Плоды экуменического древа. Экуменическое движение в экклезиологическом аспекте

Митрополит Иоанн Ладожский (Снычев) Смотрите, не ужасайтесь...

XX столетие для России — время огненных, страшных, кровавых испытаний, время сатанинских соблазнов, повелевающих умами и развращающих души миллионов людей; время ревностных подвижников, исповедников и мучеников — бесстрашных воинов Христовых, сберегших на Руси истину и веру вопреки всем усилиям русофобов, богоборцев и христоненавистников.

Жестокая и кровопролитная борьба за русское сердце не прекратилась и поныне. Более того — именно сейчас, сегодня, она близка к своей кульминации, к тому решающему моменту, который определит: вернется ли наша истерзанная страна на духовные просторы Святой Руси или, оглушенная и оболганная, пойдет широким и пространным путем, ведущим в погибель (Мф. 7, 13), путем вероотступничества и национального вырождения, «цивилизации и прогресса», путем, закономерно завершающимся всемирным космополитическим царством с антихристом во главе.

Полуживая Россия изо всех сил стремится избежать грозящей пагубы, поэтому ее современная политическая и духовная жизнь характеризуется мучительным поиском путей восстановления святынь веры, основ идеологии национального возрождения, способов воссоздания законной преемственности государственной власти. Сегодня, увы, эти поиски проходят в катастрофических условиях государственного распада и глубочайшего национального кризиса.

В таких условиях необходимость обращения к богатейшему опыту, доставшемуся русскому народу в наследство от его великих предков, бесспорна и очевидна. Ответственный гражданин, размышляя о проблемах державного строительства современной Руси, не может обойти вниманием естественные особенности русского бытия, многократно являющие себя на тысячелетнем пространстве российской истории. И первой же, наиболее яркой его особенностью, нельзя не признать тот факт, что русская государственность всегда строилась и действовала как государственность христианская, черпая в православном вероучении идеалы и смысл своего существования.

Катастрофичность русской истории общеизвестна. Не раз и не два казалось, что смуты и мятежи, агрессии и войны уничтожат нашу державу. И все же милостию Божией Россия каждый раз возрождалась, ибо духовные механизмы самозащиты христианской государственности — механизмы соборности, — несмотря ни на что, обеспечивали «регенерацию» растерзанной Руси, сохранение всенародного, общенационального единства, мировоззренческой целостности общества и его нравственно-религиозного здоровья.

Сегодня даже верующие люди (я уж не говорю о политиках и администраторах) в большинстве своем утеряли понимание соборности как совокупности конкретных, практических механизмов, способных обуздать смуту и преодолеть кризис. Современное сознание отводит ей «почетное» место где-то между сохой и лучиной, в лучшем случае считая соборность архаичной формой «стихийного коллективизма» или «примитивной демократии».

Мне уже приходилось писать, что соборное начало проявляет себя в русской истории прежде всего как религиозная и политическая методика по сохранению и возрождению духовной общности народа. Смысл этой общности — в служении вечной правде, той истине, которая возгласила о себе словами Евангелия: Я есмь Путь и истина и Жизнь (Ин. 14, 6). Это — осмысленность жизни как служения и самопожертвования, имеющих конкретную цель — посильно приблизиться к Богу и воплотить в себе нравственные идеалы христианства.

Именно на таком идеологическом фундаменте тысячу лет росла и крепла российская держава. Именно он из века в век одухотворял русскую государственность. Именно его мы должны восстановить, если и впрямь стремимся одолеть бушующую ныне смуту.

Смотрите, не ужасайтесь: ибо надлежит всему тому быть (Мф. 24, 6) — поучал некогда Христос Своих учеников, предупреждая будущее человечество о тяготах и смутах, ожидающих его в «конце времен». На протяжении двух тысяч лет христианской эры процесс апостасии неуклонно развивался. Ныне, похоже, он уже близок к победе — в безбожном (а то и прямо богоборческом) мире остались лишь малые островки искреннего и глубокого благочестия, да и те все сильнее подвергаются яростным порывам темных стихий, бушующих в среде обезверившихся народов.

Неудивительно, что именно соборность становится одной из первых мишеней сатанинских сил, главным объектом нападок богоборцев и христоненавистников. Попытки извратить соборное начало человеческого бытия не прекращались на протяжении всей мировой истории. Однако особенно настойчивыми и опасными, изощренными и целенаправленными они стали в нынешнем столетии — после того, как крушение православной российской государственности устранило главную преграду на пути всемирной апостасии, отступления от истин веры.

В соответствии с двумя главными опорами, главными направлениями соборного единения — религиозным и светским, церковным и земским, общегражданским — сформировались и разрушительные технологии богоборцев, стремящихся уничтожить такое единство. Святые отцы не раз говорили, что «дьявол — это обезьяна Бога». Не будучи в силах создать ничего самостоятельного, сатана лишь «передразнивает» Божественный порядок вещей, паразитируя на благодатных энергиях, извращая их, пытаясь создать свой, «параллельный» мир, подчиненный законам тьмы и злобы.

В таком мире есть и свой «аналог» соборности — дьявольский суррогат, пролагающий путь грядущему антихристу, готовящий объединение обезверившегося мира не под покровом Закона Божия, не в лоне спасительной истины Христовой, но — под игом человека греха, сына погибели (2 Сол. 12, 4), которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего (2 Сол. 2, 8). В области религиозной это злое начинание прикрывается лжеучением о необходимости объединения всех вероисповеданий (вне зависимости от истинности или ошибочности любого из них) — экуменизмом, в области государственной — лжеучением о неизбежности грядущего объединения человечества в единое сверхгосударство с общим мировым правительством во главе (мондиализмом).

Оба эти лжеучения расцвели в XX веке пышным цветом. Оба они губительны для мира и для души человеческой. На пути обоих сегодня едва ли не последним препятствием осталась Россия — ослабленная, обескровленная, но все же не сдавшаяся, не покорившаяся.

Прикрываясь «благородной» целью «устранения межрелигиозной розни» и «воссоединения верующих в единой братской семье», теоретики экуменизма забывают упомянуть о главном: о том, что в таком «воссоединении» будет утеряна величайшая драгоценность — истина Закона Божия, погребенная под грузом человеческого лжемудрствования. Как и всякая ересь, экуменизм лжет, предлагая «братски соединить» истину с ложью, лукаво делая вид, что не понимает противоестественности такого соединения, надеясь, что люди, завороженные благородством лозунгов, не заметят страшной подмены.

Если это пагубное ослепление возобладает в России, то будет не только безнадежно повреждена чистота православной веры. Под вопросом окажется сама возможность возрождения русской государственности, ибо державное строительство немыслимо без ясно осознанного нравственно-религиозного идеала, без четкого разделения добра и зла, без всенародного соборного единения вокруг святынь живой веры.

Тем же, кто — по незнанию или злонамеренно — хочет замутить эти святыни, затуманить истину Христову, святой первоверховный апостол Павел еще два тысячелетия назад сказал: Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою?.. Какая совместность храма Божия с идолами? (2 Кор. 6, 14-16).

Обо всем этом необходимо помнить, когда проповедники экуменизма твердят о его «миротворческом» характере или пытаются представить его как вопрос сугубо внутрирелигиозный, не имеющий к жизни общества прямого отношения.

Теперь внимательно слушайте, что неправо в самом экуменизме.

Первая и главная ложь экуменизма — тезис об «исторически произошедшем разделении церквей». Та Церковь, которую основал Христос и которая содержала полноту спасительной истины, — говорят экуменисты, — с течением времени разделилась на различные ветви. Эти ветви: Православие и католицизм, протестантизм и его многочисленные разновидности — вполне равноправны. Они являются результатом человеческой деятельности, следствием политических и национальных разногласий, и потому все одинаково несовершенны. Сегодня наконец пришла пора устранить эти искусственные разногласия и воссоединить различные религиозные конфессии, вернувшись к первоначальному, первохристианскому единству.

Лукавство подобных рассуждений заключается в том, что на деле никакого разделения церквей никогда не происходило. История христианства недвусмысленно и ясно свидетельствует о том, что в действительности имело место постепенное отпадение, не разделение, а именно отпадение западных народов и западноевропейских конфессий от Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Церковь же эта неповрежденно существует и поныне, приняв наименование Православной, то есть правильно славящей Бога.

Любое непредвзятое историческое исследование покажет, что Православие вовсе не есть «одно из» многочисленных исповеданий. Оно есть именно то первохристианское, апостольское исповедание, от которого впоследствии — идя на поводу у собственной гордыни и лжеименного разума — отпали все остальные христианские «конфессии». И желание «уравнять в правах» Русскую Православную Церковь с какой-нибудь протестантской сектой есть не что иное, как попытка втянуть Россию в тот гибельный процесс духовной деградации, который превратил сегодня Запад в бездушное и обезверившееся «общество потребления».

Вторая ложь экуменизма является логическим продолжением первой. Это тезис о том, что «каждая из разделившихся церквей хранит свою часть Божественной истины и никто не может претендовать на обладание ее полнотой».

Разве разделился Христос? (1 Кор. 1, 13) — восклицал еще девятнадцать веков назад апостол Павел, укоряя тех, кто пытался незаконно предъявить свои претензии на обладание церковной благодатью. Сегодня число таких претендентов многократно умножилось. При этом все они почему-то стыдливо забывают сказать о том, что их претензии — это претензии самозванцев, пытающихся обосновать свои мнимые права с помощью лукавых передержек, преднамеренных умолчаний и откровенных выдумок.

Здесь будет уместно еще раз указать на смертельную опасность подобных попыток не только для русского религиозного самосознания, не только для Православия и православных, но и для российской государственности вообще, для всего нашего общества в целом. Сегодня любому политологу очевидно, что оздоровление государственного бытия немыслимо без консолидации общественного мировоззрения, без умиротворения массового сознания. В свою очередь, такое умиротворение возможно лишь в рамках ясной и понятной национально-государственной идеологии, которая должна содержать в себе фундаментальные нравственные ценности и моральные ориентиры — идеалы народного бытия. Эти идеалы неизбежно коренятся в религиозной сфере человеческого сознания, ибо именно религия претендует на то, что хранит в себе абсолютную истину, именно религия отвечает на вопросы о добре и зле, о добродетелях и пороках, о смысле жизни человека.

Народ, потерявший веру, теряет свою жизнеспособность. И всяческие рассуждения о том, что все «конфессии» обладают равным правом на истину, объективно обесценивают всю тысячелетнюю историю русского народа, из века в век пытавшегося реализовать в своей жизни именно православный нравственно-религиозный идеал.

С догматической точки зрения претензии экуменистов несостоятельны. Первые десять веков весь христианский мир веровал именно так, как и доселе верует Православная Церковь. При этом всяческие попытки исказить это вероучение пресекались Церковью со всей суровостью, ибо грозили нарушить чистоту и целостность Божественного Откровения. Лишь начиная с XI столетия, после того как Запад отпал в ересь католицизма, началось дробление христианства на новоизмышленные «конфессии», которые теперь в рамках экуменизма требуют признать свои лжеучения «равночестными» с истинами Святого Православия.

Третья ложь экуменизма — ложь о том, что его нравственным основанием является любовь, повинуясь зову которой экуменисты стараются уничтожить в религиозной области все разногласия и разделения, утвердить повсюду мир и единение.

Любовь — первая и главная добродетель христианина. Апостол Павел возглашает: Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая... Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто. И если я раздам все имение свое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы (1 Кор. 13, 1-3).

Без нее невозможно само существование мира, без нее теряет смысл человеческая жизнь. Но эта любовь есть прежде всего любовь к Богу, к тем Божественным истинам и благодатным откровениям, которые позволяют человеку победить грех и стяжать себе вечную и блаженную жизнь в обителях райских.

Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь, — поучал Христос Спаситель Своих учеников.

Такая любовь не терпит никаких посягательств на истины веры. Такая любовь беспощадно, до последней капли крови, до последнего издыхания борется с ересями, посягающими на чистоту Божественных заповедей. Такая любовь не допускает и мысли о возможности уравнять истинную Церковь Христову с гибельными ересями, преисполненными пагубных человеческих заблуждений. И эта любовь не имеет ничего общего с теми лукавыми отговорками, которые используют экуменисты для прикрытия своих неблаговидных целей.

Настоящее христианство, исполненное живой веры, бесконечно далеко от смутных «гуманистических» верований околоцерковных интеллигентов, составляющих ныне главную опору экуменизма в России. Не может быть мира между истиной и ложью — именно это имел в виду Господь, обязуя Своих учеников вести непрестанную брань с гибельными заблуждениями, сказав: Не мир пришел Я принести, но меч... (Мф. 10, 34). Этот духовный меч святой истины должен носить с собой каждый христианин и решительно пользоваться им в случае, если он видит посягательство на родные святыни. В борьбе с неправдой имеем прямое повеление Господа: Теперь... продай, одежду свою и купи меч... (Лк. 22, 36).

Итак, уклонение от защиты святынь веры не имеет извинения ни в телесной немощи, ни в материальной нужде! Кто же уклоняется от такой брани под предлогом ложно понятой «любви», понесет на себе великий грех вероотступника и предателя...

Четвертая ложь экуменизма — широко рекламируемое утверждение о его «аполитичности».

Опасаясь того, что антигосударственная, антинациональная сущность экуменизма привлечет внимание патриотически мыслящих политиков, его сторонники всемерно акцентируют «внеполитический» характер своего движения. На деле же стремление представить экуменизм чисто «внутрирелигиозным» явлением носит конъюнктурный характер и не выдерживает даже поверхностной проверки фактами.

Во-первых, сама по себе «мировая религия», общая для всего человечества — а именно она является конечной целью всех усилий экуменистов — есть ни что иное, как идеологическое основание мондиализма, мировоззренческий фундамент «нового мирового порядка». Именно эта единая лжерелигия должна «духовно» обосновать необходимость разрушения суверенных национальных государств и объединение всего человечества в единое супергосударство с мировым правительством во главе.

Сегодня ни для кого не секрет, что после развала СССР Запад во главе с Соединенными Штатами откровенно претендует на планетарную диктатуру. В рамках СЮН ныне уже вполне ясно вырисовываются отдельные структуры грядущего мирового правительства, опирающегося в своей деятельности на колоссальную военную мощь НАТО. Разгром Ирака, удушение Югославии, варварские бомбардировки православных сербов — все эти карательные акции недвусмысленно показывают, какая участь ждет непокорных противников «нового мирового порядка».

Неоспоримы также связи экуменизма с мировым масонством. Еше в 1946 году, на заре экуменического движения, французский масонский журнал «Тампль» писал: «Нас спрашивают, почему мы вмешиваемся в споры религиозного порядка; в какой части вопросы объединения церквей, экуменические конгрессы и т. д. могут представлять интерес для масонства? Проблема, выдвинутая проектом объединения церквей, особенно интересует масонство. Она близка масонству, так как содержит в себе идею универсализма... Во всяком случае, при возникновении первых экуменических конгрессов вмешательство наших братьев было определяющим...»

С христианской точки зрения попытки создания «универсальной» религии оцениваются однозначно — как подготовка к воцарению антихриста. Неудивительно, что многие православные иерархи весьма резко отзывались об экуменизме.

«Я осуждаю экуменизм и считаю его не просто ересью, а сверхъересью, — заявил в 1972 году Александрийский Патриарх Николай VI. — Это вместилище всех ересей и зловерий. Нам хорошо известны антихристианские силы, закулисно управляющие экуменизмом... Экуменизм направлен против Православия. Он представляет сегодня самую большую опасность наряду с безверием нашей эпохи, обожествляющим материальные привязанности и удовольствия».

Несколько лет назад заявил о прекращении всех экуменических контрастов Блаженнейший Патриарх Диодор, предстоятель Иерусалимской Православной Церкви.

А Русская Зарубежная Православная церковь вполне официально внесла в богослужебный чин Последования в Неделю Православия анафематствование экуменистам следующего содержания: «Нападающим на Церковь Христову и учащим, что она разделилась на ветви... и тем, кто имеет общение с такими еретиками или способствует им, или защищает ересь экуменизма, полагая ее проявлением братской любви и единения разрозненных христиан — анафема!»

В связи с этим особенно ярко выясняется несостоятельность нынешних «православных экуменистов», использующих для своего оправдания пятую ложь — тезис о том, что в рамках экуменического движения они остаются лишь для того, чтобы свидетельствовать инославным об истинах Православия. Таким свидетельством является вся жизнь Православной Церкви в ее благодатной, чудесной полноте. Из века в век спасительная церковная благодать привлекала к себе десятки и сотни миллионов людей, жаждавших спасти свою душу и обрести высший смысл жизни. Никаких дополнительных «свидетельств» истины Откровения Божия не требуют. Для их усвоения от человека требуется лишь раскаяние в грехах и добрая воля и более ничего.

Надо сказать, что в России широкое соборное обсуждение экуменизма было проведено лишь единожды — в 1948 году в Москве, на Конференции Православных Поместных Церквей. Тогда на эту тему пространно высказались многие видные богословы и иерархи. В итоговой резолюции отмечалось, что «целеустремления экуменического движения не соответствуют идеалу христианства», что «создание экуменической церкви как влиятельной международной силы есть падение перед искушением земной власти, отвергнутой Христом, и уклонение на нехристигшский путь, что экуменическое движение не обеспечивает дела воссоединения церквей благодатными средствами...»

Резолюция постановляла: «Отказаться от экуменического движения».

Под этим документом первой стоит подпись Патриарха Московского и всея Руси, затем — еще одиннадцать подписей православных первоиерархов.

До сей поры никто даже не пытался оспорить каноническое значение этого документа. Правда, одновременно с хрущевскими гонениями на Церковь началось активное давление КГБ на ее священноначалие с целью вовлечь Московскую Патриархию в международные экуменические организации. Государство стремилось использовать нравственный авторитет Русской Церкви в своих внешнеполитических планах, ничуть не считаясь с мнением верующих.

Сегодня вопрос об отношении к экуменизму вновь поднялся со всей остротой. Та духовная агрессия, которая была развязана в последние годы против России со стороны инославных конфессий, подтвердила наши худшие опасения: острие ее главного удара по-прежнему направлено против Русского Православия. Архиерейский Собор 1994 года констатировал «необходимость подвергнуть все вопросы, беспокоящие духовенство и мирян нашей Церкви в связи с ее участием в экуменическом движении, тщательному богословскому, пастырскому и историческому анализу и переосмыслению».

Конечно, это лишь начало того пути, который нам предстоит пройти до конца, если мы не напрасно носим христианское имя. Конечно, путь этот, учитывая реальности нынешнего положения России, будет тернист и труден. Конечно, он потребует от нас мужества и мудрости, смирения и осмотрительности, терпения и настойчивости. Нам, вероятно, придется нелегко. Но иного пути нет. Господи, благослови!

«Санкт-Петербургские епархиальные ведомости». Выпуск 15.

Архимандрит Иустин (Попович) О православии и экуменизме

1. Позиция Православной Церкви в отношении еретиков, то есть всех, кто не является православным, была установлена раз и навсегда святыми апостолами и святыми отцами — боговдохновенным Преданием, единым и неизменяемым. Согласно этому положению, православным запрещается участвовать в какой-либо общей молитве или богослужебном общении с еретиками. Ибо какое общение у праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? (2 Кор. 6, 14-15).

По 45-му апостольскому правилу: «Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся токмо, да будет отлучен. Аще же позволит им действовать что-либо, яко служителям Церкви, да будет извержен»1.

Это священное правило святых апостолов не указывает, какая именно молитва или служение запрещается, но, напротив, запрещает всякую совместную молитву с еретиками, даже частную («с еретиками молившийся токмо»).

А в экуменических службах не совершаются ли еще и более далеко идущие смелые деяния? 32-е правило Лаодикийского Собора указывает: «Не подобает от еретиков принимати благословения, которые суть суесловия паче, нежели благословения»2. А на этих экуменических собраниях и сослужениях разве еретики не благословляют? — Римско-католические епископы, священники, протестантские пасторы, даже женщины.

Эти указанные каноны святых апостолов и отцов действительны и теперь, а не только в древности. Они остаются безусловно обязательными для всех нас, современных православных христиан. Они безусловно действительны для нашей позиции в отношении римо- католиков и протестантов, ибо римо-католичество есть множественная ересь, а о протестантизме что можно сказать? — Лучше совсем не говорить. Не говорил ли уже святой Савва [Сербский] семь с половиной веков тому назад о «латинской ереси»? А с тех пор как много новых ересей папа изобрел и «непогрешимо» догматизировал?! Совершенно несомненно, что с помощью догмата о непогрешимости папы римо-католичество стало панересью.

И хваленый II ватиканский собор не изменил этой чудовищной ереси, а скорее ее укрепил.

По этой причине, если мы православные и желаем остаться таковыми, то нам приличествует придерживаться позиции святых Саввы, Марка Эфесского, Космы Италийского, Иоанна Кронштадтского и других святых исповедников и мучеников и новомучеников Православной Церкви в отношении римо-католиков и протестантов, из коих никто не является православным в двух основных христианских догматах — о Святой Троице и Церкви.

2. Как долго мы будем продолжать бесчестить наше святое Православие и Свято-Савскую [Сербскую] Церковь нашей печальной и ужасной, противной святому Преданию позицией в отношении экуменизма и Всемирного Совета Церквей?

Каждый искренний православный, воспитанный под водительством святых отцов, охватывается стыдом, когда читает, что православные члены Пятой Всеправославной конференции в Женеве (8-16 июня 1968) по вопросу об участии православных в деяниях ВСЦ постановили «высказать, что Православная Церковь считает себя органической частью ВСЦ».

Это постановление апокалиптически ужасно своей неправославностью и антиправославностью. Была ли необходимость для Православной Церкви, этому святейшему богочеловеческому организму, быть столь униженной таким ужасным образом, чтобы ее богословские представители — некоторые из них епископы и некоторые сербы — просили «органического» участия и включения во ВСЦ, который, таким образом, становится новым церковным организмом, новой «церковью», стоящей над всеми другими церквами, в которой православные и неправославные церкви являются только частями («органически соединенными между собою»)? Увы. Неслыханная измена и предательство!

[Этим] мы отвергаем богочеловеческую православную веру, эту органическую связь с Богочеловеком и Его Святейшим Телом, Православную Церковь святых апостолов и отцов и Вселенских Соборов и хотим стать «органическими членами» еретического, гуманистического и человекопоклоннического общества, состоящего из 263 ересей, из которых каждая есть духовная смерть.

Как православные, мы члены Христовы: Итак, отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы? (1 Кор. 6, 15). Но мы делаем это своим «органическим» соединением со ВСЦ, который является ничем иным, как возрождением атеистического человекопоклоннического язычества.

Настало, наконец, время для нашей Православной святоотеческой и Свято-Савской Церкви, Церкви святых апостолов и отцов, святых исповедников, мучеников и новомучеников, перестать смешиваться церковно, иерархически и в молитве с так называемым Всемирным Советом Церквей и навсегда отказаться от какого-либо участия в совместной молитве и богослужении (каковое богослужение в Православной Церкви органически соединяется в единое целое и увенчивается Евхаристией) и вообще отказаться от какого-либо участия в каком бы то ни было церковном действовании, которое не содержит в себе и не выражает уникальный и неповторяемый характер Единой Святой Соборной и апостольской Церкви — всегда единой и единственной.

3. Не объединяясь с еретиками, где бы ни был их центр, в Женеве или в Риме, наша Святая Православная Церковь, всегда верная святым апостолам и отцам, не откажется этим от своей христианской миссии и евангельского долга, то есть она будет перед современным православным и неправославным миром смиренно, но смело свидетельствовать истину Всеистины, Живого и истинного Богочеловека, всеспасительную и всепреображающую силу Православия. Церковь, ведомая Христом, через свой святоотеческий дух и богословов, всегда будет готова всякому требующему отчета дать отчет в нашем уповании (1 Пет. 3, 15). А наша надежда во веки веков является одной и единственной: Богочеловек Иисус Христос и Его Человеко-Божеское Тело, Церковь святых апостолов и отцов. Православные богословы должны участвовать не в «экуменической общей молитве», но богословских собеседованиях в истине и об истине, именно как делали это святые и богоносные отцы в течение веков. Истина Православия и истинная вера являются частью только спасаемых (7-е правило Второго Вселенского Собора)3.

Благовестие апостолов всеистинно: Освящение Духа и вера истине (2 Фес. 2, 13). Богочеловеческая вера есть вера истине. Суть этой веры есть истина, и она единственная. Все — истина, то есть Богочеловек Христос, и эта вера и эта любовь суть сердце и сознание Православной Церкви. Все эти сокровища хранились полностью и неискаженно только в мученическом Православии святых отцов, о чем православные христиане призваны бесстрашно свидетельствовать пред лицом Запада и его лже-любви и лже-веры4.

Архиепископ Серафим (Соболев) Надо ли русской православной церкви участвовать в экуменическом движении?

В последнее время Русская Церковь испытывает сильное давление со стороны экуменистов, желающих побудить ее участвовать в экуменическом движении. 22 августа сего года экуменисты созывают в Амстердаме, как они говорят, «Всецерковную конференцию». По сообщению «Церковного Вестника», издаваемого при Болгарском Синоде, в этой конференции будут участвовать 136 так называемых христианских церквей и представители восточных греческих церквей5. Несомненно, на этом экуменическом съезде будут присутствовать и представители русских церковных организаций за границей, не подчиненных нашей Патриаршей Церкви.

Экуменисты приглашают и Всероссийскую Церковь принять участие в трудах Амстердамской конференции. Доселе Православная Церковь в России не примыкала к экуменическому движению. Желательно, чтобы она и впредь не имела ничего общего с этим движением в силу вот каких соображений.

Русскую Православную Церковь приглашают участвовать в экуменической конференции как одну из множества церковных организации, к каждой из коих прилагается понятие Церкви. Но мы, православные христиане, исповедуем, что Церковью, как учрежденною Самим Богом для нашего спасения, можно называть в строгом смысле только одно общество истинно верующих христиан. Называть же церковью каждое из еретических обществ — это значит не иметь правильного понятия о Церкви и попирать нашу веру и догмат о Церкви, изложенный в девятом члене Символа веры. Очевидно, экуменисты, указывая на огромную численность так называемых христианских церквей, входящих в состав экуменического движения, представители коих примут участие в Амстердамской конференции, придают этому количеству положительное значение. Но оттого, что ложь будет проявляться не в малом, а в большом количестве ее видов, она не станет истиной. Напротив, она еще более будет ее искажать и отрицать.

Впрочем, суть дела заключается не в этом, а в том, что экуменисты, и притом, к сожалению, даже из православной среды, не имеют правильного понятия о Церкви. Они считают, что к Церкви принадлежат все крещенные во Христа, ставят в один ряд как православных, так и еретиков, признавая тех и других Телом Христовым. Для примера укажем на статью одного из самых влиятельных русских экуменистов в Париже, профессора и помощника ректора Богословского института в Париже В. В. Зеньковского. В журнале русской ИМКИ «Вестник русского студенческого христианского движения» (№ 5, с. 17-18) он пишет: «Мы должны навсегда забыть, отвыкнуть от горделивой мысли, что Дух Божий только у нас и с нами (то есть православными)... Будучи... вне православия, я все же чувствовал себя в Церкви. Я видел, что рамки Церкви бесконечно более широки и более вместительны, чем мы обыкновенно думаем. И, действительно, кто может указать, где кончается церковная ограда и начинается зеленеющая нива Христова.

Кто посмеет утверждать, что вне этой ограды у Христа нет Церкви, нет служителей и учеников... Неужели мы должны их отбросить только потому, что они служат Ему иначе, чем мы... Я теперь убедился, что и они, протестанты, стоят в Церкви и работают, может быть, сами того не сознавая и не называя вещи их именами, для Церкви... Нет, Церковь Христова шире нашего стесненного понимания о ней; она включает в себя всех верующих в Бога и любящих Его, как бы ни проявлялась их вера и любовь».

В другой своей статье в том же журнале под заглавием «Основы экуменического общения» проф. В. В. Зеньковский высказывает еще более странные мысли, совершенно недопустимые для православного сознания. Разумея под основою и целью экуменического движения общение разных церквей и соединение их «по линии любви», он требует от представителей объединяемых церквей абсолютной веры, что «спасение возможно лишь через Церковь, к которой они принадлежат и что в их церкви есть абсолютная (хотя бы и неполная) истина» (январь — февраль, 1935).

В этих словах профессор Зеньковский высказывает мысль, что спасение будто бы возможно в каждом инославном исповедании. И, напротив, если кто из инославных христиан оставит свое исповедание и соединится с еретиками другого какого-либо вида и даже с Православною Церковью, то спасение для такого человека уже невозможно. Конечно, соединение церквей мыслится здесь при полном игнорировании догматических разностей — только по линии любви, то есть как приятельское общение.

Подобные в своей сущности мысли высказывает также и весьма авторитетный в глазах экуменистов профессор Софийского Богословского факультета протопресвитер о. Стефан Цанков в статье под заглавием «Актуальные проблемы и задачи православного богословия и Православной Церкви». Он пишет: «Вопрос о единстве Церкви стал весьма сложным вопросом и его нельзя рассматривать... схоластическим и самоудовлетворенным способом, каким его рассматривали до сего времени... Уже действительное отношение Православных Церквей нового времени к ряду инославных церквей (признание их крещения, иерархий у некоторых из них и пр.) и признание Православною Церковью недугов и несовершенств в рядах собственных ее членов показывают, что неправильна мысль, будто к мистическому Телу Христа (Церкви) принадлежат только православные христиане и что за видимой разделенностью не существует невидимого мистического единства в Церкви Христовой»6.

Интересна в данном случае рецензия проф. Софийского Богословского факультета Ильи Цоневского по поводу изданной в Цюрихе на немецком языке в 1946 году книги того же проф. Цанкова «Восточная Православная Церковь с экуменической точки зрения».

В рецензии проф. Цоневского говорится: «Природа Церкви и ее основные свойства самым тесным образом связаны с ее единством, потому что она есть Тело Христово и Христос — ее Глава. Церковь не могла бы быть ни Святой, ни Кафолической (соборной), ни апостольской, если она не едина. Весь смысл и полное значение экуменического движения заключается в единстве Церкви; оно является его основой, а также и его задачей и осуществлением. Самый факт, что Православные Церкви деятельно участвуют в экуменическом движении, говорит о том, что уже постепенно оставляется старый взгляд, что только православные христиане суть истинные христиане и что только они принадлежат к Церкви Христовой»7.

Таким образом «православные» экуменисты во главу угла ставят единство Церкви, или единую Церковь. Но в понятие «единая» они вкладывают свой неправильный, извращенный смысл, ибо под этой единой Церковью они разумеют не только всех православных, но и всех инославных христиан, то есть еретиков.

Эта экуменическая точка зрения совершенно расходится с православным взглядом, который под единой Церковью всегда разумеет одних только истинноверующих православных людей. Наша Церковь никогда не считала еретиков входящими в ее состав, в состав самого Тела Христова. Да и как возможно данную экуменическую точку зрения считать православною, когда Вселенские Соборы всегда предавали еретиков анафеме, то есть отлучению от Церкви? Очевидно, экуменисты в своем учении о Церкви не признают над собою авторитета Вселенских Соборов. Но это равносильно отрицанию авторитета всей Православной Церкви и признанию, в данном случае, единственным критерием истины своего собственного разума при отрицании православной веры в Церковь.

