Почти прекрасны

Глава 16 Первая Эбби

Глядя на пустую пробковую доску возле кабинета мистера Мотта, я поняла, что мы все в одной лодке. Студенты, занявшие две верхние строчки в рейтинге, автоматически станут ассистентами мистера Мотта на осенний семестр. Эта должность украсила бы резюме того, кто рассчитывал стать профессором математики, – но помимо меня здесь было еще пятьдесят студентов.

Кожа вокруг заусенца, который я грызла последние полчаса, покраснела. Дезодорант уже не выдерживал такой нагрузки, шея и челюсть были напряжены, а спина ныла от долгого ожидания, тем более в таких узких туфлях. Я переминалась с ноги на ногу, стараясь перебороть дискомфорт.

Если бы другие студенты, что стояли рядом, не страдали от нервного ожидания, я бы выглядела ненормальной. Мы мысленно поддерживали друг друга, хотя весь семестр мы негласно соперничали.

До летних каникул осталось всего ничего, но федералы пока больше не появлялись в нашей квартире. И ясно почему. Расследование немного затихло, после того как «Истерн Стар» напечатали на передовице статью с цитатами многих студентов, которые отрицали присутствие Трэвиса на бою в Китон Холле, что снимало с него подозрения.

Я надеялась, что моего везения хватит и на менее важные дела, например, на место ассистента.

Финальные экзамены по статистике мистера Мотта стояли последними в графике в Истерн Стейт, и мы были чуть ли не единственными студентами, оставшимися на территории университета. Мы могли бы дождаться, когда оценки появятся онлайн, но мистер Мотт придерживался старых традиций и любил распечатывать оценки, прежде чем вносить их в систему. Поэтому те из нас, кому это было важно, ждали результатов.

Я скучала по тому времени, когда Трэвис ждал вместе со мной, но сейчас он был на работе.

Сейчас он заставлял потеть в спортзале женщин в годах. Конечно, на боях в Круге он зарабатывал больше, но в качестве личного тренера в «Айрон И» он оплачивал аренду и большинство счетов.

С моим выигрышем в покер у Сиг Тау мы даже смогли отложить средства. Трэвис определенно зарабатывал больше, чем я на репетиторстве, а летом мой доход упадет, пока не наступит осенний семестр. Я старалась не терзать себя угрызениями совести. Трэвис предпочитал оплачивать все счета, и, не считая того, что он ужасно ненавидел своего босса, у него была лучшая на свете работа.

Трэвис и сам тренировался, пока дамочки, с которыми он работал, притворялись, что не смотрят на него. В основном Трэвису платили за то, что он и так бы делал каждый день. Его мышцы крепчали, становясь рельефными – и это лишь побуждало новых клиентов записываться к нему. Он зарабатывал больше, чем любой тренер в «Айрон И».

Я старалась не думать о дне, когда Трэвис начнет тренировать наших сверстниц. Это рано или поздно произойдет, но я ему доверяла.

Дверь в кабинет мистера Мотта открылась, и оттуда вышла нынешняя ассистентка учителя, Трина. Она держала в руке список оценок, но обратной стороной.

Трина вытянула шею и тоненьким голосом произнесла:

– Пожалуйста, напишите на почту мистера Мотта ваши вопросы по оценкам. Сегодня он никого не принимает.

С этими словами Трина расправила лист, закрепляя его красной кнопкой на доске, потом развернулась и пошла прочь, пытаясь протиснуться сквозь толпу.

Меня толкали из стороны в сторону, как шар в бильярде, что напомнило мне о первом визите на подпольные бои.

Трэвис оттолкнул тогда от меня людей. Он с самого первого дня защищал меня.

– Эй! Отойдите! Черт подери, разойдитесь! – вдруг сказал из-за моей спины Трэвис.

Он обхватил меня за талию, а второй рукой оттолкнул парней и жестом просил потесниться девушек.

В животе моем затрепетали бабочки – и не только при виде моего мужа. Сейчас повторялась ночь, когда мы впервые встретились и которую я только что вспомнила. Мне тут же захотелось затащить его в пустой лабораторный класс и сорвать с него одежду.

– Ты пришел! – сказала я, прижимаясь щекой к его груди.

Он придерживал меня одной рукой, отстраняя от меня окружавших нас людей.

