Глава 14

Игорь Николаевич Климов, капитан полиции


По указанному адресу удалось добраться только к трем часам дня. Странное место, это «Загоспромье». Старые дома, довоенной, даже «послереволюционной» постройки. Правда, кое-где вместо детских садов автосервисов и гаражных кооперативов начали появляться новостройки, но пока как-то реденько. Не то, что в новых районах или даже в историческом центре.

Все дома выстроены в стиле «сталинский ампир». Здоровенные здания, занимающие целые кварталы, выходящие на четыре окрестных улицы, с неимоверным количеством подъездов. И уютными двориками внутри. Многие сохранили исторические названия: «Дом писателей», «Дом профработников», «Дом советской интеллигенции». А также «Дом сотрудников ГПУ» и даже «Красный бродильщик» — дом для работников ликеро-водочного завода.

Когда-то эти дома строились на краю города, за возникшим на окраине первым в стране полностью железобетонным зданием: «Госпромом», или «Домом государственной промышленности». Был он по тем временам (20-е годы прошлого века) настолько футуристическим, что даже попал на обложку одного фантастического романа. А теперь это практически исторический центр.

Но дело не в том. А в том, что от нужного мне дома что от любой станции метро, что от трамвая, что от автобуса, идти минут двадцать. А прямого транспорта до него нет. А идти, после вчерашне-сегодняшней ночи, не так просто.

Вот и оттягивал визит к «магу теоретику» как мог. Даже Ксанфе попытался дозвониться, но та не брала трубку. Надеюсь, спала, раскинув в стороны задние конечности и пуская слюни через натруженные губы.

Интересно, а почему он мне адрес квартиры не дал? Но решение этого вопроса пришло само, когда уткнулся в архитектурную особенность нужного дома. Во-первых, нумерация подъездов была… ну, мягко говоря, странная. За третьим подъездом следовал седьмой, а шестой оказался в противоположном углу. Как и нумерация квартир шла не совсем понятным образом. Не слева направо, и не справа налево. А чуть ли не в произвольном порядке: 15, 17, 16, например. Это если на площадке три квартиры. А если бывшую коммуналку еще не расселили, или приватизировали покомнатно, то в дело шли дроби и количество звонков.

Как-то это связано с тем, что здания помогала строить Америка, они и давала проекты. А уж как наши строители в них разобрались…

В общем, найти квартиру по указаниям заявителя оказалось проще, чем если бы я пытался искать по номеру.

Дверь была солидная. Высотой около 2,5 метров, двустворчатая, обитая кожей пожилогодермантина, при помощи блестящих обойных гвоздиков. И, как и было доложено по телефону, без таблички или номера.

Рядом с дверью кнопка звонка. Нажав пару раз, и не услышав отзыва, присмотрелся. И убедился, что выходящий из-под кнопки провод перерезан. Уже интересно.

Постучал в дермантиновую обивку. Звука, естественно, почти никакого. Постучал по гвоздикам. Чуть лучше, но тоже почти ничего не слышно. Подергал ручку. И створка приоткрылась. Причем язычок замка выдвинут, но дверь не заперта. Ну да, так и есть. Ответная часть выдрана с мясом. Это ж как нужно дернуть, чтобы выломать замок? Или ее изнутри выламывали?

Моментально пожалел, что не захватил, выходя из отделения, табельный «Макаров». Не знаю, как против магов, а против обычных воришек-домушников помогает неплохо. Но где же владелец квартиры? Или это ловушка? Ну его нафиг, заходить во взломанную квартиру без свидетелей и понятых. Хотя владелец, вроде бы, просил о помощи и утверждал, что ему угрожают… А вдруг это не та квартира? Номера-то я не знаю!

Хотел связаться с управлением и вызвать бригаду, но вспомнил, что с торца этого дома есть опорный пункт полиции. Так что позвонил дежурному, затребовал номер опорного пункта, перезвонил им и затребовал дежурную бригаду в «третий от угла подъезд». Кстати, номера на нем тоже нет. Но через пять минут по лестнице уже топали ребята в берцах и с автоматами.

Представился, объяснил ситуацию. Патрульные осознали, прониклись, подобрались. И я, потянув на себя дверь, осторожно заглянул вовнутрь. Чтобы увидеть расположенную через полметра еще одну дверь. Слава Богу, тоже открытую. Точнее, выбитую, но уже вовнутрь.

