Подарок богини

Глава 5

Марк по-прежнему смотрел ей в глаза. Он знал, что она ждет, знал, что она хочет того же, чего хотел он, — теперь уже в этом не могло быть сомнений.

Разумеется, Марк понимал, что не имеет права воспользоваться минутной слабостью девушки, но он чувствовал, что не сможет ничего с собой поделать, чувствовал, что отступать поздно. Чуть наклонившись, Марк подхватил Алексу на руки, и ее руки тотчас же обвили его шею.

Марк быстро прошел по садовой дорожке и ударом ноги распахнул дверь, ведущую в холл и в гостиную. Алекса по-прежнему молчала и обвивала руками его шею. И она казалась невесомой — словно он нес на руках ангела.

— Ты прекрасна, Алекса, — проговорил он хриплым шепотом. — Я безумно хочу тебя…

Она тихонько вздохнула, однако промолчала.

Переступив порог спальни, Марк опустил Алексу на кровать и тотчас же впился поцелуем в ее губы. Не прерывая поцелуя, он спустил с ее плеч лямки ночной рубашки и прикоснулся к обнаженной груди девушки.

— Да, ты прекрасна, — проговорил он, прервав наконец поцелуй.

Алекса снова вздохнула. Увидев Марка в саду, она сразу же поняла, что им суждено стать любовниками. А теперь, когда этот момент приближался, она чувствовала, как в ней бушует пламя страсти, чувствовала, как по всему телу растекается жар.

Марк принялся ласкать ее груди, и эти ласки еще больше ее воспламенили. Алекса тихонько застонала и прикрыла глаза. Тут Марк стащил с нее ночную рубашку и снова стал ласкать ее. От рук его исходил нестерпимый жар, казалось, что по жилам ее растекается жидкое пламя.

— О, мы давно должны были сделать это, — прошептал Марк, стаскивая с себя майку и шорты.

Теперь его разгоряченное тело прижималось к ее телу, и Алекса чувствовала, что и в нем бушует тот же огонь. Марк принялся целовать ее груди, и Алекса снова застонала. Когда же его пальцы прикоснулись к ее лону, она громко вскрикнула и прижалась к нему всем телом; ей казалось, что она не выдержит этой сладостной пытки.

Тут Марк чуть приподнялся и пробормотал:

— Да, нам давно уже следовало это сделать. Именно это и должно происходить между нами.

— Я знаю, — прошептала Алекса. Она ласкала пульсирующую мужскую плоть и чувствовала, что Марк с каждым мгновением все больше возбуждается.

— Какое наслаждение, когда ты вот так прикасаешься ко мне, — прохрипел Марк. — Тебе ведь тоже приятно?

— О да, Марк, да… — Она снова застонала.

Прежде чем войти в нее, он еще раз ее поцеловал. А потом оба на мгновение замерли, упиваясь ощущением произошедшего слияния. А когда мгновение это миновало, они, охваченные страстью, забыли обо всем на свете. Марк двигался все быстрее, и Алекса, принимая его, раз за разом устремлялась ему навстречу. Каждую секунду ей казалось, что испытываемое ею чудесное ощущение уже не повторится, но оно возникало вновь и вновь. В вихре этих движений она утратила чувство времени и даже не слышала своего громкого крика. Когда же ощущение реальности наконец-то вернулось к ней — казалось, прошло много часов, — она обнаружила, что лежит на своей постели в объятиях Марка.

— Ты прекрасна Алекса, — прошептал он, глядя ей в глаза. — Впрочем, я и прежде это знал. И еще ты самая желанная для меня, — добавил он с улыбкой.

Когда Марк проснулся, Алекса еще спала. Ноги их были переплетены, а ее рука покоилась у него на плече. С минуту он лежал, любуясь ею. Губы Алексы были чуть приоткрыты, и ее восхитительное посапывание напоминало шепот без слов. Марк мог бы пролежать так все утро, но он не забывал об ожидавшей его работе. К тому же следовало приготовить завтрак. Прикоснувшись губами к волосам Алексы, он осторожно освободился из ее объятий и поднялся с кровати. Затем надел шорты и направился в кухню.

Наступивший день сулил проблему: Марк не мог закрыть глаза на произошедшее и прекрасно понимал, как все это выглядит со стороны. Любой бы сказал, что он поступил не очень порядочно, и это было бы истинной правдой, будь на месте Алексы другая женщина. Но в данном случае дело обстояло иначе. Тем не менее он знал, как все это будет выглядеть…

Черт побери, ему наплевать, как это выглядит. Главное, чтобы им с Алексой было хорошо. А им действительно хорошо вместе, и он сказал ей об этом. Произошло то, что должно было произойти, вот и все.

