По лезвию греха

Глава 37

Лада

Всю дорогу обратно в особняк Образцова, Кирилл подавленно молчит. Он не отпускает шуточки в мою сторону, не пытается перейти на какой-то другой уровень отношений и не пристаёт с пошлыми сексуальными намёками.

Наоборот, он подавлен и сосредоточен.

Бросаю взгляд исподлобья на кисти его рук, которые, кажется, врезаются в оплётку руля с особой жестокостью, и у меня по телу ползут противные мурашки.

— Кирилл?

Хриплю, пытаясь достучаться до своего телохранителя, неловко ёрзая на заднем сидении автомобиля. Левая бровь мужчины чуть приподнимается, и я понимаю, что он готов меня выслушать.

— Почему ты солгал матери?

— Потому что она не оставляет попыток женить меня хоть на ком-нибудь. И мне это уже порядком надоело.

— Что плохого в том, что она просто желает тебе счастья?

Медленно сиплю, пытаясь скрыть взволнованные нотки в своём голосе.

Кирилл отрывается от дороги, кидая какой-то больной, полный отчаяния, взор в зеркало заднего вида. Поджимает губы, сверля меня каким-то ледяным взглядом:

— Потому что женщинам нельзя верить. Вы готовы на всё, только бы получить богатенького мужика в своё безраздельное пользование. А точнее, его мешок с золотыми дублонами. На него, как и на всё остальное, вам наплевать!

— Это не так!

— Так! Все вы — шлюхи, готовые лечь под любого, который предложит большую цену. А я не собираюсь ходить рогоносцем.

Переводит взгляд на дорогу, сжимая губы, а я понимаю, что он имеет в виду меня. В душе нарастает какое-то напряжение, и я раскрываюсь, как крепко сжатая пружина:

— Это неправда! Есть много порядочных и верных женщин, которые искренне любят своих мужей!

— Да ну?

Его скептический взгляд отдаёт холодом, и я моментально съёживаюсь, замирая в неудобной позе.

— Ты ещё скажи, что ты выходишь замуж по любви!

— Я?

— Да, ты! Выходишь замуж за этого жирного старика, сексуального извращенца по большой любви? Обожаешь его? Мечтаешь, чтобы он, наконец, пустил в ход свою плётку? Дни считаешь до свадьбы?

Тяжёлый, как бетонный каток, взгляд, прохаживается по моему лицу, моментально подмечая все сомнения. Губы, сжатые в жёсткую линию, чуть ухмыляются, а из горла вырывается какое-то утробное мурчание.

Сглатываю слюну, замечая, как зашуршали шины автомобиля по гравию. Поворачиваю голову в сторону, мысленно радуясь тому, что мы уже въехали на территорию коттеджного посёлка и мне совершенно не нужно будет больше оправдываться перед этим циничным мужланом.

По крайней мере, я не обязана этого делать.

Машина дёргается, замирая у кованых ворот особняка, и я быстро рву ручку двери на себя, практически выпадая из салона автомобиля в грязную лужу, смешанную из мутной жижи и талого снега.

Отряхиваюсь, вздёргивая подбородок, но глухой голос Кирилла догоняет меня, впечатываясь между лопаток:

— Так что, Лада? Ты не такая? Хочешь сказать, что ты любишь своего жениха и даже не смотришь в мою сторону?

Во рту пересыхает, а сердце предательски учащает свой ритм, обрушиваясь куда-то в район желудка. Я поворачиваюсь к несносному нахалу, пытаясь казаться спокойной и выдыхаю:

— Да, я люблю своего жениха.

— А мне кажется, ты лжёшь. Я вижу, как ты начинаешь дрожать, когда я оказываюсь рядом. Как твои зрачки расширяются, а ротик маняще приоткрывается, буквально мечтая о моих ласках.

Стальные тиски защёлкиваются на моих запястьях наручниками, и меня тут же накрывает волной адского жара, исходящего из самих глубин Ада.

— Ты многое о себе возомнил.

Шепчу, пытаясь добавить своему голосу стали.

Вздёргиваю подбородок, стараясь пронять этого жеребца холодностью глаз. Прогнуть его. Подмять под себя, чтобы он, наконец, оставил свои попытки меня соблазнить.

Но, кажется, это не входит в планы Кирилла.

— Тогда докажи.

Всё тело моментально прошибает волной страсти, когда я оказываюсь в крепких мужских объятиях. Из горла вырывается хриплый стон отчаяния, и Кирилл быстро проглатывает его, врываясь в мой рот своим требовательным языком.