Полное погружение

2

Визит матери явился для Симы полной неожиданностью. Она лишь несколько дней назад переехала в свою новую квартиру.

Роскошный пентхаус стоил огромных денег. Покупка равноценной недвижимости в Нью-Йорке обошлась бы дешевле. Да, Москва стала очень дорогим городом. Впрочем, и она теперь очень богатая женщина и может себе позволить такую прихоть, как квартира в центре столицы.

– Здравствуй, дочка. – Никогда раньше мать не называла ее дочкой.

– Здравствуй. – Сима посторонилась, пропуская гостью в квартиру. – Проходи, располагайся. Я как раз варю кофе, или ты предпочитаешь чай?

– Пусть будет кофе. – Мать натянуто улыбнулась.

– Хорошо, я сейчас.

Пока дочь варила кофе, мать с интересом рассматривала квартиру.

Ничего не скажешь, неплохая квартирка, все дорого и со вкусом, чувствуется рука хорошего дизайнера. Впрочем, с теми деньгами, которые по какой-то ужасной несправедливости достались не ей, а этой паршивке, гламура могло бы быть и побольше.

Женщина презрительно скривила губы. Интересно, она в этих хоромах живет одна или с любовником?

Мужских вещей не видно, значит, еще не успела завести себе дружка в Москве.

– Кофе готов. – Сима вошла в комнату с серебряным подносом в руках. – Тебе с сахаром?

– Конечно нет! – Мать звонко рассмеялась. – Это в твоем возрасте можно не беспокоиться о фигуре, а мне без диеты уже никак нельзя.

– Перестань, – Сима поставила перед ней фарфоровую чашку, – ты выглядишь просто великолепно.

Она не покривила душой – ее мать практически не изменилась за истекшие годы: все та же по-девичьи стройная фигура и лишенное морщин лицо. Скорее всего, без вмешательства пластического хирурга дело не обошлось, но сути это не меняет. Мама свежа и молода.

– Ты тоже стала настоящей красавицей. Мужчины, наверное, прохода не дают?

Сима пожала плечами с равнодушием, которое присуще лишь женщинам, знающим себе цену.

– А эти великолепные пейзажи, чьи они? – Мать решила сменить тему.

– Моего друга.

Мать молчала – видимо, ждала пояснений.

– Это работы Глеба Великогоры.

– Не может быть! Я считала, что Глеб пишет исключительно портреты.

– Ты ошибалась, за границей он больше известен как пейзажист. Его картины пользуются огромным успехом в Европе.

Гостья едва заметно поморщилась. Без году неделю в Москве, а уже водит дружбу с представителями богемы. Тратит деньги, которые ей не принадлежат, и живет себе припеваючи.

– У тебя хороший вкус, милая, – она ослепительно улыбнулась.

Полчаса они болтали о пустяках. Все это время Сима ждала, когда же речь зайдет о главном. Ее мать не из тех женщин, которые готовы тратить свое драгоценное время на светские беседы с некогда брошенным ребенком. Она пришла с конкретной целью.

– Сима, нам нужно серьезно поговорить как матери с дочерью.

Запоздалое решение…

– Слушаю тебя внимательно. – Сима откинулась на спинку кресла, скрестила на груди руки.

– Вопрос очень щепетильный. Это касается моего мужа.

– Которого по счету? – невинно спросила Сима.

Мать предпочла проигнорировать колкость.

– Я говорю о Диего, твоем отце. – В уголках тщательно накрашенных глаз заблестели слезы не то скорби, не то обиды. Во всяком случае, выглядело все очень натурально.

Сима молчала.

– Надеюсь, ты согласишься, что в свое время он поступил некрасиво, бросив меня одну с малышкой на руках?

Видимо, тот факт, что она, в свою очередь, бросила «малышку» на попечение своей больной мамы, некрасивым поступком не считался.

Сима продолжала молчать.

Мать тяжело вздохнула и изящным движением смахнула набежавшую слезу.

– Диего ушел из жизни и не оставил мне никакой компенсации. Но я верю, что воспитала тебя порядочным человеком.

