Поднебесье

10. Короли войны

— Мохнатый, ты побудешь ещё пару деньков тут рядом с машиной, — почесал пса за ухом Кортес и поставил миску с кашей на асфальт.

Пёс жалобно посмотрел на хозяина, заскулил и лизнул его ладонь.

— Всё будет хорошо, теперь тебя буду кормить я, а не Анна.

На ограждённой дворовой площадке, где Анна обычно развешивала бельё, Кортес поставил автомобиль. Тут же нашёл своё пристанище Брут, потому что на улицы города выпускать его было не лучшей идеей, поэтому псу нашли место прямо здесь. Ограждённая территория была для него временным жилищем.

Кортес вышел из-за ограды, позади себя услышал лай Брута и обернулся. Пёс вилял хвостом и будто улыбался человеку. Ведь он был предан, как предан только самый лучший друг. Не зря говорят, что собака в пустыне — лучший друг человека, без неё любой одиночка, каким бы он ни был профессионалом, просто жертва.

Кому доверять в этой жизни: человеку или собаке? Когда всё решают деньги, власть, то даже старый друг может выстрелить тебе в спину, или отпустить руку помощи, когда она тебе так нужна. И ты боишься, сделать что-либо не так, боишься оказаться зависимым от кого-то. И тогда тебя могут вычеркнуть, могут заменить мелкий элемент системы другой деталью.

Те, с кем ты идёшь в поход, могут прикрыть тебе спину в бою, могут вытащить из огня, могут с тобой разделить последний завтрак. Это братство в бою, кодекс чести воина. Но когда речь идёт о месте под солнцем, чаще оглядывайся, брат может оказаться врагом. Как ни крути, каждый человек в какой-то степени эгоист, и, прежде всего он думает о себе. Будь ты хоть сто раз самым добродушным и щедрым человеком, у тебя остаётся чувство того, что всё-таки ты отдаёшь что-то своё.

Кортес почему-то привык верить людям, может, он слишком молод и наивен, но в жизни его были разочарования. Кто-то назовёт это интуицией, когда ты знаешь, что этому человеку можно доверять. А может, это было просто человеческое чутьё.

Глядя в глаза пса, Кортес чувствовал человеческое доверие к этому животному. Ведь правду говорят, что собака никогда не тебя не оставит, это верный спутник в дороге, в бою, в одиночестве. И Кортес любил этого пса, ему было не приятно, что Брут сидит взаперти и Кортес не может его никуда взять. Но это лишь дело времени, так он считал.

Кортес вместе с Альфредом направился в западные казармы. Проследовав в указанный район, бойцы поразились, насколько он изменился за последние дни.

Дороги в этом участке были перекрыты пехотными укреплениями и мешками с песком, колючая проволока была натянута перед домами, что выходили окнами на запад, окна же были забаррикадированы, оставались лишь узкие амбразуры. На крышах зданий установили прожекторы и дозорных, Кортес даже заметил пару миномётов. Через каждые сто метров по периметру были укреплены пулемётные гнёзда. Патрулей было много, по шесть человек бойцы прочёсывали периметр и улицы, небольшими группами конные отряды ходили на разведку на два километра от города, либо же багги делала дугу где-то на самом горизонте.

Внешний периметр был оцеплён ямами с мазутом, а также колючей проволокой, в особо слабых местах под напряжением. Красные таблички возле пулёмётных гнёзд предупреждали, что территория на запад заминирована. Как сообщили, там же располагались замаскированные газовые баллоны с взрывными устройствами. Для лучшего эффекта, баллоны снабдили металлическими шариками.

Кортес обратил внимание, что в город прибывают грузовые автомобили с военными со всех городов. Не видно было только военных Колосса, неужели восточная столица не поддержит Адаран перед всеобщей угрозой? Хотя бы оружием помогли. Мало кому досталось новое оружие, в основном старые АК-47, но патронами делились очень щедро.

Делать здесь было нечего, через семь часов их выход в патруль, до этого момента можно смело заниматься своими делами. Кортес намеревался прогуляться с Мией, ведь он обещал этой девушке зайти утром, а уже время подходило к полудню.

Альфред ушёл чуть раньше, проводить Анну в путь к родне, что живёт недалеко от Башни. После этого он вернулся в казармы, где Кортес получал групповое задание о выходе патруля. Приняв к сведению, бойцы разошлись, и вот Кортес с Альфредом получили восемь часов свободного времени.