Появившись на кухне, Алекса в смущении улыбнулась; было очевидно, что она испытывала неловкость. Марк ждал, когда она заговорит, но ожидание затягивалось, от него становилось не по себе, а Алекса по-прежнему молчала. Наконец, не выдержав, он проговорил:

— Мне не хватало тебя, Алекса…

— Не хватало?..

— Да, я встал уже час назад, и мне не хватало тебя каждую минуту. Ведь мы прожили под одной крышей почти две недели, — добавил он с улыбкой.

Она рассмеялась:

— Если точно, то две недели и один день. Полагаю, ты успешно выдержал испытание и…

— Я не о том, — перебил Марк. — Скажем, хотелось ли тебе все это время того же, чего хотелось мне?

Она пожала плечами.

— Лишь отчасти. Я хотела главного. — На сей раз они оба рассмеялись.

Алекса вздохнула с облегчением. Она поняла, что лед сломлен и теперь все у них будет в порядке.

— Марк, что у нас на завтрак? — спросила она.

— На завтрак у нас много всего… Тосты, мармелад, фрукты, колбаса, ветчина, яйца…

— Пожалуй, даже слишком много.

— Не думаю. Ведь нам предстоит долгий и трудный день. — Марк ухмыльнулся и добавил: — А потом долгая и чудесная ночь. — Он поцеловал Алексу и подвел ее к столу.

Едва они приступили к завтраку, как послышался стук медного молоточка, висевшего на калитке.

— Интересно, кто это так рано?

Марк рассмеялся:

— Посмотри на часы! Уже почти десять.

Алекса поднялась из-за стола, но Марк сказал:

— Садись. Я схожу посмотрю… Должно быть, это Василис.

— Он бы вошел без стука! Да и Софи тоже! — прокричала Алекса Марку.

Вскоре послышались голоса, и Алекса поняла, что пришли двое — мужчина и женщина. Причем оба говорили по-английски. И тут ей вдруг пришло в голову, что эти люди — туристы, посетившие остров. «Возможно, им негде остановиться», — подумала Алекса.

Конечно, она не могла поселить их у себя, так как гостиница еще не была готова к приему гостей, но ведь вполне можно было оказать им любезный прием… В конце концов, эти люди могли приехать на остров в следующем сезоне или порекомендовать «Виллу Алексис» своим друзьям.

Допив одним глотком кофе, Алекса выскочила во двор и тотчас же убедилась, что не ошиблась. Мужчина с женщиной, судя по всему, были туристами, причем казались весьма состоятельными людьми. Женщине, высокой, стройной и рыжеволосой, было, наверное, немного за тридцать. Она носила очень короткую стрижку, а ее шикарный загар оттеняли белые брюки и блузка. Мужчина был повыше, крепкого сложения. Держались они довольно непринужденно и поглядывали на Алексу, вежливо улыбаясь.

— Это англичане, Тони Уитфилд и Шарлотта Уитфилд, — сказал Марк. — Они издали любовались твоим домом.

Алекса представилась и обменялась рукопожатиями с парой. Они сразу же принялись восторгаться красотами природы, и это немного удивило Алексу; она считала, что британцам несвойственна такая восторженность.

— Мы совершаем круиз по Эгейскому морю, и это наше первое посещение Кавоса, — сказала Шарлотта. — Мы абсолютно ничего о нем не знаем, но нам кажется, что этот дом — визитная карточка острова. Вообразите наше удивление… — продолжала она, — мы совершенно не ожидали, что встретим здесь нашего соотечественника. И, конечно же, мы никак не ожидали, что хозяйка дома американка!

— Хотите заглянуть? — спросила Алекса. — У нас ремонт, но…

— Марк уже сообщил нам об этом, — сказал Тони. — И мы с удовольствием осмотрели бы дом, если вы не возражаете. По правде говоря, мы присматриваем, куда бы вложить деньги.

— Я делаю ремонт не для того, чтобы продать этот дом. Я собираюсь открыть здесь гостиницу.

— Неужели?! — воскликнула Шарлотта; казалось, что эта идея представляется неосуществимой.

— Да, я непременно открою гостиницу, — заявила Алекса. — А если желаете осмотреть дом, то заходите. Ведь вы с мужем, возможно, когда-нибудь станете моими постояльцами.

