Поединок двух сердец

Глава 3

На следующее утро Мэри проснулась с тяжелой головой — следствие чрезмерно выпитого крепкого пунша. К этому примешивалась еще и тревога о том, примет ли лорд Спендер ее предложение. Она задумалась о предстоящих денежных расходах. Конечно, вчера, когда она была возбуждена алкоголем и испытывала эйфорию от победы на аукционе, ее собственные доводы казались ей вполне разумными. Однако сегодня ей предстоит личный разговор с лордом Спендером. Когда необоснованный оптимизм встречается с реальностью, столкновение выходит не из приятных. Если даже ей и удастся убедить лорда, выплата крупной суммы усугубит и без того плачевное состояние «Эдмундсона», которое невозможно будет подлатать до тех пор, пока Таннер не начнет приносить прибыль. А это может случиться лишь через год или даже два…

Кроме всего прочего сегодня она еще и проспала. Обычно она себе этого не позволяла, поскольку Питер — ее «мальчик на побегушках», которому в действительности было далеко за шестьдесят, — в зависимости от своего настроения мог накормить или не накормить лошадей, начать работу в конюшнях или нет. Ей приходилось за всем следить самой.

Со стоном она заставила себя сесть, сожалея о каждом выпитом вчера глотке. Превозмогая головокружение, она за десять минут причесалась, кое-как оделась и побрызгала в лицо водой. Спускаясь по лестнице, она морщилась от каждого скрипа.

«Эдмундсон» был величественной старинной усадьбой, роскошной, но заметно обветшавшей. На ремонт всегда не хватало денег. Мэри очень рассчитывала, что они появятся, как только Таннер начнет приносить элитное потомство. Сейчас она подумала, что первой вещью, которую нужно будет купить, разбогатев, должна быть мягкая дорожка на лестницу. Тогда она больше не услышит ни единого скрипа, а ноги не будут мерзнуть, ступая по голому дереву.

Спустившись вниз, Мэри заглянула в комнату, которую в семье называли «утренней верандой». За столом сидела ее сестра Джейн и пила чай. У ее ног расположилось собачье трио в надежде чем-нибудь поживиться. Увидев Мэри, псы приветствовали ее, застучав хвостами по полу.

Мэри прислонилась к дверному косяку. На первый взгляд, единственной чертой, которая выдавала в двух молодых леди сестер, был одинаковый изгиб бровей. Джейн, миниатюрная, пышногрудая блондинка с вьющимися волосами, была на четыре года младше. Она была симпатичной, но — с этим согласился бы любой — не настолько яркой красавицей, как Мэри. Несмотря на то, что младшая уже давно была замужем за местным ветеринаром Дэвидом, сестры до сих пор поддерживали близкие отношения, хотя обе и отличались сильным характером.

Завидев сестру, Джейн вместо привычного «доброе утро» произнесла:

— Дэвид сказал, ты заплатила астрономическую сумму за Таннера Дерби-Малыша.

— Я заплатила столько, сколько было нужно. — Мэри серьезно посмотрела на сестру. — И если ты хочешь рассказать мне, какая я дура, тебе придется походить за мной. У меня куча дел.

— А еще тебе плохо от выпитого вчера пунша, — поддразнивая сестру, заявила Джейн и указала на чашку. — Попробуй мятный чай. Дэвид рекомендует его как средство от похмелья.

Мэри быстро подошла к сестре, взяла чашку и выпила содержимое. Ее организм мгновенно откликнулся, воспрянув от теплого и сладкого питья.

— Неплохо, — призналась она. Затем повернулась на каблуках и устремилась к двери. Джейн поспешила за ней.

— Если ты собираешься читать нотации, лучше оставайся дома, — бросила Мэри через плечо.

— Может, все-таки выслушаешь меня?

Мэри схватила с бокового столика шляпу с измятыми полями.

— Нет.

Она распахнула двери. День выдался пасмурным, накрапывал дождь.

По направлению к конюшням сестры шли молча. Собаки послушно семенили рядом. У Мэри от мятного чая головная боль утихла и не давала о себе знать, пока Джейн не спросила:

— Так что, у тебя действительно есть тысяча фунтов, чтобы заплатить за Жеребца?

