У Вэйлы отлично получалось пудрить охранникам мозги. Её обзывали, пинали при случае, а она смиренно опускала глаза и отбрёхивалась, что во сне не может пробиться в голову к Хеллегер… Что ж она может сделать? Наконец, дождалась, что с нею оставили всего двоих. Этого она и добивалась. И она решилась.
Как всегда, она хлопотала за столом с какими-то порошками и настойками. Позвала:
— Драммонд, Кестер! Ну-ка, помогите мне!
— Чего тебе, старая?
Высокий статный мужчина был не в восторге от задания сторожить ведьму.
— Иди-ка сюда, милок. Не вижу ничего, старая совсем стала. Да ты не бойся. — Улыбалась заискивающе Вэйла.
Ведьма высыпала на ладонь бережно хранящийся опасный порошок.
— Ближе, родненькие. Не вижу ничего. — Кряхтела, охая. — Ближе. В этом порошке не должно быть чёрных точек. Нету? Ох, слепая совсем стала…
Двое мужчин подошли вплотную к бабке и чуть склонились над её раскрытой ладонью, пытаясь рассмотреть те самые чёрные точки. А Вэйла вдруг резко дунула, заставляя клятый порошок полететь прямо в лицо двум дуракам, проникая в глаза, нос, рот, оседая на коже…
Не ожидавшие подобной подлости, мужчины рефлекторно вдохнули… В голове тут же помутилось, в глазах всё поплыло… Дыхательные пути закрылись… А Вэйла, схватив с лавки длинный тёплый плащ, кинулась к двери.
Драммонд, умирая, из последних сил вытянул из-за голенища сапога длинный кинжал и метнул… Последнее, что он видел, как Вэйла запнулась, сделала ещё пару шагов и осела на колени прямо в пыль, а затем бухнулась лицом вниз. На лице Драммона застыла последняя в его жизни счастливая улыбка…
*****
Мичил шёл тёмными коридорами родового замка к брату. Его лицо было мрачным. Ничего хорошего он не надеялся услышать. Последнее время он всё чаще срывался на соклановцах. У него испортился и стал абсолютно мерзким характер. Особенно после того, как обнаружили дохлую ведьму и Драммона с Кестером с синими лицами… Надо ж было быть такими олухами. Потеряли сразу двух сильных воинов… Да и ведьма живой нужна была! В замке несколько женщин беременные… Кто им помогать будет? Где теперь знахарку искать?..
Мичил тяжело вздохнул, коротко стукнул и толкнул дверь. Руэри стоял, упёршись руками в стол, что-то рассматривал.
— Проходи, брат… Что нового?
— Ничего. Знахарку искать надо. Сенге и Лан рожать скоро. Если с ними что-то случится…
Руэри тяжело вздохнул.
— Что за дураков ты к Вэйле приставил… Ладно. — Махнул рукой. — Что с Хеллегер?
— Ничего. — Качнул головой Мичил. — В городе полно людей клана Хаттэн. Но и они не нашли её. Иначе бы Гэйр уже отозвал людей.
Руэри кивнул.
— Возвращай наших. Толку от них. А здесь дел полно. Оставь совсем немного людей. Пусть наблюдают за людьми Гэйра.
— Хорошо. — Мичил обозначил поклон, чуть склонив голову, и вышел. Дел, и правда, было полно.
*****
Хеллегер сидела дома за шитьём. Сеок принёс ей канву и нитки. Она терпеть не могла заниматься этой ерундой. Но чем ещё ей здесь заниматься? Эйлин убежала на рынок. Сеок на работе. А ей и выходить-то запрещено… Тоска смертная…
Вдруг дверь открылась и в дом вошла Эйлин, что-то кому-то рассказывая. Хеллегер метнулась в комнату и накинула на голову платок. Следом за девочкой в дом вошёл чужой мужчина. Степенно поздоровался, цепким взглядом осмотрел хозяйку.
— Я твоей дочке помог. У неё корзина прохудилась. Норри меня зовут. Соседи мы.
Мужчина старался говорить простым языком. Но Хеллегер кожей чувствовала подвох. Кроме того, слишком внимательно незнакомец её осматривал.
— Меня Лега зовут. Спасибо за дочь. Не обижайся, сосед, но я не могу принимать гостей без мужа…
— Конечно. Я уже ухожу. Добра тебе в дом, хозяйка.
— Спасибо. И тебе, сосед Норри.
Дверь за мужчиной закрылась, а Хеллегер подошла к окну. «Сосед» медленно отошёл от дома. Внимательно острым взглядом окинул улицу. Ещё раз посмотрел на дом, словно запоминая, и медленно ушёл. В душе Хеллегер дрогнул страх.
— Эйлин, никогда больше не приводи никого к нам в дом! — сказала строго.
Девочка вскинула испуганные глаза.
— Прости меня! Я не знала. Он, правда, помог мне. А потом без приглашения в дом шагнул…
— Ты не виновата. — Хеллегер обняла маленькие плечики и притянула к себе. — Я не сержусь. Просто не нужно, чтобы к нам кто-то приходил.
Она с тревогой смотрела в окно. Неспроста к ним в дом пришёл тот чужак. Неспроста…