Плохой Ангел

Когда он снова посмотрел ей в глаза, Феникс изучала его лицо. В её бледно-зелёных и золотистых радужках жила непонимающая смесь беспокойства, замешательства и напряжённого взгляда, который он вообще не мог истолковать.

Глядя на неё, Дэгс сообразил, что прикасался к ней, по сути, без её разрешения. Конечно, он проснулся, когда она наполовину обнимала его, так что, возможно, они уже прошли этот этап, но это действие внезапно показалось ему навязчивым и, возможно, нежеланным.

— Прости, — он убрал руку, и его голос прозвучал хрипло. — Мои глаза… Я имею в виду. Я не знаю, из-за моих ли это глаз. Сейчас всё выглядит по-другому.

— Ты имеешь в виду меня? — Феникс приподняла бровь. — Я выгляжу по-другому?

— Не только ты, — он обвёл взглядом комнату, покосился на частички солнечного света, которые, казалось, состояли из золотых крупинок, как и её глаза. — Но да, — он снова посмотрел на неё. — Ты — определённо. Ты выглядишь по-другому.

— Как именно по-другому?

Дэгс нахмурился. Открыл рот, снова закрыл.

Она ждала, и в её глазах тоже жило ожидание.

Когда он больше ничего не сказал, она рассмеялась.

— Ты не хочешь мне говорить?

Поколебавшись, он покачал головой.

— Нет.

Феникс кивнула, но на её полных губах снова появилась слегка нахмуренное выражение.

Изменив позу, она приподнялась на кровати, прислонившись спиной к стене за несколькими рядами белоснежных подушек. Закрыв глаза, она пальцами убрала свои длинные чёрные волосы с глаз, подставив лицо солнечному свету, проникающему через огромное эркерное окно.

Дэгс сел рядом с ней, глядя в окно, которое практически занимало всё его поле зрения за невысокой стеной на одной стороне комнаты.

Они находились на втором этаже, который фактически был лофтом, по крайней мере, с этой стороны здания. Окно наполовину заслонялось невысокой стеной, служившей единственной перегородкой между этим этажом и тем, что ниже.

Дэгс сел прямее, подняв глаза и голову выше.

Посмотрев вниз с возвышения кровати и подушек, он увидел, что окно простирается до первого этажа. Дверь на внешнюю террасу на этом уровне, должно быть, находилась почти прямо под ними, вместе с гостиной, которую он помнил.

Однако отражение в воде исходило не оттуда.

Оно исходило со второго этажа.

Почти на уровне его глаз, отделённая узким проходом, находилась терраса второго этажа, с бассейном и вторым джакузи.

Дэгс уже бывал там однажды, но теперь ему казалось, что это было миллион лет назад.

— Там ты и приземлился, — сообщила ему Феникс.

Дэгс вздрогнул.

Он повернулся, глядя на неё.

Поняв, что она наблюдала, как он оглядывается по сторонам, он кивнул.

Он осмотрел комнату, отметив круглую кровать размера примерно кинг-сайз, закруглённую стену с полками, заполненными книгами, изогнутый коридор, который, предположительно, вёл в ванную или, возможно, к зоне хранения. Взглянув вверх, он увидел перегородки, которые можно было опустить с высокого потолка, предположительно, на тот случай, если Феникс захочет уединиться от террасы и этого узкого прохода.

Вспомнив странную архитектуру, которую он заметил в первые несколько визитов сюда, Дэгс попытался определить, где находится главная лестница, затем задался вопросом, есть ли другой путь вниз с этой стороны. Он посмотрел налево, но увидел только длинную белую стену с высоким окном, из которого виделись океан и небо, а также узкая полоска пляжа.

Такое странное место для размещения спальни. Это определённо создавало ощущение открытости, пространства, света, но любой внизу мог услышать всё, что тут происходило. Это не могла быть хозяйская спальня, не так ли? Здесь так сложно было судить.

Не лучшая спальня для траха. Для громкого траха. Тут не потрахаешься, когда дома есть кто-то ещё, кто-то бодрствующий.

От этой мысли у него сжалось горло, член заныл. Ему почти удалось успокоиться, но теперь каждый мускул на его теле напрягся.

— Одобряешь? — в её голосе снова зазвучало веселье.

— Это немного… сбивает с толку, — Дэгс избегал смотреть ей в глаза, но обнаружил, что глядит вниз на кровать, а затем на открытое пространство за окном. — Это твоя комната?

Феникс со вздохом откинулась на груду подушек.

— Да, — сказала она, поворачиваясь боком, чтобы посмотреть на него. — Это моя комната. По другую сторону этой стены и коридора есть зона отдыха, которая тоже более или менее «моя». Мы с Азией разделили всё на два крыла. Но посередине есть спальни для гостей. Карвер остановился в одной из них.

Дэгс напрягся, как ощетинившийся волк.

— Карвер здесь?

— Да. Он теперь живёт здесь, — казалось, заметив что-то на лице Дэгса, Феникс добавила: — Всего лишь временно. Мы не хотели иметь дело с последствиями в СМИ, поэтому ему было проще тупо поселиться здесь. Это делает всё… легче.

Снова молчание.

Дэгс поймал себя на том, что смотрит в указанном ею направлении. Он скрестил руки на груди, возможно, просто чтобы чем-то занять их после того, как его мышцы напряглись. Его руки сжались в кулаки где-то в районе локтей.

Карвер здесь.

Карвер живёт в её доме.

Должно быть, Феникс наблюдала за его реакцией.

— Ой, да ради всего святого, — произнесла она, и её голос колебался между раздражением и весельем. — У него уже есть новая девушка. Она тоже живёт здесь. Это одна из причин, по которой мы придумали такой расклад.

Дэгс повернулся, на сей раз по-настоящему уставившись на неё.

Феникс пожала плечами, сдувая с лица несколько тёмных прядей.

— На самом деле она ничего так, — призналась она, убирая волосы с лица рукой, когда сдувание не помогло. — Пока что они не афишируют отношения, поэтому Карвер и живёт здесь с ней. Ну то есть, это, наверное, странно для неё, но история для прессы такова, что она подруга Азии, остановившаяся в одной из наших комнат для гостей.

— Это так? — спросил Дэгс, всё ещё пребывая в замешательстве. — Она подруга Азии?

Феникс повернула голову, глядя на него снизу вверх.

— Ты же знаешь Азию. Теперь она уже её подруга. Как я уже сказала, мы все довольно хорошо ладим, — оценивая выражение его лица, Феникс добавила: — Знаешь, Карвер вообще-то нормальный парень. По какой-то причине ты действительно разбудил в нём мудака. Он не так уж плох. Честно.

Дэгс уклончиво кивнул.

Как будто заметив, что он избегает признавать этот факт, по крайней мере сейчас, Феникс хмыкнула, снова играя с несколькими прядями своих волос и теперь заплетая их в крошечную косичку.

— Повторюсь, — сказала она. — Ты такой тихий парень, но вызываешь у некоторых людей излишне острые реакции.

Дэгс нахмурился, пытаясь расслабить плечи и руки.

Она не ошибалась.

Он действительно вызывал у людей странные реакции.

— Раньше всё было по-другому, — сказал он ей. — До этого.

Когда он взглянул на неё, Феникс наблюдала за его лицом.

Заметив в них любопытство, он отвёл взгляд, внезапно почувствовав неловкость.

Он тут сидит и ведёт себя как собственнический засранец с кем-то, кого едва знает. Он не имел права. Он знал, что не имел на это права. В любом случае, это не самая большая его проблема. На самом деле, Карвер был последним, о чём ему сейчас следовало беспокоиться.

Он начинал вспоминать вчерашнюю ночь.

Та вечеринка в Брентвуде.

И снова Феникс, казалось, что-то увидела на его лице.

— Что с тобой случилось? — спросила она. — Ты помнишь?

Дэгс поморщился, начиная садиться по-настоящему.

— Частично, — признался он.

— Какую часть? — уточнила она. — Что случилось с твоим лицом?

— С моим лицом? — он нахмурился, осторожно поднося руку к щеке и подбородку. Почувствовав там припухлость, особенно с правой стороны, он свесил ноги с края кровати, взглянув на неё через плечо.

— Где ванная? — спросил он.

Феникс издала ещё один слабый смешок, кивнув в сторону узкого коридора.

— Первый коридор справа… затем вторая дверь.

Дэгс кивнул, осторожно поднимаясь на ноги.

Глава 17. Провал в памяти

Дэгс слишком долго смотрел на себя в зеркало.

Он был немного шокирован тем, как выглядел.

В некотором смысле всё было лучше, чем он ожидал. С другой стороны, в этом и заключалась часть проблемы. По крайней мере, часть странности.

Его челюсть, похоже, покрылась синяками и опухла, но уже зажила более чем наполовину. Порез над глазом затянулся. Он обнаружил ещё больше порезов и синяков, украшавших его грудь, некоторые из них были зелёными и жёлтыми и занимали несколько дюймов его кожи.

Все эти порезы и синяки тоже в основном зажили.

Его татуированные руки украшались ещё большим количеством царапин и порезов.

Дэгс уставился на себя в зеркало, стоя без рубашки, в незнакомых спортивных штанах, в то время как брюки, надетые на нём той ночью, валялись скомканными на полу ванной, затвердев от запёкшейся крови. Его куртка, испорченная ещё сильнее, чем брюки, лежала рядом с ними, вместе с рубашкой, которая была так же изорвана, как и куртка.

Он едва замечал, что был без рубашки, когда лежал в постели с Феникс.

С другой стороны, это, наверное, к лучшему.

Проклятье.

Ему нравилась эта рубашка.

Дэгс повернулся спиной к зеркалу, пытаясь увидеть другую сторону своего тела.

Ещё больше синяков покрывало его спину, особенно у основания позвоночника и чуть ниже шеи. Тёмно-коричневые и жёлтые, эти синяки также выглядели более чем наполовину зажившими.

Он уставился на странные шрамы, выглядевшие как обращённые в разные стороны полумесяцы, расположенные по обе стороны его позвоночника и тянувшиеся вниз на половину спины.

Феникс их видела.

Он и раньше показывался ей без рубашки, но тогда было темно. И даже в те моменты он старался не показать ей свою спину.

Ему было интересно, что она подумала об этих штуках.

Ну, при условии, что она ещё не знала, от чего это появилось.

Нахмурившись, Дэгс снова повернулся лицом к зеркалу, разглядывая свой синяк под глазом и то, что могло бы быть сломанной скулой, если бы уже не зажило наполовину. Оба места всё ещё были болезненными на ощупь, но не должны были выглядеть так хорошо ни через двенадцать, ни даже через тридцать шесть часов.

Чёрт, он должен быть не в состоянии открыть глаза.

Всё ещё хмурясь, Дэгс прополоскал рот, используя немного жидкости для полоскания, которая имелась во флаконе у раковины. Он пожалел, что у него нет зубной щётки, но с этим придётся подождать, пока он не вернётся домой. Ему всё равно надо вернуться туда, чтобы выгулять и покормить Стива Маккуина.

Бедняга, вероятно, сходит с ума, гадая, где он находится.

Ему также нужно найти какой-нибудь способ добраться до своей машины.

Сначала он отправится домой.

Выдохнув, он повернулся и увидел, что Феникс стоит в дверном проёме.

Он напрягся, скорее от удивления, затем расслабился.

— Полагаю, у тебя нет запасной зубной щётки? — спросил он.

Она кивнула в сторону крайнего левого ящика рядом с раковиной.

— Там, — сказала она.

Феникс наблюдала, как Дэгс открывает ящик, слегка потянув за расписную керамическую ручку. Он отыскал тёмно-синюю зубную щётку, всё ещё в упаковке, и вытащил её из пластика, оглядывая раковину, пока не нашёл зубную пасту в дозаторе.

Она не уходила, поэтому он выдавил зубную пасту на щётку и просто принялся за дело.

Такое чувство, будто он не чистил зубы несколько дней.

— Я забрала твоего пса, — сказала Феникс, по-прежнему стоя у двери. — Ну, — поправилась она, когда Дэгс удивлённо посмотрел на неё. — Я пыталась дозвониться Каре, но она так и не перезвонила мне. В конце концов, я попросила одного из наших парней из службы безопасности съездить за ним. Я не хотела, чтобы ты беспокоился о нём.

Дэгс нахмурился, всё ещё пребывая в замешательстве.

Он ничего не сказал.

— Он внизу, — добавила Феникс. — Либо в комнате Азии. Клянусь Богом, она хочет украсть у тебя эту собаку. Он спал с ней каждую ночь с тех пор, как ты прибыл сюда.

Дэгс сплюнул зубную пасту, прополаскивая рот водой.

Оглянувшись на неё через плечо после этого, он переспросил:

— Каждую ночь?

Она кивнула, всё ещё держась за дверной косяк.

— Да.

— И сколько же это ночей?

Уголки её рта тронула улыбка.

— Ты не знаешь?

Встретившись с ней взглядом в зеркале, Дэгс покачал головой. Он выдавил ещё немного зубной пасты на щётку и вернулся к чистке зубов. Он делал это ещё несколько минут, затем снова сполоснул рот, положив зубную щётку на стойку у раковины.

— Ты мне скажешь? — поинтересовался он.

— Мне пришлось подсчитать, — ответила Феникс. — Думаю, уже пять.

— Пять дней?

— Ага. Шесть ночей.

Он повернулся, уставившись на неё по-настоящему.

— Серьёзно?

— Да, — сказала она.

— Почему моя одежда до сих пор здесь?

Феникс посмотрела на кучу, затем пожала плечами.

— Я была занята другим. И сказала персоналу, что сюда никому нельзя входить. Я боялась, что ты можешь… ну, знаешь…

Дэгс уставился на неё, выпрямившись во весь рост.

— Нет, — ответил он. — Не знаю.

Она поджала губы и изобразила руками крылышки.

— Ты знаешь, — повторила она. — Я беспокоилась, что ты можешь сделать что-нибудь ангельское. Что-то, что окончательно выведет из себя кого-то из моих сотрудников. Ну то есть… ты никогда не вёл себя со мной так, будто это большой секрет. Но я подумала, что ты не поблагодаришь меня, если я расскажу куче людей.

Дэгс прислонился к раковине, пристально глядя на неё.

Он вынужден был признать, что это выбило из колеи.

— Какие… — он поколебался. — Ну, ты понимаешь… ангельские штуки… я делал?

Феникс выдохнула, сильнее прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди.

— Ну, знаешь, — сказала она, пожимая плечами. — Ты периодами был не в себе. Типа, галлюцинировал, или как будто у тебя была лихорадка, или что-то в этом роде. Я не всегда могла тебя урезонить. Когда ты нервничал или боялся, ты часто делал эту светящуюся штуку.

