Поберегись! Принцесса наступает!

Глава 2. Сводным сёстрам здесь не рады

Жизнь у принцесс, оказывается, тяжкая. С одной стороны, ты полностью уверен, что иностранный принц хотел сделать какое-то подозрительное дерьмо. С другой, тебя считают маленькой мнительной дурочкой. О каком доверии идёт речь?

Охрана, конечно, медлила, но пришла на помощь, когда принц-усишки схватил Ваню и попытался влить что-то ему в рот. Схватить-то принца схватили, но обвинения...

Было легче поверить, что Офелия сошла с ума. Это не так далеко от правды, но всё равно неприятно. Ваня уже был бы готов решить проблему простым дворовым мордобоев, но руки-лапша просто не были достаточно сильными, чтобы зотя бы сломать принцу нос.

«Не ожидал я от тебя такой подставы, бать... — с сожалением подумал Ваня, глядя, как принц и его папаша переговариваются в углу. — У тебя же под носом какие-то придурки шушукаются! Ну конечно, будь я в в своём настоящем теле, меня бы послушали».

В общем, быть принцессой — задача не из лёгких. Ване точно не нравилось, ноль из десяти.

Пришлось избегать иностранную делегацию до самого дня, когда они наконец-то сдались и уехали. Тогда-то Ваня и смог счастливо выдохнуть: одна из проблем его повернувшейся на сто восемьдесят градусов жизни устранена.

Это, конечно, не значит, что теперь будет легче.

Ваня жил-обживался на новом месте, только вот решения проблемы не предвиделось. И вот в один совершенно ужасный солнечный день отец вызвал его в главный зал. Ваня явился, всё ещё помня несколько часов наедине с сырой камерой, соломенной подстилкой и крысами; иногда он не мог понять, любит король свою дочурку, или всё-таки нет.

И, когда Ван, оказался на месте, он решил, что полностью склоняется ко второму варианту. Это что за баба на троне? Королева, кажется, мертва. И вдруг появляется незнакомка, о которой во дворце слыхом не слыхивали, и тут же падает на заветное сидение, которое даже для Офелии было недоступно.

А Ваня проверял!

Прищурившись, парень тряхнул золотыми кудрями (потому что за неделю с лишним понял, что это что-то вроде женского жеста доминирования) и уставился на даму. Высокая, статная, с красными губищами, длинными чёрными волосами и лисьими глазами.

И почему-то подозрительно похожая на соседку Людмилу Васильевну. Для своих — Людочку или теть Люду.

Тут, пожалуй, стоит вспомнить, кто она вообще такая. Разведённая дама с двумя дочерьми возраста Вани; мать, сгроворившись с тётей Людой, пыталась посватать Ване сначала одну, затем другую.

Не сложилось. Ну никак. Вообще.

А потом, кажется, тётя Люда пыталась на отца замахуться, но быстро это дело бросила — пузо старшего Кукухина не имело свойства соблазнять женщин.

Но в этом мире отец был королём, что несколько сглаживало перспективу его охмурить. И ладно бы Ваня оставался сыном (за маму обидно, но ведь её тут и вовсе нет), но быть дочерью в такой ситуации...

Он вам что, хренова Золушка? Нет, спасибо, Ваня на это не подписывался!

Так они и смотрели друг на друга секунд десять, прежде чем Ваня повернулся к отцу со взглядом: «Бать, это что опять такое?!»

Стоит заметить, выглядел он в этот момент глупо. Одно дело, когда двухметровый парень глядит исподлобья с таким видом, будто сейчас кто-то получит по щщам. Но миниатюрная девушка с тонким, бледным тельцем, разодетая в (хоть и самое удобное и лаконичное из всех, что нашёл Ваня) в платье с бантами, не внушала никакого чувства страха.

Напротив, таинственной незнакомки в теле тёти Люды хотелось рассмеяться. Она-то думала, что ей и её обожаемым дочерям придётся конкурировать с этой «изящной любимицей мужчин», но всё это — просто пустые слухи! Пусть Офелия и хороша, но какой мужчина позарится на девицу, которая позволяет себе позу мульчишки с улицы и это мерзкое выражение лица? Смех да и только!

— Это кто? — Ваня беззастенчиво указал на даму пальцем. Он, значит, видит её впервые в жизни, а она уже на троне, как будто мёдом ей там намазано. И какой же надо иметь уровень наглости?

