Пламя Севера

Глава 13

На хуторе мы пробыли чуть больше двух часов. Этого времени как раз хватило для того, чтобы слуги соорудили волокуши, на которые положили наших раненых, а также тела погибших как со стороны противника, так и с нашей стороны.

Благодаря молниеносному и неожиданному для врага наскоку, во главе которого был Лорд Грэй и его бравые оруженосцы, наш отряд, можно сказать, понес минимальные потери. Четырнадцать погибших среди слуг и два десятка раненых, в том числе среди дворян.

Аэлира внимательно осмотрела каждый угол на хуторе и насчитала среди трупов противника, помимо вервольфов, двенадцать ульфхеднаров и восемнадцать обычных бойцов. Выходило, что ни один из северных оборотней не сбежал. В отличие от вервольфов, все они сражались отважно.

Очень скоро нашлось тому объяснение. Местные дворяне из нашего отряда узнали среди погибших ульфхеднаров Сверре Лунного Зверя, одного из ближников главы клана Бурых Волков, Эйрика Железнозуба.

Кстати, этот самый Эйрик находился сейчас в королевском лагере и вместе с конунгом Харольдом Седым Волком и другими ярлами, приглашенными на охоту, пировал за столом конунга Бьерна Острозубого.

Новость о том, что мы разгромили лагерь Бурых Волков, заставила господ аристократов крепко задуматься. Их сомнения попытался развеять Лорд Грэй, который громко объявил о том, что правда на нашей стороне, и что мы первыми ни на кого не нападали. Напротив, именно мы подверглись атаке лучников. То есть, другими словами — мы защищались. Его слова были восприняты с воодушевлением, но каждому в нашем отряде, даже самому недалекому слуге было ясно, что объявленное перемирие поставлено под угрозу. Конфликту с лидером клана Бурых Волков обязательно быть.

Перед тем как покинуть лагерь, я дал поручение Аэлире пройтись по следам беглецов. Среди погибших Бурых Волков не хватало двоих человек. Жена Сигурда нагнала нас спустя несколько часов.

Мы ехали немного в стороне от основной колонны, так что услышать нас никто не мог.

— Ты нашла их? — спросил я, когда лошадь Аэлиры поравнялась с моей.

— Оба мертвы, — сообщила она, в подтверждение своих слов бросив мне два костяных оберега с клочками бурой шерсти. — Труп первого я нашла недалеко от хутора. Боец истек кровью. Второй ушел немного дальше, хоть и был ранен. Он был еще жив, когда я его обнаружила. Очень разговорчивый попался. Я пообещала ему исцеление и свободу, если он расскажет, что они делали на хуторе.

Аэлира была мрачнее тучи.

— Твои предчувствия не обманули тебя? — обратился к ней Сигурд.

Женщина кивнула своему мужу и взглянула на меня.

— Вся эта охота всего лишь прикрытие. Бурые Волки пришли сюда, чтобы убить конунга Острозубого. Они уже давно готовили месть за то, что тот изгнал их клан из Варглунда.

— Значит, волчья стая это их рук дело? — спросил я.

— Сверре Лунный Зверь, которого зарубил ваш лучший страйкер, умел говорить с Младшими, — ответила Аэлира. — Он пообещал матери стаи добрую охоту в этих краях. Острозубого убили бы во время охоты. Больше тот человек ничего не сказал.

Я кивнул в ответ и задумался. Выходит, мы нашим лихим налетом предотвратили покушение на конунга.

— Уверен, конунг Харольд приложил к этому свою руку, — произнес Сигурд.

— Это хваленое перемирие трещит по швам, — задумчиво произнес я. — По крайней мере теперь ясно, зачем Харольд и жрецы постепенно стягивают к Фьердграду свои силы.

— Ваша милость, вы сообщите остальным? — спросил Сигурд.

— Пока нет, — покачал головой я. — Эту информацию я пока попридержу. О таких вещах если и говорить, то только с правильными людьми. Произошло то, что произошло: случайная стычка во время охоты. Да, погибло много бойцов Бурых, но с нашей стороны тоже есть погибшие. Да, Эйрик Железнозуб будет в ярости, но Лорд Грэй верно говорит — правда на нашей стороне. Мы были атакованы, и мы были вынуждены защищать свои жизни. Кстати, именно после первого залпа их лучников пролилась кровь наших боевых товарищей.