В гостиной наблюдалась классическая картина похищения. Или ее талантливая имитация. Разбросанные по ковру бумаги. Перевернутый журнальный столик. Лежащее на боку массивное кресло. Упавший экраном вниз на ковер (но не разбившийся!) плоский телевизор с большой диагональю. Валяющаяся на полу вазочка, с высыпавшимися из нее конфетами «Красный Мак».

Всего в квартире было три комнаты. В спальне — аккуратно застеленная кровать, в шкафу аккуратно развешена одежда. В кабинете рабочий стол со стопкой бумаги, ручки и маркеры в специальной подставке, сувенирный канцелярский набор. Вдоль всей стены книжные полки (разные справочники и другие непонятные научные труды). На кухне аккуратно сложенная посуда, на столе свежезаваренный чай, в фарфоровом заварнике. Нигде, кроме гостиной, никаких следов нападения.

Непонятно. Он что, ждал нападавших, пока они выламывали дверь? А потом сидел в кресле, пока его оттуда не вытряхнули? Что-то в этой картине было не то.

Оставив патрульных сторожить комнату, вызвал бригаду криминалистов. Мол, возможно похищение. Терпила отзвонился, сообщил, что ему угрожают. Но пока я добрался, был похищен и исчез в неизвестном направлении.

Да, достанется мне теперь. Отзвонился-то фигурант около десяти, а я отреагировал в 15:25. Ну, и как перед начальством оправдываться? Заявить, что терпила и сам был подозреваемым? А на основании чего, позвольте поинтересоваться? Ах, основываясь на показаниях сторонней свидетельницы, неизвестного имени-отчества, с погонялом «Ксанфа»? Которая утверждает, что она потомственная ведьма, а потерпевший не известный ученый, а тот самый разыскиваемый черный маг и по совместительству серийный убийца? Товарищ капитан, а вы у психиатра давно последний раз были? А вам погоны не жмут, случайно? А не променять и вам уютную дежурку на желтый жилет и полосатую палочку?

Бригада добралась до места почти мгновенно: Прошло меньше часа. Зашли, сфотографировали, сняли отпечатки с чего попало, взяли для пробы на ДНК зубную щетку. Набор отпечатков только один. И, скорее всего, владельца. На перевернутых предметах тоже только его отпечатки, на ковре сторонних следов не обнаружено.

Забавно. Значит, все-таки имитация. Конечно, есть вариант, что квартиру штурмовала «спецбригада боевых магов», и мебель перевернул полтергейст… но этот вариант не для озвучивания в приличном полицейском протоколе.

В конце обследования открыли кухонный шкаф, на всякий случай сняли пробу с запечатанной бутылки коньяка. Нормальный коньяк, не бодяга. «Олд Армения», три звезды. У него что, денег на пять звезд не хватило? Так разница-то гривен тридцать, насколько я помню. Профессионально вымыли за собой стопки, поставили на место. А я вдруг заметил на том месте, где стояла бутылка коньяка, сложенный листок А4 формата. Озаглавленный «Капитану Климову». Это что еще за фокусы?

Достал, наскоро пробежал содержание и спрятал во внутренний карман. Кажется, одной бутылки на пятерых, чтобы в этом разобраться, будет мало. Придется прояснять ситуацию не только с «псевдо-маньяком», но и с моей консумированной партнершей. Сиречь, Ксанфой. Блин, а я ведь даже не знаю, где ее искать. Задурила девка голову. Ни адреса не спросил, ни телефона… Что это со мной такое? Заколдовала или сглазила? Может, она и правда ведьма? Тогда терпила и взаправду маг. А кто же его тогда ухитрился похитить, не оставляя следов?

Эх, хорошо было киношному Хабенскому: включил фонарик, нацепил очки и как гаркнет: «Дневной дозор, всем выйти из Сумрака!» и все злодеи налицо. А мне что делать? Может, хотя бысходить в храм, святой водой запастись? Или молитву какую выучить. А то я дальше «Отче наш, иже еси на небеси» и не помню ничего. Хоть какая-то защита от нечисти будет.

Аунали, автомеханик на испытательном сроке

Домой мы ехали молча. Маркович сосредоточенно вел свое транспортное средство. А я не только смотрела в окна, но и с новым интересом прислушивалась к работе механизмов. Вот хлопают свечи, вот крутится коленвал, вот шлепают клапана. А это скрежещет при переключении коробка передач. Названия старинных механизмов звучали как дикарская музыка.

Коле непрерывно болтал и похохатывал. А Маркович односложно бурчал в ответ. Главной проблемой, которую он выдвигал, было «как она будет на работу добираться»?

