Плененная тьмой

Глава 25

Чувствую тепло. Меня покачивает на волнах, а чей-то мягкий шепот убаюкивает, как ребенка. Слышу свое имя, но не спешу отзываться, дрейфуя в полусне. Ощущаю, что меняюсь. Словно сломанные кости заново срастаются внутри, только это не они. Это разбитое человеческое сердце становится чем-то иным. Я больше не человек. И если я выберусь из этого состояния, то больше никогда не буду прежней.

Но процесс изменения продолжает ломать и заживлять меня изнутри. Мне не больно. Я отпускаю прошлую себя без сожаления. Но захочу ли я принять то, во что превращаюсь?

Не хочу возвращаться. Но эти изменения во мне… Эта тьма становится такой же родной и приятной, как свет Элизиума. Здесь также нет боли и предательства, только нежность, окутывающая мои плечи и шепчущая мое имя. Кто же я теперь?

Шепот… Кому он принадлежит? Тьме? Не только. Тому, кто мне небезразличен. Он настойчиво просит вернуться к нему. Я пытаюсь не слушать, но понимаю, что только он способен вытянуть меня из этого состояния. Голос мужчины, которого я еще недавно ненавидела всей душой. Но что же теперь? Я хочу к нему. Стремлюсь всей душой и вырываюсь из цепких объятий смерти. К нему одному. Сквозь забвение.

— Аид? — распахиваю глаза и бросаюсь на шею мужчине.

Только спустя несколько минут осознаю, что лежу на твердой земле под алым небом. Я больше не слышу душераздирающих криков, хотя уверена, что ни за что в жизни уже их не забуду. Они еще долго будут преследовать меня в кошмарах.

Но теплые объятия Аида и расплавленный металл глаз, смотрящих на меня с искренним волнением, возвращают меня в этот мир.

— Перси… — шепчет он на выдохе и впивается поцелуем в мои искусанные губы. Его ладони крепко прижимают меня к себе, и я чувствую, что наполняюсь долгожданной тьмой, словно путник, жаждущий воды. Отвечаю на его поцелуй и отдаю ему свой свет уже без сожаления и страха.

Этот поцелуй заставляет забыть, как дышать. Словно я мчусь на желтоглазой Чуме сквозь бурю. Еще недавно замерзшее тело начинает разгонять жар по венам. И мысль выстрелом пронзает мое сознание: Я хочу его! Прямо здесь и сейчас! Это становится мне необходимо как воздух. Я больше не сломаюсь от его тьмы, словно кукла, которой выкрутили на всю заводной механизм. Она покорилась мне и срослась с моим светом так плотно, что не разделить. И это ощущение крепнет во мне с каждым мгновением.

— Ты вся дрожишь! — обеспокоенно замечает Аид, разрывая поцелуй.

Мы тут же оказываемся в его комнатах, и я, вцепившись в его рубашку, падаю на кровать. Мужчина не сопротивляется. Он прижимает меня к мягкому покрывалу, не давая возможности вырваться. Но я больше не хочу убегать. Больше всего на свете я хочу остаться здесь. Остаться с ним, и будь что будет. Пусть он не любит меня, но я, чудом оставшись жива, сейчас нуждаюсь в нем. В его тепле и нежности. Я тону в серебре его глаз. Не могу насмотреться, не могу прекратить касаться его сильного, такого желанного тела.

И каждое мое движение заставляет сердце Аида биться чаще. Я чувствую, как он пытается сдерживать себя, но тьма его рвется ко мне, и он не может этому противиться.

— Поцелуй меня! — тихо прошу мужчину, неумело скользя пальцами по оголенной коже его рук. Аид нависает надо мной, опершись на ладони. Его мышцы бугрятся под моими пальцами, а вены приобретают четкие очертания. — Поцелуй меня так, как еще никогда не целовал!

— Ты не знаешь, о чем просишь, Перси… — сквозь зубы шипит мужчина, будто бы борется с собой.

У меня начинают трястись коленки. Его обращение ко мне утратило всю официальность. Он видит настоящую меня. Я чувствую себя желанной девушкой, а не источником энергии, пусть даже вкусной и манящей. Аид понимает, чего я прошу, и его внутренняя борьба несколько меня смущает.

— Я хочу тебя… — шепчу в отчаянии и, закусывая губу, неумело тянусь к пуговицам на его рубашке.