Альфред без раздумий ушёл паковать вещи на случай эвакуации города. Он обещал Анне, что обязательно вернётся за ней, и поэтому не намеревался погибать в городе вместе со всем его величием. Такого же мнения придерживался Кортес, только у него было немного другое положение — он ещё тянул бы за собой Мию. Но, так или иначе, вакуации города. ковать вещи ноо ртес то живёт недалеко от Башни. -47, но патронами делились очень щедро. на два куход отсюда в трудный момент не отрицался как вариант.

Кортес вышел к казино Шена и уверенным шагом вошёл внутрь. Посетителей утром не то, что было мало, а не было совсем. Бармен мыл вымывал стаканы от скуки, один единственный крупье на смену незаметно спал в углу на стуле. Охранники весело шутили, увлекшись игрой в кости.

— Вам кого? — поинтересовался коротко остриженный бармен с мелодичным, слегка вульгарным голосом.

— Мне нужна Мия, я с ней договаривался, — ответил Кортес.

— Секунду, — бармен подошёл к нескольким домофонам на стене, нажал на кнопку вызова второго из них и проговорил. — Девочка моя, тут к тебе симпатичный парень набивается, ты спустишься вниз?

— Да, спасибо, Раш, — послышался знакомый голос. — Он и правда симпатичный, но лучше не подбивай к нему, иначе…, в общем ты меня знаешь.

— Я постараюсь, — улыбнулся Раш.

Кортес почувствовал себя неловко, может этот тип пялиться на его задницу? Он не имел ничего против людей нетрадиционной ориентации, но фактическое неудобство он всё же почувствовал на себе.

Через пару минут Мия спустилась в игровой зал. Вместе с Кортесом они вышли на улицу и побрели в восточную часть города, где ему не доводилось находиться. Они прошли мимо православной церкви, судя по всему одной из двух религиозных построек. Похожую церковь Кортес встречал в Эрне, городе шахт на юге.

Чуть дальше была мелкая электростанция, которых в городе насчитывалось три. Тут же скотобойня, а дальше жилой квартал. Мия объяснила, что это территория Виктора, здесь он держал свой бордель и сеть наркоторговцев.

— Тогда нам опасно здесь находиться, — предупредил Кортес.

— Нет, Кейн, Виктор мерзкий человек, — Мия улыбнулась и пожала плечами. — Но кодекс чести аристократии Адарана запрещает нападение на гражданских, кем мы с тобой и являемся. Тем более, ты боец Адарана.

Кодекс чести — это что-то новое. Учитывая нравы здешних людей и разбой, что творят уличные банды, можно было свято верить, что ни справедливости, ни чести, здесь нет и в помине. Как оказалось, уличные бароны создали свой кодекс чести, чтобы не допустить хаоса в городе, вот почему Адаран так вырос при стольких группировках.

Солнце с трудом пробивалось сквозь свинцовые тучи. Погода обещала быть пасмурной весь оставшийся день и ночь, как не вовремя. Хотя ветер слабо дул с запада, можно было ожидать сильных порывов к вечеру. Становилось прохладно.

Мия с Кортесом обошли, чуть ли не всю восточную часть города за три часа. Кортес рассказал Мие о своём жизненном пути, без некоторых подробностей, разуметься. Он рассказал, как прожил детство, как ушёл на войну, как работал на шахтах, как ушёл в экспедицию и попал сюда. Мия слушала всё это с восторгом, ей было всё это ново, ведь она всю свою жизнь прожила в Адаране.

В ответ Мия рассказала о своей жизни, как её воспитывал отец, как она росла с братом и чуть не попала в плохую компанию. Как её парень сел на наркотики, после чего она ни с кем не могла начинать что-то новое. В общем, вся её жизнь в большом городе, где улицами правят аристократы и банды.

Кортес впервые понял, что он не жалеет о прошлом, и что за каждой чёрной полосой, идёт белая полоса. И раны залечивались, не так долго, как все говорят, а намного быстрее, если тебе их помогают залечить. Мия и впрямь была замечательной девушкой, самостоятельной, решительной, доверчивой. Они никогда не прятала слов — она говорила о том, что чувствует и думает. А это большой дар, уметь говорить то, что у тебя на уме, и не бояться этого.

