Похищение в Тютюрлистане

Чёрное купание

Ранним утром в верёвке запуталась лошадь. Это разбудило цыгана.

— Попались, — заорал он.

Все выбежали на поляну. Кругом было пусто. И только старая кляча, стоя неподалёку от фургона, пыталась высвободить ноги. Цыган схватил нож и обежал поляну. Нигде ни следа.

— Его украли ночью, — размахивал он концом верёвки, — похитили у нас рожок…

Нагнёток вцепился лошади в гриву.

— Ты была с ними заодно, — вопил он, потрясая кулаками.

— Я их и в глаза не видала, — простонала кляча. Несчастная говорила правду, — она была слепа на оба глаза. — Если я вру, протянуть мне копыта, — клялась она, бия себя в грудь.

— Папа, папа, — пискнул Кляпон, — с котла сброшен камень.

Цыган схватил крышку. В котле, погрузившись по самый нос в воду, дремала старая жаба.

Цыган Нагнёток и Друмля застыли в изумлении.

— Кажется, ты ошибся, папа, нужно было меньше трав, чтобы изменить её… И состарить. И сделать уродливой, — засмеялась Друмля. — Что осталось от нашей красотки, — она потрепала жабу по набухшему зобу. — Подумайте, и она смела называть себя королевной…

— Не морочьте мне голову, тут что-то неладно. Кляпон, живо за Чёрной Книгой Магов. — Цыган схватил связку сухих трав: тимьяна, куриной слепоты, живокости и повилики, растёр, их в ладонях и бросил в воду. Потом он начал читать из цыганской библии заклятья:

Крышка трижды подскочила, из котла повалил фиолетовый пар.

— Помолодела, помолодела, — радостно вопил Кляпон.

— Друмля, подними крышку.

Тёмная жидкость покрылась ржавыми пятнами. Котёл, был пуст.

— Хо! — удивился цыган. — Что ж это за чары?

— Ну и чары! Ну и чары! — радостно верещал цыганёнок, прыгая на одной ножке.

— Тихо ты, бездельник! — прикрикнул на него Нагнёток. Он наклонил котёл и медленно стал сливать воду, процеживая сквозь растопыренные пальцы.

И вот, на дне, в самой гуще осадка, он увидел бойко плавающего головастика.

— Папа, это была настоящая жаба! — воскликнула Друмля.

— Запрягай коней! Негодяи! Они украли у нас! гвардейцев приведут на мою шею! — Нагнёток погрозил зверям кулаком. Он схватил за ухо сына и швырнул мальшку вглубь фургона.

— Сто ррразбойников рррбарррбаррра! — выругался он. О, это «ррр» переливалось у него в горле, словно отдалённый гром в ненастный вечер.

Ломая молодые берёзки, лошади вытянули фургон на дорогу.

Блохи, чуя свежий след, рвались с цепей.

Хлопая бичом и вздымая тучи пыли, за беглецами мчалась погоня.