Такой же рационализм и такое же неверие в истинную Христову Церковь экуменисты вкладывают в свое толкование наименования Церкви соборною. Мы вместе со святыми отцами называем Церковь соборною, или кафолическою, или вселенскою потому, что «она не ограничивается никаким местом, ни временем, ни народностью, но заключает в себе истинно верующих всех мест, времен и народов»8. Но экуменисты под этим наименованием церкви разумеют не только истинно верующих православных христиан, но и всех еретиков.

Такое же заблуждение они [экуменисты] обнаруживают и в своем отношении к наименованию Церкви апостольскою. Как это ни странно, экуменисты относят к этой апостольской Церкви и так называемые христианские церкви, которые совсем не имеют апостольского происхождения или преемства. Они считают все еретические исповедания принадлежащими к апостольской Церкви, несмотря на то, что Павел, величайший апостол, отлучает всех еретиков от Православной Церкви и предает их анафеме, говоря: Аще мы или Ангел с небесе благовестит вам паче еже мы благовестихом вам, анафема да будет (Гал. 1, 8).

Но больше всего православные экуменисты погрешают против девятого члена Символа веры в отношении наименования Церкви Святою, когда включают в состав этой Святой Церкви еретиков. Церковь называется Святою потому, что она есть раздаятельница благодати Святаго Духа, которая сообщается верующим в Таинстве Миропомазания при совершении над ними Крещения.

Эта возрождающая, освящающая и спасающая благодать есть самое драгоценное и высшее для нас благо, ибо дарование ее нам было целью пришествия в мир Христа и Его крестных страданий и смерти. Огонь пришел Я низвесть на землю, — сказал Он, — и как желал бы, чтобы он уже возгорелся (Лк. 12, 49). По изъяснению этих слов Христа святыми Антонием Великим и Макарием Египетским, под огнем здесь разумеется возрождающая благодать Святаго Духа, которая изливается на нас в Таинстве Миропомазания при совершении над нами Таинства Крещения, почему она и называется крещенскою9.

Вот почему Симеон, Новый Богослов, говорит: «То и было целью и концом всего домостроительства Христова, чтобы верующие принимали Духа Святаго и чтобы Он был как бы душою нашей души и чтобы действием Сего Духа мы освящались, обновлялись и пересозидались по уму, совести и по всем чувствам»10.

Сей великий святой отец Церкви согласно с учением о Царстве Божием Христа и апостола Павла вместе со святыми отцами Антонием Великим11, Макарием Египетским12 и Ефремом Сириным13 даже учит, что Царство Божие, которого Господь повелел нам прежде всего искать (Мф. 6, 33), и есть возрождающая благодать Святаго Духа, как источник нашей святой жизни14.

Но этого самого драгоценного для нас блага, этой возрождающей благодати Святаго Духа с ее святостью нет и не может быть у протестантов, ибо у них нет Таинства Миропомазания. В Крещении, как это явствует из «Православного исповедания»15, мы только очищаемся от грехов, умираем для жизни плотской и возрождаемся от Святаго Духа для жизни новой и святой. Но последняя возможна для нас только при помощи той благодати, которую мы получаем в Таинстве Миропомазания. В этом Таинстве преподается нам Дух Святый со всеми Его дарами, возвращающими и укрепляющими нас в духовной святой жизни16.

Эта благодатная святая жизнь невозможна и для тех инославных христиан, которые хотя и имеют Таинство Миропомазания, но, в силу отвержения их Православной Церковью за ереси, благодать сия является у них недейственной и неспасительной.

Отсюда совершенно не правы «православные» экуменисты, когда в Святую Церковь включают всех еретиков, когда словами одного из своих экуменических вождей заявляют, что инославные и в отдельности и в лице целых групп (инославных церквей), как и отдельные грешные члены Православной Церкви, «станут святыми через благодать Божию и через любовь общения»17.

Здесь православные экуменисты смешивают воедино отдельных членов Православной Церкви, как грешников и немощных людей, с инославными христианами и их «церквами», полагая, что те и другие станут святыми через благодать Божию и через любовь общения.

Но между теми и другими существует огромная разница. Члены Православной Церкви, будучи грешниками, как бы ни были велики их грехи, всегда могут через Таинство Покаяния и при помощи действенной и спасительной благодати стать святыми — достигнуть истинной и совершенной благодати святости. Но еретикам в отдельности или в их целых группах, организациях эта святость никогда не будет присуща, ибо у них не действует благодать Таинства Миропомазания и благодать Таинства Покаяния. Еретики могут быть святыми только после покаяния или отречения от всех своих ересей и после воссоединения с Православною Церковью. Только тогда инославных христиан можно включить в состав Святой Христовой Церкви.

И что это за благодать Божия, при помощи которой, по словам православных экуменистов, инославные христиане становятся святыми? По учению святых отцов Церкви, благодать Святаго Духа проявляется в двух видах: как благодать общего и внешнего промышления, предваряющая и подготовляющая людей к принятию истинной веры, и как благодать внутренняя, возрождающая, спасающая и действующая только в Православной Церкви. Несомненно, в приведенных словах православных экуменистов благодать внешнего промышления не имеется в виду, ибо, действуя в жизни инославных христиан и даже язычников, она их святыми не делает18. Следовательно, здесь имеется в виду благодать внутренняя, возрождающая. Но этой благодати у инославных христиан или совсем нет или она у них не действует, их не спасает и не делает их святыми. Следовательно, ни та, ни другая благодать не может инославных христиан делать святыми, почему православным экуменистам не следовало бы совсем говорить ни о благодати, ни о святости в отношении инославных христиан.

Кроме того, разве может делать святыми инославных христиан и вообще грешников любовь общения? Если иметь в виду самое любвеобильное общение с еретиками православных христиан, и притом не с извращенными, а с истинными понятиями о Православии, то от такого общения православных с еретиками останется для последних, если они не фанатичные еретики, приятное воспоминание и только. А для того чтобы сделаться святыми, еретикам не только надо воссоединиться с Православною Церковью и воспринять ее спасительную благодать, но и стать еще на путь истинной христианской жизни, на путь бескомпромиссной борьбы со страстями и с грехом, через неуклонное исполнение Божественных заповедей, на путь узкий, скорбный и тернистый. Только тогда инославные христиане при содействии благодати Божией станут святыми. Поэтому слова православных экуменистов о возможности еретикам стать святыми надо признать совсем необоснованными и великим заблуждением.

Однако толкование православными экуменистами наименования Церкви святою, как и других ее наименований, не является одним только простым заблуждением. Это заблуждение в своей сущности есть ниспровержение нашей православной веры в Церковь. Последняя требует от нас веры в Единую Святую Соборную и Апостольскую Церковь с тем, чтобы мы все эти свойства прилагали только и исключительно к нашей Православной Церкви. А православные экуменисты не хотят ей оказывать послушания. В силу этого они до неузнаваемости искажают девятый член Символа веры. В итоге получается какое-то неестественное смешение истины с ложью, Православия с ересями, что приводит православных экуменистов к крайнему извращению истинного понятия о Церкви и настолько, что они, будучи членами Православной Церкви, в то же время являются членами экуменической церкви, точнее, какого-то вселенского еретического общества с его бесчисленными ересями. Следовало бы им всегда помнить слова Христа: Аще же и Церковь преслушает, буди тебе якоже язычник и мытарь (Мф. 18, 17).

Это непослушание православных экуменистов приводит их к заявлению, что «разделительные стены между церквами не достигают до самого Неба, до Христа-Главы, и не спускаются до самого сердца Церкви, до Святаго Духа»19.

Но эти разделительные стены, то есть разделения Православной Церкви с еретиками, начали происходить на Вселенских Соборах. Происходили они в целях сохранения православной веры от гибели через смешение с пагубными ересями. Происходили эти разделения во исполнение слов Христа: Мните ли, яко мир приидох дати на землю? Ни, глаголю вам, но разделение (Лк. 12, 51). А также на Вселенских Соборах осуществлялись и слова нашего Господа, сказанные апостолам и их преемникам, стоящим во главе Православной Церкви епископам: Аминь бо глаголю вам: елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси, и елика аще разрешите на земли, будут разрешена на небесах (Мф. 18, 18). Ясно, что эти разделения достигают самого неба. Каким же образом эти церковные разделения не достигают Христа, когда они основаны на собственных словах Христа Спасителя?!

Затем догматические постановления Вселенских Соборов с анафемой против еретиков выносились на основе апостольских слов: Изволися Святому Духу и нам (Деян. 15, 28). Следовательно, постановления против еретиков исходили не только от святых отцов Вселенских Соборов, но и от Самого Духа Святаго. Знаменательны в данном случае слова Христа, сказанные во время Его явления ученикам по Воскресении: Примите Дух Свят. Имже отпустите грехи, отпустятся им; и имже держите, держатся (Ин. 20, 22-23). Ясно, что анафема Вселенских Соборов, имевшая в своей основе слова Христа, накладывалась на еретиков совместно: и от Святого Духа, и от Церкви. Спрашивается, могут ли эти догматические разделения не достигать и Святого Духа, как от Него происшедшие?

Но и это — не все. Из слов Христа: Елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси (Мф. 18, 18) явствует, что анафема на еретиков, то есть отлучение их от Церкви, переходит в будущую жизнь, и что все еретики после смерти идут в адские муки.

Весьма поучительно в этом случае откровение, бывшее великому угоднику, Христа ради юродивому, Симеону. Бог открыл ему, что душа знаменитого ученого богослова Оригена погибла и находится в адских муках за его еретические учения20. Подобное откровение имел инок Феофан, как об этом повествуется в известной книге блаженного Иоанна Мосха «Луг Духовный». Он видел в огненном пламени того же Оригена, Ария, Нестория и многих других еретиков21. Как ненавистна Богу ересь, об этом свидетельствует видение, бывшее преп. Кириаку Отшельнику. Божия Матерь, явившаяся ему с Иоанном Крестителем и Иоанном Богословом, не соизволила войти к нему в келию, несмотря на все его мольбы, только за то, что у него в числе других была книга, в конце которой находились два слова еретика Нестория22.

Православные экуменисты не только не слушают Православную Церковь, но даже открыто обвиняют ее в грехе разделения. Правда, этот грех они приписывают не только Православной Церкви, но и всем инославным церквам23.

Но не Православная Церковь, а еретики создавали ереси. Православная же Церковь до мученической крови защищала от еретиков чистоту православной веры. Если бы не было этой борьбы, то православная истина через смешение с еретической ложью перестала бы существовать, а вместе с этим исчезла бы и Православная Церковь с лица земли. Не обвинять надо последнюю за то, что она не смешалась с еретиками и отделилась от них, а ублажать ее надо за мученические подвиги разделения, происходившего по причине восстания еретиков на Церковь, на ее богооткровенные и святоотеческие истины и даже на Самого Бога.

Однако это обвинение показывает, в какой великий грех дерзкого самомнения и гордости впали православные экуменисты, присвоив себе право быть судьями Православной Церкви. Кажется, настал момент, когда последней нельзя более молчать. Надо указать им на всю их неправоту в отношении одинаково как к Православию, так и к инославию, и предостеречь их, на какой опасный и гибельный путь они стали. Этот путь толкает их на непослушание и даже на публичное обвинение своей Матери-Церкви.

Нельзя, наконец, не обратить внимания на то обстоятельство, какое отрицательное значение имеет участие православных представителей в экуменических конференциях. Самый факт этого присутствия утверждает инославных христиан в их мысли, будто все христианские исповедания принадлежат к Единой Вселенской Православной Церкви.

Мы же считаем, что это присутствие совсем не означает того, что инославные христиане стали принадлежать к истинной Христовой Церкви.

Какими далекими от Православной Церкви по своим религиозным заблуждениям они были, такими и остались. Присутствие православных представителей на экуменических конференциях говорит лишь о том, что православные христиане стали отступать от своего Православия. Трудно сказать, где более православные экуменисты отступают от Православной Церкви — в своих ли писаниях, или же присутствуя на экуменических конференциях? Это присутствие является в своей сущности изменой нашему православному догматическому учению о Церкви, выраженному в девятом члене Символа веры. Присутствуя на еретическом собрании, которое экуменисты называют «Всецерковной конференцией», «собранием всех христианских церквей» и «единою святою Христовой церковью», православные представители тем самым фактически утверждают бытие этой «единой святой церкви Христовой» со всеми ее еретическими заблуждениями. Следовательно, без слов, без всякого писания православные представители экуменисты одним своим присутствием на Амстердамской экуменической конференции будут содействовать ниспровержению нашей веры в догмат о Церкви.

Кроме того, на всех экуменических конференциях происходит совместная молитва еретиков с православными. Но такая совместная молитва возбраняется святыми канонами нашей Церкви. 10-е апостольское правило гласит: «Аще кто с отлученным от общения церковного помолится, хотя бы то было в доме, таковый да будет отлучен». А в 45-м апостольском правиле говорится: «Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками помоливыйся токмо, да будет отлучен. Аще же позволит им действовать что-либо, яко служителям Церкви, да будет извержен».

В своем толковании этого последнего правила епископ Иоанн Смоленский говорит: «Правила стремятся не только к охранению православных от заразы еретическим духом, но и к охранению их от индиферентизма к вере и Православной Церкви, который легко может возникнуть от общения с еретиками в делах веры. Такое положение, впрочем, нисколько не противоречит духу христианской любви и терпимости, отличающему Православную Церковь, так как большая разница — терпеть заблудших в вере... и жить с ними во внешнем гражданском общении или вступать с ними без разбора в религиозное соприкосновение, так как последнее означает, что мы не только не стараемся об их обращении в Православие, но и сами в нем колеблемся».

По поводу толкования приведенных канонических правил епископом Иоанном Смоленским нужно иметь в виду слова свт. Киприана, епископа Карфагенского, который говорит, что еретики никогда не будут приходить к Церкви, если будут нами самими укрепляться в убеждении, что у них тоже есть церковь и таинства.

Только в том случае православные представители могли бы присутствовать на экуменических конференциях, если бы устроители последних заявили Православной Церкви от лица так называемых христианских церквей, входящих в экуменическое движение, о их готовности отказаться от всех своих религиозных заблуждений и соединиться с нею в Православной вере. Но заправляющие всем ходом экуменических конференций никогда таких заявлений не делали и не сделают, ибо инославные христиане и не думают отрекаться от своих ересей и воссоединяться с Православием. Не следует забывать, с каким упорством и фанатизмом еретики отстаивают свои религиозные убеждения. Соединение с Православной Церковью, как показывает действительность, нужно отнести к разряду единичных фактов, и притом весьма редких и исключительных. Будем всегда помнить пророческие слова Христа: Сын Человеческий пришед, убо обрящет ли веру на земли (Лк. 18, 8).

Ввиду всего этого у нас не может быть основания для надежды, что так называемые христианские церкви могут соединиться в вере с Православною Церковью. Мы должны ожидать большего и большего сокращения числа истинно верующих людей.

Впрочем, и сам главный Экуменический Совет совсем не помышляет о том, чтобы инославные христиане воссоединились с Православною Церковью. Через своего секретаря д-ра Хуфта он ясно заявил, что Экуменический Совет не представляет собою какой- либо централизованной формы церковного единства, в котором церкви могли потерять свою обособленность и самобытность24. Поэтому на экуменических конференциях даже не поднимаются для обсуждения вопросы о соединении инославных церквей с Православной Церковью. В программах экуменических конференций эти вопросы никогда не ставились. Не включены они и в программу предстоящей Амстердамской конференции25. Правда, экуменисты — и инославные и православные — стараются на своих конференциях найти точки соприкосновения в области веры, чтобы прийти к возможному для них единству. Весьма показательным в данном случае является послание Оксфордской конференции, скрепленное подписями всех участников: «Мы едины, — говорится здесь, — в вере в Господа нашего Иисуса Христа, как воплощенное Слово Божие. Мы едины в нашей привязанности к Нему, Главе Церкви, Царю царей и Господу господствующих. Мы едины в исповедании, что эта привязанность имеет преимущество пред всеми другими привязанностями... Мы едины, потому что все являемся предметом Божией любви и благодати»26.

Но все эти единства не имеют никакого отношения к вопросу об истинном соединении православных с инославными. Однако православные экуменисты, по крайней мере в лице своих вождей, придают этим единствам общего характера большое значение. Поэтому они указывают на слова Иоанна Богослова: Всякий Дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога. А всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста (1 Ин. 4, 2-3)27.

Да, в апостольские времена такое исповедание веры во Христа было достаточным, чтобы определить: кто с Христовою Церковью и кто против нее. Тогда главными противниками апостолов были гностики, которые в силу своего гностического «лжеименного знания» не допускали непосредственного соприкосновения Бога с тварью, почему и отрицали воплощение Бога, этот основной догмат всего христианства.

Но когда после апостолов стали появляться другие ереси, то соответственно этому стали возникать и другие догматы, неисповедание коих еретиками также делало их противниками Святой Церкви, как и неисповедание Христа, пришедшего во плоти. Иконоборцы исповедывали Христа, пришедшего во плоти, как исповедуют это иные и протестанты, но они — еретики иконоборцы — целых два столетия до основания колебали Церковь. И притом ни одна из ересей не причинила Православию столько зла, как иконоборческая ересь, осужденная Святою Церковью и преданная анафеме.

Указывая на приведенные слова св. Иоанна Богослова, православные экуменисты тем самым могут дать повод думать, что они готовы соединиться с инославными христианами на основе одной только веры в воплотившегося Христа, при наличии всех их ересей.

Итак, если наша Православная Церковь от организаторов экуменических конференций не имеет никаких заявлений о готовности инославных церквей воссоединиться с нею и если на этих конференциях даже не обсуждается вопрос о сем воссоединении, то, спрашивается, зачем же нашей Русской Церкви посылать туда своих представителей? Какие плоды даст нашей Церкви ее участие в экуменических конференциях? Конечно, плоды только недобрые. Одним из этих плодов является то, о чем мы уже говорили, — отступление православных от своей веры через попрание ими святых канонов и догмата о Церкви, который мы исповедуем в девятом члене Символа веры.

Есть и другой недобрый плод, который проистекает от участия представителей Православных Церквей в экуменических конференциях и который является таким же отступлением от нашего Святого Православия. Мы имеем в виду дружбу между православными и инославными христианами, которая завязывается от экуменического общения. Конечно, экуменисты очень приветствуют такую дружбу инославных, в особенности, протестантов с православными христианами.

Без этой дружбы западных инославных христиан с восточными православными христианами экуменизм не может осуществить своей задачи. По заявлению главного секретаря Экуменического Совета д-ра Хуфта, это хорошо сознается руководящими лицами Экуменического Совета, так как, по его словам, без сотрудничества с Православными Церквами экуменизм не будет истинным Вселенским Телом28. Поэтому Экуменический Совет делает все возможное, чтобы прочно укрепить на своих конференциях эту дружбу между инославными и правослаными христианами. Несомненно, с этой целью он оказывает всякого рода материальную помощь Православным Церквам29.

Принимая все это во внимание, мы можем сказать, что дружба, которая устанавливается на экуменических конференциях, более и более делается прочною и глубокою, но увы! — весьма и весьма вредною для Православной Церкви. Эта дружба между православными и протестантами переносится в православные страны и производит здесь дружеское общение между православными и протестантами, в частности, между духовными лицами Православной Церкви, с одной стороны, и протестантами, с другой. До чего иногда доходит это дружественное общение, видно из следующего.

Во время своих миссионерских путешествий в православных странах протестантские пасторы и в селах и в городах с большой помпой устраивают собрания, на которые приглашают православных и, прежде всего, православных священников. Бывали даже такие случаи, что пред лицом множества собравшихся православных христиан пасторы и православные священники, держа друг друга за руки, пели песнь: «О, сладкий наш союз верных братьев, как Господь наш Иисус держит нас в любви». Сплошь и рядом бывало совместное служение молебнов православными священниками и пасторами.

На Женевской конференции представитель Константинопольского Патриарха Митрополит Фиатирский Германос и представитель Александрийского Патриарха проф. Лукарас обратили внимание конференции на прозелитизм среди христианских народов как на факт, недопустимый и противный идее сближения и соединения христианских церквей. Конечно, здесь под прозелитизмом в осторожных выражениях разумелась инославная пропаганда среди православных христиан. Заявление об этом прозелитизме Митрополит Германос в письменной форме представил конференции и притом от имени всех православных ее участников, чтобы пресечь эту инославную пропаганду30.

Как бы в ответ на это протестанты, исходя из той же экуменической дружбы, понимаемой ими в смысле готовности православных объединяться с ними и в их протестантском учении, как никогда предаются без всякого для себя удержу неистовой протестантской пропаганде, имеющей своею целью соединение Православия с протестантизмом и уничтожение Православной Церкви. Пользуясь огромными средствами, протестанты распространяют свою пропаганду через печать, издавая книги и газеты. Причем в своей литературе они обливают грязью не только наше иконопочитание, обряды и все Православие, но выступают и против Библии, против ее повествования о творении Богом мира в шесть дней, отрицательно относятся к Библейскому повествованию о некоторых чудесах. В результате такой пропаганды в православных странах быстро растет множество протестантских сект адвентистов, баптистов, методистов, пятидесятников, евангеликов и других.

До экуменизма в православных странах не было такой протестантской пропаганды, ибо не было такого дружеского общения православных с протестантами, которое утверждается на экуменических конференциях и которое налагает на православных представителей нравственную обязанность не препятствовать протестантской пропаганде в православных странах. В этом заключается великое зло экуменизма: Всякое дерево, — сказал Господь, — познается по плоду своему (Лк. 6, 44). Если от этой дружбы происходит вред для Православной Церкви, то ясно, что дружба проистекает от врагов Святой Церкви. В данном случае такими врагами являются масоны. Они устраивают эту дружбу на экуменических конференциях, ибо они их организуют, так же как они организуют и съезды ИМКИ.

В 1928 году в Софии состоялось совещание представителей Православных Церквей Всемирного комитета масонской ИМКИ и Национальных движений ИМКИ в Православных Церквах под руководством известного масона д-ра Джона Мотта. Последний является Генеральным секретарем всемирной ИМКИ. В его распоряжение Всеамериканский протестантский конгресс отпускает огромнейшие средства для мировой протестантско-масонской пропаганды. Второе такое же совещание состоялось в 1930 году в Афинах. Организатором Оксфордской конференции в 1937 году и ее представителем был также известный масон д-р Джон Мотт. Он как один из председателей руководительного комитета Экуменического Совета в январе 1948 года вместе с другими членами разработал программу предстоящей Амстердамской экуменической конференции, ее организацию и подготовку31. Все тот же д-р Джон Мотт будет и одним из представителей Амстердамской конференции32.

После этого нет ничего удивительного, что на Стокгольмской экуменической конференции, бывшей в 1945 году, и Лозаннской экуменической конференции в 1927 году 80% участников были членами масонской организации ИМКИ, руководимой тем же д-ром Джоном Мотом33. Строго соответствующим этому обстоятельству является сообщение, которое было сделано участниками Оксфордской конференции на заграничном соборе архиереев с клириками и мирянами в 1938 году о том, что эта конференция протекала при полном масонском засилье.

Отсюда понятно, кто стоит за экуменическим движением. За ним стоят исконные враги Православной Церкви — масоны. А также ясно отсюда, к какому соединению в своих истоках стремится это движение на этих экуменических конференциях. Их устроители стремятся не к догматическому соединению всех так называемых христианских церквей с Православными Церквами, а к смешению тех и других через отступление православных от своей веры и их экуменической дружбы с еретиками, в особенности — с протестантами. А это смешение равносильно уничтожению Православия.

Конечно, в экуменическом вопросе мы не должны упускать из виду, что в самом последнем истоке экуменического движения перед нами стоят не только исконные враги нашей Православной Церкви, но стоит отец всякой лжи и пагубы — диавол. В прежние века, возбуждая в Церкви всякие ереси, он хотел погубить Святую Церковь через смешение православных с еретиками. Это делает он и ныне через то же самое смешение посредством экуменизма с его неисчерпаемыми масонскими капиталами.

Однако раньше это дело смешения имело больше препятствий, чем ныне. Тогда у христиан была огненная ревность о православной вере, ибо последняя защищалась ими до мученической крови. Ныне православные объяты небывалым равнодушием к своей вере, что так ненавидит Господь, сказавший: О, если бы ты был холоден или горяч! Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих (Откр. 3, 15-16). Тогда за ревность о вере и чистоту христианской жизни православные имели от Бога ведение.

Богословски непросвещенный народ в лице даже простых женщин спорил на рынках: единосущен или подобосущен Христос Своему Божественному Отцу? Ныне среди православных царствует всеобщее ослепление в вопросах веры. Пользуясь всем этим, экуменическое движение быстро разрастается по лицу всей вселенной, пленяя в свои хитросплетенные сети даже Православные Церкви. Но Русская Церковь, включающая в себя 150 миллионов православно верующих людей, пока не вошла в это движение.

Экуменизм пока еще не будет торжествовать своей победы, он не заключит все Православные Церкви в свое экуменическое вселенское кольцо.

Не дадим ему этой победы! Памятуя его сущность и его цели, всецело отвергнем экуменическое движение, ибо здесь — отступление от православной веры, предательство и измена Христу, чего всячески мы должны избегать во исполнение слов преп. Серафима: «Горе тому, который хотя на одну йоту отступил от Святых Вселенских Соборов». Здесь мир, враждебный Христу и Его Святой Православной Церкви. Поэтому дружба с этим миром есть, — по словам апостола, — вражда против Бога (Иак. 6, 4).

Не с инославными Православная Церковь должна соединяться, что является делом неосуществимым, утопическим и крайне для нее вредным и пагубным. Православные христиане должны объединяться друг с другом по заповеди Христа в Его словах: Не о них же только (разумеется, апостолах) молю, но и о верующих в Меня, по слову их: да будут все едино, как Ты Отче во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино (Ин. 17, 20-21). Здесь слово «все» по контексту речи относится к слову «верующие». А под верующими здесь нельзя разуметь вместе с экуменистами и православных, и инославных христиан. Здесь надо разуметь только одних истинно верующих, то есть православных христиан, ибо Господь, сказавший: Аз есмь... истина (Ин. 14, 6), не мог иметь в виду еретиков, не истинно верующих людей.

Не будем смущаться обвинением нас православными экуменистами в отсутствии любви к инославным христианам за это наше отвержение. Это обвинение прежде всего не соответствует действительности. Наша Святая Церковь всегда боролась с ересями и даже до крови. Но людей, впавших по внушению диавола в ереси, Православная Церковь всегда жалела, движимая любовию к ним, она налагала на них епитимию, вплоть до отлучения от церковного общения. Однако она никогда не прекращала и не прекратит своей молитвы, этого дыхания благодатной истинной любви, о вразумлении и обращении еретиков на путь спасительной истины. Вот как Святая Церковь учит нас молиться о них: «Отступившия от православныя веры, и погибельными ересьми ослепленные, светом Твоего познания просвети и Святей Твоей апостольстей, Соборней Церкви причти»34. Таким образом, Святая Церковь различает самые ереси, требуя бескомпромиссной борьбы с ними, от людей, впавших в эти ереси, всегда простирая к ним свои материнские любвеобильные объятия.

Затем нас обвиняют в отсутствии любви к инославным христианам в сущности за то, что мы не относимся к экуменическому движению так, как к нему относятся православные экуменисты. Последние в этом своем отношении к экуменическому движению нарушают святые каноны, попирая наше догматическое учение о Церкви, устраивают на экуменических конференциях дружбу с протестантами и масонами, а через эту дружбу потворствуют протестантской пропаганде в православных странах, содействуют врагам Православной Церкви в деле ее разрушения. Таким образом, это отношение православных экуменистов к экуменизму является сплошным бесчинством. Но в бесчинстве, по учению апостола Павла, нет любви: Любовь, — говорит он, — не безчинствует... (1 Кор. 13, 5).

Ясно, что не у нас, а у православных экуменистов нет любви к инославным христианам, ибо у них не любовь, а бесчинство. Пусть они спросят у своей совести и она скажет им, что лежит в основе их экуменической деятельности и в их отношении к инославным христианам, любовь ли к последним, или что-либо другое?!

Да избавит нас Господь от такой любви, от такого отношения к экуменическому движению. Дай Бог, чтобы наша Русская Церковь и впредь держалась той обособленности в отношении к экуменизму и его конференциям, в какой она пребывает доселе. Да, мы одиноки. Но в этом одиночестве, в этой нашей обособленности — залог спасения от гибельного натиска на Русскую Церковь со стороны масонства, залог спасения не только Русской, но, может быть, и всей Вселенской Православной Церкви.

Поэтому не будем участвовать в экуменических конференциях. Надо нам как можно дальше быть от экуменического движения.

Последнее: не надеясь, что Русская Церковь сразу вступит в ряды его настоящих членов, высказываем пожелание, чтобы ее представители присутствовали на Амстердамской конференции не как ее члены, а в качестве наблюдателей от своей Церкви.

Но не следует и таким присутствием накладывать даже малейшего пятна на великую нашу Русскую Церковь, ибо присутствие ее представителей в еретическом и масонском обществе, хотя бы в качестве наблюдателей, будет в известной мере иметь характер общения с таким обществом. Между тем и к нашей Русской Церкви вполне применимы слова апостола Павла: Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее... чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна (Ефес. 5, 25-27).

Поэтому не будем иметь абсолютно никакого общения с экуменическим движением. Будем в данном случае руководствоваться словами Священного Писания: Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света со тьмою? Какое согласие между Христом и велиаром? Или какое соучастие верного с неверными? (2 Кор. 6, 14-15). Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых (Пс. 1, 1).

Доклад на Православном совещании 1948 года

Иеромонах Августин (Пантелеев) Колыбель экуменизма

Во времена французской революции и владычества Наполеона протестантизм вдруг изменил свои прежние воззрения. Его сторонники увидели, какие многочисленные разделения принесло их реформаторское движение и, казалось, осознали свое opinio erroris. Прежнее свободомыслие, с которым протестанты толковали библейское учение, разнообразие и пестроту «богословских» суждений, теперь сменила идея о конфессиональном единстве, причем либерализм проповедывался по отношению ко всем христианским исповеданиям, в том числе и к ненавистной им римской церкви.

Что же побудило протестантов к таким переменам во взглядах? Этот вопрос долго оставался загадкой, пока не были обнародованы документы некоего религиозно-философского мистического общества, в которых говорилось, что объединение религий необходимо для их полного уничтожения. «Нам нежелательно будет существование другой религии, кроме нашей, — писали представители тайной масонской организации, — поэтому мы должны разрушить всякие верования. Если от этого родятся современные атеисты, то, как переходная ступень [к масонству], это не помешает...»35.

Внедрение в епископат англиканской церкви членов этого тайного мистического общества явилось таким образом началом объединения религий и предпосылкой новой реформы, ядро которой, по оценке самих же протестантов, таилось «во вражде против Божественного Откровения, против заповеди и порядка Божия...»36.

В результате, кроме существующих в Англии «высокой» и «низкой» англиканских партий-церквей, в начале XIX века появляется третья партия — «широкая церковь» (broad-churchmen). Эта партия впоследствии разделилась на две: «положительную» и «отрицательную». Последние партии ставили пред собой цель — разрушить средостение не только между христианскими исповеданиями, но и между иными верованиями, в том числе и нерелигиозными идеологиями.