Заморосил холодный дождь, обед остался позади и время, уже подходило к вечеру. Быстро погода изменилась и небо заволокло свинцовыми тучами, не оставив и пролеска солнца. Кортес сообщил Мие, что сегодня он в составе конного отряда отправляется на разведку, на что та беззаботно поинтересовалась, сидел ли тот хоть раз в седле. Кортесу этого делать не приходилось, а девушка лишь загадочно усмехнулась в ответ. И что-то подсказывало ему, что эта усмешка вряд ли означала что-то хорошее.

Так они и распрощались у входа в казино, как и в прошлый раз. Решили не мокнуть под дождём, а Кортесу уже было время отправляться в западные казармы.

— Беги, не мокни, — улыбнулся Кортес, принимая на голову морозные капли. — Простудишься, и я не увижу тебя ещё пару дней.

— Не переживай, — отчеканила Мия. — Я ещё тебя переживу!

Кортес усмехнулся, подошёл к девушке и, выставив руки вперёд, добавил:

— Чтобы никто из нас не заболел, нужно обняться на прощанье.

Мия кокетливо сделала пару шагов навстречу, подняла руки и попала в объятия Кортеса. Стало как-то теплее, дождь больше не отвлекал своим холодом, озноб не заставлял тело невольно содрогаться. Так можно было стоять очень долго, не обращая внимания на окружающий мир, но, как и всё плохое, всё хорошее когда-то кончается. Пора было уходить, и они разошлись, попрощались, проводили друг друга взглядами.

Кортес прибыл в казармы чуть позже Альфреда, тот уже чистил свой карабин, разложившись на столе. Их патруль выходил в пустыню через два с половиной часа, но отдали новый приказ, по которому за два часа до этого нужно было всем собраться на укреплениях. Наверное, что-то заметили в пустыне. Время беспощадно тянулось, а опасность подходила всё ближе и ближе.

И вот уже через полчаса Кортес и Альфред вышли на укрепления, где под брезентовыми навесами стояли отряды защитников. Вечерело, тёмнота спустилась на улицы города, и пришлось зажечь ночные фонари и прожекторы.

Оба бойца были одеты в дождевые куртки на броню, и такие же штаны. К ним подошёл начальник охраны и отдал честь:

— Так, Альфред и Кейн? Ребята, вы через полчаса выступаете на разведку третьего километра. С вами будет сержант Перовских и ещё тройка бойцов.

— Понял, — отрезал Альфред в ответ старому знакомому. — Можно хоть в седле научить парня сидеть?

Начальник бросил взгляд на Кортеса, потом посмотрел на Альфреда.

— Да, возьмите в загоне вон того вороного, это самый спокойный жеребец.

— Хорошо, спасибо.

Отдав честь, бойцы направились в загон. Альфред вывел за поводья молодого вороного жеребца и показал Кортесу, как нужно запрыгивать в седло.

— Я в детстве катался на корове, — успел заметить Кортес.

— Это почти то же самое, только ещё уздой нужно управлять.

Кортес, едва удержав равновесие, заскочил в седло.

— Ну вот, это не так уж и сложно, — улыбнулся Альфред.

— Ага, — только и смог ответить наездник.

Альфред рассказал другу, как управлять лошадью, это для Кортеса было в новинку, поэтому пришлось приложить массу усилий, чтобы понять хоть что-то. Но уроки прошли удачно, и через полчаса боец уже мог вести лошадь.

Как ни странно, при такой острой ситуации в Адаране, на помощь пришли отряды с разных городов, но бойцов Колосса видно не было. Ни одного воина с юго-восточной столицы. Однако в этот день появился небольшой отряд необычных для пустыни воинов. Как объяснили позже, это были храмовники.

Эти ребята носили прилегающую металлическую броню, закрывающую шею, грудь, плечи и живот. На ногах закреплялись набедренники и наголенники, а руки были защищены на предплечье. С наплечников до самой земли свисали церемониальные плащи. Доспехи были не крупные, каждый весил килограмм по двадцать, и закрывал только верхнюю часть тела, если не брать в счёт набедренников и щитков, которые не представляли собой крепкой защиты. Оружие крепилось за спиной в чехле, это были винтовки, которых Кортес раньше не видел в пустыне, сразу рядом с оружием крепился большой гравированные мечи. Храмовники занимались технологиями и поэтому всё их оружие — это их же разработка.

