повторять не стану.

— Да не дурные, — солидно подтвердил тощий, ухватив оглобли. — Могу и в местных бросить… Расстроюсь только.

— А вот над этим поработаем…

Пока двигались в переплетениях остовов, размышлял, как проверить возможности бойцов. Знать пределы подопечных критично важно — о том толковали все номерные инструктора. И Годри высказывал схожие мысли… Цена жизни, всегда цена.

Ближе к вечеру, обойдя по задворкам широкий изгиб набережной, вышли на вектор лагеря прудоитов. Позиция для наблюдения на десятку — прямая видимость из офисных развалюх, взгорок, нивелировавший препятствия на местности, метров триста различимого пространства со стороны пересохшего водохранилища. Чтобы приблизиться зайдем по прилегающим кварталам, но пока стоит осмотреться.

Ярким пиком нервы теребил сигнал сенса, что закопался либо непосредственно на станции, либо поблизости. Сам лагерь — переделка из богатого яхт-клуба. Одноэтажные выцветшие домики дополнены пластиковыми лачугами и обнесены дощатой оградой, спаренной с рабицей. Присутствуют наблюдательные вышки в числе трех, посты на подходах в виде расширенных будок охраны. Местные вели себя суетливо — сновали муравьями по лабиринтам строений. Слышались далекие отголоски жизни. Пару раз стрельнули…

— Не из последних, — вынес вердикт Шест, пригнувшийся рядом. — Хорошо устроились.

Не скажу про качество обители, но в будущее местные смотрели уверенно. Численность средняя — до сотни, может и больше. Трудно сказать определено в бытовой суете. В некоторых строениях по характеру деятельности живой силы опознал хозяйственные бытовки, склады, простейшие мастерские, вроде, свяжи, заплети и наплюй. Группировка рядовая — без ярких перегибов, уверенные оборванцы, которые наладили жизнь. При нас вернулись несколько разведгрупп — всколыхнулся далекий ор, усилилась трескотня. Режима повышенной боеготовности не наблюдал… Вариант не плохой, могу припомнить кой-какие навыки и сыграть по-тихому. Немного беспокоили Разорители, ставшие у местных на постой…

Приглядел наблюдательный пятачок чуть ближе.

— Перебазируемся.

Молча ускользнули в дворовые тени. Шест чутка заволновался из-за тележки — по щедрой мимике вижу, но справился… Да и легкий шум не грозил демаскировкой, по причине ее отсутствия. Просто избегали торных путей… Через полчаса заняли новую точку.

— Пойду один, — сказал жестко. Помолчал, пережидая каскад эмоций. На словах сэкономили, уже лучше. — Держите под прицелом сектор от той будки, до синего контейнера. Ждете, пока вернусь. Услышите шум, не рыпайтесь. Огонь открывать, только если в сектор вернусь не один.

— А если полезет кто? — непонимающе спросил Шест.

— Посягнут на честь Крысы, атакуй. — Я сместился к фронтальной части здания.

— Не поняла, — прошипели сзади. — Какая честь?

— Командир, реально, а как я пойму… — Шест задумался.

— Ждем ночи, — отрезал прения. Тактические наработки оттачиваются опытом, объяснять долго. Пусть лучше бдят за пятачком — шквальный дружеский огонь недолюбливаю, а нервы у бойцов уже шалят вблизи от цели.

Пара-тройка часов… Сбор информации о поведении аборигенов в естественных условиях. А переход от дневной нормы к вечернему загулу — самый плодотворный кусочек, когда рутину сменяет сокровенное. Вспыхнули костры, вездесущие бочки, пару факелов. У нескольких домиков свет концентрировался ярче, у одного из них промелькнула пара характерных дамочек в коже. Местные предпочитали огибать пристанище эмиссара Разорителей, а вот у другого строения крутились озабоченными муравьями… Различил несколько огоньков бензиновых горелок, торговцы везли товар, зная спрос, как и предполагал. Сигнал сенса, благодаря смене позиций, чувствовался в дальней от котлована части лагеря, где высилось что-то из старостроя — длинный барак на два этажа, поджатый самобытными сарайчиками.

