ГЛАВА 2

Пристин

Все поворачивают головы в сторону входа в столовую, когда мы слышим приближающиеся голоса. Через несколько секунд наша экономка Ронда появляется вместе с мужчиной, идущим позади нее.

Его темные волосы выглядят так, будто он уже довольно давно не был у парикмахера. Он заправляет их за ухо и широко улыбается. Я смотрю на него, а моя душа радуется, что я не единственная, кто не намарафетился ради этого дурацкого завтрака.

Он либо напялил на себя джинсы из корзины с грязным бельем, либо подобрал их с немытого пола женщины, с которой провел эту ночь. Его черная рубашка не застегнута на верхнюю пуговицу, а сама она такая же мятая, как и его штаны. Судя по всему, он даже пропустил одну и пуговиц на ней, поэтому левая сторона оказалась ниже правой.

— Всем доброе утро. Прошу прощения за опоздание, — этот низкий и глубокий голос эхом отскакивает от стен в тишине дома, когда Ронда забирает у него мотоциклетный шлем из его правой руки.

Первым с места поднимается мой отец, и я слышу недовольное ворчание моей сестры.

— Не стоит извиняться, — говорит мой папа ему. — Меня зовут Джефри Ингер.

— Чейсен Холмс, — отвечает он, пожимая руку.

И я делаю большой глоток пива.

— Очень приятно познакомиться, — вежливо продолжает отец, доброжелательно кивнув головой.

Моя мать даже не двигается с места, в принципе, как и моя сестра, и даже его родной брат. Вскоре миссис Холмс поднимается с места и обнимает сына, широко улыбаясь.

— Все в порядке, Чейз? — задает она ему вопрос, как будто он опоздал по какой-то серьезной причине. Но я научилась распознавать знаки, и прекрасно понимаю, что похмелье и женщина стали виновниками его опоздания.

— Да, мамуль, все хорошо, — уверяет он ее.

Наконец-то мистер Холмс поднимается со своего места и хлопает сына по спине.

— Я рад, что ты, все-таки, присоединился к нам, — не скрывая сарказма, произносит он, — а то я все утро звонил тебе на телефон.

— Я знаю. Но мой телефон был выключен.

Я еле сдерживаю смех, понимая, насколько идиотское у него оправдание.

— Ты опоздал более чем на час, — с укором отмечает Дэвид.

Улыбка исчезает с его лица, и он виновато вздыхает.

— Я в курсе. Я проспал. Не работал телефон, поэтому не прозвонил будильник.

Я честно не была уверена, что такое оправдание может прокатить.

— Судя по твоему виду, ты вовсе не ложился спать еще, — делает замечание моя сестра, глядя на него с нескрываемым отвращением.

Я закатываю глаза, не удивляясь реакции своей сестренки, и продолжаю пить свое пиво.

— А ты должно быть невеста, — говорит он, натянуто улыбаясь, когда приметил кольцо с бриллиантом в пять карат на ее руке, которую его брат держал в своей.

— Да, это я, — довольно жестко бросает она, — приятно наконец-то познакомиться.

Никто из них не выглядит реально довольным знакомством, судя по взглядам, которыми они обменялись.

Это скучное семейное собрание становится веселее, поэтому я тоже поднимаюсь с места.

— А я ее сестра! — восклицаю я, — так что будь вежлив и протяни мне руку для приветствия. Я Пристани, рада знакомству, Чейсен.

— Безумно приятно познакомиться, мисс, — протягивает он мне руку, пожимая ее. Его голубые глаза одаривают меня взглядом.

Я снова слышу бормотание моей сестры, которая походу была уверена, что у него напрочь отсутствуют манеры, раз он посмел опоздать на целый час.

— Мне тоже это доставляет удовольствие, — отвечаю я, одаривая его игривой улыбкой, пока мои глаза изучают его широкие плечи и узкие бедра.

Он немного удивлен, и его брови подняты вверх, он даже открыл рот, чтобы заговорить, но, видимо, растерялся. Мне уже нравится этот парень. Он чертовски неплохо выглядит. У него узкое лицо с выраженными скулами. И это несмотря на то, что он не стрижен, да к тому же еще и не брит. Несколькодневная щетина обрамляет его щеки, подбородок и область вокруг губ. Кажется, он так же, как и я, не запаривается на мелочах, и к тому же он раздражает мою сестру. Бинго!

Я сажусь на место и продолжаю пить свое пиво. Моя сестра сверлит меня взглядом, ее глаза прищурены, а губы дрожат от раздражения. Она считает, что я заигрываю с ним, а он ей крайне неприятен, но это не мои проблемы.

