Плохая привычка

Глава 32. Славик

Чёрт!

Создал интригу и теперь сам едва могу усидеть на месте, чтобы не побежать к Наталье и не похвастаться ей билетами в театр.

Да, именно в театр.

Потому что Наталья выглядит так, что её хочется водить в лучшие утонченные места, где она, разумеется, будет самой красивой и элегантной.

Сам себе завидую от того, с какой красоткой под руку сегодня пойду.

Может, сходить покружить перед её кабинетом? Узнать, волнуется ли она перед предстоящим ужином? Может, ноготочки там свои аккуратные грызёт, думая, куда я могу её пригласить? После прыжка с моста, что я для неё устроил, она, наверное, ждёт от меня всё, что угодно.

С самым важным и занятым видом я вышел из своего кабинета и прошёл мимо секретарши. С видом, будто иду кого-то отчитывать, прошёл по коридорам офиса до кабинета Натальи, воспитанно постучался и приоткрыл дверь, но увидел лишь пустующий стул.

Глянул на наручные часы и понял, что обед закончился ещё часа два назад. Наталья последнее время начала ходить в кафе через дорогу. Видимо, шепотки за спиной её доконали, и она решила самостоятельно оградить себя от ненужных сплетен.

Я снова вышел в коридор, достал из кармана брюк телефон и позвонил Наталье. Но услышал только гудки. В кабинете телефон не звонил. Сумочка её, насколько я успел заметить, стояла на столе.

— Где ты? — чертыхнулся я под нос и, медленно шагая, присматривался к кулерам, надеясь у одного из них увидеть Наталью.

— Вячеслав Александрович, — обратилась ко мне курица из логистики, прижимая дно пластикового стаканчика к скуле. Её когтями можно проводить вскрытия. — Что-то вы какой-то озадаченный. Что-то случилось?

— Наталью Николаевну не видела? Кабинет пустой, — спросил я хмуро, стараясь не смотреть на дамочку, у которой красные губища разнесло на пол лица. На её лице штукатурке больше, чем во всей моей квартире.

— Федосееву, что ли? — как-то недовольно и надменно фыркнула курица. — Так её же машина сбила часа два назад. Вы разве не слышали?

— Что? — впился я взглядом в курицу. У меня буквально все внутренности холодной массой упали к ногам. — Как… машина?

Я ушам своим не верил.

— Ну, да. Грузовик, вроде, или что-то около того. Но там, говорят, вроде ничего страшного. Она, типа, даже «скорую» сама себе вызвала.

— Где? — рыкнул я и схватил курицу за локоть, впившись пальцами так, что точно останутся синяки. Вода из её стаканчика расплескалась по блузке.

— Вячеслав Александрович! — заверещала курица. — Вы чего?

— Где она, я тебя спрашиваю?

— В больнице, наверное. Откуда мне знать?! — жалобно пропищала размалеванная. — Может, дома уже…

— Твою мать! — выпустил я резко бабский локоть и отошёл в сторону. Связь с реальностью будто пропала. Звуки ускользали от меня, пока я в ярких красках представлял Наталью, которая, будучи сбитой машиной позаботилась о себе сама и сейчас неизвестно где и в каком состоянии находится. Я начал прикидывать, в какую из больниц её могли увезти. Если в ближайшую, то это первая городская. Если случай тяжелый, то и в областную могли. Отерев лицо ладонью, я сфокусировался взглядом перед собой и понял, что курица никуда не делась и всё ещё стоит напротив и глазеет на меня, брезгливо отирая салфеткой блузку. — Уволена. Ты и твоя подружка.

— За что?! — выпучила та глаза.

— Пиздишь много, когда не надо и молчишь, когда надо. Вернусь, чтобы два заявления «по собственному» лежали на столе у секретаря.

— Но, Вячеслав Александрович…

Это уже кричали мне в спину, потому что я практически бежал в свой кабинет за ключами от машины.

Перед тем, как поехать шерстить больницы, я зашёл на пост охраны и потребовал показать мне момент, когда Наталью сбивает машина.

Я мало над чем эмоционирую, но, видя, как хрупкую аккуратную Наталью сбивает грязный грузовик, а она в страхе отползает от машины и вжимается спиной в стену ближайшего здания, пытаясь защитить себя руками от водилы, который вместо помощи спускает на неё всех собак, к моему горлу подступает ком.

И вместо того, чтобы помочь ей, этот мудак садится в машину и едет дальше.

Наталья будто смотрит ему вслед, ожидая, когда тот скроется из виду, и после этого, кривясь от боли и хватаясь за левый бок, снова подползает к дороге, где у обочины находит, похоже, свой телефон и, видимо, в этот момент и вызывает сама себе «скорую».