Посмотрел на густое полотно неба — видимость минимальна. Далекий росчерк зарницы почти не изменил освещенность… Я прислушался к сопению Шеста.

— Приказ понятен? — спросил, проверяя разгрузку. Встряхнулся. Сидит не оптимально, но за неимением гербовой…

— Джимми, ты там… — Тощий покрутил пальцем и уцепился за автомат. Любимый Шмалабой темнел рядом с костлявым коленом. Вооружен и напряжен.

— Не расслышал.

— Да, — прозвучало слитное. Сантименты хороши в постели…

К лагерю подобрался со стороны вышки, что располагалась ближе к целевому бараку. От развалин до забора метров пятьдесят бывшей парковой зоны. Когда-то участок попытались расчистить от обломков, но прошлись лишь поверхностно — видно и ладно. А упырь на вышке присел с комфортом и тянул бычок, изредка приподнимаясь и осматриваясь. Подозреваю, что зачатки служебного рвения обусловлены лишь поджопниками Разорителей…

Я воткнулся в сухую, отдающую горечью, землю и сосчитал до пяти. Проскользнул вперед, изгибаясь под ложбинку. Теперь на счет три… Немного левее — под опрокинутый столб. Замер. Десять секунд… С лагеря накатывал шум людской массы в сонме образов. Еще пять секунд…

Подкатился под забор.

— Я ссу, — прозвучало по ту сторону задумчиво. — Шарада, а я ссу?

— Заткнись мудак… — злой женский голос. Прозвучали удалявшиеся шаги. Минуту другую на передышку и рекогносцировку… Структура забора, где пытались изобразить прочность, лютый подарок — цепляйся и лезь. Выждал очередную затяжку часового и перемахнул — метра два на вскидку. С тыла ограда подперта жердями — едва не насадился яйцами, как-то не разглядел, да и не предполагал подобной щедрости.

У первого сарайчика приник к штабелю дощатых обломков — удачный закуток с минимальным освещением. Сенс определенно под бараком… Где-то неподалеку затопали, коротко заржали, поминая неизвестный поход, звякнул металл… Осторожно сдвинулся меж застроек, приглядываясь к темной барачной стене. Ряд заколоченных окон на первом этаже, на втором непонятные смотровые щели… Ближе к торцу мялся мужичок у факельного трепета — потоптался, оседал чурбачок, снова вскочил. Рядом проем с видимостью двери. Охранник прудоитских закромов? Как-то несерьезно…

Встал и покачиваясь побрел на огонек. Вышка позади, с флангов прикрывают сараи…

— Еще, сука, один… — Мужик досадливо сплюнул.

— Обидно.

— Че те обидно, ущербный?

Я начал заваливаться… Жилистые руки прудоита подхватили и мне под филей прилетел короткий пинок. Ответным презентовал короткий отблеск стали. Приглушил хрип и на развороте дернул дверцу… В факельном ореоле успел заметить ряд стеллажей, выстроенных вдоль стен хитрой мозаикой.

Склад. Полупустой. Зачем держат? Хотя, может, на втором этаже меркантильное раздолье… Проверять не стал. А на первом лишь тряпье по полкам, оставленное за невостребованностью. Под одной из кучек и пристроил незадачливого охранника. А здесь шумновато… вдоль барака со стороны центральной части лагеря проходила оживленная тропка. И кто-то с хрустом лупил телом о доски стены. В ответ заплетающийся голос тянул: «Не я… не я…». Прудоитская драка — свирепая и беспощадная.

Быстро обследовал периметр. Если о бараке и помнили, то из чувства ностальгии — когда-то стеллажи полнились… В одном из углов за ржавой решеткой нашел комбинацию из труб, что уводили под бетонную нашлепку на полу, и люк со срезанной крышкой. Более сложное оборудование, судя по следам, оставленным на разводке, давно выдрали.