После нашего появления в лагере конунга начался переполох. Лорд Грэй перед въездом объявил всем держаться вместе и, на всякий случай, быть готовыми к отражению атаки. И как в воду глядел…

Как только Эйрик Железнозуб узнал, чьи тела мы притащили на волокушах, он тут же объявил по всему лагерю о том, что южане, нарушив перемирие, порубили северян. Урод понимал, что лучшая защита — это нападение.

Спустя каких-то полчаса с момента нашего прибытия, лагерь превратился в разворошенный муравейник, а еще через несколько минут наш отряд был окружен разъяренными людьми. Там были как люди Эйрика Железнозуба, так и воины обоих конунгов.

Тусклый свет факелов золотил подмерзшую землю и отбрасывал длинные тени от воинов, грозно сгрудившихся вокруг нашего отряда. Лагерь затаил дыхание в ожидании бури, и даже сам ветер, казалось, смолк в предвкушении грядущего побоища.

Северяне, смешавшись, образовали живую стену вокруг нас. Их лица, освещенные факелами, выражали сочетание ярости, подозрительности и любопытства.

В центре всего этого стояли мы, отделенные от остального мира кольцом огненного света. Мы, ощетинившись оружием, готовились к бою. Разгоряченные предыдущей схваткой, а также подстегнутые громкими уверенными выкриками Лорда Грэя о том, что правда на нашей стороне, бойцы ничуть не испугались предстоящего боя.

Сигурд и Аэлира, защищая меня, стояли спиной ко мне, их тела были напряжены как струны.

Эйрик Железнозуб, великан с грубым лицом и зубами, похожими на куски железа, стоял впереди всех, готовый в любой момент ворваться в наши ряды. Воздух вокруг него вибрировал от накопленной дикой энергии. Он был готов вот-вот обратиться.

— Мрази! — рычал он. — Вы ответите мне за смерть моих братьев!

В тот момент, когда, казалось, что все прямо сейчас выйдет из-под контроля, над лагерем пролетел гулкий рев рога. На представление пожаловал конунг Бьерн Острозубый, а рядом с ним шагал конунг Харольд Седой Волк и еще несколько ярлов. Все были напряжены и взволнованы, но старались этого не показывать.

Как и ожидалось, наш принц-менестрель прибыл самым последним и ошарашенно взирал на все происходящее, словно на одну из тех пьес, которые играли в его театре.

— Что здесь происходит?! — зычным голосом проревел Бьерн Острозубый, и над лагерем повисла тишина.

— Южане подло убили наших людей! — послышались выкрики из рядов, где стояли воины конунга Харольда. — Они должны заплатить своей кровью!

Толпа одобрительно заревела и качнулась вперед. Тьма, тусклый свет факелов, густой выброс ярости, зычные выкрики командиров — люди были ослеплены гневом настолько, что даже не замечали, что в рядах тех самых «южан» находятся и винтервальдцы, которые что-то пытались выкрикивать своим соотечественникам. Будь Эйрик Железнозуб порасторопней и решительней, свалка началась бы прямо сейчас. Но вожак Бурых Волков медлил и, как на мой взгляд, упустил удачный момент.

Бьерн Острозубый молча подошел к волокушам с мертвыми телами и начал внимательно их рассматривать. В этот момент мне вдруг показалось, что он вовсе не был удивлен. Я мельком взглянул на ближников Острозубого. Хм… Та же реакция.

Быстрым взглядом я пробежался по толпе и увидел принцессу Астрид с Хельгой. Они целенаправленно пробирались к принцу Луи, вокруг которого сгрудились вестонцы. Я видел бледные лица кузенов Макса. Бездоспешные, в своих ярких нелепых нарядах — начнись сейчас бойня, дядюшка Генрих останется без наследников.

Закончив осмотр, Острозубый повернулся в нашу сторону и, безошибочно вычленив лидера нашего отряда, обратился к нему:

— Мессир, что вы скажете в свое оправдание?

Лорд Грэй выступил вперед и с достоинством поклонился. Затем, гордо выпрямившись, он громко произнес:

— Ваше величество, нам не за что оправдываться! Мы были в своем праве!

По рядам северян прокатился недовольный гул. Тут бы Эйрику Железнозубу снова воспользоваться ситуацией и броситься в атаку — уверен, толпа последовала бы за ним, но он снова промедлил. Вместо того, чтобы действовать он то и дело бросал взгляды в сторону конунга Харольда, который в свою очередь делал вид, что не замечает вожака Бурых. Эйрик смог завести толпу, но не решался сделать главный шаг.