Опираясь на новейшие открытия вошедшей в моду научности, последователи «широкой церкви» дерзко сверяли с ними Библейские повествования, подрывая тем самым авторитет истинности Священного Писания и делая его как бы зависящим от хамелеонообразной безбожной науки. «Каждый из них, имея "свой топор" (то есть свой взгляд — авт.), — писал Генстенберг, — гнал других из заповеданного леса Писания, чтобы самому рубить на просторе»37. Это движение из Англии перекинулось в Германию, а затем охватило и весь Запад, получив название рационалистического.

Нововведенная наукообразность английского и германского богословия усилила и без того нездоровое соперничество западных богословов и вылилась в стремление каждого выделиться из общей массы оригинальностью и витиеватостью своих частных мнений. Новейшие открытия естествознания влили свежую струю богопротивного суесловия в фривольные толки протестантов. В их сочинениях теперь прочно обосновались либерализм и рационализм, которые часто противопоставлялись друг другу, но имели единую тайную цель — разрушить всякое верование и распространить идеи атеизма. Протестанты обсуждали просто кощунственные темы. Например, писали целые трактаты, пытаясь доказать, что Христос был женат и даже имел детей по плоти.

Подобные темы приводили в восторг многих невежд, порождая страстное любопытство к новейшим «познаниям». Зная, что интеллигенция как сословие может серьезно повлиять на формирование общественного мнения, к середине XIX века ожидовленные протестанты, как семь лютейших бесов, набросились на православное догматическое учение. При этом отсутствие скрупулезности проверки достоверности «новооткрытых научных фактов» давало рационалистам повод смело подгонять научные изыскания под свои бредовые идеи, не пренебрегая и явно грубыми deformatio.

Часто, чтобы разрушить более или менее консервативные взгляды определенных групп людей и привлечь их на сторону либералов, неопротестантские богословы из тайного мистического общества начинали якобы активно защищать фундаментализм, как бы объявляя непримиримую войну рационалистической науке. А своими нарочитыми нелепостями в суждениях и несуразными жалобами властям умышленно настраивали передовую интеллигенцию против консерваторов и, вызывая неприязнь у ревнителей старых взглядов, склоняли их этим к либеральным воззрениям.

Так, в 1829 году немецкий богослов Герлах обратился в Министерство просвещения Германии с провокационной жалобой на «неумеренное свободомыслие» ученых Гезениуса и Вегшайдера, что вызвало возмущение в интеллигентских кругах Германии и дало повод обвинить Герлаха в наушничестве. Министерство же заняло нейтральную позицию по данному вопросу и ответило, что не имеет никакого права вмешиваться в исследование богословских доктрин.

Тем временем новейшие «открытия» все чаще стали склоняться к явному отрицанию Божественных истин. Опираясь на бесплодную наукообразную смоковницу естествознания, рационалисты настолько увлеклись социологией, что стали представлять серьезную опасность для всего западного мира, распространяя идеи революции и построения атеистического общества.

Один из крупнейших идеологов развития протестантского принципа Шлейермахер писал в то время своему последователю Люкке: «Если Вы посмотрите на современное состояние естествознания, как оно все больше и больше охватывает своими наукообразными исследованиями весь мир, то что тогда можете предчувствовать насчет будущей участи? Не хочу сказать — богословия, а нашего евангелического христианства? Мне сдается, что нам придется отказаться от многого, о чем привыкли мыслить как о чем-то неразрывном с сущностью христианства... Наши новозаветные чудеса, я уже не говорю о ветхозаветных, рано или поздно падут снова, как во времена ветреной энциклопедии, от мнимолучших и несокрушимых оснований науки... Что тогда выйдет?.. Я не доживу до того времени и могу умереть спокойно, но Вы, мой друг, и Ваши сверстники, что вы тогда станете делать? Разве окопаетесь за своими богословскими положениями и допустите, чтобы наука вас блокировала?..»38.

Время, о котором писал Шлейермахер, наступило гораздо раньше. Уже в начале 40-х годов XIX столетия нападки науки на христианство с необузданной и страстной критикой достигли таких размеров, что в западных странах не на шутку испугались. В центрах государственной и религиозной власти поспешно были приняты законодательства — «Coalition der conservativen Interessen» (= «Коалиции консервативных интересов»), которые давали право считать законными вероисповеданиями в Германском союзе и Риме лишь взгляды, согласные с римско-католическими и лютеранскими символами и определениями.

Рационалисты же, не желая следовать этим законам, утверждали, что после Рождества Христова, примерно с IX века, христианство изрядно запуталось, и без естественных наук разобраться в нем просто невозможно. По их мнению, только богословы, просвещенные светом новейших открытий, способны отыскать истину и разработать новое «точное» богословие, экзегетику, антропологию и прочие догматические и социальные концепции. Все же то, что не согласуется с новейшими научными открытиями, они требовали отбросить, как ошибочное.

Богословы-новаторы действовали по заранее определенному плану. Они следовали за научными открытиями, оставляя и порицая все неугодные науке догматы, доходя порой до обнародования своих масонских идей. Так, немецкий профессор богословия Баумгартен, говоря о новых государственных законах Германии, сказал: «Они послужат поворотным пунктом от христианского мрака к свету будущей культуры»39. Нельзя не согласиться с тем, что эти слова более подходят служителю антихриста, чем профессору христианского богословия.

«Мы требуем конечного убеждения, — говорили реформаторы, — на неопровержимых аргументах (es so ist). Мы ищем не веры, а уверенности, и, разумеется, эта уверенность не падает с неба в виде откровения. Мы должны ее выработать в живом союзе с той силой, которая у нас ее оспаривает — силой науки»40.

Новое «научное» богословие Запада не желало остановиться на «да, это так (amen, ainsi soitil, so sei es)», но продолжало поиск оригинальных, сенсационных «открытий» в области прописных истин христианства, представляя его как чисто историческое явление: протестанты подвергли сомнению время существования вселенной, заменив семь тысяч лет на миллионы; опровергли времясчисление от Рождества Христова, отняв четыре года. Одним словом, они разрушали все, что можно было разрушить.

Основную цель богословия реформаторы теперь видели в том, чтобы «понять религиозную жизнь духа, пробужденную Христом, объяснить ее психологические и антропологические законы, насколько это возможно при современном состоянии науки, и таким образом способствовать ее дальнейшему развитию»41.

Произошла грубейшая подмена. Рациональная наука умышленно была поставлена на разрушение религии. Если прежде она служила для богословия своеобразным «зрением», рассматривающим премудрость сотворенного мира, то теперь, «в свете новейших открытий», научность в богословии превратилась в похотливую блудницу, оставившую всякий стыд. Используя протестантизм как «строительный материал» для дальнейшего объединения мира, масонство насаждало либерализм, который постепенно проник и в восточное богословие.

Theology liberatio (= Теологический либерализм) представляет собой оправдание искаженной истины, догматическую и каноническую свободу, способствующую идее объединения всех религий названной в начале XX века греческим словом — экуменизм. Проникновение его в православное богословие породило недоверие к учению святых отцов, свободомыслие и излишнюю снисходительность в отношении верных к иноверным и еретикам.

Экуменизм — экклезиологическая ересь. Уже с первых веков Православная Церковь вступает в борьбу с ересями экклезиологической направленности. Египетский философ Ормус (46 г. по Р. Х.) — родоначальник ормусианской ереси — считается основоположником идей религиозно-мистического общества розенкрейцеров42, образовавшегося в Германии в XVII веке. Он утверждал, что языческие и христианское верования имеют единую основу и одинаково служат Творцу, и потому проповедовал учение как бы «надязыческое» и «надхристианское», пытаясь объединить необъединимое43. В связи с этим розенкрейцеры открыто показывали свое уважение к Библии и даже приносили на ней клятву верности антихристианскому масонству.

Одним из представителей религиозного либерализма был и знаменитый Ориген, пытавшийся соединить учение реинкарнации44 с христианским учением о душе. Желая примирить весьма распространенные в его время восточные оккультные понятия с иудео- христианской психологией, Ориген высказывался о предсуществовании душ. Он утверждал, что души, прежде рождения людей, пребывают в определенном для них месте. Обходя молчанием принципиальное различие между языческими представлениями о многократных воплощениях души и истинным православным учением о зарождении души в момент зачатия, Ориген давал повод считать учение христианства якобы тождественным языческому учению.

Ориген был предан анафеме как еретик на Пятом и Шестом Вселенских Соборах45. Среди его нечестивых воззрений есть так же учение о том, что все люди, независимо от их вероисповедания и образа жизни, в конце концов спасутся. Такое представление вполне устраивает масонов и всячески ими поддерживается, ибо способствует внедрению в сознание масс идеи объединения мира. Поэтому новейшее протестантствующее богословие представляет Оригена учителем Церкви, обвиняя Пятый и Шестой Вселенские Соборы в ошибочности анафематствования Оригена.

Еще одним либералом и поборником объединения с еретиками был Константинопольский Патриарх Несторий, анафематствованный на Третьем Вселенском Соборе (431 г.). Оправдывая свое еретическое изобретение, Несторий писал: «Я впутался в это [дело] по совершенной необходимости, когда Святая Церковь разделилась, и одни говорили, что Марию должно называть человекородительницей, а другие, — что Богородицей. Дабы не погрешить в одном из двух, то есть дабы бессмертного не присоединить (к смертному), либо, привязав к себе одну партию, не потерять другой, я придумал называть ее Христородицей»46.

Однако такие, на первый взгляд добрые стремления жить в мире с еретиками, всегда приводили лишь к разрушительным последствиям. Надо сказать, что в Англии уже в XII веке существовал обычай: регулярно приглашать мастера тамплиеров в королевский парламент, поскольку он считался главой всех аббатств и прочих религиозных обществ на территории королевства.

Все это в конце концов привело к открытой проповеди антихристианских масонских идей в протестантском богословии. «О христианстве у нас теперь не может быть и речи», — писал Лагард в своем сочинении об отношении немецкого государства к богословию.

Англия по праву считается колыбелью масонства, она же породила и новое движение, получившее название экуменизм. Ожидая пришествия «мессии», масоны готовятся к приходу антихриста, о котором в их тайных протоколах говорится: «Царь иудейский будет настоящим папой Вселенной, [и] патриархом национальной церкви»47, то есть единой главой всех религий мира, — кроме Православной Церкви, о которой имеем обетование от Самого Христа, что врата адовы не одолеют ее (Мф. 16, 18).

Святитель Игнатий (Брянчанинов) Понятие о ереси и расколе

Преподобный Максим Грек Слово против лютеран

Сказал Господь Моисею: не сотвори себе всякого подобия (Исх. 20, 4), но не сказал: не сотвори никакого подобия, а всякого, какие делают еллины, изображая подобия и лица волхвов, прелюбодеев и убийц, зверей, и птиц, и гадов, называя эти подобия богами и поклоняясь им. Если же досточтимое подобие в честь и славу Божию, то ты этим не согрешаешь. Если же не веришь сему, то приведем тебе в доказательство слово Божие, сказанное Моисею.

Сказав ему прежде: не сотвори всякого подобия, Бог повелевает потом тому же Моисею сотворить многие подобия (Исх. 12 и 26): во-первых, храм, то есть скинию завета Господня, а потом внутри храма Бог повелел устроить все по подобию и по образу предметов небесных. А как на небе находятся херувимы, то повелел Моисею сделать из золота херувимов и принести Себе вытесанные две скрижали, на которых перстом Своим Святым начертал десять слов и стамну златую, содержащую манну, и жезл Ааронов повелел вложить в ковчег; затем по стенам и по завесам повелел вышить херувимов синетою и червленицею.

Смотрите и слушайте разумно: скиния, сделанная из золота и серебра, из червленицы и багряницы и из других вещей, скрижали же, вытесанные из камня; так и мы делаем подобные изображения, которые почитать и покланяться им есть дело хорошее и богоугодное, только не следует их боготворить и говорить образу: ты наш бог, но почитать его как образ подобия плотского смотрения (воплощения) или как образ раба Божия и угодника, например, Илии, или образ Пречистой Богородицы.

Если же, мудрствуя безумно, скажешь, что честные и святые вещи, которые Господь повелел сотворить Моисею, как то: скинию, херувимов, кивот, скрижали, стамну, имущую манну, и прочее, следует почитать; поклоняться же не должно ничему, кроме одного Бога, то против этого ответим: если этим предметам не следует поклоняться, то каким образом поклонялись им сам великий пророк и законодатель Моисей, богоотец Давид, царь и пророк, затем Иона, Даниил и Ездра? Все они поклонялись рукотворенным вещам.

В книге Исход говорится: егда же вниде Моисей в скинию, сниде столп облачный и ста Господь пред дверьми скинии в столпе облачном (Исх. 33, 9). Люди же, видя столп облачный, поклонялись каждый из дверей своей кущи. Поклонялись же столпу облачному и скинии потому, что Бог, невидимый по существу, ради нашей немощи покрывался столпом облачным и в этом свете являлся в скинии. Итак, столп облачный служил для них как бы ризою (в которую облачался Господь); вместо же селения небесного, Он имел скинию, которая ныне именуется церковью. Разве не мог Бог беседовать к людям без скинии? Но этим он желал с самого начала показать честь и славу Церкви Божией.

Опять в Исходе Писание свидетельствует, что когда Моисей окончил все дела, созидая скинию сведения, и внес в храм сведения кивот Божий и закрыл завесою, тогда облак покрыл храм, и славы Господней исполнился храм, и воззвал Господь Моисея из храма сведения. Когда храм был создан, не было никакого знамения; когда же внесен был кивот, тогда слава Господня наполнила храм, и Господь стал говорить из храма (Исх. 40, 33-38). И к Соломону Господь сказал: освятих храм сей, егоже создал ecu, еже положити имя Мое тамо во веки, и будут очи Мои ту и сердце Мое во вся дни (3 Цар. 9, 3).

Если же Сам Господь Бог говорит, что имя Его и очи, и сердце в церкви во веки, то ясно, что Сам Господь Бог пребывает в церкви56. Уразумеем же и вникнем внимательно, что где церковь в славу Господа Бога Вседержителя, там и пришествие Божие, а где пришествие Божие, то кто не поклонится этому месту? И если церкви следует кланяться, то как не поклониться образу Господа нашего Иисуса Христа и святых Его и прочим Божественным предметам, ради которых и сама церковь становиться святою?

О, безумные! Зачем вы Божии священные предметы сравниваете с идолами? Поймите, что мы вам скажем, именно, что вы сами подобны идолам и, имея глаза, не ведите истины, и в то время как добрые люди кланяются писанному образу Божию, смотрительно явившемуся в человеческом теле, вы не ведите в этом благочестия, а обращаете сие себе в смех.

Воистину, смех ваш обращается в плач, ибо, имея уши, не слышите истины и доброго учения Священного Писания по причине окаменения сердец ваших. Мы же вместо скинии имеем церковь, созданную во славу Божию, и вместо скрижалей имеем Священное Писание новой благодати, вместо шитых херувимов имеем образ Христа и святых Его, вместо стамны с манною имеем святый хлеб и вино, претворяемые в Тело и Кровь Христовы, вместо жезла Ааронова имеем жезл Христов, то есть Животворящий и Пречистый Крест, и прочее. И когда взираем на написанный образ Христова подобия, то исполняемся радости духовной, видя Его, Владыку, изображенным в том плотском виде, в котором Он благоволил пожить с людьми, и от этого исполняемся страха Божия и памятуем чудеса, которые Он сотворил, живя на земле.

Если же видим изображения святых апостолов и учителей, то при этом возобновляется в сердце нашем их премудрое учение. Почитаем и святых ангелов, призывая их в помощь, так как они — наши хранители и защитники от лукавого, руководители и податели силы, почему мы и славим их песнями и пением. Хвалим истинных пророков, как предсказавших неложно о Христе, воспеваем и славим апостолов Христовых, как проповедавших нам Солнце Правды — Христа, превечного Бога. Ублажаем святых святителей, которые были ревнителями апостолов и изъяснили правую веру, прогнав ереси. Величаем святых мучеников, как сотворивших нетленную куплю, которые кровью приобрели Небеса и не отверглись Христа. Дивимся преподобным отцам, которые трудами, постом и слезами изнурили себя, при жизни сделались мертвыми, а по смерти оказались живыми.

Еретики говорят, что Бог заповедал: не сотвори богов серебряных и богов золотых. На это отвечаем: Бог сказал иудеям, которые в пустыне слили себе тельца и говорили: се бози твои, Израилю, а впоследствии воздали божескую честь Веельфегору, при Ахаве же — Ваалу, то есть Крону, при Манассии — Дию, при Иеровоаме — златым юницам, при Навуходоносоре — образу златому. И пророк о них говорит: пожроша сыны своя бесовом, оставив истиннаго Бога, сотворили идолов в честь скверных людей и бессловесных животных и именовали их богами.

Мы же не идолов делаем, не тельцов, не юниц, но служим живому Богу и святым Его, ибо никто из любящих царя не бесчестит его хоругви. Если иконы, как вы мудрствуете, подобны идолам, то и скиния, которую сотворил Моисей, и церковь, устроенная Соломоном, по-вашему, подобны идольским храмам, и жертвы, которые в них приносились во славу Божию, подобны еллинским жертвам, которые они приносили идолам, и ковчег, в котором были скрижали завета и прочее, ничем не отличается от твоего сундука, в котором ты хранишь домашние вещи, и жезл Ааронов прозябший не отличается от твоего посоха, на который ты опираешься, и свещник златый, имевший семь светильников, не отличается от твоего свещника, который ты вжигаешь у себя в доме.

Если все эти предметы, как мы сказали, одинаковы между собой, то и святые иконы подобны идолам. Как при Ное Бог мог и без ковчега спасти его, ибо все возможно Богу, однако же устроил ему спасение посредством бездушной и рукотворенной вещи. Так же и евреев Бог мог и без медного змия спасти от угрызений змей, но благоволил по неизреченным судьбам Своим посредством медного змия избавить их от смерти; так и нам ныне Господь и Бог наш посредством видимых святых икон и других божественных предметов невидимо устрояет спасение. Ибо так Сам Он повелел и изобразил на плащанице образ Свой, который впоследствии был отнесен в Царьград. Затем святые апостолы повелели евангелисту Луке написать на иконе пречистый Его образ и поклонились изображенному на ней Божественному Его человечеству.

Евангелист Лука написал также и образ Пречистой Его Матери, Которая есть воистину Богородица. Если же вы, несмысленные умом, сомневаетесь, каким образом посредством неодушевленных и рукотворенных предметов могут совершаться чудеса, то знайте, что Богу все возможно. Каким образом, когда Моисей чудодействовал, то не ему, а его жезлу сообщил Бог силу совершать чудеса, также и милоти Илииной Бог даровал Свою благодать, и ею Елисей совершил страшные знамения, которых не мог совершить сам по себе. Иудеи почитали пророческие и патриаршеские гробы и перенесли из Египта кости Иосифовы.

Послушаем Павла, говорящего о различных дарованиях духовной благодати, как сказано в Святом Писании: якоже устроих церквам галатийским, тако и вы сотворяйте (1 Кор. 16, 1). Вы же, надменные сердцем, беззаконие делаете, и руки ваши сплетают неправду; не разумея истины, вы заблудились от чрева, глаголете лжу. Вы устремились в море мира сего, покушаясь врачевать души других, а сами, будучи одержимы недугом, не разумеете сего и требуете себе почитания преимущественно пред прочими. Руководясь рассуждением плотского ума своего, вы тучнеете, здравия же душевного лишены, как не сохранившие заповедей Господних. Больное око не может взирать на лучи солнечные, так и несмысленный не может говорить от Святаго Писания правильно, ибо вместо истины он видит одни только тени по причине своей порочности.

Как с потерею здоровья заступает вместо него болезнь, так и по утрате душою родительницы добродетелей — святой веры, вселяется в сердце враг и ослепляет душевные очи. Как аспид глухой, когда услышит обавающего (заговоры), то кладет одно ухо на землю, а другое затыкает хвостом своим, чтобы не слышать голоса, произносящего обаяние, так и эти неразумные, по причине своего непокорства и лености, а главное, по причине зависти, не слушают вразумления, а затем по причине безумного стыда держатся злого и пагубного своего учения.

О, безумные, достояния сатаны, внуки греха, пища прелести, тьма нечестия, наследники геены, нечестивые гребцы законопреступника и скорые наставники друг другу в лукавстве! Вы празднуете нечестиво, рассуждая не преподобно и, вместо прославления имени Божия, вы соделались причиною того, что оно хулится. Это ли — свет ваш пред человеки? Это не свет, а тьма. Воистину, люди сии буи и немудры. Ослепи бо их злоба их; видяще не видят, и слышаще не слышат; сердце их суетно, не дает разуметь тайн Божиих. Не малы ваши хитрости, но немощны, хотя и кажутся великими, тучными, с румяным и здоровым лицом, ибо в них нет сердца, очи больные, ноги не могут ходить, руки лишены здравия, язык проворен к брани, готов проглотить, но уста замыкаются, а затем и сам предается сну. Говорит Писание: аще кто противится воле Божией и учению святых его апостолов и словам нашего православного Писания, того в дом свой не приемлите, и радоватися ему не глаголите: глаголяй бо ему радоватися сообщается делом его злым (2 Иоан. 1, 11).

Из Творений. Свято-Троицкая Сергиева Лавра.

1996, том 2, с. 293-298.

Священник Александр Дроздов Протестантизм в «православном» богословии

Свт. Евгений (Булгарис) Увещательное послание к сербам104

Все, населяющие обширную область Сербскую благословенные христиане, состоящие в священном сане, и клире, и миряне, украшенные мирскими гражданскими достоинствами, или облеченные властию над другими, военачальники и простые воины, и провождающие жизнь частную, богатые и бедные, мужи и жены, старцы и юноши, все верные подданные — по плоти великой и державной империи Германской, а по духу верные слуги и поклонники великого и истинного Царя царствующих, Бога и вочеловечившегося Сына и Слова Его; искупленные из плена диавольского; подвластные Австрии по мирскому праву и закону, и в то же время подчиненные Православной Кафолической и апостольской Восточной Церкви по духовному и небесному закону Евангелия благодати, блаженные чада и питомцы истинной веры, возрожденной Богом в честной купели, словесные, богохранимые овцы избранного стада Христова: свет свыше великого Отца светов, Бога, благодать Единородного Сына Его, Господа нашего Иисуса Христа, и причастие и освящение Единосущного и Всесвятаго Духа да будет со всеми вами!

Возлюбленные братия! Все мы, благочестивые и православные христиане, верные и истинные чада Восточной Церкви, хотя и рассеяны по всей вселенной, по разным областям и странам, но, как бы многие и различные члены, составляем одно тело, есмы, по апостолу, Тело Христово и уди от части (1 Кор. 12, 27) и имеем одну Главу — воплотившегося ради нас Бога Слова, Господа нашего Иисуса Христа; и посему членам Тела Его надлежит помогать друг другу, принимать взаимное участие в трудах и сострадать в страданиях, оказывать взаимное вспомоществование и ободрять друг друга в тяжкую годину, так что вообще ни один член не должен оставаться бесчувственным к положению другого, но, по известному изречению, когда алчет чрево, страждут все чувства, почитая всякое состояние другого, хорошо ли оно или худо, — собственным.

Размышляя о всем этом и будучи и сам по благодати Христовой членом блаженного тела Восточной Церкви, конечно нижайшим, худшим и непотребным, но все-таки членом, и в то же время зная, что по милости могущественных ваших царей и светлейших после них властителей и начальников в государственных делах вы управляетесь по праву и законам, и пользуетесь полною свободой, и что в жизни своей вы не терпите никакого тиранства или насилия, повинуясь власти, вами управляющей поистине царственно, — я ощутил великую радость и воздал славу и благодарение Богу, моля Его при этом, да ниспошлет Он счастье и прочим собратиям вашим, которые, побораемые врагами христианского имени, среди бесчисленных опасностей и скорбей несут несноснейшее и тягчайшее иго тиранского рабства.

Но в то же время слышу, что жаркие поборники Западной новизны, возжигаемые неразумною, неправедною и нечестивою ревностью, защитники папского единодержавия, латинские монахи, не оставляют вас в покое; то обещаниями, то силою искушают и склоняют вас изменить православному исповеданию и вере, которую вы прияли издревле от отцов наших, которою вскормлены с млеком матерним, в которой возросли и которою надеетесь спастись; и потому я не столько ублажаю вас за временную свободу, которою вы наслаждаетесь, сколько считаю вас несчастными, потому что подвергаетесь опасности лишиться вечной жизни; не столько я сорадуюсь вместе с вами о благосклонности к вам верховной власти, коей повинуетесь, сколько скорблю и соболезную о злом насилии, которое терпите.

Я размышляю, что ваши тела в безопасности, а души в опасности; вижу у вас спокойствие в отношении к делам настоящего времени, краткого и скоротечного, и превеликую печаль и смущение относительно предметов будущего века, бесконечного и непрестающего. В покое ваш дом, в беспокойстве Церковь; безмятежна государственная жизнь, а общественное богослужение в искушениях; непоколебимы имущества, но подвержены потрясениям ваши догматы; безопасен порядок общественный, но в опасности ваша вера.

И так как я брат ваш и сын одного и того же Отца, то как мне не скорбеть о ваших бедствиях? Члену одного и того же тела как не сострадать, когда рана у нас одна? Воину одного царя как не споборать вам в одной и той же духовной брани, которую вы терпите? Овце одного с вами стада, как мне не устрашиться, когда одни и те же лютые волки преследуют нас? Если бы в моей власти состояло исправление сих обстоятельств, я бы подвигнулся до самого пролития крови и мученичества, желал бы восприять самую смерть, чтобы прекратились беспокойства и искушения, испытываемые вами в делах веры. Я бы мужественно потерпел всякое зло ради вас, братьев моих и присных мне не по плоти, а по духу. Но, не имея возможности помочь вам, как хочу, подвизаюсь о сем, как могу, и, прибегая вместо дел к письменному слову, предлагаю вам те советы и увещания, которые рождает в уме моем ревность моя о спасении душ ваших.

Братия! Вы составляете один сонм православных, окружаемый со всех сторон многоразличными лжеучениями. Вы пшеница Христова, которую сатана ухищряется сеять (Лк. 22, 31) в разнообразных и дырявых ситах заблуждения, как некогда сказал Господь своим апостолам: Вы пшеница чистая, заглушаемая множеством плевел, вы роза благовонная и приятнейшая, подавляемая многочисленными терниями.

Православная Церковь ваша поставлена среди множества различных иноверцев, надменных и лживых. Как от Ливана невеста «Песни Песней» (Песн. 6, 9), проницающая аки утро, так ваша Церковь является светлою и светозарною, возвышаясь над мраком темной и безлунной ночи зловерия и лжи. Ваш благочестивый и возлюбленный сербский народ можно сравнить с известным руном Гедеона, которое во время всеобщей сухости земли пребыло орошенным, а среди великой росы сохранилось неувлажненным; так и вы, находясь среди народов сухих и безводных по отношению к небесным водам истинных догматов, Божественною силою полны росы свыше, небесного богомудрия. Посреди народов, увлажненных мутными водами заблуждения, пребываете непричастны смертоносной сей влаги. К вам идет пример трех отроков. Как они среди пламени пещи вавилонской, седмерицею разженной ощущали прохладу и дыхание росы, так и вы имеете дух Богопреданной неложной веры, веющий в душах ваших, между тем как со всех сторон горит пламя нечестия вокруг вас и мрачная и кровавая пещь зломудрствования яростно ищет сжечь вас, посему, находясь в таком положении, отверзите очи души вашей и имейте большое внимание, чтобы окружающие вас злые соседи не передали вам пагубной заразы зломудрствования, которым заражены сами.

Если бы благословенный Богом виноград Церкви вашей был отдален от наветующих и находился в совершенной безопасности, вы не имели бы столь великой заботы охранять его. Это тот виноград, который небесный Вертоградарь перенес из Египта, и от тьмы греха пересадил в свет правды. Он насажден среди хананеев, кои, как многочисленные и разных родов звери, смотрят зверскими глазами на него и неусыпно подстерегают с целью погубить его.

Итак, надлежит вам быть внимательными и отражать их далеко от Богонасажденного сего винограда, которого вы плодоносные и добрые лозы. Есть дикие вепри и уединенный дивий (Псал. 79, 14), есть обходящие путем татие, есть хищные птицы, кои налетают от всех сторон, — все они страшные и великие враги виноградника. Но более всего нужно вам бояться лисиц, кои подкрадываются лукаво с обманом, расхищают льстиво, а вы, по учению Песни Песней, имите себе лисы малые, губящия винограды (Песнь Песн. 2, 15). Эти малые лисицы — лживые, хитрые и коварные — всего страшнее, потому что подходят к вам не с жестокостью и насилием, а с лицемерною кротостью и вкрадчивостию; они более пагубны. Эти лисицы тьмы, то есть Запада, всегда являлись погубляющими виноградники света, то есть Востока, Эти, говорю я, монахи, апостолы Рима, чтобы не сказать чего-нибудь бесчестнейшего для них, обходят с видом как бы святым и важным, со смиренною поступью лицемерия, с божественною будто бы ревностию, со взглядом кротким, языком нежным, речью сладкою, обещаниями великими.

Издревле и от начала они были наветниками для лоз Православной Восточной Церкви, и старались не только погубить плоды и обнажить их от листьев, и если бы была возможность, исторгнуть с корнем. Это лжехристы и лжепророки, которые всюду ходят в мире не для того, чтобы проповедовать нечестивым имя Христово, но чтобы утвердить среди благочестивых христиан трон антихриста, ибо оный и ныне в мире есть уже (1 Ин. 4, 3). Братия, удаляйтесь от этих лжеапостолов, ищущих сдвинуть вас с недвижимого камня учения Христова, на котором вы утверждены. Заградите уши ваши от ложных и нелепых учений их, коими они ухищряются уловить вас. Вы имеете Моисея и пророков, имеете апостолов и учителей, мужей богопросвещенных, — их послушайте (Лк. 16, 29); имеете Евангелие, каноны и догматы Соборов, наставления святых отцов; в них пребывайте утвержденными, чтобы не быть вам обманутыми: аще и Ангел с небесе благовестит вам, — восклицает Павел, — паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал. 1, 8).

И благовестники римские, эти ангелы тьмы, скотисты ли то или доминиканцы или иезуиты или другого какого ордена западной иерархии, анафема да будут: потому что они благовествуют вам иное, а не то благовестие, изшедшее от уст Христовых, которое благовествовали апостолы и отцы наши. Между верными явно благовествуется, что Святый Дух от Отца исходит (Иоан. 15, 26), а сии ангелы тьмы благовествуют: «и от Сына». Первый Вселенский Собор богословствует в Символе веры, что «Дух Святой от Отца исходит», а эта синагога лукавнующих: «от Отца и Сына». Собор анафематствует тех, кои дерзнут прибавить хотя малое нечто к Символу, а они бесстыдно совместно с ипостасью Отца ставят и ипостась Сына, почитая ипостась Сына и Слова неточным началом для Духа. Богоносные Отцы согласно, едиными устами и в одном духе ясно учат, что один Отец Виновник, а эти новые отцы, исправляя древних, учат, что Виновник не Отец только, но и Сын. Отцы говорят что одно Начало, Причина и Источник Божества — Отец, а латинские монахи прибавляют: не один Отец, но и Сын. Отцы учат: хотя мы говорим «Дух Сына» но не говорим — «от Сына», а западные монахи учат не по руководству их, но утверждают, что Он «и от Сына».