Спустился на десяток метров, чему удивился. Это какую хрень держали на станции… Бетонный лаз узкий, в грязевых подтеках и лишен малейших функциональных признаков — тупо дыра с набойками лесенки. Внизу щелкнул фонариком, заботливо сохраненным в пути. Луч света выхватил пыльный тамбур перед провалом тоннеля. Ожидаемо кольнула метка — по левую руку есть ширма.

Под тоннельными сводами широким жестом постарался осветить периметр. Все что узнал — некто проложил близ водохранилища армированную бетонную трубу. Запахов и звуков нет, как данности… только ржавая серость в щербатом полотне.

Минут через десять подобрался к барьеру. Возложение рук, в отличие от последнего раза, прошло бодро — легкое сосущее чувство пустоты под ребрами не в счет. Проделки охреневшего желудка… Пожрать бы…

Переступил зеленоватый отсвет дыры, моргнул… Вдалеке горел только один плафон. Но мне хватит. Перед тупиком уже не комплексовал, отрапортовав:

— Оператор-стажер. По вызову. — Сам окинул прицелом АК жерло тоннеля в тылах. Чувство, что кто-то ползет следом… среди мрака и тишины. — Слышь, я немного нервничаю…

Заскрежетало — крайне неровно и натужно, точно древние механизмы не просто выбирались из вековой спячки, а боролись за каждый миллиметр. Плохой признак… В таком месте сомнения чреваты, подавят на мясной сок и мозговую кашицу.

Порог пересек излишне быстро, сходу продвинувшись в центр комнаты. Обстановка под копирку, только стены уделаны темными размашистыми кляксами. Если это кровь, то кто-то от души позабавился, расплескивая красное. И число трупов превышало единицу… Иные следы отсутствовали — стол, аппаратура и тление нити светильника. Гермоствор нараспашку — по обыкновению сперва заглянул в соседнее помещение, где изучил пустоту. Темные росчерки присутствовали и здесь… Чистый кровавый угар. В углу заметил прозрачную тубу сантиметров на пятьдесят, наполненную мелкими металлическими шариками. Посыл не ясен… И пахло чем-то сладковатым. В памяти лишь отрицательные ассоциации…

У стола медлить не стал. Сенсор сухо скрипнул от прикосновения… Нарастающий гул, спустя минуту ожидания, пролился бальзамом.

«ОШИБКА»

Символы зарябили, стекая по экрану. В затухавшем мерцании проступил логотип трилистника… Да почти сроднились, сука. Только поручкаться…

«Статус сети… функциональность 74 %… Запрос… Получен отклик. Получен отклик. Обмен информацией с сенсом 7-244 -235 и 7-244-211».

И что-то новое:

«Запрос на квоту энергоподдержки. Ожидание…»

Замигал плафон. Вот и проявилась некая обыденная жилка древней машинерии. Всем нужно питание, и никто не всесилен… Тихо порадовался, давя ладонь, которую ощутимо покалывало. За стеной скрежетнуло особенно громко. В комнате посветлело, отчего яснее проступила неприглядная роспись на стенах.

«Сенс 7-244 -253 приветствует оператора-стажера»

— Повторяться не буду.

«Обработка данных. Подтверждение»

«Стазис-основа — 61 %. Зафиксирована ударная дестабилизация. Необходимо срочное вмешательство ячейки 7-244 для обработки»

«Элемент Ванхи — 2,1 %. Нестабильная интеграция. Необходима ячейка 7-244 для анализа. Не существенно».

«Элемент Апах — 0,8 %. Нестабильная интеграция. Отсутствие корреляции Необходима ячейка 7-244 для анализа и настройки. Не существенно».

Изменения зафиксировал и принял в разработку. Познай силу и слабость, чтобы воздать врагам под сраку. Но перемены лишь набирали обороты:

«Формирование каналов… Триангуляция… Ожидайте»

— Музычку бы… — Я попытался сдвинуть ладонь. По нервам резануло белым и огненным. — Да понял, понял!

Вроде язык прикусил… кармическое дерьмо.