Боюсь, что еще мгновение — и Аид меня оттолкнет, разобьет вдребезги мою хрупкую надежду на то, что я нужна ему как женщина. Касаюсь пальцами его обнаженной груди и порхаю вниз. Мужчина зажмуривается и рычит:

— Что же ты со мной делаешь, Перси…

Еще миг он борется с собой, а потом рывком сбрасывает с себя рубашку. Накрывает мои губы своими, раскрывая их, ласкает языком в неудержимом поцелуе. Я чувствую зверя внутри него, но больше не боюсь, ведь я стала такой же.

Желание сжимается тугим узлом внизу живота и просит выхода. Ощущаю, что моя дрожь передается Аиду, а сердце мужчины под моими ладонями готово выпрыгнуть из груди, как и мое. Воздуха катастрофически не хватает, а понимание, что Аид тоже хочет меня, разбивает все сомнения о том, что будет дальше. Сейчас не существует будущего или прошлого. Есть только мы — две души в полутемной комнате, освещаемой лишь бликами камина, отчаянно нуждающиеся друг в друге.

Аид нежно проходит губами по моей щеке, спускается к мочке уха и ласково скользит по шее, заставляя меня выгибаться навстречу каждому его поцелую. Его ладони обжигают мое тело нарочно медленно, точно он знает, как доставить наслаждение одними лишь прикосновениями. Он так нежен и так осторожен, будто боится сделать резкое движение и сорваться в бездну страсти, где разум не имеет значения.

Моя рубашка оказывается на полу, рядом с его одеждой, а грудь твердеет и тяжелеет. Все нутро трепещет и желает принадлежать ему, но мне стыдливо хочется прикрыться. Аид останавливает меня. Бережно берет мои руки, соединяя запястья, и заводит их мне за голову. Упивается открывшейся ему картиной. Страстное желание, играющее в его глазах, внушает мне неимоверную уверенность.

— Не бойся меня, Перси, ты прекрасна… — шепчет мужчина, и я перестаю сопротивляться. Кому мне верить, если не ему? Под его взглядом, плавящим во мне все, я чувствую себя необыкновенной. Восхитительной. Его богиней. И я хочу наслаждаться этим чувством, забывая обо всем.

Аид нежно целует мою грудь и живот, слегка прикусывает кожу, порождая во мне дрожь удовольствия. Закрываю глаза и полностью отдаюсь сладкой истоме. Закусываю губу, пытаясь не стонать, но ничего не выходит. Когда его ласковые губы находят самые желающие прикосновений точки, подаюсь вперед. Мне хочется таять в его объятиях. Ради этого сладкого момента стоило вынести все испытания, выпавшие на мою судьбу. Вновь прикусываю губу и чувствую на языке солоноватый отзвук крови.

В моей голове вмиг все перевернулось с ног на голову. Как я жила без бережных прикосновений его рук, силы и нежности, чувствующейся в его взгляде? Мне хочется сказать ему о моих изменившихся чувствах, о своей любви, но Аид снова накрывает мои губы поцелуем. Сознание теряется в омуте страсти, и я не хочу прерываться для признаний. Он слизывает выступившую каплю крови и закрывает глаза в наслаждении. Но тут происходит нечто странное. Мужчина медленно отстраняется и открывает глаза. В них полыхает настоящий черный огонь. Я не понимаю, что случилось. Тянусь к нему.

— Что происходит? — мой хриплый от стонов голос звучит слишком громко в полной тишине комнаты. Мужчина резко уходит от моего прикосновения, но продолжает молчать. Смотрит на меня так, будто бы я сделала что-то непростительное. Что-то ужасное. Еще мгновение назад в его глазах читалось нескрываемое желание, опаляющее меня и доводящее до безумства. Сейчас же я вижу глухую ненависть и боль. Это заставляет меня поежиться и отпрянуть от мужчины. — Аид? — со страхом в голосе зову я.

— Покажите кулон, мисс Рейли!

Эта фраза, словно выстрел, со свистом выбивает воздух из моей груди. Аид переходит на деловой тон, и это ранит ничуть не меньше, чем сами слова.

— Но я…

— Покажите. Кулон.

Я не успеваю дотянуться до украшения, которое перекатилось на спину, как Аид рывком сам это делает. Он небрежно хватает его и тянет за цепочку вместе со мной.