Сима изумленно выгнула бровь. Может, у ее мамы плохо с памятью и она забыла, что никогда не принимала участия в ее воспитании?

– Что ты хочешь? – спросила она.

– Думаю, будет справедливо, если половина наследства достанется мне и Вадику.

Сима с искренним интересом посмотрела на женщину, называющую себя ее матерью.

– Мама, ты считаешь меня идиоткой? – сказала она вежливо. – Отец оставил все свое состояние мне – такова была его последняя воля. Скажи, с какой стати я должна делиться чем бы то ни было с совершенно чужим мне человеком?

Мать смертельно побледнела.

– Как ты можешь говорить такие страшные вещи?!

– Я говорю правду, а уж если она страшная, так это не моя вина. Это не я бросила своего ребенка.

Мать дернулась как от удара.

– Хорошо, – произнесла она после драматической паузы, – пусть я для тебя чужой человек, но Вадик…

– А что Вадик? Вадику я никогда не отказывала в помощи. Я оплачивала его учебу в Англии, я купила ему трехкомнатную квартиру в Москве, подарила дорогую машину, дала денег на открытие собственного бизнеса. С Вадиком у меня очень теплые отношения. О чем ты говоришь, мама?

– Я ужасно ошибалась! В тебе нет ни капли сострадания!

– Наверное, это фамильная черта.

– Ты невыносима, как всегда! Я ухожу!

Все. Больше не было необходимости изображать любящую маму. Она никогда не испытывала материнских чувств к этой желтоглазой бестии. Уже в роддоме, взглянув на смуглую кожу и черные кудряшки дочки, она не почувствовала ничего, кроме отвращения. У нее был только один ребенок – Вадик, ее плоть и кровь. Только ради него она была готова на все.

– Мама! Это тебе, – Сима протянула ей чек.

Женщине захотелось ударить мерзавку, разорвать чек на мелкие клочки, но, взглянув на выведенные твердой рукой цифры, она передумала.

Сима наблюдала, как мать, брезгливо морщась, прячет чек в сумочку.

– Всего хорошего, – сказала она.

Мать ушла не прощаясь.

Илья в бешенстве мерил шагами кабинет, не обращая внимания на притихших замов. У него были очень веские основания гневаться. Контракт на строительство развлекательного центра сулил миллионные прибыли. Они боролись за этот контракт несколько месяцев. Вопрос был уже почти решен. И вот, когда до подписания договора осталось меньше недели, заказчик вдруг передумал.

– Выяснили, кто нас обошел? – спросил Илья.

С тем, что они проиграли, уже ничего не поделаешь, но знать, кто «увел» контракт, было нелишне. Подобное больше не должно повториться.

– Я навел справки, – сказал начальник проектного отдела.

– Поздновато спохватились. – Илья тяжело опустился в кресло. – Ну, и что выяснили?

– Некая компания «Максима-стройсервис». Зарегистрирована пять месяцев назад.

– Кто хозяин?

– Формально – Гальский.

– Гальский? – удивился Илья. – Он же ушел из бизнеса.

– По неподтвержденным данным, Гальский – подставное лицо, марионетка. У компании иностранные инвесторы.

– Что значит «по неподтвержденным данным»?! – возмутился Илья. – Я плачу вам зарплату за факты, а не за то, чтобы вы собирали слухи! Выясните, кто является хозяином этой «Максимы»!

Ему все больше не нравилась эта история. Фирма-однодневка. Хозяин, который предпочитает оставаться в тени. Что-то тут нечисто. Нужно обязательно во всем разобраться, и чем быстрее, тем лучше.

Сима только закончила совещание, когда в ее кабинет буквально ворвался молодой мужчина. Она окинула вошедшего одобрительным взглядом. Костюм от Хуго Босс, элегантные очки, стильная стрижка – ничего общего с прежним «альтернативным» мальчишкой.

– Привет! – Сима была рада его видеть. – Каким ветром тебя ко мне занесло?

– Приветствую вас, госпожа Маркос! – Мужчина небрежной походкой подошел к Симе и поцеловал ее в щеку.