«Вычисление. Ячейка 7-244 идентифицирована. Необходимо вмешательство. Перенастройка функции»

Накрыло по самые корни — успел только зашипеть, стравливая ярость. В принципе неудобно трястись, когда одна рука приклеена к столешнице. Узор на тыльной стороне ладони полыхнул зеленью — цвет чистый, как у первосортного био… Ну хоть говна не забросили в мясной храм — на том остановлю конвульсию разума.

«Функция перенастроена. Требуется активация ячейки 7-244. Срок — 20 циклов»

От стола меня отшвырнуло. Минуту другую целился в аппаратуру, подспудно взывая к экономии. Патроны — дефицит, дефицит же… Шаг за шагом отступил к выходу, где коротко выдохнул и рванул в обратный путь. Ячейка ждет и уж ее я поимею по полной — сцежу на максимуме больного желания, но с приятной улыбкой.

У подъема наверх мысль оборвалась. Замер, выглядывая в густой сумрак… В бараке кто-то был — слышались голоса, по стенкам шахты изредка скользили отблески света. Одолел подъем в десяток секунд, изгнав мысли о ненадежности скоб. Зажмут в тупике и не оправдаешься…

Короткий мазок луча. Фонарик? И следом красноватый отблеск… Освещение комплексное, на любой вкус.

— Здесь! Чую! — рявкнули хрипло. — Старые адхары, хорошие адхары…

— Да нет тут ни хрена, — ответили басовито. — Старье держим…

— Споришь, дикий? — прошелестел новый голос.

— Там только дыра и тупик…

— Ширма! — Хрип напрягал потусторонними нотками.

— И че? Закрыта же…

— Конго, да я вчера здесь наложил…

— Охренел?!

— Молчать! Ищите!

Нехорошо, так скажу. Украдкой выглянул — на пару миллиметров. Силуэты за стеллажами, факельные ореолы, лучи двух фонарей, что стягивались к норке… Командовали Разорители, контраст с интонациями местных разительный. Даже у Конго, если правильно запомнил главного, с языка льется лишь борзость и толика силы… А у шизанутых посланников сквозит чем-то жутким. Сраная мистика.

Шаги и скрипы…

Чет медлю. Отвык ведь, сам понимаю… К кому там вызвала боевая тройка?

Чмокнул снятую гранату и гаркнул:

— Крез говно!

За стеллажами взвизгнули циркуляркой с едва уловимыми женскими нотками. Добро пожаловать ведьмы… Зашуршало, грохнуло.

— Чую!

— Не… А как…

Метнул Ф1 легким движением кисти — почти вскользь, и сгорбился в шахте. А взорвалось ощутимо сильнее положенного… Приглушило, дернуло. Треск слился с грохотом и визгом.

Взметнулся вверх. Кувырок от жерла люка, к решетке, немного смазался — по левому плечу прилетело твердым. В сизом зареве разглядел смуглого гиганта, льющего на пол багровую гущу… Мужик, не смотря на раны, пошел в клинч… Цапнул рукой, потянул. Силен, зараза… Выстрелил дважды из ТТ — почти с разгрузки, по вертикали. Первой пулей качнул назад, второй засадил под подбородок. Смуглый закинулся и что-то узрел на потолке… Минус.

Едкий дым колыхнулся танцем теней.

Сдвинулся в проход — свободные векторы на девять и двенадцать. Короткими очередями перечеркнул сизые облака… Угадал. С левого прохода сорвалась подраненная тень — визг ведьмы полоснул по ушам. Помню, любят уворачиваться… На второй отсечке подловил — пуля попала в грудь вражины. Удар ножом, уход…

Средь опрокинутых стеллажей раскиданы тела, ворочавшееся мясо… Контрольный, еще один… За ногу ухватили черные пальцы:

— Разор… — булькнул контролер.