Она подняла руки, изображая пальцами пульсирующие движения.

— И это всё? — уточнил Дэгс.

Она фыркнула.

— А что, этого мало? Того, что ты сиял как рождественская ёлка, недостаточно?

— Я не это имел в виду…

— Я знаю, — перебила Феникс. — Я знаю, что ты имел в виду. И нет. Это ещё не всё.

Её лицо покраснело, когда она, казалось, задумалась или, может быть, что-то вспомнила.

Она пожала плечами, настороженно глядя на него снизу вверх.

— У тебя несколько раз появлялись крылья, — добавила Феникс. — Когда ты был по-настоящему напуган. Я не хотела рисковать, впуская сюда незнакомых людей, когда ты был не в себе и, казалось, не мог контролировать ситуацию с крыльями. Твои крылья реально чертовски большие. Типа… огромные. Намного больше, чем я ожидала…

— Ты ожидала от меня крыльев определённого размера? — переспросил Дэгс, нахмурившись.

Феникс продолжала говорить.

— …В любом случае, я не хотела, чтобы кто-нибудь заходил сюда, по крайней мере, в те первые несколько дней. Я подумала, что это может вывести тебя из себя. Казалось, крылья появлялись, когда ты думал, что тебе нужно сбежать. Когда ты верил, что находишься в опасности. Незнакомцы показались мне не очень хорошей идеей.

Дэгс почувствовал, как у него напряглись челюсти.

Он лишь кивнул.

— Ты собираешься рассказать мне, что произошло? — спросила Феникс, и её голос снова стал осторожным. — То есть, ты немного рассказал…

— Что я тебе говорил?

— Ты сказал, что не смог вытащить свою подругу. Ты сказал, что их было слишком много. Что некоторые из них хотели убить тебя, но какой-то «главный демон» приказал им этого не делать. Ты говорил, они что-то сделали с твоим разумом? Эта часть была неясна. Ты также сказал мне, что они чего-то хотели от нас обоих. Что мы каким-то образом являлись частью какого-то большего плана.

Дэгс почувствовал, как его челюсти напряглись ещё сильнее.

Отведя от неё взгляд, он заставил себя кивнуть.

— Так что произошло? — спросила Феникс.

Он выдохнул скорее от раздражения, нежели от чего-либо ещё, и вскинул руку.

— Похоже, я уже рассказал тебе, что произошло, — ответил он. — Я последовал за Джейд и твоим другом-актёром Джейми Пазом в дом в Брентвуде. Оказалось, что это был дом, полный демонов. Я едва выбрался оттуда.

— В Брентвуде? — переспросила она. — Серьёзно?

Дэгс кивнул, встретившись с ней взглядом.

— Я бросил там свою машину. Я вынужден был это сделать. Не думаю, что приехал сюда на машине. По-моему, я никуда не ездил.

Феникс кивнула.

— Я нашла тебя снаружи. Твои крылья были расправлены.

Она сглотнула, и её челюсти на мгновение сжались, а её глаза заблестели.

— Перья, — сказала она, прочищая горло. — Они были покрыты кровью. Я помыла тебя в душе… позволь сказать, что это был тот ещё физический подвиг. Ты не позволил мне позвать кого-нибудь. Я удивлена, что ты не вылетел через эти окна. Несколько раз ты был близок к тому, чтобы удрать.

Она хмыкнула, как будто размышляя об этом.

— Ну то есть… Я понимаю, почему ты не хотел, чтобы я звонила в 911. Хотя это было чертовски страшно. Ты сказал, что они дали тебе какой-то наркотик. Я понятия не имела, что это было, но ты, похоже, считал, что это может тебя убить… или сделать что-нибудь с твоим разумом.

Феникс встретилась с его пристальным взглядом, и её слова прозвучали почти с обвинением.

— Я правда думала, что ты можешь умереть.

Дэгс не знал, что тут ответить.

Помедлив, он оттолкнулся от шкафчика в ванной и подошёл к куче одежды на полу. Он поднял штаны, порылся в одном кармане, потом в другом, пока не нашёл ключи. Он положил их на шкафчик вместе со своим бумажником. Затем обшарил карманы куртки. В них он нашёл коробок спичек из «Дельфина», а также свой телефон с практически раздробленным стеклом экрана.

Он также нашёл стеклянный флакон — треснувший, но не так сильно, как телефон.

В нём всё ещё оставалось больше сантиметра фиолетовой жидкости.

Дэгс уставился на эту жидкость, покачивая флакон взад-вперёд и разглядывая фиолетовую сыворотку в солнечном свете, льющемся через окно позади Феникс.

Он всё ещё понятия не имел, что это такое.

Он помнил, как его заставляли выпить это.

Он вспомнил, как забрал флакон у демона, который украл тело Кары.

Он понятия не имел, почему ему пришло в голову взять флакон или как ему удалось удержать сосуд, когда он вломился в раздвижную стеклянную дверь, но он был рад, что сделал это. Он хотел знать, что, чёрт возьми, они в него влили.

— Ты сказал, что они накачали тебя наркотиками, — произнесла Феникс.

Он посмотрел на неё.

Она всё ещё стояла в дверях.

— Ты сказал, что они накачали тебя наркотиками, — повторила она, кивая на пузырёк. — Этим?

Дэгс кивнул.

— Да.

Он осторожно поставил его рядом со своим бумажником, ключами и коробком спичек.

Феникс подошла к тому месту, где он стоял, и взяла ключи со шкафчика в ванной.

— Где твоя машина? — спросила она.

— Я заберу её, Феникс.

— Чёрта с два ты это сделаешь, — её зелёно-золотые глаза сверкнули при взгляде на него. — Ты и близко не подойдёшь к тому дому, Дэгс. Только после того, как ты полностью восстановишься… и, честно говоря, даже тогда не надо. Особенно в одиночку. И уж точно не сегодня.

Её губы поджались, пока она пристально смотрела на него.

Когда Дэгс ничего не сказал, её голос изменился, приобретая почти командные интонации.

— Адрес, — она махнула рукой. — Давай, выкладывай всё начистоту. Если у тебя нет точного адреса, расскажи мне как можно больше о том, где ты её оставил. Я попрошу пару своих парней смотаться за ней и перегнать сюда.

Дэгс начал качать головой.

Феникс сделала ещё один шаг к нему, по-прежнему сжимая его ключи.

— Тебе нужна твоя машина, — сказала она. — Нет никаких причин думать, что демоны приблизятся к моей службе безопасности. Пусть они заберут твою машину, Дэгс.

После недолгой паузы он неохотно согласился.

— Я не знаю номера дома, — ответил он. — Берлингейм… недалеко от Эванстона. Это был кирпичный дом. Белая отделка. С большим количеством земли вокруг него.

Дэгс уже чувствовал себя уставшим.

Феникс кивнула, и её плечи заметно расслабились.

— Прими душ, — сказала она, засовывая его ключи в карман своих тёмно-розовых спортивных штанов и наклоняясь, чтобы поднять его одежду. — Я пойду распоряжусь насчёт завтрака. Тебе нужно что-нибудь съесть. Я собиралась вызвать медсестру и поставить тебе капельницу, если бы ты сегодня не проснулся. Ты, должно быть, слышал, как я угрожала тебе этим, пока был в отключке.

Дэгс наблюдал, как она собрала всё, что осталось от его одежды, и вышла из ванной.

Он чувствовал себя странно бессильным остановить её.

Прямо сейчас у неё определённо было больше силы воли, чем у него.

Он подождал, пока она уйдёт, и закрыл дверь.

Затем разделся и открыл кран в душе. Он не стал дожидаться, пока вода нагреется, и просто встал под широкую насадку для душа с массирующими струями.

Он стоял там, чувствуя себя так, словно с него смывается целый слой кожи.

Когда вода нагрелась, стало ещё лучше.

И это было ещё до того, как он потрудился отыскать мыло.

Это был, несомненно, самый божественный душ, который он когда-либо принимал.

Наконец неохотно выключив воду, Дэгс понял, что Феникс, должно быть, снова побывала в ванной.

Он слишком кайфовал от напора воды и горячих струй, стекающих по его коже, и от найденного им абрикосового скраба, и от шампуня, пахнущего ею, и кондиционера, и настройки «массаж» на насадке для душа, чтобы хоть заметить, как она вошла в комнату.

Выйдя из душевой, он почти был готов вернуться в постель.

Хотя он знал, что простыни, вероятно, были такими же грязными, как и он сам, что не слишком привлекало. Может, он мог бы выйти на террасу и вырубиться в шезлонге.

На шкафчике в ванной Феникс оставила ему чистые чёрные брюки и тёмно-синюю футболку. Она даже оставила поверх штанов серое нижнее бельё, которое выглядело новым.

Дэгс настороженно уставился на одежду.

Он чертовски надеялся, что вещи не принадлежали Карверу.

Он всё ещё смотрел на них в наполненной паром ванной, когда Феникс заговорила с ним через закрытую дверь.

— Я надеюсь, одежда подойдёт, — сказала она. — Мне пришлось гадать с размерами. Ну, на самом деле гадала Азия, а Карвер помог, будучи парнем. По сути, мы все гадали, прикидывая твой рост и телосложение, — она сделала паузу, словно выжидая. — Надеюсь, всё подошло нормально?

Наступила тишина.

— Всё в порядке, — заверил Дэгс, слегка повысив голос, чтобы было слышно через дверь. — Я имею в виду… Я ещё не примерял, но всё определённо подойдёт. Я уверен, что это прекрасно подойдёт. Спасибо.

Он слышал, как она ушла.

Он надеялся, что успокоил её, хотя бы слегка.

Он также почувствовал себя увереннее, хотя и говорил себе, что это глупо. Всё определённо звучало так, будто Феникс купила ему новую одежду, а не просто совершила набег на шкаф своего бывшего парня.

Вытершись чистым полотенцем, которое она также оставила на стойке у раковины, Дэгс натянул боксёры, затем брюки, затем футболку.

Всё село на удивление хорошо.

Штаны немного свисали на бёдрах.

Дэгс отправился искать Феникс и, в конце концов, нашёл её на террасе внизу, сидящей за столиком снаружи, в окружении пальм в горшках, под светло-голубым козырьком от солнца. Молодая женщина, похожая на вьетнамку, наливала кофе в огромную кофейную кружку перед Феникс, которая растянулась на наклонном деревянном шезлонге, обнажив часть своего загорелого живота и глядя на океан под домом.

Новая экономка вопросительно посмотрела на Дэгса, и он благодарно кивнул.

— Спасибо, — сказал он, когда она налила ему кофе во вторую, такую же огромную кружку, как у Феникс, только бледно-голубую вместо жёлтой.

Он плюхнулся на шезлонг рядом с Феникс, лицом к океану, и выдохнул.

— Ну, это просто ужасно, — в шутку протянул он.

Она повернулась, широко улыбаясь, и шлёпнула его по бедру.

— Я рада, что ты чувствуешь себя лучше, — сказала она. — Я действительно собиралась сделать что-нибудь радикальное, если бы ты не проснулся сегодня.

Дэгс кивнул.

По правде говоря, он до сих пор ощущал себя чертовски слабым.

Ему оставалось надеяться, что кофе поможет.

— Ты уверен, что тебе стоит пить это на пустой желудок? — спросила Феникс, хмуро глядя на него, когда он сделал первый глоток. — Сейчас принесут еду. Очень скоро.

Кофе был таким вкусным, что Дэгсу пришлось подавить стон, прежде чем поставить кружку обратно на столешницу из дерева.

— Жить буду, — заверил он её.

Мгновение они просто смотрели друг на друга.

У Дэгса возникло очередное, с трудом подавляемое желание прикоснуться к ней, провести руками по её коже, особенно по обнажённому животу. В тот раз он жаждал ласки едва ли не больше, чем секса. Ему хотелось прижаться своим лицом к её лицу, притянуть её к себе на колени, чтобы обнять. С одной стороны, интенсивность этого желания возникла из ниоткуда. С другой стороны, тоска казалась давней — такой давней, что он не был уверен, что выдержит ещё минуту, не взяв её хотя бы за руку.

Они всё ещё смотрели друг на друга, когда радостный лай отвлёк Дэгса от Феникс, заставив повернув голову к стеклянной раздвижной двери.

Стив Маккуин подскочил, запрыгнул к нему на колени и быстро принялся лизать его лицо. Дэгс почесал ему за ушами, пока всё тело пса извивалось, настолько сильно он вилял хвостом. Он ещё несколько раз гавкнул на Дэгса, выражая удовольствие от встречи с ним и почти слышимое неодобрение по поводу его долгого отсутствия.

— Извини, приятель, — сказал ему Дэгс, теперь массируя его спину сильными пальцами. — Это было вне моего контроля, честное слово.

Стив Маккуин снова гавкнул, и в его голосе всё ещё звучали странные нотки облегчения и негодования.

Он ещё несколько минут позволял Дэгсу гладить себя и чесать, затем спрыгнул вниз и подошёл к Феникс, чтобы выпросить у неё тоже ласки и внимания.

Феникс всё ещё гладила его по ушам, когда Дэгс услышал голоса за стеклянной дверью и обернулся. Через открытую раздвижную стеклянную дверь вошли Азия, Карвер и блондинка лет двадцати с небольшим, которую Дэгс не узнал.

Дэгс увидел их лица, когда они все замолчали, уставившись на него.

Их неприкрытое изумление показалось Дэгсу почти комичным.

Азия первой пришла в себя, расплывшись в широкой улыбке.

Она подошла прямо к Дэгсу и застала его врасплох, наклонившись и крепко обняв его, а затем поцеловала в щёку.

— Он живой! — воскликнула она.

Она выпрямилась, уперев кулаки в бёдра, и критически оглядела его.

— Чёрт возьми. Ты очень хорошо выглядишь, Парень-Ангел. Немного бледный. Немного худее, чем я помню, — фыркнув, она добавила: — Полагаю, это означает, что ты хочешь вернуть своего пса?

Стив Маккуин гавкнул на неё с другого конца террасы, виляя хвостом, и Азия рассмеялась.

— Я шучу, пушистый ты дурачок, — добродушно сказала она псу. — Просто помни, у тебя есть запасной вариант на тот случай, если этому идиоту удастся угробить себя по-настоящему.

Дэгс фыркнул, но когда он взглянул на Феникс, она ни капельки не выглядела развеселившейся.

— Не смешно, Азия.