— Аид, прекрати, мне больно, — шепчу я. Но ему все равно.

Моя обнаженная кожа мерзнет, даже снова оказываясь прижатой к телу мужчины. Он всматривается в кулон и снова поднимает на меня злой взгляд. Нет, не злой — безумный. Взбешенный.

— Вы открыли Зерно Граната, мисс? — гремит Аид.

Я опускаю взгляд и понимаю, что мне ни за что не оправдаться перед ним. Но я же не хотела ему навредить, я лишь узнать свою судьбу…

— Да… Но это не то, о чем ты подумал, Аид, — говорю я самую глупую фразу, которую вообще можно было произнести.

— А что же, мисс Рейли? Объясните мне, если я чего-то не понимаю!

В голосе Аида нет ни капли жалости. Он уже все решил. Сделал свои выводы, и мои оправдания для него невесомы. Он отворачивается, поднимает рубашку, накидывает ее и быстро застегивает на все пуговицы. Я все так же остаюсь полураздета, но меня это совсем не волнует. Мне необходимо все ему объяснить.

— Я не хотела убивать тебя, мне не нужна была твоя сила, мне нужно было лишь одно: узнать, для чего я здесь, почему на меня не действует твоя тьма… — говорю я и пытаюсь коснуться его напряженной спины.

Мне хочется обнять его, чтобы он прижал меня к себе и поверил моим словам, но он отскакивает от меня, как от ядовитой змеи, и шипит:

— Врешь!

— Нет! — я срываюсь на крик. — Спроси Гекату! Аид, я правда никогда бы не причинила тебе зла, я люблю тебя! — слова вылетают из меня, а на глазах дрожат предательские слезы. Только бы не расплакаться!

— Любишь? — переспрашивает Аид, оборачиваясь ко мне с безумным взглядом. В два шага он преодолевает расстояние между нами и больно хватает за плечи: — Ты врешь мне! Ты такая же, как все! Вы, люди, не знаете, что такое любовь!

Он презрительно оглядывает меня с головы до ног, и я понимаю, что это конец. Бессмысленно что-либо объяснять. Он ненавидит меня. Ирония судьбы. Аид возненавидел меня именно тогда, когда я всем сердцем его полюбила.

Он отпускает меня и презрительно выплевывает:

— А ты хитра! Обмануть самого бога смерти? Такое еще никому не удавалось. Но я тоже хорош, поверить человеку? Как будто я не выучил вашу породу за несколько миллионов лет. И вы, светлая и невинная, оказались хуже всех отъявленных мерзавцев. Вы же человек… хотя больше нет. Вы добились, чего хотели, так, мисс Рейли? Теперь в ваших жилах течет моя кровь. Моя власть. Вы украли мою силу и стали равноправной мне. Не я вам ее даровал, вы сами решили, что достойны. Я собственноручно вручил вам в руки нож, которым меня можно убить.

— Но я не сделаю этого…

— О нет, конечно, сделаете. Это лишь вопрос времени. Люди клянутся в своих чувствах и намерениях лишь для того, чтобы потом предать. Вам не дано такого права. Вы не боги! А боги не прощают людям клятв, так как они рано или поздно будут нарушены.

Я рыдаю, размазывая слезы по щекам, но упрямо поджимаю губы. Понимаю, что больше нет ни сил, ни смысла оправдываться.

— Вы предали меня, мисс Рейли! — спокойно говорит Аид.

— Тогда убей меня, и дело с концом… — всхлипываю я.

— Нет, — презрительно усмехается мужчина, — это слишком мягкое наказание. К тому же вы теперь богиня, мисс Рейли, а мы подобных себе не убиваем. Я просто больше не хочу вас видеть…

Вымолвив последнее слово, Аид растворяется в воздухе, а я падаю на колени, закрыв лицо руками. Из моей груди рвутся рыдания, и я больше не хочу их сдерживать. Не могу.

Он ушел. Бросил меня. Теперь я сильная, и каждый в этом замке будет подчиняться мне, но стоило ли оно этого? Я потеряла Аида. Потеряла того, кого так сильно полюбила. Смеюсь сквозь слезы. Неудержимый хохот перемешивается с рыданиями, переходя в истерику. Нужна ли мне сейчас та жизнь, на которую я себя обрекла? Бессмертная, бессмысленная жизнь.