Кортес представил на мгновение, как неудобно воевать в таком доспехе, но как только увидел их ближе, понял, что они не такие уж и большие.

— Хм, откуда появился туман? — Кортес посмотрел вдаль и обнаружил, что пустыня укрыта лёгким туманным одеялом.

— Странно, — поддержал Альфред.

Засуетилась охрана у палатки командования, и через мгновенье в проходе показался начальник. Он громко объявил выход патруля Перовских и, обнаружив того недалеко от себя, скрылся в палатке.

Сержант вышел вперёд и сделал перекличку, все были в сборе.

— Итак, бойцы, мы двигаемся к скале, — он недовольно помотал головой, — которую сейчас хрен увидишь. Огибаем её и движемся на юг к большим высохшим деревьям. Оттуда прямиком сюда, это и всё задание нам на сегодня. Если замечен враг, сразу сообщаете мне, если вражеских единиц больше шести, начинаем отступление в лагерь. На задании не кричать, не стрелять без разрешения, все действия согласовывать со мной, оружие держать наготове. Не мне вас учить, все здесь бывалые, но враг уже близко и в любой момент может показать свои зубки. Всё ясно?

Бойцы закивали, послышалось щёлканье затворов.

— Ещё один момент, как вы уже знаете, участки на внешнем периметре заминированы для корректировки огня. Мин не так уж и много, но лучше к ним не приближаться, а то не только коню ногу оторвёт, а и вас тоже положит. Поэтому держитесь возле меня, а где мины мне сообщили, я буду идти первым. Ясно?

Снова молчание в ответ в знак согласия.

— Тогда по коням, братцы.

Через пять минут шесть конных бойцов направились на запад. В спины им били мощные прожектора, но уже через километр их свет растворялся в сером тумане. Перовских оглянулся, удостоверился, что все бойцы в сборе, и повёл лошадь в непроглядную тьму, остальные последовали за ним. Неожиданно, свет прожекторов ослаб, началось патрулирование.

— Грек, ты замыкающий, — скомандовал сержант.

— Понял.

Моросил дождь, влажный воздух добавлял дискомфорта и без того неприятной погоде. Заметно похолодало, редкий пар выдавал прерывистое дыхание членов разведки. Было как-то не по себе, что-то давило на них из темноты.

Минут десять бойцы двигались в полном молчании, слушая чваканье копыт о мокрую землю и песню дождя. Туман появился неожиданно, что не могло не насторожить. Через некоторое время они дошли к скале, о которой говорил сержант.

Перовских направил отряд на юг, где по его предположениям, должны были находиться несколько высохших гигантов.

— Грек, — окликнул сержант.

— Все на месте, — послышалось сзади.

Ещё пять минут молчаливого пути. Но тут начали происходить странные вещи: лошадь сержанта неожиданно остановился и стал фыркать.

— Тише, родная, — положил он ладонь на глаза лошади.

— Что случилось? — Альфред потянулся к карабину.

Тут конь Кортеса подал признаки беспокойства. Вороной замотал головой по сторонам, было видно, что мышцы его напряжены.

— Что за херня? — пытался удержаться в седле воин.

Послышалось отдалённое приглушённое шипение. Затем ещё одно, и ещё. И вскоре нарастающая серенада непонятных звуков стала окружать отряд. Из тумана на них дышали десятки голодных пастей.

— Что за…? — протянул Кортес, но не успел закончить.

— Твою мать, — выругался Сержант. — К оружию, пока враг не появиться, не стрелять!

Туман сдвинулся плотнее, тридцать метров вокруг, можно было что-то различить, хотя бы силуэты, но дальше…. Альфред вытащил карабин из чехла, пристёгнутого к седлу. Он пытался обнаружить, в какой стороне город, и всё же сумел узреть теряющиеся в тумане огоньки прожекторов.

Раздалось шипение уже ближе, и тут жеребец Кортеса вздыбился, громко заржав. Наездник вылетел из седла, и рухнул на сырую землю. Вороной умчался куда-то в туман, оставив хозяина лежать на земле.