Внимательно наблюдая за этой пантомимой, я понимал, что Сигурд был прав — сорвавшееся покушение на Бьёрна Острозубого было спланировано именно конунгом Харольдом. Сейчас, увидев трупы тех, кто должен был в ближайшие дни напасть во время охоты на конунга Винтервальда, Седой Волк начал дистанцироваться от союзника.

— В своем праве? — переспросил конунг Острозубый. — Как мне вас понимать, мессир? Хотите сказать, что у вас было право убить этих людей? Насколько я помню, эти земли все еще принадлежат мне. И если кто-то имеет право здесь кого-то убивать, так это я. Но даже так была пролита кровь во время перемирия!

— Ваше величество! — не теряя самообладания, произнес Лорд Грэй. — Несомненно, вы являетесь хозяином этих земель. А мы здесь всего лишь гости. Но и у гостей есть священное право, данное им Праотцом, а именно — защищать свои жизни даже во время перемирия!

— Правильно ли я вас понимаю, мессир Грэй? — прищурился конунг. — Убивая этих людей, вы спасали свои жизни?

В толпе послышались удивленные возгласы.

— Именно так, ваше величество! — без тени сомнения ответил Лорд Грэй.

Перейдя на истинное зрение, я для интереса сравнил энергосистемы этих двоих. Хм… А ведь так сразу и не скажешь, кто кого победит. Самый сильный страйкер короля Вестонии, несомненно, был серьезным противником, но и Бьерн Острозубый не уступал ему в силе.

Правда, сойдись они в поединке, я бы все-таки поставил на страйкера. Дар конунга хоть и мощный, казался мне слишком диким и необузданным. Энергоструктура же Лорда Грэя, напротив, была отлично развита. Страйкер Карла III явно не собирался останавливаться на достигнутом. В общем, в этом случае я бы поставил на мастерство.

— Мессир, вы видите этих людей? — спросил конунг и широким жестом обвел рукой всех собравшихся. — Все они жаждут отмщения. Пусть Нортланд сейчас разрывают братоубийственные войны, но, так или иначе, любой из сынов Севера, даже если пришел он на мою землю со злым умыслом, ближе мне, чем каждый из вас. Я вам очень рекомендую тщательно подбирать слова. Иначе даже я не смогу защитить вас от гнева нортладцев.

Я внутренне усмехнулся. А ведь конунг настоящий политик. Грамотно использовал ситуацию. Толкнул речь. Обозначил всех нортладцев как единый народ. Теперь пусть кто-нибудь скажет, что Бьерн Острозубый не заботится о сынах севера. Вон, как все уши развесили. Смотрят на конунга, как на истинного государя, причем даже те, кто является вассалами конунга Харольда. Тот, кстати, мрачнее тучи. Руку даю на отсечение — дай ему волю, прикончил бы как всех нас, так и провалившего дело Эйрика Железнозуба.

Лорд Грэй выпрямился.

— Ваше величество, я, как и все мои боевые товарищи, готов понести любое справедливое наказание, но только в том случае, если мои действия будут объявлены вами, как противозаконные!

Разговор конунга и страйкера явно затягивался. И я видел, что Острозубый это делает намеренно. Он сбивает первый гневный порыв толпы. Люди, разгоряченные призывами мести за павших северян, постепенно начали успокаиваться. Вон, кто-то из них разглядел в наших рядах своих соотечественников и начал делиться своими наблюдениями с соседями.

Острозубый это видел, поэтому давал время людям опомниться. А вот Эйрик Железнозуб в восторге не был: толпа, которую он так успешно разогрел, начала остывать. Плюс Харольд, похоже, слил его. Но даже так глаза вожака Бурых Волков сверкали злобой и решимостью. Отступать он явно не собирался.

Люди Харольда, заметив настроение своего конунга, больше ничего провокационного не выкрикивали. Все замерли в ожидании развязки.

— Тогда я вас внимательно слушаю, мессир! — произнес конунг и скрестил свои могучие руки на груди.

И Лорд Грэй начал говорить. По мере того как он рассказывал обо всем, что произошло с нами за этот день, выражения лиц собравшихся постепенно начали меняться. На смену гневу и готовности убивать мерзких южан пришли недоумение и озадаченность.