Тони рассмеялся:

— Вполне возможно. Кстати, Алекса, Шарлотта мне не жена, она моя сестра.

— О простите… — смутилась Алекса.

— Ничего страшного, — улыбнулась Шарлотта. — Нас часто принимают за супругов.

Они начали экскурсию с парадного входа в дом, и их восторгам не было пределов. Алекса же, поглядывая на гостей, невольно улыбалась — ей было приятно слушать эти похвалы. Когда осмотр закончился, Алекса пригласила гостей на кухню — выпить кофе.

— Правда, я еще не очень хорошо варю кофе по-гречески, — проговорила она, ставя перед гостями чашки.

— О… полагаю, у вас и сейчас прекрасно получилось, — проговорила Шарлотта, потянувшись к ложке.

— Нет-нет, не надо размешивать, — сказал Тони. — Кофе по-гречески так не пьют.

— Да, теперь вспомнила, — кивнула Шарлотта. — Надо подождать, когда осядет гуща, а потом пить маленькими глотками. — О… какой крепкий.

— Верно, крепкий, — согласилась Алекса. — Когда я выпила свою первую чашку кофе по-гречески, то всю ночь не могла уснуть. Но теперь привыкла.

Сидя за кухонным столом, они говорили о Греции и о греках, об их обаянии и юморе. Поначалу Алексе казалось, что брат с сестрой ведут себя довольно странно, но чем дольше она беседовала с ними, тем больше они ей нравились. Но Марк почему-то не принимал участия в беседе; когда же Тони стал расспрашивать его о ремонте, он заявил:

— Я здесь всего лишь помощник.

Алекса нахмурилась и едва удержалась, чтобы не пнуть его ногой под столом.

— Марк — филолог, — сказала она. — Он знаток древнегреческого языка, и сейчас у него… нечто вроде каникул.

Потом Алекса рассказала о своих греческих родственниках и проблемах, возникших после получения наследства. Брат с сестрой внимательно выслушали ее и посочувствовали. Уже перед уходом они пригласили Алексу к себе на яхту, и девушка с радостью приняла приглашение.

— Мы собираемся задержаться здесь, — сказал Тони. — И вы с Марком должны обязательно поужинать у нас.

Когда она ушли, Алекса спросила:

— Что произошло, Марк? Ты был чем-то недоволен?

— Видимо, мне просто хотелось побыть с тобой наедине в такое утро. Неужели ты осуждаешь меня за это? — Он обнял Алексу за талию и привлек к себе.

— Нет, не осуждаю. Потому что мне хотелось того же…

— Однако я этого не заметил. Ты беседовала с ними как со старыми знакомыми. И если ты полагаешь, что я ревную, то ты права. Черт побери, я действительно ревную.

Алекса улыбнулась:

— Пожалуй, я и впрямь увлеклась. Но они мне понравились, хотя не могу понять, чем именно. Они какие-то… не такие, как другие. И я бы с удовольствием посетила их яхту.

— Ты же сама говорила, что у нас нет времени на развлечения, — проворчал Марк. — Ведь у нас действительно много работы.

— Знаю, но яхта… Звучит так заманчиво…

— По-моему, именно на такой ответ и рассчитывал Тони.

— Черт побери, что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что Тони глаз с тебя не сводил.

— Это же смешно, Марк. Он просто милый и доброжелательный человек. Да и его сестра — тоже.

— Сестра? — Марк покачал головой. — Очень сомневаюсь.

— Тогда почему же он сказал…

— Я не знаю, Алекса. Но все это довольно странно. Тебя разве не удивило, что они вдруг оказались у твоего дома?

Алекса уселась за стол и внимательно посмотрела на Марка.

— Они сказали, что им понравился дом. Поэтому, наверное, и подошли…

— Понравился дом? — Марк усмехнулся. — Выходит, они бросили якорь в гавани и сказали: «О, давай-ка пойдем по этой дороге и посмотрим, не понравится ли нам дом в самом ее конце». Алекса, твой дом нельзя увидеть, пока не подойдешь к нему.

— Ну… они могли наткнуться на него случайно. Так бывает. К тому же они, вероятно, уже больше не появятся. И вообще, пора приниматься за работу.

Алекса ошиблась: Уитфилды напомнили о себе еще до наступления сумерек. Мальчик, работавший в кафе Нико, доставил от них записку.

— Это вовсе не приглашение на ужин, — сказала Алекса. — Они хотят, чтобы мы завтра утром совершили вместе с ними морскую прогулку на север острова. О, Марк, пожалуйста… Мне ужасно хочется снова увидеть эти места. Я с детства не была в той части острова.