На что Коля отвечал, что сегодня-то это делать не нужно. Он, мол, с Валерой договорился, что пока Аня будет раз в три дня выходить. Вроде, как «приглашенный мастер». А он пока заказов набьет. А так «сарафанное радио» донесет до кого надо и от заказов отбоя не будет!

Что такое «сарафанное радио», я не поняла. Это какой-то особый, выделенный канал связи? А каким прибором он детектируется? Обычными устройствами или еще как-то? Все-таки слишком много у них терминов, которые даже Гугл не всегда может толком объяснить.

А вот когда мы зашли в помещение, Маркович по-настоящему разошелся. Как он кричал! И термины, которые он использовал, я не могла даже понять. Тем более что он, скосив на меня глаза, вдруг прерывал себя на полуслове.

Проблема сводилась к тому, что родственник Коли так и не навел за собой порядок. Маркович даже сперва не хотел меня пускать в это помещение, но я прорвалась.

Да, в комнате было не убрано. Но главное даже не в том, что на диване лежали неубранными скомканные, влажные от пота простыни. По всей комнате разносился тяжелый, тягучий, стойкий запах. Но, несмотря на тяжесть и душность, запах был неожиданно… притягательным. И возбуждал в душе какие-то необычные, глубинные, кажущиеся первобытными, ощущения. Как будто в животе что-то летало и задевало глубинные струны, сладко отзывавшиеся по всему телу, от кончиков пальцев ног до кожи на затылке.

Клаймор взвыл, пытаясь пригасить эмоции, но мне удалось его блокировать. Мне ведь нужно разобраться в окружающем мире? А здесь и сейчас происходит что-то, чего никогда не встречала в своем социуме. И мне придется разобраться в этом, чтобы нормально адаптироваться в этом обществе. А здесь, судя по всему, эмоции играют значительно большую роль, чем в замкнутом мире Поселений. И только отголоски которого еще звучат на Марсианских Оазисах. И с которыми борются полиция, обвиняя «несвязанных» в разрушении социума.

«Несвязанные» — это движение которое время от времени возникает и затухает в Оазисах. Его последователи отказываются от тотального управления своего гормонального фона клайморами. Заявляя, что те превращают «нормальных» людей в бездушные марионетки, гася в зародыше «естественные» реакции живого организма.

Разумеется, таких «несвязанных» ни в коем случае не выпускали с поверхности планеты. Им не разрешалось занимать ответственные, связанные с риском, государственные должности. Ведь эмоции — результат гормонального всплеска. Который подстегивает реакцию, иногда помогает выполнить работу, спасает в критических ситуациях, но одновременно мешает принимать четко взвешенные, логичные решения. А иногда даже мешает четко выполнять указания автоматов-координаторов, рассчитывающих оптимальное поведение человека. Что способно привести к сбоям в самых разных видах деятельности.

Да, на межпланетных станциях клаймор подавляет любые проявления эмоций, впрыскивая подавляющие коктейли. Небольшие послабления существуют на Поселениях, чтобы дать работникам выплеснуть эмоции. Иногда клаймор даже можно отключить, как, например, во время дружеских «отмечаний» удачной добычи, обнаружения богатой рудной жилы, возвращения из особо опасных рейдов. Увы, если постоянно подавлять эмоции в условиях стресса, это также сможет вызвать нарушения в психике.

Но самое главное, что во время дальних рейсов, или при рейдах в глубину Астероидного Пояса, клаймор не гасит, а усиливает реакции организма. Особенно в критических ситуациях.

Но эмоции — это не главное. Главным в разговорах аборигенов было слово «секс». Оно было одинаковым во всех языках, и считалось одним из самых страшных, почти запрещенных ругательств. Таинственный «секс» считался самым диким атавизмом в истории человечества, а также причиной большинства конфликтов в межличностных отношениях.

О «сексе» разговоры среди воспитанников «развивающих школ» ходили с самого раннего возраста, лет с пяти. Уже тогда воспитывающиеся рядом дети разных гендеров рассматривали и сравнивали свои гениталии. И замечали не только отличия, но и странную комплиментарность одного типа гениталий с другими. И ходили смутные рассказы о том, что эти различия как-то связаны с эмоциями, которые испытывают при встрече взрослые люди разных гендеров. И что именно подавление этих эмоций является главной задачей клайморов.