– Марта попросила закончить пораньше. Я рассказал ей, как ты нервничаешь из-за оценки. И, возможно, я упомянул, как ужасно, что я не могу быть с тобой в такой момент.

Возгласы разочарования вернули меня к реальности, и я повернулась, ища взглядом свой студенческий номер. Начала снизу, двигаясь выше, пока не достигла самой верхней строки списка.

– Черт подери, – сказала я и повернулась к мужу. – Я первая.

Трэвис подался вперед и коснулся указательным пальцем моей оценки в списке.

– Это ты?

– Это я, – все еще не веря, проговорила я. – Я добилась этого!

Улыбка Трэвиса стала шире.

– Ты добилась?

Я сложила ладони вместе и прижала пальцы к губам.

– Добилась!

Трэвис обнял меня и поднял в воздух, покружив.

– Моя девочка! Ура! – прокричал он.

Мистер Мотт высунул голову из-за двери, ища источник шума.

Я похлопала Трэвиса по плечу, и он опустил меня на кафельный пол.

Мистер Мотт слегка улыбнулся, увидев нашу радость, и я кивнула, после чего он скрылся за дверью.

– Ты всех сделала! – одними губами выговорил Трэвис.

Я взяла его за руку и потянула за собой по коридору. Когда мы выбежали наружу, минуя двойные стеклянные двери научного корпуса «Нейгл», Трэвис все еще радостно кричал:

– Моя жена – чертов гений!

Он притянул меня к себе и по-быстрому поцеловал в щеку.

– Спасибо, что приехал, Трэв. Не обязательно было, но я рада.

– Я бы этого не пропустил, голубка, – просиял он. – Мы должны отпраздновать. Ужин?

Я помедлила.

– Может, что-то приготовим?

Он искоса улыбнулся, на его лице появилось самодовольное выражение. Трэвис сунул руку в карман и достал пачку купюр по сто долларов.

Я открыла рот от удивления.

– А это еще что такое?

– Миссис Трокмортон поздравила меня с окончанием второго курса.

– Она просто дала тебе… – Я опустила взгляд на деньги. – Пять сотен долларов?

– Да, – ответил он, сворачивая купюры и заталкивая их обратно в карман. – Так куда мне сегодня вечером пригласить тебя?

– Может, лучше отложить на…

– Голубка. Позволь мне побыть джентльменом и пригласить мою жену на праздничный ужин.

Я поджала губы, стараясь не улыбнуться.

– Наконец я смогу надеть платье и не казаться себе нелепой.

Из дверей вывалились и другие студенты, обходя нас с Трэвисом по обе стороны.

Он на секунду задумался, потом свел брови на переносице. В городе был единственный нормальный ресторан: «Биасетти».

Я немедленно ощутила стыд. Трэвис скривился.

– Ты подумала о «Биасетти»? Ресторане родителей Паркера?

Трэвис все еще сердился из-за моего кофейного «не-свидания» перед игрой в покер. Мне не стоило совершать такую глупость.

– Ты прав. – Я покачала головой. – Я не подумала. Нам не обязательно туда идти.

Он пристально посмотрел на меня, и я буквально увидела, как в его голове закрутились шестеренки. Трэвис расправил плечи и вальяжно улыбнулся.

– Это лучшее место в городе, и я ужасно хочу увидеть тебя в платье. Разве не пора отметить это место хорошими воспоминаниями?

– Трэв, все хорошо. Мы можем поехать в Чикаго и провести там ночь. Можем пойти в такое пафосное место, что даже не выговорить названий блюд.

– Голубка, туда ехать целый час. – Он сощурился, глядя на меня, а потом вновь улыбнулся. – Хочешь надеть платье и поесть вкусной пасты? Значит, ты наденешь платье и поешь вкусной пасты. Миссис Мэддокс получает все, что хочет.

Он поднял меня и забросил на плечо. Я возмутилась, но он проигнорировал мои попытки вырваться, спускаясь по ступенькам и направляясь к стоянке.

– Опусти меня! – завизжала я.

– Давай же, скажи это! – проговорил он, игриво шлепнув меня по попке.

Я снова завизжала, смех переполнял меня, и я едва могла что-то сказать.

– Ты лучший муж.

– Громче! – произнес он и покружился.

Я закричала:

– Ты самый лучший муж!

Он резко остановился и поставил меня на ноги.

Я хихикнула, лишившись дыхания из-за всей этой возни. Он глянул на меня, потом взял за руку и повел к машине.