К ней подходят какие-то девушки, пытаются поднять на ноги, и мне кажется, что на видео, на котором не записан звук, я слышу, как она вскрикивает от боли и, согнувшись пополам, вновь оседает на холодный асфальт. Она будто то отключается, то вновь приходит в сознание. К счастью, прохожие девчонки пробыли с ней до приезда «скорой».

Я сфотографировал марку и номер грузовика, скинул информацию знакомым с просьбой найти этого мудилу, с которым я разберусь сразу после того, как увижу, что жизни Натальи ничего не угрожает.

В первой же больнице, в городской, я узнаю, что к ним пару часов назад поступила Наталья. Она в сознании, ей провели необходимые процедуры, в двух рёбрах есть трещины. И у неё уже есть гости. Идеальный, сука, бывший муж прямо в её палате…

Я не захожу сразу. Стиснув зубы, я даю себе несколько секунд, чтобы перевести дыхание и успокоиться.

Риск того, что я сейчас на эмоциях наломаю дров, слишком велик. Хочу ли я спугнуть Наталью, да ещё тогда, когда она в таком состоянии? Я же не совсем придурок.

— Я сейчас отправлю запрос на предоставление записи с камер видеонаблюдения. Наверняка, там есть наружка, возможно, будут видны номера… — услышал я бубнеж бывшего Натальи.

Ты, блядь, ещё во Вселенную запрос отправь и жди у моря погода.

— Смысл, Федосеев? — донесся до меня голос Натальи, и я сразу понял, что она чертовски слаба или устала. — Я же тоже виновата. По сторонам не смотрела, в телефон пялилась…

— Я разберусь, — деловито ответил ей бывший.

Ебать! Бэтмен, блядь!

— Добрый почти вечер, — я вошёл в палату и мгновенно проигнорировал стоящего рядом с кроватью бывшего Натальи. А вот саму Наталью проигнорировать было невозможно.

Её красные заплаканные глаза удивленно сосредоточились на мне.

— Вячеслав Александрович?

— Узнаёшь. Головой, значит, не ударялась. Уже хорошо, — я встал плечом к плечу с её бывшим и всеми силами старался не пялиться на то, как под тонкой майкой Натальи видны бинты и темные синяки по левой руке.

— Как вы узнали?

— Заметил, что ты работу прогуливаешь. Выговор пришёл сделать.

— Спасибо, — уголки её чуть пересохших губ дрогнули в легкой улыбке. — И если вы не против, я ещё около трёх недель прогуляю работу.

— А что так? Болит что? — мы играли в сарказм. Почти как на работе во время совещаний.

— Заусенец неудачно на обед откусила.

— Аккуратнее надо, Натах, — качнул я головой.

— Тебе что-нибудь привезти? Дай мне ключи от квартиры, я заеду и возьму, что надо, — вклинился в наш разговор идеальный, сука, бывший муж. Я рефлекторно стиснул кулаки и незаметно размял шею. Этот бывший злил меня сейчас куда больше, чем мудак из грузовика.

— Мне ничего не нужно, Серёж. Просто не забудь вечером забрать к себе Стёпку. И ничего ему пока не говори. Ты, всё равно, объяснять не умеешь. Я сама ему позвоню по видеосвязи и всё объясню.

— Хорошо, — кивнул бывший. — Тогда напиши мне, во сколько тебя завтра забрать, я постараюсь…

— Я её заберу, — перебил я мямлю, которого уже едва мог терпеть. Хрен он теперь приблизится к моей Наталье.

— Вячеслав Александрович меня заберет, — кивнула Наталья.

— Ладно, — смерил меня бывший хмурым взглядом. Как удержать в себе пацанское желание показать ему хуй? — Но, если что, звони.

— Угу, — вяло бросила ему Наталья, пытаясь расслабиться в полусидячем положении на подушке.

— Я сейчас, — предупредил я Наталью и вышел из палаты вслед за бывшим. — Секунду подожди, — произнес я, вынудив того остановиться и повернуться ко мне. В своем телефоне я нашёл фотографию грузовика, на которой ясно было видно номер и марку машины. — Запомнил?

— Запомнил, — кивнул бывший.

— Ты ебёшь его юридически, я — физически. Договор?

— Договор, — кивнул тот, и почему-то, в этот момент я понял, что конкретно эту хрень я могу ему доверить.

На этом наш разговор и завершился. Я вернулся в палату, где, сняв пальто и пиджак и бросив их на соседнюю пустующую кровать, придвинул к Наталье табуретку и сел рядом с ней.

— Рассказывай.

— Что? — чуть нахмурилась она, посмотрев на меня.

— Не знаю. Как дела?