Марк нахмурился и пробормотал:

— Даже не знаю… Завтра у нас много работы.

— Марк, не будь таким упрямым. Там замечательные древние развалины…

— Что ж, ты, конечно, можешь отправляться с ними. А я останусь здесь и…

— Нет, без тебя я не хочу, — перебила Алекса.

— А мне бы не хотелось отпускать тебя одну. — Марк улыбнулся. — Кроме того, было бы очень романтично провести с тобой время на яхте.

— Значит, ты согласен?

— Да, согласен, — кивнул Марк.

Однако Алекса поняла, что он согласился только из-за нее.

На следующее утро в семь часов раздался стук в дверь.

— Неужели Уитфилды? Как рано… — пробормотал Марк, выходя из ванной. Он заключил Алексу в объятия и поцеловал ее.

— Марк, надо открыть. — Высвободившись, Алекса побежала к двери.

— Возможно, мы слишком рано, — с улыбкой сказал Тони. — Но Шарлотте не терпелось встретиться с вами. Думаю, ей захотелось еще раз взглянуть на ваш дом.

— Тони, но разве я виновата?! — воскликнула Шарлотта. — Здесь так красиво…

— Для меня это звучит как комплимент, — сказала Алекса. Она провела гостей через холл и вывела их в сад. — Если не возражаете, подождите здесь. А я сбегаю за вещами.

— А где же Марк? — спросила Шарлотта.

— Видите ли, он… Он сейчас выйдет.

— Шарлотта слишком уж торопится, — улыбнулся Тони. — А вот я не тороплюсь. У вас здесь действительно очень красиво. Я бы с удовольствием тут остался.

— О нет, не надо, — со смехом ответила Алекса. — Мне так хочется отправиться с вами в путешествие…

К полудню они обогнули остров и подплыли к тому месту, где отроги гор сменялись почти отвесными утесами. У подножия утесов раскинулся пляж, а под ним, на головокружительной высоте, находились развалины храма Аполлона — его четыре сохранившиеся колонны четко вырисовывались на фоне голубого неба.

— Я непременно заберусь туда, — заявила Алекса, когда мужчины спустили на воду шлюпку. — Дедушка никогда не позволял мне это. «Слишком опасно для маленькой девочки», — твердил он. Но теперь я уже не маленькая.

Марк невольно усмехнулся. «Разумеется, она уже не маленькая девочка, — подумал он. — Алекса вполне взрослая женщина. И к тому же необыкновенно красивая и очень смелая». Взглянув на нее, он сказал:

— Я пойду с тобой.

Уже сидя в шлюпке, Шарлотта спросила:

— Алекса, неужели ты действительно хочешь забраться на такую высоту? Мы ведь собирались только полюбоваться видом, правда, Тони?

— Честно говоря, и мне хотелось бы взобраться туда, — проговорил Тони. — Там, наверное, много интересного.

— Много интересного? — Шарлотта пожала плечами. — Алекса, оставайся со мной, а мужчины пусть идут.

— Нет, я тоже хочу! — воскликнула Алекса. — Я обязательно должна туда взойти.

Вскоре они высадились на берег и начали взбираться на гору. Шарлотта же, оставшаяся внизу, наблюдала за ними.

— Это похоже на испытания, которым нас когда-то подвергали в школе, — проговорил Тони, замыкавший шествие. — Учителя заявляли, что делают из нас мужчин, а мне, помнится, хотелось поскорее оказаться в теплой постели. Но на этот раз я с радостью принимаю вызов. Думаю… — Он оступился и едва успел ухватиться за ветку куста.

Марк бросился к Тони и, взяв его за руку, сказал:

— Больше никаких разговоров. И не забывай смотреть под ноги.

— Как прикажете, проводник, — усмехнулся Тони.

Наконец они добрались до утоптанной тропинки и остановились, чтобы перевести дух. Марк взглянул на высившийся перед ними храм Аполлона и пробормотал:

— Теперь будет намного опаснее, чем кажется. Так что не следует торопиться.

Отдохнув, они продолжили подъем, но вскоре дорогу им преградил огромный обломок скалы. Алекса, шагавшая впереди, стала дожидаться Марка — тому предстояло взобраться на скалу, а затем помочь остальным.