— Что вам принести? — интересуется официант у Чейсена.

Тот оглядывается по сторонам, у всех на столе кофе, кроме меня и моего отца, потому что у нас двоих пиво, разница лишь в том, что я уже почти все выпила, а стакан папы все еще полон.

— Я буду тоже, что и большинство собравшихся.

— А мне еще пива, пожалуйста, — выкрикиваю я, поднимая стакан вверх.

— Пристин! — громко произносит мое имя мама, затем поворачивается к официанту. — Я думаю, ей достаточно.

Я машу почти пустым стаканом над головой.

— Мамуль, мне кажется, что я уже переросла тот возраст, когда ты может диктовать, что мне делать, — категорически заявляю я, и в столовой воцаряется тишина.

— Прояви уважение, — произносит она, выдержав паузу.

— А выпить-то можно? — спрашиваю я, выгнув бровь. — Если нет, то меня станет тут слишком много, потому что я скину с себя всю одежду, заберусь на этот стол и буду при всех трясти своей задницей.

После этих слов моя мама приходит в ярость, мой отец чуть не давится, сестра срывается на крик, а Чейсен смеется.

— Как здорово, что на это я не опоздал, — заявляет он, и все бросают на него осуждающие взгляды.

Он делает глоток кофе и выпрямляется на стуле.

— Видишь, хоть кому-то я интересна здесь, — улыбаясь, отмечаю я.

Моя мать снова начинает теребить ожерелье.

— Сегодня мы собрались ради твоей сестры. Угомонись.

— Спасибо, мамочка, — произносит моя сестра, ехидно улыбнувшись.

— Стоит ли ради этого собираться, если мы знаем, что это продлится недолго, — бормочу я себе под нос, так, чтобы никто не слышал.

Я делаю последний глоток из своего стакана и поднимаю голову, когда встречаю пару голубых глаз, которые пристально смотрят на меня. Возможно, что он слышал мое бормотание. В этот момент официанты возвращаются с нашими напитками, и я приветствую его своим полным стаканом, он отвечает мне взаимностью с ухмылкой на лице. Я подмигиваю ему и делаю глоток.

Чейсен

— Итак, мы определились с датой, — произносит невеста моего брата.

Я только познакомился с ней, а она мне уже неприятна. Но если быть честным, она идеально подходит моему братцу. Сейчас они похожи на Барби и Кена. У нее белокурые волосы и миниатюрное личико с зелеными глазами, а у моего брата лощеный вид в этой дорогой рубашке и брюках, и с волосами, зачесанными назад.

— А нельзя было поведать об этом, сделав массовую рассылку на электронной почте? — интересуется нахальная брюнетка.

Я пытаюсь сдержать смех, но у меня это не выходит. Она мне определенно нравится. Я вижу в ней самого себя. У нее немытые волосы, и она одета в спортивные штаны и свободную футболку. На ее лице нет тонны косметики и приторной натянутой улыбки. Она держит стакан с выпивкой в правой руке и пьет его так, будто играет с друзьями в настольную игру, а не сидит за столом со своей семьей в восемь утра в субботу.

Это первый раз, когда я увидел невесту своего брата, но Дэвид прожужжал мне все уши, рассказывая о ней. Поэтому я знал, что она окажется скучной и занудной, как я и предполагал изначально. Но удивительно, что мой братец ни разу не упомянул, что у нее есть сестра. Интересно, а что он вообще знает об их семействе. Я вот даже не знаю, чем они обеспечивают себе такую жизнь. Очевидно, что у них водятся деньги, судя по размеру особняка и количеству личного персонала. Мой брат никогда не женился бы на девушке из необеспеченной семьи.

Но это его принципы, а не мои. Я ветрено отношусь к деньгам. Все спускаю на женщин и алкоголь.

— Такие вещи сообщают лично, — огрызается на нее сестра.

Пристин просто игнорирует ее и делает глоток пива. Ее сестра судорожно осматривается по сторонам, изучая всех сидящих за столом.

— Ну и где Шар? — спрашивает она.

Я пожимаю плечами, потому что понятия не имею, кто такая эта Шар. Судя по имени, я подумал, что это их собака.

— Я сказала ей, что она не обязана приходить, — отвечает Пристин.

— Как так? Зачем ты это сделала? — раздраженно воскликнула невеста. — Я же сказала, что это семейное собрание, присутствие на котором обязательно.