Мэри резко остановилась и посмотрела сестре прямо в глаза:

— А ты как думаешь?

Джейн нахмурилась:

— Этого я и боялась.

Мэри продолжала:

— Барлоу откуда-то знает, что у меня нет денег. Ты не говорила с Дэвидом о моих финансовых делах?

В ответе Джейн послышалось раздражение:

— Это давно не секрет, Мэри. Всем известно, что папа слишком много проигрывал, и все видели, как ты увольняешь слуг одного за другим.

— Я отправляла их на отдых, — упрямо заявила Мэри. — Еще дедушка должен был сделать это. Все знают, что они работали у нас слишком долго.

— Да, наверное. Но меня волнует, что теперь тебе приходится управляться со всеми делами самой. Если бы папа был жив, он заставил бы всех работать, пока люди не свалились бы на месте. Его уже шесть лет нет с нами, и хотя многие прочили крах «Эдмундсону», ты спасла нас всех. — Джейн взяла сестру под руку. — Ты так много дала мне и Найлу, но какой ценой? И что ты получила от нас взамен?

Никогда прежде Джейн не говорила с ней об этом. Конечно, последние два года она только и делала, что думала о Дэвиде. Но теперь Мэри стало неловко от ее слов.

— Я ничего от вас не хочу. Все, что я делала, было ради «Эдмундсона».

Она высвободила свой локоть из рук Джейн и распахнула огромные, выкрашенные белой краской ворота конюшни. Тут же замяукали кошки, давая понять, что она сегодня пришла слишком поздно, и они успели проголодаться. Лошади беспокойно задвигались в стойлах, некоторые стали приветствовать ее ржаньем. Мэри ощутила разлитый в воздухе запах утренней свежести, сена и лошадей. Она предпочитала этот запах любым духам, за исключением разве что жимолости. Цветок напоминал ей о матери, и в те далекие времена, когда Мэри сама слыла местной красавицей, это был ее любимый аромат.

Черно-белый кот по имени Томас прыгнул вперед и положил к ногам Мэри мертвую мышь. Джейн в отвращении взвизгнула, а Мэри, потрепав кота, ласково проворковала:

— Молодец, Томми, хороший котик. С тобой мы ликвидируем и всех остальных мышей. Сейчас я покормлю лошадей, а тебя как следует награжу дома.

Освобожденные из конюшни коты бросились врассыпную на волю. Собаки погнались за ними — это был обычный утренний ритуал. Мэри подняла мышь за хвост и вышвырнула крохотное тельце за дверь. Джейн вздрогнула и поморщилась.

— Да не будь ты такой боязливой, — усмехнулась Мэри, открывая щеколду отсека, где хранился фуражный корм.

— Ты знаешь, я никогда не понимала, почему тебе нравится жить здесь одной.

— Я не одна. У меня есть лошади, коты и собаки.

— Я имею в виду людей.

— Тут есть старик Питер.

— Да? И где же он? Что-то его не видно, — заметила Джейн. — Разве не он должен был накормить лошадей?

— Он дремлет. Все время, — объяснила Мэри.

По правде говоря, Питера давно следовало тоже отправить на отдых, но он отказался даже обсуждать с ней эту тему и остался в усадьбе из верности. Считая вопрос закрытым, Мэри принялась набирать корм, но Джейн была не намерена отступать. Она требовательно посмотрела на Мэри и произнесла:

— Ты не сможешь сказать, что не хочешь большего.

— Чего же, например? — спросила Мэри. — У меня есть лошади, «Эдмундсон»…

— Например, выйти замуж и родить детей.

На мгновение Мэри пронзило щемящее чувство безысходности, которое она всегда настойчиво гнала прочь. После того, как Джейн вышла замуж, ее слишком часто стало охватывать предчувствие, что она никогда не обретет свое счастье, что это не для нее. Прогнав беспокойные мысли, Мэри ответила быстро и решительно:

— Нет, не хочу.

Она направилась к стойлу раздавать корм. Лошадь по кличке Порция, ее любимица, встретила ее нетерпеливым постукиванием копыт. Мэри могла экономить на чем угодно, только не на своих конях.