Прошло еще какое-то время, и наконец-то они оказались на вершине, под бескрайним голубым небом, слившимся с таким же голубым морем. Гармонию эту нарушали лишь появлявшиеся на волнах белые барашки волн, видневшиеся вдали неясные очертания островов и возвышавшиеся перед ними величественные колонны храма. С минуту они молчали, в восхищении глядя на древние развалины.

Наконец Тони пробормотал:

— Похоже на изображение с глянцевой открытки.

— Я чувствую себя такой крохотной! — воскликнула Алекса. — Как им удалось построить здесь храм?

— Таких в Греции много, — сказал Марк. — Но современному человеку не понять, как древним удавалось строить на такой высоте.

Алекса подошла к колоннам, возвышавшимся над развалинами; казалось, она была очарована этим зрелищем. Марк молча наблюдал за ней, он не хотел мешать. Тони же вел себя совершенно иначе. Он постоянно донимал ее своими замечаниями, давал советы и всячески старался проявлять о ней заботу.

— Позволь подать тебе руку, Алекса, — сказал он, когда она попыталась вскарабкаться на одну из упавших колонн. — Мне бы не хотелось, чтобы на таких прекрасных коленках остались царапины.

А когда они уже собрались возвращаться, он стал уговаривать ее задержаться ненадолго.

— Нет-нет, у Шарлотты наверняка все готово к обеду, — заявила Алекса. — Нам пора спускаться.

Шарлотта действительно уже ждала их. Однако Марк перед обедом решил искупаться. Тони к нему присоединился, а Алекса отказалась купаться — сказала, что очень устала после восхождения.

— Ты с ним давно знакома? — спросила Шарлотта; она смотрела на Марка, раздевшегося до плавок.

— С тех пор, как он стал у меня работать, — ответила Алекса. Ситуация начинала ее беспокоить — сестра Тони не скрывала своего интереса к Марку.

— Наверное, это очень романтично… — продолжала Шарлотта. — Вы ведь с ним живете вдвоем в таком доме, не так ли?

— Дом довольно большой, — сказала ей Алекса. — А моему работнику удобнее жить у меня.

— И все же это романтично, — улыбнулась Шарлотта. — Жить под одной крышей с мужчиной, о котором тебе ничего не известно.

— Мне о нем известно больше, чем о вас с Тони, — заметила Алекса.

— О, моя дорогая, мы всего лишь скучающие англичане, путешествующие по Эгейскому морю. И мы очень рады, что встретили вас с Марком.

— Я тоже очень рада, что познакомилась с вами, — сказала Алекса.

Вскоре мужчины вернулись, и они сели обедать. После обеда все четверо разлеглись на солнце, и каким-то образом получилось так, что заговорили о войне — вернее, о временах оккупации.

— Наверное, трудное было время, — пробормотал Тони. — И не только на материке, но и здесь, на островах.

— Счастье, что удалось сохранить столько исторических памятников, — добавила Шарлотта.

— К сожалению, нацисты вывезли отсюда много ценностей, — заметил Тони. — Хотя кое-что, наверное, сохранилось. Думаю, эти сокровища спрятаны, зарыты…

— Да, мне приходилось об этом слышать, — сказал Марк. — Но я не очень-то верю слухам.

— А ты, Алекса, веришь? — спросила Шарлотта.

— О… Мне бы очень хотелось что-нибудь найти! — воскликнула Алекса.

Тут Марк надел рубашку и вытащил из ящика со льдом несколько бутылок пива.

— Самую знаменитую кражу совершили сто пятьдесят лет назад, — проговорил он с усмешкой. — Тогда в Англию вывезли часть Парфенона.

— Мы просто спасли эти ценности, — возразил Тони. — В Британском музее они в целости и сохранности.

— Да, ценности в целости и сохранности. — Марк снова усмехнулся. — И они принадлежат англичанам.

— Приятель, но ты ведь тоже англичанин, — заметил Тони.

— Но не всегда верноподданный, — парировал Марк.

— Полагаю, что все скульптуры должны быть возвращены в Акрополь, — заявила Алекса.

Марк взглянул на нее с улыбкой:

— Ты считаешь, что музеи всего мира должны передать свои сокровища Греции?

— Совершенно верно. Это было бы справедливо.

— Возможно, ты права. — Марк пожал плечами. — Но боюсь, наши друзья с тобой не согласятся.

— Нет ничего странного в некотором расхождении мнений, — отозвался Тони. — Ведь в нашем случае это чисто теоретические расхождения.

Тони с Шарлоттой обменялись многозначительными взглядами, но Алекса, смотревшая на Марка, этого не заметила.