По лезвию греха

Глава 28

Лада

Зябко ёжусь, поднимая воротник пальто. Кирилл идёт чуть спереди, заслоняя меня от промозглого ветра, и я с горечью понимаю, что сама себя загнала в ловушку.

У меня нет пути для отступления. Я не могу отказаться от этого брака — тогда тётушка непременно ткнёт меня носом в контракт, который я подписала от безнадёжности. Образцов перестанет платить деньги за лечение отца, а я сама окажусь в весьма незавидном положении.

Господи, да что же это со мной?

Ведь я уже так близка к осуществлению своего плана. Ещё каких-нибудь два месяца — и всё состояние Эдуарда Олеговича станет моим.

Поделённым пополам, но моим.

Там хватит с лихвой и оплаты контракта и себе на квартиру. Отдельную. Роскошную, куда я могла бы перевезти отца после лечения и реабилитации.

Я ведь так долго этого ждала. Столько вытерпела. Ради чего?

— Всё хорошо?

Кирилл оборачивается, смотря на меня чуть исподлобья. Его глаза светятся каким-то неподдельным сочувствием, и я прячу взгляд, пытаясь соврать одновременно и ему, и себе самой:

— Да.

— Точно?

Мужчина останавливается. Подходит близко, что у меня перехватывает дыхание. Ноги деревенеют, прирастая к промозглой земле, и я с ужасом сглатываю комок, вставший в горле.

Он чуть приподнимает мой подбородок двумя пальцами правой руки. Прищуривается, окатывая каким-то жаром. Мельчайшие частицы огня как будто продирают кожу, проносясь по венам, и я начинаю дрожать от влияния этого сексуального мачо.

— Да…

Хриплю, не в силах разорвать это прикосновение.

То, которое вот-вот погубит меня. Заставит сгореть в руках этого мужлана с фантастическими глазами.

— Я так не думаю. Но готов приподнять вам настроение.

Его губы страстно впиваются в мои. Властный, жёсткий поцелуй ураганом захватывает всё моё естество и я, неожиданно для себя, подаюсь вперёд. Прогибаю спину, пытаясь слиться с этим опасным мужчиной телом и душой. Из горла вырывается хриплый, полный тайного желания стон и я моментально краснею, понимая, что выдала себя с потрохами.

— Теперь лучше?

Отстраняется, тяжело дыша.

Его насмешливый взгляд прохаживается по моему лицу, явно давая понять, что пути назад нет. Он всё понял. Прочёл в моих глазах. Увидел по моим движениям.

И, разумеется, он доволен. Практически соблазнил хозяйку. Стал с ней на одну планку, потеснив оттуда Образцова.

Боже…

— Нет!

Голос звенит от напряжения, а вены дрожат, словно натянутые струны. Мне неприятен взгляд Кирилла. Самодовольный, уверенный. Как будто трофей получил. Сорвал куш. Приятный и желанный.

И я во что бы то ни стало его осажу!

Ладонь взмывает в воздух, обжигаясь о мужскую щёку мужчины с трёхдневной щетиной, и я зло выплёвываю:

— Не смейте больше ко мне прикасаться! Никогда!

Вращаю глазами, пылая от праведного гнева. Пальцы щипит от мельчайших иголок, и я едва сдерживаю слёзы, чтобы не разреветься. От боли. От отчаяния.

Телохранитель отступает на шаг назад, выдыхая со свистом воздух через нос. Я вижу, как в его глазах начинает зарождаться сомнение, и внутренне ликую. Провожу дрожащими пальчиками по бёдрам, разглаживая невидимые складки, и вскидываю подбородок вверх:

— Я нагулялась. Это была худшая прогулка. Отвезите меня в особняк.

Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, почти бегом припуская к машине. Чувствую затылком обжигающий взгляд Кирилла и сжимаю зубы, чтобы не заорать в голос.

Нет, я доведу свой брак до конца. И никто мне в этом не помешает.