Отцы Вселенского Собора определяют, что римскому епископу, как и другим епископам, принадлежит церковный суд в пределах одной своей епархии, а латинские монахи на своих конвентах распространяют власть своего римского папы на все пределы земли, и если бы было возможно, они желали бы взойти и на луну, и подобно тому, что рассказывают об Александре Македонском, сокрушаются, что до других миров не достигло владычество папы. Отцы определяют, что ключи неба, то есть власть вязать и решить грехи, прияли от Христа все апостолы, а латинские монахи утверждают, что их приял один Петр и вручил одному папе. Петр подчинен собору, член и собрат на апостольском собрании, как видно из Деяний апостольских (Деян. 15); а папа выше облаков и выше соборов, высший, по их мнению, единовластитель Церкви. Отцы в изречении: на сем камени со- зижду Церковь мою (Мф. 16, 18) объясняют, что Камень — Христос и исповедание Его, а латинские монахи утверждают, что камень — папа.

Отцы издревле совершали Таинство Божественной Евхаристии на хлебе квасном, а латиняне хотят совершать его на облатках, более похожих на бумагу, чем на хлеб. Отцы, по древнему преданию, заповедуют священникам вливать и теплую воду, а латиняне отметают и теплоту. Отцы оставили нам непреложный образ того, что это Таинство совершается чрез призывание Святаго Духа, чему предшествуют подлинные Господни слова, после которых предлежащие дары, как еще несовершенные, они называют хлебом и вином, а паписты, напротив, почитают совершительными слова Господа, то есть приимите... И: пиите от нея вси (Мф. 26, 27).

Отцы не помышляли о чистилищном огне после смерти и не говорили о нем, а паписты затопили во внутренности земли, кроме вечной геенской пещи, другую какую-то временную пещь чистилища, которая дает более дохода в сокровищницу златолюбивых первосвященников, чем все прочие печи на богатейших золотоплавильнях.

Отцы, наконец, следуя словам Евангелия, совершенное блаженство праведных и мучение осужденных отдаляют до второго пришествия Христова и Страшного Суда, а папы, сами ставя себя судьями и некоторым образом предвосхищая Суд, который Отец, не судящий никому, весь даст Сынови Своему (Ин. 5, 22), сами и по произволу своему одних ублажают, других обрекают на вечные муки до Суда Судии Небесного.

Вот о сколь многих догматах в учении Христа и Церкви они благовествуют вам явно противоположно благовествованию апостолов и отцов. Явно, что эти западные отцы умышленно ищут новостей в делах веры, подобно тому, как они вводят многие новости в одежды и нравы свои, как будто они вовсе недовольны древним, и дерзновенно хотят внести свои законы и в законоположения Духа. Что из древнего оставили они неприкосновенным? Что непоколеблемым? Что неподвижным?

В древности какую власть имели архиереи? Не единую ли власть Духа? Конечно. Но теперь давно уже архиереи их соединяют дух с миром, церковное с политическим, и слыша: воздадите кесарева кесареви и Божия Богови (Мф. 22, 21), присвояют себе, и Божие, и кесарево, власть над душами и телами. Епископы, вместе и цари и властители, держат в одной руке пастырский жезл, а в другой меч, уподобляясь баснословным чудовищным иппокентаврам и трагелафам; а сделавшись тем и другим, они на самом деле ни то, ни другое. Увы! Поставленные собственно для того, чтобы приносить Богу бескровную жертву, они со властию, свойственною мирянину, проливают кровь человеческую. Бог хотя и очень любил Давида, о котором Он сказал: обретох Давида, мужа по сердцу моему (Деян. 13, 22), но не допустил его построить храм потому только, что руки его проливали кровь, и это дело предоставлено было Соломону, мирному и кроткому царю. Но если вещественный и рукотворенный храм Божий недостойны созидать проливающие кровь, то во сколько раз больше — живой и нерукотворенный храм тела Богочеловека?

Но что западные оставили непоновленным? Апостольские и Соборные каноны позволяют мирскому священнику быть законным мужем единой жены, а они запретили брак мирских священников, как и монахов. Каноны запрещают ставить на священные степени впавших как в убийство, так и в плотские грехи, а они это позволяют. В видах благочиния и благообразия, господствует похвальный обычай, чтобы духовные растили волосы на голове и браде (почему божественный Климент Александрийский назвал ее священным украшением), а у них как священники, так и архиереи бреют и бороды, и усы, и представляют нам главу латинской церкви бритою.

Церковь определяет, чтобы епископ за одной литургией не рукополагал во епископы или священники более одного лица, а они рукополагают вдруг по пятнадцать и более. По преданию Церковь строится лицом к востоку, и мы обращаемся в молитве в эту сторону, как бы взирая чрез то на древнее отечество, из которого ниспали, а они обращают свои храмы безразлично на все стороны.

Предание повелевает, чтоб в одном (настоящем или придельном) храме был один только престол, и чтобы на одном престоле каждый день совершаема была одна только Бескровная Жертва; а они в храмах своих, кроме постоянных престолов, устрояют временно подвижные престолы, которые по произволу переносят то туда, то сюда, и на одном и том же престоле, в один и тот же день совершают по нескольку литургий.

Нам предано чтить писанные иконы, а они поклоняются изваянным изображениям. Мы благолепно живописуем Деву Марию с досточестным лицом, облеченною в благолепные по древнему обычаю одежды, а они ставят, в виде ее, нескромную статую, румянят ей лицо, украшают ее браслетами, убирают ей локоны разными неприличными подвязками, протыкают ей уши и вдевают многоценные серьги, привязывают к шее золотое, унизанное каменьями ожерелье, одевают ее в неприличные одежды, какие изобретаются Европейскими модами и которыми непристойно украшаются и жены их, и опоясывая, так сказать, поясом телесных прелестей Непорочную и Чистейшую Матерь Божию, в столь несообразном виде представляют икону Пресвятой Девы.

Когда Церковь Христианская от времен апостольских до нас употребляла при богослужениях трубы, роги, арфы, цитры, флейты, тимпаны и другие музыкальные инструменты? Когда вводила для божественных гимнов музыкантов, евнухов и актеров, чтобы они исповедали Бога театральными, похотливыми, нескромными и бесстыднейшими песнями? Чрез все это они превратили храмы свои в театры. Заметь также, что Церковь, по чудному промышлению и заботливости, издревле повелела, чтобы было особое женское отделение для стояния жен, для устранения соблазна и бесчиния, какие могли бы произойти от соединения мужчин и женщин в одном и том же месте. А они как бы умышленно, сильно противоборствуя всему прекрасному у нас, отвергли и этот порядок, и приближают во время молитвы очень близко к огню лен удобовоспламеняемый.

Перейдите мысленно и к следующему. Неизменные законы Церкви запрещают преклонять колена в субботу, — а они преклоняют; запрещают поститься в субботу, — а они постятся; нарушать пост в среду и пяток, — а они нарушают; есть кровь, удавленину и оскверненное, — а они едят; соединять узами брака родных по плоти или по духу, — а они соединяют, допускать до Божественного Причастия впадших в тяжкие грехи, а они допускают. Христос проповедовал, чтобы верующие приобщались и Тела и Крови Его, сказав: Приимите, ядите и: пийте от нея вси (Мф. 26, 27), а они пречистой Крови Его не преподают мирянам. И самого главного и необходимого для спасения Таинства они не оставили неприкосновенным и неколеблемым. Я говорю о крещении. Несмотря на то, что апостолы, Соборы и все святые отцы возвещают крестить в три погружения, они только слегка окропляют крещаемого и не помазывают тотчас миром; но, нерадя о помазании, небрегут и о бывающем чрез него наитии Святаго Духа... Кто может подробно исчислить все? Впрочем и из этого всякий может понять, до какой степени дух нововведений ослепил этих лживых людей.

Итак, братия, они суть вожди слепии; не слушайте их, чтобы не низвергнуться вам в ров нечестия и ереси; в устах их обитает дух лжи и обмана, не верьте словам их, чтоб не быть в опасности. Вы имеете очевидный признак того, что они лжецы и обманщики, кои говорят противное тому, что возвещал Дух истины чрез своих служителей. Припомните страдание простого, незлобивого, но легковерного человека Божия, судьбу которого мы знаем из 13-й главы третьей Книги Царств. Бог, посылая его обличить царя Иеровоама, повелел ему не есть хлеба и не пить воды и не возвращаться тем путем, которым он шел. Но один старый лжепророк, живший в Вефиле, узнавши об этом, побежал вслед за ним, нагнал его, убедил его зайти к себе, сказав: и аз пророк есмь, якоже ты, и ангел глагола ко мне словом Господним, как и к тебе, повелев мне, возвратить тебя в мой дом, и предложить тебе пищу. Иди со мною, яждь хлеб и пей воду (3 Цар. 13, 18). Он уговорил его. Но что же? Возвращаясь после сего, преступивший повеление человек Божий нашел тотчас достойную казнь за преступление свое: он растерзан зверем. И обрете его лев на пути и умертви его (ст. 24).

Мужи Божии, рабы Христовы, научитесь из этого примера узнавать лжепророков. Внемлите: человек, который говорит противное глаголам Божиим, есть несомненно лжепророк. Бог говорит чрез Церковь Свою: постись, не яждь, а он, напротив: не постись, яждь. Этого уже довольно. Он лжепророк, сомнения нет. Бог повелевает не возвращаться путем, коим он шел, но идти прямо путем своим, а он хочет сбить вас с пути, по коему идете, и вместе с собою увлечь вас на свою дорогу. Не ищите другого признака, чтобы узнать, что это лжепророк, хотя он и говорит, что он пророк, что Ангел Божий возглаголал к нему. Пускай говорит! Не совращайтесь; не верьте ему, хотя бы возглаголал к нему и Ангел Господень. Потому что если он благовествует не то, что возвестили нам от лица Божия апостолы, анафема да будет (Гал. 1, 8).

Эти апостолы Рима употребляют много различных способов, чтобы от стада Православной Церкви отторгнуть в папизм истинных чад. Все эти способы можно подвести к трем видам, чтобы и быть бдительными и предохранить себя. Они выступают на борьбу или с силою слова, или с приманками обещаний, или насилием угроз. Они как будто и доводами силятся убедить, или подарками и благотворениями увлечь, или прещениями и угрозами принудить. Но вы, возлюбленные братие, стойте твердыми и неодолимыми пред лицем сих врагов душ ваших, и, с помощию Божиею, они отступят от вас тщетными и постыжденными; слова их развеются по воздуху как пустые звуки; ложные обещания их останутся неисполненными, угрозы их падут, лишенные силы.

Когда они приходят к вам с оружием слова и с силою софистических доводов и высокомудрствуют в похвалу догматов своих, не удивляйтесь. Пускай они мудры, что удивительного? Учен был и Арий, — учен и Македоний, и Аполлинарий, а более всех удивлял ученостию Ориген. Но со всем своим знанием они пали в бездну погибели с множеством хулений своих и ересей! Мудрецы были Аристотель, Платон, Епикур и многие другие, но при всей своей мудрости блуждали они, жалкие, подобно слепцам во тьме идолослужения, и говорили о Божестве и Промысле бесчисленные нелепости. Сколько есть других народов, современных нам, образованных, но и они даже, по мнению латинян, самые отъявленные еретики. Для таких-то высота их человеческой мудрости и готовит глубочайший ров осуждения. Потому что доверявшие своей мудрости сделались слепыми в уразумении истинной веры, как говорит об этом Василий Великий: «Избыток человеческих природных сил умножит некогда строгое осуждение. Ибо, глаголющеся быти мудри в познании истины, объюродеша жалким образом (Рим. 1. 22). Что такое премудрость мира сего? Она есть заблуждение, безумие, буйство у Бога есть (1 Кор. 3, 19), по апостолу Павлу, если отделяется от мудрости Божией. Мудрость Божия, — это истинная Вера; она-то есть истинная мудрость, безопасная и непреткновенная, мудрость правая».

Первую мудрость изучают в новейших академиях, а последнюю в древней Церкви; первую в книгах философов, а последнюю в писаниях святых отцов; первую — способностями умственными, а последнюю — теплотою чистой и благоустроенной души; первую — с хитросплетенными умозаключениями и многообразными доводами, а последнюю — с твердым послушанием всесовершенному учению православной веры; первую — с тревожными изысканиями и исследованиями, а последнюю — со смиренным пленением ума в послушание Христово (2 Кор. 10, 5). К чему паписты усиливаются убедить нас диалектикой? Мы, и отцы их, и от начала все христиане и отцы наши, не прияли веры посредством диалектики, но прияли ее по откровению. Зачем они усиливаются поколебать нас в догматах, коим Христос научил, апостолы проповедали, Вселенские Соборы утвердили, отцы истолковали?

Вся Церковь навечно установила: никогда не прибавлять, не убавлять от них ни одной йоты, или черты. Вера не изменяется от времени, не преобразуется с эпохами, не подчиняется обстоятельствам, не увядает, не стареется, но пребывает всегда одна и та же — древняя и юная. Как эти новые богословы дерзают подвинуть неподвижное? Мы убеждены, что догматы веры чем новее, тем менее верны, а чем древнее, тем вернее и истиннее, подобно тому как воды, чем дальше от источников своих, тем грязнее и мутнее, а чем ближе, тем чище.

Мы не можем оставить священнотаинника Дионисия, свт. Василия Великого, свт. Богослова Григория, дивного свт. Златоуста и стольких Богоносных мужей, Богодухновенных отцов, сосуды Святаго Духа, о которых затрудняешься решить, святость ли их больше мудрости, или мудрость их больше святости, и последовать Фоме Аквинату, Иоанну Скотту, Оккаму и другим, в церковной иерархии совершенно неизвестным именам.

Если бы мы не имели другого основания предпочитать своих, достаточно нам и того, что святые отцы и учители Церкви нашей во всех догматах согласны, о всех мудрствуют одинаково, ни в одном не разнствуют, но составляют как бы из многих голосов одну совершенно согласную и стройную песнь в Церкви, потому что истина одна, и там никогда не бывает разногласия, где есть просвещение и действие Святаго Духа. А у них нет согласия. Напротив, богословы и учители латинские возбуждают между собою многие распри и брани.

У них сколько голосов, столько и умов: сколько орденов, столько и уставов. Фомисты, скотисты, оккамиты, безразличные иезуиты, кои в прениях своих столько же раз самоуверенно выводят заключение, сколько раз сами заслуживают заключения вечного в преисподней, потому что ложь многообразна и весьма мало согласна сама с собою.

Наши богословы видятся как огненные языки в день пятидесятницы, когда все они соединяются на проповедание одной и той же веры; а богословы латинские как языки людей, строивших башню Вавилонскую, когда один кричал «камень», а другой подавал воду. Только в одном согласны эти почтенные учители латинян, именно в том, чтобы устремлять языки свои против нас. Эти ревнители не на то употребляют мудрость (ученость) свою, чтоб обращать язычников, заблуждающих вне благочестия, просветить ослепленный народ иудейский, научить неразумных агарян, обратить закоснелого в своих мнениях еретика, а на то, чтоб сделать служителем папы простосердечного восточного (христианина), и отвлечь его от догматов, которые он принял и хранит как зеницу ока от времен святых отцов с непрестанным послушанием.

Я знаю, некоторые возразят, что и латиняне составляют и доказывают новые догматы свои от Священного Писания и святых отцов.

Братия, не будьте в заблуждении: по наружности они носят овечью кожу, а внутри суть волки и львы. По виду они беседуют согласно с Писанием и божественными отцами. Но кто узнает их поближе, найдет, что они говорят совершенно противное учению Священного Писания и богомудрых отцов. Что ж странного? И сам диавол, искушая Христа, Господа нашего, говорил от Божественного Писания: ангелом Своим заповесть о тебе сохранити тя во всех путех твоих (Пс. 90, 11). Божественным же Писанием он старается низвергнуть Спасителя, говоря: верзися низу. Подобно сему эти нововводители-богословы говорят и с тобою, брат мой, от Писания, но цель их та, чтоб низвергнуть тебя в собственную их бездну; верзися низу, говорят они.

И фарисеи говорили со Христом от глав закона, а для чего? Чтобы уловить Его. Подобно им и эти истинные фарисеи, отсеченные и отделившиеся от Матери своей Церкви, эти лицемеры приводят каноны Соборов, но для чего? Для того чтобы захватить тебя в сеть свою, спутать тебя. Наконец, и все еретики словами Писания ухищрялись утвердить ереси свои; а один атеист доказывал изречением Божественного Писания в псалмах, что нет Бога. Но он умолчал о написанном выше: рече безумен (Пс. 52, 2). То же в обычае и у новых западных учителей. Они приводят слова Писания, а также каноны Соборов и отцов во множестве. Но как?

Одно отрывают от предыдущих предложений, другое отсекают и искажают, об ином умалчивают и пропускают, иное повреждают и изменяют, а иного вовсе не понимают, не зная силы греческого языка, а другое вовсе не написанное вымышляют. Чего не изобретают лукавые? Наконец, когда встретят какое-либо изречение отца, которое явно обличает учение их, тогда посмотрел бы ты, как эти ученые богословы превосходят и самих себя и разгорячаются в возражениях; здесь идет в ход и тонкость и острота ума, тут пестрая диалектика и болтовня схоластического суесловия, тут софистические и паралогистические разделения и подразделения, которые мутят ум и туманят голову; тут определения и слова иностранные, неприличные священному богословию, неслыханные в Божественных Писаниях, и языку святых отцов совершенно чуждые.

Если же представляемое для них свидетельство какого-либо Святаго отца так очевидно, что они не могут дать ответа, то они забывают и должное к отцу уважение; дерзкие и бесстыдные не стыдятся отвечать, что в этом месте Духом движимый язык отца заблуждался и ошибался. «Феодорит, — говорят они, — был несторианский еретик, божественный Дамаскин об этом не сказал правильно; Боговдохновенный Максим Исповедник в этом отступил от истинного смысла; блаженный Феофилакт держался той же ереси; и т. п.» Говорят они, изобилующие ересями, и истинно слепые и заблудшие, чтоб ввести в заблуждение простых и незлобивых овец Христовых. А вы держитесь подальше от их адских уст, дышащих пламенем и смрадным дымом, кои своею близостью могут сожечь или помрачить души, воспитанные в благочестии.

Подальше будьте от них, — дышащих всяким ветром учения, чтобы вырвать с корнем плодоносные древа святой Православной Церкви, или подвергнуть гибельному кораблекрушению верных, плывущих по горькому житейскому морю. Божественный Учитель Господь и Бог научает вас бегать таких искусителей, когда они теми же самыми Писаниями, кои даны для вашего спасения, стараются ввергнуть вас в погибель. Скажите и вы им, когда они искушают вас: Отойди от меня сатана, ты мне соблазн (Мф. 16, 23).

Не малое внимание и осторожность требуются от вас, братия мои, в отношении к этим обманщикам, когда они приходят с медом в устах беседовать с вами, когда ухищряются лестью благодеяний и милостей поймать вас на уду и уловить надеждами и обещаниями. Нет врага страшнее того, который притворяется другом; нет войны опаснее и губительнее той, которая, обещая свободу, приносит тиранию.

Поверьте мне, что очень многих Восточных они ввели в заблуждение и совратили к себе больше дарами, чем диалектикой; больше деньгами, чем доказательствами; больше, говорю, лестью, обещаниями, подачками, благотворениями, мирским заступничеством, безопасностью, свободой, послаблением, угождением страстям и надеждами, чем словами и огласительными поучениями. Свидетелями тому Антиохия, Александрия, многие области Сирии, и многие острова Эгейского моря, где раздачею больших денег Рим распространил папизм, собирая верных, точно наемное войско. Не могли бы они увлечь некогда императора Константинопольского и Патриарха, и столь многих архиереев во Флоренции и склонить их к ложному и недействительному единению, если бы не обольстили надеждою союза и помощи в открывшейся тогда войне с варварами. Они не успели бы привлечь на свою сторону более любостяжательного и тщеславного, чем мудрого архиерея Виссариона, если бы не обещали ему своей порфиры и кардинальской шапки. Но в этом-то и состоят те средства и орудия, кои враг душ употребляет, чтобы обольстить верных привременным, и лишить их вечного.

От начала как возмог коварный увлечь в заблуждение наших прародителей? Не одним ли великим обещанием устроил это? Ядите от древа, — сказал им, — если хотите, чтобы отверзлись очи ваши, чтобы вы различали доброе от худого, и таким образом вы сделаетесь Божественными и будете яко бози (Ср.: Быт. 3, 5). Потом какими средствами пытался злой дух диавол победить на горе Богочеловека Иисуса? Не обратился ли он к обещаниям, дарам, почестям? Он говорит: пад, поклонись мне, и я дам тебе все эти царства, которые ты видишь. Сия вся тебе дам, аще, пад, поклонишимися (Мф. 4, 9).

И слуги диавола, гонители Православной Церкви и тираны не обращались ли также по временам к тому же средству? Все они предлагали почести, обещали богатства, объявляли безопасность, и все другое, что только может прельстить слабую и удобопреклонную волю человека, для того, чтобы отвлечь верных от благочестия в неверие. Моавитяне не могли обратить в бегство евреев ратными колесницами, но как их обратили? Послали к ним жен и дочерей своих; лакомствами и напитками, пищею и питьем, постыдными наслаждениями и сообщением расслабили отважные до того и мужественные души непобедимых мужей, и отдалили от служения Богу своему к поклонению богам Моавским, и таким образом победили и почти погубили их.

Подобным образом и служители Рима пособиями и благодеяниями своими увлекают в папизм, увы, и самых простосердечных. Они говорят им: «Приидите, имейте общение с нами, соединитесь с церковью нашей, признайте верховного архиерея, единовластителя церкви, главу тела Христова, самодержавного законодателя и повелителя и судно Соборов, непреткновенного, непогрешимого папу, если вместе со спасением душ ваших любите и счастье ваше; чрез это вы будете народом царственным, а не подданными царей, свободными, а не пленными, приобретете безопасность, похвалу, превосходство, достоинство, славу, честь, помощь богатых, благосклонность вельмож, благоволение государей, защиту всему роду вашему от стольких властителей Европы.

Если захотите достигнуть власти, получите; захотите какой-либо должности — вам дадут ее; захотите выгодного покровительства — получите; захотите высшего и блистательнейшего звания — со временем можете надеяться и на это. Все подобное мы обещаем вам и даже больше этого. Сия вся тебе дам (Мф. 4, 9), и на будущее время вы будете свободны от повинностей, свободны от тягостей, не изнуряемы трудами и общественными службами, в обществе будете иметь предпочтение, любимы, вспомоществуемы, облагодетельствованы всеми, в почете и славе, будете яко бози. В Церкви нашей, по силе и власти, какую папа получил от Бога, вы спасетесь легко и удобно, без строгой дисциплины и трудов, без бдений и постов, без строгих канонов и суровых подвигов; достигнете вожделенной цели оправдания и блаженства.

Иго веры нашей благое, бремя легкое. Путь широкий и удобопроходный у нас; благами мира, кои создал Бог для наслаждения человеческого рода, можете насыщаться в изобилии. Если же когда-либо вы, по немощи человеческой, согрешите, то найдете готовое врачевство и прощение у рабов Бога, этого милосердого самарянина, по евангельской притче, и у слуг его, — скорее со сладостию елея благоутробия, чем с вином горечи. Ключи рая находятся в руках великого наместника Петрова; он легко и без мук может дозволить вам вход в него». — Когда эти сирены напевают вам такие песни и обещания, вы, братия христиане, немедленно затыкайте уши ваши, чтоб не впасть в опасность; не допускайте, чтобы этот яд чрез слушание проник в сердце ваше, если любите свое спасение. Скажите тотчас с Давидом: словеса закона Божия слаждша паче меда и сота (Ср.: Пс. 18, 11) и вожделеннее всех удовольствий мира, всех наслаждений телесных, всех приятностей жизни, которые они обещают вам. Отвечайте им: «Вы, почтенные латиняне, прельщаете нас медом настоящих благ и выгод, но мы думаем; какую горечь принесет нам этот мед впоследствии! Мы не желаем принять в уста и мало меда, чтоб не впасть, подобно Ионафану, в уста смерти; мы не довольствуемся тем, чтобы утолить жажду небольшим количеством воды, чтобы не лишиться, подобно Лиммаху, царства, не одного временного царства, а Царства нескончаемого. Закон, принятый отцами нашими от Бога, мы предпочитаем всем благам, которые обещаете нам.

Благочестивую, Богом данную веру, за которую боримы, мы предпочитаем всем удобствам настоящей жизни. Богатством, почестями, наслаждениями, этим ли нас прельщаете? И какое сравнение имеют они с небесными и неизреченными благами, коих мы надеемся? Какая польза от них в течение короткого времени жизни нашей на земле, когда чрез них мы погубим душу свою? Кая польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит? (Мф. 16, 26) Какую вещь вы можете дать нам, столь многоценную, как душа наша, которая искуплена безконечно дорогою кровию единого Бога? Что даст человек измену за душу свою? (Мф. 16, 26). Эти блага суть цветы легко блекнущие; они тленны, привременны и преходящи, а душа нетленна, бессмертна, вечна. Итак, какое неблагоразумное и несообразное дело вы убеждаете нас сделать! Если вера наша имеет строгости, тяготы и скорби, мы радуемся. Чему научают нас неложные уста Законоположника нашего? В мире скорбни будете (Ин. 16, 33). Царствие Небесное нудится (Мф. 11, 12), и: узкая врата и тесный путь вводяй в живот (Мф. 7, 14).

Эти терны любезны нам, потому что растят нам розы небесного наслаждения. Эта горечь весьма приятна нам, потому что радует нас благоуханием душевного спасения. Эти неровности кажутся нам уравненными и углаженными, потому что они ведут нас в место упокоения, в горний Иерусалим, где наше вожделенное отечество. О! Какой способ учения употребляется вами, досточтимые латиняне? — Тот, чтоб уловлять дух удовольствиями телесными, приобретать души благами мира, временное ставить залогом вечного. Кто из апостолов так проповедовал? Кто из святых отцов так учил? Кто из святых когда-нибудь какую душу такими способами стяжал? Из одного этого вы даете хорошо видеть, что в вас не Дух Божий, а дух лжи; что вы не апостолы, а обманщики; вы имеете не ревность о Христе, а ревность о папе.

Итак, держитесь-ка подальше от нас, отойдите от нас; никогда вы не обольстите как неразумных детей нас, мужей благодати. Так отвечайте, братия, когда хотят ввести вас в заблуждение ласкательствами и обещаниями. Однако ж эти апостолы употребляют и другой способ, чтобы совратить к себе чад Церкви нашей, и вы должны быть и на это готовы и внимательны, чтобы оградить себя. Если они не успевают кроткими, сладкими и обольстительными речами, то употребляют принуждение и силу. Когда видят, что слова их остаются напрасными и недействительными, они начинают действовать; и чего не сделает их язык, то стараются довершить жезлом.

Я хочу сказать, что когда они не могут убедить, тогда преследуют бедных православных через правителей и власти, при которых они могут свободно говорить и действовать, воздвигают против христиан невыносимую брань, угнетение и насилие. Они разнятся от древних гонителей христианства тем, что древние воздвигали гонение на благочестивых прямо и открыто, а новейшие действуют тайно и скрытно. Но и они преследуют, изгоняют, заключают в узы, и чего они только не делают!

Мы имеем свежий пример этому в наши времена. Когда победоносные немецкие войска прошли до Венгровлахии и овладели значительной частью этой области, тотчас побежали латиняне, спешившие за армией, и старались изгнать из обителей монашествующих, боголюбезных мужей, как еретиков и избегающих единения с ними. А несчастные христиане, вместо того, чтобы под победоносными знаменами христианских царей найти свободу и безопасность, как надеялись, подверглись опасности чрез враждебные насилия и нападения от апостолов римских потерять и эту свободу, какую враги христианского имени агаряне, умереннейшие западных миссионеров в этом отношении и более рассудительные, дают подвластным им христианам в делах веры.

Когда таким образом нападают на вас, братия христиане, я не могу вам дать другого совета, кроме того, чтобы вы терпели и переносили великодушно гонения за Православие, потому что таким образом не только спасетесь, но и увенчаетесь как мученики. Подумайте, что у вас в опасности два предмета: души и тела; благоразумие какой из них повелевает сохранить? Без сомнения, душу, которая драгоценнее. Благоразумен тот купец, который, предвидя кораблекрушение, не задумывается побросать в море все свое богатство, чтоб спасти свою жизнь. Так и вы бросайте и отрекайтесь, когда против вас воздвигаются такия бури от сильных ветров Рима, бросайте, говорю, и имущество, и почести, и богатства, и звания для сбережения небесной жизни, которую надеетесь приобрести.

Когда человек видит предстоящий удар в голову свою, не отражает ли он его рукою, и не подставляет ли под удар менее важный член, чтобы сохранить важнейший? А для спасения души своей, как не пострадать телу? Так об Иове написано: кожу за кожу, и вся елика имать человек, даст за душу свою (Иов. 2, 4). Так и вы давайте кожу за кожу. Когда же подвергнется опасности все тело, если бы нужда потребовала, нужно охранять одну душу.

Относительно души вашей Господь повелевает вам: будите мудри яко змия, и цели яко голубие (Мф. 10, 16). Когда змея почует, что ее хотят убить, она, сколько возможно, прячет свою голову. Так и вы среди гонений, бичеваний, мучений должны заботиться сохранить главу — каноны ваши, главу [догматы] — веры вашей, главу — Православие и благочестие.

Вы имеете бесчисленные примеры славных мучеников, кои радостно облобызали страшные роды мучений и ужаснейшие смерти единственно для того, чтобы и немного не отступить в исповедании Христа. Вы имеете в ваши времена примеры стольких собратий ваших христиан, которые под деспотизмом агарян переносят, несчастные, или лучше сказать, блаженные, величашие страдания единственно для того, чтоб не изменить благочестию. Вы имеете великий и возвышенный пример Сына Божия и Бога нашего, который по любви к нам приял плоть, алкал и жаждал, был поруган, бесчестим, связан, осужден, увенчан терновым венцом, распят и умер ради нашего спасения. Что равное сему вы можете потерпеть ради Него? Что сравнится со столькими страданиями, кои Он потерпел за нас?

Если Он для нас, часто согрешающих, столько восприял, столько потерпел, столько пострадал, то, чего не должны потерпеть мы для Него, Искупителя и Спасителя нашего? Какое зло в этом мире можно найти столь великое, которое могло бы нас отвлечь от исповедания Его, от Церкви Его, от любви к Нему? Кто ны разлучит от любве Божия? (Рим. 8, 35), — говорит апостол Павел. Ничто, ничто. Для Него мы должны с радостию переносить всякое зло, чтобы пребыть в настоящей жизни твердыми в исповедании правой и истинной веры Его, а в будущей удостоиться вечного блаженства, которого да сподобимся все мы, Его благодатию и человеколюбием. Ему же слава во веки веков. Аминь.

Душеполезное чтение». 1865, май

Иеромонах Иона (Боголюбов) Вне церкви — вне благодати Из письма к иерею С.