Крики усиливаются. Время…

Шаркнул рукой по разорванному пончо и нащупал искомое. Пистолет-пулемет, любимая игрушка лидера боевой тройки… Патроны высадил длинной очередью, смещаясь к выходу. С внешней стены доски взорвались щепой от попаданий из шмалабоя…

— Убрал! Убрал, я сказал… Там Конго и Кирзач…

— Прудоиты!!

Из полутьмы вынырнула худая фигура. Мужчина в плаще, перемазанном красным; лысый костистый череп и свирепый огонь в маленьких алых глазках. Инсталляция задергалась от фона адхар… Эмиссар? Упырь двигался быстро… и неправильно, нарушая механику анатомии. Гнулся в неположенных местах, точно пластилиновый. Хрен угадаешь, откуда прилетит…

Два первых удара я пропустил. Потратил троечку пуль, кривясь от боли… Промах. В голове поселился праздничный салют.

Разорвал дистанцию, слепо кувыркнувшись назад… Кто-то застонал под локтем. Очередь на вероятный вектор ухода цели. Но хмырь изогнулся под немыслимым углом, оскалился:

— Крез благоволит! Возьму!

— Пошел нах…

Вскинул ладонь навстречу рывку. Воздух хлопнул сухим жаром, завихрился… Противник споткнулся, закрываясь. Двумя пулями расплескал лысую головенку. Многовато обращенных на единицу времени… Но вот на адхары, которые останутся после эмиссара, посмотрел бы — не побрезговал, должно быть любопытный набор.

Руку рванула короткая боль. Разглядел под стеллажом женский силуэт, готовый к новому броску. Выстрел. Минус.

К выходу… Только трудновато двигаться. Три вдоха… Закашлялся и завалился на воющего мужика.

— Почему… — всхлипнули рядом.

Рывком продвинулся к дверному проему. На пороге успел поднырнуть под размашистые удары — полоснул ножом, пропнул по мягкому…

Факелы, огни, вопли.

Взобрался на сарай, преодолел пару крыш… Свистнул болт, лизнув порывом воздуха. Очередью подавил рьяных прудоитов. Есть пара секунд… Сверзился в проход между строений и резко изменил направление бега. Раздергаю противника на пересеченке, старый трюк…

В грудь увесисто врезалась сталь. Смахнул дерзкого прикладом… Отметился еще несколькими попаданиями из автомата. Пора менять магазин… И где-то здесь я видел приятные огоньки горелок.

— Вижу!

— Карася вальнули!

— Придурок, это свой! Драчун это!

В темноте заполошно завизжали. Три горелки отправил в короткий полет к деревянному зодчеству — в две попал. Плеснуло пламя… А меня уже рядом нет. Ковыляю к периметру…

— Сражу… — Блеснул меч. Шлепнула пуля.

Перемахнув тело, врезался в фанерный закуток. Две секунды, лишь две… Если еще доведется, обложусь перед боем био и буду жрать как не в себя. Жаль раньше не сообразил…

В проход между домиков выплеснула толпа.

Поворот, короткий подъем на штабель досок, шаткий мосток до крыши хлипкого вагончика… В спину прилетела боль. Спас бронежилет, но высоту я потерял, закатился в заросли. Вскинулся, разворачиваясь… Свинцовые гостинцы притормозили преследователей.

Уткнулся в забор. Нашел, бл… По опоре затянул себя на верхнюю грань и кулем нырнул в темноту. В полете успел приглядеться к городским пейзажам. Черное на черном… Вышел почти удачно — лишь бы заставить тело бежать.

Заставил. Прям прочувствовал, как инсталляция взвыла предупреждающе. Да ты моя… Впереди овражек, огрызки столбов… Прудоиты редкой стаей вырулили мне в кильватер. Что орали, уже не воспринимал… Только тени, щелчки тетивы и редкие выстрелы. В преследование ударились не все, часть спасала лагерь…

Черти подбили на пятой минуте. Прилетело в бедро. Еще метр… С прицеливанием обозначилась проблема.

Ударился о контейнер… Сквозь муть в глазах попытался различить цвет и заорал:

— Шест! Крысу в бой!