Она ставит свой стакан на стол и откидывается на спинку стула, ее футболка натягивается, подчеркивая грудь. Я не могу не присмотреться, носит ли она лифчик или нет. Но мне это не удается, и единственное, что могу отметить, что сиськи у нее среднего размера. Я не какой-то там мужлан, помешанный на буферах, но это не мешает мне интересоваться.

— Потому что у нее зимняя сессия всю неделю, она освободилась только вчера вечером и к собранию в семь утра была не готова. Тем более ее не было в Денвере долгое время.

— Все равно ты не должна была так поступать, — недовольно бурчит ее сестра.

— Милая, — успокаивает ее мой брат, — давай сначала расскажем хорошие новости. А сестре ты сможешь сообщить на завтрашней вечеринке.

— Вечеринке? — спрашиваю я, слегка оживившись, потому что я всегда двумя руками за любую движуху.

— Я не думаю, что тебе это будет интересно, — отвечает мне невеста брата, глядя на меня с презрением.

— Любопытно, — произносит Пристин, поднимая свой стакан и выпрямляясь на стуле.

— Завтра вечером у нас будет зимняя вечеринка, где будет проходить аукцион по продаже произведений искусств из местных галерей и сбор пожертвований для благотворительных организаций города. Вы все, конечно же, приглашены. Мероприятие состоится в нашем доме.

— Благодарю, — отвечаю я, улыбаясь.

— А теперь, — все еще недовольно продолжает Хиллари, — перейдем к моим… точнее, к нашим новостям.

Она хватает Дэвида за руку и взволнованно улыбается.

— Мы определились с датой и местом.

Я не вижу, чтобы кто-то был удивлен этим заявлением, поэтому думаю, что я, все-таки, что-то пропустил из-за своего опоздания. Я делаю глоток и замечаю, что Пристин делает то же самое.

— Так не томите нас. Когда же? — нетерпеливо спрашивает моя мать.

Я честно не особо понимал ее нетерпения, потому что я довольно близок со своими родителями, и не замечал особо, чтобы она ждала скорейшего бракосочетания Дэвида.

— Мы решили, что это произойдет четырнадцатого февраля.

— День святого Валентина? — со смешком переспрашивает Пристин. — Как же это оригинально…

— Между прочим, это самый романтичный день в году, — отвечает ей Хиллари.

— И к тому же, — Пристин ставит стакан на стол, — в Древнем Риме в этот день отмечали пастушеский праздник в честь бога Луперкалия. Мужчины приносили в жертву животных, снимали с них шкуры и хлестали ими своих женщин.

— Пристин! — не выдерживает ее мать.

Она игнорирует ее и пристально смотрит на Дэвида.

— Хочешь, я преподнесу вам козла в качестве свадебного подарка? И тогда ты сможешь отхлестать Хиллари его шкурой во время первой брачной ночи, — она вопросительно двигает бровями, — если, конечно, тебе нравиться пороть женщин.

Я хохочу во весь голос. А ее сестра вскакивает с места, сжав кулаки, ее буквально всю трясет, когда Пристин заканчивает свою речь.

— Как мы вообще можем быть сестрами? — прошипела она сквозь стиснутые зубы.

— Я всегда считала, что меня удочерили, — спокойно отвечает она, прежде чем бросить взгляд на свою мать, — хотя мама до сих пор не признается в этом.

Ее мама встает так резко, что ножки стула со скрежетом едут по деревянному полу.

— Я думаю, будет лучше, если ты…

— Уже испаряюсь, — предугадывает ее слова Пристин, — мне все равно нужно подзаправиться.

После этих слов она разворачивается и уходит.

Выражение лица Хиллари было таким, словно она еле сдерживает слезы. Мой брат наклоняется к ней и что-то шепчет на ухо, но мы не можем слышать что.

— Мне так стыдно за это все, — произносит их мать. — Пристин порой…

— Просто с ней произошли некоторые вещи, — прерывает свою супругу мистер Ингер.

Она смотрит на него такими глазами, будто объясняя, что она совсем не это хотела сказать.

— Что с ней произошло? — интересуюсь я.

Все смотрят на меня так, словно я спросил что-то не то.

— Она тоже была помолвлена, — глубоко вздохнув, произносит мистер Ингер.

Мои брови взметнулись вверх от удивления, и я услышал, что Хиллари шмыгает носом. В тот момент я понял, что она плачет.

— С тех пор, как ее помолвка была расторгнута, она делает все, чтобы такая же ситуация произошла со мной.

Загрузка...