Сейчас в «Эдмундсоне» содержалось восемь лошадей — против двадцати во времена ее деда. Но скоро все изменится, радостно думала Мэри, ведь теперь у нее есть Жеребец!

— Я планирую поставить Таннера в последнее стойло. Оно самое большое, и его можно будет отгородить от других лошадей.

— Дэвид всегда говорит, что племенного жеребца нужно содержать в отдельном помещении, — ответила Джейн, хотя никогда не интересовалась ни разведением, ни воспитанием лошадей. По иронии судьбы она вышла замуж за ветеринара.

Честно говоря, Мэри нравился выбор сестры, и она была рада содействовать ее свадьбе. Она полагала, что Джейн вышла замуж по любви, как и следовало, хотя сама не очень-то доверяла этой предательской эмоции. Когда любовь взаимна, как у Джейн с Дэвидом, она может принести счастье. Но если же безответна, то лишает достоинства, чести, и всего того, что ценно и свято в этой жизни. Мэри до сих пор не могла забыть горечь предательства. Сейчас, поймав себя на том, что снова распаляет в себе гнев, она усилием воли вернулась к мыслям о Таннере. Благодаря ему, конечно, все наладится. «Эдмундсон» расцветет, а ее семья вернет себе былое уважение.

Мэри распахнула дверцы следующего стойла и продолжила разговор с сестрой.

— Нет, я хочу, чтобы Таннер был здесь, с другими лошадьми, — громко произнесла она, засыпая зерно в кормушку.

Пони по кличке Медок, который возил тележку, толкнул Мэри бархатистым носом, выпрашивая для себя побольше еды.

— Не будь таким жадиной. — Она ласково погладила его по гриве.

Джейн взяла второй ковшик и стала помогать сестре раздавать корм. Несколько минут они работали молча. Когда они закончили, Джейн произнесла:

— Думаю, ты ошибаешься.

— Ты о чем? Считаешь, Таннера не нужно ставить сюда?

— Нет, я о той жертве, которую ты приносишь во благо «Эдмундсона». — Джейн обвела конюшню взглядом, словно измеряя ширину ее стен и высоту стропил. — Пойми, «Эдмундсон» — это всего лишь ферма, а не семья. Я никогда не поверю, что ты не хочешь выйти замуж и родить детей. Я слишком хорошо тебя знаю.

Мэри закрыла на щеколду дверь фуражной кладовой.

— Джейн, ты говоришь так потому, что довольна браком. Но знаешь, меня вполне устраивает моя жизнь. — Она взяла ведро, чтобы принести воды.

Джейн серьезно посмотрела на нее и примирительно сказала:

— Хорошо. Допустим, тебе удалось убедить меня, что ты и так вполне счастлива. Давай теперь поговорим о вещах, которые тебя по-настоящему волнуют. Мне кажется, в случае с лошадью Спендера ты определенно прыгнула выше головы.

— И ты туда же. — Покачав головой, Мэри прошла мимо к воротам конюшни, но затем остановилась и, развернувшись к сестре лицом, добавила: — Я не собиралась участвовать в аукционе, пока не поняла, что конь может достаться Барлоу.

— Ну и пусть, тебе не следовало ему мешать.

— Я не могла, ты же понимаешь.

Джейн качнула головой.

— Нет, я не понимаю! Тай хороший коневод и честный человек. Ты могла бы уступить ему Жеребца. Твои расходы тогда свелись бы к простой плате за спаривание.

— Конечно, а его ферма процветала бы за счет того, что можно будет прекрасно делать и в «Эдмундсоне»! Не могу поверить, что ты способна предложить такое! Гейтсы не уступят Барлоу ни четвертака! — Они вышли во двор, и Мэри принялась набирать воду. Джейн подошла к ней ближе.

— Ты говоришь в точности как отец.

— А что в этом плохого? Все, о чем он предупреждал, случилось с нами. Барлоу процветает, в то время как мы страдаем. Он пытается отнять у нас все. Как ты не понимаешь, Джейн? Но Жеребца ему не видать!..

— Тай не сделал ничего…

Мэри бросила ведро и напустилась на сестру:

— Почему ты защищаешь его?! Отец пришел бы в ярость, услышь он твои слова!