Уже сползая на землю, оскалился при звуках добротной очереди. ТТ в руках сухо щелкнул… Метнул нож.

Шест переступил через жадность. Из-за контейнера вынырнула телега, разогнанная бойцом. За упакованным барахлом тряслась на ухабах Крыса — орала по матери и жала на спусковой крючок. Чисто фатум на тачанке…

Столкновение перемешало тела. Но столп тощего «богомола» с воздетым топором виден отчетливо.

— Командир! — Рев манит, зовет.

Оттолкнулся, зашипел… и тело послушалось. Шаг — выстрел, вбок — выстрел, разворот, уход — выстрел…

— Джимми! — Осознал, что мелкая орет мне в лицо, трясет за плечо.

Прудоиты бежали… Их еще в достатке, но тяга к жизни вразумила. Через часок очнутся, подобьют итоги и вернутся. Но есть час…

— Задело? — спросил у скособоченного Шеста, толкавшего тележку. А транспорт торговцев сдюжил, чутка помялся борт и только.

— Пропороли. Херня. — Тощий без церемоний закинул меня поверх барахла.

— Туда! — Я показал параллель с лагерем прудоитов, градусов на тридцать от вездесущей Оси. — И быстро сожрали по паре био. Мне самую жирную.

Несколько часов трясло. Хрип дыхания перемежался с шорохом, а мир сузился до тропки меж квартальных завалов. Шест рассудил верно — перво-наперво надо найти уголок по дремучей и позволить группе короткую передышку. Как он ориентировался в темноте — отдельный вопрос. Пару раз застревали в развалах и выручала только отменная сила тощего. Да Крыса способствовала, наматывала круги, разведывала…

Нас провожали, ну или встречали редкие зарницы молний. Прислушавшись к организму, попросил Шеста притормозить и переполз на обломок покрупнее — для начала. Хватит прохлаждаться — могу чутка стоптать ноги. Мышцы, которые хоть и тянуло, исправно взвыли от нагрузки. Жми протоплазма, качай… Дальше похромал рядом с телегой.

С первой волной рассвета, радиально плеснувшей от далекой Оси, остановились в небольшом скверике — на площадке, огражденной снулыми баррикадами, где неведомые силы пытались держать оборону. Шест закатил телегу под обвисший тент, сами расположились рядом — хотя сказано громко, повалились на мусорный настил и замолчали, переводя дыхание. С моего молчаливого одобрения пустили по кругу бутылку воды с растворенной био.

Я задумчиво обернулся к туманному окончанию сквера; сигнал ячейки прослеживался ощутимо ярче сенсов. Никакой конкретики, конечно… Иди, сука, пока не воздастся. Расстояние — фикция, просто антураж…

— Оружие почистить… Не дергайтесь, покажу как. Перекусим, обработаем раны. На все даю час. — Посмотрел на сосредоточенные лица бойцов. — Сработали хорошо, но надо лучше. И еще… — Секунду подумал, надо ли…. Вопрос вне протокола, в прошлом такого не позволял. — За нами идут всем кагалом, торговцы, Разорители и шушера помельче. Дерьмо накатывает, дальше только веселье. Если есть сомнения, озвучьте сейчас, выслушаю.

Помолчали. Крыса теребила верного Малюту, Шест скреб щетину.

— Остро… Палит жопу, да, — решился тощий. — Мы ведь живые, как без сомнений… Но вопрос обидный, Джимми, мы ведь идем за тобой… Нескладно объясняю походу?

— Тощий, ты вообще хреново излагаешь, — рубанула мелкая. — Мы группа.

— Командир, она же сама наскребает… Откуда бесстрашие, плюгавая?

— Как назвал?!

Отрешился от злобного шипения, вернувшись к изучению переломанного сквера. Дорога вела нас вглубь Рытвины — туда, где по словам местных игрались активно жрущие сухие и базировались неизвестные лагеря. Воистину, будет весело…

От автора:

Закончена первая книга. Благодарю за прочтение, друзья. Традиционно приветствуются лайки и комментарии, что поможет определиться с продолжением.