Планета свиней

3

Князь Сибири принимал ежедневные отчёты в просторном кабинете без окон – обставленном скромно, по-рабочему. На столе ждали ознакомления и вердикта: свежие разведданные с фронтов, криминальные сводки происшествий из Якутска и фактический результат добычи сыворотки. Витольд первый – князь Страны Сибирь изучал документы подробно, кропотливо и вдумчиво.

Витольду всего тридцать два года. Князь высок, поджар, а взгляд его быстр и разумен. После смерти отца, умершего в преклонном возрасте два года назад, он правил Сибирью, раскинувшейся от реки Енисей, что на западе, до самого Тихого океана – там, где восходит солнце. Территории под его властью были огромны, но парадокс состоял в том, что две трети этих земель соседние державы считали исконно своими. Князь Урала и правители рангом ниже, вроде Тувинского наяна Анзата – утверждали, что озеро Байкал и западная часть Охотского моря принадлежат их власти. Страна Китай, несмотря на бесконечные поражения в войне с сибиряками, чертила свои границы так, что даже Якутск считался бунтующей колонией. А Страна Москва претендовала на все территории сразу, начихав на мнение уральцев и не спрашивая разрешения сибиряков, отмечая на картах все княжества, как свои родненькие.

– Государь, палата бояр опасается, что через два месяца Страна Урал прекратит своё существование, – сообщил главный советник, Парамон Лизнёв. – В подавляющем большинстве населённых пунктов уже установлена власть Москвы. На Челябинск надежды совсем не осталось. Город скоро падёт. Вероятно, без боя.

Сибирский правитель изучал лист за листом. Привычная работа. Каждой утро начинается со сводок. Ознакомившись с военно-медицинской страницей, Витольд поднял глаза на советника. Парамон был среднего роста. Одевался он в дорогих магазинах, но совсем безвкусно. И лицо у него было непримечательное. Примечательным виделся только животик и густо растущие волосы на толстых пальцах.

– Почему так много сыворотки, если потери бойцов не превышают норму? – спросил князь.

– Счастливый случай, мой государь. На линии соприкосновения войск в районе Бузулука произошло братание, – с удовольствием отвечал Парамон. – Московские свиньи вместе с оружием в количестве трёхсот семи секачей перешли заградительные укрепления. Кабаны не шли напролом, не сдавались в плен – они решили, что пришло время мира, что так можно закончить войну. Генерал Якутских гренадёрских вепрей, товарищ Салажир – поступил разумно и разместил перебежчиков в тёплых казармах, устроив доброхотам праздничный ужин. Московские кабаны крепко выпив, завалились спать, а ночью медвежий взвод расправился с перебежчиками – отсюда и внеплановые лекарства, мой государь.

Князь барабанил пальцами по толстой папке, подбирая слова. Отстранившись от стола с бумагами, он всё обдумал и дал указание:

– Распорядитесь увеличить рацион лекарственных препаратов преподавательскому составу свиношкол в Якутске – это первое. И второе. Свяжитесь с Московской военной разведкой и переправьте ровно половину сыворотки через линию фронта. Это будет знак нашей доброй воли. Всё Парамон – исполняйте приказ и зовите господина Мокрицина.

Аудиенция закончена. Парамон Лизнёв, учтиво склонив голову, расшаркиваясь, пятился на выход к круглой арке с тяжёлыми дверьми.

– Вы великий правитель… это невероятно мудрое решение… – слащаво щебетал он, двигаясь спиной вперёд к выходу из апартаментов князя.

Закрыв двери, Парамон увидел двух охранников, громадных кабанов в синих жилетках, штанах цвета хаки и солнцезащитных очках. За ними стоял советник Федот Мокрицин с целой кипой бумаг.

– Как у шефа настроение? – кивнул в сторону огромных дверей следующий докладчик, который был не выше, не легче, не умнее первого докладчика, но лицом миловиден.

– Хозяин велик и прекрасен… – ещё не выйдя из образа, бормотал, как заклинание Парамон, но быстро встрепенувшись, вспомнил, что именно он правая рука государя: – Князь полон сил и готов выслушать тебя Федот.

Мокрицин сдул невидимые пылинки с папки и перекрестился. Затем в сопровождении кабана проследовал в кабинет.

– Оставьте нас, – шевельнул лишь пальцем Витольд первый.

Дворцовый страж похрюкивая, вразвалочку покинул зал, не забыв закрыть двери.

– Великий князь, – не поднимал глаз Мокрицин, – напоминаю вам, что сегодня день пробуждения. Если император проснётся в здравом теле, то непременно пожелает встретиться с Вами. Необходимо решить некоторые церемониальные вопросы. Я подготовил протокол встречи и план торжества на вечер.

Федот замер, ожидая распоряжения.

– Пустое это всё. Не стоит растрачивать государево время по мелочам, – отмахнулся Витольд. – Помпезность лишь всё испортит. В сопровождении охраны я сам заскочу в лабораторию, после того как Роберт Варакин пожелает поговорить с нами. А вы, Федот, обеспечьте проснувшемуся герою из прошлого – обед и развлеките его. Налейте ему водочки, угостите огурчиком, подарите ему сигару. В общем, делайте всё, что он пожелает.

***

Тяжёлая, воздухонепроницаемая дверь скрывала вход в лабораторию Роберта Варакина – первого и последнего императора Сибири. Дверь напоминала люк в подводной лодке, задраенный на кремальерный замок, чтобы никто не смог открыть снаружи, не прибегнув к разрушительной силе. Роберт обеспечил полный покой в своей усыпальнице. Его гений распространялся за горизонт известных человечеству знаний – от выращивания биоматериала, побеждающего смертоносные болезни до программного обеспечения для хитроумных агрегатов, придуманных также им лично. Когда-то Варакин создал величайшее из творений, спасшее миллионы жизней. Это была божественная вакцина, прозванная им – сыворотка реверсии. Следующим рывком Роберт поднял страну из отравленных руин, сплотив возле себя выживших людей. Спасаясь от болезни, в Сибирь мечтали попасть все разумные обитатели планеты. Он подарил надежду и человечеству, и антропоморфам. Люди и гибридные животные верили, что Земля оживёт и одухотворённое возрождение заполнит собой прекрасные города заново.