Ох, погодите-ка... Нет-нет, спать-то король может с кем угодно, но не позволять же столько каждой любовнице?!

— Милый, у твоей дочери нет никаких манер, — покачала головой тётя Люда... Или не она. Или она? Сложно всё это — Ваня даже не хотел об этом думать. — Не то что мои драгоценные Розалина иВильгельмина.

Розалина и Вильгельмина... ну ясно, кто у неё любимица. Впрочем, если бы у Вани был брат, которого бы обозвали каким-нибудь Людовиком, он бы задумался, стоит ли ему завидовать.

— Конечно, Бетти, — смиренно закивал король. — Офелия, как ты себя ведёшь? Это неприемлимо! Лучше поздоровайся со своей мачехой, как следует.

«Я так и знал, — подумал Ваня. — Ну кто бы сомневался?»

— С каких пор у меня есть мачеха? — спросил он вслух. — Что-то раньше никто о ней не заикался.

— Офелия, — вздохнул король. — Не спорь с отцом! Ты подрываешь мой авторитет!

«Я видел тебя с похмелья, о каком авторитете речь?» — фыркнул Ваня, пристально глядя на эту... Бетти.

Что ж, если она попытается им помыкать, сама узнает, что такое кошмар.

С того дня жизнь Вани стала очень странной. Король резко пропал с радаров; где ни встретишь его любовницу, вечно у неё оправдания на счёт его отсутствия.

Подозрительно, очень подозрительно. Но из-за того, что корона была отдана Бетти (какого черта в этой стране такие тупые законы?!), перечить женщине никто не имел права.

Поэтому сейчас Ваня стоял, загнанный в угол двумя капризными девицами, размышляя, как с ними разделаться. Потому что Бетти могла мнить себя главной, но он не знойная девица, чтобы ждать, пока его жизнь превратится в глупый сказочный сюжет. Нужно действовать первым — пусть бегут из дворца, сверкая пятками.

— Ты меня слушаешь? Освобождай свою комнату. Я не собираюсь жить в гостевых покоях, — сварливо сказала... как там её? Носатая дочурка Бетти.

Ваня фыркнул. Нихрена себе, разбежалась — она тут пару дней а уже возомнила себя не пойми кем!

И вдруг он широко улыбнулся.

— Уверена? Тебя не смутят некоторые неудобства? — произнёс он сахарным голосом, будто задабривая истерящую сестру.

Носатая гордо кивнула.

— Неудобства? Ха! Какие неудобства, ты просто не хочешь делиться со своей новой старшой сестрой!

Ваня скрипнул зубами, когда сестра носатой (тоже не красавица,но ухватиться не за что; её придется просто называть Вильгельминой. Кто, во имя всего святого, раздаёт людям этого мира имена?) закивала и принялась поддакивать.

— Точно-точно, Розалина. Эта идиотка пытается тебя одурачить — зачем вообще её слушать?

Сколько смелости!

И всё же, потирая руки, Ваня позволил выселить его в крыло прислуги. Почему? Потому что папаша, как всегда, исчез. Сейчас он как никогда напоминал Ване родного Кукухина старшего — мать вечно жаловалась, что вечно он пропадает, когда нужен.

Хотя, у самого Вани с этим проблем не было — когда кто-то должен был научить его рыбачить или раздавать тумаки дворовым мальчишкам, отец всегда был тут как тут.

А вот сейчас его не было. Ваня утешал себя мыслью, что этот мужик только носит лицо отца. Да и вообще, взрослый же парень. Пусть и в теле девицы, но разве ж он не справится с парой задир?

Но у него было время подготовиться: хорошенько смазать петли тайного прохода между комнатами королевских особ, чтобы не скрипели (вообще-то, это он обнаружил уже на второй день во дворце — знал же, что искать) и пройтись по лесу с загадочной белой банкой, маниакально хихикая.

Как хорошо, что его никто не видел!

Поэтому, когда наступила ночь, Ваня выскочил из своей новой тесной комнатушки и отыскал ближайшего охранника — молодого мальчика ростом с саму Офелию. «Прекрасно, — подумал он, зажимая ему рот и утаскивая обратно в спальню. — Как же мне повезло, ещё и с первого раза!»

Наконец он отпустил охранника, наслаждаясь замешательством на веснушчатом лице. Уперев руки в бока, Ваня скомандовал:

— Раздевайся.