— Долбанное животное! — взъелся боец, поднимаясь на ноги.

— Что это такое? — сержант всматривался в туман, Кортес посмотрел туда же и увидел несколько силуэтов. — Это же люди, нужно им помочь.

— Никакие это не люди, — опешил Альфред. — Сержант, это не люди, мать их!

— Как же…, - задумчиво протянул он.

Альфред поймал в прицел одного из ходунов:

— Нет времени, сержант! Нужно отходить! Кортес, запрыгивай сюда!

Кортес пришёл в себя сразу, он заскочил на лошадь Альфреда. Сержант смотрел на приближающихся противников, но почему-то не давал команды.

— К бою! — раздался крик Альфреда, и в ответ послышалось злобное шипение десятков голодных ходунов.

Оцепенение сержанта как рукой сняло, он быстро нащупал в кобуре сигнальный пистолет с красной ракетой, поднял его над головой и сделал выстрел. Свист и красная ракета загорелась на фоне побледневшей луны.

— Огонь! — взревел он, разворачивая коня к городу. — Назад в город!

Раздались автоматные очереди и глухие выстрелы карабина. Несколько ходунов свалились на землю и закорчились от боли. Остальные сорвались с мест и с неожиданной ловкостью побежали в сторону бойцов.

Лошади галопом рванули к городу, спасая своих наездников, но не всем удалось спастись. Замешкался Грек, и уже за пять-десять секунд голодные враги оказались рядом, впиваясь зубами в тёплую плоть скакуна и разведчика. Такая же участь ждала и ещё одного бойца, который не обратил внимания на окружающих кольцом врагов.

Увидев ракету, в городе подняли суету, и ещё на полпути разведчики поймали на себе сильный свет прожекторов. В Адаране приготовились к атаке, и это было правильным ходом, потому что за спиной Альфред слышал утихающее шипение противника. Они шли к городу, и их было очень много.

— Западный штаб доложил о начале наступления, разведчики наткнулись на врага на тройке, — отрапортовал радист капитану северо-западного штаба.

— Проклятье, начинается, — прогремел тот.

— Какие будут приказы?

— Полная боевая готовность, атака может начаться в любой момент.

Олег задумчиво наблюдал, как туман проникал в город. Его белые руки змеями тянулись по улицам, заползая в дома и нагоняя, непонятно откуда взявшийся страх. Он пришёл с пустыни, и теперь был здесь.

От раздумий Олега отвлекла красная ракета на западе, означающая тревогу. Нависшая тишина ставила под сомнение любые мысли об атаке, но следом за ракетой послышались отдалённые выстрелы.

Уже много времени он ничем не занимался в Адаране, кроме как отдыхал в казармах, стоял на пулемёте или в дозоре. Теперь уже готовилось что-то новенькое. Через несколько минут пришёл приказ быть в боевой готовности, из казарм потянулись бойцы, и такая оживлённость тревожила.

Найтон залёг на соседней крыше, ловя в прицел винтовки один лишь туман. Олег сменил обрез на штурмовую винтовку, и целесообразным было заметить, что это оружие ему было по душе не меньше, чем старое.

Всё так же тихо было вокруг, слышались лишь одиночные приказы командиров и стук армейских сапог. Угнетающая тишина, она зажала в тиски нервы и волю, оттягивая кульминационный момент.

Среди этой тишины мелькало до боли знакомое шипение. Но Олег ссылался, что это всего лишь отражение той ночи, которая никак не выходила у него из головы.

— Наконец-то они решили повылазить из своих жалких нор, — нервно похихикивал боец рядом, мня в руках автомат. — Я вас всех уложу.

— Разве за наркотики не дают по голове? — поинтересовался Олег, узрев настоящую причину веселья бойца.

Тот усмехнулся в ответ.

— Да кому сейчас какое дело? Будет бойня и здесь перережут половину!

— Думаешь, город не выстоит?

— Мне всё равно, — растянулся тот в улыбке.

Олег хмыкнул, действительно торчок ненормальный.

— Тебе хоть известно, с кем мы воюем?

— Все одинаково умирают, от пули или от ножа, — проглотив пару слов, ответил тот. — Поэтому нас и называют королями войны. Теми, кто не боится смотреть смерти в лицо и выбирает эту игру.

— Для кого игра, а для кого дело чести.