1. Ты спрашиваешь меня о моем отношении к латинянам и о благодатности их Таинств. Признаюсь, ты удивил меня своим вопросом, а потому начну с того, что христианин не должен иметь личного мнения относительно веры. Мы призваны исповедовать Христа так, как учит Святая Церковь, как передали нам апостолы, повелевшие и ангела с Неба предавать анафеме, если тот учит по-иному, а потому неприлично тебе, имеющему священный сан, подавать другим повод к вольнодумству. Ибо многие, услышав о твоем мудровании, соблазнятся, что ты не имеешь веры апостольскому учению. А нам, отец, надлежит дать ответ не только за наши души, но и за души тех, которые смотрят на нас. И если соблазняющему единого от малых лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской (Мф. 18, 6), то сам понимаешь, каков конец у тех, кто проповедует неправое мнение, будто и вне Православной Церкви кто-то может спастись.

Ты говоришь, что не знаешь Судов Божиих, и что те из еретиков, которые ведут праведную жизнь, не вникая в еретические особенности, могут спастись по милосердию Божию. Прости, отец, но этими словами свидетельствуешь, что ты невежда в Писании, да и вообще в Православии. Разве ты не читал, что ничто нечистое, и никто, преданный мерзости и лжи (Откр. 21, 27), не войдет в Царствие Небесное? А кто более всех предан мерзости и лжи, как не еретики? Они настолько мерзки в очах Божиих, что Священное Писание повелевает их отвращаться, не принимать в дом и даже не приветствовать. Неужели ты не знаешь этого? Тогда разыщи и узнай, ибо мы призваны Богом к священству для того, чтобы указывать людям путь ко Христу, а не быть невеждами в слове. Будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением, — говорит апостол Петр (1 Петр. 3, 15).

Мы знаем твердо, что еретики не спасутся. Какой бы праведной ни казалась их жизнь, но если они вне ковчега Церкви, значит, и вне спасения. Разве ты не слышал, что говорят святые отцы? Причастие еретиков — пища бесов. Девство их — хуже блуда. Пост еретиков — мерзость пред Богом, даже мученическая смерть еретикам не приносит пользы. Если это так, то о какой «праведной жизни» их может идти речь?

Даже старушка, исправно посещающая еретический храм, не спасется только потому, что она поклоняется не Христу, а идолу еретического нечестия. Неужели тебе не приходилось встречать людей, искренне считающих себя безгрешными, но разве они таковы? Так и те, которые думают, что угождают Богу, ходя к еретикам, находятся в пагубном заблуждении. «Я родился в этой вере, — говорит еретик, — и буду в ней, как и мои предки». Но я бы ответил ему на это: «Пойди, исследуй историю и узнаешь, что твои предки сначала были православными, но они послушали диавола и отпали от Православной Церкви, приняв ересь».

Видишь, отец: никто из еретиков не вникает особо в истину, но упорствует в своем заблуждении, а потому считать, что такие могут спастись — абсурд. Еретики лишают сами себя спасения за то, что не потрудились узнать истины, и вместо истины прияли ложь. Бог изгнал первых людей из рая, потому что они поверили диаволу. Так и эти несчастные верят ему, выбирая не то, что заповедал Бог, а то, что удобно им.

Господь не сказал: будьте невеждами и спасетесь. Напротив, Он чрез избранный свой сосуд, блаженного апостола Павла, повелел: Братия! не будьте дети умом (1 Кор. 14, 20). Поэтому, оставив детские понятия, рассмотрим: может ли у еретиков быть благодать? Нисколько. Апостол Павел говорит, что благодать Божия в истине (Кол. 1, 6). Даже видимое пребывание в Церкви оказывается лицемерным, если человек не исповедует истину так, как учат апостолы и святые отцы, а тем более еретики, отделившиеся в догматах от Церкви. «Если бы случилось руке отделиться от тела, — говорит свт. Иоанн Златоуст105, — [то] дух (руководящий нервными окончаниями) из головного мозга, ища продолжения и не находя его там, не отделяется от тела и не переселяется в отнятую руку, но если не найдет ее на своем месте, то и не сообщается с ней».

Лишившись же сообщения с Церковью, еретики утрачивают благодать, и их Таинства никак не могут считаться благодатными. 46-е апостольское правило повелевает лишать священного сана тех, кто считает крещение и Евхаристию еретиков действительными: «Епископов или пресвитеров, принявших крещение или жертву еретиков, извергать повелеваем. Какое согласие Христа с велиаром, или какая часть верному с неверным?»106

Господи, от малых от земли раздели я, — молится пророк Давид и просит, чтобы малые были отделены от прочих. «Кто же суть малые сии? — рассуждает свт. Афанасий Великий. — Это те, о которых сказано: мнози суть звани, мало же избранных (Мф. 20, 16)». Пророк просит отделить избранных, то есть верных, от неверных. И делает это не по злобе, а ради того, чтобы четко отличать истину от лжи. И потому не удивляйся, отец, что много еретиков и хулителей истины. Все они идут широкими вратами в вечную погибель, если не покаются и не обратятся к Православию, к этому спасительному ковчегу, в котором пребывает малое стадо.

Ты говоришь, что невозможно, чтобы такое множество душ Бог безжалостно предал огню неугасающему. Но Бог есть любовь, а любви без справедливости не существует. Один протестант, споря, сказал православному священнику: «Неужели ваш Бог так жесток, что позволит стольким людям (имеется в виду — неправославным) мучиться в аду?» — «Бог не жесток, но справедлив, — ответил священник. — Он подает всем свет истины, и разве виновен Бог в том, что многие вместо света избирают тьму? Каждый сам себе приготовляет вечную участь. Парашютист перед прыжком складывает свой парашют, и от того, как он сложит, зависит его жизнь: если парашют не раскроется, то виновником погибели будет он сам. Так и в духовной жизни: человек ищет истину и если вместо нее выбирает ересь, то несправедливо при этом обвинять Бога в жестокости».

2. Вне Церкви нет ни спасения, ни благодати. Правда, некоторые современные богословы пытаются опровергнуть святоотеческое учение о безблагодатности еретических Таинств, приводя в пример правила приятия еретиков в Церковь без крещения. Это, по их мнению, является свидетельством благодатности Таинств, совершаемых у еретиков.

В 47-м апостольском правиле говорится: «Епископ или пресвитер, если по истине имеющего крещение вновь окрестит, или если от нечестивых оскверненного (то есть крещенного еретиками) не окрестит, да будет извержен, как посмеивающийся Кресту и смерти Господней и не различающий священников от лжесвященников»107. Это апостольское правило и явилось причиной возникновения вопроса об отмене крещения еретиков и раскольников.

А суть заключается в следующем: если человек был крещен в Церкви, а потом уклонился к еретикам или раскольникам, то по возвращении в лоно церковное возникало сомнение: следует ли его снова крестить? — Конечно, нет, ведь над ним прежде было совершено православным священником истинное Таинство, которое по слову Писания едино (Еф. 4, 5). Поэтому совершаемое крещение будет вторым, и святые отцы, хранители священных правил, исследовав этот вопрос, постановили, что тот, кто прежде отпадения от Церкви был в ней крещен, должен приниматься без повторного крещения.

«Это правило я принял от блаженного папы нашего Иракла, — писал сщмч. Дионисий Александрийский († 265 г.) к римскому пресвитеру Филимону, — он изгонял из Церкви бывших еретиков, от Церкви отделившихся, а еще более тех, которые от нее не отделялись, а были как будто бы с ней вместе, но уличены в посещении лжеучителей. Он не принимал их обратно до тех пор, пока они всенародно не осудили всего, что слышали от врагов Церкви. Тогда он дозволял им общение, и не требовал, чтобы они вторично крестились, ибо раньше они получили уже от него святое Таинство... Это правило появилось не сейчас и существует не только в Африке, но с давнего времени, при епископах, предшествовавших нам, и в самых многолюдных Церквах, и на Соборах отцов в Иконии и Синнаде, и по другим местам было так постановлено...»108.

Итак, тех, кто был уже крещен в Церкви, а потом отпал от нее и, раскаявшись, снова пожелал вернуться, принимали через Покаяние. Остальных же крестили как язычников, не имеющих спасительной благодати. Правда, уже тогда появились разномыслия в лице последователей римского папы Стефана, который считал, что всех еретиков необходимо принимать через Таинство Миропомазания109. Обличая мнение Стефана, свт. Киприан писал: «Покровительствующие еретикам и раскольникам пусть отвечают нам: имеют ли сии Святаго Духа или не имеют? Если имеют, то для чего на крещаемых, когда они приходят, возлагаются руки (то есть Миропомазание) для низведения на них Святаго Духа, Который, конечно, был бы получен там, где и мог быть дарован, если бы Он был там? Если же крещенные вне Церкви еретики и раскольники не имеют Святаго Духа, то очевидно, что и отпущение грехов не может быть дано через тех, о коих известно, что они не имеют Святаго Духа»110.

Стефан тоже не считал, что вне Церкви может быть совершаемо благодатное Таинство, но объяснял совершение Крещения вне Церкви величием имени Христова. «Много имя Христово содействует вере и святости крещения, так что кто крещен во Христа, тотчас получает и благодать Христову»111. Это ошибочное мнение Стефана умаляло Божество Христа, представляя Его как бы зависимым от обстоятельств. Но тогда любой нечестивец, произнеся имя Христа, мог бы понудить сойти благодать Святаго Духа. «Если действительность крещения приписывают имени Иисуса где бы то ни было, — писал на это свт. Киприан, — и по сему самому же считают обновленным и освященным, то почему же там во имя того же Христа не совершается над крещенным и возложение рук для приятия Святаго Духа? Почему же одинаковое величие одного и того же имени не оказывает той же силы и в возложении рук [в миропомазании], какую приписывают ему в освящении крещения? Если кто, возродившись вне Церкви, мог соделаться храмом Божиим, то почему же нельзя бы ему сделаться и храмом Духа Святаго? Ведь кто, сложивши с себя грехи в крещении, освятился и духовно преобразился в новаго человека, чрез то сделался уже способным и к приятию Святаго Духа. Апостол говорит: Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись (Гал. 3, 27).

Итак, кто, крестившись у еретиков, может облечься во Христа, тот тем более может получить и Духа Святаго, Христом посланного. Иначе, если бы крещенный вне Церкви мог облечься во Христа, а получить Святаго Духа не мог, то посланный стал бы больше пославшего. А впрочем, разве можно или облечься во Христа без Духа, или Духу от Христа отделиться? Притом, второе рождение, коим рождаемся мы во Христе чрез купель возрождения, есть рождение духовное. И потому не явную ли также нелепость утверждают, когда говорят, что можно родиться духовно у еретиков, где сами же не признают бытия Духа? Ибо очистить грехи и освятить человека одна вода, без Духа Святаго, конечно не может. Итак, следует принять одно из двух: или согласиться, что там, где, по их мнению, есть Крещение, присутствует и Дух Святой, или же где нет Духа Святаго, там не признавать и крещения, потому что Крещение не может быть без Святаго Духа»112.

Как видишь, отец, твои взгляды противоречат учению Святаго Киприана, хотя ты и говоришь, что они не твои, а принадлежат многим богословам современности. Но лучше нам послушать древних, ибо у них истина, на которую нам необходимо равняться, чтобы не превратиться в латинян или протестантов, разошедшихся в учении с древней Церковью. Ибо «мы имеем единение с Церковью всех времен и живем жизнью всей Церкви», — писал святитель Тихон, Патриарх Московский113. А основа древней Церкви по вопросу благодатности Таинств у еретиков такова: «Если еретики верны Церкви и находятся в Церкви, — говорит свт. Киприан, — то, конечно, они могут пользоваться и крещением ее и прочими спасительными благами. Если же они вне Церкви и действуют даже против Церкви, то каким образом могут крестить крещением Церкви?»114.

Подобное рассуждение встречаем и у свт. Василия Великого, который тоже считает таинства ертиков и раскольников безблагодатными. Он упоминает и о некоторых ассийских епископах, которые принимали крещение вышеупомянутых раскольников «ради назидания многих». Что же это за назидание, о котором говорит святитель Василий? — Это практика приема в Церковь Божию отступивших от нее. Вот как он говорит об этом: «От начала бывшим отцам угодно было крещение еретиков совсем отметати, крещение раскольников, яко еще не чуждых Церкви, приимати, а находящихся в самочинных сборищах исправляти приличным покаянием и обращением, и паки присоединяти к Церкви».

Как видишь, святитель говорит, что еретиков принимали только через крещение, раскольников — через миропомазание, а отщепенцев — через покаяние. Слова «яко не чуждых Церкви» означают «неотчуждившихся в вере», то есть имеющих одинаковые с нами догматы, но отнюдь не благодатность их таинств, поскольку святитель однозначно определил: «Хотя начало отступления произошло чрез раскол, но отступившие от Церкви уже не имели на себе благодати Святаго Духа. Ибо оскудело преподание благодати, потому что пресеклось законное преемство. Ибо первые отступившие получили посвящение от отцов, и чрез возложение рук их имели дарование духовное. Но отторженные, соделавшись мирянинами, не имели власти ни крестити, ни рукополагати, и не могли преподать другим благодать Святаго Духа, от которой сами отпали. Почему приходящих от них к Церкви, яко крещенных мирянинами, древние повелевали вновь очищати истинным церковным Крещением»115.

Итак, святые отцы признают таинства еретиков безблагодатными, но применяют икономию, то есть снисхождение, которое отразилось в 7-м правиле Второго Вселенского Собора и в 95-м правиле Шестого Вселенского Собора. В них говорится, что некоторые еретики принимаются в Церковь по чину язычников, то есть с оглашением и крещением, другие — чрез возложение рук (Миропомазание), иные — чрез Покаяние. Святые отцы при этом различают, насколько кто из еретиков удалился от истины, и тех, которые сохранили правильность крещения и формулу, дозволяют принимать через миропомазание, а тех, которых крестили одним погружением или к формуле прибавляли имена своих еретиков (например фриги — Монатана), таких повелевали крестить. Некоторых из еретиков святые отцы дозволяли принимать в «сущем сане». Однако принятие без перекрещивания и в «сущем сане» никак не считалось признанием благодатности или действительности совершаемых еретиками таинств, ибо правила Вселенских Соборов не отменяли 68-го апостольского правила, в котором говорится: «Если кто, епископ, или пресвитер, или диакон, приемлет от кого-либо второе рукоположение, да будет извержен от священного чина и он, и рукоположивший; разве если достоверно известно будет, что от еретиков имеет рукоположение. Ибо крещенным, или рукоположенным от таковых, ни верными, ни служителями Церкви быть невозможно».

«Между канонами не существует никакого противоречия... — пишет св. Никодим Святогорец116. — Между апостольскими правилами, канонами святых отцов, определениями Вселенских и Поместных Соборов не может быть несогласий или нестроений — все они равны по своей значимости»117. Св. Никодим пишет, что Второй Вселенский Собор «[апостольский] канон соблюл отчасти, предлагая икономию, то есть снисхождение... как меру пастырской целесообразности, а [апостольское правило] как акривию — богословский критерий, который составляет каноническую практику Церкви... согласно которой вне Церкви нет ни Таинств, ни спасения»118.

Как видишь, святой отец говорит, что каноны определяют две границы: акривию и икономию. Но это не значит, что мы свободны выбирать, что хотим. Преп. Никодим Святогорец говорит, что «икономию, которую иногда использовали некоторые из отцов, нельзя считать ни законом, ни примером», то есть она должна использоваться только в крайних случаях, когда действительно в этом есть явная необходимость.

Такого учения держались: свт. Макарий Коринфский, составитель Добротолюбия, свт. Афанасий Париос119, преп. Никифор Хиосский, преп. Арсений Новый и прочие отцы паламисты, жившие в XVIII веке.

Все они считали латинян еретиками и повелевали их крестить. «Латиняне — еретики, и мы отвращаемся от них как от еретиков, подобных арианам, савеллианам или духоборцам македонианам», — писал преп. Никодим120.

3. «Можно ли надеяться тому, кто противится и поступает наперекор Церкви, что он находится в Церкви, — говорит свт. Киприан, — когда блаженный апостол Павел, рассуждая о том же предмете и показывая таинство единства, говорит: едино тело, един дух... един Господь, едина вера, едино крещение, един Бог (Ср.: Еф., 4, 4-6). Церковь одна, хотя с приращением плодородия, расширяясь, дробится на множество [поместных]. Ведь и у солнца много лучей, но свет один; много ветвей на дереве, но ствол один, крепко держащийся на корне; много ручьев истекает из одного источника, но, хотя разлив, происходящий от обилия вод, и представляет многочисленность, однако при самом истоке все же сохраняется единство».

Возможно, кто-то скажет, что латиняне едины с нами верой во Христа и что они такая же Поместная Церковь, как и прочие. Но почему же тогда они стремятся подчинить нашу Церковь римскому папе? На II ватиканском соборе латиняне четко выразили свою позицию обвинения в непослушании Восточной Церкви римскому прелату: «Хотя такие отдельные Церкви — как Восточные, так и Западные — частично различаются между собою, как говорится, обрядами, то есть богослужением, церковной дисциплиной и духовным наследием, — определено в документах собора, — тем не менее они равным образом поручаются пастырскому правлению римского понтифика, который по воле Божией преемствует блаженному Петру в первенстве над всей Церковью»121.

Ради достижения своей цели — подчинения Восточной Церкви «наместнику бога» — латиняне захватывают наши храмы на Украине, убивают православных пастырей и мирян. Не стану далее перечислять все волчьи нравы и зломерзкие их поступки. Воистину, по плодам узнаем их.

Понятно, что согласия между нами нет, а значит, нет и единства. А могут ли существовать две разъединенные Церкви? — Нет. «Отдели солнечный луч от его начала, — говорит святитель Киприан, — единство не допустит существовать отдельному свету; отломи ветвь от дерева — отломленная потеряет способность расти; разобщи ручей с его источником, — разобщенный иссякнет. Равным образом Церковь, озаренная светом Господним, по всему миру распространяет лучи свои; но свет, разливающийся повсюду, один, и единство тела остается нераздельным... Невеста Христова [Церковь] разделена быть не может, она чиста и девственна, знает один Дом и целомудренно хранит святость одного ложа. Всякий же, отделяющийся от Церкви, присоединяется к жене-прелюбодейце и делается чужд обетований Церкви».

Церковь непогрешима, да и сам ты прекрасно знаешь, что это догмат, выраженный в Символе веры в девятом члене122. Но если наша Церковь всего лишь часть и римская часть, тогда где целомудренная истинная непогрешимая невеста Христова? Если латиняне — луч и мы — луч, тогда где же Церковь- солнце? Если они — ручей и мы — ручей, тогда же где Церковь-источник? Нет, отец, не может быть двух Церквей-сестер. Здесь надо признать одно из двух: либо мы Церковь, либо они.

Разве Восточная и Западная церкви остались едины после 1054 года? Тогда папа Лев IX со своими легатами отправил грозное письмо Патриарху Михаилу Керулларию: «Если где-нибудь во вселенной какой- нибудь народ надменно разногласит с римской церковью, он уже не может называться и считаться церковью, — это уже сборище еретиков, сходбище схизматиков, синагога сатаны»123. Тогда же, 16 июля 1054 года, легаты папы положили на престол в храме св. Софии грамоту отлучения, где говорилось: «Властию святой и нераздельной Троицы и апостольского престола, послание которого исполняем, всех благоверных отцов Семи Вселенских Соборов и всей Церкви Вселенской, подписываем анафему, возвещенную господином нашим преподобнейшим папой, Михаилу и его последователям, если не исправятся, так: анафема, маран-афа с симонянами, велезианами, арианами, донатистами, николаитами, северианами, духоборцами, манихеями, назареями и со всеми еретиками, купно со диаволом и ангелами его, если только не обратятся. Аминь, аминь, аминь»124.

Легаты папы в тот же день произнесли анафему устно: «Кто упорно будет противоречить вере Святаго римского и апостольского престола и его жертве, да будет анафема и маран-афа и да не почитается кафолическим христианином, но еретиком-прозелитом. Да будет, да будет, да будет»125.

На это 20 июля Патриарший Синод Восточной Церкви ответил анафемой латинянам. Каждая сторона перестала считать противную за Церковь, признавая Церковью только себя. Как видишь, отец, с 1054 года одна из Поместных Церквей перестала быть Церковью, прервавши общение с Церковью Вселенской. Теперь остается нам с тобой выяснить — какая? Если мы признаем римскую церковь истинной, тогда Православную должны признать отпавшей от истины. Не может быть двух противоположных истин: либо мы признаем главой Церкви Христа, либо «безгрешного» папу.

Я верую и исповедую, что истинная Церковь есть Православная, а потому и принадлежу к ней, желая обрести в ней спасение и наследовать жизнь вечную. Думаю, что и ты исповедуешь так же, будучи клириком Православной Церкви.

Напрасно ты, оправдывая латинян, ссылаешься на слова свт. Филарета Московского, который в одном из ранних своих сочинений писал: «Никакую Церковь верующую, яко Иисус есть Христос, не дерзну я назвать ложною...». Святитель высказал весьма мудрую мысль: ведь только Православная Церковь верит в то, что Иисус есть Христос, так как вера без дел мертва есть (Иак. 2, 20). И потому вера в Иисуса как в Бога заключается в исполнении заповедей Его. Поэтому ни латиняне, ни протестанты, ни прочие еретики, нарушающие церковные догматы и каноны, не могут считаться верующими в Иисуса как во Христа Бога.

Если ты не веришь моим словам, то послушай апостола, который говорит: Всякий верующий, что Иисус есть Христос, от Бога рожден, и всякий, любящий Родившего, любит и Рожденного от Него (1 Ин. 5, 1).

И далее: Ибо это есть любовь к Богу, чтобы мы соблюдали заповеди Его... Ибо всякий, рожденный от Бога, побеждает мир; и сия есть победа, победившая мир, вера наша (ст. 3-4). Латиняне же не побеждают мир, а напротив, усердно служат миру. Веруют они, что их папа есть «наместник Бога» и исполняют повеления римского понтифика, но отнюдь не заповеди Господа нашего Иисуса Христа. Если бы они верили в то, что Иисус есть Христос, то не искажали бы Его всесовершеннейшего Божественного учения прибавлением своих еретических новшеств. За это они были осуждены на Поместных Соборах: 1054 года при Михаиле Керулларии, при Григории П (1283 — 1289), при Сергии П (999 — 1019), при императорах Алексии, Иоанне, Мануиле Комниных (XI — XII ее.), в 1482 году после Флорентийского Собора тремя Восточными Патриархами, а также на Поместных Соборах Русской и Молдовлахийской Церквей.

Святитель Феофан Затворник так писал о латинянах: «Латинская церковь есть апостольского происхождения, но отступила от апостольских Преданий и повредилась... [Она] есть уклонение от Церкви, ересь»126. Преподобный Паисий Величковский дает им строгую, но точную оценку: «[Латиняне] — не суть христиане... Латинство пало в бездну ересей и заблуждений... Оно лежит в них без всякой надежды восстания»127. Да и свт. Филарет требовал не употреблять выражение «разделение Вселенской Церкви», а «отпадение [латинян] от Вселенской Церкви». «Папство подобно плоду, — говорил святитель, — чья кора (оболочка) христианской церковности, унаследованной с древности, постепенно распадается, чтобы открыть его антихристианскую сердцевину».

Свт. Афанасий Париос пишет, что «латиняне пребывают в еще худшем состоянии, чем евномиане, которые крестились хоть и однократным, но все же погружением... Поэтому приходящих от латинян необходимо обязательно крестить»128. То же говорит и преп. Никодим Святагорец: «крещение латинян является лжеименным, а потому неприемлемым»²⁵.

И действительно, латиняне сделали из своего папы идола и по праву считаются идолопоклонниками. Они составляли соборы, выдавая их за вселенские; они изобрели новые догматы, неведомые древней Церкви. Папа Пий IX в своем послании от 6-го января 1848 года к православному Востоку, защищая все новшества латинства, призывает восточных вернуться в лоно «единственно истинной» римской церкви. А 5 мая этого же года четыре Восточных Патриарха вкупе со всеми епископами Константинопольского, Иерусалимского и Антиохийского Синодов огласили Окружное послание Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви ко всем православным христианам. Вместе с опровержением и осуждением послания папы Пия IX, патриархи призывают отпавших обратиться к истинной Церкви от ереси filioque (=прибавление в Никейский Символ веры слов: «и от Сына исходящего»): «Единая Святая Соборная и Апостольская Церковь, следуя святым отцам восточным и западным, как древле при отцах наших возвещала, так и ныне вновь возвещает соборне, что сие нововведенное мнение, будто Дух Святый исходит от Отца и Сына, есть сущая ересь, и последователи его, кто бы они ни были, — еретики; составляющиеся из них общества суть общества еретические и всякое духовное и богослужебное общение с ними православных чад соборной Церкви — беззаконно».

Но ты, отец, рассуждаешь так, будто не знаешь ничего этого. Пытаясь оправдать благодатность таинств латинян, ты ссылаешься на какого-то диакона, который пишет: «Например, общеизвестно, что в 867 году Фотиевский собор проклял папу Николая.

25 сентября 867 года Фотий был смещен. В Риме папа Адриан в конце 867 года анафематствует Фотия129. Раскол длился до 879 года... Также общеизвестно, что святые братья Кирилл и Мефодий искали в Риме защиты от немецких епископов, мешавших им проповедовать среди славян. По их прибытии в Рим папа лично рукоположил святителя Мефодия во пресвитера. Учеников же славянских братьев рукоположили два римских епископа (Формоз из Порто и Гаудерик из Веллетри). Среди хиротонисанных в Риме был святитель Климент Охридский. Вопрос: когда же именно святые просветители принимают хиротонии в Риме? Сопоставляем даты — и видим: хиротонии имели место в феврале 868 года, то есть в самый разгар конфликта между святителем Фотием и Римом... Но как же тогда святые Кирилл и Мефодий не заметили, что они причащаются с гниющими трупами? Как же святитель Мефодий не погнушался от руки мертвеца принять рукоположение?»

Прочитав это, я задался вопросом: откуда взялись такие странные подробности? Диакон ссылается на труд некоего Д. Оболенского «Византийское содружество наций: шесть византийских портретов», с. 408. Но ведь в житиях святых Кирилла и Мефодия, составленных свт. Димитрием Ростовским130, указывается, что Мефодий был рукоположен Константинопольским Патриархом Игнатием еще до первого миссионерского похода к хазарам: «[Когда же св. братия] восхотеша возвратитися во своя, оставляюще хозаром вместо себе священников из Херсона пришедших... [Царь и Патриарх Фотий] хотяху возвести их на степени святительские, они же весьма отрекошася таковаго сана, Мефодия убо убедиша быти игуменом в монастыре, нарицаемом Полихрон...».

Как видишь, отец, св. Мефодий уже имел сан священника и был назначен игуменом мужского монастыря. А когда святые братия отправились на проповедь к славянам, то св. Кирилл был хиротонисан во епископа Моравского Патриархом Фотием, учеником и преданнейшим чадом которого он являлся. И какая была нужда епископу Моравскому рукополагать своих учеников в Риме, нарушая 35-е апостольское правило?

Латинские басни, пересказанные неким диаконом, чужды Православию. Они имеют определенную цель — доказать всему миру, что славянские государства, в том числе и Россия, являются канонической территорией Рима. Эта заведомая ложь есть ничто иное, как проповедь папизма. Кому же мы должны верить? Либеральному диакону, — неизвестно, будет ли он жив или мертв в Царствии Небесном, — или святителю Димитрию, который живее всех живых нынешних епископов и молится о нас у Престола Божия? Думаю, что правильнее доверять святому отцу.

Диакон, на которого ты ссылаешься, пишет: «Общеизвестно, что в 867 году Фотиевский Собор проклял папу Николая». Откуда такие факты? Напротив, общеизвестно, что никаких актов этого Собора не сохранилось: один их экземпляр, посланный в Рим, был сожжен в 869 году, а другой — на Константинопольском Соборе в том же году. Поэтому никто теперь достоверно не знает содержания постановлений Фотиевского Собора. Только из сохранившегося Окружного Послания известно, что Фотий писал его отнюдь не против папы, а по поводу отступлений латинских миссионеров, которые вводили новые обычаи: «поститься в субботу; вкушать молоко и сыр во время Великого Поста; гнушаться живущими в законном браке священниками; к тому же они вторично помазывали миром тех, над кем совершали это Таинство греческие пресвитеры». И самое главное, о чем писал свт. Фотий, это о прибавлении некоторыми латинянами в Никейский Символ веры слов: «и от Сына исходящего» (filioque). Этот пункт подробно исследуется в послании, и против него приводятся святителем доводы троякого рода: logicus qualitas = чисто логического характера, reductio ad absurdum = обличающий абсурдность, и biblio-praedico = библейско-пророческий, подтверждаемый Священным Писанием и Преданием.

Указанные свт. Фотием отступления латинян тогда еще носили частный характер и не проповедовались публично. Официально ересь filioque была утверждена и внесена в текст Символа веры для пения на литургии папой Венедиктом VIII только в 1014 году, а до этого она встречала сочувствие лишь у испанских епископов. Полное осуждение и отпадение латинян произошло в 1054 году. Видимо, диакон историю изучал по непроверенным, неправославным учебникам, каких сейчас много, а потому и сложилось у него такое нелепое пропапистское суждение. Так, он ссылается якобы на традиционную тенденцию к примирению и на мнение свт. Филарета Московского, что будто бы он считал таинства латинян благодатными. Но если бы это было в действительности так, то свт. Филарет сослужил бы или, по крайней мере, причащался бы в римской церкви. Но за свою долгую жизнь он никогда этого не делал. Напротив, святой писал: «Наша Церковь единая истинная... все прочие христианские верования признает в расколе или в ереси». Да и сам труд, на который любят ссылаться апологеты благодатности латинских таинств, хотя и имеет некоторый либеральный оттенок, но был написан святителем в период становления с целью обратить латинян и униатов в Православную веру131.

Относительно же традиции приведу слова святителя Тихона, Патриарха Московского, который говорил: «Ни у меня, ни у моих епископов не только не было разговора о каком бы то ни было примирении с католичеством, но и не возникало этого в мыслях. Примирения с Ватиканом нет и быть не может. Этот план противоречил бы всему мировоззрению Православной Церкви»132.

Не удивительно, что этот диакон предлагает замалчивать проблему. Его призыв к молчанию можно сравнить с экфесисом царя Ираклия, который написал его по внушению Константинопольского Патриарха Сергия — еретика, осужденного на Трулльском Соборе. Этот документ был составлен лукаво и внешне выглядел миролюбиво, призывая к молчанию по вопросу о волях во Христе. На деле же он утверждал ересь монофелитства. Так и здесь, отец, нам предлагается молчать, в то время как папа открывает в России новые епархии, заманивает нашу молодежь в костелы дискотеками.

Нельзя молчать, отец. Святитель Иоанн Златоуст делает строгое различие, называя православных овцами стада Христова, а еретиков — волками лютыми. Мы в ответе за овец, а потому позаботимся, чтобы они были целы. Еретика после первого и второго вразумления, отвращайся, зная, что таковой развратился и грешит, будучи самоосужден (Тит. 3, 10, 11). Отступившие от Православия сами уготовили себе муку вечную. Не дай, Господи, ни тебе, отец, ни этому диакону, и никому из живущих на земле оказаться вместе с еретиками в аду, но вразуми и настави всех на путь православной истины и спаси нас!