Карвер обошёл вокруг стола вместе с женщиной, которая, должно быть, являлась его новой девушкой. Его подружка показалась Дэгсу почти квинтэссенцией жительницы Калифорнии: волосы цвета мёда, дорогие солнцезащитные очки, облегающая укороченная майка в сочетании с длинной свободной юбкой, серьги с маленькими голубыми камешками, кожаные сандалии, серебряные кольца с камнями.

Что-то среднее между хиппи и пляжной тусовщицей, непринуждённой и дорого накрашенной.

Даже небрежность, по-видимому, была не столько чертой характера, сколько выбором стиля.

Они оба выдвинули себе шезлонги, но их спинки были обращены к океану, прямо загораживая Дэгсу вид на голубые просторы за утёсом.

Карвер оглядел его с лёгкой настороженностью в глазах.

И всё же он казался не таким откровенно враждебным, как помнилось Дэгсу.

Что на самом деле было странно, поскольку Карвер теперь знал, что Дэгс поцеловал Феникс, когда Карвер и Феникс всё ещё встречались.

Как раз в тот момент, когда Дэгс подумал об этом, Карвер почти дружелюбно кивнул ему.

— Как ты себя чувствуешь, чувак? — спросил он.

Дэгс откинулся на спинку шезлонга, сделав одной рукой жест «так себе».

— Бывало и лучше, — признался он. — А ты как?

— Я хорошо, — Карвер взглянул на блондинку и улыбнулся.

Дэгс не мог не заметить, что улыбка смягчила всё его лицо.

Это определённо делало его менее похожим на мудака.

— Это Кристина, — сказал он. — Крис… Дэгс. Дэгс… Крис.

Дэгс перегнулся через стол, предлагая ей руку, которую она приняла, хотя в её глазах промелькнуло удивление. Придя в себя, она довольно бодро пожала ему ладонь.

— Рада познакомиться, — произнесла она, отпуская его руку и переводя взгляд с него на Феникс. — Так ты тот таинственный частный детектив, который выздоравливал в комнате Феникс, я так понимаю? Тот, что проспал пять дней?

— Он самый, — подтвердил Дэгс.

Казалось, больше нечего было сказать.

Он надеялся, что она не станет выпытывать у него подробности.

К счастью, он, похоже, не вызывал у неё особого любопытства.

Взяв Карвера за руку и переплетя их пальцы, Кристина тихим голосом спросила своего парня:

— Когда ты должен быть на съёмочной площадке?

— У меня есть несколько часов, — ответил Карвер, взглянув на неё. — Мы по-настоящему начнём съёмки только на следующей неделе. Это просто встречи и прочая чушь.

— Мы можем спуститься на пляж? Покататься на сёрфе часок или около того?

Он улыбнулся, наклонившись ближе, чтобы поцеловать её в щёку.

— Конечно, куколка.

Кристина подняла глаза, как будто вспомнив про остальных, и покраснела.

— Вы все можете составить нам компанию, — добавила она. — Я просто надеялась, что он сможет пойти. Перед работой.

Феникс улыбнулась, подтолкнув Дэгса локтем.

— Возможно, я в настроении для подобного. Посмотрим, насколько этот будет занозой в заднице сегодня, — сказала она.

Дэгс не потрудился ответить.

Он чувствовал, что остальные всё ещё пялятся на него и Феникс.

Он не мог до конца понять, почему они так на него уставились.

Действительно ли это из-за того, что он пробыл в отключке пять дней? Или имелась другая причина?

С усилием выбросив это из головы, Дэгс посмотрел на Феникс.

— Мне нужно сделать телефонный звонок, — сказал он. — Могу я одолжить твой телефон?

— Может, сначала поедим? — мягко предложила она.

— Это действительно не может ждать. Мне нужно позвонить Юрию. Ну, ты понимаешь. Моему другу. Тому, что со старших классов. Тому, за чьей девушкой я следил той ночью. Он, наверное, сходит с ума.

При этих словах выражение её лица изменилось, и он увидел, как она вздрогнула.

Дэгс уловил достаточно заметную печаль в её глазах, чтобы понять — она вспомнила, что Дэгс не позвонит Юрию с хорошими новостями.

Глядя на Феникс, он понял, что всё ещё видит тот странный свет вокруг её кожи — свет, который был не аурой, а чем-то другим. Он уже почти привык к этому, но когда лучи солнца падали на неё под нужным углом, она, казалось, действительно светилась.

Сев, Феникс вытащила свой телефон из заднего кармана и протянула ему.

— Пароль — «Плохой Ангел», — невозмутимо сообщила она ему. — Без пробелов.

Дэгс напрягся, бросив на неё быстрый взгляд искоса.

Выражение её лица оставалось бесстрастным, его невозможно было прочесть.

Кивнув, он пошёл прочь по длинной террасе в направлении джакузи. Он набрал номер Юрия по памяти, молясь, чтобы это был тот же номер, который был у него в колледже.

Так и было.

Прошло всего два гудка, после чего ответил знакомый голос.

— Алло, — Юрий зевнул, когда заговорил, и его русский акцент сделался заметнее обычного, даже сквозь калифорнийское произношение. — Юрий слушает. Кто это?

— Дэгс.

Воцарилось молчание.

Затем раздался голос другого мужчины, в котором звучало крайнее недоверие.

— Господи Иисусе! Где, чёрт возьми, ты был? Я думал, ты мёртв! На этот раз я действительно думал, что ты мёртв… даже серьёзнее, чем тогда в пустыне. Я звоню уже несколько дней, чувак. Копы ищут тебя. Та цыпочка Кара из старшей школы. Она позвонила мне…

— Кара? — голос Дэгса сделался резче. — Тебе звонила Кара Моссман?

— Да, — выдохнул Юрий, и в его голосе слышалось облегчение. — Я только что разговаривал с ней.

— Ты только что с ней разговаривал? Этим утром?

— Прямо сейчас. Я только что завершил вызов.

— Она искала меня? — переспросил Дэгс. — Почему? Она назвала тебе причину?

— Ну, да… в первый раз. Она позвонила и спросила, не видел ли я тебя, не имею ли я хоть малейшего представления, где ты. Она беспокоилась о тебе. Она мало что могла мне рассказать, но тебя опознали как участника какого-то насильственного преступления, которое произошло…

— Когда это было, Юрий?

Воцарилась пауза.

Дэгс прикусил губу, заставляя себя молчать, пока Юрий вспоминал.

— Может быть, несколько дней назад? Типа, во вторник? — Юрий замолчал, очевидно, всё ещё размышляя. — Да. Четыре утра назад. Она спрашивала о тебе, и я сказал, что не видел тебя с субботы. Я рассказал ей о Джейд, о том, что нанял тебя, чтобы найти её…

— Почему она перезвонила? — спросил Дэгс. — Сегодня утром. Чего она хотела? Просто узнать новости? Или она назвала тебе другую причину?

— Ой! Да, ты не поверишь, чувак, но она звонила по поводу Джейд. Она спрашивала о тебе только во вторую очередь. Они нашли её. Они нашли Джейд. Оказывается, ты был прав. Она была накачана наркотиками, или загипнотизирована, или что-то в этом роде. Они нашли её бродящей по улицам Брентвуда буквально сегодня утром. Они собираются осмотреть её… с медицинской точки зрения, я имею в виду. Но они сказали, что я могу приехать за ней примерно через час. Я думаю, Джейд очнулась достаточно, чтобы вспомнить меня. Она спрашивала обо мне. Я как раз собирался выйти за дверь…

— Нет, — вмешался Дэгс. — Нет. Ни в коем случае. Нет, Юрий.

Пауза.

— Нет? — голос Юрия стал на несколько тонов холоднее. — Что значит «нет»? Это Джейд, чувак. Ты что, не слышал меня? Они нашли её…

— Что бы это ни было, это не Джейд, — челюсти Дэгса сжались. — Ты должен выслушать меня, Юрий. Ты не можешь пойти туда. Я серьёзно. Это чрезвычайно опасно для тебя, — воспользовавшись молчанием собеседника, он сказал: — Подожди меня. Подожди меня дома, ладно? Я приеду к тебе. Мы можем поговорить…

— Ты хочешь, чтобы я оставил Джейд? В доме какого-то случайного чувака в Брентвуде?

— Я хочу, чтобы ты подождал меня, — прорычал Дэгс. — Ничего не предпринимай, пока я не приеду. Мы пойдём за Джейд вместе, хорошо?

— Нет.

Дэгс почти видел, как его друг качает головой.

— Нет, чувак. Прости… но нет, — голос Юрия сделался громче. — Я уже несколько дней схожу с ума. Сначала Джейд исчезает. Потом ты. И теперь ты звонишь мне, говоришь, что с тобой всё в порядке, всё нормально, что ты просто… Что? Бросил меня на неделю? И теперь ты не хочешь, чтобы я поехал за своей женой?

Его голос стал ледяным.

— Нет. Ни за что. Я не оставлю её там. Нет.

— Юрий…

— Увидимся, Джордейн. Сказал бы спасибо, да не за что.

— Юрий, подожди…

Но другой мужчина уже повесил трубку.

Глава 18. Обратно в Брентвуд

Дэгс вернул Феникс её телефон, пытаясь собраться с мыслями.

Он снова чувствовал на себе взгляды всех их, но на самом деле не мог тратить время на то, чтобы справиться с этим или даже притвориться, будто ему небезразлично, как он выглядит, или что они сейчас имеют против него.

Он сосредоточился только на Феникс.

— У тебя есть машина, которую я могу одолжить? — спросил он.

— Что? — она недоверчиво уставилась на него. — Ни в коем случае. Сядь, чёрт возьми, на место, Дэгс. Ты не ел пять дней. Я удивлена, что ты вообще стоишь на ногах…

Но на споры с ней у него тоже не было времени.

Дэгс положил её телефон на деревянный столик и ушёл. Вернувшись в дом через открытую раздвижную стеклянную дверь, он огляделся, чтобы сориентироваться в похожем на лабиринт доме, затем направился к лестнице.

К тому времени у него даже имелись наброски плана.

Он соберёт свои вещи и вызовет такси со стационарного телефона, который видел за стойкой бара.

— Подожди! — рявкнула Феникс, когда он ушёл.

Дэгс не замедлил шага.

Он услышал, как скрипнул её шезлонг, когда она резко отодвинула его назад по каменной террасе, но не оглянулся. Пройдя по бамбуковому коридору между кухней и гостиной, он широкими шагами пересёк саму гостиную, затем взбежал по каменной лестнице.

Повернув направо наверху, он почти трусцой добежал до её спальни, заскочив в ванную ровно настолько, чтобы забрать свой телефон с разбитым экраном, спичечный коробок и пузырёк. Он не знал, зачем утруждался последними двумя вещами, вот только почему-то они его беспокоили.

Он поискал свои ключи.

Потом он вспомнил. Чёрт возьми. Его ключи у Феникс.

Вероятно, она сейчас не отдаст их ему.

Придётся уйти без них.

Дэгс поискал свои ботинки, но и их не увидел.

Когда он не смог найти их ни в её спальне, ни в огромном гардеробе, он решил обойтись и без них. Возвращаясь к лестнице, он попытался включить свой телефон. Аккумулятор разрядился, что на самом деле не было неожиданностью.

Он сомневался, что устройство заработает, даже если он зарядит его.

Сунув телефон в задний карман новеньких брюк, он стиснул зубы и босиком направился к лестнице.

Ему просто придётся найти то место по памяти.

Дэгс сбежал вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз, повернулся к входной двери…

…и обнаружил, что Феникс стоит там и ждёт его.

В отличие от него, она нашла обувь.

В одной руке она также сжимала связку ключей от машины. Не его ключи. Другой комплект.

Во второй руке она держала что-то похожее на…

— Это буррито, — бесстрастно сказала Феникс, протягивая ему еду. — И ты его съешь. Немедленно. Я буду за рулём. Куда бы, чёрт возьми, тебе ни понадобилось ехать в такой чёртовой спешке, я отвезу тебя.

— Нет, — прорычал он, останавливаясь как вкопанный.

— Я отвезу тебя, или ты вообще никуда не пойдёшь, — сердито возразила она. — Ты можешь потратить время на споры со мной и, возможно, получить удар электрошокером от моей службы безопасности… или ты можешь сесть в эту чёртову машину. Я уже предупредила Кэла, — решительно добавила она, имея в виду своего начальника службы безопасности. — Мои ребята не подпустят тебя ни к чему в гараже, если меня не будет с тобой. Я также приказала им выстрелить в тебя дротиком с транквилизатором, если ты попытаешься пройти по подъездной дорожке без меня.

Дэгс уставился на Феникс, борясь со спутанной массой противоречивых чувств, когда увидел выражение её зелёных глаз.

Она говорила серьёзно. Она каждое слово произносила абсолютно искренне.

Более того, она права. У него нет времени спорить с ней.

Возможно, он уже опоздал.

Раздражённо выдохнув, он шагнул вперёд и взял буррито из её протянутой руки. Развернув один конец, он откусил большой кусок, демонстративно жуя и одновременно показывая подбородком, чтобы она шла первой.

Феникс уже дёрнула входную дверь.

Когда он подошёл к дверному проёму, она наклонилась, чтобы поднять что-то, чего он не заметил на каменной плитке позади неё.

Это были его мотоциклетные ботинки.

К счастью, Феникс поехала чертовски быстро.

Она также хорошо водила машину.

Честно говоря, она водила машину лучше, чем Дэгс мог ожидать.

Он подумал, что богатые люди вроде неё, вероятно, не так уж часто водят сами, по крайней мере, в Лос-Анджелесе, особенно если эти богатые люди были легко узнаваемыми знаменитостями.

Он сделал всё возможное, чтобы направить её к дому в Брентвуде.

Он немного заблудился, отчасти потому, что когда он следовал за Маклареном по извилистому району, была ночь, а отчасти потому, что он больше смотрел на задние фары Макларена, чем на уличные знаки.

Кроме того, оказалось, что Дэгс неправильно запомнил перекрёстную улицу.

В конце концов он нашёл нужное место, узнав необычный дом в замковом стиле, затем ещё один, с особенно замысловатыми чёрными воротами и железными драконами на столбах.

Через несколько секунд Дэгс увидел свою машину.

— Притормози, — сказал он, указывая на Мустанг.

Его мысли правда сделались более ясными. Поедание буррито определённо помогло не только его телу, но и разуму. Честно говоря, теперь он жалел, что Феникс не взяла с собой две порции.

Он, наверное, мог бы съесть и четыре штуки.

Как бы то ни было, его мозг, казалось, снова заработал достаточно хорошо, чтобы Дэгс заставил её притормозить у тротуара в нескольких домах от нужного места, пока он осматривал улицу, отмечая различные припаркованные там машины, просматривая несколько аур, которые он мог видеть во дворах домов. Он заметил ещё нескольких человек, бегавших трусцой и прогуливавшихся по разным кварталам улицы.

