Плата за убийство

Глава 2

Было время, когда детектив Стив Карелла считал Дэнни Гимпа рядовым стукачом. Правда, он считал его хорошим, ценным стукачом, но все-таки осведомителем, и не более, обитающим в неопределенном пространстве между преступниками и полицейскими. В то время, если бы Дэнни Гимп решился назвать его по имени, просто “Стив”, детектив был бы оскорблен такой фамильярностью.

Но все это было до начала декабря.

В декабре Стив Карелла напоролся на пулю. С тех пор он всегда называл 22 декабря днем своей глупости и постоянно помнил о том, как неосмотрительно рванул туда, куда не ходят даже ангелы. Более того, он сам чуть было не присоединился к их хору. Каким-то чудом Стиву удалось выжить.

И тогда ему сказали, что пришел Дэнни Гимп. Стив Карелла был несказанно изумлен. Дэнни Гимп вошел в палату одетый в свой лучший костюм, чистую рубашку, держа под мышкой коробку конфет. Смущенный, он протянул свой подарок Карелле и пробормотал: – Я... я очень рад, Стив, что ты выкарабкался. – Они беседовали до тех пор, пока сестра не выпроводила Дэнни. Прощаясь, Карелла крепко стиснул его руку, и с этого момента Дэнни-стукач исчез и появился Дэнни-человек.

Утром 28 июня Дэнни, которому накануне позвонил Стив Карелла, вошел, хромая, в комнату детективов на втором этаже 87-го участка. Детективам редко приходилось бездельничать в этом городе. Если они рассчитывали отработать жалованье, аккуратно выплачиваемое им налогоплательщиками, при виде Дэнни Гимпа они вставали и шли к нему с приветливо протянутой рукой. Мало кого из стукачей приветствовали подобно Дэнни. Но ведь Дэнни был не стукачом. Он был человеком.

– Привет, Стив, – сказал Дэнни. – Как тебе жара?

– Терплю, – ответил Карелла. – А ты хорошо выглядишь. Как жизнь?

– Пока неплохо. Нога вот ныла во время дождя. А сейчас прошло.

В детстве Дэнни Гимп болел полиомиелитом. Болезнь не сделала его инвалидом, хотя он хромал и приобрел это прозвище, которое заменило ему фамилию. Карелла знал, что старые раны болят, когда идет дождь. Его раны всегда ныли при сырой погоде. Поэтому Кареллу не удивило, что больная нога беспокоила Дэнни всю прошлую неделю, пока шли дожди. Куда больше Кареллу изумляло бы то, что Дэнни не испытывает горечи из-за болезни, сделавшей его калекой. Но он был бы еще больше потрясен, узнав, что каждую неделю Дэнни зажигает свечу в память человека по имени Джонас Салк.

Карелла сел за свой стол, и Дэнни опустился в кресло напротив.

– Ну, что тебе продать? – спросил Дэнни, улыбнувшись.

– Расскажи о Сае Крамере, – попросил Карелла.

– Ничтожество, – пожал плечами Дэнни. – Шантаж, вымогательство, все такое. Последние девять месяцев жил на широкую ногу. Должно быть, нашел золотую жилу.

– А где?

– Не знаю. Если хочешь, наведу справки.

– Попробуй, Дэнни. А что ты знаешь про убийство пару дней назад?

– Масса слухов, Стив. Когда происходит нечто подобное, сразу начинаешь думать о гангстерах, верно? Но из того, что мне известно, вытекает совсем иное.

– Иное, а?

– Если это дело рук гангстеров, то организовано удивительно хорошо. В конце концов, такие наемные убийства давно вышли из моды. Если сейчас и нанимают гангстеров, то зачем такая драма? Ты понимаешь меня, Стив? Когда нужно устранить кого-нибудь, его устраняют – но спокойно, без шума – и, уж конечно, не выстрелами из черных лимузинов. Сечешь, Стив?

– Секу, – ответил Карелла.

– А если это было организовано гангстерами, то я уж точно услышал бы об этом. Наверняка какой-нибудь пьяный кретин что-нибудь да выболтал. Ты же знаешь, мало что проходит мимо моих ушей. Нет, все было по-другому.

– А как именно, Дэнни?

– Один из тех, у кого Крамер сосал кровь, устал платить и платить. Он взял винтовку, автомобиль и отправился на охоту. И прощай, Крамер, привет малому с рогами и копытами в преисподней.

– Видишь ли, Дэнни, стрелок больно уж хорош. Только один выстрел, и он снес Крамеру половину черепа. Что-то не похоже на дилетанта.