Когда Лорд Грэй закончил, Бьерн острозубый обернулся и взглянул на вожака Бурых Волков. В его внимательном жестком взгляде на короткий миг мелькнула насмешка. Эйрик Железнозуб был напряжен до предела. Его энергосистема полыхала и пульсировала.

— Послушай Эйрик, — склонив слегка голову набок и проведя по своей бороде широкой ладонью, излишне небрежно произнес Острозубый. — Я вот сейчас слушал этого южанина, и у меня появилось несколько вопросов. А что твои люди делали на моей земле? Почему таились на каком-то заброшенном хуторе? Почему не прибыли сюда, в мой лагерь?

Эйрик Железнозуб слегка замешкался с ответом. Я видел, как начали наливаться кровью глаза оборотня. Он явно был в бешенстве. Ведь в первом вопросе конунга крылась провокация. По сути, земля, на которой мы сейчас находились, принадлежала когда-то клану Бурых Волков, с которой род Острозубого их когда-то прогнал.

Провокация почти сработала, но Эйрика Железнозуба неожиданно поддержал конунг Харольд, которого, как оказалось, было еще рано сбрасывать со счетов в этом конфликте.

— Разве не ты сам пригласил всех сынов Севера на эти земли? — громко обратился конунг Седой Волк к Бьёрну. Он говорил на нортландском, странно при этом коверкая слова. Видимо, одно из северных наречий. Мне приходилось вслушиваться в каждое его слово, чтобы понять, о чем идет речь. — Или только чужакам позволено здесь охотиться? Да еще и убивать безнаказанно наших соплеменников! А уж о перемирии я вообще молчу.

Люди Харольда словно по мановению волшебного пера тут же встрепенулись. По их рядам пролетели одобрительные возгласы.

Вестонцы начали переглядываться. Лорд Грэй недоуменно посмотрел на своих оруженосцев, а те в свою очередь пожимали плечами. Похоже, я единственный из вестонцев, кто сейчас понимал, о чем говорит Харольд.

Слова Седого Волка, казалось, нисколько не смутили Острозубого, но я видел, как вспыхнула его энергоструктура.

— Люди этого слабого принца ведут себя здесь как дома, но ответ должны держать те, кто являются плотью и кровью этой земли! — продолжал говорить конунг Харольд. — Какой из законов нарушили люди Эйрика Железнозуба? И почему мы должны верить словам чужаков?! Да, я вижу среди них нортладцев, но все они из Винтервальда! В их рядах я не вижу ни моих людей, ни людей моего врага — ярла Сигурда Кровавого Меча! Все воины Эйрика мертвы. Разве это не странно? А может быть, им не нужны были свидетели, которые бы могли поведать нам, что действительно произошло на том хуторе?

В рядах северян началось нездоровое шевеление. Зря я думал, что Харольд отступил. Он просто затаился и ждал удобного момента для удара.

Я оглядел наши ряды. Вестонцы не понимали, что происходит. Некоторым винтервальдцы только-только начинали переводить речь Харольда. Я буквально кожей ощущал, как время утекает, словно песок, сквозь пальцы. Нас прямо обвиняли в убийстве и нарушении перемирия. Кроме того, принца Луи назвали слабаком. Каждый дворянин, услышав такие слова, обязан отстоять честь сына его короля.

Я тяжело вздохнул. Что ж, слова произнесены, и я их услышал. Будь я простым слугой, можно было бы промолчать, но здесь я дворянин, пусть и слегка бракованный. Если узнают, что я понял речь конунга Харольда, но промолчал — позора не оберешься. Сигурд и Аэлира говорили со мной на похожем диалекте. Они знают, что я все понял. Им наверняка плевать на мою реакцию, но осадок, если я ничего не сделаю, все равно останется. Благородная кровь и честь дворянина в этом мире не пустой звук.

Я положил свою ладонь на широкую спину Сигурда. Он как будто ожидал этого и тут же отстранился, пропуская меня вперед. Краем глаза я заметил его многозначительный взгляд. Хех… А ведь я был прав.

Под недоуменными взорами всех присутствующих я отделился от нашего строя и замер в нескольких шагах от обоих конунгов. Те как по команде повернули головы в мою сторону. Острозубый смотрел на меня заинтересованно, складывалось такое впечатление, что он уже знал обо мне, а вот Харольд презрительно окинул меня с ног до головы.

— Ваше величество! — громко произнес я и поклонился. — Позвольте представиться: Шевалье Максимилиан Ренар! Я прошу слова!