Преподобный Амвросий Оптинский Ответ благосклонным к латинской церкви о несправедливом величании папистов мнимым достоинством их церкви

Напрасно некоторые из православных удивляются существующей пропаганде римской церкви, мнимому самоотвержению и деятельности ее миссионеров и усердию латинских сестер милосердия, и неправильно приписывают латинской церкви такую важность, что будто бы, по отпадении оной от Православной Церкви, сия последняя не пребыла такою же, а имеет необходимость искать соединения с нею.

По строгом исследовании мнение сие оказывается ложным, а энергическая латинская деятельность не только не возбуждает удивления, но напротив возбуждает глубокое сожаление в сердцах людей благомыслящих и разумеющих истину. Православная Восточная Церковь от времен апостольских и доселе соблюдает неизменными и неповрежденными от нововведений как учение Евангельское и апостольское, так и предание святых отцов и постановления Вселенских Соборов, на которых богоносные мужи, собравшись от всей вселенной, соборне составили божественный Символ православной веры и, провозгласив его вслух всей вселенной во всех отношениях совершенным и полным, воспретили страшными прещениями всякое прибавление к нему и убавление или изменение или переставление в нем хотя бы одной йоты.

Римская же церковь давно уклонилась в ересь и нововведение. Еще Василий Великий обличал в этом некоторых епископов Рима в послании своем к Евсевию Самосатскому: «истины они не знают и знать не желают; с теми, кто возвещает им истину, они спорят, а сами утверждают ересь» (Окружн. посл., § 7).

Апостол Павел заповедует удаляться от поврежденных ересью, а не искать с ними соединения, говоря: еретика человека, по первом и втором наказании отрицайся: ведый, яко развратися таковый и согрешает и есть самоосужден (Тит. 3, 10-11).

Соборная Православная Церковь не двукратное, а многократное делала вразумление частной римской церкви, но последняя, несмотря на все справедливые убеждения первой, пребыла упорною в своем ошибочном образе мыслей и действий.

Еще в седьмом столетии породилось в западных церквах неправое мудрование, что Дух Святый исходит и от Сына. Вначале против сего нового умствования восстали некоторые папы, называя оное еретическим. Папа Дамас так о нем говорит в Соборном определении: «Кто об Отце и Сыне мыслит право, а о Духе Святом не право, тот еретик» (Окружн. посл., § 5). То же подтверждали и другие папы, — Лев Ш и Иоанн VIII. Но большая часть их преемников, обольстившись правами на преобладание и нашедши в том для себя много мирских выгод, дерзнули изменить православный догмат об исхождении Святага Духа, вопреки постановлениям седьми Вселенских Соборов, также и вопреки ясных слов Самого Господа во Евангелии: Иже от Отца исходит (Ин. 15, 26).

Но как одна ошибка, которую не считают ошибкою, всегда влечет за собою другую, и одно зло порождает другое, так случилось и с римскою церковию. Едва только успело явиться на западе сие неправое мудрование, что Дух Святой исходит и от Сына, как само породило другие подобные тому исчадия и ввело с собою мало-помалу другие новизны, большею частию противоречащие ясно изображенным в Евангелии заповедям Спасителя нашего, как-то: кропление вместо погружения в Таинстве Крещения, отнятие у мирян Божественной Чаши и употребление оплатков и опресноков вместо хлеба квасного, исключение из литургии Божественного призывания Всесвятаго и Животворящего и Всесовершающего Духа.

Также ввело новизны, нарушающие древние апостольские обряды Соборной Церкви, как-то: устранение крещаемых младенцев от миропомазания и принятия Пречистых Таин, устранение брачных от священства, признание папы за лицо непогрешительное и за местоблюстителя Христова и проч. Таким образом, извратило весь древний апостольский чин совершения почти всех Таинств и всех церковных учреждений — чин, который содержала Древняя Святая и Православная церковь римская, бывшая тогда честнейшим членом Святой Соборной и апостольской Церкви (Окружн. посл., § 5, пункт 12).

Но главная ересь римской церкви, не по существу, а по действию, есть измышленный догмат главенства, или, вернее, горделивое искание преобладания епископов Рима над прочими четырьмя Восточными Патриархами. Ради сего преобладания приверженцы римской церкви поставили своего папу выше правил и учреждений Вселенских Соборов, веруя в его непогрешимость. Но какова эта папская непогрешительность, свидетельствует неложная история. О папе Иоанне XXIII говорится в определении Констанцкого Собора, низложившего сего папу: «Доказано, что господин Иоанн папа есть грешник закоренелый и неисправимый, был и есть беззаконник, справедливо обвиняемый в человекоубийстве, в отравлениях и других тяжких злодеяниях, который часто и упорно пред различными сановниками утверждал и доказывал, что душа человеческая умирает и потухает вместе с телом человеческим, подобно душе животных и скотов, и что умерший отнюдь не воскреснет в последний день».

Беззакония папы Александра VI и его сыновей были так чудовищны, что, по мнению современников, этот папа заботился о водворении на земле царства сатаны, а не Царства Божия.

Папа Юлий II упивался кровию христианскою, постоянно для своих целей вооружая христианские народы друг против друга («Духовная беседа», 1858, № 41).

Есть много и других примеров, свидетельствующих о великих погрешностях пап, но теперь говорить о них не время. При таких исторических свидетельствах о повреждении ересью и о погрешностях пап справедливо ли величаются паписты мнимым достоинством римской церкви? Справедливо ли уничижают Православную Восточную Церковь, основывающую свою непогрешительность не на одном каком-либо лице, но на учении Евангельском и апостольском и на правилах и постановлениях седми Вселенских и девяти Поместных Соборов?

На сих Соборах были со всей вселенной мужи богодухновенные и святые, и установили все, касающееся до потребностей и духовных нужд Церкви, согласно со Священным Писанием. Поэтому основательно ли поступают паписты, которые ради мирских целей поставляют лицо своего папы выше правил Вселенских Соборов, почитая папу своего более непогрешительным?

По всем высказанным причинам Соборная Восточная Церковь пресекла общение с частною римскою церковию как отпадшею от истины и от правил Соборной Православной Церкви. Римские же епископы, как начали гордостию, гордостию и оканчивают. Усиливаются они доказывать, что будто бы Православная Соборная Церковь отпала от их частной Церкви. Но это несправедливо и даже нелепо, истина свидетельствует, что римская церковь отпала от Православной. Хотя паписты ради мнимой правоты выставляют на вид, что патриархат их во время единения с Соборною Православною Церковию в числе пяти был первый и старший, но это ради царственного Рима, а не по духовному какому достоинству или власти над другими патриархиями.

Несправедливо назвали они и Церковь свою католическою, то есть соборною. Часть целым никогда называться не может, а римская церковь до отпадения своего от Православия составляла только пятую часть единой Соборной Церкви. Особенно же потому [нынешняя] римская церковь соборною называться не должна, что она отвергла постановления Вселенских Соборов, последуя неправым своим умствованиям.

Некоторым бросается в глаза численность и повсюдность приверженцев латинской церкви и потому думают недостоверно разумеющие истину, что не должна ли ради сей причины называться латинская церковь вселенскою или соборною? Но мнение это весьма ошибочно, потому что нигде в Священном Писании не приписывается особенного духовного права множеству и численности. Господь ясно показал, что признак истинной Соборной Церкви не заключается во множестве и численности, когда говорит в Евангелии: не бойся, малое стадо: яко благоизволи Отец ваш дата вам Царство (Лк. 12, 32).

Есть и пример в Священном Писании не в пользу множества. По смерти Соломона, при сыне его, разделилось царство Израильское, и Священное Писание десять колен представляет отпадшими, а два колена, пребывшие верными долгу своему, не отпадшими. Посему напрасно латинская церковь старается доказывать правоту свою множеством и численностию и повсюдностию.

Признак Вселенской Церкви на Вселенских Соборах святыми отцами означен совсем иной, то есть соборне положено: веровать во Едину, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь, а не просто во вселенскую или повсюдную церковь. Римская церковь хотя и имеет повсюду во вселенной своих последователей, но так как не хранит свято Соборных и апостольских постановлений, а уклонилась в нововведения и неправые мудрования, то совсем не принадлежит к Единой Святой и Апостольской Церкви.

Также весьма ошибочно рассуждают к латинам благосклонные, которые думают: во-первых, что по отпадении западных от православия в Соборной Церкви будто бы чего-то недостает. Ущерб сей заменен давно премудрым промыслом — основанием на севере Православной Церкви Русской. Во-вторых, будто бы ради прежнего старшинства и ради численности римской церкви Православная Церковь имеет потребность в соединении с оною. Но ин суд человеческий, и ин суд Божий. Апостол Павел ясно говорит: кое общение свету ко тме? (2 Кор. 6, 14), то есть что свет истины Христовой с тьмою еретичества никогда совмещаться не может. Латины же своей ереси оставить не хотят и упорствуют, как свидетельствуют о них на деле исполняющиеся столько столетий слова Василия Великого: «истины они не знают, и знать не желают; с теми, кто возвещает им истину, они спорят, а сами утверждают ересь», как сказано выше.

Благосклонные к латинам вместо сего должны бы лучше рассуждать о сказанном во псалме: Возненавидех церковь лукавнующих (Пс. 25, 5), и пожалеть о тех, которые ради преобладания и сребролюбия и других мирских целей и выгод возмущали едва не всю вселенную посредством инквизиций и лукавых иезуитских происков, и доселе возмущают и оскорбляют православных в Турции чрез своих миссионеров. Миссионеры латинские не заботятся обращать в христианскую веру природных турок, а стараются совращать с истинного пути православных греков и болгар, употребляя для сего всякие неблагоугодные средства и ухищрения.

Не лукавство ли это, и не злобное ли лукавство? Благоразумно ли было бы искать единения с такими людьми? По этой же причине стоит ли удивляться мнимому усердию и мнимому самоотвержению сих деятелей, то есть латинских миссионеров и сестер милосердия? Это прямо жалкие подвижники. Они стараются не ко Христу обращать и приводить людей, а к своему папе.

Что сказать еще на вопросы: латинская церковь и другие вероисповедания могут ли называться Новым Израилем и ковчегом спасительным? И как разуметь о Евхаристии настоящей римской церкви? Новым Израилем может называться только Церковь правоверующая, а поврежденная еретическими мудрованиями не может. Святой апостол Иоанн Богослов говорит: От нас изыдоша, но не беша от нас: аще бо от нас были, пребыли убо быша с нами: но да явятся, яко не суть вси от нас (1 Ин. 2, 19). И Павел говорит: един Господь, едина вера (Еф. 4, 5), то есть едина вера истинная, а не всякое верование хорошо, как безрассудно думают отделившиеся от единой истинной Церкви, о которых святой апостол Иуда пишет: яко в последнее время будут ругатели, по своих похотех ходяще и нечестиих. Сии суть отделяюще себе (от единости веры и суть) телесни [душевни], духа не имуще (Иуд. 1. 18, 19). Посему чуждые духа истины как назовутся Новым Израилем? Или как будут кому-либо пристанищем спасительным, когда и то и другое не может совершаться без благодати Святаго Духа.

В Православной Церкви веруется, что хлеб и вино в Таинстве Евхаристии пресуществляются призыванием и нашествием Святаго Духа. А латины, как сказано выше, сочли ненужным призывание сие, и исключили оное из своей литургии. Итак, разумеющий — сам да разумеет о евхаристии латинской.

Еще вопрос: если же, как сказано, кроме Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви, каковою называется и есть Церковь Православная, так сомнительно спасение других вероисповеданий, то почему же в России не проповедуется открыто истина сия? На это ответ очень простой и ясный. В России допущена веротерпимость, и иноверцы наравне с православными занимают у нас важные должности: начальники учебных заведений по большей части иноверцы; начальники губерний и уездных городов часто бывают иноверцы, полковые и батальонные командиры — нередко иноверцы. Где ни начни духовное лицо открыто проповедовать, что вне Православной Церкви нет спасения, сановитые иноверцы оскорбятся. От такого положения русское православное духовенство и получило как бы навык и укоренившееся свойство говорить об этом предмете уклончиво. А может быть некоторые по той же причине и от всегдашнего обращения с иноверцами, а более от чтения их сочинений стали и думать снисходительнее в отношении надежды спасения и прочих вероисповеданий.

Несмотря на дух кротости и миролюбия и терпения Православной Церкви и ее пастырей и последователей, на Западе издано в предшествовавшие века последователями разных христианских вероучений, преимущественно же издается в наши времена, такое множество книг против учения Восточной Церкви, что их трудно было бы даже перечесть, не только оценить по достоинству. И хотя такие книги вообще наполнены клеветами, баснями, порицаниями, очевидными вымыслами и лжами, особенно же умственными ядотворными хитросплетениями с очевидною це- лию — образовать в Европе дух, враждебный Восточной Церкви, особенно нашему Отечеству, и, поколебав вероучение нашей Православной Церкви, совратить последователей ее с пути истины; но так как они издаются под заманчивыми названиями, в уютных формах, с такою типографическою опрятностию, что как бы невольно завлекают любопытство читателей, то конечно и в нашем Отечестве, куда сии сочинения проникают темными путями, найдется не мало таких, которые, имея поверхностное понятие о предметах христианского учения, не могут не увлечься мыслями, противными истине.

Особенно вооружились теперь против православных писатели латинской церкви, провозглашающие господство своего папы и частной римской церкви над всеми правительствами и частными церквами и народами мира. Преимущественно же в настоящее время заняты сим иезуиты во Франции, которые, пользуясь повсеместным распространением французского языка, усиливаются с какою-то лихорадочною деятельностию, посредством сочинений на этом языке насадить повсеместно свой образ мыслей, противный вероучению и иерархическому устройству Восточной Церкви, не щадя для этой цели самых чудовищных вымыслов, очевидных лжей и бессовестного искажения исторических истин.

Многие из православных образованных, читая сочинения [латинян] на французском языке, и не читая своих на русском о православном вероучении, легко могут поверить хитросплетенной лжи вместо истины, которой они хорошо не знают. Желающему подробно знать те причины, по которым паписты так далеко уклонились от Православия, полезно прочесть недавно вышедшее сочинение об отношениях римской церкви к другим церквам Авдия Востокова. В этой книге во второй части особенно замечательны места о присяге латинских епископов своему папе и о клеветах папистов на православных (см. с. 49, 60 и 137).

Преподобный Иосиф Оптинский О молитве за иноверных Ответ на письмо, полученное из-за границы от русской православной, состоящей в замужестве за протестантом

Всем нам, чадам Единой Святой Соборной Апостольской Вселенской Церкви, в недоуменных случаях касательно вероучения не должно водиться собственными разумениями, которые могут быть погрешительны, а должно иметь для сего руководственные правила. И эти правила заключаются прежде всего в книге, именуемой «Кормчая». Это — сборник правил святых апостолов, святых Вселенских и Поместных Соборов и некоторых святых отцов.

В конце этой книги, в главе: «О Римском отпадении, како отступиша от православныя веры, и от святыя Восточныя Церкви», — папа римский со своими последователями, неправо именующими себя католиками, названы еретиками. О других же христианских вероисповеданиях протестантских и говорить нечего, так как они еще далее уклонились от Православия. В той же «Кормчей» книге, в 10-й главе, в 6-м правиле Поместного Лаодикийского Собора о еретиках вообще произнесен такой суд св. Церкви: «несть достойно еретиком в церковь Божию входити». А в 33-м правиле того же Лаодикийского Собора сказано: «С еретики и со отвергшимися от Соборныя Церкве да не помолится никто».

Но вот вопрос: каков взгляд святых отцов нашей Православной Церкви на ересь? — В Отечнике епископа Игнатия Брянчанинова говорится о преподобном Агафоне. Однажды посетили его некоторые братия и захотели испытать его смирение и терпение. Они упрекали его в гордости, злоречии и развратной жизни. Все эти пороки старец признавал в себе и слезно просил посетителей помолиться о нем. Когда же они назвали его еретиком, старец сказал, что он отнюдь не еретик. На вопрос братии, — почему обвинение в ереси встревожило его, он отвечал: «потому что ересь есть отчуждение от Бога. Еретик отлучается от Бога Живаго и истинного, и приобщается диаволу и ангелам его. Отлученный от Христа (конечно, через исповедуемое им ложное учение о Христе) уже не имеет Бога, Которого он мог бы умолить о грехах своих, и во всех отношениях есть погибший». И если бы это было не так, если бы ереси, или ложные, как следствия свободомыслия, не имели такого пагубного значения в Святой Христовой Церкви, то святой апостол Павел не писал бы первенствующим христианам таких предостережений: Братие, блюдитеся, да никтоже вас будет прельщая философиею и тщетною лестию, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христе (Кол. 2, 8). И еще: неции суть смущающии вы, и хотящии превратити благовествование Христово. Но и аще мы, или Ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал.1, 7-8).

Впрочем, Православная наша Церковь, по присущему ей человеколюбию, дозволяет молиться об отсецающихся от нея, то есть о еретиках, как можно видеть в той же «Кормчей» книге, в главе 15-й, в 66-м правиле Карфагенского Поместного Собора. Но о чем молиться? «Молитися, да оставят прелесть, и да познают истину».

И в другой книге — «Православное исповедание Кафолической и Апостольской Церкви Восточной», в 1-й ея части (в конце ответа на 92-й вопрос) также дозволяется молиться за еретиков и раскольников, чтобы они обратились к вере Православной прежде конца своей жизни.

Так Православная Церковь и поступает. Например, в помяннике молимся: «Отступившия от Православныя веры, и погибильными ересьми ослепленныя, светом Твоего познания просвети, и святей Твоей апостольстей Соборней Церкви причти»133.

Теперь представим некоторые свои соображения. Из вышепреведенных мест видно, что наша Православная Церковь дозволяет молиться за еретиков только за живых, а не за умерших, и притом только об их обращении к вере Православной. Когда же, прибавим к сему, еретик, по молитвам Святой Церкви, обратится к Православной вере, тогда и молитва Церковная о нем будет уже совсем иная, то есть о спасении его души.

А как достигается человеком спасение? Одно из главных условий к достижению спасения есть покаяние. Примеры сему видим в Святом Евангелии. Мытарь получил оправдание через покаяние (Лк. 18, 10-14).

Блудный сын возвратился к Отцу через покаяние (Лк. 15, 11-32). Разбойник благоразумный, распятый с Господом Иисусом Христом, вошел в рай также через покаяние (Лк. 23, 40-43). Да и Господь сказал о Себе, что Он пришел на землю, дабы грешников призвать к покаянию (Мф. 9, 13).

В покаянии же имеют нужду все люди. Вси бо согрешиша, — как говорит апостол, — и лишени суть славы Божия (Рим. 3, 23). Но неправославный, или еретик, если бы вздумал принести пред православным иереем раскаяние во грехах своих, покаяние его будет недействительно. Читаем в «Православном Исповедании» в 1-й части:

Вопрос 113-й: Что мы должны наблюдать при Таинстве Покаяния?

Ответ: Во-первых, должны смотреть, чтобы кающийся был христианин Православной и кафолической веры: ибо покаяние без истинной веры не есть покаяние, и не приемлется от Бога.

Но все это говорилось о живых неправо верующих христианах, или еретиках. Что же сказать об их отшедших из сей жизни душах?

Хотя в Пространном Христианском Катихизисе Православной Кафолической Восточной Церкви, в 11-м члене, сказано, что душам умерших к достижению блаженнаго воскресения вспомоществовать могут приносимыя за них молитвы, особенно соединенныя с приношением бескровной жертвы Тела и Крови Христовой: но это говорится о душах православных христиан, и притом умерших с верою. — Душе же неправо верующего, умершего при своих заблуждениях и не принесшего в них искреннего покаяния пред Господом, какая может быть надежда на спасение? И как и о чем молиться за такую душу? — Молиться о ея спасении (Со святыми упокой...) нельзя; потому что при жизни неправовер не отрекся от своих заблуждений и не принес искреннего раскаяния в них пред Господом. Молиться об обращении души к покаянию поздно; потому что душа, по отрешении от тела, каяться не может, так как — будущая жизнь — время не покаянию, а воздаянию.

Да и то должно принять во внимание: к чему бы в Православной Церкви составлять особые «Чины» на присоединение римских католиков и протестантов к православной вере, если бы и без того можно было молиться о спасении их душ? Однако Святая наша Церковь от каждого неправовера, желающего быть с Нею в общении, непременно требует, чтобы он всенародно — пред всею Церковью — отрекся от своих заблуждений и принял чистое христианское учение.

И еще: если бы можно было молиться церковною молитвою о спасении душ умерших неправоверов, или хотя бы об облегчении их загробной участи, то непременно при богослужениях Православной Церкви употреблялись бы особые за них ектении, или прошения. Однако во всех наших церковных службах и подобного ничего нет. А напротив, в 1-ю неделю Великого Поста, совершая Торжество Православия, святая наша Церковь изрекает анафему, то есть отлучение от единения с собою всех еретиков и отступников от Православия: следовательно и латинян или римских католиков и протестантов. Как же, спросим, Церковь в одно и тоже время будет анафематствовать и молиться за них?

В подтверждение сказанного приведем здесь слова приснопамятного святителя нашего, покойного Московского митрополита Филарета. Он говорит: «Иное дело молиться о соединении с Православною Церковию неправославных церквей в обширном составе молитв, объемлющих весь мир; а иное поминать неправославных в диптихах (синодиках или помянниках) при Таинстве Евхаристии. Неправославные самым неправославием отлучили себя от общения Таинств Православной Церкви. Сему соответствует непоминание их при Таинстве Евхаристии, и исключение из диптихов»134.

Заметим при сем, что слова: «исключение из диптихов» приводят к той мысли, что имена неправославных христиан и вообще при всяком Церковном Православном Богослужении поминать не следует. Ибо как же в самом деле их поминать, когда они из диптихов исключены?

Скажут: рассуждать так очень строго. — Что делать? Но ведь у Господа нельзя вымолить милости насильно. Ибо Бог наш — Бог ревнитель (Исх. 20, 5); праведен Господь, и правды возлюби (Пс. 10, 7). Бывали же случаи, когда Сам Он запрещал о людях молиться. Так пророку Иеремии говорил о народе своем: Ты же не молися о людех сих, и не проси еже помилованным быти ми, и не моли, ниже приступай ко Мне о них, яко не услышу тя (Иер. 7, 16). И это повеление Господне относится к людям еще живым, следовательно, еще имевшим возможность покаяться. И пророк не дерзал преслушать слово Господне, оправдывая свою молитву за них человеколюбием.

Впрочем, говоря о сем, мы имеем здесь в виду молитву за неправославных христиан только Церковнообщественную, которую если в самом деле допустить в Православной Церкви, то для Православия неминуемо последует величайший вред, неисчерпаемое зло. Подумаем, например, много ли православных христиан, твердых в исповедуемой ими вере? Не у большой ли из них части вера слабенькая, как искорка, готовая ежеминутно погаснуть? И если таковые люди будут слышать в православных храмах поминовение о здравии или упокоении римских католиков или протестантов, не придут ли они вскорости к такому заключению: стало быть, — как ни веруй — все равно? А чрез это и отпадения от Православной Церкви чаще и чаще должны будут повторяться, если и не формально, то в душе. А тут-то и самое великое горе. Незаметно для самого совращенного, он бывает православный только по имени, а в самой вещи неправовер, или вовсе невер.

Также и христиане других исповеданий, видя, что Православная Церковь молится за них, должны приходить к такому же заключению о равенстве всех вероисповеданий. А это и желающих неправоверов может отвлекать от присоединения к Православной Церкви. — «Ведь православные и без того молятся за нас», — будут они говорить.

Впрочем, об этом-то и хлопочут некоторые, говоря, что все люди, какую бы они веру ни исповедывали, спасутся; и еще: Господь не указал нам, какую содержать веру. — Это — ложные мечты человеческие. Что не все спасутся видно из Святого Евангелия. Изображая Свой страшный Суд, Господь прямо разделяет всех людей на два разряда и одних поставляет одесную Себя, и вводит в Царство Небесное, а других ошуюю, и отсылает в огнь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25, 31-46). И наследующих Царство Небесное будет меньшая часть, — даже и из православных только те, которые будут жить по православному.

Это также видно из слов Самого Господа: мнози бо суть звани, мало же избранных (Мф. 20, 16). О втором же возражении, то есть что Господь не указал нам, какую содержать веру, должно сказать, что это — клевета на Бога. Ибо не для того ли Сын Божий и на землю сходил, чтобы преподать людям ясное и подробное учение о том, как они должны веровать и располагать жизнь свою по вере? Поэтому и говорит Он: не приидох разорити закон Моисеев, но исполнити (Мф. 5, 17). И еще говорил о Себе: Аз есмь путь и истина и живот (Ин. 14, 6). И учение его названо глаголами живота вечнаго (Ин. 6, 68). И потому — всех Он призывал к Себе, говоря: аще кто жаждет, да приидет ко Мне и пиет (Ин. 7, 37). И еще: приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и проч. (Мф. 11, 28-29). А, по Воскресении Своем, посылая учеников Своих на проповедь, Господь повелел им учить все народы, чтобы соблюдали все, заповеданное Им (Мф. 28, 20).

Апостолы же, все заповеданное Господом, истинное вероучение и нравоучение изложили письменно в Святом Евангелии и своих Посланиях. Последующие же за ними святые отцы и учители Церкви Христовой в подробности изъяснили все это истинное вероучение и нравоучение, содержащееся в Священном Писании, во всей полноте и чистоте, без всякой примеси человеческих неправых мнений и разумений. И в начале эта Христова Церковь была одна и единственная во всем мире. И только с IX века римские папы самовольно стали примешивать к истинному Христову учению свое лживое умствование, чрез что отделилась римская церковь от Православной Восточной. И чем далее время шло, тем более прибавлялось в римской церкви заблуждений; и дошло наконец до того, что некоторые недовольные ею римские католики отпали от нея, и образовали свои церкви протестантския, еще далее отступавшия от Православия.

О важности же послушания святой Христовой Церкви Сам Господь в Святом Евангелии сказал: аще кто Церковь преслушает, буди тебе якоже язычник и мытарь (Мф. 18, 17). Но возвратимся к своему главному предмету. Что это значит: православные христиане не просят молиться за себя и своих покойников — римских католиков и протестантов; а эти последние, наоборот, нередко просят православных служить панихиды по своим родным, и проч.? Что тут за причина? Явно, что причина эта есть бедность внутреннего духовного содержания западных неправоверных христианских церквей. Душа римского католика или протестанта, жаждущая спасения, не может в своей церкви обрести удовлетворение своим высшим духовным потребностям; а потому и обращается к Православной Церкви, Которой одной присущи вся божественныя силы, яже к животу и благочестию (2 Петр. 1, 3). И это подтверждается самым делом. Нередко неправоверы, искренно присоединившиеся к Православной Церкви, вскоре по присоединении и по причащении Божественных Таин Тела и Крови Христовых, ощущали в душах своих неизъяснимые духовные утешения, о которых они прежде, до присоединения к Православной Церкви, и понятия не имели.

И то еще может служить доказательством несостоятельности западных церквей, что защитники их всегда отстаивают свои неправые умствования с азартом и озлоблением против нашей святой Православной Церкви. А сказано в Священном Писании о Боге: В мире место Его (Пс. 75, 3). Значит, где мир и любовь, там только и Бог; а где немирствие и озлобление, там не может быть благодати Божией, и не благоволит Господь к озлобленным сердцам.

Впрочем, говоря о строгости нашей Православной Церкви в отношении поминовения неправо верующих христиан, мы не к тому ведем речь, что будто Святая наша Церковь заповедует нам, чадам ея, вовсе никоим образом не молиться о них. Она только запрещает нам своечинную молитву, то есть молиться — как нам хочется и как вздумается. Мать наша Православная Церковь внушает нам, чтобы все у нас, как и самая молитва, совершалось по чину и благообразно (1 Кор. 14, 40).

Мы и молимся, при всех наших церковных богослужениях, о всех разноплеменных народах и о всем мире, чаще всего и сами не зная и не понимая того. Именно мы молимся так, как Господь наш Иисус Христос научил Своих апостолов молиться в преподанной им молитве: Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли!

Это всеобъемлющее прошение объемлет собою все нужды и наши и единокровных нам, хотя и неправоверных братий наших. Мы тут просим Всеблагого Господа и о душах умерших неправославных христиан, чтобы Он сотворил с ними то, что благоугодно Его Святой воле. Ибо Господь безмерно лучше нас знает, кому и какую оказать милость.

Итак, православный христианин! Кто бы ты ни был, мирянин или иерей Божий, — если во время какого-либо церковного Богослужения придет тебе усердие помолиться о каком-либо близком к тебе Карле или Эдуарде, то при чтении или пении молитвы Господней, воздохни о нем ко Господу и скажи: да будет о нем святая Твоя воля, Господи! — и ограничься этой молитвой. Ибо так научен ты молиться Самим Господом. И поверь, что такая твоя молитва будет тысячекратно и Господу угодней и для души твоей полезней всех твоих самочинных церковных поминовений.

Все высказанные нами мысли, основанные, как всякий может видеть, на Божественном Писании и Предании святых отцов, естественно приводят нас к такому заключению: «молиться за неправославных христиан церковно-общественною молитвою, наравне с православными христианами, то есть поминать имена их в храмах так же, как поминаются имена православных христиан, противно учению и постановлениям нашей Единой Святой Соборной Апостольской Церкви».

Так мы говорим, так и поступаем. И это вовсе не по ненависти к неправоверующим христианам, и не потому, что мы не желаем им добра, а потому, что самочинная или самовольная наша за них молитва и Богу будет неугодна, и для душ их безполезна, а молящимся за них обратится в грех. Наглядный сему пример можем видеть в царе Израильском Сауле. По-видимому он сделал доброе дело, когда пред начатием войны с филистимлянами обратился с молитвою к Богу и жертвоприношением. Но так как он поступил в этом случае самочинно, не дождавшись, как ему было сказано, пророка Божия Самуила, то не только не привлек к себе благоволения и благословения Божия, но и заслужил Божий гнев и наказание. Прибавим к сему, что самоволие и во всем есть грех и даже между людьми нетерпимый порок. Сложилась пословица: «своя воля и царя боле». Однако заметим, царь наказывает непокоряющихся царским законам. Почему? Потому что самовольник причиняет вред и себе и своей семье и обществу, в котором живет, и государству и Церкви; словом, — самовольник — неприятный человек. Да и сами самовольники неповинующихся им не любят и, если имеют возможность, наказывают. А мы все хотим и жить и молиться — каждый по-своему.

Теперь скажем несколько о частной молитве. Известен в нашей Православной Церкви едва ли не единственный пример, что частная молитва одного угодника Божия помогала душам умерших иноверцев, даже язычников.

Так рассказывал о себе преподобный Макарий Египетский. «Однажды, проходя пустыню, нашел я череп какого-то мертвеца, валявшийся на земле. Когда ударил я череп пальмовою палкою, он что-то проговорил мне. Я спросил его: кто ты? Череп отвечал мне: я был главным жрецом идолов и язычников, которые жили на этом месте; а ты Макарий — Духоносец. Когда ты, сжалившись о страждущих в мучении, начнешь молиться за них, они чувствуют некоторую отраду. Старец спросил его: какая это отрада? И какое мучение? Череп говорит ему: насколько небо отстоит от земли, настолько под ногами огня, и мы от ног до головы стоим среди огня. Нельзя никому из нас видеть другого лицем к лицу. У нас лице одного обращено к спине другого. Но когда ты помолишься о нас, то каждый несколько видит лице другого. Вот в чем наша отрада!