— Ч-что?! — взвизгнул тот. — Ваше Высочество, не положено!

Ваня фыркнул, прежде чем шикнуть на него.

— Тише! Тут стены картонные. Ишь, чего удумал. Придержи мыслишки! И почему я не китайская принцесса? Были бы вокруг одни кастраты — на душе было бы спокойнее. Раздевайся, говорю, мне твоё тряпьё нужно. Чё встал? Давай живее!

Подгоняемый «нежной принцессой Офелией», парень живо выскочил из штанов и всего остального и уперся вхглядом в пол — должно быть, сгорал со стыда.

— Да чего ты... Первый раз что-ли перед девчонкой в трусах? — фыркнул Ваня. — Ничего, переживёшь. Ну накинь что-нибудь из моего шкафа, до казарм уж добежишь.

Охранник сначала покраснел, затем побелел и наконец выдавил:

— Так я ведь мужчина, а вы...

— Слушай, парень, — заговорщицки прощептал Ваня, уже натягивая чужую одежду. И делал он это с хаметным облегчением. Штаны! Сапоги! Запах пота и никаких духов! Если бы не грудь, уже чувствовал бы себя нормальным! — Ты от этой бабы, захватившей власть, избавиться хочешь? Тогда слушай меня, и не выначивайся. Слушай, а тебе сколько лет?

— Я... Шестнадцать, — покорно выдавил охранник.

— Ага... — Ваня уже застёгивал куртку. — А пискло говорить можешь? Как девочка. Давай, молодой ещё, точно можешь!

— Ну... — парень замялся. — Наверное.

В голове Вани уже сформироваося план. Шитый белыми нитками, зато хоть какой-то!

— Натягивай платье, — приказал он. И платок на голову обязательно. Живее! И не топай, как слон, все же услышат! Скоро тебя сменят?

— Через два часа, — пискнул парень, покорно разбирая брошенную «принцессой» кучу юбок. Противостоять напору наследницы престола ему было слишком страшно.

— Сойдёт, — решил Ваня. — Одевайся быстрее, чего морозишься? Давай хоть как-нибудь, чтобы сверху было видно.

Сам Ваня тем временем спешно зажигал лампу, чтобы поставить её на подоконник. Затем он поставил стул возле окна и выудил с полки скучный томик стихов, чтобы гордо протянуть его охраннику, едва успевшему натянуть платок.

— Садись у окна и тихонько читай стихи. И открыть его не забудь, чтобы тебя видели! На всякий случай мне нужно алиби.

Охранник вздрогнул. Что, чёрт возьми, имела в виду леди Офелия под «избавиться от этой бабы»?!

— Ты мне тут не дрожи. Ты уже мой сообщник. Выбора нет, — зловеще произнёс Ваня и хихикнул. Не бойся, это будет то ещё зрелище.

Убедившись, что парень делает, как велено (а имитировать писклый голосок он умел; если что, Ваня просто скажет, что приболел), он взял банку, стоявшую на столе (а заодно и бутылочку рядом с ней), прошмыгнул в коридор и добежал до зала с гобеленами, чтобы прыгнутл прямо за один из них, пока охранник у больших дверей зазевался.

Глупый сказочный мир — беда тут с безопасностью

Ваня по памяти добрался до своей старой комнаты — признаться, это единственная дорога, которую он выучил. Когда он приоткрыл дверь-зеркало, носатая сводная сестра уже храпела; Ваня хмыкнул и прокрался внутрь.

Пришло время действовать.

Сначала он заглянул в ящик, где хранилась косметика. Куча глупых вещей, назначения которых он не понимал. Зато знал, что это прекрасное место, чтобы выпустить нескольких муравьёв, сидевших в маленьком бутыльке.

Совсем немного. Десятка три или около того. Это стоило целого часа, потраченного на их ловлю — знал же, что однажды навыки, полученные, когда ему приходилось развлекать себя самому на даче, пригодятся.

Детская выходка, а приятно. Нужно же эту девицу отсюда выкурить. Что ещё делать Ване, убить её?

Ну нет, он пока ни к чему подобному не готов.

Затем пришло время настоящей выходки. Ваня открыл банку и улыбнулся нескольким парам глаз, уставившимся на него изнутри.

— Что ж, проверим, как леди боятся змей, — весело сказал он, прежде чем выпустить нескольких ужей.