– Масса дилетантов умеет стрелять, – заметил Дэнни. – Это ни о чем не говорит. Кому-то очень хотелось избавиться от него, Стив. Поверь мне, это не профессионал. Половина рэкетиров о нем не слышала. Если занимаешься тем, чем занимался Крамер, нужно работать в одиночку. Элементарная арифметика. Имея партнера, ты делишь с ним все, кроме срока.

– Ты не знаешь, кто был у него на крючке? – спросил Карелла.

– Если бы знал, то сам бы этим занялся, – улыбнулся Дэнни. – Попробую узнать. Но секрет шантажа состоит в том, что это секрет. А если это не секрет, зачем платить, чтобы никто его не узнал? Я попробую. Расставлю уши. Но узнать такое очень трудно.

– Постарайся, Дэнни. Скажи, а ты не углядел в этом приезжего специалиста?

– Неужели ты думаешь, что Крамер был настолько важен, чтобы нанять для него убийцу со стороны? Стив, это несерьезно!

– Ладно, ладно. А все-таки?

– Ну, приехал один гангстер из Бостона, по кличке Ньютон. Его прозвали так, потому что он родом из Ньютона.

– Наемный убийца?

– Да, он успокоил пару-другую, насколько мне известно.

– По-твоему, не стоит тратить на него времени? – спросил Стив.

– Зачем спрашивать меня? Я не начальник полиции. По-моему, это напрасная трата времени. Лучше уж я узнаю, что могу, и позвоню.

– Сколько я должен тебе? – Спросил Карелла, доставая бумажник?

– За что? Я ведь ничего не сообщил. Они пожали друг другу руки, и Дэнни ушел. Карелла подошел к столу Хейза.

– Надевай шляпу, Коттон, – сказал Стив. – Я хочу навестить кое-кого.

Коттона Хейза перевели в 87-й участок совсем недавно.

Его рост был 190 см, вес 88 килограммов. У него были голубые глаза и квадратная челюсть, с ямочкой посредине, а также, рыжие волосы – за исключением левого виска. Когда-то его ударили ножом в висок, и после того как рана зажила, на этом месте, к его изумлению, выросли белые волосы.

Вдобавок, он умел слушать. И хотя Хейз служил в 87-ом участке всего несколько недель, он успел понять, что когда говорит Карелла, нужно молчать и слушать. Хейз слушал его, пока они ехали в полицейском автомобиле до “Роклэнда”. Он продолжал слушать Стива, когда тот предъявил свое удостоверение и попросил ключ от номера, где остановился Холл. Хейз перестал слушать только тогда, когда Карелла перестал говорить, а это случилось сразу после того, как они вышли из лифта на четвертом этаже.

Может быть, необходимости в таких мерах предосторожности и не было. Если только, конечно, Холл не принимал участия в убийстве Крамера. Разумеется, в этом случае необходимость была. Как бы то ни было, оба сыщика достали свои револьверы. Подойдя к двери номера, они прижались к стене слева и справа. Карелла вставил ключ в замочную скважину и повернул его. Затем стремительно распахнул дверь.

Ньютон Холл сидел у окна и читал. Он поднял голову, и в его глазах отразилось удивление. Затем он увидел револьверы, и удивление сменилось ужасом.

– Полиция, – сказал Карелла, и ужас исчез так же быстро, как и появился.

– Боже мой, – произнес Холл, вы меня напугали. Заходите. Уберите скобяные изделия, пожалуйста. Да садитесь же!

– Встать, Холл, – скомандовал Карелла.

Холл встал. Хейз обыскал его.

– Все в порядке. Став. Он чист.

Полицейские убрали револьверы.

– Надеюсь, у вас есть удостоверения? – спросил Холл.

Карелла достал бумажник, но протянутая рука Холла остановила его.

– Ладно, не надо, – сказал он. – Я просто спросил.

– Когда вы приехали, Холл? – сказал Карелла.

– В понедельник вечером.

– Двадцать четвертого?

– Да. А что случилось?

– А вы сами расскажите.

– Что же мне рассказать?

– Где вы были вечером в среду? – спросил Хейз.

– Вечером в среду? Одну минуту. Ну конечно, здесь, со знакомой.

– Имя?

– Кармела.

– Кармела. А дальше?

– Кармела Фреско.

– Куда-нибудь выходили?

– Нет, мы были здесь всю ночь.

– С какого по какое время?

– С девяти вечера до утра. Она ушла после завтрака.

– И чем вы занимались все это время?

Холл ухмыльнулся.

– А как вы думаете?