Старец заплакал и сказал: несчастный день, в который родился человек! — Старец спросил далее: нет ли еще более тяжкого мучения? — Череп отвечал ему: под нами мучение еще ужаснее. — Старец спросил: а кто там находится? — Череп отвечал: мы, как не знавшие Бога еще несколько помилованы; но познавшие Бога и отвергшиеся Его (конечно, суемудрием в вере и порочною жизнью), — те под нами. — После сего старец взял череп, и зарыл его в землю»135. Из сего рассказа блаженного отца прежде всего мы видим, что молитва его за страждущих в пламени язычников была не церковно-общественная, а частная. Эта — молитва уединенного пустынника, молившегося в тайной клети сердца своего. Ибо если бы он сам не рассказал другим об этой молитве, то она и осталась бы ни для кого неведомою. Затем, молитва эта может отчасти послужить и нам православным христианам поводом к тому, чтобы молиться за живых и умерших неправоверов частною — домашнею молитвою; но только поводом, а отнюдь не примером; ибо преподобный не сообщил нам, как он молился за язычников, не научил нас тому, уже потому эта молитва не может служить для нас примером, что молившийся ею преп. Макарий был великий угодник Божий, следовательно, стяжавший великое дерзновение ко Господу.

Нам ли же, в бездне греховной валяющимся, брать пример с такого молитвенника? В одном только она может служить для нас примером, именно в том, что преп. Макарий молился за язычников не самочинною молитвою, а так, как наставлял его Дух Божий, обитавший в его чистом сердце, Который не только его наставлял, но и заставлял молиться о всем мире — о всех людях, живых и умерших, как это обычно и свойственно любящим сердцам всех угодников Божиих; как и святой апостол Павел писал к Коринфянам: сердце наше распространися: не тесно вмещается в нас (2 Кор. 6, 11).

Итак, мы теперь можем согласиться, что православным христианам молиться за неправославных христиан — живых и умерших — можно частною домашнею молитвою; но при том, еще и еще напомним, не самочинно молиться — не так как нам вздумается и пожелается, — (дабы вместо благоволения не навлечь на себя гнева Божия), а по наставлению опытных в жизни духовной людей.

Был случай при жизни Оптинского старца Леонида (в схиме Льва), скончавшегося в 1841 году. У одного его ученика Павла Тамбовцева скончался родитель, несчастною насильственною смертью — самоубийством. Глубоко опечален был любящий сын известием о сем, и потому так изливал пред старцем свою скорбь: «несчастная кончина моего родителя есть для меня тяжкий крест. Да, я нахожусь теперь на кресте, которого болезни пойдут со мною в гроб. Воображая ужасную для грешников вечность, в которой нет уже покаяния, я мучаюсь представлением вечных мучений, которые ожидают моего родителя, без покаяния умершего. Скажи, отче, чем я могу утешить себя в настоящей горести?»

Ответ старца: «Вручай как себя, так и участь родителя воле Господней, премудрой всемогущей. Не испытывай Вышнего чудес. Тщися смиренномудрием укреплять себя в пределах умеренной печали. Молись Преблагому Создателю, исполняя тем долг любви и обязанности сыновней».

Вопрос: «Но каким образом молиться о таковых?»

Ответ: «По духу добродетельных и мудрых так: Взыщи Господи погибшую душу отца моего; аще возможно есть помилуй! Неизследимы судьбы Твои. Не постави мне в грех сей молитвы моей. Но да будет Святая воля Твоя! — Молись же просто, без испытания, предавая сердце твое в десницу Вышнего. Конечно не было воли Божией на столь горестную кончину родителя твоего; но ныне он совершенно в воле Могущего и душу и тело ввергнуть в пещь огненную, и Который и смиряет и высит, мертвит и живит, низводит в ад и возводит. При этом Он столь милосерд, всемогущ и любвеобилен, что благие качества всех земнородных пред Его Высочайшею благостию — ничто. Для сего ты не должен чрезмерно печалиться. Ты скажешь: «я люблю моего родителя, почему и скорблю неутешно». — Справедливо. Но Бог без сравнения более, чем ты, любил и любит его. Значит, тебе остается предоставить вечную участь родителя твоего благости и милосердию Бога, Который если соблаговолит помиловать, то кто может противиться Ему?136

Вот эта, приведенная здесь, частная, келейная или домашняя молитва, преподанная опытным в жизни духовной старцем Леонидом своему ученику, и может служить для православного христианина примером или образом молитвы за кого-нибудь близкого к нему неправославного христианина. Может он например молиться в таком смысле: «Помилуй Господи, аще возможно есть, душу раба Твоего (имя), отшедшаго в жизнь вечную в отступлении от Святой Твоей Православной Церкви! Неизследимы судьбы Твои. Не поста- ви мне во грех сей молитвы моей. Но да будет святая воля Твоя!» Нам неизвестно и никому не открыто, насколько может приносить пользы душе умершего неправоверного христианина подобная молитва. Но опытом дознано, что она умеряет жгучую сердечную скорбь молитвенника за душу близкого к нему человека, хотя и не в Православии скончавшегося.

В заключение всего скажем: да не смущаются сердца наши, и да не устрашает нас строгость уставов нашей Святой Православной Церкви! Наипаче же, дерзайте убо, дерзайте людие Божии! Все это не должно вести нас к безнадежию нашего спасения, а напротив должно возбуждать души наши к сокрушенному, смиренному покаянию пред Господом во грехах наших, пока еще не затворены для нас двери милосердия Его. Ибо, по слову Псалмопевца, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит (Пс. 50, 19). И чем смиреннее и самоосужденнее будет молитва, тем она благонадежнее и благоуспешнее.

Преподобный Максим Грек Против армянского зловерия

Армянское зловерие, составившееся из различных ересей, заключает в себе три главнейшие и более других нечестивейшие и мерзкие ереси. Первая из них и злейшая всех заключается в том, что они мудрствуют, что во время спасительных страданий Бога-Слова, бесстрастное Божество подверглось смерти, как и человечество; вторая, которая утверждает, что вочеловечившееся Слово Божие, после вознесения на небо, совлеклось принятой Им от пречистых кровей Пречистой Богоматери Божественной плоти; третья же неправильно смешивает не смесно соединившиеся во Христе два естества — человеческое и Божественное, которые будто стали одним естеством.

Таковы главные их богомерзкие ереси, Мы же, православные, что скажем против этого? Согласимся ли с ними, что это так и есть? Никак! Да не будет того, чтобы принять когда-либо такие нечестивые и хульные мысли о едином по существу присносущном, бессмертном и бесстрастном Божием естестве и Его бессмертии, чего и сами богопротивные бесы не терпят слышать и не могут сказать. И это видно из того, что сказал пагубный и злоначальный змий праматери Еве, говоря с лестию: не смертпию умрете. Ведяше бо Бог, яко, воньже аще день снесте от него, отверзутся очи ваши, и будете яко бози, ведяще доброе и лукавое (Быт. 3, 4. 5), то есть, будете бессмертны и нетленны, как и Сам Бог, создавший вас.

Но много говорить о бессмертии Создателя всех не только излишне, но и смешно, ибо не только боговдохновенные писания переполнены свидетельствами о бессмертии Присносущного Живота всех, но и самые внешние философы и риторы в своих писаниях прекрасно воспевают величество присносущного Божественного бессмертия. Как же проклятые армяне, с проклятым Диоскором, утверждают, что бессмертное естество Христова Божества умерло вместе со святою Его плотию? И если, по ихнему, бесстрастное, бессмертное и несозданое Божество Его подверглось смерти, то значить и святая душа Его, как созданная вместе с плотию, умерла вместе с Божеством Его. И если признаем, что это так, то как скажем, что Он сошел во ад и врата медные и вереи железные сокрушил и вывел оттуда содержимых там от века праведников?

Если Он умер как плотию, так и Божеством и душою, то как будет истинно сказанное Самим Распятым: сего ради Мя Отец любит, яко Аз душу Мою полагаю, да паки прииму ю; и опять: область имам положити ю, и область имам паки прияти ю (Ин. 10, 17-18)? И если, по ихнему, Он умер, как плотию, так и Божеством и душой, то как мог принять ее, будучи весь мертв, — Он, Который есть неисчетно-сильная сила Вседержителя Бога? Если душа человеческая, созданная словесною и бессмертною, не может умереть, то как Жизнь всех, Един имеяй бессмертие, во свете, живый непристпупнем (1 Тим. 6, 16), умер на Кресте бессмертным Божеством Своим?

А что это еретическое мудрование есть хульное и богомерзкое и лживое, очень премудро показал Аламундар измаильтянин, обратившийся к благочестивой православной вере христианской и крестившийся со всем домом и родом своим. Ибо Севир скверный, услышав об обращении измаильтянина от отеческого своего нечестия к православной вере, послал к нему двух единомудренных себе епископов, стараясь обратить его в свою богомерзкую ересь. Когда они пришли и долго говорили ему о Севировом учении он отпустил их, сказав: «Завтра еще поговорим об этом». Когда же они ушли, он приказал одному из служащих ему верному слуг, сказав: «Когда опять придут ко мне посланные Севиром и начнут говорить мне еретическое свое учение, то ты подойди ко мне, и шепотом скажи на ухо: Архангел Михаил уже умер».

Когда те пришли и долго хитрословили пред новопросвещенным Аламундаром, то среди их беседы подошел к нему вышеупомянутый слуга его, и прошептал на ухо своему господину, как было ему приказано. Тогда Аламундар тотчас притворно стал печалиться и скорбеть и, опустив голову вниз к персям, сидел молча, не обращая внимания на слова епископов. Когда же те стали усердно допытываться о причине его столь сильной скорби, он ответил им: «Я получил известие, что Архангел Михаил умер; то как же не скорбеть мне, когда я лишился такого хранителя?» Те тотчас возопили: «Не верь, достоуважаемый князь, отнюдь не придавай значения такому известию, это явная ложь, ибо ангельское естество смерти не подлежит, будучи создано Создателем всех бессмертным».

Тогда Аламундар сказал им: «Скажите же мне вы, прошу вас, если ангельское естество, которое Создатель всех по благодати своей создал бессмертным, не может умереть, то безначальный и присносущный, един имеющий по естеству бессмертие, во свете живый неприступнем, — как мог умереть бессмертным Божеством Своим во время спасительных Своих страданий? Вы сильно заблуждаетесь и далеко отстоите от истины с учителем вашим». Таким премудрым умышлением новопросвещенный тот измаильтянин заградил им уста и посрамил их.

Услышим и другое удивительное чудо — не от земли, но с самого неба явленное по смотрению Божию, для извещения истинного благочестия и на обличение богомерзкой армянской ереси. Когда блаженнейший патриарх Прокл со всем причтом и со всем народом обходил поля вне Константинополя, совершая со слезами молитвы и моления о прекращении частых и страшных землетрясений, — в то время внезапно малое дитя из среды народа было восхищено вверх, на небо, в виду всех верующих, которые с великим страхом взывали: «Господи помилуй!» Затем дитя опять было поставлено невредимо на землю. Когда же блаженнейший Прокл спросил младенца, что он там видел и слышал, то он ответил, что святые ангелы поют там трисвятую песнь без прибавления, как поется на земли Святою Соборною и апостольскою Церковью.

Сказав только это, дитя тотчас, по непостижимым судьбам Божиим, скончалось. Выражение же «без приложения» означает следующее: злочестивый Севир, мудрствуя о Божестве Христовом, что оно подлежало страданию, и желая утвердить эту ересь, преподал своим последователям петь трисвятое с приложением, таким образом: «Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный, пострадавый за нас, помилуй нас». Этим прибавлением хотел он, всескверный, показать, что Христово Божество пострадало, то есть, умерло вместе со святою Его плотию. Этого хуления что может быть хуже и мерзостнее пред Богом?

Если Божество Единородного пострадало, то есть, умерло вместе с святою Его плотию, как они, поганые, утверждают, то значит что и вся Святая Троица пострадала, то есть, умерла, ибо едино Божество, едино естество и едино существо трех нераздельное. Ибо Святая Троица разделяется нераздельно ипостасями, а существом соединяется неслитно, то есть, един Бог — Святая Троица единосущная, Та же и разделяемая и нераздельна, разделяемая ипостасями, нераздельна же существом, естеством и Божеством. Поэтому, ясно обличаются скверные армяне с Севиром, что они хулят Святую Троицу, признавая Ее подлежащею страданиям, то есть подвергшеюся смерти во время спасительных страстей Единородного.

О, какое нечестие и сатанинское умышление! Ради одной этой ереси следует нам гнушаться их совершенно и отвращаться от них, согласно изречения божественного ревнителя: Не ненавидящия ли Тя, Господи, возненавидех, и о вразех Твоих истаях? Совершенною ненавистию возненавидех я: во враги быша ми (Пс. 138, 21-22). Послушаем еще удивительное повествование о событии, совершившемся промыслом Божиим для показания истины и на явное обличение Севировой богомерзкой хулы.

Когда собрался Четвертый святый Вселенский Собор 630 богоносных отцов в Халкидоне, и в течение многих дней происходило тщательное изыскание об истине, причем еретики, одержимые демонскою спорливостию, сильно противились предлагаемым православными доказательствам из Божественных Писаний, то обе стороны промыслительно пришли к такому соглашению: возложить указание истины на Бога и на всехвальную великомученицу Евфимию. Для этого они, каждая сторона отдельно, написали изложение своей веры и запечатали; затем, открыв раку мощей мученицы, положили оба свитка на святые перси ея, при чем православные сказали: «Ты, Господи Сердцеведче, за молитвы всехвальной мученицы Твоей, удостоверь сопротивляющихся Твоей истине!» Потом прикрыв и запечатав священную раку, разошлись по своим местам.

Спустя несколько дней все опять по общему согласно собрались и открыли священную раку, и — о, какие удивительные, превосходящие всякий ум чудеса Твои, Преблагий и человеколюбивый Владыко! — нашли, что свиток православных святая мученица крепко держит в святой руке своей, а еретический — отброшен далеко от святых ея ног, как богомерзкий и исполненный всякой хулы. Какого еще большего потребно удостоверения к посрамлению их ереси? Но не покоряются, беззаконные! Есть еще церковное слово, которое говорит, что свидетельство с враждебной стороны почитается наиболее достоверным; кто же может быть враждебнее нашей православной вере — бесов? Поэтому, прибавив к вышесказанному еще одно свидетельство, высказанное бесами, закончу это слово.

Во время господства тьмы идолослужения, было одно место в Элладе, наиболее известное своим волшебством, называемое Пифия (в г. Дельфах в Древней Греции. — прим. перев.), где был воздвигнут прекраснейший идольский храм, и в нем был знаменитый идол, бывший у всех неверных в особом почитании, который назывался языком их бога Аполлона. Сюда отовсюду стекались неверные всех народов, и каждый на свой вопрос, демонским коварством, получал от прорицательницы-жрицы бога Аполлона ответ, и потому вот неверные народы имели к этому богу большую веру.

После же спасительных страданий Господа нашего Иисуса Христа и по вознесении Его на Небо, когда свет истинного богопознания осиял всю подсолнечную, и одни с радостию последуя апостольской проповеди, принимали святое крещение, а другие крепко сопротивлялись сему и противоречили, и настало по всей вселенной многое исследование о сем и междоусобные брани, тогда некоторый жрец Аполлонов, видя постигшее всю вселенную столь великое смущение, которое в короткое время поколебало все народы, и желая узнать от своего бога Аполлона — что такое эта новая проповедь, пронесшаяся по всей вселенной, о новоявленном Боге, Иисусе Христе, — дерзнул вопросить об этом идола своего бога Аполлона. Бес же, враждуя тайно против Христова благоверия, разгневался на своего служителя за сделанный им вопрос, не похвалил его, а сказал: «Лучше бы ты меня совсем не спрашивал об этом, о окаянный служитель мой!» Однако, будучи принужден Божественною силою, в кратких словах и нехотя, сказал служителю своему страшную тайну вочеловечения Христа Бога-Слова и спасительной Его страсти, присовокупив в конце: «Пострадавший есть Бог, но Божество Его не пострадало».

Что после этого скажет бесславный Севир со своими последователями, трижды проклятыми армянами, признающими пострадавшим Божество Христово? Вот этот лживый во многом другом прорицатель Аполлон, будучи принужден силою Божиею, исповедал, и против своей воли, Спасителя Христа, как подлежавшего страданиям и как не подлежавшего им; подлежавшего страданию по человечеству, ибо был совершенный человек, и не подлежавшего по Божеству. Диоскор же и Севир, и их последователи, проклятые армяне, как не страшатся, утверждая, что бессмертное Божество Христово во время спасительных Его страданий подверглось страданию?

По этой причине советую тебе, как верному другу и брату возлюбленному, отстать от их скверного содружества и льстивой беседы с ними, если, действительно, желаешь до конца сохранить себя здравствующим в правой вере, полученной от предков. Ибо тлят обычаи благи беседы злы, говорит апостольское слово. И опять тот же: еретика человека по первом и втором наказании отрицайся (Тит. 3, 10). Проклятые же армяне, не первого и второго, но семи Соборов учению противятся: как же нам считать их достойными общения и собеседования с нами?

Кто захочет лечить прокаженного, тот сам заразится его проказою, а ему здравию не сообщит. Знай же и то, что всякая ересь имеет своим начальником диавола; ибо он есть тот самый упоминаемый в Евангелии враг — человек, который посреди пшеницы чистого и непогрешительного евангельского богопознания насеял лукавые плевелы, то есть различные богомерзкие ереси, в которые и старается, всескверный, вовлечь нас и чрез них отлучить нас от непогрешительной православной веры, по учению которой мы веруем в присносущное и безначальное Божество Вседержительной и Единосущной и Нераздельной Святой Троицы, и в страшную и превышающую всякий ум и слово — Тайну вочеловечения Единородного Сына, Единого из Святой Троицы, чрез которого и которым окончательно сокрушились стрелы сильного в злобе, и оружия его исчезли, и грады разорились, и сам он, как слабая птичка, составляет предмет поругания и попрания для всех верующих истинно и всею душою в распятого Иисуса Христа, победителя бесов.

Не будем же пребывать в беспечности и нечувствии, когда имеем такого непримиримого врага и наветника нашей жизни и нашего спасения, но будем постоянно трезвиться и бодрствовать, — и как он не перестает никогда вооружаться против нас всякими кознями, сильно желая нашей погибели, так и мы вооружим себя против его ополчения и его поборников — богомерзких еретиков, оружиями благоверия, и оградим себя всяким разумом и знанием боговдохновенных Писаний, чтобы и нам когда-либо коснуться более крепкой пищи, а не все время жизни препроводить в питании млеком.

Вооружимся же крепко во всеоружие догматов, каковы богословские главы премудрого Иоанна Дамаскина, изучим их твердо, чтобы быть в состоянии острием их заграждать незатворяюшиеся уста наших противников, и разорить всякое возношение, взимающееся на разум Христов; ибо Христос дал нам власть наступать на змию и на скорпию и на всю силу вражию. Несть наша брань к крови и плоти, то есть против немощных людей, но к началом, и ко властем, и к миродержителем тмы века сего, к духовом злобы (Еф. 6, 12), которых различные козни и напасти да разорит Господь, и нас невредимыми да сохранит во веки. Аминь.

Из Творений. Свято-Троицкая Сергиева Лавра.

1996, том 2.

Архиепископ Иннокентий Пекинский Открытое письмо всем верным чадам церкви христовой, держащимся православного календаря и преданий святой кафолической церкви

Нами получены скорбные вести о том, сколь жестокие гонения претерпевают твердо держащиеся преданий Святой Церкви Православной от лжебратии, дерзающей под защитой гражданской власти попирать Божественные законы и глумиться над ними. Выдавая себя за мудрецов и просветителей, эти волки в овечьей одежде дерзнули, поправ страх Божий, взяться за исправление законов Церкви Христовой; ослепленные дымным дмением мира сего, они почитают себя превыше апостолов и святых отцов Церкви, устами коих вещал Сам Господь. Но обуил Бог всю мудрость их. Они даже не знают, о чем говорят, и не разумеют того, что хотят исправлять. И за реформу календаря взялись они, не ведая, что творят. Они утверждают, что наш православный календарь далеко отступил от истины астрономической, а потому давно пора перейти на календарь григорианский, признанный учеными правильным и принятый всем богоотступническим миром.

Трудно сказать, лгут ли они, стараясь ввести в обман малых сих в вере, или же в неведении повторяют чужую ложь. Но разумевающему ясно, что ни в одном из их утверждений нет и следа правды. Они говорят, что православный календарь на 13 дней отстал от истинного календаря, почему равноденствие приходится на 8 марта, тогда как святые отцы Первого Вселенского Собора постановили навсегда считать его 21 марта, что якобы и исправлено григорианским календарем. Доказать этого они, однако, не могут. Подлинника постановления Первого Вселенского Собора не сохранилось, и в нашей книге Правил никакого постановления Первого Вселенского Собора о равноденствии не имеется. Не сохранились также и другие документы, на которые так любят ссылаться новостильники. А большинство доказательств того, что Святой Первый Вселенский Собор постановил считать днем равноденствия 21 марта, были придуманы и подделаны католиками не раньше XVI века, чтобы подвести под ненужную и вредную реформу календаря 1582 года канонический фундамент. Так что утверждения новостильников, будто наш православный календарь нарушает постановления Первого Вселенского Собора, ни на чем не основаны.

Не более обосновано и утверждение их, будто григорианский календарь правильный. Астрономы давно уже доказали, что совершенно правильный календарь составить вообще невозможно. А григорианский календарь при этом еще и так неудобен, что ученые всего мира уже поднимают вопрос о замене его. Многие из них признали наш православный календарь настолько простым и удобным, что высказывались за возвращение к нему Ньюкомб, Болотов и другие. Неосновательны и утверждения новостильников, будто введение григорианского календаря было вызвано необходимостью исправления календаря юлианского. Целью введения его было лишь желание иезуитов, приобретших к концу XVI века огромное влияние в католической церкви, окончательно порвать с Православным Востоком так, чтобы даже праздники праздновать в разное время.

Подобно этим главным, и другие второстепенные доводы, приводимые новостильниками в защиту календаря григорианского, также неосновательны и бездоказательны. Но не в этом их коренная ошибка, а в том, что они считают наш православный календарь и пасхалию солнечными, а не лунными. Они либо не знают, либо скрывают умышленно, что в основу нашего православного календаря положен календарь лунный. Мы, православные, празднуем Пасху совсем не по указаниям григорианского или юлианского календаря, а по календарю библейскому, по которому праздновал пасху ветхозаветный Израиль, следуя заповеди Божией, данной чрез Моисея. Церковь Новозаветная, Православная, памятуя слова Спасителя: Доколе не прейдет небо и земля, ни иота едина или едина черта не прейдет от закона, доколе не сбудется все (Мф. 5, 18), свято хранит древний обычай праздновать Пасху по лунному календарю. Как жил на земле Спаситель наш Иисус Христос? Он жил тоже по лунному древнебиблейскому календарю. Вместе с ветхозаветным Израилем приходил Он в полнолуние месяца нисана, первого месяца еврейского года, в Иерусалим на праздник пасхи. В это время Он и был предан, судим, распят и воскрес.

В год крестной смерти Спасителя пасха иудейская падала на пятницу и субботу. В пятницу 14 Нисана, в которую, как и ныне по церковному счислению, пасха начиналась с вечера в четверг; Господь был распят; в субботу 15 Нисана Он провел в покое гробовой пещеры, а рано утром в первый день недели, воскресенье — 16 Нисана — Воскрес. Таким образом, события Смерти и Воскресения Спасителя неразрывно связаны с пасхой иудейской и должны следовать за ней. Поэтому-то уже с первого века христианства вошло в обычай праздновать святую Пасху Крестную, Великие Четверток, Пяток и Субботу, после пасхи иудейской. Самое слово «пасха» производилось от слова «песах» (=евр. букв. — «переход»; иносказ. — «страдать»). Апо истечении Пасхи Крестной праздновалась Пасха Светлая, как этого и доныне придерживается Святая Церковь.

Чтобы увековечить этот порядок и навсегда сохранить эту связь, святые апостолы постановили праздновать Святую Пасху вслед за пасхой иудейской, после весеннего равноденствия. Так как равноденствие бывает в сентябре и марте, и с давних пор новый год начинался или с сентября или с марта, то Пасха, празднуемая после равноденствия, никогда не могла упасть на конец года, а всегда на начало. От этого правила Святая Церковь никогда не отступала; если и были споры, то только о том, можно ли Пасху Крестную праздновать одновременно с пасхой иудейской. Вследствие этих споров и было вынесено постановление Собора Антиохийского, правило первое, о времени празднования Пасхи. Этим постановлением была подтверждена неизменность правил апостольских. Затем, в IV веке, была составлена православная пасхалия. Составляла ее самая ученая Церковь древности — Александрийская, перед которой католические реформаторы XVI века были не больше, как дерзкие невежды, исказившие ее совершеннейший труд. Цель составления пасхалии была в том, чтобы Пасха праздновалась везде в одно время и чтобы при этом всегда строго соблюдалось апостольское правило — не праздновать Пасху раньше пасхи иудейской или одновременно с нею.

Ученейшим составителям пасхалий прекрасно было известно, что юлианский календарь, который они согласовали с лунным еврейским, не точен, но они знали также, что не точен и лунный календарь, и что ошибка юлианского календаря настолько точно исправляет ошибку календаря лунного, что, по свидетельству астронома Предтеченского, ошибка нашей пасхалий — таблиц лунного течения — не превышает трех часов за 1900 лет. Этим и объясняется тот поразительный факт, что наша пасхалия, составленная в IV веке и с тех пор ни разу не исправлявшаяся, доныне безошибочно указывает фазы Луны и время празднования пасхи иудейской. Поэтому всякая попытка «исправить» или заменить нашу пасхалию должна рассматриваться как попытка изъять из сокровищницы церковной одну из великих ея ценностей, которою она по справедливости может хвалиться даже пред учеными нашего времени.

Но и без пасхалии и без специальных вычислений каждый православный легко может определить день празднования Пасхи. Пускай он следит за направлением теней при восходе Солнца и заметит тот день, когда тени будут падать прямо на запад. День этот будет днем равноденствия. Затем ему нужно обратить внимание на Луну и заметить тот день, когда Луна взойдет на востоке одновременно с заходом Солнца и зайдет одновременно с восходом его. В этот день, когда полная Луна будет светить всю ночь, и будет день полнолуния, день пасхи иудейской. В следующий за полнолунием четверг начнется Крестная Пасха христианская, и в воскресенье будет Пасха Светлая. При этом нужно помнить только одно, что полнолуние считается пасхальным только тогда, когда оно случится не раньше десяти дней после равноденствия, то есть не раньше 18 марта. Самая ранняя Пасха будет тогда, когда полнолуние упадет на 18 марта в среду, 19 марта будет Великий Четверг, а 22 — Светлая Пасха.

Если же полнолуние упадет на дни ранее 18 марта, то Пасха переносится на месяц апрель. Пасхальным полнолунием будет считаться полнолуние 18 апреля, это и будет день пасхи иудейской. Если день этот упадет на воскресенье, то Крестная Пасха начнется в четверг 22 апреля, а Светлая Пасха будет 25 апреля, самая поздняя Пасха. Таким образом, каждый без календаря и без пасхалии всегда может точно определить день празднования нашей Пасхи православной. Итак, мы со спокойной совестью можем держаться нашего православного календаря и пасхалии. Следуя им, мы никогда не будем праздновать Пасху раньше иудеев или вместе с ними, и не будем повинны в нарушении святых канонов.

Твердо будем помнить, что нас заставляют держаться православного календаря именно те же причины, которые побудили святых апостолов и отцов Антиохийского Собора сделать постановления о праздновании Пасхи, ибо если мы последуем календарю григорианскому, то нам придется частенько праздновать нашу Пасху до пасхи иудейской, подчас и в один день с иудеями и с их отродьем — масонами, от чего да сохранит нас Господь. Мало этого. С переходом на новый стиль весь строй жизни церковной будет нарушен. Так, например, в этом 1929 году совсем исчез бы Петров пост. По новому стилю 29 июня падает на субботу пред неделею Всех Святых, — да и другие посты сократятся. Зело приятно это для лжебратии, так почему бы им вместе с календарем католическим не ввести и постов католических, и в святую Четыредесятницу не утешаться сырами и яйцами? Мы не препятствуем новостильникам вводить у себя новый стиль. Пусть они делают, как хотят. Пусть отменяют посты, празднуют Пасху с иудеями, пусть нарушают Божественные каноны. Бог им Судия!

Но зачем они стараются и нас сделать соучастниками их беззаконий и жестокими гонениями принуждают нас отречься от преданных нам отцами обычаев, не противоречащих ни Священному Писанию, ни Преданию? Жила же вся Церковь до злополучного 1583 года по юлианскому календарю и никому это не мешало, почему же теперь вдруг стало мешать? Да к тому же, строго говоря, в основе нашего православного календаря лежит совсем не юлианский и даже не лунный календарь, а недельный счет времени, что ясно видим из наших богослужебных книг, где счет ведется понедельно. С самого сотворения мира мы кончаем свои дела в шестой день, а седьмой день посвящаем Богу. Ныне и многие цивилизованные страны оставили месячный счет времени и все расчеты производят понедельно. Не имея никаких доводов в пользу реформы, новостильники насилием хотят нас заставить поверить их суемудренным доводам в защиту нового стиля. Они притесняют нас за то, что юлианский календарь научно не так точен, как календарь григорианский. Но да будет им известно, что не подобает православным в церковной жизни руководствоваться не благодатью, а наукой.

Мы видим, к чему привело западников увлечение наукой, как в угоду ей они извратили пасхалию, которая часто приводит их к нарушениям того закона церковного, ради соблюдения которого и была составлена пасхалия. Новостильники притесняют нас за то, что православный календарь, которого мы держимся, через тысячу лет окажется, по их мнению, негодным. Но пускай вспомнят эти зазнавшиеся неучи, что древнеегипетский календарь был еще неправильнее, однако это не мешало культурнейшей нации древнего мира тысячелетиями придерживаться его и даже специальными законами ограждать от всяких реформ. Да и что нам до того, что будет через тысячу лет, когда Спаситель заповедал нам не заботиться о завтрашнем дне? Сомнительно даже, что и Земля-το наша просуществует столько времени. Куда же нужны будут их реформированные календари, когда, по обетованию Спасителя, и времени больше не будет!

Но напрасно мы будем стараться убедить упорствующих новостильников. Если бы мы привели и еще более веские возражения против их реформы, они все- таки не вняли бы словам правды. Так и должно быть, ибо они только личину надели на себя любви и ревности о благе Церкви. На самом же деле они руководятся совсем иными, далеко не религиозными целями, исполняя веления тех, кои уже много веков подрывают устои Церкви Христовой. Не григорианский календарь важно им ввести, а отменить наш православный календарь и ввести этим разлад и смуту в среду верующих, произвести раскол и угасить братскую любовь. Они подняли пяту свою на все наши обычаи церковные, отцами переданные, стариной освященные, ибо хорошо знают слуги князя мира сего, что именно обычаями и крепка наша Православная Церковь. Отлично знают они, что святы и премудры Божественные каноны и что необоримой стеной ограждают они Святую Церковь от тленного духа мира сего, от тех, кто принял печать антихриста; поэтому и прилагают они все усилия, чтобы отменить каноны, ибо после этого Святая Церковь останется без кормила и сделается игралищем ветров мира сего. Неустанно и упорно подрывали враги Христовы устои Святой Его Церкви, чтобы на ее месте поставить другую церковь, святилище самообожествившагося человечества, храм масонский, капище сатаны.