С семи лет на учеников надевали ученические клайморы. Которые выдавали не только укол, но и чувствительный удар током при одних только мыслях о гендерных различиях. Тот же Олаф рассказывал со смехом, что у него вся рука была синяя от таких ударов. Ведь ему в 14–15 лет нравилось рассматривать сквозь капельный туман сверстниц, во время традиционного еженедельного совместного посещения зала очистки. Странно, большинство других мальчиков совершенно безразлично относились к девочкам, которые уже приобретали характерные женские формы. А у Олафа даже время от времени возникала эрекция. Это было смешно и забавно, когда его пенис (он и так был крупнее, чем у сверстников), рывком приподнимался и так же опускался, когда его передергивало от удара током. Вообще-то смотреть на такой атавизм, особенно воспитанницам, не рекомендовалось. Но искоса за этим процессом наблюдала не только я, но и ряд других воспитанниц. Хотя иногда при этом даже я чувствовала слабый разряд.

А вот с получением в 16 лет постоянного клаймора, эта реакция у Олафа пропала. Хотя я видела, как он с удовольствием меня рассматривает, когда мы оба оказываемся в раздевалке или зале очистки. Видимо, уже выработался требуемый рефлекс. Или в его клайморе был усиленный заряд препаратов.

Но приятелями мы с ним остались. Возможно, из-за этих полусекретных детских воспоминаний. И часто болтали обо всяком разном. Он даже предлагал по достижении возраста и статуса, достаточных для воспроизводства, получить разрешение на создание совместного ребенка.

Как нам рассказывали на уроках физиологии, на старших курсах школы, раньше для создания детей применялся именно «секс». Что он собой представлял, нам толком не объясняли. Просто говорили, что это «самый грязный и вредоносный пережиток, который долгое время был главным препятствием для развития человечества».

Современная же репродуктивная методика представляет не дикий первобытный ритуал, а строго научный процесс. Под влиянием Олафа я изучила всю доступную (в общественных сетях, не защищенных медицинскими патентами) информацию о репродуктивном процессе. Кстати, именно для обеспечения процесса воспроизводства каждый рудокоп (особенно носители Х-хромосом), проводящий большую долю времени в условиях микрогравитации, обязан десятую часть года (в любой последовательности, но не меньше определенного времени подряд) проводить при условиях «стандартной» гравитации, равной 1G. Именно такая гравитация обеспечивает развитие организма, которое способно поддерживать зачатие и развитие эмбриона.

По достижении определенного возраста и наличии достаточного социального уровня каждая женщина и мужчина проходят медицинское освидетельствование. Оно касается и полученной дозы облучения, и сдачи тестов на интеллектуальное соответствие, и оценки физиологических параметров, и некоторых других анализов, иногда довольно странных и неожиданных.

У прошедших тест брали на анализ генетического материала. Затем Социальный Автоматический Координатор проводил анализ на совместимость генетического материала носителей Х и Y хромосом, и подбирал пары, которые станут подходящими для зачатия и создания нового здорового члена общества. И при необходимости восполнить естественную убыль населения, Координатор выдавал решение о воспроизводстве.

Конечно, пара хороших знакомых (вроде нас с Олафом) могла подать прошение о создании совместного ребенка. Если они оба прошли тесты и Координатор принял положительное решение, такие прошения могли удовлетворить. Хотя стоило такое зачатие намного дороже. Паре выдавался сертификат, и вплоть до возраста 16 лет «родителям» сообщали о прогрессе в развитии «общего ребенка».

Разумеется, ни о каком «сексе» для зачатия речи не шло. Хотя бы потому, что у носителей Y-хромосомы развивался условный рефлекс, не дававший проникнуть пенису в вагину носителя Х-хромосомы.

Также дело было в женской анатомии. Ведь общеизвестно, что в естественном состоянии женские органы размножения защищены особой пленкой, предотвращающей проникновение в нее. Так называемая гимен, или «девственная плева». По уверениям ученых, этот орган играет важнейшую роль в развитии организма, а также физиологии и гормонального фона женщины. И проходящий во время «секса» разрушение этого органа без участия медицинского оборудования, приводило к самым трагическим последствиям для психологии как женщин, так и мужчин.

Поэтому во время создания ребенка, при помощи зонда извлекаются мужские половые клетки (смешные подвижные носители со жгутиками), из которых отбираются наиболее подвижные и здоровые. У женских особей также извлекают половые клетки, для чего гимен рассекается при помощи специализированного лазерного скальпеля. В лабораторных условиях проводится оплодотворение яйцеклетки, а затем зародыш внедряется медицинским манипулятором в матку носителя.