– Черт подери, я такой! – фыркнул он и расправил плечи.

Я застегнула ремень безопасности, и Трэвис еще раз его проверил – небольшая привычка, которую он приобрел после аварии Трентона. Мы направились в сторону квартиры Трентона и Камиллы – еще один новый пункт в нашей ежедневной рутине.

Трэвис повел «Камри» на окраину города, паркуясь у последнего здания на улице в Хайленд Ридж, квартале, где в основном жили молодые работники и молодожены, а не шумные студенты.

Я последовала за Трэвисом вверх по лестнице, подождала, когда он постучит и мы зайдем внутрь. Мне было любопытно, почему никто из Мэддоксов не дожидался ответа. Трэвис утверждал, что если братья не ждали его, дверь была бы закрыта.

Трентон лежал на диване, рука в гипсе покоилась на подушке у него на коленях. В здоровой руке он держал пульт.

– Что ты такое, черт подери, смотришь? – спросил Трэвис, поморщившись.

– «Доктор Фил», – ответил Трентон. – Тут все так запутанно. Люди совсем ненормальные, а этот лысый придурок их всех использует для бесплатной терапии. Они пообещали этой цыпочке, что ее бывшего тут не будет. И что вы думаете? Он тоже там, черт его подери, и она напоминает им про договоренность, а этот мерзавец орет на нее и выгоняет прочь, если ей что-то не нравится, говоря, что это его шоу. Я бы ушел. Какая ерунда!

Мы с Трэвисом обменялись взглядами, потом сели на диван рядом с Трентоном.

– Кэми на работе? – спросил Трэвис.

– Ага, – ответил Трентон. – Рад, что вы заехали. Я ее уже достал, звоню по двадцать раз на день. Я не могу работать и поэтому прибираюсь и занимаюсь стиркой, насколько могу, пока она не вернется домой. Смотрю «Дни нашей жизни» и «Доктор Фил». Сами Брэди горячая штучка. Я бы с ней переспал.

– Нет, вряд ли, – сказал Трэвис, забирая пульт из ладони Трентона.

Он выключил телевизор и бросил пульт на кресло. Он подпрыгнул, но не упал.

– Эй, – нахмурился Трентон.

– Тебе стоит прийти ко мне в «Айрон И» между тренировками, – сказал Трэвис.

– Да? И как там?

– Брэндон Кайл подонок, – проворчал Трэвис.

Трентон кивнул мне:

– Правда?

– Я не знаю. Трэвис считает, что мне лучше не встречаться с его боссом.

– Ой, не может держать язык на замке, да? – подшутил Трентон. – Он до сих пор повторяет свою коронную фразу? «Важно не то, что ты знаешь, а кого»?

– Постоянно. – Трэвис посмотрел на меня. – Для всех будет лучше, если ты туда не пойдешь. Очевидно, что у этого придурка нет никакого желания остаться в живых. – Он опустил взгляд на пол, но быстро поднял голову. – Как там Кэми?

– Хорошо, – кивнул Трентон. – С ней все в порядке. Извиняется каждые десять минут. Все еще чувствует себя виноватой.

– И правильно, – проворчала я, громче, чем собиралась.

– Эбби, нас сбил пьяный водитель, – сказал Трентон, защищаясь. – Да, она была огорчена, но в той ситуации ничего не могла поделать. Мы соблюдали все правила. Будь с ней помягче, даже если ты делаешь это от огромной любви ко мне.

– Да не такой уж огромной, – пошутила я, перегнувшись через Трэвиса, и чуть толкнула подушку Трентона.

– Ай! Эй! – улыбнулся Трентон.

Трэвис усмехнулся:

– Ты нес Кэми две мили на этой руке. А теперь не можешь вытерпеть, что голубка тебя дразнит? Вот же пройдоха!

Я усмехнулась. Мне безумно нравилось наблюдать за братьями со стороны. Я могла делать это двадцать четыре часа в сутки каждый день.

Они дрались, обнимались, соревновались, защищались, а иногда оскорбляли друг друга. Просто очаровательные. Я обрела семью, о которой мечтала.

Трентон проигнорировал выпад Трэвиса и посмотрел на меня:

– Эбби, ты ей действительно нравишься. И она хочет тоже понравиться тебе.

– Уже нравится, – соврала я.