А посему да не подумает кто, будто мы стязуемся ради времен, месяцев и дней, и терпим лишения и гонения ради полнолуний и равноденствий. Мы стоим за Церковь Святую, Ее защищаем от сил адовых, восставших на нее. Знают враги Христовы, какое громадное значение имеют для жизни нации и Церкви праздники и посты в определенное, для всех обязательное время, знают они, что это самое сильное связующее начало для нации, государства, а тем более для Церкви. Весь строй жизни ветхозаветного израиля строился на основе праздничных дней: с ними соединялись не только религиозные церемонии, но и социальные реформы и все устройство быта. В седьмой год покоилась Земля, и весь урожай необработанных полей и плодовых садов оставлялся бедным и зверям. К году же 50- летнего юбилея отпускались на свободу рабы и возвращались коренным владельцам все обработанные ими участки земли. Таким образом, исправлялись все социальные нестроения. Вот почему иудеи больше всего боялись, что Христос пришел отменить их праздники, это связано было с потерей их национальности137. Вот почему святые апостолы так строго постановили заменить еврейские праздники христианскими, вот почему так яростно стараются ныне большевики уничтожить праздники. Еще святой пророк Давид Духом Святым предсказал, как приступят враги Божии к борьбе со Святой Церковью (Пс. 73).

Да не прельстит нас поэтому кто лестию, будто мы сражаемся, аки воздух бия! Нет, Господь удостоил нас воинствовать за Святую Церковь и страдать за имя Его. Честь и хвала принявшим гонение и лишения, вечная слава удостоенным от Господа венца мученической кончины! В Церкви Христовой нет ничего малоценного, нет ничего неважного, ибо в каждом обычае воплотился Дух Божий, Которым Церковь живет и дышит. Всякий, дерзающий восставать на обычаи и законы церковные, основанные на Священном Предании и Писании, восстает на Духа Божия и сим являет всем, имеющим очи видеть, какого он духа. Достойно и праведно Святая Церковь изрекает на таковых анафему.

Молю Господа, да укрепит Он ослабевших, да обратит заблудших и да умирит верных Своих миром Своим; не тем, который дает мир сей, но миром свыше!

Церковный вестник». 1929, № 6.

Иеросхимонах Феодосий Карульский Голос Святого Афона

Кто защищает правила и постановления святых отцов Седьми Вселенских Соборов, тот все равно как защищает догмат. Аще кому придется нести страдания за истину, то сие вменится ему, как мученичество от Господа Бога. Будем строго хранить заветы святых отцов, помогая друг другу охранять нашу веру Православную, и с Божией помощью отражать безбожное новшество живоцерковников и прочих отщепенцев-раскольников.

Никто да не отклонит нас от путей Господних! Пусть погибают одни те, которые отделились от Церкви, дерзнувшие нарушить определение Святаго великого Собора, в Никеи бывшего, о святом празднике Пасхи и месяцеслове. «Таковых святой Собор отныне уже осуждает быти чуждыми Церкви. И не только таковых Собор отрешает от священнослужения, но и всех, дерзающих быти с ними в общении».

Третье слово святителя Иоанна Златоуста, указывающее на важное и неотменное значение постановления о Пасхе святых отцов Первого Вселенского Собора, связанное со старым стилем, одинаково осуждает как древних нарушителей сего постановления, так и современных новостильников, ибо, по древнему неложному изъяснению сего постановления в сохранившемся послании Равноапостольного царя Константина, ясно говорится: «Отвергнув их, евреев, обычаи гораздо лучше будет и на будущие веки продолжать тот истинный порядок, который соблюдали мы от самого времени страданий Христовых и доныне».

Мы переживаем исключительное время, когда истинно верующие составляют меньшинство, как во времена иконоборцев и монофелитов. В то же время новостильное новшество проводится в жизнь православных с поспешностью и насилием.

Однако не по настоящему, ненормальному состоянию церковному надо заключать, кто прав, кто в Церкви, кто — вне ее. А само настоящее состояние церковное, смущенное новостильническим новшеством, надобно рассматривать при свете Божественных законов, сохраняющихся у нас, православных, после Священного Писания в Священном Предании, писанном в Соборных правилах и неписанном — в церковной практике, имеющих между собою одинаковую силу138.

Кафолическую истину мы должны теперь определять не общецерковным сознанием, которого в настоящее время недостает нам, а общецерковным Преданием, согласным с древнею Церковью, когда относительно больного современного вопроса о церковном календаре никакого разделения не было, а наоборот было полное между всеми единомыслие, утвержденное на неоднократных Поместных Соборах и областных Синодах.

Руководствуясь прежде всего сим принципом как критерием кафолической церковной истины, преподобный Максим Исповедник отверг монофелитскую ересь как новшество и решительно отказался причаститься с патриархом-монофелитом, хотя бы и вся вселенная причастилась с ним139. Равно и многие исповедники и мученики, пострадавшие за святые иконы, тотчас после объявления иконоборства выступили против него, не ожидая Собора.

Священное Предание — простой, ясный, доступный и для простых верующих критерий кафолической церковной истины; по слову священномученика Киприана Карфагенского, «Душам благочестивым и простым легко избежать заблуждения и найти истину, ибо как только обратятся к источнику Божественного Предания, заблуждение исчезнет». Или, по слову святителя Иоанна Златоуста, «Предание есть, ничего более не ищи».

Священному Преданию, как и Священному Писанию, надобно верить и толковать его по Преданию же — по разуму предшествовавшей нам Церкви, а не по своему заключению и по настоящему ненормальному состоянию церковному. Преданием же мы должны определять, кто теперь истинный сын Церкви и кто раскольник. В этом смысле преподобный Максим Исповедник сказал: «Христос Кафолическою Церковию нарече правое и спасенное исповедание веры».

«Сохранение Священного Предания, — говорит Патриарх Иоаким III, — признак Православия». И это прежде всего надежнейший критерий в рассмотрении настоящих смутных дел церковных и в определении: кто — православен и кто — раскольник.

Отцы Собора при Патриархе Иеремии считали старый календарь, вместе с пасхалией, не только основанным на обычае церковном, но и узаконенным семью Вселенскими Соборами, а следующих новому календарю — противниками определений всех Соборов, а потому и повинными клятвам Соборным. Иначе сказать, отцы Собора считают и календарный вопрос каноническим.

Отцы Собора правы были, ссылаясь в своем решении на все Вселенские Соборы, как правы были защитники поклонения святым иконам, исповедавшие на Седьмом Вселенском Соборе, что они «последуют Богоглаголивому учению святых отец и Преданию Кафолической Церкви». И на возражение иконоборцев, что Вселенские Соборы ничего не узаконили об иконах, отвечали тем, что Вселенские Соборы, происходившие большею частью в святых храмах, украшенных святыми иконами, своим безмолвным хранением обычая от древнейших времен не менее чем каким-либо правилом узаконивали иконопочитание. В этом смысле и [Поместный] Собор при Патриархе Иеремии II, в подтверждение канонической обязательности своего решения о церковном календаре, ссылается, подобно отцам Седьмого Вселенского Собора, на обычай — церковную практику, известную и соблюдавшуюся всеми Вселенскими Соборами, как на «учение святых отец и Предание Кафолической Церкви».

Посему также, если и до Седьмого Вселенского Собора, узаконившего иконопочитание и проклявшего иконоборчество, клятвы на иконоборцах лежали, как на презрителях церковного обычая — неписанного церковного Предания относительно святых икон — так лежит такая же клятва и на презрителях другого обычая — такого же неписанного Предания относительно церковного календаря.

И Собор при Патриархе Иеремии II справедливо подтвердил клятву на старых и новых новостильников, и без того лежащую на них по силе неписанного Предания, известного и хранившегося всеми Вселенскими Соборами. При этом 300-летняя давность Собора при Патриархе Иеремии не только не умаляет силы ея, а напротив — увеличивает ее, как и все, освященное древностью церковною140.

Вопрос о церковном календаре считали каноническим не только Собор при Патриархе Иеремии, но и следующие за ним вселенские патриархи и другие предстоятели Церквей с их Синодами. В течение последующих трех веков целый ряд вселенских патриархов решительно высказался против григорианского календаря, оценивая его в духе Соборного постановления Патриарха Иеремии и увещевая православных избегать его [этого календаря], как измену Православию и отступление от святоотеческих заветов.

Подобно сигиллиону Патриарха Иеремии и с еще большим запрещением был издан в 1756 году другой сигиллион — Окружное послание Патриарха Константинопольского Кирилла V, в котором новшествующие отлучаются от Бога под страшными вечными проклятиями всех Патриархов и Соборов. В другом подобном Окружном послании единой Кафолической и Апостольской Церкви, обращенном ко всем православным христианам, Патриархи Анфим, Иерофей, Мефодий и Кирилл свидетельствуют: «у нас ни Патриархи, ни Соборы никогда не могли ввести что-либо новое... Итак, все новшествующие... добровольно облеклись в клятву, яко в ризу» (Пс. 108, 18).

В соответствии с действиями вселенских патриархов по отношению к новому стилю, и патриархи Палестины, Сирии, Египта и архиепископы Кипра, охраняя свою паству, путем посланий и грамот разъясняли им истинное значение григорианского календаря, оттеняя его связь, как и в соборном постановлении при Патриархе Иеремии, с целым рядом новаторских измышлений папства.

В новые, недавние времена, в 1902-1904 годах, предстоятели всех Православных автокефальных Церквей официально высказались по вопросу о реформе церковного календаря. Результат оценки вопроса склонился в пользу отрицания календарной реформы по мотивам вероисповедным и по опасению церковной смуты.

Также и Российская Православная Церковь на Соборе 1917-1918 годов по соображениям церковно- каноническим, решила удержать старый стиль.

В 1923 году она снова подтвердила решение Собора о календаре и отказалась принять в церковную практику григорианский календарь, невзирая на принуждение большевистской богоборческой власти.

Наконец, четыре Собора Православных зарубежных архипастырей единодушно и согласно отвергли новый стиль⁴, считая его никак не допустимым на основании канонов и церковной практики и потому, что на него наложены клятвы всех восточных патриархов.

Такова каноническая вселенская правда о церковном календаре.

После этого скажем словами блаженного Августина о пелагианской ереси: «Неужели нужно собирать Собор, чтобы обличать столь явную погибель? Как будто никакая ересь никогда не была осуждена без созвания Собора, тогда как, напротив, известны весьма немногие ереси, для обличения которых открывалась такая необходимость, а многие, и притом большее число, где являлись, в тех местах и подвергались справедливому обличению, и уже оттуда давалось это известие всем прочим церквам для предостережения».

Сказанное блаженным отцом о пелагианской ереси, осужденной только на Поместном Карфагенском Соборе и однако потому отвергнутой всею Православною Церковию, приложимо и к новому стилю, осужденному не на одном, а на многих Соборах — Синодах, не отверженных, но принятых всеми Православными Церквами, после предварительного извещения о нем.

141Древняя общецерковная практика относительно церковного календаря равносильна канонам. И современная латинская ересь не была осуждена ни на одном Вселенском Соборе, как возникшая после них, кроме тех же Поместных Константинопольских Соборов. Однако в силу установившейся всеобщей церковной практики, все православные относятся к латинянам, как к еретикам. Также по силе такой же церковной практики мы должны относиться и к новостильникам нашим, как к раскольникам.

В заключение подведем итог всем подобным суждениям о летосчислении и сделаем из него последовательный вывод.

1. Вопрос о календаре церковном — вероисповедный, канонический.

2. Старый юлианский (по происхождению), церковный (по употреблению) календарь канонически обязательный, особенно в связи с пасхалией и богослужебным уставом.

3. Новый же григорианский [календарь], необходимо ведущий к нарушению пасхалии и богослужебного Устава, по противоположности, канонически запрещенный как в силу общих канонических правил о соблюдении, под угрозою клятвы за нарушение неписаного Предания церковного, церковной практики142, так и, в частности, в силу определенного соборного о том Постановления при Патриархе Иеремии, принятого общецерковным сознанием, многократно высказанным на Поместных Соборах и частными ревнителями Православия.

Последовательный вывод из сего итога:

4. Новостильники, своим самовольным и безчинным новшеством нарушающие, как доказано, писанное и неписанное Предание, добровольно облеклись в клятву яко в ризу (Пс. 108, 18), по выражению Окружного послания 1848 года, подписанного четырьмя патриархами и многочисленными отцами Собора.

5. С таковыми, в силу церковных правил, возбраняющих молитвенное общение с отлученными, зазорно церковное общение, под угрозою одинакового с ними наказания143. Отделение же от них похвально и прежде всякого суда над ними144.

Руководствуясь сими убеждениями и стараясь быть верными Преданию, истинно верующие, по милости Божией, не смущаются совестью, как бы о них ни заключали преждевременно неединомысленные с ними.

Имея за собою такое свидетельство святых отцов Церкви невидимой, торжествующей, они в то же время не лишены голоса ободрения и от Церкви видимой, воинствующей, от современных пастырей, ревнителей Отечественной Церкви, в надежде, что рано или поздно восторжествует голос церковной правды. Аминь145.

Иеромонах Павел (Лебедев) Восьмой Вселенский

Все, чему учил Господь наш Иисус Христос, все, что сотворил Он для нашего спасения, придя на землю не судить мир, но спасти (Ср.: Ин. 3. 17), да будем хранить неизменно, подвизаясь в заповедях Его и благодаря за все, в том числе и за то, что не умолчал Он, но предупредил нас: восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных (Мф. 24, 24). — Сколько же надобно нам разумения и трезвения, чтобы не обольститься тонкими, прикровенными ухищрениями диавола и его ересей, но различать их по благодати Святаго Духа!

Изобретатель греха и ненавистник диавол, будучи гоним верными христианами, усердно подвизающимися в благочестии, стал лукаво совращать верующих во Христа ложными понятиями, а совращенных опутывать незримыми узами прелести, сея хулу на Царя царствующих и вселяя в души людские сомнение в истинности слов Господних. Подобно тому, как воры часто создают толчею и шум среди собравшегося на торжище народа и этим отвлекают внимание от похитителя, который, воспользовавшись людским смятением, крадет там, где и не подозревают, так и лукавый диавол при помощи служителей своих сеет раздор, а тем временем неприметным образом расставляет сети еретических заблуждений там, где особо и не ожидают его лукавого действия, и крадет души избранных, увлекая их в вечную погибель.

Таков образ тонкого, неприметного на первый взгляд ухищрения, о котором мы обязаны объявить, чтобы снять маску лжи с отца всех ересей, ныне принимающего на себя благочестивое имя Восьмого Вселенского Собора. Ибо, прикрываясь этим близким каждому христианскому сердцу именем, он ворует истину и делается человекоубийцею заблудших.

Православная Церковь твердо исповедует: «Наши догматы и учение нашей Восточной Церкви еще древле исследованы, правильно и благочестиво определены и утверждены святыми [Семью] Вселенскими Соборами. Прибавлять к ним или отнимать от них что-либо непозволительно. Посему желающие согласоваться с нами в божественных догматах православной веры должны с простотою, послушанием, без всякого исследования и любопытства, последовать и покориться всему, что определено и постановлено древним преданием [святых] отцов и утверждено святыми Вселенскими Соборами со времени апостолов и их преемников, богоносных отцов нашей Церкви»146.

Итак, семь голов суть семь гор — Семь Вселенских Соборов, на которых сидит жена (Откр. 17, 9) — Святая Православная Церковь. Она не имеет нужды в прибавлении или отъятии, ибо число семь есть число полноты.

Однако же латиняне обвиняют ее в том, что будто бы, держась строго только постановлений седми Вселенских Соборов и не признавая «живого органа непогрешимого учительства церковного в лице папы римского», чрез то самое сделалась неподвижною, а следовательно, безжизненною, мертвою. Но так ли это на самом деле? Римские богословы обвиняют Православную Церковь в мертвенности, говоря, что жизнь есть движение, то есть каноническое развитие, а Православие будто бы представляет собой могильную плиту, неподвижно опирающуюся на определения Семи Вселенских Соборов. Этими из песка сложенными против Православия детскими построениями они пытаются оправдать свои еретические новшества.

Мы же, зная, что жизнь имеет двоякую природу, разделяем ее на тленную (временную) и нетленную (вечную) и утверждаем, что тленная, земная жизнь, может развиваться во времени, нетленная же обладает божественными свойствами неизменности и постоянства, а потому не подвластна времени. Ориентируясь на нее и желая по милости Божией наследовать вечное блаженство в Царствии Небесном, верующий человек усердно подвизается в соблюдении заповедей Божиих, которые неизменяемы147.

Жизнь во Христе недоступна тем, кто мыслит о ней плотски, а потому мы призваны иметь духовное ведение и рассуждать духовно. Ибо живущие по плоти о плотском помышляют, а живущие по духу — о духовном. Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные — жизнь и мир, потому что плотские помышления суть вражда против Бога; ибо закону Божию не покоряются, да и не могут. Посему живущие по плоти Богу угодить не могут (Рим. 8, 8).

Представление латинских богословов о жизнетворчестве церковных догматов, как о развивающемся учении, постоянно обновляющемся и дополняющемся — плод плотского мудрования. И это неудивительно, потому что как отсеченный член разлагается и распадается, испуская при этом зловоние, так и латиняне, отпав от Тела Церкви Божией, с молниеносной быстротой распадаются на новые течения и секты, повсюду распространяющие мертвящий смрад своих лжеучений. Но Бог поругаем не бывает (Гал. 6, 7). Пусть никто не обманывается: живительная сила благодати Христовой не пребывает в учениях мертвых, имеющих разрушительное развитие, к каким относится и учение римской церкви, ибо постоянно вводимые им новшества увлекли его в бездну еретического мудрования. Дух Божий живет там, где истина остается неизменной, где крепки столпы определений Семи Вселенских Соборов, защищающих учение Христа от еретических новшеств. Только там поселяется и непрестанно пребывает животворящее дыхание Духа Божия.

Благодатью Духа Святаго обладает лишь совершеннейшее Православие, неповрежденным сохранившее истинное учение Господа нашего Иисуса Христа, которое Он во всей полноте явил во время Своего вочеловечения. В сем святейшем учении Спаситель наставил апостолов, а те положили его в сокровищницу Православной Церкви, о которой имеем обетование, что и врата адова не одолеют ее (Мф. 16, 18). На этом обетовании зиждется догмат о непогрешимости и святости нашей Церкви. «Вратами адовыми Слово Божие назвало сонмища безбожников и богохульства ересей, — говорит преп. Исидор Пелусиот, — которым Церковь Божия всем противится, сама побеждает их, но ими [никогда] не побеждается (κατακυριεύεται)»148.

В определениях седми Вселенских Соборов святые отцы поведали нам тайну богословия, запечатлев ее в неприкосновенном Символе веры149. Все Семь Вселенских Соборов признаны Церковью непогрешимыми. В богослужебных песнопениях она величает их седьмью столпами, на которых незыблемо утверждена истина Православия. «[Вселенские Соборы], — поется в тропаре канона святым отцам, — седмь убо духов, иже почиша на Христе, Исаия сие рече: на Седмих же Соборех почи Христос, со Отцем и Божественным Духом»150.

Если же Церковь утверждает, что учение Христа отражено в Символе Семи Вселенских Соборов, то может ли идти речь о созыве Восьмого Собора? — Совершенно очевидно, что такой необходимости нет. Разве не прольет воду тот, кто станет лить ее в сосуд, наполненный до краев?151 Латиняне, оставив святую седмирицу Соборов, уже имеют в своем арсенале 21 «вселенский собор» и похваляются этим, как особым достижением152. Но если мы для примера посмотрим на определения их последнего (II ватиканского) собора, то увидим, что он во многом противоречит постановлениям Семи Вселенских Соборов и его решения скорее похожи на законы язычников, нежели на канонические заповеди христиан153.

Семь Вселенских Соборов, как семь золотых светильников, своими каноническими определениями освещают всем верным путь ко спасению. Будучи возжены Самим Христом Богом, они излучают животворящий свет Триединого Солнца истины. И души православных христиан, словно растения, жаждущие солнечного тепла и света, устремляются к совершенству во Христе Иисусе. В этом жизненная сила догматов и канонов для всех членов Церкви, ибо, познавая спасительное православное вероучение, победоносно высящееся на семи столпах Вселенских Соборов, христиане духовно и нравственно совершенствуются, соприкасаясь с Божественной вечностью.

Учение Христа, выраженное в Символе веры семи Вселенских Соборов, есть учение совершеннейшее и не имеет необходимости обновляться или развиваться, как это мы видим на примере канона книг Священного Писания. Невозможно же в состав книг Библии добавить какую-либо новую книгу, как бы она нам ни казалась святой и боговдохновенной. Так же нельзя и к Символу веры Семи Вселенских Соборов прибавить что-либо еще, ибо на Седьмом Вселенском Соборе святые отцы положили предел исследованиям в догматах. Вот как об этом свидетельствует Православная Церковь: «...Отцы, стекшеся на Седьмом Соборе манием Божием, в шести днех все сие совершившаго, и седьмый благословившаго честнейшую соделаша, предел веры изложивше»154.

Кривотолки латинян, называющиеся у них «вселенскими соборами», есть ничто иное, как свидетельство несовершенства их вероучения, ибо всякое человеческое учение действительно нуждается в развитии, и только Божественная истина всесовершенна. Этим- то латинское и прочие учения отличаются от единственно истинного неизменного учения Спасителя.

Латиняне усвоили мудрование плотское, человеческое и прельстили многих невежд, склонив их к любомудрию. Они говорят, что Вселенские Соборы нужны для обнародования догматов, принимаемых папой. Неужели тех догматов, которые принес на землю во время Своего пришествия Иисус Христос, недостаточно? Чрез латинян диавол клевещет на истину и упраздняет смысл Боговоплощения Спасителя, Его крестную смерть и Воскресение, представляя Его учение как бы нуждающимся в дополнении. Да запретит ему Господь и всем последователям его нечестивейшей лжи.

Мы, православные, исповедуем, что на Семи Вселенских Соборах догматы, будучи изначально в сокровищнице апостольской Церкви, ревностно защищались от еретиков святыми небомудренными отцами, которые во всей полноте «...тайну богословия ясно предаша Церкви...»155. Символ веры, утвержденный ими на Семи Вселенских Соборах, положил конец всем ересям, как бывшим, так и будущим156. «Якоже седмию трубами иерихонския стены в седьмом обхождении падоша, — говорится в церковном песнопении, — тако сими Седмию Соборы весь сонм на Бога возносящийся, низведен в бездну в Собрании Седьмом богогласных труб Духа»157.

Низведен же в бездну сонм ересей не в том смысле, что их больше не существует, напротив, чем ближе кончина мира, тем яростнее диавол и его служители будут обольщать народ Божий, а в смысле того, что теперь любая возникшая или могущая возникнуть ересь имеет обличение в определениях Семи Вселенских Соборов. И всякая ересь осуждается не потому, что уже была когда-то соборно осуждена, а потому, что продолжается ее противление истине. И нет более заблуждения, которое не обличалось бы Символом Семи Вселенских Соборов158.

Так, латинская ересь filioque противится истине, выраженной в постановлениях Второго и Третьего Соборов, а иконоборческая ересь протестантов — в постановлениях Седьмого Вселенского. И если бы мы принялись за исследование всех богохульных учений современных еретиков, то без особого труда нашли бы, что определения Семи Вселенских Соборов защищают и ограждают истину от всех их лжеучений. «Большее из начала чисел седьмое, ибо создание божественнаго всего первообразно бысть, — воспевает святая Православная Церковь, — всесовершенное престание в седьмый день; и ныне всех ересей конец, в соборе равночисленном»159.

На снимке: митрополит Кирилл (Гундяев) призывает новоиспеченного католического «митрополита всея Руси» Тадеуша Кондрусевича «к мирному сосуществованию». Выступая по радио «Эхо Москвы», митрополит Кирилл заявил: «Практически мы запрещаем нашим священникам обращать людей [в Православие]...» Тем временем латиняне открыли четыре новых епархии на территории России для обращения православных в латинскую ересь.

Италия, июль 2002 года. Православные епископы из России молятся у престола с католическим «митрополитом» Франческо Каккучи вопреки канонам. В книге Кормчей, в главе «О римском отпадении, како отступиша от православныя веры, и от святыя Восточныя Церкви» папа римский с своими последователями, неправо именующими себя католиками, названы еретиками, а 45-е апостольское правило повелевает: «Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся токмо, да будет отлучен. Аще же позволит им действовать что либо, яко служителям церкви: да будет извержен».

Экуменическую «процессию к единству» в Канберре (1996 год) возглавляет англиканская «священница» в епитрахили. К великому сожалению, в ней участвуют и православные епископы.

Митрополит Кирилл (Гундяев) совершает экуменическое богослужение. Во время «входа с Евангелием» ему прислуживает Приянка Мендис из Шри Ланки.

Англиканские «священницы» после «рукоположения». Однако это еще не конец падения протестантов в бездну беззакония экуменической погибели. В настоящее время они успешно практикуют рукоположения геев и лесбиянок, что активно поддерживается на ассамблеях ВСЦ.

Экуменическая демонстрация. Слева направо: иудей, православный епископ, католический ксендз и мулла. Православное свидетельство заключается не в диалоге и поисках примирения с еретиками, а в исповедании истин Православия даже до крови. На этом всегда зиждется истинное христианство. Оно — враг миру, и другом ему никогда не будет. Ибо кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу (Иак. 4, 4).

Языческие жрецы, участники ассамблеи ВСЦ, поклоняются своим богам. Теперь в их арсенале появился еще один идол — папа римский. Сам же папа двумя руками голосует за единение всех религий, однако с одной оговоркой: объединение всех религий возможно, но только у ног римского первосвященника.

Спиритизм — одно из новых увлечений протестантизма. На седьмой генеральной ассамблее «ВСЦ» протестантка из Южной Кореи Чонг Хыон-Кьюнг призывала дух умершей ведьмы. На снимке: Ч. Хьюн-Кьюнг сжигает список призывания духов.

А вот один из главных ревнителей экуменической закулисы. Этот раввин говорит о необходимости соединения всех религий мира. Невольно возникает вопрос: зачем иудеям объединение религий? Ответ весьма прост — раввин призывает объединиться для встречи иудейского мессии, то есть антихриста.

Богозвучная труба — святой апостол Павел — учит, что надо сохранять истину в ее первоначальном виде, говоря, что если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема (Гал. 1, 8). И еще: кто благовествует вам не то, что вы приняли, да будет анафема (ст. 9). А приняли мы учение Христа, в полноте выраженное в определениях Семи Вселенских Соборов, и потому утверждаем, что нет никакой необходимости в созыве восьмого вселенского собора160.

Какая же нужда побуждает некоторых, называющих себя православными, так усердно ратовать о его созыве? Несложно заметить, что радетелями созыва этого собора являются проповедники экуменической ереси. Они торопятся поскорее узаконить на нем свое богохульное учение, а потому и прикладывают все старания к его подготовке161. Экуменисты утратили всякое благоговение перед святыней, они без страха нарушают каноны, проповедуют необязательность соблюдения догматов, даже крестное знамение накладывают на себя небрежно, свидетельствуя, что совершают это не ради ограждения себя от силы диавольской, а просто по привычке или же «по служебной необходимости». Впрочем, они не сидят сложа руки, а умышленно представляют дело так, словно в Церкви нет особых прений по данному вопросу, а если и существуют противники экуменизма, так это либо невежды, либо враги Церкви162.

Восьмой собор — оправдание и надежда экуменистов. Они, нарушая определения Вселенских Соборов (не говоря уже о Поместных, анафематствовавших filioque, папизм, новый стиль, старообрядчество и проч.), говорят, что только восьмой вселенский может вынести правильное определение в решении «недоуменных вопросов», которых на самом деле и не существует. Ибо все их недоумения осуждаются определениями Семи Вселенских Соборов. Но еретики надеются большинством голосов на этом «соборе» узаконить свое вероотступничество163.

Кто станет ударять руками по скале, тот не причинит ей вреда, а скорее повредит свои руки. Так повреждаются и те, кто в безумии своем дерзает биться о скалу непоколебимого Символа веры Семи Вселенских Соборов. Напрасно упорствуют еретики, напрасно умаляют значения определений Поместных Соборов Церкви, стремясь изолироваться от гласа ревностного хранителя истины — народа Божия и проповедуя непогрешимость «восьмого вселенского собора». Церковь Божия не примет его решений, ибо многие святые предупреждали, что «восьмой вселенский собор» будет еретическим. А потому все, кто примет его определения, пойдут в вечную муку как изменники православной веры.

Оптинский старец преподобный Нектарий († 1928 г.), отвечая на вопрос о возможном объединении Православной Церкви с римской, говорил: «Нет, это мог бы сделать только Вселенский Собор, но Собора больше не будет. Было Семь Соборов, как семь Таинств, семь Даров Святаго Духа...». А преподобный Кукша († 1964 г.) предсказывал: «Скоро будет экуменический собор под названием "святой". Но это и будет тот самый "восьмой собор", который будет сборищем безбожных. На нем все веры соединятся в одну. Затем будут упразднены все посты, монашество будет полностью уничтожено, епископы будут женаты. Новостильный календарь будет введен во вселенской церкви. Будьте бдительны. Старайтесь посещать Божии храмы, пока они еще наши. Скоро нельзя будет ходить туда, все изменится...».

Стремление изменить каноны, которые мешают «сломать перегородки» между Православной Церковью и учениями псевдохристианских конфессий — вот основная причина, побуждающая экуменистов к созыву «восьмого вселенского собора».

Противостанем же всякому их злому ухищрению, чтобы истинную и переданную святыми отцами православную веру нашу сохранить в чистоте, ничего не прибавляя и ничего не упраздняя. «Ибо доселе мы имели веру, ни в чем не имущую недостатка, — говорит свт. Марк Ефесский, — и не нуждаемся в соборе... для того, чтобы научиться чему-нибудь более новому. Мы, которые являемся сынами и учениками [семи] Вселенских Соборов и на них и после них просиявших [святых] отцов, это — хвала наша, вера наша, доброе наследие отцов наших. С нею мы надеемся Богу предстать и восприять отпущение согрешений. А без нее не знаю, какая праведность освободит нас от вечного мучения. Покушающийся же, чтобы мы отбросили ее и ввели иную, более новую веру, хотя бы он был и ангел с небес, да будет анафема (Ср.: Гал. 1, 8), и да исчезнет всякая память о нем перед Богом и пред людьми. Пусть никто не властвует в вере нашей — ни царь, ни архиерей, ни лжесобор, ни иной кто, но только — единый Бог, Который Сам чрез Своих учеников передал нам ее».

Будем же верно хранить Православие, чтобы никакие ухищрения, ни пытки, ни сама смерть не отлучили нас от истины Христовой. «Мольбами, преблагий Господи, Матери Твоея, и иже на Седми Соборех собравшихся отцов, Церковь утверди и веру укрепи. И Царствия Небеснаго вся покажи причастники, егда приидеши на землю судити всю тварь»164.

An Orthodox doctor I. N. Andreev Archbishop Ignatius (Brianchaninov) and «The School of Prayer» by metropolitan Anthony of Sourozh (Bloom)