Там он развивается и растет в течение трех месяцев, и это считается самой важной задачей для каждой женщины, сразу повышая ее социальный статус на один пункт. В этот период женщина обязана находиться в специализированной камере-центрифуге, имитирующей стандартное, «Земное» тяготение. Две из таких камер находятся на Марсе, еще две — в Поясе Астероидов. Марсианские считаются более «элитными».

По истечении трех месяцев зародыш извлекается из тела носителя и помещаются в инкубатор. А гимен зашивается, восстанавливая «непроницаемость» влагалища.

Несмотря на полный запрет разговоров на эту тему (а скорее благодаря ему) среди девушек в старших классах ходило множество разговоров. Например, болтали, что гимен — это не «непроницаемый запор», а скорее «замок-контролька». В котором гнездо для ключа фиксируется тонкой пленочкой, единственная задача которой — сигнализировать о том, что ключ был хотя бы раз вставлен и замок открыт. Вот только нарушение этой «контрольки» ставит крест на повышении соцстатуса, и получении определенных благ.

Да, после рождения ребенка в инкубаторе, женщине присваивают еще одну ступень статуса. Так что достичь руководящей должности в любой компании без выполнения гражданского долга по деторождению совершенно невозможно.

Но здесь, в этом мире, до этого стерильного и научно выверенного способа воспроизводства населения далеко. И деторождение зависит от того самого загадочного «секса».

Вот этот тяжелый, заполняющий всю комнату запах, видимо, и был связан с сексом. Секс пах тяжелым мужским и сладким женским потом, мускусом, уриной, какими-то феромонами и витающими в воздухе гормонами. Он пах телесными выделениями, ароматом молочной кислоты и истечениями из вагины. И мне… нравился этот аромат! Это был запрещенный аромат. Он будил древние, животные ощущения. И меня непроизвольно начала бить нервная дрожь.

И если Маркович считал, что убрав простыни в очистку, он избавился от запаха, то сильно ошибался. Следы запаха и выделений были повсюду: на ковре, на стульях, на вращающемся кресле, у косяка двери. Да уж, все эти следы рассказывают историю, сильно отличающуюся от той, что рассказывали нам на уроках физиологии. А на полированной поверхности стола даже остался влажный след: вот две полуокружности, от ягодиц; чуть дальше пятна от лопаток и, видимо, локтей. А вот и черный волос, где упиралась голова. Я примерилась к следам. Нет, мне так не выгнуться… хотя рост местных женщин меньше, чем мой. Да, интересно, как же все здесь происходило? И этот процесс занял явно больше пары минут, о которых рассказывали учебники.

Наконец, я дала разрешение клаймору провести частичную стабилизацию. Давящее ощущение начало отпускать. Я с удивлением почувствовала, как расслабляется сфинктер на мочеточнике, и еле успела забежать в комнату для отправлений (да, «туалет» на местном).

Фух, что же делать? Конечно, мне со времени обучения вбили в сознание, что «секс» — это плохо, ужасно и грязно. Про «грязно» согласна. Про «ужасно» — возможно. Что «плохо»… но почему наши предки из этого времени уделяют ему столько времени? И почему аромат секса так притягательно действует на меня?

Хотя, как показало сканирование по ключевым словам, в этом социуме секс тоже под запретом, хотя и не таким строгим. Например, все сайты, посвященные сексу, называются «сайтами для взрослых». А некоторые даже закрыты паролями и требуют за просмотр оплаты. Ничего, заработаю достаточно денег, и все их просмотрю. А пока придется отложить этот вопрос на будущее.

— Аня, иди завтракать! — позвал Маркович, когда засунул простыни в очистной агрегат («стиральную машину») и разогрел в нагревательном шкафу, работающем на микроволновой технологии, вчерашние макароны.

— Иду. Но у меня вопрос: тех денег, что мне сегодня выдал Валера, хватит на оплату еды?

— Конечно! Это очень хороший заработок. Я горжусь тобой.

— А на то, чтобы принять ванну, оплаты тоже хватит?

— На месяц вперед. И на воду, и на оплату электричества, и на интернет. А если приживешься в этой мастерской…

— А ты потрешь мне спинку, как в первый день? Мне очень понравилось.

— Ээээ… — почему-то замер он с раскрытым ртом. — Правда, понравилось? И когда я тер тебе…

— Конечно Особенно когда ты намыливал мне грудь. И остальные части. Только ты кое-что пропустил. Сегодня сможешь намылить меня всю, не пропуская участки?

— Ну… если ты так просишь…

— Спасибо! — обрадовалась я. — Тогда я все деньги буду оставлять тебе. Я все равно не знаю, как ими распоряжаться!

Загрузка...