По правде говоря, Камилла меня мало волновала, даже когда была любимым барменом Трэвиса в «Ред». Я не могла понять, что меня раздражало так сильно, но не будь она за рулем тогда, когда Трентон попал в аварию, все-таки она встречалась с братьями одновременно. Для меня это стало бы последней каплей, если бы не тот разговор с Трэвисом на вечеринке в честь его дня рождения.

– Она через многое прошла. Ты же можешь понять. Дай ей шанс, – сказал Трентон.

– Знаю, – сказала я. – Прости, я пытаюсь. Правда, Трент. Знаю, что ты любишь ее, и мне этого достаточно.

Трэвис дотянулся до моей ноги и погладил ее. Шлепнул и тут же потер, будто перестарался. Он и так был крепким, а теперь стал еще мускулистее после тренировок на работе. Муж словно боялся обидеть меня своим прикосновением.

Я усмехнулась.

– Что такое? – спросил Трэвис.

– Я не сломаюсь, не важно, какие у тебя крепкие мускулы.

– Только собирался об этом сказать! Черт подери, брат! – Трентон пощупал бицепс Трэвиса. – Ты толстеешь!

– Толстею, – повторил Трэвис. – Все это мышцы, придурок. Завидуешь? – спросил он, перекатывая мышцы на предплечье.

Рука так надулась, что Трентон не мог уцепиться за бицепс. Я вдруг поняла, насколько раздался Трэвис всего за несколько недель.

– Слабак, – проворчал Трентон, откидываясь на спинке дивана.

– На этой ноте, – сказала я, поднимаясь и поправляя шорты. – Нам пора идти. Тебе что-то нужно, Трент? Кэми принесет ужин или…

– У меня есть ужин, – сказал он, прогоняя нас. – На самом деле, она разогрела мне полуфабрикатов. Не уверен, что смогу съесть все сам. Бедняга. Она нянчится со мной, как с инвалидом.

– Ты такой и есть, – пошутил Трэвис.

– Правда, никто еще обо мне так не заботился. Она изучает самые лучшие способы терапии, возит меня на каждый прием к врачу и сидит там, впитывая каждое его слово. Задает вопросы, готовит три раза в день, хотя сама еще не восстановилась.

Трентон так гордился ею, ему отчаянно хотелось моего одобрения, и я слегка улыбнулась:

– Это правда очень мило.

Я нагнулась поцеловать его в лоб, а потом последовала за Трэвисом к двери и вниз по ступенькам.

Как только мы сели в машину, Трэвис включил зажигание. Двигатель зарычал, оживая. Муж откинулся на сиденье и вздохнул, постукивая пальцами по рулю.

– Скучаешь по мотоциклу, да? Можем поехать на нем. Я не против. Я тоже по нему соскучилась.

Трэвис скривился.

– Жаль, что ты не можешь забыть про эту печальную историю с вождением Кэми, и про Томми, и не даешь ей шанса начать с чистого листа.

Я была потрясена. Я совсем не привыкла, что я в чем-то не права, и это уже второй раз за месяц. Неужели Трэвис не доверял моей интуиции? Но он был прав. Камилла стала частью семьи. И это злило меня еще сильнее.

– Тебе она всегда нравилась, – сказала я, проследив за молодой парой – их йоркширский терьер как раз навалил кучу рядом с крыльцом Трентона. – А мне… нет.

– Скоро вы породнитесь. Придется уладить все недомолвки. Трентон ее любит. Нужно с ней поговорить.

– Но я не хочу. Не думаю, что она так долго продержится тут.

– Правда? – спросил Трэвис. – Почему ты так говоришь?

– Думаю, что она либо переедет в Калифорнию, либо найдет кого-то еще. Она из таких.

Трэвис покачал головой:

– Голубка, не говори так. Это разобьет Трентону сердце. И Томми уже не будет с ней. Он слишком сильно любит Трента.

– Недостаточно, чтобы держаться от нее подальше. Не совершать ошибок. Я и на него тоже злюсь.

– Голубка, это не наше дело.

Я вытянула шею и посмотрела на него:

– Ты серьезно? Ты уже так глубоко залез в душу Трентона, что скоро разглядишь желудок. И Брэндону тоже. Ты сам до всех докапываешься, а сам просишь не лезть в их дела? – сказала я, прижимая руки к груди.

Трэвис усмехнулся и подался вперед. Я отстранилась, все еще дуясь, но он лишь рассмеялся.