Все они были людьми.

Никаких демонов.

— И что? — поинтересовалась Феникс, вцепившись в руль и выглядывая поверх него. — Что теперь? Ты думаешь, они заминировали твою машину?

Она сказала это как будто в шутку, но Дэгс расслышал нотки напряжения в её голосе.

— Ты сумасшедшая, раз поехала сюда со мной, — он взглянул на неё, нахмурившись и приподняв бровь. — Я думал, ты усвоила урок из последнего маленького «приключения», которое мы пережили вместе.

— Я? — возразила она, свирепо глядя на него. — Это ты сумасшедший, раз вернулся сюда. Или ты забыл, что в первый раз они чуть не убили тебя?

В ответ на его молчание Феникс раздражённо выдохнула.

Она продолжала смотреть поверх руля, изучая улицу.

— Так почему же мы просто сидим здесь? — спросила она.

— Мы ждём Юрия.

— Разве он не сказал, что они искали тебя? — пробормотала она. — Та женщина-коп, с которой ты учился в школе… Разве Юрий не говорил, что она искала тебя? Ты сказал, она была одним из демонов, которые хотели убить тебя, верно?

Дэгс пересказал свой разговор с Юрием по дороге сюда, практически слово в слово. Однако он не сообщал ей о Каре. Должно быть, он сделал это, находясь в бреду, в какой-то момент в течение этих пяти дней.

Теперь он задавался вопросом, как много рассказал ей за это время.

Что бы он ни сказал, этого было недостаточно.

Или же этого было слишком, слишком много.

— Да, — просто подтвердил Дэгс, махнув ладонью.

— Так зачем мы здесь?

Он нахмурился, скрестив руки на груди.

— Я не шутил, когда сказал, что с твоей стороны было глупо приходить сюда. Тебе следовало остаться дома.

Под её сердитым взглядом он пожал плечами во второй раз, уступая:

— Тем не менее, я действительно не думаю, что они причинят нам вред.

Говоря это, он наклонил голову, окидывая взглядом другую сторону улицы. Он нахмурился, рассматривая ауры парня с воздуходувкой для уборки листьев и двух женщин в неоновом латексе, которые энергично прогуливались по улице.

— Они совершенно ясно дали понять, что не смогут нас убить. По крайней мере, пока.

Он бросил на Феникс мрачный взгляд.

— Они, казалось, особенно беспокоились, что не надо трогать тебя. Но кто бы ни был на самом деле главным — не этот демон Мара, и не Молокай, и не Кара, а тот, от кого они получают приказы — этот тип не хочет нашей смерти. Во всяком случае, сейчас.

— Почему? — спросила Феникс.

— Я понятия не имею. Они не поведали мне эту часть, — прищурившись, он посмотрел через ветровое стекло на солнечное утро. — Возможно, они и сами этого не знают.

Она нахмурилась, глядя на него из-за тёмных очков в бледно-розовой оправе.

— Что это значит? — спросила она. — Что они сказали?

Дэгс подумал об этом, затем пожал тем же плечом.

— Честно? — переспросил он. — Я толком не помню. Я был совершенно не в себе. Они уже довольно сильно побили меня, — увидев, как Феникс поморщилась, он остановил себя. — У меня есть только впечатления. Которые на самом деле не намного лучше, чем догадки.

— Так каковы твои догадки? — поинтересовалась она.

Дэгс посмотрел на неё, изо всех сил стараясь сохранять безразличие.

В конце концов, он сказал ей правду, и его тон сделался прямолинейным.

— Они боятся пробудить тебя, — сообщил он. — Они не хотят, чтобы ты становилась более похожей на меня. Во всяком случае, пока. Они хотят, чтобы ты оставалась такой, какая ты есть сейчас — своего рода «неактивированной» версией себя. То есть, обычным человеком.

Феникс уставилась на него.

Он не мог видеть её глаза из-за солнцезащитных очков, но заметил, как поджались её губы.

— Ты хочешь сказать, я такая же, как и ты? — спросила она.

Он всплеснул руками.

— Я думал, мы это обсудили?

Феникс фыркнула, и в её голосе прозвучало неверие.

— Если под «обсуждением этого» ты подразумеваешь, что мы ни разу не говорили об этом и едва упоминали это даже мимоходом, то конечно. Конечно, Дэгс. Мы это обсудили.

Он повернулся, пристально глядя на неё.

— Ты хочешь сказать, эта мысль никогда не приходила тебе в голову?

— Естественно, это приходило мне в голову! — огрызнулась она. — Я задавалась вопросом, не одинаковы ли мы, с тех пор, как впервые увидела тебя. Но это едва ли то же самое, что и «мы это обсудили».

Заметив, что он нахмурился, Феникс покачала головой, всё ещё оставаясь непроницаемой за солнцезащитными очками.

— Господи, Дэгс, — пробормотала она. — Ты появился в моей жизни, выбил меня из колеи, а затем игнорировал… не сообщив мне абсолютно ничего.

— С чего ты взяла, что я знаю больше тебя? — прорычал он.

— У тебя есть крылья, — прошипела она, поворачиваясь к нему. — Ты ведь понимаешь это, верно? Ты осознаёшь, что это ненормально? Иметь огромные крылья, которые вырастают у тебя из спины?

Снова воцарилось молчание.

В это время Дэгс следил за дорогой.

Теперь он беспокоился, что они уже упустили Юрия, что Юрий уже находился внутри особняка. Или Кара велела Юрию отправиться совсем в другую часть Брентвуда. Дэгс должен был узнать чёртов адрес до того, как русский повесил трубку.

Он поймал себя на том, что прокручивает в голове комментарий Юрия о «жене».

Было ли это просто фигурой речи? Или они действительно поженились в какой-то момент за последние восемь или девять лет? Неужели Юрий и Джейд действительно сделали бы это, не пригласив Дэгса на свадьбу?

Даже не сказав об этом Дэгсу?

Нахмурившись, он выбросил эту мысль из головы.

Он мог видеть конец подъездной дорожки сразу за тем местом, где припарковал Мустанг.

Он удивился, почему никто не отбуксировал машину. Они просто оставили её там, собирать пыль на протяжении пяти с лишним дней. Это тоже не совсем нормально. Особенно в данном районе.

Подумав об этом, он решил, что знает ответ.

Демоны, вероятно, надеялись, что Дэгс вернётся за машиной. Если Кара-демоница действительно искала его, Мустанг мог послужить своего рода пассивной приманкой.

Почувствовав, что Феникс пристально смотрит на него, Дэгс повернулся к ней, раздражённо выдохнув.

— Слушай, — сказал он. — Сейчас важно то, что я не всегда был таким, хорошо? Я был нормальным. Как и ты. Я не светился. У меня не было грёбаных крыльев. Я даже выглядел по-другому, ясно? Отчасти это может быть связано с возрастом, но главное… то, что тебя волнует, то, о чём ты спрашиваешь меня прямо сейчас… всё это началось одновременно. У меня случилось то, что можно назвать «пробуждением». Я думаю, эти демоны хотят, чтобы с тобой этого не случилось.

Уставившись в окно, он крепче скрестил руки на груди, бормоча:

— Чёрт возьми, да я сам не хочу этого для тебя.

— Что стало причиной этого? — спросила Феникс. — Для тебя. Что вызвало твоё «пробуждение»?

— Дурман, — быстро ответил Дэгс, глядя на неё. — Дурман. Волшебные грибы. Зная Юрия, возможно, там была ещё какая-нибудь травка. Может быть, немного ЛСД на десерт.

Она уставилась на него так, словно думала, что он разыгрывает её.

Дэгс кивнул в сторону подъездной дорожки к особняку.

— Это приготовил Юрий. Он, Джейд и ещё один наш друг, Гордо. Мы отправились в Долину Смерти, как идиоты, и накачались каким-то дерьмом, потому что Юрий хотел испытать настоящее хождение во сне как у коренных индейцев. И я был настолько глуп, что позволил ему уговорить меня пойти с ним.

Подумав об этом, он нахмурился.

— Мудак.

Наступила тишина, в течение которой они оба просто сидели там, в её джипе.

Дэгс прислонялся к спинке сиденья. Он продолжал осматривать тротуары и дома, сосредотачиваясь на машинах, когда те проезжали мимо, и пытался вспомнить всё, что демоны сказали той ночью.

— Но ты же коренной индеец, верно? — осторожно спросила Феникс.

Дэгс взглянул на неё.

— Отчасти да.

— И ты всё равно согласился на…

— Ты слышала часть про «мудака», верно? — напомнил он.

Она поджала губы. Затем пожала плечами.

— Я не была уверена, кого ты имеешь в виду — его или себя.

— Себя, — сказал он, ещё раз взглянув на неё. — Определённо себя.

Феникс кивнула, но Дэгс уже видел, что она думает о чём-то другом.

— Значит, ты не знаешь, как ещё я могу разбудить эту штуку? — спросила она. — Эту другую часть меня? Не похоже, чтобы они пытались не дать мне употребить кучу наркотиков.

Дэгс качнул головой.

— Понятия не имею. Должны быть и другие триггеры.

— Ничего из того, что они сказали, не дало тебе ключ к разгадке?

Он нахмурился, размышляя.

Он уставился в лобовое стекло джипа, всё ещё высматривая ауры и машины, а его разум прокручивал то, что, согласно его воспоминаниям, говорили демоны.

— Я пытался разобраться в этом, — признался Дэгс. — Как я уже сказал, большая часть той ночи прошла как в тумане. Единственное, что приходит мне на ум — они больше беспокоятся о том, когда ты можешь проснуться, а не о том, проснёшься ли ты вообще. У меня сложилось впечатление, что у их лидера, типа, которого они называли «Отцом», есть какой-то поэтапный план, и мы с тобой участвуем в нём. Время, когда ты пройдёшь через Изменение, имеет значение. Возможно, это даже в некотором роде важный компонент.

— Изменение?

Он посмотрел на Феникс.

— Так я это называю. Во всяком случае, мысленно, про себя. Так я называю то, что случилось со мной.

Разочарованно выдохнув, он снова сложил руки на груди, добавив:

— Я понятия не имею, почему я так думаю, но чутьё подсказывает мне, что этот «Отец» не хотел, чтобы мы с тобой встретились тогда, когда это случилось. И то, что я каким-то образом столкнулся с тобой несколько месяцев назад, появился в твоей жизни даже на такой короткий промежуток времени, испортило какой-то элемент его плана. Это сделало его более настороженным по отношению к нам обоим. Может, потому что этот «Отец» беспокоится, что ты можешь пробудиться.

Увидев, что Феникс открыла рот, Дэгс покачал головой.

— Даже не спрашивай, — сказал он. — Я не знаю, почему я так думаю, и что это значит.

Она закрыла рот, и её губы разочарованно поджались.

Она снова открыла рот, собираясь заговорить, но Дэгс поднял руку.

Перед подъездной дорожкой особняка остановилась машина.

Дэгс наблюдал, как она замедлила ход, затем остановилась, пока двигатель работал на холостом ходу.

Он подумал, что люди внутри, возможно, заблудились или ошиблись адресом, но затем задняя дверь седана открылась, и кто-то выскользнул наружу, выпрямившись во весь рост. Дэгс наблюдал, как он наклонился, чтобы что-то сказать водителю, затем закрыл дверь.

— Чёрт возьми, — прорычал он. — Это Юрий. Он пришёл.

Глава 19. Плохой друг

— Эй!

Дэгс резко окликнул долговязого загорелого мужчину с выгоревшими на солнце волосами, когда тот собирался ступить на подъездную дорожку. Дэгс старался говорить тише и посмотрел в сторону дома, сканируя ворота в поисках камер.

— Юрий! Не ходи туда.

Юрий обернулся, недоверчиво нахмурившись.

Он наблюдал, как Дэгс трусцой подбегает к нему, и в его глазах проступало всё больше и больше неверия.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — спросил он в замешательстве. — Как ты вообще узнал, где меня найти?

Дэгс оглянулся через плечо, убеждаясь, что Феникс по-прежнему в машине.

Он попросил её остаться там, позволить ему разобраться с этим, и она более или менее согласилась, но он понимал, что ей это не понравилось. Дэгс увидел, что теперь она с напряжённым лицом наблюдает за ними через лобовое стекло, вцепившись одной рукой в руль. Судя по расположению другой руки, она держала ключ в замке зажигания, готовая завести двигатель.

— Ты приехал сюда на попутке? — спросил Дэгс, снова поворачиваясь лицом к Юрию. — Почему? Почему ты не подождал меня? Почему не выслушал?

— Ты странно себя вёл, чувак, — Юрий проследил за взглядом Дэгса к джипу и нахмурился, прищурившись и подняв руку, чтобы посмотреть на женщину на водительском сиденье. — Ты до сих пор странно себя ведёшь, — пробормотал Юрий, всё ещё глядя на джип.

Его глаза расширились, когда в них мелькнуло узнавание.

— Эй. Святые боги. Это…

— Да, — прорычал Дэгс. — Юрий. Слушай. Ты не понимаешь. Я помогу тебе вернуть Джейд, но это не тот способ. Ты не понимаешь, что здесь происходит. Ты не понимаешь, насколько это опасно и для тебя, и для Джейд. Я не могу позволить тебе зайти внутрь.

— Ты не можешь мне позволить?

— Нет. Не могу.

Дэгс взглянул на дом, всё ещё чувствуя себя неуютно уязвимым.

Его осенило, что он вообще не продумал это до конца.

Ему следовало просто схватить своего друга и утащить его отсюда.

А ещё лучше, ему следовало остаться в джипе, попросить Феникс подъехать к Юрию, затем выпрыгнуть, схватить Юрия и швырнуть его на заднее сиденье. Они с Юрием могли бы вести этот разговор, пока Феникс увозила их отсюда к чёртовой матери.

Вместо этого он начал разговор здесь, на виду у всего дома.

У того самого дома, где несколько десятков демонов уже однажды одолели его.

Хуже того, он позволил этому перерасти в спор.

Когда Юрий начал уходить, Дэгс схватил его за руку, останавливая движение мужчины к открытым воротам и длинной, извивающейся подъездной дорожке.

Юрий сердито стряхнул его руку с себя, бросив на Дэгса взгляд, полный неверия.

— Убери от меня свои чёртовы руки, — произнёс он с сильным русским акцентом. — Кем, чёрт возьми, ты себя возомнил, Джордейн?