— Отец всегда пребывал в ярости, — заметила Джейн. — Он не Господь Бог, Мэри, и мы с тобой помним его по-разному. Как по мне, он был просто ворчливым тираном, который со временем лишь больше ожесточался.

Мэри открыла было рот, чтобы возразить, но передумала. Она одна понимала, насколько прав был отец в своем ворчании. Она подвела его. Она всех подвела. Если бы не ее глупость, она давно бы удачно вышла замуж, и сейчас закрома «Эдмундсона» были бы полны. Ее охватило гнетущее чувство вины.

Джейн смягчила тон:

— Мэри, я вот что думаю. После того как Дэвид назвал мне цену коня, я ломала голову, как бы решить проблему и найти деньги. И, мне кажется, у меня есть превосходная идея.

Ей наконец удалось заинтриговать Мэри.

— Что за идея?

Джейн улыбнулась, но ее лоб остался беспокойно нахмуренным.

— Ты могла бы выйти замуж…

— Что?! — взорвалась Мэри. — Замуж?

— Да, за богатого мужчину.

На мгновение Мэри оторопела, а потом громко расхохоталась. Затем, отдышавшись, спокойно произнесла:

— Что за дикая мысль! К тому же я не хочу замуж.

— Но тебе следует. Пришло время.

— Только не мне. Мой дом здесь.

— Мэри, будь разумной. — В голосе Джейн послышались нотки отчаяния. — Когда Найлу исполнится восемнадцать, он унаследует «Эдмундсон». Что ты тогда будешь делать?

— В «Эдмундсоне» всегда найдется место для меня, — уверенно произнесла Мэри. Хотя, по правде говоря, она никогда не заглядывала так далеко в будущее.

— Место? Когда-нибудь Найл женится и заведет детей. И ты не будешь здесь больше хозяйкой. Найл будет распоряжаться в конюшнях, а его жена — в доме. Кем ты станешь? Чудаковатой старой тетей Мэри, которую оставили присматривать за детьми? Ты этого хочешь? — печально спросила Джейн. — Конечно, мы с Дэвидом всегда будем тебе рады. Но, я думаю, ты заслуживаешь большего.

«Большего». Опять прозвучало это проклятое слово! Мэри отступила еще на шаг.

— Я не хочу выходить замуж. Никогда.

— Прежде чем упрямо твердить одно и то же, хотя бы выслушай до конца. Я переписываюсь с Элис, тетей Дэвида. Она знает, что у меня есть сестра брачного возраста, и предлагает представить тебя кругу достойных джентльменов. Уже в который раз, между прочим! Она вспыльчивая, но, кажется, с хорошими связями, к тому же нескольким дамам она уже подыскала мужей. За скромное вознаграждение, конечно. Очень скромное. Для нее это скорее развлечение.

— Ты хочешь, чтобы я отправилась в Лондон искать мужа? — недоверчиво спросила Мэри. — В мои двадцать шесть?

— Не такой уж и преклонный возраст, — усмехнулась Джейн. — Здесь ты никогда не найдешь мужа. Все… — Она испуганно поднесла руку к губам, заставив себя вовремя остановиться.

— …все знают, кто я такая, — закончила Мэри за нее.

— И уважают тебя, — уверенно добавила Джейн, но предательский румянец уже проступил на ее щеках. Она нетерпеливо воскликнула: — Да будет тебе, Мэри! В Лифорд Медоуз не найдется ни одного мужчины, кроме лорда Спендера и Тая, который способен заплатить за Жеребца. Такого можно найти только в Лондоне.

Внезапно они увидели, что старый Питер семенит по направлению к ним так быстро, насколько могла позволить его тучная комплекция. Приблизившись и отдышавшись, он сообщил:

— Мистер Барлоу желает видеть мисс Гейтс. Разодетый как франт, он ожидает вас в прихожей.

Мэри отставила ведро.

— Что, в лучшем воскресном наряде? Ну-ну.

— Что «ну-ну»? — спросила Джейн. — Зачем он пришел?

Взяв сестру под руку, Мэри промурлыкала:

— Ему нужна лошадь, и он пришел ползать на брюхе. Пойдем, Джейн. Будет весело.