– Что в этом смешного? – прошипела я.

– Ты такая сексуальная, когда злишься. Безумие какое-то, я так сильно хочу прикоснуться к тебе, когда ты вся такая раскрасневшаяся.

– Я не красная, – насупилась я.

– Иди же скорее сюда, – сказал он, дотягиваясь до меня.

Трэвис попытался поцеловать меня, но я отстранилась. Как бы я ни старалась, он был слишком силен, и это возбуждало.

– Прекрати! – возмутилась я, но не так уж сильно отбивалась от него, и он прижался к моему рту нежными теплыми губами.

В такие моменты я понимала, что он принадлежит мне. Это не было сном, фантазией или кадром из романтического фильма. Трэвис Мэддокс был настоящим, и я вышла за него замуж. Я коснулась щеки мужа и приоткрыла губы, впуская внутрь его язык.

Стук по стеклу заставил Трэвиса поднять голову. Я вздохнула, проводя ладонью по волосам, а муж нажал на кнопку, приспуская окно.

– Привет, Кэми.

– Приехали нас навестить? – спросила она довольно резко.

Обычно она вела себя слишком дружелюбно. Слишком старалась. Она знала, что не нравится мне – хотя я этого и не скрывала.

– Мы… уже уезжаем. Домой, – сказал Трэвис.

– А… – только и выдохнула Камилла.

– Если хочешь, мы задержимся, – сказал Трэвис. Я ущипнула его за бок, он заворчал, перехватывая мою руку. – На несколько минут. У нас сегодня свидание.

– О, это весело. Я с радостью, когда Трент будет получше себя чувствовать. Мы уже сто лет не ходили на свидание.

– Что ж, – проговорил Трэвис. Я глазами умоляла его ничего больше не говорить. – Вы можете поехать с нами, если захотите.

Камилла посмотрела на меня и пожала плечами.

– Спасибо, Трэв, но мы сейчас копим деньги. В следующий раз. Было бы здорово.

Мы помахали Камилле на прощание. Она обхватила себя руками, поднимаясь по лестнице и открывая дверь. Перед тем как зайти внутрь, она улыбнулась, сияя от счастья. Я знала это чувство. Испытывала то же самое каждый раз, когда видела Трэвиса, не важно, сколько времени мы провели порознь.

– Хорошо, хорошо, ты прав, – сказала я. – Я затаила обиду, и мне нужно выпустить пар.

Трэвис поднес мою руку к губам и поцеловал. Кондиционер в машине заработал на полную мощность, но ладони мужа уже слегка вспотели. Он ценил мои слова, но любил действовать. Мне нужно было показать ему свою готовность пойти на примирение.

Я вздохнула и достала из сумочки телефон, потом поискала в списке контактов номер Камиллы. Нажала на ее имя и приложила телефон к уху.

– Алло? – удивленно ответила она.

– Привет, Кэми. Это Эбби.

– Знаю, – усмехнулась она.

Я старалась не думать о том, что она потешается надо мной, но лучше я ничего не придумала.

– Я… э… может, нам как-нибудь выпить вместе кофе? Сейчас я не учусь. Если у тебя есть свободное утро или вечер, дай знать.

– О… – Она замолчала. – Эбби, я с огромным удовольствием! Завтра утром мы едем на процедуры. Выдвигаемся к девяти тридцати. Я могу завезти Трентона и к десяти куда-нибудь подъехать. Выпьем кофе?

– «Дейли Грайнд»? – спросила я.

– Хорошо. В смысле конечно. Отлично! Буду ждать, – сказала она, запинаясь. – Тогда увидимся.

Не успела я отключиться, как она прокричала Трентону:

– Она хочет выпить вместе кофе!

– Это здорово, детка, – сказал Трентон.

Я завершила вызов, прежде чем она бы поняла, что я все слышала. Потом аккуратно убрала телефон в подставку для стаканчиков.

– Она рада.

Трэвис усмехнулся:

– Я слышал. Похоже, ты осчастливила ее на весь год вперед.

Откинувшись на спинке, я подняла голову.

– Я хочу наладить отношения, правда хочу. Но не могу отделаться от ощущения, что нужно держать ухо востро.

– Что бы это ни было, уверен, что ты завтра все выяснишь.

– Но сегодня, – сказала я, глядя на него с улыбкой, – ты обещал мне ужин в «Биасетти».