Три года Роберт правил страной. Три года во все концы света рассылал гонцами формулу исцеления, предлагая присоединиться к ковчегу спасённых. А когда понял, что хрупкий мир ожидает вековое бездействие, что в ближайшие десятилетия ничего существенного не произойдёт, то построил капсулу будущего, чтобы проснуться в ней, когда снова станет полезен народу.

За время сна никто не смел даже помыслить, чтобы проникнуть в лабораторию и навредить вождю. Наоборот, уже почивший князь Сибири, принял закон, вознёсший Роберта так высоко, что нарёк его высшим из званий – император Сибири. И снова парадокс: император есть, а империи нет – нет чётких границ, нет договоров с претендентами на поля, реки и леса, – и нет желания строить великую державу. Но люди ждали пробуждения Варакина, надеясь, что гений Роберта выведет цивилизацию из дремучего тупика.

***

Федот Мокрицин строго следовал удивительным инструкциям. Правила встречи, проснувшегося императора, были прописаны самим Робертом Варакиным. Конечно, Роберт не знал, что его именуют столь громким титулом, пока он почивал в лаборатории, и никто не знает, в каком расположении духа создавался этот опус, но как бы то ни было – Федот выполнил все два замысловатых раздела.

Пункт номер один гласил: организовать горячую сауну для прогрева измождённых временем тел, спящих восемьдесят пять лет. Почему тел? Потому что в лаборатории под куполом капсулы находился не только Роберт, но и его коллега, до конца нераскрывшийся талант и просто друг – Яша Караваев.

Следующий пункт требовал: обязательное присутствие двух белокурых, а главное, молодых и стройных, не старше двадцати пяти лет от роду – специалисток массажа, практикующих традиционную японскую терапию, шиацу. Для встречи с вождём девушек готовили с раннего детства, оставляя бонусом целомудренность, в то же время обучая волшебству пробуждения мужских организмов и циркуляции энергии ци, в истосковавшихся по ласке телах. Одной из профессионалок пришлось покрасить волосы, потому что за последний год юный светло-русый цвет превратился в тёмно-каштановый оттенок. Хотя это такой пустяк, на который не следует обращать внимание – после воздержания в восемьдесят пять лет Великого императора не отпугнёт даже седая старуха с пластмассовой челюстью.

Девушки и советник Мокрицин облачились, будто высаживались на необитаемую планету. Немного полнящий, снежно-белый скафандр, в который нарядились девушки, не смог утаить утончённость женских фигур. У Мокрицина скафандр был менее соблазнительный: серый, тучный, с надписью на груди: «Добро пожаловать, Роберт!». На голове всей троицы шлемы из прозрачного пластика, демонстрирующие лица советника и блондинок под заказ.

Девочки посматривали на табло над дверью-люком. Электронный экран отсчитывал время до пробуждения вождя. На табло также отображалась температура и влажность воздуха, а радиационная шкала фиксировала норму и щёлкала замысловатыми символами анализатора микрочастиц.

– Я так волнуюсь, так волнуюсь, – щебетала одна из девушек; её звали Лера.

– Никогда со мной такого не случалось. Вы представляете, сейчас проснётся сам Роберт Варакин! – вздыхала вторая прелестница по имени Лара, дрожа ресницами, словно под шлемом гулял весёлый ветер.

Советник Федот умело скрывал свои чувства. Ему выпал шанс встретить императора. Такое действительно случается только раз в жизни. Врачи и военные, ожидающие за стенами шлюзовой комнаты, увидят его позже, а он лицезреет вождя через какие-то минуты, прямо сейчас!

– Тридцать три, тридцать два… – отсчитывала мгновения Лера.

– Тридцать один, тридцать… – присоединилась к подруге по долгожданному счастью Лара.

– Тише девочки… тише… – не отрывая взгляд от бегущих цифр, сглотнул Федот.

Послышался звук открывающегося механизма. Дверь медленно подалась вперёд. Человек в обтягивающем чёрном гидрокостюме, в массивных очках и респираторе на лице вышел из лаборатории. Если бы за его спиной крепились баллоны, то человека можно принять за ныряльщика, только без ласт.

Девушки опустились на одно колено. Мокрицин последовал их примеру: благо, что скафандр пошит свободным покроем и не давил на живот, мешая произнести заготовленную речь; а голос из шлема не мог передать гамму чувств, нахлынувших на Федота.

– О великий император Роберт!.. народ ждал Вашего пробуждения целую вечность! В лице князя Сибири – Витольда первого, я приветствую Вас после долгого сна!..

Казалось, что человека в костюме ныряльщика совсем не интересовали слова трепещущего Федота. Он теребил прибор, похожий на кассовый аппарат в продуктовых магазинах, быстро нажимая кнопки, сверяясь с символами на табло.

– Алёшка, безрукое ты чудовище!.. ну чего ты копаешься? – послышался голос, откуда-то из глубин лаборатории.

Девочки обомлели, услышав слова, которые могли принадлежать самому императору Сибири! Федот же глаз от пола не отрывал, внимательно вслушиваясь в голоса. Но кто такой Алёшка? Однако, не должно быть никакого Алёши или Василия, или Клавдия. В лаборатории должен быть только Роберт Варакин и Яков Караваев – и больше никого!