— Как по-твоему, это вообще логично? — рявкнул Дэгс, указывая на улицу и особняк. — Подумай, чёрт возьми! Зачем детективу отдела убийств полиции Лос-Анджелеса говорить тебе приехать в дом в Брентвуде, чтобы забрать твою пропавшую, возможно, похищенную девушку? Это не больница. Не полицейский участок, Юрий. Просто дом какого-то случайного богача в пригороде. Ты собираешься сказать мне, что тебе ничего не кажется странным в этом деле?

Юрий сделал паузу ровно настолько, чтобы наградить его сердитым взглядом.

— В каком месте это твоё дело? — потребовал он, стискивая челюсти. — Слушай. Я понял. Я пришёл к тебе. Раньше я хотел твоей помощи. Но теперь я сам разберусь с этим, ладно?

— Не разберёшься, — прорычал Дэгс, вставая так, чтобы прямо преградить ему путь. — Поверь мне, когда я говорю тебе это, Юрий. Ты не разберёшься с этим.

— Ты хочешь, чтобы я тебе поверил? — Юрий уставился на него, и его взгляд стал ещё холоднее. — Знаешь, когда ты впервые исчез, все говорили мне, что ты, бл*дь, сошёл с ума, Джордейн. Я сказал «нет». Я сказал, что ты просто проходишь через некоторые трудности, что ты вернёшься. Я сказал: «Эй… это же Дэгс. Он возвращается. Всегда. Он предан мне. Он любит своих друзей».

Челюсти Юрия напряглись ещё сильнее.

— Но прошло уже десять лет, чувак. Десять лет. Десять лет, в течение которых тебе было насрать, что случится со мной или с Джейд. Или с Гордо. Именно так. Пуф. Дэгс исчез. Все эти годы дружбы? Пропали. Наверное, просто пришло время двигаться дальше. Переходим к более важным вещам. Теперь ты общаешься с Карой Моссман. Но не со мной. Но не с Джейд. Мы для тебя просто мертвы.

Обычно спокойный голос Юрия взорвался злостью, некой тлеющей яростью.

— Ну типа, какого хрена, чувак? Кто так делает?

Дэгс ошеломлённо уставился на него.

Он открыл рот, чтобы заговорить, но другой мужчина оборвал его.

— А потом Джейд пропадает. Я думаю, что даже спустя столько времени ты, по крайней мере, достаточно заботишься о ней, чтобы помочь мне с этим. Я ожидаю, что ты будешь беспокоиться о ней… что тебе будет не наплевать. Несколько лет назад мы с Джейд слышали, что теперь ты видный сыщик. Мы знали людей, которые знали людей, нанявших тебя. Я думаю, ты должен быть очень хорош, учитывая это шикарное место на холмах и голливудских клиентов. Я думаю про себя, это же Дэгс. Конечно, Дэгс мне поможет. Дэгс поможет Джейд. Дэгс обожает Джейд. Когда-то он любил и меня. Поэтому я стараюсь не принимать все эти годы разлуки близко к сердцу. Вот так я проглатываю свою гордость, понимаешь? И я иду к тебе. К моему старому другу. Я прошу о помощи.

Руки Юрия сжались в кулаки, пока он уставился на Дэгса.

— Но ты на самом деле не ищешь. На самом деле тебе всё равно. Ты трахаешь кинозвёзд в подсобках… похоже, ты вообще не очень интересуешься Джейд. И всё же нам повезло. Джейд возвращается в этот клуб. Мы находим её вместе. Но могу ли я воссоединиться со своей драгоценной девочкой? НЕТ. Нет, я не могу. Ты говоришь мне, что я не могу, что я должен уйти. Ты трахаешь кинозвёзд в ванных комнатах, а я не могу привести свою жену домой?

— Жену? — выпалил Дэгс. — Она действительно твоя жена, Юрий?

— Да! Моя жена! Я женился на ней! О чём ты бы знал, если бы тебе было хоть какое-то дело до нашей жизни! Ты был бы шафером на моей свадьбе, если бы не дал понять, что не хочешь иметь со мной ничего общего. С нами обоими…

— Это неправда, — начал Дэгс.

Юрий перебил его, и его русский акцент стал ещё сильнее.

— Итак, мы находим Джейд, и я ухожу, как хороший маленький солдатик. Я верю, что ты позаботишься об этом. Я думаю, может быть, ты действительно что-то знаешь. Что ей промыли мозги или накачали наркотиками. Я беспокоюсь, что кто-то торгует ей для секса, и ты знаешь, кто эти люди, и нужно действовать деликатно. Я думаю, ты делаешь это, чтобы сохранить ей жизнь. В голову приходят самые разные причины… потому что я хочу доверять тебе. Потому что я действительно доверяю тебе. Даже сейчас, по прошествии стольких лет, я доверяю своему хорошему другу Дэгсу.

Юрий сделал шаг ближе, и его челюсти сжались прежде, чем он продолжил уже громче.

— Но ты не помогаешь Джейд. Ты просто, бл*дь, исчезаешь. На несколько дней. В течение нескольких дней я думаю, что моя Джейд мертва. Я думаю, что ты, Дэгс, мой самый старый друг, тоже мёртв. Я ни хрена не слышу. Я ни хрена от тебя не слышу. Полиция ничего не знает…

— Юрий! — прорычал Дэгс, поднимая руку.

Русский перебил его.

— Я уже несколько дней схожу с ума. Когда я чувствую, что потерял надежду, кто-то звонит мне. Они говорят мне, что с моей женой всё в порядке. Они говорят мне «приди и забери её». А потом звонишь ты, Дэгс. Ты звонишь и говоришь мне, что я не могу этого сделать, что я не могу пойти к своей жене. Но нет. Хватит. Я не буду тебя ждать. Я не могу тебя ждать. Но ты, бл*дь, снова здесь. Вот ты снова стоишь у меня на пути и говоришь, что я не могу привести свою жену домой. Какой же ты теперь ублюдок, Дэгс? Потому что я доверяю Каре больше, чем тебе. Кара, по крайней мере, помогает мне найти её. Кара не сдаётся… она продолжает искать.

Юрий повысил голос, и его глаза сверкнули.

— Так что отъе*ись, Дэгс! Ты меня слышишь? От-ъе-би-сь. Я не буду делать то, что велит мне великий Дэгс Джордейн. Ты мёртв для меня. Теперь ты мёртв, как и я был для тебя все эти годы. Доверия больше нет. Доверие ушло.

Дэгс уставился на него, чувствуя, как напряглись его плечи.

Глядя на лицо Юрия, в его слишком блестящие глаза, он ощутил сильную боль в животе.

Он понимал, что движет Юрием.

Он действительно, по-настоящему понимал.

И всё же это ничего не меняло.

Дэгс всё равно не мог позволить ему войти в этот дом.

Ему придётся забрать Юрия и увезти отсюда силой, что определённо не приведёт к добру. Однако у Дэгса не было выбора. Если он позволит Юрию войти внутрь, весьма вероятно, что Юрий окажется одержим демоном.

Дэгс не мог этого допустить. Даже если Юрий возненавидит его за это, он должен остановить его.

Дэгс ещё мгновение пристально смотрел на Юрия, уперев руки в бока.

Выдохнув, он начал говорить с печалью в голосе.

— Юрий, я действительно сожалею об этом…

Это всё, что он успел сказать.

Что-то ударило его сзади.

С силой.

Это отбросило Дэгса вперёд, и в тот же момент вокруг него вспыхнул синий и зелёный свет, наполняя его жаром, ослепляя его.

Это произошло совершенно вне его контроля.

Это произошло так быстро, что высосало из его лёгких каждую частицу воздуха.

Всё в голове Дэгса тошнотворно потянулось в противоположном направлении, повергая его мысли в некий застой, своего рода сверхмедленное движение. У него было время посмотреть вниз на свою грудь, наблюдать, как что-то вырывается спереди, чувствовать, как это вылетает из него так быстро, что он увидел только размытое пятно, тёмно-серый предмет, покрытый его кровью.

И тут до него дошло, что случилось.

Его подстрелили.

Кто-то только что выстрелил в него.

Глава 20. Снова повержен

Дэгс видел лицо Юрия, как тот раскрыл рот, закричав и бросившись к нему.

Он видел, как его рука протянулась к Юрию, пытаясь заговорить, предупредить его. Он видел тёмные фигуры, выходящие из дома позади него.

Теперь Дэгс лежал спиной на дороге, тяжело дыша.

Он не помнил ни падения, ни удара о тротуар. Он мог только смотреть вверх, задыхаясь, в тошнотворном дежавю наблюдая за тенями над головой, видя, как они движутся вокруг него, как будто не замечая его присутствия.

Он поискал глазами Юрия. Он почувствовал, как какая-то часть его самого потянулась к ним, желая спросить об Юрии.

Ему нужно помочь Юрию.

Он не был уверен, почему потянулся к ним. Он знал, что они — это не Юрий. Они не были ни друзьями, ни даже сочувствующими незнакомцами. Он просто знал, что у них имелось что-то от него, что-то, что принадлежало ему, что-то действительно важное для него.

Что-то, что ему нужно вернуть.

Что-то, что ему остро нужно было защитить.

Дэгс по-прежнему лежал там, когда над ним склонилось хмурое лицо.

— Он всё ещё жив, — рявкнула она. — Чёрт возьми.

Дэгс, моргая и задыхаясь, уставился на неё.

Это была Кара.

— Чёрт тебя дери, отойди от него, Летиция, — сказал более резкий женский голос. — Если ты прикоснёшься к нему, я убью твоё человеческое тело на месте.

— Ну и пофиг, — ответила Кара-демон, закатывая глаза.

Однако она попятилась, подняв руки.

Лицо, которое Дэгс узнал, наклонилось ближе к нему, вглядываясь в его лицо.

— У него пи**ец как сильно идёт кровь, — сказала женщина-демон. — Нам вызвать скорую? Даже несмотря на весь исходящий от него ангельский свет? Или мы просто оставим его здесь?

Когда никто не ответил, она выпрямилась, отступила на шаг назад и позвала кого-то ещё, кого Дэгс не мог видеть.

— Позови сюда Жизель. Руперта тоже. И кто-нибудь, уведите Летицию обратно в дом. Скажите им, что они с Молокаем только что подстрелили любимого ангела Отца…

Дэгс с трудом дышал. Он чувствовал себя так, словно его грудная клетка медленно сдавливалась. Он не мог нормально дышать. Ему не хватало воздуха.

Он уставился на демоницу Мару, стоявшую посреди дороги…

…и тут что-то врезалось в неё сбоку.

Это так сильно ударило её, что произошедшее далее выглядело нереальным.

Она взмыла в воздух, оставаясь в полёте достаточно долго, чтобы Дэгс пришёл в замешательство.

Затем она рухнула обратно на землю, врезавшись в лобовое стекло, но не в то, которое принадлежало сбившей её машине. Вместо этого она приземлилась на автомобиль, припаркованный на обочине дороги. Дэгс наблюдал, всё ещё с трудом дыша, как она разбила защитное стекло, оставив после себя вмятую паутину трещин и осколков.

Она скатилась с крыши припаркованной машины на дорогу.

Дэгс наблюдал за всем этим.

Он уставился на её изуродованное тело, тяжело дыша.

Всё вокруг него по-прежнему двигалось мучительно медленно.

Он наблюдал, как автомобиль, сбивший женщину, резко остановился, затормозив на дороге недалеко от того места, где демоница свалилась с припаркованного внедорожника. Тот, кто был за рулём, включил задний ход, нажимая ногой на газ, отчего колёса снова заскользили, потом нашли сцепление, и машина понеслась в противоположном направлении.

До этого самого момента Дэгс не замечал Кару Моссман, стоявшую посреди дороги. Её одержимое демоном тело повернулось, зашипев на сдающую задом машину, которая только что сбила другую демоницу.

Дэгсу это показалось медленным, но, должно быть, всё произошло быстро.

У демоницы Кары не было времени убраться с дороги.

Водитель автомобиля врезался в неё, газуя задним ходом.

Продолжая набирать скорость, джип отбросил Кару примерно на шесть метров.

Она влетела в высокую каменную стену через два дома от этого особняка.

Дэгс вытаращил глаза, наблюдая, как тело Кары Моссман падает на землю.

Она уже двигалась, что одновременно успокоило и ужаснуло его.

Дэгс услышал крики вокруг себя, затем прямо над ним появилось ещё одно лицо.

Зелёные глаза, длинные тёмные волосы, ниспадающие по обе стороны от высоких скул, полные губы, выраженная линия подбородка. Она схватила его за рубашку спереди, прежде чем Дэгс успел издать хоть звук.

Не дожидаясь ответа, она потянула его вперёд и вверх, используя весь свой вес, чтобы поднять его в более-менее вертикальное положение. Судорожно ахнув, он изо всех сил попытался удержаться на ногах, восстановить хоть какое-то равновесие, но она уже двигалась вместе с ним, наполовину волоча, наполовину неся его обратно к жёлтому джипу, который он только сейчас узнал.

— Юрий, — выдавил Дэгс, когда она рывком открыла пассажирскую дверь.

Она втолкнула его внутрь, на переднее пассажирское сиденье.

— Юрий, — повторил он.

Не поднимая глаз на его лицо, Феникс схватила металлический конец ремня безопасности, натянула нейлоновый ремень ему через колени и грудь, и наклонилась, чтобы защёлкнуть тот на место.

— Они забрали его, — сказала она.

Прежде чем он успел что-либо ответить, она отстранилась, слезла с его колен и захлопнула дверцу.

Дэгс откинулся на пассажирское сиденье её джипа, хватая ртом воздух, пытаясь отдышаться, наблюдая, как она обегает переднюю решётку машины. Он смотрел, как она забирается на водительское сиденье. Она дёрнула стояночный тормоз как раз в тот момент, когда раздались внезапные громкие хлопки, два из которых оставили дыры в защитном стекле недалеко от места, где сидел Дэгс.

Он уставился на дырки.

Он знал, что они означают.

Он чувствовал, что не в силах пошевелиться, но отчаянно хотел предупредить Феникс.

— Они стреляют в нас, — выдавил Дэгс, поворачивая к ней голову.

Она бросила на него бесстрастный взгляд, дёргая рычаг переключения передач и убирая ногу со сцепления. Она вдавила другую ногу в педаль газа, по возможности пригнувшись и вцепившись в руль обеими руками.

Джип рванул вперёд, и Дэгс схватился за приборную панель.

Он был почти уверен, что его стошнит.

Сейчас его мысли были сосредоточены исключительно на Феникс: «Будь осторожна, будь осторожна, будь осторожна».

Он хотел пригнуть её голову, увести с линии огня, но вместо этого его рука легла ей на бедро, и он оставил её там.