Он же не какое-то чудовище — ужики, разве что, напугают эту идиотку до ужаса

Закрыв пустую банку, Ваня посмотрел на нерешительно расползающихся змей и скользнул за зеркало. На сегодня его миссия выполнена.

Он вернулся в свою комнату к измученному охраннику; с одной стороны, никто не подозревал, что это он, с другой же, всё равно было как-то неловко.

— Ну что, под окнами кто-нибудь ходил? — шёпотом спросил Ваня.

Парень кивнул.

— Охрана несколько раз, — тизо ответил он. — И горничная приходила, спрашивала, всё ли нормально. Я её не впустил, Ваше Высочество.

— И правильно, — кивнул Ваня. — Это из-за двери можно сказать, что ты девочка с простудой. Так... обычный стрёмный трансвистюга.

— Ваше Высочество! Это же вы приказали...

— Я, я, — махнул рукой Ваня. — Ну, давай вернём тебя штаны. Слушай, ты знаешь, где прикупить такие? Не могу уже в этих юбках... Бр-р...

— Я вам достану, Ваше Высочество! — пропищал парень, скидывая платок с головы.

Ваня хохотнул. Приятно иметь слуг.

Но иметь бубенцы всё-таки приятнее

***

Не прошло и часа, как где-то вдалеке истошно завизжали. Взъерошенный (специально, потому что глупые сеазочные волосы сами по себе никак не лохматились) и сонный, Ваня выбежал в коридор в ночнушке и тапках. В этот раз совершенно специально.

Его тут же встретило несколько служанок, выбежавшиз на шум. Две из них попытались успокоить его и увести, но у них ничего не вышло. Затесавшись среди кучи людей, бросившихся на визг, Ваня добрался до когда-то принадлежащей ему комнаты, чтобы не без удовольствия уставиться на носатую, вцепившуюся в какого-то незадачливого гвардейца.

— Змеи! — кричала она. — У меня в комнате змеи! Что вы стоите, поймайте их!

Ваня фыркнул. А нечего было его бесить.

— Розалина! — из-за угла выскочила вторая сестра; она бросилась утешать старшую. — Что случилось? Держу пари, это всё эта нахалка Офелия!

— Леди Офелия всю ночь пробыла у себя, — робко возвразил кто-то из гвардейцев. — Мы видели её в патруле. Правда, её голос... Но, без сомнения, это была она.

«Да вы тут все слепые, — в замешательстве покачал головой Ваня. — Не могу поверить, купились!»

— Верно, леди Офелия ни при чём, — закивал кто-то ещё.

Ваня выдохнул. Замечательно.

Он тихонько вернулся в комнату в крыле прислуги и выловил по дороге пару напуганных горничных. Сделав преувеличенно испуганный вид, он сказал:

— Она разозлила её! Так и знала, нельзя пускать её в ту спальню — призрак моей матери может извести кого угодно!

Одна из девушек охнула.

— П-призрак?!

— Да, призрак. Она будет мучить кого угодно, если её рассердить!

Легко напугать девушек историей о призраке. Особенно если это средневековые девушки.

На следующее утро измученными выглядели все, кроме довольного Вани. Должно быть, потому что камер наблюдения тут не существовало (о кресле с колёсиками лучше не вспоминать), так что и обвинить Ваню в том, что он начал изводить сводную сестру, никто не мог. На завтраке парень наслаждался бледным лицом Розалины, пока Бетти агрессивно на него хмурилась. Злится? И правильно. Что посеешь, то и пожнёшь. Сначала она возомнила себя главной, а потом что, выдасть Офелию замуж? Зло нужно пресекать на корню.

***

А пока он думал, как бы ещё поиздеваться над новыми членами семьи, оказалось, что ни нарядных платьев, ни драгоценностей у него теперь нет. Что ж, невелика потеря (хотя, стоит признать, что обладание настоящими драгоценными камнями создавало некое приятное ощущение богатства); зато у Вани появилась замечательная новая идея.

Именно поэтому он смиренно тёр одно и то же окно до самого вечера (ему, конечно, приказали работать, но он не обещал делать это качественно); затем, когда троица женщина удалилась на какое-то женское мероприятие (на которое, конечно же, не взяли Офелию), парень решил действовать.

Ваня добрался до отцовского кабинеты, оценил охрану и хмыкнул. Идиоты; будет легко прокрасться мимо них.