Наталья тихо усмехнулась, но тут её лицо скривилось в болезненной гримасе, а сама она схватилась за ребра здоровой рукой.

— Не смешите меня, Вячеслав Александрович. Очень больно.

— Прости, — произнес я и стиснул зубы.

И у того мудака поднялся язык наорать на неё и даже не попытаться помочь? Убью.

— Очень хочется пить, — выдохнула Наталья.

Мне льстило, что слабость и уязвимость она показала только мне, но не бывшему. Хотя тот, похоже, очень рад был бы подлизать.

— Вино? Водка?

— Почти. Тоже на «в», но только вода.

— Скучно, Натах, — вздохнул я нарочито и осмотрелся вокруг. — А где воду-то взять?

— Я не знаю. Может, у них здесь есть какой-нибудь киоск, буфет или что-то типа того.

— Тогда уж и вино, и водку можно взять. Сейчас найду.

Я вышел из палаты, спросил у первой попавшейся медички, где можно найти воду и получил нужное направление.

Спустившись на первый этаж к какому-то аптечному киоску, купил воду, на всякий случай, с газом и без. Мысленно поставил себе галочку, что чуть позже съезжу и куплю Наталье нормальную еду, чтобы она не давилась больничной.

Пока поднимался по лестнице на этаж, где была Наталья, мне пришла смс с необходимой информацией о мудаке на грузовике: сколько лет, где работает, как зовут, когда кончается смена.

Примерно прикинув время, я решил не откладывать дело на завтра.

В палате я открыл Наталье бутылку воды, поправил подушку под её спиной по её же просьбе. Понял, что одна подушка делает ей только хуже. Поэтому, не мешкая, собрал со всех кроватей, что были в палате подушки, и подложил их все под спину Натальи, слегка придерживая ту и кайфуя от того, как она прижималась щекой к моему плечу и обнимала бицепс, чтобы удерживать себя в менее болезненном положении.

— Меня же за хулиганство выгонят из больницы, — улыбнулась она, зевая. Дышала она тяжело, отчего мне тоже становилось не по себе. С больными ребрами глубоко не вдохнешь.

— Не выгонят, я договорюсь. Ты поспи немного. Отдохни. Я метнусь в офис, закончу там кое-что и вернусь.

— Да зачем, Вячеслав Александрович, вам возвращаться? И вас, наверное, не пустят потом. Время посещения ведь ограничено здесь.

— Я договорюсь, — заверил я. — Тебе что-нибудь привезти? Расческу там, трусы чистые?

— Я же просила, не смешить меня, — схватилась Наталья вновь за ребра, а я мысленно пнул себе в затылок. — Но, честно говоря, от чистых трусов и одежды я бы не отказалась. Там была грязная лужа, так что…

— Так в чём проблема? Давай ключи, привезу тебе трусы. Или ты мои хочешь? Всё-всё! — спохватился я тут же. — Больше не смешу!

— В сумочке, в тумбочке, — выдохнула Наталья. Я достал её сумочку и почти сразу нашёл ключи с брелоком в виде футбольного мяча. Сын, видимо, подогнал. — Позвоните мне из квартиры, я скажу вам, что и где лежит.

— Понял, — кивнул я, убирая ключи в карман пальто, которое уже надевал. — Ты пока поспи. Скоро вернусь.

— Спасибо.

Конечно, ни в какой офис я возвращаться не собирался. Секретарь написала, что курицы оставили свои заявления у неё. Больше мне сегодня в офисе можно и не показываться.

Прежде чем поехать в квартиру Натальи, я завернул к гаражам, где по данной мне информации тот хрен с бугра оставляет свою машину в конце смены.

Около получаса я ждал у ворот этой драной организации. И, наконец, дождался тот самый грузовик с тем самым мудилой за рулём.

Выйдя из своей машины, я специально встал перед воротами, преграждая тому проезд.

— Эй, бля! Ты чё встал?! — кричал и сигналил водила, пока я, глядя на него через лобовое, стоял и молча ждал, когда тот выйдет из машины, чтобы я смог популярно всё ему объяснить. — Оглох, что ли? Или жить надоело?

Наконец, водила вышел, обогнул капот своего грузовика и попытался схватить меня за ворот пальто, чтобы увести с дорогу.

Но у него нихрена не вышло. Потому что едва он успел меня задеть, как я заломил ему руку и впечатал рожей прямо в то место, которым наехал на Наталью.

— Отпусти, сука! Ты кто, нахуй, такой?!

— Помнишь, как сбил сегодня девушку?

— Эта ебанутая сама под колеса лезла! — вопил тот. — Я её, вообще, не трогал.

— Ответ неверный, — я развернул его к себе, упер спиной в грузовик и от души всадил ему кулаком по харе.