Феникс не пыталась оттолкнуть его.

Должно быть, он потерял сознание.

Он также толком не помнил ту часть, которая была до отключки.

Он едва помнил дорогу.

Он определённо не помнил, как выбрался из джипа.

Сейчас он находился не в машине.

Дэгс открыл глаза и обнаружил, что смотрит в потолок, высокий белый потолок, который показался ему странно знакомым. Это выглядело неправильно. Это не походило на потолок в больнице или отделении неотложной помощи.

С другой стороны, у Дэгса не было большого опыта с больницами.

Большинство операционных он видел в сериалах, которые смотрел со своими родителями в детстве.

Это определённо не походило на одну из тех больниц.

На него падал яркий свет.

На нём не было рубашки.

Над ним стояли по меньшей мере два человека.

Дэгс мог чувствовать больше людей в комнате, но видел только этих двоих.

Одна из них, та, что ближе, тыкала в него чем-то похожим на очень длинный пинцет. Она расположила пинцет под углом, держа его двумя пальцами, просунутыми в круглые металлические отверстия. Та же самая женщина сжимала в другой руке портативное устройство, похожее на очень дорогой GPS-трекер.

— Я думаю, прошла навылет, — говорила она, поворачивая голову, чтобы пообщаться с кем-то ещё, с другим человеком, которого Дэгс не мог видеть. — Я не улавливаю в нём никакого металла. Как я и сказала ранее… у него спереди приличных размеров выходное отверстие. Насколько я могу определить, пуля прошла навылет. Вы уверены, что в него стреляли только один раз?

— Практически уверена, — сказал знакомый голос.

— Практически уверена? — проворчал другой голос.

Первый голос, до боли знакомый, не ответил.

Второй голос, который тоже был знакомым, заговорил снова, и на этот раз в нём звучало сомнение, беспокойство.

— С ним всё будет хорошо?

Азия. Это говорила Азия.

Дэгс закрыл глаза, борясь с волной тошноты.

Что Азия делала в операционной? Почему врачи это допустили? Была ли на ней вообще маска?

С другой стороны, это чертовски странная операционная. Если бы он не знал лучше, то мог бы поклясться, что лежит на чьём-то кухонном столе.

— Я думаю, да, — сказала женщина-врач, в голосе которой звучало такое же сомнение, как и у Азии. — Рана выглядит необычно, потому что он странно исцеляется…

Выразительное фырканье.

Это был первый голос, тревожно знакомый, тот, который вызвал у него неприятное, почти болезненное ощущение в животе.

Женщина-врач посмотрела в направлении ворчания.

— Вы видите это? — спросила она, указывая на грудь Дэгса. — Уже затягивается. Я думала, что мне придётся прижечь артерию, но, похоже, она просто… закрылась сама собой.

Снова это выразительное фырканье.

— С ним всё будет в порядке? — повторила Азия, похоже, всё ещё беспокоясь. — Он выглядит очень бледным. Как будто потерял слишком много крови. Он потерял слишком много крови? Ему нужно ещё?

— Может быть, ему нужно перестать получать пулевые ранения, — пробормотал мужской голос. — Ну типа, Господи… что, чёрт возьми, не так с этим парнем?

Снова воцарилось молчание.

Теперь Дэгс был совершенно сбит с толку.

Он хотел повернуть голову, чтобы спросить кого-нибудь из них, но не мог пошевелиться.

— Он очнулся, — сказал кто-то. — Разве он должен сейчас быть в сознании?

— Нет, — сказала женщина-врач, явно встревожившись. — Нет, не должен. Я дала ему столько морфия, что хватило бы уложить маленького носорога.

Дэгс наблюдал, как та же самая женщина отложила в сторону длинный пинцет. Через несколько секунд она уже держала в руке шприц, постукивая пальцем по жидкости внутри.

Он хотел запротестовать, сказать, что нет, он этого не хочет.

Он вспомнил о флаконе…

Но что-то уже проникало под его кожу.

Он почувствовал давление в своей руке, достаточно сильное, чтобы заставить его ахнуть и заморгать. Жидкость попала в его кровоток — что-то более густое на ощупь, чем кровь, что-то, от чего у него заскрежетали зубы и закружилась голова.

И снова он не помнил, как потерял сознание.

Глава 21. Плохой ангел

— Нет. — Дэгс вплыл в пространство сна, хмуро посмотрев на старика, как только увидел его. — Нет. Уходи. Я не хочу этого слышать. Я не могу иметь с тобой дело прямо сейчас…

Старик улыбнулся. «Вот как ты приветствуешь старших?»

— Я не хотел проявить неуважение…

Его дед уже отмахивается от его слов.

«Чего ты боишься? — его голос тише обычного, словно шёпот на ветру. — Чего ты боишься, Убивающий Многих? Ты боишься за неё? Или за себя?»

Дэгс не хочет этого слышать.

Он не хочет думать об этом.

В любом случае, это не имеет значения. Не имеет значения, что стоит на первом месте, а что — на втором. Он не может этого сделать. Он не может.

Изменение было чертовски трудным.

Труднее, чем он обычно признавался себе.

Таким трудным, что он еле-еле сумел это пережить.

Он помнил ночи, когда хотелось умереть, настолько ему было больно. Он помнил, как ему казалось, будто он мёртв, будто кто-то или что-то убило его.

Он бы никому такого не пожелал. Он бы не пожелал этого…

Боже, Феникс. Он не мог так поступить с ней. Он не мог.

До Изменения у Дэгса было своё место в мире. У него были свои люди, друзья, которые больше походили на семью. У него была своя настоящая семья, и хотя её нельзя было назвать идеальной, они любили его. У него был план на будущее. У него были хобби, мечты. Он собирался поступать в колледж. Он собирался стать художником, кем-то, кто оставит настоящий след в мире. Он перешёл от обладания всем этим к…

Ничему.

Он потерял всё.

Всё, чем он был. Всех и вся, о ком он заботился.

На протяжении многих лет он был совершенно одинок.

Он до сих пор был один…

«Ты никогда не был один», — шепчет старик.

…У него до сих пор никого не было.

То, что случилось с Дэгсом, уже случилось. Дело сделано.

Он не мог обратить это вспять. Никто не мог забрать это назад. Он не мог спрятаться в её мире, и он также не хотел втягивать её в своё безумие. Он, чёрт возьми, не мог так поступить с ней. Он не мог сделать с её жизнью то, что сделал со своей собственной. Он не может.

И не станет этого делать.

Ему ненавистно, что он чувствует, будто они просят его об этом. Ему ненавистно, что они хотят, чтобы он уничтожил единственного человека, которому доверился со всем этим.

«Ты знаешь, почему».

Но Дэгс не хочет этого слышать.

Он ничего из этого не хочет слышать.

Он принял решение. Больше не о чём думать.

Больше нечего сказать.

Вдалеке, едва слышно, старик посмеивается на ветру.

Дэгс проснулся от того, что его челюсти сжались до боли.

Его глаза открылись из чистого упрямства, из неповиновения, из нежелания…

Чего именно, собственно?

Он дотронулся до своего лица и с удивлением обнаружил на щеках слёзы.

Вытерев влагу, Дэгс покачал головой и сильнее сжал челюсти.

Было светло. Он изо всех сил старался сосредоточиться на этом, на солнце, на том факте, что наступило утро. Странное чувство дежавю охватило его, когда он взглянул на белый потолок. Он узнал рябь отсветов от воды, но немного ниже на стене, чем он помнил ранее.

Затем он вспомнил кое-что ещё.

Он напрягся, глядя вниз на свою грудь.

Его торс по-прежнему оставался обнажённым, но больше не был покрыт его собственной кровью. Дэгс неуверенно поднял руку, дотронулся до повязки и поморщился, когда стало больно.

Он мог дышать.

Он снова мог дышать.

Он был один.

Одиночество вызвало одновременно разочарование и облегчение.

Ему нужно убираться отсюда к чёртовой матери.

Ему нужно убраться подальше от Феникс. Ему нужно пойти куда-нибудь, где он сможет залатать чёртову дыру в своей груди, закрыть рану по-настоящему и отправиться за Юрием. Возможно, ему придётся сделать кое-что из этого до отъезда отсюда, хотя бы для того, чтобы убедить Феникс и остальных, что он может уйти сам, что он достаточно здоров, чтобы выйти отсюда на своих двоих.

Дэгс нахмурился, глядя на знакомый белый потолок и стараясь контролировать свои эмоции.

Почему он сейчас был таким чертовски эмоциональным?

Ему нужно убираться отсюда.

Немедленно.

Решив, что ему всё равно, кто его увидит, Дэгс зажёг сине-зелёный ангельский огонь, раскрывшись и проведя рукой по повязке на груди. Он сосредоточился на этом месте, чувствуя зияющую рану. Он направил в эту рану столько огня, сколько смог. На самом деле он проделывал такое всего один раз, но оставалось надеяться, что это сработает снова.

Может, это и не исправит ситуацию полностью, но…

— Что ты делаешь?

Дэгс резко подпрыгнул, повернув голову к двери.

Необъяснимо, но он не перестал направлять свет.

Это ощущалось приятно, так что, возможно, причина отчасти крылась в этом.

Он понятия не имел, решал ли сине-зелёный огонь проблему с его грудью, но ране определённо стало лучше, как только он окатил её этим мерцающим, извивающимся, как будто живым потоком. Ему стало намного лучше, и он не хотел останавливаться. Теперь он чувствовал дыру в своей груди гораздо отчётливее; он почти видел её мысленным взором.

Может быть, по той же причине он не мог остановиться, и не только потому, что было чертовски больно.

Со светом было ещё больнее; но в то же время становилось необъяснимо хорошо.

Когда Дэгс не ответил ей, Феникс поставила на столик у стены поднос, который держала в руках. Не дожидаясь ответа, она сбросила босоножки, которые были на ней, и забралась к нему в постель.

Он хотел возразить, но и этого не сделал.

Она прижалась прямо к его груди, прислоняясь к невредимому боку, пока Дэгс продолжал заливать рану сине-зелёным ангельским огнём.

— Это всё исправит? — спросила она с удивлением в голосе.

— Я не знаю.

— Ты исцелял себя раньше?

Феникс оторвала глаза от света, встретившись с ним взглядом.

Он поймал себя на том, что смотрит на её лицо, в её глаза, не в силах отвернуться.

Осознание этого на каком-то уровне приводило в бешенство, сводило с ума, отчасти потому, что он, похоже, ни черта не мог с этим поделать.

Ему нужно убираться отсюда.

Ему нужно снова оставить её одну, уйти из её жизни.

— Ты сейчас так прекрасен, — пробормотала Феникс. Придвинувшись ближе, она сильнее прислонилась всем весом к его боку. Казалось, её не беспокоили свет и ток, мерцающие и искрящиеся на его обнажённой коже. — Ты выглядишь как… Я не знаю. Неземной, как…

Казалось, она задумалась.

Затем её полные губы насмешливо изогнулись.

— …как ангел, — закончила она. — Ты действительно выглядишь как ангел.

— Я не очень хороший ангел, — заметил Дэгс, всё ещё пытаясь сосредоточиться на ране, а не на ней. — Разве они не должны быть хорошими?

— Может быть, ты плохой ангел, — предположила она.

Он встретился с ней взглядом, невольно приподняв бровь.

— Как твой пароль? — поинтересовался он.

Она улыбнулась, пожимая плечами.

— Может быть.

Феникс провела пальцами по его рёбрам, наблюдая, как свет взаимодействует с её руками и кожей. Дэгс тоже наблюдал за этим. Он наблюдал, как этот сине-зелёный свет обвивается вокруг её пальцев и кисти, взаимодействуя с более тонким свечением вокруг неё, сиянием, которое на самом деле было не аурой, а чем-то другим.

— Разве это не делает меня демоном? — спросил Дэгс после слишком затянувшейся паузы.

Подумав об этом, Феникс покачала головой.

Что-то в её ответе было трогательным, до боли бесхитростным.

— Нет, — сказала она. — Я так не думаю, — подняв свои зелёно-золотистые глаза, она встретилась с ним взглядом. — Может быть, ты тот хороший парень, который совершает плохие поступки во имя добра.

Он выгнул бровь, смотря на неё.

— Ну знаешь, — сказала она, игнорируя его очевидный скептицизм. — Как ангел войны. Как ангел, который приходит, чтобы исправить ошибки. Может быть, ты тот ангел, которого они посылают за демонами. В то время как все остальные ангелы заняты игрой на арфах или чем-то ещё.

Дэгс невольно фыркнул.

— Это… интересная теория, — заметил он.

Феникс снова свернулась калачиком вокруг него, на его правом, невредимом боку. Она сложила руки поверх его обнажённой кожи, плавая в сине-зелёном потоке, купаясь в нём, но всё ещё избегая его повязки и того места, где он концентрировал исцеляющий свет. Положив подбородок на сложенные руки, она пожала плечами, изучая его глаза.

— Может быть, ангелы совсем не такие, как в мифах, — сказала она. — Может быть, они более сложные.

Дэгс посмотрел на неё сверху вниз, желая раздражаться.

Он хотел разозлиться на неё, раздражаться из-за того, что она находилась рядом, несмотря на всё, что с ним было не так, на всё, что отпугивало большинство людей или притягивало их к нему по совершенно неправильным причинам. Он хотел разозлиться на неё за то, что она втиснулась в его свет, как будто имела на это полное право.

Он хотел этого, но мог испытывать лишь облегчение.

— Прошёл всего один день, — сообщила ему Феникс. — Если ты сходишь с ума, думая, что прошла ещё одна неделя, то это не так. Прошёл всего один день. В тебя стреляли вчера днём.

Дэгс открыл глаза.

Он даже не заметил, что закрыл их.

Его рука всё ещё парила над дырой в груди, направляя свет в рану. Он чувствовал, что ещё не закончил, но его плечо и рука уже ощущались лучше, свободнее.

Уставившись в потолок, он пытался осмыслить то, что только что сказала Феникс.

Он открыл рот, собираясь спросить…

— Они забрали Юрия, — на сей раз в её голосе звучала печаль. — Они подстрелили тебя, а потом забрали его. Они просто обошли тебя, — её голос сделался злее. — Они оставили тебя на улице, истекающего кровью. Как будто ты просто стоял у них на пути.

Наступила тишина.

Затем Дэгс покачал головой.

— Нет, — сказал он, прочищая горло. — Ну… не совсем, — поправился он. — Может быть, это так и выглядело, но, по крайней мере, один из них казался взбешённым из-за того, что в меня стреляли. Я думаю, что некоторые демоны взбунтовались. Может быть, тот, что в Каре, и тот, которого они называют Молокаем.