Торчок поднял винтовку к небу.

— Человеческие чувства, убеждения — это всего лишь игра, мы ведь можем выбрать и другой путь, но играем так, как нам было бы приятней, не так ли?

Олег молча кивнул, в чём-то он был прав. Олег мог отказаться, но он пошёл в Адаран, потому что не мог оставаться в стороне.

— Это не люди, — через минуту Олег довёл мысль до конца.

Он почувствовал смятение.

— Если брать по существу, то мы тоже, — расширенные зрачки бойца смотрели уверенно, лишь изредка подёргивалось веко.

— Они не чувствуют боли, они видят в нас еду и им нечего терять, а раз так, — Олег грузно свалился на брезент. — Раз так, то это очень опасный противник.

— Что ж, увидим….

Олегу уже не слышалось шипение — он уже чётко различал, как эти звуки слышались всё ближе и ближе. Он не ошибся, эти твари пришли и сюда, чтобы уничтожить крупнейший город, превратить его в пустеющие руины.

Умолкли голоса, ударили ярким светом прожектора, пройдясь по шапке тумана. Свет скользил по едва видимым, движущимся в тумане головам. От этого зрелища всё внутри холодело, перед глазами мелькали омерзительные образы.

Олег слышал, как шепчут бойцы, они не понимали, с кем воюют, они не разу не видели подобного врага. А он видел, и он знает, что страшнее противника нет нигде. А теперь эта сила пришла сюда, чтобы убить.

Туман шептал унылую симфонию, отзванивая в голове ритмы новогодними колокольчиками. Олег чувствовал, как голова идёт кругом, это сводило с ума, это было не нормально, они были не тем, с кем приходилось сталкиваться человеку день ото дня. С ними ты не воюешь, он них ты защищаешься.

Туман, страх, сомнения. Прошло несколько минут, и началось….

— Они здесь! — заорал дозорный с пулемёта.

— К оружию! — послышался металлический голос командира.

— Ничего себе, сколько их? — раздался слева ошарашенный голос торчка. — Что это…, их здесь тысячи! Не меньше!

Потом была тишина, глухие удары пульса в висках. Задрожали руки, пересохло в горле, приклад винтовки послушно упёрся в плечо.

— Огонь!

— Что там случилось, объясните мне!? — кричал командующий.

— Там какие-то существа, их очень много, — соскакивая с лошади, затараторил Перовских. — Мы потеряли двух бойцов, они напали их тумана.

— Кто они? С чем мы будем иметь дело?

— Это какое-то проклятье, это люди, они пришли с запада, — не мог угомониться сержант. — Их там много и это души мертвых.

Капитан окинул взглядом уцелевших бойцов. Он указал на Альфреда.

— Ёб твою, Перовских… Так ты, боец, что ты видел, кто это?

— Это заражённые вирусом люди, — коротко ответил он.

— И этот ту же песню, орёл. Хватает нам уже одного в карцере.

— Он говорит правду, я уже имел дело с этими тварями, они голодны и беспощадны, и вам придётся поверить, потому что они идут сюда.

Капитан замешкался, сейчас не было времени на беседу.

— Тогда кто они?

— Это создания ада, — выдохнул Альфред, сдерживая дрожь в коленях от непривычной езды.

Будоражащим ревом завыла сирена, поднялся гул.

— Все по местам, приготовиться к обороне! — закричал он повелительным голосом. — Противник близко!

Альфред вскарабкался по пожарной лестнице на крышу здания и уселся на рубероид. Сзади послышалось прерывистое дыхание Кортеса, он неспешно подошёл к краю крыши и взял в руки автомат.

— Ну, чёрт возьми, начинается, — Альфред почувствовал, как волна страха захватывает его, он знает, с кем будет воевать, но другие, они столкнуться с этим адом впервые. Холод пробежал по спине.

— Держись, старина.

Кортес сильнее натянул шапку на брови. В руках он грел свой АКМ, взгляд готов был выхватить из тумана противника и изрешетить его на месте. И как он ожидал, вскоре в тумане начали появляться силуэты ходунов.

Где-то справа он услышал молитвы храмовников — рыцари молились перед боем, и хочется заметить, что это удача нужная была сейчас каждому.

Кортес шмыгнул носом и проворчал:

— Вот же суки. Это конец…