– Я ничего не думаю.

Холл продолжал ухмыляться.

– Мы играли в шахматы.

– Вам знакомо имя Сай Крамер?

– А... Так вот в чем дело. Как это я не догадался?

– Так знакомо или нет?

– Читал в газете. Никогда не видел его.

– Зачем вы приехали из Бостона?

– Немного отдохнуть. Побывать в театрах. Слегка развеяться.

– Ив каких театрах удалось побывать? – спросил Хейз.

– Пока ни в каких, – признался Холл. – Видите ли, меня прозвали Веселым Чарли. Да, Веселый Чарли – это я. – Он щелкнул пальцами. – У меня есть приятель. Он достает билеты. Немного дороже, чем в кассе. Понимаете? Вот только пока ничего не достал. Сейчас так трудно купить билеты.

– Итак, вы здесь только поэтому? Побывать в театрах?

– Да, и немного отдохнуть.

– Но пока не видели ни одного спектакля?

– Нет.

– А как отдых?

– Видите ли...

– Понятно. Веселый Чарли, ему не до отдыха.

– Совершенно верно.

– А как нам связаться с Кармелой Фреско?

– Зачем ее-то в это втягивать?

– Значит, у вас есть алиби получше?

– Нет, но она совсем девочка, и ей...

– Сколько лет? – рявкнул Хейз.

– Ничего подобного, – возразил Холл. – Она – совершеннолетняя. Но вы начнете задавать вопросы и напугаете девочку. К тому же она не захочет больше со мной встречаться.

– Очень жаль, – заметил Карелла.

– А почему вы думаете, что я имею отношение к убийству Крамера? – спросил Холл.

– А кто, по вашему, это мог быть?

– Если честно, то не имею ни малейшего представления.

– Конечно, есть и другая возможность, – сказал Хейз.

– Какая?

– Его могли убить вы.

– Единственно, кого я убил в среду вечером – это Кармелу Фреско. Поверьте, я знаю о чем говорю. Я прикончил ее. Когда утром она уходила отсюда, она была мертва. Убита. Без сознания. – Холл ухмыльнулся. – Говоря по правде, она меня тоже прикончила. Комбинация, удобная для обеих сторон.

– Итак, как нам найти ее, Холл?

– Она в телефонном справочнике.

– Номер телефона?

– Я ведь сказал, она в телефонном справочнике.

– Мы неграмотные, – сказал Хейз.

– Ну, ребята, не делайте из меня подонка, а? – взмолился Холл. – Я дам ее номер, но вы уж скажите, что нашли его в справочнике, ладно?

– Ну хорошо, – успокоил его Карелла. – Так какой у нее номер?

– Хантер 1-388000, – сдался Холл. – А может, все-таки не трогать ее?

– На вашем месте я подумал бы о себе, – заметил Хейз.

– Не беспокойтесь, я чист, – ответил Холл. – Хотелось бы мне всегда быть таким чистым. Я настолько чист, что весь сияю. Мерцаю. Горю.

– В этом надо еще убедиться, – сказал Хейз. Детективы повернулись и пошли к двери. У выхода Карелла остановился.

– И вот еще что. Бог Солнца.

– Ну? – спросил Холл.

– Не уезжайте пока в Бостон.

– А я никуда и не собираюсь, – усталым голосом ответил Холл. – Ведь я приехал развлечься. Походить по театрам. Девушки, музыка, понимаете. Веселый Чарли, так меня все зо...

Дверь захлопнулась.

Сначала Кармела Фреско казалась скромной и даже робкой. Она – хорошая девушка, и уж конечно не станет проводить ночь с мужчиной в отеле, утверждала Кармела. За кого они ее принимают? Разве она похожа на такую девушку? Какую нужно иметь наглость, чтобы говорить, как этот Ньютон – или как там его зовут – будто она провела с ним всю ночь?

Карелла и Хейз были очень терпеливы с Кармелой.

Девушка снова и снова повторяла, что не была ни в каком отеле ни с каким мужчиной ни в среду, ни в другой день недели. Она утверждала, что вечером в среду была с матерью в церкви, где они играли в бинго.

И вдруг, в середине предложения, она запнулась и затем выкрикнула: “Сукин сын! Если я переспала с ним, он считает, что имеет право всем говорить об этом?”

Вот и все.

Если репутация Кармелы Фреско слегка пострадала, то алиби Ньютона Холла было прочным, чистым, сияющим и сверкающим.

Хейз позвонил ему и сказал, что он может ехать обратно в Бостон, когда ему заблагорассудится – и чем быстрее, тем лучше.