Он повернул голову, глядя на Феникс, и вспомнил кое-что ещё.

— Ты сбила её. Своей машиной.

— Кару? — она нахмурилась. — Я пыталась убить её.

— Там всё ещё есть человек, — напомнил Дэгс, нахмурившись. — Ты же знаешь, что на самом деле это не Кара. Не сейчас. В неё вселился демон.

Феникс поморщилась.

— Да. На самом деле, я не очень здраво рассуждала.

— Ты ведь не убила её, нет? Как демоны, они могут обладать сумасшедшими способностями к исцелению, но я почти уверен, что если ты убьёшь её… она умрёт.

Феникс покачала головой, выдохнула и снова опустила подбородок на сложенные руки.

— Нет. Я не убила её. Она гналась за нами, когда мы уезжали. Я думаю, она одна из тех демонов, которые оставили пулевые отверстия в моём джипе, — кисло добавила она.

Дэгс почувствовал, как напряжение в груди ослабло.

— Ладно. Хорошо.

— Почему они не пришли за нами? — спросила Феникс, нахмурившись. — Если Кара и тот другой парень так сильно хотели тебя убить, почему они не последовали за нами? Они должны знать, где я живу. Если Кара знает, то и они знают, верно? Разве они тоже не получают доступ ко всем знаниям этого человека?

Дэгс медленно кивнул, всё ещё размышляя.

— Я думаю, что да, — сказал он. — Раньше всё указывало на это, — он взглянул на неё. — Может быть, другие остановили Молокая и Кару. Их босс хотел, чтобы мы остались в живых. Может быть, он всё ещё этого хочет.

— Это и есть тот самый «Отец»? — Феникс снова опустила подбородок на руки. — Ты знаешь, кто это? Ты его видел?

Дэгс покачал головой.

— Нет.

Помолчав и продолжив размышлять вслух, он добавил:

— Я рад, что они не знали о твоём присутствии там. Я не знаю, что бы они сделали, если бы знали. Может быть, они забрали бы нас обоих.

Она нахмурилась.

— Ты хотел пойти один, — напомнила она ему. — Может быть, теперь ты перестанешь спорить со мной каждый раз, когда я пытаюсь тебе помочь.

Дэгс не ответил.

— Знаешь, я почти вижу, как работает твой мозг, — проворчала Феникс всё ещё раздражённо. — Я уже достаточно много времени провела рядом с тобой, и это почти физически заметно для меня. А ещё я могу сказать, когда ты меня обманываешь.

Он поднял глаза, всё ещё используя левую руку, чтобы направить луч света себе в грудь.

Он подумывал ответить ей.

Секунду спустя он передумал.

Когда Дэгс промолчал, Феникс напугала его, шлёпнув по той руке, которая не управляла светом. Поморщившись, он вскинул ту же самую ладонь, инстинктивно прикрывая грудь.

— Эй! — воскликнул он. — Что такое?

— Ты планируешь сбежать, — сказала она, во второй раз шлёпнув его по руке. — Ты планируешь сбежать отсюда… как только ты приведёшь себя в порядок настолько, чтобы уйти от меня. Вероятно, это единственная причина, по которой ты вообще утруждаешь себя приведением себя в порядок.

Он нахмурился.

На это он тоже подумывал ничего не говорить.

Потом понял, что от этого будет только хуже.

— Это не «побег», — пробормотал Дэгс. — Я должен пойти и разобраться с этим. Я должен вернуть Джейд и Юрия. Я должен изгнать демона из Кары. Я должен вытащить их всех оттуда… желательно до того, как они совершат какой-то свой большой ритуал, который, как я подозреваю, заключается в воскрешении этого демона, «Отца», чтобы он посеял ад на планете Земля или что-то в этом роде.

— Так возьми меня. Позволь мне помочь.

— Ни в коем случае, — он свирепо посмотрел на неё. — И как это может «помочь»? Я просто буду всё время беспокоиться о тебе.

— Говоришь, как любой мудак, пытающийся геройствовать, — Феникс нахмурилась, прикусив губу так, что он подумал, будто она хочет снова ударить его. — Нужно ли мне ещё раз напоминать тебе, что вчера я спасла тебе жизнь?

Его челюсти напряглись.

— Один демон говорил о вызове скорой помощи…

— Да, и даже если бы это было правдой, я уверена, что всё прошло бы великолепно, — парировала она. — Ты лежишь посреди дороги. В луже своей собственной крови. Сияющий, как какая-то сумасшедшая рождественская ёлка. Они, вероятно, побоялись бы прикоснуться к тебе. Я не знаю, что бы они сделали с тобой, Дэгс, но ничего хорошего из этого не вышло бы.

— Феникс… — прорычал он.

— Тебе нужна моя помощь, — отрезала она. — Я знаю, ты ненавидишь этот факт всеми фибрами своего естества, но это правда, — когда она уставилась на него, её зелёные глаза вспыхнули гневом, и она добавила: — Я думаю, даже ты это знаешь. Это действительно раздражающая часть. Ты знаешь это, но тебе так сильно ненавистна сама идея, что ты полностью отрицаешь это знание.

Услышав это, Дэгс нахмурился ещё сильнее, но хорошего ответа у него не нашлось.

— Ты знаешь, что я права, — Феникс толкнула его в бок, снова заставив выставить руку и прикрыть грудь. — Вот почему ты продолжаешь возвращаться сюда. Вот почему ты продолжаешь позволять мне идти с тобой и притворяться, что у тебя нет выбора… когда мы оба знаем, что ты можешь сбежать отсюда в любой момент, когда захочешь. Вот почему ты той ночью совершил аварийную посадку на моей террасе у бассейна…

— Я так сделал?

— Да, — отрезала она. — Ты знаешь, что сделал это. И перестань менять тему.

Дэгс открыл рот.

Увидев выражение её лица, он снова закрыл его.

Несколько секунд они просто смотрели друг на друга.

Затем Феникс раздражённо выдохнула, опуская подбородок на скрещенные руки пониже повязки. Несколько секунд она наблюдала, как он манипулирует сине-зелёным зарядом, отражение которого плясало в её радужках. Он поймал себя на том, что следит, как она смотрит на свет.

И снова то, что Дэгс смотрел на неё, казалось почти неподвластным его контролю.

Когда она разжала руки, обхватив одной рукой его талию и обвив его ногу своей, он почувствовал, как всё его тело отреагировало. В первые несколько секунд он действительно волновался, что сине-зелёный заряд вспыхнет по-настоящему и напугает её до чёртиков.

Или швырнёт её через всю комнату.

С усилием отозвав этот огонь, он наблюдал, как Феникс подпирает подбородок рукой.

Она снова принялась наблюдать, как он манипулирует зарядом.

— Ты можешь его трогать, — сказал Дэгс, заговорив прежде, чем успел подумать о смысле своих слов. — Ангельский огонь. Тебе он не вредит.

Она кивнула, опираясь на поднятую руку.

— Да.

Он озадаченно наблюдал за ней.

— На что это похоже? — спросил он.

Феникс убрала руку с его талии, проведя пальцами по заряду, слегка прикасаясь к нему и играя с ним ниже раны.

Дэгс наблюдал, как заряд обвивается вокруг её пальцев и кожи, и снова подавил реакцию внутри, чувствуя, как его язык будто разбухает.

— Он тёплый, — ответила она, глядя на свет. — Покалывает. Это похоже на слабый удар электрическим током, но ощущения приятные, — Феникс подняла глаза, когда ей пришло в голову кое-что ещё. — Это похоже на тебя. Я чувствую тебя в нём.

Он открыл рот, чтобы спросить, но она покачала головой.

— Я понятия не имею, как описать эту часть, — сказала она. — Это просто похоже на тебя. Как будто в нём есть какое-то присутствие. Он кажется живым. Как… — она замолчала, и её губы поджались, пока она задумалась. — Честно говоря, я не могу это описать. Это просто действительно похоже на тебя. Как будто подсознательно я узнаю тебя вот так.

Она показала вверх и вниз по его телу, словно поясняя, но Дэгс тоже понятия не имел, что она имела в виду.

Он очень хотел спросить её, но её возможные ответы заставляли его нервничать.

Его снова накрыло пониманием того, как мало он знал об Изменении или о том, что оно на самом деле с ним сделало. Как он мог рисковать и вызвать у неё то же самое, когда сам до сих пор понятия не имел, что это с ним сделало? Если демоны правы, он до сих пор не знал, на что действительно способен.

— Хочу ли я вообще знать? — спросила Феникс, выдыхая.

— Знать что?

— О чём ты сейчас думаешь? — сказала она.

Дэгс нахмурился, когда её нога крепче обхватила его.

— Что мы делаем? — произнёс он наконец. — Мы когда-нибудь поговорим об этом? Или о том, что сказали те демоны? Моё присутствие здесь опасно для тебя.

— Ты сам пришёл сюда, — напомнила она ему.

— Я не это имел в виду, — возразил он, качая головой.

Феникс подпёрла голову рукой, хмуро глядя на него.

— Тогда что ты имеешь в виду, Дэгс?

Он уставился на неё, в её тёмно-зелёные глаза, золотые искорки в которых снова казались ярче, отражая сине-зелёные молнии, исходившие от его руки и пальцев.

Он хотел дать ей ответ… настоящий ответ.

Вместо этого Дэгс обнаружил, что перестал направлять свет в свою грудь и заставил себя отвести взгляд от Феникс. При этом он отстранил свет, крепче удерживая его, чтобы тот физически втянулся обратно в него.

— Ты закончил? — спросила она, приподняв бровь, когда он оглянулся.

Он кивнул, всё ещё сосредотачиваясь на том, чтобы убрать свет.

Она протянула руку, играя с оставшимися завитками и искрами тока на его обнажённой коже.

— Значит ли это, что теперь ты исцелился? — спросила она.

Дэгс подумал об этом.

Затем поднял руку, которой направлял свет, и положил её себе на грудь.

Это место определённо ощущалось иначе по сравнению с тем, когда он дотронулся до него в первый раз.

Несколько раз осторожно прикоснувшись к ране, затем слегка прижав к ней пальцы, а затем сильнее надавив рукой, Дэгс понял, что вообще не чувствует особой боли. Более того, он уже не ощущает отверстия в этой части своей груди. Он и раньше практически видел его сквозь бинты, но сейчас всё, что он чувствовал — это некое подобие зуда и жжения.

— Можно мне посмотреть? — спросила Феникс.

Прежде чем он успел сообразить, что это значит, она подтянулась, опираясь на руки и колени. Она переползла через него, закинув ногу на талию и усевшись на его бёдра, перенося большую часть своего веса прямо на его пах. Дэгс судорожно втянул воздух, не в силах сдержаться, затем практически задержал дыхание, наблюдая, как она склонилась над ним с сосредоточенным видом и начала снимать пластырь, удерживающий его повязку.

Он наблюдал, как Феникс осторожно отклеивает пластырь, отдирая каждый кусочек, прежде чем начать убирать саму повязку.

Она уставилась на рану. Глаза её были сосредоточены, губы поджаты.

Он поймал себя на том, что наблюдает за ней вместо того, чтобы смотреть на свою грудь.

— Всё в порядке? — спросил Дэгс, когда она промолчала.

Её зелёные глаза метнулись к нему. Изучая выражение его лица, она хмыкнула, кивнула, затем положила повязку обратно, приглаживая пластыри.

— Ты, наверное, можешь снять её, — сказала Феникс, кивнув в сторону повязки. — Однако я бы спрятала это от доктора, если она сегодня вернётся, чтобы проведать тебя. Ты доведёшь её до сердечного приступа. Она и так волновалась из-за того, как быстро ты выздоравливаешь.

Дэгс кивнул, нахмурившись.

Честно говоря, он не был уверен, приснилось ли ему это.

— Возможно, ты также не захочешь показывать Карверу или Азии, — добавила Феникс.

Откинувшись назад, она снова села на него, проницательным взглядом оценивая остальное его тело.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила она.

Подумав об этом, Дэгс кивнул.

— Я всё ещё уставший, но грудь больше не болит. Есть какое-то ощущение стянутости.

— Возможно, это из-за швов, — сказала она. — Тебе, наверное, нужно их вынуть. Нам не стоит просить об этом доктора. Может быть, я сама смогу это сделать.

Дэгс нахмурился, собираясь возразить, но она уже принялась действовать.

Феникс снова склонилась над ним, положив руки по обе стороны от его головы, вероятно, чтобы не давить своим весом ему на грудь.

Прежде чем он успел осознать, насколько близко она находилась, она опустила свои губы.

Она поцеловала его, всё ещё опираясь на руки. Сделав короткую паузу, она снова поцеловала его, легко проведя языком по его губам, затем по языку, когда его губы приоткрылись.

Дэгс не думал.

Его пальцы зарылись в её волосы.

Он притянул её рот к своему в третий раз, и его руки действовали почти грубо.

Когда он на сей раз поцеловал её, она издала удивлённый звук.

Они делали это, как показалось, очень долго, останавливаясь только для того, чтобы перевести дух.

Дэгс всё ещё пытался сдержаться.

Он пытался дышать вопреки боли в груди, больше не уверенный, что эта боль возникала из-за огнестрельного ранения и имела ли она вообще какое-либо отношение к его телу.

Феникс оторвалась от его рта ровно настолько, чтобы сесть и перенести свой вес. Дэгс издал низкий звук, когда она прижалась к его члену, затем обхватил её бёдра, перекатываясь вместе с ней на спину. Она удивлённо ахнула, глядя на него снизу вверх.

Увидев выражение её глаз, он прильнул к ней всем своим весом, и она издала гортанный стон, который он прочувствовал до самых ног.

Дэгс прижал её к себе, закрыв глаза и всё ещё пытаясь сдержаться.

Когда он открыл их спустя несколько мгновений, Феникс обвила его ногами, а её пальцы вцепились в его татуированные руки.

Он чувствовал, что днями и неделями отрицал это, обходил стороной, выталкивал из головы. Временами он смотрел на свой телефон, и у него болело в груди просто от того, что он видел там её номер, спорил с самим собой из-за миллиона дерьмовых причин, почему можно было взять трубку, почему можно было перезвонить ей, позволить себе это.

Он говорил себе, что он мудак, раз хоть помышляет об этом.

Он говорил себе, что она изменяет Карверу.

Он говорил себе, что она и с ним поступит так же.

Он говорил себе, что она притворяется, что новизна Дэгса Джордейна, странного частного сыщика и, возможно, ангела быстро пройдёт, как только она поймёт, что он не может даже притворяться нормальным.