– Подхалим ты, Вадик. – Она легонько ткнула брата в бок.

Тот уселся прямо на ее стол и лучезарно улыбнулся:

– Ну, как тебе мой новый имидж?

– В целом очень неплохо. Только вот зачем ты очки нацепил?

– Как это зачем? Для солидности. Видишь ли, сестрица, для владельца нотариальной конторы я выгляжу слишком юно, а это обстоятельство, как ты понимаешь, не способствует процветанию бизнеса. Вот и приходится прибегать ко всяким уловкам.

– Хочешь бесплатный совет, как выглядеть солидно?

– Ну, если бесплатный… – Вадик энергично закивал.

– Попробуй поменьше болтать.

– Ну, сестрица, ты даешь! Это ж с тобой, так сказать, в кругу семьи, я болтаю, а на работе я нем как могила.

Сима взглянула на наручные часы.

– Намекаешь, что у тебя мало времени? – спросил Вадик.

– Намекаю, что пора бы пообедать. Составишь мне компанию?

– Обижаешь! Я же именно за тем и пришел. Охота, понимаешь ли, покушать на халяву.

Сима звонко рассмеялась:

– Тогда пошли, халявщик…

– Вообще-то я к тебе по делу, – сказал Вадим, когда не в меру обходительный метрдотель оставил их, наконец, одних.

– Я слушаю. – Сима отложила меню и посмотрела на брата.

– Хочу попросить тебя об услуге. У меня есть приятель, первоклассный юрист. Может, найдешь для него местечко в своем юридическом отделе?

– Надо подумать.

– Нечего тут думать! Ромка настоящий профи. Я за него головой ручаюсь.

Сима молчала.

– Ну, если уж начистоту, я ему кое-чем очень обязан, – добавил Вадик.

– Ты, значит, обязан, а расплачиваться буду я?

– Сестрица! Ну не будь ты такой занудой! Разве стал бы я тебе рекомендовать плохого человека?!

– Ладно, – согласилась Сима, – пусть он завтра подойдет ко мне. Только с самого утра. Скажем, в половине девятого, позже мне уже будет не до него.

Роман, приятель Вадика, оказался высоким, худым и немного неуклюжим юношей. Он застенчиво улыбался Симе и нервно теребил узел галстука.

Она была не особо сильна в юридических вопросах, поэтому на собеседование пригласила начальника соответствующего отдела. После двадцатиминутной беседы, тот одобрительно кивнул. Сима вздохнула с облегчением: несмотря на всю свою любовь к брату, она не собиралась брать на работу некомпетентного человека.

– Вы нам подходите. Когда хотите приступить к работе?

– Завтра же, – претендент расплылся в счастливой улыбке. На гладко выбритых щеках появились по-детски наивные ямочки.

«Милый мальчик», – подумала Сима. Хотя из «личного дела» следовало, что «мальчику» двадцать семь лет. Он был лишь на год моложе ее.

Госпожа Удача повернулась к Илье Северину спиной. Упущенный контракт не стал единственной неприятностью. Проблемы посыпались как из рога изобилия. Сразу три поставщика стройматериалов отказались сотрудничать с его компанией. Это было немыслимо! Никто, будучи в здравом уме, не пойдет на добровольный отказ от надежного и, что немаловажно, постоянного клиента. Но факт оставался фактом. Из-за перебоев с поставками стало сразу несколько объектов. Простой грозил серьезными неустойками.

Налаженные за годы работы связи словно кто-то обрезал невидимыми ножницами, и Илье очень хотелось узнать, чьи руки держат эти ножницы. Кто-то целенаправленно старался «утопить» его бизнес.

Проведенное расследование вывело на небезызвестную компанию «Максима-стройсервис». Удалось выяснить, что «Максимой» владеет американка, некая Симона Маркос. Но по-прежнему оставалось загадкой, что заставляет госпожу Маркос вести такую агрессивную политику по отношению к «Северному сиянию». Илья собирался выяснить это в самое ближайшее время.