По прочтении сжечь. Тетрадь, найденная в Сунчоне

3

После того как Ии посвятил меня в дела, Токио, который я видел до сих пор только с фасада, вдруг повернулся, как на вертящейся сцене театра Кабукидза, и предо мной отрылся другой Токио. Если первый Токио был похож на хиросимскую женщину с лицом, изукрашенным пятнами ожогов и разноцветными полосами, то второй Токио напоминал зашифрованный документ, в котором говорятся о самых интересных, самых волнующих вещах.

Прежде всего мне надо было восстановить связи. С этой целью я посетил несколько контор. Никаких паролей не требовалось. Достаточно было телефонного звонка рекомендующего - меня рекомендовал Ии - и его визитной карточки с приложением личной печатки. Надобности в более строгой конспирации не было, так как наши конторы функционировали с разрешения свыше. Если и принимались некоторые меры предосторожности, то только для того, чтобы предупредить просачивание сведений в прессу.

А кое-что уже просочилось. Китайское коммунистическое агентство Синьхуа опубликовало сообщение о существовании при штабе Макартура отдела «Зи Эф». Никаких подробностей не приводилось, и наши конторы вовсе не упоминались, но было ясно, что китайцам удалось пронюхать что-то. Отсюда вывод: надо быть начеку.

Существовала угроза и со стороны иностранных корреспондентов и со стороны японских красных. Некий Хью Дин, английский корреспондент, уже огласил сведения о тайной конференции верноподданнических обществ, состоявшейся в парке Уэно. А корреспондент агентства Рейтер Дэнни Уорнер объявил на весь мир о том, что в Японии существует широко разветвленное военное подполье, во главе которого стоят бывшие генералы и руководители финансово-промышленных монополий. Фамилий Уорнер не приводил.

В результате расследования, произведенного конторой Аояма, выяснилось, что Хью Дин купил сведения у одного из участников конференции в Уэно, бывшего летчика из отряда смертников «Горная вишня». Такой поступок заслуживал кары, и вскоре бывший летчик попал под грузовик на шоссе около Омори. А Дэнни Уорнеру, как выяснилось, проболтался в пьяном виде офицер Си Ай Си - американской контрразведки. Штаб главнокомандующего немедленно принял меры. Офицера перевели на остров Мидуэй, а полковник Кадис из 2-го отдела подсунул Уорнеру версию о том, что штаб главнокомандующего только недавно узнал о существовании в Японии нескольких негласных организаций, которые ставят исключительно внутриполитические цели - хотят добиться смены кабинета. Версия, исходящая от такого авторитетного источника, как полковник Кадис, была признана Уорнером более достоверной.

Но с красными журналистами дело обстояло хуже. В левых газетах уже появлялись сообщения о том, что антикоммунистическая организация «Содружество хризантемного флага» получает деньги от крупного промышленника Охира. В других сообщениях красные намекали, правда в самой общей форме, на существование тайных военных организаций. Красные, по-видимому, что-то учуяли и старались изо всех сил добыть конкретные данные. Поэтому при всех больших конторах были созданы специальные контрразведывательные группы, состоящие из бывших чинов жандармерии и особого высшего отдела - тайной полиции. Им была поручена охрана наших секретов от красных.

На эту тему я говорил с полковниками Судзуки Кейси и Хидака Сиро, с которыми встретился в клубе «Будзен». Судзуки одно время преподавал вместе со мной в школе Накано. Он читал курс по «ханкан» - контриспользованию агентуры неприятельской разведки, а я - по технике связи с агентурой особого назначения. А полковника Хидака я знал по Китаю. Он заслужил известность своими специальными акциями в глубоком тылу противника. Теперь он возглавляет так называемый «орган Хидака», где группируются бывшие офицеры специальной службы. Штаб Хидака помещается в отделе «Кубана» в квартале Цукидзи.

Оба согласились со мной: надо не только обороняться от красных - пора переходить в наступление. По приказу американского главнокомандующего наше правительство (уже отдало распоряжение полиции приступить к массовым арестам стачечников, демонстрантов, подстрекателей и их пособников. Арестные дома и тюрьмы вскоре заполнились до отказа.

Получив сведения о том, что генеральный секретарь компартии Токуда совершает объезд заводских районов на Кюсю, специальные группы «Содружества хризантемного флага» выехали в Омута и Куруме и устроили засаду, однако их опередил один из членов филиала Антикоммунистической Лиги в Сага. Он метнул гранату, но она не долетела. Токуда подучил только легкое ранение.

Спустя три дня после покушения на Токуда Макартур издал директиву о категорическом запрещении рабочим и служащим государственных и муниципальных учреждений проводить какие бы то ни было «координированные приостановления работ». В соответствии с этой директивой японское правительство объявило, что участие в стачках будет считаться государственным преступлением и караться тюремным заключением.

Ответ последовал немедленно. Начались забастовки протеста. Сначала выступили машиностроительные рабочие в Токио, затем железнодорожники на островах Сикоку, Хоккайдо и Кюсю, вслед за ними телеграфисты и почтовики Осака, Нагано и других городов на Хондо. На всех четырех главных островах Японии развевались красные флаги стачечных комитетов. Так ответили красные на запрет из Хибия.