Он говорил себе, что Феникс, вероятно, постоянно изменяла Карверу, что на прошлой неделе это был парень из бассейна, за неделю до этого — её инструктор по боевым искусствам, а до этого — режиссёр, продюсер, может быть, уличный художник.

Он сказал себе, что это рекламная уловка, что она делала это, чтобы попасться, создать немного драмы и шума для своего нового фильма с Карвером.

Он читал эти дурацкие грёбаные сайты и статьи, посвящённые им двоим, просто чтобы увидеть её фотографии с Карвером, напомнить себе, каким он был мудаком.

Он так долго перебирал в уме обе стороны этого спора, что едва мог вспомнить, зачем он вообще этому противился.

Он не заметил, когда контроль начал ускользать от него.

— Эй, — пробормотала Феникс. — Успокойся…

Дэгс моргнул, ощутив её слова как удар током.

Она поглаживала его грудь, приподнимаясь, чтобы поцеловать его подбородок.

Он понятия не имел, когда снова начал целовать её, и как долго они целовались.

— Успокойся… Ты навредишь себе…

Дэгс закрыл глаза дольше, чем на мгновение. Он пытался думать, контролировать своё дыхание.

— Что? — выдавил он.

Всё его тело болело.

Он даже не был уверен, о чём она говорит.

Дэгс попытался вернуть свои мысли в нормальное русло. Он попытался сообразить, что он сделал. Разве он неверно прочитал её сигналы? Неужели он зашёл с ней слишком далеко? Он опустил взгляд на свои руки и с облегчением обнаружил, что они запутались в её волосах и поглаживают поясницу.

Его пальцы сильнее вцепились в её волосы, и он кивнул.

Он понятия не имел, на что кивает.

— Я не просила тебя останавливаться, — сказала Феникс, и в её голосе слышалось лёгкое веселье. — Я просто беспокоюсь о тебе. Врач сказала, что у тебя, возможно, сломаны рёбра. Может, даже есть сотрясение мозга. Ты чертовски сильно ударился о тротуар… и как мне кажется, вот только что залечил пулевое ранение.

Дэгс в замешательстве посмотрел вниз, на своё тело.

Затем поднял глаза, пристально вглядываясь в её лицо.

Теперь он мог чувствовать каждую частичку её тела.

Он чувствовал слишком много её кожи.

Её глаза казались светлее обычного. Феникс внимательно наблюдала за ним, слегка нахмурив уголки своих полных губ. У неё, как всегда, не было ауры; нечего было прочесть, нечего было понимать, кроме того, что он мог уловить из выражения её лица.

Сейчас это сводило с ума ещё больше, чем обычно.

— Почему у тебя её нет? — выпалил он.

Феникс выгнула бровь, улыбаясь, как будто знала, что Дэгс вёл сам с собой мысленный разговор, в который она не была посвящена.

— Кого её? — переспросила она. — Я думаю, ты пропустил несколько слов.

— Аура. Почему у тебя нет ауры?

Она моргнула, уставившись на него.

Поняв по её лицу, что она понятия не имеет, о чём он говорит, Дэгс покачал головой, наклоняясь, чтобы поцеловать её, но она твёрдо положила руку на его здоровое плечо, удерживая его на расстоянии.

— О, нет, — сказала она. — Ты не можешь просто проскочить это без комментариев, — она всмотрелась в его глаза. — Что ты имеешь в виду, говоря, что у меня нет ауры?

Когда он промолчал, она нахмурилась ещё сильнее.

— Ты можешь видеть ауры? А у меня её нет?

Поколебавшись и ругая себя за свой длинный язык, Дэгс неохотно кивнул.

— Да, ты можешь видеть ауры? — уточнила Феникс. — Или да, у меня её нет?

— И то, и другое.

— Значит, на всех остальных ты видишь ауру? Но не на мне? — переспросила она, ещё сильнее нахмурившись.

И снова он неохотно кивнул.

— Да.

Воцарилось молчание.

В этот момент Дэгсу до сих пор казалось, что он слишком часто дышал.

Он слишком часто дышал.

Его кожа ощущалась слишком горячей.

Он остро осознавал, где опирается на неё, какую часть её кожи может чувствовать. Где-то во время поцелуев, которым он потерял счёт, Феникс начала массировать его бедро. Когда он подумал об этом, её рука скользнула вверх по его талии, затем начала исследовать его спину.

Дэгс приподнялся на руках с какой-то тщетной мыслью успокоиться, разделить их, хотя бы немного. На самом деле это не помогло. Прежде чем он позволил себе подумать об этом, одна из его рук обхватила её бедро, удерживая на месте, а затем массируя бок.

— Перестань отвлекать меня, — пробормотала Феникс.

— От чего? — спросил он, наблюдая за её лицом.

— Ты знаешь, от чего, — она толкнула его в грудь. — Что это значит, Парень-Ангел? У меня нет ауры… что это значит?

Он покачал головой.

— Я не знаю.

— А ты как думаешь? Как по-твоему, в чём причина?

На это у него тоже толком не было ответа.

После паузы Дэгс склонил голову набок, слегка пожав плечами.

— Чушь собачья, — произнесла Феникс, поджимая губы. — Ты думаешь, я такая же, как ты. Ты думаешь, именно поэтому я выгляжу для тебя по-другому, в твоём ангельском зрении или что-то в этом роде. Мы оба думали об одном и том же, только у тебя была веская причина так считать.

И снова он неохотно кивнул.

— Да.

— Есть что-нибудь ещё? — спросила она. — Есть ли во мне ещё какие-то особенности? По сравнению с другими людьми?

Покачав головой, Дэгс честно ответил:

— Я не знаю.

Феникс уставилась на него снизу вверх, и золотые искорки в её глазах отражали солнечный свет, льющийся из огромного окна, отчего казалось, будто они светятся изнутри. Чувство вины охватило его, когда он посмотрел на неё в ответ. В один из тех редких моментов, когда они бывали вместе, он действительно узнал то, что видел на её лице.

Это был страх.

— Прости, — Дэгс крепче сжал её бедро. — Может быть, мне стоит уйти.

— Уйти? — она нахмурилась, и теперь в её глазах вспыхнул гнев. — О чём ты говоришь? Уйти?

— Я просто имею в виду… может быть, я делаю только хуже. Может быть, я повышаю вероятность того, что ты пройдёшь через это Изменение, — посмотрев на неё сверху вниз, Дэгс заставил себя выдержать её взгляд. — Я знаю, что не отвечаю на твои вопросы. Правда в том, что у меня нет хороших ответов. Я не знаю, почему я думал, что ты такая же, как я. В действительности дело было не в ауре. Я просто каким-то образом знал. Я знал, хотя ни хрена не понимал. Я до сих пор ничего не знаю, Феникс… вот почему я беспокоюсь, что делаю только хуже. Вот почему я ушёл. Вот почему я не брал трубку, когда ты звонила.

Её губы всё так же хмуро поджимались, но он увидел понимание в её глазах.

Часть гнева исчезла по мере того, как это понимание углублялось.

— Так почему же ты вернулся? — спросила Феникс.

Дэгс покачал головой, поморщившись, как будто её слова причинили ему боль.

Отвести взгляд от её глаз, на самом деле, не помогло. Вместо этого его взгляд скользнул вниз по ней, сосредоточившись на том месте, где он сжимал её бедро одной из своих рук.

Он впервые осознал, что на ней не было штанов.

Лифчика на ней тоже не было; только свободная белая футболка с чёрной надписью и пара чёрных трусиков. Он смотрел на неё сверху вниз гораздо дольше, чем следовало.

Он с усилием заставил себя снова поднять глаза.

— Я мудак, — сказал Дэгс, выдыхая и стискивая челюсти. — А ты как думала?

Феникс моргнула, уставившись на него снизу вверх.

И тут она удивила его.

Она рассмеялась.

Глава 22. Самоконтроль

У него зазвонил телефон.

Дэгс посмотрел на столик сбоку, наблюдая, как он вибрирует на эмалированной поверхности.

Он был отчасти шокирован тем, что устройство вообще работало.

Затем ему пришло в голову кое-что ещё.

Феникс, должно быть, нашла зарядное устройство.

И… подзарядила телефон для него.

Вибрируя, чёрный корпус придвинулся на несколько дюймов ближе к заставленному едой подносу, который Феникс оставила там, когда вошла в первый раз. Дэгс совершенно забыл про еду. Теперь он почувствовал запах кофе в графине и ещё чего-то — должно быть, сарделек под металлической подогревающей крышкой.

И то, и другое, вероятно, уже остыло.

Казалось, это не имело значения для более животной части тела Дэгса.

В животе у него заурчало.

Феникс снова рассмеялась, явно услышав это.

Он уже собирался слезть с неё, схватить телефон, чтобы хотя бы посмотреть, кто звонит, но она протянула руку, лаская его лицо и подбородок.

Это настолько ошеломило его, что он опустил взгляд к ней.

Затем она скользнула другой рукой по его члену.

Дэгс издал непроизвольный звук, забыв о телефоне, забыв о еде. Она держала руку там, между их телами, и сине-зелёный свет без предупреждения вспыхнул в его груди и руках, вырвавшись из него подобно взрыву в замедленной съёмке, скользя по её коже, превращая всё его тело в жидкость.

Феникс ахнула от удивления, прикрыв глаза и прикусив губу.

Вновь открыв их, она встретилась с ним взглядом и невольно рассмеялась.

— Боже. Ты бы видел себя прямо сейчас, — казалось, обдумывая собственные слова, она хмыкнула. Её голос внезапно стал раздражённым. — Конечно, это было бы намного убедительнее, если бы я не застукала тебя трахающимся с той рыжей в приватной комнате в «Дельфине». И если бы ты не признался практически прямым текстом, что за последние несколько месяцев переспал с половиной Лос-Анджелеса…

— Что? — Дэгс пристально посмотрел на неё сверху вниз.

О чём, чёрт возьми, она говорила?

Зачем, во имя всего святого, он сказал ей что-то подобное?

— Я никогда этого не говорил, — возразил Дэгс, всё ещё пристально глядя на неё.

— Говорил. Ты просто не помнишь, — встретившись с ним взглядом, Феникс хмыкнула. — В ту ночь, когда пришёл сюда. В первую ночь, когда ты совершил аварийную посадку на моей террасе и напугал меня до чёртиков. Ты много чего наговорил мне в ту ночь, Джордейн.

В её голосе послышалась лёгкая горечь.

— Включая тот факт, что ты, очевидно, в течение последних месяцев совершал секс-тур по ночным клубам Лос-Анджелеса, чтобы избежать общения со мной… при этом игнорируя мои звонки. Не то чтобы я была не в курсе этого, конечно.

Его челюсти сжались, но Дэгс колебался, стоит ли настаивать на своём.

Он знал — всё, что он скажет в ответ, определённо ухудшит ситуацию.

Особенно то, что он хотел напомнить ей о Карвере, и о том факте, что однажды она практически выбрала Карвера вместо Дэгса.

Но он хотел спросить.

Он хотел знать, зачем, чёрт возьми, вообще сказал ей это.

Но ещё важнее… что ещё он наговорил ей, чёрт возьми?

Пальцы свободной руки Феникс вцепились в его волосы, притягивая Дэгса к ней. Он достаточно охотно последовал, хотя его разум перебирал возможные вещи, которые он мог бы сказать — ужасные, глупые, знатно извращённые вещи, которые он мог бы ей сказать.

Они снова целовались прежде, чем ему удалось выкинуть это из головы.

Его паранойя не остановила те его части, которые хотели этого поцелуя.

Поцелуй без предупреждения сделался глубже, затем Дэгс прижал её к себе, вдавливая в кровать. Феникс застонала в его губы, когда этот сине-зелёный заряд вспыхнул, искрясь над ними обоими, нагревая его кожу, нагревая её, заставляя её задыхаться.

Он обхватил рукой её бедро, отчасти для того, чтобы не лапать остальное её тело. Пальцы другой его руки сжались вокруг её запястья, прижимая её к матрасу.

Однако он терял самообладание.

Он определённо терял самообладание.

Они должны остановиться. Ему нужно остановиться. Сейчас же.

Остановиться было ответственным поступком.

Ему определённо нужно остановить всё прежде, чем это зайдёт дальше.

Дэгс нависал над ней, прикрыв глаза, пока Феникс посасывала и целовала его шею, льнула к нему грудью, реагируя на сине-зелёный свет, реагируя на то, что он прижимался к ней всем своим телом. Он по-прежнему не мог видеть её ауру, но всё равно чувствовал её вокруг себя, возможно, из-за того странного свечения, которое видел вокруг её кожи.

Он хотел трахнуть её.

Эта мысль потрясла его, отдаваясь эхом.

Он очень, очень хотел трахнуть её.

Никогда в жизни он не хотел секса с кем-либо так сильно.

Должно быть, какую-то часть этого Дэгс произнёс вслух.

Он почувствовал, как Феникс вздрогнула; затем её кожа вспыхнула в ответ, и она снова взяла рукой его член. Она высвободила своё запястье из его хватки и потянулась к его брюкам, начав расстёгивать их ловкими пальцами, как только отодвинула его достаточно назад, чтобы дать себе доступ.

Дэгс нависал над ней, наполовину пребывая в трансе. Его рука запуталась в её волосах. Он представлял себе, что хотел бы сделать с ней сейчас, закрывая глаза и видя её обнажённой под собой, привязанной к кровати, полностью в его власти.

Феникс целовала уголки его губ, когда он, наконец, открыл глаза, когда ему удалось очнуться от этого состояния. Её рука всё ещё лежала на его члене, и горячая волна вырвалась из него, заставив её прильнуть к нему.

— Бл*дь, — пробормотал Дэгс, прижимаясь к ней. — Мы не можем этого сделать.

— Нет, можем.

Он покачал головой.

— Может быть, я мог бы поласкать тебя ртом, — сказал Дэгс, пытаясь думать, рассудить, как будет лучше. — Я очень хочу поласкать тебя ртом.

Боль пронзила его грудь, когда образы снова проступили перед глазами.

— Я хочу привязать тебя, — пояснил он. — К кровати. Тогда мы не зайдём слишком далеко, — боль в его груди стала ослепляющей. — Я заставлю тебя кончить. Я обещаю…

Феникс издала низкий стон, шокировав его.

Её пальцы до боли вцепились в его волосы.

Чувствуя, что его слова влияют на неё, чувствуя, что ей нравится, как он разговаривает с ней, чувствуя, что всё в его разговоре с ней возбуждает её, Дэгс собирался сказать больше…

Но тут кто-то многозначительно прочистил горло.

И это была не Феникс.

Глава 23. Парадные ворота